А откуда, собственно говоря, девочке из Оазиса, пусть даже и такой умненькой, как Хлоя, было знать, что у дровянского князя две резиденции - в Малых Таранках и в Больших? Летняя и зимняя соответственно. Две деревни у него под рукой, вот и резиденции, стало быть, две. А княжеский титул - это, как сказал бы книжник Алент, дань исторической традиции. Хотя, ежели мозгами пораскинуть, деревни-то немаленькие. Даже Малые Таранки. А уж Большие с иным городом потягаться могут. И были бы городом, кабы дровян не ломало прошение королю подать. А вообще, сказывают, подавали они, во времена батюшки нынешнего монарха. Жаль, кому-то из королевских чиновников стукнуло в голову придумать название посолиднее, поблагозвучнее. Ну и изобрел он какой-то там Ясноград. А местные возьми и взбунтуйся. Испокон веку-де были они Таранками, причем Большими, а не Малыми. Не выгорело, одним словом.
Стоят они, Таранки эти, что Большие, что Малые, аккурат на пересечении торговых путей. И быть бы им купеческими, богатыми-пребогатыми, кабы не нрав дровян - поганый, надо сказать, нрав. Хотя даже у самого злого недоброжелателя язык не повернется попенять на дровянское гостеприимство. Даже послы, что от Иных прибыли, в обратную дорожку препровождены были с почетом и бочонком лучшей браги - на опохмелку, значит.
Хлоя как услышала про князя - вообразила себе палаты белокаменные... ну или хотя бы терем деревянный расписной. Так нет же. Встретил их князь посередь развалин, кои были в лучшем случае избой-пятистенкой. А вокруг, довершая картину разгрома и всеобщего смятения, потерянно бродили мужики с факелами. Князь недоверчиво поглядел на пришельцев из-под густых бровей, буркнул в бурые прокуренные усы:
- Хто?
Динь повторил и насчет путников, и насчет приюта и насчет традиционного дровянского гостеприимства присовокупил. Князя перекосило.
- Вы... это... тудыть вас!..
- Приютили уже одного, - мрачно перевела чумазая тетка в кокошнике, расшитом, как сразу поняла сведущая в таких вопросах Хлоя, не простыми бусинами, а речным жемчугом. Надо думать, и не тетка это вовсе, а дровянская княгиня. Да-а, простые у дровян нравы. А вот печали, по всему видать, ох какие непростые...
- Мы мирные путники, - Динь выделил слово "мирные", однако же рукоять меча нащупал - скорее инстинктивно, нежели осознанно.
- Этот тоже мирный был! - в голосе княгини послышались визгливые нотки базарной торговки. - И поглядите, эвон что учинил!
- Так что у вас стряслось-то? - без малейшего любопытства спросил лунный.
- Приперся вчера на закате какой-то хмырь подзаборный, - начала, все больше взвинчивая себя, княгиня. - Мутный такой тип, все выспрашивал, бывают у нас мужики из Кукушек али нет. Да на что нам сдались кукушата красноносые, у нас своих орлов красноглазых - хоть на ярмарке в стольном граде продавай!..
Князь втянул голову в плечи.
- ...Ну, попросился он переночевать. А нам-то что, жалко, что ли? Ночуй пожалуйста. В тереме места хоть отбавляй... было, - княгиня поворошила носком сапога, который пришелся бы впору горному великану, скорбные обломки. - Чарку ему поднесли, все как полагается. Утром, само собой, - опохмелиться. А он и говорит: знатная у вас косорыловка. Сколько, говорит, живу на свете, в первый раз такую пробую. Ну, мой-то расчувствовался до соплей, повел его к Глафире...
Князь робко всхлипнул - куда только суровость подевалась!
- Этот как Глафиру нашу увидал, глаза у него разгорелись - ух! Полез ее, значится, лапать. Нет бы его тогда же и прогнать взашей, а мы-то, мы!.. - сокрушенно возопила княгиня.
Хлоя с нескрываемым наслаждением отвесила пацаненку подзатыльник, вполголоса прокомментировав: "И кто это, интересно, научил тебя старших перебивать?"
- Да как у тебя язык-то повернулся такую гадость сказануть-то! - напустилась на Тима княгиня и вдруг завыла так, что ближние отшатнулись, а дальние содрогнулись: - Глафира-а-а!.. Глашенька-а-а!..
- Надо понимать, Глафира - это самогонный аппарат, - коротко пояснил догадливый Динь.
- А он у них что, типа, священный? - опасливым шепотом осведомился Тим.
- Да брось ты! Дровяне - вполне цивилизованный народ, - вполголоса ответствовал эльф. И добавил еще тише: - Хоть по ним и не скажешь. Цивилизованный - это значит, за самогонный аппарат - убьют.
- Вы... ну... сюды его! - вдруг резко вышел из ступора князь. - Таперча мы его эт самое будем!
- Похоже, судилище намечается, - лунный продемонстрировал ту самую незаурядную способность к языкам, которую обычно приписывают его расе.
И вправду, двое громил, похожих на терзаемые жестоким сушняком дубы, тут же, как будто бы только и ждали княжьего слова, притащили пред ясны... гм... красны очи владетеля Малых Таранок виновника конца света местного значения. Выглядел виновник так, как будто бы по нему основательно потоптались всей... как там провожатый сказал? всей переволновавшейся общиной. И все-таки даже при свете факелов в нем можно было узнать страдальца-новобрачного из Кукушек.
- Ой! - выдохнула Хлоя, вложив в одно короткое словечко всю гамму чувств - от удивления до сочувствия незадачливому мужику, попавшему из огня да в полымя.
Тим тоже выразил свое отношение - подлиннее и поцветастее, за что немедля был удостоен затрещины. На этот раз от Диня, терпевшего подобную манеру облекать мысли в слова только тогда, когда исходили эти слова из уст госпожи Леонлири.
- Что ж ты, злыдень, учинил-то, а? - перевела княгиня.
- Я... я ж как лучше хотел! - проблеял злыдень.
- Что ты лучше хотел-то, хорек облезлый? - не дожидаясь княжьего слова, прочно взяла инициативу в свои руки дровянская владычица. - Ты, часом, не шпион-соглядатай, Иными засланный?
- Да я ни о каких Иных отродясь не слыхивал! - начал оправдываться хорек с таким жаром, что все, включая пребывающего в сомнамбулическом состоянии Вертера, поняли - брешет.
Кольцо сомкнулось теснее, настолько тесно, что в центре круга стало жарко от многочисленных факелов. Казалось, еще немного, и возмущенные поселяне попросту поджарят вредителя, а заодно и князя-сообщника, и уж точно ни в чем не повинных княгиню и путников. Вредитель пытался оправдываться, но его голос потонул в гневном реве толпы.
- А давайте мы его... ну, в жертву принесем? - сказала девчоночка с тоненькой косичкой, похожая на белую мышку. Тихонечко так сказала. Но ее почему-то услышали все. И снова взревели:
- Точно!.. Правильно!.. В жертву его!.. Халява-а-а!.. Да здравствует Халява!..
- Я думал, это выдумки, - растерянно произнес Динь.
Товарищи с изумлением уставились на него: растерянный эльф - то еще зрелище.
- Выдумки? - переспросила Хлоя.
- Да. Книжники выдумали про дровянский обряд ловли Халявы на живца. А обряд-то, кажется, и вправду существует...
- Назавтра раз-два - и тудыть, - весомо проговорил князь.
- Как рассветет, стало быть, так и приступим, - подвела черту княгиня. - Все, хорош трепаться, живо все по домам!.. - и добавила буднично, без нажима: - А то хрен я вас завтра к княжьей кладовке подпущу!
Толпа, только что казавшаяся угрожающим монолитом, прямо на глазах стала рыхлой, как весенний снег и истаяла в считанные минуты. Дуболомы куда-то утащили вяло сопротивляющегося хорька. На грустных развалинах остались только князь, княгиня и путники, объединенные общим горем - отсутствием собственной крыши над головой.
Княгиня обратила на гостей нежданно милостивый взор и проговорила устало и грустно:
- Ох, не в добрый час вы к нам заехали. Беда у нас. Ну да авось поправимая. Вот завтра Халяву приманим - и все на лад пойдет.
- А какая она, Халява? - Тим смотрел на княгиню широко открытыми наивными глазами и как никогда был похож на тринадцатилетнего пацана... коим он, строго говоря, и являлся.
- Старики сказывали - тварюка огромная, косматая, зубы в два ряда, глаза белесые... жу-уть! - с подвывом возгласила княгиня. - А воет - будто ребенок плачет, жалостно так. Поймать-изловить ее можно, но только на живца. И тогда она любое твое желанье выполнит.
- Я думала, этим делом обычно рыбки всякие занимаются, - вполголоса пробормотала Хлоя.
- Рыбки - это в сказках, - авторитетно заявил Тим.
- А Халява?! - среди грехов Хлои легковерие не числилось.
- Не зна-аю, - протянул Тим таким тоном, что сразу стало ясно - купился.
- Ну что ж, утро вечера мудренее, - совсем по-сказочному и как-то очень по-домашнему заключила княгиня. - Ну, пойдем, что ли, к бабушке Яге ночевать?
И они пошли. Впереди - княгиня, гордо неся увенчанную кокошником голову. За ней - осторожно, потому как впотьмах, мужики ни одного факела оставить не догадались - путники. А следом, в изрядном отдалении, князь. Он приотстал, что-то выискивал в развалинах, ворча и вздыхая. Кажется, нашел, потому как теперь шагал бодренько и даже начал насвистывать какой-то мотивчик, от которого Вертеру явственно поплохело. Впрочем, через три десятка шагов разом поплохело всем его товарищам по несчастью, ибо...
- Если у них бабушки такие, какая ж тогда Халява-то быть должна? - в очередной раз выразила общее опасение Хлоя.
Жилище бабушки Яги обнесено было собственным частокольчиком в полтора человеческих роста, который выкрашен был в лиловый цвет, расписан ромашками и зайчиками, а поверху оплетен колючей проволокой. На частокольчике через каждую пару саженей чадили факелы. А за частокольчиком гостей встречали два стража - скелет безголовый и скелет с головой. Впрочем, княгиня, не обращая на них ни малейшего внимания, уверенно шагнула на утоптанную тропинку.
- Вернулась назад быстр-ро! - раздался неведомо откуда скрипучий голос. - Головной убор сняла, сменную обувь надела!
Судя по тому, как смущенно потупилась и попятилась властительница буйных дровян, опасения Хлои не были преувеличены.
Подчиняясь выразительному взгляду княгини, князь, а следом за ним все путники сдернули шапки и выбрали из большого берестяного короба по паре тапок, похожих на короткие охотничьи лыжи. Вертер, вяло копаясь в коробе, что-то там нудел насчет того, что подобные порядки видал в стольном граде, в странном заведении под названием музей, а Тим, демонстрируя чудеса храбрости и присутствия духа, весьма некультурственно уточнил, где именно он, Тим, то есть, видал бы такие порядки. Правда, уточнил очень тихим шепотом, настолько тихим, что даже Хлоя не услышала.
Шаркая тапками вслед за княгиней, путники добрались до бревенчатой хатки на высоких сваях.
- А это к чему? Вроде, наводнений в этом краю отродясь не видывали... - бросил вопрос в никуда опытный путешественник Динь.
- Дорога к знаниям, - непонятно объяснила княгиня и коротко кивнула на узенькую лестницу, круто уходящую вверх. Путники готовы были поклясться, что мгновение назад никакой лестницы и в помине не было, а посему вступили на нее со всеми доступными им мерами предосторожности: Динь держался за хлипкие перильца, Хлоя - за Диня, Тим - за Хлою, Вертер - за лютню и за воздух. Одолеть лестницу с ходу не удалось: слишком велик был риск либо тапки потерять, либо шею свернуть.
- Вы ногу-то эдак бочком ставьте, - снисходительно посоветовала княгиня с верхней ступени лестницы.
Дело пошло веселее. И через некоторое время гости, утирая честный трудовой пот, предстали пред ясные очи хозяйки. Очи были не только ясные, но и огромные, увеличенные до размера совиных толстенными линзами очков.
- Здравствуйте. Садитесь, - ходяйка повела рукой в сторону длинной лавки и снова склонилась над заваленным бумагами столом. - Сейчас допишу - и с вами займусь.
"Чем?!" - вопрос испуганным невидимкой повис в воздухе, не рискуя облекаться в слова.
Пока хозяйка корпела над каким-то куском пергамента, гости успели оглядеться. И то, что они увидели, им совсем не понравилось. Нет, горница, конечно, была чисто прибрана, даже пол отскоблен до белизны. Однако же укрепленные на стенах коробки с дохлыми бабочками, расставленные по полкам стеклянные банки с плавающими в мутной жидкости червячками, тоже, ясное дело, не очень живыми, большущая и чернющая доска с какими-то странными, не иначе как ведьмовскими, знаками - все это заставило путников страдальчески загрустить. Князь с княгиней тоже приуныли, правда иначе: князь с печальной нежностью поглаживал оттопыренный карман, княгиня просто скучала. Но прервать молчание так никто и не посмел.
И вот хозяйка наконец-то сняла очки и, потирая ладони, радостно объявила:
- Все! Ох, и помучаются же они у меня, голубчики!
Князь и княгиня дружно вздохнули, Вертер испуганно икнул.
- А может... это... не надо, а-а? - неуверенно протянул князь.
- Надо, Петруха, надо! - еще радостнее заверила бабуся. - Колобродили почитай с самой осени - так пусть теперь не плачут... Или плачут. Короче, завтра посмотрим.
- Ну на что им твои премудрости сдались-то? - чуть смелее, но тоже без убежденности вымолвила княгиня.
- А ты, Марыска, неуч, вообще молчи! - прикрикнула хозяйка. - Прапрадед твой Михрюндий...
- Славен тем, что десятерых мог перепить и женат был восемь... ой, нет, девять раз! - совсем по-девчоночьи огрызнулась княгиня.
- Знал четырнадцать языков и двадцать восемь диалектов! - торжественно возгласила Яга.
- Ага, и не за хрен огородный отдал Большие Таранки гоблинам! И невесть куда еще вывезло бы, кабы через месячишко-другой до гоблинов не доперло, что нужны им те Таранки, как валенки на болоте!
- Зато за всю свою жизнь ни разу не воевал, с соседями в великой дружбе пребывал, школу открыл, лечебницу построил... - упрямо гнула Яга.
- Которую сам же потом и сжег по пьяни!
- А школа-то осталась! И посейчас стоит!
- И че?
- А то, что хочешь ты или нет, а экзамену завтра быть! - хозяйка так стукнула кулаком по столу, что листы бумаги затрепетали - и прнялись грустно опадать на пол.
- Да совсем ты, бабка, умом тронулась со своим ягэ! - взвилась княгиня. - У нас тут такое творится, а ты сидишь, бумажки свои пишешь.
- Не бумажки пишу, а тестовые задания составляю, - строго поправила Яга. И без особого любопытства осведомилась: - Что у вас там опять?
- Да приперся тут один, вчера еще, - княгиня снова погрустнела. - Ну и Глашеньку... того.
- А я вам говорила, что при неправильной эксплуатации точного механизма быть беде! - хозяйка наставительно ткнула перстом в потолок. - Вот они, последствия умственной инертности!
- Традиция? - Яга прищурилась. - А что такое традиция? - обвела подозрительным взглядом всех присутствующих - и каждый невольно вжал голову в плечи и опустил глаза. - Традиция, неучи, - это освященный временем опыт поколений! А опыт поколений что нам говорит? Что, я вас спрашиваю?
Ответа снова ни у кого не нашлось.
- Гостя напои, накорми и спать уложи. Можешь еще в баньке попарить, но... - палец вновь указал в потолок, - с соблюдением правил техники безопасности. - А вы что учинили, неучи? К Глафире-то его зачем повели?
- Что уж говорить-то теперь, - удрученно вымолвила княгиня. - Теперь вся надежа только на Халяву.
- На кого?! На что?! - возопила Яга. Избушка испуганно подпрыгнула. - Недоучки, невежды, лапотники!!! Если бы вы в свое время не прогуливали уроки, вы знали бы, что Халява - это всего лишь фольклорный архетип! Ясно вам?
- Не-а, - в один голос признались князь, княгиня и путники. А Вертер посмотрел на хозяйку уважительным и удивительно трезвым взглядом.
В последующий час Вертер уяснил, что вдохновение ничто по сравнению с чистым знанием, Тим понял, что учиться надо, но мозги все ж таки жалко, а Хлоя утвердилась во мнении, что до сего дня вообще мало что знала о жизни. Князь и княгиня привычно не пытались ничего понимать. А Динь к исходу часа сделал вывод, что бабусю послала ему сама судьба.
- ...архетип доминанта и гиперсема! Он первичен, абстрактен и, не побоюсь этого слова, идеалистичен! Как можно поймать то, что - всего лишь идея, мысль, звук?! - Яга возмущенно закашлялась - и спохватилась: - Ой-ой-ой, спать давно пора, завтра ответственный день. Так, вы, гости дорогие, здесь устраивайтесь, перин у меня, правда, не водится, но ковер старый есть и подушек каких-никаких найдем. Марыска и девица - как вас величать? - Хлоя?.. красивое имя и тоже в какой-то степени архетипическое... м-да... Хлоя - в мою комнату. А ты, Петруха, в чулан ступай.
- А че это... тудыть? - вяло возмутился князь.
- От тебя за три сажени какой-то дрянью разит... не Глафириной, кстати.
- Так откуда ж?.. ее ж...
- Знать ничего не желаю!
- Ма-ама!
- Не мамкай, не позорь меня перед людьми! - вконец рассвирепела бабуся. - Сказано тебе - в чулан! Да, и то, что в кармашке у тебя булькает, давай-ка сюда. Ну-у!
Князь, чуть не плача, потянул из кармана бутыль. Яга ловко выхватила ее из судорожно сжатых пальцев сынишки-переростка, отвинтила крышку, понюхала.
- Спирт? Где ж ты взял?
- Вот лешачиное отродье! - вскричала княгиня. - Я ж эту его заначку только что с собаками не искала. Да и с собаками искала бы, но ведь он, подлец, что удумал - заначку прячет в грязный носок, а у него эти носки по всему терему завсегда разбросаны, у бедных псинок через полтора десятка шагов нюх напрочь отбивает!
- Как он вовремя нашелся-то! - разулыбалась бабуся. - Аккурат мне спиртовочки заправить... Кое-кого заспиртовать, опять же. Оформим как материальную помощь школе, пусть все знают, как у нас власть об образовании и просвещении заботится!.. Все, пойдемте спать.- Уважаемая, - обратился Динь к Яге, - мне бы с вами перемолвиться.
- Завтра. Все завтра. Ответственный день, - отчеканила хозяйка и пригрозила: - До третьих петухов подниму!
Однако же пробуждение произошло еще до вторых. И было оно еще неприятнее, нежели ожидалось.