Аннотация: Откуда появился таинственный погодный феномен "Эль-Ниньо"? Может быть, это - дитя чьей-то безумной страсти?..
Вечерело. Уставшее за день солнце раскаленным медным диском садилось в океан. Тени от топчанов и разноцветных зонтиков все удлинялись, веяло прохладой. Пляж постепенно пустел.
Консепсьон покачивалась на пластиковом надувном матраце, раскинув руки и опустив пальцы в теплую, точно парное молоко, воду. Пора бы уже и домой... но тут так хорошо! Солнце уже не обжигает запрокинутое лицо, не слепит глаза. Назойливые шутники, любители подплыть незаметно и обрушить водопад холодных брызг на разгоряченную кожу, только-только разбежались по домам. Вот еще пять минуток полежать спокойно... еще десять...
Консепсьон незаметно уснула.
Пробуждение было ужасно. "Как же я могла заснуть! Теперь меня унесет в океан, если не уже!.." - током ударила мысль. Жгучий, панический страх пронизал все тело девушки, она вздрогнула и широко раскрыла глаза. Берег давно исчез из виду...
- Мааа-мааааа!!!!
"Тише. Не кричи, с тобой все в порядке, я держу тебя."
Консепсьон замолчала, сотрясаемая крупной дрожью, заоглядывалась, пытаясь понять, кто это сказал. И увидела... что матраца под ней не было! Она лежала, а теперь стояла на коленках, прямо на воде!!
- А... а как это?! - беззвучно прошептала она, не веря своим глазам.
"Я же говорю, что держу тебя. Твой матрац давно сдулся и утонул."
- Почему же я не утонула вместе с ним? И кто ты такой? Я не вижу тебя!
"Я давно за тобой слежу, и ты мне очень нравишься. Когда я увидел, что тебя уносит от берега - сначала хотел разбудить тебя и повернуть обратно... но, каюсь, не смог. Ты была так прекрасна во сне! А держать тебя оказалось еще приятнее, чем на тебя смотреть..."
- Да кто же ты такой?!
"Так ли уж это важно?"
- Ничего себе!! Я чуть с ума не сошла, а ему неважно! Тогда хоть покажись, раз назваться не хочешь!
"Ты не сможешь меня увидеть. Но можешь почувствовать! Я просто держал твои ноги, а сейчас поглажу".
По ногам Консепсьон, от кончиков пальцев до колен, побежали волны. Она ощутила пульсирующее тепло и с изумлением почувствовала, что оно не похоже на прикосновение воды. Будто ласковые широкие ладони водили по ее стройным икрам.
"Тебе хорошо?"
- Да... А я могу погладить тебя?
"Конечно! Опусти руки в воду".
Консепсьон присела на четвереньки и провела ладонями круги по воде. Вода была одной температуры с ней и почти не ощущалась. Консепсьон засмеялась и попробовала зачерпнуть ее. И осеклась - настолько необычным было прикосновение. Как будто бы она прижала ладони к человеческому телу - теплому, даже горячему, с упругими мускулами под гладкой кожей.
"Что тебя испугало? Я могу быть похожим на человека - но перестану, если тебе не нравится".
- Лучше будь похож! Так мне легче не бояться тебя.
"Хорошо".
Консепсьон, снова вздрогнув от ужаса, погрузилась в воду до пояса - и тут же вынырнула опять, но теперь она уже лежала, чувствуя под спиной ласковую, но твердую руку. Волна плеснула, погладив ей живот, плеснула с другой стороны, намочив лифчик купальника. Потом другая незримая рука подхватила ее под колени.
"Я покачаю тебя - тихонько, чтобы ты перестала бояться утонуть. Закрой глаза - попробуй уснуть снова".
- Вряд ли это получится... Я очень плохо плаваю, - Консепсьон вся напряглась, на шее резко обозначились жилы, она вцепилась бы изо всех сил в своего собеседника, если бы видела его.
"Я не дам тебе утонуть! Доверься мне".
Консепсьон чувствовала себя на грани помешательства, происходящее не укладывалось в голове, она не верила ни глазам своим, ни ушам, ни телу. Потом будто что-то отпустило внутри, и стало легко и спокойно. Она закрыла глаза, глубоко вздохнула.
"Ну вот и чудесно..."
Девушка снова погрузилась в сон - но теперь он был наполнен странными, будоражащими кровь видениями. Дыхание ее участилось, полоска жемчужных зубов прихватила нижнюю губу, пот мелкими бисеринками выступил на смуглом животе и в ложбинке между грудей.
"Проснись! Я желаю тебя..."
Консепсьон открыла глаза, нахмурилась:
- Я не понимаю, что ты делаешь со мной... Эти твои сны... Меня нельзя желать, я еще не замужем!
"Что такое ты говоришь! Не понимаю тебя. Твое тело говорит совсем другое... Молчи, не спорь, просто слушай себя!!"
Консепсьон повиновалась.
Неподвижно вися в фосфоресцирующей воде, она почувствовала, как сам собой развязывается и уплывает купальник, как невидимые руки ласкают ее грудь, собирают в пригоршни, кругами обводят соски, чертят фигуры по животу, по спине, по бедрам - выше... выше... Ее сокровенное налилось щекотно-горячим, ощутило прохладный ручеек, потом снова наполнилось - и короткая, кинжально-резкая боль вытолкнула Консепсьон из воды. Она слабо вскрикнула, слезы брызнули из глаз.
"Милая... милая... жемчужина ты моя! Больше не сделаю тебе больно! Никогда... ни за что..."
Теперь Консепсьон ушла под воду почти с головой, горячие нежные губы выпили ее слезы, накрыли страстным поцелуем рот. Она протянула руки, крепко обхватила упругое тело, проникшее в нее. И медленно, осторожно, а потом все быстрее стала качаться - взад, вперед, вверх, вниз... Боль отступила, странное остро-щемящее напряжение росло в ней, расходилось волнами, сливалось снова в одну точку в ее сокровенном - пока наконец не взорвалось раскаленными брызгами безумного фейерверка. На пике страсти два стона слились в один.
Консепсьон отдыхала. Теперь вода ласкала ее спокойно, лениво, едва касаясь.
"Ты прекрасна, Консепсьон! Ты богиня... Останься со мной!"
- Но как же я останусь? Ведь ты меня утопишь.
"Нет - это твой страх топит тебя. Любовь погубить не может!"
- Но я не смогу дышать водой!
"Здесь не простая вода. Попробуй, Кончита! Ты не умрешь, ты даже сможешь жить дольше, чем земные женщины... Твои дети будут могучи, как я, и красивы, как ты! Кого ты хочешь - мальчика или девочку?"
- Но я еще не думала... Наверное... мальчика.
"У нас будет мальчик! Замечательный мальчик! Решайся, Кончита?"
Консепсьон медленно, недоверчиво повернулась со спины на живот, погрузила лицо в воду. Она снова перестала чувствовать ее водой и, сама не веря себе, сделала первый вдох. Он растекся дивным ароматом по ее носу, побежал волной игольчатого тепла внутрь нее, сладко загорчил на языке.
Если бы в тот момент Консепсьон могла видеть себя со стороны, она увидела бы, как постепенно становится прозрачной и сливается с зеленовато-синей толщей океана. Мгновение - и уже не различить очертаний тела, только легкая рябь бежит по воде...
...А через девять месяцев на восточном тихоокеанском побережье появился загадочный Эль-Ниньо - самое сильное теплое океанское течение двадцатого столетия.