Осколок радуги (Общий файл)
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
|
|
|
|
Аннотация:
Общий файл для удобства читающих. Жду отзывов и оценок. Обновлено
|
Осколок радуги.
Небо хмурилось серыми тучами и вот-вот было готово расплакаться холодным осенним дождем. Промозглый ветер раскачивал голые деревья, заставляя ворон покрепче цепляться узловатыми лапами за ветки. Я стояла на деревянном помосте в тонкой шелковой рубашке и изо всех сил старалась не стучать зубами очень громко, дабы не портить настроение палачу. Он сегодня был неподражаем: пухлое тело обтягивала короткая красная туника, перетянутая под животом черной веревкой, кокетливо завязанной бантиком, короткие ножки втиснуты в черные замшевые штаны и красные сапоги с удлиненными носами, на голове красный колпак с прорезями для глаз. Впечатление немного портили щеки, двумя розовыми яблоками торчащие из-под маски, которые, наверно, были видны и со спины, но в целом палач производил приятное впечатление.
- Патрик, это ты для меня так принарядился? - я стрельнула в палача глазами и вежливо улыбнулась.
Палач широко оскалился, от чего щеки подпрыгнули вверх и превратили глаза в щелки:
- Оринэ, ты же мне как родная, все новое и только для тебя: и спецодежда, и помост, и веревка, даже мыло фиалковое! Все-таки пятое повешенье, можно сказать, юбилейное!
- И помост новый?! То-то можжевельничком потянуло... А где дед? - я стала оглядываться, пытаясь найти высокую худощавую фигуру главного придворного некроманта, который должен был зачитать приговор и помилование, но старого хрыча нигде не было.
- Придет твой дед, никуда не денется... Тебе какой размер: восьмой или десятый? - Патрик надел мне на шею веревочную петлю и подтянул узел,- Смотри, восьмой как раз в пору, как на тебя делали.
- Давит немного, - я попыталась ослабить узел, но палач шаловливо шлепнул меня по рукам:
- Так в этом и вся соль, детка, расслабься и получай у довольствие!
Легко сказать "получай удовольствие"! Хоть я в этой ситуации оказалась не впервые, но привыкнуть как-то не получилось. Расслабься... Где же дед?! Липкий комок страха сдавил желудок, я закрутила головой, как ветряная мельница, просматривая жидкую толпу зевак, ожидающих представления. Надежда на все хорошее таяла, как утренний туман, и зубы стучали уже не от холода. Неужели не придет, позволит повесить единственную внучку?... Или...
Внезапно грянула барабанная дробь, заставив сердце ухнуть вниз, замереть и тут же забиться в темпе цыганских бубнов. На возвышение около помоста вышел его темнейшество Йоргус Даманский, первый придворный некромант его величества Дагмара IV и по совместительству мой родной дед. Темная мантия и глубоко накинутый капюшон делали его похожим на смерть с гравюр Арноле, вот только косы не хватало. На груди у него висела массивная платиновая цепь, заканчивающаяся круглым медальоном с черным бриллиантом в центре и вязью рун вокруг - знак верховного некроманта. Дед застыл, выдержав паузу, затем театральным жестом вскинул правую руку вверх, в которой яркой вспышкой возник свиток желтой бумаги. Взломав печать и развернув свиток, он вскинул голову, капюшон упал на плечи, явив миру черные как смоль волосы до плеч и бледное лицо с огромными темными глазами и идеальными чертами лица, на вид не старше тридцати лет. Да, мой дед всегда был любитель дешевой театральщины, как впрочем и все темные эльфы.
Он повернул голову к толпе зевак, изящно изогнул бровь и глубоким, с легкой хрипотцой, голосом стал зачитывать приговор:
- Мы, Наше величество Дагмар IV, сиятельный правитель Истара и прилежащих княжеств, за попытку выкрасть магический артефакт из Нашей сокровищницы и попытку лишить жизни Наших верных подданных в лицах охраны, а так же многочисленные прегрешения против короны на поприще воровства, приговариваем Оринэ Серенди Даманскую к смертной казни через повешенье!...
То есть как, попытка лишить жизни?! Да они меня даже не заметили, спали себе тихонько! Что-то не так! Давай, дед, зачитывай помилование!!!...
- ... Приговор окончательный и обжалованию не подлежит! Приговоренная лишается последнего слова, желания и молитвы. Приказываю привести приговор в исполнение немедленно!
Я застыла с открытым ртом и выпученными глазами, мысли шальным галопом носились в голове и я поняла, что не так! Все не так! Меня вешают! Мама-а-а!! Я взглянула на Патрика, тот только виновато пожал плечами:
- Юбилейное....
И дернул за рычаг. Толпа радостно взвыла...
Мои ноги заскользили по раздвигающимся доскам, я судорожно схватилась за веревку, захрипела и, мимолетом встретилась глазами с дедом. Тот впился в меня взглядом, что-то беззвучно шевеля бескровными губами. Потом свет померк, темнота закружилась вокруг меня и я ...умерла?
***
Жужжит... Муха...
Маленькие лапки проворно топали по моему носу, на секунду замирали, а потом вновь топали, сноровисто исследовав новую территорию. Щекотно... Я вскинула руку, согнав нахалку, и сладко потянулась... Муха... Муха!? Да меня же собственный дед повесил!!! Это чего, за Гранью тоже мухи есть?!
Я открыла глаза и резко вскочила, пытаясь понять, что все-таки происходит и где я нахожусь. Маленькая комнатка, скорее даже келья, была погружена в полумрак, огонек свечи не смог рассеять тьму в углах. Я сидела на узкой лежанке, закутанная в молочного цвета саван с вышитыми цветами лайлы, эльфийского цветка смерти. Напротив сидел дед, в бездонных черных глазах его плясало пламя свечи, на губах играла легкая улыбка.
- Приветствую тебя, о невинная дева, принявшая насильственную смерть, за Гранью бытия! Добро пожаловать и чувствуй себя, как дома, - эльф потянулся, закинул руки за голову, а ноги - на мое смертное ложе.
- Ты-ы-ы... Какая еще невинная...? Что происходит... - Просипела я, голос что-то не очень мне повиновался, но мертвой я себя не чувствовала.
- Как, уже не невинная? Я что-то пропустил? И когда только успела..., мда, пробел в твоем воспитании... - Дед задумчиво пожевал нижнюю губу, - хотя с твоей наследственностью...
Мысли путались от непонимания происходящего и я выдала первое, что пришло в голову:
- Ты что здесь делаешь?
- Как что, оплакиваю тело своей единственной внучки, страдаю, рву на себе волосы, думаю о самоубийстве, а разве не видно? Вот саван тебе купил, самый дорогой, ручная работа, цени! - Йоргус улыбнулся и почесал за ухом. - Да, еще вот мух отгоняю, ну сама понимаешь.
И тут меня прорвало. Набрав побольше воздуха в легкие и подскочив на лежанке, я заорала:
- Ты! Вздернул! Меня! Ты, старый козел! Ты же знаешь, что я ничего не взяла из сокровищницы!!! И никого не пыталась убить! За что!!! Ну попалась я! Опять... Но это не повод! Не! Повод! А теперь оживил меня?! Я теперь ходячий труп?! А-а-а!
- Цыц! - рявкнул дед, пытаясь усадить меня на лежак, но ему это плохо удавалось, так как даже мертва я пиналась лучше всех живых. - Да не мертвая ты, не мертвая, не повесили тебя, вернее повесили, но не до конца. Немного магии да помощь Патрика... Просто мне надо было обезопасить тебя, а безопаснее места, чем за Гранью, нет! Ты мертва, и никто не сможет причинить тебе вреда, повлиять на меня через самое дорогое, что у меня есть! Прекрати орать в конце концов!
Я умолкла, переваривая все услышанное, присела на ложе и поглубже закуталась в саван. Значит даже так. У деда что-то произошло. Обезопасить меня... Значит это что-то очень серьезное, раз решил припрятать "самое дорогое" так далеко.
- Мог бы и предупредить,- буркнула я . - И что такого произошло, что ты решил спрятать меня таким оригинальным способом?
За последние три года великий некромант обращал на меня внимание только на площади Висельников нашего славного города Арлеона, столицы Истара, где всенепременно зачитывал приговор, потом сразу же помилование, и гордо удалялся, не удостаивая меня даже взглядом! Я, может быть, только из-за того и лезла в сокровищницу, чтобы обратить на себя внимание деда... И тут бац, столько внимания и все сразу мне!
- Предупредить? Да это был экспромт, и не самый плохой! Мне нужна была достоверность, что бы даже последний нищий поверил в твою смерть, а с твоим актерским талантом... Временами я думаю, что Великий создатель не дал тебе никакого таланта, кроме как совать нос в чужие дела и притягивать неприятности. - Йоргус вздохнул. - Завтра я отправляю тебя, в смысле, твое тело в Кленовую Обитель, для обряда и захоронения. Светлый дом уже предупрежден, веди себя там прилично, не позорь мое имя...
Дед встал, собираясь уйти, но я кошкой вцепилась в его руку, не давая сдвинуться с места и затарахтела:
- Дед, куда собрался, ты же не ответил на мой вопрос. Что произошло? Где я? И к светлым я не поеду!!! Не поеду я! Я же темная эльфийка! А, дед? Кто на тебя может повлиять и в чем?!
- Не темная и не светлая, так, серединка на половинку...- Он ласково дотронулся до моего лба.- Спи...
И, кажется, я уснула...
...Я танцевала. Кружилась в заводной цыганской пляске на новеньком можжевеловом эшафоте на Площади Висельников, ударяя в бубен, который почему-то вместо задорного бряцанья издавал металлический лязг сошедшихся в битве клинков. Подбрасывая поочередно свои стройные ножки, я любовалась подолом пышной красной юбки, которая в точности повторяла все мои движения, напоминая языки пламени. Толпа вокруг ревела и стонала, иногда вставляя крепкие матерные словечки, но меня это ничуть не смущало, веселье лилось рекой. И вот, когда шаловливая мелодия достигла своего апогея, рея виселицы вдруг затрещала и рухнула, стукнув танцующую меня прямо по голове...
Я открыла глаза, голова налилась тяжестью и пульсировала болью где-то в области темечка. Было темно, тесно и тошнотворно благоухало ...можжевельником. Попробовала пошевелить руками и тут же наткнулась на гладкие и мягкие, похоже, обшитые тканью, стенки. Прошлась пальцами по обивке, ага, вот и крышка. Ну, все понято, в свете последних событий, я в своем собственном гробу еду на свои собственные похороны, или уже доехала? Ну нет, если бы доехала, то пресветлые бы на похороны пригласили. Ну дед, запаял в ящик, как картошку, и отправил в долгий путь, так ничего и не объяснив, да еще и усыпив для верности! А отчего же так болит голова? Я ощупала голову и неожиданно наткнулась на что-то небольшое, квадратное и очень тяжелое, судя по всему, сделанное из какого-то металла. Шкатулка, или сундучок... Скорее всего этой самой штукой меня и приложило на очередном ухабе. Ну почему умершим (и не очень умершим) кладут разные нужные на том свете вещи обязательно в изголовье? Была бы эта штуковина поувесистей или моя черепушка - потоньше и я из условной покойницы превратилась бы в самую, что ни на есть настоящую... Интересно, сколько же я уже пропутешествовала в этом ящике? И кто меня везет, какой дорогой? Нет, дед все-таки мерзавец! Надо выбираться отсюда поскорее, пока не прибыли в Обитель. Да, а потом вернуться в Арлеон и задать пару вопросов старому прохвосту... Так вяло рассуждая, я попробовала приподнять крышку, но та даже не шевельнулась. Похоже, мне придется лежать тут до приезда в Кленовую Обитель.
И только тут я обратила внимание, что мое ложе не раскачивалось, как положено при езде, а снаружи, где-то на грани слышимости, доносились странные звуки, подозрительно напоминая продолжение сна. Стоны, крики, ругань, а главное, лязг оружия. Значит, это не привал, что-то произошло, скорее всего на мою траурную процессию напали. Или это мы на кого-то напали? Нет, это звучало совсем дико!
Неожиданно мой гроб затрясся и снаружи, совсем близко, донеслись шорохи и какая-то возня. Я затаилась, пытаясь не дышать, и обеими руками вцепилась в шкатулку над головой, тяжесть которой действовала на меня успокаивающе - какое-никакое, а оружие. Между тем возня прекратилась и послышался взволнованный шепот:
- Какой огромный, ты думаешь, там золото?
- А то, именно в таких сундуках эти прощелыги купцы хранят свое золотишко. Хех, хотели нас провести, ты видел, охраны-то всего семь человек было, это против нашей ведьминой дюжины! Пытались глаза нам отвести... Да не на тех напали! - второй голос был гнусавый, как будто его обладателю не раз ломали нос.
У меня внутри все сжалось, сердце зашлось галопом, а пальцы покрепче сжали шкатулку.
- Как его открыть-то, смотри, ни замка, ни задвижки, ты, это, поосторожнее, небось сундучок зачарован, попробуешь открыть - голова-то сама и отвалиться, даже не надо палача беспокоить.- Нервно шептал первый.
- Ты каркай побольше! Вот, смотри, прикупил давеча на торжище у тамошнего мага! Сыпешь щепотку вот тута и тама, теперь пару капель... Вот, нету тут магии, не зачарован сундук! - гнусавый довольно крякнул.
- А кабы замагичен был?
- Ну-у-у, тады бы полыхнуло красным, так маг сказал. Ладно, кончай языком молоть, лучше помоги найти, как эта штука открывается...
Послышалась возня, два раза меня попытались поднять, три раза передвинуть и один раз перевернуть. Но получалось у неизвестных из рук вон плохо. Зато крики снаружи усилились, лязг мечей слышался гораздо ближе. В моей душе родилась надежда, не вся охрана перебита, раз бой еще продолжается.
- Надо просунуть под крышку меч и провернуть, если там какой механизм скрытый... - Гнусавый не закончил фразу, как вдруг раздался звук удара, чей-то вопль, мой гроб ощутимо тряхнуло.
- Ну-ка, пойди проверь, кто там никак не уймется, - приказал гнусавый первому.
Судя по звукам, один из напавших выскочил из повозки, или в чем там перевозили мои бренные останки, затем послышался шелест вытаскиваемого из ножен меча, а далее, далее гнусавый зачем-то постучал по крышке гроба.
- Занято, - неожиданно для самой себя ответила я.
Снаружи повисло настороженное молчание. Минуты через две стук повторился, но в это раз ответом послужила тишина. Послышался скрежет, треск рвущейся ткани, затем щелчок, и крышка моего временного убежища откинулась в сторону. В слабом свете, проникающем снаружи сквозь плотную ткань, покрывавшую повозку, надо мной склонилась небритая человеческая рожа со свернутым набок носом, глазами на выкате, окруженная непередаваемым амбре давно немытого тела.
- Покойница... - простонал мужик.
- Я же сказала, занято!!! - выкрикнула я и со всего размаха влепила ароматному дядьке шкатулкой по носу. Раздался очень характерный хруст.
Из носа потоком хлынула кровь, мужик тоненько охнул, как торговка, уронившая корзину свежих яиц, и завалился куда-то назад, выпав из моего поля зрения. Я же уставилась на шкатулку, пытаясь оценить нанесенный ей ущерб бандитским носом. Видимых повреждений не было, но сама вещица... Ах, какое это было чудо! Отлитая из какого-то белого металла, она была покрыта вязью цветов лайлы , на лепестках которых блестели капельки росы - искусстно вставленные бриллианты. Детали работы поражали. У меня перехватило дыхание, а мозг хаотично начал подсчитывать, как это великолепие выгоднее продать: по частям - камушки отдельно, все оставшееся - отдельно, или все скопом и сколько такая прелесть может стоить?
От меркантильных мыслей меня оторвал стон, доносившийся откуда-то снизу. От неожиданности я уронила шкатулку, раздался уже знакомый звук тупого удара, хруст и наступила тишина.
Я перегнулась через край гроба. Гнусавый лежал в фривольной позе, раскинув руки и широко разинув рот. Кроме вбитого в лицо носа у него теперь не хватало двух передних зубов, верная шкатулка лежала рядом. Я перегнулась через борт моей временной усыпальницы и не очень грациозно выпала на пол. Саван, сделанный из тончайшего шелка, путался в ногах и был, судя по всему, на вырост, так как подол волочился по полу на добрых два фута.
Вновь обратив свое внимание на горе-грабителя, решила его покрепче связать, а то мало ли что... Я оглянулась вокруг в поисках чего-нибудь подходящего и мой взгляд наткнулся на черное шелковое полотнище, валявшееся рядом с крышкой гроба. При ближайшем осмотре это оказалось геральдическое траурное покрывало рода Даманса, моего с дедом рода. Но белом прямоугольнике гарцевал на задних ногах черный единорог перед опущенным мечем, над рогом всходила черная четырехконечная звезда. Единорог очень напоминал козла, которому в лоб вбили копье, при этом животное удивленно пучило глаза. Судя по пропорциям рисунка, рог был единственным и неоспоримым достоинством коз... единорога. Я только хмыкнула, поражаясь полету фантазии мастера, выполнившего сей шедевр.
Изрезав полотно мечем, одолженным у отдыхающего мужика, на длинные ленты, я сплела их по три и стянула ему запястья и щиколотки. Пришлось задерживать дыхание, так как при ближайшем "разнюхивании" на глаза выступили слезы. Похоже, после последней помывки, судя по ароматам, случившейся лет сто назад, у мужика развилась стойкая аблютофобия. Засаленный шейный платок, очень важную деталь гардероба этого "франта", я использовала в качестве кляпа. Шальная мысль, начавшая формироваться голове, что я могу использовать его одежду для себя, распалась, испепеленная запахом.
А в это время снаружи все подозрительно притихло. Я сжала покрепче в правой руке меч Гнусавого, хотя после встречи со мной он стал еще и Шепелявым, а в левой - верную шкатулку и как можно тише отодвинула полог, покрывавший повозку. Сквозь щель я рассмотрела, что нахожусь на небольшой лесной полянке, окруженной огромными деревьями. Солнце уже садилось, разбрызгивая сквозь голые ветви деревьев приглушенные блики оранжевого света. Футах в пяти от повозки спиной ко мне стоял здоровенный детина в меховом плаще и остервенело оттирал громадный меч куском тряпки, судя по цвету, бывшей когда-то одним из баннеров моей траурной процессии. Вокруг в замысловатых позах лежали тела моей стражи, оказавшиеся людьми, и тела нападавших. К горлу подступил комок, этот гигант был явно не из моего сопровождения.
Я юркнула обратно и затаилась. Послышались тихие шаги и через, как мне показалось, вечность и еще секунд пять полотно повозки откинулось и показалась голова незнакомца. Мой инстинкт самосохранения сработал раньше, чем я успела испугаться. Рука со шкатулкой взметнулась вверх и с размаху опустилась на голову заглянувшего. Тихое "бац" и незнакомец выпал в другую сторону. Я глубоко вздохнула пару раз, дабы успокоить сердечный галоп и опять осторожно отодвинула ткань полога мечем. Да, пожалуй не буду продавать шкатулку, такое оружие самой пригодиться. Незнакомец лежал в уже знакомой мне позе, широко раскинув руки и не подавая признаков агрессии, да и признаков жизни, если быть честной. Я спрыгнула с повозки, продолжая путаться в подоле, и медленно склонилась над лежащим мужчиной. Со скоростью молнии тот схватил меня за запястья и сдавил их. Вспышка боли и меч со шкатулкой выпали из онемевших рук, на глаза выступили слезы. Я открыла и закрыла рот, не в силах произнести что-либо...
- С ума сошла, да?! - рявкнул парень и сел, все еще сжимая мои запястья, - так же и убить можно!
- Руки пусти, больно... - Прошелестела я, пытаясь вывернуть запястья из стальной хватки незнакомца.
- А ты драться больше не будешь? В голове до сих пор гудит! Чем это ты меня приложила? - Он внезапно разжал руки и я опрокинулась назад, задрав обе ноги. Саван предательски скользнул вниз.
- О-о-о! Какое приятное знакомство! С этой стороны ты выглядишь чудесно! - Задорный смех послышался откуда-то справа.
Я вскочила на ноги, мимоходом заметив валявшийся меч, развернулась, пытаясь приблизится к нему, но незнакомец оказался быстрее. Он поднял меч, затем шкатулку, отошел фута на три и сел прямо на землю, скрестив ноги.
- Ну, теперь давай познакомимся, поговорим... Ты, судя по всему, путешествовала с повозкой, учитывая флаги, траурной. Да, что-то разбойнички пошли какие-то недалекие, траурную процессию от "денежной" отличить не могут... Да ты не стой, присаживайся, я, кстати, Даур, а ты? - парень выжидающе уставился на меня.
- А я нет, - буркнула я. Мысли шальным галопом проносились в голове, но почему-то ни одна не хотела хотя бы притормозить. В легком саване стало холодно и я мимо воли обхватила себя руками, пытаясь согреться, при этом исподлобья рассматривала нахала. Это был огромный детина, не меньше семи футов росту, с пропорционально развитым телом, одежды видно не было, все скрывал меховой плащ, волосы скорее русые, хотя иногда казались серыми, лицо симпатичное, волевое, глаза каре-янтарные, с длинными ресницами... Человек - не человек... Не гоблин, не орк, и, конечно, не гном... И не эльф. Тогда кто? Человек с примесью какой-то крови... Но какой?..
- Ты зачем напал на процессию, если такой образованный?! Все похороны испортил!
- Я не нападал, я как раз помог отбиться! Просто припоздал с помощью!
- Хорошо помог! Вон, все умерли от твоей помощи! - Я махнула рукой вокруг, пытаясь охватить масштаб трагедии. Холодный ветер тут же воспользовался возможностью проникнуть поглубже под саван и меня затрясло с удвоенной силой.
Даур резко встал, отбросил мою шкатулку и меч, сдернул с себя плащ и накинул мне на плечи. Потом взглянул мне в глаза.
- Вообще-то я мог пройти мимо, оставив стервятникам их добычу... - тихо, но жестко произнес он и отвернулся.
Мне стало неловко, я втянула голову в меховой воротник:
- Спасибо, прости, я просто немного испугалась... Слишком много всего произошло в последние... - я замялась, так как не совсем представляла, сколько же пролежала в гробу, - несколько дней... И за плащ спасибо...
Приятное тепло меха заставило слегка расслабиться, я тихонько втянула носом воздух. Плащ источал еле уловимый запах свежего сена и дыма костра.
- Да на здоровье! Извинения приняты. - Даур повернулся ко мне, скрестил руки на груди и с улыбкой спросил: - Так как же тебя называть?
- Оринэ.
- Оринэ и все? - брови собеседника вопросительно поднялись.
- Ну ты ведь Даур и все... - я прищурилась.
- Хорошо, просто Оринэ, ты что, сопровождала тело усопшего...? - Даур неловко замялся. - Прости, это наверняка кто-то близкий тебе? Я не хочу обидеть... Прости... Иногда я очень неловок.
Что-то мой новый знакомый слишком любопытен... а о себе ни слова...
- Да уж... Тактичность не входит в твои лучшие качества. - Плечи мои поникли, взгляд сделался рассеянным и безучастным, губы сжались в тонкую линию, а уголки рта печально опустились. Мой скорбяще-отрешенный вид сделал свое дело! А дед говорил, что я никудышная актриса!
Пауза затянулась. Даур растерянно переступил с ноги на ногу, затем потеребил шнуровку темно-серой куртки - вид у него был растерянный и до того потешный, что я поспешно отвела взгляд, дабы не расхохотаться собеседнику в лицо. Тот помялся еще с минуту и резко изменил тему разговора:
- Уже темнеет. Нужно найти место для ночлега, а соседство полторы дюжины трупов меня не вдохновляют. Тут в двух милях к юго-востоку есть неплохое местечко. Давай перегоним повозку туда, а там за ужином глядишь и разговор наладиться.
Вдруг со стороны повозки донеслись тихая возня и странное мычание:
- У-у-у-ы-ы-ы-ы-му мо-о-о-и-и-и-ы-ы-ы!
Тут же вспомнив про связанного Гнусавого, я попыталась остановить Даура, но тот выхватил из притороченных к поясу ножен меч и в два прыжка оказался около повозки. Резким движением откинул полотно. Крик застыл у меня в горле: Гнусавый неожиданно вывалился из темноты экипажа прямо на услужливо подставленный Дауром меч. Послышался чавкающий звук и тихий обиженный стон, я стремительно отвернулась, глотая вязкую и горькую слюну, вдруг наполнившую мой рот, тем самым пытаясь утихомирить взбунтовавшийся желудок. Хорошо хоть пустой. Не люблю смерть, ненавижу... Тем более глупую... А в свете моего рождения еще и боюсь... Вид мертвого тела еще ничего, а вот само убийство...
- Это что еще такое!!! - Даур потянул меч на себя и Гнусавый вывалился на землю. Парень склонился над телом: - Кажется, он того, умер...
- Не без твоей помощи... - Прошипела я, злобно уставившись на Даура. - Это был главарь, он мог бы рассказать много интересного о нападении, но благодаря тебе преспокойно отправился к предкам! Что у тебя за патологическая страсть всех убивать!?
- Ну, никто не просил его прыгать на мой меч, сам виноват! А без моей "страсти" ты бы тоже того, если не хуже, - парировал тот, обрывая очередной флаг с повозки для очистки меча.
- Эй, оставь в покое мои гербовые флаги, это неуважение к умершему!!! - Запоздало крикнула я, пытаясь вырвать кусок тряпки из рук нахала. Даур только хмыкнул, отступая на несколько шагов от гневной меня, продолжая аккуратно оттирать кровь с лезвия. Закончив работу и отбросив испорченный флаг, он ласково провел ладонью по лезвию и спрятал меч в ножны:
- Ну, так ты едешь или предпочитаешь остаться тут?
Я оглянулась вокруг, обозревая поле битвы, поежилась. Что делать? Я не знаю где я, сколько времени прошло с момента моего разговора с дедом, и как быть дальше... Но знаю точно, что оставаться тут одной мне не хочется.
- Я поеду с тобой. Но вначале мы должны похоронить тела, нельзя оставлять их так... Это как-то неправильно...
Даур посмотрел на меня, как на умалишенную, хохотнул, подобрал меч Гнусавого и сунул мне в руки:
- На, копай, лопат не держим. Как управишься, иди на юго-восток, это туда,- он махнул рукой в сторону, указывая направление, - мили через две найдешь мою стоянку. Давай плащ, он тебе не понадобится, согреешься от работы. - Сдернув с меня плащ, он взял одну из запряженных в экипаж лошадей под уздцы и потянул за собой, - А я пока повозку перегоню. До встречи!
Экипаж медленно тронулся с места и уже почти скрылся за деревьями в наступающей темноте, а я все стояла на месте, глупо уставившись на меч в руках и не чувствуя подкрадывающегося холода. Затем, отбросив меч в сторону, подобрала шкатулку, подхватила подол савана, дабы не грохнуться где-нибудь в темноте и кинулась догонять нахала, крича на весь лес:
- Стой, подожди! Я с тобой!...
Костер ярко танцевал в кругу камней, выбрасывая в темное небо пылающие осколки янтарных искр своей души, как бы пытаясь дотянуться до звездной пыли, беспорядочно разбросанной в вышине рукой талантливого Творца. На западе разгоралось зарево лениво взбирающейся на небосвод Большой Уны, скалящейся темными кратерами из звездной пустоты. Я нежилась в круге теплого света, отбрасываемого пламенем и быстро поглощала жареную, а местами и сгоревшую, заячью ногу, любезно предоставленную мне Дауром. Сам главный повар и охотник сидел напротив и с не меньшей скоростью обгладывал свою порцию несчастного длинноухого, так не вовремя вышедшего на тропинку по своим заячьим делам.
Место для стоянки действительно было очень уютным, небольшая полянка, окруженная с трех сторон деревьями, с четвертой отгораживалась от леса огромным валуном, в основании которого имелось небольшое углубление футов шесть в глубину, ширину и высоту, создавая подобие грота. Судя по вытоптанной траве, охапке еловых лап на земле в гроте, изображающих постель, на которой в беспорядке разбросаны вещи Даура и выложенному камнями месту для костра, мой новый знакомый здесь не первый день.
Разговор между нами никак не завязывался. Оказавшись на месте стоянки, Даур распряг коней из повозки, быстро и ловко развел костер, велев мне подкидывать сухие ветки, а сам взял арбалет и болты из кучи сваленных на лежанке вещей и молча ушел в лес, чтоб вернуться минут через пять, неся за уши подстреленного упитанного зайца. Ловко освежевав и выпотрошив тушку, смастерил из веток вертел, на который нанизал будущий ужин и уселся у костра, изредка поворачивая нехитрую снедь. Я же млела в тепле костра, втягивая носом умопомрачительные запахи жарящегося мяса, поминутно сглатывая потоки слюны и пытаясь мысленно уговорить желудок подождать. Что бы отвлечься от чревоугоднических мыслей, попыталась открыть шкатулку, вспомнив, что кроме грозного боевого предназначения у этой вещицы есть и прямые обязанности - хранить что-нибудь внутри. Но как я ни старалась подцепить ногтем крышку, надавить на камни, сдвинуть цветы лайлы - шкатулка оставалась закрытой, надежно храня вверенные дедом секреты. Даур молча наблюдал за мной из-под полуопущенных ресниц, иногда улыбаясь каким-то своим мыслям. Странно, но в эти минуты покоя я даже не задумывалась обо всем произошедшем со мной, будущем, которое меня ждет и настоящем, в котором надо бы определиться со своим статусом и решить, что мне делать. Когда ароматы, источаемые готовящимся ужином, перешли из разряда жареных в горелые, Даур скомандовал о начале вечерней трапезы и, ухватив каждый по значительному куску мяса, мы весело зачавкали, блаженно щуря глаза и давая жирному соку катиться по подбородкам. Шкатулка сиротливо валялась на лежанке, отброшенная мной и переливалась бусинами бриллиантов в такт танцу огня.
Неожиданно где-то далеко завыл волк, нет, не завыл, запел-заплакал, так легко меняя тональности и перепрыгивая через октавы. Сердце замедлило свой бег, что бы через вечность и мгновение пуститься в пляс, нет, не от страха, от восхищения этим певцом. Так передать вселенскую тоску не смог бы даже первый эльфийский бард... Даур резко поднялся, отошел на несколько шагов от костра и шумно втянул носом воздух, как бы принюхиваясь. Постоял, прислушиваясь и поворачивая голову то в право, то в лево. Я дернулась, осененная догадкой, и тихо позвала:
- Даур... Даур, ты ведь вуоси? Вуоси-перевертыш?
- Это так заметно? - Он повернулся и его глаза сверкнули золотом янтаря, отражая пламя костра.
- Да нет, просто...
Я встала и сделала несколько неуверенных шагов по направлению к Дауру.
- Но как, ведь никого из вас не осталось в живых... Вас уничтожили...
- Уничтожили!? Вырезали будет правильнее, но как видишь, не всех! - Одним незаметным движением Даур оказался рядом со мной и сдавил рукой шею, заставляя смотреть ему прямо в глаза. - Боишься меня? Правильно, бойся... Кто знает, что можно ждать от волка... - Прошипел он.
Перекошенное гневом лицо Даура приблизилось к моему, глаза пылали лавой злобы и... боли.
- Не боюсь, а теперь еще и доверяю, - тихо произнесла я, даже не пытаясь вырваться из стальной хватки вуоси. В глазах волка промелькнуло удивление, пальцы разжались, отпуская мою шею и давая судорожно вдохнуть. Даур отошел от меня и снова сел у костра, продолжив прерванную трапезу. Я с пол минуты потопталась на месте и тоже присела, ухватившись за остатки заячьей ноги. Мы продолжили ужинать, но тишина вокруг костра сделалась настороженной, ждущей.
- Так ты мне доверяешь? С чего бы это? - нарушил молчание Даур, бросая кость в костер и вытирая жирные руки об очередной траурный флаг. И когда только успел оборвать!
Я нахмурилась, но сдержалась:
- Просто, если бы ты хотел меня убить, я бы уже была мертва, а потом, мой дед мне немного рассказывал о вуоси... Ваша раса жила где-то в Северных Лесах, была очень малочисленна, но отличалась ловкостью и великолепными бойцовскими качествами, рассказывал, что превыше всего у вас почитались честь и свобода... Вот только... - Я замялась, не зная как продолжить, - только я не знаю, почему вас уничтожили...
Даур помолчал, опустив голову, а потом заговорил тихим и безжизненным голосом:
- Почему...? Мы жили так, как нам нравилось, охотились, возделывали поля, растили детей. Иногда наши воины уходили, шли на помощь тем, кто в этом нуждался, кто звал... А потом прибыло посольство Дагмара IV с приказом служить на благо короны, быть телохранителями и палачами. Вожак отказал. Нам дали время подумать, но и через полгода ответ вожака не изменился. И тогда пошли слухи, что в ближайших к нам человеческих поселениях стали пропадать люди. Позже начали находить тела пропавших, судя по всему, растерзанных волками... Ближайшие волки - мы... А дальше, дальше пришли войска и маги..., что смогли бы сделать наш колдун с учеником против двадцати боевых магов... Сеть заклинания над поселком, не дающая перекинуться и резня...Все, кто были в тот день в поселке, погибли... Тридцать лет прошло, а все как один день...
- Мне очень жаль,- прошептала я.
- Мне тоже... Почти все, кто напал на поселок, уже мертвы, и уж поверь мне, не от старости или болезни, - Даур хищно оскалился, - осталось совсем немного, главное терпение, а время у меня есть...
- А кроме тебя еще кто-нибудь выжил?
- Выжили, немного, но хватило, что бы восстановить род... Но больше никто и никогда не узнает, где мы поселились.
- Ты не боишься все это мне рассказывать, вдруг я проболтаюсь, - я уставилась на вуоси, напряженно ожидая ответа.
- Не думаю, что эльф сможет предать вуоси, я ведь тебя чувствую в эмоциональном плане, хотя в случае чего я всегда успею сломать тебе шею, - спокойно ответил Даур, прикрыв глаза.
- Ну спасибо, хорошо хоть честно...
- Ну пожалуйста, всегда к вашим услугам. Ладно, поздно уже, пора укладываться спать, - Даур поднялся и потянулся, показывая тем самым, что разговор закончен.
- А как же, ты что, не хочешь услышать мою историю... Я думала, тебе будет интересно... - пролепетала я, чувствуя себя оскорбленной до глубины души.
- Слушай, Оринэ, я устал, причем устал еще до того, как спас тебя, давай спать, а завтра ты мне все подробно расскажешь...
- Э-э.., - я попыталась вставить слово.
- Да-да, и как тебе быть дальше, мы тоже обсудим завтра.
Я надулась, как мышь на крупу, встала и зашагала в сторону повозки, по военному держа спину прямо и чеканя шаг.
- Эй, ты куда? - Окликнул меня удивленный перевертыш,- ты можешь лечь на лежанке...
- Нет, спасибо, мне как-то в повозке попривычнее будет, - парировала я, даже не повернувшись.
- Рядом с тру... усопшим?!
- Вместо, усопший это я! Но ты устал, поговорим завтра. - Я залезла в повозку, оставив Даура изображать соляной столб снаружи, и уже было перекинула одну ногу в ставший таким родным гроб, как снаружи раздался стук.
- Да-да?
- Ты оружие свое забыла, - из-за полога просунулась рука Даура, сжимавшая шкатулку.
- Спасибо, - я взяла шкатулку, пробежала пальцами по цветам, - спокойной ночи...
- И тебе тоже, - донеслось до меня.
Я положила шкатулку под подушку, легла на бок, положив руки под голову и закрыла глаза, приготовившись погрузиться в пучину сновидений.
- Семьсот сорок пять, семьсот сорок шесть, семь..., - я в очередной раз перевернулась на другой бок, потом на спину, закинув руки за голову. Сна не было. Ни в "одном глазу", ни в другом. Интересно, сколько же я проспала до этого? Наверное, выспалась на славу! Надеясь уснуть, я пересчитала сначала овец, потом принялась за ночных фей. Но эти нахалки, вместо того чтобы плавно пролетать мимо и усыплять монотонным мельканием, то и дело останавливались, корчили рожи и тыкали мне в лицо свои маленькие пальчики, собранные в замысловатые, большей частью неприличные, фигуры. Полежав еще немного таращась в темноту, я перевернулась на живот, пытаясь устроится поудобнее, но что-то неприятно уперлось мне в грудь, что-то твердое, что-то под матрацем... Резко перевернувшись села, затем привычным движением выпала из гроба, костеря проклятый саван, надоевший хуже горькой редьки. Уцепившись двумя руками в матрац, я попыталась вытащить его из гроба, но не тут-то было! После третьего рывка раздался тихий треск рвущегося шелка и я с размаху села на пятую точку, держа в руках вырванный с "мясом" кусок ткани, а вокруг меня теплыми снежинками закружился лебяжий пух. Так-так, кровать я себе уже испортила... Снова кинувшись к гробу, принялась выгребать оттуда подобие зимы, наткнулась на... опять шкатулка! Не до тебя сейчас, милая! Оторвала еще кусок ткани...
Ну дед, ну старый хитрец!!! Лук, какие-то тряпки, колчан со стрелами, фляга, в которой что-то плещется и, не может быть! Мой меч! Ай да старый лис! За такой подарок твое убийство при нашей следующей встрече можно отложить!
Я взяла меч за рукоять, левой рукой провела по ножнам, простым, обшитым черной кожей. Ничего лишнего. Такая опасная красота... Затем вытянула клинок, положив ножны на ворох одежды в гробу, описала оружием полукруг. S-образный меч с длиной клинка около тридцати четырех дюймов, лезвие у острия сужается, заточка с выгнутой стороны почти на всю длину до рукояти, с другой - дюймов пять. Рукоять удлиненная, полуторная, замысловато оплетена кожей, гарда небольшая, листовидная, навершие выполнено в виде головы грифона. Эльфийская работа, подарок деда. Мой меч, мой Саитэ... Как я соскучилась... Металл клинка матово подмигнул мне, приглашая на танец, но я с сожалением отправила меч в ножны. Не сейчас...
Замшевые штаны, шелковая рубаха, удлиненная кожаная куртка-камзол, высокие сапоги. А это что такое... Я держала в руках кожаную безрукавку, похожую на доспех, изнутри подшитую шелком. Явно одевается под одежду. Ну что же, начнем облачение. Я сняла опостылевший саван, кожа тут же покрылась пупырышками, да, прохладно... Натянула безрукавку. Сидит как влитая, при этом надежно скрывая девичьи прелести, придавая торсу мужскую осанку и расширяя мою тонкую талию. Миленько. О, шерстяные подштанники, с начесом! Эк дед заботится о моем здоровье! Штаны, рубаха, куртка... Странно, все мужского покроя. Так, кажется дед опять бросал свои футарки, и в этой жизни мне надлежит быть мальчиком... Что же ты натворил, дед, раз пытаешься прочитать будущее? Мальчиком? Хотя, я ведь умерла! Ну ладно, мальчиком так мальчиком. Так, все сидит очень даже удобно, нигде не давит, движений не стесняет, даже сапоги впору. Закончив одеваться, я провела рукой по волосам, заплетенным в тугую косу. Жалко, но придется обрезать. Светлые эльфы позволяют себе длинные космы, а вот темные... Максимум до плеч.
Продолжив копаться, я выудила сумку, набитую всякой нужной и не очень мелочью. Первым попалось зеркальце, в которое я тут же уставилась, пытаясь увидеть в темноте свое отражение. Кроме лихорадочно блестящих глаз ничего толком рассмотреть не удалось. А вот и нож - короткий, длина лезвия где-то с ладонь. Я взяла в руку косу, взвесила на ладони, не решаясь сделать следующий шаг. Да, жалко, ведь времени отрастить такую же может и не хватить. Помяла кончики волос между пальцев, потом, вздохнув, резко отвела косу назад и полоснула по ней ножом. Лезвие оказалось очень острым - пара секунд и у меня в руке сиротливо обвисла моя девичья гордость. Голова же сделалась непривычно легкой, волосы, потеряв былую тяжесть, завились в крупные кудри. Ну все, прощай прошлое, здравствуй настоящее, только какое-то ты безрадостное.
Я аккуратно свернула косу и засунула в сумку. Спать не хотелось. Теперь можно пройтись, подумать, куда мне отправляться. Хотя, этот вопрос я для себя решила, поеду в Арлеон, найду деда и припру его к стенке. Пусть попытается внятно объяснить, что происходит! Да, так и поступлю.
Я тихонько откинула полог экипажа и высунула нос наружу. Костер почти догорел, только красные глазки угольков голодным взглядом мерцали в полутьме, прося накормить сухими ветками. Даур спал на лежанке, свернувшись под плащом. Спрыгнув с повозки, я потянулась, заставляя кровь веселее бежать по телу, запрокинула голову, бездумно уставившись ввысь, да так и застыла раскоря-кой, распахнув рот. Невольный слабый крик застрял у меня в горле - по небу в пене облаков медлен-но и величаво плыла Малая Уна. Это что же получается, три недели?!!
Молниеносное движение справа, удар и я, пролетев несколько футов, приземлилась на спину, пребольно стукнувшись головой о землю - звезд на небе на мгновение стало в два раза больше, при-чем ближайшие из них исполняли танец сумасшедших с факелами. Сверху на меня, грозно сопя, упало что-то тяжелое, больно сжав горло железной хваткой. Я захрипела, пытаясь одновременно вздохнуть и свести глаза в кучу, что бы рассмотреть напавшего. Знакомый голос прошипел:
- Ты кто такой, что ты сделал с Оринэ?
- Ничего не сделал, это я и есть... - Прохрипела я, пытаясь отодрать пальцы Даура от своей шеи. - Да пусти ты наконец, ведь задушишь же...
Хватка ослабла, но слазить с меня вуоси не спешил.
- Оринэ? Так ты парень!? - Глаза перевертыша удивленно распахнулись рассматривая мое лицо и волосы.
- Да-а-а, - протянула я, - сам проснулся, а мозги оставил досыпать? Да слезь же ты с меня, раздавишь!!! - Я задергалась под тушей вуоси, пытаясь освободиться.
Даур быстро поднялся и одним ловким движением поставил меня на ноги, даже попытался струсить землю с моей одежды, за что тут же получил тычок в живот. Я медленно побрела в направлении затухающего костра, потирая то ноющий затылок, то саднящее горло. Перевертыш тем временем притащил пару сухих веток и бросил их на догорающие угли. Костер благодарно затрещал и вспыхнул с новой силой, облизывая столь щедрое подношение. Усевшись на лежанку, я пробормотала в сторону Даура:
- Силен же ты, вуоси, все живое калечить. Ведь чуть не пришиб!
- Слушай, ведь я же не нарочно! А что я должен был подумать, проснувшись от твоего вскрика и увидев рядом с повозкой незнакомого эльфа? Я тебя знаю всего один день, а неприятностей от тебя больше, чем за прошедшие десять лет. Что это за маскарад - то ты плакальщица, то покойница, теперь вот парнем переоделась? И чего это тебе среди ночи поорать вздумалось?
- Да так, я просто увидела Малую Уну... - вздохнула я.
- Ты что, никогда второй луны не видела? Она же появляется на неделю каждый месяц... - Даур удивленно приподнял бровь.
- Видела, четыре дня назад. И вот, опять вижу.
- Врешь, четыре дня назад ее еще не было... Или ты хочешь сказать... - Вуоси замолк на полуслове, внимательно уставившись на меня.
- Не хочу, но так получается... Я пролежала в гробу три с половиной недели. И, по моим подсчетам, сейчас примерно третий день Элиэня...
- Четвертый день...
- А где я сейчас, что за местность?
- Черная Пуща, мы недалеко от Восточного тракта.
- Значит через две недели я могу быть в Кленовой обители... Нет, не поеду к Светлым, вернусь в Арлеон... Ну дед, удружил! - я зло ударила кулаком о землю.
- Ладно, рассказывай все по порядку, - Даур пересел ко мне поближе, - может, я смогу помочь.
Я быстро пересказала все случившееся, открыв перевертышу свое полное имя и имя моего де-да, Даур слушал внимательно, не перебивая и не сбивая с мысли. По окончании моего монолога по-висла тяжелая тишина. Наконец вуоси вздохнул и произнес:
- Да, понятно, что ничего не понятно...
- То-то и оно, деду такое поведение несвойственно, он всегда был выше всяких там интриг и заговоров, всегда смотрел на людей свысока, даже короля ни в грош не ставил... И тут такое...
Мы еще помолчали, всматриваясь в пламя костра, я пыталась разобраться в этой истории, но догадки, приходившие в голову, были одна фантастичнее другой. И не мудрено, за последние три года я почти не общалась с дедом и не была в курсе его дел. А самое удивительное во всей этой каше то, что старый лис чего-то или кого-то опасался - сказать боялся язык не поворачивался, да и что может напугать восмисотлетнего мага ?...
От размышлений меня оторвал Даур.
- Если твой дед и отец темные эльфы, то значит твоя мать человек.... Странно, но человеком от тебя не пахнет, если закрыть глаза, то голову могу дать на отсечение, что передо мной чистокровный эльф... Как такое может быть? Ведь ты полукровка, да и внешность твоя очень наглядно это демонстрирует: светло-зеленые глаза, уж прости, несвойственны темным... Как такое может быть?
- Я чистокровный эльф! Могу всю родословную перечислить напамять до пятнадцатого колена! - выкрикнула я и резко вскочила. - И что значит 'пахнет', это я-то плохо пахну!?
- Ахну-хну-у! - передразнило мои крики короткое эхо. После моих воплей по лесу разлилась хрупкая тишина, ночные птицы замолкли, как бы признавая превосходство новой и такой громогласной живности. Я притихла, внезапно осознав, что после трех недель, проведенных в закрытом ящике, пусть и с вентеляцией, могла банально 'испортиться' и начать пахнуть...
- И даже если я пахну, то скорее немытым эльфом, а не человеком, вот! - я скрестила на груди руки попыталась просверлить в нахале дырку злобным взглядом.
Даур встал напротив и хитро улыбнулся, совершенно игнорируя мою злость.
- А что, немытый эльф пахнет лучше, чем немытый человек? - Подняв брови домиком невинно поинтересовался вуоси.
Я сжала кулаки и порывисто шагнула к наглецу, намереваясь хорошенько его стукнуть, но тот в несколько прыжков оказался на другой стороне полянки.
- Послушай, Оринэ, у тебя просто замечательный талант перекручивать все слова собеседника независимо от смысла. А это уже чисто людское качество, якобы 'кто что говорит, а все меня обидеть норовит'. Мне, честно говоря, очень интересно узнать, что же ты такое, мой нюх и глаза показывают совершенно пртивоположные вещи, так..., так не бывает! Во всяком случае раньше со мной такого небыло. А может, ты сама не знаешь?
- Во первых, не что, а кто! Я все таки живое существо, как бы не пахла... А, во вторых, я знаю, кто я, но рассказать... А оно тебе надо? - Мой гнев прошел, оставив после только чувство неловкости. При мысли о том, что понадобиться сообщить кому-то мою самую сокровенную тайну, тайну моего рождения, мне сделалось не по себе, по затылку пробежал неприятный холодок, заставив помимо воли передернуть плечами. Даур ничего не ответил, только заинтересованно сверлил меня глазами, переступая с ноги на ногу. В бликах костра он очень напоминал готового пуститься в ритуальный пляс дикаря с Огненных островов. От невольного сравнения мои губы растянулись в улыбку, я немного расслабилась и присела на лежанку. Небо на востоке начало светлеть, оттесняя звезды на темную половину, Малая Уна побледнела и 'спала с лица', но Большая все еще продолжала бороться за главенство на небосклоне. Вот и рассвет, время принятия решений и... завтрака! Желудок жалобно заурчал, выпрашивая что-нибудь вкусное и горячее или, на худой конец, съедобное. Я выжидающе уставилась на вуоси, всем своим видом пытаясь показать, что без еды ничего рассказывать не буду. Даур, в свою очередь, перестал топтаться на месте, скрестил руки на груди, склонил голову и исподлобья уставился на меня.
- Я так поняла, что завтрака не будет? - медовым голоском пропела я, состроив на физиономии самую сладкую гримаску, на которую только была способна, стрельнула глазами и невинно захлопала ресницами, - очень кушать хочется.
- Ну ты просто... У меня нет слов!!! Какова наглость! - Даур запыхтел, как забытый на огне чайник. - Не хочешь говорить, так и скажи, а то взялась тут делать загадочный вид! Да еще и кухарку решила из меня сделать! И перестань в меня стрелять глазами, на меня эта ваша эльфийская магия не действует, зря только ресницами ветер гоняешь! Тем более в мужском платье и с короткими волосами ты вылитый парень, подмигни мне еще и получишь по загривку! - Перевертыш размахивал руками и подпрыгивал на месте, наверно закипел.
- Ладно, не кипятись, - примирительно сказала я, колупнув пальцем камешек, - расскажу я тебе, но только после завтрака и, заметь, горячего и сытного. Учти, история грустная и очень для меня болезненная. Поэтому, хоть что-то должно быть хорошо. Хорошо - это еда. Вот!
- Да ты просто маленькая шантажистка! Связался с тобой на свою голову!
Даур подошел к лежанке и стал потрошить сумки, видимо в поисках завтрака. Я же направилась к повозке с намерением перерыть всю ту кучу полезных и не очень вещей, которую дед запихнул мне в гроб. Заря победно карабкалась на небо, заливая верхушки деревьев всеми оттенками розового света и пробуждая лес опять окунуться в дневные заботы. Ночь, стыдливо подобрав полы темного бархатного платья, торопливо пятилась на запад. Я быстро пересекла поляну и, откинув полы навеса, заглянула внутрь. Да-а, умею же я создавать беспорядок! Все пространство вокруг гроба было покрыто валявшимися как попало вещами. Сверху же весь этот бедлам был припорошен лебяжим пухом - все, что осталось от моего матраца. Я запрыгнула в повозку и застыла на входе, разглядывая весь этот живописный бардак. Ну что же, начнем?
Первым делом я откопала из завалов кожанную заплечную сумку, выпотрошила ее от всякой мелочи и взяла зеркальце. Из маленького кругляшка на меня уставилось лицо, которое одновременно могло принадлежать как молодой эльфийке, так и юному эльфу. Узкое лицо с миндалевидными, слегка раскосыми глазами в обрамлении густых черных ресниц, брови вразлет, тонкий прямой нос и пухлые бескровные, четко очерченные губы. Лицо обрамляли мягкими волнами неровно обрезанные темно-каштановые волосы. Кожа бледная, румянец отсутствует напрочь. Похоже, я неплохо исхудала за время, проведенное в гробу. Вон, только глазищи зеленью сверкают, кажущиеся нереально огромными из-за темных кругов. Не все так плохо, но, если учесть, что магия на меня почти не действует, только дедова и то через раз с нужным эффектом, у сопровождения были все шансы доставить в Кленовую Обитель мой хладный труп. Спать то я спала, но магия не поддерживала мои жизненные силы, я три недели провела без еды и питья. Если бы не нападение и шкатулка, то... Шкатулка, я ведь совсем о ней забыла! С удвоенной силой я стала ворошить разбросанные вещи, но искомого не было. В душе стала назревать паника, что вещица пропала... Хотя, кто ее мог утащить? Даур постоянно был в поле моего зрения, разве что лесная нечисть балует, но ведь вуоси почувствовал бы непрошеного гостя. Без особой надежды я заглянула в гроб. Вот она, мерзавка! Спрятаться решила! Я потянулась и ухватила несносную вещицу. Пальцы наткнлись на что-то маленькое, я перхватила шкатулку другой рукой и вытащила цепочку, на которой болтался странного вида кулон. Это был камень в виде цилиндра, заостренного на одном конце и вставленного в серебрянную оправу с петелькой с другой. Ни символов, ни рун, просто кусок серого отполированного булыжника длиной дюйма два. И, кажется, это дедова вещица. Может обронил, когда вещички мне паковал? Я надела кулон на шею и спрятала за воротник. Отдам деду при встрече. Попробовала открыть шкатулку, но опять безрезультатно. Пришлось спрятать в сумку, попытаюсь открыть позже, поломаю, но открою.
В результате 'уборки' я откопала длинный и широкий шерстяной плащ, который с успехом можно носить, а можно и спать на нем. Так же нашлись мешочек с десятью золотыми, мешочек с травами от простуды и мешочек с пресными эльфийскими сухариками, прекрасно утоляющими голод, но по вкусу напоминающими бумагу. Подобрала меч и вдруг почувствовала непередаваемый запах свежезаваренного кисличного чая. Рот мгновенно наполнился слюной и желудок напомнил о себе громким и недовольным бурчанием. Похоже, завтрак готов! Я ни секунды не медля вылетела из повозки и через три прыжка уже восседала на лежанке, с нетерпением таращась на Даура. Тот неторопливо протянул мне миску горячей каши, от души сдобреной остатками вчерашнего зайца. Минуты за три я расправилась с завтраком, облизала ложку и, недолго думая, миску. Обменяв чистую посуду на кружку горячего чая я обхватила деревянную посудину ладонями, блаженно сощурилась и втянула ароматный парок, витавший тонкой струйкой над янтарного цвета жидкостью. Потом аккуратно, что бы не ожечься, пригубила напиток. Кисловато-сладкий привкус чая заставил зажмуриться от удовольствия, задержать глоток во рту, покатать языком и только потом проглотить. Тепло быстро разлилось по телу. Хорошо-то как!
- Кх-кх.
Я с неохотой оторвалась от кружки и недовольно уставилась на вуоси. Тот, неспеша орудуя ложкой, выгребал остатки каши из казанка и при этом успевал бросать на меня укоризненно-вопросительные взгляды.
- Ну ладно, - я вытянула ноги на лежанке, отхлебнула еще глоток чая и вздохнула, - В общем, моя мать эльфийка, светлая эльфийка.
Наступившая пауза показалась мне невозможно долгой. Вуоси от услышанного даже есть перестал. Просто застыл истуканом, ложка с поскребышами каши застыла на полпути ко рту. Через несколько минут напряженных раздумий, не прийдя ни к какому логическому выводу, Даур выдохнул:
- Это как? У темных и светлых эльфов не может быть детей. Да они даже браков не заключают!
- Значит меня нет, - грустно ответила я.
- Э нет, так дело не пойдет, сказала первую руну, говори и последнюю! А то огорошила по самое нехочу и в кусты! - Даур взмахнул ложкой и успевший остыть комок каши шлепнулся ему прямо на штаны. Вуоси заковыристо выругался и попытался аккуратно соскребсти остатки завтрака с одежды. Но добился только равномерного втирания склизкого комочка в штанину. Скептически осмотрев результат своих трудов, перевертыш отполировал пятно ладонью и вновь обратил свое внимание на меня:
- Не злись, но я никогда не слышал о смешанных эльфийских браках, а тем более о совместном потомстве. И никогда не встречал. Даже если все, что ты говоришь, правда, то мне трудно в это поверить, уж прости.
Даур взял кружку и налил себе чая, затем устоился поудобнее и шумно хлебнул напиток.
Я набрала побольше воздуха в легкие, задержала на пару секунд. Сердечная дробь немного замедлилась и я медленно выдохнула:
- Да могут у них быть дети, а я тому наглядное подтверждение. Просто..., просто они не выживают, в них, то есть нас.., во мне нет магии, никакой магии. И живем мы от силы лет сорок-пятдесят, быстро старея, живем меньше, чем люди. - Голос мой звенел от напряжения, только бы Даур не начал меня жалеть, - после Катаклизма, когда магия эльфов перестала быть единым целым, а разделилась на два несовместимых потока, дети от смешанных браков, все у кого ровно половина крови светлых, а половина темных, лишились магии, начали стареть и умирать... После всего случившегося эльфы сами не захотели создавать смешанные семьи, заведомо обрекать своих детей на верную смерть.
-А как же ты? - Тихо спросил Даур
- Как я? После моего рождения, когда родители погибли, дед взял к себе, выходил, вырастил, научил худо-бедно уму-разуму да и выпустил на волю. Наверное, ему было очень тяжело сознавать, что я очень скоро отойду за Грань, будь то от стрелы, меча, банальной простуды или просто старости. Отдалился от меня, так спокойнее..., наверное. Да незнаю я и знать не хочу. Раз родили, значит для чего-то сгожусь! - Нарастающее в душе раздражение вдруг лопнуло и мне стало легко, наверно правду говорят, поделись печалью и ее станет в два раза меньше...
Даур молча переваривал услашанное, не забывая запивать остывающим напитком. Потом глянул на меня из-под растрепанных волос и спросил:
- И ты собираешься в Арлеон? Мне кажется, что твой дед направлял тебя в Обитель. Я бы на твоем месте последовал заданному направлению.
- Ты не на моем месте. Я иду в Арлеон и точка! Не хватало мне еще остаток жизни провести под надзором светлых, регулярные проверки целителей, сочувствующие взгляды и консилиумы на каждый мой чих! Проходили, знаем! Уж если жизнь моя коротка, то пусть будет яркой, чтобы было что вспомнить за Гранью.
- Боюсь, твой дед будет не особо доволен таким решением, как бы ты не пожалела...
- Это он пожалеет! Сейчас главное - мое недовольство, а не его. Ладно, спасибо за помощь, ужин и компанию, надо мне собираться, идти-то не в соседний овраг.
- Ну тогда, если не возражаешь, я составлю тебе компанию.
- С чего бы это? - я удивленно глянула на вуоси.
- А мне туда же, по спешному делу, навещу кое-кого, приветы передам, а вдвоем веселее в пути. Ну как, берешь меня в попутчики? - Даур хитро прищурился и улыбнулся, протягивая ладонь для рукопожатия.
- Ну, если по спешному делу, то конечно, - улыбнулась я в ответ, пожимая широкую теплую ладонь вуоси. Кажется, мне начинает везти.
- Да, Орине, если уж ты теперь вьюноша, то как прикажешь тебя величать?
- А зови меня Рин, Рин Полукровка! Ищу папу, сотворившего, но пожелавшего остаться неизвестным! - И мы дружно захохотали.
Лучи солнца фонтаном пробивались сквозь наготу деревьев, скача по поляне веселыми солнечными зайчиками. Небо было чистым и прозрачным, обещая хорошую погоду. Как всегда, уж если я утеплилась, день должен быть не по осеннему теплый. Даур собирал лагерь, аккуратно складывая вещи в заплечный мешок. Я же стояла и задумчиво рассматривала четверку стреноженых лошадей вороной масти, пасущихся на краю поляны. Пастись было особо не на чем, так, кое-где торчали клочки пожухлой травы, что животины комментировали недовольным тихим фырканьем и сопением. Я подошла поближе, внимательно осматривая каждого жеребца, подбирая себе для путешествия надежного спутника. Да, тяжеловато будет первое время без седла, ну а там, глядишь, и разживусь, деревень на пути много да и деньжата при мне. Что не говори, а дед предусмотрительный у меня... Тонконогие красавцы в упор меня не замечали, только один потеснил крупом и всхрапнул, мол, самим мало, еще и ты под ногами вертишься.
- Рин! - окликнул Даур.
- У-а? - вопросительно промычала я, не отравыясь от созерцания чудесных животных.
- Кончай любоваться, ты вещи упаковала... вал? Пора выдвигаться, и так все утро на разговоры потратили! - перевертыш подошел ко мне и дернул за рукав, - чего застыл, как пришибленый?
- Вот, к лошадкам примеряюсь, не пешком же топать!
- К лошадкам, говоришь? - Даур заинтересованно уставился на животных, потом потянул одного за узду к себе. - Ну-ка, дружок, пошли со мной, дело есть и твоя помощь не будет лишней.
Перевертыш потрепал коня по коротко стриженой гриве, тот с интересом обнюхал протянутую к морде ладонь, но не обнаружив ничего вкусного брезгливо фыркнул и отвернулся. Вуоси быстро снял веревку, намотанную вокруг передних ног коня и одним порывистым движением вскочил животине на спину. Конь испуганно взвизгнул и присел на задние ноги, затем загарцевал боком, подняв голову и кося глазами, пытаясь рассмотреть обидчика. Вуоси натянул удила и покрепче сжал ногами бока норовистого жеребца. Я вовремя отскочила назад, не желая попасть под копыта.
- Давай собирайся, - крикнул Даур, пришпорил коня и быстро скрылся за деревьями.
- Эй, куда, стой!!! - заорала я, вприпрыжку попытавшись догнать лошадь.
- Скоро вернусь!... - донеслось из-за деревьев.
Я резко затормозила, ухватившись руками за ствол дерева и прокрутилась на нем, гася скорость. Вот ведь мерзавец, хоть бы объяснил, куда ускакал! Ладони саднило от такого способа остановки, надо бы запомнить и впредь так не делать... Я медленно добрела до повозки и стала собирать все очень нужное в пути. Подушка, одеяло, саван (вдруг опять пригодится), ворох запасной одежды, лук и колчан... В итоге у меня получился нехилый баул, такой же огромный, как и тяжелый. Я с гордостью осмотрела дело рук своих, в который раз по хозяйски заглянув в повозку, убедиться, не забыла ли чего особо нужного для предстоящего путешествия. Но внутри лишь сиротливо скучал пустой гроб. Жаль тяжеловат, а то бы я и его прихватила.
Ожидала я недолго, где-то через пол часа после окончания сборов на поляну ворвался взмыленный конь, таща на себе уже двух седаков. Вернее, сидел на жеребце только Даур, придерживая одной рукой переброшенное через спину животного тело, судя по цвету кожи и скрюченным конечностям - мертвое. Резко осадив скакуна, вуоси спешился и стянул за пояс труп. Ба, да это же один из напавших на меня разбойников!
- Даур! Что ты делаешь?! Прекрати этот вандализм! Зачем тебе тело этого несчастного?!
- За тем! Будем воздавать ему последние почести, - вуоси отпустил животное и конь, недовольно фыркнув, присоединился к своим собратьям.
- В смысле? Ты хочешь его похоронить? - ничего не понимая сыпала я вопросами. Странный выбор, мог бы позаботиться о ком-нибудь из моей стражи.
- Лучше! Я устрою ему погребальный костер. Мог ли подумать этот бродяга, что после смерти удостоится очищающего пламени, да еще и в дорогущем гробу. Кстати, одолжи свой саван.
- Зачем это? - я отступила к неподъемному баулу, готовясь до последней капли крови защищать все нажитое непосильным трудом.
- Ну давай, не скупись, - Даур выжидающе уставился на меня, потом его взгляд упал на огромный сверток, прятавшийся у меня за спиной. - А это еще что такое?!
- Вещи в дорогу, ты же сам велел собрать все нужное, вот я и собрала, то есть собрал. А саван не дам, самой пригодится, знаешь, сколько такой стоит? К твоему сведению, ручная работа, эльфийская! - Я замерла, подтверждая все вышесказанное поднятым вверх указательным пальцем.
На лице вуоси отобразилась непередаваемая гамма чувств, самым понятным из которых была оценка моих умственных способностей, причем не самая высокая.
- Это как раз собралА!!! Как ты это все собираешся тащить?! Дура!
- Чего-о-о?!!! Сам дурак! Сначала объясни, что задумал, а потом требуй!!! - заорала я в ответ.
Даур глубоко вздохнул, медленно выдохнул и тихо заговорил:
- Послушай, Рин, если мы с тобой путешествуем вместе, то я уж постараюсь, что бы этот треклятый саван в ближайшее время тебе не понадобился. Это раз. А нужен он мне, чтоб переодеть этого достойного господина, который после сожжения будет изображать тебя. Это два. Поверь мне, все, что с тобой происходит - вполне серьезно...
- О, ты заметил? - вставила я, но больше по инерции моей врожденной вредности. В глубине души понимала правоту всего сказанного вуоси, а за своим клоунским поведением пыталась спрятать страх, неприятным холодком поселившийся где-то в области солнечного сплетения.
- Не перебивай. Я уверен, рано или поздно тебя будут искать, либо из Арлеона, либо эльфы. А такой небольшой подлог сможет приостановить их на время.
- Но это же человек, он никак не сможет сойти за эльфа. Тем более мужчина, - я с неприязнью посмотрела на мертвое тело, лежащее у ног перевертыша.
- Ну, если хорошо обгорит, а я уж постараюсь развести костер на славу, то определить что-либо будет не так уж легко. Во всяком случае, задержит тех, кто, возможно, будет тебя искать. Я постарался выбрать повыше и тощенького, чтоб на тебя смахивал.