Кнессор, одиннадцатый маг Великого Круга, господин Идеал в представлении Ани-Эниолы, рассеянно вертел в руках длинный голубой конверт, скрепленный - помимо обычной - ещё и видимой только магу тускло светящейся треугольной печатью. Этот маленький, чуть больше ногтя, треугольничек надёжно страховал тайные послания правителей и магов от излишне любопытных почтальонов и излишне ретивых шпионов.
Вскрывать письмо Кнессор не торопился. И втайне сожалел, что не поддался первому побуждению - прищелкнуть пальцами, высекая голубоватый магический язычок, и скормить пламени неожиданное - а точнее, совсем нежданное письмо.
Вот уже двадцать лет Кнессор внутренне вздрагивал при имени отправителя - и ничего не мог с собой поделать.
Да, всё и началось почти двадцать лет назад.
Шестилетнего Кнессора, сына Наместника Северной провинции, угораздило, по недосмотру домашнего учителя, подраться с садовничьим сыном Даратом.
Чуть ли не с рождения приученный к неукоснительному соблюдению дисциплины в родовом замке, Кнессор с нескрываемой завистью поглядывал на соседского мальчишку. Тот сновал мимо садовой решетки туда-сюда - когда в одиночестве, а когда и в компании местной ребятни. В руках у счастливца постоянно мелькали весьма привлекательные вещи: палки, рогатки, самодельные кораблики. Сам же Кнессор несмело кидал на него восхищенные взгляды через узорчатую решетку сада...
В один далеко не прекрасный день родовитый наследник - и седьмой, кажется, по счету садовничий отпрыск познакомились поближе.
- Ну и кто тебе сшил такой костюм? - непринужденно поинтересовался юный Дарат.
- Няня, - ничего не подозревая, застенчиво ответил юный Кнессор.
- "Ня-ня", - скрипуче передразнил Дарат и нахально заявил, - а ты в нём похож на цирковую обезьянку!
Кнессор, хотя и не видел никогда представлений бродячих артистов, всего лишь слышал от слуг, сразу же сообразил, что сравнить его особу с какой-то обезьянкой - это уж слишком... Поруганное графское достоинство нуждалось в удовлетворении. Ну не на дуэль же вызывать садовничьего сына?! И юный граф, движимый благородной жаждой немедленного отмщения, затеял драку прямо на цветочной клумбе. Дарат в долгу не остался: отколошматил соперника как следует, в кровь разбил ему нос и наставил порядочно синяков.
Потасовка длилась недолго. Домашний учитель Кнессора оторвался от занимательной беседы с хорошенькой горничной и бросился разнимать детей. А тут и отец Дарата выскочил узнать, в чем дело...
Кнессор запомнил на всю жизнь: никто не стал разбирать, кто прав, кто виноват, и вообще, кто первый заварил кашу... "Как тебе не стыдно якшаться с этим простолюдином, - отчеканил граф в ответ на его возмущённый лепет. - Ты - продолжатель древнего рода Адиэров! И я огорчен, что моему сыну приходится об этом напоминать"...
"Соображал бы, с кем связался, паршивец, на графского сына руку поднял, свинячий дух, чтоб тебя разорвало!" - вопил садовник Мрош, волоча домой упирающегося Дарата.
В свои шесть лет Кнессор все-таки понял: их отцам - и графу, и садовнику - было все равно, кто заварил кашу. Оба родителя велели детям держаться друг от друга подальше. Вполне рациональное, между прочим, решение. Ведь и в будущем расстояние между ними будет исчисляться десятками ступеней иерархической лестницы. Кнессор понимал это. Должно быть, понимал и Дарат.
И все же Кнессор не раз ловил на себе насмешливые взгляды крестьянского мальчишки, с завистью наблюдая за тем, как тот пробегает мимо сада - летом купаться на речку, зимой - опять же на речку, но уже кататься на самодельных коньках с деревянными полозьями...
Когда же Кнессор попросил устроить каток... лучше и не вспоминать! Несколько работников старательно расчистили в саду круглую, как блюдце, площадку. Такую маленькую, что даже не разбежишься как следует! Кнессор, проклявший всё на свете, под наблюдением скучающего учителя выписывал круги на идеально ровной поверхности. А зловредный Дарат, устроившись на всякий случай за решеткой сада, весьма выразительно пялился на графские развлечения...
Каждый житель Тэмеройи знает давнюю-предавнюю сказку про бедного, заброшенного, всеми обижаемого мальчишку, которого вдруг приблизил к себе один из Великого Круга Двенадцати, случайно оказавшись в жалкой деревушке (интересно, что он там забыл?). Пожалуй, в каждом селенье существует свой вариант этой истории: менялись только имена и незначительные детали - то у мальчика умер отец, то его била мачеха, то он свалился от голода прямо на дороге чуть ли не под ноги Великому Магу...
Но Кнессор, графский сын, вовсе не напоминал несчастного ребенка из давней сказки. Будущих магов находили по-разному...
Двенадцатилетний Кнессор гордился тем, что попал в первый набор магов-учеников в только что открытой Школе. Да и сама Школа была предметом тэмеройской гордости. Раньше-то маги ездили по городам и деревням, отыскивая учеников, чтобы потом самолично заниматься совершенствованием их способностей. В меру своих склонностей, умений и политических пристрастий. Королева Траит покончила раз и навсегда с дедовскими традициями. Теперь отбором и обучением учеников занимался специальный Совет, а знания новоиспеченного мага перестали зависеть от личных вкусов учителя. А кроме того сами собою исчезали многочисленные проблемы, связанные с последующим обучением юных магов в Академии...
Это было трудное время. Недавно закончившееся правление королевы Фареды подкосило страну. Годы болезней, неурожаев и мора, пустая казна (одна фаредина армия шпионов съела уйму денег - полушепотом говорили друзья отца, будто бы стыдясь, что бессильны были как-либо воздействовать на ситуацию... а Кнессор думал - правда ли были бессильны или попросту струсили?).
Да, сначала быт учеников оставлял желать лучшего. Кнессор помнил, что здание школы закончили обустраивать уже после приезда учеников, а их рацион явно не отличался изысканностью. Но ни ученики, ни учителя не роптали. Все понимали, что казна отдавала последнее для них, для первого набора школяров-магов. Самые дальновидные понимали и то, что в этих трудностях рождаются будущие наместники тэмеройских провинций, будущие маги, не равнодушные к судьбам вверенных им людей.
А с какой гордостью отец благословил сына в дорогу - немногим детям выпадает такая честь!
И лишь одно омрачало счастье Кнессора. Почти в точном соответствии с древней сказкой, приезжему магу подвернулся садовничий сынок Дарат - как выяснилось, молодое дарованье...
Будущий оплот государства... а пока - просто мальчишек - разместили в комнатках по четыре человека.
Первым, кого увидел Кнессор, войдя в свое новое жилище, был Дарат.
- Здравствуй, - враг открыто улыбнулся и протянул руку.
- Здравствуй, - хрипло ответил сбитый с толку Кнессор.
- Вот твое место, у окна, здесь мое, а тут еще двое из Идмона, они к родителям вышли, - деловито пояснил Дарат, явно чувствовавший себя на высоте положения - еще бы, освоился куда быстрее графского сынка! Да и скромная школьная спальня была не в пример богаче единственной общей комнаты садовничьего домика - очевидное доказательство того, что Дарат теперь не какой-то там безвестный простолюдин, а будущий маг.
Через два дня Кнессор не смог найти свою книгу по истории магии. Перерыл всю тумбочку, перетряхнул шкаф с одеждой - учебник как сквозь землю провалился. Дарат и двое идмонских мальчишек с любопытством поглядывали на его усилия, но помощи не предлагали. Наконец Дарат сжалился:
- Пропало что-нибудь?
- "История" куда-то подевалась, - чуть не плача, объяснил Кнессор, - я же точно помню, она лежала в тумбочке, вместе со всеми учебниками...
- Ты из тумбочки все вытащил? - участливо поинтересовался Дарат. - Кнес, а хочешь, вместе поищем?
Его голос прозвучал так дружески-сочувственно, что Кнессор почти простил ему детскую вражду.
- А что толку? - обреченно сказал Кнессор.
- Ну, всё равно, давай, я у себя посмотрю, - и Дарат принялся ожесточенно раскидывать по кровати вещи из собственной тумбочки. - Эй, ребята! Поглядите-ка у себя, лишней "Истории" не завалялось?
Ребята оторвались от учебников и последовали примеру Дарата. Да, с первых же дней Дарат почувствовал себя главным среди мальчишек, заводилой - как в прежних своих компаниях. И это главенство было признано остальными как нечто само собой разумеющееся.
Выслушав свою долю сочувственных и ободрительных слов, на следующий день Кнессор скрепя сердце потащился на урок. Нужно ли говорить, что задание он провалил, а на опросе опозорился перед всем классом...
Но самое невероятное случилось потом. Когда Кнессор приплелся к себе в комнату, первое, что он увидел на тумбочке... ну, конечно, "История магии"! Спокойненько себе лежала на видном месте, злорадно мерцая глянцевитой обложкой.
- Как же так... - Кнессор остолбенел. - Я ж вчера всё перерыл....
- Бывает, - снисходительно бросил Дарат. - Ты где искал? В тумбочке и в шкафу, а на самом видном месте и не посмотрел!
Кнессору всё было ясно. Впрочем, как и остальным. Унизительно вдвойне! Но доказательств не имелось, а соседи по комнате ссориться с Даратом не хотели.
На другой день, после завтрака, отложив учебники для сегодняшних занятий, мальчики один за другим выбегали из комнат построиться в коридоре перед первым уроком. Дотошный Кнессор, перепроверявший всё по десять раз, остался в комнате последним. С размаху налетев на неподдающуюся дверь, Кнессор даже не успел почувствовать боли - слишком неожиданным было удивление: дверь не открывалась! Заперто!
Навалился всем телом - но куда там! "Очередной нагоняй обеспечен," - уныло размышлял Кнессор. На глаза противно навернулись слезы: за что?! Ну что я им такого сделал?!
В отчаянье он начал упрямо молотить в дверь кулаками, пока проходивший мимо смотритель не освободил его.
Кнессор перестал разговаривать с соседями по комнате. Правда, они особо и не нуждались в общении: их было трое, а он один.
...Дарат сразу почувствовал себя как рыба в воде - и среди ровесников, и на занятиях. Кнессор же долгое время терялся, отвечая при всем классе урок, предпочитая письменные работы, над которыми и просиживал в библиотеке все свободное время.
Дарат стал всеобщим любимцем. На уроках - первый, в спортивных состязаниях - первый... Одинаково блестяще освоил магию четырех стихий, легко получил высшие баллы... А через год, когда ученикам вручались их первые аттестаты, ненавистный Дарат (понятное дело, лучший в классе!) заслужил личную похвалу господина Наместника Роннара Аданора, частого гостя Школы, неизменно посещавшего летние экзамены. Кнессор смирился с ролью второго.
Дарат нравился девушкам. И тогда, еще в Школе, и после... Кнессор был болезненно застенчив (что, как известно, не привлекает женский пол). Впрочем, и теперь мало что изменилось...
Дарат любил шумные компании. Там, где он оказывался, всегда царило дружеское веселье. Кнессор не был нелюдимым букой, но предпочитал слушать других, нежели быть в центре внимания.
Даже на последнем школьном празднике Дарат невольно умудрился разбередить старую рану. Присутствующая на церемонии маленькая принцесса Тейя вручила розу первому ученику, а божество Кнессора - господин Наместник - с уважением пожал Дарату руку. Кнессору досталась скупая похвала ректора Темила.
На прощание вчерашние школьники, а теперь - получившие назначения в домены и те, кому предстояло еще несколько лет совершенствоваться в магии, но уже в стенах Академии, - поклялись друг другу, что никогда не забудут школьную юность и всю жизнь будут регулярно обмениваться письмами.
Дарат обещал вполне искренне. Со свойственной ему широтой натуры он дал это обещание чуть ли не половине класса... Кнессор - проклиная себя, мысленно крича: "Нет! Ты мне не нужен! Наши пути разойдутся - и прекрасно!" Но всё та же неукрощенная зависть подсказывала, что он должен знать о том, как идут дела у бывшего школьного мучителя, а иначе изведет себя догадками.
Дела у Дарата, как и предполагалось, шли в гору. В двадцать лет - видный пост при Правителе Идмонской провинции, в тридцать - Правитель.
А потом... с какой невольной, но острой радостью Кнессор ловил первые вести о том, что Идмонский наместник, уверившись в собственном могуществе, начал вести разгульную жизнь и...
Год назад Кнессор неожиданно для себя получил голубой конвертик - брат-близнец нынешнего. Хм... Дарат всегда знал, к кому и зачем обращаться. Знал, что этот благонадёжный, благовоспитанный, до отвращения правильный чистоплюй Кнессор не откажет. Презрительно покривится, но не откажет. Дарат влез в долги... Кнессор выручил, мысленно проклиная себя за мягкотелость и попустительство. И брезгливо промолчал, не довел сведения о неблаговидном поступке Идмонского Правителя до Круга. Списал на простонародное "а, с кем не случается" и аристократическое "не зная доподлинно - не карай".
Наверняка и в этот раз...
Кнессор едва заметно поморщился. И решительно надорвал конверт.
"... Кнес, дружище..."
Не удержался от гримасы: назвать их с Даратом друзьями постеснялся бы даже самый рьяный церковник, специализирующийся на древних нравоучительных трактатах ... как их там, "О братолюбии" и "О всеобщем примирении".
"Кнес, дружище, извини, что посмел оторвать Великого Мага от спешных государственных дел своими жалкими пустячками... "
Вечно он насмешничает...
"Вспоминал на досуге наше с тобой школьное прошлое... увы, уже отдалённое прошлое. Стареем, дружище Кнессор, стареем. Теряем юношеский задор, но и приобретаем взамен кое-что, к счастью, тоже привлекательное. Как говорят у меня в Идмоне, "честь и власть, слава и деньги об ручку ходят!"
Что за дурацкая болтовня?! Или это предисловие к новой просьбе?
"Помнишь, какой ты бука был годов эдак пятнадцать назад?" - не веря своим глазам, продолжал читать Кнессор. - "Слова не допросишься. Да шучу, шучу. Зато теперь ты вон как вознёсся - куда уж нам, в нашей-то глуши! Не поверишь, но я всегда знал, что ты, упрямец эдакий, всех нас обгонишь.
А помнишь, как ты получил нагоняй за то, как ... ой, не могу, до сих пор смеюсь... над кошкой колдовал? Приказывал ей, дескать, на мышку смотри - а в рот не бери! А потом ректор пришёл, разогнал нас всех, а ты - похоже, впервые в жизни - схлопотал нагоняй! А уж как Темил бранился... я даже и не ожидал от старика! Дескать, и преступно это, и опасно - да ещё без подготовки! Помнишь, он ещё удивлялся - откуда ты только пронюхал про все эти "слушай меня" и "раб и господин"? Кажется, книги по третьему разделу нам только на последнем году выдавались, да еще только по разрешению Страголта за подписью ректора... Ну, Темил вечно перестраховщиком был..."
Кнессор в недоумении отложил письмо. Глупость несусветная. Может, магическая шифровка - но нет, иначе печать была бы круглая, а не треугольная...
"А ты ведь упрямый, так и не забросил эти штучки. Труд изваял - "Грани подчинения". Классик магической науки! Читал, читал... А вот скажи-ка мне, чисто теоретически, возможно ли создать амулет подчинения, воздействующий на Мага первой ступени? Или даже на Великого? Что-то я сомневаюсь, а, светило магии? Да и как будет работать такой амулетище - при непосредственном приближении, сразу же, или нужно время на "подстройку" под конкретный объект?
Ну, извини мне всю эту заумь, увлёкся, вспомнил школьные годы. Сам понимаешь, спрашиваю чисто умозрительно. Да, собственно, оно и не важно, сам посуди - мне ли этими штучками заниматься? Да и недосуг - не у одного тебя заботы государственные.
Как будет минутка, напиши мне. Не забывай старого приятеля.
Да, деньги верну, но не так скоро, как хотелось бы. Уж извини, Кнес, никак не исхитрюсь, думал, в прошлом месяце - но не сложилось.
Ну давай, всех благ. И, не обижайся за бесцеремонность, но не зарывайся ты с головой во все эти нескончаемые хлопоты. Женись, что ли... Так и вижу, как ты хмуришься. А зря - желаю-то от души. Ну да не буду больше отвлекать тебя болтовнёй.
ДарМи, твой - уже старый - дружище"
ДарМи - Дарат Мийор... школьное прозвище... Да что происходит?! К чему эти дурацкие школьные воспоминания?! Ну да, Темил отчитал его, чтоб не совался молоденький парнишка в опасную магию подчинения. Правильно отчитал: зацепить могло не только объект (ту самую, злосчастную кошку), но и самого мага. Но Дарат - и магия подчинения?! Зачем?! Интересно, во что этот кретин опять встрял... А ведь встрял, это к магам не ходи.
Но не отвлекать же Роннара догадками, не имеющими под собой никакого основания, кроме глупой болтовни Дарата... Правителя Дарата! Нельзя не заметить, что Дарат изрядно поглупел с момента их последней встречи. Наглядное свидетельство вреда разгульной жизни. Вообще сомнительно, что Дарат хорош как Правитель. Кнессор оборвал себя: уж не воскресла ли в нем детская жажда первенства, детская вражда к Дарату? Не к тому ли - все эти воспоминания?
Нет! Дарат никогда не был ему симпатичен, но давным-давно перестал восприниматься как недруг. Дарат Мийор, первый ученик в первом наборе Школы... и плохой Правитель. Но заменить опытного Правителя сейчас, когда все так шатко, так неопределенно?.. Круг на это не пойдет. Да и сам Кнессор понимает - не сейчас. Надо подождать. Может быть, за это время что-нибудь да прояснится...