Он почувствовал неладное, как только вышел из такси. Было двадцать минут первого. Улица была пустынна, и не было никаких видимых свидетельств, подтверждающих это чувство, но оно было: Что-то произошло.... Что-то не так.
Пока он смотрел на дом, занавеска в спальне Стива чуть шевельнулась, как будто кто-то только что отпрянул от окна. Свет погас.
В дверях его собственной спальни Джейми на секунду задержал палец на выключателе, прислушиваясь сам не зная к чему. Внезапно показалось, что вокруг слишком уж тихо.
Он щелкнул выключателем, уронил сумку на пол, и из его горла вырвался хрип, словно он поперхнулся. По его комнате как будто пронесся ураган. Его телевизор был разбит, на потрескавшемся экране была вмятина, по форме напоминающая очертание подошвы ботинка. Монитор компьютера был травмирован подобным же образом и валялся на полу, словно отрубленная голова. Окно было разбито, и сквозь зазубренную дыру он увидел свое нижнее белье, развешенное на соседской ограде. Его рыбка плавала кверху брюхом, а на ее аквариуме были выведены цветным мелком буквы RIP (1) и схематичное изображение пениса. Его синтезатор, стоимостью тысяча четыреста долларов, был разбросан по всему полу в виде маленьких кусочков. На его подушке лежало что-то, похожее на огромную кучу человеческого дерьма, свернувшуюся кренделем, словно жирная дохлая змея. Ящик из его прикроватной тумбочки валялся на полу, а его содержимое было разбросано повсюду. Маленького бархатного мешочка не было видно нигде.
Но что все это означало? Кто-то же это сделал. В тот момент потрясения это казалось самой нелепой мыслью из всех, как если бы землетрясение выглядело более рациональным объяснением. Почему, Бога ради? Кто мог такое сделать???
Пятясь назад из своей комнаты, Джейми надеялся, что просто сможет войти снова, и вся эта сцена развеется, словно мираж. С поникшими плечами и качая головой, он, пошатываясь, поднялся по задней лестнице и отправился на кухню. Он поставил чайник, и тут ему в нос ударил резкий запах рвоты. Ярко-красная блевотина закупорила раковину и забрызгала пол. Его туфли стояли в высыхающей луже из нее. Словно в трансе он смотрел на рвоту, пока не засвистел чайник, и он не очнулся, словно от толчка.
Гоши. Эта мысль пронеслась у него в мозгу, словно шум на заднем фоне. Он бездумно налил в чашку воды, достал из холодильника молоко и заметил, что кто-то положил мертвую летучую мышь на среднюю полку, рядом с контейнером с картофельным салатом. Ее белые клыки застыли в оскале. Джейми безучастно смотрел на нее, потягивая кофе, и дал двери закрыться.
Он вышел из кухни и направился в гостиную. Его взгляд блуждал по царившему и здесь погрому и остановился на стене, где кто-то написал шоколадным мороженым "ПОЛИТИЧЕСКИЕ СВИНЬИ". Эти слова показались ему знакомыми, и через секунду он вспомнил, что такое послание написали члены "Семьи Мэнсона"(2) кровью своих жертв после устроенной ими резни. С потолочного вентилятора свисала тонкая веревка, завязанная в форме удавки, на которой был повешен за шею маленький плюшевый мишка. В распоротый шов на его спине был засунут клочок бумаги. Джейми вытащил его и прочитал сделанную восковым мелком надпись "ПРАЩАЙ ЖИСТОКИЙ МИР". На полу валялись кусочки пластмассы и проводов, уложенные в форме букв, и он узнал в них обломки их телефона. Буквы складывались в слова "ЕВО НЕ ДОМА". Джейми бессознательно отметил, что эта часть вандализма требовала некоторой доли терпения и старания, словно задумывалась в качестве контраста с остальным беспорядочным хулиганством вокруг. Здесь было уделено почти творческое внимание к каждой детали нападения.
Он поднес чашку к губам медленным размеренным движением и отхлебнул кофе. Его внимание привлек маленький предмет рядом с разбитым телевизором. Он наклонился, чтобы взять его, полагая поначалу, что это резиновый мячик. Он был прикреплен к белой резинке - фальшивый нос. Он покачал его за резинку на указательном пальце, затем бросил обратно в мусор.
Тут до его слуха донеслись всхлипы, идущие из одной из комнат. Он медленно направился к ней, раскиданные по коридору обломки крошились и хрустели под его подошвами. Он прошел мимо двери Маршалла, соседа, который дружил с нариками. Мимо двери Натаниэля, того, кто присвоил себе деньги на оплату счетов. Тишина в обеих комнатах, плач в комнате Стива. Дверь была открыта, свет - выключен. Джейми постоял на пороге, потягивая кофе. Всхлипы прекратились. Он слышал, как Стив дышит, судорожно сглатывая и громко шмыгая текущим носом. Наконец тот прошептал: "Джейми?"
- Стив, - произнес Джейми, звучащим словно издалека голосом, - что происходит? Почему дом... Почему дом, мать его, в руинах, Стив?
Где-то на улице взвыла полицейская сирена и затихла вдали. Джейми различал темный силуэт Стива, зашевелившийся на кровати.
- Я не знаю, - в конце концов ответил Стив. - Сюда пришли эти парни... и... я точно не помню... кое-что из этого... я сделал кое-что из этого, потому что если бы я не сделал...
Джейми заморгал:
- Какие-то парни пришли сюда, а, Стив? Ты уверен? Какие парни, если точнее?
В глубине души Джейми знал, что клоунский нос уже не был тонким намеком. Он почти умышленно затеял эту игру, в попытке схватиться за более разумное объяснение: что это сделал Стив.
Стив снова расплакался. Джейми предположил, что тот почувствовал некую угрозу, быстро растущую в его дверном проеме... Политические свиньи, мать вашу, ладно, только это не должно было быть написано мороженым. Джейми шагнул в темную комнату. Стив заерзал на матрасе, пружины кровати заскрипели. Джейми потянулся к выключателю.
- Нет, не надо.., - начал Стив.
Вспыхнул свет. Круглое лицо Стива было густо измазано жирной радугой из грима. Вокруг его губ была намалевана губной помадой огромная красная улыбка. Его голова и волосы были полностью покрыты маслянистой белой краской. Слезы текли по этой жуткой маске, оставляя дорожки на его щеках. На его шее висел красный пластмассовый нос, и он был одет в рубашку с кричащим цветочным узором и белыми рюшами на манжетах. С его спальней поступили так же как и с остальным домом. Лава-лампа Стива была уничтожена. Его стерео - раскурочено. На половине досок пола чернели выжженные отметины, как будто рубцы от кнута.
Джейми выронил чашку. Она разбилась и облила его ботинки горячим кофе.
- Стив? - прошептал он.
- Эти парни, - проговорил Стив через всхлипы. - Они пришли и просто... схватили меня и... и нацепили на меня... эту хрень. Я думаю, это дружки Маршалла, наркоши. Может он задолжал им денег или еще что, и они приходили рассчитаться. Они были одеты как... клоуны.
Ну конечно они были так одеты. Джейми опустился на корточки, внезапно почувствовав, что у него разболелась голова.
- Сколько? - спросил он.
- Трое, вроде. Они начали с первого этажа. Я услышал грохот, звон стекла... Я думал, это ты, и пошел вниз, чтобы сказать тебе, чтобы ты, ну типа, заткнулся, понимаешь? Тощий схватил меня и.., - Стив помахал ладонью перед лицом. - Там были еще двое. Один все время повторял "это не смешно", "это не смешно". А другой только издавал какой-то... какой-то странный звук...
- Как закипающий чайник, - пробормотал Джейми.
Стив, похоже, не услышал его.
- У тощего был нож. Он сказал мне, что если я не помогу им разнести тут все, он порежет меня на ленты. Так что я помог им.
- Ты помог им, - эхом повторил Джейми.
Стив укоризненно посмотрел на него:
- А что мне оставалось делать? Их было трое на одного. Тот мужик собирался меня порезать на части, ты бы его видел. Он хотел это сделать, реально хотел. Мне пришлось сделать, как они велели. Они разбили телек...
- Та надпись на стене, мороженым. Кто сделал это?
- Тощий клоун, - ответил Стив. - Не знаю, зачем. Я даже не знаю, что она означает.
- А блевотина на кухне?
- Моя, - прошептал Стив, вытирая рукавом нос. - Но это было до того, как они пришли. Я пил, а все тут же вышло обратно. И так весь день.
Пил. Взгляд Джейми остановился на полупустой чашке холодного кофе на прикроватной тумбочке Стива. Потом он посмотрел на разбитую чашку у своих ног, где растекался по полу остывающий кофе. Отвратительное воспоминание всплыло у него перед глазами: он увидел себя насыпающим щепотку того таинственного порошка в молоко, в качестве мести за то, что Стив занял душ, мести за украденную еду. У Джейми хватило времени, чтобы невесело усмехнуться, прежде чем его накрыло. Рвотный спазм скрутил желудок, словно его ударили в живот. Волна поднялась по его горлу и хлынула к щекам. Он бросился по коридору, запинаясь об обломки, и успел добежать до кухонной раковины в самый последний момент.
Когда все закончилось, он набрал воды из-под крана в дрожащие ладони и попытался прополоскать рот, чтобы смыть этот вкус. Маленькие белые звездочки плясали у него перед глазами. Он уставился на свое отражение в кухонном окне. "Что теперь?" - спросил он себя.
Теперь сюда шли клоуны. Это казалось бессмысленным, но каким-то образом он знал это: они уже в пути.
Что, как выяснилось, было не совсем правдой. Они уже были здесь.
Джейми был в ванной и полоскал рот зубной пастой, когда услышал приглушенный шум из своей спальни внизу. Он замер и прислушался, сильно надеясь, что ему это почудилось. Полминуты было тихо, а затем клоуны возвестили о себе. Стуком, скрежетом, бормотанием, звуком чайника, ГРОХОТОМ.
Все это шло из его спальни внизу. Он застонал и выскочил из ванной, бросился в кухню, поскользнулся на блевотине и рухнул на пол. Вышло больно и громко. Внизу, звуки разрушения прекратились, и последовала настороженная тишина, которую разорвал приглушенный возглас: "Гонко, это не смешно!" - и последовавший за ним треск отрываемого дерева.
Джейми поднялся на ноги, порылся в ящиках в поисках хорошего большого ножа, но лучшее, что он смог найти - это скалка. С нею в руке он вылетел в заднюю дверь, чувствуя себя нелепо - это явно было не то оружие, которым пользовался Чингисхан, чтобы улаживать дела. Спустившись по ступеням, он остановился и прислушался. "Гонко, пожалуйста!" - возбужденно произнес писклявый клоун, следом раздался громкий треск, затем затишье и еще более зловещее "вууф!", когда что-то охватило пламя.
Джейми тонко взвыл в панике и бросился в свою спальню. На двери плясали оранжевые отсветы. Три клоуна стояли к нему спиной. Писклявый клоун с черными топорщащимися волосами аккуратно поднимал подушку с кровати Джейми, словно спасая кучу дерьма от распространяющегося по одеялу пламени, держа ее будто спящего младенца. Рядом с ним стоял Гоши, повернувшийся так, что Джейми отчетливо видел его профиль. На его лице было все то же выражение удивления, словно он по-прежнему видит все в первый раз. Он неуклюже повернулся на месте, заметил Джейми, и его взгляд сузился, словно производя какие-то сложные расчеты. Его губы беззвучно хлопнули.
Худой клоун тоже повернулся, сощурившись на Джейми. Пляшущее пламя отбрасывало демонические тени на его изрезанное морщинами и складками лицо.
- А-а, привет, друг, - произнес он с фальшивым весельем. - А мы тут как раз говорили о тебе.
Все трое бросились на него: Гоши - вытянув руки, как трехлетка, требующий, чтобы его обняли, худой - словно прожженный футбольный хулиган, писклявый - спотыкаясь и запинаясь на ходу. Позади них огонь охватывал кровать Джейми. Чтобы разжечь пламя, от стен были оторваны доски и брошены на матрас.
Джейми сделал шаг назад и поднял руки, приготовившись к драке, но он уже понимал, что обречен. Он никогда ни с кем не дрался, максимум, до чего доходило - обмен смертельными угрозами в автомобильной пробке. Его колени подогнулись от страха, и он со всей силы швырнул скалку. Удивительно, но его бросок нашел цель - вращаясь в воздухе, скалка полетела прямо в Гоши. Она ударила его в свисающий живот, затем, что еще более удивительно, отскочила и полетела обратно в Джейми - мелькающее дерево, несущееся ему прямо в глаза. Он повернулся, чтобы защитить лицо, и скалка треснула его сбоку по голове. Он свалился на пол и вырубился, оказавшись полностью во власти клоунов.
Когда сознание вернулось, Джейми помнил только, что реальный мир - довольно неприятное место, и пожелал снова оказаться в отключке. Это работало минуту или две, но трудно оставаться в таком состоянии, когда кто-то вколачивает тебе в висок колышек от палатки в четком, размера 4/4, ритме. Он сжал голову и жалобно застонал, затем почувствовал, что что-то неладно и ниже пояса. Что-то было засунуто ему в анус. Господи, помоги, там точно что-то было! Трясущимися рукам он похлопал себя по заду и почувствовал, что оттуда торчит что-то жесткое. Он вытащил это, кряхтя от мерзкой царапающей боли. Это была свернутая в трубочку записка.
Бам, бам, бам. Когда он сел, кол стали вбивать в голову еще быстрее. Следующим был ударивший в нос запах: донельзя тошнотворная вонь закисшего пива и мусора. Он разлепил глаза и увидел, что его комната декорирована по-новому. В стенах зияли дыры от вырванных досок, похоже, клоуны отрывали их, пытаясь изобразить некий рисунок - там было что-то, напоминающее незаконченную улыбающуюся рожицу - но такая работа, должно быть, оказалась за пределами их возможностей. Кровать теперь представляла собой кучу золы с торчащими из нее кое-где пружинами и проволокой. Кто-то притащил с улицы мусорный бак и раскидал скопившиеся в нем за месяц разбитые бутылки по всему полу.
Он встал, пошатнулся и снова опустился на корточки. Его взгляд упал на выключатель, в стену вокруг него были забиты с обратной стороны гвозди, так что их острые концы порезали бы пальцы любого, кто станет шарить в темноте по стене. Он почти восхитился затраченными клоунами усилиями.
На его столе стояло что-то, что вообще не имело никакого смысла: ваза с ромашками, нетронутыми и красивыми настолько, насколько может быть красивой картина посреди кровавой резни. А там, на обугленной куче того, что некогда было его кроватью, лежал предмет похожий на поздравительную открытку. Шатающейся походкой он направился к нему, с хрустом ступая ботинками по битому стеклу, и поднял. Открытка была в виде красного сердца и гласила: "Особенному Парню". Губной помадой на ней был отпечатан поцелуй.
Словно в поломанном двигателе, шестеренки в его мозгу скрежетали и скрипели. Что означают все эти любезности посреди руин?
Он взглянул на свой шкаф, который теперь был пуст. На верхней полке лежала его рабочая одежда, выглаженная, аккуратно сложенная и приготовленная для его следующей смены в клубе. К задней стенке шкафа кто-то прибил мертвого опоссума в виде пародии на распятие.
Что-то капнуло с потолка ему на голову. Он провел рукой по мокрому месту. Головная боль билась в такт с пульсом. На полу был его силуэт, образованный битым стеклом и мусором. Рядом валялся листок, который он вытащил из задницы. Он развернул его и прочитал сделанную золотыми чернилами аккуратную надпись:
"Я заценил твой гэг со скалкой. Он может нам пригодиться. Нам можешь пригодиться ТЫ. У тебя два дня, чтобы пройти прослушивание. И тебе лучше пройти его, приятель. Ты поступаешь в цирк. Ну разве это не лучшая новость, что ты когда-либо получал? Да ни хрена! Тебе просто повезло, что новый ученик никуда не годится. Я еще убью этого сукиного сына, вот увидишь.
Гонко, от лица Дупи, Гоши, Уинстона и Рафшода.
Отделение клоунов. Цирк семьи Пайло.
P.S. Украдешь у меня еще раз, и я отрежу тебе яйца".
Джейми смял записку в кулаке и бросил на пол, гадая, что вообще она может значить.
Согласно его часам, которые каким-то образом еще работали, у него был час, чтобы собраться на смену. Проходя мимо туалета на первом этаже, он увидел, что вся остальная его одежда затолкана в унитаз. Еще одна капля просочилась через доски сверху и шлепнулась ему на макушку. Он снова почти бездумно стер ее, но у нее был новый запах, который привлек его внимание. На тыльной стороне ладони на пальцах были коричневые разводы. Он озадаченно уставился на потолок. Через щели в досках, словно тающий снег, просачивалось дерьмо.
Джейми умудрился спокойно выйти наружу и сунуть голову под технический кран для стирки, прежде чем согнулся пополам, и его тихо стошнило.
Наверху дом представлял собой настоящий кошмар. Клоуны каким-то образом умудрились перебрать канализацию, чтобы та действовала в обратном направлении и извергала все, что было смыто туда за последнее время. Вся эта масса расползлась по полу в кухне, ванной и коридоре, и постепенно продвигалась к спальням, словно медленно поднимающийся прилив.
Со стойкостью почтальона Джейми собрался на работу. Когда он добрался до клуба, кое-кто из персонала и пара членов клуба поинтересовались у него, все ли с ним в порядке. Он сказал им, что все нормально, в то время как его взгляд смотрел на тысячу ярдов вдаль. В шесть вечера, после наплыва пиджаков, он получил два телефонных звонка. Первый был от Маршалла, который звонил с общественного телефона, требуя объяснений. Джейми повесил трубку. Второй звонок был также от Маршалла, только теперь в его тоне слышалась истерическая паника. Он умолял дать объяснения. Джейми снова повесил трубку и выдернул телефон из розетки.
Он едва был в состоянии реагировать на тех, кто проходил мимо. Постепенно, стучащая боль в голове стихла до чего-то более-менее терпимого. Когда часы пробили два часа ночи, отмечая окончание его смены, он схватил мастер-ключ и отправился в одну из свободных комнат, где повесил на дверь табличку "Не беспокоить" и упал на кровать.
В окно лился лунный свет. Джейми наслаждался тишиной, которую дарили толстые гранитные стены, удерживая шум города снаружи. Во многих метрах от него улицы были полны любителей ночных клубов, делающих последний заход в поисках дополнительной выпивки и партнера на ночь. Совершенно обычная летняя ночь в Брисбене. Женщины, разодетые как глазированные окорока и блестящие от жары, пытающиеся выглядеть так, будто они на съемочной площадке "Секса в большом городе". Присмотрись к ним внимательно, и ты увидишь манерность американских старлеток, которых они идеализируют, жесты, оттенки речи, стремление выглядеть дерзко. Тем временем представители мужского населения, не замечающие всего этого, втиснутые в джинсу и пропитанные потом рубашки, каждый уже заряжен и готов для родео, слоняются поблизости возбужденными стаями. Проклятие рабочего класса было в самом разгаре. Для лежащего на кровати Джейми это было успокаивающей мыслью, просто знать, что все идет своим чередом. Бывают времена, когда даже самая скучная обстановка может быть успокаивающей - зная, что она никогда не изменится, по крайней мере понимаешь, что есть что-то, на что ты можешь рассчитывать.
Он и не надеялся уснуть в эту ночь, но обнаружил, что постепенно погружается в дремоту, и охотно закрыл глаза, чтобы урвать час-два из выпавшей ему передышки.
Что-то впивалось ему в шею. В комнате по-прежнему было темно. Он проснулся, как человек, вынырнувший из-под воды, хватая ртом воздух и сгребая руками одеяло. Его сон снова был недобрым: опять клоуны, на этот раз допрашивающие его относительно его местонахождения. "Скоро увидимся", - пообещал ему тот, худой.
Была половина пятого. Джейми потянул руку к затылку и ухватился за что-то пластмассовое. Он зашарил в темноте в поисках выключателя настольной лампы. Как он уже и догадался, в его руке был красный клоунский нос. Он с трудом поборол желание расплакаться, потому что это казалось уже последней каплей. Но он знал, что это не так. Они еще не закончили. "Клоуны ведь все еще могут быть здесь", - подумал он.
Он вскочил на ноги, внезапно полностью проснувшись от пронзившей его мысли: клоунский нос не был просто естественным продолжением его кошмара. Они побывали здесь. Они почти наверняка все еще находятся в здании. Возможно, в этой самой спальне.
Он лихорадочно огляделся, заглянул под кровать, в шкаф, в санузел. Все чисто. Он поправил покрывало на кровати, но как только он повернулся к выходу, то заметил кое-что на внутренней стороне двери. Еще одна мертвая летучая мышь, конечно же, что же еще? На двери ее держал гвоздь, вбитый в череп, ее маленькая злобная мордочка застыла в оскале. Свернутый листок бумаги был засунут ей в пасть, словно сигарета. Морщась, Джейми вытащил его, развернул и прочитал:
"Хорошо спалось? У тебя тридцать часов, чтобы пройти прослушивание. Рассмешинас, приятель. Воттвоязадача. Нам все равно, как. Нам все равно, кто пострадает или будет убит. Насмешишь -и ты прошел. Тоже касается и твоего друга. У него есть двадцать два часа, чтобы пройти прослушивание.
Гонко, от имени Цирка семьи Пайло".
Джейми затолкал записку в карман и открыл дверь, состроив гримасу летучей мыши, которая сгримасничала в ответ. В коридоре все было тихо, серый свет приближающегося рассвета сочился сквозь балки наверху. В полумраке не было даже намека на движение. Из какой-то спальни доносился едва различимый шум пылесоса. Джейми подбежал к лифту, нажал кнопку вызова, и в тот момент, когда двери разъехались, услышал отдаленный голос, крикнувший: "Это не смешно!"
У него перехватило дыхание. Он застыл на месте, но после того, как секунда или две прошли в тишине, решил, что голос ему почудился, и эта мысль была неутешительной. Лифт отнес его вниз, в фойе, где входные двери были закрыты на ключ, как он их и оставил. Галерея за ними тоже не подавала признаков жизни, ворота на другом ее конце были закрыты. Как еще клоуны пробрались бы сюда, если не через входную дверь? Он вспомнил про дверь кухни, выходящую в узкий переулок, где обычно забирали мусор. Они могли перелезть через ограду и каким-то образом взломать дверь, но на улице полно людей, которые увидели бы их. Единственный другой способ, который он смог придумать, это взобраться по стене, словно Человек-паук, и влезть в высокое окно.
У стола дежурного он остановился, сел и прислушался. Все что он смог услышать, это по-своему успокаивающий приглушенный шум транспорта снаружи, где поток такси развозили пьяных завсегдатаев ночных клубов по домам. Он включил два монитора охраны перед собой, чьи маленькие экраны озарили темное фойе зеленоватым светом. Камера показала черно-белое изображение кухни, которая была пуста. Через несколько секунд картинка сменилась на один из коридоров, тоже пустой. Затем на переулок позади клуба с рядами черных баков. Все тихо и там. Затем подвал.
И они были там.
У Джейми заняло несколько секунд, чтобы от этой сцены его по-настоящему пробрала дрожь. Клоун Гоши смотрел вверх, прямо на камеру, прямо на Джейми, и ощущение зрительного контакта было вполне реальным. Рука Гоши была выпрямлена, в ладони он держал зажигалку; маленький огонек плясал, словно продолжение его большого пальца, ярко сияя на сером экране, искажая картинку вокруг. За Гоши были... один, два, три клоуна - похоже, они привели с собой дружка. Эти трое были заняты чем-то на заднем плане. Джейми успел увидеть, как тощий клоун взмахнул топором, перед тем как картинка переключилась на другой пустынный коридор, а потом снова на кухню.
"Почему подвал? - подумал Джейми. - Зажигалка. Огонь. Зачем? Что они собираются...?"
У него все похолодело внутри. В стены подвала были встроены три гигантских деревянных резервуара, соединенные с трубами, которые шли через весь клуб, словно вены, в кухню, бар и подсобные помещения. В этих емкостях плескалось много, много литров чистящих средств, изопропилового спирта, скипидара, и всего такого. Все крайне огнеопасно, все может взорваться.
С губ Джейми сорвался стон, и он схватился обеими руками за стол. Огонь распространится по трубам, воспламеняя стены изнутри на каждом этаже. Прежде чем сюда успеет добраться хотя бы одна пожарная команда, клуб станет грандиозной пылающей ловушкой. Будет уже поздно спасать Личностей Брисбена, поджарившихся в своих кроватях.
Джейми схватил телефон. Его руки тряслись. Монитор сделал еще круг. Больше людей нигде не было. Он набрал код выхода на внешнюю линию и позвонил в службы неотложной помощи. В трубке послышались длинные гудки. Три гудка, четыре. Монитор переключился на кухню. Наконец женский голос ответил: "Полиция, пожарная или скорая помощь?"
Монитор переключился на коридор.
- Полицию, - хрипло прошептал Джейми.
- Полиция, - произнес другой женский голос.
- Алло. У меня тут проблема с какими-то кло... какими-то типами. Я думаю, они собираются...
Он замолчал, потому что монитор переключился на подвал. Клоунов там не было. Деревянные емкости на заднем плане находились на своих обычных местах.
- Да? - произнес голос в трубке.
Джейми, не отрываясь, смотрел на монитор, пока картинка не переместилась опять на кухню, где один из поваров возился у плиты, разжигая конфорки и зевая.
- Да? Где вы находитесь?
Джейми повесил трубку. Он сидел, уставившись на мониторы, которые сделали еще два круга: никаких клоунов в подвале. Может, их там никогда и не было.
Он вышел за дверь, миновал галерею, открыл ворота и быстрым шагом зашагал прочь от клуба. В ушах звучал вопрос: "Где вы были в ночь на субботу, десятого февраля?" Он дважды обернулся через плечо, чтобы убедиться, что здание все еще стоит, затем рысью побежал к стоянке такси на Эдвард-Стрит, внимательно высматривая мешковатые рубашки в цветочек, полосатые штаны и размалеванные лица.
Он влился в очередь на такси и стал ждать вместе с последней волной пьяных гуляк, которые закруглялись и отправлялись по домам, к своим похмельям и неприятным пробуждениям. Кое-кто, пошатываясь, решительно направлялся в казино, единственное заведение в Брисбене, продающее коктейли во время завтрака. Джейми чувствовал себя так осоловело, словно был самым пьяным из них.
Не так много времени прошло с тех пор, как он сам был частью этого племени и ожидал такси на восходе солнца, пока печень боролась с залитым. Сейчас, со всеми этими звуками и запахами вокруг него, он удивлялся, что в этом было такого привлекательного. Так просто было заведено в этом городе... Время, когда человеку двадцать - время пьянок... Или наркотиков, если вы увлекаетесь подобным. Год назад он выпивал до десяти банок пива в будни, и надирался по полной в выходные. Никто не видел проблемы, все вокруг одобрительно галдели, даже восхваляли его, черт подери. Оглядываясь назад, он почти отказывался в это верить. Каждый дом, что он посещал, был украшен коллекцией пустых бутылок, постерами типа "Текила - а ты уже обнимался с унитазом сегодня?", барным юмором, барными сувенирами, пробками от бутылок, приклеенными к стенам. Целые храмы, воздвигнутые в честь беспробудного пьянства. Так было везде, куда ни глянь, так что никто не обращал на это внимания.
На стоянке такси пьяные толклись вокруг него, представляя опасность для себя и для других, разыгрывая заплетающимся языком свои маловразумительные мелодрамы. Никаких рубашек в цветочек, полосатых штанов, красных пластмассовых носов. Посреди всего этого клоуны даже не казались возможными.
Перед ним затормозило такси. Пьяная парочка пыталась оттеснить его. Джейми протолкнулся мимо них, проявив редкое для него упорство, и закрыл дверь, прежде чем парень успел начать быковать. Он сказал шоферу адрес в Нью-Фарм, похлопал по карманам в поисках денег и нашел записку, которую он вытащил из пасти мертвой летучей мыши - материальное доказательство того, что клоуны существуют.
Тридцать часов, чтобы пройти прослушивание. Рассмеши нас, приятель...
Такси направилось по Брунсвик-Стрит, через неторопливый поток машин, состоящий полностью из таких же такси. Начинающийся рассвет сорвал покров ночи, подобно тому, как срывают с расстеленной кровати одеяло, открыв взгляду последних из любителей ночных клубов и уличных девиц, бредущих домой.
Они притормозили рядом с домом, большим деревянным квинсландером, стоящим на вершине холма. Джейми расплатился с таксистом и попытался найти в себе силы, чтобы изобразить любопытство. Маршалл стоял на задней лестнице со шлангом в руке. Небывалое дело - парни убирались. На лице Маршалла застыло выражение потрясения смешанного с недоумением - и кто б мог его упрекнуть? Вода бежала по лестнице, оставляя отвратительные потеки дерьма по бокам дома.
Джейми в отвращении покачал головой, обогнул дом и направился к передней двери. Вода ручейками медленно текла мимо него в сточную канаву. В воздухе стояла ужасная вонь. Уже возле двери он заметил соседей, таращащихся на него из окна своего дома, качая головами. Что он мог им сказать? Он виновато помахал рукой, пожал плечами и зашел внутрь.
Основная часть обломков из гостиной и коридора была убрана. Кто-то распылил освежитель воздуха в безуспешной попытке перекрыть запах. "ПОЛИТИЧЕСКИЕ СВИНЬИ" было смыто со стены. Когда Джейми проходил мимо комнаты Стива, оттуда донесся приглушенный тревожный возглас. Дверь открылась, и из нее высунулась голова Стива. Его глаза были расширены в панике.
- Джейми? Слава Богу!
На какое-то мгновение ему показалось, что Стив собирается обнять его, в его глазах был странный блеск.
- Джейми, они опять приходили.
Джейми устало посмотрел на него и подождал продолжения.
- Клоуны опять приходили, - добавил Стив в качестве уточнения. - Понял?
- Не думаю, что ты имел в виду "Свидетелей Иеговы". Что произошло?
Стив схватил его за руку и втянул в свою спальню. Стив сел на кровать, а Джейми в кресло - единственные два предмета, уцелевшие во время погрома. Круглое розовое лицо Стива похоже тщательно отскребали, но от грима все равно остался легкий оттенок.
- Они вернулись, когда я спал, - сказал Стив, наклоняясь к нему и понижая голос до шепота. - Они хотели, чтобы я... мы оба, кажется... прошли что-то вроде испытания. Если мы не согласимся, они будут приходить снова и снова. Я не знаю, кто они вообще такие, но они серьезные ребята. Я думаю, возможно, они члены какого-то... Как там это называется? Религиозного...
- Культа.
- Ага. Ну, знаешь, вроде того типа, "серийного вредителя", которого постоянно показывают в новостях, того, что вечно прерывает разные мероприятия (3)? Может быть их целая сотня таких, типа организации, понимаешь?
Джейми пожал плечами:
- Не думаю, Но это звучит лучше, чем все, что я могу придумать. И что произошло?
- Я проснулся, а тот тощий сидел у меня на груди, скрестив ноги. Остальные стояли рядом с ним и просто смотрели на меня. Блин, это было, мать его, жутко. Я заорал, а тощий достает что-то типа баллончика и наполняет мне рот кремом для бритья. Я чуть не задохнулся. Он сказал что-то вроде: "у тебя двадцать два часа, чтобы пройти тест". Я еще их спросил, что я вообще должен сделать, а он сказал: "Рассмеши нас". Вот и все. Потом они ушли.
Джейми кивнул:
- Они побывали и в клубе тоже. Угрожали взорвать его.
Стив протянул руку и сдавил ногу Джейми:
- Что они такое? Откуда они взялись?
Джейми пожал плечами:
- Я знаю не больше твоего. Что ты сказал остальным? О погроме, я имею в виду.
- Сказал им то, что сказал тебе. Какие-то типы завалились сюда. Но я сказал, что это были байкеры, которые искали одного из торчков-дружков Маршалла, который задолжал им денег. Маршалл здорово перепугался.
- Неплохая история. Он поверил в нее, а?
- Ага. Чуть не обделался. Натаниэль тоже в нее поверил. Он уехал куда-то. Сказал, не вернется, пока все не утихнет.
Джейми встал, собираясь идти. Канализационная вонь ослабла, но все еще стояла в воздухе, и он даже не желал знать, как Стив смог спать в этом запахе.
- Клоуны больше ничего тебе не сказали? - спросил он от двери.
- Не знай, они говорили кучу всякой странной хрени. Тот тощий... он гребаный психопат, мужик. Вроде его зовут Гонка.
- Гонко.
- Ага. Эй, Джейми...
"Сейчас он скажет мне, что ему страшно, - подумал Джейми. - Ну здорово, теперь мы - товарищи по оружию. Он и я - против всего мира. Просто здорово".
- Мне страшно, Джейми.
Стив поднялся, как будто собираясь обнять его. Джейми быстро вышел. В коридоре трясущийся Маршалл отскребал, поливал из шланга и подметал почти с нечеловеческой энергией. Похоже, он принял немного метамфетамина для работы, в качестве замены кофе. Когда Джейми проходил мимо него, он выпалил скороговоркой:
- Слышь, Джейми, извини за беспорядок. Слушай, не волнуйся, байкеры не вернутся, я гарантирую, я кое-кому позвонил, все уладил, тут, мне кажется, просто какое-то недоразумение, мне правда очень жа...
Джейми захлопнул перед ним дверь на лестницу в притворном гневе. Внизу, в его спальне, пол все еще был покрыт осколками стекла. Единственным изменением были покрывавшие весь этот беспорядок мелкие капли дерьма, которые просочились через доски сверху. Ваза с ромашками и валентинка все еще были там, где он их оставил. Он сделал первые неуверенные попытки начать вычищать свое гнездо. У него заняло два часа, чтобы убрать все до последнего следы нечистот и залить комнату дезинфицирующим средством. Он вымел пепел и куски проволоки, которые некогда были его кроватью, и накидал на их место несколько диванных подушек.
Пока он лежал посреди всего этого погрома, его взгляд упал на открытку, и внезапно все, что он смог сделать - это рассмеяться. Несколько минут он лежал там с легким приступом истерики, которая грозила охватить его еще сильнее и никогда больше не отпускать.
___________________
(1) Сокращение от "Rest In Peace" (англ., "Покойся с миром"), которое часто пишут на надгробиях.
(2) Убийства, которые совершили члены секты Чарльза Мэнсона "Семья" в июле-августе 1969 года.
(3) Речь идет о Питере Хоаре (англ. Peter Hore), известном австралийском "серийном вредителе", прерывающем эпатажными выходками различные официальные и спортивные мероприятия.