У девицы, против ожидания, оказалась очень приятная на ощупь кожа, гладкая, будто у придворной красавицы. Да и... округлости недурны, если присмотреться. Правда, присматриваться было особенно некогда, дело требовало сосредоточенности: этому будущего жреца тоже обучали, вместе с воинским искусством - иногда нет времени на долгий сон, на отдых, а если тебе кто-то вот так разомнет кости, проспишь пару часов и вскочишь бодрым! Опять же, женщинам это нравится... Полезное, словом, умение.
Правда, чтобы подслушивающим не показалось подозрительным, что девица стонет, а он молчит, будто воды в рот набрал, Весьямиэль периодически тоже испускал стоны и вскрикивал. Для него это проблем не составляло - актерских способностей ему было не занимать, и пользовался он ими широко. Правда, Маша, в первый раз услыхав, как он издал громкий стон, дернулась, инстинктивно пытаясь вырваться. Дурочка, видно, решила, что он намерен надругаться над юной общевисткой!
Весьямиэль усмехнулся иронически, прекрасно понимая, что если б он в самом деле решил сейчас ее соблазнить, то Маша мало что могла бы ему противопоставить.
-Довольно, - решил он, не удержался и шлепнул Машу по приятной округлости. Та даже не возмутилась, уже и стонать не могла, с непривычки-то. - Вставай, вон тебе сорочку ночную притащили, надевай - и спать...
Маша села, машинально прикрываясь руками, потянула к себе сорочку, натянула, старательно отворачиваясь, и только потом взглянула на Весьямиэля.
-А это - для надёжности, - не удержался он и, взяв Машу за подбородок, впечатал ей крепкий поцелуй. За что мгновенно и огреб полновесную общевистскую оплеуху! По счастью, Маша слегка промахнулась, от неожиданности, наверно, а он успел отклониться, иначе ходить бы ему со сломанным носом. - Ага, значит, жива! А то я уж было засомневался...
-Нельзя тебе верить! - горько сказала Маша, забралась под одеяло, носом к стенке, и засопела.
-И это вместо спасибо, - хмыкнул Весьямиэль. Сам он спать не собирался, следовало кое-что обдумать...
Гостя не беспокоили, так что на рассвете Весьямиэль решил всё же вздремнуть, а к полудню был уже при полном параде: извлек из сундука лучший свой костюм, тот, в котором явился в этот мир, переоделся, причесался с особым тщанием, благо в комнате имелось все необходимое. Потом разбудил Машу. Та никак не желала просыпаться, цеплялась за подушку и бормотала что-то о вредной напарнице, которая план недовыполняет, а ей, Маше, вкалывать за двоих, что ли?..
-Подъем! - гаркнул Весьямиэль ей в ухо. - На работу пора!
Маша подскочила, как ошпаренная, дико взглянула на него, потом сообразила, где находится, и нахмурилась.
-Я иду знакомиться с местными достопримечательностями, - сообщил он спокойно. - Ты пока сиди тут, на глаза эльфам не лезь и, умоляю, не надо нести им свет истины! Я прикажу, чтобы тебе принесли поесть и... да, какое-нибудь платье поприличнее. Все-таки, - он не удержался от ухмылки, - ты моя любовница!
-Глупость и пошлость! - сказала Маша сурово.
-Объективная реальность, - поправил Весьямиэль и вышел.
Поймал в коридоре первую попавшуюся служаночку (вроде бы вчерашнюю), приказал позаботиться о Маше, - та кивнула, заверила "высокородного эльфа", что все исполнит в лучшем виде, - а сам отправился дальше.
Препятствий ему не чинили, - кто посмеет? - и Весьямиэль спокойно смог оглядеть окрестности. Как он и ожидал, домов оказалось не так уж много, все деревянные, конечно, как и дворец, почти все так же заплетены вьющимися растениями. И, если присмотреться, видно, что многие требуют ремонта... На полях кто-то копошится, видимо, низшие эльфы, вроде бы людей на работу не нанимают. В целом картина умиротворяющая: всё зелено, всё в цвету, деловито гудят пчелы, заливаются птицы - красота! Вот только Весьямиэль помнил иллюстрации в старинных книгах, помнил, как выглядели настоящие эльфийские крепости: пусть деревянные, но дерево это было тверже камня, их маги такое умели. Высоченные, неприступные замки, окруженные рвами и ловушками... Там, за прочными стенами, зеленели сады, прогуливались прекрасные эльфийки, но вот снаружи... Снаружи чаще всего кипели войны. Отчего-то мирных эльфов, что живут в лесах и довольствуются дарами природы, щедры и ласковы со всеми, летописи не упоминали, такие встречались только в сказках, да и то им никто не верил... Здесь крепостных стен не было, только шелестел Запретный лес. А вот память крови из эльфов так просто не вытравить, и ожидать от них можно чего угодно!
-Благородный Весьямиэль, доволен ли ты нашим гостеприимством? - спросили сзади, и он, развернувшись, учтиво поклонился.
-Твоё гостеприимство, о Повелитель, выше всяческих похвал, - произнес он. - Благодарю тебя.
Взгляд Гадэля почему-то остановился на его камзоле, там, где был вышит герб рода зи-Нас'Туэрже. Казалось, эльф что-то напряженно обдумывает.
-Надеюсь, ты достаточно отдохнул, чтобы поведать нам о своих странствиях? - осведомился наконец Повелитель. - Если так, прошу, пройдем в беседку, нам подадут прохладительные напитки, и ты сможешь удовлетворить наше любопытство!
Разумеется, Оливьель тоже оказалась тут, густая растительность, завившая беседку, отбрасывала зеленоватую тень на ее надменное лицо. Нет, не тень, присмотревшись, понял Весьямиэль. Кожа эльфийки действительно отливала зеленью, и у Повелителя, если присмотреться, тоже. "Ого! - усмехнулся про себя Весьямиэль. - Мне повезло! Встретить наивысших из высших светлых эльфов - это ли не честь для смертного?"
Среди светлых эльфов имелось немало разных семейств, но одно пользовалось набольшим почетом и уважением: то, что вело свой род от Великого Древа, как считали эльфы, и были благословлены им. Именно поэтому их кожа была зеленоватой - благородная зеленая кровь, сок Великого Древа тёк в их жилах! Весьямиэль слышал, их осталось не так уж много...
Повелитель расспрашивал, а он отвечал. В общем-то, не приходилось даже слишком много лгать: в мирах, где правили эльфы, бушевали те же страсти, что и в людских, а потому Весьямиэль говорил о придворных интригах, заговорах, предательствах и войнах, отмечая, каким завистливым и горестным огоньком начинают гореть глаза Повелителя - он-то был лишен всего этого уже очень и очень давно! Да и Оливьель приметно загрустила, слушая об императрице и ее фаворитах, балах, охотах и прочих придворных развлечениях... И пускай бы грустила, лишь бы не пыталась проверить снова, был он близок с Машей или нет! Пока вроде бы она таких попыток не предпринимала.
-Скажи, благородный Весьямиэль, - произнес вдруг Повелитель, - этот знак на твоей груди, что он означает?
-Это герб моего рода, о Повелитель, - пояснил тот. Чем, интересно, он заинтересовал Гадэля?
-Удивительный герб, - проговорила Оливьель. - Что он означает?
-С ним связана легенда, - улыбнулся Весьямиэль. - Когда-то на гербе моего рода была изображена одна лишь змея, как символ мудрости, жестокости и хитрости, и, должен сказать, предки мои вполне соответствовали выбранному знаку. Один из древних моих прародителей был близким другом императора. Однажды на пиру он заподозрил неладное - слишком странно вел себя еще один приближенный, и когда император поднял чашу, чтобы осушить ее до дна, как полагается по обычаю, открывая пир, мой предок выбил ее у него из рук. Его едва не обезглавили на месте, но император был мудр, он унял гнев и выслушал друга. И когда проверили, что же было в чаше, оказалось, что в вине содержался смертельный яд, поднесенный тем, другим приближенным. Поэтому, - закончил Весьямиэль, - обезглавили его, а предку моему император в знак благодарности пожаловал добавление к гербу - чашу. Теперь змея обвивает чашу, тем самым показывая, что она всегда настороже и заметит отраву.
-Какая изумительная история! - ему показалось, что Оливьель стала глядеть на него более благосклонно.
-Однако, - счел необходимым добавить Весьямиэль, - есть и другой вариант этой легенды. Просто мой предок был преданнейшим спутником и собутыльником императора, и как-то раз тот в шутку велел ему добавить на герб чашу - дескать, даже змею можно упоить допьяна.
"Кстати, и не особенно разберешь, что змея делает - пьет или извергает выпитое", - добавил он про себя.
-Такая версия, должно быть, тоже имеет право на существование, - улыбнулась эльфийка. - Но история интересна не только этим... Скажи, благородный Весьямиэль, не знакома ли тебе эта вещь?
Она протянула руку, и Весьямиэль лишился дара речи.
-Это... - выговорил он хрипло. - Это мой фамильный перстень. Я берег его как зеницу ока, но человеческая девка опоила меня и украла его. Догнать ее я не смог... Как оно попало к вам?..
-О, - усмехнулся Повелитель. - Наши стражи поймали в лесу какую-то оборванку - она пыталась пробраться в Запретную долину. При ней оказалось немного денег и этот перстень, и она не ответила на вопрос, откуда взяла его. Нам сразу стало ясно, что вещь это старинная и очень дорогая, поэтому я счел необходимым приберечь перстень. И каково же было моё удивление, когда я увидел на твоей одежде тот же герб, что вырезан на печатке, о благородный Весьямиэль!
"И что теперь? - подумал тот. - Выпрашивать обратно? Отбирать силой? Выкупать?.. Чудо, что перстень нашелся, но что Повелитель потребует взамен?"
-Прими же его в знак нашего расположения, - улыбнувшись еще более обворожительно, чем прежде, произнесла Оливьель и, взяв Весьямиэля за руку, сама надела перстень ему на палец, - и не расставайся с ним впредь!
-Моя благодарность вам не знает границ! - искренне произнес тот, ощущая, однако, некий подвох. - Во имя Великого Древа, это истинное чудо!
Весьямиэль только усмехнулся: Алиса где угодно не пропадет!
-У нее еще был конь, это не твой? - спросила Оливьель.
-Злой нравом, гнедой, со звездой во лбу? - уточнил тот. - Если так, то мой. Потому я и не смог догнать воровку, очнувшись от ее зелья, что она увела коня! Пришлось путешествовать, как... как человек, на телеге!
-Это ужасно! - сочувственно покачала головой эльфийка. - А конь тот самый...
-Я безмерно рад, - улыбнулся Весьямиэль. Разбоя ему очень не хватало - надоело трястись на телеге. - Пусть жеребец этот неказист, но вынослив!
-Что ж, он снова твой, - великодушно произнес Повелитель, и снова Весьямиэлю не понравились взгляды, которыми обменялись они с сестрой. С чего бы такая щедрость?
-Благодарю, о Повелитель, - наклонил он голову.
Подошел незнакомый эльф, что-то шепнул Гадэлю, тот улыбнулся еще шире и сделал радушный жест:
-Благородный Весьямиэль, в честь того, что к нам присоединился новый собрат, мы всегда устраиваем пир. Всё готово, под деревьями накрыты столы, нас ждет угощение и прекрасные вина! Позволь моей сестре проводить тебя...
-С превеликим удовольствием, - тот поклонился эльфийке, предложил ей руку, и они вышли под яркое солнце.
Тут только Весьямиэль понял, почему Оливьель пряталась в тени: платье на ней было таково, что... Словом, если можно было бы соткать материю из паутинной нити и вызолотить, получилось бы грубое подобие того, что облегало стройную фигуру эльфийки. "Напросвет видать, - невежливо подумал мужчина. - Недурно, но я бы предпочел, чтобы там было побольше того, на что можно посмотреть и за что подержаться!" Тем не менее, он поспешил выказать восторг и, видимо, сделал это вполне убедительно: взгляд Оливьели становился всё более благосклонным.
-О Повелитель, - спохватился он, - прошу простить за то, что оскорбляю твой слух подобным вопросом, но... моя... хм...
-Она будет прислуживать тебе за столом, если тебе угодно, - улыбнулся тот.
И снова это странное расположение! К чему бы это? Весьямиэль задумался было, но его постоянно отвлекала то Оливьель, будто приклеившаяся к его локтю, то Повелитель, решивший непременно усадить его по правую руку от себя, для чего пришлось пересаживать половину гостей. Потом Весьямиэль увидел Машу, мимолетно поразился: до чего одежда меняет человека!
Тёмные эльфийки переодели девушку (уж как справились с брезгливостью по отношению к человеку и где взяли платье такого размера, неизвестно!), вышло недурно. Темно-голубое платье подчеркивало талию и низко открывало грудь, облегало бедра и мягкими складками струилось до земли. Рыжие Машины волосы завили локонами и свободно распустили по плечам, лишь с висков подобрав две пряди, отчего лицо ее стало казаться тоньше и интереснее. Не хватало украшений, и Весьямиэль шепнул девице, улучив момент:
-Куда бусы-то свои дела?
Маша побагровела почему-то, но ответила:
-Так еще в лесу нитку порвала, рассыпались...
Весьямиэль хмыкнул, поняв, что она, скорее всего, избавилась от подарка предателя-кузнеца, а может, спрятала подальше, чтоб не вспоминать, и вернулся к беседе с эльфами.
Повелитель всё подливал и подливал ему вина, лёгкого, почти не кружащего голову, рассказывал о житье здесь, в Запретной долине, посматривал на Машу не без интереса (Весьямиэль полагал, что если Гадэль попытается познакомиться с нею поближе, его ждет интересный опыт!), и длилось так до самого заката.
-Женат ли ты, благородный Весьямиэль? - вопросил Повелитель.
-Не довелось, - ответил тот, и глаза брата с сестрой вспыхнули, как болотные гнилушки.
-Тогда, - вкрадчиво произнес Гадэль, - быть может, ты окажешь нам честь и возьмешь в жены мою сестру? Увы, здесь нет эльфов, равных нам - и тебе - по рождению, а она не может вечно оставаться одна! Взгляни, разве она не прекрасна?
Весьямиэль взглянул. По его мнению, тощая, иззелена-бледная эльфийка сильно проигрывала в сравнении хотя бы и с Машей, но говорить этого явно не следовало.
-Она прелестна, как распустившийся поутру цветок! - произнес он банальный комплимент, не уточняя, какой именно это цветок. - Но разве достоин я того, чтобы связать свою жизнь с её? И не будет ли это чересчур поспешным шагом, ведь мы знакомы так недавно!
-Для истинной любви не существует времени! - проворковала Оливьель. - Лишь я увидела тебя, благородный Весьямиэль, как поняла - ты моя судьба, нас соединило Великое Древо, нас, две маленькие его ветви, и нам предстоит объединить цветы наших жизней и дать плоды, чтобы не угас наш род!
-И я думаю так же, - подтвердил Повелитель, ласково улыбаясь. - Что размышлять, о благородный Весьямиэль? Моя сестра родовита, красива, умна и еще очень молода - ей нет и трёхсот лет!..
Весьямиэль кашлянул.
-Никогда бы не подумал! - сказал он сдавленно. - С виду не дашь и двухсот!
Оливьель слегка покраснела, точнее, позеленела.
"Вот, значит, что они задумали, - быстро соображал Весьямиэль. - Ясно, ее не за кого выдать замуж, если и впрямь нет никого равного по рождению, а если Повелитель промедлит, то меня - нового эльфа то есть - запросто окрутит эльфиечка покрасивее, вон их тут сколько! От таких я бы и сам не отказался, но эта... нет уж!"
-Ты станешь моей правой рукой, - Гадэль всё подливал Весьямиэлю вино, а тот охотно пил, решив, что если надраться до скотского состояния, можно будет хотя бы не давать ответ сегодня, а там он что-нибудь придумает! - Мне нужен молодой помощник, и ты...
Вино наконец ударило в голову, всё плыло, кружилось, но язык Весьямиэль держал за зубами, в этом он был уверен. Жрецы Раш'яла умели молчать и не в таких обстоятельствах!..
Проснулся он от головной боли и жажды. Ну, не первый раз и не последний, с этим легко справиться... А вот вино эльфийское (из чего они его делают, интересно?) оказалось коварным: лилось водой, а в голову в итоге шибануло посильнее деревенской браги!
Чуть придя в себя и открыв глаза, Весьямиэль с недоумением уставился на то, что увидел прямо перед своим носом. А именно - женскую грудь. Вернее, эта часть тела заслуживала бы такого гордого наименования, если бы была немного попышнее. И тем не менее, это была именно женская грудь.
"Очень интересно! - Весьямиэль перевел взгляд выше. - Кого же это я затащил в койку по пьяни?"
Увидев, кого именно, он покрылся ледяным потом и перестал дышать. Рядом с ним сладко спала, посапывая, Оливьель.
"Всё ясно! Значит, я не дал согласия, они решили поступить иначе... - Весьямиэль двинул бы себе по физиономии, если бы не опасался разбудить эльфийку. - Я идиот! Я беспамятный идиот! Она дала мне кольцо - пусть моё, но всё же, а я его принял! Тем самым мы фактически обручились, я же читал про обычаи эльфов! Теперь... Теперь мы, надо думать, переспали, если я вчера еще был на что-то способен. Впрочем, ее магии вполне хватило бы на то, чтобы меня... хм... взбодрить. - Он прислушался к своим ощущениям, присмотрелся к постели. - Хотя нет. Непохоже, чтобы я с ней спал. Проверить-то некому, она тут одна на такое способна... ну, если даже кто еще может, все он равно скажет, что прикажет Повелитель! И что теперь? Скоро сюда ввалится ее братец с толпой челяди, и мне, как честному эльфу, ничего не останется, кроме как жениться. Просто постель - еще ладно, но кольцо, кольцо..."
Жениться на этом зеленокожем чучеле (а в раздетом виде Оливьель была ненамного краше, нежели в одетом), да еще и трехсот лет от роду, Весьямиэль не желал категорически. Кто знает, какие законы в этом мире! Вдруг брак будет действителен и за пределами Запретной долины? Нет уж, не надо таких шуток... Да и она скоро поймет: ее новоиспеченный муж - человек, и что тогда?
"Прежде всего, надо уйти отсюда, - взял себя в руки Весьямиэль. - Очень, очень тихо..."
Это ему удалось - он собрал в охапку свою одежду, стараясь ничего не забыть и не потерять по пути, и выскользнул за дверь, даже не потревожив спящую. Сориентировался: он был совсем рядом с той комнатой, куда поселили их с Машей. Ну конечно, Маша!..
"Нужно быстро обстряпать дело так, будто я провел ночь вовсе не с Оливьелью, - решил он. - Только на этот раз безо всякого притворства. Возможно, это отвратит зеленую дуру от меня - я же человеколюбивый извращенец! Хотя она привыкла к братцу... Так или иначе, меня должны найти не в её постели, а в Машиной!"
Он усмехнулся и толкнул дверь своей комнаты. Не заперто. А забавно окажется, если у Маши сейчас Повелитель... Но нет, ему повезло, Маша спала одна. При мысли о том, что ему предстоит, Весьямиэль невольно взялся за щеку...