Иванович Юрий : другие произведения.

Мир Адельванов (Уникумы Вселенной - 3) общий файл

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
  • Аннотация:
    Телепортация... Мечта любой цивилизации разумных. Тому, кто покоряет и познаёт мир телепортации, становятся подвластны иные миры. Создатели телепорта, становятся всесильны, если не бессмертны... Казалось бы, разве могут где-то остаться ненужными, забытыми и неиспользуемыми уникальные устройства? Разве могут площадки телепортации срабатывать спонтанно? Нонсенс! И, тем не менее, несколько самых выдающихся землян столкнулись с подобным нонсенсом. Столкнулись и оказались на краю собственной гибели.

УНИКУМЫ ВСЕЛЕННОЙ

книга третья

МИР АДЕЛЬВАНОВ

Или "Уникумы на краю вселенной" или "Уникумы защищаются"

ПРОЛОГ

   Если разбираться, Сторож имел не только сложный порядковый номер с буквенной аббревиатурой, но ещё в процессе своей постройки и отладки получил несколько имён личных от своих создателей. Но сам он любил, когда к нему обращались коротко, зато ёмко, Сторож. Именно это слово-определение наиболее точно определяло все те многочисленные функции, обязанности и задания устройства, которые возлагались на его плечи к выполнению. Да и задания можно было свести только к одной строчке: "...охранять города от любых посягательств любых разумных или неразумных существ". Предыстория и причины таких задач, были устройству неведомы, да и неинтересны, все его конструктивные возможности рассчитывались не на анализ действия своих создателей, а на исполнение их воли.
   Причём исполнение скрупулёзное и строгое.
   Так, например, уничтожать всю живность следовало не сразу и не с любого количества, а когда количество особей достигнет пятнадцати или сразу превысит это число. Создатели полагали, что десяток существ никогда не сможет стать репродуктивным и достигнуть уровня выживаемости вида. Сами вымрут. А значит использовать для их истребления мощь искусственного интеллекта бессмысленно, как и задействовать подотчётные ему силы тотального уничтожения.
   Про мистичность и особое почтение адельванов к числу пятнадцать, Сторож знал. Именно с пятнадцати представителей своего вида, попавших случайно в иную Вселенную, адельваны выросли в единую и мощную цивилизацию. Пятнадцать тысячелетий длился расцвет этой цивилизации. Да и вообще число пятнадцать фигурировало и преобладало в большинстве не только деяний крупного масштаба, но и бытовых мелочей. Это уже не говоря о том, что каждый адельван имел на руках пятнадцать пальцев.
   Так что искусственный интеллект, призванный охранять покой планеты знал прекрасно: меньше полутора десятков - это ничто, пустота и тлен. А вот пятнадцать и выше - это сила, опасность и преступное коварство, на которое следует реагировать немедленно.
   Вот устройства наружного наблюдения и подали сигнал: к городу приближаются не просто существа, а существа разумные. Их внешнее сходство с адельванами просматривалось сразу, хотя и различия невозможно было скрыть даже под одеждами. Проснувшийся Сторож вышел из технической полудремы и с воодушевлением стал готовиться к уничтожению приближающейся группы.
   Каково же было его разочарование, когда он насчитал среди агрессоров только четырнадцать особей, которые обладали живыми организмами, имели все признаки разумности, и попадали под классификацию "...объекты на немедленное уничтожение". Всего только одной особи не хватало для начала активных контрдействий!
   А сканирование гигантских, довольно подвижных человекообразных роботов, подтвердило предварительные результаты: обычные механические помощники, пусть и с несколько уникальными умственными, но всё равно искусственными способностями. Они в категорию живых существ никоим образом не попадали. Пусть и гораздо опаснее любого существа, состоящего из плоти, но робот он и есть робот...
   Вот потому Сторож и оказался разочарован: некие разумные границы, а то и просторы для проявления собственной инициативы у него имелись, но не настолько большие, чтобы проигнорировать магическое, основополагающее в жизни его создателей число пятнадцать. Пришлось опять приводить устройства наружного наблюдения в пассивный режим, да заново переводить технические средства в энергосберегающий режим.
   Только и оставалось решить последний вопрос: впадать в положенную инструкцией спячку, или всё-таки не надеясь на пассивные приборы наружного наблюдения лично проследить за неизвестными, невесть откуда взявшимися существами?
  
  

Глава первая

ПЕРВЫЕ ШАГИ В ЧЕРТУ ГОРОДА

   Археологическая экспедиция, а вернее сказать весь её подвижный состав, замер метрах в ста от заброшенного города адельванов. Потому что вблизи здания уже не казались такими прочными, вечными и нерушимыми. Всё-таки время, землетрясения, осадки и ветер не пощадили творения неведомых градостроителей. Да и некоторые рухнувшие строения только напоминали о необходимой максимальной осторожности. Ведь просто так, без предварительной разведки, да ещё на такой тяжелой технике, да в сопровождении трёх боевых киборгов цоркской цивилизации, войти парадным маршем в неизведанный город никакой благоразумный археолог себе не позволит.
   Первая группа, в составе пяти человек отправилась туда пешком. Тем более что погода благоприятствовала для прогулки: в меру облачно, лёгкий ветерок, температура плюс пятнадцать градусов по Цельсию.
   Понятное дело, что возглавил группу Александр Константинович Броди, сорока одного года от роду и пожалуй самый ныне известный и прославленный на Земле не только как археолог, но и как человек с невероятными полномочиями, полученными от нового союза Хардии и Аларастрасии. Его поддерживали, что представители империи, прожившие более шести тысяч лет во многих галактиках и вселенных, что цорки, одни из самых долгоживущих созданий существующих в Большом Космосе. Потому что так получалось: именно благодаря Броди удалось если уж не спасти Землю от очередного уничтожения древними сфинксами, то уж однозначно вывести её на совершенно иной уровень по шкалам градации иных развитых цивилизаций. Прародине человечества теперь предстояла сложная интеграция в большой Космос, и заключение союза с цорками, стало первой вехой на этом пути.
   Вторым человеком в группе археологов была Лариса Ярославна Гершко-Броди, супруга вышеназванного Александра, обаятельная красавица двадцати четырёх лет отроду. Совсем недавно она считалась в прежней экспедицией "госпожой генеральный спонсор", потому что именно на её деньги и были организованы исследования того участка Ливии, где недавно провозгласила независимость вновь возродившаяся из пучины времени Хардийская империя. Сейчас Лариса уже не имела права распоряжаться всем и вся, но как профессиональный археолог была засчитана в состав нынешней экспедиции "...заместителем руководителя, со всеми вытекающими обязанностями и правами".
   Понятное дело, что этим выбором больше всего оказался недоволен третий член группы, Карл Пузин. Тоже всемирно известный археолог, урождённый Одессы, а ныне гражданин Испании, старый друг и приятель Александра Константиновича, Карл славился необычайной активностью, отличным чувством юмора и умением повести за собой любые толпы в любом наугад выбранном направлении. Причём направление чаще всего оказывалось правильным и единственно верным. Сейчас он всю дорогу от замершей техники до первого дома, с пеной у рта доказывал несправедливость распределения некоторых штатных должностей, взывая к справедливости и совестливости:
   - Ну как так можно, Санёк? Как тебе не стыдно разводить семейственность на рабочем месте и потакать капризам своей разбалованной славой супруги? Ведь есть же специалисты и более заслуженные, имеющие несоразмерно больший опыт работ на нашем нелёгком поприще раскрытия многовековых тайн древней истории.
   - Кто, например? - бросил Броди в сторону друга вопрос, сам продолжая рассматривать здания, к которым группа приближалась.
   - Как кто?! - патетически восклицал Пузин, тоже успевающий и под ноги внимательно смотреть и по сторонам осматриваться. - Да вон..., хотя бы Оливер!
   Старый и проверенный коллега Карла пока оставался в кабине одного из грузовиков, куда руководитель экспедиции тоже быстро оглянулся:
   - Отличная идея, дружище! Обязательно над этим подумаю..., на досуге...
   - Да что там думать?! Тем более что есть и более признанные, так сказать заслуженные специалисты. А ты ведёшь себя словно последний сноб и протекционист!
   Александр Константинович и не думал краснеть от стыда или покаяния. Наоборот, с удовольствием и гордостью взглянул на свою молодую женушку, которая пока деловито помалкивала, и неожиданно похвастался:
   - Ну да, моя супруга самая молоденькая, самая умная и сама красивая...
   - Ну да, - тут же в тон продолжил Пузин, - попробуй ты скажи иначе, она сразу себе отыщет более молодого и пригожего принца на белом коне.
   Лариса не выдержала, и, переходя сразу в атаку, вмешалась в разговор приятелей:
   - Карл! Не надоело даром языком болтать всякую чушь? Как ты свою Люссию, всюду за собой таскаешь и потакаешь ей всём, прощаешь ей всякие неприятности, то это нормально? А как меня за вклад в науку и удачное решение финансовых проблем мой муж назначил прикрывать ему спину - то это уже семейственность и протекционизм?
   Только что названная Люссия, четвёртый член группы, вскинула фотоаппарат и сделала целую серию фотоснимков своей недовольной подруги. При этом ещё и прокомментировала:
   - Ты такая интересная, когда сердишься...
   - А почему она сердится? - не унимался подданный Испании. - Потому что правда глаза колет. Ну и совесть проснулась и терзает: "Как ты посмела воспользовалась своей близостью с самим Броди...!"
   Фамилию своего товарища он так перекрутил и растянул до неузнаваемости, что никто из группы не удержался от смешков. Карлу прощали любые шутки и любое ёрничанье, да и всё знали, что он так себя ведет, когда очень сильно волнуется. А тут и повод был более чем подходящий для истинного исследователя чтобы сердце от томления остановилось: вот-вот нога человека ступит в места обитания неизвестной, таинственной цивилизации, о которых знали только имя - адельваны.
   Волновались все, так что подобный разговор и отвлекал и снимал ненужное напряжение. Даже обычно молчаливый и сдержанный Михаил, по кличке Кормилец, пятый член передовой группы экспедиции, после смеха заговорил:
   - Какая большая трещина вон в той стене! - его рука указала на здание справа, от некоего понятия улицы, к которой люди приближались. - Неужели и в самом деле здесь настолько сильные землетрясения?
   Но его вопрос остался без ответа, по той причине, что Карл Пузин, переключил теперь внимание как раз на него, на самого массивного своего спутника:
   - Кстати! А почему не назначили заместителем нашего уважаемого Михаила Степановича Днепрянского? Если уж на то пошло, то это именно он является в некотором роде прямым представителем основного спонсора, который выделил нам эту планету для обследования. Да и внешне он среди нас самый колоритный, сильный и величественный. Мало того, это его именем богиня Пеотия назвала эту планету: Миха. А что получается? Как был Кормилец на должности практиканта, так и остался? Да это беспредел нигилизма со стороны руководства!
   Броди покривился в раздумье, словно припоминая:
   - Господин Днепрянский у нас уже числится на должности старшего научного сотрудника при окладе доктора исторических наук. Так что ни о каком ущемлении его заслуг не может быть и речи..., - после чего он замер на месте, и с помощью бинокля стал просматривать более полно приоткрывшуюся перед группой улицу. - Может, мы ему ещё и ставку старшего научного консультанта набросим...
   Примеру руководителя последовали все, посматривая в бинокли, но и при этом его старый приятель не унимался:
   - А вот это уже - настоящий подхалимаж перед вышестоящими спонсорами экспедиции! И насколько я помню, эта ставка обещана лично мне...
   - Ты определись, дружище, на чьей ты стороне, - несколько отстранённо рассуждал Броди. - То ты ратуешь за поднятие престижа и заработка Кормильца, то вдруг пытаешься с помощью скандала отобрать у него честно заслуженную ставку. Ко всему, совсем недавно Лариса справедливо напоминала: "Пузин явился к нам без приглашения и обязывался работать лишь за питание и возможность помахать лопатой..." Так что не обессудь, коллега, для тебя только место практиканта осталось...
   Могло показаться, что испанский археолог обиделся, насколько длинная пауза повисла. Но на самом деле он, как и все тщательно рассматривал строения и пространства между ними, и только придя к какому-то выводу, сменил тему разговора:
   - Понятия не имею, как мы там передвигаться будем? Издалека так всё выглядело крепко и нерушимо, а тут такие провалы, осыпи, трещины и странные воронки... Похоже подземные коммуникации в ещё худшем состоянии, чем всё остальное. Просто поражаюсь, как по этим местам могла бродить умом помешанная императрица Айни?
   - Не забывай, что здесь полно лесов, и открытых луговых просторов, - сразу возразила ему Люссия. - Так что скорей всего Айни гуляла именно там, в безопасных местах... А здесь... Хотя вон то, пятое здание по правой стороне не имеет внешне малейших повреждений.
   Названное здание, и в самом деле из всех окраинных смотрелось довольно прилично: четыре этажа, с большими террасами и верандами со всех пяти сторон, больше всех напоминало землянам некие привычные формы и стандарты родной планеты. Да и окна там имелись все, пусть и несколько непривычной формы и ярко-бежевого оттенка.
   Но руководитель экспедиции рассуждал несколько иначе:
   - Спору нет, там вроде всё цело и осмотреть попытаемся обязательно. Видимо там широкий, решётчатый фундамент, потому и нет перекосов. Только вот для создания нашей основной базы следует выбрать нечто более прочное, массивное и вечное. А что здесь таковым выглядит?
   - Небоскрёбы..., - буркнул Пузин.
   - Верно..., практикант, верно. Теперь только выберем конкретное здание, и проложим туда вначале пешую дорогу.
   Его молодая супруга, скептически отнеслась к самой идее создания базы возле гигантских зданий:
   - Вы себе представляете, что от нас останется в случае падения такого домика?
   - Ты лучше присмотрись, - советовал Пузин Ларисе. - И покажи мне хоть одно рухнувшее здание, которое можно назвать небоскрёбом. А? Вон, меленьких - полно... До категории "средние", - только парочка дотягивает... И гигантские стоят, и даже ни одно не накренилось... А всё по той причине, что там наверняка совсем иные технологии закладки фундаментов применяются. Пока такая махина рухнет, все окружающие здания от времени рассыплются.
   Броди посмотрел на Ларису и утвердительно кивнул:
   - Ну да, где-то так и я размышлял... Теперь давайте сместимся на другую улицу.
   Как таковыми, улицы города ими не являлись. Скорей на глаза попадались открытые пространства между домами, построенными хаотично и беспорядочно, которые проживавшие тут когда-то адельваны использовали как угодно, но только не для наземного транспорта. Наверняка и подземные коммуникации были, но вот вокруг стен скорей всего могли садиться или приземляться только летательные устройства. Причём весьма лёгкие и явно не межпланетного сообщения, потому что покрытие просматривалось весьма тонкое, во многих местах проломленное, а на большинстве пространств наглухо заросшее травами, вьющимися растениями и низкорослым, можно сказать стелющимся кустарником.
   Именно на последний вид растений, обратил в первую очередь внимание испанский археолог, когда группа, сдвинувших правее стала просматривать тамошние территории:
   - У меня такое впечатление, что эти кусты кто-то подстригает и не даёт им вырасти выше определённого роста. Да и по всей логике, лесные великаны давно были обязаны здесь прижиться, и разрастись во всей красе. Ветер-то в любом случае с лесистых холмов сюда семена заносит.
   - На околице вообще ничего не растёт, - многозначительно добавил Броди, ткнув носком своего ботинка еле заметное травяное покрытие под ногами.
   - Неужели сюда направлено какое-то опасное излучение? - забеспокоилась Лариса, присматриваясь к показаниям универсального прибора висящего на груди. - Ничего не фиксируется...
   Руководитель экспедиции пультом управления призвал к себе одного из боевых киборгов и поставил ему задачу, обследовать околицы города на наличие любых видов радиации, не приближаясь к зданиям.
   Глядя на громадного киборга, высказал свою мысль и Михаил Днепрянский:
   - Вдруг здесь никого живого не осталось, зато ночами выползают из щелей роботы и пытаются вести уборку города? На всё у них сил не хватает, а вот кусты до сих пор стригут...
   - Молодец, Кормилец! - с пафосом похвалил его Карл. - Отныне можешь смело проставить у себя в графе "премиальные", большую жирную птицу, которая обозначает гениальную идею, тянущую на ставку доктора наук. Пусть твой шеф обзавидуется..., да и практиканты - тоже...
   За смущающегося парня заступилась Люссия:
   - Идея и в самом деле отличная. Ведь кто-то же кусты подстригает. Так почему бы и не роботы? Причём не обязательно большие, а с локоть... Ведь остальные просто не смогут выбраться из обвалившихся подземелий...
   Пока Пузин радостно смеялся, стал рассуждать Александр Константинович:
   - Да нет, роботы сюда никак не вписываются. На то техника и предназначена, чтобы всё стричь под одну гребёнку. А так разница сразу видна: что здесь, а что там. Да и между домами высота травы и кустарника несколько разнится. Так что тут либо некое излучение специального толка, либо неведомые микроорганизмы...
   - Пеотия убеждала, что здесь даже микробов нет, - напомнила Лариса Ярославна.
   - Даже богиня может ошибаться, - философски ответил её муж, пользуясь уже вторым пультом. - Пускаем впереди себя одного киборга. Пусть и дорогу прощупывает, и подземные коммуникации начинает сканировать своими приборами. Всё равно мы биноклями ничего лучше не высмотрим...
   Второй киборг приблизился к людям, получил ещё целую кучу от них словесных инструкций и рекомендаций, и после этого двинулся по так называемой городской улице. Немного подумав, руководитель экспедиции, добавил в передовую разведку и последнего киборга, поясняя свои действия желанием подстраховать ценных помощников:
   - Если один провалится, второй поможет ему выбраться на поверхность.
   - Ага... Смотря куда провалится, - заметил резонно Карл. - Но что-то самый первый наш помощничек слишком уж носом землю роет. Неужели что-то обнаружил?
   Вывели на дисплей показания от робота, проверяющего местность на наличие радиации. Там и в самом деле сообщалось, что некое излучение здесь присутствует, к тому же весьма интенсивное. Но вредно оно лишь для флоры, представителям фауны, по предварительным утверждениям киборга ничего не грозит.
   - Как же не грозит, если на планете даже микробов нет? - удивлялась Лариса. - Что-то или кто-то их в любом случае периодически уничтожает, иначе что-нибудь да развелось на этих землях за такое долгое время.
   Она имела в виду, что на падающих в атмосферу метеоритах и прочих космических скитальцах чего только не выживает в вакууме и сверхнизких температурах. Если за несколько веков по стечениям невероятных обстоятельств никто не приживётся в здешней экзосфере, то уж за несколько тысячелетий простейшие просто обязаны были появиться.
   На эту тему лучше всех был проинформирован Броди:
   - Опять повторюсь, наша ветреная богиня Пеотия и ошибаться может и просто утверждать подобное по недосмотру. Сама тут была всего несколько раз, даже вон верхние слои атмосферы не проверяла, как следует. А вдруг там некий слой вокруг планеты, уничтожающий всё живое?
   - Тогда сюда только и можно телепортацией добраться, - резонно рассуждал Михаил. - Иначе космонавты на космическом корабле при посадке тоже бы погибли.
   - Ну да..., если у них определённой защиты не будет...
   - Верной дорогой идёте товарищи, - похвалил Пузин коллег за такие рассуждения. - Теперь нам в подтверждение ваших идей останется разыскать несколько космических корабликов со ссохшимися тушками астронавтов.
   Свои идеи подала и Лариса:
   - Какая жалость, что у нас нет летающих зондов для дальней разведки и для исследования атмосферы. Так бы они летали во всех направления и собирали ценнейшую для нас информацию. Наши долгожители Хардийской империи либо не продумали этот вопрос, либо специально не дали нам подмогу с воздуха. Скорей всего последнее, потому что при их возможностях у нас могла быть любая техника.
   Пузин дружески ткнул своего товарища кулаком в плечо:
   - Ну что я тебе говорил? Балованная у тебя жена! Забыла, что в археологии важна не техника, а маленький совочек и набор щёточек под рукой. А ты её в заместители по блату устроил. Э-эх!..
   Александр Константинович посматривал на свой виртуальный экран, который завис у него на уровне живота и пытался разобраться в формирующихся там линиях подземных инфраструктур:
   - Да нет, против такой техники, что у нас, грех возражать. Хотя и Лариса права: летающие зонды нам бы очень пригодились... А вот по поводу совочка... Что-то мне не нравится передвижение наших киборгов между домами. Слишком они осторожно и медленно двигаются. Судя по сканированию, под землёй и в самом деле чего только не настроено...
   - Ну и что тебя терзает? - недоумевал Карл. - Будет нам что раскапывать...
   - В том-то и дело, что следовало бы прямо с этого вот места, где стоим и начинать раскопки. А только потом двинуться дальше. Но странные лучи, оставляющие здесь только тонкий слой травки, мне покоя не дают. Для фауны они может и не вредны, а вот для "гомо сапиенс"...
   После чего участие в споре приняло все четыре археолога. Мнения несколько разделились. Броди с Пузиным хотели прорываться к ближайшему небоскрюбу и уже там приступать к первым осмотрам. Тогда как Лариса и Михаил пытались присоветовать податься именно в то широкое приземистое здание или в крайнем случае попытаться снять серхний слой покрытий и грунта над открытыми прострнаствами между домов. При этом споре Люссия помалкивала, зато почти не прерывали свою работу её фотокамеры. Уж очень прославленная фотокорреспондент любила вот такие интенсивные дебаты фиксировать для истории, а потом давать к ним свои особые комментарии в сопроводительных статьях.
   Понятное дело, что в споре победил опыт и неумолимый авторитет старых ветеранов археологии. Тем более что к тому времени парочка киборгов уже преодолела больше половины расстояния к выбранному объекту. А раз путь проверен такими тяжеленными роботами, то и люди могут свободно передвигаться по проложенной тропе. Коротко переговорив с Оливером, который оставался с колонной транспорта за старшего, Александр Константинович так и двинулся по городу первым, не доверив эту почётное право даже своей любимой и разбалованной супруге.
   Преодолели половину пути, составляющую метров шестьсот, и вновь сделали остановку, рассматривая открывающееся перед ними здание уже более полно и с иного ракурса. Тогда как боевые киборги чуть впереди продолжили "протаптывать" первую тропу за неизвестно какое количество лет. Ну а между членами передовой группы, опять разгорелся диспут на тему: "Что это такое и для чего служит?"
   Ибо громадное здание, никоим образом не смахивало на жилой комплекс. С этим все согласились единогласно. Да и какое разумное существо станет жить в таком неудобном, во всех пониманиях строении? Куполообразные участки лепились друг на друга без всякой системы или целесообразности. Во все стороны торчали какие-то шпили разных толщины, длины, раскрасок и структуры. Провисали странные трубы и перекрученные полоски из непонятных, но скорее всего не поддающихся никакой коррозии сплавов. Местами между полукруглых выпуклостей просматривались столбы, колонны с многочисленными гранями разной ширины. То есть полный гротеск или абстракционизм архитектурного гения.
   - Это памятник, не иначе, - решила Люссия. - Причём памятник тем, кто погиб в ужасной катастрофе.
   - Да нет, скорей всего это - развлекательный центр для детей, - возразила подруге Лариса Гершко-Броди. - Правда, несколько специфической центр, скорей всего нечто, из серии "Замок страха".
   Кормилец имел свою версию:
   - Мне кажется это музей, в котором адельваны выставляли образцы флорф и фауны из других миров. Слышали, что Чинкис рассказывал про свой личный музей на Аларастрасии? Потом и Райгд загорелся построить нечто подобное на Земле в планетарном масштабе? Так вот, это здание - самое оно. И запоминается и впечатляет.
   - Ха! - не соглашался со всеми испанский археолог. - А почему вы забываете главный постулат любого грамотного продавца: "Реклама - двигатель торговли!"? Скорей всего тут самые шустрые, можно сказать местные одесситы и подсуетились. Наверняка и надпись соответствующую на фронтоне отыщем: "Только у нас! Не пропустите скидки!" Ко всему прочему, мою версию косвенно подтверждает и тот факт, что здание на окраине, как и все уважающие себя торговые центры. И присмотритесь, сколько вокруг свободного места для парковки летающих тарелок. Или на чём тут местные аборигены летали?..
   - Не обязательно на тарелках, - фыркал смехом Броди. - Скорей всего адельваны умели телепортироваться, куда им только вздумается. Точно как наши древние люди их Хардийской империи... По крайней мере, в пределах этого города, могли существовать многочисленные линии телепортационных перемещений. Ну а для дальней перемещений и был построен вот этот передающий комплекс. Или ретранслятор. И все эти торчащие в стороны штыри, не иначе как дополнительные отростки антенн. Да вы сами присмотритесь!.. И скорей всего тут вокруг не парковки были, а цветущие сады и многочисленные клумбы с экзотическими цветами.
   - Верно! - сразу поддержала его супруга. - Высшие цивилизации несомненно украшают пространства между домами лишь самыми прекрасными и дивными цветами.
   - Ага, ага..., попробуй на её месте не поддакни руководителю..., - вроде как себе под нос, но чтобы слышали все, бормотал Карл Пузин. - Сразу из заместителей выгонит в практиканты. И это - в лучшем случае.
   Лариса хотела возразить коллеге чем-то задиристым, уже и улыбнулась с предвкушающей мимикой, да тут случилось неприятное происшествие: на глазах у почтенной публики, один из великих, непобедимых киборгов вдруг провалился вниз вместе с участком грунта, на котором стоял. Поэтому женщина воскликнула:
   - Там ловушка! - после чего немного смутилась и пояснила причину восклицания: - Как иначе эта боевая машина могла бы так опростоволоситься?
   С минуту все визуально наблюдали за действиями второго кибирга, да пытались высмотреть на экранах переданные кадры как снизу, так и с краю провала. При этом оживлённо болея з своих помощников и пытаясь дать верные подсказки.
   К счастью ни ловушки, ни глубокой пропасти внизу не оказалось. Восьмиметровый гигант провалился в некое складское помещение, метров двадцати в высоту. На металлических стеллажах там возлежали многочисленные поделки, очень похожие нана двадцатилитровые бочонки из неизвестного материала. Скорей всего из пластика или специально обработанного дерева. То есть киборг завалился вниз весьма удачно, с амортизировав падение и превратив стеллажи с поделками в мешающую подняться кашу обломков. Ни жидкости, ни газа, ничего иного в бочонках не оказалось. Зато вот с выемкой своего коллеги наверх, пришлось роботам повозиться. Для этого к провалу и второй киборг подался, и только общими усилиями они вытащили многотонное оружие наверх.
   После чего и люди позволили себе приблизиться и присмотреться более тщательно. Склад, как склад. Разве что слишком узенькие проходы между стеллажами. Но наверняка там когда-то работали специальные доставщики-распределители. А вот загадку, что это за бочонки и для чего предназначались, раскрыть не удалось. Даже после того как несколько уцелевших, довольно лёгких предметов были подняты наверх и ощупаны руками. Хотя и тут не обошлось без нескольких весьма интересных предположений:
   - Может это ячейки для почты? - сама спрашивала, и сама же себе отвечала Люссия: - Да нет, щели для писем ведь нет... И жидкость в этом - хранить нецелесообразно: герметичность подкачала...
   - А мне кажется, это обычные табуретки, - утверждал Михаил, в честь которого богиня Пеотия и назвала эту планету Миха. - Помните, подобные раньше продавались? Удобные, и внутрь мелкие вещи можно сложить... Здесь вон тоже крышка отвинчивается...
   Несмотря на множество иных предложений, гипотезу Кормильца признали самой жизненной и близкой к логике. Даже Пузин перестал насмехаться над молодым коллегой:
   - Соображаешь... Но тогда получается, что там где-то внизу и производство этих табуреток находится. Спускаемся вниз для осмотра?
   Вопрос уже адресовался руководителю экспедиции. Но тот, присматриваясь к киборгу, который приближался к диковинному небоскрёбу, не стал распыляться на мелочи:
   - Да шут с ними, с этими табуретками! Надо как можно быстрей ретранслятор осмотреть. Да и расположиться всей экспедиции уже давно пора постоянным лагерем... Двигаем!
   Судя по действиям киборга, он отыскал вход в здание и теперь со свей своей хитростью, опытом и изобретательством пытался вскрыть возникшую перед ним преграду. Мир адельванов медленно и неохотно открывал свои тайны для людей с далёкой Земли.
  
  

Глава вторая

НЕНУЖНЫЙ БАЛАСТ

   Пока один из киборгов, сложившись плоским щитом между колоннами входа, мудрил над разгадыванием системы вскрытия, двое его коллег исследовали солидный по площади пятачок перед ступеньками и прилегающие к входу стены. Какие-то коммуникации с помещениями и здесь под слоем нанесённой земли и толстенной плитой просматривались, но вот материалы здесь разнились даже простым взглядом. Так и казалось, что данное здание строили не только в ином стиле, но и совсем иные учёные с некими экспериментальными стенами.
   Могло оказаться, что здесь банальная тюрьма, или сугубо научный объект, в которые изначально запрещался вход любому постороннему существу. Но ведь даже в таких случаях должен иметься некий парадный вход как для провинившихся, так и для самих исследователей. Тем более что к входу поднималось во всю ширину пять ступенек, а за матовой поверхностью дверей просматривалось просторное фойе, на периметрах которого виднелись вполне обычные лестничные пролёты и некие прозрачные створки, прикрывавшие просторные кабинки лифтов.
   Археологи старались не мешаться под катками и манипуляторами роботов, став чуть в сторонке и интенсивно обсуждая подаваемые на экраны сведения. Толстенная плита под ногами казалась приваренной намертво к главным несущим стенам здания. Ну а вполне стандартная высота ступенек, позволяла предположить рост аборигенов вполне сходный с человеческим. Сам же материал не поддавался осмыслению и первые его пробы ничего не говорили даже произведённым цорками аналитическим устройствам. А ведь в их память были вложены знания о тысячах, миллионах иных галактик. И отсутствие результатов навевало нехорошие мыслию Причём мысли эти довольно жёстко высказала Лариса:
   - А ведь мы с Михаилом оказались правы! Следовало нам начать исследования в выбранном четырёхэтажном здании. Как говорится: меньше откусишь, быстрей пережуёшь и не подавишься при этом. А вас, мэтров архитектуры, всё больше на самое броское да несуразное тянет... И что в итоге? Вон уже и сообщение пришло: "Целесообразнее вскрыть проход с помощью взрыва или силового удара". Ха! Да лучше бы нам не боевых, а исследовательских киборгов дали.
   - Ярославна, не всё так мрачно, как тебе кажется, - Броди несколько вяло пытался успокоить супругу. - Времени у нас хоть отбавляй, мы никуда не торопимся... Да и взрывать этот неизвестный материал, конечно же не станем. Мало что в ответ может случиться...
   - Да что там случиться может? - кипел желанием немедленно прорваться внутрь именно этого здания Пузин. - Подрывать надо! Или проламывать массой! Немедленно! Или вы боитесь, что сработает пожарная сигнализация?
   Но с ним никто не соглашался, и даже Кормилец басил с возмущением:
   - Раз так тщательно закрыто, значит причины для этого веские имелись. Посторонних тут не жалуют. Вдруг здесь и в самом деле тюрьма строгого режима располагалась? Зато может все остальные здания нараспашку стоят?
   Вот потому и приняли решение начать исследования с более мелкого здания, из тех которые приличней выглядели и лучше сохранились. Возле "Шипастика", как единодушно окрестили диковинный небоскрёб, оставили всё того же киборга возиться с подбором электронных отмычек. А всем остальным составом отступили к тому самому четырёхэтажному зданию, на которое изначально указывала главный фотокорреспондент экспедиции.
   Начали исследования со двора, определив, что покрытие прочное и опасных ловушек в виде провалов внизу сканеры не нащупывают. А вот парадный и два вспомогательных входа внутрь здания, оказались тоже заблокированы намертво. Причём системы опознания хозяев не поддавались никакой расшифровке по той причине, что ни крохи энергии в обводе здания не просматривалось.
   - Или у них совсем иной вид энергии, нами не ощущаемый, либо тут уже давно всё разрядилось, - после получаса бесполезных попыток аккуратно вскрыть прочное здание, констатировал Броди. - Следовательно, идём "напролом". Уж изнутри здания потом как-нибудь раскумекаем: что куда и откуда. Ломай! Только как можно аккуратней!
   Последние приказы он отдал киборгу, когда люди отошли метров на пятьдесят, да ещё и встали под прикрытие угла иной постройки. Треск, хруст и через пару минут и полный доклад от роботов, мобильные модули которых живо обследовали все четыре верхних и два подвальных этажа здания: "Полное отсутствие охранной сигнализации или противодействия вторжению. Найденные приборы обесточены, освещение отсутствует. Опасности для людей - нет".
   Первым в раскрытые створки, постарался втиснуться испанский археолог одесского происхождения:
   - Дамы и господа! Прошу поперед батьки в пекло не лезть! Мало ли что тут может отыскаться на ваши головы..., - бормотал он, довольно быстро рассекая просторный холл во всех направлениях. - И что? Где мебель? Где бесценные картины и редкие музыкальные инструменты? Где сгнившие остатки уникального коврового покрытия на полу? Неужели хозяева этого дома - никогда не принимали гостей? Не поверю! Иначе они вообще никогда в городе не согласились бы проживать.
   На что резонно ответила Люссия:
   - Мало ли какие традиции приёма гостей, существовали у адельванов. - Все остальные четыре члена группы держались плотной кучкой, и посматривали Пузина так, словно тот сейчас будет проглочен стенным выступом. - Вдруг они встречаясь с гостями укладывались на пол и проваливались в бездну медитации? При этом им мебель или музыка только помешать могла...
   - Слишком хитро и нецелесообразно, - отмёл Пузин подобную идею, останавливаясь перед вполне себе нормальной лестницей, ведущей на верхние этажи: - Если выяснится, что они ещё и кроватей не имели, я буду в этих туземцах очень разочарован. Поднимаемся?
   Двинувшийся за ним следом Александр Константинович, продолжил философские рассуждения фотокорреспондента:
   - Мы ведь даже не подозреваем, как туземцы могли выглядеть. Вдруг они - птицы? И тогда зачем цапле, спрашивается кровать, когда она спит стоя на одной ноге?
   - М-да? - Карл уже стоял на втором этаже, который почти весь был занят просторной комнатой с несколькими возвышенностями по центру, весьма напоминающими импровизации из диких камней. - Если здесь жили цапли, то на каждом углу должен стоять кувшин с рисом или пшеницей... Или с овсом?.. Что там едят эти пернатые больше всего?
   - Червячков! - на полном серьёзе пробасил сзади Кормилец. И тут же получил от бойкого на язык мэтра археологии очередную шпильку:
   - Ну да, ты ведь лучше всех знаешь, чем следует кормить цивилизованных разумных.
   Собрались возле первого нагромождения и долго не спорили о его предназначении. Нечто в виде стилизованного под ручеёк, или под фонтанчик устройство, в верхней части которого вытекала вода, затем по сложным поворотам русел с водопадами спускавшаяся вниз и вливавшаяся в озерцо на уровне пола.
   - Наверное, это не что иное, как водопой, для проживавших здесь цапель, - глубокомысленно начал руководитель экспедиции. - Буду бороться за присвоение этим птицам имени: "Карлавин Пузинос экспансивный непоседливый". И сомневаюсь, что слово "разумный" в этой классификации будет уместным.
   Его друг продолжил тем же тоном:
   - Наверняка этажом выше мы обнаружим и кормушки аборигенов, на которых крупными буквами будет написано: "Старики, дети и Броди - питаются вне очереди!"
   Приятель сделал вид, что обиделся:
   - Буду я ещё всяких стариков Пузиных вне очереди пропускать...
   Третий этаж оказался разделён на девять небольших комнат, которые ничем иначе, кроме как спальнями и служить не могли по умолчанию. Но опять-таки ни самой мебели, ни её остатков, ни даже пыли от возможно истлевших одеял не просматривалось. Только голые стены, сделанные из неподдающегося времени, разноцветного материала. То есть ни штукатурки, ни побелки, ни покраски. Разве что на потолке виднелись некие отверстие, по которым, скорей всего, и подавался свет в жилые помещения. Возле окон, а вернее их диковинного подобия не отыскалось ни выключателей, ни каких иных приспособлений для открытия.
   Несколько иначе смотрелся самый верхний этаж. Там имелось три разделенных стенами комнаты неправильной формы. Но вот в каждой имелось большое окно примерно в треть потолка. А возле каждого окна вполне понятный в применении рычаг. То есть здесь процесс приоктрытия проходил вручную. Другой вопрос, что окна более чем на две трети были засыпаны песком и растительным мусором, открывать их сейчас не было ни возможности, ни необходимости.
   Поэтому археологи поспешили в подвалы, опять расходясь во мнении о сути всего города в целости, и данного дома в частности. Складывалось такое впечатление, что что строения тут возвели, а потом наглухо законсервировав, так и не прожив здесь ни часа. Понятное дело, что следовало и в других домах хорошенько осмотреться и покопаться тщательно в руинах, но всё равно недоумение так и прорывалось в словах спорщиков:
   - Город могли построить роботы по единому проекту, а потом отправиться, куда их там отправили. Потому что ни единого следа пребывания здесь разумного существа, мы пока не обнаружили.
   - А вдруг случилась катастрофа? И обитателям планеты пришлось спешно эвакуироваться?
   - Тоже полная ерунда! В таких случаях мебель с собой не забирают, её дешевле будет создать в ином мире. Личные, памятные вещи, документы и драгоценности, ещё некая мелочь, - вот и весь список межзвёздного переселенца. А при катастрофе, всё это помещается в один рюкзак.
   - Опять-таки: а вдруг они переселялись с помощью телепортации? Вдобавок себестоимость подобного переноса - сущие копейки. Почему бы тогда не забрать всё? Вплоть до плинтуса?
   - Э-э-э! Так и дома все перенести можно..., вместе с городом! ...И планетой!
   В подвалах оказалось ещё интереснее. Первый уровень, правда, ничем не привлекал: всё те же пустынные комнаты с голыми стенами, а вон самый нижний уровень, разделённый на четыре равновеликих комнаты, сразу подтолкнул мысли землян только в одном направлении:
   - Телепорты!
   Если уж кто не воскликнул этого слова, то очень чётко о нём подумал. Да и как следовало называть сходящиеся к центру сужающиеся окружности, как не местом для переноса адельванов в иные миры? Каждая окружность была выложена разноцветным камнем, весьма походившим по текстуре на мрамор. Всё-таки неизвестные строители иногда использовали природные материалы в отделке особо ценных помещений.
   Хотя та же Люссия, сработав под сотню фотографий, решила встать на колени и ощупать пол руками. Она больше всех сомневалась, что под ногами у неё мрамор. Но сделать это не успела, оттащенная под локти за край цветных окружностей:
   - Опять на неприятности нарываешься? - шипел в одно ухо Пузин.
   - А ведь сколько уже было "последних" предупреждений? - укорял с другое ухо и Броди. - Вдруг это и в самом деле телепорт и он работает? Выходишь на определённый круг, останавливаешься на искомой окружности и тебя переносить именно туда, куда ты и собирался.
   - Энергии в доме нет! - зло вырывалась из рук мужчин корреспондент. - Здесь ничего не работает!
   - Может, мы просто включить не можем? Или команду голосом подать не умеем? А вдруг запуск состоится только при определённой массе существа? Или после облачения в определённую одежду?
   Слушая перечисления Александра Константиновича, Кормилец припомнил данные ему богиней напоследок инструкции:
   - А мне Пеотия тоже сказала, что мы наверняка отыщем здесь устройства для телепортации. Но убеждала, что действовать ни одно из них при переносе с этой планеты на иную - не сможет. Что-то она здесь ещё при доставке Айни высмотрела и пришла к таким выводам. Но советовала все подобные находки регистрировать, изучать и делать подробные описания...
   - Ну вот видите! - раздражённая Люссия вырвалась из рук примолкших друзей, и смела пересекла парочку окружностей по диагонали. - Если уж я уверена в безопасности, то со мной ничего не случается. И только при спешке...
   - А сейчас ты не спешишь? - сомневалась в действиях подруги Лариса. - Если уж наш Миха такой уверенный, то пусть он первым и пробует.
   - Легко! - согласился бесшабашно здоровяк. - В крайнем случае, если меня куда-нибудь забросит, то Пеотия в любом случае разыщет.
   На руководителя экспедиции, он всё-таки при начальных шагах косился, но не услышав запрещающих слов, со всей решимостью стал топтаться по разноцветным окружностям. Постоял в центре, даже попрыгал на месте. Потом делал остановки в произвольно выбранных местах, садился на пол, трогал его руками.
   Ну и вслух делился своими наблюдениями:
   - В самом деле, тут всё и давно обесточено..., а значит, работать никак не сможет. Мало того, мне кажется эти телепорты вообще ни разу не использовались, а то и вообще не достроены... Да и вообще, почему бы не предположить, что здесь банальное место для танцев? Вдруг здесь по вечерам молодёжь должна собираться и отплясывать какую-нибудь самбу?
   - Ага! Прям вот так четыре одинаковых комнаты? - не скрывал своего скепсиса Броди. - И все для танцев? Не лучше ли для этого дела иметь одну, но просторную?
   - Может и лучше... Но вдруг у них агорафобия? Вот чтобы не бояться открытого пространства они и наделали перегородок... О! - здоровяк как раз сидел на полу и щупал его руками в самом центре окружностей. - А это и в самом деле не мрамор. Тот был бы несколько прохладней... Только внешнее сходство...
   Тут уже и все потянулись пощупать руками и составить личное мнение.
   - В самом деле, больше на пластик похоже...
   - Или на твёрдое дерево...
   - Может отколем кусочек для пробы и анализа?
   - Ну и зачем портить сохранившееся имущество, если вокруг столько развалин? Что-то мне подсказывает, что там тоже вот таких "танцплощадок" отыщется предостаточно...
   Потом по рации попытались связаться с поверхностью, и только тогда поняли, что здешние подвальные перекрытия наглухо отсекают любую традиционную для землян коротковолновую связь.
   - Ну вот, в любом случае откалывать кусочки придётся, - Пузин уже и молоточком примерялся, как удобнее отколоть краешек дверного проёма. - И тут, и там..., и везде.
   Но Броди придержал товарища за руку:
   - Лучше уж там. Ломать всегда легче... Тем более, что место для базы здесь и в самом деле вполне подходящее. Что скажете? Обустраиваемся?
   Спрашивал он всех, хотя смотрел при этом на супругу, которая уже во второй комнате ощупывала руками центр окружностей. Ну та, как бы за всех и ответила:
   - Вполне хорошее и уютное место. Чур, моя самая верхняя комната с видом на лес.
   Тогда как более практичный Пузин помотал головой:
   - Не нравится мне здесь. И хуже всего, что ни одного санузла не обнаружили. Будете с горшками бегать на улицу?
   - У нас есть биомодули, - напомнила госпожа Гершко-Броди. - Установим на каждом этаже.
   - И никакого подобия кухни...
   - Устроим наши котлы, с питанием от генератора прямо на террасе, если будет позволять погода, там же и пообедаем.
   - Ну и сам сон в таком здании может быть чреват негативными последствиями, - не сдавался Карл. - Мало что здесь нам приснится?
   Но и заместитель руководителя экспедиции на всё имела готовые ответы:
   - Первые ночи здесь будут спать только добровольцы в окружении приборов. Самые трусливые практиканты-перестраховщики будут отдыхать в жилой будке грузовика.
   Пузин заговорщески подмигнул другу:
   - Ну нет, будки у нас только для женщин, практикантам там не место! - но получив в ответ только насмешливое фырканиь от обеих женщин, поитересовался у Ларисы: - И что ты там всё этот пол выщупываешь?
   Та и в самом деле прощупала ладошками центр уже в третьей комнате и отправилась в четвёртую. Там деловито уселась на пол, тоже пощупала его ладонями и стала доставать из футляра прибор измерения температуры:
   - Да вот, теперь просто уверена, что в этой комнате пол наиболее тёплый. Сейчас только и осталось удостовериться в этом с помощью прибора.
   После чего уже и все остальные члены группы забегали по комнатам, прикладывая ладони к полу в разных местах. При этом мнения у всех оказались разными: на звание самого тёплого пола претендовало сразу три комнаты. Единодушие было только в одном: первая комната наиболее прохладная.
   Но ещё больше все удивились, когда беспристрастный прибор показал совершенно одинаковую температуру во всех четырёх помещениях. Отличия в сотые доли градуса в расчёт не шли: сквозняки и минимальные перепады из-за этого никто не отменял. Зато парадокс был на лицо и хорошо чувствовался ладонями: разница температур существовала.
   А что может быть интереснее, чем решение заковыристой загадки? Вот и начался научный спор, а вернее более полное и тщательное исследование. И вскоре-таки отыскали некую закономерность. Изначально ведь все пощупали пол только в одной комнате. А уже потом, кто в какую забрёл. Из чего выстраивалась чёткая, логическая последовательность: с каждым последующим "прощупыванием" пола в ином помещении, рукам казалось, что температура возрастает. Причём достаточно возрастает, примерно на полтора градуса. Общая разница между первыми кругами и последними в итоге составляло около шести градусов. Опять-таки: только по ощущениям!
   Что заставило Пузина радостно воскликнуть:
   - Мы явно разбудили и теперь чувствуем некое излучение! И оно нас даже различает!
   Но теперь сильно обеспокоился руководитель экспедиции:
   - Только этого нам не хватало! Вдруг мы начинаем инициировать запуск телепорта в рабочий режим? И вскоре начнём всё-таки куда-то перемещаться?
   - Так это же здорово! - заулыбался Михаил. - Сможем как Пеотия и все остальные хардийцы перемещаться куда пожелаем...
   - Ничего тут "здоровского" нет! - строго осадил его Броди. - Тем более что перенести нас может ну совсем не туда "куда пожелаем". Немедленно поднимаемся наверх!
   Здоровяк хотел было поспорить ещё на эту тему, но видя, как безропотно подались наверх Пузин, а за ним и женщины, тоже пожал плечами и подчинился. На первом этаже связь с колонной транспорта и с киборгами возобновилась, поэтому уже расслабленно и спокойно можно было пообщаться и подумать, что делать дальше.
   Оливер докладывал, что у них там относительно спокойно, если не принимать во внимание стремительно ухудшающуюся погоду. Резкие порывы ветра гнали низко нависшие тучи, которые вскоре обещали пролиться обильным дождём.
   Два киборга, обследовавшие здание по всему периметру и участок улицы до самой окраины, дали подтверждение, что колонна может спокойно добраться сюда и расположиться чуть ли не на веранде нижнего этажа. Кислотных дождей здесь по предварительным анализам быть не должно, но загнать хоть часть техники под крышу посчитали предпочтительнее. Так что последовала команда на движение колонны по размеченной роботами дороге прямо к зданию, и вскоре в нём уже царил шум делового размещения и подготовки к первому, как решили его назвать, торжественному обеду.
   Ну и попутно каждый выбирал себе подходящую комнату на третьем и четвёртом этажах. Спускаться в подвал, Броди пока запретил строго-настрого.
   Также последовал запрос третьему киборгу, который продолжал возиться с разблокировкой входа в небоскрёб "Шипастик". Процесс вскрытия двигался очень медленно, но аналитические программы боевого робота уже повысили возможность удачного вскрытия до двадцати трёх процентов. А значит, некие алгоритмы уже были найдены, и оставалось только не торопить события.
   Ну и пока готовился обед и накрывался стол в холле первого этажа, полным ходом шло расселение по выбранным комнатам. Так как Лариса выбрала комнаты сверху, то первым делом возжелала иметь возможность открытия окон, а для этого их следовало вначале очистить снаружи от нанесенного песка и мелкого мусора. К выполнению этого задания приступила пара оставшихся роботов, которые с помощью выдвижных манипуляторов закинули на крышу малогабаритные многофункциональные модули. Те и приступили к уборке мусора, а также в проверке крыши и выходящих там окон в целом. То есть работа в здании кипела вовсю, и каждый член экспедиции был занят делом, мечась между установленными на открытой веранде машинами, холлом первого этажа и своими комнатами.
   Александр Константинович тоже решил успеть до обеда загрузить в подвал несколько дополнительных устройств на самоходной основе. Для этого он взял в помощь испанца Мануэля, который слыл бонзой в программировании данных устройств. И уже внизу принялся объяснять стоящую задачу:
   - Пока из людей на разноцветные окружности заходить никто не имеет права. В том числе и ты. Но вот устройства надо науськать так, чтобы они ходили кругами не только по одному помещению, а по всем. Меняя при этом и направление, и очередность комнат. Основная задача: поиск температурных ризниц и выявление причин этой разницы. Ну и пусть пытаются засечь любое, пусть даже самое невероятное излучение.
   - И надолго их программировать? - интересовался Мануэль.
   - Как минимум до конца этого дня. После обеда мы покопаемся в соседних зданиях и в развалинах, и тогда будем решать: в каком русле вести дальнейшие исследования.
   - Тогда я приступаю!
   - На обед я тебя позову, крикну вниз, - пообещал руководитель экспедиции и поспешил наверх.
   Там уже столы были частично уставлены холодными закусками, разнообразие которых было обеспечено ещё на Земле. Горячие блюда, коих тоже хватало в готовом и полу готовом виде на ближайшие несколько дней, уже разогревались, пропитывая атмосферу здания очаровательными, аппетитными запахами.
   Вначале Броди отвлекли Ирена с Николаем. Счастливчику и тут уже успело в некотором роде повезти. Пока колонна ждала сообщения от группы разведки, он маясь бездельем немного вернулся назад, и углубился в лес, из которого они приехали. И там ему на глаза попались грибы, причём настолько странные по виду, что удержаться от сбора урожая было невозможно.
   Растения напоминали китайскую пагоду, или ель. То есть основной ствол гриба пронзал расположенные друг над другом шляпки и поднимался на высоту до полуметра. Верхушка венчалась самой маленькой шляпкой, размером с пол ладони. Тогда как самая нижняя шляпка достигала размеров большой кепки. И всё такое пухлое, твёрденькое, и радующее глаз. Причём таких многоярусных грибов Николай натаскал из леса и сложил в кузове грузовика двадцать штук, и накормить таким количеством экспедицию можно было не менее трёх раз.
   - Мы отдали несколько кусочков в анализатор, - щебетала Ирена, - И предварительные анализы показали, что токсичных ядов нет.
   - Да и пахнут они как самые натуральные подосиновики! - хвастался Николай. - И вид - соответствующий. А Оливер чуть не помер от расстройства, когда такую красоту увидел. Кричал, что это надо выбросить немедленно и поганки складировать в машине он запрещает. Еле отвоевал право вам показать.
   - И много их там ещё в лесу осталось?
   - Да полно! Причём ещё как минимум двух видов я заметил, вполне тоже съедобные: лисички и вроде как маслята. А вот ни мухоморов, ни поганок нет.
   Броди пожал плечами:
   - Ну, если полный анализ ничего в них вредного не обнаружит, то можно и попробовать. Свежеприготовленная пища, тем более такая, любое меню украсит. Только учтите, готовить придётся тому, кто грибы нашел.
   - Запросто! - согласилась парочка, о которой уже все поговаривали, что они жених и невеста. Ещё в Хардии они сильно сблизились, а во время последних событий на Земле вообще старались не отходить друг от друга дальше, чем на десяток метров.
   Александр Константинович уже хотел возвращаться в дом, как его отвлекли два водителя, которые считались уже и ветеранами, и друзьями, пройдя через все трудности последней экспедиции в пустыне. Сейчас Пётр и Сергей мучились некоторыми сомнениями, которыми решили поделиться с руководителем:
   - Жилые будки слишком высокие, под навес веранды никак не войдут.
   - Но в комплекте есть плёночное покрытие. Может накрыть?
   - А то дождь вот-вот хлынет.
   Вся малая техника разместилась очень удобно под навесом. Оды фургона с устройствами, приборами и научной аппаратурой стояли по центру веранды. Чудно смотрящийся, навороченный джип одной из самых дорогих моделей, поблескивал в правом углу. В левом, умостился грузовик поменьше, у которого имелся выдвижной манипулятор самопогрузчик, и в длинном кузове которого чего только не было из необходимого археологам инструмента, экипировки и нужных для обустройства лагеря вещей.
   А вот жилые комнаты на колёсах, в каждой из которых могло проживать до шести человек, из-за своей высоты и в самом деле не помещались под крышей. Они стояли в дому боком, позволяя заходить в раскрытые двери даже если вдруг хлынет проливной ливень. Хотя, что такое ливень, пусть даже с возможным градом? Прочное, нержавеющее железо, да ещё покрытое специальными составами, ничто не повредит.
   Но раз водители так обеспокоены низко нависшими тучами, то почему бы и не перестраховаться?
   - Накрывайте, хуже от этого не станет. Тем более что в ближайшие сутки нам никуда ехать не понадобиться.
   Ещё и понаблюдал, как довольно ловко Сергей с Петром стали накидывать и закреплять особо прочное плёночное покрытие. А потом и голос Оливера, лично руководящего накрытием на столы послышался:
   - Дамы и господа! Прошу всех к столу! Через пять минут подаём горячее! Кто не успеет - сам виноват.
   Принюхиваясь к запахам и потирая ладони, Броди поспешил в холл, на ходу восклицая:
   - Отлично обживаемся!
   На что совершенно непьющий Оливер, откликнулся встречным предложением:
   - Может бутылку вина открыть? Одну на всех?
   - Обойдёмся! Ещё ничего не нашли, ничего не открыли и ничего не разгадали. Значит - и праздновать особо нечего! - но наткнувшись на обиженные картинно лица Николая и Ирены, - поспешно добавил: - Естественно, находка таких замечательных грибов - дело всемирной важности, но отмечать это дело мы будем лишь после первой апробации. А сейчас...
   Он сбросил с себя куртку, повесив её на спинку стула, потом добавил туда же пояс с ножом и пистолетной кобурой, и только после этого, чувствуя облегчение во всём теле, стал усаживаться во главе стола. Но сразу обратил внимание, что народу слишком мало. И развёл руки в недоумении:
   - А что, никто не голодный? Мануэля позвали?
   - Да всех позвал, - бросил Оливер и ему вторил голос поднимающегося снизу программиста:
   - Уже иду! Уже иду!
   Следом, со стороны веранды появились и оживлённо спорящие о достоинствах прозрачного покрытия водители. Стали рассаживаться за столами и все остальные, а вот Ларисы, которую Броди пытался высмотреть в первую очередь, всё не было. Как сразу бросалось в глаза и отсутствие самого крупного в экспедиции Михаила Степановича Днепрянского.
   - И Пузина с Люссией нет! - фыркнул Оливер с иронией. - Никак уже спать завалились на новеньких матрасах! Ну-ка, Фреди, сгоняй за ними наверх.
   Один из двух новеньких практикантов, которых взяли в экспедицию только в силу нерушимых традиций археологической плеяды, резво бросился по лестнице наверх. Тогда как Пако, "старый гвардеец" из свиты Пузина, принялся беззлобно подтрунивать над оставшимся практикантом:
   - Конечно, быть на побегушках и заниматься мойкой посуды - дело не совсем благодарное, но ведь все с этого начинали...
   Паренёк, кандидатуру которого выбрали случайным методом компьютерного тыка, кажется был готов просто дышать здешним воздухом, а не то что котлы мыть, поэтому в ответ только счастливо улыбался и соглашательски кивал.
   На тему практики, Николай Счастливчик тоже решил что-то добавить, тем более что сам недавно был точно в такой же роли. Но не успел, сверху по лестнице скатился интенсивно дышащий от усердия Фёдор, которого испанцы пытались называть на свой манер Фредом:
   - А наверху никого нет! - выпалил он. - Я во все комнаты заглянул - никого! Может они наружу вышли?
   Сердце нехорошо защемило, когда Броди стал обводить требовательным взглядом всех остальных участников экспедиции.
   - Внизу их нет! - твёрдо заявил Мануэль. - И не спускались даже.
   - И наружу они не выходили! - подтвердил Сергей, переглянувшись с Петром. - Мы с веранды так никуда и не отлучались.
   - Да я чётко помню, что они наверх подались! - стал сердиться Оливер, под согласные кивки Пако. - Последней туда подалась Люссия со своим рюкзаком, с сумками и модемом...
   После чего Броди сам устремился наверх, желая убедиться собственными глазами, что его никто не разыгрывает. В их комнате, которую выбрала супруга, его взгляд сразу выхватил основную странность и несуразность: на раскладном столике, лежали разложенные косметические принадлежности, без которых себя не мыслит любая женщина. Видимо и Лариса решила перед обедом покрасить чуточку ресницы, потому что щёточка из стержня была вынута и лежала возле зеркала так, словно её только что выронили из рук. Под щёточкой растекалось пятнышко туши...
   Никакая женщина так шутить не станет! Прежде чем спрятаться, она обязательно вернёт щёточку в стержень и плотно его закроет.
   Броди навис над столиком, недоумённо озираясь и пытаясь унять бушующие в голове панические мысли. А со спины уже доносился не на шутку встревоженный голос Оливера:
   - Ни Карла с Люссией, ни Михаила нигде нет!
   - Что же случилось? - стал спрашивать сам себя Александр Константинович и попытался развернуться в сторону деловито гудящего за стеклом окна модуля. Тот продолжал счищать нанесённый за века мусор. Но во время разворота с телом Броди стало происходить нечто странное. Окружающая обстановка стала размазываться, и чувство координации громко завопило, что тело куда-то проваливается. Попытки отпрыгнуть резко в сторону или хотя бы ухватиться руками всё за тот же столик, ничего не принесли: плоть, словно стала принадлежать привидению, проходя сквозь предметы как бестелесный фантом.
  
  

Глава третья

ЗА ТРИДЕВЯТЬ ЗЕМЕЛЬ...

   Когда ещё думали, что Солнце вращается вокруг Земли, то понятие "далеко" обозначалось довольно длинным словосочетанием: в тридевятом царстве, в тридесятом государстве. С тех пор понятие "далеко" многократно расширилось, выросло и обрело конкретику. В иной галактике. В иной вселенной. На краю тридесятой вселенной. Ну и так далее и тому подобное.
   Куда попал господин Броди, он сам долго понять не мог. Только и догадался, что телепортацией его забросило не иначе, как "к чёрту на кулички". Вроде только и начал куда-то проваливаться, как тут же под ногами оказалась твердь, относительная конечно, что-то плотно обжало со всех сторон и в ушах знатно зашелестело. В глазах стояла полная темень, а лица касались стебли не то травы, не то листьев камыша. Да и руки явственно нащупали вокруг плотно стоящие стебли не то гигантской травы, не то стебли какого иного растения. Причём стебли стояли так плотно, что просунуть сквозь них руку и то получалось проблематично.
   Создавалось впечатление, что стоял себе плотно связанный сноп, а человека и воткнули в его середину. А вот как из этого снопа выбраться, и есть ли у него вообще край, никто подсказывать не собирался.
   Если бы ещё всё дело было только в нём, Александр бы так сильно не переживал. Раз существует телепортация в это место, значит скорей всего, канал переброски работает и в обратном направлении. Но его сердце колотилось от страха по поводу Ларисы и остальных друзей:
   "Куда её могло забросить? Хорошо, если недалеко отсюда. Здесь хоть нормальная для дыхания атмосфера, вполне мягкая температура, и град по голове не стучит..., пока! - он попытался рассмотреть, что там наверху, со всей силы раздвигая руками высоченные стебли в стороны. - Всё равно ничего не видно! Вроде как ночь, но ни луны какой-нибудь, ни звёздочки мерцающей... Или там наверху мрачные тучи? Хм..., вроде нельзя сказать что парит, воздух скорее сухой, который бывает в южных, засушливых районах... А вот как отсюда выбираться: Вернее, в какую сторону проламываться между этих стеблей? Может лучше дожидаться рассвета? Или вначале покричать на всякий случай? А вдруг здесь обитают дикие звери?"
   После некоторого раздумья, кричать Броди передумал, зато сам прислушивался долго и напряжённо. Если и "наши" здесь, рядом, да подадут голос, было бы наиболее предпочтительно самому пойти на звук. Но кроме шуршания довольно массивных листьев, никаких иных звуков не доносилось.
   После чего решил прощупать, что же у него осталось в карманах. Воспоминания о куртке с десятками карманов и оставленном на стуле поясе с оружием, вызвало вполне обоснованный зубовный скрежет. В тех карманах имелось почти всё необходимое для выживания потерявшегося человека даже на необитаемом острове. Не говоря уже об оружии, или том же десантном ноже, который носился в специальных ножнах.
   "И ведь мог сообразить, что случилось нечто, из ряда вон выходящее! Лопух! Тютя! Ворона! Ротозей! - ругал себя Александр последними словами из разряда цензурных. - Надо же так расслабиться и забыть про элементарные нормы безопасности!"
   В карманах брюк, оказалось не густо. Две, теперь совершенно бесполезные обоймы с патронами к пистолету. Мобильный телефон в отключенном состоянии. Два носовых платка и маленький, перочинный ножик с двумя лезвиями, кусачками для ногтей и штопором. Да и то, ножик оказался в кармане скорей всего по недомыслию, по ошибке. Обычно он тоже покоился в одном из маленьких карманов крутки.
   В нагрудных карманах фланелевой рубашки защитного цвета лежал пакет с паспортом, правами, банковскими карточками и блокнот с двумя шариковыми ручками. Часов на руке Броди не носил, поэтому пришлось включать телефон, чтобы сориентироваться по времени и знать когда хоть сюда прибыл по объективному времени мира адельванов.
   "Это я молодец! - ёрничал над собой попаданец неизвестно куда, фиксируя в памяти часы и минуты и с помощью светящегося экрана присматриваясь к диковинным стволам. - Главное что права не забыл прихватить! Да и без паспорта пришлось бы, ох как туго!.. И почему я не курю? Хоть парочка зажигалок бы валялась по карманам... Хм, хотя фонарик всё-таки предпочтительнее... Ведь батареи телефона надолго не хватит, я её уже поди двое последних суток в суматохе не заряжал. Вдруг я в каком-нибудь подземном розарии? И здесь рассветов изначально не предусмотрено? Вот смеху будет, если сюда садовники раз в полгода наведываются!.."
   Попробовал, раскрыв самое большое лезвие на ощупь, прорезать один из стволов. Несмотря на порядочную жесткость древесной структуры, растение легко подалось проникающей в него острой стали. То есть внутри ствол был достаточно пористым и полупустым. А значит это и в самом деле либо трава, либо некий вид бамбуковых. Только они и могли расти такой сплошной стеной и достигать в высоту шести и более метров. По крайней мере, человек предполагал такую высоту, пытаясь раскачивать окружающие его стебли. Ну и странные утолщения на высоте в три метра у стеблей, которые удалось рассмотреть при малом свечении экрана, скорей удивляли: ведь плодов у бамбука не бывает.
   Теперь следовало всё-таки решиться на выбор направления. Или - ждать рассвета. Вдруг этот лес тянется в одну из сторон на много километров? Да ещё и узкой полосой? Представив себя полным лосем, пробивающем просеку вдоль вполне себе цивилизованной дороги, Александр нервно рассмеялся. Лучше уж потерять несколько часов ожидая светлого времени суток, чем бессмысленно тратить силы в ненужном направлении.
   Другой вопрос, что делать, когда начнёт светать? Как подпрыгнуть на нужную высоту и осмотреться по сторонам? При попытках на них взобраться, стволы не ломались, а просто гнулись в стороны, проваливаясь между себе подобных. Да и корневая система оказалась не настолько уж глубокой. Попытавшись просто вырвать растение из рыхлой земли, Броди был поражён лёгкостью этого действа. Корни оказались клубком, размеров примерно с большой кочан капусты. Разве что десяток более тонких корешков, весьма тонких и непрочных уходил вниз. Но прочность самого ствола натолкнула на мысль соорудить некое подобие помоста. Ведь всё равно делать нечего, а о сне, из-за бушующего в крови адреналина, можно и не заикаться. Да и неудобно будет спать в этой беспросветной чаще.
   Решение принято, значит пора приступать в его реализации.
   Хотя уже при первом осмотре выдернутого ствола пришлось включать мобильный, чтобы рассмотреть странные утолщения, начинающиеся с высоты метра три. Каково же было изумление, когда утолщения оказались массивными, величиной в руку взрослого мужчины кукурузными початками.
   "Вот тебе и розарий! Попал на крестьянское поле, каких-то великанов, не иначе... Но и исключать, что оно дикое не стоит... Слишком уж густо растения стоят, никто их не проредил для лучшей урожайности и явно сев не проводился сельхозмашинами... Хм! А кукуруза-то молочная! Такую и варить не обязательно, в случае нужды можно и так грызть..."
   Теперь удалось и длину ствола измерить более точно: около семи метров. Так что помост придётся возводить солидный, не менее пяти метров. Что для археолога, который умеет почти всё при строительстве временного бивака большой сложности всё равно не составляло.
   Листья, переплетённые друг с другом, прекрасно подошли на роль прочных верёвок. Четыре группы близко стоящих стволов - для создания главных опорных столбов. Связываемые постепенно к верхушкам в один хлыст, они уже сами по себе имели должную остойчивость, да вдобавок со сторон получили мощную поддержку в виде строенных вместе подпорок. Затем на высоте полутора метров, была привязана первая платформа, дающая и жёсткость всему строению, и первую ступеньку для подъёма. На втором этаже жесткость дали и стволы привязанные по диагонали. И в итоге, уже черед два часа от начала работы, взобрался на требуемую высоту и пытался рассмотреть поверх шелестящих верхушек близлежащие окрестности.
   Темень продолжала висеть беспросветная, но не это больше всего расстраивало: нигде не мерцало даже жалкого огонька или сполоха пламени!
   А из этого напрашивались не совсем приятные выводы. Первое: наших здесь рядом нет, или они еще пока так и находятся в гуще этой дикорастущей кукурузы. Второе: признаков цивилизации вокруг не наблюдается. Что чревато самыми нехорошими последствиями. Если в мире адельванов никого не осталось, то аналогичное бедствие могло произойти и там, куда ведут телепортационные переходы. А значит шансы разыскать "своих" и вернуться обратно, стремительно падают к нулю.
   Ну и третье: в такой вот дикой глуши, могли оказаться какие угодно дикие звери. И если Карл Пузин имел при себе пистолет, имея возможность защитить себя и Люссию (почему-то была уверенность, что они провалились вместе в иной мир), Кормилец обладал недюжинной силой, то вот Лариса могла лишь защититься небольшим, стандартным ножом, который она на всякий случай носила на поясе.
   "И вот спрашивается, - запоздало каялся любящий муж, - Почему я её не заставил вооружиться хотя бы маленьким пистолетом? Да и цорки предлагали довольно миниатюрное, но невероятно действенное оружие. Зачем было от него отказываться?!"
   Ответ был прост: Пеотия было против всякого оружия вообще. Восклицала что там совершенно безопасно а ношение опасных парализаторов или лазерного оружия может принести вред в первую очередь сами м археологам. Тогда все с ней согласились, а вот сейчас у Броди сердце кровью обливалось от переживаний.
   Хорошо, что небо на здешнем Востоке стало постепенно светлеть, и землянин отвлёкся на трепетное ожидание рассвета. Ко всему прочему, его вдруг неожиданно стало изрядно доставать чувство голода и жажды. Ведь ел в последний раз неизвестно когда, буквально на ходу, собирая всё нужное в неожиданную и жутко срочную экспедицию. А солидный обед, приготовленный в мире адельванов, так и остался не опробован.
   Но грызть заготовленные початки молодой кукурузы, Александр тоже не спешил. Всё-таки терпеть силы ещё были, а вот уверенности, что местная пища окажется нормально усвояема - не было. В любом случае, для первого раза, не помешало бы найденную кукурузу если уж не проварить, то хотя бы как следует промыть в проточной воде. Другой вопрос: как скоро ту самую воду удастся отыскать?
   Тем временем становилось всё светлей, и если бы не густой слой облаков по всему небу, уже бы и рассвет наступил и местное светило можно было бы рассмотреть. Да и ночные сумерки при такой облачности отступали с явной неохотой. А ведь ориентировку по сторонам света, следует всё-таки начинать с выяснения направления восхода. Ведь одно дело, если находишься на экваторе планеты, а если в южном полушарии?
   Именно поэтому, присмотрев наибольшую точку свечения, и направив туда обрезок ствола, Александр внимательно сориентировался. Вернее попытался сориентироваться по медленно проступающим из мрака первым возвышенностям. А тех и оказалось всего две. Как раз со спины, если держать восход по правому боку, проступало две покатые горы и до них расстояние не превышало одного километра. Зато во все остальные стороны, колыхалось, насколько только хватал глаз кукурузное море.
   "Точно поле дикое! - мысленно вздыхал землянин. - Самосев. И хорошо, что я и в самом деле не двинулся в произвольном направлении. И силы бы даром потратил, и сам бы к себе последние крохи уважения потерял. Ладно, теперь присмотримся к холмам... Мне кажется, или там и в самом деле развалины? М-да! Плохо дело!.."
   Действительно, обе возвышенности и полого поднимающаяся долина между ними оказались сплошь покрыты явными развалинами какого-то города. Причём ни единого целого здания там не оставалось, и сам тип разрушений сразу давал некое представление о том, что тут произошло. Развалины образовались не от дыхания всесокрушающего времени, а от бомбардировок и разрывов артиллерийских снарядов. Словно перед глазами Александра Константиновича предстали кадры военной кинохроники Второй Мировой. Сталинград... Минск... Разбомбленные города Европы... Только тут отчётливо видны смятые, перевёрнутые коробки автомобилей и даже автобусов.
   По крайней мере, так всё виделось издалека.
   Наихудшим казалось то, что трагические события здесь происходили довольно далеко по времени. Примерно в промежуток от десяти, до двадцати лет. Об этом можно было судить по разросшемуся местами кустарнику, выросшим достаточно высоко деревцам и даже по некоторым островкам всё той же гигантской кукурузы. На остатках стен виднелись многочисленные гнёзда, а над ними уже кружились весьма крупные по размерам не то вороны, не то некое подобие ястребов. Хотя последние не бывают такими чёрными, а вороны - настолько крупными.
   На вершине правого холма, виднелись стайки птиц помельче и уже белого цвета. Издалека их было рассмотреть трудно, да и крики не доносились, но слишком уж эти пернатые напоминали чаек. И если это так, то значит где-то поблизости или море, или как минимум внушительная река. Ну и в самом городе наверняка можно отыскать если не остатки водопровода, то некие старые колодцы. Всё-таки как настоящий археолог, Броди сразу распознавал эпоху застроек: примерно так на Земле строили в период с десятого по тридцатый год двадцатого столетия. А значит колодцы или некая их разновидность должна иметь место.
   Уходить со своего насеста, землянин тоже не спешил. И не только по той причине, что хотелось тщательно осмотреться на предмет движения разумных или следов их недавней деятельности. Как подозревалось, именно под этим самым помостом должен находиться порт телепортации. Ведь не могло человека выбросить куда угодно и чисто спонтанно. А значит, некие устройства в земле остались. Вдруг придётся со временем их откапывать и с их помощью искать дорогу обратно? Вот в данном случае и пригодился блокнот с ручками.
   Сразу несколько ориентиров на холмах, и линии проложенные через них ведут именно к этому месту, где и пересекаются. Надеяться, что помост здесь простоит долго, или что здесь не бывает пожаров от удара молнии - глупо.
   Затем ориентировка на местное светило. Оно так пока и не просматривалось, зато уже явно сдвинулось влево и двигалось против часовой стрелки. Южное полушарие. Стороны света заняли должные обозначение на схемах с ориентирами. И вновь тщательное наблюдение за развалинами.
   Птицы здесь не голодали. Скорей разленились от переедания. Кукурузу они склевывали с самого края поля, не стремясь залетать на него глубже. Кстати белые птички и в самом деле оказались весьма похожи на чаек и тоже не игнорировали произраставшую на гигантских стеблях дармовщину. А глядя на пернатых обитателей этого неизвестного мира, и у землянина голод стал взрастать скачками.
   Уже собравшись спускаться вниз и двигать к городу, Броди последний раз огляделся и замер. С северо-запада в сторону левого холма через поле двигалось некое животное. И пёрло оно словно хороша танкетка, ломая стебли впереди себя и сминая их в стороны. Траектория такого прямолинейного движения пролегала наискосок метрах в ста перед насестом.
   "Однако! Неужели дикий кабан? - досадовал Александр. - И что я ему могу противопоставить кроме перочинного ножика? Хм..., хорошо что ветер тянет со стороны холмов... Вроде не должен мой запах уловить... Если сдуру, конечно по полю петлять не начнёт... Ну, проходи хрюшка, чего останавливаешься?!"
   Кажется, животное что-то уловило в пространстве, потому что несколько раз замирало на месте, то ли принюхиваясь, то ли просто отдыхая. Но потом всё-таки продолжило свой прямолинейный путь. Человеку ничего не оставалось, как облегчённо вздохнуть и вытереть пот со лба. А потом дожидаться: не появится ли хозяин кукурузного поля среди развалин в пределах видимости? Всё-таки он мог пройти по краю поля, а потом обогнуть холм с левой стороны. Мало ли как у него личные угодья простираются.
   Появился! Только одним своим видом чуть не заставить сверзиться наблюдателя наземь. Никакой это был не кабан. И даже не кабанище. А самый натуральный бегемот! Среднего размера, серо-зеленоватого оттенка и закрученным хвостиком на огромной заднице. Разве что более длинные ноги отличали его от земного аналога.
   Бегемот несколько бестолково походил среди развалин, схрумал какое-то небольшое деревцо вместе с корнями, да и потопал в прежнем направлении. Складывалось впечатление, что животное либо заблудилось, либо находится в процессе одиночной миграции. А может просто самку для себя разыскивает? Как бы там ни было, но человеку он больше ничем не угрожал. Даже скорей наоборот, помог: чем самому ломиться сквозь густые заросли стеблей, следовало воспользоваться уже проложенной просекой.
   Опять-таки, раз бегемот имеется в наличии, значит речные просторы тоже не далеко. И раз он так свободно разгуливает в одиночку по суше, страшные хищники здесь отсутствуют.
   С этими мыслями Броди и сполз со своего временного насеста и поспешил прямиком к просеке. Пока до неё добрался, основательно исцарапался о стебли сам и даже в нескольких местах порвал рубашку на локтях. Одно дело топтаться на месте, а совсем другое - продираться вперёд сквозь сплошную стену одичавшей, гигантской кукурузы. На проложенной просеке удалось вздохнуть полной грудью и значительно ускориться в продвижении. Хотелось как можно быстрей добраться под прикрытие развалин. Всё-таки некоторая боязнь оставалась: вдруг животное вздумает вернуться по своим следам обратно? Бегемоты вроде как травоядные, но при удачной атаке перекусывают крокодила, а то и льва с одного раза.
   Хорошо, что в быстром забеге отменные ботинки и прочные брюки позволяли двигаться без оглядки на торчащие из земли обломки кукурузных стволов.
   А потом землянин вошёл в город. Вернее в руины. И поразился большому количеству выбеленных временем костей. Но зато стало понятно внушительное количество крупного воронья, которое довольно равнодушно взирало из своих гнезд на бредущего человека. Это и в самом деле оказались падальщики, которые много лет назад и выели всё мясо с костей погибших здесь аборигенов. Опасности они вроде не представляли, но держать их всегда в поле зрения следовало. И только после принятия такого решения археолог приступил к более тщательному изучению попадавшихся скелетов.
   Изначально стало понятно, что перед ним не люди, хотя и вполне себе человекообразные создания: череп с вполне привычными пропорциями, ноги, тазобедренные кости... Примерно одинаковый с землянами рост. А вот дальше и начинались основные различия.
   У обитателей данного мира имелось четыре руки. Две вполне себе на вид стандартные, и две, тонкие и хрупкие выходящие из подмышек. На основных руках и правой вспомогательной было по четыре пальца, а на левой вспомогательной - только три. Плечи и грудная клетка казались несколько расширенными, лишняя пара лопаток на спине, могла показать со стороны наросшим горбом.
   Как располагались внутренние органы, утверждать было рановато, хотя по знаниям археолога вывод о вполне сходном внутреннем строении, напрашивался сам собой. Скелетов виднелось много. Ну и их расположение, давало возможность предположить, как здесь происходили события.
   Похоже, при бомбардировке и артобстреле, а вернее при взрывах бомб прямо в воздухе (потому что воронок не отмечалось) четырёхрукие аборигены погибли в большом количестве, но уж никак не больше половины всего населения города. Да и то вопрос вывод спорный, ведь ни одного теле под руинами не виднелось, все поверху лежали. Остальные наверняка отсиделись в бомбоубежищах, а потом выбрались на поверхность и приступили то ли к захоронению павших, то ли к восстановлению своих обителей. У многих возле основных рук виднелись лопаты, кирки или ломы. Но вот именно тогда и явилась главная погибель для этого города. Скорей всего здесь прошла волной некая жёсткая радиация, свалившая существ там, где они в тот момент находились. А судя по тому, что нигде не виднелось маленьких скелетов, детей в городе либо не было изначально, либо все они в то время оставались в бомбоубежищах. И если волна их там всех и накрыла...
   Кстати, женские скелеты весьма отличались от мужских, и их было неимоверно мало. А значит, по их поводу можно было думать, как и о детях.
   "Если тут вообще имелись бомбоубежища, - кривился Броди, стараясь не наступать на раскиданные повсюду кости. - Но сейчас меня больше всего волнует радиация. Или что тут могло их всех уничтожить до единого? Если остаточное заражение держится здесь до сих пор, то долго я не побегаю. И как назло никакого дозиметра при себе нет! Тот что в виде термометра, - тоже в куртке остался... Или следует брать пример с бегемота? Раз он ни о чём не печалится, то опасности не существует?
   Кстати, а почему я вокруг костей не вижу даже маленького кусочка ткани? Неужели всё истлело или сгнило? А может тут в ходу короткоживущие одежды из некоего подобия бумаги? Или опять-таки, всему виной радиация?"
   Также приходили мысли, что трагедия здесь имела место гораздо дальше по времени, чем два десятка лет. Особенно в том случае, если радиация была какой-то особенной, неся смерть или разложение выборочно. Могло даже такое случиться, что животные и птицы нисколечко от излучения не пострадали, и вот существа, имеющие разум, получили мгновенную смерть.
   Причём последнее предположение, вполне могло иметь под собой место. Особенно если знать что в невероятном количестве вселенных творится, и сколько там накопленного оружия самого разнообразного толка вращается. Взять тех же цорков: Что они только не создали для уничтожения неугодных им рас! Ну а краткие пересказы побывавших в путешествии разума древних землян, вообще могли вызвать одну из фобий, при которых становилось страшно жить вообще.
   Смотреть на погибший город было тяжко. Пытаться отыскать вход в подвалы - страшно. Хоть землянина никоим образом не касались местные военные распри, он всё равно предчувствовал некую связь между массовой гибелью четырёхруких обитателей этого мира и пустынными городами в мире адельванов. Ведь недаром между ними существовал и до сих пор продолжает функционировать портал мгновенной телепортации.
   Тяжко, не тяжко, а выживать следовало в любом случае.
   Ну и Броди первым делом решил обеспокоиться наличием оружия. То что валялось под ногами, считалось строительным инвентарём и не слишком подходило человеку. Древесные ручки лопат и кирок почти все сгнили, тяжеленные ржавые ломы, скорей подходили для атаки на бегемота с площадки сохранившихся стен. Да и то, следовало в бегемота попасть с одного броска, иначе он в свирепости завалит гарпунщика вместе со стеной. Это ещё при условии, что стена сама не рухнет под тяжестью взбирающегося на него охотника. Ну а никакого иного стрелкового оружия или его подобия возле тел не наблюдалось. Так же ничего не было и в покорёженных взрывными волнами машинах. Что лишний раз доказывало: военных в городе не было в момент гибели, только гражданские лица.
   Час ушёл в бесполезном поиске на поверхности, а потом археологу таки пришлось спускаться в подвальные помещения. Тем более что открытые зевы ничем не маскировались, показывая открытостью, что спасшиеся от бомбардировок жители города выбрались на поверхность именно снизу. И внизу могло отыскаться очень много ценного и полезного. Начиная от оружия, и кончая сохранившимися в целостности и приемлемом виде продуктами длительной консервации.
   Правда, перед этим удалось отыскать наиболее сохранившуюся, довольно тяжёлую лопату. Вот с ней Броди и отправился в зев наибольшего раскопа, расположенного под обломками приземистых зданий, напоминающих не то казармы, не то длинные конюшни. Увы, пройти далеко не удалось. Всего три лестничных пролёта и стало так темно, что без подручных осветительных средств можно и голову разбить, и ноги поломать.
   Пришлось возвращаться наверх и думать: из чего соорудить факел, чем его пропитать, и как его потом зажечь. Для опытного исследователя, не раз выживавшего даже в пустыне - плёвое дело. Тем более что на маленьких деревцах, которые так нравились бегемоту, во многих местах на коре виднелись капельки прозрачной смолы. Точно такие натёки бывают на сливовых породах, и подобная смола для медленно прогорающего факела - наилучшее топливо. А чтобы смолы стало больше, человек острым обломком арматуры быстренько сделал порезы на всех подобных полблизости деревцах. Мало того, во многих баках ещё оставалось топливо, весьма по запаху похожее на солярку. Так что чему гореть - недостатка не было.
   Но всё-таки остальные здешние реалии сильно разнились от земных. Самое неприятное: камни, при ударе друг от друга совсем не искрили. То же самое получалось и при ударе камнем по кончику лома. Дымок шёл, палёным воняло, а вот искры высечь не удавалось. Аккумуляторы в сгнивших автомобилях, хоть и выглядевшие на удивление целыми, давно и навсегда "умерли", надеяться на них, тоже не стоило.
   Тогда пришло решение обследовать со всем тщанием наиболее сохранившиеся этажи разрушенных зданий. Ведь не могли жители города пользоваться одним электричеством, никак не могли! Архитектурный стиль даже полной электрификации не соответствовал. А уж торчащие кое-где из развалин отрезки позеленевших, медных трубок ясно говорили если не о тотальных газовых коммуникациях, то об индивидуальном подходе к каждой кухне.
   Опять-таки, если тут кухни как таковые вообще существовали. Ведь по рассказам древних землян, в большинстве миров не ели плоть животных, не варили растения, и не подвергали термической обработке фрукты и овощи. То есть ни котлами не пользовались, ни сковородками, а газ применяли только для обогрева даже, порой, довольно примитивные в плане технического развития цивилизации.
   "Но если так рассуждать, то ничего из консервов или герметично запакованных круп я у четырёхруких не найду, - размышлял Броди, с опаской заглядывая в нечто, напоминающее узкий тоннель. - Уж не стоит ли мне спешить с найденной лопатой опять в поле, жевать на ходу кукурузу и пытаться расчистить площадку телепортации?.. Или сразу взбираться на холм, а потом, если увижу, спешить в реке? Вот уж напасть: у меня даже фляги с собой нет!.."
   И с каждой минутой он всё больше и больше переживал о Ларисе. Ведь одно дело переместиться неизвестно куда, но без страха быть растоптанным ошалелым бегемотом, и совсем иное - оказаться в смертельно опасной ситуации. Ведь как-никак, но те же древние хардийцы, обладающие божественными умениями и доставившие их сюда, давали целую неделю для спокойной работы. Раньше они могут и не наведаться. Потом-то они нагрянут и скорей всего отыщут своих неосторожных потомков, но до этого времени ещё надо прожить! А как это сделает одинокая, слабая и неопытная женщина?
   Минут пять человек простоял перед тоннелем. Но не по причине боязни входа внутрь, а из-за терзающих его дум о доле любимой супруги. Затем ещё с минуту он уговаривал себя настроиться на интенсивный поиск в данном городе. Ведь чем быстрей он тут "обживётся", тем быстрей сможет расширить ареал своих исследований. А впоследствии и Ларису отыскать шансов станет значительно больше. О том, что её забросило в совершенно иной мир, на другой край Вселенной, даже думать не хотелось.
  
  

Глава четвёртая

АККЛИМАТИЗАЦИЯ

   Держа лопату как короткое копьё, Александр Константинович медленно двинулся в густой сумрак разрушенного здания. Здесь мизерное освещение всё-таки присутствовало, многочисленные щели в своде и стенах давали приток дневного света, вполне достаточный для просмотра внутренней обстановки и понимания, что же тут произошло. Можно сказать, что первому этажу повезло остаться не разрушенным. Взрывная волна, похоже, снесла второй, а то и сразу два верхних этажа в сторону, оставив наверху совсем малую груду обломков, и те не провалились под собственной тяжестью вниз. Хотя герметичность потолка при этом нарушилась основательно и при выпадении осадков вода в данные помещения проливалась нещадно. Скорей всего именно поэтому, раскрытый зев, ведущий в подвал, чернел внизу застоявшейся гладью воды. При её виде, пить захотелось троекратно больше, но имелось и понимание, что такую жидкость употреблять без соответствующей обработки нельзя.
   Наверняка в том же подвале обитатели этого здания и пережили первый этап бомбардировки города. Оттуда они и вышли, принявшись наводить порядок в полуразрушенной обители. Да так их смерть и застала при последних действиях. Двенадцать женщин и девять детей разного роста... Они так и замерли кто где, наверняка не осознав даже причины своей смерти...
   Но в отличии от их соседей, тела не были расклеваны воронами, а некое подобие одежды не растворилось окончательно под лучами местной звезды. Несмотря на повышенную влажность, трупы превратились в ссохшиеся мумии, пугающие своей уродливостью ещё больше чем голые, белеющие скелеты. Разве что некоторые были искорёжены, а то и уничтожены стекающими после дождей струями воды.
   "Насколько же сильно было излучение, если погибли все без исключения и настолько моментально? - никак не укладывалось в голове у Броди осознание состоявшейся здесь трагедии. - Кто его применил? Зачем? Откуда взялись подобные враги данной цивилизации? Или это они так друг друга сами уничтожали? Какой смысл, если победителей не осталось?"
   И желание наведаться в более глубокие бомбоубежища пропало полностью. Совершенно не хотелось рассматривать там сотни, а может и тысячи иссушенных мумий женщин и детей. Хватало и этой картины.
   Тем более, что некие предметы, приспособления и средства, необходимые для временного выживания в этом мире, имелись и здесь. Ну и последняя сценка здешней жизни, представала перед глазами во всей своей трагической полноте.
   Бомбёжка прошла. Объявили отбой воздушной тревоги. Обитатели дома, наивно радуясь что все остались живы, выбрались наверх. Мужчины подались расчищать наружные завалы, тогда как женщины и дети принялись наводить порядки на первом этаже. На большой газовой плите стояло три внушительных казана. Сейчас они выглядели жутко почерневшими и потрескавшимися от долго накаляющего пламени, а тогда наверняка были наполнены закипающей водой. На столах лежали разложенные для варки продукты, выглядящие сейчас в большинстве своём в виде трухи. Если присмотреться, то видно было, что приготовлением пищи занималось четыре, или пять женщин.
   Все остальные их товарки и дети занимались интенсивной уборкой помещения, перекладкой посуды и стекла, которого оставалось на удивление много в полной целости, да поправкой упавшей или покосившейся мебели. Последняя, тоже не слишком отличалась внешним видом и функциональностью от подобной кухонной и бытовой мебели на Земле начала двадцатого века. Как её не повредила влага, а то прямые потоки, некоторая красота, изящество и стиль всё равно просматривались. На вздувшихся матрасах спать никто бы не рискнул, но сами железные кровати выглядели вполне надёжно. А громоздкие шкафы в первую очередь отличались повышенной прочностью и толщиной дверок. Мысль конечно неуместная, но она в голове у землянина мелькнула:
   "В таком шкафу женщины, героини из анекдотов, порой умудрялись по пять любовников одновременно прятать".
   Как оно в этом мире бывало на самом деле, неизвестно, но вот некоторые припрятанные одежды сохранились если не превосходно, то во вполне нормальном для носки состоянии. Имелось несколько стопок одеял разной толщины и выделки. Вполне прилично сохранились льняные простыни. Даже обувь подходящего размера отыскалась. А уже некоему подобию плотной куртки, парочке свитеров и внушительной накидке с капюшоном, пришелец из другого мира больше всего обрадовался.
   Но больше всего его изначально интересовали две вещи: кухня и оружие.
   С кухней дело обстояло проще. Прогоревшие кастрюли, дали повод поискать газ, который и нашелся во вполне привычных и понятных на вид баллонах. Один баллон оказался пуст, выпустив весь газ после смерти обитателей дома. Оставалось только удивляться, почему ничего здесь не взорвалось. Наверняка газ горел до последнего момента. Ещё два баллона оказались пусты и отключены. А вот два запасных приятно порадовали своей тяжестью и плеском внутри сжиженного голубого топлива.
   На полках рядом с плитой оказались и приспособления для поджигания газа: спички и некие подобия пьезоэлемента. Спички потеряли годность давно, а вот простенькое устройство, коих оказалось аж пять штук, при нажатие на курок, продолжало исправно искрить. Другой вопрос, что саму плиту сразу запустить в работу не удалось бы: смазка в регуляторах подачи газа настолько окаменела за длительное время, что ручки просто не вращались и газ из присоединённого баллона выходил сразу из трёх конфорок с максимальной интенсивностью. Но главное, что человек добыл огонь, хотя варку той же кукурузы или простое кипячение воды было отложено на потом.
   Кстати некие специи и явная соль тоже на кухне имелись в достаточном ассортименте. Как и некоторые крупы, изделия, похожие на макаронные. Правда, большинство, из-за негерметичной сохранности пришло в полную негодность. Подлежало варке лишь то, что хранилось в больших стеклянных банках и было плотно прикрыто сверху подобием тонкого целлофана. Странным серым куском в банке окаменел полуоплавившийся сахар. Не менее окаменевшим выглядело не то повидло, не то покрывшееся кристалликами сахара варенье. Видимо семейство здесь обитало большое и запасливое.
   А вот с водой, можно сказать, попаданцу повезло невероятно. Бывший здесь когда-то водопровод, не содержал в себе даже капли ржавой жидкости, зато в ванных помещениях оказалось нечто в виде бойлера, который тоже работал на газу. И вот возле этого бойлера возвышался громадный бак, литров на пятьсот в котором и находился резервный запас воды. Бак не был из нержавеющей стали, скорей всего на его стенки шёл неизвестный землянину сплав, но в любом случае запах ржавчины, да и сама ржавчина в воде отсутствовала. Подозрительный запах тоже не ощущался. Набранная в высокий стакан вода и по цвету не вызывала малейших нареканий. Так что вначале было сделано несколько глотков. Потом выпит целый стакан. А ещё через час Александр отвёт душу, напившись столько, сколько в него влезло.
   Это уже гораздо позже, он обнаружил в баке промежуточную решёточку из серебра, и понял, почему вода за такое длительно время не испортилась и не стухла. А тогда посчитал причиной такой удивительной сохранности неизвестный сплав, из которого сделали оболочку бака.
   После насыщения водой, с новой силой навалился голод. И чтобы себя даром не терзать неуместной диетой, землянин сбегал к полю, наломал кукурузы и сразу в трёх кастрюлях поставил варить толстенные початки. Ну а пока они доходили до кондиции, продолжил интенсивно поиск оружия.
   Ножей имелось в достатке. Даже пара больших, тяжеленных ножей отыскалась для рубки мяса и небольшой топорик. А вот даже подобия сабли, меча, копья и уж тем более какого огнестрела, нигде отыскать не удалось:
   "Никак тут обитали врождённые пацифисты, - размышлял археолог. - Потому и пали, что защититься нечем было... Но вот мои пистолетные патроны тут явно ни на что не сгодятся... А жаль..., неужели таки придётся опускаться в бомбоубежища? По логике если четырёхрукие что и прятали ценное или опасное для врага, то только там..."
   На всякий случай, он собрал в окрестностях самые тонкие и длинные ломы, и снёс их с десяток в свою временную обитель. Хоть подобные орудия труда и были слишком тяжелы в обращении, но как оружие могли быть более продуктивны в ближнем бою, чем лопата или кирка. Пословицу, против лома - нет приёма, ещё никто не отменял.
   Но уже когда ел кукурузу, прислушиваясь к её несколько странному вкусу, решил что поиски в бомбоубежищах, да с хорошим факелом можно отложить и на тёмное время суток. Сейчас бы следовало поторопиться на холм и осмотреть, что там дальше на юг простирается. Вдруг там точно так же видны развалины города? И вдруг по тем развалинам уже дано бродят Лариса, Карл, Люссия и Михаил? Если вообще не отыскали возможности вернуться обратно в мир адельванов! Ведь другая часть города могла оказаться не тронутой ни катастрофами, ни временем.
   "А я тут сижу как неандерталец и набиваю желудок вредной для организма кукурузой! Сразу надо было на холм подняться, сразу!"
   И, тем не менее, съел еще одну солидную порцию, прежде чем увешаться разысканным холодным оружием в виде ножей, прихватить уже привычную лопату и отправиться в путь. С ломом решил не таскаться. Не забыл набрать с собой и вареных початков и несколько стеклянных ёмкостей, наполненных водой. Хорошо если на каждой уцелевшей кухне имеется запас воды, а если нет?
   До вершины правого холма, где обитали чайки, по прямой линии было километров пять. Но преодолевая баррикады из руин и разбросанных скелетов, обходя ненадёжные, осыпающиеся трещины, на прохождение такого короткого отрезка пришлось потратить не менее двух часов. Только тогда взору землянина открылся вид на юг. Да кстати и на север, где лучи светила порой уже пробивались сквозь облака, можно было рассмотреть местность намного дальше. Там дикое поле простиралось морем на добрых пять километров, а потом переходило в густой, смешанный лес. Разнообразие деревьев различалось по разному оттенку крон, различному строению тех же крон и разницей в общей высоте. Никаких иных руин, озёр или явных гор не просматривалось до самого горизонта.
   Зато совсем иная картина открывалась с южной стороны холма.
   Во-первых: сам разрушенный город оказался невероятно велик. Его руины возвышались впереди и левее на добрых двадцать километров, измельчаясь вдали и сливаясь с горизонтом. Причём останки в центре сохранились не в пример лучше, чем в южном пригороде. Во-вторых: половину правой части картины занимала широченная река, с многочисленными островками по всему плесу. Оно доходила почти до самого холма, а затем резко поворачивала на запад, там и теряясь в зелёном массиве зарослей. Ну ещё правее, начиная почти от самого противоположного берега реки, вздымались довольно крутые и высокие горы. Даже было несколько удивительно, как такие вершины не просматривались непосредственно из зарослей кукурузы. Хотя окажись человек на несколько сот метров севернее, в любом случае насмотрел бы белеющие снегом пики.
   Ну и в-третьих: на самой реке как раз лучше всего и сохранилось поголовье представителей местной фауны. Виднелись тучные стада бегемотов; копошились животные, очень напоминающие полутораметровых бобров; плавали какие-то нутрии-переростки; по мелководью вышагивали птицы, похожие на аистов, но достигающие в высоту до четырёх метров; а на пределе видимости у берега мелькало стадо пришедших на водопой не то чрезмерно больших оленей, не то особо крупных лосей.
   "О-о-о! Да здесь животные взрастают, роскошествуют не в пример вольготнее, чем разумные существа. И судя по их необычно большим размерам, можно заподозрить, что смертельное для четырёхруких людей излучение, оказалось для некоторых представителей фауны скорей положительным фактором. Скорей всего это дало им мутации связанные с ростом. И тот первый бегемотик, которого я видел - лишь молоденький и глупый подросток, который сбежал из своего стада, куда глаза глядят. Не удивлюсь, если вон те круги по воде создают карпы ростом с человека... Только вот что меня поражает, так это отсутствие хищников. Неужели их здесь нет? Или они выполнили план по мясозаготовкам ещё вчера и теперь банально отсыпаются?"
   Ну и продолжало беспокоить явное нежелание тех же животных заходить на территорию разрушенного города. Вороны и чайки, а также глупый бегемотик - не в счёт. Неужели инстинкт самосохранения не разрешает прогуливаться по руинам?
   Хотя сразу всплывал самый очевидный вопрос: а что те же бегемоты в городе забыли? А тем более нутрии с журавлями? Лягушек здесь нет, растительности - тоже. Тины и водорослей - тем более. Ну а поле с кукурузой... Что-то оно не слишком привлекает прожорливых местных гиппопотамов, а журавли могут ждать, когда зёрна в початках созреют окончательно и наберут должный вкус. Возможно тогда к полю и нутрии с барсуками на заготовки подтянутся. Большие копытные животные здесь наверняка пасутся на молодой поросли, весной, или вначале лета. Сейчас же пору года можно было определить примерно, как конец лета - начало осени.
   Засмотревшегося на реку археолога, спасли выглянувшие из облаков лучи местного светила и пригревшие в спину. Машинально оглянувшись назад, Броди успел заметить, что на него падает что-то огромное и тёмное. Инстинкты сработали на отлично: лопата взлетела вверх, тело присело, завалилось набок и перекатом ушло в сторону.
   Скрежет когтей по железу, возмущённый клекот и недовольная птица, с размахом крыльев не менее десяти метров, пролетела дальше. Затем вновь перешла на планирование и на протяжении нескольких секунд достигла берега. Вот там уже пернатому охотнику подфартило: вверх он взмывал, держа в каждой лапе по отчаянно извивающейся нутрии. Не повезло грызунам. А охотник так и подался прямо к горам.
   "А мне повезло! Придурку рассеянному! - теперь уже землянин крутил головой во все стороны и, подобрав лопату, постарался встать спиной к участку возвышающейся стены. - Залюбовался просторами! А тут и хищники нарисовались. Хорошо бы, хоть иные не нагрянули, а то как представлю себе льва размером с земного слона, коленки трястись начинают. Как же этого "птица" подлого назвать? Ни на орла не похож, ни на ястреба, но всё равно кого-то мне напоминает... Ну да! Точно! Если бы раскрасить ему перья в разные цвета - то вылитый петух получится! Разве что у этого крылья раза в три больше, относительно тела. Да и само тело - как меня трое... Петух гамбургский! Тьфу!"
   И только после этого почувствовал, что одна штанина у него мокрая. Хорошо что не кровь и благо, что не оконфузился: разбилась одно из стеклянных посудин с водой. Только и оставалось что сожалеть об отсутствии рюкзака с запасной одеждой, в данной обстановке раздеться и подсушиться нереально. Да и других, более насущных проблем хватало. Достав очередной кус рубленного початка и начав жевать его вначале с некоторой отстранённостью, позже Броди сообразил главное: сколько вот он не набивает желудок разваренной кукурузой, насыщения так и не наступает. Живот выпирает, а голод так и достаёт, противный...
   Вывод напрашивался сам собой: потому это одичавшее поле никто особо и не объедает, продукт на нём произрастает ни на что не годный. Вымахал большой да крупный, а толку с него меньше, чем с простой травы. Бамбук-то вон тоже никто не лопает кроме коал, да и то лишь молоденькие ростки. Ну разве что к зиме кукуруза каких соков наберёт дополнительно. И ещё неизвестно, как вообще желудочный тракт подобную пищу переработает? А вдруг как засорится намертво? Или запоры вдруг образуются? И мучайся тут, на краю вселенной неизвестно какое время. Опять-таки если за это время наведаются в мир Адельванов, а потом ещё и сюда сумеют добраться.
   Хотелось вначале выбросить недоеденный кусок в развалины, но жадность победила и огрызок початка был вновь водружён в импровизированный вещмешок из куска прочной ткани. Но раз подобную пищу есть нельзя, то сразу встал актуальный вопрос: а что можно? Ответ на него бегал, плавал и нырял в речке и вдоль неё. Оставалось только подумать, как с имеющимся снаряжением выловить самое мелкое, что там проживало? Хотя бы ту же нутрию?
   А раз так, то следовало сразу же и определиться: либо продолжить попытки нахождения оружия, либо немедленно отправляться на охоту с чем есть. Но как не хотелось жареного мяска, археолог вовремя припомнил, насколько бывают опасны маленькие крысы, когда их атакуют. А чем нутрия по характеру отличается от крысы? Наверное ничем... Да и укус этакого полуметрового грызуна царапиной не покажется. Не говоря уже о том, что они могут наброситься на человека всем выводком.
   Про полутораметрового бобра вообще мечтать вредно. Про бегемота и заикаться не стоит. Ну а рыбу из реки банально нечем выловить. Так что ничего больше не оставалось, как возвращаться либо "домой" к отлаженной газовой плите, либо спешно отыскать новое подобное место прямо здесь.
   Да только данная часть города оказалась уничтожена и разрушена, чуть ли не больше всех остальных. Руины лежали почти ровным слоем, и только изредка кое-где торчал обломок наиболее толстенной опорной стены. Здесь даже зевы откопанных бомбоубежищ не виднелись. Хотя костяков с лопатами в некоторых местах и здесь хватало. Скорей всего атака излучением началась ещё до того, как партии спасателей пробились наверх, и соединились с идущими к ним навстречу.
   С другой стороны, если бы удалось пробраться таки в бомбоубежище, то там уж точно есть и газовые плиты, и запасы самого газа и наиболее герметично сохранившиеся продукты. Только вот рассматривая одно из мест с костями и кирками, землянин понял, что сам с таким сложным делом не справится: расчистку здесь перед трагедией только начали.
   И пока Александр пытался осмотреться на вершине холма, мучился сомнениями и страдал от голода, к нему подкралась совсем иная, нежданная беда. Желудок резко скрутила первая волна спазматической боли. Не успел от неё оправиться и отдышаться, как накатила вторая волна. Понятное дело, что причина такого недомогания могла крыться только в распроклятой кукурузе. На воду грешить было поздно. Ну и в распоряжении пострадавшего от местных злаков, ничего не имелось дельного и облегчающего страдания, кроме старого способа хоть как-то облегчить желудок.
   Два пальца в рот, и тяжёлая, неприятная рвота. Попытки исторгнуть из себя съеденное пользу некоторую принесли: порядочное количество плохо пережёванной кукурузы оказалось на земле. Когда и снизу уже ком в желудке образовался, Броди насильно влив в себя оставшиеся полтора литра воды, затем интенсивно попрыгал, покатался животом по стенке и минут через десять таких стараний повторил рвотный процесс. Ещё одна приличная порция не перевариваемой пища вышла наружу. Но воды больше не было, к тому же могло скрутить ещё сильней, боли-то не прекращались, хотя чуток и ослабли.
   Поэтому требовалось срочно, бегом возвращаться в найденное жилище. Постанывающий археолог, уже и движение начал в нужном направлении, и только бросил прощальный взгляд на разрушенный город, реку, горы и...
   И замер, поспешно вернувшись взглядом влево. Там, на пределе видимости, можно сказать, что километрах в пятнадцати, из развалин поднималась неровная, несколько жиденькая, но всё-таки отчётливо видимая струйка дыма!
   "Кто?! Кто подаёт сигнал?! - заметались мысли в отчаянии и в некотором радостном томлении. - Неужели кто-то из "моих"?! Или там само что-то загорелось? Никогда не поверю! В этом городе всё что могло, уже давно загорелось и выгорело до конца! А значит..., Лариса?! Или Пузин...? - какое-то время он стоял истуканом, почти ни о чём не думая и не чувствуя вновь усилившихся болей. Потом всё-таки попытался рассуждать трезво: - Да нет, Карл прекрасно знает основные сигналы, которые можно и надо подавать с помощью дыма. Лучше него никто этого не сделать, да и правильный костёр лучше него даже индейцы не разведут. А что моя, свет Ярославна? Вот с ней уже сложней, хотя и она пять основных сигналов знает и умеет подать. Сама мне пару раз хвасталась... Остаются ещё Люссия и Михаил... Ну лучшая корреспондент в любом случае тоже догадалась бы обозначить простейший сигнал "SOS", тем более она просто не могла провалиться отдельно от Пузина. Чувствую, они вместе... Значит либо местные одичавшие жители себе ранний ужин готовят, либо наш Кормилец костерком балуется. При всём к нему уважении, и страхе перед грозной богиней Пеотией, парню не всегда сообразительности хватает... Мог и тормознуть, посчитав, что самого костра хватит для привлечения нашего внимания... У-уй!.."
   Очередная волна боли, заставила принимать решение немедленно. И так как двигаться в сторону костра, по неизведанной дороге - дело слишком длительное (и до ночи не успеется), то пришлось срочно устремляться к уже мало-мальски обжитой берлоге. Там, по крайней мере, есть чистая вода, с помощью которой можно устроить более полное промывание желудка, да и лечь, отлежаться в покое. Тогда как здесь ничего больше не выстоишь и не высмотришь. А развести костёр, да ещё и с чем-то особо дымным - задача явно не из скороспелых.
   Обратную дорогу, передвигаясь вниз, бегом, да уже зная, где и что обходить, Александр Константинович преодолел за час. Но при этом настолько растряс свои внутренности, что они уже болели все, и не переставая. Понятное дело, что заниматься готовкой каких-то круп он не стал, а просто опять в трёх кастрюлях воду прокипятил. Да так и попивал простой кипяточек, одновременно пытаясь исторгнуть из себя остатки злокозненной кукурузы. Да и вообще, что он только не вытворял с собственным телом!
   Наверняка такие суммарные действия помогли: ближе к ночи боли утихли, а потом и вообще удалось преспокойно уснуть, не прислушиваясь ни к ночным шорохам ветра, ни к монотонному удару капель воды, которые стала просачиваться вниз после начала легкого дождика среди ночи. В этом деле повезло: место было выбрано грамотно, одеял хватало, и сырость к землянину не прокралась.
   Ну а к утру, он вскочил на ноги во вполне нормальном, пригодном к действиям и в жутко голодном состоянии. Болей не чувствовалось, желудок бурчал, требуя пищи и ничего не оставалось, как заняться приготовлением того, что отыскалось на кухне накануне. Разве что в сам момент хмурого рассвета, Броди выскочил наверх и попытался засечь по часам момент восхода. Получалось что сутки здесь примерно двадцать два часа, от чего землянину вроде как и ни холодно и не жарко, но ведь как-то следует рассчитывать распорядок дня? Думать о том, что придётся в этом мире провести остаток своей жизни, не хотелось, но подобные мысли всё-таки время от времени да прорывались в сознание.
   Каша сразу двух видов и некое подобие макарон, приготовились быстро. И все три блюда, оказались сравнительно съедобными. Но ел Александр на завтрак очень мало и осторожно. Всё-таки сомнения в его душу, кукуруза заронила немалые. А вдруг выходцам с Земли здешняя пища вообще противопоказана? Вдруг она приведёт к отравлению в любом случае или к отмиранию некоторых наиважнейших органов? А печень-то всего одна! Да и целых две почки - это не повод относиться к ним наплевательски.
   Поэтому умеренная диета, особенно на начальном этапе апробации, была признана самой целесообразной.
   Ну а потом археолог приступил к сооружению достойных факелов. Благо у него теперь и ткани имело предостаточно и чем поджечь. А уж смолы на деревцах могло хватить для нескольких десятков факелов. Столько и не требовалось. Ну разве что на потом, на ночное время суток следовало заготовить.
   Для проникновения в бомбоубежища, хватало и четырёх. Опасаться каких-либо хищников, или даже крыс - не приходилось. Если уж они до сих пор на глаза не попадались, значит, город от них чист. Да и следов, заставляющих быть на стороже, не встречалось.
   Два запасных факела прикрепил к поясу, два зажёг и отправился к зеву ближайшего бомбоубежища. И уже на четвёртом лестничном пролёте вынужден был крепче сжимать зубы. Настолько неприятно женские мумии лежали друг за дружкой. Видимо как раз собрались выходить единой колонной наверх, на помощь мужчинам. А в основных, пронизанных сыростью и скорбью помещениях и в самом деле виднелись мумии детей. Мал мала меньше... Сотни...
   Скорей всего непосредственно при бомбёжке никто не погиб, все покинули свои жилища заранее. А вот при волне неизвестного излучения, смерть настигла всех без исключения. Видимо местный народ загодя и довольно хорошо приготовился к войне, вовремя сработала система оповещения, да и потом кто-то ведь даль отбой воздушной тревоги. Только ничто, и никакие глубокие бомбоубежища детей не спасли. Да в принципе, их родителей - тоже. Скорей всего подобное произошло во всём этом мире, иначе за столько лет, хоть кто-нибудь в этот город да наведался бы.
   Но помимо душевного расстройства, Броди жутко омрачился после получаса безуспешных поисков. Мало того, что здесь отыскалось довольно мало пригодных к употреблению продуктов длительного хранения, так и вообще не было даже какого-то намёка на оружие:
   "Вот уж настоящие пацифисты! - возмущался землянин. - И неужели в их среде не имелось уголовников, или правонарушителей? Потому что только в таком случае можно понять отсутствие пусть даже народной милиции, сил жандармерии или более суровых военных подразделений. С кем же и как они воевали? Да и кто это устроил им подобный Армагеддон, уничтожив всех до единого? Неужели они сами что-то такое учудили? А что, вполне возможно: попытались не до конца проверенными лучами контратаковать неведомого противника, зависшего на орбите, да и сами при этом все вымерли. Скорей всего и на противоположной стороне планете разумных существ не осталось...Вот и получается: победителей нет, одни проигравшие..."
   Но теперь, когда лишний раз убедился, что оружия здесь нет, Александру следовало торопиться к тому месту, где он вчера рассмотрел дымный след костра. Проверять иные бомбоубежища - пустая трата времени, сил и нервов. Единственная польза от таких вот укрытий, что туда теперь можно всегда наведаться как за продуктами, так и за газовыми баллонами. Если болей после съеденных каш и макарон не будет, значит проблема голода будет решена окончательно. А вот запасов воды в бомбоубежище практически не было. А та, что была, годилась к употреблению разве что при издыхании от жажды: ржавая, тёмная по цвету и неприятная на запах. В общественных местах о решётках и фильтрах из серебра явно не позаботились.
   Только каши и макаронные изделия... Вегетарианцы здесь проживали, что ли?
   Но жить можно.
   "Раве что мяска захочется, - с ностальгией задумался землянин, с подозрением присматриваясь к каше. Есть хотелось страшно, но очередная порция опять была маленькой. - Ха! Да такими дозами люди и к ядам привыкают! Может, и я привыкну...? Если раньше ноги не протяну!.."
   Солидные порции варева он приготовил взять с собой. Решив, что если уж через четыре часа с ним ничего не случится, то можно будет сделать привал и изрядно подкрепиться. Воды не поленился прихватить с собой сразу три стеклянные ёмкости. Хоть и неудобно, зато спокойнее. Иной тары всё равно не было. Ну и подался в путь.
   Правда теперь держал направление через вершину левого холма, намереваясь избежать ненужного движения по дуге и заодно осмотреть другую часть руин. И пока добрался на вершину, вынужден был признать, что с его временной "берлогой" ему повезло невероятно. Ничего подобного вокруг не просматривалось, а если и оставались где нетронутые, законсервированные временем помещения, то они были наглухо завалены горами обломков. Соваться к ним - дело чрезвычайно рискованное. Уж это знаменитый археолог понимал прекрасно: рухнут на голову в любой момент, мало не покажется.
   На господствующей высоте сделал только короткую остановку чтобы попить водички и лишний раз с радостью убедиться: струйка дыма так и висела на фоне белых облаков прекрасным ориентиром. А значит, однозначно кто-то подавал определённый сигнал или пытался указать своё местопребывание. Поневоле тело взбодрилось, походка стала быстрой и уверенной и когда позволяла возможность, Броди пытался перейти на бег. Правда очень мешала лопата, которую он порывался бросить раз десять, но всякий раз рассудительность брала верх, и весьма неудобное оружие землекопа так и оставалось то под мышкой, то в руках, то уложенное на плечо. Хотя если постараться, то такую лопату, а то и лучшую можно было отыскать возле горок белеющих костей, но всегда помнился закон подлости: как не нужна вещь - ногами пинаешь на каждом шагу. Как только понадобится - в радиусе ста метров ничего достойного не отыщешь.
   Ну и приходилось довольно часто оборачиваться и посматривать на небо. Попасть на обед к летающему петуху, ох как не хотелось. Но сегодня судьба от пернатого хищника с яркой раскраской, миловала: над городом эти кровожадные птички так и не появились. А вот на фоне гор, где-то над рекой, пару раз огромные тени мелькали. Да оно и понятно: чего им над руинами летать? Сдуру только, да от нечего делать. Вся основная пища в воде копошится, да около неё.
   Вот так и шёл землянин, то на небо осмотрится, то на дымный след взглянет, стараясь не сбиться с пути.
   А часа через четыре, поняв что преодолел примерно две третьих пути, решил немного передохнуть. Да и голод к тому времени уже достал окончательно. Опасений в съедобности каши и макарон уже не оставалось, поэтому быстренько приговорил добрую треть своих запасов, запивая обильно водой.
   "Что ни говори, а ноша станет легче, - мысленно усмехался Броди во время привала, не забывая и на небо посматривать, и вокруг себя руины разглядывать. - Да с другой стороны каши можно сварить в любом месте, была бы только вода с собой хорошая. Кстати, следовало бы и к реке спуститься, да там воду зачерпнуть хотя бы для визуального осмотра. Какое бы зверьё там в ней не плавало, после кипячения наверняка и для питья сгодится... Ладно, пора..."
   Только встал и сделал первые несколько шагов, как пришлось вновь замереть на месте по двум причинам. Первая причина - пропал дым костра. Но так как ориентиры уже давно были присмотрены, проблемы из этого делать не стоило: у того кто поддерживал костёр, тривиально могло не хватить того ингредиента, который и затемняет дым чёрной копотью. К тому же примитивно дрова могли кончиться.
   А вторая причина - глубокая, взрыхлённая полоса земли впереди - напрягла намного больше. Такое впечатление, что кто-то совсем недавно, и явно уже после ночного дождика здесь протянул за собой какой-то тяжёлый предмет. Например, кусок бетона, с торчащим из него обломком арматуры. Причём полоса начиналась от груды точно таких же примерно обломков, и неровной линией уходила за ближайшую гору руин. При всём понимании такого простого действа, ни одной догадки о мотивах перетаскивания в голову не приходило:
   "Если это сделал кто-то из "моих", то наверняка в попытке соорудить некое жилище, но почему совсем недавно? Ведь дым костра виднелся ещё со вчера. Значит человек бы скорей всего поспешил к нему. А если они уже встретились, то в любом случае следовало бы разжечь костёр ещё больше, тем более со сдвоенными силами это - гораздо легче сделать. Значит, действия "наших" могут в принципе иметь место, но весьма нецелесообразны. Рассмотрим теперь другие варианты... Может это какой зверь здесь чудит? Тогда надо присмотреться к следам... Не тянул же он специально за собой обломок, чтобы замаскировать след?.."
   Как ни странно, следов и в самом деле не обнаружилось. Ни человеческих, ни звериных. А пройдя осторожно чуть дальше, Александр заметил, что взрыхлённая полоса доходит до зева бомбоубежища и ныряет именно туда. Медленно, продолжая оглядываться по сторонам, землянин приблизился к расчищенному входу, и там уже замер окончательно. В глаза бросилась странная, слишком чистая полоска земли вокруг зева, а до слуха донёсся неприятный треск костей и непонятный гул. Создавалось такое впечатление, что внизу кто-то перемалывает кости несчастных жертв на мясорубке.
   Но впечатления - к делу не пришьёшь. Следовало взглянуть на всё собственными глазами. И сжав крепче лопату в руках, Броди стал спускаться по ступенькам.
  
  

Глава пятая

КАРЛ ПУЗИН И ЛЮССИЯ

   Карлу Пузину и его возлюбленной Люсии и в самом деле повезло: они переместились из мира Адельванов вместе, держась на руки и собираясь в следующий момент прижаться друг к дружке. Если конечно можно назвать везением нежданную телепортацию с планеты Миха совсем в иной мир и осознание себя в толще холодной, чёрной и мерзко пахнущей воды. Объятия, конечно, состоялись, но где?!!!
   Полная темнота и рвущаяся в приоткрытые рты жидкость. Хорошо ещё, что осознав в последний миг нечто странное с ними происходящее, мужчина и женщина успели в мире адельванов резко вдохнуть и задержать потом воздух в лёгких. Поэтому сразу никто не захлебнулся. Да и потом, оказалось что до поверхности странного водоёма всего три, максимум четыре метра. Вынырнули быстро, головами ни обо что не ударились, и только чуть позже попробовали вдохнуть здешнюю порцию воздуха. Хотелось орать и ругаться нецензурными словами, но многоопытный археолог не позволил это ни себе, ни своей любимой женщине:
   - Плывём! Вперёд! - моментально принял единственно верное решение Карл, чувствуя, как промокшая одежда начинает сковывать движения и тянуть на дно. - Если что, ложись на спину, я вытяну!
   Но Люссия и сама лихо выгребала по-собачьи, почему-то глупо радуясь, что успела с себя снять все камеры и батареи в их комнате. Также стоило порадоваться, что плыть далеко не пришлось: через пяток метров ткнулись лбами в стенку из выщербленных и потрескавшихся кирпичей. Но уже придерживаясь за неё, интенсивно подались вправо. Тут тоже сравнительно подфартило: вскоре наткнулись на каменную лестницу, ведущую куда-то вверх, в полную темень.
   Как только выбрались из воды, Пузин резко приказал раздеваться и сам стал помогать женщине стянуть прилипающие одежды. Уж он прекрасно знал, насколько важно мокрые одежды вначале хотя бы сильно выкрутить, потом они гораздо быстрей отогреются на теле и подсохнут.
   Вначале "подсушил" стучащую зубами Люссию, потом принялся за себя.
   С особой осторожностью снял и на ощупь положил чуть выше свой пояс с оружием и кинжалом. Старался, что бы из карманов брюк и куртки ничего не выпало. Лёгкая курточка с карманами были и на Люссии, но вряд ли в её карманах имеется что-либо кроме батареек или запасных мини аккумуляторов к фотоаппаратам. Причём интенсивные действия при раздевании, выкручивании, а потом и одевании так мужчину разгорячили, что ни о каком ознобе и речи быть не могло. Больше волновало самочувствие влипшего в очередную неприятность личного фотокорреспондента. Она пока ещё не пришла в себя окончательно, ругаться ещё не начала, но паниковала уже солидно:
   - Куда это нас забросило? Фу! До чего противно пахнет эта загнившая вода! Она мерзкая!.. Мне холодно!
   - А говорил тебе: сиди в Испании и никуда не рыпайся! - прикрикнул на неё знаменитый археолог. - Так что теперь помалкивай и начинай приседания! Ну! Живей, живей! Мне ещё только твоей сопливости не хватало! И прекрати ныть. Телепорт сработал, и перенёс нас неизвестно куда. Но так как здешний приёмник, а то и передатчик затоплен, значит нам только и остаётся подождать, пока за нами нагрянет кто-нибудь из древних землян. Скорей всего Пеотия нас быстро разыщет где угодно.
   - А почему мы только одни сюда провалились? Где все остальные?
   - Ха! Здесь только твоей подруги не хватает и моего старого друга. Мы что на пикник прибыли? И вообще, не задавай глупых вопросов!
   Но на Люссию напал нервный приступ говорливости:
   - Чего это ты мне рот затыкаешь?! И что мы тут есть, пить будем? Здесь даже лягушек нет, дневного света не видно, отдушин и тех не просматривается, и... мне всё равно холодно!..
   Уже нацепив на себя и куртку и пояс с оружием, Карл обнял женщину и принялся её интенсивно мять в своих объятиях, приговаривая:
   - Не паникуй, дорогая, прорвёмся! Сейчас по лестнице наверх прогуляемся, если в тупик упрёмся, с личными вещами разберёмся. Потом подумаем и будем иной выход искать. Ну, согрелась малость? Ножки шевелятся? Тогда держись за полу моей куртки и не вздумай скатиться обратно в воду, ступеньки здесь достаточно скользкие... Лучше медленно восходить, но уверенно. За мной!
   Дошли до первой лестничной площадки, после которой очередной марш сделал разворот. После третьего поворота, идущий впереди мужчина радостно вскрикнул, почувствовав на лице дуновение более свежего воздуха:
   - Ха-ха! Живём, моя прекрасная Лю, живём! Если не дверь наверху, то уж распахнутое настежь окошко точно отыщем. Поднажали! Плесень под ногами уже нам не грозит!
   Ещё через два пролёта они, проскользнув в узкую щель между толстенными плитами, совершенно неожиданно для себя оказались под открытым небом. Что это небо ночное, понять было трудно из-за густых, низко нависших туч, но открытое пространство ощущалось всеми чувствами. Правда громко кричать и радоваться в присущей ему манере, Пузин не стал, перешёл шёпот:
   - Не отпускай мою куртку..., - сам он в это время осторожно прощупывал пространство перед собой и бормотал с одесскими интонациями: - И шо ми тут имеем?.. Шоб я так жил, но кажется оркестр нам приветственный марш не сыграет и салюты отменяются... И цветы под ноги не бросят... Правильно ты догадалась: и флажками никто махать не собирается... Развалины какие-то кругом... Совсем местные аборигены за телепортом на следят! Завтра же пожалуюсь на них, пусть уволят безответственных хранителей. Такое место запустили!.. Или у них тут заповедник?
   Люссия прекрасно знала, что в заповедниках бывают ну очень дикие звери. И понятное дело, что ей сразу же послышался какой-то подозрительный шорох сзади:
   - К нам кто-то подкрадывается сзади! И под ногами что-то хрустит!
   Тотчас получила в другую руку увесистый булыжник и умный совет:
   - Если спросят, как пройти к библиотеке, сразу вместо ответа выбивай зубы. Не ошибёшься, студенты в это время крепко спят либо крепко учатся, а всем остальным полуночникам зубы не нужны. Ну..., кроме нас, конечно...
   - А если его зубы уже будут сомкнуты на моей шее?!..
   - Постарайся отравить коварного зубастика своей кровью...
   Вот так мило переговариваясь прерывистым шёпотом, пара землян продвинулась метров на двадцать вперёд и уткнулась в большие каменные блоки, которые валялись у остатков массивной стены. Отыскался и приличный закуток, куда они втиснулись спинами, прижались друг к дружке и решили дождаться рассвета:
   - Не было никакого смысла строить телепорт в мир, где царит полная темень, - рассуждал прославленный испанский археолог. - Да и без дневного прогрева, мы бы сразу тут в ледышки превратились.
   - Ага!.. Ещё в глубине той вонючей лужи! - женщина смотрела на мир более пессимистично: - И до утра всё равно можем умереть от переохлаждения. Почему ты не разожжёшь костёр?
   - Дрова под руку не попадались...
   - Ну хотя бы зажигалкой посвети!
   - А стоит ли? Во-первых: зажигалка ещё сильно отсыревшая, может и не заискрить, как следует; а, во-вторых: вдруг огонёк привлечет к нам невоспитанного, оголодавшего волчонка?
   - Они боятся огня! - резонно возразила Люссия. - Так что волки нам не страшны.
   - Ну да, огня они боятся... А вот огонька зажигалки - фигушки! Наоборот спасибо скажут, что посветил... Да и хватит уже болтать. Советую сидеть тихо и прислушиваться. Ещё лучше заснуть, вдруг нам утром силёнки пригодятся?
   - Как ты себе сон представляешь в такой ситуации? Я ног уже не чувствую и зуб на зуб не попадает.
   - Значит, выбираемся на открытое пространство и начинаем интенсивно двигаться. Через час будем сухими..., если куда в яму с водой не провалимся...
   Греться всё равно пришлось. Причём до рассвета это делали раз пять. Следовательно, ни о каком сне не могло и речи идти. Усядешься - сыро и холодно. А во время прыжков на месте, как-то совсем в дрёму не тянет.
   Поэтому посеревшее небо на востоке откровенно обрадовало. Правда опытный археолог несколько удивился при этом:
   - Странно как-то светает... Не над горизонтом, а словно над головой непосредственно...
   Но вскоре пришло понимание такого странного рассвета. Парочка находилась если не на дне горного ущелья, то уж в какой-то маленькой, несчастной долине, зажатой со всех сторон близко подступающими массивными горами. Обрадовали деревья в самой долине вокруг развалин и кое-где на склонах. Сильно огорчили многочисленные кости и человеческие скелеты, которые и под ногами оказались, да и во многих местах, среди руин этого скорбного места.
   В прошлые времена здесь была не то крепостца, не то большая башня с несколькими пристройками, не то храм с раскинутыми по бокам эспланадами. Теперь по оставшимся развалинам даже великому знатоку древностей казалось трудно определить: что здесь конкретно когда-то возвышалось. Но вот время бедствия, его тип и принадлежность разбросанных костей он определил чуть ли не на ходу, пока собирал сухие ветки и несколько приличных коряг в одну кучу:
   - Не так давно это место разбомбили. Лет пятнадцать назад, примерно... Причём при самой бомбёжке никто не погиб. Наверное отсиделись в подвале... Видишь, ни одной косточки нет непосредственно под рухнувшими стенами и сводами? А вот потом, когда все выбрались наверх, их чем-то из арсенала "мгновенной смерти" и накрыло. Мало того, здешние обитатели, ну совсем на людей не похожи...
   - Ну, это я и сама вижу, глаза имею, - фыркнула Люссия, тоже пытавшаяся интенсивно согреться сбором пригодного для костра материала. - Шесть конечностей - для этого ни антропологом, ни археологом быть не надо, чтобы сообразить: не братья они нам и не сёстры.
   - О! Раз шутить начинаешь, значит, не простудилась! Сейчас ещё костерок разложим, отогреемся, высохнем окончательно, и будем думать, как из этой задницы выбираться.
   - Я кушать хочу!.. Лучше бы мы вчера сразу к столу уселись, первыми...
   - Ну как тебе не стыдно меня разочаровывать? Мы в иной мир попали! Сами сподобились! А она только о презренной пище думает... Где твоё духовное величие, где пафос познания и новых открытий!?..
   - Поджигай уже! Балабол...
   Вскоре парочка землян споро развешивала одежды на коряги вокруг большого кострища, отогреваясь телом и начиная ревизию наличествующих у них предметов. Карл начал с приведения в порядок имеющегося у него пистолета. Разобрал, почистил, вытер насухо, а напоследок перед сборкой смазал имеющейся у него в маленькой ёмкости смазкой. Причём ёмкость была из-под пахнущей, согревающей мази азиатского производства, и фотокорреспондент вначале обрадовалась, когда её увидала:
   - Как здорово, теперь мне насморк не страшен.
   - Больше двигайся, не спи на бетоне, вот и будешь здорова..., - меланхолично посоветовал Пузин, нанося смазку на детали пистолета. - А этот солидол нюхай, не нюхай - ничем тебе не поможет.
   Три запасные обоймы с патронами он тоже привёл с порядок, надеясь, что ни один патрон не отсырел и в случае нужды не даст осечку. Его большой кинжал в ножнах - мог пригодиться на все случаи жизни. Как и небольшой походный нож, который в закрытом состоянии висел в чехле на поясе Люссии.
   Фонарик, а вернее батарейки в нём и запасной комплект - промокли и уже ни на что не годились. У корреспондента оказалось сразу шесть герметически упакованных подобных батареек, но и с ними фонарик работать не захотел: следовало разобрать его вначале полностью и прочистить от остатков той гнилой, ржавой и чёрной воды, в которой пришлось поплавать ночью. Это действие археолог отложил на вторую половину дня. Потому что на первую у него была поставлена задача: найти пригодную для питья воду и нечто питательное для желудка. Желательно нормальные продукты питания. Ну а раз человекоподобные создания здесь жили, значит и метаболизм должен быть примерно одинаков. Поэтому надо первым делом отыскать кладовку этой крепостцы.
   Из полезных предметов у землян ещё имелись перевязочные пакеты, аптечка скорой помощи, два набора инъекций самого широкого спектра, два накрывшихся после купания мобильных телефона и небольшая кучка всякой бытовой, но не всегда полезной при данных обстоятельствах мелочи.
   Практически сразу Пузин обнаружил как имеющуюся из этого места дорогу, так и возможную опасность для людей. От гипотетического входа в разрушенное строение, вела вполне сносное покрытие из каменных плит. Упираясь в конце небольшой долины в ущелье между горами, оное сразу давало понять что ущелье проходимое и скорее всего выведет на большие пространства. Несколько завалов и оползней на дороге не могли бы намертво закупорить проходимость узкого ущелья.
   А вот опасность представляла тень какой-то огромной птицы, мелькнувшей именно в створе рассматриваемого издалека стыка между гор. Хорошо рассмотреть, а уж тем более распознать пернатого представителя здешней фауны не удалось, но вот остерегаться теперь следовало постоянно. Наверняка такая огромная птичка питается не только сосновыми шишками. А к данным руинам не наведывается в гости лишь по причине скудности предоставленного охотничьего ареала. Сколько земляне не присматривались - больше ни одного животного они не обнаружили. Да и несколько фруктовых деревьев, которые тут произрастали чудом оставшись на корню после бомбёжки, только и могли порадовать неприхотливого путешественника одичавшими, кислыми яблочками среднего размера. Яблочки сразу объедаться не стали, только Пузин мужественно попробовал половинку, приговаривая при этом:
   - Кто-то должен быть первым... И хоть настоящий джентльмен обязан пропустить даму, но ты я думаю не будешь возражать против моей апробации?
   Глядя, как он пережёвывает и кривится от кислоты, Люссия кривилась сочувственно ещё больше:
   - Твой желудок и так испорчен неправильным питанием. Может не стоит жевать всякую гадость?
   - Мм?.. Да вроде на вкус оно..., привыкнуть только надо..., годика три...
   Некий инструмент, в том числе и ломы они отыскали возле останков прежних обитателей долины. При этом мэтр археологии присмотрелся к костям более пристально и в итоге констатировал:
   - А ведь здесь ни одного мужчины! Одни женщины!
   Фотокорреспондент пошутила:
   - Видать мужчины все вымерли, после поедания местных яблочек?
   - Сплюнь, а то сглазишь! И останешься одна, - пригрозил Карл. После чего отвалил в сторону очередной камень, разочаровано хмыкнул и озадаченно поинтересовался: - Тебе не кажется, что здесь было нечто вроде женского монастыря?
   - Кажется... Похоже и здесь женский пол был не прочь отыскать для себя места тихие и спокойные...
   - Ага, ага..., чтобы потом в уединении предаваться своим грезам о принце на белом коне... Ты вот лучше подумай, где здесь может быть кухня?
   - Только ближе к выходу и к питьевой воде.
   - Ну да, ну да... Ещё бы разобраться, где здесь выход и где здешний колодец...
   Естественно, что если колодец имелся в подвальных помещениях, которые издавна затоплены, да ещё и рядом с кухней да кладовыми продуктов, то скорей всего придётся нынче и обедать кислыми яблоками, и ужинать ими. Но прославленный археолог умел только по одному виду руин воссоздавать мысленно перед собой те действия, которые происходили в древней истории. А здесь как бы и времени прошло совсем ничего: два десятка лет - это не тот срок, чтобы всё смыло дождями или занесло начисто лавинами.
   И больше рассуждая вслух, чем советуясь с личным представителем прессы, Пузин стал планомерно обходить развалины по периметру и присматриваться к ним, то издалека, то с близкого расстояния:
   - Если здесь прошла бомбардировка, то где воронки? А нет их, ни одной нет... Если били снарядами или ракетами, допустим с вертолётов, то и тут без воронок не обойтись... А что получается? Отчего так основательно все стены разрушены?
   Помалкивающая, ходящая за ним хвостиком Люссия, не выдержала, выдав свой комментарий:
   - Оттого, что мужчины позавидовали уединившимся женщинам, ну и решили нарушить из покой, ломясь сюда преогромным стадом... Да при этом маленько перестарались...
   - М-да! Вот она женская логика: можно подумать, что мужчинам больше делать нечего, как ломать стену вокруг свихнувшихся мозгами женщин. Ха-ха! Самые ласковые и податливые подруги, сами в эту мрачную долину не попрутся. А тех кто сюда сбежал, наверняка ласкать желающих не нашлось... Тут дело в ином: взрывы происходили прямо в воздухе, на высоте нескольких десятков метров над землёй. А потом уже взрывная волны сносила любые стены и перекрытия... Постройка-то стояла здесь веками, сразу видно - не одно землетрясение пережила... Но всё равно рухнула...
   - И зачем было всё рушить? Почему сразу не применить "мгновенную смерть"?
   - Вот это и озадачивает... Как и тот факт, что не могу понять, где кухня? По логике должна быть здесь, но тут только сплошные руины... Тогда как напротив - остатки башни, которая так и просится называться аналогичной. Верно?
   После тщательного осмотра и краткого процесса раскапывания обломков, стало понятно, что крыло-башня не просто разрушилось, а рухнуло в глубины, как раз туда где находились солидные по объёму подвальные помещения. Стены и перекрытия сложились внутрь и всё сровнялось с землёй, поэтому что-то толковое откопать в том месиве обломков и нанесённой за годы грязи - было бы делом нереальным. Только и сумели отыскать, что жалкое подобие смятой, жестяной миски. Вот и вся оставленная для археологов посуда. Сверху, по крайней мере.
   Конечно, имея под руками технику, или боевого киборга цорков, парочка землян за полдня отыскала бы и запасы пищи, и жильё для себя временное оборудовала. Но чего нет, того нет! Следовательно, везучий мэтр археологии принял решение спуститься с факелами в тот самый подвал, откуда они "выплыли" и хорошенько там осмотреться. Могли в темноте и боковые ответвления с лестницы пропустить.
   Увы, ответвлений не было. Именно толща скального грунта, не дала провалиться стенам вниз, да и сам выход располагался чуть ли не в стороне от основного рухнувшего строения. Потому в своё время, отсидевшиеся при бомбёжке особи женского пола довольно легко выбрались на поверхность.
   Факелы Пузин соорудил хоть и массивные, но зато дающие много света. Но даже этот неверный отблеск не смог высветить как глубину грязной, явно испорченной затхлостью воды, так и виднеющейся цепочки уходящей в темень анфилады сводов. То есть данное, затопленное в глубину метров на пять помещение, было не единственным. В сторону ближайшей горы, древние соорудили шесть, а то и более подобных помещений, растянувшихся одной линией. Скорей всего здесь когда-то пещеры имелись, вот их и использовали для нужд монастыря.
   - Хорошо, что мы туда не поплыли, когда вынырнули! - запоздало обрадовалась Люссия. - Так бы за первой аркой и "булькнули" на дно...
   - Повезло! - согласился Карл. - Да только плыть нам туда, всё равно придётся. Или мне самому...
   - Шутишь?
   - Нисколько. Плот соорудим, я и поплыву. Ну не верится мне, что там нет ничего интересного! Смотри и расстояние под арками позволяет лёжа протиснуться.
   - Может не стоит? - сомневалась женщина. - Давай лучше прямо сегодня отправимся через ущелье и посмотрим, что там делается. Вдруг там города, разумные..., нормальная еда и вода. А?
   - Очень сомневаюсь, что на обжитые пространства мы выберемся за несколько часов. Так что надо тут хорошенько покопаться. Хотя бы до сегодняшнего вечера. И воду надо найти в первую очередь... А вот когда переночуем, тогда и посмотрим как дальше быть.
   Люссия со своим факелом быстро развернулась, и стала уходить из этого неприятного, жутко сырого загнивающего места, когда услышала в спину:
   - А стволы деревьев будем собирать, и сносить сюда всё время. Думаю, что для меня одного небольшого плота хватит.
   Так они в течении парочки часов и работали: искали воду, таскали высушенные за года стволы деревьев, рвали траву и энергично плели из неё прочные верёвки для связывания плота. И при этом по поверхности ходили только парой, часто посматривая на небо: огромная птица не давала археологу покоя. Ну разве что в подвал, Люссия порой сама стаскивала небольшое бревно, попутно подкладывая "корм" для расставленных на каждом лестничном повороте факелам-чашам с огнём. Родник, а вернее разрушенный колодец, отыскали метров за двести, в густой высокой траве возле откоса горы в дальних тылах здешней обители. Когда-то там стояла башенка или домик, вода скапливалась в маленьком бассейне и дальше уже по трубе попадала в монастырь. Когда всё рухнуло, вода ещё какое-то время лилась в подвалы, потом труба засорилась окончательно, и колодец работал сам на себя: жидкость в бассейне собиралась, но дальше просачивалась меж камней, уходила в сторону и проваливалась в землю уже на расстоянии метров двадцати от источника.
   - Вот из-за этого мы чуть и не захлебнулись при переносе сюда, - когда напился и отдышался, констатировал Пузин. Люссия утолила надоевшую жажду чуть раньше, разомлела, но хуже соображать от этого не стала:
   - Тогда почему воду из подвала не ушла? Ну никак не поверю, что строители не продумали какие-то дополнительные стоки на критический случай затопления.
   - Продумали, наверное... Да только и там могло и забиться, и от ударов да сотрясений что-то сместиться... Вот поплыву в конец анфилады, может чего дельного и высмотрю. Ведь убрав воду, мы получим реальный шанс для обратного переноса в мир Адельванов.
   Корреспондент выдала свою фантазию:
   - Жаль, что телепорт сам не срабатывает от..., допустим просто веса. Тогда бы вся вода сама пролилась вниз, и...
   - Ага! И вся эта масса гнилой воды вымыла бы из того дома как все наши вещи, так и наших коллег, переживающих после нашей пропажи.
   - О! А почему же пока никто из них за нами следом не провалился?
   - Ответ прост: Санёк никого больше в нашу комнату не впустит до выяснения всех деталей и подробностей. Скорей всего - до возвращения Пеотии. Он же не дурак, чтобы пытаться обниматься с Ларисой возле наших матрасов в целях следственного эксперимента.
   - Мм? А если обнимутся?
   - Не путай его с зелёным практикантом! - обиделся Карл за своего старого друга. - Напилась? Тогда бери вон ту корягу, и за мной. И на небо не забывай посматривать.
   Сам подхватил бревно раза в три большее весом и пошёл впереди. Вслух он при этом высказывал подозрения, что с данного часа этот отрезок в двести метров станет для людей хорошо натоптанной и часто проходимой тропой. К сожалению пока отыскать какие-либо уцелевшие емкости - не получалось, так что придётся ходить часто. Но зато вопрос с питьём отпал окончательно.
   У входа в подвал, мужчина, снимая куртку, пропустил даму вперёд со словами:
   - Корягу в самый низ не неси, оставь на второй от воды площадке.
   А ему с бревном пришлось немного повозиться: слишком длинное, да ещё изогнутое в дугу. Так что на поворотах лестничных мершей, оно цеплялось за свод, да за стены. Ещё и горящие факелы следовало не затоптать, да не потревожить. И как раз на третьем развороте ушей Карла и достиг испуганный визг Люссии:
   - Сюда, сюда! Быстрей! - а когда мужчина домчался до последнего поворота, где корреспондент стояла, она ткнула рукой в воду: - Там кто-то есть!
   Второй рукой она разжигала уже второй факел, но и без него было видно, как черная, тяжелая жидкость волнуется от расходящихся кругов. Причём круги шли примерно с того места, где не так давно и сами земляне вынырнули на поверхность. Секунда напряжённой паузы - и удалось расслышать полу-стон, полу-всхлип, сопровождаемый легким всплеском.
   Люссия не удержалась от вопроса шёпотом:
   - А вдруг Санёк сглупил?
   Этот вопрос, решил всё. Как Пузин не был уверен в рассудительности друга, тот мог и в самом деле начать какие-то эксперименты, и вполне возможно, что сейчас захлёбывается в воде. За несколько секунд он сбросил с себя и пояс, и ботинки, и брюки с рубашкой. И уже в прыжке с последней ступеньке крикнул:
   - Свети факелами!
   Наверняка добавочное освещение помогло. По крайней мере эпицентр расходящихся кругов был определён точно. И никто там кроме "своих" появиться в этом мире не мог. Отправился следом за парой и скорей всего захлебнулся в незнакомой обстановке. Ну а так как глубина в пять метров для такого умельца преградой не являлась, Пузин нисколько не сомневался, что успеет вытащить на поверхность кого угодно. Хоть Кормильца, самого массивного и тяжёлого в составе экспедиции.
   Единственное, чего он жутко подспудно боялся, так это нащупать рукой раззявленную крокодилью пасть. А то и чего похуже. Фантазий у него на эту тему хватало...
   Но пальцы неожиданно нащупали жгут густых и длинных волос. Именно волос! Ни в коем случае не шерсти!
   "Уже легче! - метались мысли в голове у археолога, пока он наматывал волосы на кулак, а второй рукой нащупывая скорей всего плечо и оголённую женскую шею. - Женщина?! Лишь бы намертво не захлебнулась, иначе не откачаем!"
   Пока всплывал, а потом буксировал тело к ступеням, досадовал на глупость Броди и разгильдяйство членов экспедиции. Если вспомнить, что у Ларисы волосы были короткими, то значит, сюда попала наверняка Ирена. Но кто ей вообще разрешил входить в комнату Пузина?
   К тому времени на ступеньках и на стенах вокруг них горело уже три факела. Так что проблем с выносом тела на первую площадку и началу реанимационных действий по оживлению - не возникло. Человека следовало спасать немедленно и со всем напряжением сил. И только краем сознания удавалось спасателям осознать, что женщина одета совершенно несообразно и вообще она совершенно не знакома.
   Спасать утопленников, Карл и Люссия напрактиковались ещё в подземельях Харди. Выдавить часть воды. Затем интенсивное дыхание рот в рот, и при этом ритмичное сдавливание диафрагмы с частичными толчками в районе сердца.
   Результат не замедлил сказаться: струя чёрной жидкости исторглась изо рта спасённой, а тело забилось в конвульсиях и судорогах. Но это уже были судороги оживления, а не смерти.
   Женщина перевернулась на бок, попыталась встать на четвереньки, заходясь при этом в страшном, забирающем все силы кашле. Её поддерживали со всех сторон, с некоторым удивлением рассматривая как само платье утопленницы, так и многочисленные украшения. Даже мокрое, грязное и неприятно пахнущее платье смотрелось немыслимо роскошно и богато. В таких обычно выходят на большую сцену звёзды Голливуда при вручении им Оскаров. На пурпурной ткани золотые и серебряные нити создают странные узоры, спина почти открыта, но на плечах сейчас скомканные крылышки и бутафорные наставки. Длина - самых пят, потому и трудно было только сразу начать всплытие. Ну и драгоценности наверняка тянули ко дну: несколько брошей в спутавшихся волосах, массивное колье на шее, многочисленные браслеты на руках (по десятку на каждой) и на ногах (не меньше чем по пять штук). Широкий пояс, с какими-то карманчиками и застёжками. Плюс ещё и полностью закрытые туфли на среднем каблуке.
   Первой разглядывание закончила Люссия. Но при этом обратила внимание на успокаивающие поглаживания мужской руки по спине спасенной:
   - Может, хватит её гладить? Дырку протрёшь!
   - Ну, так..., - немного растерялся от такого напора Карл.
   - И чего это ты так ей усиленно дыхание искусственное делал? Не иначе старая знакомая?
   Но Пузин уже пришёл в себя, обретая присущее ему чувство юмора:
   - Тьфу ты! И сам этой мерзости наглотался! - он непроизвольно вытирал и в самом деле дурно воняющие и грязные губы не менее грязной рукой. - Надо было тебя заставить ей дыхание делать. Был бы у меня прекрасный повод обзывать тебя анонимной лесбиянкой.
   Кашель неизвестной женщины как раз прекратился, и хорошо слышалось натужное, постепенно восстанавливаемое дыхание. Так что корреспондент отбросила беспричинную ревность и выдала с самого начала мучивший её вопрос:
   - Откуда она такая... взялась?
   - Если бы нас спасли четырёхрукие аборигены, они задали бы точно такой же вопрос по твоему поводу. И уверен, получили бы от тебя не только рифмованные ответы. Так что давай и мы дождёмся, пока наша гостья заговорит...
   Они одновременно оглянулись на воду, и Люссия озвучила мысль:
   - Вдруг она не одна сюда ..."пришла"?
   Карл не был циником, но сейчас развел руками:
   - Поздно... Если там кто-то ещё утонул, мы его или её уже не откачаем..., - затем взглянул на спасённую, - Да и она ни за кем в воду не рвётся... Значит можно сделать вывод: была одна. Хотя по логике эдакий носильщик драгоценностей никак не может передвигаться без охраны. Не удивлюсь, если потом выяснится, что она была если не в короне, то как минимум с дорогущей диадемой на голове. Ну?.. Чего ты задумалась? Толкай её в плечо и спрашивай. Или мне опять продолжить поглаживания?
   - Обойдёшься! Хотя мне и не жалко..., - землянка аккуратно сжала плечо спасенной женщины: - Эй! Ты меня слышишь?
   Та поняла, что обращаются к ней, попыталась продвинуться вперёд, но в таком платье ползание на четвереньках невозможно. Поэтому просто села, откинула свои слипшиеся чёрные волосы на спину и внимательно попыталась осмотреть своих спасителей снизу вверх. Только теперь, несмотря на бурые разводы на коже, удалось рассмотреть изумительной красоты лицо женщины, примерно двадцати, двадцатипятилетнего возраста. Причём красота была не только поверхностная, а и глубинная, о которой говорят "породистая и за века усовершенствованная".
   Люссия добавила в голос строгости и задиристости:
   - Кто ты такая и откуда здесь взялась? А-у-у! Ты меня понимаешь? Хоть не молчи, скажи что-нибудь, а? Мы ведь очень много языков знаем, может чего и поймём.
   Но женщина в ответ только скривилась и пожала плечами в естественном жесте непонимания. Потом, прокашлявшись, заговорила высоким гортанным голосом. Слова неслись сплошным потоком и напоминали абракадабру. Но опять-таки, даже такой знаток современных и древних языков как Пузин, лишь недоумённо помотал головой:
   - Где-то проскакивают частички венгерского, но именно что частички... Да и иного и ожидать не стоит, если она из другого мира. О, смотри как своей диадемой обеспокоилась!
   Незнакомка и в самом деле слишком живо и экспансивно стала тыкать пальцем то на свои украшения на шее, то на свой рот, то на уши.
   - Хм! Знать бы ещё, чего эта интуристка от нас хочет и чего так волнуется? Вроде как помыться намеревается?.. Ну тут я с ней полностью солидарен! Пора и нам купание устроить. Только вот познакомиться хотя бы тоже надо, - и весьма понятными во всех мирах жестами стал тыкать в грудь, называя себя первым: - Карл! Я - Карл. Это - Люссия. Понятно? Люссия! Карл. Люссия. А ты?
   Женщина вначале повторила услышанные имена, и только потом назвала своё. Вполне звучное и милое, с ударением на первом слоге:
   - Аника!
   - Аника?! Как здорово! А сейчас, Аника, давай поднимайся и двигаемся наверх... Да, да, туда! - он тоже потыкал пальцами в сторону свода. - Там у нас вода, нормальный костёр и всё остальное...
   Под нахмуренным взглядом Люсии, он помог Анике подняться на ноги, подхватил свои вещи и первым устремился к поверхности. При этом думая только об одном:
   "Вот он, контакт с другой цивилизацией! Но как нам понять друг друга? Все переводящие устройства остались в мире адельванов... Хотя, если обе стороны будут стараться, за неделю мы общий язык найдём. Наверное..."
  
  

Глава шестая

БРОДЯГА-ДОМУШНИК

   Михаилу Степановичу Днепрянскому, или как его называли по старой привычке в экспедиции - Кормильцу, повезло больше всех. Он оказался в целом, можно сказать роскошном поместье, которое в свою очередь располагалось в глухом, заповедном бору. Гигантские деревья подступали вплотную к невысокой, всего лишь по грудь каменной ограде, и своими длинными ветвями заметно перекрывали дневной свет.
   Но это было уже рассмотрено потом, когда настал день. Вначале Миха не слишком то и понял, что произошло. Готовясь к обеду и будучи в комнате третьего этажа, он наклонился, и стал поднимать свой рюкзак с личными вещами и массой других полезных мелочей, но тут неожиданно вокруг резко потемнело, пол покачнулся и здоровяк потерял равновесие. Да так и завалился на свой же рюкзак, стараясь после этого перекатиться на бок, а потом и на спину.
   - Что за глупые шутки?! - возопил он, опять нащупывая свои вещи и пытаясь подняться на ноги. - Кто выключил свет?! Эй! Кто меня слышит?!
   Вот так, стоя на коленях, и вцепившись непроизвольно в рюкзак, Кормилец попытался прислушаться к ответам на свои вопли. Но за несколько минут не раздалось ни отзвука, ни отблеска света не мигнуло. Всё ещё думая, что он находится в той же комнате, у которой наглухо закрыли окна и двери, Михаил попытался нащупать некоторые остальные свои вещи. Но ни надувного матраса с одеялами, ни раскладного стола со стулом, рядом не оказалось. Да и пол на ощупь, показался совершенно другим, чем прежде:
   - Где это я?.. Куда меня забросило? - бормотал здоровяк, встав на ноги и осторожно двинувшись в наугад выбранную сторону. - Неужели Пеотия пошутила? С неё и не такое станется сотворить. Занесла меня в какую-нибудь..., хм, спальню, и сейчас зажжётся свет..., грянет музыка..., и будет очень смешно...
   Но смех не наступал, оркестр не звучал, и свет не собирался зажигаться. При всём познании своей нежданной возлюбленной, Михаил успел разобраться очень хорошо в одном: так долго шутить и прятаться, игривая богиня просто не умеет. У неё выдержки не хватит. Следовательно, и о причастности Пеотии к данному перемещению можно не задумываться.
   Добрался до стены, осознавая, что помещение сухое, вполне приемлемое по теплу, и даже имеющее некое подобие мебели. Затем обходя эти некие подобия комодов или сервантов, добрался до окна. Привыкшие к полной темноте глаза, смогли где-то наверху различить слабое пятнышко на сплошном чёрном фоне. После чего пришло понимание: за окном не только сплошная ночь, но и сам господин Днепрянский полный и беспробудный идиот. Ведь в его рюкзаке чего только нет, начиная от зажигалки и отлично действующего фонарика с запасными батареями до оружия, а он, позоря племя сообразительных археологов, бродит по тёмному помещению с вытянутыми вперёд руками.
   - Тьфу! И в самом деле, что-то у меня с мозгами... Пропали куда-то. Хорошо глаза не выколол... А то бы и без зрения остался...
   Рюкзак никуда не пропал, и вскоре уже луч фонарика освещал то место, куда провидение забросило недавнего практиканта, а ныне всемирно известного на Земле человека, баловня одной из самых сильных и прекрасных долгожительниц Хардийской империи. И фактически исследования продолжались до самого рассвета.
   Особняк на два этажа, плюс один подвальный (точнее сказать - шикарная вилла), имел в общем перечне малую и большую столовые, громадный холл, восемнадцать спальных комнат, пятнадцать ванных комнат, некое подобие сауны, огромный бассейн в крытом зимнем саду, две внушительные кухни, десяток кладовок и несколько холодильных камер. Ну, холодильными они были очень давно, и за пару десятков лет, продукты в них хранившиеся, превратились в чёрные, ссохшиеся груды чего-то непонятного. Даже рассматривать эти останки было неприятно, а уж принюхиваться и подавно! Кормилец вскрыл только одну герметичную камеру, а остальные разглядывал сквозь толстые оконца.
   Ну и если бытовые предметы, украшения и детали внутреннего интерьера только выглядели как-то странно, несколько непривычно для любого землянина и могли всё-таки иметь место на родной планете, то ссохшиеся мумии местных аборигенов, сразу подтверждали, что попал Михаил совершенно в иной и незнакомый ему мир. Почти три десятка мумий четырёхруких существ разного пола и возраста было отыскано в самом здании, а потом почти десяток на заросшем густым кустарником подворье, в гаражах с автомобилями и в нескольких хозяйственных пристройках. Отчего и как умерли аборигены, имеющие пятнадцать пальцев на четырёх руках, понять было невозможно, хотя сомнений не вызывало одно: все они погибли единовременно и совершенно не предвидя опасности. Кто где шёл, там и упал, кто что делал - над той работой и завалился. Хорошо ещё, что в момент всеобщей гибели не случилось возгорание, а то бы пожар наверняка уничтожил строение вместе с порталом.
   "Не иначе, как всё пространство этого дома пронзили всепроникающие лучи..., - размышлял Кормилец, озадаченно почёсывая затылок. - Но тогда остаточная радиация может до сих пор витать в этих стенах. А я тут брожу, как неприкаянный..."
   К счастью, его в поход в большей мере собирала именно Пеотия, подсунувшая своему любимчику в рюкзак и уникальное оружие, и несколько особо ценных, компактных устройств. Всё это имелось и в общем пользовании руководства экспедиции, но для своего избранника долгожительница не пожалела отдельный комплект подарков. Ещё и проинструктировала отдельно: "Если вот эти устройства сами начнут сигналить об опасности - немедленно с того места уходи!"
   Устройства работали в автоматическом режиме и могли засекать опасную для человека радиацию, ядовитую атмосферу и опасную для питья воду. Все три анализатора здоровяк навесил на себя и ещё раз обошёл с ними весь дом уже после рассвета. И ничего опасного для своего бренного тела не обнаружил. Поэтому с рассудительной деловитостью вначале напился, найденными запасами воды, а потом приступил к готовке пищи, благо последней в поместье оказалось более чем предостаточно. Она не просто хорошо сохранилась в своём большинстве, но её ещё и было так много, словно местные обитатели готовились сидеть в блокаде минимум год. Приготовленную еду тоже проверял своими устройствами, после чего безбоязненно ел всё и много. Смысла поститься или сидеть на диете - попаданец в иной мир не видел.
   И только от души наевшись, и запив всё это травяным отваром в виде чая, Михаил отправился в ту самую комнату, среди которой он и оказался после телепортации из мира Адельванов. При этом он рассуждал вслух, нисколько не нуждаясь в напарнике:
   - Если я сюда попал случайно, то выбраться следует преднамеренно...
   Телепорт в чём-то был схож с тем, который имелся в подвале здания, где стала располагаться археологическая экспедиция. Тоже концентрические круги из тёплого имитатора мрамора, и тоже разноцветные. Разве что общий диаметр круга выглядел раза в два меньшим.
   - И сам материал не настолько тёплый..., скорей даже ночью теплей был. А что это значит? Не иначе как телепорт слегка разрядился, и теперь копит энергию по новой... (Лишь бы на десяток лет это не растянулось!) Но с другой стороны, ведь меня не забросило сюда в тот момент, когда я топтался по кругу на нижнем этаже подвала и щупал его ладонями. Я ведь уже в иных местах побывал после этого, а потом в своей комнате на третьем этаже находился... Что из этого следует? Только два вывода: либо телепортация происходит с временной задержкой, и тогда не важно, где находишься, либо сами комнаты верхних этажей послужили некими усилителями или антеннами конкретного, адресного перемещения. Например: пошёл вниз, потоптался по кругам, выбрал маршрут - и в нужную комнату. А потом тебя раз, и ты..., хм, фиг знает где.
   Как это было ни странно, но парень, недавно закончивший институт, думал точно так же, как и его более маститые коллеги и руководители экспедиции. Да, по сути, иных вариантов при размышления и не возникало. Не собственным же желанием землянин перенёсся в иной мир.
   Но здесь и само здание было несколько иное, и телепорт размещался на втором этаже, и даже вокруг него стояла мебель, делая это помещение почти жилым. Значит, напрашивалась мысль, что включали устройство переноса где-то отдельно и только при необходимости. Иначе любой прошедший по окружности человек куда-то бы спонтанно переносился. По той же логике следовало отыскать и источники питания телепорта, или как минимум панель управления. Но в прямой видимости, то есть на открытом месте ничего подобного не просматривалось.
   Так что поиски теперь приняли совсем иное направление. Михаил Степанович Днепрянский скрупулёзно обыскивал каждую мебель, ощупывал каждый предмет и даже простукивал стены. Но за первый день поисков никакой панели или чего-то на неё похожего не обнаружил. Зато прекрасно понял, как здесь жили, чем пользовались и насколько бытовые вещи по своему образу, подобию и употреблению схожи с земными аналогами. То есть существа с четырьмя руками ели их обычных тарелок вполне сходными ложками и вилками, спали на идентичных кроватях, пивали одинаковые напитки и даже смотрели некое подобие телевизора. Ко всему слушали музыку с помощью устройств, весьма напоминающих земные магниторадиолы шестидесятых годов. Сомневаться не приходилось: радио и телевидение, несмотря на некий анахронизм в мебели начала двадцатого века, здесь к моменту трагедии существовали. Это подтверждали и некие перекрученные полоски стали на крыше, очень напоминающие антенны.
   Даже подозрение закрадывалось, при рассмотрении одного из приёмников (он несколько отличался от четырёх других) - уж не он ли является той самой панелью управления? Слишком много на нём было кнопочек и дизайн отличался в сторону модернизации. Отвергало эту мысль само местонахождение этого приёмника: в одном из помещений первого этажа, с противоположного от телепорта края особняка. Да и общий, довольно простой шнур питания, тянущийся к плоской, с тремя дырочками в ряд розетке, отвергал наличие в нём многожильного кабеля.
   После чего оставалось сделать только один вывод: большой панели может и не быть в доме. Вполне возможно что для управления устройством переноса нужен маленький пульт всего с несколькими кнопками. А чтобы его отыскать, следует в первую очередь не просто передвинуть все мумии с места та на место, что уже делалось, а потрошение этих мумий с целью тщательного обыска всех имеющихся в одеждах карманов. А это было сделать и неприятно, и проблематично: при более жестких касаниях, мумии банально разваливались на части. К этому Миха ещё не подготовился морально.
   В итоге всех поисков, Кормилец предстал перед окончательным выбором, который пришлось делать стоя на подворье: чем заняться в первую очередь? То ли осмотром и попытками завести автомобили, то ли запустить дизель, который наверняка давал питание для всего дома, а соответственно и для самого телепорта со спрятанным где-то пультом управления?
   Чего греха таить, молодому археологу казалось, что где-то за этим лесом он легко отыщет новые города, новых разумных и легко установит с ними контакт. Его появление вместе с Пеотией в иных мирах, где её признавали богиней, настраивало на самый оптимистический лад: любые разумные существа рады видеть Михаила Степановича Днепрянского. Потому и хотелось, даже очень, очень хотелось разобраться с автомобилями, выехать на большую дорогу и проехаться по новому миру с ветерком.
   И всё-таки здравый смысл и рассудительность возобладали. Тем более что узкая дорога, скрывающаяся среди громадных древесных великанов, была, мягко говоря, далека от совершенства. Местами между бетонных плит прорастали пышно кусты, торчали молодые деревца, валялись сухие ветки и горы прелых листьев, а на пределе просматриваемого участка, виднелся ствол рухнувшего поперёк дерева. То есть без бульдозера, выезд на большую дорогу вряд ли получится быстрым, эффектным и праздничным. Хорошо если за день, два удастся топором и лопатой просто расчистить заброшенный участок дороги, а если неделю придётся на это потратить? А то и две?
   - Ну..., за две недели меня Пеотия точно отыщет, - рассуждал Михаил вслух, уже двигаясь в сторону пристройки, где находились внушительные, "танковые", как он их назвал ещё при первом осмотре, дизеля. - А вот кушать надо каждый день, да и осветить помещение следует в первую очередь. Вдруг приёмники заработают? А то и телевизор? Да и книги надо вначале как следует рассмотреть с наступлением вечера. Только одни картинки чего стоят! Но прежде, надо убрать все мумии с глаз долой и скелеты со двора. Иначе у меня возникнет стойкое ощущение проживания на кладбище.
   После чего он бегом, используя простыни, снёс все бренные останки в небольшую пристройку у самого леса, в которой похоже иногда складывали дрова. И только после этого, с довольным вздохом осмотрев обширное подворье, отправился к местной электростанции.
   Эта вспомогательное строение находилось дальше всего от дома и оставалось удивляться, как разросшиеся ветки деревьев до сих пор не провалили крышу. Местами оцинкованное железо было глубоко продавлено внутрь, местами уже прорвано. Но видимо густые кроны в некотором роде и защищали зданьице от потоков воды при дожде: внутри было довольно сухо и целостно.
   Дизеля было два. Причём о надёжности первого из них, говорило то, что он остановился только тогда, когда выработал весь резерв топлива в первой цистерне. Кормилец в моторах разбирался довольно хорошо, расходы и объёмы рассчитывать умел, и сразу понял, что электричество в дом подавалось ещё не менее чем шесть, семь месяцем после случившейся здесь трагедии. А будь обе цистерны замкнуты в единую систему, то здесь вообще бы ни капли солярки не осталось.
   Зато теперь вся проблема заключалась в попытке запуска любого из пары дизелей. Аккумуляторные батареи смотрелись на удивление ультрасовременно, если сравнивать как с самими дизелями, так и с автомобилями, стоящими в гаражах. Похоже, в производстве гальванических элементов местная промышленность ушла далеко вперед, чем во всём остальном. Хотя тут и мог сказываться тот факт, что и сам телепорт при такой отсталой технике вряд ли кто смог построить из местных. Значит, некие технологии в дар здешней цивилизации, могли быть переданы иными разумными существами.
   Но батареи, несмотря на свою крутизну, были разряжены полностью. Хорошо, что имелся вполне обычный, можно сказать кустарно изготовленный двухтактный бензиновый пускатель. Но вот именно возня с ним и настройка и заняла у Кормильца чуть ли не полдня. Пришлось моторчик, и разобрать, и поменять почти все истлевшие от бензина прокладки и уплотнители. Да и перенервничать изрядно. Хорошо, что спешить было некуда, начальство в шею не гнало и ветреная Пеотия не подначивала в спину своими шуточками. И когда уже всё было готово к запуску, Михаил вернулся в дом, неспешно помылся, плотно пообедал и только после этого отправился запускать дизель. Единственное, что он забыл, а вернее не догадался сделать, так это отключить подачу электроэнергии в дом на распределительном щитке. Вроде бы и мелочь, но и её следовало учитывать: ведь мало ли какие повреждения проводки могли произойти за такие длительные сроки. Да и не только повреждения требовали к себе заблаговременного внимания. Следовало молодому археологу учитывать и возможность самопроизвольного включения некоторых устройств. Пусть они когда-то и проработали не менее полугода в постоянном режиме, но это было когда-то, слишком многое изменилось с того времени...
   Запуск прошёл великолепно. Рёв и грохот пускателя, сменился мерным шуршанием деловито заработавшего "танкового" дизеля. Загорелась лампочка на потолке, замигали лампочки и световые диоды на распределительной панели, пискнули какие-то невидимые до того времени динамики и выдали несколько совершенно непонятных слов. Михаил уставился на панель с явным недоумением и непониманиям, стараясь осознать, какие та ещё функции может выполнять кроме банального распределения электроэнергии:
   - Неужели тут ещё и охранный какой периметр существует?..
   Словно в ответ на его вопрос, опять послышались какие-то слова явно магнитофонной записи, мужским голосом и совершенно иным тоном. Причём тон этот как бы успокаивал и говорил: "Все в порядке, неисправностей нет!", что успокоило землянина окончательно. Но только он блаженно выдохнул и улыбнулся в предвкушении праздничного ужина, как женский, истерический визг, донесшийся до ушей, заставил здоровяка буквально подпрыгнуть на месте, развернуться при этом и уставиться на главное здание поместья. Именно оттуда нёсся спаренный визг женщин, а в том самом помещении с телепортом мелькали в окне какие-то тени и раздавался грохот ломающейся мебели.
   Свой миниатюрный парализатор Михаил выхватывал и включал уже на ходу, несясь на помощь продолжающим повизгивать женщинам, с невероятной скоростью. У него в голове сразу почему-то мелькнула только одна мысль:
   "Это за мной примчалась Пеотия..., - потом добавились и другие предположения: - Но на неё кто-то напал! А с ней Лариса Ярославна или Люссия! Вот только не пойму, что могло так Пеотию напугать?.."
   Поэтому подбегая к входу в нужную комнату, он заорал во всю мощь своих лёгких, пытаясь отвлечь неприятности на себя:
   - Я здесь! Держитесь! Сейчас помогу!
   Да так и замер на какой-то момент на пороге. Две женщины, совершенно незнакомые и в странных одеяниях сидя на полу жались в самом углу комнаты, а в остальном объёме бился мощными крыльями, круша мебель и оббивая штукатурку на потолке, просто-таки гигантский орёл с оперением синего цвета. Похоже, хищная птица взбесилась, попав в закрытое пространство, вместо того, чтобы схватить свою добычу в виде беззащитных женщин и умчаться с нею в небо.
   Так что землянин действовал без малейшего промедления: три нажатия на кнопку парализатора, и громадная хищная птица, распласталась неподвижно на разноцветных кругах телепорта. После чего, спасатель, стараясь улыбаться дружественно и радостно, повернулся к спасённым гостьям. Но не успел ещё и слова сказать, как в его сторону грянул выстрел. Пуля просвистела, как говорится, у виска. Ну а дальше уже обе женщины, держа в руках пистолеты и рыча от бешенства, открыли пальбу по своему спасителю.
  
  

Глава седьмая

ЛАРИСА ЯРОСЛАВНА

   Больше всего не повезло Ларисе Ярославне Гершко-Броди. Не в том смысле, что она могла упасть с большой высоты и что-то себе сломать. И не в том, что могла тоже оказаться в гнилой воде и не успеть всплыть. И даже хищные звери ей не угрожали и на голову не лился холодный дождь с градом. А в том смысле не повезло, что при своём деятельном характере и подвижной натуре, она попала в самое скучное и неинтересное место.
   В мире адельванов, или иначе говоря на планете Миха, она в последний момент, перед самым обедом решила поставить на модеме лёгкую музыку. Уселась на свой огромный, так и не распакованный рюкзак и положив портативный компьютер на колени стала открывать нужные файлы. При этом её взгляд прошёлся по заполненному разными предметами столику, уткнулся в зеркало, и в душе проснулось недовольство внешним видом:
   "Мамочки, какая я страшненькая! Саша будет в шоке!" - и как следствие, тут же пришло решение хоть чуть-чуть подправить тушью ресницы. Так что в тот момент, когда с телом начало твориться что-то странное, Лариса только и успела уронить щёточку на стол, левой рукой поймать ускользающий с колен ноутбук, а правой ухватиться за качнувшийся под попой рюкзак.
   Так она и перенеслась в иной мир: с рюкзаком под собой, и с начавшим играть заданную мелодию портативным компьютером. Кругом кромешная темень. Глухая тишина. Разве что температура градуса на три, четыре стала чуточку выше. Воздух - тоже совсем иной. Вроде и свежий, пригодный для дыхания, никакими запахами не отличающийся, но ...другой.
   С минуту госпожа Гершко-Броди сидела в некотором окаменении, пытаясь сообразить, что же случилось. Шутку с выключением света, или некий розыгрыш она отвергла сразу. Таких шуток не устраивают, да и не место такое творить в ином мире в первый же день пребывания. Ко всему и Александр Константинович подобное ни за что не разрешил бы творить с его обожаемой супругой. Землетрясение со вселенской катастрофой - тоже было смешно сюда приплетать, а значит только и оставалась, что спонтанная телепортация. Теперь только и оставалось, что спокойно и без паники осмотреться в ином месте.
   А для осмотра имелось всё что надо. Если не более...
   Первым делом Лариса аккуратно поставил ноутбук перед собой на пол. Уже в отсвете экрана замечая концентрические круги разного цвета. А потом достала из кармана куртки фонарик, благоразумно выключила оргтехнику, чтобы даром не садилась батарея и осветила окружающую обстановку.
   Вначале - ничего страшного вокруг не оказалось. К большому прискорбию и потом - тоже. Ровный круг пола, или иначе говоря, поверхности телепорта с радиусом метров в пять. За ним - округлённые стены уносящейся на немыслимую высоту башни без видимых окон наверху. По крайней мере, вначале, фонарь не высвечивал наверху ничего, кроме тщательно пригнанных друг к дружке плит. А вот внизу виднелись четыре, строго симметричных выхода. Располагались они несколько странно: за радиусом пола шло вниз по пять ступеней. Потом - метровый отрезок прямой плиты и уже за ней виднелась массивная дверь из ржавого железа с огромными заклёпками, как на броненосцах. Причём ни ручек на дверях, ни замочных скважин не наблюдалось. Скорей всего их можно было открыть лишь с той стороны. Ну, или с этой, но с помощью домкрата, молота или должной порции взрывчатки.
   Увы! Ни домкрата, ни взрывчатки Лариса в своём рюкзаке не носила. Чего там только не было! А вот кувалду прихватить заместитель руководителя археологической экспедиции не догадалась... Были там соки, шоколад с конфетами, любимое печенье Александра, несколько упаковок жевательной резинки, фляга с коньяком, фляга с портвейном и две упаковки засушенных фиников. Причём продукты питания, питьё и жевательную резинку, землянка посчитала и просмотрела уже после того как поняла: ни двери открыть, ни наверх по стенам взобраться, ей никак не удастся. А хуже всего, что в обратную сторону телепорт тоже не действовал, отправлять Ярославну обратно в мир адельванов устройство не собиралось. Сколько она не ползала по полу на четвереньках, сколько не ощупывала разноцветные круги руками, никакого толка с этого не выходило.
   Но очень хотелось, чтобы бездействие устройства оказалось временным.
   И очень волновал вопрос: здесь всегда так темно? Ведь башня и в самом деле могла оказаться совершенно без окон, выстроенная в иное здание, а то и сооружённая в глубоких подземельях. Тогда никакого фонарика, да запасных батарей не хватит больше чем на три, четыре дня.
   Думая об экономии ресурсов освещения, Лариса выключила фонарик и попыталась хоть немножко вздремнуть. При этом, как ни пыталась, но ни единого постороннего звука уловить не смогла. Хотя на дальнем фоне, вроде, как и прослушивался шум ветра, но это могло оказаться только плодом воображения. Глаза то закрывала, то открывала, но сон так и не шёл. Вроде бы... Потому что при очередном открытии глаз наверху башни уже отчётливо виднелись огромные, в пространство всей круглой стены окна, А ещё через четверть часа в эти окна ударили яркие солнечные лучи и внутри башни стало видно каждую пылинку на полу.
   После чего землянка уже смогла осмотреться по максимуму. Общая высота глухих стен до окон оказалась всего лишь в семь, максимум восемь метров. А потом до самой крыши, метров на пять тянулись длинные стеклоблоки. Ночью они потому и показались продолжением стен, что были сделаны с ними вровень и не отличались гладкостью покрытия. При этом в них даже можно было рассмотреть проплывающие по небу облака, а порой и свинцовые тучи. Когда эти тучи укутывали башню, внутри становилось сумрачно, зато, когда лучи опять пробивались сквозь окна, то от яркого света вполне сносно работали обе зарядные кремниевые пластины для ноутбука, и поступления энергии хватало не только для работы компьютера, но и для подзарядки его батарей.
   Понятное дело, что Лариса попыталась с помощью приёмника в мобильном телефоне уловить хоть одну радиостанцию - не получилось. Не было и намёка на сеть телефонного покрытия. Как-то вполне естественно воспринялось отсутствие вездесущего на Земле интернета. Даже в коротковолновой рации ничего не раздавалось кроме фонового шипения. Так что куда она переместилась, землянка могла только предполагать: что не планета Миха - точно. Скорей всего совершенно другой город всё того же мира Адельванов. А судя по укутывающим порой башню облакам, город этот находится довольно высоко над уровнем моря. Ну а так как мир полностью необитаем, то ждать случайного спасителя или обычного прохожего тоже не стоит. Только и остаётся уповать на могущество древних землян, которые и саму экспедицию в этот мир шутя перебросили, значит и любую "потеряшку" отыщут без особого труда.
   По крайней мере, хотелось верить, что без труда. Потому что именно такой высокой башни в пейзаже исследуемого города Лариса никак не могла припомнить. А значит, занесло её невесть куда. Да и резкая смена дня на ночь, говорила о многом. Вдруг она на противоположной стороне планеты? Из этого проистекал и ещё один неприятный момент: насколько долго можно растянуть имеющиеся продукты и питьё? Любой грамотный археолог знал, как следует составить дневной рацион, только при этом важно знать и количество дней ожидания. Мало ли что...
   "Ладно, пока постараюсь вообще дня два, а то и три посидеть на сухом голодании, - решила Ярославна, тщательно накрывая сложенные под самую стенку шоколад, пакеты с соком и фляги. - Хорошая диета моей фигуре только на пользу пойдёт. А то меня Саша в последнее время совсем разбаловал, кормит всякими вкусностями..., а потом первый же и кривиться начнёт, ощупывая складки сала у меня на талии... Как говорится: нет худа без добра. Главное, чтобы добро выжило во время худа..."
   Благодаря ноутбуку, первый день прошёл довольно интересно и быстро. Было что и почитать, и просмотреть из того, что уже давно и долго откладывались в "длинный ящик". Что немного нервировало, так это отсутствие элементарных удобств. Ни тебе столика у стены никто не догадался оставить, ни табуретку какую приткнуть. Про отсутствие санузла - вообще самая печальная песня. Хорошо, что попала сюда на пустой желудок и имела с собой в рюкзаке полиэтиленовый мешок и несколько пакетов. Их, по большому счёту могло и на несколько недель хватить.
   Тогда как из мебели только и имелся что пол, стены, да опустошённый на две трети рюкзак. Благо ещё что покрытие телепорта оставалось сравнительно приемлемым по температуре. Будь оно и в самом деле из мрамора, никакие бы свитера и запасные штаны не помогли бы при лежании.
   Ну и когда стала приближаться ночь, а потом и вовсе стемнело, Лариса с огромным удивлением заметила наверху равномерные отблески. Точно так же мигают стоящие на мысах в океанах и на морях маяки, давая ориентир заблудившимся кораблям. Здесь оказалось нечто подобное, только вот почему такое случилось?
   "Ведь прошлой ночью такого не было! - взбудоражено размышляла землянка. - Однозначно: маяк стал работать только по причине моего сюда попадания! А что это значит? Скорей всего, что сюда должны поспешить спасатели! Версию о людоедах, таким образом вылавливающих заблудившихся путешественников, откинем сразу как паническую и несостоятельную. Ну и, как следствие, теперь можно смело хоть что-нибудь да покушать. Помощь, как говорится, не за горами! - но так и не дотянулась до нетронутого запаса: - А если за горами? К чему такая спешка? Есть и ещё одна отличная пословицы: Утро вечера - мудренее! Так что ложусь ка я спать, а там видно будет..."
   Сказано, сделано. А утром и в самом деле удалось увидеть момент восхода, сравнить по времени и ...расстроиться до невозможности. Судя по довольно большой разнице в продолжительности суток - это никак не мог быть мир адельванов! И не Земля! Госпожа Гершко-Броди с горечью осознала, что она попала на совершенно иную планету. Но самое грустное в её положении было - это тотальное бездействие и невозможность хотя бы толком осмотреться на новом месте. Опасности ей не грозили, но перспектива ближайшие дни провести в этом обездушенном колодце, вызывала слёзы досады и доводила до отчаяния.
  

Глава восьмая

АЛЕКСАНДР БРОДИ

   С самого начала спуска в убежище, не понравился слишком уж плотный поток воздуха, тянущий вниз. Ну а потом, после того как преодолел два лестничных пролёта, Александр Константинович замер под вяло горящей электрической лампочкой, уставившись на неё как на привидение и осознавая конкретно: внизу работает какой-то движок, скорей всего дизель, и вентиляция теперь действует явно принудительная. То есть кто-то в одном из бомбоубежищ разыскал устройство с генератором и запустил его.
   "А кто это может быть? Пузин? Для него нет дела проще. Но тогда получается, что я в своём направлении недоработал. Проверил только одно убежище и умыл руки. А ведь любому понятно, что раз виднеются остовы машин и больших автобусов на улицах, значит моторы, топливо к ним и даже ремкомплекты обязаны были сохраниться. Следовало не чваниться при виде мумий, а искать дальше..."
   В то же время археолог прекрасно понимал, что внизу может оказаться и не старый приятель. Вдруг это кто их чужих? Да ещё и не один? Неприятные логические цепочки можно было и дальше додумывать. Например: внизу несколько четырёхруких, а когда-то их цивилизацию уничтожили двурукие люди. И вот тут вдруг старый враг вваливается в ним с лопатой в руках. Вопрос: что будет дальше? Вряд ли гостя встретят улыбками и пригласят выпить рюмочку чая в честь знакомства. А значит желательно хотя бы вначале не афишировать своё присутствие, а попытаться аккуратно подсмотреть.
   Такому решению способствовало и то, что лампочка дающая свет оказалась лишь на следующей площадке, на нижних площадках видимо перегорели. Так что в помещение непосредственно бомбоубежища землянин выглядывал из густой темени. Да так и замер, сдерживая дыхание из-за открывшейся ему картины.
   Данное укрытие оказалось, чуть ли не для вип-персон. А может быть именно здесь располагался и главный штаб гражданской обороны или главный склад на случай катастрофы. Об этом косвенно намекала и тщательно расчищенная от руин полоска земли наверху: спасатели сюда или отсюда выбрались первыми.
   Ну и внутренний интерьер поражал. Благодаря работающему генератору горели лампы освещения. Много стеллажей у стен, заполненных одеялами, тюками одежды, деревянными, да оцинкованными ящиками с продуктами. Хотя как раз здесь и могли располагаться те мизерные запасы вооружения, которыми гражданские власти собирались отбиваться от возможного десанта противника. Но вот явного оружия, замечено на стеллажах не было.
   Но больше всего поразили хозяйничающие в бомбоубежище существа. То что они были разумными, сомневаться не приходилось: генератор запустить, да задействовать вентиляцию даже учёным обезьянам не удастся. А сравнение с человекоподобными орангутангами - так и напрашивалось. Три особи, жутко заросшие волосами на открытых участках тела, деловито сносили мумии в угол огромного помещения. Тот самый, возле которого и находилась лестница, ведущая на поверхность. Каждый под два метра роста, в неком подобии шорт и в высоких ботинках со шнуровкой. Опоясанные поясами, да прямо на теле имеющие некое подобие разгрузки, в которой чего только не болталось. Опять-таки, ничего из оружия явного, если не считать по два ножа у каждого, да один внушительный мачете. Суть остальных устройств можно было лишь предполагать. Но по этому поводу расслабляться не стоило: например древние хардийцы Райгд и Сакрина передали археологической экспедиции несколько образцов иномирского оружия, глядя на которое никак не подумаешь, что оно может оглушить, парализовать, а то и убить с довольно большого расстояния. Жаль, что всё оно осталось где-то там, в ином и далёком мире адельванов...
   Ну и личики у данных типов совершенно не внушали доверия: вылитые неандертальцы! Не лица, а хари. Озлобленные, с маленькими глазками, широченными ноздрями и выдающейся вперёд нижней челюстью. Сказать про таких, что они питаются пирожными, а не кровоточащим мясом - всё равно, что поиздеваться над здравым смыслом. И глядя на них, Броди со стыдом понял, что боится. Он, считающий себя цивилизованным, разумным и умеющим начать диалог с самым недалёким по уму аборигеном, вдруг осознал что категорически не хочет даже подумать о возможном контакте! Неужели он такой трус? Нет! Наоборот, он почему-то почувствовал себя бесстрашным героем только по той причине, что не развернулся сразу и не побежал вдогонку за своим выскочившим из пяток сердечком.
   Вначале он сделал осторожный шаг назад. Потом развернулся, стараясь не чиркнуть нечаянно полотном лопаты по стене. Хотя при том шуме, что творился в убежище, вряд ли разумные орангутанги услышали бы даже выстрелы со стороны лестницы. И только потом, стараясь от усердия не споткнуться, Александр Константинович бросился на поверхность.
   Только вдохнув свежий воздух при свете дня, он попытался лихорадочно продумать, что делать дальше. И ничего лучше не пришло в голову, чем броситься именно туда, где раньше виднелся дым костра. Только теперь уже приходилось осматривать не только небо, но и пространство позади себя. Так и мерещилась несуществующая погоня, и хотелось оторваться от неё как можно быстрей и с большим временным запасом.
   Хотя через полчаса пришли и более здравые мысли в голову:
   "А туда ли я бегу? Вдруг там где-то товарищи этих мохнатиков? Ведь наверняка и они видели дым костра, но почему-то в ту сторону не двинулись. Или не видели? Или они прибыли конкретно к этому бомбоубежищу! А к костру отправился другой отряд? А вдруг они сами как раз пришли с той стороны? Вчера костёр им был нужен, сегодня - нет. Вот он и прогорел... М-да! Загадка! Но в любом случае вряд ли на том месте кто-то сейчас остался... Если там конечно, не Пузин со своей Люссией. Да нет... И не Лариса. Сигналов-то не было... В любом случае следует дойти и осмотреться на месте..."
   Пока добрался до места, больше всего заболела шея, из-за частого оглядывания назад. Ну и вверх частенько приходилось голову задирать. А потом минут пять шея отдыхала: её владелец пялился на увиденное пожарище.
   Больше всего поразила причина пожара: рухнувший, разбившийся довольно сильно вертолёт. Ну а что не разбилось, то благополучно сгорело. Кажется ещё и старый автобус, придавленный к останкам стены, добавил в общее пламя не вылившиеся после бомбёжки топливо из своих быков. И видать полыхало здесь не шуточно, в свою очередь удивляя ошибкой в восприятии. Ведь издалека показалось, что дымил костёр. Большой, но всё-таки костёр. А оно вон как обернулось на самом деле. Хотя если присмотреться то становилось более понятно: низина здесь располагалась, продуваемая ветерком, вот дымок значительно и рассеивался.
   Вертолёт не боевой. Ни пушек, ни ракет, ни пулемётов под короткими рамами прогоревших подкрылков. Да и в кабине или в салоне не замечалось чего-то подобного. Взрыва тоже не было, скорей всего и возгорание произошло не сразу во время падения.
   Теперь оставалось связать логическими объяснениями появление в мёртвом городе неандертальцев и этого чуда современной летательной техники. Через четверть часа исследований вокруг пожарища и эти объяснения отыскались. Вид они имели большой, но аккуратной свеженасыпанной насыпи, обложенной плоскими камнями и очень напоминающей могилу. Видно было, что холм сделан не далее, как сегодняшним утром, в крайнем случае, ночью.
   Постояв над ней минуты две в философских раздумьях, Броди пустил в ход своё оружие землекопа. Раскопал, осмотрел трупы, а потом принялся старательно приводить могилу в прежний вид. Четыре тела неандертальцев лежали на глубине всего лишь полуметра от поверхности, бочком, по росту, вплотную друг к другу. Видимо в данной цивилизации свои обряды захоронения, простые до невозможности. Два тела были сильно изуродованы огнём, а два почти без прогоревших проплешин на своей шерсти. Видимо погибли при ударе вертолёта о землю. Причём двое из погибших - женского пола. Их грудь прикрывали подобия декоративных лат из толстой, твёрдой кожи. Никаких поясов, разгрузок на погибших не было. Видимо их товарищи и сами нуждались в чём-то подобном. Ботинки тоже отсутствовали, поэтому ноги с шестью пальцами на каждой, удалось рассмотреть хорошо. По шесть пальцев имелось у странных созданий и на руках.
   "Ну да, раз они настолько разумны, то у них не лапы, а руки, - размышлял археолог, поспешно приводя могилку в прежний вид. - И трое из них выжили в этой странной катастрофе. Вот только откуда они тут появились? Неужели уже давненько здесь прятались, а потом потерпели такое обидное крушение? С чего тогда Пеотия утверждала, что на планете адельванов даже микробов не существует? Или божественные сущности тоже ошибаются? А если не ошибаются, то в голову приходит только одно предположение: неандертальцы телепортировались сюда из своего мира тоже случайно. Может такое быть? Нереально! Но! Я ещё и сам совсем недавно не знал, что существуют миллионы иных миров с иными разумными. А сейчас?.."
   Да уж! Сейчас Броди знал очень многое. Как и мог поверить в то, что при определённых стечениях обстоятельств в иную галактику может перенестись не то что вертолёт, а невесть что и невесть в каком количестве. Тем более если в этот мир уже имеются некие пространственные тропы, поддерживаемые в рабочем состоянии древними, но превосходно действующими устройствами. Вертолёт резко переместился оттуда - сюда, но вот запаса высоты у него при этом совершенно не осталось. Так что пилотам не помогли никакие знания или умения. И так невероятное чудо, что все пассажиры вертолёта не погибли.
   Но в связи с этим в голову землянина полезли совсем иные рассуждения:
   "С чего я так испугался? С чего я вообще взял, что отличные от меня внешне создания - это охотники за скальпами, людоеды, или охотящиеся именно на людей убийцы? Вон у них как высоко цивилизация развита. А лишние изыски в одежде, им, с их повышенной волосатостью, вообще дикими покажутся. Не удивлюсь, если они вполне себе обычные пассажиры транспортного средства, а то и туристы какие-нибудь. Теперь почти уверен; они такие же, как и я "потеряшки", можно сказать - братья по несчастью. И их трое! А это - огромная сила. Объединив с ними усилия, я могу гораздо быстрей отыскать "наших". Конечно, если наши в этом городе, да и вообще в этом мире... Да и поторговаться с ними у меня есть чем: наверняка ведь они хотят вернуться на свою родину, а сделать это без помощи той же Пеотии, у них не получится. Значит я, со своей стороны могу дать им некие надежды и попросить о взаимной помощи. Могу? Или не могу? М-да..., в случае неправильно выбора, или неверной оценки ситуации мне в ответ тоже могут либо помочь, либо... Ладно, может и в самом деле не стоит так спешить с первым контактом? Как бы к ним издалека повнимательнее присмотреться? Ведь второй раз со спуском к ним в убежище мне вряд так повезёт..."
   Порушенное захоронение, приобрело прежний вид, а землянин замер у ещё тёплых обломков вертолёта. Получалось, что ему следовало возвращаться обратно в свою "берлогу". Или срочно отыскивать более подходящее укрытие прямо здесь. Да только вряд ли получится отыскать нечто приемлемое. Уж если неандертальцы обыскали огромную часть руин и нашли лучшее место в штабе для себя, то скорей всего вокруг ничего толкового нет. На сегодня запас еды и воды у землянина имеется, а вот на завтра? И успеет ли он сегодня добраться обратно засветло?
   "Буду стоять на месте, точно придётся ночевать неизвестно где! - поторопил себя Александр, устремляясь в обратный путь. - Хотя с другой стороны, ночью как раз возможность появится подкрасться незаметно..."
   Но тут же отторг эту неверную мысль от себя подальше. Вдруг у братьев по разуму есть банальный прибор, фиксирующий движение даже в темноте? Понятное дело, обнаружив подкрадывающегося человека, они его в первую очередь заподозрят в очень плохих намерениях и поступят соответствующим образом. Хорошо если не банально закидают камнями. С их руками-крюками - запросто.
   Поэтому Броди сильно принял влево, обходя занятую обитель по большой дуге. Но часа через два, когда уже преодолел условную линию с тремя мохнатиками, нежданно подвергся довольно настойчивой атаке аляповато раскрашенного гигантского петуха. Хорошо, что заметил планирующего пернатого заранее, предосторожности пригодились, и юркнул в так вовремя подвернувшееся убежище. И казалось бы, чего больше бояться? Ведь в прошлый раз воздушный пират сразу отправился за более лёгкой добычей. Но петух с недовольным клекотом приземлился рядом и попытался всем телом втиснуться в тоннель. А его голова с крепким клювом неожиданно достала даже до первого лестничного пролёта, где думал землянин преспокойно отсидеться. Еле успел возмущённый археолог, заскочить за поворот стены и уже оттуда, довольно удачно приложить своим оружием крестьянина наглого стервятника по клюву. Увы, клюв оказался настолько крепким, что черенок лопаты не выдержал и переломился.
   Тогда как петух попробовал втиснуться ещё дальше, заглядывая глазом в темноту, и высматривая свою слишком сообразительную жертву.
   - Ах ты тварь, наглая! - возмущался Александр, отвязывая у себя с пояса заготовленный факел и доставая найденную в "берлоге" пьезо зажигалку. - Ну сейчас, сейчас! Только подожди немножко... Поджарю я тебе "шёлкову бородушку, масляну головушку"! Фу! Ну и вонь от тебя! Давно купался?..
   Похоже петух, угрозу не воспринял в серьёз. Только ещё больше рассвирепел и обозлился. Выбрался обратно из узкого для него прохода и с клекотом стал прохаживаться по свободному пространству перед убежищем. При этом время от времени он своими жуткими на вид, ороговевшими лапами рыл землю, далеко отбрасывая попадающиеся белые кости четырёхруких. Словно вызывал строптивого человечка на дуэль или доблестный поединок.
   Человек вскоре и показался ему на глаза, царапая полотном лопаты по стене. Противный скрежет, летающему хищнику особо не понравился, и он с ещё большим энтузиазмом бросился выковыривать намеченную жертву из земли. Может он принял человека за толстого дождевого червя?
   К тому времени факел уже разгорелся в полную силу, и после нескольких примерочных взмахов, Броди запустил сгусток огня прямо в глаз слишком назойливого петуха, да так удачно попал, что факел на некоторое время просто прилип к гигантскому, налитому злобой глазу. Зашипело, завоняло резко какой-то мерзостью. И в следующий момент клекот превратился в сиплый рёв, а пернатый птиц, мотая головой и дёргаясь от боли, выскочил на поверхность как пробка из бутылки с пенистым вином.
   Факел остался лежать на одной из верхних ступенек, а сам хищник с завидным по громкости не то рёвом, не то карканьем, со странными пируэтами вначале взлетел прямо вверх, а потом помчался в сторону реки. Броди не мог себе отказать в удовольствии, выскочить следом и полюбоваться на проученного собственными руками петушка. Правда делал он это, так и стоя на лестнице возле факела и не слишком высовываясь наружу.
   Как оказалось, такая предосторожность оказалось более чем оправданной. Вспомнив о новых соседях в городе, которые в принципе располагались, не так далеко, как желалось бы, Александр аккуратно выглянул между камней в ту сторону и замер. На возвышающемся обломке стены стояло сразу два мохнатика, и один другому гортанными криками и жестами рассказывал видимо поразившую его сцену. Дескать, как петух за кем-то охотился, потом получил по мордам и постыдно сбежал с поля боя. Причём сами неандертальцы, как могло показаться, огромного летающего хищника совершенно не боялись. А может даже и жалели, что тот улетел. Что лишний раз, пусть и косвенно подтверждало у них наличие оружия.
   Понятное дело, что мохнатики уже давно заприметили переизбыток живности у реки, и если они всеядные, то обязательно отправятся на охоту. Ну и что-то подсказывало, что петушиное мясо может оказаться одним из самых приятных на вкус. Уж всяко лучшим, чем мясо бегемота или несколько противной на вид нутрии. Наверняка дозорный или просто вышедший на поверхность орангутанг заметил планирующую птичку, а потом и весьма странное её поведение. Уже и оружие приготовил, надеясь полакомиться свежим мяском, да тут дичь кто-то обидел, и та поспешно улетела.
   Ну и вообще, рассуждая логически: что предпримут пришельцы, знатно обустроившись на хорошем месте и попробовав местных каш и макарон? Отправятся в первую очередь на разведку или на охоту. Следовало также учитывать, что вода в штабном убежище тоже могла оказаться подпорчена, так что поход к реке, совмещённый с добычей мяса и разведкой - самое то.
   И словно подслушав размышления землянина, товарищи по разуму недолго посовещались, один куда-то отлучился на несколько минут, потом вернулся с подвешенным на поясе мачете, и парочка деловито отправилась прямо в сторону реки. А точнее говоря, напрямик к убежищу Александра Константиновича. Тому ничего больше не оставалось делать, как подхватив всё ещё горящий факел, устремиться вниз по лестнице. Как бы он себя не убеждал, что имеет дело с разумными существами, прежний страх опять вернулся и встречаться с "братьями" ну никак не хотелось.
   Внизу оказалась точная копия того убежища, которое Броди осматривал в первый раз. Ну разве что несколько разнилась обстановка в виде большего количества стеллажей, стоящих вплотную к ступеням. Прятаться здесь было негде, разве что среди нагромождения трехъярусных кроватей чуть левее от входа. Поэтому только и оставалось что надеяться: мохнатики только заглянут в зев прохода, да и поспешат к реке. Тем более что здесь они скорей всего тоже побывали во время своего поиска жилья.
   "Но вдруг всё-таки заглянут в самый низ? - переживал археолог. - А уж тем более с наличием оружия - и подавно осмотрят. Им ведь не светит иметь под боком какого-то опасного хищника, которого следует устранить в превентивных мерах зачистки пространства. Значит надо хоть как-то обозначить свою разумность..."
   Только это и могло спасти человека, от грядущего недоразумения. Поэтому он быстро вставил факел в крепёж для электрической лампы сразу на последней лестничной площадке, а последние ступени перегородил поставленным на бок стеллажом. Такую преграду не то что отбросить, а преодолеть не трудно, но она как бы создавала некую границу и показывала, что данное место занято разумным существом. Ещё большее значение, имел оставленный факел. Уж при его виде ни у кого не должно возникнуть сомнений, что рядом находится представитель разумного племени. То есть, если вынужденная встреча и состоится, то два предваряющих фактора у неё уже есть. Ну а потом останется только одно - речь. Как она ни разнообразна, уже само её наличие, интонации и громкость передачи, может служить решающим действом при первом контакте.
   На подготовительные действия ушло полминуты, а на последующие размышления и томительное ожидание - все десять. Очень хотелось, чтобы вниз так никто и не спустился, но горящее внутри, подспудное желание учёного, исследователя и экспериментатора желало риска, желало контакта и млело от восторга предстоящего познания. Да и морально землянин смирился с предстоящим: так сложились обстоятельства и ничего предотвратить он не в силах. Будь, что будет!
   Ну и мохнатики не подвели, показали своё истинное любопытство, дошли до самого низа. Преодолели последний поворот и замерли перед факелом. У каждого в руке по фонарю, весьма напоминающему по размеру и форме банку кофе, и по неведомому устройству. Этакая плоская полоса в виде многопрофильного пульта управления, только на конце некое подобие ячеистой сетки в виде кругляша.
   "Или парализатор, или низкочастотный разрушитель, - подумал Броди, замирая среди скопления кроватей. - Может даже оружие у них инфразвуковое..."
   Ну а дальше пришлось пускать в действие голос, потому что один из гостей потянулся рукой к факелу, намереваясь его снять. Видимо тот их слепил, и не давал с помощью фонарей рассмотреть хорошенько внутренности убежища.
   - Эй, ребята! Не трогайте факел. Он - мой.
   Землянин старался говорить без панической дрожи в голосе, уверенно, громко. И, по крайней мере, для первого эффекта, интонации и тембр были подобраны правильно: орангутанги замерли на месте, а лучи их фонарей сосредоточились на скоплении кроватей. Оружие тоже повернулось в ту же сторону.
   Пришлось продолжать всё с тем же философским спокойствием и вполне уместным фатализмом:
   - Приветствую вас, братья по разуму! К сожалению, пока мне неизвестны ваши намерения, я не могу выйти к вам навстречу и поприветствовать пожатием рук, как традиционно делается у нас. Но как только вы покажете добрую волю к переговорам, наше общение может продолжиться в совсем иной обстановке.
   Оба гостя переглянулись между собой и тот, что с мачете, спустился на пару ступенек ниже. Похоже, хотел опрокинуть мешающий стеллаж.
   - Стоять! Не трогать! - Броди сменил тон на строгий и возмущённый. - Чего это вы себе позволяете?! Раз между нами граница, барьер, то пусть так и остаётся до выяснения обстоятельств. Вначале давайте представимся и хотя бы начнём диалог. Ну? Чего молчите? Отвечайте! Не стройте из себя диких пещерных людей!
   Великое дело интонация! Ещё бы применить при этом жестикуляцию, которой археолог был обучен на уровне мировых стандартов, и дело было бы в шляпе. Но на данном этапе выходить на свет он опасался и уповал только на голос рассудка и речевые модуляции.
   Кажется, братья по разуму прониклись. По крайней мере, тот факт, что к ним обращается представитель иной цивилизации, они поняли. Скорей всего и представили его себе в виде гуманоида с четырьмя руками. Раз тут полно скелетов и мумий, то почему бы нескольким аборигенам и не выжить? Ну и раз не стреляют сразу на звук, то врагами данной цивилизации мохнатики никогда не были, хотя могли о ней знать в той или иной степени.
   Уже в который раз между собой переглянувшись, парочка перекинулась неясным бормотанием между собой, и тот что с мачете, приступил к переговорам. Фонарь он повесил на пояс, а оружие к разгрузке, что не могло не порадовать. И при разговоре он каждое слово старался отделять от другого, помогая себе жестами. Получалось довольно неплохо:
   - Казгыр..., аз..., желлатукас! - и жесты указывающие на себя и товарища, а потом общий круг дали понять, что оба они представители скорей всего какого-то мира или цивилизации, возможно называемой Желлатуки (или Желлатукасы?). - Кгорбо! - несколько ударов по своей груди и тройственное повторение имени собственного в разъяснении не нуждалось. - Лонгир! - те же действия в сторону напарника дало понимание, что имена и речь у этих на вид диких созданий, вполне цивилизованные, и при желании да усердии, вполне поддающаяся изучению. Правда произносить основные трубные звуки будет весьма непросто.
   После этого Кгорбо протянул руки в сторону спрятавшегося человека и интонация его стала явно вопросительной:
   - Кер..., ши?
   То есть теперь он хотел услышать от представителя иной цивилизации либо его имя, либо обозначение принадлежности. Александр решил начать с имени, причём не с имени как такового, а со своей фамилии. В данной ситуации она звучала и проще и понятнее:
   - Броди! - затем ещё три раза повторил чётко и внятно. Результатом стали открытые, приглашающие выйти жесты и слова:
   - Броди! Ши кер зе! - дальнейшие указания пальцами на рот, глаза и уши, отринули последние сомнения: мохнатики предлагали выйти и пообщаться как цивилизованные создания.
   "Ну да, их двое, у них оружие и каждый из них меня сильней раза в три. Ха! И это я себе ещё льщу...! - свои силы археолог знал прекрасно и никогда их не преувеличивал. Пожалуй, он только стрелял хорошо, а в рукопашной только и годился, что раненых оттаскивать. - С одной стороны, желай они меня атаковать, уже давно бы это сделали. Но с другой стороны, вдруг их оружие не настолько эффективно на меня воздействует, среди этого сонма ржавого железа? И они опасаются, что я ударю в ответ? Хотя бы той же стрелой можно нанести смертельную рану. Ну и одно дело, если они меня представляют в своём воображении гуманоидом с четырьмя руками, и другое, когда рассмотрят у меня только две верхних конечности. Вон как цорки уничтожали все неугодные им цивилизации... Тем более внешний вид у данных гостей был более агрессивный и отпугивающий, чем у того же Чинкиса, а тот два раза земные цивилизации уничтожал почти под корень. Нет, спешить я не буду!"
   - Кгорбо! Лонгир! Я чрезмерно рад вас приветствовать и счастлив, что у нас получился первый контакт! - землянин говорил с максимально возможной торжественностью. - Но у вас в руках оружие, причём направленное в мою сторону, - тон уже получился совсем иной, явно сомневающийся. - Так что ваши окончательные намерения мне не ясны. Да и наше языковое различие, продолжает оставаться главное проблемой нашего разговора...
   Может его поняли, а может догадались, но теперь уже Лонгир вроде как отключил своё оружие и подвесил его на разгрузку. Он же подал своему товарищу какие-то советы. И тот продолжил, сопровождая свои слова жестами и демонстрацией.
   Вынул из кармашка на поясе вроде как широкую резинку с двумя блестящими кругляшами. Примерно такие же используются на стетоскопе терапевтами. Образуя треугольник, там же была и большая, полукруглая пластина, но уже чёрного цвета. Повторяя одни и те же слова, Кгорбо пальцами тыкал то в кругляши, то на рот и уши, а потом надел резинку на голову так, что кругляши оказались на висках, а тёмная пластина - на затылке. После чего со страшной, зверской мордой проделал такую пантомиму, что даже ребёнок бы понял, какое благо это устройство. Мол, вот встречаются два существа, вот они надевают лингвистические приборы на голову, вот они начали понимать друг друга и вот, (о радость познания!) они начинают полнокровное общение.
   От подобного представления землянин мысленно хмыкнул:
   "Не удивлюсь, если эти неандертальцы окажутся гораздо умней меня. Наука на земле ещё не доросла до постройки таких мостов в межъязыковом общении. Хотя не удивлюсь, что эти кругляши могут воздействовать и несколько иначе. Надевает их доверчивый абориген, и тут же начинает понимать каждый ...приказ своего рабовладельца. Вплоть до собственноручного прожаривания себя на костре для второго блюда..."
   Но вслух прокричал с вполне довольными нотками в голосе:
   - Да, да! Я понял! Это - великолепно!
   Но сомнения в его голосе всё равно желлатуки уловили. Ощерились, что скорей всего обозначало у них улыбки и сделали жест доброй воли. Всё тот же Кгорбо, достал точно такое же второе устройство на резинке и демонстративно повесил рядом с факелом. Потом весьма доходчиво показал, как надо надевать его на себя, а потом приходить в гости к их жилищу. Вот, дескать, тогда они прекрасно поймут друг друга и наговорятся, сколько душа пожелает.
   Напоследок мохнатики вскинули обе руки в жесте, весьма похожем на приветствие, и спокойно так удалились, оставив спрятавшегося в темноте человека в тяжких размышлениях:
   "М-да! Вроде бы всё обошлось, и первый контакт прошёл замечательно. Можно собой гордиться, а другой стороной даже восхищаться. Но..., всё равно страшно. Тем более, что я так толком и не запомнил, кто из них кто. Если один передаст мачете другому - ни за что не отличу. Вот будет неудобно, если всё-таки дойдёт до разговора! Правда, некоторые различия у них были... Хотя бы в остальной одежде и в некоторой конфигурации тел..."
   Прежде чем что-то делать и куда-то двигаться, следовало в любом случае немного выждать. Поэтому Броди закрыл глаза и попытался мысленно прогнать в сознании все упомненные детали из состоявшейся встречи. И понял, что при внимательном осмотре всё-таки сможет отличить Лонгира от Кгорбо..
   Затем выждал ещё пять минут на всякий случай, тщательно прислушиваясь к тишине, и двинулся к лестнице. В душе конечно он себя укорял за трусость и малодушие, на второе "я" строго придерживалось линии всяческого поощрения излишней перестраховки и осторожности:
   "Ты не один и рисковать не имеешь права. Тебе ещё надо отыскать жену, которая выбрала себе надёжного спутника в жизни. На тебе руководство всей экспедицией, и плюс всё то огромное доверие, которое оказывают как древние земляне, представители Хардийской империи, так и цорки, долгоживущие обитатели далёкой Аластрасийской цивилизации. Так что вести себя как молодой, бесшабашный практикант не имеешь права!"
   Ну и лишняя предосторожность, в самом деле, не помешает. Возле перегородившего путь стеллажа Александр замер, прислушиваясь. Потом подобрал кусок ящика, и швырнул его так, чтобы тот упал сразу за самой высокой ступенькой, но не выкатился далеко на площадку. Если за углом засада, то они просто обязаны будут двинуться на звук, потому что уже со следующим шагом, выходящее из убежища существо заметит затаившихся орангутангов.
   Ничего не произошло. И уже смело отодвинув стеллаж, археолог поднялся к факелу, а потом осмотрел следующий пролёт. Пусто!
   "Ну и ладно, пусть обижаются за недоверие, а мне плевать! Но как бы теперь с этим прибором разобраться..., - он снял со стены оставленный для него дар и теперь крутил в руках, присматриваясь и прикидывая. - С одной стороны, у всех разумных есть мозг, если его окружить некими деструктивными лучами или полями, то сама основа речи растворяется в смысле передаваемого сообщения. И если этот смысл как-то дальше трансформировать прямо в мозг, то получится не столько точный, дословный перевод, как понимание самой сути разговора. По крайней мере, именно так мне объяснил Чинкис имеющиеся у цорков, и подарены экспедиции аналогичные устройства. Правда те выглядят несколько по иному, но тут уже как говорится, на вкус и цвет..., чего только не бывает!"
   Надевать сразу устройство, Броди не решился, а аккуратно упрятав его за пазуху, стал выбираться на поверхность.
  
  

Глава девятая

КАРЛ ПУЗИН И ЛЮССИЯ

   Карл Пузин, если чего и боялся, то лишь бессмысленной смерти в кровати от простуды или чрезмерного ожирения. Ревности своей пассии он тоже не страшился. Наоборот, частенько подтрунивал на эту тему и не робел давать поводов Люссии для недовольства.
   Поэтому пока женщины дошли до колодца, он уже совершенно голый, без всякого стеснения окатывал себя водой из некоего подобия раздавленной поржавевшей миски. И только вытершись майкой, которую использовал вместо полотенца, стал надевать на себя сухую одежду. При этом умудрялся делать приглашающие жесты представительнице иной цивилизации и с помощью выставленного вверх большого пальца, показывая, насколько водичка хороша и бодрит преотменно.
   - Веди себя прилично! - не выдержала корреспондент. - И вообще уматывай отсюда! Может дама стесняется раздеться...
   Не успела она это сказать, и оглянуться на "даму", как та оказалась совершенно обнажённой. Ну, разве что ещё некоторое время снимала с себя все украшения, браслеты и укладывала их аккуратно на стоящий радом каменный блок. Подхватила стоящую на краю бассейна миску и первым делом стала отстирывать и полоскать своё шикарнее вечернее платье. Потом простирнула трусики и некое подобие лифчика. А затем довольно бесстрашно стала и себя окатывать достаточно холодной водой с ног до головы.
   Закончив процедуру умывания, она оглянулась по сторонам и требовательно вытянула руку в сторону импровизированного полотенца, которую Карл весьма интенсивно пытался взмахами хоть немножко просушить. Получив мужскую майку, без всякой брезгливости вытерлась ею и стала одевать на себя то, что имелось. Этого момента еле дождалась Люссия, отдавшая женщине свою курточку, чтобы та не столько прогрелась, как прикрыла свою грудь, бесстыже торчащую под мокрым платьем.
   Археолог всё это время сыпал шутками, да прибаутками, суть которых сводилась к тому, что Люссия так до сих пор и не скупалась после их прибытия в этот мир:
   - Неужели воды холодной боишься? Ну тогда жди когда ванну с гидромассажем отыщем. А ведь могла бы сразу доказать нашей гостье, что твоя грудь ещё более соблазнительна. Ну? Попробуешь?
   К тому времени погода наладилась настолько, что сквозь густые облака нет-нет, да пронзались лучи местного светила. И тогда сразу становилось жарко. Так что и в самом деле было грех не воспользоваться таким моментом, и не искупаться. Поэтому землянка тоже быстро разделась, кое-что из одежды вначале простирнула, потом то же самое демонстративно сделала с использованной майкой и отдала её на интенсивную сушку в руки мужчины. И только после, искупалась с непроизвольным визгом и сама. И опять-таки демонстративно, подскочила к Пузину с требованиями:
   - Растирай меня! Раз не обеспечил теплым гидромассажем и сауной, сам теперь поработай руками.
   То есть она сразу показала незнакомке: "...мужчина этот мой и не смей его соблазнять своим худосочным телом!" Её мужчина и в самом деле принялся за растирания, со смешком косясь на Анику. А та, казалось бы, совершенно не обращала внимания на парочку землян. Одела на себя все свои украшения кроме колье, а потом приступила к тщательной очистке и этого уникального раритета. Любой разбирающийся в драгоценностях специалист, при взгляде на это украшение, лишился бы дара речи и розовости щёк. Даже по скромным прикидкам, оно стоило целое состояние.
   Что впрочем не помешало Карлу удивиться в его обычной шумной манере:
   - Ну и чего там чистить? Да ещё и травинками? В воду его, в воду! Да прополоскать хорошенько! - закончив помогать своей пассии одеваться, он и к бассейну приблизился с намерением лично показать, что и как надо полоскать. Но незнакомка с истерическим вскриком выставила руку вперёд, не разрешая приблизиться, и что-то гневно залопотала. - Ага! Ты бы ещё нам всё это на русский перевела. Или хотя бы на испанский... Ха-ха!
   Аника перешла не резкие восклицания и жестикуляцию. Причём попытки объяснить свои действия, у неё увенчались успехом. Получалось, что колье - это не столько украшение, как ещё и сложнейшее техническое устройство, помогающее при общении её хозяйки с существами, говорящими на незнакомом языке.
   Ничего землянам не оставалось, как пригласить нежданную гостью обратно в развалины, где уже в частично прогоревший костёр набросали нового хвороста и несколько коряг. Теперь пригревало со всех сторон, и местное солнце сверху и жар огня от горящих веток снизу.
   После чего Аника снова занялась чисткой украшения, а знаменитый археолог озадаченно почесал подбородок:
   - Кто это на нашу голову свалился? Мне вначале показалось, что это сбежавшая из гарема рабыня... Ну ладно, ладно, не смотри на меня так, - это он бросил обиженно глядящей на него Люссии. - Может она и не рабыня, может царица какая, или даже любимая рабыня... Ха! Но вот наличие подобного устройства говорит о том, что наша гостья из невероятно развитой технически цивилизации. Может быть даже такой, как у цорков. А это...
   - Что тебя так смущает?
   - Ну не соответствует её одежда такому высокому уровню технологий.
   - Много ты понимаешь! А уж в моде совсем не разбираешься, - фыркнула корреспондент, потому что и сама любила ходить во всём простеньком, но удобном. - При желании любой из цорков, например, мог бы носить точно такие же браслеты и ожерелья. Так что несоответствия тут не причём. И не забывай, что одна цивилизация может помогать и потворствовать другой выборочно. Допустим, оружие и ракеты им не дать, а вот лингвистические устройства - да хоть каждому обитателю по десятку в каждое ухо. Цели могут быть в каждом случае разные.
   - Ну да, ну да...
   - И прекращай на её сиськи пялиться! - вскипела Люссия, рассмотрев куда уткнулся взглядом любимый мужчина.
   - С чего бы это? Лишний раз убедиться, что твои гораздо лучше, никогда не помешает.
   - Ну да..., а пощупать их не хочешь?
   - А можно?
   Корреспондент поняла, что подобный вопрос задан с провокационными целями, и сразу успокоилась:
   - Да сколько угодно. Разве что у хозяйки вначале попроси разрешения. Если она тебя не оглушит, то я тебе точно пальцы поломаю.
   Некоторое время, парочка мило переругивалась, посматривая на занятую Анику и гадая: получится у неё починка, или нет. Но в итоге всех постигло разочарование, устройство так и не заработало. Скорбно покачивая головой, гостья из другого мира повесила колье себе на грудь и вопросительными жестами поинтересовалась, куда теперь идти и что делать.
   - Если бы мы сами знали! - воскликнул в сердцах Пузин. - Вначале следует обыскать развалины, соорудить плот и проплыть дальше в подвалы, ну а уже потом, выходить через вон то ущелье в большой мир.
   Он тоже умел пользоваться самыми нужными жестами, которые и дикарям понятны. Так что женщина решила и дальше продолжить начавшийся диалог, спрашивая, рассказывая о себе и ошарашивая землян своими познаниями.
   Самое интересное, что она прекрасно поняла в каком мире они находятся и поведала о нём некие важные детали. Начала с того, что указала на местное светило и уверенно произнесла:
   - Иршень! - то есть местная звезда называлась именно так. Потом указала рукой на один из выбеленных временем скелетов: - Адельвана!
   - То есть ты, хочешь сказать, что над нами сияет Иршень, а это мир адельванов? - с пол оборота завёлся прославленных археолог. И получив в ответ утвердительный кивок, начал длинный и яростный спор. Вернее не так спор, как выяснение глобальной истины. И выяснилось очень многое.
   Люди с чётырьмя руками - были известны сразу в нескольких цивилизациях, где процветали иные разумные создания. Назывались они адельваны, и с каждыми "разумными братьями" установили телепортационные каналы для перемещений. Но в то же самое время, четырёхрукие не раскрывали своих секретов и ни в коем случае не желали сводить, знакомить иных разумных между собой. То есть те знали друг о друге только гипотетически, используя для этого крохи подобранной у адельванов информации. Именно это и стало причиной разгоревшейся впоследствии войны в данной галактике. Пожалуй только сагири, как называли себя люди из мира Аники, продолжали относиться к адельванам как к высшей расе, сравнимой с полубогами и ни о какой войне даже не помышляли. Потому они и оказались вдали от всего вообще, и вдали от любых военных действий в частности. Сагири построили множество храмов и общественных зданий, в которых и находились площадки телепортов. В одном из таких храмов Аника и была главной жрицей и заодно техническим надзирателем портала.
   И вот двадцать три года назад (именно такой срок был доходчиво нарисован палочками на расчищенной земле), все адельваны неожиданно эвакуировались на свои планеты. Забрав с собой всё ценное, не говоря уже о малолетних детях. Вот с тех самых пор, ни один портал никогда не сработал и ни одного адельвана в мире сагири больше не видели.
   Сегодня же, жрица совершала традиционный утренний обход и банально провалилась прямо в центре концентрического круга телепорта. Довольно красочно она пальчиками показывала, как она прошла в круг, как вдруг её что-то подхватило, потом окунуло в чёрное и она закричала от страха. Естественно, при такой реакции любой человек захлебнётся и погибнет. Так что можно считать огромным чудом сам момент присутствия в подвале землян, и что Люссия обратила внимание на посторонние звуки.
   На вопросы о планете с целыми, но брошенными много веков назад зданиями, которую та же богиня Пеотия и назвала "миром адельванов", представительница сагири так ничего и не смогла толком ответить.
   В итоге, часа через три все выглядели уставшими, но сравнительно довольными. Не смотря на употребление в споре жестов, и примитивных рисовальных принадлежностей, хрипота в голосе превалировала у всех.
   - Мы, наверное, простыли от холодной воды, - предположила Люссия. - А у нас так ничего и нет до сих пор для кипячения и готовки горячей пищи или отвара.
   - Ха! А кого кипятить будем? - хохотнул Пузин. - Тем более что ты нашу подругу по разуму обзываешь худосочной.
   - Ну хоть бы из яблок отвар сделать... Пусть он и кислый получится.
   - О! Ты мой прелестный персик! Представляю, насколько ароматный, сладкий компот получится из...
   - Ага! Смотри, чтобы приторный компот не получился! - разозлилась Люссия, - А то всё у тебя намертво склеится!..
   После чего стала деловито объяснять подруге по несчастью, рисуя на земле, что у них нечего кушать, негде спать, и нечем лечиться. И что следует до темноты найти хоть что-нибудь стоящее для выживания.
   Карл на них полюбовался, покряхтел, а потом сам себя ругая за долгое бездействие, оставил пистолет своей подруге, и поспешил в подвал вязать плот. При этом на ходу и громко приговаривая:
   - Сделаю вначале одно дело, зато потом все силы можно будет бросить на..., сбор яблок. Диета мне противопоказана, слишком злой становлюсь и нервный...
   - Давно пора! - буркнула ему вслед корреспондент.
   Но долго после этого общаться со жрицей не смогла. Как-то моментально у них потерялось то полное взаимопонимание, та атмосфера прозрения, которая царила в присутствии прославленного археолога. Да и высохнуть одежды у женщин успели полностью, так что возле костра, несмотря на приближающийся полдник, было слишком жарко. Поэтому подхватив какое-то брёвнышко, землянка поволокла его в подвал. Мало ли, вдруг для плота как раз его не хватает? Тогда как сагири, в своём поблескивающем платье даже сухой ветки для факелов не прихватила. Шла рядом, и всё пыталась втолковать или объяснить какую-то идею.
   - Ну-ну, неблагодарная! - ворчала громко Люссия. - Думаешь как жрица, так и поработать не придётся? Вот только пусть Карл твою спесивость заметит!..
   Опытный археолог связал плот довольно быстро. А уж соорудить для себя весло, уложить правильно тонкий шест, да закрепить два факела, для него оказалось вообще не делом, а забавой. Ещё и женщин подначивал, которые сидели на верхней ступеньки, оставив наибольшее расстояние между собой:
   - Чего как два голодных воробья нахохлились? Или успели уже поссориться?
   - Да мы с ней вроде и не дружили никогда, - равнодушно отвечала любимая.
   - Ладно, тогда машите мне вслед платочками и вытирайте слёзы! Отправляюсь в плавание! - и уже устраиваясь на плоту, словно на байдарке, посетовал на местную негостеприимность: - Ни тебе верёвок не оставили, ни проволоки! А травка-то скоро размокнет. Если на несколько суток уплыву, назад добираться не на чём будет.
   - Поговори у меня! Несколько суток он шляться надумал... Чтобы через час был дома, - подобные словесные игры оба представителя Земли любили. - Тем более что у нас сегодня на ужин будет шикарное блюдо... Мм!
   - Неужели?! - Карл уже плыл, не думая оборачиваться. - Неужели худосочную жрицу на вертеле зажаришь?
   - Увы! Сегодня не рыбный день. Поэтому получишь твоё самое вожделенное блюдо..., - во время короткой паузы, археолог шумно сглотнул наполнившую рот слюну:
   - Неужели...?
   - Угадал! Размоченные в родниковой воде яблоки местного разлива!
   Наверное, отважный мореплаватель обиделся. Потому что больше ни на какие реплики своей любимой женщины не реагировал. Приблизившись к первому арочному своду, он откинулся на спину и продвинулся дальше, касаясь тёмно-красного кирпича руками. В следующей зале, он ещё больше увеличил скорость, памятуя о слабости, вернее коротком сроке использования травяных верёвок. Тем более что и рассматривать было нечего. Но уже в шестом, по счёту помещении, стал приговаривать себе под нос:
   - Что они такого в этом монастыре прятали? Зачем им такие подвалы? Неужели для хранения фруктов? Ну..., если представить что вся долина была засажена фруктовыми деревьями, то урожай и в самом деле мог быть невероятно большой...
   Анфилада заканчивалась на десятой зале. Но именно там и виднелась кривоватая, вырубленная прямо в скале лестница, поднимающаяся вверх и уводящая в узкий тоннель. Археолог со всей доступной ему сноровкой перекантовался с плавсредства, гордо именуемого "плот" на ступеньки, а потом заторопился с факелом наверх. И по большому счёту уложился в тот срок, который ему в шутку назначила Люссия. Через полчаса он вернулся к плоту и поспешно погрёб обратно.
   Кажется, его возвращение с огромным облегчением встретили обе женщины. Но вот их безделье, мужчину расстроило:
   - Ну и чего расселись, как две клуши? - крикнул, как только преодолел последнюю арку. - Делать нечего?
   - Я корягу принесла, - возразила корреспондент. - Факел горит преотлично. Это вобле делать нечего..., - и сразу перешла на другой, требовательный тон: - Ну, не томи! Нашёл ведь что-то?
   Высадившись на берег, Пузин и не думал отвечать на вопрос, устремляясь сразу на поверхность:
   - За мной, о, прекрасные амазонки! И если вы будете послушны и ласковы, то я вас этой ночью сделаю сытыми и счастливыми!
   Но донёсшуюся ему в спину угрозу, расслышал отчётливо:
   - А сам навсегда останешься импотентом!
  
  

Глава десятая

МИХАИЛ ДНЕПРЯНСКИЙ

   Чудом отпрянув назад, Кормилец развернулся и в панике, с безрассудной скоростью бросился к ведущей вниз лестнице. Тогда как выстрелы и непонятные по содержанию, но хорошо понятные по интонации угрозы раздавались ещё некоторое время. И только на самом выходе из дома он замер, со страхом ощупывая свою голову, плечи и тело. Настолько ему казалось, что несколько пуль всё-токи впились в него и теперь он истекает кровью.
   Трусом Михаил Днепрянский никогда не был. Доказательством тому - он всегда вызывался добровольцем на самые ответственные и рисковые мероприятия, безмятежно откликнулся на предложение богини Пеотии потанцевать, и впоследствии не испугался несколько раз её буйных, не совсем психически адекватных вспышек бешенства. Об этих вспышках сумасшествия, он никому и никогда не рассказывал, но где-то в душе понимал и гордился: окажись на его месте любой другой мужчина, недавно вернувшаяся к жизни богиня, растерзала бы его ещё в самые первые часы интимной близости. Это уже позже Пеотия стала и весела, и управляема и почти предсказуема, а вначале Миха, не смотря на всё свое нежданное возвеличивание в глазах любого землянина, фатально ждал очередного безумного порыва, после которого его плоть останется развеяна по многим галактикам.
   Тогда пронесло. Выжил. И даже получил немалые бонусы для невероятной, интереснейшей жизни в будущем.
   А вот сейчас, ощупывая небольшой ожог у самого виска, чувствовал что выжил и во второй раз. Правда и бешенство у него в груди закипало от непонимания:
   "За что?! Я этих дурёх спас от гибели, а они меня в знак благодарности чуть не пристрелили! Или они - это дар девственницами кровавому орлу? Как в древности отдавали подобных девиц драконам? Вернее Минотавру..., ну это у греков... А тут что случилось? - он аккуратно заглянул в фойе особняка. - Неужели эти "пистолерасы" сами себя постреляли?"
   Пока никто за ним не погнался, криков не было, наверху царила тишина. Хотя мелькнула вполне здравая мысль: сейчас девицы засели у окон, и просто ждут, пока мужчина выскочит на открытое пространство. Уж сверху они никак не промажут по такому большому, громоздкому парню.
   "Не дождётесь! - злился Кормилец. - И вообще, чего это я этих неизвестных девиц испугался? Следовало их тоже сразу оглушить парализатором, потом разоружить, связать, и только потом разбираться, чего они делают в моём особняке и откуда они на мою голову свалились! А то убегаю, словно подстреленный заяц!.. Уф..."
   Последний раз глубоко вздохнув, он осознал что дыхание в здоровом и молодом теле восстановилось полностью, коленки не дрожат и щёки с ушами не пылают от внутреннего жара. В таком виде можно опять выдвигаться наверх и затевать очередное сражение. Тем более что парень себя тешил определёнными надеждами. Раз выстрелы прекратились, то вполне возможно по двум причинам.
   Первая: несносные и агрессивно настроенные девицы вместе со своим пернатым монстром вновь переместились в свой мир. Ведь дизель, дающий освещение так и продолжал исправно работать, а значит спонтанно раскрывшийся портал телепортационного переноса мог сработать и в обратную сторону.
   Вторая причина тишины: в оружии банально кончились патроны.
   Ну и третья, добавочная (контрольная): орёл с синим оперением избавился от паралича и попросту схарчил отданных ему на съедение девственниц. Почему именно девственниц, а не блудниц, Михаил и сам не мог сообразить, но вот была у него такая твёрдая уверенность. Раз существует сказка и синие орлы, значит должны быть и девственницы. Правда тут же пришло воспоминание, что богиня Пеотия, не смотря на свою дату рождения более чем шесть тысяч лет назад, тоже оказалась девственницей. Но там совсем иное дело, путешествие разума, это не путешествие всего тела.
   Осторожно, стараясь шумно не дышать, Миха взошёл на второй этаж. Немало при этом радуясь тому факту, что под ногами не рассохшиеся половицы или паркет, а прочно лежащие отделочные плитки мрамора. Такое покрытие под ногами не заскрипит и не пискнет. Парализатор он держал в руках, готовый нажимать при первом же подозрительном шорохе впереди. Да и не только впереди, время от времени он замирал, и внимательно оглядывался по всем сторонам: вдруг девицы устроили засаду?
   Но чем ближе подкрадывался к комнате с телепортом, тем более убеждался, что неожиданные визитёры всё ещё там. Потому что всё отчётливей слышались звуки разговора, какие-то сюсюканья и даже ласковый, напоминающий звук ручейка смех.
   "Уж не сошли ли несчастные с ума, радуясь своему неожиданному спасению? - подкралось к сознанию землянина вполне справедливое озарение. - В меня стреляли от ужаса, а когда расслабились, осознали себя живыми, тут-то шифер весь с крыши и осыпался... Как бы меня этими обломками не завалило!.."
   Встав за дверным косяком, почти перестал дышать и медленно, медленно стал наклоняться, при попытке заглянуть в комнату. Да так и замер в неудобном положении, выставив свой глаз и часть лица на обозрение девиц. Но те даже не заметили мужчину. Обе сидели на полу, держали голову орла у себя на коленях, гладили ему пёрышки возле клюва и томно приговаривали как маленькому ребёнку.
   Ясное дело, конкретные слова сюсюканья уловить было нельзя, уж таким полиглотом Кормилец не был, но главную суть он уловил: хищника жалели, баловали, холили, лелеяли и обещали и впредь защищать от всяких злобных, грубых и агрессивных мужланов. При этом довольно часто слышалось ласковое словечко "Вотя". Причём первая буква скорее шепталась, растягивалась, видоизменяясь на "Ф", и получалось больше как "Ф-фотя..." А разбалованный таким вниманием и ласками пернатый, лениво, время от времени приоткрывал оба глаза и шевелил вываленным из громадного клюва языком. Тотчас одна из девиц насыпала на язык хищника горсть каких-то мелких орешков, и язык молниеносно исчезал внутри.
   "М-да! Что-то тут не так! - опять оживились мысли Михаила. - Такое впечатление, что эта..., хм, куропатка - домашнее животное. А эти..., хм, девственницы, на этом баклане летали охотиться за несчастными мужчинами..."
   Потому что только сейчас обратил внимание, что на спине у гигантского орла прикреплена попона тоже синего цвета, со специальными ручками и даже ремнями для удержания наездниц. Конечно, сразу представить себе, что вот на таком чуде с такой раскраской можно летать, было трудно, но не невозможно.
   Больше всего молодого землянина обрадовало то, что оба пистолета так и лежали в углу среди пустых гильз. Значит можно предполагать, что патроны и в самом деле закончились. Вроде как... Потому что наездницы могли иметь и по второму предмету вооружения. Пусть даже метательный нож, к примеру. Как бы не получилось, что ты к ним опять с улыбкой, а они тебе шило в бок.
   Оставалось только продумать, как и в каком стиле начать разговор. Гаркнуть "Руки вверх!" или сразу задействовать парализатор? Деликатно постучать по косяку и уже потом нажать на парализатор? Или сразу на них наброситься, а уже потом...
   "Что-то я зациклился только на их оглушении! Надо шевелить мозгами..."
   Продуманное вступление, испортил противный пернатый хищник. В очередной раз он приоткрыл свой глаз, потом недоумённо раскрыл его полностью, и резко, даже как-то слишком грозно нахмурился. Словно раздумывал: каркать сразу, или ещё понаблюдать за подглядывающим человеком. Получилось настолько по-человечески, что у молодого археолога челюсть отвисла.
   Поэтому он дальше действовал спонтанно, на чистом инстинкте. Шагнул в проём и деликатно кашлянул. Когда на него уставилось уже три пары глаз, помахал левой ладошкой и спокойным тоном пробормотал:
   - Привет! Как поживаете?
   Уж он-то прекрасно знал, как опасно выводить из себя взбалмошных женщин резкими окриками или агрессивными телодвижениями. А то что эти две наездницы более чем дикие и взбалмошные - и к гадалке ходить не стоило. Глаза - словно льдистые лазеры. Оскал - словно у дикой пантеры. И шипение - как у атакующей кобры. Не хватало только выпущенных когтей, да длинных, раздвоенных языков. И показалось, что они начнут атаковать с позиции сидя, и для начала как минимум плюнут ядом
   Пришлось запускать в бой своё последнее, самое действенное оружие, после применения которого та же Пеотия впадала в шок, а потом недоумённо вопрошала: "С чего это тебе так вдруг стало смешно?!" Отговорка, самая подходящая ситуации, всегда находилась. Разве что неизвестно, как оно сейчас получится с незнакомым языком.
   Михаил негромко, но довольно заразительно рассмеялся. Он всегда знал, что его смех как-то неправильно действует на женщин. Они могли на него обидеться, развернуться и уйти, непомерно удивиться, даже посмеяться в ответ, но всегда злость и напряжение из элемента общения исчезало.
   Сработало и в этот раз, Уже начавшие привставать, словно для атаки девицы, замерли. Их лица расслабились и стали недоуменными. Потом они быстро переглянулись между собой и синхронно уселись обратно. Одна совершенно понятным жестом пожала плечами и жест этот обозначал только одно: "Что с дурака взять!" Её подруга скривилась со спесивой ухмылкой, которой обычно самые крутые красавицы отшивают приставучих кавалеров: "Полный лошара!" Но в данный момент самым важным стал тот факт, что ни малейшей угрозы они в мужчине не увидели. И это при этом, что сами в него только недавно стреляли с проклятиями и жуткими угрозами. О сути угроз Кормилец догадался ещё во время постыдного отступления: "Порвём голыми руками на мелкие кусочки и прожарим на медленном огне!"
   Ну, примерно так угрозы словесно обрисовались у него в сознании.
   И припомнив это, он продолжил похохатывать. Опять-таки, когда между людьми существует языковой барьер, барьера эмоций не существует никогда. А уж тем более во время смеха. И ещё с самого детства родители поучали Михаила: "Сынок, в самую трудную или сложную минуту жизни постарайся рассмеяться. Смех твой очень добрый и заразительный, он даже тебе самому поможет..."
   Сработало на отлично. Вначале на него несколько раз недоумённо оглянулись. Потом не удержалась от улыбки одна девица. Вскоре и вторая заулыбалась и даже коротко хихикнула. Ну и, в конце концов, одна из наездниц снизошла до разговора с незнакомым для неё мужчиной, буркнув в его сторону нечто невразумительное и уставившись на него вопросительно. Наверняка вопрос звучал примерно так: "А ты кто такой?"
   Ну и парень, постучав себя по широкой груди кулаком, воскликнул:
   - Миха! - называться длинным именем, он не стал, а полным словосочетанием с отчеством и фамилией, тем более. Да и привык, что именно так к нему обращается Пеотия. Ещё и второй раз повторил, расставив руки, словно для приветствия: - Миха!
   Реакция девиц не заставила себя ждать. И похоже что данное имя у них ассоциировалось с невероятным уважением к владельцу, а то и с чем-то похлеще. Потому что они деловито поднялись, напоследок погладив перья на голове орла, и гуськом потопали к стоящему на пороге землянину. Тот выстоял на месте и не нажал на парализатор лишь чудом и по причине слишком сумбурных мыслей в голове, главная из которых никак не могла выбраться на главенствующее место: "Стрелять! Отступить! Ударить первому! Бежать! Присесть?.." Последняя в голову ворвалась потому, что первая девушка из иного мира подошла вплотную, положила ладони к нему на грудь и привставая на носочки потянулась губами для приветственного поцелуя. А парень-то был росточком метр девяносто четыре!
   Вот он и присел больше в растерянности, чем сознательно намереваясь коснуться щеками. И ещё больше растерялся, когда получил короткий, но смачный поцелуй прямо в губы и прозвучавшее затем имя:
   - Кимала!
   Следом точно так же поцеловала и вторая девица, представившись как:
   - Валия!
   Только тогда Михаил задышал спокойно и естественно. Продолжая излучать собой счастье и умиротворение, он решил сделать девушкам хоть что-то приятное в виде комплимента, но догадываясь, что его сумбурные слова будут не так поняты, он перевёл комплименты в язык жестов: расставил ладони в стороны, показал как он ахает от восторга, и напоследок, будто истинный итальянец, поцеловал сжатые пальцы, словно перед отправкой воздушного поцелуя и взмахнул кистью в сторону каждой новой знакомой.
   Получилось длинно, слишком пафосно, но, тем не менее, понятно. Скорей всего так совпало, что и в ином мире подобные жесты понимались именно так, если не в лучшем свете. Адресаты такого комплимента были настолько польщены, что щёчки их сразу порозовели, губки окончательно перешли в положение "улыбка с ямочками на щеках", глазки заблестели приятной теплотой, отчего в итоге наездницы сразу раза в три стали краше и симпатичнее.
   И не надо было знать их язык, чтобы понять в тихих словах Кималы, что она извиняется, за стрельбу. Потому что она ткнула рукой в пистолеты, потом обвела рукой помещение и указала с жалостью на орла. Ну и имя гигантской птички при этом определилось окончательно.
   Дескать, совершенно неожиданно оказались здесь, их любимый Ф-фотя жутко испугался, так как боится замкнутого пространства, вот и поломал нечаянно большинство мебели.
   Ей вторила и Валия, которая уже с гораздо большей экспансивностью поведала примерно то же самое, только иными словами. При этом она употребила несколько странное обращение "Кээшол" рядом с именем Михаила. А чем оно могло быть, как не уважительной приставкой или титулом, наподобии "сэр"? После чего, ухватив мужчину за руку, что-то стала спрашивать с непонятной настойчивостью. Вроде того: "Миха, Кээшол (уважаемый?), а ты...(дальше было непонятно: то ли можешь, то ли хочешь, то ли умеешь что-то)...?" - с большими вопросительными знаками в конце.
   Михаил вначале хотел покачать головой и пожать плечами, мол, не понимаю я вас. Но почему-то подсознание распорядилось отреагировать иначе. Он просто улыбнулся и согласно кивнул головой. Тотчас обе девицы взвизгнули от радости, что-то скомандовали орлу, недовольно и ревниво хмурящемуся, и ловко проскользнули под локтями у Кормильца. После чего оживлённо и радостно переговариваясь, делясь восторгами и впечатлениями, бросились осматривать все комнаты подряд.
   Только тогда Миха осознал, что несколько опрометчиво пригласил представительниц иной цивилизации к себе в гости. Кимала и Валия явно намеревались поразвлечься.

Глава одиннадцатая

АЛЕКСАНДР БРОДИ

   Выбравшись из убежища, Александр Константинович, осматривался ещё более внимательно, чем в прошлый раз. А потом так же скрытно, постарался в щель рассмотреть то место, где устроили себе базу желлатуки. Каково же было его удивление, когда он заметил дозорного, стоящего на видном месте и тот сразу же в приветствии поднял обе руки. Вдобавок ещё и сделал призывный жест одной рукой, мол, давай, иди сюда, не стесняйся.
   Землянин не столько стеснялся, столько не мог понять, как его так быстро и чётко заметили. Вначале. Потому что после тщательного осмотра по сторонам, рассмотрел у себя со спины, на обломке стены, некое поблескивающее устройство величиной со спичечный коробок. Чтобы его достать, следовало на стену взобраться, что было довольно просто, но тогда уже дозорный увидит его непосредственно и наверняка останется недоволен покушением на свою собственность. Ведь проводя первый разговор с человеком, мохнатики ни к факелу не притронулись, ни к стеллажу. Уважили чужие границы, значит и к своим вещам ожидают подобного отношения.
   Трудно было понять, какие конкретно функции несёт в себе эта маленькая коробочка. Скорей всего, она лишь фиксировала перемещение объекта и давала сигнал своему хозяину. Но могла давать и полную картинку изображения. Отсутствие экрана или чего-то подобного у дозорного, не отрицало такой идеи: ведь изображение могло выводиться на виртуальный экран, а то и непосредственно на сетчатку глаза.
   И по большому счёту, Броди был заинтересован во втором варианте. Если орангутанги увидели человека, и не воспылали к нему сразу ненавистью или сразу не начали агрессивных действий, следовательно подобных гуманоидов они видели, знают, а то и дружны с ними.
   То есть следовало срочно решать: идти в гости, или нет?
   А ведь день уже клонился к вечеру, и малейшая задержка приведёт к блужданию по руинам в полной темноте. Или придётся разжигать второй факел, что сразу выдаст точку расположения. Вот потому археолог и решил быстрей, чуть ли не бегом отправиться к своей берлоге. И если желлатуки за ночь не предпримут в отношении него поиск, то с утра можно будет к ним вернуться и тогда уже инициировать попытку полноценных переговоров.
   Поэтому Александр вначале разочаровано развёл руками в камеру (если это была она!) и показал рукой на садящееся светило, а потом такие же действия проделал, уже выйдя на открытое пространство. Дескать, я бы с радостью, да дела слишком важные ожидают. А вот завтра, обязательно приду. На прощанье поднял в знак приветствия обе руки, получил в ответ точно такой же жест, и уже со спокойной душой заторопился к своей "берлоге".
   Успел вовремя, отыскав знакомую узкую щель в виде тоннеля, уже в густых, можно сказать чернильных сумерках. В хозяйстве всё оставалось нетронутым, а значит, воришек или любопытных в округе не водилось. И уже нисколько не сомневаясь в усвояемости найденных круп и макаронных изделий, Броди разогрел что у него имелось и одновременно наварил новые запасы пищи. Ведь с раннего утра заниматься готовкой будет и лень, и некогда.
   А пока ел, его взгляд упал на некие остатки дверей, которые взрывом кое-где вырвало из рам, но вдребезги не раскурочило:
   "Лишняя предосторожность никогда не помешает! - уже в который раз за сегодня пришла в голову хорошая мысль. - Да и в доме просто обязана быть наружная дверь".
   Так что, несмотря на чрезмерную сытость и желание завалиться спать немедленно, землянин потратил полчаса на комплектацию своего жилища. Отыскав самое узкое дверное полотно, он его заклинил в удобном месте тоннеля, всего лишь в метре от окончательного выхода. А потом ещё и подпёр изнутри несколькими камнями, кусками арматуры, и парочкой прочных ломов. Если кто слишком назойливый и захочет войти без приглашения, то ему придётся проламывать импровизированную дверь внутрь, наружу её вытащить не удастся при всём старании. Или проламывать преграду топором.
   И только после этого, нечаянный путешественник заснул с почти спокойной совестью. Почти - по той причине, что за весь день не удалось ничего выяснить ни про Ларису, ни про друзей. И даже уверенности уже не было, что они тоже перенеслись именно в этот мир. А уже только маленькое представление картинки, где его жена одна, в чужом мире, голодная, беззащитная и замёрзшая...
   Еле удалось отогнать этот кошмарный образ более приятными воспоминаниями. Иначе бессонная ночь была бы гарантирована. А потом и усталость взяла своё.
   Но проснуться всё-таки пришлось. Включив мобильный телефон и рассмотрев время, Броди ругнулся нехорошими словами:
   - Ходят тут всякие...!
   По земным понятиям, было где-то около трёх часов утра. Так что какие-то прыжки, топот, хруст переворачиваемых камней, могли быть следствием нежданного визита какого-нибудь зверя. А кому не спится по ночам? Понятно кому, только хищникам! Хотя и не факт, ведущего ночной образ жизни зверья, тоже хватает. Те же бегемоты, весьма активно продолжают кормиться и ночью, выспавшись за день, и набравшись сил.
   "Может его вспугнуть? - размышлял археолог, высматривая щели с дождевыми стоками. - Наорать на него, он и покинет чужую территорию..., - и словно в ответ на его мысли, послышалось конкретное, весьма недовольное мяуканье. - Ой! Только этого мне не хватало!"
   Ворвавшаяся в сознание паника, имела под собой все основания. Если здесь громадные петухи летают, барсуки ростом с человека и нутрии с полметра, не считая хвоста, то каким мутациям мог подвергнуться простой домашний кот? Тем более что топал он словно бегемот, легко ворочал большие булыжники и мяукал так утробно и страшно, что волосы у человека непроизвольно вставали дыбом. А если мутации подверглась не домашняя кошка, а рысь? Пантера? А то и тигр?
   Несколько смущало отсутствие кошачьих следов в городе. Если судить по этому факту, то никаких котов тут и в помине никогда не было. Или были, но очень давно. Значит, ночной хищник мог наведаться в этот город в первый раз? Но если продолжать логическую цепочку, то неизвестное мяукающее существо вообще могло вывалиться на эту планету из совершенно иного мира. Если уж вертолёт с пассажирами вывалился, то что говорить о каком-то тигре!
   Но тогда вообще получается, что начавшие вдруг нежданно работать порталы перемещений, спровоцируют массу трагедий, недоразумений и катастроф. И хорошо ещё, если вину за такие вот пертурбации в конечном итоге не возложат на плечи руководства экспедиции археологов с Земли.
   А ночной визитёр тем временем, отыскал тот самый проход, который использовался хозяином заманчиво пахнущей берлоги. Вначале послышался скрежет, затем недовольное мяуканье-рык, и наконец, последовал такой удар по несчастному огрызку дверей, что показалось его выносят тараном, сделанным из тяжеленного ствола дерева.
   "Он что, с разгона на неё кидается?! - Броди проникся опасностью, лихорадочно разжигая газовые конфорки на плите и выбирая оружие. Один длинный лом он сразу концом положил над пламенем. Потом подумал, и положил рядом ещё один лом для прогрева кончика. - Если этот тигр любит охотиться ночами, то огонь ему в любом случае не понравится. Значит, будем вначале отпугивать факелом! Ну а потом уже вернёмся за импровизированными копьями..."
   Свою берлогу он собирался защищать в любом случае. Не говоря уже о запасах пищи, отменной воде тут найденных, ещё и самому хотелось банально выжить.
   Вскоре факел был разожжен, и землянин подался по тоннелю к выходу. Удары там продолжали раздаваться с завидной настойчивостью, перемежаемые хриплым мяуканьем, хотя по силе заметно убавились. Но вот своего решения пробраться внутрь, хищник отменять не собирался.
   При осмотре двери, Броди похвалил себя за предусмотрительность и правильное укрепление полотна: оно хоть чуточку и перекосилось, да треснуло в одном месте, продолжало оставаться прочной преградой. Со злорадной ухмылкой, хозяин жилища взобрался на камни, протолкнул факел в щель под самым сводом и попытался высмотреть, кто это так настойчиво стучится?
   И вначале даже не сообразил: как ОНО двигается и что вытворяет. Нечто огромное, прыгало снаружи на дверь, сотрясало её ударом, и с огромной скоростью убиралось обратно. Вначале даже показалось, что это огромный мохнатый мяч. Потом удалось рассмотреть, что за мячом виднеется прикреплённая к нему то ли труба, то ли колонна. И только потом, пришло озарение: это ведь лапа! Огромная, здоровенная лапа! Скорей всего и в самом деле принадлежащая какому-то гигантскому тигру. Животное при всём желании не смогло бы протиснуться в узкую щель целиком, но вот выломать преграду, а потом и дождаться разбегающихся в стороны человечков, явно вознамерилось. А когда появилось освещение факела, хищник ещё и пригнулся, пытаясь рассмотреть как там дела с дверью. После чего, нисколько не испугавшись огня, продолжил свои равномерные движения лапой. И когда он рассматривал щель, его усатую морду успел и человек хорошо разобрать в отсветах пламени:
   "Всё-таки котяра! Мутировал гад, и превратился вот в такое чудовище! - не столько возмущался учёный, сколько поражался изменениям фауны на этой планете. - Если он ещё помнит аборигенов и запах их пищи, то наверняка будет стоять под дверью, и просить подачки вечно. А потом либо меня всё-таки изловит и слопает словно мышь в отместку, или начнёт топтаться сверху более конкретно. А тут потолки и так на ладан дышат, провалится сюда, и мне крышка! Надо его срочно чем-то отпугнуть..."
   Только вот чем?! Даже пламя факела, чуток припалившее шерсть котяре, его нисколько не отпугивало. А уж о боли вообще речи не шло. Поэтому ничего больше не оставалось, как применить собранные здесь ломики, А вернее тот из них, который уже лучше всего накалился над газовой горелкой.
   У "себя дома", Александр Константинович уже мог передвигаться бегом и без всякого освещения. Так что сгонял за ломиком, просунул расклеенный конец наружу, и когда здоровущая лапа дёрнулась вперёд для очередного удара, резко отправил своё оружие вперёд.
   В следующий момент всё сотряслось не от удара, а от жуткого, надсадного рёва. Лапа скрылась из вида, но хорошо было заметно, что лом удачно вонзился между когтями, как минимум сантиметров на двадцать, двадцать пять в глубину. Ночной визитёр явно отскочил от щели на несколько метров и там с подмываниями и мяукающими хрипами пытался избавиться от раскалённой занозы.
   - А ты как думал?! Переросток, недоделанный! - кричал ему вслед землянин, с чувством глубокого удовлетворения. - Нечего по ночам шастать, и мешать спать мирным людям! Это тебе не мышей ловить и не бегемотов по песку валять!
   Хотя с чего это он взял, что такой мутант может выволочь громадную тушу речного обитателя на берег, он и сам не понимал. Коты ведь к воде относятся резко отрицательно.
   Минут через пять, ночной попрошайка решил удалиться восвояси и несолоно хлебавши. Подобное гостеприимство ему явно не понравилось, и еще некоторое время доносилось его затихающее, но жутко недовольное мяуканье и обиженные мурчащие всхлипы.
   "Неужели и в самом деле просил покушать? - уже укладываясь обратно на своё ложе, задумался Броди. - А вдруг он и в самом деле здесь когда-то проживал маленьким? И теперь инстинктивно воротился, подумал, что его хозяева вернулись? М-да! Чего только не случается у нас на глазах в последнее время!.. Не удивлюсь, если этот кот даже стал в некотором роде разумным... Но тогда, если продолжать думать в логичной последовательности, то и петух получил определённую толику разума. Вон ведь как настойчиво пытался меня из убежища выковырять. Может, поговорить хотел? А я его - факелом в глаз!.. Поневоле разочаруешься в таких собеседниках".
   Остаток ночи прошёл в полном спокойствии. Видимо ночной гость охотился, а то и вообще проживал где-то неподалёку от города в одиночку. И получив рану, скорей всего отправился в сторону постоянного места жительства. Хотя, что для такого монстра, укол раскалённым ломом? Всё равно, что человеку, засунуть спицу в ногу на глубину двух сантиметров: больно, неприятно, но вряд ли приведёт к инвалидности.
   Но если кот был слишком голоден, то наверняка продолжил охоту. Возле реки для него - настоящий рай: нутрии для него - словно мышки, ну а бобры, классифицируются как крысы. Наверняка такой гигант может и летающего петуха загрызть, если нападёт на него из засады. Правда всё-таки окончательные размеры и полную конфигурацию агрессора, человеку в неверном свете факела рассмотреть не удалось.
   Ну а утром, основательно подкрепившись разогретой кашей, Александр стал аккуратно выбираться наружу. Сразу же у порога своей обители рассмотрел гигантские, хорошо отличимые и рельефные следы котяры-мутанта. На них виднелись и тёмные пятна крови, а чуть поодаль валялся так хорошо зарекомендовавший себя лом.
   "Ха! Знай наших! - хвалил археолог сам себя. - Мы маленькие, да удаленькие! Кровь гиганту не только попортили, но и лишнюю спустили. Теперь этот монстр усатый, не за каждой "мышкой" погонится!"
   А вот отпечаток поражал величиной. Такой след ни с чем не спутаешь, нигде нет даже его мизерных остатков, так что скорей всего мяукающий хищник в данном городе не бывал. Или бывал, но очень, очень давно. Ну и отныне следовало не только учитывать опасность с воздуха, но и осматриваться по сторонам с таким умыслом, чтобы просчитывать все свои движения на десять шагов вперёд. То есть если будет заметна хоть какая-то опасность между руин, следует за три удара сердца, а то и быстрей спрятаться в безопасную и глубокую щель. И в данном случае, знание всех убежищ и подвалов - выходит на первое место. А вот изучить их расположение и подходы к ним за время пребывания в этом мире оказалось нереально.
   Без этого оставалось только выбирать: с риском для жизни отправляться для контакта и налаживания сотрудничества с братьями по разуму, или уйти в глухое подполье и прекратить все действия до прибытия спасателей в виде божественных сущностей, подданных Хардийской империи.
   Имелся ещё один вариант: тупо надеяться на орангутангов, или как они себя назвали, на желлатуков. Если бы мутант-переросток сунулся к ним, мохнатики бы его быстро успокоили, и если не сразу уничтожили, то наверняка так припугнули бы своим оружием, что котяра сбежал на противоположную сторону планеты.
   Но вот как оно получится на самом деле?
   Александр Константинович вначале выбрал выжидательную тактику. Взобрался на самую высокую стену, которую отыскал в окрестностях своей берлоги, и более часа провёл в непрерывном и тщательном наблюдении. В ином случае, можно предположить, что время потрачено даром, но если смотреть по-иному: спокойствие того стоит.
   Получалось, что хищник или совсем убрался из города, или знатно переел во время предутренней охоты у реки и теперь отсыпается где-нибудь в укромном месте. И сон у него сейчас наиболее крепок. Если рискнуть, и поспешить к желлатукам, то вполне можно проскочить за несколько часов. По крайней мере, взобраться на левый холм, и осмотреться уже оттуда, следовало в любом случае.
   На этот раз Александр с собой не брал ни запасов пищи, ни емкости с водой. Потому что пришлось волочь два самых длинных и тонких лома. Волочь и жалеть вслух:
   - Эх! Сюда бы Кормильца с его силищей! Он бы эти ломы метал как дротики. Два броска и дело в шляпе! Ха! Мне кажется такой здоровяк, как наш Миха, может и петуха на лету сбить. Кстати, на оружие братьев по разуму надеяться - не есть гуд. Следовало бы и самому какой лук простейший сварганить. Вдруг самому охотиться придётся? А хорошей стрелой нутрию-переростка подстрелить - дело нехитрое. Кажется...
   Сомнения имели веские основания. Когда-то Броди и лук не раз делал, и стрелы, и стрелял сносно, но за последние десять лет ни разу подобного оружия даже в руках не держал. Зато теперь приходилось тащиться в гору с двумя тяжеленными железками. Тащиться, чертыхаться, переживать по поводу любимой супруги и мысленно пытаться отыскать во всём случившемся виноватого. Конечно же, не забывая смотреть во все стороны с утроенным вниманием.
   Предполагать, что здесь нечто эдакое подстроили древние земляне - дело глупое. При желании, божественные сущности могли бы придумать мероприятие и поинтересней. Скорей всего они и сами не знали, что в мире адельванов существуют действующие площадки с телепортами. Хотя такая как Пеотия, наверняка побывала внутри очень многих зданий, просто прыгая, словно лягушка путешественница. Мало того, она ясно давала понять, что когда-то давно отыскала эту цивилизацию во время своего путешествия разума, но тогда просто не слишком захотела исследовать этот мир, признав его мёртвым, а значит неинтересным.
   То есть подданные Хардийской империи здесь не причём.
   Но тогда следующими в список подозреваемых входили те самые желлатуки, заросшие длинной шерстью по самые макушки. Вдруг это они где-то у себя стали проводить опасные эксперименты, вследствие которых не только люди стали перемещаться спонтанно и непредсказуемо, но и сами экспериментаторы, попросту говоря "влипли в неприятности". Исходя из этого, если всё-таки контакт состоится и получит дальнейшее развитие, следует обязательно иметь в виду именно этот аспект нарушения некоего телепортационного пространства.
   "Ха! Пусть вначале ещё сам контакт состоится..., - Броди старался мыслить рационально. - И это их устройство, которое я собираюсь надеть на голову, да ещё и добровольно, вдруг оно меня и в самом деле поставит под некий контроль для посторонних? Надо бы хоть как-то себя обезопасить..., на всякий случай..."
   Решение пришло быстро. Только и понадобится, если человек потеряет над собой контроль, чтобы кто-то независимый сорвал устройство у него с головы. Ну а раз некому сорвать, то пусть это сделает просто тяжёлый предмет. Тот же лом к примеру. Шнурок привязывается к устройству и к лому. Команда отбросить лом в сторону - и вот он падает, шнурок тянет..., ну и так далее по смыслу.
   Решено, сделано. Пока ничего на голову не надевалось, но связка получилась. Простая, как и сам лом, но действенная.
   Приближаясь к главному бомбоубежищу города, приходилось заранее высматривать возможные пути отступления и каждую подходящую для отсидки щель. Таких оказалось не так много, как хотелось бы. В данном районе видимо когда-то стояли наиболее мощные, может даже высотные здания. Порой пара нижних этажей ещё можно было раскопать, но сверху громоздились такие кучи обломков, что сразу пропадало желание вести раскопки. Те же возвышенности не представлялось возможным использовать при побеге от кота. Даже если порой и оказывалась свободна некая стена метров шесть, восемь высотой, то с другой стороны на неё мог взобраться по грудам руин чуть ли не бегемот. Да и как на такую стену бегом взобраться? Человек - не паук, и не таракан... А вот проходить под такими стенами тоже неприятно: а ну как сверху кто прыгнет на голову?
   Тем не менее, Броди решил сделать крюк, забирая левее своей цели и приближаясь к цели с востока. Там и просмотр был не такой хороший и массивные горы руин смотрелись более притягательно. Ну разве что общее время в пути увеличилось примерно на полчаса.
   Но именно эта затяжка в путешествии и позволила землянину не столкнуться с мутировавшим домашним животным лоб в лоб. Гигантский кот возвращался от реки, и скорей всего пересёк очень свежий след: желлатуки ходили на охоту и недавно там пронесли свои трофеи. Ну а хищнику стало интересно, кто это ещё тут такой грозный, кроме него?
   Александр Константинович как раз приблизился с покатой стороны к большой груде обломков, которые он заметил возле базы мохнатиков, взобрался на неё и решил предварительно осмотреться. Да и сам диалог, он собирался начинать именно сидя на высокой стене. Пусть и не надёжное убежище, но хоть какой шанс сбежать всегда останется. Ну и вот с этой стены как раз и заметил приближающегося хищника и рассмотрел его во всей красе.
   Животное, (язык не поворачивался назвать его домашней скотинкой), выглядело шикарно и величественно. Натуральный кот, очень похожий на персидского, только раз в триста крупней. То есть по размерам он на метр в высоту превосходил самого мощного и откормленного быка. Эдакое мохнатое, усатое и прозорливое страшилище. Такому едоку похоже и пяток бобров слишком обильным обедом не покажется. Наглый, самоуверенный. Разве что слегка прихрамывающий на правую переднюю лапу. Ночное домогательство не закончилось для монстра бесследно.
   Дозорного у входа, в момент прибытия гостей, не оказалось. Наверное братья по разуму расслабились, не заметив опасных для них зверей, да и наличие оружия их немало расслабляло. Ветерок продувал от реки, так что человека кот не засёк, а вот у входа в подземелье замер в охотничьей стойке. Сразу почувствовал, что внутри "мышек" не в пример больше, а значит есть возможность поохотиться. После чего попытался пройти по ступенькам вниз.
   Несмотря на громадные размеры кота, и к немалому удивлению невольного свидетеля этих действий, хищник сумел войти внутрь, оставив снаружи только толстенный хвост, которые подрагивал и извивался в азарте охотничьего инстинкта. Глядя на него Броди кривился от сомнений, но вмешиваться пока не спешил. Да и не мог бы сделать это с пользой и с толком. Тем более он помнил: чтобы спуститься в само убежище, подвергнувшемуся мутации животному следует преодолеть четыре поворота и пять лестничных пролётов. Вряд ли охотнику понравится такая неудобная норка, развернуться в которой проблематично. Ну и сам охотник, видимо, тоже так подумал. А может просто услышал приближающиеся к нему шаги или голоса, потому что довольно живо выбрался задом на поверхность, затем плавным прыжком перетёк чуть левее, ближе к стене, на которой затаился землянин, и залёг за разрушенным строением.
   То есть всё было рассчитано верно: мышка выбирается наружу и быстро съедается. Потом можно ждать следующую. И наверняка бы у него получилось, если бы в дело не ввязался сильно рискующий Броди.
   На верхней лестнице появился орангутанг, но когда ему оставалось преодолеть всего с пяток последних ступенек, заметивший его Броди, вскочил на ноги и заорал, что есть силы:
   - Стой! Там опасность! - ещё и руками при этом, пусть и с зажатыми в них камнями, сделал соответствующие жесты.
   Мохнатик замер на месте, посматривая на человека и пытаясь правильно оценить его действия. Кажется, он не понимал, что здесь происходит. Тогда Александру пришлось запустить оба камня прямо в голову затаившегося хищника. Как и положено в такой напряжённый момент, котяра вздрогнул от неожиданности и резко поднял голову, сбиваясь с заготовленного прыжка в сторону жертвы.
   Желлатук опасность увидел и быстро сорвал с разгрузки своё оружие. И даже начал его использовать чуть раньше, чем хищник прыгнул. Поэтому, наверное, и успел сделать несколько важных для собственного спасения вещей: удивиться, заорать, развернуться, и прыжками умчаться вниз. Удивился он по причине довольно экстраординарной для него: оружие на усатого монстра не действовало! Ну и время, остающееся для осознания этого, а потом и для побега разумный орангутанг использовал с толком. Несущийся за добычей кот, влетел в проход с солидной скоростью, и скорей всего даже сумел повернуть на первой лестничной площадке, но вот ускользающую жертву так и не смог ухватить когтями. Землянин только и мог в тот момент рассмотреть азартно бьющий по стенам тоннеля кончик хвоста.
   Но вот дальше гнаться за "мышкой", котяра не стал, и опять-таки задом выбрался постепенно обратно. Выглядел он при этом весьма потешно, шерсть торчала во все стороны, усы топорщились и в оном случае вызвал бы своим злобным урчанием здоровый смех. Но вот гигантский размер хищника и дикий блеск в его лазах, как-то не располагал к веселью. Землянин к тому времени опять распластался на верхушке стены среди камней, и старался даже не дышать от переживаний. Мохнатика он спас, а вот кто его теперь спасёт, вознамерься тварь атаковать?
   А кот и в самом деле попытался высмотреть: кто это тут кричал и швырялся камнями? Медленно, принюхиваясь, и продолжая угрожающе мяукать, он стал приближаться к стене. Если уж разобраться, то если такому хищнику не составляет труда взобраться на дерево, то что ему стены высотой в восемь метров? Если он встанет на задние лапы, да вытянет передние, то как раз и дотянется. А потом и разгон для последнего прыжка набирать не придётся.
   Понятное дело, что Броди жутко сожалел только об одном:
   "Лучше бы сейчас у меня вместо ломов имелся крупнокалиберный пулемёт! А ещё лучше - скорострельная зенитка! Или киборг цорков!.. Вот уж не повезло!.. - ну и последняя мысль не о себе, а о любимой жене: - Как там Лариса?..."
   После чего по скрипу когтей о бетон, стало понятно: монстр встаёт, опираясь передними лапами на стену. Конец жизненного пути прославленного археолога, стал близок, как никогда.
   Благо что вовремя успела помощь со стороны братьев по разуму. Со стороны бомбоубежища послышался топот ног, похоже, все три желлатука спешили на разборки с хищником. Ну и сам хищник топот услыхал, тут же метнулся на своё прежнее место засады и замер там, изготовившись к прыжку.
   До верхних ступенек добралась и в самом деле вся троица мохнатиков. Но в этот раз в руках одного из них имелась солидная на вид труба, которая по определению могла быть только мощным оружием. Какого толка, понять было трудно, но вплоть до короткого противотанкового ружья.
   Осторожность теперь была на наивысшем уровне, резко наружу не выскакивали, оружие держали наизготовку, и двигались с определённой грацией. Ну и опять мутанта они заметить не могли. А если выйдут не открытое пространство, то один прыжок, и ещё не факт, что ответный выстрел будет в меру действенным и эффективным.
   Так что опять пришлось Броди брать всю инициативу на себя. Он встал, перехватил ломы удобнее, и шагнув к краю стены указал на конкретное место засады. Ответные жесты благодарности не заставили себя ждать. Как и успокоительные жесты, обозначающие, что большая труба свалит с ног какое угодно по величине животное.
   Только вот само животное, до сих пор считало охотником именно себя и показываться на открытом пространстве не спешило. И сколько оно так сидеть за грудой обломков собиралось, было неизвестно. Поэтому один из мохнатиков решил поторопить события, сигнализируя человеку, чтобы тот опять запустил в хищника чем-то поувесистей. Камнем, а то и тем самым ломом, который у него в руках. Сомнения Александра Константиновича, естественно глодали, но противника и в самом деле следовало отвлечь и заставить подняться. Ну он и бросил вначале один лом, а тут же следом и второй. Благо, что сверху такие тяжеленные импровизированные копья бросать оказалось несравненно легче.
   Первый лом вонзился на треть, в районе левой лопатки животного. От неожиданности и боли, хищник всё-таки совершил готовящийся прыжок, но не в сторону тоннеля, а как бы вверх и с попыткой разворота к стене. И в момент приземления на лапы, его настиг и второй лом, вошедший почти полностью где-то в районе спинного хребта. Могло показаться, что от таких ран любое животное загнётся. Тот же бык, к примеру, далеко бы с таким бандерильями уже не добежал бы. А вот кот и не думал отвлекаться на неприятные колючки. Хоть и рыча от некоторой боли, он попытался в два прыжка запрыгнуть сразу на стену, да только раненая лопатка и правая передняя лапа помешали должным образом ухватиться за верх, и разорвать своего обидчика.
   А при второй попытке нападения, желлатуки уже на полную мощность задействовали свою трубу. Та всё-таки оказалась неким парализующим устройством, потому что человек успел сделать только пару шагов в сторону руин, да так и свалился, не чувствуя ни рук ни ног резко замороженным сознанием. Чуть позже и сознание покинуло землянина, пропуская только одну мыслишку:
   "Вдруг желлатукам на обед сегодня подадут сразу два мясных блюда? Кошатина и жаркое из археолога? Печально..."
   Очнулся он под гул мерно работающего дизеля и под ярко горящей электрической лампочкой. Вкусно пахло жареным мясом, специями и вроде как чем-то свежеиспеченным. Шея казалась деревянной, пальцы рук почти не шевелились, а веки удалось приподнять только силой воли. Организм всё ещё находился под воздействием парализующего удара. Но вот голова, соображала на диво хорошо и правильно:
   "Жив. Не съели. Хотя ещё не факт, что не оставили для ужина. Хм! А руки-то не связаны! - попытки пошевелить ногами, тоже принесли радостные ощущения: - Вообще не связан! Так, так, так..., а что мы тут имеем?"
   Постепенно и шея стала слушаться, повернув голову вначале направо... Голая стена! Потом налево... Мм? Сразу три кровати, на которых лежат трое явно раненых желлатука. У двоих конечности в гипсе (не все конечности, но по две точно) а у одного - основательно забинтована голова. Даже лицо не просматривается.
   "Неужели всех этот котяра достал?! - в панике подумал Броди, а потом более тщательно присмотрелся к возвышенностям на груди раненного в голову орангутанга, которые были прикрыты простынёй. - Ба! Да это же самка! Вернее - особь женского пола! А вон та - вторая. Третий..., кажись мужик.... Не понял, у них тут что, второй вертолёт рухнул, пока я в отключке прохлаждался?"
   Попытался осмотреться лучше, с трудом приподнимая голову, и понял что он не в главном зале бомбоубежища, а как бы во второй его части. При подглядывании, он эту часть просто физически не смог бы рассмотреть, а значит спасшихся при крушении вертолёта могло быть намного больше.
   Его движения и осматривания, заметил раненый мужского пола и довольно приветственно взмахнул здоровой рукой. А потом ещё и проорал что-то своим трубным голосом, подзывая кого-то из здоровых. В импровизированный госпиталь заглянул не кто иной, как Лонгир. Заметив, что человек, лежит с открытыми глазами, что-то спросил у своего лежащего на излечении товарища, и радостно оскалился, показывая довольно страшные зубы. После чего уселся на табурет рядом с кроватью землянина, бесцеремонно достал у него из-за пазухи подаренное накануне устройство, и надел на голову. Скорей всего целеустремлённо воспользовался беспомощностью человека, не интересуясь при этом его мнением.
   После чего и на свою лохматую голову надел подобное устройство и вскоре уже интенсивно что-то бормотал. Скорей всего повторяя одно и то же. И где-то через минуту, в сознание Броди стали пробиваться всплески понимания. Причём получался не перевод речи в речь, а воссоздание в голове некоего эмоционально фона. Который просто распознавал конкретную суть разговора, создавая из мимолетных видений полную картину понимания.
   Получалось довольно просто и без лишних изысков:
   - Когда начнёшь меня понимать, просто два раза закрой глаза. Шевелиться тебе ещё и трудно, и вредно.
   Дать сигнал, два раза пошевелив веками, оказалось не столь трудно, как радостно: есть контакт!
  
  

Глава двенадцатая

ПУЗИН И ЛЮССИЯ

   На поверхности землянин уверенно направил свои стопы к склону ближайшей горы. Да если и мысленно прикинуть направление, то именно в ту сторону вела анфилада затопленных пещерных помещений.
   - Так куда мы идём? - не прекращала попыток всё выпытать заранее Люссия. - Судя по твоему счастливому лицу, от яблок на ужин ты отказываешься?
   - Естественно! И даже компот из сладкого, любимого персика мне не полезет в горло, от тягостных мыслей и рыданий. Разве что использую персик по назначению. Мне повезло отыскать нетронутую обитель местной колдуньи! И там - великолепно!
   Тайна чуток приоткрылась, но корреспондент желала выслушать сенсацию местного разлива до самого конца:
   - Колдуньи? Возле монастыря? Вместо следующего вопроса, я прыгаю тебе на спину, и в наказание будешь меня нести. Так что учитывай и рассказывай, как следует, конкретно и сжато.
   Пузин, конечно, самого главного не рассказал, но некоторую завесу тайны приоткрыл. Так что пока дошли в груде камней возле самого скального склона, Люссия основную суть поняла. Видимо при монастыре имелась и своя целительница, врачевательница, травница или знахарка. А то и все вместе взятые. Четыре ссохшиеся мумии разведчик обнаружил во время краткого посещения средоточия нескольких кроватей, устройств медицинского толка и даже небольшой, но идеально укомплектованной операционной. Как и кто из погибших здесь аборигенок классифицировался по специальности, сейчас было не понять, но факт оставался фактом: в просторной пещере в толще скалистой породы, располагалась некая местная больница. Вентилировалась она сквозь естественные и специально сделанные щели, а проход имелся не только через подвал, наверняка очень неудобный, а через стоявшую когда-то возле горы небольшую привратницкую. Может она и часовенкой называлась, может приёмным покоем, но вот разбирать завалы снизу, сразу показалось делом трудным и бессмысленным. Потому Карл и решил пробираться к новой обители сверху. А верность его решения подтверждалась и тем фактом, что на месте неприметных развалин виднелись выбеленные костяки сразу десятка чётырехруких монахинь. Они к моменту своей смерти как раз прибыли на место с инструментом и только начали раскопки, как пали от всепроникающей волны неведомого излучения.
   Ну и пока с азартом ворочал камни, да откатывал блоки, в первую очередь словоохотливо радовался тому факту, что крыша у них теперь над головой имеется и надёжной базой они обеспечены.
   Кстати, по поводу жрицы и её высокомерного отношению к труду, Люссия оказалась права. Слишком хорошо она знала своего мужчину. Как только началась расчистка, Пузин обратил внимания, что спасённая ими представительница сагири, не только помогать не собирается, но ещё и место себе выбрала наилучшее и удобно там рассаживается. Словно почётный зритель на представлении в его честь.
   - Эй, Аника! Иди сюда! - мужчина ещё и рукой повелительно махнул, так что не понять его жест и приказ было нельзя. Но когда жрица приблизилась, начав уже на ходу опять что-то втолковывать, слушать её не стал: - Вот, с этого места убираешь всякую мелочь и бросаешь вон туда! Приступай!
   А чтобы жрица не вздумала и дальше строить на лице непонимание и рассматривать свои не приученные к работе ладошки, деловито показал, что надо хватать и куда отбрасывать. После чего вместе с Люссией, подхватив наибольший лом, стал деловито откатывать более крупные обломки.
   И всё-таки Аника около минуты провела в интенсивных размышлениях Видимо её статус, звание или титул вообще запрещал к чему-либо прикасаться, что могло классифицироваться как тяжёлый физический труд. Но потом здравый смысл взял верх: и своим спасителям следовало посильно помогать, и при всей весёлости и радостном отношении к жизни, мужчина мог и королеву отправить пинками со своих глаз долой, если та не станет выполнять его распоряжения. Имелось в ауре этого землянина такие вот жёсткие силовые лини несгибаемого, колючего характера.
   И последним фактором стал выжидающий, ехидный взгляд землянки: та с предвкушением ждала начала унизительного спектакля изгнания. Предоставлять ей такое удовольствие, а на себе испытывать унижение, жрица не стала. Подкатила подол своего парадного платья и сжав плотно губы приступила к работе.
   - М-да, имеет эта фифа характер, - вынуждена была признать корреспондент. - И соображает, где можно свой гонор показывать, а где нет.
   - Ха-ха! - Не удержался от смешка Карл. - Думаешь, я бы выгнал представительницу иной цивилизации на улицу и не обеспечил её всеми удобствами?
   - Разве нет?
   - Экая ты строгая! Ну кто так себя ведёт при первом контакте?
   - А-а-а! - стала догадываться Люссия. - Тебе просто нравится над ней свою власть показывать?
   - Опять не угадала. Знаешь ведь, что к временной власти я не стремился никогда. А вот дружба как раз лучше всего и закрепляется при совместной работе с полной физической самоотдачей.
   - Ну, ну! Дружи, дружи! - тон у землянки стал многозначительный и угрожающий. - Может, ты вообще хочешь в мир сагири перебраться на постоянное место жительства? Кормилец теперь бой-френд богини Пеотии, ты пойдёшь в мальчики на побегушках к жрице. Вот заживёшь!.. Как малина в сгущёнке.
   - В сметане...
   - Ещё и в сметане? Хм! Неужели ты на неё так запал?
   - Нет, я однолюб..., - с кряхтеньем отвечал Пучил, ворочая очередной обломок стены. - У-уф! Если уж полюблю, то надолго...
   - Надолго? До следующей юбки? Или до следующего парадного платья?
   - Не угадала. До следующих женских трусиков. Ты заметила, какие они у неё тоненькие и симпатичные?
   Его женщина злилась, он продолжал ёрничать и хорошо, что работы как таковой оказалось минут на сорок. Окончательно разругаться влюблённые не успели.
   А уже потом, спустившись первым с факелом, Пузин вёл женщин за собой по широкому удобному тоннелю и рассказывал словно экскурсовод:
   - Вон тот проход уводит в сторону, а потом вниз, прямо в подвалы. Кажется, внизу выращивались мухоморы, или ещё какое приворотное зелье. Вон те ступени уводят вверх, там в скалах стеллажи и натянутая проволока. На них горы всякой травки. Понятное дело, большинство за два десятка лет пришли в негодность, но могут оказаться и некоторые долгоиграющие. Потом осмотрим, если будет время... Вон там, практически и вся местная больница с операционной. Но по большому счёту ничего ценного кроме отменного, нержавеющего инструмента, да нескольких кресел, нет. Мало того, именно там покоятся с миром мумии местных сил здравоохранения, Наверняка поспешили после бомбардировки подготовить на всякий случай операционную комнату. Не будем их беспокоить... Зато посмотрите сюда! - он демонстративно махнул рукой в сторону полок с книгами и наиграл марш: - Та-дара-дам! Перлы местной культуры! Прекрасно сохранившиеся книги! И это - вроде как прихожая жилой части. Все книги, в преотличном состоянии! Как и сами помещения. Посмотрите как изящно и прочно выложены своды из кирпича... Вон там кухонька с неплохими запасами продуктов и живой, родниковой водичкой, а вон там спальня.
   Но к спальне никто вначале не рвался, как и в сторону кухни не спешили. Хотя голод уже чувствовался преизрядный, ведь кислые яблочки не могли заменить более сытную пищу. Обе женщины подхватили по первой попавшейся книге и стали с интересом их рассматривать под светом факела. Сам Карл посматривал то в одну книгу, то в другую. И своё сожаление высказал первым:
   - Ах! Какая досада! Ничего знакомого! И дешифраторов у нас нет... Или может кто из вас что уловил?
   Первой отрицательно мотнула головой Люссия. Ей тут же вторила понявшая суть вопроса Аника. Хотя уж как раз она, как поклонница здешнего мира, как знаток самих адельванов, как свидетель ведущихся с ними разговоров, и как одна из жрица своего храма-телепорта, просто обязана была знать, что тут написано, на каком языке и какими знаками. Так что её отрицание знаний и данном языке, показалось опытному археологу несколько странным.
   Заметив на себе испытующий, тяжёлый взгляд, Аника догадалась о его подноготной и попыталась оправдаться. По жестикуляции получалось, что адельваны никогда свою письменность не афишировали, держали под огромным секретом, она считалась табу для иных миров, а общались с иными разумными только с помощью различных устройств. Сам факт существования книг в этом мире, стал для представительницы сагири настоящим откровением и неожиданностью. Она как смогла, показала, что от такого чуда даже в некоторой растерянности. Во все времена адельваны общались с сагири только на тамошнем языке и если давали какие книги или инструкции, тоже лишь используя грамматику сагири.
   Вот тут археолог и сформировал окончательно главное противоречие данного мира, рассуждая при этом, вполне естественно, только с корреспондентом:
   - Заявляю, как специалист: при здешнем способе строительства, достичь те технические вершины, при которых возможно создание телепорта - невозможно. То есть, данная планета, скорей всего и не входила в состав цивилизации могущественных адельванов, которые построили тот мир, откуда мы сюда нечаянно переместились.
   При этом он покосился на жрицу, отложив книгу в сторону, которая замерла на месте, прикрыв глаза и положив пыльные ладошки на своё драгоценное колье. Земляне переглянулись, синхронно пожали плечами и продолжили беседу. Знаменитая журналистка тоже умела делать правильные выводы. Недаром считалась одной из лучших в своей профессии:
   - Нечаянно? И не входила в состав? Что-то ты путаешь. И забываешь о разнице в датах и сроках: в том мире, на планете Миха, прошли века, и ни одной косточки разумных не осталось, а в этом - всего двадцать три года и скелетами скорей всего усеяна вся планета. Может здешние четырёхрукие построили новые города на развалинах жилищ своих далёких предков? И пользовались телепортами, как пользуются чужой кровью пиявки? Вот! А со всеми иными цивилизациями, делали вид, что они могущественны, всесильны и непобедимы. Потому и скрывали местонахождение своей планеты. Потому и не раскрывали своей письменности никому. Боялись, что их разоблачат. Потому и не давали остальным разумным существам пользоваться телепортами и навещать друг друга. Потому и нарвались на противостояние, зависть, заговор и в итоге полномасштабную войну, при которой погибли все.
   - М-да? И они ничего не знали о своей материнской планете?
   - Знали. Помнили. Да только не имели на неё выход. Иначе оттыкали бы там более действенное оружие для ведения военных действий.
   - А если выход был, и оружие они отыскали?
   - Молодец! - похвалила его Люссия. - Правильный вопрос, позволяет не менее точно ответить. Скорей всего оружие было найдено, да только его неправильно использовали. Об этом косвенно утверждают и глобальные приготовления к войне, спокойствие горожан после бомбардировки, их знание силы оружия противника и их полная уверенность, что враг будет уничтожен. Но на самом деле что-то пошло не так и пали даже победители. Все до единого.
   - Ну, если так рассуждать..., - Пузин коротко задумался, перестраивая некоторые свои выводы. - То и в самом деле нечто вырисовывается. Только вот оружие у них было, и на материнскую планету они не могли никак наведаться... Скорей всего, это именно мы, во время своего ползания по разноцветному полу в кружочках, запустили некие механизмы, или дали импульс к накоплению и подаче энергии. Вот телепорты и стали срабатывать... Но так как всеобщего контроля, надзора и технического обслуживания нет, порталы будут сбоить, работать неверно и со страшными ошибками. Уже само наше перемещение и перемещение жрицы прямо в толщу гнилой воды, говорит о правильности таких выводов..., - он взглянул на замершую гостью из иного мира и с досадой вздохнул: - Жаль, что Аника не может ответить словами на некоторые наши вопросы...
   И не успел договорить, как губы жрицы шевельнулись, а из колье послышался вполне понятный перевод:
   - Теперь могу. Моё устройство отогрелось, подсохло и вновь действует! Она открыла глаза, и улыбнулась: - И я рада вас приветствовать, братья по разуму!
   Пузин тот час радостно рассмеялся, расставил руки с факелом в стороны и шагнул к женщине с утверждениями:
   - У нас принято, после правильно сформулированного знакомства, обнять друг друга и поцеловать в губы.
   Стоило видеть, с какой поспешностью Аника отпрыгнула назад и бросила умоляющий взгляд на Люссию. Ну та и проявила женскую солидарность:
   - Это он так шутит. Старческий у него юмор, плоский. Целоваться ему можно только со мной, и то лишь в случае моего хорошего настроения.
   Тогда как мужчина и не думал смущаться или стесняться:
   - А что, среди сагири не принято целоваться в губы? - и был приятно сражён последовавшим ответом:
   - Можно. Но только после приятного секса. Раньше - нельзя.
   - О нет! Только не это! - закатила глаза землянка от возмущения. - Это всё равно, что выпустить козла в речку!
   - Русский надо лучше учить! - посуровел археолог. - Выпускали в речку щуку, а козлу отдали во владение огород с капустой.
   - Главное итог: пескарям и капусте от таких действий стало только хуже.
   - Ну не скажи, не скажи... На то она и капуста, чтобы её..., - и тут же мужчина продолжил интересную для него тему: - А как у вас сам секс начинается? Достаточно для этого желания со стороны мужской особи, или ещё вначале следует подарить даме цветочек?
   - А цветочек зачем? - раскрыла глаза Аника от удивления. Кажется, в её мире букеты не дарили. По крайней мере, не в том смысле, который при этом вкладывали в подарок земляне.
   Но тут окончательно рассвирепела Люссия:
   - И как вам не стыдно?! Обоим! Встретились представители двух разных цивилизаций, а они вместо обсуждения эпохальных проблем и взаимного сотрудничества, обсуждают тему поцелуев! Аника! Предупреждаю тебя сразу: с посторонними мужчинами у нас не то, что целоваться, прикасаться к ним не рекомендуется. Иначе в отместку могут убить сразу на месте такого кощунства. Ну а обсуждение вслух интимных отношений между полами - считается делом постыдным и низменным, недостойных разумных созданий. Поняла? Сработал твой синхронный перевод? Или продолжишь рисковать своим бренным телом?
   Перевод сработал, рисковать жрица не хотела, хотя скорей всего так окончательно и не поняла, с чего это вдруг землянка так на них взъелась. Тогда как Пузин, с завидным философским спокойствием продолжил разговор, проводившийся до заявления о возобновления работы колье:
   - Вот меня и интересует: известно ли сагири о планете-праматери адельванов?
   - Ничего не знаю, - послышался перевод из устройства. - А что это за планета, и чем она отличается от этой?
   Когда ей кратко описали величие и разнообразие небоскрёбов обсуждаемой планеты, жрица оказалось сильно впечатлённой:
   - Неужели такое возможно?! И там кто-то проживал века, если не тысячелетия назад? И нет ни костей, ни книг, ни рисунков? Невероятно!
   Пришлось признаться, что исследования той планеты, которую окончательно в разговорах решили для ясности называть Миха или Главная, только началось. Земляне сделали по ней всего несколько шагов и вот так сразу угодили в спонтанно сработавший телепорт. Но Анику неимоверно заинтересовал сам факт попадания экспедиции археологов на Главную мира адельванов:
   - Если у вас не было телепорта, то как вы туда переместились? Да ещё и со всем своим оборудованием и техникой? - всё это время, она продолжала прижимать раскрытые ладошки к колье, словно вливая в него свою энергию.
   Рассказывать подробно и сразу о божественных сущностях, Пузин не стал. Отделался полуправдой. Вернее, использовал недосказанность:
   - Как выяснилось, что некоторые наши далёкие предки живут очень долго и имеют немалые силы для преодоления пространств. Вот они нам своими силами и помогли.
   - Но так не бывает! - возразила представительницы сагири и на мгновение потёрла кончиками пальцев виски. - Для этого нужны источники колоссальной энергии... А-а-а!
   В следующий момент она резко согнулась вперёд, с криками и стонами пытаясь сорвать с себя колье. Послышалось шипение, запах горелого мяса, а ругань жрицы стала вообще истеричной. Скорей всего переводное устройство вряд ли бы справилась с витиеватой игрой слов, это угадывалось по интонации. Ну а немыслимо дорогущее украшение Анике удалось с себя сорвать, только разорвав крепления замка. Драгоценные камни и уникальные детали так и посыпались по пространству пола библиотеки, где происходила затянувшаяся беседа. И только после этого, пострадавшая смогла распрямиться, взирая на свои обожжённые руки и опасаясь дотронуться до кожи на шее и ключицах. С губ срывались непонятныя слова, с глаз текли непрерывными ручьями слёзы, а на нежной коже прямо на глазах вздувались волдыри ожогов.
   Люссия растерялась от такого происшествия. Только и смогла, что бессознательно ухватить протянутый ей факел, а потом с вытаращенными глазами светить на раны. Зато без всяких промедлений действовал прославленный археолог.
   Первым делом он вколол иномирянке обезболивающе. Второй укол - антидепрессант. Дальше в ход пошла специальная мазь для устранения последствий ожогов. При этом он два раза сурово рявкнул на отчаянно сопротивляющуюся жрицу, а один раз замахнулся с явным намерением нанести пощёчину. Кажется последнее средство, а вернее только сама угроза его применения, показалось настолько страшной, что даже стоны на какой-то момент стихли. В сумме это подействовало правильно.
   Уже через десять минут после несчастного случая, вздрагивающую, поскуливающую женщину провели на здешнюю кухню, усадили под стеночку на удобную лавочку, и пока Люссия продолжала светить почти прогоревшим факелом, всё умеющий делать Пузин заметался по хозяйству. При этом он в присущей только ему манере отчаянного балагура, комментировал вслух все свои удачные действия, просчёты и рассуждения:
   - Газовые баллоны я здесь ещё во время первого посещения заметил. Так что, вот он: да здравствует огонь, первый помощник человека. Ха-ха! А вот и котлы!.. Небольшие, но..., пыльные! Или они тут никогда не готовили? Ну а вот эти провода - скорей всего для подачи электроэнергии. Откуда она подавалась? Скорей всего в горах была гидроэлектростанция, вот по кабелю и шла силёнка для лампочек Ильича... И не удивлюсь, если в подвале, и в какой пристройке дизель-электростанция стояла. О! Да это никак масляная лампа! А эта, вообще на газовую похожа!
   В одном из кухонных шкафов была найдена целая груда ламп разного калибра и масштаба. В том числе и некое подобие масляных светильников, для который что масла, что фитилей оказалось предостаточно. Хотя на отсутствие привычных восковых свечей, археолог тоже попенял ленивым монашкам.
   Вскоре освещение своей суммарной силой напоминало бал в королевском замке, и пострадавшая была осмотрена вторично. Обезболивающее её уже смирило с травмами, так что она даже смогла объяснить жестами, что произошло. Оказывается, несмотря на свои небольшие размеры, колье имело очень мощный аккумулятор энергии, дающий возможность устройству работать не просто десятилетия, а порой два, а то и три века без всякой подзарядки или замены. Но вот в инструкции было указано категорически: всячески избегать попадания на устройство даже капелек влаги. А уж тем более, никоим образом не плавать с устройством в грязной, прогнившей воде.
   Результат, не замедлил сказаться. Колье чуть подсохло и смогло заработать, но вот загрязнение клемм питания, привело к тому, что цепи замкнулись, там самым раскаляя металлические части каркаса в считанные мгновения. Не сломайся замок во время отчаянного рывка, жрица могла и умереть от шока, боли и глубокого ожога на шее. Пришлось для лечения использовать и второй тюбик с неким специальным экстрактом.
   Но пока Пузин мазал страшные покраснения и волдыри, Люссия не удержалась от ехидных укоров:
   - Будет тебе наука, как бездарно тратить предоставленные судьбой возможности. Ведь сколько интересного можно было услышать про цивилизацию сагири, а ты убил время, напрашиваясь на поцелуи.
   - А то! Самое важное для настоящего мужчины! - хвастался археолог с довольным видом. - Зато теперь знаю: пока их женщину не поласкаешь в кроватке, можно и поцелуями не баловать. А то у нас развели всякие условности и демагогию: прелюдия до, прелюдия после..., ха! Раз, два - и в кусты! Хорошо-с!
   - Ты невыносим!..
   - Не надо меня никуда выносить! О! Готово! До свадьбы заживёт! Я говорю..., а, всё равно не понимает... Как бы ей объяснить?..
   - Ты лучше кушать готовь! Вон уже вода давно закипела.
   Напоминание оказалось вполне своевременным. Голодать Пузин не любил ещё больше, чем людей без чувства юмора. Ну и готовить умел превосходно. Жаль только в данном случае мог только подспудно догадываться, что он готовит и в каких пропорциях. При этом он настолько увлёкся, что не сразу сообразил, что остался сам и что-то весело рассказывает самому себе:
   - Ну и куда это они отправились? Никак санузел осматривают и моей спальней заинтересовались. Не удивлюсь, если широченная кровать на десять персон им понравится настолько, что за неё начнётся настоящая война. И что самое смешное, что война начнётся по наиглупейшей и бессмысленной причине. Шоб я так жил, как говорят в Одессе. Жаль не с кем пари заключить на тему: прав ли я и насколько! М-да...
   Сразу два вида каши и некая подливка с макаронами, оказались готовы как раз к возвращению дам с прогулки. Причём они сразу уселись за небольшой столик с другой стороны кухни, ожидая пока им подадут ужин и пожелают приятного аппетита. С собой у них было несколько листов чистой бумаги и пара карандашей. Похоже, отыскали в библиотеке и теперь сразу стали что-то чиркать и рисовать. Но если жрица ещё могла оставаться настолько наивной в чужом мире, и преспокойно рассматривала свои повреждённые руки, да появляющиеся рисунки, то вот Люссия однозначно попала впросак с предстоящим ужином. Мало того, она ещё и сама ошибочно попыталась атаковать:
   - Спаленка ничего себе..., может быть. И зеркало шикарное, на всю стену! А вот кровать одна...
   - Так это здорово! Тем более это для меня не новость, - бросил Карл.
   - ...Поэтому ты будешь спать здесь, чтобы не беспокоить раненую и не смущать меня. Я тебе постелю на лавке, одеяла я нашла.
   Вместо ожидаемой благодарности, Пузин презрительно скривился, снял последнюю пробу, ещё чуток досолил и стал набирать еды в три миски, понемногу из каждой кастрюли:
   - Давай разберёмся: когда это ты меня смущалась? Мы с тобой сексом разве что на Эйфелевой башне не занимались. По поводу раненой, так их там десяток на той кровати затеряется. Ну и вынужден напомнить: каждый спит там, где ему нравится. Вдобавок: или там где он может улечься по праву силы. Поэтому я - сплю на кровати. А вы - где вам вздумается.
   После чего беспардонно, с тремя мисками отправился к лавке, расположился там и принялся по очереди поглощать еду с каждой миски. Неспешно смакуя при этом и пытаясь окончательно отыскать аналогичные земные сравнения.
   Обе женщины смотрели на него с целой гаммой противоречивых чувств, но воскликнула на понятном языке только одна:
   - А нам?!
   Мужчина вначале прожевал, и только потом переспросил:
   - Ответить в рифму? Или напомнить порядки в любой экспедиции? Я вам сготовил, так ещё и подать должен? А руки у вас что, отвалятся? И не забудьте: мойку посуды на сегодня распределите между собой без моего окрика. Если не договоритесь, назначу в приказном порядке.
   Аника на его слова, попыталась что-то быстро и гневно залопотать, но Люссия только безнадёжно махнула рукой, и отправилась к шкафу с довольно приличной фарфоровой посудой:
   - Бесполезно! Этот змей сейчас ещё и гадость какую-нибудь учудит, вообще без нормального ужина останемся. Мы ему как-нибудь иначе отомстим.
   Самое смешное, что жрица всё поняла по интонации и взглядам, и утверждающе кивнула в конце монолога подруги по спонтанным путешествиям. Да, мол, отомстим!
   - Ага! И мстя ваша будет страшна? Ха-ха! - рассмеялся мужчина. - Только учитывайте, я завтра ухожу в ущелье, и уже примерно догадываюсь, кто тут останется на хозяйстве...
   - Подумаешь! - фыркнула светоч журналистики, ставя на столик две полные тарелки с кашей, которая ей показалась более приятно пахнущей. - Мы тут без тебя скучать не станем. Правда, Аника?
   И та опять вполне верно кивнула в ответ.
   - А причём тут Аника? - чистосердечно удивился Карл, - Она отправляется со мной, в подобную разведку в одиночку не ходят. Завтра с утра ей подберу что-то более закрытое из одежд знахарок, и отправимся в путь...
   - Без меня? - вопрос был задан равнодушным тоном, словно речь шла о прошлогоднем урожае. Но археолог умел тонко чувствовать особое состояние своей любимой. Сейчас она намеревалась дать бой, доказать свою правоту и здорово при этом поторговаться. Поэтому ответил с показной ленцой:
   - Может и тебя возьму..., если покажешь свою незаменимость...
   - Кто кого возьмёт, - пустилась в рассуждения женщина, успевая при этом, и кашу есть, и что-то интенсивно рисовать на принесённых листах бумаги. Аника тоже в этом процессе участвовала. - Разве ты без моих подсказок сможешь правильно сориентироваться? Правильно понять аборигенов? Прочитать их надписи на зданиях, а то и на простейших дорожных знаках?
   - Ха! А ты и читать научилась? - прищурился археолог. - Когда успела?
   - Творческий подход, верный логический анализ, уникальная сообразительность, - перечисляла женщина, продолжая возиться с рисунками. - По совокупности даёт прекрасный результат. Это только тебе просто везло отыскивать удачные места для археологических раскопок. Остальные думают головой... И не забывай о моих талантах журналиста. Не я ли успевала понять и подать то, о чём другие только смутно догадывались? Не я ли...
   - Всё, всё! - перебил её Пузин. - Обещаю тебя взять с собой в любом случае. Давай рассказывай, что ты там надумала?
   Подобные обещания он выполнял всегда, поэтому Люссия перестала сдерживать прущее из неё веселье и самодовольство. Да и как потом выяснилось, она и в самом деле заслужила наивысшие похвалы за свою сообразительность.
   А первым толчком к размышлениям, послужили утверждения Аники, что её колье могло служить без подзарядки или смены элемента питания столетия. Это сразу натолкнуло на идею поискать подобные колье прямо здесь, в монастыре. Но вот представительница сагири утверждала, что прибывающие к ним адельваны никогда не носили таких украшений, а дарили подобные устройства только жрицам обсуживающим площадки с телепортами. Сами они, дескать, в любом случае понимают любое разумное существо. То есть заведомо завышали планку своих умственных возможностей.
   Но ведь подобного не бывает, и Люссия, ещё при осмотре спальни, поинтересовалась, в чём четырёхрукие прибывали на планету сагири? Выяснилось, что в чём угодно, но две детали были обязательны: сеточка для волос, сдерживающая причёску на голове и две увесистые не то бляшки, не то серьги в мочках ушей. Ну и возникал сразу естественный вопрос: для чего им могут служить бляшки и сетка? В том числе и мужчинам? Почему бы не для тех же целей, что и более громоздкие, бросающиеся в глаза колье?
   Зашли на всякий случай в операционную, где Люссия внимательно осмотрела головы покоящихся там останков. У двоих имелись и сеточки на головах, и блямбы в мочках ушей. Да и понятное дело, кто как не целительницы имели право принимать иных разумных после телепортации, а вернее в экстренных случаях наведываться в иные миры? Пожалуй, только высшее руководство монастыря, Но они все почили на поверхности, деликатные устройства за много лет уничтожились сыростью и прочими негативными воздействиями природы. А здесь, на мумиях, всё сберегалось нетронутым, в целостности и сохранности. Только и осталось, что побеспокоить скорбные останки, а потом испытать доставшиеся людям уникальные устройства.
   После осознания всего рассказа, поведение Пузина резко изменилось. Он вскочил, и с расторопностью наилучшего, вышколенного официанта подал дамам на пробу тарелки с иной пищей. В кружках принёс некое подобие отвара, на блюдце - остатки какого-то засахарившегося мёда, и при этом непрестанно восклицал:
   - Чего ещё барышни желают? Любой каприз..., э-э, в разумных пределах!..
   - Давно бы так! - вольготно вздохнула наевшийся светоч журналистики. - И посуду не забудь помыть!
   - Не извольте беспокоиться, сударыня!
   И уже обращаясь к сагири, землянка пожаловалась:
   - Вот! Может ведь, когда захочет! Но как мне дорого эта дрессировка обходится...! Не позавидуешь..., - пытаясь развить успех, она закомандовала: - Одеяла для своей лавки принеси сам, они там, на кровати лежат!
   Но тут ей обломилось:
   - Фигушки, моя дорогая! Кровать моя, и тут тебе уже никакая сообразительность не поможет меня оттуда выгнать.
   Так они и спали в ту ночь втроём: Люссия приткнувшись под бочком у Карла, и Аника, непроизвольно жмущаяся к спине землянки. Кровать-то огромная, спать осторонь - страшно, да и в самом деле на ней заблудиться можно.
  

Глава тринадцатая

КОРМИЛЕЦ

   Михаил Степанович Днепрянский науку археологию - любил. Непосредственно полевую практику - обожал. Несмотря на свои немалые габариты - прекрасно танцевал и увлекался танго. Умел превосходно готовить, по коей причине в начале прошлой экспедиции был назначен главным кулинаром, и как следствие, получил уважительное прозвище Кормилец. Благодаря своим инициативам, толике везения и внешней притягательности, стал очень близок с Пеотией и если судить по факту де-юре, как обладатель почётного меча, и номинальный супруг прекрасной богини, являлся теперь императором мира Рилланкар. Правда там его обязанность только и заключалась в сопровождении Пеотии, когда та наведывалась в столицу Рилланкара на торжественные церемонии.
   То есть как мужчина и почётный представитель человечества, котировался на самом высочайшем уровне.
   Но всё-таки как молодой парень, имел в своём образовании, в жизненном опыте и в понимании, ведении флирта - огромные прорехи. Он никому не признавался, и даже при прямом вопросе своей могущественной пассии умудрился уйти от прямого ответа, но некий факт имел место в его жизни: до знакомства с ветреной и взбалмошной богиней, у него не было интимных отношений с женщинами. Следовательно, несколько ночей страсти, проведённые в угаре и в неведомых пространствах иных миров, ну никак не адекватны долгосрочным, вдумчивым отношениям с представительницами прекрасного пола. То есть, если судить по правде, фактически, то Михаил до сих пор оставался девственником. Хотя если рассуждать формально, и судить по ошарашенному вниманию к нему в последнее время земной цивилизации, господин Днепрянский смотрелся как опытный, прожжённый в любовных баталиях, уверенный в себе мачо.
   На самом деле, он не знал что делать. И совершил изначально самую страшную ошибку, не разобравшись, ответив утвердительно на заданные вопросы. Что-то здесь было не так! Его нечаянные гостьи вели себя в доме настолько бесцеремонно, словно он уже отныне принадлежал только им. И Михаил стал догадываться, что непонятый им вопрос, который задавала Валия, звучал примерно так: "Миха! Ты приглашаешь нас к себе и разрешаешь делать все, что нам вздумается?"
   Ну а так как он согласно кивнул в ответ, то теперь повернуть время вспять и что-либо исправить, было невозможно. Наездницы забыли своего орла и в течении полутора часов умудрились заглянуть в каждую тумбочку, поваляться на каждой кровати, вывалить половину вещей из шкафов на те же кровати и попутно те самые шкафы, тумбочки и кровати переставить в комнатах так, как им казалось наиболее эстетически верно. А с середины упомянутого времени, они уделили вниманию именно вещам, отбирая для себя те, что им понравились, часть аккуратно укладывая в стопки, а остальные безжалостно сбрасывая в одну груду у порога обследуемой спальни.
   - А-а-а!.. Э-э...! Да что вы творите? О-о-о! - на что раздавался радостный смех, а порой и летела в сторону мужчины метко запущенная подушка.
   Так что, если вначале Кормилец ещё пытался какими-то восклицаниями и междометиями сдерживать экспансивных девиц, то в конце концов смирился и отправился к орлу. Где-то в душе он понимал, что огромная птичка сейчас больше всех тоскует, злится и сердится. Кому такое понравится: попал в другой мир, оказался в замкнутом помещении, да ещё и безжалостно брошен бессердечными хозяйками? Поэтому парень отыскал большую миску, насыпал в неё самый приятной на вид крупы, напоминающей гречку, и поволок угощение представителю пернатых.
   Ф-фотя встретил мужчину довольно агрессивно: встал на свои когтистые лапы и, упираясь головой в потолок, сделал вид, что собирается склевать противного незнакомца.
   - Ну и чего ты на меня взъелся? - начал ворчать парень, протягивая тазик перед собой. - Я-то ведь ни в чём не виноват. Если бы твои подружки меня понимали, сразу бы сообразили, что я тоже сюда попал нечаянно. Так что вот бери пока, угощайся этим. Потом я сварю часть каши без специй и посмотрим, что тебе понравится больше: сырая пища или пропаренная.
   Судя по тому, как Ф-фотя вначале аккуратно попробовал несколько зернышек, потом стал набирать в клюв порции всё большие и большие, угощение ему понравилось и в сыром виде. У него даже взгляд при этом стал добрый, покладистый и всепрощенческий. Мол, ладно, раз уж так случилось, и ты меня теперь будешь кормить, то клевать я тебя не буду. Пока...
   Михаилу очень хотелось погладить гигантского орла по его синим перьям, но в данном случае он проявил благоразумие и не стал форсировать дружеские отношения. Успеется ещё... А вот к девушкам следовало возвращаться как можно скорее и попытаться их хоть как-то успокоить, заставить сосредоточиться, а потом и объясниться с ними с помощью жестов и рисунков.
   Отыскал он наездниц в одной из спален. Кстати в самой последней, в которой они наводили "порядок". Причём, девушки уже не выглядели настолько бесшабашными как раньше, их чела омрачались некоторой озабоченностью. Похоже, им попался шкаф с наиболее пострадавшими от времени вещами, и они практически всё вывалили в одну кучу у дверей, а когда появился землянин, по очереди, несколько экспансивно отчитали за творящийся в доме беспорядок. По крайней мере, Михаил так догадался, внимательно посматривая за тыкающими в разные стороны пальчиками и анализируя замеченную мимику.
   Понятное дело, что он и сам попытался жестами объяснить, что он тут не причём, вещи не его и вообще он только мимо проходил. Только понимать его были не настроены. Вначале Кимала демонстративно постучала себя по животу и развела руками. Мол, кормить ты нас собираешься? А потом и Валия строгим голосом отчитала за отсутствие праздничного обеда. А чтобы и самому тупому стало понятно, он движениями, обозначающими приём пищи, показала, что они с подругой очень голодны.
   - Да уж! Вас сырой крупой не накормишь! - в сердцах воскликнул парень. - Хотя с другой стороны, может и вы поумнеете, подобреете и лучше меня понимать станете, после угощения? Что? Ням-ням хотите? - девицы сердито закивали в ответ. - Ну да, такое все понимают... Ладно, будет вам и "ням-ням" и "буль-буль"..., - он закатал рукав куртки и показал наручные часы: - Через десять минут спускайтесь в столовую. Хорошо, что я сразу себе много наварил, как знал, что без гостей не обойдётся...
   И уже за дверьми его догнали обе девушки, бесцеремонно схватили за руку и стали рассматривать часы. Пришлось им тщательно объяснять, что это такое и что примерно обозначают десять минут. Кажется, пояснения прошли на ура. Слово "часы", девушки повторяли через раз, и при этом всё пытались подставить свои запястья.
   - Нисколько не сомневаюсь, что и вам такие хочется, но нет у меня больше, - отрицательно мотал головой землянин, - Только одни...
   Тогда Валия что-то произнесла, чуть ли не торжественно, указывая то на часы, то на глаза мужчины. Данные слова неопытным археологом расшифровались как: "Значит эти часы принадлежат только тебе? И носить их никто иной не имеет права?"
   - Конечно, только мне! - закивал Михаил, нисколько по своей наивности не догадываясь, как порой может меняться тон девушек в самых разных по своей полярности ситуациях.
   Валия выглядела очень довольной, тогда Кимала - расстроенной и сердитой. Она требовательно и подтолкнула парня в сторону столовой со словами:
   - Десять минут! Ням-ням!
   "Вот чертовки! - размышлял Михаил уже на кухне, поспешно разогревая кашу и сервируя часть огромного стола в примыкающей столовой. - Получится, что они первыми мой язык изучат, вон уже сколько слов знают... И почему мне Пеотия личный анализатор речи не дала? Хорошо было бы понять, чего они хотят и почему так себя ведут... Кажется я им что-то не то разрешил... Пусть и дом не мой, но какие-то правила приличия всё равно соблюдать надо..."
   Дамы, оказались почти пунктуальны: опоздали всего лишь минут на пять. Но с другой стороны и Кормилец только-только успел уложиться при накрытии стола и подаче парочки приготовленных блюд.
   С самого порога стала высказывать недовольство Кимала. Она указала на пустующие стулья и явно интересовалась: а где все остальные гости?
   Михаил принял её недовольство за шутку и помогая себе красноречивыми жестами, ответил:
   - Гостей не будет! Все вымерли! Вся эта роскошь - для нас троих!
   Но тут уже и Валия, усевшаяся за стол, не на шутку осерчала. Слова стали похожи на шипение рассерженной кобры, а её жесты словно говорили: "О какой роскоши идёт речь?! Неужели нас будут кормить какими-то кашами? Да эту гадость даже наш Ф-фотя жрать не станет!"
   Пришлось в ответ показать, что как раз милый Ф-фотя и не стал привередничать, а слопал огромную миску подобного угощения. Ну и по большому счёту, как истинный повар, Кормилец знал, чем прижать недовольную, столующуюся на халяву публику:
   - А не хотите кушать эти блюда - вон там кухня, валите туда строем и с песней! Готовьте, что вам нравится! У нас не до марципанов: что дали, то и кушаем. И то - за счастье, что вашего орла на бульон не пустили. Радуйтесь!..
   Резкий тон, сердитые жесты - и сразу за столом мир, покой и дисциплина. Ну а когда девицы распробовали пищу, та была признана весьма недурственной и уплеталась за щёчки с завидным аппетитом.
   После насыщения, троица и в самом деле расслабилась, расселась вольготней на удобных стульях и пришла пора для более подробного общения. Вся сложность заключалась в том, что парень никак не мог понять, что же от него хотят словоохотливые девицы. Они настойчиво и дотошно показывали на свои рты и уши и намекали, что существуют некие технические устройства, с помощью которых возможно понять друг друга.
   - Ха! Да я и сам знаю, что такие устройства есть. Даже в нашей экспедиции их хватает, - с усердием пытался донести свои мысли землянин. - Но вот при себе..., да, да, именно в этом доме у меня ничего такого нет. Ага, ага!.. Ничегошеньки нет. Как будем общаться? Хороший вопрос... Я и сам его хотел задать... Вот так и будем: жестами, да мимикой. Что? Не нравится? Что значит поискать в доме? Знать бы ещё что... А? Вы знаете? И поищете? Да на здоровье! Вы весь дом и так вверх ногами перевернули...
   И уже вслед, убегающим из столовой девушкам:
   - И хватит ко мне обращаться этим неприятным словом Кээшол! Чувствую, что оно мне не понравится после перевода...
   Пройдя за девушками, он некоторое время присматривался, как они скрупулёзно обыскивают помещение, которому больше всего подходило бы определение "рабочий кабинет". Вскрывалось и переворачивалось всё. Что не вскрывалось - безжалостно взламывалось мясницким тесаком, за которым на кухню сбегала Кимала.
   Глядя на такое изуверство, Михаил кривился и долго оставаться там на смог. Подался проверить подворье, присмотреться к работе дизеля, и лишний раз подсчитать расход топлива. Приближалась ночь, опускались сумерки, остаться без освещения хотелось меньше всего. При этом господин Днепрянский старался размышлять и думать над несколько странным поведением представительниц чужой цивилизации:
   "Кажется у них там так принято: если кто-то отыскал ничейный мир, зовёт туда ещё кого-нибудь, и они вместе уже выбирают наиболее понравившиеся вещи. Ну а девицы подумали, что я позвал именно их. Потому и обрадовались. Потому и складывают некоторые вещи в отдельные стопки. Заберут с собой домой в качестве трофеев. Жаль, что они пока не догадываются, что отправить их обратно простым взмахом руки я не умею. Придётся им здесь пожить до той поры, пока здесь не появится Пеотия... Ох! Кстати..., а как она к ним отнесётся?!"
   При этой мысли, Кормилец так и замер, словно статуя посреди двора. Первый раз он за сегодня о таком подумал. Обе гостьи, если признаваться честно, выглядели весьма броско и колоритно. Этакие летающие амазонки. Стройные, подтянутые. Длинноногие. Всё что надо - на местах. Обе шатенки, причёски коротки, до плеч не достают. Личики сравнительно симпатичные, но сказать что красавицы - нельзя.
   Как итог - именно как особы женского пола, что Кимала, что Валия, Миху не заинтересовали. Как инопланетянки - да! Представительницы иного мира - о-о! Как умеющие летать на орле - и ах, и ох! А вот даже полученные во время знакомства поцлуи, не разбудили в парне присущие каждому самцу стремления или желания. Потому он раньше на эту тему не задумывался.
   То есть сам за себя парень был спокоен, а вот как к этой картине отнесётся Пеотия? Две полуголые девицы, с весьма фривольным и простецким поведением находятся под одной крышей с её интимным другом, а вокруг ни одной иной живой души. Что может взбрести в голову строптивой богине, которая не так давно отрывала головы таким могучим и почти бессмертным существам как цорки? Не покажется ли ей, что во время её отсутствия, её любимцем кто-то воспользовался? А то и сам любимец решился вступить в постороннюю связь?
   Понятное дело, всё можно и объяснить и растолковать со временем. Но вдруг времени на объяснения не будет?
   Так что лучше всего и надёжнее - избавиться от наездниц и их орла, как можно быстрей. А как это сделать, если отправить их не получится? Правильно! Следует их отправить на орле в разведку! Пусть хорошенько рассмотрят данный мир, составят карты, отыщут живых аборигенов, и вступят с ними в контакт. А недели через три возвращаются сюда обратно. Тогда уже Пеотия будет всё знать, встретится с ними вполне сердечно и преспокойно отправит "потеряшек" в их мир.
   "А пока они будет летать, я тем временем отправлюсь в другую сторону на автомобиле!"
   Именно такой сценарий событий, показался землянину наиболее приемлемым и правильным. И главное: его ни в чём нельзя будет укорить даже полусловом. Приняв такое соломоново решение, он и поспешил в дом.
   Погром и обыск там продолжались. Поэтому ничего не оставалось, как отправиться на кухню и начать варганить еду на ужин, а заодно и на завтрак. С утра придётся осматриваться на местности с самого рассвета.
   Долго побыть в одиночестве не довелось, вскоре на кухню заявилась Кимала. Выглядела девушка раздражённой и разочарованной. И сразу с порога набросилась с обвинениями на Кормильца. Хорошо, что он ничего толком не понимал, и как следствие, отреагировал без злости и возможного бешенства. Кажется наездница возмущалась, что мужчина не принимает участие в поиске, так нельзя, и вообще что за мерзкий дом такой, раз в нём нет ни одного пристойного переводного устройства:
   - Гет эр яс вайя?! - восклицала гостья с пафосом, и особого перевода при этом не требовалось: "Ну что за жизнь?!"
   - Да нормально всё! Бывает и хуже! - философствовал в ответ Миха, заканчивая приготовление каш и гася газовые конфорки. - И что вы обе такие непоседливые? Если уж так не хочется идти в местную библиотеку и просматривать книги, можете сразу спать ложиться и не делать волн в округе.
   - Ге се?
   - В овсе! Спасть я говорю, ложитесь. На кроватку. Баюшки-баю... Ага, кроватка - баюшки-баю! Выбирайте себе любую спальню, какая вам нравится и ложитесь. Ну да, ну да, там наверху вот такие кровати. И такие... Разные, широкие и узкие... Хотите широкие? Да на здоровье! Ну видишь, понимаешь, когда хочешь...
   Девушка в ответ явно интересовалась: а не рано ли спать ложиться? И всеми возможными средствами дала понять, что перед тем как придавить харю к подушке надо поесть, повеселиться, потанцевать, а то и расслабиться в сауне.
   - У-у, ты, какая! Сауну тебе подавай? Может, ещё и негра с опахалом хочешь? Не понимаешь? Ну и хорошо, что не знаешь о такой разновидности человека. Иначе кошмары гарантированы. Кто такие кошмары? Хм... А это такие вот страшные сны, в то время, когда ты делаешь баюшки-баю.
   И он, словно заправский артист, показал в лицах, как люди потеют, мучаются, мечутся, дёргаются и вскрикивают в кошмарах. Кажется, это собеседницу настолько впечатлило, что она порозовела, даже стала пунцовой от переживаний и страха. И потом с десяток раз повторила новые для неё слова в разной последовательности:
   - О! Кошмары?! Баюшки-баю - ох! Ах!
   Когда она чуть поубавила эмоции, землянин в недоумении пробормотал:
   - Странная ты... Кошмаров никогда не видела? - повторение вопроса с жестами, дало неожиданный ответ: отчаянное мотание головой и честные от усердия глаза. - Вот я и говорю, странная. Кошмары все иногда видят во сне, особенно маленькие когда... Ну я говорю: дети. Понимаешь? Дети маленькие: а-а! Их в колясочках качают, и они сны плохие видят.. А-а! Качают... О! Сообразила! Молодец, молодец, нерусская! И слова хорошо запомнила. Получишь завтра пряник. Да и вообще, день, два, и мы без всяких переводчиков обойдёмся. Я говорю: язык! Ага! Он самый!.. Язык начнём понимать друг друга, как родной... Ну да, я твой язык, а ты мой... Правильно соображаешь.
   Словно прилежная ученица, Кимала раз по двадцать переспросила интересующие её слова и можно сказать, что к концу беседы уже понимала не менее двадцати слов и коротких словосочетаний. Но только Кормилец вспомнил про желание покопаться в книгах и решил, встать со стула да отправиться в библиотеку, как на кухню заявилась сияющая, словно новенька медаль Валия. Сама она отчитываться о поисках не стала, а бросила своей подруге вопрос, который ничего иного не мог обозначать, как:
   - Чем это вы тут занимаетесь?
   Ну Кимала ей в ответ и затараторила, добавляя к каждому русскому слову с десяток родных, которые следовали словно пояснения и расшифровка:
   - Спальня... Кровать... Баюшки-баю... Язык... Кошмары: ох, ах! Дети...
   Такой длиннющей тирадой подруги, Валия оказалась более чем поражена. Кажется, она даже забыла, что явилась сюда с какой-то новостью или желанием поделиться результатами поиска. Но всё-таки решила уточнить, задав ещё вопрос по поводу танцев, пения и обжорства. Когда на это получила резко отрицательный ответ, вначале чуток поморщилась от недовольства, потом пожала плечами с фатализмом обречённого смертника, и в конце согласно кивнула. Дескать, ладно, спать - так спать.
   После чего подалась к землянину, погладила вначале по плечу, потом по волосам на затылке, а потом опять поцеловала прямо в губы. Не успел тот сообразить к чему бы это, как рядом оказалась Кимала и проделала то же самое.
   "Видимо так они желают друг другу спокойной ночи, - догадался Михаил с некоторым облегчением. - Конечно, зря я их так рано прогоняю спать, но зато под ногами не будут мешаться и я спокойно смогу просмотреть хоть часть библиотеки. Бедняги, даже ужинать отказываются..., фигурки берегут? Хотя вроде только недавно на какой-то пир намекали... Вот уж точно говорят, женская душа - потёмки! Сами не знают, чего они хочуть!.."
   Потом он сообразил, что обе наездницу настойчиво тянут его за руки и вопросительно повторяют слова спальня и кровать. Ну ещё бы, всё-таки он здесь хозяин и обязан каждой выделить место для ночлега:
   - Да не заморачивайтесь вы так! Ложитесь на любую, что вам понравится. Ага: на любую, говорю... Что? Вначале я должен лечь? Я? Да что вам за блажь пришла в голову? Крепкие кровати, не сломаются! А-а-а..., кошмары...? Боитесь кошмаров? Ха! Так можно свет не выключать. Ну да, лампочки не гасим! И прикрывать их не надо: чем больше света, тем спокойнее баюшки-баю. Что-то я вас не пойму: боитесь кошмара, но свет погасить хотите? Мм? То есть кошмар у вас в первый раз? Никогда раньше не было? Да ерунда какая! Уж поверьте мне: раз советую, то надо со светом. Ладно, ладно, иду... Выберу для вас спальни самые удобные и наиболее освещённые...
   Вот так и случается, с неопытными парнями, которые порнофильмы, конечно смотрели и не раз, но там все действия начинаются как правило с того момента, когда уже все раздеты и соответственно настроены. Ну а, раз люди одеты, боятся кошмаров, и согласны спать при освещении, то, что о них можно подумать плохого? Или несуразного? Или фривольного? Вот господин Днепрянский ни о чём таком и не думал. Разве что, поднимаясь на второй этаж, удивлялся несообразительности представительниц иной цивилизации, их тупости и забывчивости. Ведь они, перед тем как отправиться спать, подавшись в другую сторону от комнаты с телепортом, даже не вспомнили про своего орла, а значит, после распределения их по спальням придётся самому идти с большим тазиком за кашей и волочь пернатому скромный ужин. Скорей всего, что и ведро воды ему придётся принести:
   "А какую воду он пьёт? - задавался парень вопросом, несколько рассеянно оглядывая самую большую спальню с наиболее внушительной кроватью и замечая, как девушки заметались вокруг, устилая это ложе чистыми простынями. - Например те же кони иногда пьют воду подсоленную... А эта птичка - сродни коня... Придётся нести два ведра, на выбор..."
   Только после этого, он сообразил, что обе девицы приглашающими жестами указывают на кровать, опять обращаясь к нему странным словом Кээшол:
   - Так это вы для меня? Ха-ха! Да ладно вам! Сами устраивайтесь, измучились небось с дороги, да от впечатлений. А мне ещё в библиотеке посидеть надо, рано ещё спать. Точно! Там где книги! Да и сам себе местечко найду, где-нибудь на первом этаже...
   Стоило видеть, насколько нахмурилась Валия, и насколько строго, требовательно прозвучал её голос:
   - Баюшки-баю?.. Кошмары?.. Дети?..
   - Да что вы! Я давно не ребёнок, кошмаров не боюсь и так рано не усну, - снисходительно посмеивался Михаил, над тупостью инопланетянок. - Нет, нет..., укладывайтесь спокойно сами... Я говорю: сами! Вот вы вдвоём тут и ложитесь. Ага! Баюшки-баю! Спокойной ночи, малыши! Жаль, что мультиков нет...
   Вот тут Валия и взъярилась. Но весь свой гнев в возмущённых репликах выплеснула на подругу. Кимала вяло пыталась защищаться, растерянно повторяя уже назубок заученные ею русские слова и обиженно тыкая пальчиком в сторону землянина. Мол, я тут не причём! Это всё он виноват!
   Парень пожал плечами, и уже хотел выступить мировым судьёй, как Валия, с блестящими глазами ухватила его за руку, насильно усадила на кровать, а напротив его колен поставила стул. Уселась на него сама и стала доставать из кармана своей мини жилетки какие-то кружочки, провода и сеточки. Сеточки надела на головы себе и парню. Кружочки - закрепила на ушах. Между кружочками протянула и закрепила в клеммы проводки, показывая жестами, что проводки - временно, только для первого контакта сознаний.
   И всё это время, что-то сердито выговаривала подруге, которая подпрыгивала вокруг, хлопала от радости в ладоши и радостно смеялась. Наверное, так и по инструкции полагалось: говорить постоянно, чтобы устройство начало действовать и провело самонастройку на разные сознания совершенно различных представителей незнакомых между собой цивилизаций.
   Так что вполне понятный перевод, ворвался в сознание Кормильца неожиданно не только для него:
   - ...так хотелось достичь взаимопонимания, без толмачей! А ты всё испортила! Напутала всё до крайности! Вот как чувствовала, что нельзя наивную дурочку оставлять с этим красавчиком! А вдруг он вообще детей ненавидит?!
   Михаил и не удержался:
   - Чего это?! Я детей люблю.
   Но кажется, его ещё не понимали, на его речь "толмачь ещё не настроился:
   - Говори, говори! Что угодно, хоть одну и ту же фразу повторяй!
   - Да я и повторить могу: люблю я детей. У нас в семье два младших брата и сестрёнка, так я их всегда обожал. Мало того, я бы не против, чтобы и у меня самого много детей было. Да и вообще, как это можно не любить детей?
   - О! Теперь и я тебя понимаю! И мы полностью с тобой согласны! - воскликнула Валия, соприкасаясь коленями с землянином и наклоняясь к нему ещё ближе: - Но перед основным действом, нам надо до конца разобраться в наших отношениях и высветить некоторые детали!
   Подумав, что его сейчас начнут обвинять в превышении некоторых полномочий по использованию телепорта, господин Днепрянский сменил тон на официальный и сам перешёл в атаку:
   - Нет, это я вначале должен выяснить, что обозначали все ваши слова и странные деяния!
   - Хорошо, - неожиданно легко согласилась девушка. - Выясняй...
   - Что это за выражение "Кээшол" и почему вы обе так ко мне обращаетесь?
   - Ну а как же ещё? - Валия правильно повторила обращение со своими интонациями и оно тут же в переводе прозвучало как "романтический разбойник". - Ну а твоё имя Миха, у нас символизирует настойчивого, несговорчивого, в любом случае добивающегося своих целей человека.
   Немало такому переводу подивившись, в душе Кормилец был вынужден согласиться с таким обращением. Всё-таки и в самом деле, косвенно получалось, что он выкрал несчастных наездниц из их мира и теперь не отпускает домой. Так что иначе его как разбойником и язык не поворачивается. Хотелось было начать оправдательный спич, но неожиданно он понял, что его левую руку поглаживает Валия, заодно рассматривая часы, а правую, присевшая рядом на кровать Кимала. Вот по поводу часов и родился неожиданный вопрос:
   - А что ты мне пыталась вдолбить, по поводу этого измерителя времени?
   - Элементарно. По рангу, статусу и знаменитости мои родители гораздо выше, чем родители моей подруги. Так что этот подарок ты должен сделать именно им. И ты ведь со мной согласился. Я нисколько не сомневалась, что ты меня понял. Верно?
   Понятное дело, что отдавать свои уникальные часы, подарок Пеотии, Михаил не собирался. Но и это недоразумение можно было обсудить чуть позже. Он уже начал подозревать, что самые первые фраз девушек и его опрометчивое согласие тогда, имеют под собой гораздо большие негативные последствия. Поэтому, так и не сумев выдернуть мягко свои руки из девичьих ладошек, он поинтересовался:
   - А теперь, давай мне, дословно повтори свои вопросы, после которых вы умчались переворачивать дом вверх дном. Итак?
   - Да в тех вопросах не было ничего особенного, обычный набор традиционных фраз, которые задаются каждому "романтическому разбойнику", после того как они похищают неосторожных наездниц...
   Причём словно "неосторожных" было произнесено так многозначительно, что парня посетила уверенность: наездницы специально мотались по глухим, удалённым от многолюдья местам и сами искали на свою задницу приключений. Сердечко у него неприятно екнуло, в горле стало сухо, и он даже прокашлялся, перед тем как настоять:
   - И всё-таки?
   - Повторяю дословно мои тогдашние слова: "Кээшол! Раз ты нас похитил и вознамерился сделать своими жёнами, то должен приготовить богатые подарки для наших родителей. Мы к ним отправимся утром, сразу после нашей брачной ночи. Мы можем выбрать подарки сами?" Не вздумай отрицать: ты ответил нам полным согласием! Потому мы и помчались выбирать всё, что нам нравится.
   Нельзя было сказать, что господин Днепрянский оказался ошарашен. Правильней было бы классифицировать его состояние как "перестал дышать и замечать время". Да и мысли у него в голове заметались несколько не уместные:
   "Не пора ли мне рассмеяться, своим заразительным смехом? Наверное, пора... Родители своему любимому сыну ничего дурного не посоветуют..."
   Да только вся проблема в том, что смех, хорошо и не раз отрепетированный, никак из горла не исторгался. Если бы в Михаила пытались стрелять, он бы рассмеялся. Если бы угрожали сбросить в пропасть - тоже сумел бы похихикать. Но то, что у него вдруг стало сразу две жены, оказалось гораздо более жутким и невероятно страшным. Поэтому у него вместо заразительного смеха на лице появилась лишь вымученная улыбка идущего на казнь смертника.
   А потом он с ещё большим ужасом ощутил, как
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"