Мне тут Пушкин недавно приснился. Строгий такой, сюртук на все пуговицы застёгнут. Говорит: Чо ты, такой - сякой, стихи перестал писать? Русскую литературу не уважаешь? Ну, а я ему отвечаю:
- Чего вы, СанСергеич, пристали? Нету у меня стихов, откуда взяться? Откуда вдохновение? Работа у меня дурацкая, женщины нету, друзья на своей волне, кто во что горазд. Да и вообще я сам быдловат. Не для меня эта ваша поэзия.
А Пушкин аж затрясся весь:
- Ты что мудак что ли? - говорит. Да я, бля, за тебя стрелялся с этим пидорасом галимым, импотентом Дантесом. Я кобылу его выебал, а он и обосрался тут же. Со страху и выстрелил раньше. Пидор же. Ну, одним словом, француз! Куда ты смотришь? Ну, куда? ****утый по жизни что ли? Ты кого слушаешь? Чепушил в партках узких? Или шкур восторженных? Рот я их ебал! Не ссы, ссы им в рот! Я, намедни, с Есениным бабу жарил там у нас, так она Бродского цитировала во время. Так Есенин ей кулаком, как вдарил по роже, она аж Тютчева вспомнила. Ну Есенин ей, под это дело, в очко вставил. Сам пьяный был. Попадал с седьмого раза. Пойми, братан, это своя кухня. Ну а ты, тоже не теряйся. Бывай давай.
Когда я проснулся, то долго ходил по комнате. Взад - вперёд, взад - вперёд. Потом успокоился, и понял - Пушкин, он у каждого свой.