Машинский Леонид Александрович. Забор

0x01 graphic

Девиз: Белогорье!

ЗАБОР

(Некоторые предварительные замечания)

Предлагаемый далее сценарий вряд ли можно назвать истинно литературным, хотя он и написан режиссером-литератором. Автор, конечно, старался по возможности избегнуть повторов и корявых фраз, но основной и руководящей его целью в данном случае было не потрафить вкусу взыскательного читателя, а составить для самого себя как для режиссера наиболее исчерпывающее руководство к действию, т.е. собственно к деланию фильма. Так что, этот сценарий, вернее всего, можно назвать полурабочим.

Что касается структуры и используемых материалов:

В фильме не планируется никаких звуковых человеческих реплик, за исключением нескольких кусков закадрового авторского текста. Во всех же остальных случаях действия персонажей направляются и комментируются при помощи надписей, на заборе, или, реже, на других поверхностях - плакатах и пр. Причем все используемые тексты являются цитатами из нижеперечисленных философов и писателей. Самому автору принадлежит лишь самый первый блок закадрового текста, а также титры и текст одной из песен [вторая - написана современным молодым человеком].

Подразумевается несколько уровней использования цитат, а также рисунков и схем на заборе:

1) Основные надписи (и рисунки) - т.е. те, которые непосредственно являются частью сюжета, неотъемлемо вкраплены в него и определяют его течение.

2) Дополнительные надписи (если они есть) - обычно указываются в конце (иногда и в середине) каждой сцены. Они в той или иной мере желательны в качестве "гарнира", каждая на своем месте, но не необходимы. То же можно сказать и о возможных доп.рисунках, например, иллюстрирующих надписи. Главное, в каждом конкретном случае обращать самое пристальное внимание на контекст.

3) Существует еще целый многостраничный список дополнительных надписей, так сказать, второго порядка. Из них тоже почти любая может быть использована на соответствующем месте. Оттуда же предполагается черпать цитаты для замен, необходимость в которых может возникнуть из-за вынужденных обстоятельствами изменений в сюжете и пр. Здесь же следует сказать и о возможных рисунках, которыми каждый участвующий в проекте художник имеет право по желанию дополнить или украсить общую картину на свой вкус, впрочем, без всякой гарантии, что хоть часть этих нововведений будет предъявлена в окончательной версии фильма. Надписи от себя - исключаются.

4) Фоном, иногда неизбежно вмешивающимся и влияющим на течение сюжета, являются те надписи и рисунки на заборе, которые были сделаны анонимными авторами до того, как мы приступили к непосредственной работе над фильмом. Все люди, которые сами того не желая, поспособствовали созданию и возможному будущему успеху картины, заслуживают нашей благодарности.

ЗАБОР

(сценарий фильма)

Полная тьма. Раздается характерный треск, разгораются люминесцентные лампы под потолком. На сдвинутых партах в центре обычного школьного класса навзничь, головой к нам, лежит человек. Он приподнимается и садится, видно его затылок и спину.

Человек: "Меня зовут Роман Мухин. В детстве, да и в молодости, я очень хотел узнать, куда уходят беспризорные собаки. Они часто удалялись от меня по одной, а то и целыми стаями, в неизвестном направлении. При этом собаки имели очень деловой и уверенный вид, как будто точно знали, куда и зачем идут".

Взор оператора бродит по классу: заглядывает под парты, щупает стены, скользит по окнам и потолку. Между тем, человек продолжает: "Там, куда уходили собаки, мне чудилась какая-то таинственная, ни на что не похожая, страна. Родители не разрешали мне удаляться от дома, да и сам я побаивался слишком неожиданных приключений. Но однажды, когда я стал старше, много старше, я все-таки не утерпел и отправился за одной собакой".

Роман Мухин вновь принимает ту же лежачую позу на том же месте. Свет люминесцентных ламп с характерным треском гаснет. Тишина и темнота.

Постепенно черный экран светлеет и оказывается серой неровной поверхностью глухого бетонного забора. Затем, так же постепенно на нем вырисовываются, как бы проклевываются, становясь густо-черными, буквы:

ЗАБОР

Затем слово, плавно обесцвечиваясь, тает и как бы растворяется в бетонном фоне.

Начинает звучать инструментальная тема песни Виталия Миронова "Отвори глаза". Далее под эту музыку, "скользя по забору" сменяются вводные титры фильма.

Вместе с затиханием последних нот снова темнеет экран, и из темноты и тишины раздаются явственные, но достаточно отдаленные, раскаты грома.

III

Экран светлеет. Грома уже не слышно, рассеянный городской гул. На тротуаре улицы одного из спальных районов мегаполиса сидит собака. Вот собака поднимается, разворачивается и начинает семенить вдоль по тротуару. Все вокруг серо и невзрачно, преобладает асфальт.

Тут в кадре, спиной к нам, появляется человек. Это Роман Мухин в молодости. Он торопливо следует за собакой, стараясь не упустить ее из виду. Собака сворачивает во двор, Мухин за ней.

Вскоре Мухин снова видит собаку, словно ожидающую его. Слева от нее гаражи, справа - начинается бетонный забор. Мухин сам приостанавливается, они с собакой как бы смотрят друг другу в глаза. Затем собака уходит в проход между гаражами и забором. Чтобы не потерять ее, Мухин бегом кидается туда же. Затемнение.

Прим. В примечаниях здесь и далее будут указываться возможные надписи - цитаты на соответствующих обозримых участках забора или в других местах, каждое из которых будет особо оговорено. Для всех таких дополнительных надписей - одна сплошная нумерация, номера же надписей не на заборе будут снабжаться звездочкой. Каждая цитата подписывается одной заглавной буквой, указывающей на автора. Буквы могут быть как из русского, так и из латинского алфавита, всего их девять:

Г - Гераклит, А - Августин Блаженный, Е. - Майстер Экхарт, I - Лев Шестов, W - Людвиг Витгенштейн, V - Борис Виан, П - Андрей Платонов, Х - Даниил Хармс, Y - Карл Густав Юнг. На заборе они будут отмечаться соответствующими клише.

Среди цитат могут встречаться чужие высказывания, которые употребили сами авторы. В таких случаях первоисточники не указываются.

Если цитата на иностранном языке, здесь она снабжается переводом, но на заборе, в подавляющем большинстве случаев переводов приводиться не будет.

Надписи на заборе и в др. указанных местах должны воспроизводиться с соблюдением всех представленных здесь особенностей орфографии и пунктуации. Так же должно быть соблюдено количество и (по возможности) расположение строк на которые дробится текст.

Из черноты проступает белый титр:

День первый

Лето. Роман Мухин (все тот же, молодой) сидит на корточках рядом с глухим бетонным забором и, причмокивая и потирая друг о друга пальцы правой руки, пытается приманить собаку (вся озвучка персонажа делается человеком, который лежал в классе).

Собака, стоящая неподалеку у забора, делает несколько неуверенных шагов навстречу Мухину, который подкрадывается к ней гусиным шагом. Но затем она отступает, разворачивается и вновь неспешной рысью убегает вдоль по забору.

Мухина встает и быстро идет за ней. Собака скрывается за уголь забора. Мухин почти бегом бросается туда же. На последней секции забора перед поворотом он замечает надпись, которая заставляет его на мгновение притормозить. Надпись эта приурочена по-видимому к нарисованному оперению стрелы, острие которой за углом. Фраза так же с этой стороны не закончена. Роман поворачивает и дочитывает, и в самом деле обнаруживает на той стороне конец высказывания и указателя. Три слова - с одной стороны, два - с другой. Все буквы и стрела - черным.

0x01 graphic

(Прим. Основные надписи вкраплены в текст в необходимых местах и так же снабжены сквозной нумерацией, но в отличие от скобки после каждого из номеров доп. надписей, здесь можно использовать, например, точку).

Роман отрывает глаза от надписи и смотрит вперед. Но собаки не видно. С этой стороны улицы, сколько видно, тянется все такой же глухой забор. Роман смотрит на другую сторону, там - самые обычные дома и дворы.

Дальше по забору он примечает еще одну, похожую по стилю, черную надпись и подходит к ней, чтобы прочитать:

Призадумавшись, Мухин начинает оглядываться кругом, но ни собаки, ни кого другого, кроме равнодушных отдаленных прохожих, не видно.

Вдруг до ушей Мухина долетает музыкальная фраза, исполненная на каком-то духовом инструменте (флейта? гобой? жалейка? а может, труба?). Звук идет откуда-то издали, не то из-за забора, не то из-за очередного его поворота. Прозвучав один раз, мелодия не повторяется, хотя Мухин ждет, навострив слух.

Больше ничего не происходит. Собака куда-то исчезла. Разве что, по заботу впереди еще чернеются какие-то сообщения. Мухин в сомнении мнется на месте. Оглянувшись еще раз на ту сторону улицы, он видит там пивной ларек, как раз напротив. Кое-кто уже купил там пиво и тут же распивает. Роман достает из бокового кармана джинсов сторублевку и в нерешительности мне ее в руке.

Прим.

0x01 graphic
V

Роман уже ступает одной ногой с тротуара на проезжую часть, как вдруг навстречу направлению, указанному на заборе стрелкой, показывается одинокая легковая машина, которая останавливается как раз рядом с Мухиным. Мухин убирает ногу обратно на тротуара.

Окно водителя приоткрывается, и он выглядывает оттуда, улыбаясь Роману. Смущенный Роман отворачивается. Тогда водитель открывает дверь и выходит. Услышав звук захлопнувшейся дверцы, Роман, отошедший на несколько шагов, не выдерживает и оборачивается.

Водитель стоит на тротуаре рядом со своей машиной, он смотрит прямо на Романа, он приветлив, даже чересчур приветлив. Роман медленно пятится, не в силах отвернуться, а водитель, напротив, делает несколько небольших шагов к нему. Он весь расплывается в улыбке и, вовсю жестикулируя руками, недвусмысленно предлагает Роману присоединиться и сесть в машину. Водитель несколько раз повторяет свои жесты, поднимает брови и кивает головой, стараясь пробудить в Романе уверенность. Роман не знает, куда спрятать глаза от гипнотизирующего взгляда незнакомца. Наконец, сделав над собой усилие, он резко поворачивается на 180⁰ и быстрым, но ровным шагом начинает удаляться по забору своим курсом, т.е. тем, который был указан стрелой.

Искуситель некоторое время с ожиданием смотрит вослед Роману, но затем, видя, что тот не оглядывается, садится в свою машину и уезжает.

На заборе мы читаем:

0x01 graphic

Мухин же, оглянувшись наконец, чтобы убедиться, что машина со странным водителем исчезла, тоже обращается к забору и узнает, что

Мухин же, оглянувшись наконец, чтобы убедиться, что машина со странным водителем исчезла, тоже обращается к забору и узнаёт, что

Прим.

Машинный гул, служивший до того рассеянным фоном, резко обозначается и усиливается. Рука искусителя лежит на странном "резиновом еже", расположившемся на сидении машины. Другая рука на руле. Он едет по городу. Мы видим его спокойный профиль, затем затылок, затем - зад удаляющийся машины.

Вот проскочила еще одна машина, и еще... Они проносятся туда-сюда одна зад ругой. Машинный бум умножается и нарастает. Автомобили снуют и ревут хором, как на Московской кольцевой в час пик, если нет пробки.

VII

Резко наступает почти полная тишина. На легком ветерке чуть заметно колышется одинокая, пробившаяся сквозь трещину в асфальте, травинка. От травинки камера переходит к ботинку Мухина и вверх, на его лицо. Он стоит в раздумье на распутье. Прямо перед ним - непотные ворота с охранником, слева забор, а вправо от ворот забор продолжается и, поворачивая вглубь, скрывается в лесу.

Поозиравшись с сомнением, Мухин решается и вступает на тропу, слева от которой все тот же забор, а справа густой лес.

Он останавливается и читает на одной из первых тутошних секций забора

Роман устремляет взор по направлению стрелки и вдруг видит неподалеку на тропинке все ту же собаку. Но собака, в свою очередь заметив Мухина и навострив уши, тут же скрывается в лес.

Мухин, было дернувшийся к собаке, слышит, как за спиной у него подъезжает машина, бухающая басами какой-то "современной музыки". На этом фоне определяются возбужденные молодые мужские и женские голоса. Машина хлопает дверьми - не иначе, как компания молодежи приехала на пикник.

Роман тревожно оглядывается и прислушивается. "Музыка" продолжает бухать на том же месте, а голоса начинают приближаться. Роман проходит еще несколько шагов вглубь по тропинке и, остановившись, оборачивается еще раз. Перед ним, в каких-то метрах десяти, постепенно предстает группа, состоящая из трех юношей и двух девушек. Все они явно пьяны и настроены, если не агрессивно, то уж точно несмешливо. Двое или трое из них держат в руках бутылки с пивом или банки с коктейлями. Такое впечатление, что они что-то хотят сказать или пошутить, но их так разбирает хохот, что получается только что-то совершенно нечленораздельное. Один молодой человек, выкатив глаза и пошатываясь, указывает на Романа пальцем, как на диковинного зверя. Одна девушка хохочет, прыская коктейлем, а другая уже достигла такого состояния, что того гляди завалится ниц в траву. Остальные два молодых человека, разглядев Романа на тропинке, начинают как-то подозрительно мычать и двигаться в его сторону.

Роман невольно пятится, а молодежь, впрочем очень неторопливо, наступает. При этом они корчат рожи, делают непристойные и угрожающие жесты, притоптывают ногами и замахиваются кулаками и бутылками.

В поисках поддержки, пятящийся Роман смотрит на забор и читает:

6. Меня видели странствующим ...

Дочитав, он останавливается и, вздохнув, поднимает голову и расправляет плечи, чтобы посмотреть в лицо своим преследователям. Те тоже на секунду замирают и умолкают.

Мухин тут же разворачивается на 180⁰ и тем же своим быстрым, но ровным шагом начинает удаляться. Вслед ему уже летят всяческие неприятные и обидные звуки и окрики. Одни из молодых людей даже бросил пустую бутылку, но она не долетела. Роман чешет без оглядки. А молодежь тоже продолжает двигаться вперед, но без явного энтузиазма. Все же они понемногу отдаляются от источника "музыки".

Камера скользит за спину компании, компании, к входу в лес. "Музыка" сперва нарастает по громкости и вырисовывается в деталях, но затем быстро стихает.

Прим.

VIII

Роман Мухин достаточно решительно углубляется по забор в лес. Идет он теперь постоянно слева направо, в том числе и потому, что так ему удобнее читать надписи на заборе. Значимые надписи все до сих пор попадаются черные, кроме двух цитат из Гераклита, который здесь и далее, по большей части, будет обозначаться синим цветом.

Роман Мухин останавливается у одной из черных надписей и оглядывается, чтобы удостовериться, что преследователи отстали. Голоса где-то совсем далеко, а "музыки" и вовсе не слышно. Наступает насекомая лесная тишина, чуть приправленная монотонными гудами, иногда проплывающих по небу, самолетов. Изредка откуда-то доносится очень неясный, словно шепчущий гром. Ну и птички кое-какие поют.

Роман Мухин читает:

Приняв это на свой счет, он начинает немного гордиться и задирать подбородок. Теперь у него есть еще одно основание двигаться дальше. Вот он и идет.

Прим.

Тем временем собака сидит одна на солнечной поляночке в виду забора. Она то водит носом туда-сюда и принюхивается, то укладывается, то встает, насторожившись. Может и на спине поваляться и пр. В общем, занимается всякими собачьими делами.

На заборе мы читаем:

0x01 graphic

Почуяв приближение Мухина (слышны его шлепающие шаги по тропинке) собака вскакивает и скрывается за кустами.

Мухин выходит на полянку и, на мгновение остановившись, осматривается и даже нюхает воздух.

Затем он с умным видом шествует дальше, все по той же тропе.

Прим.

Роман Мухин все идет и идет, преисполняясь уверенности, что правильно выбрал свою миссию. И тут начинает звучать песня Андрея Михайличенко "Иди вперед".

В самом начале, слушая вступление, мы читаем на заборе высказывание , обведенное черной рамочкой, как плакат:

0x01 graphic

За этим местом, на самом деле, начинается очередной поворот забора, а от него отходит дорожка в лес.

Далее следует клип, который, возможно, будет использоваться и отдельно. В нем Роман Мухин движется вдоль забора, сообразно темпу и нестроению каждого такта музыки, а также содержанию текста. Особую роль здесь должны играть соответствующие рисунки на заборе. Необходимо обратить внимание на растения, особенно цветущие, птиц, насекомых и прочую мелкую живность, которую Мухин может встретить по пути. Обязательно должны быть сняты шмели над травой и самолеты в небе.

На каждый из трех куплетов приходится по четыре основных надписи, а на припев - одна, и еще две - на ходу.

1 куплет

0x01 graphic

2 куплет

0x01 graphic

Припев

0x01 graphic
3 куплет

0x01 graphic
Припев

0x01 graphic

Coda

Прим.

0x01 graphic

Музыка песни иссякает, когда Роман дочитывает надпись 23. и затем смотрит в даль, по направлению, указанному в ней, стрелкой. Погода прекрасная, но становится чересчур жарко. Постояв немного и послушав шмелей и самолеты, Роман Мухин решается все же продолжить движение право по забору, т.е. так, как он и шел прежде. Вскоре он находит еще один указатель, вроде бы подтверждающий, правильность выбранного им пути:

С осторожностью следуя далее вперед по стрелке, Мухин, сам оставшись незамеченным, действительно видит двоих детей на небольшой полянке у забора. Мальчик лет пяти и девочка лет двух играют пластиковыми разноцветными шарами (скорее всего, синими и желтыми), скатывая их по одной из поваленных бетонных секций забор. Мальчик, залезая повыше, пускает оттуда шары, а девочка внизу пытается их ловить.

Мухин, затаив дыхание, подкрадывается к детям как можно ближе. Он присматривается к ним придирчиво, как будто, и правда, подозревает, что они роботы. А дети так увлечены игрой, что ничего не замечают. Подкрадываясь к детям, Мухин прижимается к забору, и тут, не дойдя до них всего десятка метров, он вдруг спотыкается и чуть не падает. Поймав вновь равновесие и зажав себе рот, чтобы не вскрикнуть, Мухин обнаруживает под собой целую кучу пластмассовых шаров того же цвета, в какие играют дети. Он аккуратно отступает от стены. Чтобы больше на эти шаре не наступать, и находит на стене целое сочинение некоторым образом отражающее тему:

Это сообщение написано неровными судорожными строками, причем шрифт от первой, совсем маленькой буквы "я" постепенно нарастает, достигая самого большого размера к букве "д" (слово "предмет"), а затем, начиная с "м" начинает быстро уменьшаться, вплоть до последней буквы "е".

Роман лихорадочно старается разобраться в написанном, затем вновь смотрит на детей, но вместо них видит буквально в метре от себя на тропинке пожилую женщину, которая нацелила на него пистолет, держа его обеими руками. Чуть впереди и вверху на заборе он успевает прочесть:

Мужчина делает мгновенный нырок и разворачивается, пытаясь бежать, но тут раздается выстрел. Припев от страха, он читает на заборе:

Мухин падает на колени, одновременно прикрывая руками затылок. Уткнув глаза в самый низ забора, он читает:

Мухин немедленно выполняет и это приказание. Какое-то время он лежит у забора, лицом в траву, защищая сверху голову руками, но ничего не происходит. Полная шмелино-самолетная тишина. И шмель начинает хлопотать у лица Мухина. Тогда он, пытаясь отодвинуться от шмеля, приподнимается и с опаской смотрит назад - ни старой женщины, ни детей больше не видно. Все-таки, из осторожности, Роман отползает еще на несколько метров на четвереньках. Тут он находит на заборе следующий вопрос, почти у самой земли:

Еще раз оглянувшись, Мухин наконец встает и отряхивается, и, посомневавшись недолго, идет назад от злополучного места, т.е. налево по забору возвращается. Но, пройдя совсем немного, он опять сталкивается с целой грудой шаров, рассыпанных прямо на тропинке. Их тут раньше явно не было. На заборе здесь же надпись, которую он, впрочем, мог и не заметить.

Ознакомившись с этим сообщением, Роман идет дальше, Стараясь обойти шары и не дотрагиваться до них, как до ядовитых лягушек. Тут сзади раздается еще один выстрел, что заставляет его вздрогнуть, втянуть голову в плечи, а затем сразу прибавить шагу.

Роман, по существу, убегает, он делает это не слишком быстро, только чтобы не шуметь и не споткнуться. На дороге ему вдруг встречается давешняя собака, на шее у нее висит бубенчик. Собака пугается не меньше Мухина, Они шарахаются в разные стороны, при этом бубенчик дребезжит и затихает. Мухин же, пробежав всего несколько шагов в сторону "детей", спохватывается и, остановившись, оглядывается. Собаки впереди уже нет. Тогда сторжним, но быстрым шагом, поглядывая то в лес, то назад, Мухин возобновляет свое движение по тропинке.

Прим.

XII

Хотя, по идее, Роман здесь уже проходил, он не узнает забора. Надписи на нем тоже новые и незнакомые, например, такой указатель:

Это заставляет его остановится и задуматься. Пройдя же еще совсем немного по стрелке, Роман вдруг вновь слышит знакомую бухающую "музыку" из машины и пьяные голоса. На заборе он читает:

Голоса между тем приближаются и становятся все более вызывающими. Убедившись, что опасность движется ему навстречу, Роман оглядывается, но там, вдали, раздается очередной выстрел. Тогда он решается и, повернувшись к забору спиной, направляется прямиком в лес, хотя никакой тропинки там не просматривается. Далее он идет, лавируя между столов, переступая колоды и раздвигая локтями заросли кустарников.

На заборе, в том месте, откуда отчалил Роман, читаем:

Прим.

[не исключено, что Мухин, между делом, попытается выполнить эту рекомендацию].

XIII

К забору из леса выходит все та же собака, но уже без бубенчика. Она смотрит на забор, приподняв голову. Там написано:

И тут же с той стороны на эту начинают, один за другим перелетать пластмассовые разноцветные (желтые и фиолетовые?) шары. Шары падают совсем рядом с собакой, чуть ли не попадают в нее. Собака по-своему реагирует на это.

XIV

Роман Мухин выбирает из чащи на перекресток лесных дорог. Посредине его вкопан столб, в которому прикреплена доска с надписью:

Изучив содержание объявления, Мухин осматривается, стараясь выбрать правильное направление для дальнейшего движения.

Призадумавшись, он стоит, опершись на столб, и отдыхает. Погода продолжает оставаться даже слишком хорошей. Кругом поблизости и в доступной слуху дали - ничего тревожного. Птички прячутся по кустам, насекомые питаются нектаром и пыльцой с цветов на просеке.

Мухин, щуря глаза, глядит на солнце сквозь листву. Затем, опускает взор долу и, разглядев у своих ног какое-то мелкое шевеление, присаживается на корточки. По земле бегают муравьи. И вдруг Роман обнаруживает совсем рядом со своей ступней совсем маленький (- 10 см в длину) указатель в виде картонного флажка на палочке, воткнутой в землю. Он без труда вынимает флажок из мягкой почвы и читает на нем:

Разобравшись затем, куда здесь бежит наибольшее количество муравьев, Мухин втыкает, возможно сбитый им до того указатель так, чтобы он указывал большинству дорогу. И тут он слышит из леса, со стороны одной из четырех возможных для него троп знакомые позывные "жалейки". Мухин встает и, стараясь не наступать на муравьев и прочую живность, идет за мелодией.

Мухин скрывается из виду, а на перекресток выбегает собака. Она нюхает и сшибает носом "муравьиный флажок". И хорошо бы было, если это кобель, чтобы он, задрав ножку, помочился на столб с указателем. У собаки на голове в этот раз может быть шапочка (красная и, может быть, похожая на цветок).

Мухин, прислушиваясь и приглядываясь, идет по тропинке и останавливается, заметив на одном из деревьев близ обочины подвешенную невысоко доску с объявлением:

Роман подходит поближе, дотрагивается до таблички и переворачивает ее. С другой стороны на ней написано

Мелодия, и правда, пока больше не повторяется. Но зато от изучения надписей Мухина отвлекает явственный треск, доносящийся у него из-за спины, с противоположной стороны тропинки.

Роман настораживается, оборачивается, но, еще ничего не разглядев за стеной растительности, на всякий случай возвращает аккуратно доску с объявлением в первоначальное положение. Затем он, стараясь сам не шуметь и не быть замеченным, начинает приближаться к источнику шума.

Мухин прячется за стволом старого дерева, на полянке за которым предположительно что-то происходит, и осторожно выглядывает.

На другом краю поляны, спиной к нему, стоит обнаженная девушка. Вернее, не просто стоит, а, стоя, совершает характерные ритмичные движения, как бы об кого-то трется.

Лучше прислушавшись, Мухин различает, как девушка постанывает. Вдруг она, переминаясь с ноги на ногу, наступает на ветку, отчего происходит довольно громкий хруст.

Испуганный Мухин затаивается за своим стволом и, сдерживая дыхание, им, объявление, которое должно быть видно отсюда.

Доска того же размера и формы, и в самом деле, висит на том же самом месте, но написано на ней:

Не успев только удивиться, Мухин опять слегка высовывается из укрытия, чтобы получше видеть, возобновившую и даже усилившую свои действия и стоны, девушку.

И тут Роман замечает на плечах девушки темные мужские руки. И вот этот некто, продолжая обнимать свою партнершу, теперь уже за талию, с изрядным треском выступает из кусов на пару шагов вперед. Мухину на мгновение становится видно, искаженной злой страстью, почти черное лицо. В ужасе Роман отшатывается и съеживается, скрывшись за своим деревом. Затаившись, Мухин весь обращается вслух, даже закрывает глаза.

На полянке же тем временем, сквозь ажур зеленых ветвей, угадывается такая картина. Темный человек, шумно дыша, разворачивает девушку за талию так, чтобы она, склонившись, уперлась руками в ствол ближайшего толстого дерева, сам же он пристраивается сзади.

Услышав после беспорядочной возни вновь ритмичные стоны, Мухин решается приподнять голову и глаза. Тут раздается самый громки треск и, сразу за ним, какой-то почти нечеловеческий, похожий на рычание возглас темного незнакомца. В это время Роман читает на покачивающейся в воздухе доске, находящейся, впрочем в том же самом месте:

И сразу же, после двух мгновений вдруг наступившей тишины, начинают слышаться, приближающиеся по лесной подстилке, грозные шаги. Девушку больше вовсе не слышно, но зато все отчетливее становится хриплое дыхание Абраксаса.

Не выдержав, Роман срывается с места и, как может, быстро однако стараясь зря не шуметь, убегает по тропинке в том же направлении, в каком шел до этого места.

XVI

Роман несется по тропинке, не останавливаясь и не оглядываясь Теперь он уже позволяет себе тяжело дышать и топать. Впереди, на ветке, висит еще какое-то объявление, оно заставляет Романа притормозить. Приближаясь шагом, тревожно оглядываясь и одновременно стараясь отдышаться, он наконец читает.

Мухин стоит перед доской пару секунд, уперевшись руками в колени. Затем он поворачивается назад и придирчиво вслушивается и вглядывается туда, прищурив глаза. После этого Мухин вновь бежит вперед, пытаясь подражать спортсменам-стаерам, выпрямив спину и держа у груди кулаки. Он скрывается, больше ни разу не оглянувшись. На обратной стоне, раскачивающей за его спиной подвесной таблица, которую он специально пробегая толкнул рукой, мы читаем:

XVII

Следуя прямиком по тропинке, Мухин Рома наконец выбегает, а вернее, уже приходит к тому же или к очень похожему бетонному забору. На секции перед ним что-то написано, он слегка отступает, чтобы удобнее было читать:

Вдоль забора, в обе стороны, то немного удаляясь от него, в лес, то прижимаясь вплотную, тянется не слишком расхоженная тропинка. Роман переводит дух, вытирает пот со лба и шеи, и все словно чего-то ищет кругом глазами. Оглянувшись напоследок в лес, откуда пришел, Роман начинает путь влево по забору. Пока все тихо: ни погони, ни каких-либо голосов, кроме голосов природы и отдаленного гула цивилизации не слышно. Очень жарко и хочется пить, Роман уже здорово устал. Однако, он старается идти достаточно быстро. Дорогу преграждают поваленные деревья. Мухин поневоле остановившись, с сомнением смотрит назад, а затем в густой, плохо проходимый лес. На заборе в этом месте написано:

0x01 graphic

Недолго полюбопытствовав на эту надпись, Мухин переступает преграды одну зад ругой и растворяется в могучей зелени.

XVIII

Преодолев завал, Мухин оказывается на небольшом, относительно открытом месте у забора. Здесь одна из секций почти целиком заполнена следующей картиной:

В центре - стоит обнаженная девушка к нам спиной, очень похожая на ту, которую Мухин видел в лесу, у нее из-за левого плеча выглядывает человекообразное мрачное чудовище с жуткими глазами, впрочем, чем-то неуловимо напоминающее самого Мухина. Вокруг этих двух фигур - ветки деревьев с красными, словно полыхающими, листьями и птицами. Над картиною аркой расположена надпись:

Роман, чтобы прочитать это, пятится отступая назад и, споткнувшись, чуть не падает. Поймав равновесие, он опасливо озирается по сторонам, словно вновь может быть уличен в подглядывании. Затем Роман в ускоряющемся темпе продолжает свой путь влево по забору.

Причем, на заборе то и дело встречаются какие-либо надписи и рисунки, которые могли бы быть значимыми для Мухина. Но он идет вперед, закусив губу и опустив глаза, словно стыдится смотреть на них.

Прим.

0x01 graphic

XIX

Наконец, Роман Мухин не выдерживает и у одного, достаточно монументального изображения, которого он не мог, однако, не заметить боковым зрением, останавливается и поднимает глаза. Изображение примерно следующее:

Эта пирамидальная стрела, прерываемая надписью, указывает в верхний край забора.

Из-за забора вдруг вылетает одинокий, довольно крупный, красный пластмассовый шар. Он падает на землю и подкатывается к Роману, тот отдергивает от него ногу, как от змеи. Отступив еще на несколько шагов, он напряженно прислушивается. Но ни за забором, ни по эту сторону пока ничего подозрительного не слышно. Кроме птиц, насекомых и самолетов, разве что где-то очень далеко погромыхивает гром. Но небо над головой по прежнему ясное.

В основании "большой стрелы" у забора лежит некое бревно, что создает более удобные условия для перелезания. Мухин, решившись, ступает на бревно и, подтянувшись, осторожно заглядывает на ту сторону. Там, тоже среди леса, он действительно видит небольшую толпу обоеполой молодежи, которая, в свою очередь почти сразу заметив его, начинает шуметь и даже реветь. При этом все они, и юноши и девушки, швыряются, стараясь попасть в голову Мухину, небольшими разноцветными пластмассовыми шарами, которые у них понапрятаны в запас в карманах и запазухой.

Ошеломленный Роман, успев получить несколько раз шариками по лицу, поспешно и неуклюже приземляется на своей стороне. Здесь, едва не упав, он приседает и, вскинув голову, прикрывает ее сверху руками.

Из-за забора еще с интервалом в секунду прилетает три шара (цвет?), каждый следующий из которых меньше предыдущего. Пропорционально их размерам смолкает в три приема и бессмысленный шум зазаборной толпы. Опять воцаряется тишина, по гром, похоже, гуляет уже где-то ближе.

Роман, крадучись, начинает уходить влево по забору. Стараясь прижиматься к стене, он то и дело посматривает вверх и по сторонам, но ни шариков, ни голосов пока больше нет. Впереди, совсем неподалеку, на заборе указатель. Немного отстранившись, Роман читает:

0x01 graphic

И, хотя вперед в этом направлении ведет хорошая и даже все улучшающаяся тропинка, Мухин разворачивается и со всеми предосторожностями начинает двигаться по забору вправо, т.е. обратно.

ХХ

Роман Мухин довольно быстро минует в обратной последовательности "стрелу", "картину", древесный завал и, наконец, начало тропинки, по которой он выбрался из леса. Здесь он останавливается и, вглядываясь в лесную темноватую глубь, вслушивается.

Не обнаружив ничего страшного, Роман идет вперед (т.е. вправо от тропинки по забору), наращивая шаг, однако часто оглядываясь. Обращая основное внимание на лес сбоку и то, что у него за спиной, Роман не замечает и забывает читать попутные надписи, как-то:

Прим.

В одном месте, в лесу справа от себя, Мухин засекает отчетливый шорох. Похоже на большую птицу или на небольшого зверя (может быть, собака?), продолжая очень медленно двигаться вперед, Роман наклоняется в сторону леса и щуря глаза, пытается рассмотреть, кто там шевелится внизу. Но этот кто-то, словно почувствовав избыток внимания, сразу затихает. Роман, еще не до конца разогнувшись, вновь поворачивается лицом в сторону своего основного движения и тут совершенно неожиданно почти утыкается в грудь той самой девушки, по-прежнему обнаженной, которая не то неслышно подошла, не то уже бесшумно стояла рядом. Девушка стоит, не двигается и молчит и смотрит куда-то сквозь и мимо Романа. Он же, слегка отстранившись, читает арочную надпись, образующую что-то вроде ореола у нее над головой на заборе:

Мухин наблюдает девушку в профиль под этой надписью. Ее заплаканное лицо, впрочем, как и фигура, как будто одеревенело. Из глаз по щекам и даже по шее вниз убежали длинные ручейки туши. Глаза открыты и почти не мигают, хотя ни на чем не сосредоточены, рот тоже слегка приоткрыт. Она только изредка еще несильно вздрагивает, словно это отзвуки недавних, по-настоящему сотрясавших ее рыданий.

Мухин, набравшись смелости, правда, с почтительного расстояния заглядывает ей прямо в лицо. За спиной у девушки и прямо рядом с ней растет буйная, высокая крапива, но она, кажется, ее не замечает. И так же сперва не замечает пристального взгляда Романа. Но лицо у нее такое опустошенное несчастное, что Мухин, выдержав всего несколько мгновений, отводит взор к забору и вниз, где замечает еще одну надпись, которую успевает прочесть:

Почувствовав по правую руку какое-то шевеление, Мухин вновь поднимает глаза на девушку и тут же получает от нее - один за другим - три хлестких удара крапивой, которую она, пока он отвлекся, успела нарвать голыми руками.

Уже после первых двух ударов по обеим щекам Мухин закрывает лицо ладонями и приседает на карточки.

Третий удар приходится сверху по открытым затылку и шее. В своем согбенном состоянии, сквозь щели между пальцев, Роман успевает различить в самом низу забора еще одну надпись:

Воспользовавшись маленькой паузой после третьего, особенно сильного удара, от которого у девушки, похоже сломалось "оружие", Роман вскакивает и бросается полубегом влево по забору, т.е. опять обратно, теперь уже от девушки.

Девушка, однако, на ходу сорвав еще несколько крапивин, в несколько прыжков настигает его, как неистовая фурия. И прежде, чем окончательно удрать, Роман получает сзади еще несколько весьма ощутимых благословений ее жгучим веником. На пространстве забора, которое образуется между ним и девушкой, когда он, как подожженный, уносится, мы можем прочитать:

Но девушка не смотрит на забор. Замахнувшись последний раз, она останавливается, замирает и как будто снова впадает в ступор. Рука с крапивой медленно опускается и, наконец, обессилено падает. Стебли выпадают из разжавшихся пальцев.

XXI

Отбежав не так уж далеко и убедившись, что погоня отстала, Роман переводит дух. Он прислоняется спиной и затылком к относительно прохладному забору и вытирает пот со лба. Ужаленные крапивой места зудят и чешутся. Отдышавшись и немного успокоившись - голая девушка все-таки не представляется ему слишком опасной - Мухин отходит от забора и читает над тем местом, где он стоял идиллическую арочную надпись:

0x01 graphic

Поблизости, и в правду, цветут кое-какие полевые цветы. Мухин смотрит на них, а затем, оглядевшись, замечает неподалеку хвойное дерево (ель или сосна?). Опять тишина, и грома не слышно. Безветренно и жарко. Роман принюхивается и начинает морщить нос. Идя на этот новый запах, в нескольких метрах левее по забору он обнаруживает изрядную кучу конского навоза, над которой почему-то (так же, арочкой) надписано:

Нанюхавшись и насмотревшись на навоз, Роман, теперь уже не спеша, идет дальше влево. Его удивляет и настораживает то, что здесь он уже явно проходил, но ни навоза, ни этих последних двух записей почему-то не заметил.

Через несколько секций на заборе он находит как бы пояснение:

XXII

Пройдя еще совсем немного вперед по тропинке, тщательно смотрящий себе под ноги, Роман находит бумажник, вроде бы туго набитый деньгами - во всяком случае, бумажные деньги, вылезая, топорщатся с боков. Сделав еще пару шагов и вплотную подступив к находке, Роман обращает внимание на небольшую надпись, прямо по-над травой, сбоку на заборе:

Мухин, наклонившийся уже для того, чтобы прочитать надпись, как бы продолжает действие, и осторожно, как будто тот вот-вот может укусить или упрыгнуть, тянется пальцами правой руки к кошельку.

И когда он уже почти касается его кончиком указательного пальца, бумажник действительно подпрыгивает как лягушка и скачком переносится на добрый метр дальше.

Попавшись на этот бесконечно избитый трюк, Роман вскидывает глаза, разгибается и видит почти сразу в каком-нибудь десятке метров перед собой того самого темного типа, который был с девушкой в лесу. Выступив на тропинку из своего убежища в кустах, он страшно ухмыляется, одновременно наматывая на локоть веревку, за которую был привязан кошелек. Кошелек же, волочась рывками, быстро приближается к своему хозяину.

Мухин же, по инерции попытавшийся поймать кошелек, а затем ловя равновесие, сделавший еще два-три шага в сторону пренеприятного типа, теперь замирает в полной растерянности.

Тип смотрит на Романа, как удав на кролика. И, чтобы избежать такого гипноза, Роман обращается к забору, там, чуть впереди от себя, он читает:

Когда же Мухин вновь переводит загнанный взор на типа, тот, не спеша, заталкивает бумажник с веревкой себе в левый карман джинсов, а затем правой рукой достает у себя, откуда-то из-за поясницы, огромный нож.

Тип, продолжая мерзко ухмыляться, делает пару пританцовывающих шагов навстречу Мухину. Сверху он до пояса гол и не то как-то странно загорел, не то вымазан весь какой-то сажей; на груди же и на верхней части живота у него не то нарисован, не то вытатуирован синий круг, разделенный крестом, а в каждом из получившихся четырех секторов круга - еще по кругу, и они разделены крестом, а там в секторах круги, и так далее.

Мухин, видя направленное на него острие ножа, начинает все быстрее отступать, пятясь спиной по тропинке, при этом он посматривает на забор, словно ищет у него поддержки. Там встречается пора надписей, которые он вряд ли успевает прочитать:

Прим.

Тип, однако, вовсе не торопится и преследует свою жертву пока еле-еле, лишь время от времени делая ложные выпады ножом, что заставляет Мухина содрогаться. Расстояние между ними остается примерно тем же - метров 7.

Наконец, Мухин цепляется беспокойно бегающим взглядом за стрелу в самой верхней части забора, указывающую за его край и маленькую надпись по обе стороны от нее

0x01 graphic

Воспользовавшись моментом, когда тип останавливается и тоже обращает свое внимание на указатель, Роман прыгает на забор чуть правее стелы, подтягивается и, со страху, на редкость легко перемахивает на ту сторону.

Несколько тяжеловатый, тип немного не успевает добежать и схватить его за ногу.

XXIII

На той стороне - тоже лес, и вдоль забора нет отчетливой тропинки. Оказавшись там на земле, а вернее в траве по пояс, Мухин сразу же обращается за помощью к забору. Теперь справа от него, а значит в стороне откуда приближался тип, довольно высоко написано:

Далее вправо по забору за этой надписью, действительно, вплотную прижимающиеся к нему заросли кустов.

Левее же от Мухина и значительно ниже - еще одна надпись:

В той стороне у забора трава растет особенно густо и буйно. Сделав свой выбор, Роман кидается туда. Тут же на заборе показываются черноватые пальцы типа.

Роман змеей заползает в пространство между травой и забором. Еще пару мгновений трава в месте, где он спрятался, качается, но потом и она затихает.

Тут над забором появляется рожа типа. Он, крехтя и пыхтя, перебирается на эту сторону. Перекинув обе ноги и сидя на заборе, он орлиным взором обводит окрестности. Ничего определенного не заметив и еще более помрачнев лицом, спрыгивает вниз и, утвердившись на ногах, снова достает свой тесак из ножен, прикрепленных у него к поясу сзади справа.

Присмотревшись к забору и прочитав первую, попавшуюся ему на глаза, надпись "про кусты", страшный тип, не раздумывая, бросается в предложенные кусты с оружием наготове. Вскоре с громким треском тип скрывается из виду за листвой и продолжает там ломиться куда-то вправо.

Когда эти звуки почти стихают, над высокой травой показывается сперва голова, а потом и плечи Мухина. Он присматривается и прислушивается вослед типу. Но здесь слышно только насекомых. Роман встает в полный рост - трава ему все равно почти до груди - и, почти не оглядываясь, начинает как можно быстрее двигаться влево, прижимаясь к забору. Трава мешает, в ней путаются ноги, но лес по левому борту, похоже, еще менее проходим.

Отойдя не то, чтобы много, Роман замечает впереди, в средней части одной из секций забора, очередной указатель:

0x01 graphic

Стрелка указывает по диагонали, налево и вверх. Присмотревшись забору в указанном направлении, Роман находит там, под самым верхним краем еще одну надпись. Быстро приблизившись, он читает:

Впрочем, между этими двумя надписями была еще одна кривоватая надпись, на которую Мухин не очень-то обратил внимание.

Прим.

Место же под надписью "Верь..." оказывается сравнительно высоким, а потому удобным для перелезания, чем Роман и спешит воспользоваться. Вот его уже с этой стороны и не видно.

XXIV

Оказавшись опять на земле с той стороны лицом к забору, Мухин смотрит налево и не видит ни погони, ни особо значимых надписей. Он смотрит направо и всего метрах в пяти от себя замечает ту самую обнаженную девушку, лежащую в траве в позе эмбриона, к нему ногами и к забору задом.

Осторожно подходя, чтобы точно убедиться, что это она, Мухин быстро прочитывает на заборе:

Он обходит девушку справа, но все никак не может решиться заглянуть ей в лицо. Она не шевелится и не подает никаких признаков жизни. Зато в лесу, по правую руку Романа, вдруг начинается какое-то шевеление.

Мухин делает несколько нервных шагов вперед, присматриваясь к раскачивающейся ветке, затем, словно за поддержкой кидает взор на забор. Там как раз в этом месте написано:

Ничего нового, однако, не видно и не слышно, шевеления в лесу больше не повторяются.

Тогда Роман возвращается к девушке и сначала склоняется, а затем садится на корточки рядом с ее головой. Из-за травы кругом ее лицо и тело плохо просматриваются, но крови, во всяком случае на первый взгляд, тоже не заметно. Оглянувшись еще раз по сторонам и на лес, иссомневавшийся Мухин, все же решается дотронуться до лежащей, чтобы проверить, жива ли она. Но едва он успевает коснуться пальцем ее волос, как из лесу, со всех сторон скопом, почти сразу окружив Мухина и девушку, выскакивает довольно большая компания молодых людей. Запоздавшие еще продолжают с хрустом выбираться из кустов. Это, похоже, та самая толпа, которая закидывала Мухина шарами, а костяк ее составляют пьяные хулиганы из "бухающей музыкой" машины.

Роман, услышав смешки и пыхтение и заметив рядом ноги многих чужих людей, обреченно поднимается и, вращаясь на месте вокруг собственной оси, окидывает взглядом загнанного зайца весь притиснувший его к забору, полукруг.

Мухин опускает глаза и руки. И тут, словно по команде, толпа, до того почти сохранявшая молчание, начинает скандировать:

Хин-ро! Ма-му!

Мухин стоит и тяжело дышит носом. В бессмысленных выкриках толпы он понемногу начинает узнавать что-то родное. Набравшись смелости, он поднимает голову и расправляет плечи, слегка расставив ноги, словно собирается защищать от толпы лежащую девушку.

Люди же толпы, игнорируя его ищущий взгляд, продолжают твердить одно и то же, не меняя при этом больше ни своих мест, ни выражения лиц. Похоже, какой-то "запевала" громко дирижирует ими, невидимый из-за кустов. Некоторые помогают себе, жестикулируя руками и притоптывая.

Роман еще раз оглядывается на девушку, причем справа от ее головы, по-над травой виднеется надпись:

Прим.

Набрав воздуха в грудь и сжав кулаки, Мухин преисполняется отчаянной решимости и бросается в самую середину, выгибающегося перед ним, полукруга толпы.

Прорвавшись сквозь, впрочем, легко расступившийся строй, Роман побыстрее устремляется дальше в лес, по перпендикуляру от забора.

Строй за ним сразу вновь смыкается, и края полукруга приближаются тоже к лесу. Развернувшись лицами убегающему Роману вослед, толпа продолжает скандировать:

Хин-ро! Ма-му!

Ветки, сомкнувшись за спиной Мухина, перестают шевелиться и трест его шагов стихает. Одновременно затихает и толпа.

В воцарившейся тишине мы читаем на верхней части секции забора, под которой лежит девушка, украшенную растительными завитками, арочную надпиcь:

XXV

Вокруг, и в самом деле, цветут цветы. Поют птицы. И, хотя гром пока больше не ворочается, мгновеньями откуда-то на траву налетает тревожный ветерок. Все эти звуки перебивает нарастающее гудение самолета.

Вот он, ползет по почти безоблачному небу, оставляя за собой расширяющуюся белую полосу.

За этим самолетом, снизу, через просвет над лесной тропинкой, запрокинув лицо, следит усталый Роман Мухин.

Следуя за улетающим лайнером глазами, он постепенно опускает подбородок и видит уже перед собой, неподалеку, тоже некий просвет.

Очень скоро он опять выходит к забору. На заборе, в месте его выхода, написано торжественной арочкой:

Слышно, как за забором, прямо за надписью, подъезжает машина, тормозит, останавливается. Затем открывается и захлопывается дверца.

Мухин, недолго думая, подтягивается и выглядывает осторожно на другую сторону.

XXVI

На той стороне - вдоль забора шоссе, а за шоссе лес (или, возможно, некие хоз-тех-постройки, тоже за забором).

Машина, одиноко стоящая у обочины, и водитель оказываются теми же самыми, что и встреченные Романом еще в городе, в самом начале пути. Мотор продолжает работать.

Водитель-искуситель, стоящий рядом со своим автомобилем, паче чаяния, почти сразу замечает голову и локти Романа, маячащие над забором.

В руках у искусителя - плакатик на палочке, вроде тех, с которыми ходят на демонстрации, на нем написано:

Однако, убедившись в присутствии Мухина и немедленно начав предупредительно улыбаться и кланяться в его адрес, искуситель, как бы исправляя досадную ошибку, переворачивает плакатик к нему другой стороной, на которой совсем другой текст:

Теперь все в порядке. Искуситель приподнимает свой плакат правой рукой повыше, победно потряхивая им. А левой рукой и бровями доверительно указывает Мухина на его благостное содержание.

Мухин же наблюдает все эти манипуляции, находясь на заборе в очень неудобной позе - перевесившись вперед через живот - т.е. с трудом дыша и сохраняя равновесие. Он поневоле согласно кивает водителю.

А тот, довольный произведенным эффектом, правой рукой продолжает демонстрировать плакат, а левой, сжатой в кулак, указывает большим пальцем вверх и сразу же начинает загребать этой рукой к себе, одновременно кивая головой с поднятой бровью в сторону своей машины.

Роман, оценив ситуацию, несмотря на сомнения, забрасывает ногу на забор. И тут окошко задней двери машины слегка приоткрывается, и Роман различает внутри звериные глаза, а затем и все неистовое лицо "темного типа".

Стремясь исправить положение, искуситель, как бы невзначай, делает шаг в сторону и загораживает "типа" своим телом. Всем своим видом он выражает: мол, подумаешь, ерунда!

Но Роман уже как можно быстрее ретируется.

Искуситель сокрушенно хмурит брови и покачивается головой. "Тип" сзади открывает дверцу и толкает его, и ему приходится раздраженно отвернуться.

Вот уже и руки Мухина убираются с этой стороны забора. А на той секции, за которой он скрылся, мы теперь можем прочитать надпись, оставшуюся ему неведомой:

XXVII

Прежде, чем приземлиться на почву со своей стороны, Мухин судорожно скребет ногами по бетону в нижней части забора, стараясь не прыгать с высоты, а опуститься как можно ниже.

Там он нащупывает подошвой какую-то неожиданную опору, но эта опора не выдерживает его тяжести и он возвращается на землю все-таки довольно неудачно.

Утвердившись же окончательно на ногах, лишь раз коротко оглянувшись, кидается опять по перпендикуляру в лес, причем сразу же уходит вправо с тропинки и далее движется, треща ветками, напролом по бездорожью.

Находясь еще у забора, он успевает услышать, как с той стороны тяжело захлопнулась дверца машины. Различает он и торопливые шаги, и уже знакомое мрачное пыхтение "типа".

Надо отметить, что опорой, которую сбил Роман, была некая искусственная рука с перстом указующим, торчащая в качестве указателя же невысоко над травой из щели между секций. Руку, упавшую в траву в спешке он так и не разглядел, но побежал, однако, примерно в том направлении, которое она раньше указывала.

Едва скрывается из виду Роман, как мотор, все это время тихо работавший, замирает, а над забором всплывает физиономия "типа". Оглядевшись, он тяжеловато перемахивает на эту сторону и, оказавшись на ногах, сразу же извлекает свой нож. В отличие от Мухина, он примечает "руку" в траве, поднимает ее и приставляет на место, т.е. к обломку палки или отверстию в стене, над которым арочкой написано:

Уяснив направление и, недолго думая, забросив "руку" подальше в лес, "тип", втягивая ноздрями воздух, бросается по следу Романа.

Прим.

XXVIII

Мухин бежит продираясь сквозь чащу и вдруг видит посреди, встретившейся ему, маленькой полянки старый красный стул, к тому же окруженный каким-то неясным ореолом.

Стул обращен к Роману спинкой, и, приблизившись, он читает на плакатике, прикрепленном к спинке стула сзади:

Обойдя и оглядев стул со всех сторон, измученный Мухин осторожно усаживается на него, чтобы отдохнуть.

Тем временем и преследующий Мухина "тип" приближается к полянке со стулом. Он издалека замечает красный стул и Романа, сидящего на нем. Но на спинке стула сзади приделана другая надпись, м/б оборотная сторона прежней:

"Тип", пробежав еще несколько метров к обозначившейся цели, останавливается в недоумении, т.к. стул вместе с надписью и Мухиным куда-то внезапно исчезает.

Вместо него - над полянкой болтается подвешенная на ветке и неведомо откуда взявшаяся, совершенно новая таблица с надписью:

Раскачивающийся плакат сам поворачивается к "типу" другой стороной, и он дочитывает:

В то же самое время Роман, слегка задремавший и поздно заметивший "типа" уже рядом с собой, беспомощно корчится на стуле, инстинктивно прикрываясь руками и поджимая ноги. Можно подумать, что он надеется спрятаться за спинкой.

"Тип" же, разъяренный "шуткой со стулом", добегает и, сорвав с дерева издевательский плакат, топчет его как слон, а потом, не удовлетворившись этим, еще несколько раз со звериными воплями вонзает с размаху в поверженную доску свой нож.

Все это происходит буквально в метре от съежившегося на стуле Мухина. Не понимая, почему "тип" его не замечает, он в ужасе наблюдает за его манипуляциями сквозь собственные пальцы. Роман не видел висячего плаката и не видит его.

"Тип", наконец, пинком отшвыривает ненавистный плакат и, едва не задев, не видимый для него, стул, утробно рыча и скаля зубы, тяжелыми шагами удаляется в чащу. Не в силах унять свою злобу, он с душераздирающими возгласами на ходу рубит ветки и втыкает свой нож во встречные стволы. Однако, "тип" скрывается из виду, и все исходящие от него звуки постепенно отдаляются.

Не дождавшись окончательного затишья, Мухин аккуратненько слезает со стула и украдкой отступает в лес в противоположном направлении.

Когда он очередной раз оглядывается, отойдя всего на несколько шагов, то стула уже не видит, но видит опять таки, болтающийся над полянкой, плакат того же, что и прежде формата, но с другим сообщением:

(плакат опять таки услужливо разворачивается другой стороной - там продолжение):

Тут из лесу, еще и не так, чтобы очень издалека, один за другим доносятся леденящие кровь вопли, было почти затихшего, "мрачного типа".

Мухин, повернувшись спиной к источнику этих звуков, убегает уже без оглядки.

XXIX

Ужасный "тип" в самой мрачной (ельник!) части леса ревет, стонет, и беспорядочно катается по земле. Вскакивает, продолжая кричать, бежит неизвестно куда. Видит перед собой, растянутый на ветках, плакат:

Тут же накидывается на него, сшибает и, встав на колени, обеими руками держа нож, пыряет уже лежащую на земле доску так, словно она его самый заклятый враг - вверх она лежит другой стороной:

Исковыряв всю надпись и почти потеряв голос от чрезмерного крика, "тип", в конце концов, самого себя поражает ножом в грудь. Его последний выдох, однако, несет в себе некое облегчение.

В наступившей, почти ватной, тишине камера скользит ввысь по стволу высокого дерева и в развилке веток, куда вряд ли кто-то смог бы заглянуть снизу находит еще табличку с надписью:

ХХХ

В соответствующий момент и, бегущий по лесной тропинке, Роман Мухин, получает как бы удар в самое сердце. Схватившись за левую сторону груди и едва сумев вскрикнуть от неожиданности, он, подобно зарезавшемуся "типу", падает на колени, а затем и вовсе заваливается, держась за фантомную рану обеими руками. Прямо над ним раскачивается очередной подвесной плакат:

Роман, валяющийся на тропинке в позе эмбриона головой вперед (так, что последнее объявление мы читали со стороны его подошв), не без удивления открывает глаза, затем, приподнявшись, переваливается и садиться на зад, точно проснувшись. Приподняв голову и сфокусировав глаза, он читает сообщение на другой стороне последней из представленных досок:

Роман смотрит на указанное место и щупает там рукой. Под рукой у него, распространяясь по футболке, начинает расти липкое пятно крови. Роман испуганно смотрит на свою испачканную кровью ладонь. Затем, засуетившись, встает и, в суете повернувшись на 180⁰, видит перед собой еще один аналогичный плакат, подвешенный над тропинкой. На пару секунд он отвлекается, чтобы прочесть:

Вернувшись к своей предполагаемой ране, он вдруг обнаруживает, что никакой крови ни на футболке, ни на ладони уже нет. Мухин задирает футболку и смотрит туда - и там все чисто. Тогда он проходит несколько шагов вперед и заглядывает, что написано на последнем плакате с другой стороны. Там написано:

Мухин лихорадочно оглядывается, смотрит и вокруг себя и на верхи деревьев - нет ли там снайпера?

И выстрел раздается. У него за спиной, со стороны, уже недалекого, просвета. А за этим выстрелам - раздается еще, и еще, и еще...

Роман, отвернувшийся от объявлений лицом к стрельбе, еще раз взыскательно смотрит на свою грудь и, за неимением большего, отряхивает ее.

Затем - поскольку выстрелы не кончаются, но и не долетают сюда - он, уподобляясь индейцу - следопыту, короткими перебежками следуя от дерева к дереву, направляется, чтобы выяснить, кто именно и по кому или по чему стреляет.

XXXI

Роман Мухин, таясь в кустах, осторожно выглядывает на тропинку у забора. Выстрелы теперь раздаются совсем рядом и иногда сопровождаются стеклянным звоном. Это, встреченная Мухиным еще в начале пути, решительная пожилая женщина расстреливает разномастные бутылки, установленные довольно длинной чередой по верху забора. Под батареей бутылок имеется надпись:

(Роман подкрадывается поближе, тянет шею и, разглядев детей, тоже пытающихся сбивать бутылки своими пластмассовыми шарами, дочитывает ниже и строчку сообщения):

Разобравшись в чем дело, Мухин, от греха подальше, отступает снова в кусты. Затем он лесом идет вправо по забору, старясь подальше обойти, продолжающую палить "расстрельную команду", но и забор не потерять из виду.

XXXII

В том месте, где Роман решается вновь выступить на свет, выстрелы звучат уже совсем безобидно. Ни детей, ни бабушки отсюда не видно, но на заборе есть полезное замечание:

Оценив написанное и еще раз глянув в сторону выстрелов, Мухин идет по забору в противоположную сторону. Тропинка попадается достаточна утоптанная, и ему даже удается набрать скорость. В одном месте, на ходу скользя глазами по забору, он прочитывает разряженные буквы

Однако, дальше он шагает, поневоле постепенно замедляя движение. Роман просто вымотался. Наконец, он останавливается; осматривается и прислушивается.

Тишина, только шмель внизу, да самолет вверху. Даже гроза затихла. Солнце уже начинает клониться к закату, хотя по-прежнему жарко. Начинают наступать зудящие комары.

Отмахнувшись от них, Мухин поворачивается к забору и читает в верхней части:

Последний раз оглянувшись назад, Роман делает несколько усталых шагов к забору и садится на траву, привалившись к нему спиной аккурат под последними надписями.

Уперевшись затылком в бетон и лениво оценив небо, Мухин прикрывает глаза.

В это время из лесу, прямо перед ним (в нескольких метрах через тропинку), появляется знакомая собака. На этот раз ее украшает белый передничек, вроде грудничкового, на котором написано:

Собака присаживается на тропинке и сидит несколько мгновений, вроде бы глядя на прикорнувшего Романа и при этом проявляя выдающуюся скромность.

Роман роняет на грудь отяжелевшую голову, при этом у него на миг открываются глаза. Может быть, Роман и успевает заметить собаку, но скорее всего, реагирует на нее как на сон.

Собака же, словно обидевшись, разворачивается и снова исчезает в лесу.

Прим.

XXXIII

Какое-то, очень непродолжительное, время Мухин безмятежно дремлет. Разве что, его покусывают осмелевшие комары. Камера отъезжает от него на, сколь возможно, широкий план и захватывает в правом краю, по диагонали устремляющуюся снизу вверх и вправо, надпись:

Тут из-за забора опять начинает доноситься отчетливое тарахтение мотора и хлопанье дверок.

Роман сразу просыпается и настораживается. Затем, он встает, опираясь на забор и (преодолев сомнения, естественно возникшие у него, когда он вновь утыкается носом в надпись "все") мучительно начинает подтягиваться.

XXXIV

На той стороне за забором опять шоссе, а за шоссе - лес. Водитель-искуситель стоит почти в той же, что и прошлый раз, позе рядом со своей тарахтящей машиной и опять держит в руках плакат, но на нем начертано:

И опять, сразу же заметив голову Романа, появившуюся над забором, искуситель поспешно разворачивает свой плакат к нему другой стороной:

Из растительности за машиной появляются дети и бабушка. Бабушка усаживает детей на заднее сидение, а сама, достав оттуда пистолет, обходит автомобиль сзади и, опершись на капот рядом, нацеливается на Романа.

Искуситель все это время делает свои, ставшие уже обычными, "реверансы" - приглашающие жесты, извиняющиеся полуулыбки и пр.

Однако, Мухин, почувствовав прицел у себя на лбу, мгновенно прячется за забором. Одновременно раздается выстрел, и пулька, тюкнув, отскакивает от бетона. В этом месте, куда она ударилась, мы можем прочитать надпись:

XXXV

Окончательно проснувшийся Роман, вернувшись на землю, продолжает относительно быстрое движение слева направо по забору, пока не натыкается на короткую ясную надпись:

Остановившись и оглянувшись, он слышит, как машина за забором "нагоняет" его и, проехав мимо, теряется где-то впереди. Заглянув немного вперед, он видит там малообещающее заявление:

Так как в районе надписи "Стой!" условия для перелезания вполне сносные, Роман делает еще одну попытку. Подтянувшись, он перекидывает одну ногу на ту сторону и, поймав равновесие, замирает на заборе в позе наездника.

XXXVI

За забором - все те же шоссе и лес. Сидя на нем верхом, Мухин поворачивает голову налево - там в кроне дерева закреплена таблица:

Мухин перетаскивает через забор вторую ногу и, усевшись на наем по-новому, смотрит теперь направо - там, в кроне другого дерева тоже закреплена таблица:

Кроме этих двух сообщений, видя только пустынность и слыша тишину, Мухин спускается с забора на ту сторону и ступает на асфальт.

Буквально через миг слева подъезжает и останавливается легковая машина, а через два мига - другая машина подоспевает справа. В обоих кузовах включена чуть ли не на полную, бухающая басами, музыка.

Мухин от неожиданности приседает на месте и начинает понемногу пятиться обратно к забору.

Тут одновременно из обеих машин и из леса через шоссе выскакивает и приближается к нему, окружая опять живым полукольцом, обоеполая молодежь и не очень.

Вот Мухин уже приперт спиной к стене, а толпа начинает скандировать, на этот раз вроде бы более понятное:

Ро-ма! Да-вай!

Однако, слоги при скандировании быстро начинают путаться, и вот уже слышано:

Ро-да! Ма-вай!

А потом и вовсе:

Да-ма! Ро-вай!

Под этот оглушающий аккомпонимент, сопровождаемый еще ритмичным топаньем и хлопаньем в ладоши, Мухин с надеждой обращается к забору. В верхней части над собой они читает надпись:

В этом месте он зацепляется, подтягивается и, как можно быстрее, перебирается на свою сторону.

XXXVII

Неудачно приземлившись на своей стороне, Мухин падает в траву. И голоса за забором в то же мгновение резко смолкают.

Прикрыв глаза руками и втянув голову в плечи, Мухин вслепую вновь усаживается спиной к забору и ждет, прислушиваясь.

Но опять - ничего кроме лесной тишины - ни голосов, ни моторов...

Роман медленно, как бы свершая намаз, убирает руки с лица и роняет их по сторонам. Затем, закинув голову, смотрит в небо на очередной пролетающий самолет.

Сейчас мы можем прочесть над ним арочную надпись в две строки:

Чуть-чуть передохнув, Мухин встает, отойдя на тропинку, прочитывает этот текст и, понурившись, медленно продолжает движение слева направо.

XXXVIII

Роман Мухин идет и прислушивается, но толпа за забором так больше и не подает никаких признаков жизни.

Постепенно ускоряя шаг, Роман, несколько раз тревожно оглядывается и даже вздрагивает (несмотря на безмятежную тишину). Повернувшись к забору после одной такой, особенно нервной, оглядки, он читает:

0x01 graphic

Оценив данное высказывание, Роман переводит взор вперед и делает несколько шагов к лежащему там у забора бревну. Он уже ставит на бревно ногу, намереваясь, воспользовавшись этим удобством, еще раз заглянуть на ту сторону, но под верхней кромкой секции крупно написано:

Мухин со вздохом убирает ногу и опускает руки. У него больше нет сил рисковать. Далее направо он уже не идет, а плетется, с неохотой поднимая голову на встречные надписи.

Прим.

0x01 graphic

XXXIX

Начинает вечереть. В одном месте на заборе, Мухин, замедлившись от усталости почти до остановки, читает:

И тут, где-то впереди и вроде бы слева, за забором, опять раздаются достаточно близкие и отчетливые позывные "жалейки". Совсем загрустивший было, Мухин почти бодро вскидывает голову на этот звук, на лице его вновь обозначается некая заинтересованность.

Но "жалейка" на полутакте замолкает и больше не нарушает вечереющую тишину. Комары становятся все настойчивее, и Роман убивает на себе хлопками несколько штук.

Затем, глубоко вздохнув, в том же сомнамбулическом темпе, он продолжает свой "правый" путь по забору.

Но не успевает он протащиться и нескольких метров, как "жалейка" повторяет свой призыв и прерывается на том же месте. Звук опять исходит откуда-то спереди и слева, как бы уже совсем не издалека.

Роман останавливается и ждет, опершись на забор и привалившись к нему щекой, но нов ничего не слышно, кроме комаров. Между тем, небо розовеет от заката.

Припадая к забору, Роман проходит еще совсем немного и вдруг обнаруживает в заборе - впервые за все это время - настоящую щель-проход. Рядом с проходом, слева, официально сообщается:

Однако, Мухин, слегка подумав и поприслушивавшись, заглядывает в щель, а потом и весь пролезает туда. Больше с этой стороны его не видно.

Прим.

На той стороне, за проходом, тоже лес, за которым, однако, с трудом просматривается какое-то темное, довольно высокое, здание.

Мухину приходится забраться на крутой холм, чтобы приблизиться к этому сооружению. Здание большое, и на нем много чего написано. Но первая надпись, которая бросается Мухину в глаза, это:

Все заметнее темнеет. Никого, кроме комаров, по-прежнему не видно и не слышно. Может быть, еще какой-то отдаленный (городской?) гул. Или это опять гром?

Входя в здание не так-то просто найти - нужно карабкаться по бетонным подобиям свай. И усталый Мухин обходит почти все его слева направо, ища удобного места.

Над дверным проходом, который он, в конце концов, выбирает, имеется арочная надпись:

Мухин заходит внутрь.

Прим.

XLI

Роман Мухин блуждает по этажам, коридорам и комнатам заброшенного дома, явно не жилого назначения (м/б это больница?).

Несмотря на сгущающуюся темноту, все еще можно, сосредоточившись, читать надписи на стенах.

Одна из них гласит:

Прочитав это, Роман идет дальше и скоро находит себе приемлемое местечко для ночлега в одной из комнат. К этому времени снаружи начинает накрапывать дождь; и гром снова погромыхивает, но не близко.

Роман присаживается (какое-нибудь подобие подстилки или койки?) у стены напротив оконного проема, имея в виду в последствии здесь же прилечь.

Едва он позволяет себе расслабиться, как где-то почти рядом, может быть, в соседнем помещении раздается не то собачий, не то волчий вой и какое-то копошение.

Роман, насторожившись, крутит головой во все стороны.

Вой быстро стихает, но через несколько мгновений он уже слышит внизу, под собой, похожие на человеческие, шаги по бетону, и бетонному кафелю.

Мухин, заволновавшись, встает и, подойдя, выглядывает в окно (в ту сторону удалились шаги). Снаружи никого не видно, и опять уже ничего подозрительного не слышно.

Но вдруг шаги раздаются вновь, теперь сзади, как бы за стеной. Мухин моментально оборачивается - тишина. Он отирает лицо, словно снимает с него паутину.

Слегка отступив от окна, Роман обнаруживает над ним надпись:

Скептически пожав плечами и поозиравшись еще для порядка, Мухин отправляется отдыхать на прежнее место. Но по дороге замечает на одной из боковых стен некое более пространное послание и приближается, чтобы прочесть (надпись находится низко, почти над полом):

(слова "покойники" и "беспокойники" выделены особым, крупным шрифтом).

Возвращаясь на свое место, Роман на ходу несколько раз быстро крестится и шепотом читает молитву "Отче наш".

Усевшись, он еще некоторое время не решается прислониться к стене, вытянувшись как струна, вслушивается в предательскую тишину.

Дождь и гром опять стихли. Еще сильнее стемнело. Где-то далеко пару раз тревожно вскрикивает ночная птица. И опять - комары.

Роман прислоняется таки спиной к стене и выдыхает. Но тут из-за стены слева доносится женский вопль. Мухин почти вскакивает, но вопль уже прервался, а на стене слева он видит как бы высвеченную надпись:

Через секунду из-за стен справа раздается мужской рев и ворчание. Роман резко поворачивается туда и читает на стене справа, аналогично высвеченную надпись:

Наступает затишье. Роман, опустив голову, переводит дух. Тут, откуда-то уже снаружи, начинают доноситься равномерные удары, сопровождаемые уханьем - будто кто-то со всей дури лупит в основание дома кувалдой.

Роман сидит, пошатываясь, с трудом удерживая глаза открытыми, и пассивно ждет развязки. Страх в эти секунды борется в нем со, все более уверенно побеждающей, усталостью и отупением.

Стук на время прекращается, и Роман возводит очи горе. На потолке ему удается прочесть:

Он обессилено опускает глаза и успевает заменить еще одну надпись под самым потолком над окном:

Стук снаружи и крики с обеих сторон хором возобновляются, сливаясь в какую-то, уже почти не страшную какофонию.

Роман Мухин сидит, пошатываясь. Глаза его сами собой закрываются. Он крепко зажимает уши руками - и вот, в ватной тишине слышно только верещание сверчка.

Мухин, сомкнув глаза и не отпуска рук от улей, заваливается набок на свое импровизированное ложе.

Все звуки и виды, какие бы они ни были, поспешно погружаются в мрак.

XLII

Из темноты и равномерно-успокоительного пения сверчка проступает новы белый титр.

День второй

Раннее утро. Лес возле заброшенного здания - сырой после ночного дождя, от него поднимается легкий туман. В лесу понемногу просыпаются и множатся птичьи голоса.

Роман Мухин лежит у стены на спине, вытянув ноги и сложив руки на животе замком - словно покойник.

В комнату, где отдыхает Роман, заглядывает Ангел. Сначала мы видим только его, немного озорное лицо; а затем и весь Ангел показавшись из-за угла в своем белом одеянии, неслышно на цыпочках проскальзывает мимо стены. На стене сразу вслед за этим мы можем прочитать:

Ангел тихо-тихо подходит к спящему, достает из кармана у себя на животе тюбик с зубной пастой и присаживается на корточки у его изголовья. Затем он, открыв тюбик, очень осторожно мажет лицо Роману, вырисовывая белыми колбасками пасты следующую задачу:

Мухин лежит в прежней позе и не подает никаких признаков жизни, а Ангел, дорисовав нижнюю полоску знака "=", задумывается, подперев голову правой рукой: то ли не может решить пример, то ли не знает, где изобразить ответ.

Вдруг Роман крепко хватает Ангела правой рукой за щиколотку, при этом его лицо и остальные части тела остаются недвижимы.

Ангел, стараясь сохранить невозмутимость, поднимается, методично упаковывает пасту обратно в карман и уже затем пытается выдернуть ногу. Но притворяющимся мертвым держит мертвой хваткой.

Ангел, подергавшись несколько раз так и сяк, наконец, очень резко и с большим усилием вырывает "из клещей" свою ногу.

Удаляясь почти по той же траектории, по которой явился, он пятится задом, грозит пальчиком и весьма заметно прихрамывает.

Роман же Мухин при этом никак не реагирует. Его правая рука теперь бессильно лежит на полу (или висит?), а левая - покоится на животе.

Только когда Ангел, показав напоследок из-за угла свою сердитую мордочку, вовсе скрывается, до сих пор подглядывавший из-под ресниц, Роман, разлепляет веки и тут же, присев, начинает обеими руками счищать пасту у себя с лица. Он нюхает свои пальцы, щурится, морщится и делает прочие гримасы, потому что паста щиплет глаза.

Кое-как проморгавшись, Мухин читает на стене, в том направлении, куда скрылся Ангел, такую надпись:

Тут Мухин зевает и опять укладывается, принимаю свою "позу покойника". Он сцепляет руки на животе замком и закрывает глаза.

Мы видим крупным планом (лишь чуть сверху) его макушку и плечи.

Затемнение.

XLIII

Треск зажигающихся люминисцентных ламп. Светлеет. И вот мы уже видим (в том же ракурсе!) лысую макушку и плечи пожилого Романа Мухина, навзничь лежащего на двинутых партах в классе.

Мы слышим его голос:

"Мое тело никогда не исчезало и не появлялось спустя какое-то время вновь."

Пауза. Камера в ватной тишине плывет по пустому и полутемному школьному коридору, как бы откатываясь назад на каталке. На этом фоне голос продолжает:

"Но разве не мог бы я поверить, что однажды, сам того не зная, возможно в бессознательном состоянии, я был унесен далеко от Земли, - и даже, что другие люди об этом знают, но не говорят мне?"

Камера, между тем, продолжает отступающее плавное движение по коридору, а затем по лестнице школы вниз. Все это очень медленно уходит в затемнение. Пара секунд полной тишины и темноты, а потом в этой темноте вновь звучит голос:

"Разве не может быть, что я нахожусь над наркозом?"

XLIV

Из темноты резко вырывается свет и гулкие утренние звуки. Молодой Роман Мухин просыпается в заброшенном здании посреди леса, он открывает глаза и присаживается.

Совсем светло. Вовсю поют птицы.

Роман не без удивления обводит глазами комнату, в которой находится. Под оконным проемом написано:

На подоконнике действительно есть яблоко, большое и зеленое.

Роман встает, отряхивается, потягивается, подходит и берет яблоко, осматривает его и нюхает, а затем выглядывает в окно - видно только лес.

Мухин, бросив прощальный взгляд на свое лежбище, идет к выходу, на ходу понемногу кусая яблоко.

По дороге к выходу из здания, на стенах, попадаются еще кое-какие надписи:

Прим.

XLV

Первая надпись, которую прочитывает Роман, выглянув наружу:

Тут с шумом откуда-то снизу выскакивает все та же собака и мчится по едва различимой тропинке к той дырке в заборе, через которую вчера сюда попал Роман.

Роман спускается и идет вдоль здания в том же направлении. Собака к этому времени уже успевает скрыться.

На заброшенном доме много чего написано:

Прим.

0x01 graphic

Но особого внимания Романа Мухина удостаиваются только следующие надписи в предложенной последовательности:

У последней надписи Мухин задерживается подольше, потому что в этом месте тропинка начинает отходить от здания.

Миновав бугор, он находит проход в заборе и слева от него читает:

Роман вновь обращает внимание на свое яблоко, которое он съел уже наполовину. Затем он проходит на ту сторону.

XLVI

На той стороне никого нет, а с правой стороны от дырки, если встать к забору лицом, имеется указатель, которого раньше Роман не приметил:

Подумав недолго, Роман Мухин возобновляет свое движение по забору слева направо, т.е. по указателю.

Но не успевает он пройти и десятка шагов, как получает сильный удар плетью сзади, поперек спины. От неожиданности Роман роняет свой огрызок.

Кто-то пролетает мимо со страшной скоростью и скрывается из виду впереди. При этом не слышно ни шагов, ни треска ломаемых веток - только негромкий свист рассекаемого воздуха. Да, это - похоже на ветер (или на тень), но это - все-таки человек. Этот человек одет в футболку, на груди которой написано "Это", а на спине - "Этот". Впредь мы так и будем его называть: Этот.

Присевший от страха, Роман подбирает свой огрызок и, разогнувшись, смотрим на забор. Там написано:

Роман все-таки идет дальше, то и дело оглядываясь и одновременно очищая свое "яблоко" от налипшей грязи. Не забывает он поглядывать и на забор, где прочитывает без остановок, одну за другой, три следующие надписи:

Мухин, было опять начавший жевать, пройдя несколько метров после последней из надписей, останавливается и с сомнением разглядывает свой неаппетитный огрызок.

И в этот момент он вновь получает удар сзади плетью. Неуловимый Этот снова ветром проносится вперед. Мухин, хоть на этот раз и удержал пищу в руке, с сожалением выбрасывает ее в кусты потом (есть там, впрочем, почти уже нечего).

Он смотрит на забор. Там написано:

Рассерженный и расстроенный, Мухин оглядывается и продолжает свой путь. Теперь он осматривает забор почти непрерывно. И вот опять ему попадаются три надписи с небольшими интервалами:

Еще не успев как следует осознать последнюю надпись, Мухин отворачивается от забора, и его рвет на обочину - все съеденное оказывается на траве.

Превозмогая уже холостые конвульсии, Роман расправляет плечи и глубоко дышит.

Затем, стараясь не глядеть ни направо, ни налево, он неуверенными шагами начинает продвигаться вперед. Набирая воздух полной грудью, Роман закидывает подбородок и оттого поневоле смотрит в небо - там самолет.

Тут Этот, пролетая вперед, сильно толкает Романа, сзади в шею. Потеряв равновесие, Мухин спотыкается, поскальзывается и влезает ногами в болотце рядом с тропинкой.

Прим.

XLVII

Стоя по щиколотку в жидкой грязи, Роман Мухин обращается за разъяснениями к забору. По левую его руку написано:

При чтении слова "Ой!" Роман оступается назад - так, что его правая нога увязает теперь чуть ли ни по колено.

Безуспешно пытаясь выпрастать свою ногу, Роман поворачивается слегка направо, там, под верхней кромкой забора, он читает:

Тут же из-за забора прямо на Романа вылетает довольно большой и тяжелый оранжевый мяч. Мухин инстинктивно поймав его, сразу отправляет мяч обратно за забор. Мяч почти без паузы прилетает снова. Мухину опять удается его поймать и перебросить за барьер, но переминаясь при этом, он еще глубже увязает и теряет равновесие. Стараясь выправить положение, Мухин отвлекается от забора, и потому в третий раз мяч попадет ему в голову. От этого удара Роман садится в грязь задом.

Мяч же, шлепнувшийся радом, как бы продвигаясь назад во времени, очищаясь от грязи, взлетает и сам собой исчезает за забором.

Ошеломленный Мухин, сидя в болоте, читает надпись перед собой, в нижней части забора:

Помогая себе обеими руками, Роман кое-как поднимается и выбирается из хляби на относительно сухое место. При этом он ранит себе осколком бутылки правую руку.

Чуть не плача от боли и обеды, он скачет на тропинке, размахивая в воздухе обрезанной рукой так, что брызги летят во все стороны.

Руки его - в грязи по локоть, спереди - он весь в грязи до колен, а сзади - до пояса.

Роман плюет на пальцы, стараясь отмыть поврежденное место. В конце концов, разглядев кровоточащую ранку, он берет больной палец в рот, отсасывает и выплевывает кровь с грязью. Когда при этом он поднимает глаза на забор, то видит надпись:

С сомнением Роман смотрит на свои руки. Но затем, все-таки продолжая то и дело отсасывать и сплевывать кровь, он героически идет дальше.

Вновь взглянув на забор, он читает:

Роман, приостанавливаясь, созерцает свой палец, из которого продолжает сочиться кровь. Хорошенько облизав и обсосав его, он совершает языком и губами дегустаторские движения, закатывает глаза и, наконец, проглатывает накопившуюся слюну.

Обратившись к забору чуть впереди себя, он находит надпись:

Мухин, утрированно шевеля губами и всем лицом, бесшумно произносит: "Родник".

Ничего не происходит. Роман ждет несколько мгновений, а затем идет дальше.

Прим.

XLVIII

Очень скоро до слуха Романа доносится некое журчание, и через несколько шагов он действительно находит маленький ручей. На заборе в этом месте сообщается:

Мухин, оглядываясь, со всеми предосторожностями (возможно встав разными ногами на разные берега), наклоняется к воде (к забору спиной).

На дне ручейка из грунта виднеется угол какой-то зарытой дощечки (размер - 30 х 10 см.). Роман, почти уже коснувшись воды правой, больной рукой, останавливается и, оглянувшись еще раз туда и сюда, вытягивает дощечку из дна левой рукой. Он отряхивает ее и очищает, стараясь, чтобы грязь не попала в рану. На табличке написано:

Роман разгибается, переворачивает дощечку и разбирает надпись с др. стороны:

Читая и держа доску перед собой на уровне груди, на полувытянутой левой руке Мухин одновременно замечает выше нее нечто очень страшное.

(Возможно, это, возникший как бы из небытия и наступающий на него в ведром в руках, Этот). (Это можно запечатлеть "25-м кадром").

Роман пятится, стараясь не наступить в ручей и все-таки наступая, и прижимается спиной к забору, за неимением лучшей защиты, выставив перед своим лицом дощечку обеими руками.

Раздается одиночный, не очень далекий выстрел грома, и одновременно на голову Романа выливается хорошее ведро какой-то темной жидкой грязи.

Отряхиваясь по-звериному и потихоньку опуская, прикрывавшую лицо, обтекающую дощечку, Роман как бы отлепляется от забора и отходит вперед по тропинке на несколько шагов.

В светлое пятно силуэт, оставшееся в том месте, где он только что находился, вписана надпись:

Посомневавшись и поозиравшись недолго, Мухин выбрасывает дощечку обратно в ручей и, вытянув перед собой одеревеневшие руки, в раскорячку, если можно так выразиться, походкой зомби, он все-таки продолжает упорное движение вперед.

Прим.

XLIX

Поскольку Роман Мухин после перенесенных потрясений шагает вперед странной "медвежей" походкой, его движения, как бы сами собой, начинают напоминать некий первобытный танец. Дело усугубляется еще и тем, что из-за забора все явственнее и громче доносится бой бубна и барабана. Роман, таким образом, старается бессознательно попасть в этот, переливающийся влево - вправо, ритм.

Музыка замирает вдруг, и Роман останавливается и смотрит в недоумении на забор. В верхней его части здесь написано:

За забором, и слева и справа, опять почти одновременно, какие-то два музыканта начинают бить в ударные.

Мухин, с отчаянной решимостью, подбегает к забору, зацепляется и подтягивается.

На той стороне, тоже в лесу: слева, пританцовывая и наяривая в бубен, приближается сибирская шаманка, из-за спины у нее выглядывает лук и колчан со стрелами; а справа, тоже наступая, пляшет полуобнаженный здоровенный негр. Негр бьет в барабан, но заметив голову, глазеющего на него Романа, сразу же берется за копье, до этого стоявшее рядом, прислоненным к забору.

Мухин бросает еще взгляд на шаманку, которая одновременно с негром перестала музицировать и теперь, как оказывается, готовит к стрельбе лук.

Роман прячется.

Прим.

0x01 graphic

(надпись на заборе, с той стороны, между шаманкой и негром.)

На своей стороне Роман Мухин, не совсем удачно приземлившись, падает и, поднимаясь, успевает прочитать в нижней части забора:

Никакой музыки больше пока не слышно. Тревожная тишина.

На цыпочках, пригибая голову, придерживаясь забора, Роман продолжает свое движение слева направо.

Тут, заставив его оглянуться, всего в метре позади, в дерево вонзается стрела, а через мгновение - в землю рядом с этим деревом втыкается копье. Еще через мгновение - ударная музыка дуэтом возобновляется, словно празднуя победу.

Однако, эти звуки скоро затихают, поскольку Роман Мухин удаляется уже от них вдоль забора бегом.

Прим.

LII

Жарко. Роман Мухин останавливается, чтобы перевести дух, снимает заскорузлую бейсболку, и, протерев глаза, читает на заборе:

0x01 graphic

Мухин смотрит вперед и видит еще одну надпись. Он осторожно приближается и читает:

Сразу за секцией, на которой это написано, в сплошном бетонном заборе - решетчатая вставка из вертикальных металлических прутьев.

Мухин, стоящий возле самого забора, очень нерешительно, выставив голову вправо, заглядывает на ту сторону сквозь эту решетку.

А на той стороне, и правда, лежит снег. И с неба там падает снег. А в небольшом отдалении, среди зимнего леса, стоит, спиной к Мухину, какой-то человек, облаченный в штаны, куртку и шапку защитного (хаки) цвета. Не иначе, как военный.

"Солдат" вдруг разворачивается, и становится заметно, что он на лыжах. Мухин прячется на половину и выглядывает теперь уже только одним глазом. "Солдат" же начинает быстро приближаться с той стороны к решетке. Изо рта у него вырывается пар. Снег хрустит и скрипит под лыжами. Лицо "Солдата" плохо видно, но чем-то он напоминает самого Мухина.

Мухин, слыша уже и дыхание "Солдата", который, похоже его заметил, испугано отбегает на несколько шагов за бетон слева и там, присев на корточки, прочитывает в нижней части забора следующую надпись:

Тут Роман слышит сзади какой-то шорох, немедленно оглядывается и видит взлетающую (подвешена на воздушном шарике синего цвета!) надпись:

С надеждой, но и с очень большой осторожностью, Роман Мухин вновь обращается к решетчатому проему.

Однако, на этот раз - там, как и здесь - жаркое лето, а посредине решетки приделано объявление:

0x01 graphic

Роман пробует и так и сяк заглянуть за объявление, но никаких солдат, ни тем более зимы - там не находит.

Удрученный этим обманным феноменом и бессмысленностью последнего сообщения, Роман медленно минует решетку и на следующей бетонной секции читает надпись, нисходящую из ее левого верхнего угла в нижний правый, для чего ему приходится в конце нагнуться:

И как только Роман оказывается в уязвимой "нижней" позиции, он получает по заду и по спине, и по шее подряд три сильных удара плетью, отчего, зашатавшись и закружившись, падает вперед, летит буквально кувырком, но переворачивается, в конце концов, навзничь.

Атаковавший его Этот вновь пропадает как ветер впереди. Можно увидеть только его исчезающую спину да надпись на ней.

Мухин на какое-то время перестает понимать, где верх, где них. Ему представляется, что небо раскинулось где-то под ним, там же, сбоку, он замечает верхний край узабора; и, слегка повернув голову, он ухитряется прочесть на нем:

Затем Роман обращает свое внимание на чистое небо и разглядывает в нем парящих птиц. Но вдруг все поле его зрения занимает парящий же, а вернее воспаряющий, плакат:

(этот плакат тоже несут синие или черные (!) шарики).

Плакат из поля зрения куда-то уносит, но и птиц на освободившемся пространстве уже не видно.

И тут раздается мощный, одноразовый, трескучий удар грома.

От этого "выстрела" Роман Мухин словно просыпается, вскакивает. Но, вскочив слишком резко, делает несколько не слишком уверенных шагов и упирается левой рукой в забор, чтобы поймать равновесие.

Прямо перед ним на заборе написано:

Мухин тревожно смотрит на, пока еще ясное небо и начинает потихоньку двигаться дальше вперед по забору.

Прим.

LIII

Роман успевает пройти всего несколько секций, когда раздается второй удар грома, еще более мощный. Вздрогнув, он останавливается и читает на заборе:

Изучив написанное, Мухин нервно трет себе лицо, глаза, уши, будто стараясь до конца проснуться. Он оглядывается, затем пытается вглядеться в, еще предстоящую, даль. И быстро идет вперед.

Вот сверкнула первая молния. Спустя недолгий промежуток ударил гром, который раскатился, как бы догоняя Мухина. Мухин поежился и еще прибавил шагу.

До сих пор было тихо, только парило. Но вот, впервые, несколькими порывами налетает ветер и раскачивает шумящие ветки деревьев. Волнуется трава. Вдруг все опять стихает.

Мухин, не желая этого слышать и видеть, почти бежит и вдруг упирается в плакат, который приделан на уровне его глаз к кронштейну, перпендикулярно торчащему из забора:

Роман, невольно остановившись, поднимает лицо к небу. Тут же следует сильная вспышка молнии и, через минимальную паузу, пушечный выстрел грома.

Ошеломленный этим ударом, Мухин садится на корточки и пригибает голову, словно чувствует себя в чем-то виноватым. Затем он опять, напряженно дыша, заглядывает в небо. Там уже собрались тучи. Ветра нет. Звенящая тишина. Мухин трет себе ладонью горло и пытается сглотнуть слюну, которой у него почти нет.

Потом он опять, сидя на корточках, смотрит в землю и покачивается взад-вперед, словно молясь.

Затем медленно, словно через силу, тоже покачиваясь, но теперь уже из стороны в сторону, он поворачивается к забору и приподнимает глаза. Там написано:

Прим.

LIV

Едва Роман Мухин дочитал последнюю (153) надпись, как первая крупная капля воды падает перед ним на сухую тропинку. Затем падает еще одна капля, еще и еще ... И вот уже капли сыплются одна задругой. Реденький дождь быстро перерастает в стоящий стеной ливень.

Следует еще несколько вспышек молнии, и соответственно - ударов грома. Гроза постепенно уходит, а дождь усиливается. И ветер, поначалу изобиловавший порывами, совсем успокаивается. Идет только дождь, почти отвесный. И небо начинает светлеть.

Мухин же, тем временем, встает в полный рост и, подставляя струям лицом, пытается ловить влагу открытым ртом. Он снимает намокшую бейсболку и вешает ее на ветку. Снимает футболку, выжимает и встряхивает ее, затем, расправив, тоже вешает на куст. Потом он смотрит на свою грязные и мокрые ноги, снимает обувь и носки. Носки выжимает и вновь мочит, подставляя их дождю на ладонях. По возможности, простирнув носки, надевает их полоскаться на кончики ветвей.

Мухин выливает воду из кроссовок и старается обтереть с них грязь, пользуясь мокрой травой.

При всем этом, он периодически старается поймать воду ртом. Снимает с веток футболку и, недолго подумав, пытается выжать ее опять-таки себе в рот. Таким образом он все-таки выпивает несколько глотков.

Наконец, Мухин снимает и выжимает свои грязные штаны, тоже пробует их стирать на дожде, а затем в более или менее расправленном виде вешает на кусты.

Оставшись в одних плавках, он то ежится, то пританцовывает. Мухин пытается мыть волосы и все тело. Чтобы грязь не липла к ногам, он уходит на траву. Еще раз выжимает содержимое футболки себе в рот и вешает ее мокнуть на прежнее место.

Дождь начинает ослабевать. Роман, не снимая штанов с веток, выживает грязь из штанин. Затем, поозиравшись, удаляется с тропинки за кусты, чтобы выжать там отяжелевшие трусы. За кустами Мухина видно плохо, но о его манипуляциях вполне можно догадаться.

На фоне всего вышеописанного в сцене LIV за кадром читается следующий текст:

"Человек часто бывает околдован словом".

<пауза>

"Мне представилось, будто я читал какие-то знаки, хотя они вовсе не были знаками"

<пауза>

"Я не могу всерьез предположить, что в данный момент вижу сон".

<короткая пауза>

"Человек, говорящий во сне: "Я вижу сон", - даже если при этом он говорит внятно, прав не более, чем если бы он сказал во сне:

<очень короткая пауза>

"Идет дождь" - и дождь шел бы на самом деле"

<пауза>

"Идет дождь, а я в этом не верю".

Прим. Пока читается этот текст, а Роман Мухин упражняется под дождем, в кадре еще, время от времени, коротко возникают некоторые надписи на заборе:

0x01 graphic

Дождь кончился. Только с деревьев и с одежды на ветвях еще падают капли. Выглядывает солнце. Образуется легкий туман, и жара опять начинает нарастать.

Роман Мухин возвращается к забору из-за кустов в отжатых плавках. Он старается не наступать в грязь и обтирает босые ноги об траву. В верхней части забора, прямо перед ним красуется надпись:

Мухин инстинктивно прикрывает чресла руками, переминаясь с ноги на ногу. В середине той же секции - указатель:

Мухин смотрит на стреле на соседнюю секцию и читает там:

Мухин начинает одеваться. Но прежде всего, он еще раз выжимает содержимое футболки себе в рот. Набирает в рот воды и из кроссовок, но прополоскав ею зубы, выплевывает.

Наконец, Мухин обувается и, снарядившись, продолжает свой путь слева-направо, т.е. опять-таки по последнему указателю, чавкая сырыми ногами по сырой, скользкой дорожке.

Прим.

LVI

По пути Роману Мухину попадается следующая надпись в нижней части забора:

Под стрелкой Роман действительно находится алюминиевую вилку. Он лезет в правый боковой карман джинсов и достает измачаленную сторублевку. Держит вилку в левой руке перед собой, а сто рублей - в правой. Затем прячет вилку острием вверх в задний левый карман, а сто рублей, сложив их поаккуратнее, на прежнее место.

Еще через несколько шагов Мухин находит новую надпись, тоже внизу:

Под стрелкой он подбирает три разнокалиберных, небольших осколка красного кирпича и, подумав, запихивает их себе в свободные карманы.

Очередная надпись внизу гласит:

Роман брезгливо и осторожно осматривает почву у забора в этом месте, даже нюхает, но ничего не обнаружив, пожимает плечами и идет дальше.

Вскоре, уже посередине секции он находит указатель:

В конце концов, Роман доходит до угла и на последней секции видит подпись к задней части стрелы, которая уводит за угол, влево. Вся надпись выглядит так:

0x01 graphic

Завернув за угол и следуя взглядом чуть дальше по стрелке, Мухин читает:

Впереди, совсем недалеко, он видит еще один угол, развернутый к нему внутренней стороной (далее забор уходит вправо).

В этом углу (рядом с деревом?), на стене, стоящей к нему лицом, посередине написано:

Роман делает несколько шагов вперед, но пока никого не видит. Он переводит взор несколько вправо и вверх от последней надписи и читает:

Прим.

LVII

Пока Мухин читал надпись 163, на месте надписи 162 как бы из воздуха материализуется N, он сидит в позе лотоса, на специальном коврике. На груди его светлой футболки - лиловая буква "N". Глаза господина N полуприкрыты.

(Две последние указанные надписи быть сделаны на белом фоне и к моменту появления N забелены).

Роман Мухин смотрит на N, замерев как вкопанный. N приподнимает веки так, будто сквозь них прекрасно видел Мухина, причем насквозь, и, плавно поднимая и вынося левую руку, указывает Мухину пальцем место на земле. Над левой рукой N мы читаем:

Мухин, беспрекословно повинуясь, боком отходит от забора немного вправо, так, чтобы оказаться лицом к лицу с N.

M одобрительно и бесстрастно (подобно китайскому болванчику) кивает; продолжая кивать, он медленно и ритмично опускает веки и голову - как бы вновь засыпает.

Мухин же отворачивается на стену справа от себя и узнает:

Он сразу же переводит глаза опять на, предположительно, задремавшего N, но тот уже стоит на месте, где сидел (коврика не видно) и обращается к Мухину с помощью, не до конца вытянутой вперед, повернутой вверх ладонью, левой руки. В области над этой рукой, написано в виде арки:

Мухин разводит руками и делает пару коротких шагов вперед, порываясь ответить. Но, успев лишь приоткрыть рот, он видит N, стоящим с гордо и торжественно приподнятой головой, и руками воздетыми молитвенно над этой головою, между которыми на заборе располагается надпись:

Мухин, закрыв рот, с пониманием кивает и больше не приближается к N, лишь приставив левую ногу к уже выставленной вперед правой.

N, стоя, указывает пальцем правой руки на забор справа и немного впереди от себя (от Романа - слева), Там написано:

Прочитав это, Роман вновь смотрит на N. Тот уже указывает большим пальцем левой руки на забор слева и сзади от себя. Там изображена огромная розовая задница, а над ней арочная надпись в цветочках:

0x01 graphic

Когда Мухин вновь переводит взор на N, то застает его опять сидящим в позе лотоса на коврике. Причем голова его опущена и отвернута вправо, словно в смущении, глаза прикрыты. Все надписи поблизости выбелены.

Недолго поразмыслив, Роман подбегает к белому пятну на заборе слева от себя и, вынув из кармана один из осколков красного кирпича, быстро и крупно выцарапывает, стараясь потом утолщить буквы:

Когда он, закончив свое послание, смотрит на N, то видит его сидящим в той же позе, но теперь спиной к нему, а лицом к забору. На спине у N - две буквы с точками - N.N. А над головой и плечами его - аркой написано:

Вернувшийся от забора на свое прежнее место, Роман пожимает плечами и чешет лоб, склоняя голову в раздумии. Когда же он вновь поднимает глаза, то видит N, стоящим на том же месте, где он сидел, лицом к нему (Роману) с воздетым к небу указательным пальцем левой руки. Над этой рукой написано:

Роман еще раз пожимает плечами, всем своим видом выражая недоумение, впрочем, почтительное. Почтение выражается в том, что он склоняет голову. Когда же он приподнимает ее, то видит, что N, стоя на том же месте, указательным пальцем вытянутой вперед правой руки нацелился ему в середину груди, причем над N - уже новая запись аркой:

Мухин, усвоим написанное, согласно кивает. Но N, не меняя позы, т.е. возвышаясь как памятник, продолжает сурово указывать ему пальцем прямо в грудь. Тогда Мухин снова подходит к забору слева от себя и на одном из белых пятен выводит:

Он ставит сперва точку, но затем превращает ее в двоеточие и, не отрывая кирпич от стены, оглядывается на N.

Тот же, стоя, где был, торжественно, обеими руками, как бы любезно приглашая, указывает на что-то на заборе в нескольких секциях слева от себя.

Прим.

0x01 graphic

LVIII

Посмотрев в, указанном N, направлении, Роман Мухин видит там две приделанные к забору палочки, а также надписи и рисунки. Когда же он вновь обращает внимание на N, тот уже сидит на том же месте, на коврике в позе лотоса, впрочем, так же указывая обеими руками в том же направлении. Над ним возникла арочная надпись.

Поскольку N, как бы замерев, больше не шевелится и новых надписей пока появляется, Роман, на ходу засовывая в карман свой "кирпичик" быстро кратчайшим путем идет к пресловутым полочкам.

На секции забора там изображена целая схема:

На нижней палочке (слева) - настоящий квадратный будильник. Он не ходит, стрелки стоят в неестественном положении: часовая на 12, а минутная на 5. Рядом лежит батарейка.

Роман, изучив схему, вставляет батарейку в будильник - тот начинает тикать. Поднеся его к уху и убедившись в этом, Роман ставит стрелки в естественное положение: часовую - на 5, а минутную - на 12; затем он переставляет будильник с нижней полочки на верхнюю правую так, чтобы накрыть им соответствующий рисунок.

Исполнив все это, Мухин, ища одобрения, обращается налево, к N. Но он не находит его на прежнем месте. Повернув же голову еще левее, он обнаруживает его стоящим спиной к забору на том же расстоянии от угла, но у другой стены (той, что слева от Романа).

N стоит, держа руки по швам. Мухин поворачивается и идет к нему, но он вдруг поднимает руки перед собой с вывернутыми вперед ладонями. Этот жест останавливает Романа метрах в десяти напротив N.

Тот, с серьезным и торжественным видом, выворачивает теперь руки ладонями вверх и затем плавно разводит их, поднимая вверх и в стороны, а в конце, сжав кулаки, указует обоими большими пальцами на арочную надпись над собою и удовлетворенно закрывает глаза. Между его разведенных рук написано:

Роман Мухин делает вперед еще несколько небольших шагов, чтобы удобнее было читать, а когда он вновь немного опускает глаза, то замечает, что N, стоя на том же месте, теперь указывает обеими руками направо, как бы представляя, стоящего в полутора метрах от него, тоже к забору спиной, Этого.

Раньше мы могли лицезреть только его исчезающую спину, на которой было написано "Этот", теперь мы впервые можем разглядеть Этого в лицо и прочесть на груди его футболки надпись "Это".

Проходит всего пара секунд, и Этот внезапно исчезает. N же, не дрогнув, остается в прежней позе, указывая теперь, как ни в чем ни бывало, на пустое место. На заборе же, там, где недавно стоял Этот, написано:

Мухин смотрит на N. Тот стоит на прежнем месте, но опять воздев руки. Двухслойная арочная надпись над ним гласит:

0x01 graphic

Близко приняв к сердцу последнюю надпись, Мухин начинает пытливо оглядываться - но ни Этого, ни чего-то похожего на него поблизости не обнаруживается.

Опять прекрасная погода. Жара. У земли - летают шмели, а по небу - самолеты.

Прим.

LIX

Так ничего интересного и не обнаружив, и чувствуя себя виноватым, Роман Мухин опять обращается к N.

N стоит на прежнем месте, руки по швам. Над ним - очередная арочная надпись:

N, заметив, что Мухин вновь смотрит на него, коротко указывает на эту надпись большим пальцем правой руки и опять опускает руку.

Мухин же с готовностью кивает, потому что это задание кажется ему более выполнимым. Но, порыскав глазами кругом, он находит только желтые, белые и лиловые цветы. Мухин приседает и поближе рассматривает цветочек, который можно назвать розовым, теребит его пальцем и, сидя на корточках, вопросительно и неуверенно смотрит на N.

N сидит в позе лотоса на коврике, спиной к забору, в том же месте, где только что стоял. Сейчас он указывает обеими руками на забор, находящийся от него спереди и слева (от Романа - справа). Там посреди секции нарисован сплошной красный круг, диаметром - не менее 0,5 м. Вокруг круга имеется надпись того же цвета.

Роман, увидев круг, поднимается и делает несколько шагов к нему, чтобы разобрать надпись. Оценив изображенное и написанное, он в недоумении вновь обращается к N.

Тот сидит в прежней позе на прежнем месте, но, сложив руки горкой над слегка склоненной головой, указывает на новую надпись над собой:

Мухин, загнанный в тупик, вновь начинает оглядываться и искать. В конце концов, чтобы избежать взыскательного взгляда N, он поворачивается к нему спиной и задумывается, теребя себе усы и бороду.

Почувствовав некое изменение, Роман быстро поворачивается на 180⁰ и застает N, стоящим на том же месте, где он только что сидел (коврика не видно) в обнимку с Этим, который опять стоит у забора справа от него.

Оба они (N и Этот) беззвучно хохочут, хотя до этого всегда были серьезны. Над ними - надпись:

Слегка обиженный, Роман вдруг подбегает к забору справа от себя и на одном из белых пятен (примерно в том месте, где был красный круг), достав осколок кирпича, быстро царапает:

Уже всё дописав, Роман тщательно обводит буквы слова "мне". Затем вновь смотрит на N и Этого. Оба они стоят там же, но опять серьезны. N, продолжая обнимать Этого правой рукой, воздел свою левую руку. Этот же воздел соответственно свободную правую. Между этими двумя их руками - на заборе новая длинная арочная надпись:

Рассерженный Роман переходит несколькими шагами левее, т.е. ближе к углу и к N и Этому, и быстро пишет на белом пятне там:

Оглянувшись на своих "оппонентов" через левое плечо, Мухин обнаруживает, что на своем месте, стоя, остался только Этот, а N сидит на коврике в позе лотоса спиной к забору всего в полуметре левее него (Романа). Т.Е. N почти вернулся на свое исходное место. Он указывает обоими руками вправо и вперед, значит - на Этого. Роман смотрит туда и находит над, пританцовывающим на месте, Этим новую арочную надпись:

Вдруг Этот исчезает, и через секунду - за ним исчезает эта надпись. Увидев пустую стену, Роман обращает свой взор N. Сейчас он поневоле смотрит ему почти в макушку. N, сидя по-прежнему, указывает обеими руками и плавно разводя ими над своей головой, при этом чуть не задевая Романа, на новую надпись, которая как бы образует у него над головой большой (не менее 1м) ореол:

Роману приходится отступить от забора несколько шагов и встать как раз напротив N, т.е. чуть левее, чтобы хорошенько изучить надпись.

Недолго подумав, он идет к той части забора, которая от него теперь совсем рядом, по левую руку, и пишет там (в белом пятне) кирпичном, который и не выпускал пока из руки:

Прим.

Дописав (189), Роман Мухин победно оглядывается через правое плечо на N, но того уже нет. Остался только коврик и надпись над ним:

Роман протирает глаза и обнаруживает, что и на месте последней надписи осталось лишь белое пятно. Но, подойдя поближе, под этим пятном, над самым ковриком, он находит все же еще одну надпись:

Роман Мухин, не особо раздумывая, садится на освободившийся коврик в позу лотоса, спиной к забору, вольно или невольно подражая исчезнувшему N. Затем он сцепляет руки замком под грудью, уже на свой лад и, уронив голову, закрывает глаза.

Камера отъезжает подальше от забора, и вот мы уже можем целиком прочитать ореольную надпись над головою Романа, наподобие той, что была над N (188):

Почувствовав некоторое неудобство, Роман открывает глаза и встает - оказывается, коврик из-под него тоже исчез. Никаких надписей ни над собой, ни вообще где-либо поблизости он тоже больше не обнаруживает. Одни разнокалиберные белые пятна затирок.

Взгрустнув слегка, потоптавшись на месте, поозиравшись, позакрывав и пооткрывав глаза в робкой надежде, что что-нибудь еще измениться, и не заметив никаких изменений, Роман Мухин очень лениво и неохотно возобновляет свой путь слева направо по забору.

Впрочем, пару небольших печальных надписей не особенно высоко на заборе, Роман Мухин, пройдя несколько секций, все же прочитывает. Первая из них гласит:

А вторая, через секцию от первой, напутствует:

И далее, на том месте, где не так давно были полочки с часами и все прочие рисунки и надписи, Роман находит лишь большой забеленный участок, в середине которого, однако, есть пояснение:

LXI

Отойдя от угла, в котором сидел N, метров не мене, чем на сто, Роман прочитывает в центре одной из секций следующую надпись:

И сразу же за забором, немного впереди, но отнюдь не далеко, начинает играть целый ансамбль жалеек или каких-то еще, похожих, духовых инструментов. Они выводят все тот же, заманивший сюда Мухина, красивый мотив.

Он почти бежит вперед, заметив там, под верхней кромкой забора, еще какие-то надписи со стрелочками.

Первая гласит:

Вторая, на следующей секции:

Мухин едва успевает дочитать вторую надпись, как жалейки - как всегда, на полуслове - смолкают. Звук все равно еще был немного впереди.

Не вдохновленный содержанием двух последних приглашений, Роман переходит к очередной секции и читает там надпись над стрелочкой, которая тоже указывает в верх забора, но косо, под 45⁰ направо:

На следующей секции ничего не написано, но там удобнее перелезать. И Роман, решившись, в который раз заглядывает на ту сторону.

Однако, ему приходится сразу же отступить и вернуться на землю со своей стороны, потому что с той - прямо перед его лицом всплыл, наступая, плакат:

Несчастный Роман переводит дух, прислонившись к забору, опасливо смотрит вверх, но плакат уже исчез.

Воля Романа почти сломлена, но он по инерции проходит еще пару секций и на третьей обнаруживает указатель:

Остановившись и оглянувшись назад, Роман вздыхает и, отрицательно помотав головой, стараясь даже больше не смотреть на забор, устало, но упорно идет вперед, т.е. против указателя.

LXII

Заметно начало вечереть. А Роман Мухин все идет и идет. Изменяется характер местности, пространство рядом с забором становится более открытым, но лес все равно рядом, и больше никто не встречается.

Мухин идет как бы в трансе, не глядя на забор и не разбирая дороги, разве что, придерживаясь единственно возможной тропинки, а она здесь только рядом с забором.

На заборе, однако, продолжают встречаться кое-какие надписи, и мы по ходу движения Мухина можем, при желании, их прочем:

Прим.

Вдруг Мухин спотыкается и падает. Приподнявшись и встав на колени, он находит в траве рядом с собой две больших старообразных книги, связанных вместе с бечевкой. Между книгами вложена какая-то дощечка, вроде закладки.

Роман Мухин прочитывает на обложке одной из книг: "Гоголь", отгибает угол книги с другой стороны и там видит надпись: "Пушкин".

Он вынимает закладку, пыльную и затоптанную, и читает на ней с одной стороны:

Роман переворачивает дощечку и читает с другой стороны:

Мухин вставляет закладку обратно между книгами, поправляет завязку, берет книги подмышку и бредет с ними дальше.

Опять-таки мы можем, если постараемся, прочитать надписи, на которые Роман не обращает внимания:

Прим.

Сам же Роман, успев уже, уставая, несколько раз переложить книги из-под одной руки под другу, останавливается только у следующей надписи:

Роман смотрит на свою ношу, пробует завязку, но, вздохнув и опять-таки отрицательно помотав головой, все-таки продолжает свой путь, не расставшись с книгами.

LXIII

Далее, очень усталый Рома Мухин минут, не заметив, такую надпись:

Прим.

Но зато его внимание останавливает на себе такая надпись:

Роман, оценив написанное, сокрушенно, но утвердительно кивает в ответ и продолжает идти вперед.

Сил у него осталось совсем немного. Его водит из стороны в сторону. Глаза у него сами собой закрываются. Он роняет книги, которые в этот момент нес под левой рукой, и, посмотрев налево, обнаруживает, что забор кончился, а вернее не кончился, а уводит туда, налево, в глубь леса.

На первой за углом секции забора, в нижней ее части что-то написано. Роману приходится подойти и наклониться, потому что уже темновато.

Под короткой стрелочкой Роман находит яркого резинового ежа, такого же или того самого, который сидел в машине рядом с водителем-искусителем.

Приподняв находку над землей, Роман недолго рассматривает ее и ощупывает, потом обессилено роняет на прежнее место. Он смотрит дальше по забору в лес, но там толком уже ничего не видно. Тогда Роман, кое-как подобрав свои книги, возвращается назад, за угол, где есть более или менее открытое место?

Выбрав место у забора, Мухин кладет туда свои книги. Потом, почесав лоб, достает из кармана кусок кирпича и старательно вырисовывает на секции арочную надпись:

Едва он заканчивает, как где-то далеко за забором, за этой надписью, очень нежно и коротко раздается знакомый призыв (флейты?)

Флейта смолкает, но Роман еще несколько секунд слушает вечереющую тишину - комары и пр. Затем он садится на свои книги так, что надпись 207 оказывается как раз над ним, и, закрыв глаза, сложив руки под грудью замком, подняв лицо к небу и понемногу раскачиваясь взад-вперед, читает быстро и беззвучно молитву "Отче наш". Губы в такт шептаниям заметно шевелятся.

LXIV

C изможденного, отрешенного лица молящегося Романа Мухина, через созданную им надпись, наше внимание постепенно переводится на самый верх забора.

Там, над Романом, более или менее удобно устроившись на заборе, подперев в раздумье ладошкой подбородок, восседает давешний Ангел. Что-то решив, он наклоняется за забор и не без усилий вынимает оттуда и ставит рядом с собой на верхотуру пятилитровую прозрачную бадейку, полную воды (пробка желательно голубая, этикетка оторвана). Ангел примерятся, как бы собираясь сбросить эту тяжесть на макушку Романа, но, чуть поразмыслив, отрицательно мотает головой и бросает бадейку, приподняв ее за ручку, обратно за забор. При этом никаких звуков падения не раздается. Ангел же опять, наклонившись за забор сам, теперь несколько глубже, извлекает оттуда и ставит на забор двухлитровую прозрачную бутылку, полную воды (требования к таре те же). Взяв бутылку сверху за пробку и не без труда подняв ее перед собой, Ангел опять-таки метится в голову, ничего по подозревающего Романа, но и на этот раз вовремя решает отказаться от своей затеи и, опять отрицательно помотав головой, переводит руку с бутылкой за забор и там отпускает ее. И опять - никаких особенных звуков. Ангел же теперь ныряет за забор так глубоко, что с этой стороны остаются видны, только его, цепляющиеся за бетон, ноги. На этот раз он выуживает оттуда полную прозрачную бутылочку всего на пол-литра (требования к таре те же). Взвесив в руке эту маленькую бутылку и глянув еще раз вниз, на голову Мухина, ангел одобрительно кивает головой, но затем, совсем недолго подумав, начинает свободной рукой что-то искать у себя в напузном кармане. Пошарив там, он извлекает небольшой пузырек с темной жидкостью (настойка пустырника, этикетка отклеена). Ангел смотрит сквозь пузырек на свет, которого уже недостаток. Затем, манипулируя предметами настолько быстро, насколько это позволяет неустойчивое положение на заборе, Ангел переливает добрую половину содержимого пузырька в бутылку, так, что бутылка заполняется мутно-зеленоватой жидкостью почти под самую пробку. Ангел, спрятав закрытый пузырек и закрутив бутылку, взбалтывает ее содержимое. Затем вновь открывает и осторожно пробует, морщит нос от горечи и хочет сплюнуть, но вовремя спохватывается и, вместо того, чтобы плюнуть на Романа, плюет за забор.

Отплевавшись, Ангел берет бутылку двумя пальцами правой руки за закрученную пробку и, прицелившись еще раз, беззвучно считает до трех. На счет "три" Ангел разжимает пальцы.

LXV

Роман Мухин, к тому времени уже закончивший молиться и почти задремавший, в этот момент как раз наклоняется, чтобы почесать, обеспокоенный комаром, нос.

Таким образом, бутылка с водой, вместо того, чтобы попасть ему в голову, лишь несильно задевает его по плечу и скатывается между ним и забором на землю.

Роман сразу открывает глаза и, бросив взгляд на бутылку, тут же переводит его наверх. Но Ангела там уже и след простыл.

Тогда Мухин, стараясь не менять положения, тянется за слегка откатившейся бутылкой, подбирает ее и рассматривает на свет (которого уже еще меньше) ее содержимое. Оно того самого подозрительного, мутно-зеленоватого, цвета.

Однако, Мухин тут же отвинчивает пробку и, лишь чуть понюхав жидкость, делает первый, хотя и очень маленький, глоток.

Сразу же он начинает морщиться от горечи, но, не удержавшись, набирает еще жидкости в рот, мучаясь держит ее во рту, даже полощет ее рот и, в конце концов, как бы неожиданно для самого себя, проглатывает. Он тут же закручивает пробку.

Проглотив и испугавшись, Мухин, замерев ненадолго, ждет результатов, прислушиваясь к своему организму. Проходит несколько секунд, в течение которых его отвлекают комары. Вспомнив о бутылке, Роман осеняет себя крестным знамением и делает тр изрядных глотка подряд. После опять закручивает пробку, словно боится, что джин вырвется из бутылки, и испуганно ждет. Ничего страшного не происходит, а горечь на поверку оказывается вполне терпимой.

Роман опять собирается открыть бутылку, но, задумавшись и от думы как-то сразу почти задремав, с сожалением отставляет ее к забору.

Затем он смотрит на свои ноги и использует остатки сил на то, чтобы стянуть с них заскорузлую обувь и липкие носки. Разувшись, он с наслаждением шевелит пальцами освобожденных ног. Несмотря на вечер, все еще жарко, даже душно. Роман, еще совсем недолго подумав, укладывается в позе эмбриона прямо на траву, переложив себе книги под голову. Ботинки, с расправленными поверх них носками, оказываются таким образом между его подогнутыми коленями и стеной, бутылка, стоймя, - между стеной и его поясницей. Лежа к забору спиной, Роман головою развернут в том же направлении, в каком шел, т.е. относительно забора направо.

Что-то мешает Роману заднем кармане джинсов. Заворочавшись, он извлекает оттуда вилку. Приходится еще открыть глаза, чтобы разглядеть ее и вспомнить, откуда она взялась.

Когда вилка оказывается в руке Романа, он вдруг вновь начинает ощущать опасность, приподнимает голову и со слипающимися глазами озирается. Но никого кроме комаров и др. лесных ночных тварей поблизости нет. Мухи взвешивает жалкую вилку в руке и делает ею парочку коротких ложных выпадов. Истратив на эти манипуляции последний запас сил, он валится прижав свое смешное оружие к груди, ухом на книги и, съежившись поплотнее, затихает.

Камера опять поднимается по забору над ним до самой верхней кромки, под которой теперь написано:

(Прим. эти надписи мы можем заметить, а можем и не заметить тут же, поблизости)

LXVI

Из затемнения, в которое канула последняя надпись (208) постепенно высвечивается белый (аналогично соответствующим прежним) титр:

День третий

Этот титр опять тает в темноте, из которой тут же начинает проступать крупное световое пятно. Это пятно начинает двигаться, шаря по полу, стенам и потолку темного школьного коридора. Наконец, пятно, поднявшись от основания одной из дверей, останавливается, высветив табличку "Директор".

Дверь как бы сама собой открывается и световой зайчик проникает внутрь. Коротко порыскав кругов, он останавливается на середине директорского стола, где находит круглую блестящую жестянку (крышка от жестяной коробки для печенья, лежащая верхом вниз).

Жестянка сперва ослепляет отражением, но затем на ней становятся заметны спички, разложенные следующим образом:

0x01 graphic
(Направление головок имеет значение)

LXVII

Эту самую жестянку (или очень похожую!), аккуратно, чтобы не сдвинуть спички, поднимает рука Ангела.

Затем мы видим в рассеивающейся тьме силуэт Ангела, склонившегося в раздумии над задачей, которую он держит в руке. Дело происходит очень ранним утром все у того же забора. Пучок света, как оказывается, исходит от фонаря-циклона, закрепленного у Ангела на лбу. Над головою Ангела, стоящего к забору боком (спиной к голове спящего Романа) можно прочесть арочную надпись:

Присев на корточки и держа перед собою жестянку левой рукой, Ангел опирается головою на правую руку, упертую локтем в правую ногу.

От задумчивости Ангел быстро переходит к грусти и даже к раздражительности. Наконец, он кладет жестянку на землю, уже не особо заботясь о целости фигур, и быстро перекладывает спички, которые были использованы для знака "равняется" следующим образом:

Затем Ангел достает из своего единственного кармана коробок спичек, зажигает одну и подносит к центру перекрестия на жестянке. Эти четыре спички вспыхивают и в процессе горения спаиваются посредине. Слегка подув на спички, чтобы они не сгорели до конца, довольный результатом, Ангел осторожно поднимает получившийся крестик двумя пальцами.

Тут Ангел, словно о чем-то вспомнив, оглядывается. Его фонарик высвечивает на, впрочем, и так стремительно светлеющем, фоне лицо, лежащего теперь опять на спине (книги под головой) в любимой "позе покойника" (руки замком на животе) Романа Мухина.

Ангел роняет "крест" в жестянку и, пряча на ходу коробок в карман, идет к Роману. Подойдя, он склоняется над ним, но, спохватившись, выключает, могущий разбудить спящего и почти не нужный уже, фонарь.

Справа от Романа, между ботинками и бутылкой, валяется пресловутая вилка. Ангел аккуратненько выуживает ее и, коротко оценив, кладет себе в карман. Из левого кармана Мухина на траву вывалился один из кирпичных осколков. Почти не думая, Ангел прикарманивает и его. Затем он смотри на правый карман и видит, выглядывающий оттуда, уголок мятой сторублевки. Со вздохом быстренько обратившись к небу, Ангел двумя пальчиками вытягивает непрезентабельную купюру и, слегка поморщившись, тоже прячет ее в карман.

Затем Ангел обращает внимание на, торчащие вверх из травы, растопыренные босые пальцы Романа и вместо сторублевки, слегка пошарив в кармане, извлекает оттуда растрепанный кусок ваты. Разорвав эту вату примерно пополам, Ангел со всеми предосторожностями вкладывает каждую половину между большим и "указательным" пальцем соответственно левой и правой ноги Романа. Теперь Ангел вновь достает спички и поджигает торчащие концы обоих закрепленных клоков ваты. Убедившись, что вата, пусть и не слишком хорошо (сыровато!), но горит, Ангел быстро, но тихо поднимается и отступает, продолжая, однако, наблюдать издалека, украдкой.

Роман Мухин должен был бы уже почувствовать жжение, но он лежит по-прежнему, совсем не шевелясь и не издавая никаких звуков, кроме мерного сопения.

Дождавшись, пока тлеющая вата окончательно потухнет, удивленный и разочарованный, Ангел вновь приближается к Мухину и, заглянув ему в безмятежное лицо, затем присаживается на корточки у ног и придирчиво разглядывает недогоревшую вату. Затем Ангел нежно вытягивает клочок из пальцев левой ноги Романа. Встав и отойдя к углу на несколько шагов, Ангел разглядывает отчасти почерневшую ватку и недоуменно пожимает плечами. Вскоре Ангел принимает смело решение и, опираясь левой рукой о забор, задирает свою левую босую ногу и, вставив себе туда, между большим и "указательным" пальцем, недогоревший обрывок, поджигает оттянутый конец.

Несколько мгновений Ангел напряженно ждет, но когда вата не на шутку разгорается, начинает махать обожженной ногой и зажимает себе правой рукой рот, чтобы не вскрикнуть. Догадавшись, Ангел тушит огонь, топча ногою сырую траву. Отдышавшись после испытания, Ангел с оглядкой, отступает к углу. Он опять заметно прихрамывает (теперь на другую ногу!) В прощальных взорах, которые он мечет в сторону, до сих пор ни разу никак не отреагировавшего, Романа, читается негодование, впрочем, с легкой примесью восхищения.

Давешнюю жестянку с задачей из спичек, встретившуюся на пути, Ангел разражено отбрасывает прочь от забора ногой, отчего ему делается еще больнее. С трудом сдержавшись, чтобы во весь голос не выругаться, припадающий на обе ноги Ангел скрывается за углом.

Там он находит "резинового ежика", который, как и соответствующая надпись над ним, сохранился на том же месте. Ангел, не долго думая, прихватывает с собой и эту вещь.

Уже совсем собравшись уходить, Ангел обращает внимание на почти не исписанную секцию забора слева от себя и правой рукой (в левой - "еж") находит в кармане "кирпичик". Ангел только достает и поднимает его, словно намереваясь писать, а мы уже можем прочесть на заборе кирпичную надпись:

Ангел, слегка утешенный изяществом написанного, отворачивается от забора и от нас и хромает, уже не оглядываясь по тропинке дальше в лес (вправо по забору). При этом Ангел на ходу встряхивает "ежа" за длинные мягкие иглы так, как будто он во всем виноват. Ангел исчезает из виду.

Еще одна надпись, которую мы почти обязательно должны заметить на заборе в тех местах, где копошился Ангел:

(Возможно, где-то рядом, когда Ангел пытается решить задачу со спичками - ведь голова у него "светит".)

LXVIII

В темноте начинает звучать мощное коровье мычание. На выходе из затемнения мы обнаруживаем в верхней одной из секций забора такую надпись:

(камера потихоньку спускается ниже по забору, мычание иссякает, а мы читаем следующую за запятой строчку, слушая собачье поскуливание)

Тут же мы видим, как из-за ближайших кустов появляется знакомая собака, она подходит к лежащему Мухину и обнюхивает его. Мухин, лежа, как и прежде, в своей излюбленной "позе покойника", не подает никаких признаков жизни. Можно, и вправду, заподозрить, что он умер. Собака уходит.

Теперь прямо над лежащим Мухиным мы можем прочесть арочную надпись:

Камера отъезжает, и мы прочитываем надпись на той же секции, в самом верху:

По лицу Романа Мухина ползает крупная муха, муха щекочет ему нос. Мухин чихает и просыпается. Открыв глаза, он сразу замечает над собою какую-то надпись и садится, чтобы ее прочесть:

(предыдущие надписи уже забелены)

Роман находит у забора бутылку, наполненную до половины мутно-зеленой жидкостью, и выпивает быстро все до дна.

Затем, оставив пустую бутылку у забора, он встает, и, как был босой, пританцовывая, бежит немного подальше влево. Там он встает к забору и мочится. Более внимательно посмотрев вниз, он обнаруживает в траве некий плакатик, который он извлекает за уголок и приподнимает так, чтобы с него стекла моча. На плакатике написано:

Роман сразу интересуется, что с другой стороны. Там сообщается:

Роман отбрасывает плакатик от себя так, чтобы он упал последней надписью вниз, но он переворачивается в воздухе и все-таки падает вверх именно этой надписью.

Роман, застегивая ширинку, нервно осматривается и замечает неподалеку от себя несколько трупиков различных мелких животных (насекомые, мышки, птички, лягушки). По низу забора левее он находит еще одну надпись:

Мухин, стараясь ни на что не наступить босыми ногами, возвращается к належанному месту, садится на книги и надевает носки и ботинки. При этом он обращает внимание на еще какую-то надпись вправо по забору.

Уже обутый, он бодро встает и подходит туда. Там указатель:

Следуя указанию, Мухин заворачивает за угол и на первой же секции там (ни бесполезной веди, ни надписи о ней уже нет) читает дополнительно:

Тут уж ничего не остается, как идти по стреле дальше в лес.

Прим.

LXIX

Отойдя на небольшое расстояние, Роман Мухин прочитывает на заборе следующую надпись:

Это заставляет его вспомнить о забытых книгах, и он уже было собирается вернуться за ним, но потом замечает еще чуть дальше (вправо) и выше другую надпись.

Роман, недолго посомневавшись, делает выбор и идет вперед.

<тут, как и в других подобных местах может намеком зазвучать тема песни "иди вперед">

Прим. <Далее по пути Мухину встречаются еще различные, по большей части неприятные надписи, которые он старается не замечать, чтобы не потерять присутствия духа; но мы можем и заметить>

Через некоторое время Роман находит еще одну надпись с указателем, которая его окончательно убеждает:

Воодушевленный Роман шагает дальше, уже почти не сомневаясь и не оглядываясь.

LXX

Роман Мухин шагает, довольно бодро преодолевая препятствия. Между тем, характер местности и самого забора заметно меняется. Забор, будучи раньше сплошным бетонным, теперь больше начинает сплошным бетонным, теперь больше начинает напоминать бесконечную разномастную стену из гаражей. Выбравшись из зарослей на относительно открытое место, Роман читает на этой стене:

0x01 graphic

Надпись его настораживает, но чуть дальше он видит какой-то указатель и, подойдя читает указатель на латыни, с приведенным (в данном случае!) здесь же переводом:

Следуя по стрелке, Роман скоро видит, что забор далее уводит в узкую (менее метра) щель, образованную справа другим забором (опять цельнобетонным). Этот забор начинается углом, так что другая его часть встает перед Романом лицом и перпендикулярно привычной тропинке уходит в лес. На первой от угла секции этого "нового" забора написано:

<Внизу, в качестве одобрительных подписей, стоят клише всех остальных "8 мудрецов". Могут быть и другие, "человеческие" подписи.>

Узкий проход меж двух заборов, несмотря на отсутствие предостерегающих и вообще каких-либо надписей вблизи, выглядит очень неуютным, и конца ему не видно.

Роман, решившись, идет по перпендикуляру направо, т.е. по неприятному указателю. Он очень осторожен, двигается медленно, смотрит под ноги, оглядывается, не забывая изучать каждый сантиметр забора.

Уже через несколько секций обнаруживается новая запись:

Еще через пару секций Роман находит на заборе полочку (такую же, как та, на которой были часы). На полочке стоит слегка початая бутылка с прозрачной жидкостью (без этикетки), под полочкой - надпись:

Роман аккуратно берет бутылку, открывает ее и, осторожно понюхав, морщится - это действительно уксус. Он закрывает бутылку и ставит на место. Дальше дороги вправо по забору практически нет, деревья растут почти вплотную.

Оценив ситуацию, Роман поворачивает обратно.

Прим.

LXXI

Вот Роман уже снова у начала узкого прохода. Здесь, на одной из последних перед проходом секций старого забора, он обнаруживает, ранее не замеченную им, надпись с указателем:

Не вдохновленный, таким предложенным путем отступления, Мухин вступает в проход и продолжает очень медленное движение вперед, слегка пригибаясь, прислушиваясь и касаясь обеих стен руками. Вскоре впереди, над собой, он видит, перегораживающий проход, плакатик:

Мухину приходится нагнуться, чтобы пролезть под плакат. Сделав это, он проходит немного вперед и оглядывается - на плакате, с другой стороны, написано:

Мухин вглядывается вперед. Просвета там по-прежнему нет, но видно что-то похожее на еще один подобный плакат. Роман очень осторожно приближается и читает:

Слегка поразмыслив, Роман разворачивается и идет обратно, к выходу из "коридора".

Перед самым выходом на свободное пространство он находит довольно низко справа (т.е. на старом заборе) еще одну запись, которую, склонившись, внимательно изучает:

Выбравшись из прохода и найдя все старые подписи на месте, Мухин читает над "сообщением о пытках", под верхней кромкой забора, еще такую надпись:

И тут же, где-то в глубине леса, под углом в 45⁰ к обоим заборам, коротко, но ясно раздается знакомая призывная мелодия.

Мухин, вздохнув, начинает нелегкое движение, прямо через ветровал и бурелом, к предполагаемому источнику соблазняющего звука.

Прим.

LXXII

Роман Мухин упрямо продирается сквозь лесное бездорожье. Наконец на одной из маленьких полянок он обнаруживает начало относительно проходимой тропы. Тут же на дереве висит пояснительный плакат:

Опять-таки вздохнув, Роман идет вперед по этой извилистой, неверной дорожке. Музыки больше, однако, пока не слышно.

Вскоре Роман видит еще один плакат на дереве справа от тропы.

Дойдя до поворота налево, Мухин обнаруживает там следующий плакат:

Роман, за неимением ясной альтернативы, поворачивает налево и пройдя совсем немного, читает на очередном придорожном плакате:

Однако, от этого места впереди уже виден просвет. Туда Роман, ничтоже сумняшеся, и направляется.

LXXIII

Вот уже Мухин снова вышел к забору - место вроде незнакомое. Прямо перед ним, посредине секции, написано:

Вдоль этого забора опять-таки имеется тропинка, по которой можно пойти направо или налево. Направо Роман Мухин уже долго шел, и без особого успеха. Поэтому он решает пойти налево.

Продвинувшись в этом направлении всего на несколько секций, он останавливается и читает очередную надпись:

Несколько насторожившись, Роман все-таки идет дальше влево. Спустя еще несколько секций еще одна надпись заставляет его притормозить:

Эта надпись расположена в нижней части забора, а над ней, под кромкою, имеется такой указатель:

Уже успевший устать за сегодня, Роман, с большим трудом и предосторожностями, подтягивается в этом месте и заглядывает на ту сторону. Там - безлюдное кладбище, такое впечатление, что некуда ступить среди могил. И в перспективе - только заросшее кладбище, во все стороны - кресты, памятники и деревья.

Вернувшись на свою сторону, Роман в глубоком раздумье проходит, по инерции еще совсем чуть-чуть влево. Глаза его скорбно опущены, и потому он замечает некий предмет в траве под забором. Он наклоняется и поднимает на свет божий полупрозрачную пластиковую банку, к которой прилеплена, от руки написанная, этикета:

Банка, и правда более, чем до половины наполнена чем-то вроде пепла и мелких угольков. Налюбовавшись на ее содержимое сквозь пластиковую стенку, так даже и не попробовав открыть банку, Роман, может быть неожиданно для самого себя, принимает решение и, собрав все силы, с какой-то внезапно накатившей злобой, забрасывает банку как гранату на ту сторону, т.е. на предполагаемое кладбище.

Сделав это, он вдруг пугается и одновременно читает под верхней кромкой забора еще одну надпись, с обоюдоострой стрелкой:

Едва Мухин успевает дочитать, как где-то недалеко за забором (на кладбище?) вдруг начинает выть сирена, словно сработала машинная сигнализация.

Это тягостный звук окончательно лишает его дерзости. Он как бы съеживается, нервно кусает ногти, бегает глазами, разворачивается и, наращивая ход, вскоре уже бежит вправо.

Сирена позади наконец совсем стихает, а Мухин еще раз минут участок с надпись о тупике.

Прим.

LXXIV

Снова тишина. Пойдя от "тупика" вправо, Роман Мухин вскоре успокаивается и переходит на неспешный исследовательский темп. Вот он уже находит надпись:

А всего через секцию - еще одно сообщение:

На следующей секции имеется указатель вверх, неожиданного желтого цвета:

Роман с отчаянной решительностью подтягивается на заборе и в этом месте. Здесь - на той стороне тоже лес. Поглядев сперва налево, а потом направо, Мухин замечает справа (всего в нескольких метрах) большого бородатого человека в темно-синей футболке, который, стоя к забору лицом, явно справляет малую нужду. В развилке дерева, почти у него над головой, укреплена табличка:

Человек, сделав свое дело, слегка отстраняется от забора и поворачивается лицом направо, т.е. в сторону Мухина, заставляя того затаиться. Но тип в синей футболке не замечает Романа и осматривается кругом как-то весьма рассеянно. На груди футболки у него изображена луна (в ранней фазе). Человек-луна делает пару расслабленных шагов по направлению к Мухину, что заставляет последнего спрятаться за забор и приземлиться на свою сторону.

Но приземляется он, поторопившись, неудачно. Под ногу, вместо надежной опоры, ему попадает какой-то круглый предмет, который тут же выскальзывает. В результате Роман падает, впрочем, не сильно пострадав, а, поднявшись, обнаруживает недалеко от себя, привалившийся к забору, ученический старый глобус, над которым по забору уже имеется небольшая арочная надпись:

Встав на четвереньки и приподняв голову, Роман отыскивает несколько правее и выше еще одну надпись:

Роман, не без труда, встает на ноги, еще раз, оценивая, глядит на глобус, но, так и не прикоснувшись к нему, идет дальше вправо. Он прислушивается, пытаясь уловить за забором присутствие человека - луны или еще кого-либо, но кроме обычных мирных лесных звуков - ничего не слышно.

Пройдя еще несколько секций, Роман Мухин находит среди других, довольно мелких и неприметных надписей, достаточно крупную и наиболее значимую - это к тому же указатель:

Стрелочка заставляет Романа прибавить шагу, но вскоре его останавливает еще одно сообщение:

Сглатывая, впрочем, весьма плохо уже выделяющуюся слюну, Роман жадно посматривает на забор и передвигается вперед рысью.

Еще одна надпись лишь ненадолго привлекает его внимание. Он сегка замедляется и прочитывает на ходу:

Спеша далее вперед, Мухин судорожно нюхает воздух, но ничего определенного не обнаруживает, и это все-таки заставляет его притормозить и более внимательно присмотреться к забору. Вдруг совсем рядом, на уровне собственных глаз он замечает новый указатель:

Поискав в указанном направлении, Мухин обнаруживает под забором прокопанный лаз, похожий на собачий, над которым красуется арочная надпись:

Роман, присев у лаза на корточки, нюхает, чем пахнет оттуда. Запах вызывает у него сомнение, он слегка морщится. Затем Роман поднимается и задумчиво идет вправо по забору. Почти сразу ему встречается еще одна надпись:

Роман переходит к следующей секции и читает на ней:

Мухин передвигается еще на одну секцию и читает там:

Здесь и далее вправо у забора располагается довольно значительная помойка. Мусор уже хрустит под ногами Мухина.

Роман останавливается - дальше отсюда надписей по забору вправо не видно. Тяжело вздохнув, он разворачивается и, оглядываясь, идет назад.

Вернувшись к лазу он посомневавшись еще совсем недолго, Роман покряхтев, пролезает головой вперед на ту сторону. Его зад какое-то время еще пребывает в нерешительности на этой стороне, но затем и он исчезает. Тишина и покой.

Прим.

LXXV

Над лазом с той стороны укреплена перпендикулярно к забору "рука с перстом указующим", такая же, какая указывала на стул. И Роман опять чуть не сшибает ее головой, вылезая. Над "рукой" короткая арочная надпись:

Прочитав это приглашение еще сидя на заду, Роман Мухин, поднимается, потирая руки (в том числе и для того, чтобы очистить их от земли. Встав и отряхнувшись, он поднимает голову и читает в верхней части той же секции замечание, написанное в виде прогнутой арки под небольшим круглым зеркалом, приделанным под самой кромкой забора:

Роман Мухин действительно ловит себя на том, что снова потирает руки. Несколько смутившись и поймав в зеркале отражение своего замаранного лица, Роман скалит зубы и плюется, а потом, еще более придя в смущение, отворачивает опущенную голову направо и там, приподняв глаза, читает:

Еще раз зло плюнув, Роман резко отворачивается от забора и, только коротко оглянувшись еще раз вниз, на руку, начинает движение от забора по перпендикуляру, благо, что от лаза в лес ведет, не то чтобы очень протоптанная, но все-таки тропинка.

Камера смотрит Мухину в спину. Отойдя метров на 15-20, он останавливается, смотрит налево, а затем поворачивает туда и целиком скрывается за деревьями.

LXXVI

На полянке слева от тропинки Роман Мухин находит все для пикника. Вокруг импровизированного столика - чурбаки-стулья. На столике (из дорожного знака?) стоит непочатая литровая бутылка водки, с которой сорвана обычная этикетка и прилеплена этикета с четкой надписью:

Рядом с бутылкой в живописном беспорядке расположены 9 разноцветных сладких перцев. Тут же лежит четвертинка черного хлеба и целый вареный говяжий (или свиной?) язык на белой пластмассовой тарелочке.

Буквально в метре от столика здесь имеется еще и, сложенный из кирпичей, очаг-мангал. Шампуров на нем нет, но в глубине очага тлеют угольки, и под ним поднимается легкий дымок. Провожая взглядом этот возлетающий дым, Мухин обнаруживает на одном из близ стоящих деревьев плакат следующего содержания:

Глотая слюни, Роман замечает еще около столика на земле непочатую пятилитровую бадейку с водой (этикетка оторвана!). Он поднимает ее за ручку на один из "стульев", отвинчивает крышку и, коротко принюхавшись к содержимому, начинает жадно пить.

Утолив первую жажду, Мухин ставит бадейку на чурбак, аккуратно ее закупоривает и, выбрав из перцев, самый большой и красный, берет его и начинает есть, с хрустом кусая его как яблоко.

Проглотив второпях несколько кусков, Мухин, наконец, позволяет себе немного расслабиться и присесть на чурбак. При этом он опасливо оглядывается по сторонам, а потом, засунув перец снова в рот, задирает глаза к небу. Там, вернее довольно высоко на одним из деревьев, он таким образом находит и прочитывает некое предостережение на плакате:

Чуть не поперхнувшись, Роман замирает с открытым ртом, из которого по углам вытекает сок со слюной; но, быстро оправившись, он продолжает напряженно жевать.

Роман отворачивается от плаката, да и ото всего другого, непосредственно к столу. Отложив на его краешек недоеденный перец, он берется за язык. Еще раз, однако, оглядевшись и не найдя вокруг ничего тревожного, он закусывает как следует, т.е. заедая язык черным хлебом и перцами, которые теперь он только обкусывает с макушек, норовя попробовать все цвета. Иногда Роман приподнимает бадейку и отхлебывает прямо из нее - никаких стаканов или кружек здесь что-то не видно. Пробку от теперь после каждого раза не завинчивает.

Мухин, который утолив первый голод, начинает уже есть более медленно и вдумчиво, вдруг нащупывает на дне пластмассовой тарелки, на которой он левой рукой держит перед собой язык какую-то бумажную этикетку. Он берет сам язык правой рукой, а тарелку переворачивает кверху дном и смотрит, что там. Этикетка извещает:

Роман по инерции еще жует, но на лице у него проявляется нарастающее беспокойство. Вдруг, словно получив удар под дых, Мухин на выдохе задерживает дыхание и, быстренько отложив недоеденное, хотя и не выплевывая то, что уже во рту, вскакивает и опрометью летит в ближайшие по направлению к забору кусты (забор может из-за кустов слегка просвечивать). Мухин же, не то чтобы очень далеко углубившись, снимает штаны и присаживается. Его видно плохо, но все же можно разгадать его движения. Над кустами, куда он скрылся мы прочитываем табличку, написанную непривычным коричневым цветом (но можно и черным):

0x01 graphic

Облегчившийся почти до конца, Роман Мухин, переводя дух, закидывает голову. Так как он сидит лицом к полянке, ему таким образом становится видно содержание другой стороны, висящей над кустами, таблички:

Использовав крупные зеленые листки, росшие поблизости, и подтянув штаны, Роман возвращается к столу. Отвинтив крышку новой литровой бутылки, он со знанием дела нюхает содержимое и, почти убежденный, делает для начала маленький глоток.

Секунды две, сосредоточившись на себе, ждет эффекта, затем занюхивает оставшейся коркой хлеба. Передохнув совсем чуть-чуть, Роман уже изрядно отпивает из горлышка - так, что пузыри бегут в задранное к верху дно - и запивает это дело водой из бадейки. Продышавшись и расслабившись, он опять садится на пенек и даже позволяет себе прикрыть глаза.

Мухин начинает задремывать, но вздрогнув, тут же просыпает и настораживается. Его разбудил отдаленный, но несомненно приближающийся, лай собаки.

Окончательно очнувшийся Роман вскакивает, воровато еще раз оглядывает полянку. Затем, первым делом, еще отхлебывает водки, собирается закусить языком, но из-за спешки передумав, засовывает остаток языка себе в карман и тут обнаруживает, что там нет сотни (но сейчас не до этого!). Роман сует корку себе в задний карман и, похлопав себя по заду, вспоминает о вилке (но тем более - не до этого!). Собачий лай все приближается, хотя собака возможно и бегает где-то взад-вперед. Наконец, Роман делает попытку запихнуть, единственный оставшийся целым, небольшой зеленый перец себе в левый карман джинсов и поневоле извлекает оттуда два (не три!) кирпичных осколка. Хочет выкинуть их, но выкидывает лишь тот, что побольше, поменьше - упихивает на дно, а перец - нещадно сминая - сверху.

С грехом пополам снарядив карманы, Роман выпрямляется и прислушивается. Вместе с лаем собаки можно уже разобрать и какие-то далекие мужские голоса.

Роман Мухин лихорадочно закручивает бутылку и бадейку, хватает и то и другое, не обращая внимания на то, что смахивает со стола недоеденные перцы. Они по большей части раскатываются и падают на землю. Роман же с бадейкой в правой руке и с водкой в левой уже улепётывает с разоренной полянки.

Мы наблюдаем его со спины. Вот он, нерешительно выглянув на тропинку, смотрит сначала налево (откуда приблизительно доносятся лай и голоса), потом направо, потом опять налево, и скрывается за зеленью, свернув вправо.

LXXVII

В это время, в какой-нибудь полусотне метров от разоренной полянки, на тропинке, которая ведет мимо полянки от лаза дальше в лес, стоят каждый на своей обочине, друг против друга, два суровых человека. Собака, та самая, но теперь в ошейнике, мечется между ними и лает, понуждая их спешить к полянке.

Первый человек моложе и выше ростом, на груди футболки у него эмблема дерева. Камера поднимается, и вот мы видим в ветвях дерева над ним плакат:

Человек напротив - ниже ростом и старше, плакат над его головой гласит:

Камера опускается, и мы видим эмблему огня на груди у этого человека.

Эти двое с пониманием смотрят друг другу в глаза, затем - на неистовствующую собаку.

Тут из леса с треском на дорожку перед ними выбирается человек - луна. Собака по-своему приветствует его. Двое поворачиваются к появившемуся третьему. Собака бежит впереди, и все они, наращивая темп, идут за собакой к полянке. Тут становится видно, что человек дерево несет в руках пакет с углем и шампуры, а человек-огонь - пакет с шашлыками и выпивкой.

Они торопливо проходят, и на еще волнующихся, задетых ими кустах одной из обочин мы можем прочесть табличку:

LXXVII

Из лаза на той стороне забора показывается голова Романа Мухина. Он оценивает обстановку, затем просовывает вперед и ставит сбоку у забора бадейку с водой. Водку он перекладывает в освободившуюся правую руку и пролезает целиком, не выпуская ее. Встав на карачки, Роман прислушивается пару секунд к лаю за забором, затем поспешно поднимается на ноги и вдруг хватается свободной рукой за живот. Тяжело дыша ртом, Роман невольно поднимает глаза и читает на заборе.

Перетерпев кое-как на этот раз возникшие позывы, Мухин без всякого энтузиазма смотрит налево по забору, потом направо и, наконец, подхватив бадейку, направляется по бездорожью перпендикулярно, в лес.

Однако, на ходу Роман продолжает дышать как рыба, то и дело приостанавливаясь, бузвучно охая и прижимая живот рукой бутылкой. Он скрывается, а мы читаем на заборе:

(Прим. рядом, пониже есть еще надпись, кривоватая, уводящая сверху вниз)

LXXIX

Троица (Луна, Огонь и Дерево) вместе с собакой стоят на поляне, многозначительно глядя на свои разоренные приготовления. Даже один из пней-стульев повален. Собака бежит к лазу, люди, коротко переглянувшись, деловито следуют за ней.

Вот все они уже перед забором, в районе лаза (но еще с той стороны).

"Дерево" сокрушенно отрицательно мотает опущенной головой, а затем гордо поднимает ее, направляя глаза в самый верх одной из секций. Там из-за забора появляется и, перекинутая, повисает на веревках такая табличка:

"Луна" указывает пальцем немного выше "лаза". Собака тут же ныряет в лаз, вот уже и ее хвост скрылся. Руки и приглашающей надписи над лазом уже нет, вместо нее мы читаем такую арочную надпись:

0x01 graphic

и одновременно слышим надрывный лай за забором.

"Огонь" поднимает указующий перст в небо. При этом таблица "с солнцем" отрывается и падает на землю, перевернувшись кверху другой стороной. На земле мы читаем

LXXX

Несчастный Роман Мухин, преодолевая боль и непрекращающиеся позывы, не выпуская из рук бадейку и бутылку, на полусогнутых, из последних сил пробирается и даже пытается бежать сквозь лес. Лай сзади помогает ему ориентироваться.

Вот Мухин выходит на какую-то полянку и видит по ту ее сторону подвешенный на дереве плакат:

И тут его прихватывает так, что бадейка с водой выпадает из руки. А лай уже совсем близко. Совладав с собой, Роман оборачивается, достает из кармана остаток языка и бросает его на вытоптанное место.

Его опять скручивает, но он все же находит в себе силы захватить бадейку и, как может быстро, летит через полянку в густые кусты, где ему опять приходится присесть.

Тут на середину поляны выбегает собака, останавливается и принюхивается. Найдя кусок языка, она съедает его и, уже не лая, удаляется назад.

Сидящий же в кустах, Роман с облегчением выдыхает и, приподняв голову, замечает оборотную сторону последнего надревного (274) плаката:

Роман подтягивает штаны, берет свои емкости и опять-таки, по возможности быстро, следует вперед через лес. Тропинки ему по-прежнему пока не встречаются. Впереди маячит какой-то просвет. Сзади - тихо.

LXXXI

И опять Роман Мухин выходит к забору. На секции, к которой он вышел, Роман, поставив на землю бадейку, читает:

Роман переходит к секции левее и читает на ней:

Мухин, подобрав бадью на ходу, идет вправо. Миновав пару секций, он останавливается и читает надпись довольно низко:

Оценив это длинное высказывание, Мухин смотрит выше и под кромкой забора находит указатель:

0x01 graphic

Собравшись с духом, Роман ставит водку на землю, а бадейку с трудом перекидывает на ту сторону. Затем, поискав способ подсунуть бутылку под забор и не найдя его, отпивает изрядно и, закупорив бутылку сует ее сбоку за ремень штанов. (Посмотрим, сможет ли он, на самом деле перелезть так, чтобы она не выпала).

Роман почти из последних сил подтягивается и переваливается туда, где не видно деревьев.

Прим.

0x01 graphic

LXXXII

На той стороне, и правда, оказывается поле. И кроме поля ничего дальше не видно. По небу ползет самолет, по-над травой гуляют шмели.

Углядев свою бадейку в траве и поставив ее напопа, Роман Мухин делает несколько широких шагов в глубь поля, прилежно дыша. Затем он оглядывается и читает сзади на заборе, за которым возвышается лес:

За забором недолго слышится очень далекий собачий лай, и опять наступает тишина.

Оценив надпись и звуки, Роман вновь обращается лицом к простору. И тут силы покидают его: он мягко валится в пышную траву, головой к своей бадейке. Вот он лежит на спине, приобняв бадейку с водой правой рукой, как девушку.

И тут начинается закадровый текст:

"Я многим причинил боль; как скоро я видел, что меня не понимают, я уходил. Есть в этом что-то, что разрывает сердце".

<пауза>

Между тем, перед нами проплывают, исчезают и появляются мирные полевые пейзажи и "портреты" - от всего простора небесного до самых мелких цветочков и букашек.

"Чем старше я становился, тем меньше я понимал, тем меньше знал самого себя".

<пауза>

На завершение этой фразы мы видим запрокинутую в небо голову Мухина, с закрытыми глазами и распахнутым ртом. Шмели и другие насекомые хлопочут рядом с его лицом.

"Мир, в котором нам довелось родиться, груб и жесток, в то же время он божественно прекрасен".

Уже на последних словах, сначала очень тихий, но, постепенно нарастая, появляется голос флейты (или жалейки?), поющей тот самый призывный мотив.

Прим.

LXXXIII

Та же музыкальная фраза продолжает звучать и усиливаться. Звук проистекает от приближающегося из просторов поля маленького бородача. Он одет в голубую футболку с солнцем на груди.

Настоящее же солнце начинает клониться к закату.

В верхней части одной из секций забора неподалеку от места, где отдыхает Роман Мухин, мы читаем:

Звук (флейты?), между тем, настолько приблизился, что уже режет ухо.

Роман просыпается в горячем поту и садится, морщась, не в силах разлепить глаза.

Флейта надрывается где-то совсем рядом.

Наконец Мухину удается разглядеть человека-солнце, который играет, приплясывая на месте, всего в паре шагов от него.

Мотив, издалека казавшийся таким приятным и притягательным, теперь становится назойливым и даже невыносимым.

Роман, открутив пробку от своей бадейки, тяжело поднимается. Затем, пошатываясь, поднимает бадейку и жадно пьет.

"Солнце" продолжает играть и плясать вокруг да около все в том же духе.

Вернув бадейку на прежнее место и закрутив ее, Роман делает несколько угрожающих шагов в сторону музыканта. Тот, легонько подпрыгивая, отступает, не прекращая музицировать.

Сорвавшись с катушек, Роман бросается на него, как какой-нибудь хищник, вырывает ненавистную флейту и с размаху ломает ее об свою коленку.

Затем, по-звериному скаля зубы в лицо начавшемуся плакать "Солнцу", забрасывает остатки флейты как можно дальше от него, в траву. Освободив правую руку, он сжимает кулак и грозит и замахивается на "Солнце", хотя сам не слишком уверенно стоит на ногах.

Обиженное "Солнце" плачет в три ручья и одновременно, огибая Романа по почтительной дуге, продолжает двигаться к забору.

Роман, поворачиваясь, следит за ним мутным, ничего доброго не обещающим, взглядом.

Вот "Солнце", понурившись и вздрагивая плечами, уже идет влево на фоне забора. Потом "Солнце" незаметно куда-то скрывается.

Там где оно только что прошло, явно имеется какая-то очень важная надпись, но хмельной Мухин никак не может сфокусировать на ней зрение.

Он донельзя прищуривается, потом тщательно протирает глаза, и тогда ему удается прочесть:

Прим.

LXXXIV

Отвернувшись от забора, Роман Мухин созерцает закат. Это, быть может, самые спокойные и одновременно торжественные мгновения за все его трехдневное путешествие. Здесь бы не помешала какая-нибудь возвышенная музыка, знаменующая неожиданную победу.

На лице Романа Мухина, обагренном закатом, проступает суровая гордость. Если водка не разбилась и не пролилась, когда он в последний раз перелезал забор, то тут ему самое время сделать еще хороший глоток и запить водой из бадейки.

Теперь Роман почти счастлив, он дышит полной грудью и, кажется, уже никого и ничего не боится. Открывшийся простор манит его, обещая только самые прекрасные приключения. Все плохое наверняка должно быть уже позади.

LXXXV

Звенящая натянутой тетивой тишина прерывается внезапно захлебывающимся собачьим лаем. Роман Мухин тревожно оборачивается. Слева по забору, с той стороны, где "растворился" человек-солнце, бежит все та же собака (в ошейнике). За ней бегут "дерево" и "Огонь", их догоняет неуклюжий "Луна".

Роман хватает свою бадейку и водку (если осталась) и бросается наутек в открытое поле.

Роман бежит, а собака рычит и уже буквально хватает его за пятки. Мухин спотыкается на кочках и выбоинах, не различимых в высокой траве, падает, встает, опять падает, опять встает.

"Троица" отделяется от забора и начинает догонять его по перпендикуляру. На секции, от которой она отчалила, мы читаем:

Прим.

LXXXVI

Роман Мухин успевает взбежать на "бугор", т.е. на одну из самых высоких точек поля, откуда можно заглянуть дальше и увидеть край. Сверху вдалеке он видит тенящийся из края в край светлый забор и какие-то технические строения, выглядывающие из-за него.

Роман Мухин делает последний рывок. У бадейки отрывается пластмассовая ручка, и он, совсем чуть-чуть сумев протащить ее под мышкой, вовсе бросает ее. Если у него осталась водка - то теперь он берет закупоренную бутылку в правую руку, как гранату.

В эту же секунду преследователи вслед за собакой обрушиваются на него. "Дерево" и "Огонь" сбивают Романа с ног, отнимают у него водку и начинают избивать его ногами. Вскоре к ним присоединяется, немного запыхавшийся, "Луна". Все они усердно и с каким-то даже сладострастием наперебой лупят, извивающегося на траве, Романа. А потом начинают прыгать на нем и топтать его.

Тут что-то громко хрустнуло, и свет потух.

LXXXVII

В полной темноте слышится звук разгорающихся люминесцентных ламп, но светлее от этого не становится.

Этот звук постепенно переходит в монотонное завывание зимнего ветра. Мрак начинает медленно рассеиваться.

Вот уже становится понятно, что кругом снег. Из снега кое-где торчат сухие былинки, метет метель.

И начинает звучать закадровый текст:

"Я думаю о двух явственных субъектах, ожидающих меня на суровом бугре, где два гнилых столба, а на них замерзшее молоко".

Посветлело уже настолько, насколько может быть светло в полдень при пасмурной погоде зимой.

Мы же, и в самом деле, видим одинокий заснеженный холм и пару гнилых пней или чурбаков, выглядывающих из снега. На пнях, и правда, замерзшее молоко. Но "субъектов" уже нету - только две, сходящиеся острым углом, цепочки следов тянутся сюда из неведомого пространства.

Все эти детали с отъездом камеры теряются на общем белом фоне. Зато мы видим чьи-то лжи, потом - ноги, и наконец - всего Романа Мухина, ставшего теперь как бы солдатом.

Идет реденький снег. Роман, переминаясь по целине, отворачивается от далекого бугра, на который до сих пор смотрел, и подходит к забору.

На секции, которую он минует, двигаясь вправо, мы читаем:

0x01 graphic

Роман Мухин, выдыхая клубы пара, скользит на лыжах к "окну-решетке" в бетонном заборе и заглядывает на ту сторону.

LXXXVIII

Там, за решеткой, мы сперва видим сфокусированный фон, представляющий зеленое цветущее лето.

Потом камера фокусируется на переднем плане, выявляя заинтересованное, но очень серьезное лицо летнего Романа Мухина.

Это лицо, словно разглядев сквозь решетку что-то очень грустное, вдруг собирается заплакать. Но печаль пролетает как тень, и снова светит солнце.

Лицо - так же неожиданно - расплывается в улыбке.

LXXXIX

Тут - словно задвигается тяжелая железная дверца - камера со скрежетом (ж-жух!) быстро съезжает вправо на промерзшую бетонную секцию зимнего забора.

Секунды три нет ничего, кроме этой шероховатой серости - разве что, снежинки да их тени.

Стоит полная, ватная тишина.

Но вот - словно что-то оттаивает - становится слышно негромкое небесное погромыхивание. И начинается песня (со словами!) "Отвори глаза".

Одновременно с последними звуковыми изменениями срединная часть серой стены растворяется, образуя подобие телевизора, обведенного бетонной рамкой.

И вот под песню мы можем наблюдать, сменяющие не спеша один другой, эпизоды тополиного городского лета. Летит и падает пух, в пуху бродят голуби.

На этом, чем-то напоминающем снежный, фоне проходят финальные титры.

В самом же конце, когда музыка уже иссякает и остается одно погромыхивание (и, может быть, тихий шум дождя), середина стены как бы опять загустевает, становясь цельной и непроницаемой. И уже в полной тишине на этой стене проступает, не черная, как в начале, а красная, хотя и тем же шрифтом, надпись:

ЗАБОР

Оставить комментарий © Copyright Машинский Леонид Александрович (mashinskiyla@yandex.ru) Размещен: 03/01/2018, изменен: 03/01/2018. 216k. Статистика. Пьеса; сценарий: Проза Иллюстрации/приложения: 351 шт. Скачать FB2		Ваша оценка:
Аннотация: Нынешняя публикация сценария "Забор" связана с тем, что автор сценария наконец закончил работу над одноимённым фильмом. В общей сложности, начиная с написания первого варианта сценария (короткометражки) в начале 2007-го года, который затем был утерян, прошло 11 лет. Съёмки фильма проходили 2009-2011-ом годах, хотя полностью второй вариант сценария был написан лишь в 2010-ом. В некотором смысле - это был проект на троих, включая оператора Владимира Зубкова и исполнителя главной роли Дениса Кирсанова, хотя, разумеется, мы не смогли бы обойтись без помощи многих других хороших людей (и животных). В 2013-ом я завершил черновой монтаж, но не было оригинальной музыки, а без неё, фильм, задуманный, по существу, как череда клипов, не мог состояться. Автор уже на половину подобрал музыку из любимого им барокко, но после того, как на ютубе пришлось удалить одно из баховских произведений во второй серии первого авторского фильма "Страна Мухоморов" (2009), такой подход стал вызывать у него большие сомнения. К счастью, в начале 2016-го года началось сотрудничество с композитором из Ставрополя Евгением Гольфманом, которому и принадлежит около 2/3 саундтрека, причём некоторые композиции были сочинены и обработаны специально для фильма. В начале 2017-го, также через интернет, автор познакомился с писателем и композитором из Калуги Иваном Герасимовым, который милостиво позволил использовать любые его произведения, выложенные в сеть. Теперь музыки было достаточно, и, таким образом, благодаря содействию этих двух талантливых людей, проект можно было довести до конца, что автор - с Божьей помощью - и сделал в декабре 2017-го. Желающие - даст Бог! - увидят картину в наступающем 2018-ом году.

Машинский Леонид Александрович : другие произведения.

Забор