Неяркий, мерцающий огонек 'светлячка', подвешенного демоном над изголовьем дивана, вдруг мигнул и начал меркнуть, утопив комнату в первозданном ночном сумраке.
В погруженной в полную тишину гостиной остался только неровный звук нашего сдавленного дыхания...
А еще гулко раздавалось учащенное биение наших сердец. По крайней мере, мое меня так просто оглушало...
Вспомнив о том, что надо дышать, я глубоко вздохнула... И, словно в омут с головой (безумно испугавшись, что перестану различать зовущий взгляд моего демоненка), подчиняясь странному наваждению, подалась вперед. Мои руки жадно обвили шею Айва, будто кто-то мог сейчас его у меня отнять.
В голове билась одна мысль - мое! Сейчас этот рыжий, противный гад - мой и только мой! Я не хочу ни с кем делиться! Он всего лишь чужой жених, но не муж! И сейчас он принадлежит мне безраздельно - от кончиков своих очаровательных рожек до ступней!
И я его никому не отдам! Сегодня - не отдам!!!
Все, разумные мысли о том, что это просто наложенное демоненком наваждение, забылись при одном только ощущении его горячей кожи под моими ладонями.
Рыжик моментально сориентировался. Не разрывая взгляда, он быстро сел, сдвинувшись на край дивана, и ловко перетянул меня к себе на колени, стиснув так, что стало трудно дышать. А я... я бессовестно обвила его руками и ногами, наплевав на то, что со стороны, наверное, сейчас напоминаю обезьянку из зоосада...
Ладони демона на моей спине обжигали своим теплом даже через ткань пижамы.
Расстраиваться, что для такого случая уместнее бы появиться перед парнем в соблазнительном пеньюарчике, было попросту некогда.
Его красиво очерченные губы зовуще приоткрылись, и я поняла, что если в тот же миг не почувствую их вкус, то просто умру, перестану существовать...
Будто во сне, под насторожено-манящим взглядом Рыжика, я медленно потянулась к нему и робко и несмело поцеловала, словно пытаясь компенсировать утренний так и не состоявшийся поцелуй...
Айв ответил с таким воодушевлением, что мои оставшиеся сомнения в правильности поступка отлетели прочь. И больше никаких посторонних мыслей - только то, что мой неправильный эльфик здесь, со мной... И вот это в данный момент было самым важным и правильным. Это наша с ним последняя и единственная ночь. А дальше - будь, что будет...
У меня не осталось никаких сомнений в том, что я хочу быть с ним...
Вот так, в один миг, без колебаний, позабылись принципы и куда-то испарились все мои благие намерения держаться от него подальше, не допуская сердечной привязанности.
Впрочем, вполне вероятно, что сердце и разум здесь вовсе ни при чем, а все дело в расшалившихся гормонах, среагировавших на испускаемые нелюдем особые феромоны.
И даже, если это все под влиянием его демонической магии, все равно!
Он - МОЙ!!! Здесь и сейчас....
Наш поцелуй оказался похож на какое-то безумство, словно то, что так долго копилось, вдруг вырвалось из-под контроля сознания, и мы оба не понимали, что творим.
Я больше ни о чем не хотела думать. С каким-то странным восторгом и изумлением, идущим откуда-то изнутри, я дотрагивалась ладонями до его шеи, спины и плеч, ощущая тугие мышцы под гладкой кожей, которые под моими руками ни на секунду не прекращали движения, напрягаясь и расслабляясь. И я упивалась тем, что мне безнаказанно позволялось экспериментировать, то усиливая нажим, почти впиваясь ногтями в его кожу, то едва проводя подушечками пальцев на расстоянии ощущения тепла, обрисовывая рельеф его мускулов... а у Рыжика так уморительно сбивалось дыхание, что эта игра меня просто сводила с ума.
И почему я раньше не додумалась позабавиться подобным образом? Столько дней кануло в небытие просто так...
Прижавшись всем телом, до мельчайших подробностей ощущая его желание, я вдруг поняла, что мне до обидного некомфортно.
Ласковые ладони Рыжика перестали беспорядочно скользить по моим плечам, спине и бедрам, обтянутым пижамными брючками. И теперь его пальцы судорожно мяли ткань моей кофточки на пояснице. Кажется, я даже расслышала слабый треск материи, ну и ладно, все равно пижамка мне отслужила положенный срок...
Айвен вдруг что-то простонал и отстранился, дико взглянув в мои глаза. Даже темнота комнаты не могла приглушить их хищный блеск. Ладони Рыжика нырнули под кофточку, прямо на обнаженную талию, вызвав целую бурю невероятных ощущений... В том числе и негативных, потому что его хватка, зафиксировавшая положение, не позволяла мне двигаться так, как хотелось. Но собственное тело перестало слушаться меня и просто плавилось от близости моего демоненка, вызывая одновременно странное томление и жаркий трепет. Меня буквально лихорадило, как при простуде, и я волевым усилием постаралась абстрагироваться от зарождающейся паники.
Да как он смеет что-то выяснять в такой момент?!!!
Но Венька не проникся моей сердитой физиономией (может быть, просто у меня не получилось, как следует изобразить возмущение?). И, слегка встряхнув, заставил сфокусировать расплывающийся взгляд на его лице.
- Аля... - охрипшим голосом прошептал он. - Ты понимаешь, что творишь? Алечка моя... Я не смогу остановиться...
Придушенный шепот Рыжика заставил меня замереть. Горло перехватил спазм животного страха - неужели все прекратится? Не хочу! К Дхаргу его не вовремя проснувшееся благородство!
Однако ничего вразумительного сказать в такой момент я оказалась просто не в состоянии. Вместо ответа, я только выгнулась дугой в удерживающих меня объятьях, и как можно плотнее прижалась к его горячему телу полоской обнажившейся на животе кожи. А затем отняла свои руки от его шеи и отчаянно подняла их вверх.
Больше всего на свете, даже больше, чем дышать, мне сейчас хотелось почувствовать друг друга еще плотнее, буквально кожа к коже.
Рыжик понял все правильно, довольно резко стянув пижамную кофточку через мою голову.
Кажется, я даже сумела его рассмешить тем, что настолько торопилась прижаться обратно к сильному влекущему телу, что едва не запуталась в собственных рукавах.
С каким-то еле слышным рыком в груди Айв раздраженно откинул мешавшую нам тряпку в сторону, и перехватил инициативу, беспрестанно целуя, куда только мог дотянуться в том положении, которое я ему оставила для маневра, прочно утвердившись на его коленях.
Уже не сдерживаясь, он ласкал меня, жадно шаря ладонями по обнаженной спине и шее, время от времени, зарывая пальцы в спутанные на затылке волосы. Крепко и одновременно нежно прижимал меня к себе, умудряясь при этом что-то горячо нашептывать сдавленным голосом на своем, демоническом, между поцелуями. Древнюю речь я не понимала, только очень часто повторялись одни и те же слова, что-то вроде: modo... dilecti... mea... solum...
Надеюсь, это было что-то приличное. Хотя, если честно, то без разницы... Разумных мыслей попросту не осталось...
Я задыхалась от избытка переполняющих меня эмоций и никак не могла остановиться.
Мне было мало его рук и губ, я хотела его всего и немедленно, сию секунду...
***
Аля постигала премудрости любовной игры настолько страстно и самозабвенно, отдаваясь на волю нахлынувших чувств, что уже совсем скоро Айвену только ценой неимоверных усилий удавалось себя еще хоть как-то сдерживать. Только осознание того, что он у нее будет первым (и уж точно приложит все силы и умения, чтобы оставаться единственным), давало демону силы не рухнуть с головой в омут сжигающего его желания, забыв обо всем на свете.
Он с какой-то удивительной ясностью понял, что готов положить весь мир к ее ногам, причем, если бы Аля приказала "умри" - заставил бы перестать свое сердце биться, лишь бы угодить своей девочке, своей вредной ненаглядной человечке, которую судьба подарила ему...
Айв никогда не мог и подумать, что любовь, нежность, страсть, желание обладать и оберегать, перемешанные и слитые воедино, могут дарить такое неимоверное наслаждение.
Одна лишь страсть, от которой, таяли в его ладонях другие (не она, его Алечка), никогда не вызывала отклика в сердце демона. Отзывалось лишь тело, какой-то сытой пошловатой удовлетворенностью.
А сейчас... буквально каждый нерв вибрировал внутри. И Рыжик никак не мог подобрать другого определения, кроме как 'душа поет', замирая от счастья обладания своим сокровищем... И все равно это было не полное объяснение. А выразить свои ощущения от переполнявших парня эмоций и чувств - просто не хватало слов...
Ничто не могло сравниться с тем таинством, что происходило между ними сейчас, когда под его губами и руками плавилось хрупкое, нежное и страстное человеческое тело.
Все было настолько совершенным, что пугало своей нереальностью. Больше всего Рыжик боялся, что все происходит с ними не наяву, и утром он снова проснется с неразрешимым вопросом: 'было или не было?'.
Хотя, нет! Если бы такое уже имело место быть - он бы не смог забыть... И от этого чувствовал безмерную благодарность к наивной темпераментной девочке, даже не подозревающей, что первой сделав шаг навстречу и 'развязав ему руки', освобождая от данного Кошаку Слова, она разбудила такой вулкан нешуточных, поистине демонических страстей.
И Айвен буквально всей кожей чувствовал остановившееся, замершее время, а его сердце невольно замирало от безумного, исступляющего восторга. Демон знал, что это мгновение - лучшее из всех только бывших у него в жизни, и чувствовал, что следующее рядом с ней, будет еще лучше...
Приподнявшись, он на мгновение прижал ее к себе, чтобы в следующее мгновение бережно опустить девушку на диван, смиряя свою страсть. Как бы он не хотел немедленно разделить с ней терзающее его тело вожделение, окунуться в нее, даря чувственное наслаждение и забирая свое по праву мужчины, это было ничем перед стремлением доставить в этот их первый раз удовольствие, прежде всего, своей человечке.
Сегодня все должно быть только для нее... От этого зависит слишком многое в их дальнейших отношениях.
Склонившись над Альеной, Рыжик медленно заскользил вниз, выцеловывая замысловатые, не поддающиеся логике узоры на ее коже, любуясь трепещущим от возбуждения совершенным телом девушки, интуитивно ощущая, как расцветают очагами упоительного наслаждения следы, оставленные его губами. Лишь слегка подразнив и ее, и себя, лаская ложбинку между ее упругими грудками и плоский живот, уже в следующее мгновение он снова переключился на девичью шейку, одновременно невинно, бесстыдно и выпрашивающе подставленную под его ласки. И продолжил изучать каждый сантиметр тела своей девочки, трогательно опустившей ресницы, не в силах выдержать сладкую пытку...
И это только начало...
***
Дрожащими пальцами я зарылась в волосы своего неправильного эльфа, даже не пытаясь бороться с желанием прижать его к себе как можно сильнее. Моя грудь заполошно, часто-часто вздымалась, а сердце то замирало, то пускалось в бешеный галоп, никак не в состоянии выбрать нормальный ритм... Впору было забеспокоиться, смогу ли я вообще пережить эту ночь рядом с моим демоненком.
Впрочем, от зашкаливающих эмоций восторга и прячущегося где-то глубоко-глубоко внутри страха показаться смешной, в мозгу явно случился какой-то сбой. Потому что умереть вот так, в объятиях моего честно выигранного Джекпота, показалось сейчас совершенно не страшно.
А губы Рыжика, добравшись до мочки моего уха и поцеловав ее, опять заскользили вниз, чтобы спустя мгновение, растянувшееся в вечность, снова добраться до моей груди.
Айвен провел языком по ореолу соска, слегка надавливая, чем вызвал у меня очередной короткий сдавленный стон.
Коварный! Я ведь пыталась сдерживаться, но ничего не получалось....
В темноте я не видела, но почувствовала, как его губы расплываются в улыбке. Медленно, осторожно и невыносимо дразняще втянув в рот весь мой напрягшийся сосок, и чуть прихватив его губами, он продолжил свои тягучие ласки языком. Я невольно выгнулась в попытке прижаться к его обжигающе-манящему телу еще ближе. И обиженно захныкала, чувствуя, как его ладони останавливают мой порыв.
Будто почувствовав обжигающее меня изнутри желание, демоненок просунул руки под мою спину, приподнимая, придерживая и одновременно перемещаясь к обделенному пока вниманием второму соску. Его длинные волосы, к этому моменту уже свободно рассыпавшиеся по плечам, свесились вниз и шелковыми нитями заскользили по моей ставшей сверхчувствительной коже, немножко ее щекоча.
- Айв... - удалось мне выдохнуть его имя.
Он не отозвался, однако поднял голову, отрываясь от моей груди, и вопросительно посмотрел мне в глаза.
Я ничего не просила, понимая, что произнести вслух что-либо еще уже не в моих силах... только запрокинула голову не в состоянии лежать смирно. Его обжигающе-горячие сильные и неожиданно нежные руки, к которым через мгновение присоединились и губы, имели над моим телом какую-то пугающую абсолютную власть, невольно заставляя извиваться, чтобы получить еще больше ласки и тепла...
'Нет, он точно издевается надо мной!' - это была моя последняя связанная и сознательная мысль... поскольку уже через минуту силы у меня остались только на то, чтобы чувствовать свое медленное погружение в омут блаженства.
Между тем демоненок добрался до пояса моих стареньких пижамных штанов и игриво засунул под него пальцы, чуть оттянув ткань. Приподнял голову и снова, вопросительно глядя на меня, чтобы даже не разглядеть в темноте (хотя, подозреваю, что у него проблем с ночным зрением не было), а почувствовать мой машинально сделанный одобряющий и разрешающий кивок, и начать медленно и деликатно их снимать.
Пока он осторожно стягивал их с меня вместе с трусиками, я невольно почувствовала неловкость, хотя и не сопротивлялась, когда он чуть приподнял мои ягодицы, стремясь побыстрее избавить меня от лишней одежды. Почему-то, несмотря на царящую в комнате темноту, мне было немного стыдно, и я закрыла ладошками запылавшее от нахлынувшего смущения лицо. Остановившись на мгновение, мой неправильный эльфик ласково, но твердо отвел мои кисти от жарко пылающих щек и переместил их себе на плечи.
Полюбовавшись на мою слегка запоздалую стыдливость, Венька сжалился, и с остатками моей одежды справился быстро и аккуратно. Однако, сняв с каждой ножки штанину, он не отпустил их из своих рук, а, бережно поддерживая за щиколотки, опустил мои ножки на свое уже голое бедро. (Когда Венька сам успел избавиться от одежды, я не обратила внимания. Вот ведь, фокусник какой!)
И тут же, начиная с выступающих на лодыжках косточек, принялся целовать, медленно двигаясь вверх, чем вызвал волну безотчетной дрожи, пробежавшей по всему телу. Судя по его чуть слышному довольному рыку, мою реакцию на свои действия он тоже почувствовал.
Чем выше продвигались его губы, тем сильнее я нервничала. А он огладил кончиками пальцев мои бедра, и, заведя ладони под мои колени, преодолевая легкое инстинктивное сопротивление, нежно, но непреклонно заставил широко раздвинуть ноги.
Мамочки...
Словно почувствовав подступившую ко мне волну паники, Рыжик остановился и успокаивающе провел руками по изгибам моего тела, будто обрисовывая контур, а затем, склонившись, прикоснулся губами в невесомом поцелуе к моей коже на плече...
Этого оказалось достаточно, чтобы я поверила, что ничего ужасного не случится...
Я снова начала терять контроль над собственными мыслями.
На внутренней стороне бедер поцелуи его губ чувствовались еще пронзительнее...
Постепенно расслабляясь под его ласковыми руками, я вновь воспламенилась от его поцелуев, непроизвольно подаваясь вперед, забывая обо всем в нахлынувшем удовольствии... И когда он наконец-то добрался до лобка, накрыв губами уже пульсирующий расплавленным огнем бугорок, застонала во весь голос, от наслаждения судорожно сжимая его голову в своих ладонях. Горячий язык демона лизнул меня ТАМ, (словно пробуя на вкус леденец), вызывая спазм в животе. Я непроизвольно попыталась сдвинуть ноги, ошеломленная этим слишком интимным прикосновением, но Рыжик не позволил, довольно проурчав какую-то непереводимую фразу на древнем языке демонов, и снова приник...
Я опять выгнулась ему навстречу, еще крепче вцепившись руками в его затылок, то ли держась за него, как за последний якорь, соединяющий меня с окружающим миром, то ли не позволяя ему отстраниться.
Какие там бабочки в животе, о которых рассказывала Элька!
У меня сейчас, вначале сконцентрировавшись в одной точке, происходил всплеск безудержного потока лавы, затапливающей внутренности! Он не останавливался даже на мгновение, разливался тонкими огненными струйками по всему телу... и я с удивлением ощущала, как этот ручеек пронизывает мой позвоночник, чистым огнем обжигает лопатки, устремлялось затем к затылку, чтобы, в конце концов, рассыпаться цветными искрами перед моими крепко зажмуренными глазами... Причем эта лава накатывала снова и снова, заставляя конвульсивно дергаться, то растекаясь лужицей от пьянящего восторга, то замирая так, что сводило скрюченные пальцы ног...
"Волос-то он точно не досчитается теперь", - во время секундного проблеска мыслей подумала я отстраненно. Я так вцепилась в его волосы, что он охнул и, раскаявшись, я тут же принялась заглаживать подушечками пальцев и ладонями потревоженные корни:
- Прости... - простонала я, снова подставляясь под его ласки и переставая соображать.
Он довел меня до пика практически сразу, и, пока мое тело агонизировало в оргазме, уже оказался сверху, мягко и нежно удерживая меня и соскальзывая одним плавным, но неумолимым движением внутрь.
- mea solum...
Его шепот и мой хриплый крик в потолок, пронзительная, на грани боли, радость, и легкая, совершенно незначительная боль смешались воедино, доводя до апогея весь мой организм.
Ну вот и все... свершилось...
Я прислушивалась к своим внутренним ощущениям, но не могла вычленить ни единого осмысленного кусочка из той палитры чувств, что сейчас присутствовала.
Сердце, глухо стучащее где-то в горле, глупые счастливые слезы на ресницах, трясущиеся колени и руки, безвольно соскользнувшие с головы Айвена, отпуская пострадавшую от моих пальцев рыжую шевелюру... От аккуратной прически наверняка ничего не осталось...
Он застыл между моими дрожащими коленями, бесстыже разведенными в стороны... Я не могла пошевелиться, повернуть голову, даже облизнуть пересохшие губы, только судорожно сглатывала, пытаясь унять сердцебиение и пульс, и собиралась с силами, чтобы приоткрыть ресницы и взглянуть в глаза своего демоненка...
А он, будто прислушиваясь к чему-то, замер, положив одну руку мне на живот...
***
Замерев, давая возможность Альениному телу привыкнуть к его вторжению и ожидая когда его исцеляющее заклинание унесет всю боль от случившегося и излечит нанесенную его вторжением травму, Айвен заново переживал все произошедшее. Все его тело переполнял восторг, даже не от восхитительного ощущения долгожданного единения со своей девочкой, а от понимания того, что все сделано правильно, и он подарил своей Алечке не боль, а наслаждение. Рыжик не мог себе и представить, что у его человечки это настолько чувствительное местечко... это было, как открытие, ошеломившее парня и немного его дезориентирующее...
Аля, Алечка... она единственная, кто удостоился такой интимной ласки с его стороны. Айвену всегда казалось пошлым и вульгарным - целовать такие части тела девушек, с которыми ему удавалось позабавиться... Его партнершам хватало того, что считалось стандартным, чтобы они получали удовлетворение от близости... Но не ей...
Однако долго удерживаться в неподвижности оказалось невозможно, и он, убрав свою ладонь с ее живота, уперся рукой в матрац и аккуратно подался вперед, проникая еще глубже в жаркую бархатную тесную глубину ее тела...
Альена, подчиняясь заданному им ритму, еле слышно постанывала, кусала губы и, переполненная ощущениями, словно не понимая, чего хочет сама, пыталась руками то придержать его, то оттолкнуть, чтобы выгнуться навстречу. Наконец-то она догадалась закинуть ножки ему на поясницу, и так стало гораздо удобнее.
Она замирала, задыхаясь и мелко дрожа, а затем снова извивалась под ним, потеряв счет своим неосознанным, каким-то животным порывам.
А Айвен все повторял и повторял свои размеренные движения, раз за разом чуть-чуть меняя угол проникновения, не обращая внимания на то, что у него самого все темнело перед глазами от одуряющего чувства скорой разрядки, которое зашкаливало все, когда-либо им испытанное...
Парень был уже не в состоянии что-либо различать, кроме шалых глаз Альены под темными ресницами, которые она мужественно пыталась держать открытыми, не отрывая взгляда от его пылающего взора...
Правда, надолго ее сил не хватило... и, зажмурившись, она потянулась к нему губами.
Растрепанные волосы девушки разметалась по подушке, а она то запрокидывала голову и открывала шею, которую хотелось целовать, не нежно, а так, чтобы оставить метку - "Мое!", то отпускала его плечи и прикрывала лицо руками...
Он мысленно представлял, как ее зрачки сужаются и расширяются, подчиняясь буре эмоций, переживаемой ею. Светлеют, вспыхивая блеском наслаждения, и затихают, стремительно темнея, пульсируя в такт ее ощущениям...
Айвен неосознанно легко (сказывался богатый опыт) переместил свои руки, поддерживая и заставляя податливое тело Альены поменять положение. И теперь ее ножки оказались у него не на спине, а на плечах. И, вновь погружаясь в жаркое влажное лоно, он постарался вспомнить, как именно двигаться ей нравилось больше всего.
К чести демона, он изо всех сил старался, чтобы его Алечке было сейчас лучше всех...
И через какое-то мгновение смог убедиться, что он выбрал правильную тактику, потому что у самого в глазах потемнело от наслаждения. Когда у его девочки непроизвольно сократились в преддверии оргазма внутренние мышцы, обхватывающие его плоть.
Но он все еще умудрялся держаться на шаткой грани. И лишь когда Альена уже хрипло стонала, не останавливаясь, разметавшись под ним, он перестал воспринимать реальность, а нахлынувшие ощущения показались ему запредельными...
Слишком много всего - бесподобно волшебно... Словно искупался в чистой живой древней магии жизни, обрушившейся на нелюдя каскадом водопада, освобождая от всего лишнего в эти мгновения полного единения со своей Единственной...
Осторожно опустив ноги девушки со своих плеч, демон перекатился на бок, и тут же прижался к своей человечке, самому родному и желанному существу на всем белом свете. На большее сил парня попросту не хватило.
- modo... Аля... dilecti... vitae mea... Алечка... solum... desiderio... - еле слышно прошептал он пересохшими губами.
Сердце Айвена все еще бешено стучало, успокаиваясь, а он наслаждался пережитыми ощущениями, глупо улыбаясь и понимая, что жизнь его прошла не напрасно... и что он готов отдать половину оставшейся - за только что свершившееся...
* В общий файл БОНУС, скорее всего, не войдет. Разве что маленький невинный кусик ;-)))