Аннотация: Кемпинг в Озёрном краю и поездки по самым красивым местам. Палаточная жизнь и история Муси и Эдика.
"Национальный парк Озёрный край или Лейк-Дистрикт (англ. Lake District) -заповедник в Северо-Западной Англии, в графстве Камбрия. Территория парка практически совпадает с Камберлендскими горами. Основан в 1951 году.
Озёрный край знаменит своими живописными горными и озёрными ландшафтами. Крутые горы, низкие зелёные долины, загадочные озёра, стали вдохновением для многих поэтов и художников, включая живших здесь Вордсворта и Беатрис Поттер (см. озёрная школа).
Озёрный край - один из самых посещаемых национальных парков Великобритании.
Назван по обилию озёр, включающих четыре крупнейших в Англии - Уиндермир,Алсуотер, Бассентуэйт, Деруэнт-Уотер. Также на территории заповедника находится гора Скофел-Пайк, являющаяся самой высокой точкой Англии..."
Из Википедии
...Выехали из Лондона восьмого июля, в десять часов утра, по М-1 в сторону Бирмингема.
Это первая большая автострада выстроенная в Англии уже более полувека назад и окончание строительства праздновала вся страна. С той поры построены многие тысячи километров первоклассных дорог, по которым бесплатно, в полном комфорте, ежедневно передвигаются миллионы машин.
Я уже писал, что в Западной Европе и в Северной Америке существует "машинная цивилизация", начавшаяся не с изобретения автомобиля, а со строительства дорог для этих автомобилей, а жизнь и быт европейцев, поменялась радикально именно благодаря этой сети дорог, которые позволяют из любой деревни - да что там - из любой отдалённой фермы, за считанные часы добираться до "очагов" цивилизации в крупных городах страны.
Но строительство дорог в России, по непонятным причинам тормозится и потому, даже при наличии миллионов и миллионов машин, прелестей и социальных последствий машинной цивилизации, россияне пока лишены. Более того - постоянные пробки на дорогах изрядно отравляют жизнь владельцев машин!
...Но вернёмся к описанию нашего путешествия.
Ехать по английским автострадам одно удовольствие. Три-четыре ряда в одну сторону, боковая свободная полоса для тех, у кого с авто случились проблемы, а через полосу железных ограждений - встречное движение на тех же трёх - четырёх полосах...
В воскресенье с утра, выезжать из Лондона намного проще потому что люди ещё отсыпаются после рабочей напряжённой недели. Хотя, чуть позже, многие отправляются в гости обедать с родственниками или как мы, на отдых или в путешествия...
Обедали в очередных "Услугах" - специально сделанных остановках на трассе, где можно сходить в туалет, пообедать в кафе или в ресторане и даже купить недостающее снаряжение. Там же расположены автозаправки. "Услуги" намного облегчают поездки по стране и позволяют путешествовать не только молодёжи, но и пожилым людям. Эти "услуги" расположены через каждые десять-пятнадцать миль и потому, в случае нужды можно заехать туда и отдохнуть.
Без них, на дорогах было бы намного труднее и опаснее...
Поставив машину поближе к тени от крупных деревьев, мы на стриженом газоне расстелили подстилку, разложили продукты и не торопясь поели, вдыхая свежий воздух и ароматы начинающегося лета.
Через час, мы снова влились в бесконечный поток бегущих по хайвэю машин и помчались вперёд на скорости 70-80 миль в час. Максимальная разрешенная скорость в Англии - семьдесят миль - это около ста десяти километров в час. Но обычно, особенно в правом ряду, машины идут со скоростью восемьдесят миль, а при обгоне, иногда и девяносто...
Чуть не забыл - машины в Англии с правым рулём и потому, обгон происходит справа.
Моя жена Су водит машину уже лет сорок и потому, интуитивно чувствует ситуацию и проблем на дорогах с нею не бывает - на ведёт автомобиль осторожно и по правилам, как впрочем и большинство англичан. Хотя наша машина - дизельный "Пассат" - может легко развивать скорость до ста шестидесяти километров в час. Но так мы ехали только однажды, в Италии, когда крепко о чём -то поспорили!
Я, ввиду моего рассеянного, задумчивого характера машину не вожу, зато сижу рядом с водителем с картой на коленях и "прокладываю курс", когда мы попадаем в новые для Су места...
Уже около двух часов дня, впереди появились очертания невысоких гор и мы свернули с М-6 на двух-полосную дорогу, ведущую в Озёрный край - по-английски Лейк Дистрикт.
Проехав через курортный городок Уиндермир, стоящий на одноимённом озере, мы свернули направо в сторону Амблесайта. Проехав по его зелёным улицам, обогнув северную оконечность озера свернули на узкую дорогу и согласно указателям, приехали в местечко Лоу Рей Кампсайд, где и расположен наш кемпинг, владельцем которого является Нэшинэл Траст - Национальный фонд - организация ведающая охраной памятников и регулированием туризма в Англии.
Кемпинг этот, состоит из "районов" в которых стоят вигвамы, юрты, цыганские фургоны, деревянные домики и конечно палатки всех видов, от больших до самых маленьких, одноместных. Есть луговины для палаток со стриженным газоном, но мы выбрали лесную часть, расположенную на небольших лесистых холмах, с полянками для палаток.
В приёмной, нам выдали карту и мы, поплутав какое- то время по дорожкам, увидели нашу стоянку под номером сто восемьдесят восемь.
Свой новый дом - палатку с кухней и спальней, - мы выстроили за один час и уже в шесть часов вечера, закончив приготовления к ночи, пошли перед ужином погулять по окрестностям.
По красивой тропинке, вышли на берег озера и идя по берегу, неожиданно вышли к старинному зданию, выстроенному в средневековом стиле из местного, тёмного плитчатого камня,. Это оказался водный домик от знаменитого замка, выстроенного неподалеку всего полтора столетия назад, в ложносредневековом стиле.
Отсюда открывался чудный вид на противоположный берег озера с белыми гостиницами и серыми строениями, похожими на настоящие средневековые замки.
Надо сказать, что Озёрный край, уже с начала девятнадцатого века был местом отдыха и творчества для богатых туристов и творческой богемы.
Но здесь, ещё два тысячелетия назад, стояли римские укрепления и гремели доспехами солдаты римских легионов, оккупировавших тогдашний Альбион. Тогда, завоеватели построили дороги и сделали мосты через реки, привлекая к этим тяжёлым работам местное население. Остатки этих сооружений позже использовали в своих целях уже в английском королевстве.
В девятнадцатом веке, эти края прославил знаменитый английский поэт Вордсворт и здесь закончил свои дни известный философ, критик и искусствовед Рёскин...
По тропинке, бегущей вдоль живописного берега, мы пришли к замку Рей Кастл, построенному в девятнадцатом веке, но в готическом стиле. Этот замок - мрачное сооружение с башнями и окнами-бойницами, выстроен из местного камня и производит, особенно при первом взгляде, сильное впечатление.
После смерти владельца, замок переходил из рук в руки, а в двадцатом веке здесь был морской колледж, а позднее, один из владельцев передал его в ведение Национального фонда - так часто делают в Англии, спасая исторические строения от запустения и разрухи.
Здесь, виды окрестностей, поражают непривычными для Англии горами на горизонте, зелёными луговинами на них, с обязательными овцами или коровами. Есть и болота, заросшие камышом, буковые леса на взгорках и чистые ручьи и речки, берущие начало в горах, а потом петляющие по равнине, в конце пути впадая в море...
Вернувшись в кемпинг мы сели ужинать, расставив стол и кресла на траве рядом с палаткой. В это время, тихонько крякая, к нам в перевалку пришли две кряковых утки - селезень и уточка. Они уже привыкли обходить палатки и домики в поисках продуктового "воспомоществования".
Мы сразу дали им имена - уточку назвали Муся, а селезня - Эдик.
Они вели себя вполне прилично, но Муся настолько привыкла к людям, что брала кусочки хлеба прямо из моих рук. Эдик был много скромнее и потому, подходил к нам не ближе метра.
Для меня, старого охотника и лесовика, это было настолько неожиданно, что я охал и ахал восторгаясь такой близостью дикой природы и человека!
Кстати, в благополучной Англии, такое соседство - частое явление. Но в своё время, здесь были уничтожены все крупные хищные животные, включая медведя и волка и похоже, что сельские жители об этом не жалеют. Может быть этим и объясняется сентиментальная любовь представителей среднего класса к "братьям меньшим"!
В какой-то момент кормления, обе утки как-то съёжились и в страхе заползли под моё кресло. Мы предположили, что они испугались и прятались от другого селезня, который, будучи "атаманом" среди уток из здешних мест, облетал свои владения. Эдик и Муся, увидели этого разбойника и спрятались от него!
И я подумал, что по поведению диких животных, по их отношению к человеку, можно судить о добротолюбии того или иного общества. Меня удивляет доверчивость этих уток и кажется, здесь никто даже не покушается сделать из них жаркое. Но точно так же ведут себя и гуси, и лебеди, другие "бывшие "дикие животные" ставшие почти ручными. Такая дружба, встречается не только в парках, но и вот так, в кемпингах или просто в лесу, у воды...
Нечто подобное, мы, с моим другом Алексеем Рацевичем, подметили находясь в Ричмонд - парке, выпивая и закусывая, сидя на скамеечке рядом с плантацией нестриженых "диких" трав и молодых деревьев, защищённых металлической оградой от потравы дикими оленями, которых в этом парке очень много. Я об этом месте написал целую книгу, но сейчас я о другом...
Когда мы разомлели от первых рюмочек водки и закусывали с большим аппетитом, к нам, привлечённые запахом бутербродов с колбасой, подбегали собаки, которых выгуливали, чаще всего их хозяйки. И на мордах этих "зверей" было написано такое умиление и благодарность за кусочки бутербродов, что мы невольно смеялись!
И тут я вспомнил Россию девяностых и зверские морды собак, которых прогуливают не менее агрессивно настроенные хозяйки. И мне подумалось, что озлобление из человеческого мира, невольно передаётся не только животным, но и людям, и даже детям, в начале жизни, часто похожим на невинных животных...
А здесь, поведение этой пары диких уток меня умилило. Особенно я симпатизировал скромному и сдержанному Эдику, который в отличии от Муси, из рук брать хлеб отказывался и стоял чуть поодаль, смиренно ожидая, когда его пригласят к "столу".
А Муся, не только брала кусочки из рук, но и перейдя порог нашей палатки, устроилась внутри и смотрела на нас снизу, пристально и повелительно.
Конечно она была вознаграждена за свою смелость, но Эдик мне понравился больше. Он, после "ужина" прилёг на лужайке рядом с нашим столом и тихо, как и полагается скромному другу задремал, тогда как Муся, вразвалку пошла к соседям - может там ещё что-нибудь из съестного перепадёт?!
После такого весёлого ужина и вполне приличного и горячего душа в "удобствах", мы влезли в спальники и заснули в кромешной тишине. Так тихо бывает только в лесу, в хорошую погоду...
Ночью, я просыпался дважды. Первый раз вылез из палатки и увидел на сером небе полную луну и мелкие облачка, барашками разбежавшиеся над притихшей землёй.
Издали, с воды были слышны тревожные крики канадских гусей, которые здесь живут сотенными стаями.
Уже на рассвете, я вновь выбрался из спальника, стараясь не шуметь расстегнул молнии на "дверях" палатки и выйдя на воздух, долго стоял и слушал предутреннюю тишину, разглядывая ярко - алый свет на востоке - занималась робкая, летняя заря.
Рассветный лес уже гремел птичьими трелями и мне даже показалось, что я услышал токовую песню тетерева. В Англии, оказывается есть тетерева и даже глухари и побывать на их токовищах здесь - это моя мечта...
В семь часов утра проснулись и вышли на полянку рядом с палаткой, где поставили стол, переносные кресла и долго пили чай, любуясь яркой зеленью вокруг.
Потом пришли тучи и начался дождь, но с перерывами.
Мы успели позавтракать на улице, помыли посуду и часов около десяти, сели в машину и отправились в сторону парома, который перевозит машины и людей с нашей стороны длинного, но узкого озера в сторону Уиндермира - городка, мимо которого мы вчера проезжали.
Приехали на паром по узким, извилистым дорожкам и увидели тёмную полосу воды, яхты в небольшой гавани и несколько машин на причале, ожидающих перевоза.
На паром входит машин десять, а пешком, здесь мало кто ходит. Паром движется вдоль каната протянутого под водой. Ширина перешейка, здесь около километра и мы через несколько минут были уже в городке.
Найдя стоянку под сильным дождём, мы поставили машину и прошли в центр города, по улице идущей вдоль озера. На берегу были причалы для прогулочных судов и множество гусей и лебедей, которые чувствовали себя в полной безопасности. Городок этот, как все курортные места в Англии и вообще в Европе, красивый ухоженный с большим зелёным парком и гладкими зелёными луговинами, рядом с гостиницами.
Нам захотелось есть и мы зашли в "Фиш - энд - Чипс", и сидя среди галдящих туристов из Китая, съели рыбу с жареным в масле картофелем. Китайцы своей эмоциональностью были похожи на отряд пионеров, которых привезли в незнакомый город...
Китайцы и японцы - частые годы в Англии и всегда их можно узнать по организованности и железной дисциплине в команде.
Поодиночке, они редко где ходят и потому, увидев одного японца можно с уверенностью сказать, что где-то рядом ещё не меньше десятка.
Так они ведут себя и в России.
Прошлый год, на Байкале, на острове Ольхон, мы видели такую же команду, которая, идя в гору по луговине к очередной достопримечательности, пела японские хоровые песни. Их жизнерадостность и любознательность, выгодно отличается от индивидуализма и серьёзности американо-европейцев...
Возвратившись к машине, решили пойти в поход, в горы, но уже из другого городка - Амблесайда.
Ехали туда под дождём, а когда переоделись в туристическую одежду, то дождь, как по заказу перестал.
Мы медленно поднимались в гору, по крутой, уходящей вверх улице, выбираясь из предместий и наконец, вышли на обустроенную тропинку, через лес и луговины, направлявшуюся к скалистым вершинам.
Вокруг города расстилаются зелёные луга на склонах, усеянных обломками скал и где во множестве пасутся овцы - главная статья доходов для местных фермеров.
С высоты, открылись вдруг замечательные виды на город и на озеро. Справа, если смотреть в сторону города, открывались горные виды с скалистыми и крутыми гранитными "лбами", а в долине, на берегу узкой воды, расположился серый с белым город. Многие дома здесь выстроены из местного серого плитняка и не штукатурены и потому, особенно старинные здания имеют мрачновато-средневековый вид, хотя внутри удобны и современно благоустроены. Посередине городка вздымается коричневый шпиль местного собора, который был виден издалека и со всех сторон.
Забыл рассказать, что в Уиндермире, мы зашли в местную церковь, поразившую красотой внутреннего убранства, яркими, уже современными витражами в окнах, красивым деревянным потолком и чёткими графическими росписями на библейские темы на стенах. Этой церкви около восьмисот лет, но она выглядит как новенькая!
Недавно её реставрировали и по всему заметно, что община города следит за ней и люди не забывают свои христианские корни. Во дворе церкви стоит большой, старый кельтский крест, символизируя что раньше, эта земля была частью кельтских владений...
Около трёх часов продолжалась наша прогулка по горам: вначале, через овечьи пастбища мы вышли к древнему каменному мосту, над стремительной, порожистой речкой. Чуть ниже моста шумел пятиметровый водопад и мы устроившись у обочины широкой тропы, съели свои фрукты и посидели немного, любуясь красотой и просторами дикой природы. Воздух здесь на верхах прохладный и чистый, а идти в гору трудно, но приятно.
От моста, вдоль берега шумной речки идёт тропа, по которой, мимо нас проходили туристы и проехал квадрацикл с лихими седоками - тропа всё-таки не городская улица и тут надо быть осторожным "на поворотах". А я вспомнил такие же гористые места в Уэльсе и даже выложенную плоскими плитами дорожку, по которой ходили по округе ещё римские легионеры, около двух тысяч лет назад...
Долго и не торопясь шли рядом с текущей в неглубоком ущелье речкой. В полдороги, идущая впереди Су что -то увидела и стала делать мне жесты руками, чтобы я шёл потише.
Косуля, рыжая как лиса - огнёвка, стояла на склоне, в зелёной траве, среди низкорослых деревьев и смотрела в нашу сторону, слыша наши тихие разговоры, но ещё не различая нас в густой зелени. Потом, она развернулась и прыжками стала уходить, пробираться вверх через высокую траву покрывающую каменную осыпь...
Вернулись в город довольные, продышавшиеся и только успели сесть в машину, как снова пошёл сильный дождь, но это уже было не страшно.
Возвратившись в кемпинг приготовили ужин, поели и отправились гулять по берегу озера, в сторону замка.
Вернулись к палатке на закате и сидели пили чай, когда к нам в гости пожаловали наши знакомы - кряковые утки Муся и Эдик. Наши друзья-утки, пришли пешком откуда то сверху и топтались около входа в палатку. Уточка была посмелее и почти вошла в палатку, топчась на пороге пристально глядела нам в глаза и внимательно слушала о чём мы с ней разговариваем.
Она наверное не знает русского языка, но старается понять о чём идёт речь. А селезень Эдик, прохаживался или лежал чуть в сторонке и изредка принимался чистить своим плоским клювом оперение, грациозно изгибая свою шейку.
Сумерки приходили в округу медленно и стемнело уже около десяти часов вечера. Кругом, оттеняя яркие краски заката стоял крупно-ствольный насторожённый зелёный лес, словно засыпая в этой первозданной тишине. И сосредоточившись, я вспомнил свои опасные одинокие походы по прибайкальской тайге, когда ночуя у костра постоянно опасался нападения медведей, которые в тех диких местах совсем не боялись человека...
Вторую ночь на новом месте спали уже крепко и я проснулся около пяти часов, на рассвете, когда услышал шум сильного дождя по "крыше" палатки. Он так барабанил по тенту, что казалось это уже надолго, однако здешняя погода очень переменчива и уже через два часа, утреннее солнце так нагрело палатку, что я увидел во сне пожар и проснулся.
Выйдя наружу, увидел кусочки синего неба в просветах белых облаков и на горизонте, уходящие тёмные грозовые тучи.
Когда мы стали завтракать, то прилетела знакомая парочка. Муся совсем меня не боится и клюет хлеб с руки. А Эдик, сидит в метре от меня и стеснительно крякает, словно извиняясь за нахальство своей подружки.
После завтрака, утки легли рядом с нашим столом и грелись на солнышке, совсем как домашние собаки или кошки!
Здесь, я узнал, что у уток помимо отличного зрения, ещё хороший слух. Где- то далеко, чуть слышно залаяла собака и Муся, глядя в ту сторону, насторожилась. И это повторилось несколько раз...
После завтрака, поехали в дом-музей известной английской детской писательницы Беатрикс Поттер, в Ближнее Сори - небольшой посёлок, недалеко от озера Уиндермир.
Уже с утра здесь много посетителей и на стоянке, где распоряжаются волонтёры, - мест почти нет. Были здесь и китайцы с японцами и я, ещё раз подивился их тяге к английской культуре...
Типичный английский большой сельский дом писательницы полон картин рисунков и разного рода антиквариата: керамических фигурок, скульптур и портретов.
Беатрикс - автор знаменитых сказок для детей о кролике Питере и его друзьях - домашних животных. Эти сказки специально издавались книжечками маленького формата и иллюстрации в них делала сама писательница - она получила хорошее художественное образование ещё в детстве.
Рядом с домом густой зелёный сад с клубникой, смородиной и крыжовником. В прихожей, с утра затоплен камин, а в комнатах, маленьких и уютных, экскурсоводы-волонтёры рассказывают о жизни и творчестве бывшей хозяйки дома. Кстати, волонтёрство такого рода - распространённое занятие для пенсионеров принадлежащих к среднему классу...
Сказки Беатрикс начала писать уже в зрелом возрасте, и сначала это были истории изложенные ею в письмах к мальчику-родственнику, лежащему в больнице. Уже потом, этими сказками заинтересовались издатели, а сегодня, эти сказки и их героев знает каждый юный англичанин!
Писательница Поттер и по сию пору является значительной частью английской культуры. Поколение за поколением юных читателей восторгаются историями о Раббите Питере, ёжике - прачке Тигивинкле и котёнке Томе.
Кроме того, она была ещё и успешной фермершей и управляла огромным хозяйством - четырнадцатью фермами.
Сегодня её владения оценивались бы во многие миллионы фунтов -
можно сказать, что талант проявляет себя во всём!
...Уже после полудня, мы поехали в городок Конистон, в музей Рёскина, - философа, художника и мыслителя, известного во всё мире.
Рёскин был для Англии тем же, чем был для России Лев Толстой. Да и жили они практически в одно время и конечно знали друг о друге и влияли друг на друга. И Рёскин, и Толстой, были Учителями человечества с большой буквы и их теории повлияли на многих мыслителей девятнадцатого и двадцатого веков.
Музей в Конистоне, оказался интересен вдвойне. Тут был и местный краеведческий музей с интересными артефактами - археологическими находками из окрестных горных долин.
Была тут и экспозиция, посвящённая известным гонщикам Кемпбеллам - отцу и сыну - испытателям сверхбыстрых машин на земле и на воде.
Младший Кемпбелл, Дональд и погиб тут на озере, испытывая свой супер катер. Мощная машина, набрав сумасшедшую скорость, в какой-то момент взлетела над водой и несколько раз перевернувшись, затонула, а пилот конечно погиб!
После музея, мы поехали в горы, в район Лонгдейл, где и были найдены большинство древних экспонатов музея - каменные рубила, топоры, ножи, изделия из кости, первые металлические предметы используемые на охоте и в быту древними людьми...
Остановились у небольшого придорожного озера и пообедали, сидя прямо у воды. К нам тут же подплыла семейка кряковых уток - они сновали по воде в метре от нас и выхватывали друг у друга кусочки хлеба. Утки тоже были дикими, но уже привыкли к людям и нисколько их не боялись!
После обеда, мы поехали дальше по извилистой дороге, ведущей в горы...
Вскоре на склонах появились скальники и крутые гранитные лбы. Лес закончился и начался "мур" - горная тундра с зелёными луговинами на склонах, на которых то тут, то там стояли обширные заросли папоротника.
Мы доехали до последней автостоянки около небольшого круглого озера, остановившись, прямо у машины переоделись и переобулись в туристическую одежду и пошли гулять вокруг озера, а потом и дальше, на перевал.
Через калитку, вделанную в каменную изгородь, которыми так славится этот край, по ухоженной тропике обошли озеро почти вокруг и вышли на возвышенность, с которой открывался волнующий вид на горные кряжи, окружившие долину со всех сторон.
Кое-где в уютных распадках, прятались одинокие крыши ферм, а на склонах видны были овцы стадами и поодиночке, грязные и полу облезлые - их здесь ещё не стригли.
На тонких ногах росла уже новая шерсть, а на спинах, как свалявшиеся тулупы торчала густая и грязная шерсть. Они живут тут как в заповеднике, потому что диких хищных животных, в Англии уничтожили ещё несколько столетий назад.
Здешние овцы одной породы, которую, по уверению учёных, в эти места привезли с собой викинги, какое-то время оккупировавшие древнюю Англию. По цвету, большинство овец светло-серого, почти белого цвета, но есть пегие и даже чёрные. Однако таких совсем немного и видимо такой цвет - некая мутация - "воспоминания" о далёких предках.
В низинах, ближе к домам фермеров, пасутся коровы, с тяжёлым, наполненным молоком выменем, но по сравнению с овцами их совсем немного.
Здесь, наверху, беспрестанно дует ветер и по небу почти всегда ползут низкие тяжёлые, лохматые тучи, к вечеру превращающиеся в туман.
Воздух здесь всегда свежий, бодрящий и потому, человек чувствует прилив сил - это происходит всюду в горах.
Мне вспомнилась Норвегия - там, тоже на невысоких горах, я чувствовал, что у меня будто крылья за плечами выросли. С этим подъёмом животной энергии в человеке, наверное и связано несчитанное количество легенд о чудесах, происходящих с людьми в горах!
...Вернулись на стоянку через рощу хвойных деревьев окружающих с одной стороны это озеро. Остановившись у очередного ручья - воды в здешних горах много и есть даже верховые болота - я попил прозрачной, текучей водицы, но оказалось, что она не так холодна, как ожидалось.
Например в Саянах, обычно от такой ключевой воды зубы ломит, а здесь, может быть нет близкой к поверхности мерзлоты и летом вода, хоть немного, но прогревается...
Бывая в здешних, "английских" горах, мне вспоминаются конные походы по Восточному Саяну, или пешие, по Крымской яйле.
Крымские горы очень похожи на здешние, но там теплее и суше, а на яйле, куда редко кто поднимается из туристов, живут во множестве дикие олени, косули, кабаны и даже одичавшие лошади - мустанги.
Однажды, мы с друзьями видели там дикого жеребца-мустанга, почти красного цвета и с длинными чёрными хвостом и гривой. Зрелище дивное и я часто вспоминаю красоту, силу и мощь этого благородного животного.
Жеребец стоял неподвижно, на взгорке и смотрел прямо на нас не отводя взгляда!
А мы притихли, замерли и безмолвно любовались этим "возвращенцем" в дикую природу. Наконец мустанг тряхнул головой, легко развернулся на месте и рысью скрылся за пригорком...
Здесь, в Озерном краю, облик гор суров и аскетичен. Скалы и скальные обломки видны повсюду, а есть места совершенно без травы, только завалы больших и малых камней. По долинам и долинкам текут быстрые реки и ручьи, через которые перекинуты старинные каменные мосты-арки. Тут своеобразная красота и трудно, не видя этого предположить, что подобное существует в равнинной Англии.
Возвратившись к машине, мы сели и поехали дальше по дороге.
Чуть ниже, за перевалом, далеко друг от друга, но близко к дороге стоят дома и дворовые постройки горных ферм.
Молодым тут жить скучно и одиноко - поэтому Озёрный край называют краем пенсионеров.
Молодёжь постоянно уезжает в крупные города, а туристы оттуда едут сюда, завидуя тем, кто тут живёт среди открытых просторов и чистого воздуха...
Спустившись по дороге с перевала пониже, мы заметили, что вид окрестностей изменился.
Стало больше лиственных деревьев, больше красивых фермерских домов, с садом и близлежащей луговиной. Всё это заметно контрастировало с суровостью окружающего пейзажа, расстилающегося на горизонте. Микроклимат здесь уже потеплее, а потому и жить веселее - вскоре и дорога стала пошире и две машины уже могли разъехаться не снижая скорости и не прижимаясь к обочине.
Мы въехали в обычную английскую деревенскую жизнь, где солнце светило тепло и ярко...
Приехали в кемпинг около семи часов вечера. Ужинали овощами и рисом в палатке. В это время, вдруг ударил такой ливень, что тент палатки прогибался под напором небесной воды, но к ночи тучи разошлись и дождь перестал.
Такие смены погоды здесь, обусловлены близостью моря, откуда тёплый влажный воздух попадает на горы и там превращается в осадки...
Утром, после завтрака, поехали в городок Грозмер, в котором, в девятнадцатом веке жил великий английский поэт Вордсворт, - в его доме сделали музей его имени.
В доме под названием "Дав котидж", то есть "Голубиный дом", он прожил большую часть своей жизни, а потом переехал в просторный дом, тоже неподалеку от этих мест.
В Озёрном крае, который ещё называют краем поэтов, в те времена бывали и жили подолгу многие английские писатели и поэты, в том числе друзья Вордсворта: Кольридж, Вальтер Скотт, Китс.
Этот красивый горный край, издавна привлекал художников и литераторов.
Водсворт, посвятил своей родине - родился он неподалеку в селении Кокенаф - множество стихов и поэм.
Этот дом - музей стоит на берегу небольшого озера Грозмер и напротив, высится горный кряж с скалистыми отрогами: летом - зелёный с серыми каменистыми осыпями на склонах; осенью - с медными пятнами засыхающих зарослей папоротника - орляка; зимой - с белыми шапками снега на вершинах и льдом на озере, где так вольготно катались на коньках в те времена местные жители, в том числе и сам Вордсвот.
Поэт окончил Кембридж, много путешествовал и прожил до восьмидесяти лет, пережив многих своих современников.
Музей в этом домике рассказывает как жили в семействе Вордсворта и кто из знаменитых литераторов бывал здесь в гостях. Кольридж, например приходил сюда из соседнего городка по горам, проделывая расстояние около двадцати километров и иногда, стучался в двери его дома, уже глубокой ночью. А Вальтер Скотт, подарил семье Вордсвортов собаку, большим любителем и знатоком которых он был.
Зимой в этом доме было холодно и самой холодной была детская. Англичане известны своим аскетическим воспитанием детей и закаливание, было во все времена чуть ли национальным видом "спорта".
В музее, на полках, копии многих книг писателя и есть стол, на котором стоят чернильницы и стаканчик с гусиными перьями. Этими гусиными перьями можно скопировать одно из стихотворений бывшего хозяина дома. Естественно на конце гусиного пера вделано металлическое перо, времён моего обучения в советской школе. Настоящими гусиными перьями, нашему современнику что-нибудь написать совсем не просто...
Вид из окна дома тоже открывается на озеро и горы.
А сам дом совсем небольшой и когда дети у четы Вордсвортов подросли, поэту пришлось переехать в более просторное жилище...
После музея, поехали по широкой двух-полосной дороге в сторону курортного городка Кезвик.
Дорога живописная, идёт вдоль красивых озёр, в окружении самых высоких горных вершин не только округи, но и всего края. Самая представительная из них высотой около километра и является высочайшей вершиной Англии.
Бен - Невис, в котором полтора километра высоты, находится в Шотландии и мне повезло, что я имел возможность, в течении дня подняться на эту вершину. Но об этом путешествии в другом очерке...
В Кезвике, уютном небольшом поселении, полно отелей для приезжих и магазинов специального снаряжения для туристов, которые любят проводить здесь свои отпуска и которые, стараются подняться на все высокие места в этом горном краю.
После, ненадолго зашли в местный паб, где на открытой веранде, любуясь окрестностями, я выпил пинту ирландского чёрного пива "Гиннес", в котором полно целебных витаминов, чем оно мне и нравится.
В недавнем нашем путешествии в Дублин, мы побывали на пивном заводе Гиннес и сидя на вершине застеклённой башни с любопытством рассматривая долину внизу, я выпил только что сделанное натуральное чёрное пиво "Гиннес", которое прибавило мне оптимизма - иногда выпитая пинта пива чрезвычайно бодрит...
Ну а здесь, после отдыха в пабе, мы поехали дальше в горы и попали на водопад "Арс Форс", который находится неподалеку от главной дороги. Здесь целая речка падает в ущелье с высоты двадцати пяти метров и дальше течёт уже спокойно и извилисто.
Над верхней частью водопада повис каменной аркой старинный мостик, откуда смотреть вниз страшновато - если наверху светит солнце, то в ущелье всегда прохладно, сыро и полутемно.
И водопад, и старый лес здесь, сохраняют в благоустроенном виде со времен, когда тут был охотничий домик герцога Норфолкского. Хвойный лес по берегам реки, уже ниже водопада, украшает громадный, многообхватный ствол дерева - "ситки - спрюс" - вид хвойных деревьев завезённых из Канады. Думаю, что его диаметр метров восемь-девять и я редко встречал такие громадины.
Всё это расположено недалеко от берега озера Алсвота.
Все здешние озёра образовались во времена древних катаклизмов и расселины между горами скруглённые сходом гигантского, доисторического ледника, постепенно заполнились водой. Поэтому, озёра длинные и узкие, а также достаточно глубокие...
Уже по дороге домой, мы остановились вблизи Керкстоунского перевала, на автостоянке рядом с одиноким "Инном" - вместе гостиницей и пабом - вышли из машины и стали взбираться на крутой склон скалистой вершины, нависающей над долиной на высоту более семисот метров.
Мы шли туда по каменной тропе, местами похожей на крутую лестницу сложенную из камней давным-давно, может быть ещё во времена римского владычества над Альбионом.
За полчаса, мы поднялись почти в половину склона и оттуда долго любовались зелёными горами и долинами, покрытых скальными останцами и осыпями.
После, не торопясь спустились к машине и поехали дальше, свернув на узкий серпантин горной дороги, на которой местами нельзя разъехаться с встречным авто...
Уже в сумерках мы приехали в Амбелсайт, а там, почти рядом и наш кемпинг.
Вечер был тёплый и тихий и наверное поэтому, кругом было полно комаров и даже мошки - вторую часть ужина доедали уже под пологом палатки. В это время, сверху, от соседей, по машинной колее привычно уже спустилась к нам парочка наших друзей-уточек. Муся подошла к порогу палатки и стала нервно ожидать угощения. А Эдик, как всегда смущённо покрякивал и находился чуть в стороне, почему и не получал своей порции хлебных крошек.
Для таких гостей, мы специально купили резанный тонкими ломтиками хлеб и ужиная сами, подкармливали уток. Муся, как обычно была много бойчее Эдика и иногда хватала кусочки хлеба ей не предназначавшиеся, но Эдик терпел это с галантностью вежливого кавалера и джентльмена.
Потом, спасаясь от комаров, мы закрылись в палатке сеткой и Муся недоумевала - она нас видела, но в палатку не могла проникнуть. Поэтому, Муся вскоре увела Эдика к соседней стоянке, где их и накормили до отвала.
Вообще, тут за счёт туристов кормится целое животное сообщество. Иногда к нашей палатке прилетает озёрная чайка - белая и чистая, по имени Джонатан. Иногда залетает в гости галка по имени Жук. У неё трагические, в серых обводах чёрные любопытные глазки-бусинки, которые постоянно в движении и поиске еды...
Ночью на небе была полная луна и большие деревья, в желтоватом её полусвете стояли высокой неразличимой стеной, загораживая пол неба.
Утром, во время завтрака, пришёл вразвалочку и в одиночку грустный Эдик и покрякивая, старался нам объяснить, что коварная Муся, может быть на время покинула его с другим, тем самым драчливым селезнем - уточки, как и женщины, всегда отдают предпочтения бойким и задиристым.
Зато, он в этот раз изрядно подкормился около нас и после прилёг на солнечной лужайке рядом с палаткой и задремал - в одиночестве, тоже есть свои прелести!
Живя вот так на природе даже непродолжительное время, невольно отвыкаешь от городских привычек и перестаёшь обращать внимания на свой внешний вид. Моешься всё реже, устаёшь больше, а в голове меньше дурацких мыслей и суетливых размышлений. Одеваешься по погоде и совсем неважно как это смотрится для других. На бег времени тоже обращаешь меньше внимания и постепенно начинаешь жить по солнцу.
У меня в жизни было несколько таких длинных периодов, когда я и ориентировался по солнцу и жил "по солнечным часам". Тогда, я часто ходил в походы на несколько дней в глухую, безлюдную тайгу.
В таких одиноких путешествиях, по ночам спишь очень внимательно и просыпаешься от любого незнакомого звука. Живя в одиночестве на лоне дикой природы, начинаешь больше доверять инстинкту и потому меньше волнуешься и больше размышляешь.
В такой естественной жизни, отсутствует людская суета и всё вокруг становится вполне понятным и натуральным...
Утром, после завтрака, пошли пешком в Рэй Кастл.
Снаружи, этот замок выглядит также внушительно, как остальные древние английские замки-крепости. Но ведь это новострой, хотя псевдо-готические башни и башенки, серый цвет массивных каменных стен, крестообразные бойницы - всё напоминает средние века.
Но это только видимость - замок был выстроен в 1848 году и поставил его известный хирург из Ливерпуля. Он, на деньги жены привлёк строителей, а с помощью друга тоже архитектора - любителя, сделал проект и выстроил эту махину, в которой и жил до самой смерти. Но замок для жизни оказался нехорош: тесные комнатки, узкие крутые лестницы, крыша в дожди протекает, холодом веет от сырых стен...
Но замок стоит в хорошем месте на берегу озера и потому, стал известен на всю округу.
После смерти хирурга Доусона, он перешёл по наследству его дальним родственникам и какое-то время сдавался, как жилые апартаменты.
Здесь, летом 1882 года, жила с богатыми родителями Беатрикс Поттер, в будущем - известная писательница. С 1929 года, замок передали во владение Нашинел Трасту и его тоже сдавали некоторое время, в том числе кадетскому морскому училищу под летнюю резиденцию.
Два года назад, замок открыли для посещения туристами. Каждый год, здесь бывает по несколько тысяч любознательных англичан и зарубежных путешественников.
Рядом с замком сад с редкими породами деревьев, в том числе шелковица, которую в пятидесятых годах девятнадцатого века посадил английский поэт Вордсворт.
Замок, по сути не имеет истории и потому, интересен как иллюстрация краха романтического замысла, воплощённого по форме, но ещё пустого по содержанию.
Отчасти, его история связана с созданием в Англии Нашинэл Траста, который возник в 1996-ом году и с той поры развивается в качестве богатого фонда по сохранению и ознакомлению англичан с историческими местами и древними замками и природными заповедниками.
В саду растёт дерево породы гинко-билоба. Вытяжка из его листьев стимулируют жизненную энергию в человеке и используются как корень женьшеня. Эта порода деревьев появилась на земле ещё до динозавров и потому, если представишь себе эту древность и историю земли за эти миллионы лет, то оторопь берёт.
После замка, по фермерским дорожкам спустились с холма к себе в кемпинг и пообедали, сидя на улице, за столом и рассуждая о том, что туризм, как социальный феномен сродни спорту и зародился тоже в Англии.
Во времена наполеоновских войн - более двух столетий назад - богатые англичане не могли совершать поездки в континентальную Европу, во Францию и в Швейцарию и потому, стали путешествовать по Англии, а самым любимым местом поездок, стали горные долины в Озёрном краю.
Со временем такие "отпускные" поездки распространились в Европе, а
сегодня, туризм - не только развлечение, но и статья доходов, за счёт которой живут многие города, области и целые страны, такие как Швейцария, Франция, да и сама Англия, особенно Лондон!
Доходы от туризма составляют многие миллиарды фунтов и обслуживает туристов целая индустрия, которая в Англии включает и Нашинэл Траст...
После обеда, поехали в Тарн-Хауз, на небольшое горное озеро в окружении живописного леса и лугов. Рядом с озером, чуть за бугром - большая стоянка с туалетом и буфетом, а сразу за дорогой начинается тропа вдоль изломанных берегов озера, покрытых дубняками, буковыми и сосновыми рощами.
На поверхности воды светится яркая солнечная дорожка, а местами, озеро покрыто большими зелёными листьями водных лилий, цветы которых похожи контурами на матово-белые королевские короны.
Иногда, широкая тропа заходит в тёмный лес, иногда переходит по мосткам болото, а потом поднимается на травянистый зелёный склон, откуда открывается великолепная панорама на три небольших озера, искусственно объединённых в одно большое.
В своё время, хозяин этих земель, создавая заповедник для туристов, прокопал перешейки между озёрами и соединил все воды в одно.
На берегах, как и в старые времена пасутся чёрно-белые ленивые коровы, а на окрестных лугах кормятся стаи канадских гусей.
В одном месте, на тропе, лежат упавшие большие деревья, в поверхность которых, благодарные посетители вбивают монетки, поставив их вертикально,. Таких монеток уже тысячи и тысячи и дерево, стало немножко похоже на броненосца. Ещё есть места, где монетки бросают в воду и потому, дно здесь отливает серебром.
.
После Тарн - Хауз поехали в Брентвуд, в поместье английского искусствоведа, художника и литературного критика Джона Рёскина.
Дом стоит на берегу озера, на невысоком склоне и сад, каскадом зелёных листьев ниспадает волнами вдоль склона, скрывая в своих недрах и цветники, и тропинки для прогулок.
К сожалению мы опоздали, музей закрылся, но дом осмотрели и решили обязательно вернуться сюда завтра. А пока, поехали дальше и остановились поужинать у старинного придорожного "Инна".
Этот "Инн", наверное существовал ещё во времена Вордсворта и принимал прохожих и проезжих, давал им ночлег и кормил не только людей, но и лошадей.
Мы заказали карри, - был "индийский" день - и во время еды говорили о постоялых дворах в России, которые описывали ещё Гоголь и Пушкин. Там, как и в "Иннах", меняли лошадей и ночевали во время долгих поездок. В Англии, такие постоялые дворы существовали чуть ли не со времён римских поселений. Может быть и в России, постоялые дворы появились на манер английских "Иннов".
Поужинали мы славно и расплатившись поехали в кемпинг, где попили кофе-чай и легли спасть. Ночью было прохладно, а в спальниках тепло и уютно...
Утром, после очередного завтрака, сели в машину и ещё раз поехали в Брентвуд, в гости к Рёскину.
Брентвуд - дом и сад Рёскина, где он провёл последние годы - очень напоминают Ясную Поляну Толстого, как впрочем и сами обстоятельства жизни этого великого русского мыслителя.
И вообще, во многом, эти мудрецы повторяли, правда каждый в своих "интерьерах", пути развития человеческой личности. Толстой, конечно был больше укоренён в российский быт и отношения в российском обществе, хотя и в Англии был известен не меньше.
Рёскин, более эксцентричен и личная жизнь его совсем не похожа на личную жизнь Толстого, однако, в этом случае противоположности сходятся и потому, Толстой уважал Рёскина и часто его цитировал.
Но стремление к обособленности и даже одиночеству в конце жизни делают судьбы этих художников, в широком смысле, похожими...
Дом Рёскина стоит в ста метрах от берега озера Конистон.
На склоне, над стоянкой машин раскрывают свои густые кроны рододендроны, весной покрытые чудными крупными и ароматными цветами. Тут же, по контрасту красно-коричневые листья клёнов и всё вместе, создаёт незабываемую картину земного изобилия и великолепия природных форм и красок!
Это тоже отражает характер и настроения Рёскина в жизни, и в его творчестве...
Дом большой, жилая часть с широкими, высокими окнами обращена к озеру и к горам, вздымающимся на противоположной стороне водного пространства.
А в другой половине, расположились службы и просторная студия, где и по сию пору работают художники...
Поверхность воды озера на ближнем плане отливает серебром, а на другой стороне дома, скалистые вершины гор похожи на пейзажи немецкого художника-романтика Фридриха.
В эти окна любил смотреть Рёскин, наблюдая смену освещения, дождь и солнце, а иногда и снег на вершинах гор.
Тишина и простор здешних мест, невольно наводят на мрачные размышления о смысле жизни и соотношении вечности природы с краткостью человеческого существования. Но широта и многообразие интеллектуальных интересов не позволяли Рёскину впадать в меланхолию.