Аннотация: Избранная глава из романа "Тонкая работа"
36 глава
Попутчик в автобусе
– Молодой человек, можно с Вами поговорить?
– Да, конечно. С таким веселым человеком, как Вы, наверное, всем хочется поговорить. Здравствуйте!
– На самом деле, я не такой уж веселый человек. Я очень злой, просто хорошо умею притворяться.
– Да ладно! Мало у кого есть такая жизнерадостная улыбка.
– Это ведь не совсем улыбка. У меня очень странное поражение лицевого нерва. Бывает сильная боль. Причем, больно, когда у меня спокойное лицо. И мне очень больно, если мое лицо пытается выразить негативные чувства, скажем, гнев.
А когда я улыбаюсь? Мне не так больно. Ну, почти что не больно.
– Никогда про такое не слышал.
– Это действительно очень редкое заболевание. Один случай на миллион.
– А как Вы с этим живете?
– Ну, как. На самом деле, я не люблю людей. Очень многих искренне ненавижу за то, что они радуются.
Ненавижу взрослых, детей и стариков.
Я ненавижу супермозг Кастодия, потому что однажды она может включить меня в программу чипирования.
Я боюсь супермозга, поэтому его ненавижу.
– Вы что, вообще все на свете ненавидите?
– Ну почему же. Я люблю животных. Не собак, они слишком искренние. Я люблю котов. Потому что они такие же, как я – тоже всех ненавидят.
– И как Вы можете жить в таком страшном мире?
– Плохо живу. Я боюсь, что однажды моя тайна раскроется. Мне страшно. Мне бывает очень одиноко. Рассказываю о своей проблеме священникам, которые не могут меня выдать. Или случайным попутчикам, вроде Вас. Рассказываю, если вижу, что у человека своя проблема, если он почему-то не может искренне улыбаться.
– А я человек с проблемой?
– Конечно. Я вижу это очень ясно… и не только я.
– А кто еще видит?
– Она видит. И если Вы хотите избежать чипирования... Вам нужно многое изменить в своей жизни.
– Я уже понял это.
– И хорошо, если поняли. Но Вы-то, может, свою проблему и решите.
А моя проблема со мною останется.
– Как это так?
– Моя ненависть постоянно побуждает меня совершить что-то плохое.
Мне часто хочется кого-то избить или даже совершить убийство. Мне снятся страшные сны, где я уже совершаю одно преступление за другим. И в своем сне я всегда остаюсь безнаказанным.
Но потом я просыпаюсь и понимаю, что мой противник – это самый умный супермозг, который обязательно вычислит виновного, если кто-то совершит преступление.
Поэтому я изо всех сил сдерживаюсь. Не совершаю зла. Я просто не хочу быть пойманным. Не хочу быть чипированным. Я живу в аду, в постоянной ненависти. Но мне очень важно быть свободным.
Свободным в выборе. На всякий случай, я пью всякие психотропные препараты, которые меня немного успокаивают.
А в полнолуние я очень плотно закрываю занавески, потому что боюсь впервые сорваться и совершить преступление именно в полнолуние.
Искренне улыбаясь, этот человек говорил такие страшные вещи, что сам разговор казался каким-то ненастоящим, придуманным. Но все это было на самом деле: на соседнем сидении автобуса сидел настоящий социопат и мизантроп с улыбкой очень доброго и веселого человека. И были страшные слова:
– Я боюсь один раз сорваться и обнаружить, что совершать преступления мне очень нравится. Боюсь стать серийным убийцей. Если я стану преступником? Тогда я неизбежно буду пойман и чипирован.
– А Вы не боитесь, что Кастодия заранее узнает об этих замыслах? Что она прочитает самые тайные мысли?
– У нас с Вами за спиной есть камера. Она, возможно, подключена к супермозгу. Но мы-то сидим спиной к движению. А значит, Кастодия не сможет прочитать по губам, о чем мы сейчас говорим.
А вообще-то у меня профессиональное образование актера. Только поэтому Кастодия не может прочитать по моим жестам и осанке мои подлинные эмоции и мысли.
– Вы очень осторожный и умный человек.
– Да, может и так. По счастью, улыбка у меня получается удачно. Когда я улыбаюсь, мне не очень больно. Но то, что я рассказываю Вам, я никогда не рассказываю обычным людям, которые пытаются быть счастливыми. Они искренне пытаются быть счастливыми, и именно за это я их и ненавижу.
Я – одинокий волк, который борется с супермозгом и ненавидит людей. Конечно, я очень горжусь тем, что Кастодия пока не может именно меня вычислить. Гордость – это то немногое, что у меня есть.
Мне слишком часто бывает и больно, и страшно. Но я не променяю свою боль и страх на душевный покой чипированного раба Кастодии. Буду и дальше изо всех сил пытаться сдерживаться. Не попадаться.
Возможно, когда-то я все же сорвусь. Начну резать и убивать людей. Стану серийником. Потом меня неизбежно поймают и чипируют. Но очень надеюсь, что это будет не скоро.
- Да… Мир, в котором вы живете, очень страшен. От души желаю Вам справиться со своим персональным адом в душе, победить своих демонов и удержаться от преступлений.
– Может быть, я и справлюсь. Вот сейчас поговорил... С человеком, с которым больше никогда уже не встречусь. И мне стало как-то легче. За это Вам спасибо!
Я на этой остановке выхожу. Вы помните, что у нас за спиною камера?
Не смотрите в мою сторону, пожалуйста.
И я вслед махать не буду. Прощайте...
37 глава
Учитель
Этот чрезвычайно интеллигентный пожилой дяденька в очках почему-то сидел в самом незаметном уголке бара и смотрел в пустоту. Скорее, можно было предположить, что он смотрел куда-то внутрь себя.
Видимо, что-то вспоминал из прошлого.
Возле него стояли две кружки пива: одна уже пустая, а во второй оставалась примерно треть содержимого.
Фернандо вдруг очень захотелось поговорить с этим необычным человеком.
– Можно присесть к Вам за столик?
– Да, конечно. Присаживайтесь, молодой человек.
– Спасибо.
– Вы, мой ученик?
– Вряд ли. А почему Вы спрашиваете?
– Я стал забывать лица своих учеников. У меня было их очень много за сорок лет работы, и я почему-то все меньше и меньше помню их лица.
– Бывает. Это не страшно. Вам принести еще одну кружку пива?
– Не надо. Я хорошо знаю свою меру и всегда пью две кружки.
И только раз в неделю.
Почему не пью третью... Почему не пью часто?
Потому что-тогда Кастодия может решить, что я несчастен.
А мне этого очень не хочется. Мне важно быть счастливым, как все, сколько бы мне еще не осталось.
Ведь за почти сорок лет я помог очень многим ученикам стать счастливыми, потому что я учитель.
Я уже говорил Вам, кто я?
– Да, говорили. Пустяки.
– Я полностью реализовал себя в учениках. Благодаря моей работе созданы сотни, может и тысячи прочных семей. Родилось множество веселых и здоровых деток.
Но я очень устал. Правда очень устал.
У меня просто больше нет энергии, сил.
Наверное, это возраст.
– У каждого возраста есть свои преимущества.
– Не знаю. Наверное, есть. Но я все думаю об учениках….
Как-то раз один из моих учеников, ставший программистом, рассказывал, что Кастодия контролирует чипами примерно десять процентов населения.
И получается тогда, что?
– что тогда получается?
– Получается, что каждый десятый мой ученик… Каждый десятый…
Знаете, я стараюсь не думать о том, что стало с моими учениками, которые не хотели или не смогли стать как все.
Некоторые были очень творческими ребятами.
Некоторые кипели энергией и идеями, особенно в первых классах.
Они были очень хорошие ребята.
– А потом что случилось?
– А потом наше общество помогло им стать как все с помощью чипов.
По-видимому, все мои ученики стали счастливыми. Но некоторые смогли стать счастливыми только с чипами. Может, в этом моя вина?
– Нет. Вы не виноваты.
– И я почему-то вообще не помню лица учеников. Особенно тех, которые пытались быть другими.
Каждый десятый мой ученик теперь с чипом. В каждом классе, который я выпустил, несколько ребят чипированы.
Понимаете?
– Да, я понимаю Вас.
– Я очень старый человек. Я еще помню, что раньше были очень хорошие книги, поэзия, фильмы. Помню, как наука, как тогда говорили, семимильными шагами шла вперед, от открытия к открытию.
Сейчас все как-то замерло.
Может, это уже никому не нужно... Может, для счастья достаточно того, что есть?
– Может, и достаточно. Кто знает?
– Счастливому человеку ничего не надо, его все устраивает.
Тот, кто радостен и добр помогает стать счастливыми своим ближним. И всем этим веселым людям ничего не хочется менять в мире, ничего не хочется создавать.
Я сам много лет учил детей.
Но, очень похоже, что счастливый человек и творчество несовместимы.
Вы знаете, что такое творчество, молодой человек?
– Да, конечно знаю.
– Теперь все сыты, одеты. Медицина, транспорт, коммунальные службы – все работает.
Автострады ровные, кусты в парке пострижены.
Дорожки, на которые падает осенью листва, постоянно подметаются.
В телевизоре все хорошо и успешно.
Что еще человеку нужно?
– Да, наверное. Что еще человеку нужно?
– Скажите, а Вы, случайно, не мой ученик?
– Нет. Вы уже спрашивали.
– Простите меня. Я перестал помнить лица учеников.
Я уже не помню, что говорю. Не знаю… Может, мне уже пора домой.
Спасибо Вам.
– Будьте здоровы. И пусть у Вас все будет хорошо.
– Да, наверное, все будет хорошо… прощайте!
Пожилой учитель медленно вышел из бара.
Он вновь шел, задумавшись, глядя куда-то внутрь себя…
Возможно, пытаясь что-то вспомнить.
38 глава
Счастливый человек
Проходя мимо стройки, Фернандо увидел, как какой-то прохожий впереди задумался… Неудачно столкнувшись с временным ограждением стройки, он сломал его... И через миг, вскрикнув, упал в неглубокий котлован.
Фернандо бросился помогать этому бедолаге выбраться. Вскоре прохожий с синяком в пол лица, весь расцарапанный и полностью измазанный в глине и грязи, вновь оказался на тротуаре. Причем, совсем не кстати, он глупо улыбался.
Фернандо заметил, что у человека, которого он вытащил из котлована, вместо левой ноги ниже колена был титановый протез. А на правой руке не хватало двух пальцев. Вот же бедняга. Ему явно и раньше не везло!
– Как Вы себя чувствуете? Где у Вас болит? Вам плохо? Вызвать скорую помощь?
– Нет. У меня все хорошо.
– Вы уверены, что Вам не нужна помощь?
– Нет, спасибо, я справлюсь. Я уже через такое прошел, что это падение в яму вообще пустяки. Совершенные пустяки.
– А что у Вас было более страшного?
– У меня пять лет назад в автокатастрофе разбились близкие: погибли и жена, и дети. Но я потом все равно научился быть счастливым.
– Как это, научились быть счастливым?
– Мой долг, как гражданина – всегда быть счастливым. Так нас учит школа, и так учит Кастодия. Я научился быть счастливым от того, что я просто помню свою семью. Я помню тех, кого больше нет со мною… Мысленно я общаюсь с ними, и это делает меня радостным. Мне хорошо от того, что я помогаю своим близким оставаться в этом мире. Существовать хотя бы в форме моих воспоминаний.
Правда потом у меня в жизни были и другие испытания. Не только инвалидность, которую Вы наверняка заметили.
– А что еще могло случиться?
– Неделю назад, при обследовании в больнице, у меня нашли неизлечимую болезнь…. Оперировать бессмысленно. Доктора дают мне один, может два месяца. И потом очень мучительный уход из жизни. Но я пытаюсь быть счастливым.
– Как же это возможно... После всего, что уже случилось в Вашей жизни? И зная, что Вас ждет страшный и мучительный конец?
– Понимаете, пока мы живем для себя, мы обязательно найдем, о чем погрустить и о чем поплакать. Школа, тренер по счастью, телевизор и, конечно, Кастодия, научили меня жить не для себя. Жить именно для других.
– Но Вы уже умираете. У Вас нет сил, вообще нет будущего. Как же можно жить для других... Что Вы можете сделать для других?
– Я могу всем хотя бы улыбаться. И могу пытаться делать это искренне.
Я могу не огорчать других людей. И своим примером показывать, что человек может быть счастливым всегда…
Во время их разговора Фернандо сухими и мокрыми салфетками протирал одежду этого человека. Когда одежда стала хоть чуть-чуть чище, он вызвал ему такси.
У Фернандо был комок в горле. Он не знал, что сказать на прощанье. Поэтому просто перекрестил автомобиль, в который посадил счастливого человека...
