Кьяза : другие произведения.

Дуэль струн, разума и чувств

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 8.74*11  Ваша оценка:
  • Аннотация:

    Они пересеклись случайно и так же внезапно разойдутся. У них будет несколько дней в одной стране и вечер в другой. Он не говорит по-русски, она плохо знает английский. Он знаменит, она всего добилась сама. Их сведет мелодия скрипки. Чтобы разбиться оборванной струной. Обидно, что они не поверят судьбе.
    Спасибо Екатерине Ткаченко за помощь с переводом, только благодаря ей Дейв говорит на правильном английском
    Спасибо Татьяне Тати за помощь с вычиткой и правкой моих ошибок.
    Автор не отрицает, что в книге использованы факты биографии скрипача виртуоза Дэвида Гаррета, его аранжировки, публичные фотографии, находящиеся в свободном доступе и его образ. Более того, автор настоятельно рекомендует прослушать все те пьесы, на которые будет даваться ссылка. Однако правда настолько переплетается с вымыслом, что уже не вырвать из песни слов. За сим, если Маэстро вдруг неожиданно прочитает и будет недоволен, со мной достаточно просто связаться, чтобы разрешить недоразумения)) И таки да, автор не знает английского. Абсолютно
    Не нарушайте авторские права
  Они пересеклись случайно и так же внезапно разойдутся. У них будет несколько дней в одной стране и вечер в другой. Он не говорит по-русски, она плохо знает английский.
  Он знаменит, она всего добилась сама.
  Их сведет мелодия текста и слова музыки. На мгновения. Чтобы разбиться оборванной струной.
  Обидно, что они не поверят судьбе.
  
  Первая встреча. Москва.
  Дейв.
  Пальцы в последний раз пробежали по грифу. Он дождался, пока последняя нота растворится в воздухе, сливаясь с шумом большого города, и убрал скрипку. За окном робкие сумерки пробивались сквозь неон уличных рекламных щитов и фонарей. Дейв посмотрел в окно и накинул толстовку. С детства мотаясь по гастролям, он любил приезжать в очередной город заранее, чтобы вечером пройтись по переплетениям улиц, услышать мелодию незнакомых проспектов. Вот и сейчас, неторопливо бредя по тротуару, скрипач разглядывал яркие витрины магазинов, толпу спешащих по своим делам прохожих. Русских отличала суровая сосредоточенность на лице и полное отсутствие улыбок. Даже девушки, словно сошедшие с рекламных журналов, длинноногие и ослепительно красивые, шли серьезные, словно решали сложные логарифмы. Дейв попытался мимикрировать под местных жителей, но не получилось. А прохожие косились на блондина с голубыми глазами, улыбающегося самому себе и окружающим. Кто сторонился блаженного, кто пожимал плечами и шел дальше, а кто-то дарил робкую улыбку, мимолетную и искреннюю.
  Дейв свернул с набережной, прошелся вдоль грозных стен Кремля и свернул в оазис зелени и вековых деревьев. Он помнил, что место носило странное название Александровский сад. Пальцы сами отыграли на воображаемом грифе величественную мелодию сюиты Свиридова "Время вперед!". В свое время требовательный, серьезный мотив скрипач пытался переложить на современный лад, как множество классиков до этого, но он не дался. Слишком пафосно и тяжело.
  Воспоминания отвлекли немного от окружающей действительности, и он не сразу заметил девушку, кормившую воробьев. Прямо в центре огромного мегаполиса, на дорожке под вековым деревом с кряжистым стволом девушка сидела на бордюре, а по протянутой руке прыгали наглые серые пернатые. Дейв залюбовался невольно. Истинная русская красавица. Русая коса перекинута за спину, не доставая кончиком до земли буквально миллиметра. Длинные ресницы дрожали в такт дыханию девушки, обрамляя большие глаза. На губах притаилась робкая улыбка, столь не свойственная русским. А длинная юбка и стилизованный жакетик добавлял нереальности видению. Дейв не выдержал и шагнул к ней, стараясь не спугнуть шебутных приятелей девушки. Он осторожно присел на корточки и вдруг утонул в голубых глазах, когда незнакомка подняла на него взгляд. Его хватило лишь на :
  - Hi! ( Привет!)
  
  Лариса.
  
  Лариса слегка размяла левую руку, пряча в кошелек кольца. Очевидно завтра будет дождь, поскольку травмированное запястье и пальцы дали о себе знать противным нытьем. Она осмотрелась и, подобрав юбку, привычно скользнула с Манежки в сторону Александровского сада. Сегодня удалось ускользнуть от вредных заказчиков пораньше. Оказавшись в центре столицы, девушка решила себе позволить немного расслабиться. Статьи сданы, текстовки для сайта еще терпят, можно на полчаса забыться. Пройдя мимо Вечного огня и грота, нырнув в арку у Кутафьей башни, Лариса вышла в часть сада, не совсем популярную у туристов. Прошла чуть дальше и с досады топнула ногой. Все скамейки были покрашены! Огляделась и, отойдя в сторону, устроилась на бордюре. Народа практически не было, да и студенты любили так посидеть, так что милиционеры не тронут, гонять не будут. В сумке нашлась булочка, которую Лариса, утром даже толком не позавтракав, решила съесть. Тем более уже вечер. Но планам не суждено сбыться. Ее атаковали воробьи. Маленькие воришки пытались прямо из рук выхватить аппетитную сдобу. Девушка собрала крошки и протянула ладонь, на которую тут же уселись пернатые наглецы и принялись жадно собирать лакомые кусочки. А потом потребовали добавки.
  Лариса настолько увлеклась кормлением птиц, что не заметила, как рядом с ней остановился человек. К чести незнакомца, он практически не спугнул серых наглецов. Но все же воробьи заметили нахально вторгшегося в их уединение молодого человека и с сердитым чириканием вспорхнули вверх. Лариса подняла глаза и замерла.
  - Hi! ( Привет!)
  Напротив нее, улыбаясь, сидел сам Дейв Гарлет.
  Лариса нервно вздохнула и ответила по инерции:
  - Здрасьте!
  Дейв нахмурился:
  - Sorry, I don't speak Russian. I was wаlking and saw you feeding birds. My name is Dave Garlet. I'm on tour here. What's your name? (Прости, я совсем не знаю русского. Просто вот гулял и увидел, как ты птиц кормишь. Меня зовут Дейв Гарлет, я прилетел с концертом. А тебя как зовут?)
  Из всей его речи Лариса смогла понять лишь имя и вроде он спросил как ее зовут.
  - Я Лариса. Извините, я не говорю по-английски+. Ммм, черт, ну ... I do not speak English. (Я не говорю по-английски).
  -You speak in a funny way. Sorry, didn't mean laughing at you. I don't know a word in Russian. Your name is Laressa, right? (Ты так смешно говоришь, ой прости, не хотел смеяться. Я вообще по-русски не говорю. Тебя Ларесса зовут?)
  - Нет, не Ларесса, а Лариса. А впрочем можно и Ларесса. Эммм. My name is Lareessa.(Меня зовут Лариса).
  - Laressa (Ларесса), - послушно повторил он, и девушка рассмеялась, махнув рукой.
  Известный скрипичный виртуоз тоже улыбнулся ей и протянул руку, помогая встать. Воробьи обиженно зачирикали, что их лишили булки. Но кто на них обращал внимания? Лариса как завороженная коснулась кончиками пальцев до его ладони и поднялась.
  - I admit it may sound pushy but can we have a cup of coffee? You shouldn't be worry, I didn't mean anything. Just a lоvely night over a cup of coffee. (Я понимаю, что это нагло с моей стороны, но может выпьем по чашке кофе? Ты не бойся, я ничего такого не имею в виду. Просто хороший вечер за чашкой кофе), - молодой человек пытался говорить медленно, осознавая языковой барьер, и Лариса догадалась, о чем речь
  - Кофе? Да, кофе, думаю, это хорошая идея. Знаете, если пройтись чуть дальше, там будет очень хорошая кофейня. А какой там варят ристретто. Хотя, о чем я, вы же наверняка лучше в этом разбираетесь.
  Дейв внимательно слушал ее речь и вдруг услышал нужные слова:
  - Yeah, yes, yes, ristretto. I love it. We just need to find a good coffee shop. Laressa, do you know some place nice? Where is coffee here? (Да, да, да, ристретто. Обожаю его. Осталось найти хорошую кофейню. Может ты знаешь, Ларесса, куда стоит пойти? Где здесь кофе?) - последнюю фразу он построил совсем упрощенно, словно от того, поймет его Лариса или нет, зависит по крайней мере жизнь молодого маэстро.
  - Там, - махнула она рукой в сторону Камергерского переулка, - идемте.
  Лариса попыталась вытянуть ладошку из рук молодого человека, но он не отпускал, как-то смущенно улыбаясь. Она сама робела от столь повышенного внимания к своей персоне. Дейв Гарлет был известным виртуозом-скрипачом, причем знаменитость к харизматичному американцу немецкого происхождения пришла еще в детстве. Первую скрипку Страдивари ему подарил в одиннадцать лет президент ФРГ. Они были ровесники, и даже более того, Лариса тоже великолепно играла на скрипке, но увы, свои одиннадцать лет она встретила в больничной палате с загипсованной левой рукой. Трагичная случайность. Окно в классе разбилось в тот момент, когда Лариса выглядывала на улицу. Запястье буквально сшивали по лоскуткам, сухожилие собирали по ниточкам, но приговор врачей был безжалостен. Пиликать на скрипке сможет, словно маленький дошкольник, впервые взявший инструмент. Играть на высоком уровне, заставляя скрипку петь, а сердца замирать - никогда. Учителя, теперь бывшие, лишь разводили руками и прятали глаза, стараясь ускользнуть от растерянной девочки с косой. Тогда Лариса сумела справиться с разочарованием и болью. Забросив скрипку на антресоли, девочка ушла с головой в обычную учебу, отказавшись даже от вокала. На память о музыке осталась лишь ноющая боль в руке при смене погоды.
  - Watch out! The car! (Осторожней, машина!) - ее дернули назад, возвращая резким жестом из воспоминаний в реальность. Мимо по проезжей части пролетела машина. Молодой человек обеспокоено смотрел на нее, махнув рукой в сторону дороги, словно спрашивая, куда теперь.
  - Ой, нам же в переход! - встрепенулась Лариса и потащила за собой удивленного Дейва.
  Они перешли на другую сторону и вдоль Тверской, поднялись до Камергерского переулка, где неспеша по булыжной мостовой дошли до маленького уютного кафе. Молча, лишь бросая друг на друга несмелые взгляды и даря робкие улыбки. Кажется, оба ощущали себя в плену сказки, боясь лишним словом, звуком вспугнуть хрупкое чувство полета.
  Внутри царило кофейное настроение. На бежевых стенах висели фотографии, стилизованные под старину, выдержанные в теплых оттенках сепии. Мореная мебель цвета коньяка лишь оттеняла сияющую белизну чашек и сахарниц, где серебряными молниями поблескивали щипчики для сахара. Даже сахар здесь был тростниковый, красивого кофейного оттенка и карамельного вкуса. Среди приглушенного света лилась инструментальная музыка. Они заняли столик у окна. Лариса с грустью заметила, что на улице стал накрапывать дождик. Мягкий и нежный, слегка звенящий, он рисовала лабиринты дорожек на стеклах.
  Возле столика тут же появился официант:
  - Добрый вечер, вы уже определились с заказом или вам подсказать?
  - Здравствуйте, - Лариса улыбнулась и вдруг поняла, что с заказом могут возникнуть проблем, - Вы знаете, мой спутник не знает русского, а я не говорю по-английски. Может у вас есть, кто поможет мистеру Гарлету с заказом?
  - Я знаю английский, - успокоил ее официант, бросая удивленный взгляд на странную пару, - его зовут мистер Гарлет?
  - Да.
  Официант тут же обратился к мужчине:
  - Good evening, Mr. Garlet. Can I help you with an order? (Добрый вечер, мистер Гарлет, я могу вам помочь с заказом?)
  - Hi. It's great you speak English. I'd like ristretto and cheesecake, and my companion.... Could you ask her if she would like ristretto as well, and if I could choose a dessert for her? (Привет, как хорошо, что вы понимаете английский. Да, да, пожалуй можете, мне ристретто и чизкейк, а моей спутнице... Вы можете спросить, будет ли она тоже ристретто? И могу ли я сам выбрать ей десерт?)
  - Ваш спутник интересуется, будете ли вы ристретто и может ли он вас угостить десертом?
  - Ристретто с удовольствием, а десерт.. Я хотела торт "Три шоколада", у вас он всегда великолепен, но впрочем... Хорошо, пусть он сам выберет, вдруг угадает? Переведете?
  - Да, конечно, - похоже, официанту самому нравилась эта игра. Он тут же обратился к Дейву, - Your lady is fine with ristretto and also allows you choosing a dessert. I would advise this cake on the left page third from the top. She likes it a big time but won't admit same. (Ваша девушка согласна на ристретто и даже разрешает вам выбрать десерт, особенно если это будет торт с левой страницы третий сверху. Она очень его любит, хоть и не готова признаться.)
  Лариса заметила, как удивленно изогнулась бровь у скрипача. Он бросил быстрый взгляд в меню, затем на нее и с ошеломляющей улыбкой, яркой и искренней, сказал официанту, не отрывая от смущенной девушки сияющих глаз:
  - Well, then bring her, please, this cake. Also, please bring one vanilla ice-cream scoop. Thank you for the advice. Could you please hold the details of the order - let it be a surprise. One more thing, can you get some flowers? No roses, something more delicate. (Тогда именно этот десерт и принесите для нее. И еще шарик ванильного мороженого. Спасибо за подсказку. Только не говорите ей состав заказа, пусть будет сюрприз. Кстати, а вы можете раздобыть букет цветов? Только не роз, а что нибудь более нежное?)
  - White tulips? I saw such in the nearby flower shop.Белые тюльпаны? (Я видел, как их разгружали в соседнем магазине цветов.)
  - Superb! Agreed. (Гениально, мы друг друга поняли.)
  Лариса удивленно заметила, как Дейв достал деньги и дал их официанту. Тот без слов исчез.
  
  Дейв
  Он смотрел на смущенную девушку и не понимал, что с ним творится. Сейчас слов не находилось вообще. И проблема не в языковом барьере. В конце концов существуют жесты, мимика, предметы, но для их использовании нужна жаждать общения. А ему больше нравилось сидеть и смотреть на нее молча. Ему не досаждали соседи по кафе, шумные возгласы, мелькание персонала. Дейв подался чуть вперед, осторожно и невзначай накрывая ладони своими, невольно отмечая, что левая рука у Ларессы немного холоднее.
  - Laressa, -и вновь умолк, смотря, как она встрепенулась, слегка покраснев.
  Спасла музыка. Из динамиков полилась мелодия скрипки, нежная и скромная, словно юная девушка.
  - Это вы играете, - тихо шепнула Ларесса, - эммм. It's you play. Violin. You, - словно подтверждая корявые фразы, махнула на него рукой и сымитировала игру на скрипке. Дейв завороженно смотрел, как пальцы изящно пробежались по воображаемому грифу, а кисть правой руки держала воображаемый смычок. Как-то органично, естественно и вместе с тем соблазняюще беззащитно выглядела Ларесса, играя на невидимой скрипке.
  - Yes, it's me playing. You did it amazing... Ummmm.... Do you play violin? You... Violin...(Да, это я играю. Ты потрясающе показала. Эммм... Ты.... Играешь... На скрипке?)
  Дейв повторил пассаж такт в такт музыке и показал на нее рукой. Ларесса грустно покачала головой и выразительно продемонстрировала кисть левой руки, а затем с жалобным выражением покачала ее, словно она болела. Он нахмурился. Девушка вздохнула, достала зубочистку из вазочки на столе. Она сначала показала тонкую палочку, затем свою кисть. Он кивнул, показывая, что понял, что палочка это кисть. Ларесса тут же ловко сломала зубочистку, так что Дейв даже вздрогнул.
  - Did you stop playing because of the fracture? Ummm... Child... Was you a child when you broke your hand? Ummm...A baby? (Ты перестала играть из-за перелома? Эммм... Ребенком... Ты была ребенком, когда сломала руку? Эмм... Беби?)
  Ларесса покачала головой и добавила
  - School baby, эммм. ..( Школьницей).
  - Oh, school student - подсказал Дейв и вздохнул, - I'm very sorry. (Школьница. Мне жаль, что так вышло.)
  Ларесса нахмурилась, а он поймал левую руку, и прежде чем она успела возразить, поцеловал, а затем покачал, словно успокаивая и жалея кисть. Девушка прыснула от смеха, Дейв же наслаждался ее нежной кожей, осторожно поглаживая внутреннюю сторону запястья большим пальцем, там, где отбивал ритм пульс.
  Нежность прервало вежливое покашливание возле стола. Вернулся официант с подносом. Он ловко расставил приборы и заказанные десерты и протянул Дейву букет из белых тюльпанов. Девушка изумленно переводила взгляд с двух заговорщиков на цветы и обратно.
  - Laressa, these are for you. Hope, you like tulips. They resemble you. (Ларесса, это тебе. Надеюсь, ты любишь тюльпаны, мне они напоминают тебя), - ну вот куда девалось его красноречие, Дейв тщательно пытался подобрать слова, но ничего умного в голову не приходило.
  Официант оказался смышленый и быстро перевел девушке его слова:
  - Мистер Гарлет просит принять от него букет в надежде, что вы любите тюльпаны. Он говорит, что эти цветы похожи на вас.
  - Спасибо, эммм... Thank you, - Ларесса взяла протянутый букет и вдохнула легкий аромат цветов. Затем огляделась вокруг, и перед ней тут же возникла ваза.
  - If you need me, just call please. Will gladly help you with the translation. Have a nice evening. (Если надо будет, зовите меня, я помогу с переводом. Приятного вечера.)
  Дейв кивнул, стремясь быстрее остаться наедине с девушкой. Она же от смущения прятала взгляд, усиленно делая вид, что голодна. Черт, а она и вправду голодна. Всего несколько кусочков, и бледная кожа девушки порозовела, да и глазки стали веселее. Дейв спрятал улыбку за маленькой чашкой кофе. Напиток был и вправду восхитителен, терпкий и бодрящий, с той самой горчинкой, которая придает пикантность и освобождает от усталости. Он проследил, как девушка доела десерт, и осторожно пододвинул свой, подмигивая.
  - Нет, нет, нет, - испуганно замотала она головой, затем перешла на английский, - no, no, no, thank you.
  - OK, - кивнул серьезно Дейв, подвигая блюдце с десертом к себе, взял ложечку и отломил кусок чизкейка, затем подозрительно покосился на девушку, тяжело вздохнул и протянул ей на ложке, почти касаясь губ, - Let me help you with the food. I'm confident you're hungry. Eat. (Давай я тебя сам покормлю. Ты же голодная, я вижу. Ешь).
  Смотреть в широко распахнувшиеся глаза было приятно до какого-то щемящего восторга внутри. А она вздрогнула и решилась. Слегка наклонившись вперед, аккуратно лишь губами сняла с ложки вкусный кусочек. Дейв задержал дыхание, нервно сглатывая. Да что же с ним творит эта девушка???
  - Want more? (Еще?) - голос слегка охрип, а она лишь кивнула, слегка покраснев.
  
  Лариса
  
  - Господи, что я творю? Сумасшествие какое-то, - Лариса еле слышно простонала, когда Дейв стал кормить ее с ложки. Горящий взгляд мужчины смущал девушку, и она мотнула головой, когда он протянул ложку в третий раз
  - Want more?( Еще?)
  Она еще раз покачала головой, и Дейв пожал плечами и положил кусок в рот, оценивающе продегустировал и довольно улыбнулся, даже облизывая ложку, чем вызвал смех Ларисы.
  - Want more? Laressa? (Еще? Ларесса?)
  - Лариса. Знаете, вы тогда Дивом будете, - она попыталась отклониться от еще одного кусочка тортика, а затем просто нахально перетянула на свой край остатки чизкейка. Мужчина не ожидал такого демарша и слегка растерялся, но потом рассмеялся, доев остатки на ложке
  - As the matter of fact, this is my cheesecake. Laressa, it's not fair. It's mine. (Вообще то это мой чизкейк, мое. Ларесса, так нечестно. Мое), - он покачал головой, подкрепил свою речь выразительными жестами и даже попытался отнять тортик, но девушка нахально подхватила блюдечко с десертом и откинулась на спинку стула, да еще и язык продемонстрировала:
  - Было ваше, стало наше. Мое... Эмм... Its my, mr Div (Это мое, мистер Див)
  - Div? - он изогнул удивленное бровь, и Лариса снова прыснула со смеху.
  -Ларесса, - она показала на себя чайной ложкой, предусмотрительно держа тортик подальше от скрипача, который, словно ребенок, делал шутливые попытки вернуть себе десерт, - Див, - теперь ложечка указывала на мужчину.
  Он нахмурился, пытаясь понять смысл, а Лариса продолжила:
  - Лариса, - вновь на себя, - Дейв,- вновь на него.
  Мужчина хмыкнул:
  - Larissa.....Laressa.... Dave.....Div.... Okey, as you wish, darling. I like Div, as well.( Лариса... Ларесса... Дейв... Див... Хорошо, как скажешь, дорогая, Див мне тоже нравится.)
  Он перегнулся через стол и поймал руку девушки:
  -Let me introduce myself, young lady Laressa, Mister Div Garlett, on tour here. (Позвольте представиться, юная мисс Ларесса, Мистер Див Гарлет, проездом на гастролях.)
  Она рассмеялась и замолкла, потому что у него зазвенел мобильный. Дейв нахмурился и ответил:
  - Yes ? (Да?)
  
  Дейв
  
  - For God's sake, Dave, where are you? We are worried. This is Russia, lots of bullies....and you wandering somewhere. (Дейв, где тебя носит? Мы же волнуемся, это Россия, здесь много бандитов, что за привычка уходить гулять), - звонила его администратор.
  - I'm at a coffee shop near the Kremlin, having a cup of ristretto. (Я в кофейне неподалеку от Кремля, ристретто пью).
  - Where exactly? Will send a car to pick you up. (Где точнее? Я сейчас машину пошлю).
  - Address? I don't know the address, Tina. (Адрес? Я не знаю адрес, Тина).
  Он беспомощно посмотрел на Ларису, а девушка догадалась причину его растерянности, вычленив знакомые слова:
  - Адрес? Камергерский переулок, Зенкофе.
  Дейв старательно повторил адрес и добавил:
   - Tina, could you please take along one ticket for the tomorrow's show?(Тина, а ты не могла бы привезти билет на завтрашний концерт?)
  - Showing off before a lady? (Ты опять девушек охмуряешь?)
  - Just take it, Tina (Тина, просто привези).
  - Okey. Sit there and wait. (Хорошо, жди и не уходи оттуда).
  Он сбросил вызов, поймал грустный взгляд девушки и улыбнулся немного виновато. Прикоснулся к тонким пальцам и промурлыкал мотив песни I Just Called to Say I Love You Стиви Уайндера. Заметив в шутку надутые губки, едва удержался от желания поцеловать. Увы, Тина права и неправа одновременно. Флирт с поклонницами он себе позволял не раз, хотя бы потому что девушек любил не меньше, чем музыку. Но никогда не переходил границ разумного, не настаивал и всегда отдавал себе отчет, где эйфория от внимания кумира, а где реальные чувства, вернее их полное отсутствие. И вот сидит напротив простая девушка. То, что она узнала, кто перед ней, Дейв понял сразу. Но реакция Ларессы... Не было ни дикого искусственного восторга, ни глупых экзальтированных речей. Легкое замешательство и искреннее детское любопытство. И моментальное единение душ, несмотря на языковой барьер. Насколько она естественна и открыта. Хотелось увести за собой в номер, сыграть для нее, а ведь он не любил очаровывать своих подруг скрипичными концертами, четко разделяя любовь к музыке и любовь к девушкам . Но с Ларессой он готов был пойти на наглое неприкрытое искушение для скрипача - предложить ей сыграть на легенде Страдивари. Уговорить саму взять инструмент в руки и сыграть. Для него одного. До невозможного хотелось услышать как под ее пальцами рождается музыка, незатейливая, правдивая и чувственная. Он догадывался, что после травмы она не притрагивалась к скрипке, но Дейв верил и видел, ее руки, пусть и немного зажаты травмой, но прекрасно чувствуют струны и смычок. Интересно, она машинально или намеренно наиграла мелодию, но он узнал по воздушному танцу пальцев Ноктюрн Шопена, лиричный мотив с нежным привкусом грусти.
  Дейв слегка мотнул головой и понял, что использует запястье девушки как гриф, в такт перебирая воображаемые струны того самого Ноктюрна. Ларесса удивленно смотрела на него, а с губ лишь сорвалось:
  - Шопен.
  Дейв лишь кивнул, поглаживая ладонь девушки.
  Появление Тины было некстати, хотя сейчас кто угодно воспринимался скрипачом болезненно. Однако его администратора - мулатку совершенно не смутило чересчур интимное молчание пары. Она бесцеремонно плюхнулась на стул рядом с девушкой:
  - Hi, my name's Tina. Dave, here is what you've asked. Sorry to interrupt but it's time. Dave, come on. We have rehearsal in the morning, then a press conference. Plus, we have to get to the TV on time. Oh, forgot to ask your name. (Привет, меня Тина зовут. Дейв, вот то, что ты просил. Извините, что помешала, однако у нас время. Дейв, поехали, завтра утром прогон, затем небольшая пресс-конференция, еще надо на телевидение успеть. Ой, забыла спросить, как вас зовут?)
  - Laressa doesn't speak English. Tina, could you please wait outside - will be in a minute. (Ларесса не говорит по -английски. Тин, подожди снаружи, я сейчас подойду), - недовольно пояснил Дейв.
  - Wow, how do you manage to talk? Can't believe it! (Ну ты даешь, а как вы общаетесь? Я тебя не узнаю).
  - Tina, please (Тина, я попросил).
  Администратор фыркнула и тут же убежала на улицу. Дейв вздохнул и протянул конверт девушке:
  - Would like to invite you for tomorrow's show. I will be pleased. Shit! Why is it so easy and complicated at the same time? Laressa, this is for you. I will be glad if you come. Please . (Я хотел бы, чтобы ты пришла завтра на концерт, мне было бы приятно. Черт, ну почему так сложно и просто одновременно? Ларесса, это тебе, я буду рад если ты придешь. Пожалуйста), - он протянул конверт, жестами попросив открыть его.
  Девушка, слегка приунывшая, послушно вскрыла конверт. Когда она достала билет, голубые глаза засияли, а парень понял, он пропал. Неправильно и эгоистично, но он не мог отпустить ее. Не сейчас, не в эту ночь.
  - Thank you. Спасибо, я мечтала сходить на концерт, но билеты такие дорогие. Сказка, Див, спасибо большое, - смысл слов был непонятен, но по интонации Дейв догадался, что девушка рада. И невесомое 'Див' перевесило здравый смысл и принципы:
  - I'm glad you like it. Could you wait for a moment. (Я рад, что тебе понравилось. Подожди, я сейчас),- Дейв выскочил из-за стола и поспешил на улицу, не забыв подойти к стойке с кассой и расплатиться.
  
  Лариса.
  
  Появление помощницы, весьма нахальной мулатки, сбило весь настрой. Лариса, еще минуту назад купавшаяся в океане романтики, вспомнила, кто она и кто ее спутник. Тина, если она правильно расслышала имя девушки, пренебрежительно бросила Диву конверт, что-то быстро говоря и полностью игнорируя девушку. Утешало, что молодой человек тоже не был доволен поведением знакомой, он ей сказал непонятное, и она тут же ушла, фыркнув на прощание. Лариса украдкой вздохнула, жалея, что ореол сказочности случайной встречи разрушен, да и поздно уже. Мистер Гарлет возвращается в свой волшебный мир музыки, где взмах смычком приравнивается к магическим пассам волшебной палочки, мир, куда ей путь закрыт. Она делала попытки играть на пианино и гитаре, но рука ныла и болела, как позже пояснил доктор, сухожилия плохо срослись. Да, Маэстро сейчас уйдет, а у нее нет денег на его концерт, билеты на выступление виртуоза-скрипача продаются по баснословным ценам. Пора Золушке возвращаться домой, пока метро не закрылось.
  Вдруг Дейв протянул конверт, что-то говоря быстро. Он взъерошил раздосадовано волосы, и Лариса старалась не думать, что там возможно деньги, типа за кофе. Див попросил посмотреть и она послушно достала... Билет? Партер? Завтра?
  - Thank you. Спасибо, я мечтала сходить на концерт, но билеты такие дорогие. Сказка, Див, спасибо большое, - даже осознавая, что он не понимает, она благодарила за действительно бесценный дар. Сказка продолжается.
  Дейв лишь улыбнулся, добавил еще пару фраз и, резко встав, направился к выходу. Вот так вот - банально и неожиданно. Лариса проводила его взглядом, отметила, что он задержался, чтобы заплатить. 'Ну а что ты хотела? Сравнила, кто он и кто ты. Забудь. Свою сказку ты получила, и даже больше, - пыталась она убедить себя, чтобы слезы не потекли, - завтра схожу на концерт, получу эстетическое удовольствие. По крайне мере, честно и четко. И спасибо, что не захотел поразвлечься с наивной девчонкой. Все равно молчала, хотя. .. Все, забудь'.
  Она махнула рукой и к ней тут же подскочил тот самый официант.
  - Принесите мне счет и, пожалуйста, с собой ванильный латте, сверху посыпьте корицей.
  - Ваш спутник уже оплатил заказ, кофе сейчас будет готов, - ей показалось, что официант насмешливо смотрел на наивную девушку.
  Картонный стаканчик появился у нее ровно через три минуты. Когда она попыталась расплатиться, официант лишь загадочно улыбнулся и заговорщически шепнул, что за все заплачено, и он прекрасно понимает мистера Гарлета. Лариса вздохнула. Маэстро ведь ушел, так что тут понимать. Ну почему в ней романтика цветет буйным цветом?
  Выходила из кофейни, держа в одной руке кофе, который намеревалась выпить по дороге, а другой нежно прижимая хрупкие белые цветы к груди, словно защищая от непогоды и чужих завистливых взглядов. Дождь усилился, барабаня сюиту весне по многочисленным лужам. Сумерки сгустились, но свет фонарей прогонял темноту, отражаясь от луж и витрин. Немногочисленные гуляки бежали, перепрыгивая через маленькие озерца холодной воды на мощеной мостовой, накрывшись кто зонтом, кто куртками, попадались даже индивидуумы с пакетами на голове. Среди вечерней дождливой суеты улыбающийся Дейв с большим зонтом в руках, стоявший напротив входа, казался миражом, ее ожившей фантазией грустной души, что Лариса даже застыла, не обращая внимание на холодные струйки воды, которые решили атаковать девушку. Маэстро не дал, словно рыцарь, спасающий даму от злого дракона, он быстро шагнул вперед, пряча девушку от ненастья под черным куполом зонта. Уединение среди толпы. Стена дождя, который лишь усилился, подвывая, что упустил добычу, отрезала их от остальных. Стакан с кофе выскользнул из ослабевших рук растерявшейся девушки. Дейв обнял за талию, притянул к себе и едва слышно напел мотив известной песни, которую пели то ли Bad Boys Blues, то ли Modern Talking:
   - You're a woman, I'm a man.
  You're my fortune, I'm your fame.
  These are things we can't disguise.
  Be my lady of the night.
  (Ты женщина, я - мужчина.
  Ты моя судьба, я - твоя воля.
  Это то, что мы не можем спрятать,
  Будь моей леди сегодня ночью.)
  Впрочем, какая разница, кто раньше пел откровенный текст, важней, что сейчас слегка хриплый голос исполнителя едва скрывал желание и боязнь отказа. Искренний до бесстыдства в своей страсти, стеснительный в собственной наглости, он очаровал и разбил последние оковы сомнения девушки, что едва шепнула в ответ:
  - Yes. (Да).
  Дорога по ночным улицам в сторону гостиницы, где остановился Дейв, затерялась в пасмурной погоде, сумраке ночи, который прятал парочку, что замерла на заднем сидении автомобиля, переплетя пальцы. Тина тактично или по настоянию Дейв добиралась сама, и Лариса была благодарна, но молчала, боясь спугнуть пьянящее безрассудство. Казалось, если тишину прорежет хоть одно слово, она сбежит. Но Дейв тоже безмолствовал, лишь сжимал ее ледяные пальцы, пытаясь согреть.
  Он действительно согрел, лишь они переступили порог номера. Согрел без слов, сжигая без остатка и возрождая из пепла. Здесь не имело значения, что он не говорит по-русски, а она не помнит школьную программу английского. Этой ночью они говорили на языке страсти. Где важнее отклик тела, протяжный стон, что срывает с губ ласка. Они говорили на одном языке.
  Утром Лариса сбежала чуть свет, испугавшись своей смелости. Словно мышка прокралась в небольшой холл номера, быстро оделась, впопыхах закрутив растрепанные волосы узлом, и выскользнула за дверь. Гостиница еще спала, лишь на стойке у входа ее проводили скучающим взглядом дежурные администраторы.
  В пустом вагоне метро она вспоминала вечер и ночь, и тень улыбки скользила по губам. Безрассудно? Возможно... Глупо? Не уверена. Одна из многих? Нет, точно нет. И хоть ночью Див шептал кучу незнакомых слов, перемежая английский и немецкий, она была твердо убеждена, он сам испытывал смятение от их близости. Див. Немного жаль, что трусливо сбегая, она забыла букет в номере. Белые тюльпаны. Лариса вновь улыбнулась, прижимая к груди рюкзак. Там билет в личный Эдем. Еще один вечер безумной авантюры. Сегодня. А вдруг для него все было серьезно, и он найдет ее после концерта? Хотя почему, а если? Они точно встретятся вечером. И он вновь тихо шепнет: ' Laressa. (Ларесса)'.
  Весь день Лариса провела в невероятном по своей тягости ожидании. Она впервые пересмотрела весь гардероб в поисках, что же одеть? Забросив статьи, напевала любимые мелодии и даже отыскала футляр со скрипкой, но взять в руки не рискнула. Лишь нежно провела по деке пальцем.
  В главный зал Филармонии она прилетела за полчаса до начала. Победил здравый смысл и вечная классика. Маленькое черное платье, белый плащ с черной окантовкой, белый аккуратный клатч и белые туфли. Монохромная строгость. Лишь коса переливалась на ярком солнце мягким золотом.
  В смятении Лариса заняла место, указанное в билете. Она не могла расслабиться, словно натянутая струна, что звенит в тишине. Обитатели партера оглядывались на девушку, которая молча и не мигая смотрела на сцену, погруженная в свои мысли.
  И вот оркестр отыграл настроечную вакханалию и замер в ожидании. Перечислив регалии строгий голос объявил солиста. Перезвон оваций, стремительный выход Дейва. Лариса замерла. В смокинге с зачесанными волосами назад, недоступный маг музыки. Дождавшись взмаха дирижерской палочки, коснулся смычком скрипки и... Исчезли стены зала, соседи и люстры. Мелодия рассказывала свою историю любви. Где-то испуганно и неверяще, где-то неистово заходясь в собственной страстности, звуки лились, заплетаясь в узоры и рождая новый мир. Скрипка главенствовала, царила, захватывая умы и души в плен. Она заставляла сопереживать, говорила без слов, просила верить и обещала любить. Лариса внимала нескончаемой повести не дыша, пропуская кружево из нот сквозь себя. Полтора часа пролетели как короткое мгновение. Последний аккорд, и последняя нота растаяла под сводами потолка. Пауза тишины, что давала возможность опомниться и прочувствовать мелодию до конца. И зал взрывается овациями. Людское море бурлило словно шторм. Лариса аплодировала вместе со всеми.
  Неожиданно в сумочке завибрировал телефон, сообщая о вызове. Девушка замерла. Публика постепенно разделилась, особо ретивые направились в сторону гардероба, остальные заваливали солиста цветами. Дейв улыбался, выслушивал, благодарил, но глаза мужчины обеспокоено бегали по залу, словно искали кого-то. Лариса пожалела, что в волнении забыла купить цветы, ведь какой повод подойти пропал. Телефон настойчиво продолжал разрываться. Девушка осторожно выудила аппаратик из клатча и ответила. Звонил один из заказчиков. У них один из штатников попал в аварию, остался жив, отделавшись переломом ноги, и требовалось его срочно заменить на выездном репортаже. Лариса оглянулась на сцену. Дейв уже ушел. Сдержав тяжелый вздох, она вместе с остальными зрителями отправилась на выход. Задержавшись в фойе выслушала все обещания заказчика и согласилась на поездку
  - Отлично, Лар, ты где?
  - В филармонии на концерте Дейва Гарлета.
  - Отлично, тогда сделаешь заметку. Лар, очень срочно нужны паспортные данные для визы. Фестиваль в Финляндии в пригороде Турку.
  - У меня их нет с собой.
  - Лара, я за рулем и через пять минут буду на Маяковке. Выходи, это действительно архиважно. Времени в обрез. Я тебя отвезу и. ..
  Он продолжал говорить, а Лариса смотрела на Дейва, который выскочил из служебного коридора, словно ища кого-то. Сердце радостно затрепетало, она даже сделала шаг навстречу. Но маэстро тут же облепили более наглые поклонницы, всплескивая руками и что-то радостно щебеча. На английском. Дейв улыбался и отвечал, все равно оглядываясь вокруг. Наконец, появилась его администратор Тина, которая собственнически подхватила скрипача под локоток и увела от назойливых фанатов. Лариса вздохнула и вновь переключилась на телефон:
  - Ты что-то сказал?
  - Я, говорю, уже подъехал. Выходи.
  Девушка забрала плащ и тенью выскользнула из дверей. Ее сказка закончилась.
  
  Дейв.
  
  Он был уверен, что она пришла. Волнуясь как мальчишка, пытался сдерживаться в порыве выглянуть и посмотреть - где она. Как все утром глупо получилось. Когда он проснулся, Ларесса уже исчезла, оставив на столе увядшие тюльпаны. Вместо прекрасной незнакомки в номере его дожидалась Тина, позволив в адрес Ларессы едкое замечание. Дейв промолчал, отметив про себя, что после возвращения надо заняться поиском нового агента. Мулатка была идеальным работником, но в последнее время слишком часто позволяла вторгаться в его личную жизнь, претендуя на большее. Дальнейший день проходил по накатанной, и вот перед концертом, за миг до выхода он вспомнил большие голубые глаза и тихий стон:
  - Di-iv (Дииив).
  Ларесса пробралась в душу и, уже стоя на сцене и ожидая взмаха дирижерской палочки, Дейв хотел лишь одного - минуя все преграды и недопонимания, донести до девушки его эмоции. Музыка ему поможет. Сегодня он играл для нее и про нее, рассказывая метания души и муки сердца. И когда умолкла последняя нота, он все еще был с ней. .
  Потребность увидеть девушку, вдохнуть аромат русых волос была настолько велика, что он не выдержал, выскочил в фойе в надежде.. А что он скажет? А может с ее стороны была игра? Ради чего? Что заставило сбежать? Почему не осталась с ним?
  О том, что он поддался порыву, Дейв понял, когда его тут же окружили поклонницы. Идеальный английский, дорогой парфюм, журнальные лица, искусственные знания. Как никогда, сейчас они казались куклами, подделкой под людей. В какой-то миг показалось, что он ее видит. Маленькое черное платье, белая сумочка и белые туфли. И бездонные голубые глаза, и робкая улыбка. Дейв сделал шаг к ней на встречу, но виденье исчезло. Появившаяся из-за спины Тина настойчиво увела его, с собственническими замашками пресекая все общение с фанатами.
  Уже вечером, сидя в самолете и краем уха слушая об этническом фестивале в Турку, где неплохо бы выступить, Дейв пришел к двум мыслям. Поменять агента, тем более он слышал, что у Роберта Лукермана как раз заканчивается контракт с известным пианистом. И забыть голубые глаза. Ну или хотя бы попытаться. Например, все-таки взяться за воплощение идеи о Паганини. Лукерман согласится представлять его интересы в переговорах с Голливудом. Кстати, хорошая наживка для переговоров с потенциальным агентом. Работа, работа, работа. А чашку кофе с белыми тюльпанами оставим Ноктюрну Шопена. И голубые глаза. И нежное 'Di-iv (Дииив)'.
  
  
  Вторая встреча. Две недели спустя. Турку.
  
  Дейв.
  
  Переговоры с Лукерманом прошли удачно и уложились в три часа. Встреча состоялась прямо в аэропорту. Молодой еврейчик с благодушной улыбкой и волчьей хваткой быстро согласился быть агентом молодого виртуоза. Он взял на себя вопросы с увольнением Тины, пересмотрел расписание музыканта, что-то добавил, что-то вычеркнул. Хитрый профессионал сразу понял, что в Москве произошло нечто, что наложило отпечаток на всегда спокойного и веселого скрипача. А работа - лучший повод забыть любовное приключение, особенно если речь идет о прекрасных русских девушках.
  На музыкальном фестивале под открытым небом в старом Турку Дейв заявлен не был, но Лукерман умудрился ввести его в насыщенную программу мероприятия, представив как почетного гостя. Он даже умудрился найти большой коттедж неподалеку от города, где смогли разместиться все, и место еще осталось. И если первые полторы недели он гнал подопечного, выматывая на встречах, тусовках, репетициях и съемках с записями, то буквально за два дня до начала музыкального марафона, строго настрого запретил и думать о работе и инструменте. Дейв с ребятами ошалели от требования агента, однако потом поняли прелесть незапланированного отпуска. Они излазили весь городок, где строгий и безликий новострой соседствовал со старыми зданиями. Покатались на маленьком пароме с забавным именем Фери через реку Аурайоки, что делила город на две части. Насладились знаменитым яблочным пирогом, чей рецепт хранится в строжайшей тайне. Ребята затащили Дейва в лавку, где продавались этнические ювелирные украшения по мотивам скандинавского эпоса.
  Скрипачу приглянулся серебряный комплект с поэтическим названием "Дом сердца". Такой подошел бы Ларессе, неброский и в тоже время благородный. Скромный, однако безумно красивый и дорогой. Ларесса... Опять вспомнились голубые глаза. Дейв сжал зубы и вышел на улицу. Сам виноват. Девочка испугалась и сбежала, пока он дрых. Надо было хоть телефон у нее взять или адрес. А может на это и был расчет? Легкое приключение без обязательств, раньше он был не против такого развития событий. Вот ведь заноза в разуме. И ведь если приехать в Москву, шанс найти ее равен нулю.
   Дейв кивнул подошедшим друзьям. Они приняли решение посетить замок Або, который возвышался среди изумрудной зелени на окраине города. Уже возле ворот заметили, что Тим отстал от них. Ребята посмеивались, намекая, что ударник опять увидел красивую девушку и забыл о цели прогулки. Городок бурлил от наплыва любителей музыки. Возле замка слонялись толпы туристов, а красивые девушки строили глазке группе парней, однако скрипач не обращал внимания, мыслями уносясь в дождливый вечер в Москве. В вечер с ароматом кофе, звуками скрипки и большими голубыми глазами напротив.
   Ребята особенно оживились, и даже гитарист выдал замысловатую тираду на испанском, преисполненной восхищения. Дейв бросил скучающий взгляд в сторону, куда показывали музыканты и застыл. Тим, весело переговариваясь, вел за руку девушку, а та смеялась и шутила в ответ. Ударник кивнул ей в сторону ожидавших друзей, красавица перевела взгляд. Она узнала его. А Дейв... А Дейв вновь утонул в голубых глазах Ларессы.
  
  Лариса.
  
  Две недели суеты с документами, оформлениями визы и страховки, покупка билетов не дали Ларисе с головой уйти в самокопание, как и положено людям с меланхоличным темпераментом. От природы стеснительная и чересчур правильная по воспитанию, сожаление о минутном порыве, которому поддалась девушка в тот вечер, грызло ее изнутри. Но как-то тихо и скромно. И даже в ночь отъезда на Ленинградском вокзале, когда девушка садилась в поезд с весомым именем 'Лев Толстой', оно молчало. Устав от беготни последних дней, Лариса смогла лишь спрятать вещи в полку и упасть, и забыться сном. Соседи попались тихие, и вскоре все купе уже спало. А ранним утром их разбудили пограничники в Выборге. Проверка багажа и документов. И соседи вновь уснули, лишь девушка тихо выскользнула из купе, взяла у заспанной проводницы обжигающий чай в массивном стакане с подстаканником и вновь шмыгнула внутрь. Забравшись с ногами на импровизированную кровать, девушка наблюдала, как за окнами мелькают почти пасторальные картинки застенчивой Финляндии. Зачем она поддалась чувствам? О чем тогда думала? Как она даже могла предположить, что великий маэстро ей заинтересуется всерьез. Для Дива она лишь маленькая бабочка в его богатой коллекции. Для Дива... Его хриплый голос, незнакомые слова в темноте, что он шептал в ночи, лаская ее. Она вспомнила, как бесстыдно сама подставляла тело под его губы, хватая за плечи, когда... Огонь воспоминаний опалил щеки, и Лариса украдкой оглянулась на соседей. Спят.
  Забыть, забыть и не вспоминать. Оставить в памяти как сказку, как сон, как мечту.
  Прибыв на вокзал в Хельсинки, Лариса растерялась, коря себя, что согласилась ехать на этот этнический фестиваль музыки. Однако в кассе ей ответили на вполне сносном русском, подсказали как пройти на электричку до Турку, где поменять деньги и даже пожелали приятного отдыха. Осмотреть Хельсинки не получилось, Лариса едва не опоздала на Пиндолинну, так поэтично назывался скоростной поезд, что словно ласточка, нес ее на юг страны, в Турку. Два часа безмятежного путешествия, и Лариса уже на небольшом чистом вокзальчике скромного городка. И вновь искреннее изумление. Ее поняли и вновь на русском подсказали, как добраться до маленькой гостиницы. Еще полчаса, и девушке дают ключи. Номер маленький, но уютный. Можно и отдохнуть, тем более завтра надо решить с аккредитацией, но душ и легкий перекус восстановили силы, а внутренний голос соблазнительно шепнул, что как раз потом не будет времени. Девушка согласилась, переоделась в джинсы и футболку, натянула кеды. Длинные и непокорные волосы заплела в косу. В рюкзак бросила фотоаппарат, запасные пленки. Редакция не требовала с нее снимков, лишь описание. Однако для себя Лариса собирала фотографии интересных концертов, а тут она впервые заграницей. Тем более командировочные были вполне достаточными, с учетом скромных запросов девушки. Выйдя на улицу, старательно записала название улицы, чтобы потом найти дорогу домой, и пошла по переплетениям переулков. Булыжные мостовые граничили с асфальтом. Строгие серые дома утопали в цветах, что буйствовали яркими пятнами, словно стремились разбавить пастельные тона чопорного скандинавского городка.
  Увидев издали замок, Лариса направилась в его сторону, но ее привлек маленький паромчик через речку. Засмотревшись на него, девушка не заметила, как налетела на парня.
  - Ой, простите! - залепетала она, проклиная свою неуклюжесть.
  - Лара? - на нее удивленно смотрел бывший одноклассник Тимофей.
  Девушка даже поморгала глазами, не веря в такое совпадение. Тим учился с ними до девятого класса, потом его родители переехали в США, и парень исчез. Изредка доходили слухи, что он играет на ударных с именитым музыкантом, но с кем - неизвестно. И вот вдруг здесь.
  - Тим? Это правда ты?
  - Лара, я, честное слово! Сам в шоке! - парень заулыбался и даже подпрыгнул на месте.
  Лариса улыбнулась. В школе они были друзьями. Парень очень поддержал ее, когда после травмы девушка не могла продолжить играть на скрипке. Тим учился на ударных в той же школе, и едва не бросил из чувства солидарности, но подруга отговорила, не согласившись принять такую жертву. Именно друзья, хотя Тим пользовался успехом у девушек, и даже часто уходил в подростковые загулы, но никогда не забывал о тихоне с длинной косой.
  - Ларка, ты такая красавица стала, - восхищался парень.
  - Тим, успокойся, тебе не светит, - рассмеялась она, чувствуя как становится спокойно.
  - Вау, кому сердце отдала?
  - Никому, Тим, нет достойных.
  - И кого ждет принцесса? - он по-хозяйски забрал у нее рюкзак и, взяв левую руку, внимательно рассмотрел ее кисть, - как рука?
  - Играть не могу, Тим, не надо. Ты как здесь очутился?
  - С гастролями, как обычно, а ты?
  - По заданию редакции, пишу обзор по фестивалю.
  - Фестиваль завтра откроют. Слушай, ты одна? Пойдем, я тебя с ребятами познакомлю. У нас там интернационал. Пошли, Лар, чего одной бродить.
  А правда, почему бы и нет? Лариса кивнула:
  - А пошли.
  Тим повел ее за руку, по дороге рассказывая веселые история. Лариса смеялась, забывая грустные мысли.
  - Куда мы идем?
  - Замок Або. Нам Роберт дал два дня свободы от музыки, до этого выжав до последней капли.
  - Роберт?
  - Ага, агент. А вон и ребята.
  Он кивнул в сторону группы молодых мужчин, вокруг которых, стараясь привлечь внимания, кружили красотки. Лариса машинально продолжала идти, словно в тумане, уже не видя никого. На нее, не мигая, смотрел Дейв Гарлет.
  - Hi, guys. Sorry, I'm a bit late. This pretty lady is my good friend, we went to school together. Lara, this is our band. These are Rodrigo and Kelvin - guitar, Sebastian - keyboard, Alex- bass guitar, and this is Dave Garlett on his own - violin. (Ребята, привет. Извините, задержался слегка. Эта красавица моя знакомая Лариса, мы вместе учились. Лара, наша группа, это Родриго и Кельвин- они гитаристы, Себастьян - клавишник, Алекс - бас-гитарист, а это сам Дейв Гарлет - скрипач).
  -Hi (Привет), - пискнула она и повернулась к другу, старательно избегая смотреть на Дейва. - Тим, я не знаю английского, переведи, пожалуйста.
  - О, подруга, я попал. Хорошо, побуду твоим личным переводчиком, - и молодой человек старательно повторно представил всех.
  Ребята наперебой загомонили, попытались по очереди выловить ее руку, кто просто пожал, кто галантно поцеловал. Лариса покраснела от внимания, а сердце царапнуло от того, что Дейв молчал и не двигался. Тим недоуменно посмотрел на друга, который теперь сверлил взглядом их руки, вернее тонкие пальцы в руках ударника.
  - Dave, are you okey? Do you mind Larissa going with us? (Дейв, ты в порядке? Ты против, чтобы Лариса пошла с нами?)
  Все вокруг стихли. Тут скрипач словно очнулся ото сна:
  - What? Hmmmm. I don't mind. Not at all. Sure, let Laressa go with us. Emmm, sorry, brooded over a bit. My respects, Miss. It's nice to meet you. (Что? Эээ, нет, что ты я совсем не против, конечно, пусть Ларесса с нами пойдет. Эээ, извините, задумался, Мисс, мое почтение, рад встрече. )
  -Laressa?( Ларесса?) - Тим переводил взгляд с растерянного скрипача и испуганной девушки и обратно, и вдруг его осенило, -Dave, do you know each other? (Дейв, вы знакомы?) - и он обратился к девушке, - Лара, вы знакомы?
  - Мы случайно встретились в Москве, перед концертом. Див угостил меня кофе, - еле слышно прошептала она в ответ, а скрипач встрепенулся, услышав знакомое имя.
  - Див? - переспросил Тим и вновь обратился к скрипачу, - Див? ДЕЙВ?
  - We met with Laressa in Moscow and spent a wonderful evening over a cup of ristretto. (Мы встретились с Ларессой в Москве и провели приятный вечер в кофейне за чашкой ристретто), - ответил он, не сводя сияющих глаз с девушки.
  А Лариса забыла как дышать. Как разительно изменился скрипач, когда услышал то имя, которым она его наградила за коверкание собственного. А эта улыбка...
  Тим и ребята еще покрутили голову от одного к другому и обратно, и ударник осторожно уточнил:
  - Are we going to the castle?(Мы в замок то идем?) Лариса, вернись на землю.
  - А? Что? Да, конечно идем, - но так и не тронулась с места.
  - It's all clear with you, guys, - вздохнул Тим и вложил руку девушки в ладонь скрипача, - Dave, it tears my heart practically. Keep your ends up, Dave, I gave you my most precious. Can we go now?(Все с вами ясно, ребята. Дейв, практически от сердца отрываю. Самое ценное доверил, не подкачай. А теперь может пойдем?)
  Ноль внимания.
  - Совет и любовь, - съехидничал парень под смешки остальных
  Лариса вспыхнула от намека и сделала шаг вперед
  - Hi (Привет), - улыбнулся Дейв, нежно, но настойчиво притягивая девушку к себе.
  - Hi (Привет), - ответила она, а внутри разгорался маленький огонек счастья.
  - Well, we are leaving. Follow us, if you want to. If you need an interpreter, I'm all yours. (Ну мы пошли, догоняйте, если хотите. И если переводчик потребуется, обращайтесь),- Тим повторил фразу по-русски, и они, правда, пошли вперед, посмеиваясь.
  - Laressa (Ларесса), - выдохнул скрипач таким обжигающим тоном, что у девушки невольно подогнулись колени.
  - Див, пойдем, нас ждут, - взмолилась она, бросая красноречивый взгляд на ушедших и понимая, что еще секунда и ей станет наплевать на окружающих.
  Дейв тоже покосился на парней, потом на девушку и кивнул:
  - Come on (Пойдем).
  Они молча догнали ребят и, не обращая внимания на подколки, пошли рядом с остальными, не нарушая свою личную тишину - одну на двоих. Лишь пальцы Дейва, едва касаясь запястья девушки, танцевали, словно по струнам. На вопрошающий взгляд Ларисы он лишь шепнул:
  - O Sole mio.
  Она вспыхнула, вызвав новые смешки остальных. Дейв улыбнулся и обхватил ее за плечи. Так они и бродили по каменным коридорам старого замка, ни на секунду не разрывая объятия. Тим изредка помогал с переводом, но в большинстве своем ребята не трогали парочку, лишь обменивались понимающими взглядами, а Лариса согревалась теплом ладони, бережно державшей ее за плечи.
  Дейв.
  Дейв бродил вместе со всеми по залам старого замка, читал про себя аннотации и слушал разговоры друзей. Но все тут же вылетало из головы, важным оставалась лишь девушка, которую он обнимал. Хрупкие плечи под ладонью, золотисторусые волосы, в которые хотелось зарыться носом и вдыхать солнечный аромат. А еще хотелось целовать нежные губы и... Дейв мотнул головой, отгоняя слишком откровенные мысли. Нет, он не допустит больше той московской ошибки. Поймав удивленный взгляд Ларессы, вновь покачал головой с улыбкой, и поцеловал ладошку, вызвав у друзей восхищенный возглас: 'Wow! (Вау!)' Девушка покраснела, а Дейв вдруг некстати осознал, что у них опять нет времени, всего три дня он здесь еще, а потом опять гастроли - Хельсинки, Вена, Гамбург. Какое-то драйверское помешательство, словно он постоянно опаздывает, спешит догнать упущенное и теряет главное. В погоне за будущим теряет настоящее. Он покосился на девушку, которая, хмурясь, беззвучно проговаривала про себя надпись таблички. Вот она медленно вчитывается в текст, затем сводит вместе слова. Прикусывает губу, легкое движение головой и вновь шепчет про себя. Дейв покосился, быстро пробежался по строкам на английском и замер столбом. Им предлагали рассмотреть систему устройства туалета и канализации в древнем замке. Он вытянул шею, заглядывая на дырку в каменном сидении и вновь перевел на Ларессу взгляд. А та, наконец, осознала, что именно написано на табличке. Дейв с удовольствием и каким-то щемящим чувством нежности смотрел, как девушка бросила вороватый взгляд на произведение средневекового гигиенического помещения. Ее ушки порозовели, щеки залил румянец. Она бросила смущенный взгляд на Дейва, и вдруг стало стыдно, что он затормозил так удачно. Словно извиняясь, слегка пожал плечами, чувствуя, что тоже краснеет. Ее ресницы распахнулись от удивления при виде его смущения, а Дейв лишь сильнее прижал к себе тонкую спутницу и даже попытался поцеловать, но она вырвалась, бросая красноречивый взгляд на экспонат.
   Рассмеялись одновременно, вызвав удивление остальных. Но Дейву было все равно, он уже увлек девушку на выход из зала. Какой замок, какая архитектура и историческая ценность? Сейчас хотелось лишь целовать и целовать эти нежные губы.
  Он сдержался, вспомнив, как она сбежала тогда в Москве. Лишь опять отметил, что руки похолодели. Девушка в его руках чувствовала себя явно неуютно и озиралась вокруг.
  - Laressa, are you okey? Are you tired? Hungry? ( Ларесса, все хорошо? Ты устала? Проголодалась?) - он не понимал ее тревогу, - и засыпал вопросами.
  - Что? Не поняла. Где Тим?
  Дейва царапнуло имя барабанщика, тем более он не понимал, почему она вспомнила о нем. Разве ей плохо рядом? Ревность? Откуда? Почему? Дейв испугался водопада эмоций, который обрушивался на него, когда Ларесса была рядом. Он не был готов к серьезным отношениям, но и отпускать ее не хотел. Сейчас привычный уклад дал ощутимую трещину, когда переосмысливалась сама суть жизни. Его жизни. Любовь? Но две встречи, всего две случайные встречи, они даже не понимают, о чем каждый говорит. Дейв посмотрел на девушку, которая тоже подняла на него свои голубые глаза.
  - Hey, here you are! Are we interrupting anything?(А вот вы где! Мы не помешали?) - их догнали остальные.
  - Тим, мне надо идти, я еще должна отдать документы на аккредитацию, иначе завтра меня на пресс-конференцию не пустят, - заговорила Ларесса, а Дейв нахмурился, не понимая ее.
  - Тебя проводить? Город незнакомый, а ты иностранными не разумеешь, - усмехнулся барабанщик.
  - Финны неплохо говорят по-русски, а завтра от гостиницы идут автобусы до фестиваля. Тим, я большая девочка.
  - А ведешь как маленькая. Тише, подруга, твой рыцарь меня сейчас смычком проткнет, - засмеялся барабанщик, когда девушка топнула ногой и даже попыталась ткнуть его кулаком.
  - Tim (Тим), - грозно потребовал Дейв, поскольку сути диалога не понял, однако интуиция ему подсказывала, что девушка должна уйти.
  - Take it easy, Romeo. Larissa must timely submit the documents in order to get accreditation and receive a press card. She has to go. I suggested going together, but she'd gotten angry. (Спокойно, Ромео. Ларисе надо на аккредитацию подать документы, чтобы завтра получить журналистский пропуск. Ей пора уходить. Я предложил проводить, но она сердится).
  - We can drop by there together and have a dinner?(Может мы вместе туда заявимся,+ а потом пообедаем?) - предложил Дейв, не готовый отпускать девушку.
  - Are you kidding? There are plenty of journalists right there. They will certainly recognize us, and we can only say goodbye to our dinner. In the worst case we'll have to run away. (Замечательно, там же куча журналистов. Вас узнают, и про обед можно забыть, еще и убегать будем), - перевел Тим гневную тираду-ответ Ларессы.
  - Okey then. We can wait in a nearby caffe. (Тогда мы можем подождать рядом), - не сдавался Дейв.
  - Хорошо, но вы сидите тихо, как мышки, в кафе, меня не ищете и терпеливо ждете, пока я приду. Тим, пожалуйста, одна я там быстрее справлюсь, а маэстро лишь создаст шумиху. Я же могу на тебя положиться? - сдалась уже она, устав спорить.
  - Без проблем, надо будет - спеленаем, - ответил Тим и быстро перевел остальным суть договоренности.
  Дейв еще по интонации, до перевода, понял, что она согласилась. Ее тело говорило за свою хозяйку, вот она слегка прижалась чуть сильнее, словно и сама не хотела расставаться. Он снисходительно выслушал, как барабанщик пообещал его спеленать, если он пойдет разыскивать Ларессу. Смейтесь, смейтесь, друзья-товарищи. Вы просто завидуете. Важно другое, до вечера она с ними, а потом он что-нибудь придумает. Они сумеют договориться и без Тима. Больше он ее не обидит.
  Дейв проводил хрупкую фигурку, скрывшуюся в здании, и со вздохом под смешки друзей вошел в кафе напротив.
  Когда заказ уже был выполнен, ребята с нескрываемым интересом уставились на скрипача.
  - Where did you two meet?(И где вы познакомились?) - спросил Родриго.
  - In Moscow. She was feeding birds in one of the parks. (В Москве. Она кормила птиц с ладони в одном из скверов), - нехотя ответил Дейв.
  - Gosh, did you sneak away again? Now I see why Tina's been freaking out. (Ты опять улизнул от Тины? Так вот чего она взбешенная прилетела).
  - Tina's been freaking 'cause I'd decided to discontinue the contract. I have had enough of her. (Взбешенная она была из-за того, что я не согласился продлевать контракт. Тина перешла грань).
  - Yeah, it's crystal clear - Tina had been harsh on Laressa hence did not get the contract. Now I wonder which park was a witness to the epic meeting? (Сдается, что Тина проехалась по Ларессе, поэтому контракт и не продлили, я ее предупреждал. Мне интересно, в каком же сквере вас свела судьба), - фыркнул Тим,
  -- There was something about Russian gem of architecture. Oh, got it - Kremlin. (Там эта, российская жемчужина старой архитектуры. О, вспомнил. Кремль).
  - Kremlin? Was this a park alongside a big red brick wall? (Кремль? А сквер случайно не вдоль красной кирпичной стены?) - поразился барабанщик, едва сдерживая смех.
  - I'm not sure, Tim. The tour guide referred to something related to Aleksandr. (Да, Тим, я плохо помню из путеводителя, кажется название связано с Александром).
  - Dave, you better be safe with the words. Aleksandrovsky Garden is Larissa's favorite place. She comes there a lot. She absolutely adores its old trees, which have been through a lot and even survived the revolution and great patriotic war. After she got injured, she's been there a lot to unwind. Mind that I did not tell you anything. (Дейв, ты только Ларисе не ляпни про сквер. Александровский сад - ее любимое место прогулок. Она туда специально приезжает. Обожает вековые деревья, которые много чего видели и перенесли, выжив даже при революции и Великой Отечественной. Она, когда руку травмировала, туда сбегала из школы, чтобы набраться сил. Только я тебе ничего не говорил).
  - What's wrong with her hand? She said she had broken it. (Что у нее с рукой? Она сказала, что сломала).
  - Did she?!! (Сказала???)
  Остальные тихо слушали разговор.
  - Well, showed. What's about it? (Жестами показала потом в кафе. Так что с рукой?)
  - Dave, you've got to understand two things, okey? I did not tell you anything and you definitely shouldn't demonstrate the pity. Larissa played violin absolutely fantabulous. She was the best back in the music school. It was a pure accident when the glass broke beside her. It's a sheer luck she doesn't have scars across her face. The bad thing though her left hand was seriously injured - many tendons were cut. With time sensibility got back but she could not play violin anymore. Without that injury, I'm sure she'd beat you. Again, I didn't tell anything. Also applies to you, guys. (Дейв, усеки два момента. Не говори, что я тебе расскажу, и не жалей ее. Лариса божественно играла на скрипке, была лучшей в музыкальной школе, когда однажды по роковому стечению обстоятельств возле нее разбилось оконное стекло. Чудом не осталось шрамов на лице, однако кисть левой руки посекло осколками серьезно, порезало много сухожилий. Чувствительность восстановили, но играть она больше не может. Если бы не то происшествие, я уверен, она бы превзошла тебя. Но я тебе ничего не говорил. И вы, ребята, тоже молчите).
  Все кивнули, притихнув в размышлениях о судьбе девушки. Словно воспользовавшись паузой, возник официант, ловко расставил заказ и исчез. Тим наклонился к Дейву и тихо поинтересовался:
  - What happened between you in Moscow? (Что у вас было в Москве?)
  - Just a cup of coffee. (Кофе в кофейне), - уклончиво ответил скрипач, а память рисовала белые простыни и Ларессу на них, сгоравшую под ласками и сжигавшая его.
  - Hmmmm... It's not my business, of course, but let her go. (По лицу заметно. Знаешь, не мое дело, но отпусти ее).
  -- I can't (Не могу).
  - What's next? (И что дальше?)
  - Don't know. (Не знаю).
  Тим вздохнул и отстал, переключив свое внимание на обед. А у Дейва пропал аппетит. А ведь правда, что дальше?
  
  Лариса.
  
  С аккредитацией пришлось помучиться, потому что сложно было объяснить причину замены финну, плохо говорящему на русском, однако вскоре нашелся переводчик, и все формальности были улажены. В головном офисе Лариса встретила несколько знакомых, те упорно звали отметить начало фестиваля, однако девушка быстро открестилась, заявив, что ее ждут. Ждут... Сейчас, когда дурманящие голову и отключающие разум руки Дива были далеко, девушку вновь одолели сомнения. Радость скрипача была искренняя, его страсть невозможно подделать. Но что дальше? Хотелось сбежать, только вот с направлением Лариса никак не могла определиться. К нему? От воспоминаний о единственной совместной ночи дыхание сбивалось, ноги подкашивались и хотелось повторения. Безрассудной юношеской безбашенности, когда о последствиях не думается, когда сердце еще молчит. А вот молчит ли? А может сбежать, закрыться в гостинице? Так правильней, трусливей, но честнее по отношению к себе. К своей гордости, потому что быть лишь приключением, Лариса не хотела. Она не ханжа, и может поддаться гормонам, но не с ним. С Дивом хотелось просыпаться по утрам, пить вместе кофе. Иметь возможность поговорить обо всем, прижаться и не убегать утром, прячась от фанаток. Неужели любовь? От одной встречи? Нет, ерунда, глупости. Любви с первого взгляда, с одного прикосновения не бывает. Они с разных планет, разных миров, разных стран. Они не должны быть вместе. А физиология скоро успокоится. Но эмоции зашкаливали, девушка уже ощущала голод по его рукам, сияющему взгляду,+ чуть хриплому от плохо сдерживаемой страсти голосу. Поздно сопротивляться. В дуэли разума и чувств под соблазнительные переливы струн скрипки победила страсть. Их обоих уже несла бурная река эмоций, которым сложно противостоять, и лишь остается уповать на милосердие небес и друг друга, что расставание не будет слишком болезненным и когда их выбросит на берег жесткой реальности, они смогут пойти дальше, с теплом вспоминая несколько безумных дней в Турку и один кофейный вечер в Москве. И потом, когда как не в молодости чудить? Лариса мотнула головой и шагнула в сторону кафе, где ее ждали.
  Сквозь стекло она увидела ребят, уже пьющих чай. Все болтали, лишь Див хмуро сидел над нетронутой едой. Лариса лишь на секунду замерла у входа и решительно вошла внутрь, словно отсекая сомнения. Скрипач поднял глаза и подскочил, едва не уронив тарелку:
  - Laressa! (Ларесса)!
  Девушка улыбнулась.
  - Я все сделала. Спасибо, что дождались, - сообщила она.
   Тим быстро перевел и тут же ее спросил:
  - Ты есть будешь?
  - Обязательно, я голодная как лев после неудачной охоты.
  Меню было на трех языках, русском, английском и финском. Девушка быстро определилась с заказом,+ и официант отправился его выполнять. Дейв тут же собственнически накрыл ее левую руку своей ладонью. Теплые пальцы обожгли, и Лариса невольно вздрогнула. Подняла глаза и утонула в карих омутах. Но реальность бытия мигом разрушила хрупкое очарование, потому что краем глаза она увидела нетронутые тарелки скрипача. Желудок тотчас напомнил о себе. Див улыбнулся и пододвинул к ней тарелку с мясом и овощами, затем протянул вилку.
  - Сиятельный ничего не ел, страдал-с, - пояснил Тим, параллельно перевел на английский.
  Див нахмурился и о чем-то спросил его, тот ему ответил. Когда же официант принес ее заказ, тарелка Дива сияла своей белизной. Див усмехнулся и пододвинул заказ девушки к себе.
  - Эй, это мое, - обиделась в шутку Лариса и повторила для удивленно изогнувшего бровь Дива, - it's mine. (Это мое).
  - ОК, - серьезно кивнул Див и наколол цветную капусту, протянув ее через стол девушке.
  Лариса опешила, а музыканты захмыкали, пряча усмешки. Див же ждал.
  - И разделил он с ней хлеб, воду и кров, - пафосно произнес Тим, и быстро протараторил что-то на английском, однако Лариса не сводила глаз со скрипача, продолжавшего держать перед ней вилку. Кажется, они вспомнили одно и тоже. Не обращая внимания на остальных, она осторожно сняла губами с вилки цветную капусту, заметив как Див нервно сглотнул. Оба играли на грани, зажигаясь страстью от одного взгляда. Сумасшествие, полное сумасшествие.
  - That's all. Thank you (Все. Спасибо), - прошептала она, и он согласно кивнул.
  После обеда они бесцельно бродили по небольшому городку. Лариса чувствовала на талии горячую ладонь скрипача. Тихо и спокойно, и права была мудрая Скарлетт. Однако все когда-нибудь заканчивается. Лариса показала Тиму адрес, они расспросили окружающих и наконец нашли небольшую гостиницу, где остановилась девушка.
  Остальные тактично отошли в сторону, даже Тим бросил их. Див крепко держал ее за руки, не произнося ни слова. А впрочем, они были ни к чему, все равно языковой барьер им не мешал. Вместо слов говорили глаза, отражавшиеся одинаковые эмоции, и в голубых и в карих - грусть, страсть и обещание скорой встречи. В последнем никто не сомневался.
  - Мне пора, - шепнула Лариса, поднимаясь на ступеньку.
  Див кивнул, но рук не отпустил. Лариса осторожно высвободила их и сделала еще шаг вверх, но Див поймал ее, перепрыгнул к ней и поцеловал. Ноги подкосились, и она схватилась за плечи молодого человека, чтобы не упасть. Молодой человек тут же прижал еще сильнее. Поцелуй так же внезапно оборвался. Скрипач аккуратно отпустил девушку, придержал, чтобы не упала, и потом отступил назад, неуверенно махнув рукой. Лариса тоже махнула рукой. Слов не было, они вылетели из головы, как и мысли. Сил хватило лишь резко развернуться и взлетев по ступеням, захлопнуть за собой дверь.
  Сон не шел. Губы пылали, и даже распахнутые в ночи окна номера не могли остудить пылавшие щеки девушки. Уже не нужен был фестиваль, музыка, Финляндия. В любом ночном шуме девушке чудился Див. Что с ней? Это любовь или желание обладать запретным плодом? А за окном по подоконнику шелестел ветер, напевая 'Ларесса, Ларесса, Ларесса!'
  Ветер? Лариса бросилась к окну. На улице, на булыжной мостовой, стоял Див.
  - Laressa! (Ларесса!)
  - Див, что ты здесь делаешь?
  - С ума сходит, - буркнула тень у крыльца гостиницы голосом Тима, - угнал машину у Роберта, я едва успел впрыгнуть. Лар, он псих, так что легче сдаться. Он сказал, что без тебя не уйдет. Я честно пытался отговорить, но потерпел крах. Можешь попробовать сама.
  Див с улыбкой стоял внизу и ждал.
  - Тим, подождите немного, - она бросилась вглубь комнаты, совершенно не заботясь, что о ней подумают.
  - Понятно, вирус сумасшествия витает в воздухе, - донеслось вослед.
  А Лариса быстро собрала вещи и выбежала из гостинцы, бросив ключ на стойку ресепшн. И тут же попала в крепкие объятия:
  - Laressa! (Ларесса!)
  - Да, Ларесса, Ларесса, - зевнул Тим, - поехали, я спать хочу.
  Он повторил фразу на английском, и Див кивнул, увлекая девушку за собой к машине. И вновь ночь, звезды, шуршание шин и шелест ветра. Тим неодобрительно косился в зеркало заднего вида, но послушно направлял машину на шоссе из города, где через полчаса они притормозили рядом с коттеджем. Все окна отражали темное небо, лишь над входом горела лампочка.
  - Надеюсь, Роберт не проснулся, - пробурчал Тим и сказал пару фраз Диву, тот кивнул и похлопал парня по плечу. Лариса не улавливала суть разговора, слова терялись и уносились с ветром, лишь одна мысль пульсировала 'Он вернулся за мной!'
  Брести в обнимку по темным коридорам было волнующе страшно. Ларису разбирал смех, на что Див цокал языком, призывая к порядку, хотя девушка чувствовала, что он улыбается. Нервный смех исчез, когда они попали в комнату Дива. Скрипач зажег свет и повернулся к девушке.
  - Laressa... (Ларесса)...
  Рюкзак упал и его небрежно отпихнули ногой в угол, туда же отправились толстовки ребят. Не выключенный перед побегом плеер Дива играл Рахманинова. Но пара не слышала его, их сердца и тела рождали иную музыку, вечную и бесконечную.
  Утром Лариса проснулась от легкого дуновения ветра, которое коснулось лица. Она открыла глаза. Над ней склонился Див. С мягкой улыбкой он смотрел на девушку.
  - Laressa... (Ларесса)...
  Она улыбнулась и тут же почувствовала легкий поцелуй на губах. Еще один, и еще. Нежные и невесомые, неспешные, дарящие покой и умиротворение. Она потянулась, чтобы ответить, и тут же маэстро стал настойчивее, требовательней.
  - Див, ты сумасшедший, а если кто войдет? - одновременно и сопротивляясь и подаваясь навстречу ласкам, прошептала девушка.
  - What? (Что?) - Див на секунду отвлекся от соблазнения.
  - Ничего, - беззвучно ответила Лариса, сама целуя его.
   Они уже перешли к более решительным действиям, когда в дверь постучались.
   - Кто это? - испугалась девушку.
   - Dave, it's time. We're leaving shortly. (Дейв, пора вставать. Скоро выезжаем). - раздался за дверью незнакомый мужской голос.
   - Okey. Coming (Хорошо, сейчас приду), - ответил Див, прижимая к себе Ларису.
   - Don't keep us waiting. Why is it closed? Оpen the door. (Не заставляй всех ждать. И почему закрыто? Открой).
   - I'm coming, Robert. (Я сейчас приду, Роберт).
   К разговору присоединился Тим.
   - Mr. Lukermann, guys've been looking for you. They're in the dining-room. (Мистер Лукерман, ребята хотели вам пару вопросов задать. Они в столовой ждут).
   - What on Earth is going on? (Да в чем дело? Что происходит?) - незнакомый мужчина удалился, - Tim, are you coming? (Тим, ты идешь?)
   - Will be in a sec, Mr. Lukermann,- shoelace got untied. (Я сейчас догоню, мистер Лукерман, шнурок развязался).
   - Crazy morning! (Мистика какая-то творится).
   Голоса стихли, а потом раздался шепот Тима:
   - Лар, все хорошо. Одевайтесь и выходите к завтраку, - следующие его фразы уже звучали по- английски, - Dave, Robert already asked, who'd taken the car. The guys will prep him for the guest. Hurry up. (Дейв, Роберт уже спрашивал, кто брал машину, ребята сейчас постараются подготовить его к гостье. Поторопитесь, я жду,) - и вновь по-русски, - Лариса, поторопитесь, мы все проспали. Я здесь вас жду.
   Кажется еще никогда Лариса так быстро не собиралась. Через четверть часа они уже выходили из спальни, на плече скрипача висел ее рюкзак.
   - Лар, все будет хорошо, - повторил Тим и бросил недовольный взгляд на Дива.
   Тот молча пожал плечами, сжимая ладонь девушки в своей руке. Лариса прижалась к маэстро, инстинктивно ища защиты:
   - Может я просто уеду по-тихоньку, Тим?
   - Я думал об этом, но тогда тебе легче переждать в спальне, а когда мы уйдем, попытаться самостоятельно выбраться отсюда, однако тогда ты опоздаешь на фестиваль. Он в пригороде же проходит.
   - Да я придумаю что-нибудь.
   - What are you talking about? (О чем вы говорите?) - вмешался в разговор Див, и Тим быстро перевел суть разговора.
   - No, Laressa is going with us. Robert has to accept this. Go grab some breakfast. (Нет. Ларесса поедет с нами. Ничего Роберт ей не сделает. Пойдемте завтракать), - тут же мотнул скрипач головой
   - Dave, you know how he feels about journalists and Larissa IS a journalist. (Дейв, ты же знаешь, как он относится к журналистам, а Лариса - журналист).
   - Laressa is a musician - your words. After all, it's none of his business. Come on. (Ларесса - музыкант, ты сам говорил, и вообще мы с ней сами разберемся. Идемте).
   Она не вмешивалась в их разговор. Ощущения были двоякие. С одной стороны, словно два подростка, застуканные родителями в первый раз, хотелось спрятаться от страшного Роберта, чью машину угнал вчера Див, спеша к ней. А с другой стороны, серьезный тон диалога, который вели ребята, она не понимала, однако почему-то была уверена, что ничего плохо не будет. Успокаивал то ли уверенный тон маэстро, то ли легкое пожатие ее ладони и витиеватый узор на запястье, который рисовал большим пальцем скрипач. Он перехватил ее за плечи, заявляя свои права на девушку, и увлек вперед по коридору. Тим пошел следом, бормоча об излишней самоуверенности некоторых и про то, что дуракам везет. О ком он говорил, Лариса не успела уточнить, как они вошли в большую светлую комнату. Возле одной стены расположился рояль. У окна стоял синтезатор, рядом на подставках стояли гитары, в углу возвышалась барабанная установка. Напротив за столом собрались остальные ребята, среди которых выделялся мужчина средних лет. Невысокого роста, худой, в волосах уже серебрилась седина, по идее незаметный и тихий, может и забитый, если бы не взгляд. Словно рентген сканировал девушку, тяжелый и изучающий, вытягивающий все наружу. Однако Лариса почти не испугалась. Ее внимание привлек рояль, вернее скрипка, лежащая на нем. Темное дерево, изящный изгиб грифа, тонкие лучи струн. Рядом смычок с белым волосом. Лариса затаила дыхание. В ней нарастало неистовое желание докоснуться до манящего таинственного инструмента, сомнения не было - перед ней легендарная скрипка Страдивари.
  - What a surprise - we have guests, - деланно удивился Роберт и встал, - Dave, introduce us. (У нас оказывается гости? Дейв, познакомь нас).
  - Tim, may I ask you to help with the translation? Just want Laressa to be kept up. Robert, this is Laressa. We met in Moscow. Laressa, this is Robert Lukermann, our agent. (Тим, я могу тебя попросить поработать переводчиком? Не хочу, чтобы Ларесса не была в курсе разговора. Роберт, это Ларесса, мы познакомились в Москве. Ларесса, это Роберт Лукерман, наш агент).
  - Laressa? Is she Russian? And doesn't speak English... How do you manage to communicate? ( Ларесса? Девушка русская? Не знает английского? Как вы общаетесь?) - теперь удивление мужчины стало искренним.
  - We hit that off. (Мы нашли общий язык), - уклончиво ответил Див.
  Лариса отвлеклась от скрипки, вслушиваясь в беседу, которую старательно переводил Тим.
  - Dave, I don't get what's going on. How did she get in here? (Дейв, я не понимаю, что происходит. Откуда взялась это девушка в доме?)
  - Я журналист, - ответила Лариса, которой надоело, что о ней говорят в третьем лице.
  - Лара! - застонал Тим.
  - А что такого позорного? Я пишу о музыке и музыкантах. И вообще мне неприятно, что меня обсуждают словно стол. Это невежливо -говорить о присутствующих в третьем лице. Можешь так и перевести грозному мистеру Лукерману. Дословно.
  - Он не любит журналистов.
  - Это его личная проблема. Переведи, пожалуйста.
  - Tim! (Тим!) - грозно воскликнули агент и маэстро.
  - С последней фразой и дословно? - ехидно отмахнулся барабанщик, отмахиваясь от непонимающих ни слова из их диалога иностранцев.
  - Нет, - вдруг покраснела Лариса.
  Тим, пряча усмешку, перевел.
  - Laressa! (Ларесса!) - теперь рассерженно воскликнул скрипач, недовольный ее вмешательством в разговор.
  - Journalist? Did you bring home the journalist? (Журналист? Вы привели домой журналиста???) - возмутился Роберт.
  - А что плохого в моей профессии?
  - - Lady, this is a weird question. Though, you're yet another prove that journalists would do anything for some breaking news. (Леди, ваш вопрос странен. Впрочем, все ваше поведение показывает, что в погоне за сенсацией журналисты готовы на все), - он иронично смотрел на нее
  - Мистер Лукерман, вы кажется не услышали, либо Тим неправильно перевел! Я пишу о музыке и музыкантах. Если вы не можете различить шоу-бизнес и высокое искусство, то мне вас искренне жаль. Мое образование позволяет разделять два понятия.
  - Robert you must apologize! (Роберт, извинитесь перед Ларессой!) - возмутился скрипач.
  - Dave, I can understand a lot of things, but why the damn journalist? Like there are no other girls! (Дейв, я понимаю твои чувства, но черт возьми, почему именно журналист? Неужели других девушек нет?)
  - Robert! (Роберт!)
  - Мистер Лукерман, перестаньте говорить обо мне, будто меня нет. Нравится или нет, я уже здесь, - взорвалась Лариса, - и поверьте, я умею различать работу и личное время, и тем более у меня хватает воспитанности и такта не писать о том, что касается двоих. И вам не советую лезть своим длинным носом в наши отношения.
  Все ошеломленно уставились на девушку.
  - Лар, успокойся, пожалуйста. Давай мы с Дейвом сами все объясним, - примирительно предложил Тим.
  - А ты все перевел?
  - Я опустил фразу про длинный нос.
  Лариса кивнула, понимая, что действительно ведет себя некрасиво, оправдывая стереотипы о современных журналистах. Она так и стояла, прижимаясь к Диву. Тим уже не переводил, и суть разговора ускользала от нее. Родриго, поймав ее взгляд, улыбнулся и продемонстрировал вздернутые вверх большие пальцы, одобряя девушку. Да и остальные музыканты, понимавшие словесные баталии трех спорщиков, тоже смеялись. Наконец, спорщики приумокли. Роберт спросил ее:
  - Lady, I must apologize for the harsh words. Tim said you'd used to play violin. I almost believe you might be good, however......(Леди, я приношу извинения за свои резкие слова. Тим сказал, что вы в свое время тоже играли на скрипке. Я почти верю, что вы можете разбираться в музыке, однако...)
  - Однако хотите, чтобы я сыграла? Я не брала инструмент в руки уже много лет. Не хочу позориться, - она бросила возмущенный взгляд на переводившего Тима.
  - - I only ask for a proof. No difficult stuff. Give some comfort to the old Jew. (Я прошу лишь показать. Исполнение сложных партитур не прошу. Успокойте старого еврея).
  - Не напрашивайтесь на комплимент, не дождетесь.
  - That's tough (Вы жестоки).
  - Я справедлива. А здесь есть другая скрипка? - решилась Лариса. Если надо, чтобы отстали от Дива, она пропиликает им Сурка Бетховена.
  - What's wrong with this instrument? (А чем вас не устраивает это инструмент?) - удивился Лукерман.
  - Скрипка Страдивари? Вы смеетесь? - она даже отшатнулась от него.
  - - Why not? Dave, do you mind?(А почему бы и нет? Дейв, ты позволишь?)
   Див посмотрел на девушку, а потом подал ей скрипку.
  - О нет, я не имею право!
  - Please, humor me. (Пожалуйста, ты меня порадуешь), - попросил ее Див.
  Словно под гипнозом она взяла легендарный инструмент в руки. А дальше. Руки словно сами вспоминали, будто и не было десяти лет молчания. Она подошла к роялю, быстро пробежалась по клавишам, вслушиваясь в звуки. Затем проверила настройку скрипки, приноравливаясь к ее струнам. Просить канифоль не рискнула, боясь показаться смешной. Тим смотрел на нее с тревогой.
  - Лариса, а рука?
  - Ты слишком много болтаешь, Тим. Не волнуйся, пять минут позора и все встанет на свои места.
  Роберт с интересом следил за ней, а вот Див... Она не понимала его взгляда, напряженного и взволнованного. Не доверяет ей? Да кого она хочет обмануть??? Спокойно, Лара. Это просто игра. Просто скрипка, просто утро. Мимолетный эпизод в твоей жизни. Чтобы не видеть взгляда Дива, она отошла к окну. Скандинавское лето светилось мягкой красотой в утренних лучах. Казалось, даже сквозь закрытые окна прорывался запах моря, сосен. Лариса вздохнула, прислонилась к подоконнику. Давным давно ее впечатлила песня Адажио из Аранхуэсского концерта Хоакина Родриго. Настолько, что девочка переложила партию гитары на скрипичную, от себя добавив переходы. Она готовилась к ее исполнению на одном из концертов, когда... Не думать. Однако даже сейчас она помнила все, до малейшего знака. Лишь бы рука не подвела. Взмах смычком и... Пальцы помнили, музыка шла из сердца, а в комнате разливалась лиричная мелодия, пленяя разум, сердце и чувства своей незамысловатостью и в чем-то неизбежностью. Рассказывая о том, что знали оба, но боялись сказать.
  Аранхуэс...
   Сновиденья, грёзы и любовь...
   Плеск фонтанных струй, чистейших как хрусталь,
   В саду звучит, точно вода
   Что-то тихо шепчет розам.
   Музыка звучала диалогом двух сердец, ничего не обещая, лишь даря надежду на лучшее, надежду, которой не суждено сбыться. Потому что иногда обстоятельства сильнее двух влюбленных, что судьба словно насмехаясь над любовью бросает им все новые и новые испытания, пытаясь сломать тех, кто хочет лишь одного - быть вместе. Лариса играла, пытаясь хотя бы через музыку донести до стоявшего напротив нее Дива, что она чувствует, моля развеять страхи и обмануть, обмануть хоть еще на один день, обещая быть вместе навсегда. Мелодия пела о том, что неизбежно, но что еще можно отсрочить, словно отсрочка приговора спасет жизнь.
  Аранхуэс...
   Стаи листьев, жёлтых и сухих...
   Их носит ветер,
   Как листы воспоминаний дорогих...
   Узы, что связали нас двоих
  Мы без причин забываем.
  Музыка оборвалась на высокой ноте, в кульминации своей чувственности. Лариса едва успела перехватить скрипку, чтобы не разбить дорогостоящий инструмент. Левую руку пронзила судорога так сильно, что из глаз брызнули слезы.
  - Лара, - Тим подскочил, хватая ее левое запястье, пытаясь размять сведенные судорогой мышцы.
  - Laressa, (Ларесса), - Див бесцеремонно сунул скрипку подбежавшему Роберту, пытаясь оттеснить барабанщика. Остальные тоже глупо толпились, не зная чем помочь.
  - Kelvin, bring the medikit. Alex, give me some ice. (Кельвин, принеси аптечку. Алекс, нужен лед), - скомандовал Роберт, положив скрипку на рояль.
  - Лара, потерпи, сейчас замотаю и больно не будет. Mr. Lukermann, no ice, just need to fix it with the tight bandage. (Мистер Лукерман, не надо льда, нужно просто зафиксировать запястье тугой повязкой. Я знаю, что делать).
  - Тим, я играла на скрипке Страдивари. Ты представляешь? Я даже мечтать не могла. Див, спасибо за мечту.
  - Сумасшедшая, - бурчал барабанщик, привычно наматывая бинт на запястье, - вы оба психи. Лара, побереги руку.
  - Laressa, dear. Robert, are you now satisfied? What the hell is going on? I didn't prolong Tina'a contract because she'd been overprotective with no good reason. I will decide myself whom to date! (Ларесса, милая. Роберт, ты доволен? Что за бредовые проверки? Я с Тиной не стал продлевать контракт из за чрезмерной опеки, преходящей границы разумного. Я сам буду решать, с кем встречаться!)
  - I felt a woman must be involved in here. Was Tina turned off because of Laressa? (Я догадывался, что замешана женщина. Тина получила отставку ведь из- за Ларессы?)
  - Yes (Да).
  - Из-за меня? - воскликнула Лариса, чувствуя, что краснеет. Тим, машинально переводивший, тоже в изумлении уставился на скрипача.
  - You know, I get your feelings, Dave. She is worth it. Laressa, I sincerely apologize for all my words. I've mistaken. You don't strike me as a filthy journalist. You're unique, one of a kind. You play incredibly and after a such a long break. Must say the world has lost the Grand Star of the classic violin. I'm stunned, Lady. Apologies. (Знаешь, Дейв, я понимаю тебя. Ради такой девушки можно пойти и на разрыв контракта. Ларесса, я приношу свои извинения за все слова, которые произнес в начале нашего знакомства. Я ошибался в отношении вас. Вы не похожи на продажных журналистов, вы вообще ни на кого не похожи и уникальны. Если вы так играете после большого перерыва, то мир потерял величайшую звезду классической скрипки. Я в восхищение, леди. Простите меня).
  Роберт взял ее за руки и поцеловал каждую ладонь.
  - If you'd ever think of coming back I'm ready to help with a doctor. Perhaps, there still may be a chance. (Если захотите вернуться в мир музыки, я готов найти врача. Возможно,+ вам еще можно помочь).
  Отступив на шаг, он хмуро посмотрел на часы:
  - Band, you've got 15 minutes for a breakfast. Will got get the car warmed up. Will give a ride to the girl. Dave, Laressa, hurry up. Alex, Sebastian, please check on the instruments if you're finished here. (Музыканты, у вас осталось четверть часа на завтрак. Я пошел прогревать машину. Мы подвезем и девушку. Дейв, Ларесса, быстро за стол. Алекс, Себастьян, проверьте инструменты, если уже закончили есть).
  Мужчина уже дошел до двери, когда повернулся и обиженно на чистейшим русском сказал:
  - И у меня не длинный нос.
  Тим и Лариса переглянулись.
  - Блин! - вырвалось у них обоих.
  Ларису высадили недалеко от пресс-центра фестиваля. Роберт взял ее номер мобильного, бросив несколько сухих фраз Диву, который лишь кивнул.
  День был суматошный. Лариса исходила всю площадку, прислушиваясь к молодым и неизвестным исполнителям, которые в своем небольшом кругу играли небольшие импровизации. Разнообразные инструменты, от классических до экзотических, различные мотивы. Музыка переплеталась между собой, не всегда гармонируя с соседом и веселыми разговорами. Вавилон из мелодий пленил, создавая иную реальность. Девушка успела побывать и на выступлении Дива, прослушать искрометно- завораживающий 'Чардаш' Монти и 'Танец с саблями' Хачатуряна. Но долго задержаться не смогла, в пресс-центре начиналась пресс-конференция с одной известной фолк-группой из России, которую ей надо было обязательно осветить по заданию редакции. Бедный диктофон работал на износ, девушка лишь успевала менять батарейки.
  Ее отыскал Роберт, когда она на секунду присела возле дерева, давая уставшим ногам отдых. Он протянул ей воды:
  - Ребята уже уехали в коттедж. Я вернулся за вами.
  - Зачем? В этом не было необходимости. Я все равно останусь тут до вечера. Там два основных выступления, мне надо их обязательно внести в репортаж, - она еще настороженно относилась к агенту Дива.
  - Тим примерно это и сказал мне. Лариса, у меня к вам не совсем обычное предложение. Дело в том, что... - он вдруг замялся, чем не мало удивил девушку.
  - Роберт, а зачем вы притворялись, что не понимаете русский? - задала она вопрос, потому что подспудно догадывалась, что суть его просьбы ее не обрадует.
  - Привычка контролировать ситуацию. В нашем случае, я убедился в вашей порядочности.
  Девушка фыркнула и вернула ему бутылку, резко вставая.
  - Мне пора.
  - Подождите, Лариса, я не договорил.
  - Не думаю, что вы мне скажете что-нибудь хорошее. Не волнуйтесь, Роберт, докучать и навязывать свою компанию не буду.
  - До чего же вы похожи. Оба. Молодые и горячие. Для журналиста вы весьма несдержанны. Я хотел предложить вам на время фестиваля переехать в коттедж. Это благотворно повлияет и на Дейва, у которого еще два выступления здесь, да и вам будет удобней работать, у меня там и интернет есть, я готов предоставить и ноутбук, - Роберт глянул на часы и вновь протянул воду, - я заеду за вами вечером около восьми. Вас устроит?
  - Зачем?
  - Помогу перевезти вещи из гостиницы. Мальчишки репетируют, не стоит их напрягать. Договорились?
  - Хорошо, - согласилась она.
  Лукерман коротко кивнул и тут же ушел.
  Вечером он нашел ее в толпе, вывел. Они действительно заехали в гостиницу, где Роберт разрешил все проблемы с номером, помог перенести вещи. В Турку магазины закрывались рано, сейчас работал лишь Викланд на центральной площади. Они завернули туда по дороге в коттедж, чтобы купить немного продуктов. Оба сохраняли молчание, перебрасываясь лишь короткими фразами, когда это было необходимо.
  Лариса смотрела на мелькавшие за окном деревья. Все как в сказке, только как то странно она себя ощущала. Немного неуютно от решения, она была как душевный мазохист, который знал, что ничего хорошего из отношений не будет, и получал от знаний моральное удовлетворение.
  - Не ешьте себя поедом, - вдруг произнес вслух Роберт.
  - Вы о чем?
  - Лариса, я родился и вырос в СССР. Уже в юношестве родители эмигрировали в Израиль вместе со мной, бросив все и начав жизнь с нуля. Так что советское мышление мне знакомо. У вас строгое воспитание, вы слишком честны и придирчивы, даже к самой себе. Мой вам совет. Вас никто не осуждает, так что наслаждайтесь настоящим. Потом разберетесь с будущим.
  - Возможно.
  - У них другой менталитет, другое воспитание, хоть Дейв и вырос в весьма консервативной семье. Но он бунтарь. В семнадцать лет ушел из дома, сам поступил в Джульярдскую школу в Нью-Йорке. Он разорвал все контракты тогда. На учебу зарабатывал сам всеми возможными способами - и официантом, и моделью. Харизматичный бунтарь, у которого есть один важный плюс - ему плевать на мнение и стереотипы. Ребята подобрались такие же, смелые авантюристы от музыки, хотя конечно он - абсолютный лидер.
  - И?
  - Я просто пытаюсь донести тебе, что никто на тебя косо не посмотрит и не осудит. А после утреннего концерта ты стала звездой. Кстати, о руке. У меня есть знакомый русский врач. Леонид Коростылев. Светлая голова и профессионал высшего уровня в хирургии. Я хочу, чтобы вы в Москве встретились. Он - врач от Бога. Если не он, тогда... - Роберт замолчал и бросил извиняющий взгляд.
  - Спасибо, я привыкла уже.
  - Повязку надо поменять?
  - Вечером Тим перебинтует.
  - Пусть лучше он Дейва обучит, - вдруг усмехнулся Лукерман, - чтобы избежать острых ситуаций. Я впервые вижу в нем такие собственнические замашки.
  - Ну должен же быть и у него недостаток. Чтобы он был... Как бы сказать... - запуталась девушка в словах, боясь сказать глупость.
  - Говорите прямо. Утром вы были весьма убедительны
  - Тогда промолчу, - покраснела девушка.
  Роберт расхохотался. Они уже подъехали к коттеджу. В легких сумерках, где сосны темнели неясными силуэтами, светлые окна вдруг показались девушке маяками в бескрайних океанах жизни. Вдруг стало важно, что ее ждут.  Она на мгновение замерла, затаив дыхание. Разве не об этом мечтает любой? Чтобы его кто-то ждал дома. И пусть коттедж лишь снят на время, и отношения с Дивом недолговечны, но пусть на несколько дней незаметное в обычной жизни одиночество отступит, уснет.
  Лариса и не заметила, как перед ней распахнулась дверь:
  - Лариса, о чем задумались?
  - Так, ни о чем, - уклонилась она от ответа, разочарованная тем, что он разрушил грезы.
  Выходя, она не заметила поданной руки. Роберт лишь хмыкнул, но от комментариев удержался. Лишь взял ее вещи и пошел вперед.
  - Я не говорил о нашем приезде. Решение пришло спонтанно. Мне не хотелось бы, чтобы Дейв вместо того, чтобы отдыхать перед выступлениями, носился по темноте на машине. Да и вам тоже надо бы поспать. У меня только к вам одна просьба, - он резко затормозил и повернулся к ней, - если будете писать о Дейве, перед отправкой в печать согласуйте материал со мной.
  - Я не собиралась, можете не волноваться!
  - Знаю. Просто сообщаю, что я не против. Мне даже интересно, что у вас получится. Идемте. Я обещал их накормить.
  Войдя в дом, Роберт замер и поймал девушку за руку, делая знак, чтобы молчала. Но Лариса и сама застыла, боясь спугнуть.  
   Из гостиной доносился дуэт. Аранхуэс. Гитара и скрипка. Не очень уверенный, потому что Див пошел по ее пути, пытался играть с листа партию, написанную для гитары. Сейчас Гитара выступала в роли учителя, подсказывая правильные ноты. Вдруг мелодия резко оборвалась и послышался разговор на английском
   - Родриго говорит, что Дейв замахивается сразу на аккорды, а стоит пока по мелодии пройтись. Дейв же говорит, что вы совершенно иначе играли, и дело не в аккордах и переходах, - перевел Роберт.
   - Он прав, - кивнула Лариса, вслушиваясь в соло, которое выводила скрипка, - я перекладывала мелодию, слыша диалог двух инструментов.
  - Подскажите ему?
  - Нет, я хочу услышать его версию.
  Словно в подтверждение слов девушки, скрипка вновь робко запела. Несмело она рассказывала о самых сокровенных переживаниях. Гитара молча слушала, внимала мотиву тишина вечера. Лариса вслушивалась, задерживая в смятении дыхание. Когда последний аккорд утих, девушка еще была в плену звуков, поэтому вздрогнула от прикосновения:
  -- Идемте, - тихо шепнул Роберт.
  Когда они вошли в комнату, Дейв стоял и смотрел в окно, все также держа скрипку, затем молвил:
  - Give me the keys, Robert. (Роберт, дай ключи от машины).
  -- Why? By the way, good evening. (Зачем? Кстати, добрый вечер).
  -  I need the keys. (Надо).
  - Dave, don't. Tim, please help Larissa with the hand. (Не надо, Дейв.  Тим, помоги Ларисе с рукой, повязку надо менять).
  - No, will take it myself. (Я сам!) - иногда маэстро умел двигаться слишком молниеносно. Скрипка обиженно тренькнула струнами, занимая свое место в чехле. Сам же Див уже стоял возле девушки.
  - Hey, better watch Tim and learn how to change bandage. Calvin, come cook some pizza. (А ты смотри, как Тим меняет и учись, Кельвин, пойдем пиццу сделаем), - снисходительно разрешил  Роберт.
  - Robert, Laressa will stay. (Роберт, Ларесса останется с нами), - безапелляционным тоном заявил скрипач.
  - Kind of figured it out already. Why won't you put her stuff into the room?  Hope everybody will behave. Me and Tim will help with the translation. (Я догадался. Вещи ее отнеси в спальню. Ну и я думаю, остальные понимают, что вести себя надо прилично в присутствии девушки. Мы с Тимом поможем с переводом).
  Роберт говорил в пустоту. Сейчас существовали лишь двое. Лукерман лишь хмыкнул и молча поманил остальных.
  Три дня искрили музыкой, любовью и весной. Утром Лариса убегала на фестиваль, музыканты - на концерты, чтобы вечером стремиться в маленький пригородный дом. Девушка хорошо вписалась в компанию, проводя вечера в общей гостиной за ноутбуком Роберта. Музыкальные импровизации, стук клавиатуры, шутки на двух языках. Когда рука немного прошла, Лариса накормила всех блинами, причем Див стоически помогал ей на кухне. Скрипач  вообще не отходил от нее ни на шаг.
  В последний день фестиваля ранним утром Лариса сидела на кухне, помешивая кофе в бокале. Вчера она работала дома, ребята же вернулись поздно и сейчас еще все спали. Первым появился Роберт:
  -- Доброе утро Лариса.
  - Доброе, - тихо ответила девушка.
  Настроение с утра было пасмурным, впрочем, понятно. Сегодня закрытие, вечерний кросс-концерт основных участников. А завтра в полдень поезд на Москву. Сказка заканчивалась.
  -- Грустите? - в проницательности Лукерману не отказать.
  - Немножко, - уклончиво ответила  девушка, следя как Роберт заваривает зеленый чай с жасмином.
  Резкий запах цветов заставил ее поморщиться, что не ускользнуло от внимания мужчины:
  - Что-то не так?
  - Нет, все  хорошо. Мне пора ехать, - она встала, выливая недопитый кофе в раковину.
  - Вас подвезти?
  - Спасибо.
  Он довез девушку до площадки. Лариса дождалась, пока он уедет и направилась в сторону остановки. Ей надо было попасть в город.  Пока они ехали, у нее родилась очень нехорошая мысль, которая просто требовала опровержения, чтобы не стать сюжетом дешевого романа.
  Аптека нашлась быстро, как и кафе, где она сделала заказ  кофе и шоколада. Хотя больше захотелось коньяка. Именно такие мысли пришли ей в голову, когда она сидела и смотрела на две полоски теста. И что дальше? За сказкой последних дней они забыли о прозе жизни. Мечты, мечты, мечты... Аборт? Нет, не сможет. Сказать? Тоже нет. А значит... Днем раньше, днем позже. Надо вернуться+ за вещами. Она замерла. Адрес неизвестен, и ключей нет. А если они все там? Как она объяснит? Лариса заглянула в рюкзак. Все документы у нее с собой, даже билет. Авантюра, чистой воды авантюра. Она быстро расплатилась и бросилась в сторону маленького вокзала. Ей повезло. Через полчаса отходила электричка на Хельсинки.  
  Словно преступница, Лариса забилась в угол вагона, кусая губы, чтобы не разреветься. Какая глупость, какая он идиотка. Нельзя было поддаваться уговорам, мольбе в глазах.Вдруг ее осенило. Ведь ее будут искать, решат, что она пропала. Могут и в полицию обратиться. Девушка лихорадочно достала телефон, набирая сообщение  другу: 'Тим, я должна уехать. Прощайте'. Тим умный, он поймет. Все два часа пути Лариса смотрела в окно, пытаясь осознать происходящее. Просто новая жизнь, новые обязанности, новая ответственность. Справится. Малыш не виноват, что его мать заигралась.
  Железнодорожный вокзал в Хельсинки встретил девушку несвойственной финскому укладу жизни суетой. Дойдя до касс, Лариса объяснила суть своей проблемы. Ей повезло, на сегодняшний поезд до Москвы было свободное место в купе, верхняя полка. Доплатив необходимую сумму, Лариса с грустью поняла, что на питание ей почти не осталось денег. И поезд отправлялся через пятнадцать минут. Купив пару шоколадок, она направилась к вагону.
  Дейв.
  Когда Дейв проснулся, Ларессы рядом не было. За окном послышался шум подъехавшего автомобиля. Дейв поспешил в гостиную, где столкнулся с Робертом:
  -- Доброе утро, Дейв. Я отвез Ларису на фестиваль. Предлагаю на вечер купить вина.
  - Я не против.
  Роберт устроился на диване и пристально посмотрел на парня:
  -- Дейв, что дальше? Завтра у Ларисы поезд.
  - Не знаю, - скрипач потер виски.
  - Пора бы принять решение. Впрочем, у тебя есть время до вечера. Собирайтесь. Сейчас на радио едем.
  На окне пиликнул телефон, и тут же появился Тим:
  -- Где пищало?
  - Тим, можно бы и не разбрасывать телефон.
  - Некий хаос помогает выжить в упорядоченном ритме жизни, - философски изрек барабанщик и взял телефон, - черт, Дейв, что ты натворил?!
  - В смысле?? - скрипач ошарашенно смотрел на друга.
  Тим зачитал вслух пришедшее сообщение. Трое переглянулись и бросились к выходу.
  Гонки по шоссе, на грани нарушений, не обращая на умиротворяющие пейзажи за окном. Дейв хмуро смотрел на пролетающие мимо деревья, дома. Она опять убегает. Почему? Ведь ночью все было хорошо.
  Она заснула у него на груди, прильнув. Нежная и светлая. Он еще долго  любовался ею, вдыхая легкий аромат волос. И утром, перед тем как уйти, слегка поцеловала в губы, шепнув загадочное: 'Spee'.
  Почему он не пошел за ней? Что он скажет сейчас, когда найдет? Кто она для него?
  -- Может мы зря паникуем? Может я не так понял? - Тим раздраженно отшвырнул телефон после очередной попытки дозвониться до Ларессы.
  - Тим, не делай меня идиотом, я еще не забыл русский письменный, - Лукерман напряженно следил за дорогой, - найди лучше в моем телефоне номер Вилле и набери. Мне надо отменить интервью с газетой. Дейв, мы найдем ее, не паникуй.
  - О чем вы говорили  утром, Роберт?
  - Ни о чем, я просто отвез Ларису на фестиваль. Дейв, девушки весьма эмоциональны, я уверен, что мы догоним ее в Хельсинки. Поезд в Москву отправляется в полдень. Шанс есть.
  Дейв кивнул, делая вид, что поверил. Догонят, и что дальше? Обстоятельства выше их. Они из разных миров, разных стран, даже не понимают язык друг друга. Дейв даже застонал. Чтобы понимать друг друга, им не нужна была речь. Они слышали без слов, говорили взглядами.
  На вокзал они ворвались без десяти минут двенадцать. Рассматривая табло, Роберт скомандовал:
  -- Третий путь.
  Увы, судьба словно издевалась над ними. Найдя необходимую платформу, трем мужчинам оставалось лишь  смотреть вслед уходящему поезду. Тим набрал номер подруги. Телефон ответил безжизненным голосом:
  -- Тим, я уехала. Так будет лучше.
  -  Лара, где ты?! Мы в Хельсинки на вокзале. Где ты?!
  - В поезде, еду в сторону Москвы. Хорошо, что вы опоздали. Это правильно. Сказок не бывает. Ты потом вещи мои пришлешь? По старому адресу, там родители живут.
  - Лара, да что случилось?!
  - Жизнь с нами приключилась, а больше ничего. Я ушла первой, чтобы не быть брошенной. Пока.
  Дейв не понимал ни слова, но судя по взгляду товарища, ничего хорошего ему Ларесса ни сказала. Он перевел взгляд на мрачного Роберта.
  Тим растерянно посмотрел на замолчавший телефон:
  -- Она едет в Москву. Сказала выслать потом вещи. Дейв, что произошло?
  - Ничего.
  - Действительно ничего, - мрачно сказал Роберт, - девушка решила разорвать отношения сама. Я предупреждал тебя, Дейв. Все, возвращаемся, у нас плотный график.
  Дейв усмехнулся:
  -- Бизнес превыше всего, Роберт? Ты прав, она сделала выбор, и я его принимаю.
  Скрипач развернулся и отправился на выход с вокзала.
  
  Третья встреча. Двенадцать лет спустя. Подмосковье.
  
  Лариса.
  
  -- Да, Леонид Аркадьевич, я отправила все на корректуру. Таисия Филипповна обещала к четвергу все сделать. Так что за тот год мне осталось лишь три работы набрать.
  - Спасибо, Лариса. Я Дениса заберу из школы. Тебе надо что-то в городе?
  - Зефир, если вам не сложно.
  - Конечно, обязательно привезем.
  Лариса положила телефон на стол, задумчиво смотря на экран. Она разобрала почти все рукописи Коростылева. Часть отправилась в печать в специализированные издания, что-то она сама размещала в интернете. По сути осталась лишь работа над главной монографией, а это не такой уж большой объем.
  Она выглянула в окно. Весна. Молодая листва радостно заигрывала с теплым ветерком. Солнечные блики отражались на буйстве цветов в саду, переливаясь яркими оттенками. Лариса подошла поближе, наблюдая белый дым яблонь. Мысли улетели далеко далеко. Это было двенадцать лет назад...
  Звонок Тима. Уже не догонят. Она ответила. Горькие слова, горькие слезы. Она тогда не сразу заметила мужчину средних лет, сидевшего напротив. Он внимательно следил за разговором, затем встал.
  -- Ой, извините, - Лариса испуганно посмотрела на него.
  - Ничего страшного. С вашего позволения, - мужчина встал и вышел из купе.
  Лариса лишь прижала рюкзак к груди и провалилась в сладкие и болезненные воспоминания. Все ее поведение было глупым, но меньше всего хотелось тогда увидеть презрительные взгляды. Что ей не поверят, она не сомневалась. Нет, Тим может быть и понял, но...  Прочь сомнения, она приняла правильное решение. Родители поймут.
  Из невеселых дум вырвал легкий стук. На столе перед ней появился стакан чая  и сахар в пакетике. Она недоуменно перевела взгляд на спутника. Он блеснул очками и без тени улыбки сказал:
  -- Это не  способ познакомиться. Я врач, и мне ваше болезненное состояние не нравится. Сейчас принесут что-нибудь посущественней.
  - Простите, я не могу.
  - Можете. Я не хочу потом оказывать вам первую помощь, если могу предупредить.
  В этот же момент появилась проводница с  тарелкой овсяной каши. Лариса посмотрела и опрометью бросилась из купе.
  Когда она вернулась, каши на столике не было, а невозмутимый мужчина намазывал масло на хлеб. При виде девушки, он  лишь кивнул:
  -- Присаживайтесь.  Извините, не хотел я такой реакции. Но вам тем более надо поесть. Меня зовут Леонид Аркадьевич Коростылев, я хирург, но в силу специфики службы кем только не успел поработать. Я могу узнать ваше имя?
  - Лариса.
  - Лариса, поскольку при входе в купе вы меня не заметили, то я стал невольным свидетелем вашего разговора. Учить жизни не буду. Судя по всему, сбежали вы в спешке, поэтому о еде не позаботились. Документы хоть взяли?
  Девушка молча кивнула, сдерживая слезы.
  -- Это хорошо, хоть проблем на границе не возникнет. Однако сейчас вы должны думать не только о себе. Поэтому хотя бы на время дороги, раз мы соседи, давайте вы отложите ложную скромность и гордость и не будете питаться непонятно чем.  С меня не убудет, да и не могу я иначе, клятву Гиппократа давал, - под конец он позволил себе легкую усмешку.
  Лариса шмыгнула носом и полезла в рюкзак, доставая шоколадки.
  -- Это что? - удивился Леонид Аркадьевич.
  - Мой скромный вклад в общий стол. Я тоже не умею иначе.
  - Хорошо, тогда меняемся?
  Он пододвинул ей бутерброды, а сам забрал шоколад.
  В их купе никого не подселили больше. Вагонные разговоры и чай согрели девушку, и уже ближе к границе с Выборгом она рассказал свою невеселую историю. Почему? Да потому что в Москве они разойдутся, а выговориться надо было. Так по крайней мере думала Лариса, но у Коростылева было иное мнение:
  -- А теперь куда вы?
  - К родителям.
  - Малыша оставите?
  - Да. Он же не виноват. Надеюсь, справлюсь.
  - Лариса, я понимаю, что лезу не в свое дело, однако выслушайте меня. Как я говорил, я хирург высшей категории. У меня своя клиника, плюс достаточно активная общественная жизнь. Я преподаю, читаю лекции, печатаюсь. Сейчас ищу помощника. Смотрите, как удачно складывается. Вы хорошо владеете русским языком, журналистика других не терпит. А у меня много записей, требующих оцифровки. Там и рукописные тексты, и диктофонные. В вашем положении вам нужна работа в штате, чтобы получить все выплаты от государства. Но к беременным у нас отношение сами знаете какое. Я же лишен этих предрассудков. Может поговорим более детально о такой перспективе?
  - А вам зачем это?
  Он задумался, затем просто сказал:
  -- Наверно неудачи с предыдущими помощниками подтолкнули к столь неординарному решению. Общая безграмотность молодого поколения плюс нежелание работать. Девицы витают в розовых облаках, пытаясь решить свои матримониальные проблемы, парни несобранны.
  - А почему вы решили, что я не из тех девиц? - Лариса силилась разгадать человека напротив.
  -  Слишком честны. Мы оба знаем наши исходные данные, и мне кажется, мы сработаемся.
  - Я не готова дать ответ.
  Он протянул ей визитку.
  На Ленинградском вокзале они расстались. Лариса поспешила в отчий дом, чтобы найти защиту и поддержку.
  Увы родители не поняли дочь. Они настаивали на аборте. Не выдержав давления, Лариса сбежала в свою квартиру, доставшуюся от бабушки, прекратив общение с родителями. Вечером, когда она перебирала вещи, то наткнулась на свою скрипку. Пробежав по струнам пальцами, она набрала телефон Леонида Аркадьевича:
  -- Если ваше предложение еще в силе, то я согласна.
  Коростылев не стал ни о чем расспрашивать, ему хватило лишь взгляда на бледное лицо девушки, чтобы все понять.  Они быстро пришли в общему знаменателю в разговоре, подписали все документы.
  Началась новая жизнь. Ларисе пришлось выстраивать свои отношения в офисе, но если первоначально ее появление восприняли в штыки, то через месяц она стала всеобщей любимицей. Персонал клиники пытался даже помочь спокойной помощнице, то подкармливая, то забирая часть ее нагрузки на себя. Вся клиника следила за питанием русоголовой, беременность она тоже вела здесь же. Медсестры часто нагло врывались в кабинет заведующего клиникой и утаскивали Ларису на прогулку или процедуры, не обращая внимания на шутливое ворчание Коростылева.
  Леонид Аркадьевич осмотрел и руку Ларисы. Поскольку операцию делать было нельзя, он назначил терапевтические безопасные процедуры, и на новогодний корпоратив девушка с русой косой и  на шестом месяце беременности сыграла Адажио Хоакина полностью. Больше играть не дал Коростылев, испугавшись слез в глазах подопечной.
  А в начале февраля все дружно провожали Ларису в декрет.  К сожалению, отношения с родителями так и остались холодными, и тогда Леонид Аркадьевич сделал еще одно щедрое предложение. Он пригласил Ларису жить в свой дом в подмосковье. Свежий воздух, и она могла продолжить работать с текстами там. А квартиру можно было сдавать, получая необходимые для жизни деньги. Лариса согласилась, для нее начальник уже стал феей, заставив поверить в счастье.
  Переезд не занял много времени, сначала Лариса хотела занять гостевой домик, чтобы не стеснять хозяина. Гостиная с камином, спальня и кухня в одноэтажном строении со всеми удобствами вполне устраивали девушку. Но Коростылев даже не хотел слышать, поэтому она заняла левое крыло, в то время как мужчина проживал в правом крыле. Вдовец, а единственный сын тоже находился в конфронтации с родителем. Два одиночества нашли друг друга. Их не волновали сплетни соседей, потому что внезапно зародившуюся дружбу между ними не трогала зависть окружающих.
  В середине марта родился Денис Дивович Разумовский, а в конце апреля Леонид Аркадьевич стал крестным отцом мальчишки.
   В уютном коттедже на окраине леса поселилась теплая суета, которая так часто бывает в доме, где родился ребенок. Коростылев, пресекая все возражения Ларисы, помогал заниматься с малышом, особенно когда того мучили колики, отсылая молодую маму спать. Он же тогда резко поговорил с родителями девушки, отчитав за отношение к дочери. Их проняло, и вот Лариса получила первый звонок, а затем и просьбу приехать познакомиться с внуком.
  Лед родительского гнева и неодобрения растаял при виде маленького щекастого улыбчивого малыша. Они попытались забрать и дочь, и внука к себе, но, к их стыду и изумлению, Лариса воспротивилась. Леонид Аркадьевич ее поддержал. Утихнувший конфликт едва не вспыхнул с новой силой, но Коростылев увел отца поговорить. Через час они вернулись, а потом и уехали, оставив дочь и внука в доме хирурга.
  Родители приезжали на выходных, отпуская Ларису в город или просто давая выспаться. Помощь оказалась кстати, Лариса ближе к осени пришла к Леониду Аркадьевичу с предложением возобновить работу с рукописями. Наверно, это был их первый тяжелый разговор с момента знакомства. Коростылев возмущался, обвинив Ларису в том,  что она подозревает его в корысти. Лариса молчала. Потом тихо встала.
  -- Ты куда?
  - Собирать вещи. Мы с Денисом злоупотребляем вашим гостеприимством.
  - Упрямая девчонка! Вы мне как родные стали. Твое дело растить малыша.
  - У меня появилось свободное время, и я могу продолжить работу. Вы не хотите. А я не хочу быть содержанкой.
  Коростылев вздохнул:
  -- Лара, не выдумывай. Не спеши.
  - Тогда нам пора.
  - Хорошо, - он раздраженно бросил ручку на стол, - возвращайся к работе, если так хочешь. Но если я увижу, что ты забросила ребенка или начнешь опять падать от усталости - закрою под замок. Различай гордость и гордыню.
  Она кивнула, понимая, что Леонид Аркадьевич и так наступил на горло своим принципам, разрешив ей работать дома.
  Вторая встряска ждала их, когда Денису исполнился год. Март был продолжением зимы, снаружи завывала метель. Отгородив специальным забором камин, Леонид Аркадьевич подбрасывал дрова. Вместе  с маленьким Дениской они листали красочную книгу с музыкальными потешками. Лариса устроилась в кресле и дремала, предпочитая остаться внизу, хотя Коростылев неоднократно гнал девушку поспать. У малыша лезли зубы, и он вновь не давал ночами спать. Нанятая им на постоянную основу домработница проживала с ними в гостевом домике, она немного разгрузила Ларису, взяв на себя готовку и уборку. Девушка занималась сыном и упорно работала с рукописями Коростылева.
  Неожиданная трель телефона разбудила Ларису. Одной рукой удерживая малыша, пытавшегося отнять аппарат, Леонид Аркадьевич ответил:
  -- Да, слушаю. А, здравствуй, здравствуй. Ты в Москве? Нет, а где? Уже едешь? Да нет, я рад конечно. Приезжай. Только знаешь... Я как бы уже не один, поэтому как прежде, наверно, не получится посидеть до утра. Впрочем, приезжай, останешься у нас, еще и утром успеем пообщаться. Нет, никаких гостиниц. Никого ты не стеснишь, не выдумывай глупости. Я тебя с очень хорошими людьми познакомлю. Все, жду.
  Он положил трубку и перевел взгляд на девушку:
  -- Лариса, тут ко мне гость едет, сын друзей. Ты не против?
  - Но это ваш дом, разве я могу что-то запрещать? Мне забрать Дениса?
  - Наш дом, Лариса. Это и ваш с Денисом дом тоже. Останься, я тебя познакомлю с ним.
  - Мы будем мешать.
  - Опять? Ни ты, ни Дениска мне не мешаете, - отрезал Коростылев и обратился к вошедшей домработнице, - Антонина Матвеевна, приготовьте комнату гостю рядом со мной, и ужин  на троих. Лариса, посиди с нами. Антонина Матвеевна уложит Дениску. Да, дружок? Отдай-ка телефон, это несъедобно.
  Дениска, воспользовавшись разговорами взрослых, уже слюнявил аппарат крестного.
  Через полчаса, когда Лариса помогала накрывать на стол, она услышала, как хлопнула дверь.  Послышались мужские голоса, радостно взвизгнул Денис. Девушка быстро расставила бокалы под вино, когда все вошли в гостиную. Лариса оглянулась и замерла.
  В дверях стоял Роберт Лукерман.  Он удивленно перевел взгляд на Коростылева, затем на девушку, потом пристально посмотрел на Дениса. Лариса очнулась, бросилась к Леониду Аркадьевичу, выхватила у него малыша и кинулась в свою комнату. Мысли отключились, сработали материнские инстинкты. Она лишь защелкнула дверь, усаживая малыша в кроватку.   Это ее малыш, только ее! Она должна защитить сына.
  В дверь постучали.
  -- Да?
  - Лариса, открой, пожалуйста, дверь, - попросил Коростылев.
  Она засомневалась, затем тихо попросила:
  -- Не сейчас.
  - Скажи мне одно. Это ребенок Роберта?
  - Нет.
  - Хорошо. Я прошу тебя, не принимай поспешных решений. Сейчас ложись отдыхать.
  Он ушел, а Лариса без сил опустилась на кровать, понимая, как глупо себя повела. Дениска захныкал, привлекая к себе внимание. Она достала малыша,  успокаивая.  Время шло ко сну, пора купать малыша.  А значит, надо выйти из комнаты.  Не выпуская из рук ребенка, она выглянула в коридор. Горели бра, дверь в общую часть дома была закрыта.
  После вечернего ритуала, когда малыша выкупали, накормили и уложили в кровать, Лариса сидела в кресле качалке, смотря на ночь за окном. Сбежала  тогда? Да, испугалась, что оттолкнут и осудят. Сейчас сбежала? Потому что боится, что отнимут ребенка. Но что, теперь вечно жить в страхе? Можно ли по-прежнему доверять Коростылеву? Вопросы, вопросы, череда бесконечных вопросов, которые требуют немедленных ответов. Может, это ее выдумки, может, она слишком мнительная, но казалось, что ее судьба зависит от Лукермана. А значит...
  Лариса метнулась к комодику, разыскивая ключ от комнаты. Его она получила от Коростылева в первый свой день в этом доме, ставшим родным. Леонид Аркадьевич тогда лишь нейтрально обронил:
  -- Чтобы ты была спокойна.
  Вот так, завуалированно он дал ей гарантии неприкосновенности в его доме. А ее доверие к мужчине, ставшим для Ларисы и Дениса даже ближе родных, в тот момент стало безграничным. Ключом она так ни разу и не воспользовалась. До сегодня. Включив радио няню и зажав приемник в руке, она вышла, зябко кутаясь в шаль. Тщательно закрылда на замок дверь в комнату. Прошлое настигло, но вспоминалась не сказка, лиричная и печальная. Сейчас каждый шаг был словно путь на гильотину.
  Мужчины сидели на кухне. При виде худенькой тени в белой шали оба встали. Коростылев встревоженно всматривался в бледное лицо подопечной, даже не зная, что думать. Та история в поезде, которую рассказала девушка, не называя имен, из обыденной правды жизни приобретала вид ужаса. Его бывший ученик, сын друзей, тоже не намного отличался от  снега  за окном. Он, не отрываясь, смотрел на Ларису, затем тихо спросил:
  -- Это из-за этого вы тогда сбежали?
  - Вы бы не поняли. Вы были против журналиста.
  -  Это другое, Лариса.  
  - Разве? Ответьте честно, что бы вы решили, если бы я тогда сказала правду?
  Роберт отвел взгляд.
  -- Вот видите, - Лариса говорила тихо.
  - Он должен узнать, - еле слышно ответил Роберт.
  - Нет, это мой ребенок и только мой! - взорвалась она на ровном месте.
  Не выдержали нервы. А через мгновение ее прижимал к себе Коростылев, покачивая и успокаивая, словно она сама маленький ребенок. Агент же сидел на стуле и буравил взглядом рюмку напротив себя. Каждый всхлип девушки отдавался в нем словно иголка.  Прагматичный мозг отключил эмоции и напряженно работал, ища выход из ситуации. Наконец, Лариса стихла. Роберт исподлобья наблюдал, как Коростылев усадил ее на свое место и пододвинул бокал вина.
  - Выпей, Ларочка.
  - Мне Дениса ночью кормить.
  - Я сам встану и покормлю его, смесь умею наводить.
  Лариса пригубила красного вина, больше в желании согреться. С минуту висела тягостная тишина. Затем Роберт решился:
  -- Я могу задать вопросы?
  - Прежде чем ты их задашь, Роб, давай я тебе кое-что поясню, - вмешался в разговор Коростылев, - Первое, и самое главное, я - крестный Дениса. Надеюсь, ты помнишь еще основы православия и понимаешь, что это означает. Лариса мне как дочь, и в этой ситуации я приму ее сторону. Я не знаю кто биологический отец ребенка, но если он за почти два года не озаботился попытками найти ее, то...
  - А он знал? - Роберт горько усмехнулся, - Он был уверен, что вечером она вернется, готовился к разговору, а в результате мы, забив на все расписание, мчались в Хельсинки, чтобы поймать хвост уходящего поезда. Лариса, вы сбежали, ничего никому не объяснив. Что я должен думать? Что он должен был решить? Он и понял, что не нужен. А смысл навязываться, если тебя не ждут.
  - Роберт, ну вы же понимаете, кто он и кто я, - тихо заметила Лариса, - мы были знакомы от силы пару недель. Это только моя вина.
  - В постели было двое, - отрезал агент и чуть мягче добавил, заметив как сжалась девушка, - вы оба несете ответственность. Но и также как и ты, он тоже имеет право знать. Это ваш общий ребенок.
  - Мой, - упрямо ответила девушка, - Роберт, вы же умный человек, понимаете, что начнется, если Див узнает о малыше. И не только юридически. Я не хочу ребенку такую судьбу.
  Мужчина вскочил и заметался по кухне. Лариса понимала, что сейчас от него зависит много, но ждала. Неожиданно на плечи легли теплые ладони. Коростылев пытался хоть как-то поддержать девушку. Роберт заметил жест и спросил:
  -- Как вы познакомились?
  -- Не поверишь, Роберт, я ехал в том самом поезде. Насмешка судьбы - я слышал последний разговор Ларисы с Тимом, потому что девушка оказалась моей соседкой по купе. Роб, Лара. Я могу узнать кто отец ребенка?
  Агент бросил взгляд на девушку, та лишь склонила голову.
  -- Дейв Гарлет, скрипач-виртуоз.
  Коростылев чуть сильнее сжал плечи девушки и тихо заговорил:
  -- Роберт, я на стороне Ларисы.
  - Да понимаю я все ваши опасения и даже в чем-то признаю. То, что было... Ладно.  Может, вы и правы, Лариса. Но знаете, что судьба странная вещь. И мне кажется, она вновь вас столкнет.  Я не скажу, хотя  не понимаю, почему он не должен знать. У вас есть шанс. Мизерный, но он есть!
  - Но также есть вероятность, что не срастется, а пострадает Денис, - тихо заметила Лариса.
  Роберт сел напротив нее:
  -- Я не скажу, хотя вспоминаю вас двоих в те дни. Это была сказка.  Странная, нереальная и быстротечная сказка, разбившаяся о прагматизм жизни. Не скажу, не заговорю, но на прямой вопрос отвечу правду.
  - Роберт, - взмолилась девушка.
  - Лариса, с того момента он ни разу не упоминал о тебе. Вот только Аранхуэс слишком часто звучит в его доме.
  Роберт помолчал и вдруг залпом выпил водку:
  -- Уже поздно, за руль я не сяду. Где мне можно отдохнуть?
  -- Я провожу тебя, - вызвался Коростылев.
  Роберт благодарно кивнул и пошел за хозяином, в дверях он остановился и тихо промолвили-:
  -- Лариса, я буду молчать. Можно одну просьбу? Я могу изредка приезжать и навещать вас с малышом?
  Лариса кивнула. Разговор вымотал ее, сейчас она не могла сопротивляться. Надо встать и дойти до Дениса. Он же там один. Девушка поставила руки на стол и спрятала лицо в ладонях. Как же она устала. Прятаться, вспоминать, жить прошлым. Несмотря на примирение с родителями, восстановить прежние отношения не удалось. Оставшись без их поддержки в сложный период, натолкнувшись на стену непонимания, она подспудно боялась очередного предательства. 
    На плечи легли ладони:
    -- Ларочка, ты устала. Не плачь, все будет хорошо. Пойдем, я провожу тебя. 
    - Спасибо вам, - прошептала Лариса, глотая слезы, - спасибо за все. Без вас я не смогла бы. 
    - Тише, девочка, тише. Вы мне не чужие. Пойдем отдыхать, Ларочка.
     Коростылев дошел до двери, забрал ключ и открыл сам. Денис спал, улыбаясь во сне. Леонид Аркадьевич помог обессилевший девушке раздеться, уложил в постель и ушел, забрав так и не проснувшегося малыша к себе.
  Роберт уехал после обеда. Утро он провозился с Денисом, играя в прятки, увязался за ними на прогулку. К разговору не возвращались,  и Лариса была благодарна за проявленный такт. Уезжая, Роберт оставил ей свой номер телефона и напомнил про ее разрешение навещать их.  Жизнь вернулась в свое русло. Пролетело лето, Денис научился ходить, рано заговорил.  Лариса все больше и больше времени уделяла работе, потихоньку приводя в порядок труды Коростылева. Она стала его личным помощником, удаленно ведя расписание, курируя издание учебников, организацию лекций и участие в различного рода симпозиумах. Раз в полгода к ним прилетал Роберт, привозя разнообразные игрушки Денису. Лукерман всегда появлялся с букетом из огромных бордовых роз. Коростылев внимательно следил за отношениями молодых людей, возможно, тайно надеясь на что-то. Лариса видела его задумчивый взгляд. Увы, сердце молчало. Она принимала цветы, соглашалась иногда на походы в театр или на концерт. Однако между ними всегда стоял маэстро.
  Под Новый год, когда Денису уже исполнилось три года, Лариса развлекала сына и кума, играя шутливые песенки на купленном недавно пианино. Они весело пели, а еще Денис пытался повторять за мамой, безошибочно угадывая ноты. Уже было ясно, что у малыша абсолютный музыкальный слух. Именно это открытие стало причиной вечерних споров мужчины и девушки. Леонид Аркадьевич настаивал, чтобы малыша уже начали учить музыке, но в щадящем режиме. Лариса сопротивлялась и не хотела отдавать ребенка в музыкальную школу или нанимать репетитора. В итоге Коростылев тайком купил крестнику на Новый год его первую скрипку, и теперь маленькая королева инструментов была надежно спрятана в его кабинете и ждала своего часа.
  Допевая 'В лесу родилась елочка', они услышали, как хлопнула дверь.
  --Кто там? - спросила Лариса.
  --  Антонина Матвеевна, наверно. Она сегодня отдыхала, наверно, вернулась, - пожал плечами Леонид.
  - Тетя Тоня обещала яблоко, - важно заметил Денис, он уже говорил чисто, без детского птичьего акцента..
  - Можно подумать, ты бы так не получил яблоко, - улыбнулась девушка, лениво перебирая пальцами клавиши.
  В прихожей слышался тихий разговор - мужской и женский голос. Коростылев нахмурился и даже помрачнел.
  -- Антонина Матвеевна не одна? - удивилась Лариса, следя за кумом, - У нас гости?
  - Осталось узнать, с чем гость пришел, - недовольно ответил Леонид Аркадьевич, вставая с кресла. Денис подбежал к нему, и мужчина подхватил малыша на руки, словно пытаясь защитить. Оба ее мужчины смотрели на дверь.  Девушка обернулась. Дежа вю. Прислонившись к притолоке на входе стоял молодой человек - почти точная копия Коростылева. Только моложе. Блеск светло-карих глаз, тонкая линия губ,  высокий лоб, на который небрежно упала прядь каштановых волос. Мужчина пристально осмотрел всех находившихся в гостиной и ухмыльнулся:
  - Ну здравствуй, папа. Я смотрю, пока меня не было, появился еще один наследник. Познакомишь с братом и мачехой?
  - Олег, если ты решил поскандалить, то сейчас не лучшее время.
  - Я искренен как никогда, отец. Хорошо, признаю, вышло грубо. Но познакомить ты нас можешь?
  Лариса настороженно перевела взгляд на Леонида Аркадьевича. Про сына она знала, как и то, что пять лет назад, после смерти жены Коростылева, они разругались по какому-то поводу, и Олег уехал из дома. Она также понимала и чувства молодого человека, вернувшегося в отчий дом, возможно, с желанием помириться,- и заставшего здесь ребенка и женщину. Она протянула руки к Денису:
  -- Я думаю, нам лучше уйти.
  - Не спешите, я так понял, что лишний. Сейчас уеду.
  Он уже развернулся уходить, а Лариса бросила рассерженный взгляд на Коростылева-старшего.
  - Олег, не уходи, - выдавил тот из себя, - куда ты на ночь глядя поедешь?  Это и твой дом.
  Олег горько усмехнулся:
  -- Пап, ты сам-то веришь?
  - Верю. Повернись, я хочу познакомить тебя  с хорошими людьми. Это Лариса. Она мама Дениса, моя личная помощница. А это Денис, мой крестник. Лариса - мой сын Олег, он тоже врач, только кардиолог. Пять лет проработал за рубежом и решил вернуться.
  - Крестник? - Олег растерянно провел рукой по лбу, пытаясь сообразить. За его спиной Лариса заметила домработницу.
  - Очень приятно. Я думаю, что вам есть о чем поговорить, а мы с Денисом поможем Антонине Матвеевне с ужином и приготовим комнату, - Лариса все же забрала ребенка и поспешила из комнаты.
   Помощь Дениса на кухне была неоценима:отвлекаясь на ребенка, Ларисе некогда было впадать в мрачные мысли. Однако оттягивать момент ужина бесконечно нельзя. Стол накрыт, Денис отмыт от последствий активной помощи. Вот только мужчины закрылись в кабинете и разговаривали. Иногда они повышали голос, и тогда Лариса испуганно вздрагивала. Да, она научилась не обращать внимания на косые взгляды соседей. Но здесь родной сын. Впервые девушка задумалась о двусмысленности своего существования. И меньше всего ей хотелось стать причиной ссоры двух родных людей.
  Наконец отец и сын вышли в столовую. Наивный Денис подлетел к Леониду Аркадьевичу:
  -- Крестный, я помогал маме.
  - Молодец, Дениска, - похвалил его мужчина, - маму надо беречь.
  - И любить, - важно добавил мальчик, забираясь на свой высокий стул.
  - И любить, - согласился крестный, помогая ему.
  Ужин прошел молча. Денис не очень умело орудовал вилкой, поэтому Ларисе приходилось ему помогать. Леонид Аркадьевич был раздражен, бросал недовольные взгляды на сына. Олег же пребывал в задумчивости, предпочитая полностью сосредоточиться на тарелке. Когда доели, и девушка, отпустив сына немного поиграть перед сном, поспешила помочь домработнице, ее вдруг остановил Олег:
  -- Не надо. Я сам. Простите, был резок.
  Он забрал из ее рук грязную посуду, унося ее на кухню. Лариса беспомощно обернулась на Коростылева и заметила легкую усмешку. Он лишь пожал плечами на вопросительный взгляд. Появившийся из-за спины Олег напугал ее неожиданным вопросом:
  -- Я в гостиной заметил скрипку, это ваша?
  - Да, - ответила она.
  - Сыграете?
  Она хотела отказать, но вездесущий Денис выскочил из гостиной и запросил:
  -- Мама, 'Сурка', мама, 'Сурка'.
  И вновь она искала глазами Коростылева в надежде, что он поможет, однако Леонид Аркадьевич неожиданно поддержал остальных:
  -- Если рука не болит, то почему бы и нет. Камин, зима, немного музыки. Сыграй, Ларочка, а я потом сварю твой любимый шоколад.
  - Вы любите горячий шоколад? - удивился Олег.
  - Да.
  - Я тоже.
  - И я, но мне не дают, - огорченно вздохнул Денис, - говорят, я с него быстро бегаю по потолку.
  Взрослые рассмеялись. Трехлетнему мальчишке удалось разрядить обстановку. Леонид Аркадьевич добродушно проворчал:
  -- Хорошо, сварю всем. Диня, тебе шоколадное молоко.
  В гостиной Лариса достала скрипку, на мгновение провалившись в далекую сказку. Да, тогда Леонид Аркадьевич помог купить хороший инструмент, но в памяти оставалась она, скрипка Страдивари. Легенда. Лариса вздохнула и заметила укоризненный взгляд кума. Конечно, он в курсе о ее мыслях, потому что знает всю подноготную. На мгновение покраснев, она подняла скрипку и...
  Несложная мелодия, немного печальная, знакомая, и сыграть ее Лариса могла даже с закрытыми глазами. Но сегодня ее ждало открытие. Неожиданно грустному напеву вторил детский голос. Денис чисто и звонко выводил мотив:
  Из края в край вперед иду,
  Сурок всегда со мною,
  Под вечер кров себе найду,
  Сурок всегда со мною. (Слова Гете Перевод Б.Спасского)
  Лариса играла, следя за сыном, и понимала, что это окончательная победа. Она капитулировала, сдаваясь уговорам сына и кума. Как бы не хотела, не стремилась оградить Дениса от мира музыки, боясь, что однажды сын и отец встретятся, увы, убить в ребенке талант не поднималась рука. Мальчик пел по велению сердца, растворяясь в музыке, становясь с ней одним целым. Лариса плакала, заставляя инструмент рыдать, а сердца присутствующих замирать от восторга и сопереживания. Мимолетная сказка вновь и вновь напоминала о себе. Сын унаследовал от отца не только черты лица и жгучие карие глаза цвета расплавленного шоколада, но и талант.
  Когда мелодия растворилась в тишине вечера, Лариса опустила скрипку и вздохнула. Прятать слёзы бессмысленно, их видели. Денис встревоженно посмотрела на девушку:
  -- Мама!
  - Ты хорошо пел, Денис. Очень хорошо. Будешь учится музыке?
  - На скрипке?
  - Да, малыш. Я думаю, что сначала сама могу тебе дать несколько уроков, а чуть позже пойдем в школу.
  Леонид Аркадьевич, затаив дыхание, переспросил:
  -- Лариса, я правильно услышал?
  - Да, Леонид Аркадьевич, с одним условием, я сама пока начну учить сына. В школу он пойдет не раньше пятилетия. На выходных поедем покупать скрипку восьмушку.
  Коростылев подпрыгнул и засуетился:
  -- Ларочка, ты только не ругайся. Я хотел на Новый год... впрочем, какая ерунда, придумаю. Сейчас.. она в кабинете, я как тебе купил. Только не ругайся.
  Он с несвойственной ему поспешностью выскочил из кресла и выбежал из гостиной. Лариса положила скрипку в футляр. Денис уже крутился возле окна, разглядывая снегопад.
  -- Отец исправляет ошибки молодости, - подал голос Олег.
  -- Простите? - насторожилась Лариса.
  - Нет-нет, не принимайте на свой счет. Просто в детстве я хотел играть на пианино, просил родителей, но они были непреклонны, считая это развлечением, а никак не серьезным занятием. Так что вместо сольфеджио и хора я ходил по репетиторам на иностранный и биологию. Как видите, родители, - он осекся и после небольшой паузы продолжил, - мне нравится, что отец теперь не так категоричен. Простите, что в запальчивости обвинил вас во всех смертных. Сейчас я понимаю, что отец нашел в вас и Денисе.
  Лариса растерянно смотрела на мужчину, так просто разоткровеничавшегося. Или не просто? А Олег тихо попросил:
  -- Сыграйте.
  *****************
  Лариса мотнула головой, оглядываясь на рабочий стол. Олег остался жить в родительском доме. Сначала мотивировал тем, что вернулся в Россию навсегда и будет искать место, где тоже хочет построить свой дом. Потом на время строительства и отделки. А затем завертелась карусель жизни. Пришел работать к отцу, затем принял на себя руководство клиникой, успешно превратив ее в сеть медицинских центров высокого качества. Отец был доволен успехам сына, а у Олега не всегда находилось время, чтобы следить за стройкой. Вот и превратилась она в долгострой. Денис учился в обычной школе и в музыкальной, ему пророчили замечательную музыкальную карьеру если... тут часто намекали на деньги и прочую спонсорскую помощь для учебного заведения, но Лариса делала непробиваемый вид и пропускала мимо ушей. Маму-одиночку жалели, однако на рейтинговые конкурсы и выступления посылали Анжелику, дочку богатых родителей. Девочка тоже хорошо играла, но все же ее игра была более технична, в то время как Денис... Между собой, в кулуарах школы, преподаватели часто сравнивали его с Дейвом Гарлетом. Мальчик не выполнял упражнения, он жил, растворяясь в нотах и ритмах. Очень часто импровизировал, за что его часто наказывали. Преподавание в школе было консервативным, и очень часто парнишка расстраивался. Лариса пыталась объяснять, Леонид Аркадьевич порывался разобраться с руководством школы. Спас ситуацию Олег. После очередного эпизода они закрылись в одной из комнат, которую переделали в кабинет Олега. Мужчина и мальчик просидели там час, а когда Денис вышел, проблема исчезла. Больше неудобных ситуаций не возникало. Лариса пыталась вызнать, о чем они говорили, но впервые сын ничего не сказал маме.
  Отношения с Олегом сами по себе выстраивались странным образом. Вежливый и отстраненный, тем не менее с Денисом он нашел общий язык. Кардиолог всегда находил время пообщаться с мальчиком. С женщиной мужчина держал дистанцию, но не холодную, а виноватую, словно боялся еще раз ее обидеть. Единственная странность была в его отношении к вечерним прогулкам Ларисы, когда приезжал Роберт. Он всегда в своем кабинете дожидался, пока они вернутся из театра или кино. Вежливо желал спокойной ночи и уходил в свою комнату.
  За окном распахнулись ворота и въехал большой внедорожник. В свое время Леонид Аркадьевич настоял, чтобы Лариса сдала на права, чтобы быть мобильнее. А потом они вчетвером ездили выбирать машину, и Олег настоял на огромном рамном чудовище, мотивируя безопасностью водителя и пассажира. А позже все оценили проходимость машины в осенние дожди и весенние паводки, и постепенно все автомобили в доме сменились джипами.
  Денис выскочил из автомобиля с футляром за спиной, подхватил сумки и ринулся в дом. Леонид лишь покачал головой вслед крестнику.
  -- Мама, мама, я...
  - Денис, не с порога. Отнеси скрипку.
  -- Хорошо, сейчас, не уходи!
  Он снял ботинки и улетел в свою комнату, бросив пакеты на полу в коридоре. На шум появился из глубины дома Олег:
  -- Что за крик? Я сам, - он выхватил из рук женщины сумки.
  - Денис эмоционирует. Будете чай?
  - Да, спасибо.
  На кухне к ним присоединился Леонид Аркадьевич, чем-то озабоченный:
  -- Денис уже сказал?
  - Что-то случилось? - взволновалась Лариса.
  - Нет, пока нет. Лариса, ты же понимаешь, - начал смущенно Леонид Аркадьевич, но его перебил влетевший в комнату Денис.
  -- Мама, в Москву в конце недели приезжает Дейв Гарлет с кросс-концертом! Я буду играть вместе с Маэстро! Должна была Анжелика, но она заболела, и в школе решили, что я ее заменю. Мы будем играть Кармен!!!
  Олег успел поймать потерявшую сознание женщину.
  
  Дейв.
  
  Интервью, гала-концерт. Дейв привычно улыбался и играл. Технически все идеально. Но вот душевно ли? Никто и не заметил. Все ходили хмурые, словно в своем нелепом побеге, побросав все, Ларесса утащила частицу солнца из сердец. Вернувшись вечером в арендованный коттедж, скрипач отказался от ужина, уйдя в комнату. Он сам сложил вещи девушки в небольшой чемодан, с которым тогда ее привез Лукерман. Упаковал все аккуратно, чтобы не помялось, отдельно сложил всю косметику, чтобы не разбилась и не протекла. Ее записная книжка, где незнакомые буквы рисуют причудливые узоры. Ему хотелось прочитать все, но он не мог. В дверь раздался стук. Вошел Тим:
  -- - I want Larissa's belongings. (Я хочу забрать Ларисины вещи).
  - Got them. Tim, I frankly cannot figure what happened. And I have no idea why she did run away. Everythi-ng was just fine in t-he morning. Oh, what does "spee" mean? (Я все собрал. Тим, я правда не знаю, что произошло. Я не знаю, почему она сбежала. Еще утром все было хорошо. Кстати, а что значит Speee?)
  - It's "sleep". What do you have in there? (Спать. А это что в руках?)
  - Don't know. It's in Russian. (Не знаю, тут по-русски написано).
  Тим забрал и перелистал:
  -- Her notes thoughts for articles. Nothing personal. Will take them also. (Ее записи. Ничего личного, наброски статей. Я заберу).
  - Tim, give me her address. (Тим, напиши мне ее адрес).
  - Why? You did let her go. (Зачем? Ты же отпустил ее).
  - How can I find Laressa? (Напиши, как найти Ларессу).
  Тим устало опустился на кровать, потирая виски:
  -- I remember her parents' address only. She asked to send here belonging to that address. (Я помню только адрес ее родителей. Она и по телефону попросила отправить ее вещи к ним).
  - What else did she tell? I must know! (Что она еще сказала? Я должен знать!)
  - Nothing. She did say nothing else. (Ничего. Она ничего не сказала).
  Тим вышел вместе с чемоданом, затем вернулся с листком, где был написан адрес. Дейв спрятал листок к документам, туда же, куда спрятал записную книжку Ларессы. Пора готовиться к перелету.
  Череда гастролей выматывала, дни сменяли друг друга, получение визы в Россию затянулось. Можно попросить и Роберта, однако Дейв упорно делал сам, сбегая с интервью или из студии, чтобы получить отказ из-за нехватки документов или из-за того,+ что просрочил дату визита. А вечерами... Родригес стал вечным спутником ночной тоски, сменив на посту Рахманинова. Плакала скрипка, плакала душа. Уязвленная гордость шептала, кричала и требовала забыть, разум насмехался, говоря, что им воспользовались. Вот только душа... Она твердила, что просто так не сбегают. Что произошло? Почему она исчезла в тумане дней?
  Постепенно боль затихла. Она не ушла полностью, лишь притупилась, став толчком для творчества и превратив скрипача в трудоголика. Он заявил о желании воплотить в жизнь давнюю мечту - фильм о Паганини. Лукерман согласился помочь. Первичные переговоры прошли удачно. Нашелся продюсер и режиссер. Они плотно засели за сценарий, хотя это вновь было лишь несколько часов в неделю, потому что запись нового альбома, концерты, гастроли, и словно подарок с небес - выступление с симфоническим оркестром под управлением Спивакова. Пусть в Германии, пусть. У него есть шанс.
  Энергетика русского скрипача и дирижера сбивала с ног. Оба остались довольны знакомством и сотрудничеством. Дейв понимал, что перед ним великий человек, и просить его о помощи не решился. Ровно до того момента, пока сам Владимир Теодорович не спросил молодого мужчину о причинах его рассеянности. Дейв собрался духом и поведал. Высказать душу постороннему почему то было легче, чем поделиться болью с друзьями. Владимир Теодорович выслушал парня молча, тем самым подтолкнув Дейва к тому, что он принес записную книгу Ларессы и адрес. Спиваков пролистал записи. Затем подробно расписал парню, где найти указанный адрес, помогая перевести на транскрипцию сложные русские названия, и даже дал телефон человека, который мог бы стать гидом скрипача.
  И вот прилет. Шереметьево. Его встретил неприметного вида мужчина, которого посоветовал Спиваков. Влад, как он назвался, прекрасно говорил на английском. Он быстро глянул на адрес и кивнул маэстро на автомобиль. И вновь дороги, пробки, серый снег на обочине. Россия встретила слякотью, где соль мешалась со снегом, образуя непонятную жижу под ногами. Мрачные тучи отражались в мутных лужах. Ничего общего с той весной, когда девушка с голубыми глазами кормила в парке воробьев. Тогда краски играли. Просто совпало, или природа действительно впала в депрессию?
  Через два часа они остановились возле одного из домов. Влад настоял, и они поднялись вместе на десятый этаж.
  Дверь открыла женщина, очень напоминавшая Ларессу. За ее спиной стоял мужчина. Родители.
  Душа взлетела и тут же разбилась вдребезги. После недолгих переговоров перед ними захлопнули дверь.
  Спускаясь по лестнице, Влад пояснил, что девушка еще полгода назад поссорилась с родителями, и они не знают, где она. Адрес квартиры не сказали и, вообще, Влад покосился на мужчину, им не интересно, куда их дочь ушла.
  Дейв кивнул, не высказывая вслух эмоции. Оборванная струна души взвизгнула и стихла. Разум выиграл у чувств. Девушка ушла, не поверив в сказку. Любовь на расстоянии и без понимания друг друга невозможна. В Москве ему больше нечего делать. Это Паганини мог доиграть на одной струне концерт, а он... Что же тогда произошло? Аранхуэс оказался пророчеством?
  Влад терпеливо ждал скрипача у машины, чтобы отвезти того в гостиницу, но мужчина отказался. Аэропорт, самолет. Он не Паганини. А почему и нет? Разве не злой рок развел их, словно не давая стать счастливыми.
  Следующие десять лет летели словно в темпе presto. Работа над фильмом, аранжировки, концерты, гастроли, новые диски. Вживаясь в образ Паганини, Дейв прорабатывал до мельчайших подробностей детали, чтобы соблюдать историческую достоверность. В фильме, в игре, в музыке он искал и не находил покоя. Виновата ли была Ларесса? Нет, вряд ли. Образ померк, лишь изредка ночами приходили воспоминания, теплые и нежные. Воробьи на ладони, белые тюльпаны, смычок в ее руках. Он не искал, он даже был благодарен русской девушке за подаренные эмоции.
  В Москву Дейв приехал презентовать фильм. Ошеломляющий успех, куча поклонников и фанаток. Что он вспомнил? Да нет, лишь слегка дрогнула рука, когда ему подарили букет белых тюльпанов. На мгновенье вырвавшись из-под опеки Роберта, он сбежал в Александровский сад. Как же изменился город. Ноги сами собой провели его маршрутом десятилетней давности. Но кафе уже не было, и призраки прошлого не беспокоили. Излечился? Тогда почему стало даже зябко? Зазвонил телефон. Его разыскивал Роберт. Пора домой.
  Концерты в Москве стали постоянными, хоть раз в год он стремился сюда. Каждый раз аншлаги, будь то Кремлевский Дворец или Филармония. Вот и сейчас.
   -- Dave, you will boost up your rating if you make a duet with a young talent from Moscow. (Дейв, если ты выступишь на сцене с юным дарованием из Москвы, это прекрасно отразится на рейтинге).
  - Russians are indeed talented. What are you driving at, Robert? (Русские талантливы. Роберт, к чему ты ведешь?)
  - Do you agree? (Ты согласен?)
  - There must be true talent, Robert. No tricks from Russian business. (Только давай действительно юное дарование, я знаю как у русских ведется бизнес).
  - I will resolve this. (Я решу эту проблему).
  Немного терпения и поиска, и им предстояло в утро перед майским концертом в Москве прогнать тему из Кармен с Анжеликой Иванцовой. Роберт уверял, что все хорошо. Впрочем, Дейв и сам беседовал с девочкой по скайпу и с ее родителями, так что вполне остался доволен.
  Когда они вечером прилетели в Россию, Роберт не сбежал, как обычно, к знакомым. Он долго разговаривал по телефону, затем хмуро собрал всех в своем номере.
  -- Well, this concerns Dave primarily, however we shall decide how to change the program altogether. Angelika has injured her hand in the morning. Nothing dramatic and she will back as soon as she recovers but she will not be able to play now. We can replace her though. There are options; can do auditions in the morning. Director promised there shall be a nice fit. Otherwise we can take.... (Новость в первую очередь касается Дейва, однако нам надо решить, как менять программу. Анжелика утром повредила руку. Ничего опасного, девочка сможет играть, но ее участие под вопросом. Есть вариант заменить ее, там хорошие ребята, талантливые, можем прослушать утром. Директор пообещал хорошую замену. Либо отказываемся от затеи, тогда в программу).
  - No matter who if she or he is a talended musician. I can adjust. (Какая разница кто, если человек способный, я смогу подстроиться), - прервал его Дейв.
  -- Hate surprises. Would prefer to cancel the duet. You could play strings' duel with Enrico.( Не люблю сюрпризы, я бы предпочел отменить дуэт. Сыграете Дуэль струн с Энрике), - проворчал Роберт.
  - --Let us decide in the morning. (И все же решение примем утром), - уперся Дейв.
  -- You choose. (Я высказал мнение, решай сам), - еврей недовольно скрестил руки на груди.
  Утром они поехали в музыкальную школу. Директор суетился, бесконечно извинялся, говорил, что все будет хорошо, что мальчик хорошо играет, только немного строптив. Лукерман раздраженно отмахивался. Поведение агента насторожило Дейва, но он не стал выяснить все сейчас. Но когда они подходили к залу, скрипач и сам разволновался, чем лишь усилил мрачность Роберта. На пороге маэстро застыл. Из-за дверей лилась мелодия. Знаменитая партия из Кармен. Неизвестный скрипач играл чисто, невесомо, игриво, но вместе с тем целомудренно. Не было того кокетства, взрослого флирта, словно незнакомец не понимал пока все оттенков любви. Директор потянулся к ручке двери, но Дейв остановил его, желая дослушать до конца. А мелодия лилась, скрипка пела, трогая сердце. Вот и последняя нота вырвалась на свободу, слегка звеня в тишине.
  -- Мама, все хорошо? - мальчишеский голос слегка дрожал от напряжения
  - Да, Денис, только ты в середине слегка затянул паузу, - женский голос заставил Дейва нервно сглотнуть.
  Не может быть?! Так не бывает, это игры разума, что подменяют действительность на желаемое. Вот только почему Роберт процедил ругательство?
  Дейв распахнул дверь. Директор тут же поднырнул, что -то говорил. А скрипач стоял и смотрел на женщину у окна и мальчика.
  Это была Ларесса с сыном. Так вот причина побега. Почему? За что?
  
  Ларесса.
  
  Она очнулась в своей комнате. Возле кровати сидел Олег.
  -- Где Денис?
  -- Он с отцом, - мужчина поймал и насильно уложил ее обратно, - парень немного перепугался. Лежите, пока давление еще низкое.
  - Мне надо увидеть сына.
  -- Он в порядке. Лариса, Дейв - его отец?
  Она покраснела, кусая губы. Неожиданно Олег наклонился и осторожно пальцем вытер дорожку слез у нее на щеке.
  -- Не плачьте, все будет хорошо. Мы не дадим вас с Денисом в обиду.
  -- А если он заберет его?
  - Никто у вас не заберет сына. Я не дам. Но Денис готов отказаться от концерта, хорохорится, хоть и заметно, что огорчен. Если позволите, я сам отвезу мальчика на репетицию, сам останусь и заберу. И точно также на концерте. Только не плачьте.
  -- Нет, я должна сама.
  -- Тогда сейчас принесу лекарство и вы поспите до утра. Я вас отвезу и заберу.
  -- У вас работа.
  -- Подождет. Семья важнее.
  Лариса замерла. Мужчина же лишь поправил одеяло и вышел.
  А утром он действительно отвез их в музыкальную школу и даже порывался пойти вместе, однако Лариса убедила, что она справится. Но смелость улетучилась, лишь они остались с сыном в репетиционном зале. Лариса нервно перебирала пальцами тонкий шарф на шее, пока сын расчехлил скрипку.
  -- Мама, ты переживаешь? Почему?
  -- Выступление такого уровня - серьезная ответственность. Я волнуюсь за тебя.
  - Думаешь, я не справлюсь? Нет, я понимаю, что мне до Дейва Гарлета далеко.
  - Какие твои годы, Диня, - улыбнулась она и попросила, - лучше разомнись и сыграй.
  - Кармен?
  - Конечно.
  Сын играл, а Лариса с улыбкой слушала пассажи мелодии. Когда мотив затих, дверь открылась. Женщина задержала дыхание. Сказать, что она следила за Дивом или наоборот, тщательно избегала, она не могла. Но все равно на мгновение перехватило дыхание, и воспоминания закружили. Как молоды они были. Вокруг говорили люди, стоял мрачный Роберт, Денис изумленно дергал мать за рукав, а они вновь были вдвоем среди толпы.
  Див пришел в себя первым. Бросив быстрый взгляд на Роберта и Дениса, он шагнул к ней и сказал на чистом русском:
  -- Здравствуй, Ларесса.
  Она улыбнулась, вспоминая, как долго учила английский:
  -- Good morning, Dave. (Доброе утро, Дейв).
  - Вы знакомы? - вмешался в разговор директор.
  - Я брала интервью у мистера Гарлета несколько лет назад, - поспешно ответила Лариса и перевела взгляд на Лукермана, - Здравствуйте, Роберт.
  - Здравствуйте, Лариса. Понимаете...
  - Все в порядке, сын предупредил вчера. Дейв, вы говорите по-русски?
  - Я учил его. Весьма красивый язык, - ответил Див с легким акцентом.
  - Мама? - еще раз дернул ее за рукав сын, - а дядя Роб...
  - Дядя? - нахмурился Див.
  - Я думаю, что у вас не так много времени, чтобы тратить его на разговоры, - решительно выпалила Лариса, стараясь не встречаться взглядом с маэстро.
  - Согласен, - музыкант подошел к столу, доставая скрипку, - тебя зовут Денис? Я слышал, как ты играл. Мне очень понравилось. Почту за честь сыграть дуэтом.
  Лариса отошла в сторону, старательно игнорируя директора школы, и тот тактично исчез из зала. Роберт подошел к ней:
  -- Лариса, это стечение обстоятельств, я пытался его отговорить.
  - Все в порядке, Роберт. Рано или поздно это бы произошло.
  - Я переживаю за вас.
  - Со мной все хорошо, - она рассеянно улыбнулась и выглянула в окно
  Возле машины стоял Олег, ожидая их. К нему подошел Леонид Аркадьевич. Оба настороженно смотрели на здание школы. Лариса приняла решение.
  -- Роберт, сколько все продлится? Я могу отойти на время?
  - Уйти? - он выглядел ошарашенным.
  - Да, с Денисом останется крестный, я просила его подъехать.
  - Вы думаете мы заберем мальчика?
  - Из нас он знает меньше всего.
  - А Дейв?
  - Роберт, оглянись. Только слепой не заметит их сходство.
  В зале появился Коростылев старший, и женщина поспешила к нему.
  - --Ларочка, все хорошо? - шепотом спросил Леонид Аркадьевич.
  -- Останетесь с Денисом?
  - Роберт, что происходит?
  -- Не знаю. Лариса, Денису точно ничего не угрожает.
  - Хорошо, я верю.
  Она сбежала, зная, что все еще впереди. Див понял многое, она видела его взгляд, и значит разговор не будет легким. Но прежде чем решать с прошлым и будущим, надо разобраться с настоящим.
  Олег не ожидал увидеть ее возле машины.
  -- Что случилось?
  -- Мне надо выпить кофе, - запальчиво сказала женщина, - составите компанию?
  - А как же Денис?
  - С ним крестный. Олег, пожалуйста.
  Они устроились в кофейне неподалеку. Мужчина не дал заказать крепкий кофе, разрешив лишь зеленый чай.
  -- Лариса, что случилось?
  Она покрутила чашку в руках, наблюдая за мужчиной напротив.
  -- Дейв все понял, - ответила наконец и вздохнула, - я запуталась. Мне важно, чтобы Денис не пострадал. Я не уверена, что сын поймет меня. Да я и сама себя не понимаю.
  - Вам нужна помощь?
  -- Да, у меня к вам просьба. Заберите Дениса после концерта домой. А если вы поедете вместе с нами, то я буду очень благодарна.
  - Лариса, я не собирался вас отпускать одну. Тем более, отец тоже просил сопровождать. Билеты ему уже передал Роберт.
  Она чувствовала себя вновь девчонкой двадцатилетней. Кружа вокруг и около, все боялась спросить напрямую. Почему именно сейчас это стало важно? Десять лет не замечать, и вчера прозрела? Так не бывает. А может ей хочется обмануться? Так было уже раз? И тогда она сама себя перехитрила. Олег же терпеливо ждал, словно чувствуя всю бурю в душе женщины. Спокойный и безразличный вид отрезвил. Она залпом допила чай, поднимаясь:
  -- Мне пора.
  - Подождите немного, я провожу, - Олег тут же поднялся, доставая деньги, - мне не нравится ваше состояние. Как врач, я бы вообще отправил вас домой.
  - Да-да, как врач... - эхом повторила она.
  Интересно, вздох ей почудился? Впрочем, не важно. Сейчас надо решить, как обезопасить Дениса.
  Полностью погрузившись в невеселые думы, она едва не сбила прохожего, и лишь благодаря Олегу избежала столкновения. Впрочем, она и не заметила инцидента, а спутник выловил ее за руку, и положил себе на локоть, пытаясь защитить женщину. Он так и остался ждать ее на улице возле школы.
  
  Дейв.
  
  Мальчик удивил скрипача. Он играл словно жил, но в нем было больше свободы, чем у Дейва в его время. Он не боялся экспериментировать, бунтовать. За то время, пока они репетировали, Денис несколько раз добавлял маленькие экспромты, вроде и незаметные посторонним, но сильно сбивающие со смысла. Иногда скрипки вступали в диссонанс. Мужчина в возрасте, оставшийся присматривать за мальчиком по просьбе Ларессы, хмурился, но молчал. Роберт тоже предпочитал не вмешиваться.
  Ларесса куда-то сбежала. Дейв старался не думать о ней, но мысли против воли возвращались к женщине и мальчику. Денис был похож на него в детстве, и совпадение было слишком уж сказочным, чтобы ошибиться. Да и возраст вундеркинда лишь подтверждал гипотезу. Интересно, получается, что мальчик знаком с Робертом. И тот ничего ему не сказал.
  Ларесса вернулась, тихой мышкой скользнув к окну. Кого она там высматривает? Дейв бросил взгляд на руки женщины. Обручального кольца не было. Что случилось? Как она эти годы? Почему не сказала? А может испугалась его реакции? Интересно, а что бы тот Дейв Гарлет сделал бы в ситуации, когда его поставили перед фактом возможного отцовства? Смешно.
  Роберт кашлянул, давая понять, что время вышло. У скрипача еще телеинтервью.
  --Денис, - обратился к мальчику Дейв, - спасибо за совместную репетицию, приятно работать с хорошим музыкантом. Я могу попросить тебя подъехать примерно за час, чтобы сделать прогон вместе с оркестром?
  - Мы подъедем, - пообещала Ларесса.
  - Я встречу, - вмешался Роберт.
  - Хорошо, тогда до встречи, - Дейв шагнул к женщине, ловя руку, - рад был вновь тебя увидеть.
  - Взаимно, - легкое пожатие руки, и будто она даже расслабилась.
  - Мы можем поговорить?
  - Когда?
  - После концерта.
  - Если ты не будешь уставшим.
  - У меня завтра самолет. Ларесса, пожалуйста. Чашка кофе в кафе.
  - Ристретто ночью?
  - И торт 'Три шоколада'.
  - Хорошо, Див.
  - Спасибо, и до встречи.
  - До встречи.
  Отсрочка нужна была ему, чтобы осознать новость. И сейчас, когда первый шок прошел, он понял, почему она сбежала. Сколько раз в те далекие вечера, когда девушка с восторгом смотрела на него немигающими глазами, пока он играл на скрипке. Да, они проводили ночи вместе, они не могли насытиться, пытались испить всю страсть до дна, словно догадываясь, что им не быть вместе. Но что, кроме необузданного желания, кроме ослепляющих чувств, их связывало? Она всегда оставляла между ними тонкую границу - его знаменитость. Словно табу, словно напоминание о собственной трагедии. Он с шумом втянул воздух. Он сам виноват!!! Судя по всему, Денис зачат в единственную ночь в Москве. Сам виноват. Затащил, совратил и не позаботился о контрацепции. Разгильдяй.
  Сын! У него сын!!!
  Он покосился на Роберта, который невозмутимо смотрел в окно
  -- Ты знал?
  -- Она живет в доме друга моих родителей. Да, знал. Случайно. Приехал навестить Леонида Аркадьевича в один из отпусков, а там... Денису еще около года было. Как бы сам понимаешь.
  -- Почему не сказал? - Дейв чувствовал злость.
  -- Лариса просила. Когда она увидела меня, у нее началась истерика. Нам едва удалось успокоить ее. Дейв, девушка виновата, что сбежала и не сказала. Но пойми ее. Она боится потерять сына.
  -- То есть я правильно понял?
  - Спроси ее. Только я прошу, осторожней.
  -- Ты должен был мне сказать.
  -- Она просила.
  Интервью отвлекло от мыслей, а позже, когда они пытались по московским пробкам добраться до Кремлевского дворца, где планировался концерт, Дейв принял решение. Единственное верное в данной ситуации, и почему-то он был уверен, что и Ларису устроит такой вариант развития события. Да, она точно согласится.
  Прогон был суетной, с мальчиком был Леонид Аркадьевич и директор школы, который излишне суетился, пока его наконец не отправили в зал. Денис не растерялся, прекрасно играл. Музыканты, как и ребята из группы, косились на мальчишку настороженно, но молчали, тем более мальчик с восторгом осматривался вокруг. Дейв надеялся увидеть женщину до концерта, и ему повезло. Ларесса появилась за кулисами за полчаса до начала, проведать и поддержать сына. Дейв замер. Платье кофе с молоком с летящей юбкой, нитка жемчуга, широкий браслет из белого металла на левой руке, небольшой клатч бледно-мятного цвета в тон туфлям.
  -- Ларка, - выдохнул Тим.
  -- Привет, - она застенчиво улыбнулась, обнимая сына.
  -- Мам, ты прям всех здесь знаешь? - обиделся мальчик, - и мне не говорила.
  -- Диня, не расстраивайся. Я не верила, что мы еще раз со всеми пересечемся. Давай я познакомлю вас. Это Родриго и Кельвин, Себастьян, Алекс, Тим. С Тимом я училась вместе в музыкальной школе, пока не повредила руку.
  - Мы уже познакомились, - буркнул мальчишка, - вы с дядей Робом меня жестоко разочаровали. Оба врали.
  - Мы не врали, - ответила Ларесса, - мы просто не поднимали в наших разговорах этот вопрос. И знаешь, ты обижаешься сейчас на пустяки. Я, например, горжусь, что всего ты достиг сам упорным трудом, и только твое умение сыграло решающую роль, что выбрали тебя сыграть с мистером Гарлетом. Если бы за тебя попросил Роберт, это было бы фальшью. А музыка не терпит фальши.
  Парень задумался, а барабанщик подошел к ней, немного злой:
  -- Лар, что тогда было? Куда ты сбежала? Ты вообще представляешь?
  -- Тим, так надо было. Я не хочу говорить о прошлом.
  - Но мы волновались..
  - Я же сказала адрес, куда можно писать.
  - Родительский? Я писал, мне не отвечали, - возмутился Тим.
  - Я даже приезжал, - вмешался Дейв, и резко повисла тишина.
  Приехавшие музыканты не понимали ни слова на русском, но осознавали, что происходит нечто важное. Даже Денис отвлекся от своих дум, поднимая голову. Леонид Аркадьевич шагнул к крестнику и женщине.
  -- Приезжал? В Москву? Когда? - хором спросили Ларесса, Роберт и Тим.
  - Весной десять лет назад.
  Ему померещилось, или в глазах женщины мелькнул испуг? Дейв улыбнулся, осторожно подбирая слова:
  -- Ларесса, я переживал и хотел убедиться, что с тобой все хорошо.
  -- Див, давай поговорим после концерта, как и договаривались.
  - Как скажешь.
  - У нас скоро начало концерта, - вмешался мрачный Лукерман.
  - Да, конечно, - засуетилась Ларесса.
  - Мама, я с тобой пойду, - вдруг насупился Денис.
  Все застыли.
  -- Почему, Диня.
  -- Я... Я не хочу... - видно было, что парень подавлен и испуган.
  Дейв понял, что взрослые игры вывели мальчика из равновесия, взволновали, и он растерялся.
  -- Диня, - женщина обняла его, - если ты хочешь, мы заберем тебя, и ты не будешь выступать. Там Олег на машине. Но в данный момент я считаю, что ты заслужил выступления на одной из главной сцен страны и с лучшим виртуозом мира. Слышишь меня? Все мы люди, у нас бывают проблемы. Взрослые запутались в своих играх. И мы сами решим свои разногласия. Ты здесь ни при чем. Я горжусь, что ты всего достиг сам. И ты имеешь право сейчас решить, что делать. Как скажешь, так и будет.
  Дейв подошел и присел, чтобы не смотреть на мальчика сверху и не давить авторитетом:
  -- Денис, я был бы счастлив выступать с тобой. Поверь, тебя никто не обидит. Я рядом и помогу.
  Мальчик судорожно сжимал скрипку, борясь со слезами в глазах.
  -- Роберт, - обреченно позвала Лукермана женщина.
  -- Мальчик может отказаться от выступления, проблемы с директором я разрешу сам. Только, Лариса, его придется перевести в другую школу.
  - Я уже думала об этом, тем более нам пришло предложение из Центральной музыкальной школы. Там преподаватели сильнее и не так консервативны. Да, Денис?
  Парень кивнул и тихо спросил:
  -- А можно я с вами в зале посижу? С тобой и Олегом? А потом выйду?
  -- Конечно, - хор облегченных голосов взрослых рассмешил парня.
  Он фыркнул и закашлялся, продолжая сжимать скрипку. Ларесса увела сына, ей удалось уговорить мальчика спрятать инструмент в футляр. Молчавший Леонид Аркадьевич ушел вместе с ними. Дейв проводил их взглядом и попросил Лукермана:
  -- Поменяй билеты. Насколько я помню, у нас три дня свободы от концертов?
  - Билеты поменял, машину тебе заказал. Водитель вас встретит вечером и отвезет.
  - И все же, почему ты не сказал?
  - Она просила.
  
  Лариса.
  
  Лариса шла по коридорам зала, сжимая руку сына. Их догнал Коростылев и забрал у мальчика скрипку:
  -- Олег где?
  - С нашими билетами в фойе. Мне пришлось отъезжать на встречу с Пясецким. Он сегодня тоже будет на концерте, посмотрит Дениса.
  - А если бы Денис отказался?
  - Значит, не послушал бы.
  - Мама, ты назвала Дейва Дивом. Он мой папа?
  Женщина бросила беспомощный взгляд на кума. Врать сыну не хотелось, но выбивать землю из-под ног окончательно правдой? Ее молчание тогда сейчас оборачивается серьезной проблемой и бедой для сына.
  -- Денис, - Леонид Аркадьевич попытался подобрать слова.
  -- Не надо, я сама, - покачала головой женщина.
  - Я тогда к Олегу.
  Он ускорил шаг. Лариса посмотрела вслед куму и, обняв мальчика за плечи, медленно пошла к выходу из служебных помещений.
  -- Денис, ты уже не маленький и знаешь, что дети не просто так рождаются. Четыре года назад ты к нам с Олегом приставал, чтобы у тебя появился брат или сестра. Да, для этого нужны мама и папа. Иногда получается, что одного из родителей не бывает рядом с ребенком. ... В общем, да, Дейв твой папа, только он об этом не знал. Я испугалась и убежала тогда и пряталась. Молодая и глупая была. Я ошиблась и ошиблась серьезно. Если бы не Леонид Аркадьевич, я бы совершила еще больше ошибок.
  - Мама! - парень дернулся, пытаясь вырваться, но Лариса удержала его, обнимая.
  - Диня, он не знал до сегодняшнего дня. Он не виноват. Мы вечером с ним поговорим и решим,+ как быть дальше, чтобы ты не страдал. Динечка, успокойся. Прости, малыш, прости меня.
  - Мама, как ты могла?! Я же думал, что Олег мой папа!!!! Вы просто поссорились, поэтому так себя ведете глупо! Ну он же с нами живет, меня в школу возит, тебе помогает. Переживает, когда ты задерживаешься! А отчество ты мне другое написала, потому что сердилась на него! Я еще думал, когда паспорт получать буду, то напишу как правильно - Коростылев Денис Олегович! Я читал, так можно!
  Лариса ошарашенно смотрела на сына. Она знала, что Денис привязался к Олегу, но чтобы настолько... Тем более Олег появился в его жизни, когда мальчику исполнилось три года. Она отстранилась, смотря на побледневшего сына.
  -- Денис, знаешь...
  Парень упрямо мотнул головой, но Лариса упрямо продолжила:
  -- Денис, если так хочешь, и если Олег не против, то ты можешь сделать так, как хочешь. Он действительно много для тебя сделал. Обещай, что только его спросишь, хорошо?
  Парень кивнул и уже сам обнял мать:
  -- Мама, ты самая лучшая! А что мне делать с выступлением? Если я не выйду, то Пясецкий меня не возьмет?
  - Не знаю, Денис, но заставлять тебя не буду. Там Олег и Леонид Аркадьевич - как ты скажешь,+ так и будет.
  - А Дейв?
  - А Дейв поймет. Он очень хороший и умный, а что не поймет, так ему Роберт объяснит.
  - А дядя Роб у него все равно, что у нас крестный?
  - Ну да, - рассмеялась Лариса.
  -- Мама, а ты хочешь, чтобы я вышел на сцену?
  - Да, Диня, очень хочу послушать тебя в Кремлевском дворце. И Олег, и крестный.,+ мы все гордимся тобой.
  -- А Дейв меня не похитит?
  - Так, Денис, ты перестаешь смотреть с крестным все новости. Никто тебя не похитит, я не дам. Пойдем, нас ждут.
  Она вышла в фойе, чтобы понять, все еще не закончено. Леонид Аркадьевич и Олег объяснялись со службой безопасности из-за скрипки в руках мужчины. Денис дернулся, но Лариса остановила его.
  -- А вот здесь проблемы пусть решает Роберт, - женщина набрала его номер и кратко описала ситуацию.
  Лукерман появился тотчас, минута и перед мужчинами извинились. Они подошли к Денису и Ларисе:
  -- Все хорошо?
  - Да, Денис с нами в зале посидит, тоже концерт послушает, - Лариса улыбнулась и вдруг вспомнила слова сына про Олега.
  Кандидат в отцы встревоженно смотрел на нее. Лариса вдруг покраснела, вспоминая, как почти год они втроем отбивались от настойчивого мальчика, хотевшего братика или сестричку. Нервно хихикнув, она почесала нос.
  -- Ларочка, с тобой все в порядке? - Леонид Аркадьевич непонимающе переводил взгляд с крестника на куму.
  - Да да да, все хорошо, - быстро пролепетала она, еще сильнее заливаясь краской.
  Не зря говорят, что детей сложно обмануть. Ведь Денис прав. Олег всегда рядом. Он в самом начале делал какие-то активные шаги, пытался приглашать, а она вежливо и холодно отклоняла приглашения. В итоге перестал. Букет цветов на праздник и подарки, приличествующие случаю. Знаки внимания, не переходящие границу. И в то же время он рядом. Всегда. Постоянно. Даже когда Денис подрался в первом классе и сбил в кровь пальцы, да так что не мог играть, то именно Олег поехал разбираться в школу. Он же мотался с ними в больницу, заставил директора музыкальной школы не оставлять мальчика на второй год, когда тот не мог сдавать экзамены. А вот Лариса закрылась в раковине и не хотела видеть. 'Семья важнее'. Что он хотел сказать?
  Как и обычно Коростылев-старший забрал скрипку и пошел вперед с мальчиком, Олег поймал руку женщины. Как Лариса не пыталась, она все же вздрогнула.
  - Лариса, Денис в порядке? Отец сказал, что он распереживался.
  - Да, все хорошо, - вновь повторила Лариса, - мы нашли общий язык. Он просто выйдет на сцену из зала.
  Она не удержалась и бросила косой взгляд на спутника, Олег заметил:
  - Что? Почему вы смеетесь надо мной.
  - Да так. Диня сказал свои планы на получение паспорта, - ей нестерпимо хотелось знать реакцию Олега на такую заявку.
  - И какие же они?
  - Он хочет поменять фамилию и отчество.
  - На какие? - мужчина нахмурился.
  - Хочет быть Коростылевым Денисом Олеговичем.
  Олег замер, вынуждая остановиться и спутницу.
  -- Прямо так и сказал?
  - Да, - она ждала его реакции.
  -- Лариса, честное слово, я ни о чем таком с ним не разговаривал, - поспешно промолвил мужчина, чем вызвал расстройство у Ларисы, но он не обратил внимания на поникший вид,+ а продолжил, - но если ты не против, то я буду рад. Даже счастлив. Ты... ты понимаешь, я же... Ты же не против, Лариса?
  Она спрятала взгляд, вновь краснея. Последний день словно взорвал окружающий мир. Как будто запутанный клубок вдруг натянул нить, затянувшись на шее словно удавка, и его надо срочно размотать, чтобы спастись и выплыть. Да, именно так, надо все разрешить, все выяснить, чтобы спокойно жить дальше, не боясь и не прячась по углам.
  -- Лариса, - тихо позвал Олег, придерживая ее в толпе, следя, как мальчик с отцом уже входят в зал.
  - Да?
  - Давайте вечером поговорим, я понимаю, что на вас столько всего свалилось сейчас.
  -- Олег, простите, но после концерта я встречаюсь с Дивом...
  - Дивом?
  -- Дейвом. Нам тоже надо выяснить все. Вы же отвезете Дениса домой?
  - Хорошо. Пясецкий.
  Лариса увидела, что к ним направляется директор школы, куда она хотела перевести сына. Еще один важный разговор, который ведется в условиях неопределенностей. Как можно строить планы, если сейчас решается гораздо важнее вопрос. Даст ли Дейв возможность доучиться Денису? Ждет ли ее суд и оглашение тайны? Нет, не верится, что Див на такое способен. Но что дальше? Что???
  -- Лариса, я дождусь тебя, - настолько неожиданно раздался шепот Олега, что она вздрогнула.
  Дождется вечером? Или дождется...
  Пясецкий подошел, она представила своего спутника, завязался вежливый разговор. Лариса отмалчивалась, отвечая односложно. Последняя фраза Олега+ не давала покоя.,+ а ведь она ничего о нем не знает. Нет, не сейчас, сейчас сын.
  Вместе они дошли до своего ряда, где их поджидал Денис, возбужденно подпрыгивая на кресле. Все обменялись любезностями, заняли места. Словно только их и ждали, свет медленно погас. Концерт начался.
  
  Дейв.
  
  Дейв выдохнул, поднял смычок. Послушная воле музыканта музыка взвилась словно пламя, сразу захватывая в плен. Он играл для нее, пытаясь оправдать себя и ту девушку, которую не уберег. Напоминал переливами струн о той весне, когда им было хорошо. Переходя от произведения к произведению, он рассказывал, как искал, переживал, как творил и как жил. Любил? Возможно? Не верил в сказку? Тоже может быть. Звуки переливались, сплетаясь в дивный узор мелодии, а все, затаив дыхание, внимали ему. Словно маг и волшебник, он играл, управляя человеческими эмоциями, творя для всех присутствующих сказку. Зрители притихли, попав в плен музыки, которая околдовала и вела за собой, обнажая душу маэстро. Как он играл! Словно в последний раз, словно доказывая самому себе и ей, что та ошибка не должна разрушить будущее. Ей, в первую очередь ей! И Денису, в глазах которого он видел страх. Он знал, что должен сделать для них двоих - для своей мечты и ее сына. Только знать - не равносильно сделать. И первая эйфория от того, что у него есть сын, прошла. Что важнее? Кто важнее? Ответит музыка.
  Вскоре по программе подошла очередь и Дениса. Свет прожекторов ослеплял, и Дейв не особо видел, где сидит мальчик, но понимал, как тот сейчас волнуется и переживает. Взрослые своими играми вывели маленького скрипача из равновесия, и Гарлет переживал за него. Наконец объявили:
  -- Денис Разумовский.
  Мальчик, бледный от переживаний, шел по проходу, сжимая скрипку и закусив губу. Надо пройти всего три ряда, но почему-то путь всем показался длинным, словно бесконечная дорога. Если обычно на концерте Дейв предпочитал говорить на английском, то сейчас для поддержки дебютанта заговорил на русском:
  -- Мне приятно, что Денис согласился выступить со мной. На репетиции мистер Разумовский играл настолько хорошо, что я даже призадумался, а, может, когда-нибудь придет день, и уже я буду гордо идти по залу, а на сцене будет ждать великий маэстро Денис.
  Зал рассмеялся, мальчик тоже слегка расслабился. Взмах руки и...
  Иногда не нужны слова. За мальчика и мужчину говорила музыка. Легкий игривый мотив превратился в диалог двух соперников. Двое боролись за одну и ту же женщину, остативая за собой право быть рядом. Мелодия переливалась от одного к другому. Дуэль музыки и эмоций. Юное дарование рьяно бросилось защищать маму, Дейву оставалось лишь подстраиваться под него, сглаживая небольшие отступления от темы, когда мальчик в запальчивости сбивался с ритма, начиная импровизировать. Дейв отдал пальму первенства, понимая, что Денис прав.. Их игра вызывала добрые улыбки, и лишь трое в зале с напряжением следили за игрой.
  Наконец, последние такты, и тишина. Секунда, другая...
  
  Лариса.
  
  Зал взорвался аплодисментами, а Лариса выдохнула.
  -- Лариса, - Коростылевы позвали одновременно, чем вызвали заинтересованный взгляд Пясецкого.
  -- Все хорошо, теперь все хорошо, - больше себе, чем им, ответила женщина.
  Они втроем поняли друг друга. Сейчас эмоции, облеченные разумом в слова, лишь подтвердят немые договоренности. Лариса улыбнулась.
  -- Денис играл первую партию, - заметил вполголоса Пясецкий.
  -- Они так договорились с Дейвом.
  -- Вы знакомы с мистером Гарлетом?
  Лариса проигнорировала вопрос, лишь улыбнувшись.Правильно, все правильно. Интересно, а Роберт когда с ней решится поговорить? Но развить мысль не удалось, потому что зал уже успокоился, и в тишине прозвучал звонкий голос Дениса:
  -- А мама тоже хорошо играет. Даже лучше меня, несмотря на больную руку.
  Наивный ребенок. Лариса спрятала лицо в ладони.
  -- Диверсант, - буркнул Леонид Аркадьевич.
  -- Террорист, - поддержал его Олег.
  -- Как интересно, - протянул Пясецкий.
  Дейв тоже на секунду замер, затем повернулся в сторону зала:
  -- Так может мы попросим вашу маму присоединиться к нам? Как думаете?
  - Да, она классно играет!
  Лариса растерянно посмотрела на своих спутников. Леонид покачал головой:
  -- Если не будешь делать серьезных пассажей, то можешь. Денис был бы рад.
  - Это сумасшествие.
  -- Ларочка, ты всегда мечтала. Почему сейчас боишься?
  Лариса расстегнула браслет, отдавая на его на хранение Олегу. Затем медленно поднялась и направилась к сцене. Страшно? Очень. Но разве можно подвести сына, который верит в тебя?
  Роберт уже стоял на сцене с еще одной скрипкой, что-то тихо говоря Диву на ухо. Лариса подошла к сыну, обняла за плечи:
  -- Ты хорошо сыграл, но сейчас это зря.
  - Ты сыграй со мной, - тихо попросил он.
  - Знаешь, давай я лучше сыграю для тебя, - она забрала у мальчика его скрипку.
  Денис уже перешел на четыре четверти, инструмент у него хороший, не Страдивари или Амати, но сейчас брать скрипку Дива она не рискнула.
  Маэстро не стал представлять ее, каждый боялся нарушить странную тишину, словно слова могли убить очарование. Где закончилось выступление,+ а начался разговор двух заплутавших.
  Она проверила настройку скрипки, посмотрела на мужчину. Зал притих, понимая, что происходит нечто неординарное. Все думали, что же за смелая и безрассудная женщина, возможно для потехи ждали ее позора. Лариса подняла скрипку, взмахнула смычком... Зрители засмеялись, потому что всем знакомый мотив 'В траве сидел кузнечик' взмыл под потолок. Лукаво смотря на маэстро, она слегка кивнула на инструмент в его руках. Оживленное перешептывание, смешки, и не сразу все услышали, как детская песенка перешла в намёки на серьезную мелодию. Див услышал. Аранхуэс. Заметив его внимание, она взглядом пригласила к диалогу.
  Жесты, взгляды, и вот вступает оркестр. Зал смолкает.
  
  Дейв и Лариса.
  
  Лариса заиграла первой. Она слышала аранжировку Дейва, альбом с Адажио вышел в две тысячи десятом году, весьма близкую к оригиналу. Чарующая, печальная мелодия точно отражала суть их отношений. Влюбленность молодых и полных амбиций юноши и девушки. Долгое расставание и словно возвращение в благословенную страну по волнам памяти. Пусть на короткое время, пусть среди толпы. Они сумели пронести робкое хрустальное чувство, так и не ставшее историей совместной жизни, через года, не испачкав взаимными обидами и грязью скандалов и предательства. Непонимания? Были. Растерянность и недоверие? Прошло. Запутались, не справились, но не испачкались, сохранили уважение к себе, к другому и к своей сказке:
  
  Аранхуэс...
  Сновиденья, грёзы и любовь...
  Плеск фонтанных струй, чистейших как хрусталь,
  В саду звучит, точно вода
  Что-то тихо шепчет розам.
  
  Дейв подхватил мелодию, словно отвечая. Каясь и уверяя, что не держит зла. Он понимал и осознавал, что время не повернуть вспять - реалии настоящего безжалостны. Но хоть на мгновение, хоть на краткий миг вернуться в свою весну, где пальцы переплетены, а сердца в унисон отбивают ритм в такт мелодии. Где дыхание одно на двоих, где никого больше нет, и лишь голос скрипки:
  
  Аранхуэс...
  Стаи листьев, жёлтых и сухих...
  Их носит ветер,
  Как листы воспоминаний дорогих...
  Узы, что связали нас двоих,
  Мы без причин забываем...
  
  Так и не состоявшиеся тогда признания в любви вылетали из-под смычков. Вот где нет языкового барьера, сейчас не нужен переводчик. И пусть оба, даже не надеясь на новую встречу, все же выучили язык другого, чтобы иметь возможность сказать все, что волнует. Не это важно. Сейчас только Он, Она и музыка. Мелодия скажет, скрипки подскажут, струны поведают о боли и надеждах, о любви и расставании, о вере и уважении. Не сфальшивят, останутся честными. Подарят сказку, на мгновения дадут поверить в мечту.
  
  А может, та любовь до сих пор жива?
  Спрятавшись в закате,
  Ветре иль цветке,
  С нетерпеньем ждёт она тебя!
  
  Увы, они оба понимали, что ностальгия по прошлому, когда они оба были беззаботны и счастливы, так и останется в прошлом, лишь замолкнет скрипка. И лишь Денис, юный скрипач-виртуоз, будет напоминать им о счастливых днях. И только от них двоих зависит, будет ли мальчик счастлив. Смогут ли они сохранить взаимоуважение? Останется ли сказка сказкой? Кто выиграет в дуэли струн, чувств и разума?
  
  Аранхуэс...
  Стаи листьев, жёлтых и сухих...
  Их носит ветер,
  Как листы воспоминаний дорогих...
  Узы, что связали нас двоих,
  Мы без причин забываем...
  
  А мелодия переливалась словно горный ручей, переходя от одного скрипача к другому, и не всегда было понятно для неискушенного слушателя, где заканчивалась игра маэстро и начиналась партия незнакомки. Кто вел, а кто ведомый? Где грань между скрипкой Страдивари и обычной? Где начало и где конец? Где мы, где мелодия? Слушатели боялись дышать, раздираемые противоречивыми чувствами. Они понимали, что это больше чем игра. Это выше чем выступление. Но что это?
  
  Аранхуэс...
  Любовь...
  Ты и я...
  
  Смычки опустились. Они стояли и смотрели друг на друга в полной тишине. Зрители боялись даже шелохнуться, словно понимая, что могут спугнуть робкую сказочную птицу страны грез, чью песню они слышали. Так не бывает, невозможно столько пронзительно играть обычному человеку, да даже виртуозу. Это была сказка, сон, мечта. Волшебство, к которому всем удалось прикоснуться.
  Робкий хлопок в ладоши, сначала одиночный, словно деликатная проба голоса. Еще один и еще. Зал рукоплещет, стоя. Крики 'Бис!' и 'Браво!', грохот аплодисментов возвращают двоих в реальность. Лариса и Дейв делают шаг назад, словно отдаляясь опять. Как всегда, их пути пересекаются, чтобы разойтись.
  
  Лариса.
  
  Концерт закончился. Леонид Аркадьевич и Олег забрали уставшего Дениса, чтобы отвезти домой. Мальчик не спорил, лишь сонно кивнул Роберту, пришедшему за Ларисой. Лукерман молча забрал у Олега плащ женщины и жестом пригласил за собой.
  Они шли по коридорам, затем оказались на улице, где Роберт открыл дверь машины.
  -- Лариса, подождем здесь. Незачем вам светиться под камерами.
  Она послушно села на заднее сидение, Роберт устроился за рулем.
  -- Вы сами водите по Москве?
  - Незачем остальным знать, где у вас встреча, - ответил мужчина, поглядывая на Ларису в зеркало заднего вида, - Лариса, простите. Мне поздно сообщили о замене.
  -- Все хорошо. Все оказалось не так страшно, как я думала.
  Они еще помолчали, затем Лариса спросила, лишь бы разбить тягостную тишину:
  -- А Див?
  - Встреча с фанатами, небольшая пресс-конференция. Сейчас под присмотром ребят придет.
  - Он понял, что Денис его сын? Вы говорили после первой репетиции?
  - Понял. Не говорили. Точнее я подтвердил, что знал и что молчал по вашей просьбе. Все.
  Роберт немного помолчал, затем тихо сказал:
  -- Я правда,- не знал, что он летал в Москву и искал вас. Это сильно меняет дело. Над вами словно злой рок, словно кто-то, кто вершит судьбы, развлекается, постоянно сталкивая и разлучая вас. Этакая игра в лото, проверка сколько выдержите. Ларис, что вы решили?
  - Решать мы будем с Дивом.
  -- Справедливо. Вы сегодня великолепно играли.
  - Спасибо!
  Роберт усмехнулся и повернулся к женщине:
  -- Не сердитесь?
  - Нет, Роберт.
  - Тогда вы же приедете на мою свадьбу?
  Лариса от удивления открыла рот.
  -- Роберт, вы женитесь?
  -- А что вас удивляет?
  - Нет, что вы, я напротив, рада! Ой, Роберт поздравляю! - она рассмеялась, - И как зовут избранницу?
  - Елена. Я надеюсь, что вне зависимости от результатов разговора с Дейвом, и вы, и Денис, и Леонид Аркадьевич приедете на свадьбу. Здесь приглашения на само торжество и приглашение для виз. Хотя, знаете, я лучше передам завтра перед отлетом.
  - Да, конечно. Роберт, я даже не знала, что вы... впрочем неважно.
  - Лариса, график моей работы не позволял уделять слишком много времени девушке. А Елена - музыкант и очаровательная девушка, так что пусть лучше ждет меня дома. Да и есть шанс хоть немного утихомирить нашего маэстро, тем более она его младшая сестра.
  Лариса рассмеялась. Впрочем вполне очевидно, что Роберт близко знаком с семьей скрипача, так что для него это хорошая партия.
  -- Я рад такой реакции. Знаете столько лет ждал, когда в вас проснется вновь та юная журналистка, смелая, умная и нежная. Сегодня такой день все же настал, и для меня это самый главный подарок. А Елена вам понравится, вот только она не любит русскую интерпретацию имени, лучше я заранее предупрежу.
  - Хорошо, я запомню. Роберт, я рада за вас.
  -- Спасибо.
  Дверь открылась, и рядом с Ларисой устроился Див, уставший, но довольно улыбавшийся:
  -- Привет. Роб отвезет нас, и потом приедет водитель. Извини, что пришлось ждать.
  -- Все хорошо, - смущенно шепнула Лариса, словно проваливаясь в прошлое. Роберт хмыкнул и без слов тронул машину с места. Див молчал, задумчиво глядя в окно. Женщина слегка вздрогнула,+ когда ее руку накрыла его ладонь. Маэстро тихо гладил ее пальцы, улыбаясь своим мыслям, и Лариса не спешила убирать руку. Немного сказки. В последний раз.
  
  Дейв.
  
  Он понимал, что все иллюзия, что это тщетная попытка вернуться в прошлое, но не мог отказать себе в прикосновении, в легком и невинном жесте. Так, маленькая компенсация за принятое решение, которое правильное. Но легче не становилось.
  В маленьком ресторане в центре столицы их ждали. Столик в в небольшой нише у окна, сервировка в бежевых тонах. Кофе разбавили молоком, словно события прошлых лет растворились в тумане времени. Белые тюльпаны, мягкая улыбка на ее лице. Ведь все могло быть иначе, если бы...
  -- Что ты будешь?
  - Ристретто. День был суматошный, - женщина даже не притронулась к меню. Напряженная как струна, она сидела напротив, рассеянно разглядывая цветы, которые официант поставил в вазу.
  - Десерт?
  - На твое усмотрение.
  - 'Три шоколада'?
  Она улыбнулась:
  -- Ты помнишь?
  - Ларесса, я помню все. И спасибо тебе за те дни.
  Появившийся официант поставил на стол две чашки с ристретто и десерты. Чизкейк и тортик. Легкий румянец тронул ее щеки. Дейв любовался, восхищенно и жадно, стараясь наверстать упущенное и сохранить в памяти ее облик. Вечер скоро закончится, и все вернется на круги своя, гастроли, концерты...
  -- Див, понимаешь, - она рискнула начать разговор, но он перебил.
  --Знаешь, наверно, я должен спрашивать, может ты думаешь, что я буду что-то требовать. Нет, я все понял. Просто скажи, Денис ведь мой сын?
  - Да, - он едва услышал ее ответ.
  Она боялась, сейчас решительная и уверенная в себе женщина исчезла и вернулась прекрасная и робкая девушка, которая боится. Она не поднимала глаз, ковыряя ложечкой шоколадный корж. Дейв отнял у нее столовый прибор и, отломив кусок, поднес к ее губам.
  -- Див, мы уже не дети, - она удивленно смотрела на него.
  -- Верно, - легко согласился он, съедая отвернутый ломтик, - поэтому не бойся. Я понимаю, что глупо сейчас размахивать своими правами. Я не виню тебя в побеге, значит не смог завоевать твое доверие. Сейчас понимаю, почему пряталась, почему Роб молчал, хотя все равно злюсь. Если сейчас я признаю сына, то вам не дадут жить спокойно. Но теперь быть в стороне не могу. У Дениса хорошие перспективы, поэтому разреши участвовать в его музыкальной карьере. Замалчивать отцовство перед ним смысла нет, он слышал, однако обещаю, что делать из родственных отношений медийный повод не буду.
  - Ты хочешь, чтобы он учился за рубежом?
  - Я могу помочь с оплатой обучения. Ларесса, мальчик гениален, нельзя губить талант.
  Он следил за женщиной напротив, видя ее колебания. Наконец, она улыбнулась:
  -- Див, это преждевременно. У меня здесь работа, сейчас Денис переходит в другую школу, к более сильному преподавателю. Пока я не готова отпустить мальчика одного на другой континент.
  -- Хорошо, когда подрастет.
  - Див, ты спешишь, я еще ничего не решила.
  -- Ларесса, ты замужем? Кто тот мужчина, что забрал Дениса, кто отвозил вас на репетицию. Молодой.
  - Это сын крестного Дениса.
  - Только сын?
  - Мистер Гарлет, вы переходите границы, - рассердилась она, лишь позабавив его, - вы думаете...
  - Я ничего не думаю, я вижу. И из-за него ты не хочешь переезжать?
  - Я не замужем, - она погрустнела.
  - Потому что ты боишься?
  - Див, ты решил заделаться психологом, решил познать загадочную русскую душу? А сам? Насколько я знаю, ты не женат.
  - Я работаю над этим вопросом.
  - Не обманывайся, Див, ты давно и глубоко женат. На музыке.
  Он промолчал, крутя чашку в руках. Затем грустно добавил, понимая, что оказался прав:
  -- Ты права. Я читал твои записи обо мне. Сбежав из Турку, ты оставила записную книжку. Возможно пытаясь понять тебя, я и выучил русский, надеясь, что так быстрее смогу найти. А когда прочитал, понял, что уже тогда ты оказалась права. Я с головой ушел в работу над фильмом, прекратив поиски. Музыка, действительно, для меня все. Но сейчас я понял, что опять ошибся. Ты могла бы затмить музыку. Ты и ... сын, о котором я еще не знал.
  - А сейчас?
  - А сейчас в твоем сердце другой, и почему-то мне кажется, что ты сама это поняла лишь сейчас.
  Она кусала губы, затем вздохнула:
  --- Что мы решили по Денису?
  - Вот видишь, я прав. Ларесса, я правда в твоих глазах такой демон? Я настаиваю на участии в жизни мальчика без оглашения родственных связей.
  - Соблазнять ты умеешь, - улыбнулась я.
  - Ммм, комплимент. Приятно. И все же...
  -- Я не против. Див, прости, что тогда сбежала. Я испугалась сама и не совсем соображала. Да и как бы я объяснила, языка же не знала. Привлекать переводчика?
  - Это было бы забавно. Ларесса, я все понимаю. Успел понять.
  - Глупо?
  -- Это уже было. Мы не можем изменить прошлое.
  - Но в наших силах не испортить воспоминания о тех днях. Див, я не против твоего общения с Денисом, тем более я больше ничего не могу ему дать в музыке. Быть рядом, поддерживать, иногда подсказать, но он уже сейчас выше меня по степени мастерства. Я не хочу огласки, хотя это тоже глупо. Он точная копия тебя.
  - В первый момент мне показалось, что я смотрю в зеркало. Ларесса, вы...вы говорили сегодня обо мне?
  - На Дениса много сегодня свалилось, пока он отрицает все, но кто знает, чем все закончится. Может он захочет с тобой больше общаться? Я не знаю пока, что дальше. Господи, весь разговор полный абсурд. Знаешь, я много раз представляла эту встречу, проигрывала разные варианты развития сюжета. И ругань, и споры, и ... - она покраснела, запнувшись.
  -- Я тоже, - признался Дейв, - только думал, что все будет волшебно. Однако жизнь такова, что у нее более обыденный сценарий. Спасибо, что разрешила видеться с Денисом. Думаю, лучше, если я не буду его называть сыном - и для меня, и для него, и для тебя.
  - Спасибо.
  Он вздохнул:
  -- Роберт женится.
  - Он пригласил нас.
  - Значит, теперь мы будем видеться чаще. Ларесса, спасибо за то, что когда-то ты все же появилась в моей судьбе. Спасибо за Дениса...
  - И тебе спасибо за моего сына. И за дуэт.
  - Дуэт звучит лучше чем дуэль.
  Она ушла первой. Сбежала, потому что еще боялась, еще не верила. Дейв дал ей уйти. Постепенно они научатся общаться спокойно, без страха и боязни обидеть друг друга. В одну реку нельзя войти дважды. Исключения бывают, но ни ему ни ей не хотелось разбить будущим сказку из прошлого. Ее ждут, он видел взгляд мужчины. Сегодня ее ждут и уже не отпустят, потому что наличие соперника подхлестнет. Олег, кажется так его зовут, не трус и не слабак, как может показаться с первого взгляда. Просто он умеет ждать, а сегодня у Ларессы не будет никакого шанса сбежать. Сама того не зная, она сделала выбор. А он... Дейв усмехнулся. Таинственная русская красавица права - он женат на музыке. Мужчина подозвал официанта:
  -- Счет, пожалуйста.
  
  Олег.
  
  Олег смотрел на погасший камин. Дождался, домолчался. Боялся обидеть ее, напугать. Помирился с отцом, подружился с ее сыном, чтобы быть ближе, чтобы оценила и заметила. Хотя... Олег поставил бокал с нетронутым виски на столик и откинулся на спинку кресла, прикрывая глаза. Денис стал ему родным. Планируя сначала расположить к себе мальчика, чтобы найти путь к сердцу женщины, он и не заметил, как ребенок стал его. Может поэтому не переехал в уже давно достроенный дом, мирился с холодностью и отрешенностью Ларисы. Она любит сына, она прекрасная мать, хороший помощник для отца в его работе. Олег знал, что она продолжает писать статьи на музыкальные тематики и даже стала признанным музыкальным критиком.Но достучаться до нее, вытащить из раковины он не смог. Лишь безумно ревновал ко всем, кроме отца и сына. А больше всего к Роберту, с которым она общалась и даже улыбалась. С мазохистким удовольствием он сторожил ее возвращения с встреч, каждый раз радуясь, но не показывал виду.
  Отец разговаривал с ним, пытался выяснить, но Олег тоже замкнулся. Что врать самому себе, он пытался забыть ее, заводя отношения с другими, но все равно, месяц, другой и он возвращался к ней.
  А потом приехал знаменитый скрипач, и пазл сложился. Лариса боялась потерять сына, чьим отцом оказался Дейв Гарлет.
  И вот Олег сидел в кресле, в темноте гостиной и ждал. Ждал ее и боялся, что она не вернется, что старая любовь окажется сильнее. Отец лишь покачал головой и ушел к себе в кабинет.
  За окном послышался шум автомобиля, шаги на дорожке, ведущей к дому. Вернулась? Одна? Олег забыл как дышать.
  Стук каблучков в прихожей, легкий шелест одежды. Ему даже не надо поворачиваться и смотреть на дверь - она одна. Вспыхнул свет
  -- Ой, Олег, я не знала.
  -- Привет, - перебил он ее, вставая, только голос дрогнул.
  -- Привет, - растерянно сказала она.
  -- Устала?
  - Да, день выдался сложный.
  - Вам приготовить чаю?
  -- Я бы не отказалась от шоколада, спасибо.
  Никто не тронулся с места.
  -- Как прошла встреча?
  -- Все хорошо. Дейв будет участвовать в жизни Дениса, если он согласится. Решили не афишировать родство, пусть будет как наставничество вундеркинда от маэстро.
  -- Вы уезжаете?
  - Что? Нет, нет... Мы остаемся в России.
  - Это хорошо.
  - Да, наш дом здесь.
  Шаг, другой. Он и не заметил, как оказался рядом, что можно коснуться рукой. Не испугать и не отпустить.
  -- Олег, почему вы не спите?
  - Вас ждал. Надо было позвонить, и я бы приехал.
  - Такси заказала. Мне стыдно, что заставила вас волноваться.
  - Пустяки, забудь. Лариса...
  Он готовил долгую речь, собирался убеждать, соблазнять, упрашивать, хоть на коленях. Но Олег не ожидал, что она сама сделает тот самый шаг, доверчиво кладя ему голову на грудь:
  -- Олег, я так устала бояться, что когда теперь все разрешилось, чувствую себя опустошенной. Я устала оглядываться, вздрагивать от каждого шороха. Я устала быть одна.
  -- Ты умница, сильная девочка, - он тут же прижал к себе, гладя по волосам, - ты не одна. Я рядом и всегда буду рядом. Видишь, все хорошо. Но даже если бы он захотел заявить права на ребенка, то я бы вас защитил. Не плачь, милая.
  -- Ты говорил про семью.
  - Ты, Денис и отец - моя семья. Ларис, не плачь, теперь все будет хорошо. Давай я сварю шоколад, хотя лучше тебе мятного чаю, ты перенервничала.
  - Хорошо, чаю.
  И вновь никто не шелохнулся, она лишь подняла голову. Олег жадно смотрел в голубые глаза. Слова вылетели в трубу, да и они сейчас лживые и лишние. Горящий взгляд, прикосновения нежные и жадные, робкие и смелые, сочетающие несочетаемое. Ее прерывистое дыхание, приоткрытые губы, манящие попробовать их на вкус. Слова лишь все испортят. Олег наклонился и поцеловал Ларису. Потом еще раз. и еще...
  
  Леонид Аркадьевич крякнул и отступил обратно в коридор. Он ходил проверять Дениса, потом услышал, что вернулась Ларочка, и поспешил в гостиную. Он незамеченный, присутствовал при разговоре сына и кумы, а потом... Впрочем, здесь есть еще одна гостевая, переночует здесь.
  
  Вместо эпилога. Вена. Cемь лет спустя.
  
  --- Дейв! Дядя Роб!
  Маэстро оглянулся. Денис помахал рукой, спеша к ним по залу аэропорта Швехат. Роберт хмыкнул:
  -- Мне кажется, или он обогнал тебя по росту?
  - Мальчик растет.
  - Мальчик, - фыркнул Лукерман.
  Парень подошел, и Дейв признал правоту Роберта. Денис действительно выше его на пару сантиметров. Джинсы, кроссовки, куртка и чехол со скрипкой за спиной. В отличие от маэстро, короткая стрижка каштановых волос.
  --- Привет, Денис.
  - Здрасьте. Мама сказала, что не сможет приехать. Олег ее не пустил.
  - Она заболела?
  - Нет, просто там.. В общем, у меня будет еще один брат или сестра, - похвастался парень.
  -- Олег даром время не теряет, - хмыкнул Лукерман и тут же примирительно поднял вверх руки, - спокойно, скрипачи, я разве против талантливых детей? Может этот тоже станет музыкантом? Юлия ведь отказалась от скрипки.
  - Юлька пошла в первый класс, и Олег отдал ее в биологический кружок. В общем, она вся в отца и деда, мечтает быть хирургом, - Денис охотно делился новостями.
  - Тоже полезное дело, - согласился Дейв, - ну что идем? Вечером концерт. Нам с тобой хоть разок прогнать программу. Да, и еще, я договорился со своим учителем, он готов тебя послушать, несмотря на скепсис к московской школе. Ларесса дала добро на встречу.
  
  Конец
  
  
  
  
  Ссылки на следующие музыкальные произведения в исполнении Дэвида Гаррета (по мере появления):
  'Ноктюрн' Ф.Шопен, 'Чардаш' Монти, 'Танец с саблями' А.Хачатуряна, 'En Aranjuez Con Tu Amor' Хоакин Родригес, перевод слов В.Ю.. Щербакова, 'Carmen Fantaisie' Бизе
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
Оценка: 8.74*11  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"