Эрих сидел на своем зеленом плаще и вычищал грязь из-под ногтей кинжалом с хризолитом в рукоятке. Клинок Кровавого Глаза - с рубином на набалдашнике - был четырехгранным и для такой тонкой работы не годился.
- Как успехи, мой принц?! - рявкнул сзади веселый голос.
- Когда-нибудь я прикажу выпороть тебя на конюшне, Лансир. В тот самый день, когда ты сможешь подкраться незаметно и на самом деле испугаешь меня, - поморщился Эрих.
Обладатель веселого голоса насмешливо скривился.
- Ну, Эрих. Герцогов нельзя пороть. Самое ужасное, что можно со мной сделать - это заточить в башне Летучих Вдов с видом на пустырь и заставить Марлю приносить мне воду и пищу, приготовленную ее собственными ручками. Декапитизация будет намного более мягким наказанием. Если спуститься еще на одну ступень - герцога Алленского можно обидеть запретом на ношение оружия. И, наконец, ссылка в Восточную Замухрындию с поручением укрепить оборону побережья и наладить доставку рога морского дьявола в период осенней распутицы.
- Довольно трещать. Своей болтовней ты можешь утомить даже Марли, поэтому сомневаюсь, что она согласится принести тебе в башню хотя бы чашу с ядом. Скажи лучше, как будет благороднее - удалить грязь или обрезать ногти вместе с ней? - Эрих отложил кинжал и вытянул ладони.
Они выглядели так, будто принц рыл яму голыми руками. Ногти на левой были чище - над ними уже поработал кинжал, - но разница была непринципиальной.
- Думаю, даже перчатки не смогут скрыть избыток благородства. Кстати, позволено мне будет узнать, мой принц, за каким... кладом ты сюда притащился?
Эрих внимательно посмотрел на любопытного друга. Нехорошо так глянул, изучающе. Сталь в его глазах на миг стала нестерпимо острой, но все же растаяла, уступив место мягкому небесному оттенку.
- Пойдем. Здесь я закончил. - Принц поднялся, отряхнул плащ, затянул покрепче завязки на мешочке из грубой ткани и приткнул его куда-то под плащ.
Они отъехали от леса тысячи на полторы, когда начал накрапывать мелкий дождик. Лансир накинул было капюшон и тут же сдернул его, будто устыдившись.
- Есть одно дело, - объявил принц. - Дело такого рода, что лучше о нем забыть сразу. После удачного, понятно, завершения. Я не хочу, чтобы об этом сочиняли легенды и пели баллады, даже после моей смерти.
Лансир внимательно изучал кромку горизонта, где серое небо сливалось с голым полем.
- Если же все закончится неудачей... то я пожалею о том, что сказал, да и ты тоже не обрадуешься.
Лансир обратил взор в сторону принца и понимающе вздохнул.
Небольшой, но грозный отряд из дюжины Небесных гвардейцев и пара блистательных всадников - две полные семерки - выехал из столицы. Что там Эрих наплел отцу, не знал никто, но, видимо, нечто чертовски похожее на правду, если старый ворон отпустил его без семисемья прихлебателей. Официальная версия - светлый принц отправляется на поиски возлюбленной - была под строжайшим секретом доверена всем придворным трепачам и половине сопровождающих гвардейцев. Для поддержания видимости приходилось заезжать во все приличные поместья, даже если это оборачивалось серьезным крюком. Смотр проводился со всей тщательностью и добросовестностью - мило улыбаясь одними губами, Эрих затрагивал в беседе с кандидаткой пару интересных и несколько приличных тем, с нескрываемым
интересом скользил взглядом вдоль линий фигуры, много пил и развлекался, твердо отказывался от ночных предложений углубления знакомства (в пользу Лансира) и тепло прощался по утру со всеми заинтересованными особами, оставляя им надежду пропорциональную степени оптимизма.
К исходу четвертых суток оказалось, что поблизости нет ни одной потенциальной принцессы в уютном замке или хотя бы постоялого двора. К счастью, капитан гвардейцев Лейри, огромный мужчина (но двигался он стремительно и плавно) с буйной растительностью на голове, вспомнил, что где-то здесь должен быть охотничий домик. Отряд свернул в лес, и через полчаса после захода солнца избушка показала свой ухоженный фасад, когда Лансир начал уже присматривать полянку более-менее пристойную для ночевки. Домик оказался тесноват для такого отряда, но все-таки плащ на сухом полу - постель вполне сносная, если сравнивать с мокрой травой.
Дежурство Лансира было отмечено двумя неожиданностями: самим фактом дежурства (вокруг полно гвардейцев!) и бессонницей принца, которому захотелось прогуляться в компании с капитаном Лейри. Верхом. Погуляли они изрядно - на востоке уже можно было различить отдельные деревья, а не сплошную темную стену как в других сторонах света, когда Эрих, привязывая своего жеребца, обронил: "Прости, что разбудили, Лансир. И не рассказывай о своих снах никому, кроме меня. Об этом - в особенности."
- Через сто лет на месте пожарища выросли новые дома. Кое-кто, разбогатев, даже успел обзавестись каменными стенами. Но от наводнения дорогой камень не уберег. Вода стояла три месяца - весенний паводок подпитывался непрерывными дождями, а когда пошла на убыль - начался мор. Законы гостеприимства на выживших не распространялись, поэтому если кто и начал новую жизнь в других провинциях Аруилена, хранил тайну пуще своего глаза.
Что там случилось в третий раз, каждый летописец рассказывал по-своему. За 30 лет войны единственной несокрушимой крепостью остался Залцарг. Все остальные замки, не говоря уже о городишках, меняли владельцев по несколько раз. Теряя при этом жителей. Городок-на-Излучине, потерял, как обычно, всех.
Когда городок отстроили в нашем веке, решили уже не ограничиваться полумерами, вроде каменных стен от пожара или плетения венков от серого мора. Новое имя города защищало сразу ото всех возможных бед. Мэцтарх - "хранимый богами" на древнем наречии лерок. Все лерок давно извели, их мертвый язык изучали придворные маги и прочие шарлатаны, поэтому он обладал неоспоримыми магическими свойствами.
- И ни одного упоминания о таинственной поляне, где в полнолуние танцуют радужнокрылые человечки, где пролилась кровь короля лерок и теперь там круглый год цветет папороть, исцеляя косых и убогих духом? Хотя бы что-то?
- Нет, мой принц. Пергамент очень дорог, а летописцы слишком... серьезные люди, чтобы упоминать о таких сказочных происшествиях. На месте надо спрашивать.
К цели путешествия добрались на седьмой день. Солнце, насаженное на верхушки сосен, побагровело от натуги, пытаясь сорваться с колючих веток. Стража уже готовилась закрывать ворота, но гвардейцев задерживать не посмели. Куда более подозрительные взгляды стражники бросали на принца с товарищем.
"Совсем одичали", - подумал Лансир. - "В неделе езды от столицы не узнавать наследника?" Хотя и нельзя сказать, что это некстати. Лишнее внимание им совсем ни к чему.
Наместник на память не жаловался. Лансир с трудом вспомнил его имя, зато светлый икка Турен-иль-Скауч был прекрасно знаком со всеми родственниками герцога, не говоря уже об окружении принца, и дотошно расспрашивал о здоровье и делах каждого. Единственным украшением нудного пира была дочь икки - Луарис. Ее юную красоту не портила даже новомодная прическа с зелеными лентами в каштановой копне волос. Однако на Эриха колдовское очарование девушки, похоже, не действовало совсем. Он был мил и приветлив - точно так же, как и со всеми предыдущими кандидатками. Лансир с удовольствием поменял бы желчного и чопорного папашу на собеседницу Эриха, да и принц мог согласиться, вот только роль у каждого из них была своя.
Через два дня они уже знали все проклятые места в окрестностях. Забавно, что вокруг такого несчастного городка их нашлось всего три. Принц лично осмотрел каждое и подытожил:
- Завтра в полдень к восьми соснам. И раздобудь что-нибудь для вскрытия земли. Чем здесь местная смердота грунт ковыряет?
- Ваши ногти больше не служат Вам, мой принц?
- Чтобы укоротить твой язык - вполне.
Полянка, окруженная восемью соснами, заросла высокой зеленой травой. Принц скинул рубаху и отчаянно махал заступом, заканчивая рисовать жирный черный крест в пару сёмок шагов. Наконец, он остановился, уронил заступ, пошел вдоль выкопанной канавки, выискивая что-то взглядом. И нашел. Ржавый обрывок цепи тянулся и тянулся, пока не лопнул серебряным звоном в ушах. И он, Лансир, увидел как он, Лансир, падает в высокую траву, прорезаемый мягкими зелеными клинками, и стекает вдоль них вниз, в непроглядную черную тьму земли. Одежда распалась на нити, кости белыми жирными червями нырнули вглубь, и только один глаз на пару секунд задержался на поверхности, судорожно дергаясь, будто пытался сбросить налипшие комочки земли.
Налетел порыв ветра, и эрих-Лансир успел прочитать в россыпи травинок на черной земле: "он получил что хотел - он заплатил достойную цену". Прежде чем обнажить клинок и превратиться в бездумный смерч.
Жизнь принца была полна темных ям. Не было такой недели, когда не показывался бы кончик новой ниточки, ведущей неведомо куда. Потеря памяти пока помогала, но все чаще это объяснение вызывало недовольные гримасы, и Эрих изо всех сил старался прийти в норму, стать самим собой, задвинуть лансира подальше - сохранить себе жизнь, однажды уже потерянную.
Поэтому он без колебаний согласился на встречу с некоей девой Омелой, несмотря на то, что письмо появилось у него в комнате непонятно откуда, а может, и наоборот - благодаря этому факту.
Омела оказалась красивой девушкой лет двадцати с тонкими губами, высокой грудью и волной незаправленных рыжих волос. Эрих сразу догадался, что могло связывать принца и внучку мелкого барона из Предгорий. Знание взорвалось в нем вместе с невыносимым желанием и радостью встречи.
- Три задания, ты надеюсь, хоть это не забыл? А, Эрих? - хрипловатым голосом спросила дева. - Первое: докажи, что ты не боишься грязной работы - выкопай корень легкого пушника своими холеными руками. Второе: докажи, что ты не боишься суеверий - достань обрывок цепи короля с проклятой поляны возле Мэцтарха. И третье... ты же выполнил первые два?
- Да, Омела. В точности.
- Так вот, третье - самое тяжелое. Ты должен подтвердить, что все еще любишь меня. Просто сказать - я тебя люблю.
- Я тебя ...
- Подожди, я не договорила. Выполнив первое задание, ты смыл с себя венец королевского рода. Теперь никто не признает тебя королем, даже когда умрет твой отец.
- Но...
- Оборвав цепь короля ты нарушил договор между людьми и Материком. И теперь не пройдет и года как войска Материка хлынут на Аруилен. Для тебя, конечно, новость, что ваше племя не имеет права именоваться людьми. Те, кого вы называете лерками, и были настоящими людьми - с магической силой, доступной только людям. С верностью слову, честью и самопожертвованием. Ваши владыки использовали это и побеждали подлостью и коварством. Магия - ничто перед подлостью... Скоро от вашего жалкого королевства останутся одни руины. Людей это не вернет, но ведь можно назвать такое событие справедливым возмездием?.. Ну вот, осталось ответить на последний вопрос. Теперь тебе будет легче выбрать честный ответ.
- Да. Он любил тебя - сказал Лансир, глядя в стекленеющие зеленые глаза. Он пытался снова и снова, но никак не мог разжать кулак на рукояти Кровавого Глаза. Зато отчетливо понимал, куда ему следует отправиться, если этот чертов кинжал все-таки удастся вытащить...