Весна, как обычно в наших краях, выдалась сырая и холодная. Снег еще не стаял, с неба сыпалось невнятное подобие дождя, щедро перемешанного со снежной крупой, под ногами хлюпала жидкая грязь, деревья еще стояли черные и голые, и, если честно, более всего от такой погоды тянуло удавиться. Стоило ли удивляться, что именно по этой весенней мерзопакости в городе и разразилась эпидемия, да не чего-нибудь, а красной лихорадки, которой уже лет двадцать как нигде не было замечено!
По правде сказать, у красной лихорадки имеется научное название, длинное и зубодробительное. Однако обыватели по привычке классифицируют болезни по их внешним признакам, невзирая на принципиальные различия в их природе, и в результате у нас имеются лихорадка красная, лихорадка серая и лихорадка черная. Последняя, несмотря на устрашающее название, наиболее безвредна, просто больной ею выглядит так, словно извалялся в грязи. Самое серьезное осложнение после черной лихорадки - некрасивые обесцвеченные пятна на коже. Серая лихорадка уже серьезнее, отвратительного вида гнойники - еще самое безобидное ее проявление. От этой болезни без надлежащего ухода и лечения вполне можно протянуть ноги.
Ну а красная лихорадка - самая гадкая и прилипчивая болезнь из всех вышеперечисленных. Если хоть один человек в городе заболел - все, пиши пропало, эпидемии не избежать. Оставалось только гадать, откуда взялась эта мерзость: на всех въездах в столицу дежурили не только стражники и солдаты, но и маги-медики, для которых это - обязательная цеховая повинность. Любого подозрительного приезжего моментально отправляли в карантин, так что извне зараза пробраться вряд ли могла: период развития у красной лихорадки - меньше шести часов, заболевшего видно сразу, а если учесть, что в карантине у нас мог насидеться и богатый купец с банальнейшим насморком, и заезжий аристократ, то становилось ясно - халатность стражи тут ни причем. С другой стороны, никто никогда не ставил себе целью разобраться, откуда возникает сия зараза, внимание все больше уделялось методам борьбы с нею. Вернее, так: когда возникала эпидемия, естественно, все силы бросались на ее подавление, и тогда уж было не до первопричин, а когда удавалось от болезни избавиться, все облегченно вздыхали и забывали о ней до следующей вспышки. Кроме исследования подобных заболеваний, обычно находилась масса более насущных проблем, да к тому же, красная лихорадка стояла далеко не первой в списке смертельно опасных болезней. От нее, видите ли, можно было излечиться, например, с помощью квалифицированного мага-медика. А кроме того, многие выживали и так, и после уж приобретали устойчивость к этой болезни. В общей сложности из сотни заболевших самостоятельно выживало около половины, правда, из этой половины часть оказывалась инвалидами - у кого напрочь отказывали мозги, кто слеп, кто глох, а у кого ноги переставали слушаться. Что и говорить, куда более привлекательная картина по сравнению, скажем, с эпидемией чумы. Той, правда, тоже уж давно не случалось, но зарекаться я бы не стала.
Итак, город мгновенно замкнул ворота, король Арнелий с семейством и приближенными забаррикадировался в своей загородной резиденции, которую очень удачно решил навестить за два дня до того, как разразилась эпидемия: туда никого не впускали, а оттуда никого не выпускали. В распоряжении короля имелись лучшие маги-медики, а потому бояться ему было нечего. Город же словно повымер - дома настороженно примолкли, люди спрятались за наглухо затворенными ставнями и запертыми дверьми, хотя это препятствием заразе не являлось. По улицам ходили только вовсе уж отчаянные горожане, ну и маги-медики. В первые дни постигшего столицу несчастья цены на их услуги взлетели было до небес, однако быстро вмешалась Коллегия магов, обязавшая обнаглевших медиков оказывать услуги по обычным (ну разве что самую малость увеличенным) расценкам и не отказывать никому из страждущих. Тем не менее, магов не хватало - больных было слишком много, поэтому ситуация не сильно изменилась к лучшему после оглашения распоряжения Коллегии.
Бороться с этой заразой -- занятие почти бессмысленное, поэтому оставалось только пережидать. Через несколько недель в городе останется примерно половина жителей, которым придется заняться уборкой трупов. Но и после того долго еще будут жители подозрительно приглядываться к любому, на кого вдруг нападет почихота!
Эпидемии красной лихорадки всегда заканчивались так же неожиданно, как начинались. Известно было, что болезнь не передается ни через пищу, ни через воду, ни через предметы, только от человека к человеку. Город, в котором отбушевала болезнь, переставал представлять опасность для приезжих довольно скоро, хотя, полагаю, Его величество Арнелий перенесет от греха столицу в другой город. А может, и не перенесет, с него станется. Этот человек на редкость непредсказуем в своих поступках, а кроме того, скуп. После того, как он угрохал столько средств на перестройку своего дворца, вряд ли он оставит сие здание из-за какой-то там лихорадки...
В свое время высказывались предположения, что красная лихорадка - болезнь магического происхождения, а не естественного. Однако могу со всей убежденностью сказать - это не так. У природы еще немало тайн от нас, посему непонятно, как возникает и почему прекращается эпидемия, но магии в этой болезни ни на грош. А что до распространения болезни магическим путем (скажем, для нейтрализации вражеских сил), то ни один мало-мальски приличный маг, будучи в здравом рассудке, не свяжется с такой непредсказуемой заразой.
Мне, по понятным причинам, заняться было совершенно нечем. В город никого не впускали, да и в любом случае потенциальные мои клиенты, скорее всего, предпочитали обходить столицу десятой дорогой. Ну а горожанам определенно было не до проведения расследований, так что я сидела без дела. Ну, не вовсе уж без дела, наконец-то дошли руки разобраться кое в каких бумагах и привести в порядок самые ценные из своих записей (это благое намерение я пыталась было осуществить зимой, но бросила, как только нашла другое занятие; сейчас же делать было решительно нечего). Почерк у меня до такой степени скверен, что я порой сама с трудом его разбираю, когда же пишешь в буквальном смысле слова на ходу, или же на собственной коленке - тут уж и вовсе заметки выглядят замысловатой тайнописью.
Болезнь ни меня, ни моих домочадцев не страшила. У магов в принципе повышенная устойчивость к любой заразе, я могу пройти по зачумленному городу и пообщаться с его жителями безо всяких для себя последствий. Ну а свое подворье я обработала определенным образом, чтобы не пришлось потом возиться с заболевшими слугами. К сожалению, на всю улицу, а тем более на весь город таких чар наложить было нельзя, для этого потребовались бы совместные усилия сотни магов моего уровня. Увы, необходимого количества коллег в наличии не имелось, поэтому пришлось ограничиться собственными владениями, в которых я и сидела безвылазно которые сутки.
Кухарка неслышно молилась каким-то богам в своей комнатушке, конюх пребывал там, где ему и было положено - на конюшне, доглядывая за лошадьми. Припасов в погребе нам троим, людям крайне неприхотливым, хватило бы до следующего лета, поэтому высовывать носа на улицу не находилось никакого повода, тем более, что было там неуютно. Судя по дымным столбам, возникающим в небе то с одной, то с другой стороны, еще не заболевшие или, наоборот, уже выздоровевшие горожане принялись за уборку города, совершенно справедливо полагая, что заразу лучше всего выжигать огнем. Главное, чтобы весь город не спалили по своей ретивости. Хотя по нынешней погоде, пожалуй, дома так просто не загорятся - такое впечатление, будто все насквозь пропитано водой, дождь все не прекращается, мелкий, гадкий и холодный.
В одно такое промозглое утро у калитки кто-то постучался. Стучали в мою калитку нередко, и всегда с одной и той же просьбой - пойти и вылечить кого-нибудь. Приходилось вынужденно отказывать - у меня нет лицензии мага-медика на соответствующую деятельность. Это не значит, что я не умею лечить, однако плату за подобное действо обязана брать по расценкам, соответствующим моему статусу судебного мага, иначе не миновать неприятностей как с Коллегией, так и с цехом магов-медиков, которые очень трепетно относятся к посягательствам на свою клиентуру. К несчастью, ни один из обратившихся ко мне не мог позволить себе такой роскоши. Возможно, в царящей суматохе никто и внимания не обратил бы на нарушение правил, однако и создавать прецедент не хотелось.
Итак, в калитку постучали. Да не просто постучали, а отчаянно загрохотали, судя по всему, кулаком. Из кухни высунулась встревоженная Рима, крикнула конюху:
-Поди глянь, кто там такой нетерпеливый!
Сама она выбираться на улицу не собиралась, и правильно: лихорадка лихорадкой, однако можно и банальную простуду схватить, выскочив из теплой кухни под дождь.
-Кто? - мрачно спросил Дим, даже не подумав отпереть калитку. Выслушал неразборчивый ответ, озадаченно почесал в затылке и зашлепал по грязи к дому.
-Госпожа! - окликнул он почтительно, не поднимаясь даже на крыльцо.
-Что там еще? - осведомилась я, поняв уже, что визитер к нам явился неожиданный. Выходить наружу не хотелось, но перекрикиваться с Димом было глупо, а в дом дальше прихожей он бы не вошел, потому как, по его скудному разумению, такие вольности конюху не положены.
-К вам, госпожа, гвардеец какой-то, - помявшись, доложил конюх. - Очень, значит, встревоженный. Как бы не случилось чего...
-Ну, впусти этого встревоженного, - вздохнула я, выходя под дождь и поплотнее запахиваясь в плащ. У меня уже зародились смутные предчувствия по поводу личности этого гвардейца. - Да не бойся, - добавила я, заметив колебания Дима, - зараза сюда не войдет.
Просветлев лицом, Дим снял засов с калитки, распахнул ее, и во двор ввалился нежданный гость. Не тратя времени на предисловия, он рухнул передо мной на колени прямо в грязную лужу и открыл было рот, но осекся, увидев выражение моего лица.
-Нет, - сказала я, отступая на шаг и стараясь при этом не наступить в грязь. - Только не говорите мне, что...
К несчастью, все обстояло именно так, как я предполагала, и даже немного хуже. Очевидно, каким-то высшим силам было угодно снабдить меня постоянно действующим наказанием в лице лейтенанта королевской гвардии Лауриня... С одной стороны, могло быть и хуже, но с другой... Нет, хуже быть не могло!
Как и следовало ожидать, это ходячее несчастье подцепило красную лихорадку. Что удивительно, не на первый же день, а довольно много времени спустя. По словам старого капрала, который, как я помнила, всегда сопровождал незадачливого лейтенанта, пару недель тот еще ухаживал за заболевшими сослуживцами, пока его самого не свалила болезнь. Капрал, бывший, как я поняла, кем-то вроде дядьки при молодом господине, сперва думал, что обойдется, парень лейтенант молодой, сильный (тут я скептически усмехнулась), выкарабкается сам. Однако вскоре стало ясно, что нет, не выкарабкается. Я уже говорила - красная лихорадка болезнь коварная, бывает, после нее выживают старые и убогие, а бывает, что такие вот молодые и сильные умирают на второй день. Тогда капрал поднатужился, собрал все деньги, что имелись в доме, заложил почти за бесценок своего мерина и коня Лауриня (в самом деле, кому сейчас нужны были лошади?) и пригласил к мальчишке мага-медика.
-И что же? - с некоторым удивлением спросила я. Обычно одного визита бывало более чем достаточно, чтобы излечить больного.
-А ничего, - насквозь промокший капрал, которого не без труда удалось заставить встать с колен, безнадежно махнул рукой. - Пришел, руками поводил, деньги взял. И правда, молодому господину лучше стало, веселый был, шутил даже... а на следующее утро опять свалился.
А вот это уже было совсем странно. Красная лихорадка рецидивов не дает, тем более, после квалифицированного вмешательства. Очень интересно... Или капралу попался проходимец, выдающий себя за мага-медика (а за такое полагалось четвертование, к слову сказать), или что-то было не так с самим лейтенантом.
-Ну а от меня-то вы чего хотите? - мрачно спросила я, хотя прекрасно знала ответ. Денег на то, чтобы еще раз заплатить магу-медику, у капрала больше нет, так что...
Капрал предпринял еще одну попытку повалиться передо мной на колени, но, к счастью, вовремя сообразил, что на меня такие представления не действуют.
-Госпожа Нарен, помогите, небом заклинаю! - дрожащим голосом выговорил капрал. Дождь все шел, и не разобрать было, то ли слезы катились по его вздрагивающим щекам, заросшим седой щетиной, то ли вода. - Все, что хотите, для вас сделаю, в рабство вам запродамся, вместо пса сторожевого буду, у порога жить стану, только спасите мальчика!
Я тяжело вздохнула. Видимо, высшие силы решили, что лейтенант Лауринь еще недостаточно испортил мне жизнь. Дед, конечно, осудил бы меня за мягкосердечие, но старого капрала мне было жаль, и куда больше, чем заболевшего лейтенанта...
-Ладно, - сказала я. - Дим, оседлай мне лошадь. И этому господину, - я кивнула на капрала, - тоже.
Капрал, просияв, все-таки бухнулся в грязь и попытался поймать мою руку, очевидно, с намерением поцеловать.
-Я поеду с вами с одним условием, - предостерегающе произнесла я, отступая на шаг. - Вы прекратите ползать на карачках, хватать меня за руки и благодарить. Терпеть этого не могу...
...Город выглядел весьма удручающе. Вернее было бы даже сказать, что от города почти ничего не осталось. Такой нарядный и гордый снежной зимой, сейчас он напоминал жалкие руины. Собственно, местами именно руины и виднелись на месте сожженных домов. В переулках мелькали какие-то тени, очевидно, мародеры, добропорядочные граждане не стали бы прятаться при виде гвардейского мундира, пусть даже изрядно заляпанного грязью. Где-то уныло выла собака, каркало воронье. Картина неприглядная, что и говорить. Хорошо еще, холодно, иначе непогребенные покойники давно бы уже смердели на всю округу.
Лейтенант, как выяснилось, обитал чуть ли не на другом конце города, на съемной квартире. По словам капрала, их соседи и домохозяева разбежались кто куда еще в самом начале эпидемии, и с тех пор их никто не видел. Лауриню деваться было некуда, поэтому он остался на месте.
Трехэтажный дом на первый взгляд выглядел вполне прилично, только на близком расстоянии становилось видно, что окна первого этажа выбиты, а в комнатах царит хаос. Видно, мародеры успели побывать и здесь.
Лейтенант занимал две крохотные комнатушки под самой крышей, а как он бредит, стало слышно уже на лестнице. Красная лихорадка всегда сопровождается сильнейшим жаром, и многие погибают даже не от самой болезни, а оттого, что сердце не выдерживает такой нагрузки.
-Сюда, сюда, госпожа, - суетился капрал, провожая меня наверх. Мне пришлось пригнуть голову - до того тут был низкий потолок. Как можно существовать, когда крыша буквально лежит у тебя на голове, мне было решительно непонятно. - Здесь он...
-Вижу, - сказала я, окинув взглядом открывшуюся мне картину. - Что ж... Выйдите-ка отсюда. Если понадобитесь, я вас позову.
Капрал неохотно вышел за дверь и, полагаю, остался тут же, на лестнице, чтобы в случае чего немедленно броситься на помощь своему господину. А любопытно все же... Кто такой Лауринь, если у него имеется эдакий верный пес? Таких вот дядек обычно приставляют к отпрыскам знатных фамилий: воспитывать мальчишек по мере сил, следить, чтоб те не шалили сверх меры, ну и для прочих надобностей. Когда обремененного длинной родословной юнца налаживали служить в гвардию, дядька обычно отправлялся вместе с ним, получал какой-нибудь младший чин, а по сути так и оставался нянькой при молодом господине. Выходит, мои выводы были верны, и Лауринь в самом деле происходит из какого-то знатного рода... Вот только все более-менее известные семьи Арастена и соседних стран я помню наперечет, со всеми их запутанными родственными связями, но фамилия Лауринь мне определенно не встречалась. Из опальных он, что ли? Или служит не под своим именем? Хотя это вряд ли, такие, как этот мальчишка, больше всего зациклены на семейной чести. Впрочем, сейчас его родословная не имела никакого значения, потому как пребывающего в горячечном бреду владетельного князя отличить от простолюдина весьма затруднительно. Да и ни к чему, по большому счету.
Итак, что у нас имеется? Имеется у нас больной красной лихорадкой. На руках и на лице - характерные красные пятна, по которым болезнь и поименована. Жар такой, что на расстоянии чувствуется, можно и лоб не щупать. Пульс, - тут уж пришлось взять Лауриня за руку, - а вот пульс мне совсем не понравился. Неровный, слишком частый, с перебоями... Сердце у мальчишки работало на износ, и, похоже, готово было в любой момент отказать. Очень плохо. Заняться лечением следовало незамедлительно, однако я все тянула время.
Что-то здесь было не так. С одной стороны - классическая клиническая картина. С другой стороны... Я прощупала окружающую среду на предмет следов магического воздействия. Как я и ожидала, ничего, кроме вмешательства мага-медика, не обнаружилось. Маг-медик был настоящий, вмешательство - вполне квалифицированное, и мне было решительно непонятно, отчего это Лауринь, начав было выздоравливать, снова свалился.
-Мама?.. - произнес вдруг хриплый голос, и, повернув голову, я встретилась взглядом с лейтенантом. - Мама... ты...
"Неужто я настолько плохо выгляжу, что он перепутал меня со своей мамашей?" - мелькнула в голове неуместная мысль и сгинула. Лейтенант смотрел не на меня, а будто бы сквозь, в дальний угол. Впрочем, не думаю, будто он вообще хоть что-нибудь видел.
-Нет, я не хочу... - внезапно приподнялся Лауринь, все так же не сводя взгляда с пустого угла. - Мама, что ты! Я не могу! Как же девочки?.. Ты же просила, чтобы я за ними... Я не могу с тобой пойти... мама... что ты... Не надо, мама!!
Тут Лауринь рванулся с такой силой, что, будь у меня реакция похуже, он выбил бы мне лбом пару зубов. Пришлось крикнуть капрала, и только вдвоем нам удалось повалить совершенно невменяемого мальчишку обратно на постель.
-Мать звал... - пробормотал капрал, со страхом поглядывая на меня.
-Звал, - сказала я сквозь зубы, нащупала нужную точку и резко нажала. Лейтенант разом обмяк, только невидящий взгляд по-прежнему был устремлен в пустой угол. Капрал вскинулся было, но я успокоила: - Не волнуйтесь вы, это чтобы он себе башку не разбил, если начнет буйствовать. Так что там с его матерью?
-Померла она, - неохотно ответил капрал. - Три года уж тому...
-Я так и думала, - ответила я. - Бредит...
Я замерла. Под пальцами по-прежнему бешено билась жилка на шее Лауриня. Вот что меня насторожило еще до того, как я увидела Лауриня!
Красная лихорадка никогда не вызывает связного бреда. Никогда. Все, кто выжил, описывали свои ощущения одинаково: жар, багровая липкая муть, которая окутывает со всех сторон и не дает дышать, невнятные образы, но никогда никто не видел чего-то определенного. Конечно, может оказаться, что Лауриню наплевать на все медицинские справочники, но это уж маловероятно.
-Это не красная лихорадка, - сказала я сквозь зубы. Неясное подозрение, ютившееся на краю сознания, дало бурные всходы и пышно расцвело роскошной гипотезой. Которую, естественно, следовало подтвердить либо опровергнуть. - Ивас?
-Да, госпожа Нарен? - вскинулся он.
-Быстро езжайте ко мне домой. Скажите конюху, чтобы запрягал, берите повозку и немедленно обратно. Больного нужно перевезти ко мне, и чем быстрее, тем лучше.
-Да я на руках... - начал было капрал, но я оборвала:
-Я сказала - быстро за повозкой. Я присмотрю за ним пока.
Капрала как ветром сдуло. Я же, в отсутствие его любопытных глаз, занялась делом. Для начала нужно было снять жар, иначе я рисковала остаться с бездыханным телом лейтенанта на руках, а на кой мне сдался его труп? От него и от живого слишком много проблем...
Покончив с этим несложным действом, я открыла окно и, приглядевшись, выбрала на ближайшей крыше ворону покрупней. Лучшего посыльного в городе и не сыщешь, во всяком случае, надежнее бестолкового голубя или воробья, которого по пути может скогтить та же ворона.
Я управилась как раз к возвращению капрала - грохот повозки (предназначенной, вообще-то, для транспортировки дров и сена) по булыжной мостовой был слышен издалека. Что поделать, в моем хозяйстве не водится карет, путешествовать я предпочитаю верхом, на крайний случай, пешком, а зависеть от ровных дорог, которые никогда не ведут туда, куда надо, и от хрупкой четырехколесной конструкции, которая может сломаться в самый неподходящий момент, я не хочу. В случае острой надобности карету всегда можно нанять.
До моего дома добирались в молчании. Капрал правил запряженным в повозку мулом, я ехала позади верхом и вела под уздцы вторую лошадь. Ну и размышляла, естественно. Гипотеза моя казалась настолько безумной, что я сама не вполне готова была в нее поверить. С другой стороны, очень часто самые безумные и неправдоподобные гипотезы как раз и оказываются верными. Но все же совет мне сейчас не помешает...
Пока капрал переправлял бессознательного Лауриня на второй этаж (и в самом деле, на руках втащил, хотя что тут удивительного, капрал был мужчиной могучим, а Лауринь всегда, на мой взгляд, смахивал на подростка, по недоразумению напялившего гвардейский мундир), я успела произвести все необходимые приготовления, а там пожаловал и еще один гость.
-Ты с ума сошла, Флошша! - заявил этот гость вместо приветствия, сбрасывая мокрый плащ прямо на пол. Рима бесшумно подняла плащ и унесла сушиться к камину. - Если тебе так понадобился мой совет, могла бы приехать сама, а не заставлять старика тащиться через весь город под этим мерзким дождем... кха-кха... да еще когда в городе эпидемия... Что там у тебя?
-Видишь ли... - сказала я, отложив трубку (курить под дождем - занятие не из легких, так что сегодня мне пришлось потерпеть). - Сегодня утром один человек попросил моей помощи в излечении больного.
-И ты, надо полагать, потащилась к нему? - вскинул клочковатые брови дед. - Что ж, от тебя можно всего ожидать. И что, теперь ты не знаешь, сколько содрать с этого исцеленного за услуги?
-В том-то вся и проблема, что исцеленного нет, - сказала я, - а больной здесь, на втором этаже.
-Ты приволокла больного красной лихорадкой к себе домой? - вытаращился на меня дед. - Ты окончательно разума лишилась, Флошша! На кой тебе это понадобилось? И, в любом случае, при чем здесь я?
-У меня есть сильное подозрение, - сказала я, глядя деду в глаза, - да что там, я почти уверена - в городе свирепствует не красная лихорадка.
-А что же, по-твоему? - ядовито осведомился дед. - Чесотка, быть может?
-Тирота, - коротко сказала я и имела удовольствие наблюдать, как у деда отвисла челюсть.
-Ты точно рехнулась, - убежденно сказал он.
-Если не веришь, пойди и убедись сам, - ответила я. - Собственно, затем я тебя и вызвала. Я больных тиротой никогда не видела, а ты, помнится, рассказывал, что сталкивался с этой дрянью.
-Идем! - Дед с неожиданной прытью ринулся вверх по лестнице, забыв, очевидно, что уже лет десять не расстается с тростью и хромает на обе ноги. Я всегда подозревала, что это не более чем ловкое притворство.
Было, от чего позабыть о собственных болячках (если таковые имелись). Тирота, в отличие от красной лихорадки, уж точно болезнь магического происхождения. Кто и когда создал эту гадость, неизвестно, но в выдумке ему отказать нельзя - даже самый опытный маг-медик сходу не отличит тироту от красной лихорадки. Симптомы почти идентичны - кроме, разве что, вот того самого связного бреда, - вот только после лихорадки люди выживают, а после тироты - нет. (Правда, кое-кого болезнь обходит стороной, и этот факт по сию пору необъясним.) Хотя эта болезнь магического происхождении, вылечить ее магическим же путем невозможно. Так что маг-медик, пользовавший Лауриня, только снял видимые симптомы, но не вылечил болезнь. В том и есть главная опасность тироты - маскируясь под красную лихорадку, она может выкосить целую страну, пока кто-нибудь не догадается, в чем дело. Опять же, создателю тироты в остроумии не откажешь: от не поддающейся магическому излечению болезни спасение все-таки есть. Рецептура, кстати сказать, проста до крайности, но лекарство выходит дивной мерзости. Как, впрочем, и большинство действенных средств.
-Да, ты права, как это ни странно, - заявил дед, закончив разглядывать и ощупывать несчастного лейтенанта. - Действительно, тирота.
Он перевел взгляд на меня.
-Ты понимаешь, что это значит, Флошша? - осведомился он сурово.
-Представь себе, понимаю, - ответила я.
Историю я знала отлично. И знала, разумеется, что еще лет сто пятьдесят назад (как раз во времена бурной молодости моего деда) тирота была запрещена Коллегией магов к применению в военных или любых иных целях, включая исследовательские. На это решение Коллегию подвиг случай, когда в Стальвии по неосторожности какого-то экспериментатора тирота вырвалась на волю и натворила дел - пока спохватились да прособирались, вымерло полстраны. Насколько мне было известно, образцы культуры тироты в распоряжении Коллегии имелись (трудно сказать, чего у них не имелось!), вероятно, сохранились такие образцы и у частнопрактикующих магов, проигнорировавших приказ сдать их Коллегии. Однако обращались с ними, очевидно, весьма осторожно, поскольку за все эти годы не было зафиксировано ни единого случая заболевания тиротой.
Таким образом, случившемуся в столице было два объяснения - или злой умысел, или преступная неосторожность. Так или иначе, в этом следовало разобраться.
-Твой долг, Флошша... - начал было дед, но я перебила:
-Я прекрасно знаю, в чем состоит мой долг. Его исполнением я и займусь сразу после того, как разберусь с этим вот, - я неприязненно покосилась на Лауриня, - недоразумением. Надеюсь, ты мне поможешь.
Дед, мелко захихикав, тем не менее, помочь не отказался, лично проверив состав состряпанного мною мерзкого снадобья. Даже не берусь представить, каково оно на вкус. Если бы Лауринь не пребывал в бессознательном состоянии, вряд ли нам удалось бы заставить его проглотить эту мерзость.
-Я немедленно отправляюсь к Его величеству, - сказала я, когда с этим делом было покончено. - Ивас, вы пока можете остаться тут.
-Переоденься хотя бы, к королю собралась, не на конюшню! - крикнул мне вслед дед, но я пропустила его слова мимо ушей. Еще не хватало терять время попусту!
Несмотря на удручающую обстановку, городские ворота все еще охранялись. Не знаю уж, что до сих пор удерживало на ногах этих солдат, явно больных на вид, должно быть, пресловутый воинский долг. Уговаривать их открыть ворота я не стала, это заняло бы слишком много времени. В конце концов, кроме ворот, имелось еще и что-то вроде служебной калитки, которую охранял всего один человек, и ему-то отвести глаза ничего не стоило. Мне повезло, что проезд был достаточно широким, и моя кобыла смогла там пройти, а то пришлось бы мне месить грязь на большой дороге...
Впрочем, выйти из города оказалось куда проще, чем войти в королевскую загородную резиденцию. Охранялась она не в пример лучше, причем не только гвардейцами, но и королевскими магами, которые упорно не желали признавать мою особу, очевидно, из мелкой мести. По счастью, сильно разозлить меня они не успели (в противном случае Его величеству пришлось бы заново отстраивать ограду), поскольку кто-то здравомыслящий догадался доложить Арнелию о моем неожиданном визите, и тот приказал меня немедленно впустить.
-Что-то случилось, госпожа Нарен? - спросил Его величество после обоюдного приветствия. Не сказать, чтобы он был особенно сильно встревожен: в самом деле, чего ему было опасаться здесь, в тщательно охраняемой резиденции?
-Случилось, Ваше величество, - ответила я. - Как вам известно, в столице эпидемия.
-Ну, с этой новостью вы сильно запоздали, - позволил себе улыбнуться Арнелий. Кто-то из королевских магов сдержанно хихикнул. Ладно, поглядим, как ты захихикаешь сейчас...
-Это не красная лихорадка, - сухо сказала я. - Это тирота.
Кое-кто из магов, те, что постарше, явственно спали с лица - и правда, прозевать такое! Остальные запереглядывались и зашушукались. Увы, эффект от моего заявления был сильно подпорчен тем, что Арнелий о тироте никогда не слышал. Впрочем, кто-то из приближенных магов быстро просветил его на сей счет.
-Однако... - несколько обескураженно произнес Арнелий. - Я не вижу принципиальной разницы. Что та болезнь, что другая...
-Принципиальная разница есть, - не дала я ему договорить. - Первое: после красной лихорадки выживает каждый второй, после тироты не выживает никто из заболевших. Но только в том случае, если болезнь вовремя не распознать и не начать лечить.
-То есть она излечима? - заметно приободрился Арнелий. - Чудесно... А второе?
-Второе, - отчеканила я, глядя королю в глаза, - данная эпидемия является следствием либо чьего-то злого умысла, либо халатности. Поэтому, по праву судебного мага, я требую инициации расследования.
-Разумеется, - кивнула я. - Однако это прежде всего в ваших интересах, Ваше величество. Кто может поручиться, что завтра эпидемия тироты не вспыхнет в другом городе?
-Да, да, конечно... - пробормотал Арнелий, уже подсчитывая убытки. По счастью, рядом не случилось нейра Деллена - его вполне мог бы хватить удар. - Хорошо, госпожа Нарен, мы даем вам наше согласие на проведение расследования. А вы, - он повернулся к своим придворным магам, - отправляйтесь в столицу. Раз проглядели эту... гм... тироту, теперь займетесь лечением.
Я ухмыльнулась, представив, как эти напыщенные индюки будут подносить отвратное зелье простым работягам. А ведь будут, потому что с Арнелием шутки плохи, и спорить с ним не стоит, если вы, конечно, не независимый судебный маг...
...Домой мне удалось попасть только на вторые сутки - пришлось взять на себя руководство королевскими магами. Затем их наконец передали в распоряжение магов-медиков, мое участие более не требовалось, и я смогла отправиться к себе.
Город потихоньку оживал, или же так казалось оттого, что дождь наконец перестал, и выглянуло солнце. Лужи пока еще не просохли, но под утренним солнцем и они выглядели не особенно мерзко.
Дома было тихо. Дим принял у меня лошадь и увел ее на конюшню. Я поднялась на второй этаж, заглянула в комнату. Капрал, дремавший на стуле у двери, встрепенулся, услышав мои шаги, вскочил и вытянулся в струнку, поедая меня преданным взглядом. "Стало быть, - заключила я вполне благодушно, - Лауринь жив и, очевидно, идет на поправку." Кстати сказать, неплохо было бы выставить лейтенанта в его собственное обиталище. Я не люблю, когда у меня в доме обретаются посторонние люди, особенно если один из этих посторонних - лейтенант Лауринь. Кроме того, мне необходимо сосредоточиться и поразмыслить над тем, как разыскивать неизвестного злоумышленника, а это лучше всего делать в тишине и одиночестве.
За такими мыслями я вошла в комнату и посмотрела на кровать. Лейтенант мирно спал, вернее, делал вид, что спит. Притворялся он плохо: чересчур сильно вздрагивали плотно сомкнутые ресницы, а дыхание было слишком неровным и частым для спящего.
-Лейтенант, - сказала я. - Прекратите прикидываться.
Лауринь неохотно открыл глаза и попытался принять сидячее положение, однако безуспешно. Дело в том, что одновременно он пытался прикрыться простыней, а тело еще плоховато его слушалось (я, признаться, в суматохе позабыла о том, что обездвижила его для его же собственного блага, и продержала его в таком состоянии чуть дольше, чем было необходимо).
-Перестаньте вы ерзать, - поморщилась я. - Что я, по-вашему, голых мужчин не видела? Да и поверьте, вы - не то зрелище, от которого женщина может потерять покой и сон.
Лауринь залился краской и перестал елозить на кровати.
-Госпожа Нарен... - выдавил он через силу. - Я... я вам обязан жизнью... Я расплачусь, только... не сразу.
-Лейтенант, чтобы оплатить мои услуги, вашего жалованья не хватит, даже если вы в течение пары лет не будете есть, пить, менять одежду, платить за квартиру и посылать деньги сестрам, - вздохнула я.
-Откуда вы знаете? - вскинулся Лауринь.
-О сестрах? - уточнила я. - Вы сами проговорились, пока валялись в бреду. А что, это большой секрет?
-Н-нет... - как-то неуверенно проговорил Лауринь, глядя на меня исподлобья. - Только, госпожа Нарен... прошу вас, не говорите об этом... никому.
-Меня не интересуют ваши семейные тайны, - дернула я плечом. - И, кстати, лейтенант, вы не могли бы не запинаться на каждом слове? Это страшно раздражает.
Лауринь молча кивнул, снова начиная краснеть.
-Так вот, - продолжила я. - Конечно, вы, лейтенант, доставили мне немало хлопот. Однако благодаря этому всем нам удалось избежать гораздо более серьезных неприятностей. Так что, Лауринь, забудьте о том, что вы мне что-то должны, и, - не сдержалась я, - ради всех богов, выметайтесь поскорее из моего дома!
-Конечно, госпожа Нарен, - ответил Лауринь. На коротких фразах он не запинался. - Как вам будет угодно...
-Вот и чудесно, - подвела я итог и, уже выходя из комнаты, бросила взгляд через плечо. Лауринь смотрел в окно, и по тому, как упрямо были сжаты его губы, я поняла, что о "долге" своем он забывать не намерен, а стало быть, со спокойной жизнью я могу распрощаться.