Свобода. Каждый понимает её по-своему. Воля, вольность, самостоятельность.
Почему человек с самого рождения стремиться к тому, чтобы быть свободным, вольным в поступках, решениях, самостоятельным в делах и выборе. Оторвавшись от пуповины ма-тери, едва научившись ходить, ребенок, порой, не хочет брать за руку взрослого, чтобы самостоятельно идти по ступенькам или переходить дорогу. "Я сам" - то и дело слышит-ся из уст малыша.
Спрятавшись в шкаф или "потерявшись" где-то в лесу, малыш наблюдает за реакцией взрослых, наслаждаясь минутой своей необходимости, значимости, чувством свободы.
Наверное, самостоятельность и свобода - это разные вещи, но для Ленки было все едино. Для Ленки свобода - это была первая необходимость, с которой она родилась. Она возмущенно кричала, когда её пеленали или брали на руки. Едва научившись ходить, она не могла терпеть, когда её одевали и кормили. Её требования самостоятельности и свобо-ды воспринимались окружающими как капризы. Несносный ребенок не поддавался ни на какие уговоры и упорно, не обращая внимания на истерики опаздывающих на работу ро-дителей, Ленка сначала долго и тщательно скребла и размазывала ложкой кашу, затем тер-пеливо заталкивала в маленькую дырочку ремешка сандалий неподдающуюся застежку и с завидным упорством укрощала пуговицы на рубашке, что те, в конце концов, сдавались и покорно пролазили в петельки.
Дело было жарким июльским летом. Родители решили отдохнуть на море, и Ленка попала в огромный мир, в котором было много свободы, потому, что никто никуда не то-ропился. Родители, разомлев на солнышке, лишь изредка бросали взгляд на Ленку, кото-рая могла часами заниматься своим творчеством, создавая из песка целые шедевры архи-тектуры, играть ракушками, медузами, выброшенными на берег, словом, это было здоро-во, ощущать себя совершено взрослым и самостоятельным человеком.
Играя с волнами, Ленка была абсолютно уверена в том, что она сильнее и ловчее их, и, задираясь, дразнила шипящих барашков, которые, то утаскивали, то выбрасывали гальку на берег, обкатывая камушки до потрясающей гладкости.
Однако, укрощать волны оказалось весьма опасным делом. Рассердившись на Лен-ку две крупные волны, сговорившись, сбили её с ног и потащили словно хищники. Затем, зло, играя, с издевкой выпнули её снова на берег, напихали полный рот мелкого песка и гальки, и вновь с противным шипением потащили в пучину вод. Ленка хотела было воз-мутиться таким беспардонным к себе отношением, закричать, поцарапаться или куснуть, но не тут-то было. Соленая вода, заливая нос и рот, мешала даже вздохнуть, камни больно били по всему телу и уже не казались гладкими, а напротив, царапались словно острые когти.
Наверное, это называется страх, может быть ужас. Ленка еще не знала таких точ-ных определений своих чувств, но это чувство заставило её что было сил вцепиться ног-тями в скользкую гальку, царапаться и выползать, каким-то первобытным звериным чуть-ем и своей израненной кожицей чувствуя приближение и удаление волн.
Первый раз, в своей пусть еще короткой жизни, цепляясь за ту самую жизнь, Ленка вдруг ощутила невыносимую, пронизывающую все сознание жажду помощи, поддержки и спасения.
Сильные руки отца выдернули Ленку из воды. Песок противно скрипел на зубах, изо рта, из носа и из глаз вытекали из Ленки соленая морская вода и слезы. Всхлипывая и дрожа, она прижалась к горячей, нагретой солнцем отцовской груди. Ленка услышала стук его сердца: "Я - тут, тут-тут. Я - тут, тут-тут..." и поняла, что, сейчас, ощущая на-дежность и тепло родного человека, слушая его сердце, ей почему-то совершенно не хо-чется быть самостоятельной и свободной.