Дошкольное детство помню урывками. Близнецы Алёша и Антоша в детсадовской группе никогда не садились рядом, потому что ненавидели, когда их разглядывали и искали отличия. Когда мы с дедом ходили в гости к его другу дяде Ване, дядиванина собака, увидев нас, почему-то начинала так мотать головой, что вислые уши били её по щекам. Ещё помню несколько обид на злую соседку, да, пожалуй, и всё.
В начальной школе оказалось совсем не так интересно, как обещала бабушка. Девочка, которая звонила в колокольчик была какая-то противная, а первая учительница перед открытым уроком подходила ко всем, кто умел хорошо читать, и требовала при родителях делать вид, что им очень сложно складывать буквы, "а то мамам, у которых детки не так хорошо учатся, будет обидно". В средней школе как-то вдруг стало полно предметов, назначение которых понять никак не получалось - ну, зачем нормальному человеку может потребоваться считать потенциальную и кинетическую энергию падающего мяча?! - и учиться стало совершенно невыносимо. А уж в старших классах и вовсе было трудно подавить желание зачёркивать в календаре дни, оставшиеся до выпускного.
В институте было скучновато, и не хватало общения, потому что в компанию тех, кто в курилках обсуждал, как завалился в МГУ и пришлось поступать "в этот вонючий пед", не брали, а с теми, для кого пед был пределом мечтаний, через полчаса физически чувствовалось отупение.
Первую работу без содрогания не вспомнить. Вторая получше, хотя тоже, конечно, не сахар...
До пенсии четыре тысячи семьсот рабочих дней, если не введут каких-то новых праздников. Всё уже давно посчитано.