Хозяин Жизни(ХЖ) проснулся рано. Прислушался к своему животу, лениво почесал кошку ( нет - собаку), да какая ему разница, главное- заплачено немерено, и вспомнил ( совсем не кстати ) о письме, которое Дурында ( так он звал ассистентку) сдуру (вполне предполагаемо) переслала на его почту.
Нет, чтобы сразу удалила, а ещё лучше - не давала адрес, когда раздался тот звонок. Так нет: дала, добросовестно (за что он Дурынду и держит - добросовестная, блин) переслала на его почту, да ещё и напомнила о письме спустя неделю.
И вот уже пять месяцев эти три строчки мешают ему жить. Не так, чтобы очень, но раздражают.
Больше всего раздражает ХЖ его собственная реакция на сообщение: Радость. Чувство, которое он сначала научился контролировать, а потом оно и сама ушло. Ну подумайте сами, ну разве может Он проявлять какую-то там Радость по неважно какому поводу? Ещё подумают, что у него бабла недостаточно, чтобы купить себе все, чему только можно радоваться. Нет, он, конечно, был доволен (иногда), когда получал то, что хотел, или когда, например, дочка успешно вышла замуж и родила внука, но ведь по-другому и не могло быть в Его жизни, тогда чего радоваться -то?
А тут какие-то дебильные три строчки накрыли таким теплом воспоминаний, что он даже по сторонам осмотрелся, нет ли свидетелей неконтролируемого выброса эндорфинов. ХЖ так испугался, что он, оказывается, по прежнему жив, что попросту удалил сообщение. Ведь сами подумайте: если Допустить, что Он Жив, то надо Допустить, что Он Умрет. А умирать никак нельзя ( я не буду тратить Ваше время на перечисление причин невозможности Смерти нашего Героя, поскольку они вполне очевидны - Такие, как Он, умереть Не Могут, иначе деньги зачем нужны?).
Письмо было простенькое, осторожное, обобщенное:"Здравствуйте, меня зовут так-то, Вы меня знали под таким-то именем. У меня есть информация, которая может Вас заинтересовать." Все.
Понятное дело: писалось в никуда, читалось непонятно кем, и до адресата могло не дойти вовсе. Но дошло, обрадовало, встревожило, напрягло и вот уже пять месяцев сидит занозой. "Надо разобраться, что ей надо,- подумал ХЖ. - И сколько".
Как бы ни радостно было осознавать, что она нашлась, слово "информация" могло означать только одно: желание залезть к нему в карман. Никак по-другому ХЖ мыслить не мог и уже забыл, умел ли он когда-нибудь мыслить по другому. (И с другой стороны, если подумать, ведь он прав: когда человек появляется, то ему действительно что-то надо.)
Милая Валентина Владимировна (Вышеуказанная Дурында) в следующее утро шла на работу не догадываясь, что ей придётся тратить своё высокооплачиваемое время на поиск телефона какой-то конченной, которая, похоже, решила отщипнуть мат. ценностей у Хозяина (а чего ещё можно от него хотеть ? Ведь одни зарабатывает деньги для того, чтобы другие могли на них рассчитывать, не так ли? Нет, он, конечно, мужчина привлекательный, но лучше с трактором дело иметь, чем с ним. Трактор в хозяйстве можно использовать, а этот - просто куча говорящего металла, даже не замечает разницы между кошкой и собакой.)
Телефон она не нашла, пришлось разыскивать адрес почты и посылать e-mail: "Здравствуйте, сообщите номер Вашего телефон". Хотела ещё приписать, что Хозяин ищет, но решила не заморачиваться - Конченная и так схавает, небось извелась уже в ожидании халявного куска пирога. Ответ пришёл не сразу, но пришел: "У Вашего Хозяина есть мои координаты, и он сам может со мной связаться." Нет, сразу же было ясно, что Конченая. Ну, и что теперь будет?... Ладно, может пронесёт... Не пронесло: шеф орал показательно долго, но как-то странно, с эмоцией. Так странно, что Валентина Владимировна даже встревожилась: не заболел ли Источник Дохода? И невдомек ей было, что ХЖ от мысли, что самому придётся писать и просить связаться, стало так головокружительно, что орал он больше от смущения, чем от злости.
Передаю вам дословно последующую переписку:
- Здравствуй, Таня, Танюша, Татьяна Егорова. Мои телефон XXXX . Набери меня, пожалуйста.
- Здравствуй, Игорь. Позвонить не могу, у нас с тобой разница во времени, когда я освобождаюсь, ты уже спишь. Просто хотела узнать, все ли у тебя в порядке. А больше, собственно, ничего. Если будет время - вот мой номер телефона XXXX.
Потом пришло ещё одно письмо, где она сложно и запутанно объясняла, что если он надумает позвонить, "то не обижай меня дурацкими вопросами: мне ничего не надо, и информации у меня никакой нет, написала для придания солидности и важности послания, я и сама не знаю, что меня дернуло с тобой связаться, да я и забыла об этом уже, и сто раз пожалела."
Он позвонил почти сразу:
- Алло, - рявкнул он в трубку.
- Привет, - ответила она и рассмеялась - ты чего кричишь? И вообще неправильно начинаешь разговор. Надо сказать: Привет, как дела?
- Да вот, болею, - ляпнул он
- Что с тобой? - испуганно спросила она, наверное представив его в шаге от ухода в мир иной
- Не хочу об этом говорить. Я даже с женой об этом не говорю, - зачем-то добавил после паузы.
Она явно была сбита с толку (а вы бы не удивились, если бы вам сообщили о болезни, о которой говорить не хочется - зачем вообще начинать, если не хочется), но смолчала, подумав, что он так сообщает о наличии жены.
Дальше было ещё круче:
- Ты замужем? - грубо спросил ХЖ, сам не очень понимая, куда его несёт.
- А какая разница? Тебе что, не о чем больше спросить? Ты чего, звонишь через пять месяцев, что бы узнать замужем я или нет? Так письменно бы спросил, я бы тебе ответила. Какое это вот сейчас имеет значение? Что это изменит?
Он почувствовал, что она не на шутку завелась и готова прекратить разговор
- Хочу знать, что у тебя все в порядке. ( тут даже я не готова комментировать - кто бы мне подсказал: какая связь между "Все в порядке" и замужеством).
Короче, разговор был дурацкий, шёл он криво, ХЖ так и не выяснил, что ей от него надо, и, честно говоря, забыл, что это надо выяснять, а она, она говорила всякую чепуху, и было не понятно, это она настоящую причину своего появления пытается скрыть, жалея, что во все это ввязалась, или эта самая чепуха и была всему причиной.
Потом он звонил ещё и, конечно, напоролся (а как иначе?)
- Прости, пожалуйста, - мягко начала она, - ты только не сердись, но я хочу быть уверена, с кем говорю. Вернее, хочу знать, что ты знаешь, с кем говоришь. Странный был у нас прошлый разговор. Скажи мне, кто я?
- Да брось ты, я же голос твой узнал, и ты мой тоже
- Я задала вопрос, Игорь. Ответь, пожалуйста.
И он ответил. Оказалось, он не только помнит, но и Хочет Об Этом Говорить. О том лете, о тех вечерах, о кафе, где их встречал гостеприимный Гоша, о шоколаде, от обилия которого у неё началась аллергия. О том, что они все время зачем-то гуляли, гуляли, вместо того "Чтобы заниматься Делом," - подхватила она хохоча. От этого "заняться Делом" его бросило в жар, и было так хорошо, даже слишком хорошо, чего он никак не мог себе позволить. И ещё он, оказывается, помнил, как было больно, когда она ушла, как невыносимо было задето самолюбие. А она, как будто не было всех этих бесконечных лет между ними, вдруг так просто сказала: "Слушай, Я не хотела тебя тогда обидеть, все как-то непредвиденно получилось, а ты не захотел слушать. Дай крендель, давай помиримся".
- Какой крендель?
- Ну мизинец скрещивают, когда мирятся.
- Я что, так делал? - испуганно спросил ХЖ, чувствуя, что он, похоже, окончательно потерял контроль над ситуацией
И вот этот смех вывел его из себя. Чушь какая-то. Неужели вся его жестко организованная жизнь должна лететь в тартарары только потому, что кто-то выныривает из прошлого и говорит:"Гони крендель, мириться будем"?
Он реально разозлился на себя, что вообще позволил этому случиться, потом злость перешла в глухое раздражение - так, надо это заканчивать. Надо это точно заканчивать. И побыстрее.
Её больше нельзя. Её и так стало много. Он так уже не умеет. И не хочет. И не может. И не будет. Пусть её не станет. "Может её убить?"- подумал ХЖ и увидел наяву, как из её виска медленно начинает вытекать кровь. И в это же мгновенье какая-то другая часть его, давно укрощенная и забытая, рванулась на её защиту, полная решимости драться и дать отпор любому, кто посмеет посягнуть не то что на её жизнь, но даже на улыбку. ХЖ струсил, реально струсил и отступил перед напором самого себя - ладно, ладно, пусть живет. Только чтобы Её В Моей Жизни Больше Не Было.
Он больше не читал её писем, он даже не знал, писала ли она ему когда-то ещё - адрес был заблокирован. Она прислала ему на телефон поздравление с Днем Рождения - он не ответил.
И все пошло по-старому. Правда, Дурында иногда посматривала с вопросом, заметив перемену в его глазах, но списала все на возраст.
Ничего не изменилось ни в его жизни, ни в нем самом. Ни-че-го. Пока не пришла та ночь. ХЖ, как помните, его зовут Игорь, проснулся от удара. Неистово колотилось сердце. Рядом мирно спала вторая (или третья?) красавица (а как иначе?)жена. Вокруг был его дом, охрана, ограда. Нет, ему ничего не угрожало. Но что-то случилось. Что-то страшное, непоправимое, что не изменит ни его власть, ни деньги. Он уже понял что. Метнулся к компьютеру, вошёл в удаленное и нашёл : "Я болею. Нонехочуобэтомговорить. Береги себя. Прости." Дата:два месяца назад. Он смутно помнит, что было с ним потом, и никто никогда не посмел напомнить.
Он не поехал с ней попрощаться, но послал Дурынду. Та, по своей воле, через какое-то время, навела справки и принесла ему досье. Положила на стол, ничего не сказала - он ни о чем не спросил.
Теперь он, под видом друга мамы, помогает Таниной дочке. Он уже знает, что он её отец, и бывшая Дурында, теперь Валентина Владимировна (и только так), тоже знает и присматривает за девушкой. Он никогда её за это не поблагодарил, просто вдвое поднял зарплату.
И опять в его жизни ничего не изменилось. Кроме того, что он теперь знает, что жив, а это значит, что он умрет. И тогда однажды, мечтает он, где-то там, далеко-далеко , можно будет опять гулять, гулять, "Вместо того, чтобы заниматься Делом", - дразнит его её родной голос, и он грозно хмурит брови, счастливо оглядываясь по сторонам.