я имя твоё назову в тишине опустевшей квартиры, 
и мне отзовётся молчанием замкнутый круг. 
я очень хотела остаться в такой ситуации смирной, 
но мне чрезвычайно паршиво, мой ласковый сумрачный друг.

всю эту усталость, всё то безграничное счастье 
вселенная поровну делит и молча кладёт на весы. 
она же и нас поделила почти что на равные части, 
хотя её вовсе никто о таком не просил. 

мы так далеко друг от друга, сокрыты в промозглом тумане. 
две чаши весов - я не знаю, кто выше из нас, 
и если спасенье придёт за одним лишь из нами, 
то я не предам, не оставлю тебя ни потом, ни сейчас. 

не важно, кто сколько любви подарил безвозвратно другому 
и сколько предательств простили мы каждый себе, 
мы вечность молчим, и туман погружает нас в кому, 
играя ноктюрн на болезненно ржавой трубе. 

не важно, кто в чашу весов опускает охрипшее слово, 
кто важность и нужность другого из нас горделиво признал. 
ведь, если ты имя моё произносишь, пусть даже безмолвно, 
то свет маяка нам покажет дорогу средь бешеных скал