Андрей припарковал свой поддержанный тёмно-зелёный "Опель Вектра" под сенью одичавших вишен на краю облагороженной части дороги; прямо в том месте, где асфальт переходил в небольшой, уютно шуршащий под ногами, щебёночный отрезок, за которым потянулась уже неровная, ямистая, слегка зыблющаяся от пыли, просёлочная беспутица.
Нужный дом, окружённый внушительным профнастильным частоколом, стоял вдали от чахлой деревеньки, на отшибе.
"Если ты обеспеченный человек, - размышлял Андрей, вышагивая по ухабистой колее, разглядывая владение издали, - почему бы не проложить ещё триста метров асфальта, и не убивать личную, вероятно, довольно дорогостоящую машину?"
Вопрос, естественно, являлся чисто риторическим, особенно ввиду предстоящей продажи фазенды, обсудить условия которой он, собственно, в столь ранний час и явился.
Впрочем, вместо ожидаемого шестисотого "Мерседеса" у обочины ютился совершенно ментовской "Уазик" цвета хаки с заляпанным грязью старым номерным знаком. Авто, по какой-то не вполне очевидной причине, стояло не около отворенной калитки, а приткнулось ближе к углу забора.
Андрей, сосредоточенный на своём, как-то не сразу заметил подле внедорожника двоих мужчин. На первый взгляд - типичных, занятых будничными делами, работяг.
Один из них, довольно крупного телосложения, торчал у распахнутого багажника, рассеянно наблюдая подъездную дорогу. Другой, поджарый, тащил на руках от приоткрытой калитки к "Уазику" тяжёлый деревянный ящик.
Такое неравномерное распределение обязанностей поначалу слегка насмешило. Но стоило только оказаться в поле зрения странноватой парочки, как оба мужчины замерли на своих местах, моментально рассеивая настороженными взглядами непринуждённую улыбку Андрея.
Худощавый опомнился первым и, резко ускорившись, поднёс ящик поближе к упитанному. Затем, поставив коробку на землю, приложил ладонь козырьком ко лбу, прикрывая глаза от слепящего и начинавшего припаливать солнца. Неуверенно спросил:
- Эй, тебе чего здесь?!
- Мне бы хозяина... - громко отозвался Андрей, интуитивно ощущая исходившую от обоих напряжённость. Поспешно внёс ясность, - у меня назначено!
Двое быстро переглянулись. Поджарый, недоуменно пожав плечами, подхватил ящик с грунта. Осторожно забросил увесистую ношу в багажник, задвинул вглубь кузова к парочке других подобных коробок. Неторопливо захлопнул задние дверцы.
Упитанный в это время, сосредоточенно изучая лицо невольно замедлившегося Андрея, грубовато пояснил:
- Хозяин сегодня не принимает. Ты иди себе.
Андрей ощутил в голосе незнакомца то ли издёвку, то ли прямую угрозу. Немного обескураженно потоптался на месте, не вполне понимая, что вообще происходит и как в такой ситуации действовать дальше.
Внутренне решившись, двинулся всё-таки в направлении кованной калитки - не для того он припёрся сюда поутру, чтобы слушаться каких-то недотёп. Толстяк мгновенно выступил навстречу, преграждая путь:
- Эй, парень, ты что - совсем оглох?! Катись отседова подобру-поздорову!
- Но, - внутренне мобилизуясь и принимая на всякий случай нечто вроде расслабленной боевой стойки, заупрямился Андрей, - у нас вообще-то договорённость...
- Та вали уже, сказал!
- Михась, слышь? Пусть его, - разрешил вдруг худощавый, словно совершенно теряя к пришлому интерес. - Погнали лучше, надо быстренько мотнуться. Ведь сейчас как понаедут.
У Андрея возникло ощущение, что двоица, действуя спаянной командой, неожиданно поменялась ролями. Подручный внезапно стал главным, а выглядевший доселе главным наоборот оказался подручным.
Михась бросил в сторону товарища озадаченный взгляд. Потом до него вроде как дошло. Он заторможено ухмыльнулся, словно сражённый какой-то новой, весьма неожиданной мыслью.
- Ладно, чо это я, действительно. Договорено, говоришь? Ну, коли так, то иди, сходи, проведай так и быть... хозяина.
Переглянувшись в который раз, теперь со странными какими-то улыбочками, напарники запрыгнули в "бобик" и дали дёру. Бывалый уазик нещадно затрясся на ухабах, громыхая, как целый трамвай.
Андрей внезапно оказался на странном перепутье. После подобной встречи идти дальше не возникло ни малейшего желания. Проскочила мысль действительно вернуться к машине и потихоньку уехать... Как там было сказано? "Подобру-поздорову". И чёрт с ними, с деньгами!
А на обратной дороге заехать всё-таки в родное село, навестить старушку-мать. Возможно, сходить на реку, до сих пор снившуюся иногда по ночам. Ту самую, где, казалось, провёл целое детство. Да и отрочество вместе с юностью тоже. Всю прежнюю беззаботную жизнь до армии, до боевых вылазок, до... Точнее, даже не так - в первую очередь конечно же сходить на реку!
Какой-то она теперь ему увидится? В детстве казалась широченной, а сильное течение тогда вовсе пугало...
Однако, если удастся провернуть сделку по продаже дома, можно будет не только забыть на время о необходимости платить за съёмную квартиру в городе, но и приобрести, вкупе с грабительским пакетом связи, либо одну из новеньких Моторол либо, например, 909-ю Нокию, заметно выделившись таким образом из рядовых риелторов. Сделав следующий, после покупки авто, заметный шаг к новой благополучной жизни...
Действуя скорее по наитию и вопреки прежним размышлениям о том, чтобы просто свалить, двинулся вперёд. Как бы там ни было, для начала стоило всё-таки попытаться закончить работу.
Предупредительно клацнул кнопочку установленной при входе селекторной связи. Где-то неподалёку, по-видимому в самом доме, раздался и сразу затих негромкий писк.
Звук показался неприятным.
Помедлив с проникновением на территорию, окинул взглядом верхушки забора, - нет ли камеры наблюдения? Ту, в которую можно помахать, предупреждая обитателей о своих добрых намерениях. Но видеокамеры нигде не оказалось.
На звонок тоже никто не отозвался.
Андрей звякнул ещё пару раз, с прежним результатом. Чертыхнувшись, вошёл во двор. Никого вокруг не заметив, двинулся по садовой краснокирпичной дорожке к невысокому крыльцу дома, удивлённо разглядывая обстановку.
Во дворе царил полный беспорядок. Тут и там зияли какие-то траншеи, вероятно выкопанные для прокладки водопровода и всевозможных коммуникаций. Повсюду высились кубы красного кирпича на паллетах да купчились нагромождения гравия и щебня.
В углу участка, в стороне от рабочего мусора, разравняв краюху холма строительного песка, хозяева разместили детскую площадку с маленькой беседкой в стиле избушки на курьих ножках и небольшим бассейном.
Жилой дом явно перестраивался из старого - основная часть фасада была обложена облицовочным, привносящим викторианские нотки, камнем, но благодаря частично уцелевшей, жутко почерневшей от времени, деревянной пристройке, здание в целом выглядело пока несколько химерическим.
Отживший своё древний хлев, стоявший некогда напротив прежнего дома, снесли, а оставшиеся от него мёртвые доски свалили кучей у забора. Возведённая вблизи остатков сарайного фундамента новенькая подсобка выглядела монументально, но несколько причудливо из-за лишь наполовину крытой крыши и торчавших оголённых брусов.
При том, что многих мест ремонт ещё не успел коснуться, кое-где уже требовалась повторная реставрация...
Всю парадную сторону веранды дома украшало некое подобие витража на гриновский сюжет: мечтательная Ассоль встречает подгоняемый блистающим рассветом корабль с алыми парусами.
Но одно из крупных декоративных стеколец оказалось разбитым - его даже не заменили. У аккуратно выгравированной девушки не хватало части руки, так что тонкие пальцы на следующем цельном фрагменте выглядели диковато.
В определённый момент, по-видимому, хозяева решили строительство вовсе забросить, продав участок к чертям. Возможно, их утомил бесконечный ремонт и вечная неустроенность.
Ещё издали присматриваясь к дырке в стекле, Андрей попытался одним глазом заглянуть вглубь веранды, но ничего там толком не разглядел.
Повернул и потянул на себя ручку входной двери, намереваясь всё-таки войти, окликнуть то ли спящих ещё хозяев, то ли, возможную в таком месте, обленившуюся прислугу...
В голову моментально ударил скопившийся внутри помещения тошнотворный запах.
Мальчишка лежал практически сразу за порогом, чуть левее от двери, около маячившего между входом и углом веранды помойного ведра, в лужице собственной крови. Совсем ещё пацан, скрючившийся на полу в трусах и майке, будто изображавший бегуна.
Восприятие Андрея моментально раздвоилось. В ушах легонько зашумело, глаза заволокло туманом. Во рту появилась неприятная, немного подзабытая, но столь знакомая, горечь.
Взгляд словно прикипел к рваной и окровавленной майке между лопаток паренька, тогда как ноги, продолжая инерционное движение, безвольно шагнули вперёд.
Подальше переступая через окоченевшие щиколотки, Андрей схватился было за висевший на груди "Калаш", но того почему-то на привычном месте не оказалось.
Обнаружив отсутствие оружия, слегка опомнился.
Ощущая себя странно беспомощным без экипировки, сделал ещё несколько неуверенных шагов по веранде и застыл, разглядев дальше по коридору второй труп.
Поверженный грузный мужчина покоился на половичке, привалившись к стене странно вывихнутым, будто изломанным, телом.
Наверное, тот самый "хозяин", с которым ему было "назначено". В отличие от мальчишки, истёкшего кровью на голом полу, область вокруг мужчины была лишь слегка очерчена неровным рыжеватым пятном. По-видимому, плотный коврик неплохо впитал мокроту.
Кого-то другого тут наверняка бы вырвало, но...
"Чёрт! Погнался дурак за длинным рублём", - поругал себя Андрей, по старой привычке заменяя матерные слова первыми пришедшими на ум идиомами и поневоле пятясь назад; ощущая, будто оказался то ли в жутком поствоенном кошмаре, то ли в какой-то колдовской западне. - "Отупел всё-таки на гражданке, отяжелел".
И куда только подевалась прежняя острота восприятия? Как можно было сразу не уловить исходившую от той парочки угрозу?
Пытаясь внутренне собраться, Андрей полусознательно анализировал обстановку.
Подле мужчины, чуть в стороне от вывернутой над головой самым непостижимым образом руки, лежал пистолет. Хорошо знакомый как по форме, так и по коричневой рукояти. "Макаров". Похоже, вывалился из ладони во время падения тела.
Вероятно, хозяин намеревался от нападавших отстреливаться, но, видимо, не сумел.
Приближаться к оружию Андрей не торопился. Да и идти дальше в дом, чтобы изучить всю изнанку сноподобной яви, желания у него не возникло ни малейшего.
Уже увиденного показалось вполне достаточно. А мысль в голове возникла ровно одна: "Валить отсюда нахрен и поскорее!"
Всё-таки одно дело - проводить ударные вылазки в составе хорошо знакомой боевой группы далеко на чужбине. Совсем другое - оказаться вблизи родного дома в какой-то абсолютно "левой" ирреальной ситуации.
Андрей обернулся ко входу. Восходящее над миром солнце, проникая сквозь разноцветный витраж, залило веранду потусторонним светом. Мужчина словно оказался внутри аквариума. Посреди мирного идиллического мирка, внезапно наводнённого дохлыми рыбками. Одной из которых, если чересчур замешкается, суждено стать и ему. Но пока ещё жив, то...
Снаружи внезапно донёсся шум двигателя. Андрей от неожиданности слегка присел, и, не обращая больше ни малейшего внимания на мёртвые тела, поспешил к двери.
Вновь заглянул в разбитое стекольце, только теперь украдкой, изнутри-наружу, будто преступник какой.
К дому вернулся тот самый Уазик и застыл прямо перед приоткрытой калиткой.
Сердце гулко застучало в груди. Опять эти двое... неспроста они ему сразу показались подозрительными.
Заглушив двигатель, напарники не спешили покидать машину. По-видимому, ждали кого-то ещё.
"Сейчас понаедут!" - вспомнил Андрей.
Кто именно понаедет оставалось только догадываться. Может подельники, может "органы", а может и ещё кто... В голове путалось, он никак не мог сообразить какова роль этих двоих в существующих раскладах. Если они местные менты - то почему тащили из дома какие-то ящики? А если, что вероятнее всего, бандиты, то зачем опять приехали?
Как поступать дальше, было так и вовсе непонятно. Поспешить наружу, опасаясь схлопотать пулю, или выждать немного?
Долго колебаться Андрею не пришлось.
К воротам резво подкатило ещё несколько машин. Послышались хлопки дверей, собачий лай. Раздалось множество голосов. Следом подтарахтел мотоцикл. За ним второй и, кажется, третий.
Затем заговорили в рупор:
- Эй, там, в доме, есть кто живой?!
В первый миг Андрей даже слегка опешил. Но сразу опомнился:
- Да! - закричал после короткой паузы и на всякий случай добавил. - Я без оружия, выхожу!
- Давай! - подначили снаружи. - Но медленно. Очень медленно!
Однако стоило ему только чуть высунуться на пороге, как раздался плотный хлопок - чей-то револьвер выплюнул пулю. А потом ещё одну и ещё, разнося по двору пугающее эхо выстрелов.
То ли у кого-то сдали нервы, то ли...
"Идиоты!" - пронеслось в голове, во время обратного броска за дверь. Слава богу, кое-какие навыки у него остались!
Слегка опомнился Андрей только на полу, машинально пытаясь прикрыться мёртвым мальчишкой. Что-то ему это всё напоминало. Даже слишком...
Но думать времени не было - звуки беспорядочных пистолетных шлепков моментально дополнил знакомый обрывистый стрёкот. У кретинов снаружи оказалось в руках серьёзное оружие, и оно теперь вовсю разрезало воздух короткими очередями.
Битые кусочки плексигласа с шумом полились на пол - мечты Ассоли и Андрея о прекрасном будущем рассыпались прямо на глазах.
Причём в душе мужчины невольно зародилось и нарастало неприятное ощущение, что под прикрытием автоматной очереди несколько человек уже поспешно подбираются ко входу, готовясь с боем ворваться в дом...
Тут Андрею окончательно снесло крышу, дальше им управляли одни инстинкты. Сделав в направлении коридора длинный бросок с кувырком через плечо, он подхватил с пола валявшийся пистолет.
Прижался, сидя на корточках, к стене напротив трупа мужчины. Совершенно автоматически произвёл ряд выверенных движений - магазин, предохранитель, затвор, палец на спуск.
Застыл посреди прихожей, с вздёрнутым к потолку дулом пистолета, между двумя мертвецами: молодым и зрелым. Скорее всего, между отцом и сыном. Напряжённо вслушиваясь и вглядываясь в окружающее пространство.
Тишина продлилась лишь несколько мгновений - снаружи почудилось странное движение. Что-то приближалось очень быстро и практически бесшумно.
"Собаки!" - осознал Андрей даже прежде, чем из узкого дверного проёма показалась первая оскалившаяся морда.
Всякое случалось в жизни, но обученные ротвейлеры на него ещё не бросались. В голове мгновенно промелькнули инструкции по самообороне: до последнего ждать приближение четвероногого; в момент атаки, пытаясь отвлечь внимание пса, резко выбросить свободную руку в сторону и стрелять!
Впрочем, завидев несущиеся бесноватые хари ничего он никуда не отбрасывал, а упав на одно колено и крепко подперев ладонью запястье руки, удерживающей пистолет, принялся чуть не панически палить, палить, палить... прямо в нацеленные на него раззявленные пасти.
Оба пса, скуля и коная, полегли рядом с человеческими трупами.
Слегка опомнившись, Андрей попытался бегло сосчитать - сколько выстрелов произвёл? Пять, шесть? Вопрос был отнюдь не риторическим - в пистолете не так-то много патронов.
Приблизительно прикинув количество, а псы практически свели его с ума, похолодел - похоже, истратил больше, чем показалось вначале. Возможно, опустошил две-третьих обоймы. Что ж если повезёт, он сможет проверить точно немного позднее.
А теперь - вперёд! Тем более, что за дверью уже раздавался, казавшийся оглушительным, топот.
Андрей бросился напрямик по коридору. Спиной ощущая приближение противника, произвёл пару выстрелов назад, просто наобум, лишь бы хоть на мгновение задержать преследователей.
В ответ зазвучала новая канонада, окончательно разнёсшая веранду в щепки.
Раньше ему не раз приходилось сталкивался с подобным: стоит только страху возобладать, как начинается натуральная вакханалия пальбы.
Стремительно преодолев коридор, он ворвался в большую комнату, панорамные окна которой, прикрытые воздушной тюлью и бежевыми шторами с пышными пионами, выходили на противоположную от входа сторону двора.
Заметил застывшую подле широкой кровати молодую женщину, напоминавшую скорее коленопреклонённую статую, только вот в пёстрой ночнушке. Вместо головы у неё зияла жуткая пустота - лишь изодранный обрубок шеи да кровавая окрошка, протянувшаяся метра на полтора от тела: окрасившая болезненно алым пол и розы на обоях, изморосившая мельчайшими брызгами всё вокруг.
Разглядел посиневшего младенца в люльке и отброшенную на пол маленькую, в синеглазках, подушечку, на которой будто отпечаталось сморщенное лицо малыша...
Хотя увиденное в комнате проскользнуло перед сознанием лишь на долю мгновения - мозг Андрея настойчиво зафиксировал все самые неприятные детали. Те самые, от которых потом просыпаешься в ужасе; желая отвлечься от которых приходится потом визуализировать памятный с детства бег родной реки. Стремительный, странно успокаивающий, убаюкивающий.
Множество невинных жертв пришлось ему повидать на войне, но младенец, здесь... к чему такая бессмысленная жестокость?!
Не поспевая за размышлениями, Андрей, промчав сквозь комнату, совершил, кое-как сгруппировавшись, отчаянный прыжок прямо в широкое окно. Выбил, слегка запутавшись в занавесках и прикрывая лицо плечом, стекло. Вывалился наружу вместе с рамой и осколками.
А стрельба позади всё не прекращалась. К счастью, застрявшее перед дверью стадо баранов так стремилось хоть кого-нибудь поскорее "завалить", что даже не потрудились оцепить дом.
На бегу избавляясь от прицепившейся тюли, устремился к сваленной подле забора груде деревянных поддонов.
В один короткий миг сознание Андрея будто оторвалось от тела, наблюдая за собственными действиями как бы со стороны: короткая пробежка к забору, отталкивание от поддонов, отчаянный бросок вверх, крепкий захват ранящих ладони остриёв ограждения, резкое подтягивание... И вот уже в следующий момент он - мгновенно забросив ноги от земли в небо - соскакивает с высоты, тяжело приземляясь по обратную сторону ограждения.
На пронзившую тело резкую боль, мгновенно вернувшую сознание на место, времени отвлекаться не было: стоило только нападавшим сообразить, что да как - и ему несдобровать. Вначале разорвут на куски и лишь потом начнут разбираться - кто тут прав, а кто виноват.
Не позволив себе ни секунды передышки, помчался через огороды, кусты и пустыри в направлении отдалённой группы деревьев.
Куда угодно, лишь бы поскорее спрятаться. А там уже, немного отдышавшись, хоть каплю передохнуть.
Во дворе на короткое время всё стихло. Оттуда доносились лишь испуганные перекрикивания. По-видимому, его ещё искали на участке.
Преследователи похоже никак не могли взять в толк, что беглецу удалось улизнуть.
Ничего удивительного. Через тот частокол невозможно, кажется, так запросто взять и перебраться. Хотя ему каким-то образом это удалось...
Впрочем, не впервой. Такова сила ужаса - творить сверхобычное.
Все эти размышления, и ещё многие другие, скользили в голове, не сильно зацепляя разум, пока Андрей нёсся наискось через поле, желая поскорее добраться до медленно приближавшейся лесополосы.
А на территории дома вновь раздались беспорядочные выстрелы и застрекотал автомат... Верно, кому-то там что привиделось - и это уже не так-то просто остановить.
Как же всё знакомо!
Лишь оказавшись, наконец, в тени деревьев, весь мокрый от напряжения, понял: что-то очень мешало ему во время бега, давило на поясницу. Осознал, что автоматически сунул пистолет под ремень, по центру спины.
Настороженно поглядывая в сторону дома, удивляясь тому, что до сих пор никто не помчался за ним, вытаптывая ботинками пожухшие стебли картофеля и разрывая сухую землю мотоциклетными шинами.
Рассеянно изучил ствол. Точно - "Макаров". Наверняка модифицированный. Похоже, изначально небоевое оружие переделали в огнестрел. Заменена пружина, увеличена обойма...
Хозяин дома явно был не из простых. Возможно, потому и задушен младенец? Наверняка тут бандитские разборки, кровная месть, ещё какое-нибудь варварство в подобном роде?
Люди вообще большие специалисты по части дикости... На войне он это хорошо усвоил.
Ну, не важно.
Хотя стало немного яснее почему те парни стреляли сразу на убой, практически без предупреждения. Им было просто наплевать кого "порешить".
Убит по-видимому какой-то крупный авторитет и тут же подтянулись подельники - с охранными собаками, пистолетами, ружьями, автоматами... людьми в форме... Хотя в нынешних реалиях присутствие последних не удивляло. Скорее выглядело само собой разумеющимся.
Но как теперь быть? О том, чтобы попытаться вернуться обратно в машину нечего, конечно, и думать. А ведь лишь каких-то двадцать минут прошло с тех пор, как он, отключив магнитолу, спокойно вышел из "Опеля", однако жизнь с тех пор успела круто перевернуться с ног на голову...
И что ему, собственно, оставалось делать теперь? Пожалуй, и дальше бежать, бежать, бежать... зайцем через поля. Попытавшись ввести преследователей в заблуждение, будто намеревается укрыться в лесной глуши, прорваться "куширями" к находившемуся приблизительно в тринадцати километрах отсюда областному центру.
Где нет чрезвычайно яркого света больших городов, а ритм жизни напоминает скорее сельский. Так что можно затаиться на время в захудалом окраинном отеле. И при этом, если повезёт, остаться незамеченным для слишком любознательных глаз.
День-другой, в случае удачи, удастся переждать. А тогда, немного отдышавшись, можно будет уже спокойно обдумать: кому стоит звонить, а кому не стоит; каких знакомых теребить, а о каких лучше пока позабыть; и каким вообще макаром из создавшейся ситуации выкарабкиваться.