Аннотация: Литературная игра в жанре Детектив. Участники: Владимир Щепак, Юлия Гусейнова. Подведение итогов: Снусмумрик
Владимир ЩЕПАК, Юлия ГУСЕЙНОВА, Анатолий МЕЛЛЕР-мл.
Я СЛИШКОМ МНОГО ЗНАЛ
Политический детектив
ГЛАВА I (Щепак Владимир) Шиш тебе, Семеныч, а не отпуск
Александр Семенович Буревич скучал. Он раскачивался на двух ножках стула, скрестив руки на груди. Вся его команда с утра по делам, только ближе к вечеру лейтенанты с капитанами соберутся в отделе с докладами и отчетами. Александр Семенович был начальником следственного отдела ГБ. Он шумно вздыхал, закатывая при этом глаза к потолку. Послезавтра в отпуск.
"Может, жене позвонить? Или секретарше анекдот про поручика Ржевского рассказать?"
Нет, жене он звонить не будет, а то опять начнет расспрашивать про анализы Дашки в детской поликлинике. Вчера еще он должен был забрать их - ладно, до конца рабочего дня еще долго, успеется. И секретарше не будет анекдот рассказывать, уже все его анекдоты она знает наизусть.
Зазвонил телефон. Буревичу не хотелось прерывать своего равномерного покачивания на стуле. Пусть секретарь возьмет трубку! Иначе, какого черта она здесь делает?
Элочка грациозно сняла трубку и - так, как только она умела, с придыханием, эротично и томно - спросила:
- Алло!
Она выразительно посмотрела на шефа и беззвучно артикулировала сигнал.
"Генерал", - прочитал Александр Семенович по ее красивым губам и тут же схватил трубку параллельного телефона.
- Да! Товарищ генерал!
- Семеныч! - генерал всегда так называл его, впрочем, как и все. - Дружище, тебе три минуты, чтобы оторвать свою задницу от расшатанного стула и прибыть ко мне для одной важной конфидициальности...
- Конфиденциальности, - поправил генерала Семеныч, но со стула уже вскочил, в готовности броситься в кабинет начальника.
До кабинета начальника ФСБ быстрым шагом ровно три минуты двадцать секунд - если генерал дает только три минуты, значит, очень срочно, значит, нужно бегом.
- Есть, Дмитрий Николаевич!
Он опоздал на одну секунду, но не беда: на одну секунду опаздывать разрешалось.
- Слушай меня, Семенович, - генерал доверительно наклонился вперед. - Произошла непростительная утечка информации... Да не у нас, не у нас! Министр мне сейчас только звонил и просил, заметь, слезно просил поставить заглушку на один неприятный инцидент. Они постоянно попадают в какую-нибудь переделку, ходи и подтирай за ними. Ну, не будем об этом судить. Слушай задание. Помнишь, шесть месяцев назад один журналюга украл важные документы? Эти документы грозили отставкой всего кабинета министров, и даже президенту не поздоровилось бы. Ты тогда на это дело поставил заглушку за месяц.
- Помню, - Семенович расплылся в улыбке.
Но генерал взглядом осек зашевелившиеся было бурные воспоминания:
- Так вот, на это дело тебе всего две недели!
Куда только улыбка Семеновича делась.
- Но, товарищ генерал! Это невозможно!
- Тогда я тебя уволю, - спокойно сказал Дмитрий Николаевич.
Семенович знал, что значит "уволю", в этой организации шуток не любят. Отстрелят, как паршивого пса.
- Даю информацию. Екатерина Зинина, жена или черт его знает, кем она приходилась тому журналисту, - противник сильный, если она смогла раскопать то похороненное дело. Учти, Семенович, не поставишь на эту срань заглушку - заглушку поставят на нас. Действуй.
- Есть, товарищ генерал! - Семенович козырнул генералу, вымучивая радость на лице, и повернулся исчезнуть, долой с глаз грозного начальства.
- Да! - сказал ему вдогонку генерал. - Забыл еще сказать. Удачи!
ГЛАВА II (Гусейнова Юлия) Красное. Черное. Рулетка? Нет, жизнь
Катя Зинина училась жить с оглядкой. Никогда раньше ей не приходилось этого делать - ее жизнь, размеренное существование с девяти до пяти в маленьком пыльном кабинете заведующей архивным отделом библиотеки-депозитария, была настолько мирной, что даже попахивала болотом. Болото всколыхнулось три года назад, когда Катя познакомилась с Гришей. И профессия его - журналист, и неусидчивая деятельная натура словно взорвали ее маленький мирок, расцветили яркими красками. Гриша вел ее, доверчивую и пассивную, по жизни за ручку, на многое открывал глаза, постоянно пытался расшевелить и зажечь...
От буйного разноцветного калейдоскопа, в который превратился мир Кати с приходом в него Григория, полгода назад остались лишь две краски. Всего две - красная и черная. Красная, как его кровь, разбрызгавшаяся во все стороны из-под придавившей его каменной плиты, вдруг сорвавшейся с неоконченного долгостроя рядом с его домом, как раз когда он мимо стройки торопился домой. И черная, как поглотившее Катю беспросветное горе.
Еще тогда, когда Григория не стало, Кате случалось задумываться, что плита на него упала вовсе не вдруг. А сейчас она была твердо уверена: Гришу убили. Устранили за его находку и нежелание о ней молчать. Кате Григорий ничего не рассказывал, заботясь о ее безопасности, да и зная, что от политики она предпочитала держаться подальше. Но тайна не желала быть похороненной вместе с ним и сама нашла Катю, когда она села позавчера вечером за Гришин "ноутбук". Родители Григория, убитые горем, старались не сохранять вещи, напоминавшие о сыне, а, наоборот, избавиться от них. Продали его квартиру, распродали или раздарили одежду и мебель. А компьютер отдали Кате - мол, непривычная это нам вещь, станем продавать - обманут, не скажут настоящей цены, а Гришенька очень им дорожил... дорожил и тобой - вот ты и возьми...
Катя открывала подряд все файлы, что видела - это были незаконченные статьи, фотографии к ним, стихи Григория, посвященные ей. Один файл система не открыла, потребовав пароль. Катя не стала настаивать, поскольку пароля не знала. Но Гриша приснился ей ночью - таким, каким он бывал, когда просил ее что-нибудь пообещать. Огромные карие глаза его, требовательные, неотвратимые, сверлили ее, пока она в слезах не проснулась. В одной рубашке побежала к компьютеру, включила его - и растеряла остатки сна, когда осознала, что сидит и смотрит на окошко, ждущее пароля. Она поняла, что именно из-за этого файла убили ее Гришу.
ГЛАВА III (Щепак Владимир) Наша служба и опасна...
- Моб твою ять! - Буревич с силой хлопнул дверью своего кабинета, Элочка вжала голову в плечи.
- Что случилось, Александр Семенович?
- Знаешь, милая девочка! Оторви-ка свою... Хм, - Семенович оценивающе оглядел секретаря сверху вниз. - Короче, свистать всех наверх, чем бы они ни занимались. Двадцать минут на сборы. Нет, пятнадцать!
- Хорошо, Александр Семенович.
- Не "хорошо", а "есть, товарищ майор"! Повтори.
- Есть, товарищ майор!
Элочка бросилась к своему рабочему месту и засуетилась семируким Серафимом. У-у-у! Сердитый начальник нынче. По рации вызвать всех, кто работает на внешних заданиях, проще всего. А тех, кто дома сидит, только по телефону и вызвонишь. Это в идеале. А если кто подался к любовнице или за город? Поднять все списки возможных вариантов...
Пока Элочка делала все возможное, Семенович стал разрабатывать план операции. Как назвать операцию? Вот еще, тоже, головная боль - не надо мальчишества, майор!
Собрались все, кроме программиста.
- Где лейтенант Иванов? Где этот разгильдяй?
Офицеры потупились, все знали: да, Иванов - разгильдяй, и если он вдруг когда-нибудь дослужится до капитана, удивит этим не только свой отдел. Но голова у парня стоит, где надо, о том, что он умел делать, остальные могли только мечтать. Однажды... ну ладно, не будем отвлекаться. В процессе, так сказать, познакомимся. А сейчас его нет.
- Вот так, воины. В нашем распоряжении неделя! - Семенович слукавил, генерал дал ему две недели, но надо же оставить себе фору, чтоб ребята не расслаблялись. Наверняка генералу министры дали месяц!
Офицеры загудели и зашумели. Маловато будет!
- Отставить разговоры! Мы знаем только ее имя, но и этого немало. Элочка, ты уже навела справки в паспортном столе?
- Так точно, Александр Семенович, вот ее адрес, где живет, и адрес работы.
- Молодец, тетка! Вот, учитесь работать, коллеги. Хотя это, конечно, мало что нам даст, девчонка умная, а значит - опасная. Не думаю, что нам придется эту неделю поспать хоть часок! А этому уроду, Иванову, скажите, что его ждут неприятные минуты встречи со мной. Вперед. Действуйте. Ах, да, забыл еще сказать: удачи!
Офицеры по военному козырнули и разошлись по заданиям, а Семенович остался размышлять над непростой задачей. Сейчас он будет играть в шахматы с персоной, которую совершенно не знал. Не впервой...
Вот генерал сказал, что девчонка умная и коварная. А вдруг она окажется набитой дурой? Это еще хуже. Умного хоть можно просчитать и проанализировать. Но как дуру-то проанализируешь? Себе дороже. Ее муж был умным противником - одно удовольствие! Но с безразмерным чувством чести. Начитался мушкетерских романчиков. Это ж надо! Позвонить в ГБ и сказать, что обладает эликсиром смерти для правительства.
Ну, хорошо, мы нечестно играли, не по его правилам. На войне, как на войне. Но у девчонки наверняка припасены для нас сюрпризы. "Конечно же, мы опять будем играть нечестно, мы же тайное агентство, рыцари кинжала и яда!"
Конечно, Семенович не будет церемониться с противником, пусть даже это женщина. Никакого Дюма он не читал и не собирается - вредные книги, ничему хорошему не научат. Зинина просто исчезнет из этой жизни. Позже, немного позже, а сейчас перед ним - виртуальная шахматная доска, и на ней одна пешка рвется в дамки. Фигуры уже расставлены и сделан первый ход. Семенович - опытный игрок, сколько таких пешек умерло за его долгую службу.
ГЛАВА IV (Гусейнова Юлия) По секрету всему свету
Со слов Григория Катя знала, что защищенные паролем документы требуют осторожного обращения: три неверные попытки - и система удалит файл. Может быть, так и поступить? Набрать наобум три раза что угодно в этом окошечке и покончить со страшной тайной раз навсегда!
Но тут же Катя обругала себя за малодушие. Ведь как раз этого - исчезновения информации - и добивались те, кто отнял у нее мужа. И она невольно сыграет им на руку, если поддастся слабости.
Пытаться открыть файл, не предназначенный для твоих глаз - все равно, что подбирать ключ к чужому замку... Что ж, все в жизни когда-нибудь приходится делать первый раз! Катя ввела девичью фамилию Гришиной мамы. Неверно! Свою девичью фамилию - снова мимо!
Оставалась одна последняя попытка... "Так нельзя! Нельзя слепо следовать стандартам. Подумай хоть чуть-чуть!" - мысленно подстегнула себя Катя и запустила обе руки в волосы, массируя голову: так соображалось легче.
- Предположим, пароль связан со мной... И дай Бог, чтоб на самом деле так и было! Иначе слишком много вариантов. Имя? Слишком просто - Кать в городе тысячи. Уменьшительное - Катенок? Это похоже на "котенок" с ошибкой, тоже легко додуматься... Знаю! Как же я могла забыть!?
Катя глубоко вздохнула, точно готовясь шагнуть под холодный душ, и набрала в окошке: кисАнька. Этим нежным именем, не "кисонька", а именно "кисАнька", с ударением посередине, звал ее только Гриша и никто другой.
Она нажала Enter - и тут разглядела в уголке экрана нечто, заставившее ее зажмуриться и зажать обеими руками рот, чтобы заглушить готовый вырваться крик ужаса. Дурочка, не переключила регистр!! Написала вместо нужного слова абракадабру латинскими буквами...
Но, услышав, как компьютер зашуршал диском, Катя открыла глаза. Будь, что будет! Все равно сделанного не поправишь. Стерлось - значит, так было надо.
...А ничего, оказывается, не стерлось! Катя угадала пароль, и теперь перед ней были признания некоего Петра С. - участника среднего звена колоссальной финансовой пирамиды, приносящей бешеные деньги на самый "верх". В основании пирамиды находилось несколько подпольных заводов, использовавших рабский, низко или вовсе не оплачиваемый труд беспризорных детей. Файл содержал также расчетные счета, адреса, телефоны... Катю пробрал озноб. Она залезла с ногами на стул, натянула ночную рубашку на колени и вжалась в спинку, отодвигаясь от экрана. Как ни мало она разбиралась в политике, но и ей стало понятно: получи эти факты огласку - и весь аппарат Президента будет вынужден подать в отставку, а страна еще ниже упадет в глазах мирового сообщества.
Переусердствовав в своем стремлении быть подальше от экрана, девушка с грохотом упала назад вместе со стулом. Соседи снизу яростно застучали по батарее. Еще бы - полтретьего ночи!.. Падение вытряхнуло Катю из оцепенения. Потирая ушибленные места, она стала вспоминать, где в беспорядке ее квартиры могли быть зарыты дискеты, и собирать их все на столе у ноутбука.
Четыре штучки - негусто! И магазины компьютерные все закрыты, ночь на дворе... А до утра ждать нельзя - Катя чувствовала, что должна спешить, но старалась не вдумываться, почему.
Зазвонил телефон. Вставая из-за стола, чтобы подойти взять трубку, Катя случайно пнула чемоданчик от ноутбука, и он... громыхнул. Удивленная звуком, Катя прихватила его с собой в коридор к телефону. Ну конечно, в трубке молчали - чего еще следовало ожидать от ночного звонка?
- Перезвоните, пожалуйста, ничего не слышно, - произнесла Катя заученную фразу и повесила трубку. Повернулась, чтобы идти назад в комнату, и увидела, что усеяла весь свой путь от стола до телефона дорожкой из дискет - это они гремели в чемоданчике.
"Гришенька, спасибо!" - со слезами на глазах шепнула девушка и кинулась собирать россыпи. Она списала файлы со всех дискет в компьютер, а вместо них скопировала на каждую Гришину находку, выбрав опцию "Сохранить только для чтения". Конечно, это не защита от стирания, а всего лишь видимость, но все-таки что-то лучше, чем ничего! Копии она назвала sensation, одну из них перевела, как умела, на английский язык.
Собираясь на работу, Катя не раздумывая взяла с собой чемоданчик с ноутбуком. Уже в коридоре она вспомнила недавно прочитанный детектив Полины Дашковой и сунула под коврик на лестничной площадке ампулу с лекарством - чтобы, не входя в квартиру, знать, не побывал ли там кто в ее отсутствие.
- Здравствуйте, Екатерина Юрьевна! А Елена Матвеевна заболела, она только что звонила... - встретила Катю растерянная студентка-практикантка. - Мне сегодня полный день работать?
- Нет, можешь уходить, как обычно. Я постою за тебя, - разрешила Катя.
Болезнь сотрудницы абонемента как нельзя лучше отвечала ее планам: вместе с выдаваемой литературой подсунуть дискеты читателям-журналистам. В архивном отделе, с тех пор, как его открыли для посещений, таких появилось немало.
А пока не пора было на абонемент, Катя прошлась по газетному фонду, выписывая электронные адреса редакций, в которые собиралась разослать копии Гришиного файла. С учетом того, что библиотека получала не все городские газеты, не всем газетам подобные разоблачения подходили по тематике и не все печатали в выходных данных свой e-mail, адресатов набралось около тридцати.
Катя позвонила по местному телефону в технический отдел:
- Мальчики, пустите меня в интернет, мне надо почту разослать!
- Бу сде, Катерина Юрьна! - отрапортовали на том конце провода. - Только, когда закончите, отзвонитесь нам, не оставляйте, как в прошлый раз! Деньги капают...
- Хорошо, я не забуду! Спасибо, - поблагодарила Катя и вошла в Сеть.
Она поймала себя на том, что криво улыбается. "Вот вам!" - со злостью говорила она невидимому врагу. - "Вы убили Гришу, можете убить меня - но тридцать редакций газет позакрывать у вас кишка тонка! Всех не одолеете, если имя нам - легион!.."
Она посылала письма из Outlook Express и с почтового ящика в интернете, и параллельно пыталась отыскать в Сети электронный адрес Комиссии по правам человека при ООН. Из-за обилия задач, требующих выполнения одновременно, связь работала крайне медленно...
ГЛАВА V (Щепак Владимир) Электроныч
- Чтоб я твою маму видел на лесопилке!
- Александр Семенович! Александр Семенович!
-Что "Александр Семенович", я уже 45 лет как Александр Семенович!
Семенович, как и обещал, устроил Иванову темную. Вообще-то, он хотел еще больше эпитетов вылить на бедную голову программиста, но веский аргумент лейтенанта немного остудил справедливый гнев майора:
- Товарищ майор! Я генералу чинил компьютер - ну никак не мог прийти по срочному вызову.
- Ладно, злостный гений, мы еще проверим твое алиби! Занимай свой пост, твои соратники уже ночь дежурят и работают над объектом. Чтоб с этого дня поселился в компьютерном центре, и чтоб я никогда не видел тебя дремлющим!
- Есть, товарищ майор, разрешите выполнять?
- Куды ж ты денешься с подводной лодки, выполняй!
Элочка одобрительно подмигнула лейтенанту, так ловко выкрутившемуся из разгона, и одарила его очаровательной улыбкой.
- В общем, так, Электроныч, твоя задача - не пущать. Понял?
- Понял, босс. Не пущать.
Задача простая: нужно не допустить выброса объектом наблюдения информации в интернет. Простая задача, но до ужаса нудная, необходимо внимание и сосредоточенность на протяжении всего срока операции. Да чего уж там, Иванов терпелив и вынослив - справится. Бывший хакер, так по-детски попавшийся в лапы Семеновича. Особый отдел за ним год целый охотился и таки поймал, но Семенович - добрый человек. Зачем гению в тюрьме гнить - иди к нам работать, может быть, и закроем глаза на некоторые слабости! Будешь нашим Электронычем. А?.. Но это совсем другая история и к делу не относится.
- Объект направляется к Кузнецкому мосту, - доложило наружное наблюдение.
- Она, что, дура? - возмущению Семеновича нет предела. - Давно бы отстреляли, если б не подлинники документов. Кто же так играет? На работу пошла!.. Хотя она может не догадываться о слежке. Пусть топает. Эй, Электроныч, сейчас, пожалуй, у тебя начнется работа.
Иванов свою службу знает. Предположительно, девчонка может попытаться разослать электронные копии документов по редакциям левого толка, где не гнушаются любой грязью. Какая проблема? Знаем физический адрес офиса, знаем провайдера, который предоставляет доступ в интернет. А его электронный адрес не сможет узнать только грудной ребенок, и то - по причине неумения пользоваться клавиатурой. Отлично! Сделано. Заходим к нему анонимным клиентом. Что это у вас? Ах, пароль администратора хотите? Боже мой, какие проблемы! Нате. Не тот? Вот зануда! Да ладно ломаться, вон же он, в файле лежит. Вам его повторить? Пожалуйте. Уф! А сейчас ждем-с, когда активность клиента начнется. Было бы неплохо сбацать имитацию настоящей отправки, чтоб девчонка поверила в реальность. Да, это легче всего.
- Семенович! - выглянул Иванов из полуоткрытой двери. - Вам копии документов нужны?
- Та, начерта! Хотя давай, жуть как интересно, из-за чего девчонка помрет. А что, уже отправляет?
- Нет, еще только коннектится.
- А, ну давай, возьми и нам малехо. А ты, Элочка, передай группе захвата, пусть не чешутся, а действуют.
ГЛАВА VI (Гусейнова Юлия) Супермен в сутане
"Боже, как медленно!.. Просто тормоз перестройки, а не компьютер!!"
Катя разнервничалась не на шутку, а предельное напряжение иногда вызывает в голове неплохие идеи.
Ну, конечно! В Самиздате, замечательном литературном сайте, один типус - кажется, его ник "Петя" - обсуждая роман Вячеслава Миронова "Я был на этой войне", упомянул еще одну правозащитную организацию. Так, быстро туда... Нашла: комментарии, третья страница, постинг ? 281. Организация называется Human Rights Watch. Этот цепной пес блока НАТО за информацию ухватится мертвой хваткой!
Катя как раз брала из принтера еще теплый лист с адресами HRW, когда в кабинет робко постучали.
- Войдите, - разрешила она, быстро сложив листок и спрятав в бюстгальтер.
Студентка вошла и остановилась у порога.
- Екатерина Юрьевна... я боюсь! - в голосе слышались слезы.
Катя приблизилась к девочке, взяла ее за руку и спросила как можно мягче, стараясь не выдать свою собственную внутреннюю дрожь:
- Что случилось, Лина?
- Понимаете... абонемент еще только через час откроется, а уже читатель пришел... я его попросила в коридоре подождать, а он мне: "Я здесь посижу", - и ТАК на меня посмотрел... Он какой-то больной, наверное!
- Почему ты так решила?
- Он меня как будто насквозь просветил... ужасные глаза...
Катя выпустила руку Лины и осела на стул - отказали ноги. Вот оно! Только в одной организации у сотрудников могут быть такие глаза.
- Екатерина Юрьевна...
- А?! - Катя очнулась, и в голове молниеносно созрел план.
- Екатерина Юрьевна, можно я не пойду туда? Посижу у Вас, пока не пора абонемент открывать?
- Посиди, конечно! Заодно поможешь мне. Умеешь в интернете работать?
- Умею.
- Доотправляй за меня почту, пожалуйста! Вот список адресов. Ничего писать не надо, просто прикрепляй к каждому письму этот файл, sensation. Когда закончишь, выйди из Эксплорера и позвони по 22 в тех.отдел - скажи, что интернет сегодня больше не нужен. Потом можешь идти домой. Ключи от кабинета вот здесь, в ящике, просто сдай на вахту, ничего не объясняй, сошлешься на меня. Хорошо?
- Да, я поняла.
Катя пропустила Лину на свое место за столом и сняла трубку городского телефона. Набрала номер сотрудницы, недавно вышедшей на пенсию:
- Алло, Юлия Ильинична? Да, это Вас шефиня бывшая беспокоит, как Ваше здоровье?.. Вот и замечательно! Юлия Ильинична, Вы нас не выручите по старой памяти? Лена Котова отзвонилась, что заболела, абонемент голый остается... Практикантка? Есть... Но сегодня же пятница, такой наплыв читателей ожидается, а она еще плохо в фонде ориентируется... Выручите, да? Спасибо Вам большое!.. Да, к празднику, обязательно! А как же!.. Ну, спасибо Вам еще раз, что б мы без Вас делали!.. Всего доброго.
Катя взяла чемоданчик с Гришиным ноутбуком и направилась к выходу.
- Я по делам поехала, если кто будет звонить - спрашивай, что передать. Ты сегодня за начальницу! - и, улыбнувшись в ответ на смущенную улыбку Лины, вышла в фонд. Быстро пробежалась между стеллажами, наобум рассовывая дискеты в коробки с материалами, потом зашла в служебный гардероб и надела шапку и пальто Лины. В ее левый ботинок сунула записку: "Линочка, прости, пожалуйста, что поступаю так некрасиво, это я взяла твою одежду. Ты возьми мою. Я вынуждена это сделать, тот читатель - с Лубянки! Екатерина Юрьевна".
Выйдя на улицу, Катя снова почувствовала, как ватно обмякли ноги, задрожали руки, повлажнели глаза. Как у всех слабых духом людей, порывы решимости легко сменялись у нее растерянностью и слезами. Она собиралась укрыться в церкви, и это было совсем недалеко - всего лишь площадь перейти. ЛУБЯНСКУЮ площадь...
"Возьми себя в руки! Орлы не разбойничают рядом со своим гнездом!" - приказала себе Катя и прошла мимо страшного дома решительным шагом. Не так быстро, как ей хотелось бы - тротуары были разрыты, Городской строительный комитет всеми силами показывал, что он не зря занимает свое роскошное здание неподалеку.
В самом начале улицы Малая Лубянка Катя все-таки упала, рассадила ногу и порвала колготки. Прихрамывая и смаргивая слезы, она добралась до костела Св. Людовика Французского. Она была католичкой, из белорусской семьи, и пела в этом костеле в приходском хоре.
В пространстве между наружными и внутренними дверьми Катя задержалась - снять колготки (лучше совсем никаких, чем рваные). Она спустила их до половины, наклонилась развязать ботинки - и тут ее схватили сзади и закрыли рукой рот. Катя изо всех сил пнула нападавшего...и с грохотом попала по тяжелой дубовой двери. Даже сквозь ботинок пальцы ноги пронзила боль.
Ее потащили наружу, но она успела ухватиться за ручку внутренней двери. Тот, кто тащил ее, рванул, чтобы отцепить, и в то же мгновение дверь открылась внутрь. У Кати хрустнуло в запястье, пальцы разжались, из глаз брызнули слезы. Но в дверном проеме она увидела отца Мишеля. Не раздумывая, он бросился ей на помощь.
Молниеносное движение - и державшие Катю руки разжались, похититель упал без чувств. Откуда ему было знать, что до приезда в Россию отец Мишель служил миссионером в Корее и владел восточными единоборствами!
Священник втолкнул Катю в храм и закрыл за ней внутреннюю дверь, одновременно пинком распахнув наружную:
- Ви'оди! (Выходи)
Второй человек, прятавшийся между дверьми, повиновался. Он тоже был не новичок в карате, но сочетание боевой стойки с сутаной его шокировало. К тому же, драться со святым отцом его не уполномочивали.
Не меняя напряженной позы, отец Мишель гневно произнес:
- НасилевАть женьщИну вэ серркви - эта ни прросто крриминал, эта крриминал перрЕд Бог! Поднимай звоего дрруга и вон!! Пока я не визвал милис.
- Мы сами, как милиция! - мужчина сделал движение к внутреннему карману, но отец Мишель опередил его и завладел тем, что там было - служебным удостоверением. Особист старался не терять самообладания:
- Видите? Госбезопасность. Эта женщина пойдет с нами!
- Нет! Эта ваш ррусский безопаснось. А серрковь на'одитса под жюррисдиксией Ватикана. Моя прри'ожанка оссанетса ззесь.
ГЛАВА VII (Щепак Владимир) Операция "Милый"
Семенович был зол, таким злым его еще никто не видел за последний месяц. Он метался по кабинету бешеной собакой, и офицеры отступали на шаг, когда он пробегал мимо - по принципу "От греха подальше". Вскоре все стояли спиной к стене - отступать было больше некуда.
- Ну, и что теперь прикажете делать? Упустили девчонку. Как теперь ее оттуда выудить? А? Ребята, мне завтра в отпуск, у меня нет лишней недели! Дачный сезон открывается!..
- Семенович, мы ее уже взяли, почти. Откуда тот монах вылез? А она направлялась именно туда, потому что знала, что там не наша территория! Этот католический поп, к тому же, здорово дерется...
Буревич уничтожающе взглянул на капитана, и тот осекся.
- Оставьте лучше ваши оправдания для Всевышнего, - холодно заметил Буревич и добавил: - Думайте, как ее оттуда выкурить.
Нестройно стали поступать предложения, среди них было даже совершенно фантастическое, типа штурма на бронетранспортерах. Почему именно на них? А чтоб монахи-каратисты не повыбивали челюсти десантникам.
- Вы с ума сошли! Штурмовать собственность Ватикана? Да после этого сразу же начнется война. Нас потом за эту акцию, знаете?
- Александр Семенович, а можно я скажу? - Элочка давно уже пыталась достучаться до внимания шефа.
- Ну, говори, тетка. Ты у нас самая умная. Ишь, вояки, что удумали!
- Я очень хорошо знаю женскую психологию.
- Надо полагать! - хмыкнул один из офицеров.
- Так вот, женщину ничем не проймешь, каких бы пряников и кнутов вы ни применяли. Только любовь может сотворить чудо!
- И что ты предлагаешь, влюбить объект в кого-нибудь из наших орлов? Ты соображаешь, что говоришь? Она же потеряла недавно своего мужа.
- На это нужно много времени, Александр Семенович. Я предлагаю сработать на остаточной памяти. Мы пустим туда двойника, но ненадолго, чтобы она не заподозрила подвоха.
Семенович уселся на стул, подпер рукой подбородок, нахмурил лоб, изображая мыслителя. Все в надежде смотрели на начальство.
- А что, это мысль! - наконец воскликнул Семенович. - Представлю тебя когда-нибудь к награде, тетка. Операция "Милый" сформирована. Мы загримируем одного из вас под Григория Зинина и пустим на сегодняшнюю вечернюю мессу. Надеюсь, она потеряет самообладание и бросится за ним. Нужен один доброволец. Ты!
Он ткнул пальцем в грудь лейтенанту Никитину.
- Почему я? Я же совсем не похож на Зинина.
- Похож, похож! И имя, Григорий, в самый раз. Мы тебя так разделаем под орех - мама родная не узнает. Чудеса современного гримерного дела поражают воображение! А хочешь, мы тебя под Гитлера загримируем и пустим на одну из встреч ветеранов Великой Отечественной? Шутю, я, шутю. А если кроме шуток - мы так и сделаем, если провалишь операцию и она за тобой не пойдет.
- Александр Семенович, а почему операция "Милый"?
- Элочка, ты еще маленькая глупенькая девочка. Каждая операция - она, как пароход, должна иметь имя. Вот представь, операция номер двести двенадцать! Звучит? Нет. А здесь - сама же лет через десять вспомнишь, мол, когда-то я предложила гениальный план операции "Милый". Сечешь разницу? То-то же. А сейчас, аврал!
***
Перед входом в церковь Григорий поправил очки, неумело и стыдливо перекрестился слева направо - на католический лад - и вошел в зал, где уже практически заканчивалась служба: хор выводил Salve Regina. Краем глаза он заметил среди хористов Катерину и улыбнулся.
Маленькая восковая свечка не хотела держаться в песке, падала, и Григорию пришлось греть ее пятку над другой горящей свечой. Наконец, он сладил с непослушной свечкой и, отойдя на шаг, полюбовался на свой труд. Вот теперь он сядет на длинную дубовую лавочку и молитвенно сложит ладони. Он не сводил глаз с хора и гипнотизировал Катю: "Обрати внимание. Ну, же!" - и вдруг заметил, как девушка вздрогнула. Очччень хорошо! Теперь дожидаемся, пока не начнут расходиться прихожане.
Торжественно грянули и истаяли в воздухе последние органные аккорды, и люди потянулись к выходу, получив заряд энергии от Бога, крестились у дверей и покидали храм. "Григорий, тебе тоже пора..."
Медленно встать, обойти зал так, чтобы девчонка в мерцающем отблеске свечей увидела и смогла его нечетко рассмотреть, припасть на одно колено у алтаря и, не слишком смешиваясь с толпой, пойти к выходу. Последний взгляд через плечо на хор. Он уже стал волноваться: провалил операцию... Теперь Буревич его точно убьет!
- Гриша! - послышался возглас сзади. - Постой!
"Поймал", - подумал Григорий и хищно улыбнулся.
ГЛАВА VIII (Гусейнова Юлия) Ах, обмануть меня несложно...
Давно уже Катя не пела так плохо, как сегодня - занижала свою партию, путала слова. И напрасно дирижер делал ей страшные глаза, а Света, старшая альтовой группы, толкала ее в бок и показывала рукой "повыше" - Катины мысли были заняты только одним: "ЧТО ДЕЛАТЬ?!! Господи, помоги!.."
Утром отец Мишель назвал ее счастливым человеком. Ничего себе, счастье! Рука распухла, вся нога - сплошной синяк, единственные целые колготки вдрызг порвала, удивительно, как вообще до сих пор жива. И ни домой нельзя, ни на работу. Ладно, дома никто не ждет, а в библиотеке ведь все с ума посходят - как же, зав. отделом пропала! И Лину под удар подставила... бедная девочка совсем тут ни при чем... Как не дать волю слезам!
Но не зря сказано - "отрет Бог всякую слезу с очей ваших"! В церкви Катю накормили, промыли святой водой ссадины, туго перевязали растянутое запястье, даже сходили для нее в магазин за колготками. Она смогла позвонить в библиотеку и сообщить, что попала в беду (не уточняя, в какую). Директор успокоил ее, что со студенткой все обошлось благополучно, и пообещал решить малой кровью кадровый вопрос. "Считайте, что Вы в отпуске за свой счет. Поправляйте поскорее Ваши дела, мы Вас ждем!" - без тени упрека в голосе сказал он Кате. Душевный все-таки человек Игорь Степанович, пошли Господь каждому такое начальство!
Однако стоило Кате более-менее прийти в себя, как ее вызвал к себе отец-настоятель.
- Дочь моя, мне только что позвонили из мэрии и поставили в известность, что Вы тут у нас, как бы помягче выразиться, скрываетесь от правосудия.
- Не от правосудия, отец мой, а от госбезопасности. Я не совершила никакого преступления.
- Да, это меняет дело... И все-таки я хотел бы попросить Вас со временем подыскать себе другое укрытие. Только не подумайте, что я выставляю Вас на улицу прямо сейчас. Но тем не менее...
- Отец мой, чего Вы боитесь? Неужели они могут что-то Вам сделать?
Отец-настоятель вздохнул:
- Формально - ничего не могут. Мы от них не зависим. Но сильно осложнить нам жизнь возможно и косвенными методами. К примеру, отключить свет, отопление, воду... Способны они и на неприятности покрупнее. Не секрет, что положение католической церкви в России не такое уж прочное. Православная церковь во всеуслышание называет ее своей сестрой, но наверняка очень обрадуется случаю обвинить в нечистоплотности... Ох, простите. Не стоило мне вываливать на Вас все эти дрязги. И все же, войдите в мое положение.
"А кто бы вошел в мое!" - чуть не крикнула Катя, но сдержалась. Молча кивнула и отправилась к отцу Мишелю - проситься на исповедь.
Выслушав, за что она удостоилась внимания спецслужб, он помрачнел: