Вам не понять каково это, - возвращаться домой поздно ночью, когда отключен лифт. Подниматься по бесконечным ступеням, подниматься все выше и выше, на самый верх - на чердак, подниматься, минуя темные лестничные клетки и пугаясь теней крадущихся рядом. Слышать рассерженное шипение кошки, что затаилась на верхних ступенях, и кажется, только выжидает случая, чтобы вцепиться острыми когтями в лицо. Вздрагивать при прикосновениях перепончатых крыльев летучих мышей, летящих сквозь тьму подъезда. И обливаясь потом прижиматься к стене, когда леденеет сердце, и ты понимаешь, что следующий пролет таит новую загадку...
Вам не понять этого, ведь у вас есть обе ноги, и вы можете промчаться девять этажей на одном дыхании, оставляя за спиной все ужасы ночного подъезда. Подъезда, такого знакомого днем и такого пугающего ночью... Мне кажется, что подъезд населяют неведомые существа, которые скрываются до наступления темноты где-то в забытых людьми измерениях, а после вступают в свои права. Даже надписи на стенах, которые есть в любом подъезде ночью перестают быть просто словами, и сливаясь с рисунками превращаются в пентаграммы и древние иероглифы. Ступени теряют свою твердость, и когда моя нога касается их, они осыпаются мелкими камушками. Но я иду сквозь это, медленно переставляя костыли и не переставая прислушиваться, - не послышится ли выше шелест Его плаща. Я знаю, он ждет меня там, на верхних этажах, ждет чтобы я прошел сквозь все пытки так искусно приготовленные для меня... Я останавливаюсь на каждом этаже, я тяжело дышу, но отдышавшись иду дальше, как обреченный скиталец во тьме подземелья, где дремлет алчный зверь.
Я не знаю, кто Он, но я видел его, я вижу его каждый раз, поднимаясь ночью домой. Он высок, на нем длинный плащ и широкополая шляпа, он одет во все черное, и еще... У него есть нож, - длинный изогнутый клинок, такой причудливой формы, что взгляд застывает не в силах оторваться от неземной стали. Я не могу пошевелиться, глядя, как раскачивается нож, направляемый его рукой. Я никогда не видел его лица, но я и не хочу этого, я вообще не хочу его видеть. Каждый раз, проходя рядом с ним, я испытываю животный страх, я дрожу и чувствую, как тело мое покрывается мурашками, чувствую, как шевелятся волосы на голове. Он знает, что я боюсь его, я это тоже чувствую, и каждый раз теряю все больше сил, проходя мимо, и я думаю, что знаю, к кому переходят мои силы...
Выходя из дома вечером я всегда стараюсь вернуться до отключения лифта, успеть... Но я не властен над обстоятельствами. Иногда я опаздываю. И тогда медленно протекают самые ужасные минуты моей жизни. Однажды я попробовал заговорить с ним, но голос мой прозвучал странно, порождая необычное эхо, зазвучавшее на неведомом мне языке.
Часто я останавливаюсь на половине пути и засыпаю на ступенях, рядом с шипящей кошкой. Засыпаю, слыша страшные звуки, слыша шорохи его шагов, медленно спускающихся ко мне, слыша как скрипит его нож, оставляя глубокие борозды в стенах. Я ненавижу себя в минуты пробуждения, я клянусь что это был последний раз, но это лишь слова... Я спорю сам собой, доказывая что все это лишь игра моего воображения, я привожу тысячи доводов, я прочел десятки нужных книг, но все равно, поднимаясь в очередной раз, я вздрагиваю, когда моего лица касается паутина и жду встречи, жду краха всех моих утверждений... И он неизменно наступает, лишь лунный свет касается древнего лезвия.
Я боюсь, что однажды не доберусь домой, усну навечно, в этом темном и страшном подъезде. Я никому не говорил о том, что происходит со мной, я знаю, что услышу в ответ - "это только игра твоего воображения". Эти слова моя молитва, они мое спасение, и ступая на ступени, я повторяю их снова и снова, пытаясь убедить в этом себя.
Но даже добравшись до кровати, я не могу быть спокоен. Мои сны... Они стали непрекращающимся кошмаром. Первое время я думал, что сны помогут мне найти выход, но ничего не произошло.
Я написал эти строки зимой. Я проснулся рано утром и сел за стол, в эту ночь я понял, что рано или поздно холодное древнее лезвие коснется моей плоти, и оборвет никому не нужную жизнь.
Я не знаю сколько мне осталось, но раз вы читаете эти строки, значит вы пережили меня. Я надеюсь только на то, что мой труп вы нашли у подъезда, что я смог пересилить себя и выпрыгнуть из окна, что он не выпотрошил меня в одну из долгих зимних ночей.
Сколько же страха таят в себе ночные подъезды? Вам никогда не узнать этого, ведь у вас две ноги...