А этот белый силуэт плывёт к мосту, наперерез мне. Теперь я разглядел, что это человек, худой, весь в чём-то белом, и лишь глаза чернеют... Верней, глазницы...
И из окна автобуса всегда смотрю невольно, как ровный ряд огней линейкой моих лет уходит вспять, от устья в сторону истока. Идёт тепло от дальних фонарей.
Выходят сияющие, непонятной формы существа, берут пробу грунта и скоренько-скоренько возносятся над Козлиным парком, держа курс на космос. Ошеломлённые детишки связались как-то с репортёрами и стали героями.
Я полагал, что вскоре она успокоится и считал инцидент уже исчерпанным, а вот бывалые сотрудницы, напротив, прекратили все важные женские разговоры и, заняв удобные позиции за лабораторными столами, с интересом ждали продолжения - они знали, что начальница так просто не отступала. ...
Опять несколько осторожных кошачьих шажков в коридоре и снова тихо. Сами собой в руках ножи оказались, а мы у двери в коридор. Раз, два, три! - и разом мы ныряем в темноту.
Так и не дождавшись полной тишины, я ударил ещё раз и ещё. И звук в синеве зависал с повышающейся интонацией. От этого казалось, что в воздухе вокруг висит вопрос какой-то очень важный. Вырвавшийся из заточения колокол громко и настойчиво спрашивал нас всех о чём-то. А вот бы ...
Свидетели: луна в тумане, трамвайный стук в логу и Иосиф Сталин. Сначала вождь исчез, затем заузили дорогу над обрывом и место, где была ажурная ограда, повисло в воздухе. Амурное моё пространство вознеслось, легко паря между луной и логом. А юная любовь прозрачным миражом ещё ...
Всё этот взгляд и шёпот представлялись. Тихо солнце зашло, а ясный свет всё исходил ещё от розового облака, висевшего в зените, похожего на плотное бизе с малиновым вареньем. И свежей желтизной ещё светилась изнутри пшеничная стерня - след, может, их комбайна. Но по прохладному ...
Людмила размягчалась в церкви, куда давно ходила регулярно. Болтали, что влюбилась в батюшку. При малейшем на это намёке вскипала, багровела. Всегда с ней Библия в хорошем твёрдом переплёте, аккуратно обёрнутая в казённую институтскую кальку.
И параллельно множилось число бедняг, которые к контейнерам питают слабость, интересуются их содержимым. Всё ж чаще со стеснением, безлюдное находят время. Шакалят, мониторят круглый год
А души тех пришельцев уж были далеко. Они, наверно, сделали ещё прощальный круг над роковой Собачкой и легко понеслись в вышине, спеша, очень спеша, обжечь родные сердца непонятной тревогой. Большинство взяло курс на Норвегию
Бабуля ласково касалась каждого морщинистой рукой, как будто гладя их и даже, вроде, поправляя в костюмах что-то. И называла без ошибки, сразу. Да разве ж можно ошибиться ей!
А одна женщина тихонько дотронулась до трубача и ласково попросила: "Подудел бы ещё немного, пока идёшь". Он ответил шуткой и вдруг улыбнулся, улыбнулся какой-то совсем-совсем моей - да! моей! - улыбкой. Улыбкой моей юности.
Идиотская ситуация заехала так далеко, что объясниться уже было трудно. От меня явно ждут какого-то вводного обращения к курсантам, но вместо этого я тихо выдавил: "Произошло недоразумение. Я пришёл не принимать экзамен, а сдавать
Повеяло моргом. Было слышно, как в недрах безумного мира санитарка по военному отдавала какие-то команды и втолковывающе повторяла слово "одноклассник". Долго стояла тяжёлая казённая тишина, но вот шаги, завертелся ключ и очень серьёзная санитарка, как дрессировщик на арену, выводит ...
А в окошках как раз зажигается свет - старый дом оживает каким-то особым уютом. Обычному туристу такого не увидеть! Его ведь засветло отсюда увезут. Стою в снегу по пояс и любуюсь этими вечерними, спокойными огнями - мне уж с лихвой довольно приобщенья. Не обижайся на меня, заветный ...
Заходим в лифт спускаться. И здесь, в лифтёршином подъезде угловом, роняет наша Таня всю связочку своих ключей квартирных в такую точно щелку. И так знакомо звякнуло под полом.
Земляника! Даже скромно смолкают в лесах соловьиные страстные песни, когда ты появляешься, волшебная ягода! Знаете вы, как в народе обычно зовут землянику? Ягода. Просто ягода. Все остальные с каким-то уточнением зовутся, а просто ягода - это она. Потому, что главная и лучшая. ...
У городских всё по-другому. Девчата курят, любовные романы у замужних. Приврут ещё чего-то, а у Танюши кругом голова. Там разом у неё две революции - культурная и сексуальная.
От неизведанной Шукавки засела в память лишь трансформаторная будка, вся в пышной зелени, и башня серебристая какая-то. И на обочине, возле машины растерянный седой Жигун.
Яркий образчик того, что я в 2001 году считала "настоящей литературой". У Адриана Моула есть мега-роман "Гляди-ка, плоские курганы моей родины", а у меня - забубенные "Романсы для уродов". Выкладывание этого текста в сеть равно массовому (хо-хо, не такому уж и массовому, хочется верить, ...
Журналист отправляется в глухую деревушку. Говорят, там живет человек, умеющий творить чудеса. Но, почему-то, за последние тридцать лет он ни разу не воспользовался своим даром.
"Если ты меня поймешь - я обижусь" из разговора. люди не слышат и даже не пытаются услышать друг друга. у каждого превратное представление о ближних, друзьях и знакомых. возможно ли понять и постигнуть другого человека, его надежды, стремления, глубину чувств? кто ответит?
Говорят, родные люди однажды встречаются для того, чтобы больше не потерять друг друга и всегда находиться рядом. Но будут ли они вместе? Никто не знает, разве что только Бог.
Когда тебе тяжело. Когда ты чувствуешь себя одиноким. Когда ты думаешь, что тебя никто не любит. Кто придет на помощь к разбитому судьбой человеку? Раньше Меира не могла ответить на все эти вопросы. Она просто не знала, кто. Пока однажды в ее жизнь не вернулся Тот, кто любил ее такой, ...
Падать - очень больно. Вставать - еще тяжелее. Но ты знаешь, кто может вытащить тебя со дна? Есть Тот, Кому не доставит это труда. Есть Тот, Кому не наплевать на тебя! О том, что делал неоднократно для меня Господь.
Вы раньше никогда не задумывались о том, что некоторые черты характера, манеру общения к людям или словечки вы перенимаете от людей, с которыми когда-то имели дело общаться, ну или общаетесь до сих пор?