Здесь пахло мокрой штукатуркой. Сюда я пришел, чтоб продать свою душу. Лестница казалась бесконечной и это как бы давало мне шанс передумать. Но я не хотел. Я был тверд в решениях, мудр в словах и молод лицом и душой. Я смотрел в зеркало и видел прекрасного молодого парня с темными, как ночь, глазами. Я смотрел в зеркало и всегда хотел оставаться таким.
Здесь пахло мокрой штукатуркой и сюда я пришел продать свою душу.
С последней ступенькой я утратил шанс что-то изменить, но тогда я об этом не думал.
Никакой неуверенности не было в моих движениях. Я всё делал правильно.
Когда я вошел во внутрь комнаты, где меня должен был встретить покупатель, я, обнаружив ее пустой, присел на единственный предмет мебели в комнате: деревянную скамью, похожую на те, что были в церкви.
Я сел и достал из внутреннего кармана пиджака старую вьетнамскую губную гармошку, на которой я умел играть только первые полторы строчки американского гимна. Их я и сыграл, дожидаясь покупателя.
Наконец раздались шаги и из коридора, который вел куда-то в неизвестность, вышел он. Он выглядел точно, как я, но меня это не удивило, ведь я знал, куда пришел.
-Вы- покупатель?- наконец-то спросил я после нескольких секунд рассматривания его-себя.
-Смотря что вы продаете,- с усмешкой ответил он моим же голосом.
-Ну а если душу, например?
-Хм. Ну можно и поподробнее.
-Спрашивайте, что хотите знать.
-Я хочу знать, что вы хотите взамен.
-Вечную молодость.
-Угу. Неплохо.
-Когда состоится сделка?
-Да хоть сейчас. Можно сегодня, можно завтра, можно через год.
-Нет. Сегодня.
Я оглянулся по комнате. Серая бетонная коробка с церковной лавкой.
-Как вы относитесь к проституции?- вдруг спросил покупатель.
-М... Не знаю. Скоре отрицательно, хотя, по правде сказать, довольно нейтрально.
-Вы когда-либо пользовались их услугами?- с интересом спросил он, усевшись возле меня. Он сверлил меня глазами и это меня пугало; я чувствовал, как он вселялся в меня, проникал во все клетки, в мой мозг, в глаза, в уши и в язык; его-мои черные глаза казались чем-то злым и ни капли не красивым. Я не мог сказать ни слова,- просто сидел и всматривался в себя, не в силах оторвать глаз.
Наконец-то мне отдало дар речи.
-Нет.
-Не врите,- с улыбкой сказал покупатель,- или вы забыли, куда пришли?
-Почему вы... В таком облике?
-А в каком же облике мне быть? Чтоб жить вечно, надо знать себя. Надо знать себя полностью от начала и до конца, иначе жизнь будет не в радость.
-Меньше всего по статусу вам положено заботиться о моей радости.
-Меньше всего по статусу вам положено советовать мне, что делать,- он разозлился и вспыхнул огнем, но от этого огня не исходило и капли тепла.
-Давайте уже сделаем это по-быстрому и разойдемся,- предложил я.
-Хорошо,- со смехом ответил он.
Из кармана джинсов он достал маленький перочинный ножик, взял мой палец и надрезал. Я айкнул и попытался отдернуть палец, но покупатель держал его крепко. Он наклонился к пальцу и мягко коснулся его губами, а затем языком, слизывая кровь. Боль пронзила всё мое тело и я закричал, но покупатель улыбнулся и похлопал меня по плечу.
-Вот и всё. Наслаждайтесь,- сказал он и исчез. Когда я посмотрел на палец, то увидел на нем уродливый большой ожог.
Возвращался я тем же путем, что и пришел, но лестница не заканчивалась.
Я подумал, что пока я спускаюсь по лестнице, на улице уже стемнело и снова рассвело.
И она всё же не кончалась...
Здесь пахло мокрой штукатуркой.
Сюда я пришел продать свою душу.