Аннотация: Каждый сам устанавливает себе свои нормы. Именно поэтому наш мир так ненормален...
Он вышел из-за железных ворот, которые со скрежетом закрылись за ним, попрощался взглядом с этим унылым местом, куда больше он никогда не хотел возвращаться. Он осмотрел степь, простирающуюся далеко намного километров, к северу кончающуюся тёмным хвойным лесом, а к югу - крупным городом с миллионным населением. Он так хотел попасть в этот город обратно!.. Он не видел его долгих пятнадцать лет...
Придется добираться до него пешком, по грязной пыльной дороге, одолеть эту невозможную летнюю жару и духоту, миновать степь, добраться до своей старенькой лачуги.
Он всё стоял как вкопанный и смотрел на степь; он видел её много раз, но именно такой, как сейчас, лишь дважды: когда его привезли сюда, лишив на долгий срок свободы, и сейчас, отсидев свой срок в тюрьме, обретя вновь свободу. И степь, казалось, простиралась до бесконечности, была свободна, не зависима ни от кого. Такой он видел её лишь второй раз, до этого весь вид портили толстые железные решётки, сквозь которые узники могли смотреть туда, куда им нет доступа - на свободу...
До него донесся чей-то голос; это был противный голос одного из сторожей, который хорошо ему запомнился.
-Эй, дурик! Чего ты там переминаешься? Вали куда глаза глядят! Ты уже отсидел свое, идиот!
Человеку, говорившему это, рявкнул рядом кто-то другой, дав звонкий подзатыльник.
Он даже не взглянул на того человека и побрел, как и сказано было, куда глаза глядят.... А глядели они вдаль, туда, где должен был быть его родной город.
Жизнь после тюрьмы понемногу налаживалась.
Он нашёл себе, может, не самую престижную и прибыльную работу, но всё же это была работа, и она могла приносить хоть какие-то средства на его жалкое существование. Его работа представляла собой тяжкий труд и выполнялась в ночную смену - он был фасовщиком на заводе кукол. Он получал, мягко говоря, скромные доходы, но ему на жизнь хватало и этого. Жил он один в убогой лачуге, в подвале ветхой пятиэтажки, где была лишь одна комната и отвратительный санузел, где никогда не было горячей чистой воды. В единственной его комнате стояла железная койка, комод-тумба, на которой стояла электроплита, холодильник допотопных времен, маленький круглый стол с табуретом, над столом на стене висела полка - и на полке той сидели четыре одинаковых куклы, и у кукол этих была особая история, из-за которой он и попал в тюрьму...
В свои сорок два он не имел ни детей, ни жены, ни вообще кого-либо из родных и близких. Если и были у него когда-то друзья, то все они отвернулись от него после того, что он натворил, из-за чего его посадили в кутузку.
Хотя он был умным человеком, имел два высших образования, знал три иностранных языка, ни один работодатель не хотел брать его на работу из-за судимости, а также из-за его психической неуравновешенности и странного пристрастия, которое и сгубило всю его жизнь.
Его пристрастием были куклы.
Работая на заводе кукол, укладывая их в коробки, а затем и в ящики, он мог наблюдать за многими тысячами одинаковых кукол, но, по его мнению, они были все разные. Он мог ощупывать их шёлковые платья, искусственные кудрявые волосы, вдыхать запах пластмассы, будто это дорогие французские духи. Он давал каждой их них своё имя, и все имена были разными для каждой из тысяч и тысяч кукол. Ему нравились только те куклы, которые назывались "пупсами" - которые имели большие голубые детские глаза, которым на вид можно было дать лет пять, будь то настоящая маленькая девочка, с пухлыми ручонками и губками, румяными щеками, длинными ресницами - одним словом, до боли похожих на настоящих, живых детей. Он игнорировал современных сказочных принцесс Барби и странных, с косыми глазами, но жутко модных Братз. Ему нравились "пупсы", которыми играли его сверстницы в детстве, которые шили и вязали им одежду, кормили, укладывали спать и вообще обращались, как с настоящими, живыми детьми.
И была кукла, которую он считал идеалом, королевой, богиней. Она должна была иметь светлые вьющиеся волосы, большие голубые глаза, она должна была быть одета в голубое платье, и в голове её должен был быть голубой бант.
Он рехнулся, когда увидел однажды на улице девочку лет пяти, одетую, как его кукла-идеал, в голубое платье, с голубым бантом на голове, с глазами цвета неба и светлыми - светлыми волосами...
В его сумасшедшей голове проносились такие идиотские мысли, как то, что так должна выглядеть только кукла, ненастоящая, пластмассовая, неживая, мертвая. Что живая девочка, ребёнок так выглядеть не должен.... Она подражает манерам королевы! Она хочет быть похожей на идеал! Она хочет быть куклой...
...Он убил четырёх пятилетних девочек...
Они стали куклами - холодными, неразговорчивыми, с застывшим взглядом. Мертвыми.
У него сложилась уже определённая схема - сначала он дарил подобной девочке куклу, причём всё ту же, "идеальную" куклу. Он действовал будто по автоматике, уже знал каждый последующий шаг, и делал всё будто в оцепенении...
...Он вытирал нож о шёлковое платье подаренной куклы, и забирал её с собой домой, дав ей имя, которым обладала убитая им девочка. Так в его убогой лачуге, на полке оказались четыре совершенно одинаковых куклы, и у каждой на платье был след крови. Он знал имя каждой, и в его больном понимании все четыре одинаковые куклы были абсолютно разными.
Он жил в своей каморке, не подозревая, что его ищет милиция, у которой не было никаких улик, кроме алгоритма его действий.
Он орудовал подобным образом целый год, пока не нашёл пятую куклу...
Его задержали в момент, когда он дарил куклу какой-то маленькой девочке. Мимо шёл милиционер, заметил это и, вспомнив о повадках странного убийцы, сразу заподозрил неладное и набросился на него.
Он даже не сопротивлялся. Он до последнего смотрел на ту девочку, на его пятую куклу, но ничего больше сделать не мог.
...Он не знал даже её имени...
Его признали невменяемым и назначили принудительное лечение в психбольнице. Через три года лечения он, наконец, осознал, что натворил, и сам потребовал суда над собой. Родители тех четырёх девочек требовали от судьи справедливого приговора и жёсткого наказания. Судья учёл то, что преступник совершил убийства в состоянии, в котором не осознавал, что творил, судья учёл также, что и до сих пор обвиняемый проходит курс принудительного лечения. Ему дали срок пятнадцать лет, и он отсидел их в тюрьме, которая находилась в пятнадцати километрах за городом.
Ему разрешили работать на фабрике кукол, потому что у него была справка о его психическом состоянии, которая утверждала, что в настоящий момент этот человек абсолютно здоров.
И потому особого удовольствия от работы он не получал - все куклы были одинаковы, миллионы и миллионы абсолютно одинаковых пластмассовых дам. Они лишь напоминали о жутком прошлом.
....Среди них не было его идеала.
Жаркое лето быстро промчалось, опалив огненным воздухом города и людей. В этом году солнце было беспощадно, и он не помнил такого жаркого лета за всю свою жизнь.
Пришла осень.
Было тепло и сухо, солнце приветливо улыбалось с небосклона, на котором не было ни тучи, в тот день, когда он шёл по шумной городской улице куда-то в сторону центра. Машины стремительно проносились мимо него и людей, толпа шумела, в небе гулко раздавался звук летящего самолёта.
В городе кипела жизнь.
Он шёл медленно, смотря себе под нос, люди, спешащие куда-то, обходили его стороной, он не рассматривал их лиц, он шёл своей дорогой неизвестно куда и неизвестно зачем. Но, видимо, у него была цель. А может, и не было.
О чём бы он не думал, куда бы ни шёл, все его мысли вдруг разом изменились, внезапно он забыл, куда и зачем шёл. Случилось что-то, что заставило его остановиться и оглянуться в пёструю многотысячную толпу.
А случилось то, что, бредя куда-то, он не заметил девушку, с которой случайно столкнулся. Она была в короткой джинсовой куртке, вокруг шеи развивался красный шарф, на голове была одета красная беретка, из-под которой выглядывали несколько белокурых прядей.
-Осторожнее, - произнесла она и пошла дальше, отдаляясь от него.
Он вытаращил на неё глаза, как на какое-то чудо, проведение, призрак. Да, она - это призрак из его прошлой жизни. В прошлом он уже сталкивался с ней, тогда она была совсем маленькой. Но он запомнил её на всю жизнь. Она изменила всю его жизнь. Она испортила его жизнь. Она и есть вся его жизнь, её смысл....
Она - пятая кукла. Он нашёл её, хотя никогда не пытался искать.....
С минуту он разглядывал толпу, в которой девушка уже успела затеряться. Но вот где-то он заметил красный берет, и ринулся в ту сторону.
Он уже успел забыть, куда шёл и зачем он туда шёл. Его новой целью стала кукла - догнать её во чтобы то ни стало! А затем... Что затем?
В состоянии какого-то оцепенения, опьянения, он следовал за той девушкой. Он точно узнал её. Это та самая, пятая, которой он успел подарить куклу, из-за которой его поймали и засадили - сначала три года в психушке, затем пятнадцать лет в кутузке. Это уже не та маленькая девочка в голубом платье и с голубым бантом в волосах. Она сильно изменилась за восемнадцать лет. Конечно! Она выросла и похорошела. Нет, она стала хуже.... Она не похожа больше на куклу-"пупса", теперь она как Барби, разряженная накрашенная модель.
На секунду он остановился, опомнившись.
Зачем я иду за ней? Я не знаю её, мы не знакомы. Мне не зачем за ней идти. Я же шёл...
Куда я шёл?
- Ты шёл за ней! - ответил кто-то внутри. - Ты должен догнать её! Разве ты хочешь упустить пятую куклу?
- Нет, - ответил он и вновь последовал за ней.
Он вновь впал в оцепенение, и уже не реагировал на остальных людей, на происходящее вокруг. Вся толпа была для него теперь серой аморфной массой, и лишь впереди он видел четкий силуэт девушки в красном берете, которую непременно нужно догнать.
Где-то внутри сознания возникал вопрос: Зачем? - но он сразу отвергал его. В нём будто сосуществовали два разных человека - один нормальный и знающий цену своих поступков, другой - псих, который поставил себе цель и должен был её выполнить.
Он как робот, запрограммированный идти по следу пятой куклы, шёл среди толпы, выискивая в ней ту самую девушку.
Она куда-то свернула. Зашла в кафе.
Он остановился перед стеклянной витриной, заглядывая внутрь паба. Она села за столик у противоположной витрины и уже читала меню.
-Не ходи туда, - сказал он себе.
-Смелее, заходи, - подбодрил кто-то.
Он зашёл в кафе и оглядел посетителей, которых, кроме него и его цели, было ещё несколько человек. Посетители также взглянули на вошедшего, и затем вернулись к своим тарелкам.
Его цель сидела у окна и смотрела на шумную улицу.
Он смело шагнул ей навстречу и через мгновение стоял уже у её столика.
Зачем он подошёл?
Она подняла свои голубые глаза на подошедшего. Видимо, она ожидала от него слов, объясняющих, почему этот незнакомец подошёл к ней. Но он молчал, впиваясь в неё глазами.
Девушка съежилась от смущения.
-Вы что-то хотели спросить? - спросила она, оглядывая незнакомца.
Он был высокий и худощавый, в легкой бежевой куртке, синем свитере и потертых тёмных джинсах. Его лицо было тоже худым, имело впалые скулы, странные отрешённые глаза тёмно-серого цвета, тонкие губы, аккуратный нос. Он был бледен, и имел болезненный вид; иногда он судорожно сглатывал, руки слегка тряслись.
Он молчал.
-Что вам нужно от меня?! - недоумевающее воскликнула девушка.
Он проснулся.
-Я хотел спросить у вас... - начал он, язык заплетался, на ум ничего не шло, и он как-то несвязно пояснил: - вы сидите здесь одна, я могу составить вам компанию, тем более что все столики заняты и мне негде сесть.
Девушка вяло оглядела практически пустое кафе. В противоположном углу сидели двое пьяных и о чём-то спорили, а справа от них три толстые хохотушки уплетали пирог.
Девушка подозрительно взглянула на незнакомца.
Вдруг зазвонил её телефон. Она взглянула, кто ей звонит, дала отбой и положила телефон обратно. Внезапно её лицо расплылось в очаровательной улыбке.
-А почему бы и нет! - воскликнула она. - Присаживайтесь.
Он вытаращил глаза. Эта девушка разрешила ему сесть! Она хочет сейчас вместе с ним сидеть за одним столом, пить чай и разговаривать вместе с ним! Она не знает, с кем имеет дело!
-Что ты делаешь, уходи отсюда, пока ты чего-нибудь не натворил! - кричал себе он.
-Присаживайтесь, - сказал ему кто-то злой внутри его души.
Он сел напротив.
-Ну, давайте знакомиться! - воскликнула девушка. - Меня зовут Рита, можно и Марго. А вас?
Она спрашивает, как меня зовут! Беги отсюда!
-Игорь.
-Игорь! Хорошее имя, - она замолчала. Её телефон вновь зазвонил, её лицо слегка омрачилось, она снова дала отбой. И вот опять, глядя на неизвестно откуда взявшегося Игоря, она изображала весёлость.
А он сидел напротив и пожирал плотоядными глазами.
-Вам, должно быть, где-то под сорок? - спросила Марго.
-Мне сорок два.
Марго нервно теребила в руке салфетку и поглядывала то на телефон, то на улицу.
-А вам двадцать три.
Марго вытаращила глаза.
-Как вы точно угадали.
Подошел официант и принёс Марго кофе и какое-то пирожное.
-Вы ничего не закажете? - спросила она Игоря.
-Можно мне стакан воды?.. - сказал он официанту, чувствуя, как горлу подкатывает ком.
Телефон зазвонил в третий раз, и Марго проделала все те же операции.
-Ну, Игорь, рассказывайте, как живёте, чем занимаетесь, чем увлекаетесь?
Он вышел из оцепенения, поняв, что был задан вопрос. С минуту поразмыслив, он начал:
-Мне особенно нечего рассказывать о себе... У меня была тяжёлая жизнь, но с недавних пор всё потихоньку налаживается. Я работаю на ... кукольной фабрике.
-Правда? Вы делаете кукол? - восхищённо спросила Марго.
-Не совсем... Точнее совсем нет... Я упаковываю их в коробки, а затем фасую в ящики. Моё увлечение - это...
-...а вы женаты? - вдруг спросила Марго.
Он сбился с толку.
-Что?..
-Я спрашиваю, вы женаты?
-Женат? Нееет...
Он с жадностью осушил принесенный стакан воды. Ему казалось, что он вот-вот задохнётся, ему не хватало воздуха.
-...так чем же вы увлекаетесь?
-Моё увлечение - куклы...
Его рука медленно сжалась в кулак.
Раздался звонок. Марго нервно схватила телефон.
-Ну что тебе надо?! - заорала она в трубку. - Мы уже всё обсудили, оставь меня в покое! Прекрати мне названивать!
Она бросила телефон.
-Что вы говорили?.. Ваше увлечение?..
-Неважно. Расскажи теперь о себе, - сказал Игорь.
-Да мне тоже особенно нечего рассказать. Учусь в институте на юриста, а вообще хочу стать актрисой. Да, это мое увлечение. Вечером я играю небольшую роль в пьесе "Одиночество". Театр маленький и древний, туда мало кто ходит, в основном одни старперы. Публика, конечно, не лучшая, но всё же я получаю кое-какие средства за свою роль. Надо же с чего-то начинать актерскую деятельность! Хотя бы даже с этого.
Марго взглянула на Игоря. Он уже полчаса сидел в одной и той же позе и, не отрываясь, смотрел на Марго. Ей стало не по себе.
-Я бы сходил на вашу пьесу.
-Серьёзно? - её глаза загорелись радостью. - Приходите, посмотрите, у меня даже билеты есть здесь, в сумке, я взяла их для нескольких своих друзей.
Она полезла в сумку.
А я друг ей? - промелькнуло в его голове.
-Разве там найдётся лишний и для меня?
-Да, как раз есть лишний, один мой друг недавно стал мне недругом...
Она достала билет и протянула его Игорю. Тот с благоговением принял его, коснувшись её руки. Она была ледяной, и по коже Игоря пробежали мурашки.
-Обязательно приду посмотреть.
Звонок раздался уже в пятый раз.
Марго кинулась к телефону, но Игорь её уже опередил; её рука опустилась сверху на его руку, закрывшую телефон.
-Позволь мне, - сказал он.
Сначала густо покраснев, затем, побледнев, как смерть, Марго наблюдала, как Игорь поднёс трубку к уху.
Он услышал встревоженный молодой мужской голос.
-Рита, прости меня, я тебя очень прошу, не клади трубку, выслушай меня! Ты меня слышишь, Рита? Где ты? Ало!
-Это не Рита.
-Что?.. - голос насторожился. - Кто это?
-По-моему, Марго ясно сказала тебе больше не беспокоить её.
-Чтооо? Да кто ты такой?!
-Не звони сюда больше.
-Эй, мужик, я тебя найду - котлету сде...
Игорь дал отбой и вернул телефон. Марго сидела с выпученными глазами.
-Даже не знаю, как реагировать ... - сказала она.
-Не стоит благодарности, - сказал Игорь.
Повисла тишина. Марго допивала свой кофе.
-А вы странный человек... - сказала она.
-Почему?
-Вы пришли в кафе, чтобы выпить один только стакан воды, садитесь ко мне, заявляя, что повсюду места заняты... Это, мягко говоря, странно.
Игорь рванулся к своему стакану, но он был пуст. Нужно было как-то оправдываться.
-Мы с вами столкнулись на улице, вы мне понравились, и я захотел познакомиться. По-моему, это просто, и ничего странного здесь нет.
Марго нервно рвала салфетку. Она подозрительно оглядела Игоря.
-Мне пора, - вскочила она вдруг, - приятно было пообщаться.
Игорь вскочил за ней.
-Позвольте проводить...
-Не стоит!
Она чуть ли не выбежала из кафе. Игорь остался на том же месте, смотря через прозрачную витрину в толпу, где стремительно удалялась красная беретка.
Куда же я шёл до этого? Совсем вылетело из головы...
Он брел теперь по улице в неизвестном направлении неизвестно зачем. Теперь в его голове кружились мысли о Марго, причём абсолютно разные. В нём разговаривали два человека, один серьёзный, другой ненормальный.
-Зачем я ворвался в это чёртово кафе... Зачем я говорил с ней... К чему всё это?..
-Кретин!.. Ты упустил свой шанс избавиться от куклы!
-Она не кукла, она живой человек!
-Ты забыл, что в детстве она смела подражать идеалу?
-Это было давно, забудь об этом! Выброси её из головы! Больше не будет убийств! Я хочу нормальной жизни, только ты мешаешь мне!
-Я мешаю?! Попробуй, избавься от меня! Ты не сможешь этого сделать! Я - это ты, а ты - это я! Мы одно целое, как ты этого не поймёшь? И я не могу выбросить Марго из своей головы, потому что она теперь и в твоей голове! Ты думаешь о ней! И я тоже.
-Не понимаю, как один человек может одновременно желать одно, и другое, совершенно обратное первому? Это может только псих!
-А ты что, нормальный? Ты и есть самый настоящий псих! И если ты сделаешь то, что я приказываю тебе сделать, тебя помилуют, ведь ты реальный конченый псих. Всё, что тебе грозит, это принудительное лечение.
-А колония?
-Ты сам туда захотел! Думаешь, это входило в мои планы? Если бы не ты, не твоя совесть, ты бы туда и не попал. А из-за тебя там сидел и я, и ты помешал мне убить её тогда, так не мешай мне сделать это теперь! Я не успокоюсь и не замолчу, пока пятая кукла не будет убита!
-Этого никогда не будет! Оставь меня в покое, псих!
В серой однообразной толпе вдруг мелькнуло что-то красное. Игорь ринулся в ту сторону, резко развернул девушку в красном плаще, и опомнился, видя перед собой незнакомое лицо.
-Да ты что, рехнулся?! - заорала она. - Пусти меня, псих!
Она высвободилась, толкнула Игоря и пошла дальше.
За этой сценой наблюдали несколько человек, кто-то стал шептаться, кто-то захохотал, кто-то покрутил пальцем возле виска. Игорь не знал, куда ему деться от позора. Сунув руки в карманы джинсов, насупившись, он пошёл прочь от этого места.
-Вот дожили, уже на людей кидаюсь, как зверь... И всему виной ты!
-Не надо пенять на меня, ты сам ринулся туда, когда увидел красное, ты решил, что это Марго. Я здесь не при чём.
-Нет! Это был ты! Ты кинулся вслед за ней! Ты сумасшедший, одна мысль о ней сводит тебя с ума. Я могу контролировать тебя всё время, но когда что-то указывает на неё, ты вырываешься наружу! Нужно найти способ тебя усмирить, иначе ты можешь натворить непоправимое!
У Игоря вырвался истерический смешок.
-Мне надоело повторять тебе одно и то же, - сказал ему псих внутри него. - Во-первых, я повторяю, что я здесь не замешан, это ты кинулся к той девушке, решив, что она -Марго, потому что теперь не только в моей голове кружатся мысли о ней, но и в твоей, хотя абсолютно разные. Я убить её хочу, а ты - взял и влюбился. И не спорь со мной! Я хорошо тебя знаю, ведь я - это ты. Я - твой враг. Ты враг самого себя. Жизнь твоя зашифрована в сложный ребус, который понять в силе только мы с тобой. О чем это мы? Ах да. Во-вторых, ты сказал - надо усмирить меня. Но как ты хочешь это сделать? Существует лишь один способ - добровольно сдаться в лечебницу для душевнобольных. Но даже там никакие препараты не усмирят меня. Я буду существовать, пока существует пятая кукла. Когда её не станет, я оставлю тебя в покое!
- Ты сломал мне жизнь, - сказал Игорь.
-Марго добьет тебя до конца, - ответил псих.
Игорь нащупал что-то в кармане. Какая - то бумажка.
Прочитав её, он похолодел.
-Интересно получается, - завопил псих. - Как интересно! Это будет круче, чем было ранее. Настоящий фильм ужасов! В главной роли - Игорь Новицкий, человек с ненормальной психикой! Раньше всё было скучно и слишком просто. Маленькие дети так наивны, а здесь всё будет по-другому - попробуй очаруй молодую красавицу и получи приз! Вот новый сценарий - ты пойдёшь на этот концерт, завоюешь доверие, хотя это будет непросто, и затем... Ты слышишь меня?
-Я не буду следовать твоим указам. Я не хочу слышать тебя.
- Ты не сможешь совладать со мной! Слышишь? Я говорю, нам нужна кукла. Иди в магазин игрушек.
-Нет.
-Я сказал...
-Заткнись!
Игорь смял в руке билет на концерт, подаренный Марго. Он завернул за угол и остановился как вкопанный.
В конце новой улицы виднелся кукольный магазин. Игорь резко повернул назад, и вдруг неожиданно для себя истерически захохотал. Он шёл быстрыми шагами от этого места, и прохожие шарахались от него. Как внезапно появился, также и внезапно прекратился приступ истерики.
-Нет, нет, нет.... - твердил он про себя.
-Куда ты свернул? Иди обратно! Стой тебе говорю! Ну-ка вернись!
Игорь молчал, но псих не давал ему покоя.
-Куда ты идёшь?
-В аптеку. У меня голова болит от тебя. Я куплю успокоительное, и ты отстанешь от меня хотя бы на пять минут.
-Не смей этого делать! Слышишь?
-Заткнись.
Игорь уже стоял в очереди небольшой аптеки-подвала. Впереди него стояли три сгорбленные старушки.
"Это надолго" - подумал Игорь. Через полчаса наконец очередь дошла до него. Купив необходимое лекарство, он вышел из аптеки и направился к пабу с намерением напиться. Сегодня у него был выходной, и на работу не нужно было идти.
"Я напьюсь и прохраплю под столом паба до самого утра; надеюсь, все удручающие меня мысли улетучатся, будто их и не было совсем".
Он так и сделал. Сначала проглотил три таблетки валерьянки, затем залил их тремя кружками пива.
Когда он проснулся, было уже темно, очень поздно. Он проспал бы дальше, если бы не человек, вошедший в бар. Он так сильно хлопнул дверью, что три алкаша, включая Игоря, проснулись и подняли на него тупые взоры.
Этот человек уверенно прошёл к стойке бара.
-Через пять минут мы закрываемся, - сказал официант. - Вы пришли очень поздно.
-Я не жрать сюда пришёл. Я по делу, - резко ответил вошедший. - Хозяин здесь?
-Так вы к Анатолию Петровичу?
-Он здесь?
-Наверху.
-Скажи ему, что Шуст пришёл. Он поймёт.
Официант ушёл. Человек с фамилией Шуст осмотрел троих алкашей, в особенности его взгляд задержался на Игоре, так как он единственный тоже с любопытством разглядывал его. Игорь сконфузился и отвернулся - его вдруг замутило.
Официант вернулся. За ним поспешно спустился толстый грузный человек в плотном сером пиджаке, солидном тёмном галстуке. Из кармана пиджака свисала толстая золотая цепочка.
-Шуст! - кричал он. - Артём! Это ты! Значит, ты всё-таки решился? - спросил он многозначительно.
-Свидетелей многовато.... - ответил Артём, оглядывая алкашей и официанта.
С этими словами он сам бросился к одному алкашу, взял его за шиворот, и, страшно матерясь, выволок его на улицу. Официант сделал то же самое с другим пьяным. Игорь испугался, что его ждёт та же участь. Он попытался подняться сам, но сил на это у него не было. К нему подошёл Шуст и осторожно поднял его со словами: "Вставай, сударь, бар закрывается". Он повёл его медленно и аккуратно к двери, совсем не так, как хозяин бара и официант обращались с другими пьяными. Игорь был ему сильно благодарен. Уже на улице он неожиданно для себя сказал:
-Спасибо вам.... Вы хороший человек, так хорошо обращаетесь с людьми.....
Шуст похлопал его по плечу.
-Ты просто пьян.
Он ушёл, закрыв дверь и повесив табличку "Закрыто". Перед этим официант вышел на улицу и закурил. Игорь медленно побрел прочь от бара, сам не зная, куда именно.
Он съежился, заметив, что к вечеру сильно похолодало. Был поздний вечер, Игорь представил себе, сколько времени он провёл в баре, и ужаснулся. Хорошо, что на работу сегодня не идти.
Он дошёл до автобусной станции, сам не понимая, зачем. Через минуту прибыл автобус, и Игорь сел в него, движимый чем-то необъяснимым.
Он не знал, куда ехал. Зачем ехал. В голове стояла такая каша, что он не мог вспомнить, как вообще оказался в баре. Голова раскалывалась. Страшно мутило. Да ещё и замёрз, как собака.
Он съёжился у окна и заснул.
Через какое то время он проснулся от грубого толчка.
-Вставай, алкаш! Что, напился до чёртиков? Несёшь какой-то бред! На выход! Конечная остановка!
Водитель взял Игоря за шкирку и вытолкнул из автобуса. На улице - дождь!
Игорь проводил взглядом удаляющийся автобус. Он огляделся: район был незнаком, уныл и мрачен. Пронизывающий ветер. Темень. Вокруг - ни души. Свет горел в нескольких окнах многоэтажек. Дождь хлещет по лицу.
Где бы укрыться?
Совсем близко на другой стороне улицы он увидел небольшое здание, освещённое двумя фонарями. Игорь направился туда и вскоре был уже около него. На высокой толстой двери висела табличка с надписью: "Театр имени В.Н. Соколовского". Игорь оглядел ветхое здание и представил себе этого самого Соколовского В.Н. Жил был такой человек на свете, и был он наверно здравомыслящим и серьёзным. Он любил театр и построил вот этот сарай и дал ему своё имя.
" Психбольница имени И.А.Новицкого, " - подумал Игорь и истерически хохотнул.
Он толкнул тяжёлую дверь, которая оказалась к тому же и скрипучей.
"Наверно именно так открываются врата ада, - промелькнуло в голове. - Что ж, я могу потом это проверить".
Поток света хлынул в лицо, и Игорь зажмурился. Открыв глаза, он увидел фойе, убранное в древнегреческом стиле - потолок опирался на колонны, в углу стояли греческие вазы с какими-то жухлыми лохмотьями, которые когда-то были цветами, на стене красовалась фреска, изображающая какого-то греческого бога. На этом древняя Греция заканчивалась, остальное всё было а-ля "что бог послал". На полу были настелены красные протоптанные ковры, которые, казалось, были древнее самой древней Греции. На потолке красовалась пыльная люстра, и тускло освещала культуру этого театра. От этой культуры Игоря прямо таки затошнило.
Справа от двери находился гардероб, а слева начинался какой-то темный коридор. Из этого коридора вышел низенький толстый человек и, встретив Игоря, сказал сиплым прокуренным голосом:
-Добрый вечер.
-Добрый.
-Если вы пришли на представление, то вы опоздали - оно началось полчаса назад.
-Нет...
-Тогда зачем вы здесь?
Игорь и сам не знал, зачем. Им руководили неизвестные цели и чувства.
-Нельзя ли мне сейчас пройти и досмотреть спектакль?
-У вас есть билет?
-Я могу купить.
Глаза низкого человека загорелись. Он протянул билет и выпалил:
-Сто рублей.
"Всего лишь" - брезгливо подумал Игорь и всучил этому человеку купюру. Тот человек оторвал контроль от листка, именовавшего себя билетом, и протянул кусок бумаги Игорю.
-По коридору направо, - сказал низкорослый человек и ушёл.
Игорь пошёл по указанному направлению. В коридоре было темно. Дойдя до конца, он нащупал дверь и толкнул её. В зале тоже была плохая освещённость. Только сцена была освещёна несколькими прожекторами.
Игорь прошёл к красным сиденьям и сел, осмотрев зал; он был полупуст. Сидели какие-то бабули и дедули, алкаши и оборванцы, но и тех было человек десять. Игорь устремил взор на сцену: какая-то толстая тётка, одетая в старинное платье времен царя Николая второго, говорила какую-то речь в стихах. Декорации были под стать актрисе. Игорь даже не слушал, что она говорила, просто тупо смотрел на сцену и ежился в кресле, пытаясь согреться. Он тёр задубевшие руки и время от времени дул на них. В голове было паршиво, и в животе он чувствовал тяжесть. В этом сарае, именующем себя театром, можно согреться и переждать дождь. А вот как добираться домой? Уже поздно... Неизвестно даже, который час.
Игорь развалился в кресле и смотрел вдаль, куда то сквозь актрису, декорации, стену театра. Глаза потихоньку сами собой закрывались. До Игоря донёсся возглас актрисы:
-Не верю в легенды, не верю в пророчества! Но знаю, что днём и в кромешной тьме самый когтистый зверь на земле - одиночество...
Одиночество... Игорю вдруг стало так жаль себя самого - у него не было ни семьи, ни друзей.... Когда-то у него был лучший друг и любимая девушка, но они отреклись от него, узнав о его злодействах. И теперь уже старость не за горами - а жены и детей у него нет, и, вероятно, не будет. Он не может содержать их, и дома для большой семьи нет. Он одинок...
И все мысли вновь возвращаются к той, которую он давно чуть ли не убил. Которую он может убить теперь. И плохая его половина хочет этого.... А другая хотела бы жить спокойно...
Игорь вздрогнул, услышав знакомый голос. Он впился глазами в сцену и так застыл, почти не дыша.
На сцене появилась ещё одна актриса, молодая и стройная. Она была одета в пышное белоснежное платье с голубыми бантами, в голове её также красовался голубой атласный бант и прозрачная фата. Она, похоже, играла невесту.
-Лучше одинокой быть, чем с нелюбимым мужем жить! Вы можете меня убить - я не смогу его любить, - говорила она.
Это была Рита. Игорь впился ногтями в обивку кресла, захотел бежать отсюда - но не сдвинулся с места. В груди похолодело. Он повторял себе, что, оставшись здесь, он неизвестно чего может натворить. Нужно бежать, говорил он, но, как статуя, застыл и следил за каждым её движением. Она что-то говорила, плакала, умоляла о чём-то толстую актрису и причитала. Игорь примерно понял сюжет пьесы - Риту отдают замуж за нелюбимого человека, но она не хочет идти под венец. Толстая актриса - её мать, и Рита уговаривает её пожалеть дочь и не выдавать замуж. Она считает, что лучше быть одинокой...
Игорь слышал торжествующие возгласы психа внутри себя.
-Ну, надо же! - восклицал он. - Даже если ты не хотел идти на её концерт, судьба сама привела тебя сюда! Ты доволен?