Депутат государственной думы Нагишов, бывший соучредитель алкогольного холдинга, пришёл домой уставший и раздражённый. Не расшнуровывая эксклюзивные туфли 'Балдинини', Нагишов со злостью скинул их на коридорный коврик и побрёл на кухню. Там он, по совету знакомого врача и в силу привычки, употребил сто грамм изысканного коньяка 'Камю Наполеон' для профилактики болезней своего пятидесятилетнего сердца. Закусив бутербродом с чёрной икрой, Нагишов смачно рыгнул и заглянул в детскую комнату, где спала его пятилетняя дочь. Он поцеловал её в пухлую щёчку и тихонько вышел. Исполнив, таким образом, свой ежедневный ритуал Нагишов удалился в спальню для выполнения прочих обязанностей.
-Наконец-то! - обрадовалась его появлению молодая жена, оторвавшись от компьютера. - Как прошли теледебаты с фракцией коммунистов?
На ней была полупрозрачная ночная сорочка. Её голубые глаза смотрели в упор, притягивая словно магнит. Нагишов проглотил слюну и, посмотревшись в комнатное зеркало, артистично начал:
-Вот вы, товарищи, говорите, что октябрьская революция была народная, - пародировал он Ленина, смешно картавя и размахивая руками. - Это в корне не верно, товарищи! Она ни крестьянская, ни рабочая, ни солдатская! Эта революция куплена мною и Троцким. Да-да, за марки и доллары.
-Феерично! - улыбнулась жена.
Приняв похвалу в глубоком поклоне, Нагишов продолжил:
-Вы припомнили девятьсот пятый, русскую революцию? Говорите, что причина в бесправии и нищете народа? Е-рун-да! Сейчас наши историки знают, что шестьсот рублей в год зарабатывал чернорабочий, две тысячи - слесарь и двадцать тысяч - инженер. Крестьянину в пахоту платили по рублю в день. Это были приличные деньги, товарищи! Ведь, кто такой кулак? Это, просто, энергичный предприниматель. А бедняк? Это же лодырь и лежебока, который всё время хочет жрать! Вот он и устроил бунт.
-Браво! - захлопала в ладоши жена. - А коммунисты что?
-Да ну их! - занервничал Нагишов, срывая драгоценные запонки 'Данхилл' с рубашки от 'Гуччи'. - Надоели своей частной собственностью на средства производства. Ещё землю и недра вспомнили. Я им про столыпинские реформы, а они про столыпинские галстуки. Причём здесь галстуки?
-Не знаю, - пожала плечами жена. - Может, Столыпин был модельером или артистом?
-Ну, ты даёшь! - покрутил у виска Нагишов. - Знаешь, с меня на сегодня хватит артистов! У них даже Ленин воевал: то с Германией и Антантой, то с Юденичем и Колчаком. И Сталин везде поспевал: то Царицын защищал, то Петроград. Наслушался, хватит!
-Прости, - кротко извинилась жена. - Ты же знаешь, что политика меня не интересует.
-Ну-ну, - нахмурился Нагишов, складывая запонки в ящик письменного стола. - Это пока ты в золоте, а не в дерьме!
-Успокойся, дорогой. Не бережёшь ты себя! Что, завтра снова на работу?
-Нет уж! Завтра не пойду, пора отдохнуть немножко. Устал.
-Кстати, а где твой гламурный галстук от Итало Ферретти? - вдруг вспомнила жена.
-Не гламурный, а богемный! - поправил Нагишов. - В машине забыл. Душно стало, вот и снял.
-Представляешь, - сделав паузу, жена загадочно округлила глаза, - что наша служанка выкинула? Я предложила ей бутерброд с чаем, а она забралась в наш холодильник и украла палку финской колбасы. Ты заметил? Может, в милицию сообщим?
-Пусть порадуется, - подобрел Нагишов, присев на широкую кровать, - а мы вычтем из ее жалованья. Ну, а ты все в контакте пиаришься?
-В одноклассниках, - уточнила жена, отправив очередное письмо. - Неужели тебе не интересно пообщаться со школьными товарищами?
-Нет, - равнодушно сообщил Нагишов. - Я не люблю вспоминать школу: портреты Ленина, пионерские галстуки, звездочки, кружки, собрания. Тебе повезло, что ты не видела этого маразма. А то бы понянчилась с ветеранами, побегала бы по магазинам. Ты ещё не знаешь, что такое субботники и работа на грядках.
-И слава Богу! - усмехнулась жена, выключив компьютер. - Не хватало мне, дворянке, свои ручки пачкать.
-Не язви, - насупился Нагишов, положив свои престижные часы 'Патек Филипп' на тумбочку. - Во всяком случае, в прошлой жизни, я точно был непростым человеком.
-Скажи, а ты был членом КПСС? - подозрительно спросила жена, расчёсывая свои белокурые волосы.
-С чего ты взяла? - напрягся Нагишов. - Это была ошибка. Тогда всех заставляли вступать, вот я и вступил. А потом, как порядочный человек, я сжёг свой партбилет!
-Если ты забыл, то я подскажу, что он лежит у твоей мамы, - деликатно напомнила жена.-На фотографии ты такой молоденький, со смешными усиками! Мне твоя мама показала.
Разозлившись на мамину нерасторопность, Нагишов подошёл к окну. В ночной темноте он рассмотрел свой люксовый 'Инфинити' и машинально нажал на кнопку брелка. Автомобиль откликнулся, мигнув фарами.
-Ну, ты моя белая косточка, иди ко мне! - сладко пропела жена, упав на кровать.
Нагишов поторопился. Аккуратно повесив свой элитный костюм 'Бриони' в шкаф, погасил свет...
***
Нагишов видел вокруг себя бездонное небо и плывущие по нему белоснежные облака. Он чувствовал себя в центре этого сказочного мира и наслаждался его созерцанием. Вдруг откуда-то появилась точка, которая, стремительно приближаясь к нему, приняла форму человеческой фигуры. Ангел, сотрясая воздух мощными крыльями, совершил посадку на маленькое облако, что было напротив Нагишова. Сложив крылья, он подтянул свою набедренную повязку до уровня талии и присел на край облака.
-Ну, здравствуй, депутат! - сказал ангел бархатным голосом, заставляющим слушать. - Значит, хочешь знать, кем ты был в прошлых жизнях?
'Вроде юноша, а похож на девушку', - подумал Нагишов, рассматривая его красивые голубые глаза, аккуратный носик и кучерявые золотистые волосы.
-Я бесполый, - невозмутимо ответил ангел. - У души нет тела. Ты видишь меня таким потому, что этот образ в твоём подсознании.
-Интересно, - задумался Нагишов.
-Перейдём к делу? - взглянув вверх, поторопил ангел. - Чтобы найти себя в прошлой или будущей жизни нужно физически умереть в настоящей.
-Но я не хочу умирать! - забеспокоился Нагишов. - У меня всё в порядке, жизнь удалась!
-Не волнуйся, - подмигнул ангел. - Переселять твою душу я не буду, а вот переместить тебя во времени могу. Хочешь ведь посмотреть на своих предков со стороны?
-Фу! - обрадовавшись, выдохнул Нагишов. - Это другое дело!
-Я не успел подумать, а ты уже знаешь, - удивился Нагишов. - Надеюсь, это не больно?
-Не бойся, - успокоил ангел, размахивая крыльями, - я же твой хранитель. А сейчас, закрой глаза.
***
Нагишов ничего не видел и не слышал. Точней, он видел непроглядную темноту и слышал полную тишину. "Это лишь сон, - успокаивал он себя. - Ещё чуть-чуть и проснусь"!
-Не торопись, - услышал он ангела. - И во сне бывает явь!
В это мгновение Нагишов услышал щебетание птиц, почувствовал запах травы и цветов.
-Я могу открыть глаза? - спросил Нагишов.
-Да, - разрешил ангел. - Может, прозреешь.
Темнота сменилась на зелёные холмы и овраги. Вечернее солнце, цепляясь за ветки, закатывалось за берёзовую рощу. Рядом, догоняя друг друга, кружились разноцветные бабочки. За полем виднелись деревянные избы.
-Красиво здесь, - осматриваясь вокруг, оживился Нагишов. - Эх, сейчас бы пивка!
-Типа, кто пойдет за 'Клинским'? - подмигнул ангел. - Что, раньше алкоголь пиарил?
-Было дело! - повеселел Нагишов. - Слушай, а где мы?
-В 1905 году, у деревни Пралевка.
-Это где?
-В Нижегородской губернии, в Лукояновском уезде, образованном в 1779 году. Здесь мы невидимки и неслышимки. Это тебе не алкогольная белка, а реальность. Теперь, смотри и слушай.
По просёлочной дороге, в сторону деревни, бодро вышагивал бородатый мужичок. На нём, поверх залатанных портов, красовалась выгоревшая на солнце рубаха - косоворотка, голову защищал засаленный картуз, разбитые лапти требовали ремонта. На встречу ему, поднимая дорожную пыль, неслись три могучие лошади, управляемые высокими и упитанными наездниками в чёрных черкесках и папахах. Один из них на скаку, словно играючи, махнул нагайкой в сторону мужичка. Тот ловко отпрыгнул в сторону, но плеть всё же достала его левую щёку.
-Я до тебя доберусь! - злобно выкрикнул казак, продолжив свой путь. - Погоди, бунтарская морда!
Мужичок обтёр ладонью просочившуюся кровь и прижал к ране лист подорожника.
-Что за пугало? - рассматривая его с ног до головы, рассмеялся Нагишов. - Уж больно похож на бородатого гнома из фильма 'Властелин колец'!
-Того звали Гимли, - улыбнулся ангел. - А этот твой прадед Иван. Здесь он ещё не самый маленький.
-Мы что, в деревне полуросликов? - продолжал шутить Нагишов.
-Здесь средний рост у мужчин сто шестьдесят два, у женщин сто пятьдесят три сантиметра, - уже серьёзно ответил ангел. - Скажу без линейки, что у Ивана сто пятьдесят восемь. Всё дело в нехватке белка, в постоянном голоде.
Тем временем Иван подошёл к покосившемуся от старости дому. Во дворе светловолосый мальчуган, в одной рубахе до колен, стругал деревянную ложку.
-Бать, к тебе брат Дмитрий приехал! - поспешил сообщить мальчуган.
-Это хорошо, - прокряхтел Иван.
-И казаки были, - выйдя из дома, добавила худосочная женщина в цветном сарафане.
Следом за ней показался усатый мужичок в красивой рубахе и яловых сапогах.
-Знаю, - улыбнулся Иван, продемонстрировав им лиловую гематому.
Братья обнялись и присели на пороге. Дмитрий достал кисет, отсыпав табачку Ивану. Скрутив самокрутки, братья закурили.
-Хороший табак, - похвалил Иван.
-Да, это тебе не крестьянская махорка, - улыбнулся Дмитрий.
Солнце становилось оранжевым, опускаясь всё ниже и ниже. Вокруг застрекотали кузнечики.
-Ну, как устроился в Московской губернии? - начал расспросы Иван.
-Работаю на фабрике Коншина. Вот, приоделся.
-А нам уже невмоготу. За десятину плачу 16 рублей, а доход с неё 5 рублей. Вытапливают из нас деньги, как из скота сало. Хоть беги. А может, это план такой у них, чтобы нас переселить в города или Сибирь?
-Может. Вот что, перебирайся к нам на фабрику, в Серпухов. По началу, рублей пятнадцать в месяц получать будешь, потом семнадцать.
-А где жить-то?
-Как все, в казармах. Тесновато, конечно, но жить можно.
-Это как?
-До десяти человек в коморке.
-Я же с семьей, как нам жить с другими?
-Можно снять квартиру. Если не живёшь в казарме, то фабрика должна выплатить квартирные деньги.
-Это сколько?
-От рубля до двух. Правда, этих денег и на половину квартиры не хватит. Вот что, есть у нас ещё рабочий поселок. Твоей семье фабрика может дать отдельный дом, но нужно, чтобы и твоя жена там же работала. Детей отдашь в ремесленную школу, станут подмастерьями. Правда, за дом плата побольше, чем квартиру. Зато дом есть дом, можно и скотину завести.
-Чтобы не опухнуть от голода и холода, рублей пять с носа.
-Остальных-то денег хватит на жилье?
-Должно.
-Ладно, пошли в дом, - пригласил Иван.
Хозяйка поставила на центр стола большую миску, разложила деревянные ложки и хлеб.
-Всё, что в печи, на стол мечи! - скомандовал Иван.
-Щи да каша - пища наша, - ответила хозяйка.
Первым за столом, под иконой, расположился Иван. Рядом присел Дмитрий, за ним светловолосый мальчуган и два его меньших брата. Все перекрестились и преступили к трапезе. Хозяйка присела отдельно, на лавке у плиты. За столом ели из общей миски, по старшинству. Старший мальчуган торопился зачерпнуть жижу дважды, не откусив хлеба. Заметив это, Иван мгновенно обрушил свою ложку на его лоб.
-А что они едят? - вдруг спросил Нагишов.
-Пустые щи, - ответил ангел. - В голод, а он бывает часто, едят хлеб из соломы или лебеды, мох, коренья, древесную кору.
-Чуть не забыл, - привстал Дмитрий, - дырявая моя голова. Я же вам гостинцы привёз! Ребятишкам - пряники, вам - копчёное мясо, сало. Ну-ка, хозяйка, неси-ка сюда мешок. Он во дворе, в телеге лежит.
Хозяйка тихонько вышла, но вернулась бегом, передав мешок Дмитрию.
-Кажись, к нам поп идёт! - отдышавшись, засуетилась она. - Ты бы вышел к нему, а то он над душой усядется.
-Чует поп, что гости у нас, - улыбнулся Иван и вышел из дома.
Недалеко от дверей, не решаясь войти, остановился человек в черной рясе. Он что-то обдумывал, поглаживая свою седую бороду.
-Здравствуйте, батюшка! - приветствовал его поклоном Иван.
-Вот, решил к вам зайти, проведать вас, - начал священник, оперевшись всем телом на посох. - Что-то вы перестали в церковь захаживать? Может, что случилось?
-Случилось, что люди на себя руки накладывают, - преградил ему путь Иван.
-А-а, это ты про Настьку? - перекрестившись, вспомнил священник. - Она что, ваша родня? Раз так, то большой грех совершила она.
-Мы все братья и сёстры. Вы сами говорите это. Не всякий может выдержать издевательства и такой тяжкий труд. Если мы все дети Божьи, то мы не должны притеснять друг друга.
-Бог терпел и нам велел! - повысил голос священник. - На всё должна быть воля Божья! Вам мало, что в 61-м, через Государя, Господь Бог даровал вам свободу? Что ещё нужно?
-Свободу с кабалой? - усмехнулся Иван. - Мы платим за аренду земли до 50 рублей за десятину в лето! Мы разорились до полной нищеты. Что ещё нужно? Нужно, чтобы все были равны перед законом и перед Богом. Нужно, чтобы богачам запретили скупать общинную землю и раздали её крестьянам. В моем доме от болезней и голода померло пять детишек из восьми. Что ещё нужно? Нужно, чтобы моих детей лечили и обучали, как господских. Чтобы их труд уважали, чтобы у них было время и на отдых.
-Не отдыхать, а работать нужно! Тогда и богатство придёт.
-С того богачи сытеют, что бедняки потеют! - выпалил поговорку Иван.
-Что, решил бунт учинить? - рассвирепел священник. - Лучше бы шёл воевать за Царя и Отечество!
-Хватит, что мой средний брат в японском плену под Артуром, когда половина дворян на балах!
-Шибко грамотным стал? - понизил голос священник. - Этому тебя ссыльный писатель Короленко научил? А ты хоть знаешь, что он с язычниками общается?
-С боярами знаться - честно, с попами - свято, а с мордвой хоть и грех, а лучше всех, - напомнил известную пословицу Иван.
-Смотри, книжки до добра не доводят! - погрозил посохом священник. - Меньше знаешь - ближе к Богу. Вот вернутся казаки, дурь-то из тебя выбьют!
Иван промолчал. Поклонившись попу, он зашёл в дом, закрыв за собой дверь на задвижку. Поп, оставшись наедине с собой, удалился, растворившись в вечернем сумраке.
-Этот не поп, а Саруман какой-то, - подумал вслух Нагишов. - А правду говорят, что дно ада выслано священниками без совести?
-Все те, кто поставлен помогать братьям и сёстрам, а вместо этого обманывают их, посмеиваясь над ними, будут наказаны страшнее, чем обычные грешники, - со знанием дела ответил ангел.
-А это, что за группа идёт к нашему дому? - поинтересовался Нагишов, разглядывая трех мужичков в лаптях. - Прямо, как на собрание идут!
Группа крестьян встала под окном, самый высокий мужичок постучал в раму.
-Что вам? - спросил Иван, открыв окно.
-Ты один грамотный среди нас, - тихо заговорили мужички, перебивая друг друга. - Помнишь, ты обещал нам письмо в Думу составить?
-Помню! Но не сегодня, у меня гости. Приходите завтра.
-Ты, Иван, напиши о наших тяготах, о жизни, - продолжил самый высокий мужичок. - Может в думе задумаются над этим. А если нет, то падет и на них вся тяжесть наша. Больше так продолжаться не должно. И чтобы не случилось, им придется выполнить наши требования. Напиши об этом.
-Хорошо, - кивнул Иван, - идите по домам.
-Интересно, что же дальше будет с братьями? - в нетерпении задумался Нагишов.
-Младший станет эсером, потом большевиком, - решился рассказать ангел. - Будет сослан в Сибирь, пройдёт гражданскую войну в партизанских отрядах. После, станет председателем колхоза. У него будет самый большой дом, своё стадо и пастбище. В ноябре 1937 года, за нарушение клятвы коммуниста, его расстреляют свои же товарищи. Средний погибнет в декабре 1914 года на первой мировой войне. Старший, Иван, за крестьянский бунт казнён военно-полевым судом через повешенье в октябре 1906 года. Эти казни народ назовет столыпинскими галстуками, а Столыпина - палачом.
-М-да, нелегкая у них судьба, - проснулась совесть у Нагишова.
-А ты, наверное, уже хотел забыть крестьянское родство? - грустно улыбнулся ангел. - Это понятно, что теперь мода на баронство и дворянство. Только твоя фамилия Нагишов, от слова нагишка, что значит бедняк, нищий крестьянин. Писатель Владимир Короленко говорил твоему прадеду так: делай, что должно, и пусть будет, что будет. Знаешь что, найди фотографию известного мастера Максима Дмитриева, называется она 'Народная столовая в деревне Пралевке'. На ней твои предки.
***
Нагишов проснулся от большой горечи, которая мешала дышать и сводила горло до тошноты. Осознав, что дома, он встал и побрёл в туалет, где его вырвало на дорогостоящую плитку. В коридоре Нагишов остановился напротив зеркала. Его лицо стало серо-коричневым, на левой щеке виднелась какая-то лиловая отметина.
-Тьфу, дура! - выругался Нагишов, стерев помаду с лица.
Он вернулся в комнату и начал собираться на работу.
* * *
-Кто я здесь? - вопрос Нагишова повис в воздухе зала Государственной думы.
Нагишов выглядел взлохмаченным, правый рукав элитного костюма был надорван по шву, под левым глазом виднелась лиловая гематома.
-Во дает! - раздался чей-то громкий смех. - Очнитесь, вы же депутат государственной думы!
-Я знаю, что не народный, - отмахнулся рукой Нагишов. - Всё, что не хватает народу у меня в избытке и в первую очередь. Даже про Куршевель не забываю. Я ведь депутат Государственной думы!
-Что он несёт?! - продолжался смех из зала. - Посмотрите, он же пьян!
-Возможно, - кивнул головой Нагишов. - По пути сюда я зашёл в рюмочную и пообщался с народом за жизнь. Мне припомнили бездомность, наркоманию, беспризорность и нищету. Спросили о гарантии на труд и жильё. И я признался, что не готов и не способен помочь народу.
-Боже, на него напали! - раздался женский крик.
-Ерунда, - отмахнулся Нагишов, - ещё работает моя неприкосновенность!
-Отключите ему микрофон, - забубнили голоса.
-Минуточку, - поднял руку Нагишов. - Я решил покинуть думу. Уверен, что на моё место найдется человек. Повторяю, что человек, который имеет совесть и смелость, чтобы сократить свою депутатскую зарплату до прожиточного минимума, чтобы отказаться от депутатской квартиры и машины. Прошу всех поддержать меня...