Аннотация: "Земля не своя", шестой по-порядку рассказ ("Поход")
"Земля не своя", шестой по-порядку рассказ ("Поход")
samlib.ru/k/kalinin_a/
Предисловие.
Этот рассказ (точнее, лишь его начало) был написан до нападения на Украину. Чтобы продолжить, надо многое переделывать, переосмысливать начальный замысел. И в обозримом будущем продолжения не будет. Потому выкладываю то, что есть.
ПРОЛОГ
Кеша озлобленно, с завистью, посмотрел вверх, на полупрозрачный зелёный потолок, второй ярус этого дождевого леса. По-правде говоря, он ещё не знал, что его зовут Кеша. А если совсем по-правде, то его так ещё даже и не назвали. Это дело ближайшего будущего, когда такое имя даст ему любимая.
Внизу был сумрак. Яркие лучи света где-то там, вверху, едва-едва проникали сквозь густую листву. Поэтому тут почти ничего не росло. Люди решили научно делить дождевой лес на ярусы. Иногда на три, иногда на четыре. Внизу, где в обычном лесу трава, считается первый ярус. А ежели травы нету, как здесь, из-за сумрака? Как быть? Тут на земле упавшие сверху и быстро сгнивающие, благодаря жаре и повышеной влажности, ветви, листья, объедки, останки. Кое-где колонии грибов и других существ, которым не нужен дневной свет.
Следующий ярус, это подлесок. Кустарники, растущие молодые деревца. Здесь этого тоже нет, всё из-за того-же недостатка света. Тут весьма просторно, между гигантских стволов-колонн. Правда, тут встречаются растения-вампиры, присасывающиеся к большим деревьям. Как тут считать ярусы, согласно привычному ботаническому делению?
Язык не поворачивается назвать то, что выше, первым ярусом. Хотя он, в отличие от всего того, что ниже, чётко различим и легко вычленяем из всей здешней растительности. Поэтому и стали называть первым ярусом всё то, что ниже, а вторым сплошной зелёный полог, где бурлит растительная и животная жизнь. Ветви деревьев здесь часто срастаются друг с другом так, что обезьянам даже прыгать не надо, чтоб перейти с одного дерева на другое. Можно путешествовать по лесу, пересечь его из конца в конец, не спустившись наземь. Есть такая забавная штука, изобретённая ещё на старой Земле, называемая "дендроход". Это автомобиль на громадных широких колёсах, накачанных водородом и не позволяющих провалиться сквозь ветви. Он оказался уместен и на старушке-Земле, а-уж в этом мире, в этой Амазонии, где полог дождевого леса намного более развит, такие очень даже пригодятся, и здешние бразильцы начали соответствующие эксперименты.
Вышеупомянутые обезьяны, как и некоторые земные виды, строят ночевальные гнёзда из веток и листвы. Только их строительные навыки развились несколько больше. Сплетая ветви, они устраивают целые тропы, ведущие к часто посещаемым местам, к водопоям, где надо спускаться по лиане вниз, и к местам кормлений. Некоторые создают постоянные городки из закрытых гнёзд, где они с разной степенью успешности скрываются от разных хищников, например, от "обезьяньего льва", крупной плотоядной обезьяны с большой огненно-рыжей гривой.
Неисследованный шестой континент, так назвали на Земле полог дождевого леса. Тут он ещё больше и насыщенней. Гигантская страна, со своими холмами и равнинами, с внезапными ущельями рек. Как одинокие реликтовые дубы в степи, торчат над зелёным ковром поодаль друг от друга гигантские деревья. Эти великаны, это третий ярус. На них любят гнездиться птицы и ещё оставшиеся летающие ящеры. Обезьянам, змеям и другим любителям украдкой полакомиться кладкой яиц не залезть туда по высоченному гладкому стволу. На таких гигантах обычно много мелких гнёзд и одно крупное. Оно принадлежит "царю с царицей", самой сильной в округе паре пернатых, победивших в битвах за это место.
Кеша опять, с досадой и завистью, посмотрел вверх, на зелёный полог. Он бродил внизу, ковыряя когтищами гниющий хлам, в попытках найти какую-нибудь мелкую живность или целый, упавший из зелёного рая в здешний мрачный ад плод. Но сверху, ему на голову, сыпались лишь объедки и помёт пировавших там, вверху.
Кеше вообще-то не свойственно было жить в таких местах. Но зов сердца, бесшабашная сила любви, иногда заставляли совершать непродуманные путешествия.
В ДОРОГУ!
То, что так долго готовилось и не раз откладывалось, наконец-то, свершилось. Мы отправились в путь! Поехали!
Наш БТР идёт вначале налегке. Нас сопровождает пара грузовиков, они везут всякие припасы, оборудование, цистерну с топливом. Добравшись до некой точки на карте, мы расстанемся и начнём наши исследования одни.
Пока припасы не перегружены из сопровождающих машин, нам просторно и вольготно в длинной "ванне" нашего броневика. Предназначенный для перевозки целого взвода, он сейчас везёт восьмерых. Восьмерых, потому-что к прежнему составу добавили ещё двоих нужных для экспедиции людей. Старый состав, это командир, то-есть я, мехвод Ильин, оператор БЛА Олег, радист Родригес и "боец-терминатор" Борис. И, конечно, Арди. Сидит вон, тросиком прикованный, апельсин жуёт.
Два новых члена экипажа. Первый, это научный сотрудник Сергей Иванович. Он специалист весьма широкого профиля. Разбирается в самых разных направлениях того, что нам предстоит исследовать, от зоологии до геологии, потому и включён в состав экипажа. Его молодость прошла в новосибирском академгородке, наверное, поэтому такой разносторонний. Во времена перестроечной нищеты перешёл работать в открывшееся в Новосибирске подразделение фирмы Schlumberger. Занимался там поиском нефтяных и газовых месторождений. И неожиданно для руководства взбунтовался. Так-как, цитирую, "В России ряд нефтяных компаний (в частности, "ЮКОС" и "Газпром нефть") неоднократно обвинялись в том, что они недальновидно разрабатывали месторождения, добывая легкоизвлекаемые запасы. При этом применялись методы интенсификации нефтедобычи (основным подрядчиком при этом была компания Schlumberger). Это, по мнению критиков, приводило к обводнению пластов и ухудшению качества запасов. На доставшихся "Роснефти" месторождениях "ЮКОСа" сейчас также активно применяется эта методика интенсификации добычи (в частности, в 2007 году компания планировала осуществить гидроразрыв пласта на 440 скважинах); "Роснефть" и "Газпром нефть" остаются в числе крупнейших клиентов Schlumberger".
Знавшего слишком много изнутри фирмы Сергея Ивановича обманом, будто-бы на интересную охоту, спровадили через телепорт в наш мир. И вот теперь он, работая в геологоразведке, едет вместе с нами в нашем броневике. Сибирский охотник, прихватил с собою эксклюзивную "Сайгу" под отечественный 9х53 мм R. Правда, патроны у него финские, заметно более мощные.
Для одной из важных миссий нашего похода понадобился ещё один уникальный специалист. Одна из наших обязанностей, это установка универсальных радиотехнических комплексов. Чего там только нет, в этих комплексах! Ретрансляторы, эрзац-GPS для навигации, мобильная связь, пеленгаторы, всякие гражданские и военные дела. Аккумуляторы, всё это питающие, заряжаются от солнечных батарей.И мы должны тянуть за собой цепочку из этих точек связи.
Для того, чтобы прямая радиовидимость была подальше, антенны надо поднять повыше. На равнине самое высокое место, это верхушки деревьев. Туда и приходится поднимать антенны, да и сами комплексы ради их маскировки и лучшей защиты, разворачивать и маскировать там солнечные батареи.
А самые высокие деревья в здешнем дождевом лесу, куда нам предстоит пробираться, ой-ёй-ёй какой высоты! Земные деревья достигают 115-120 метров, а тут, благодаря некоторым достижениям местной флоры, они бывают значительно выше. В борьбе за высоту у некоторых видов деревьев появилось сердце, насос, способный закачать питательные соки на значительную высоту.
Другие гиганты, чтобы не упасть, образуют межвидовые сообщества, сцепляясь специально для этого предназначенными ветвями. Это даёт им, вдобавок к громадным опорным корням, особую устойчивость, а чтоб не закачивать воду от корней на такую высоту, вверху у них есть особые дождевые ловушки. Каждодневные осадки дождевых лесов наполняют их, целые ванны и прудики. Листья над ловушками затеняют, замедляют испарение из них, и капли скатываются обратно. Птицы прилетают попить, удобряют, водоплавающие приносят на себе икринки рыб, различные водоросли и водные растения, насекомых. Образуется целый водный мирок. Деревья получают питательные вещества от симбионитов.
У высотных растений третьего типа природа пошла ещё одним путём. Путём накопления биоводорода. Впрочем, на старушке Земле такое тоже встречается. Существуют морские цианобактерии, которые днём занимаются фотосинтезом (с выделением кислорода), а ночью азотфиксацией с выделением водорода.
В здешних лесах есть подобные растения, это обычно лианы в симбиозе. На них везде разной величины образования, кажущиеся нераскрывшимися бутонами. Но на самом деле в них копится водород. Боковыми усами обычно цепляются за соседние деревья. Это такая страховка, ежели порывом ветра за верхушку вырвет из земли, то удержит на привычном месте, пока не стравится водород и не произойдёт повторное укоренение. А если усы не удержат, может получиться бродячее дерево.
Некоторые такие растения и не пытаются укорениться в земле. Висят в воздухе над речкой на своих усах-растяжках. Ночью корнями пьют воду с растворёнными в ней питательными веществами, копят водород, к восходу солнца поднимаются вверх, к лучам. С закатом водород стравливают.
Семена водородных растений часто тоже имеют свой "воздушный шарик", что даёт им лучшую в растительном мире рассеиваемость ветром.
Вот для того, чтобы поднимать оборудование на таких великанов, нам и нужен соответствующий специалист. Верхолаз-дендронавт. Нужен он и для исследований в помощь Сергею Ивановичу, и для опытов с биоводородом.
Найти такого было нелегко. Обычные альпинисты есть, а вот древесные, чтоб под наши нужды подходили, у нас нечасто встречаются. Но кураторы нам нашли.
Как-то поутру прихожу к броневику для проведения учебных занятий с экипажем. Экипаж там уже маленькой кучкой столпился. И над этой кучкой возвышается нечто, напоминающее гигантский одуванчик солнечного цвета.
Выяснилось, что одуванчика зовут Валентиной и она имеет баскетбольное происхождение. Её мама, воспитаница легендарного тренера Евгения Яковлевича Гомельского, поехала на олимпиаду в Сидней, где и познакомилась с будущим валентининым папой, членом сборной США. От которого дочка, дитя сиднейской олимпиады, и унаследовала мулатскую шевелюру а-ля Анджела Дэвис, только маминого светло-золотистого цвета. А ростом Валя превзошла каждого из своих родителей.
Баскетбол её не очень привлекал. Хоть и отдали в школу со спортивным уклоном, где девочку прозвали "львица" за гриву рыжих волос и энергичный характер. Там она перешла на гимнастико-акробатическое направление.
Больше всего ей нравилось лазать. Из-за своего феноменального роста, в детстве Валя дотягивалась до таких высот детской площадки, до каких её погодки не добрались-бы и влезши друг-другу на плечи. Может быть, именно это повлияло на её детскую психику и подтолкнуло к покорению близлежащих вершин, от трансформаторной будки до дворовой рябины. Позже стали манить к себе таинственные чердаки старых домов и плоские, как баскетбольная площадка, крыши новостроек. Да вот беда, ведущие к ним двери были заперты на ключ. А попасть туда, наверх, хотелось от запрета лишь сильнее.
Долго Валя набиралась смелости, и, наконец, в третьем классе, взяла свою "первую высоту". Высунувшись из самого верхнего подъездного окошка, она зацепилась взятым с пожарного щита багром за край крыши. Цепкие руки гимнастки вцепились в красное древко, и девочка закачалась над бездной двора. Потом длинное тело "перетекло" через парапет крыши, и торжествующая Валентина исполнила танец победителя над пылью улиц. Снимать её оттуда пришлось полиции с пожарными.
Полученная дома трёпка не прошла даром. Валя поумнела и стала тщательно продумывать свои похождения, не забывая больше о путях возвращения с крыш. Чтобы оставаться незамеченной, она предпочитала совершать восхождения в тёмное время суток, одеваясь в чёрное, как голливудский ниндзя.
К старшим классам школы её уже называли "королевой паркура". Хотелось настоящего скалолазания, но с горами на Русской равнине не очень. На выручку пришёл малоизвестный в России, но набирающий популярность на Западе tree climbing. То-есть, лазание по высоким деревьям и даже ночёвки на них (так вот он какой, равнинный альпинизм!).
Планировала после школы осваивать профессию арбориста, заниматься лечением деревьев, пломбировать им дупла и т.п. Но жизнь внесла свои коррективы, не спрося. Опять, как говаривал покойный МихЗад, "обострилась дружба народов". Огнём арт-обстрелов полыхнул Донбасс.
С ужасом и всё нарастающим возмущением глядела Валя в Интернете на страдания простых людей. Судьба "донбасской мадонны" Кристины и её дочки Киры не дала ей остаться в стороне. Валентина стала думать, как-бы она могла помочь. Несколько московских предпринимателей организовали гуманитарную группу для помощи Донбассу. Одним из проектов там был передвижной зубоврачебный кабинет в грузовике, и девушка смогла после быстрого обучения устроиться туда помощницей.
После нескольких месяцев работы финансирование зубного кабинета из Москвы прекратилось, и он перешёл в собственность новой местной администрации. Валя вместе с общим оттоком московских добровольцев вернулась домой. Посерьёзневшая, насмотревшись всякого, она стала осознавать, насколько иллюзорно спокойствие вокруг, и к чему движется её страна. И львица не пожелала оказаться в будущем покорной овцой.
Друзья позвали её в Санкт-Петербург, на курсы "Партизан", на улицу Дрезденскую. Она с радостью поехала, и больше всего ей там понравился, конечно, курс штурмового альпинизма (ruspartizan.com). Как раньше не хватало этих навыков, чтоб куда-нибудь взобраться!
Вернувшись после курсов домой, в Москву, вчерашняя школьница ощутила свою как-бы неуместность в привычной ранее обстановке. Думать об одном лишь мирном лечении деревьев в Ботаническом саду уже не получалось. Надумав вернуться в Донбасс, стала подыскивать себе подходящий отряд, ожидая усиления борьбы и сражений за освобождение Новороссии. Но этого не произошло, стали говорить о предательстве Кремля. И Валентина проявила себя в своём любимом стиле.
Флаг Новоросии был закреплён ею на одной из кремлёвских башен. Длинные ноги позволили оторваться от солдат кремлёвского полка, а гимнастико-акробатические навыки помогли избежать паркуром по крышам машин сексотских рук центровых дворников в оранжевых жилетах. Но вот фиксации на видеозаписи натыканных везде камер избежать было невозможно.
Пришлось скрываться. Что и закончилось, можно сказать, уже закономерно, переселением в наш мир. В процессе прохождения срочной службы, как это тут положено, она и была замечена нашими кураторами и направлена к нам в экипаж.
Для облегчения всяких высотных работ направляющая для запуска одного из наших беспилотников сделана так, что может быть одновременно и лестницей, о чём будет написано позже. И вышеупомянутый водород тут тоже в помощь.
Ввиду несовершенства местного авиапрома большие надежды возлагаются на аэронавтику. Ведётся обширная исследовательская работа, как в направлении монгольфьеров, так и воздушных шаров. И в нашей экспедиции достаточно вещей, связанных с этим. Запускаем время-от-времени исследовательские зонды, метеорологические, ретрансляторы, и ещё не знаю какие, засекречено. Наша задача просто надуть шарик водородом, привязать коробочку, в которой не знаем, что находится, и отпустить.
Шарик побольше тянет за собой тросик-кабель. Наверху у нас, над броневиком, получается, что-то вроде ещё одного БПЛА с антеннами и камерой. И даже тренировались в ходе подготовки с лазерным целеуказателем для ракет.
А шарик ещё побольше может поднять уже и дендронавта ради свойственных ему в нашей экспедиции задач. Для всего этого нужно много водорода. И вот нам выдали, адаптировали к нашим условиям, бытовой аппарат фирмы "Хонда", который на Земле может купить любой желающий. Аппарат для добычи водорода в домашних условиях. Электричество для него вырабатывают двигатели нашего броневика.
Домашняя энергетическая станция Honda dic.academic.ru/dic.nsf/ruwiki/904840
Будем вести и исследования по возможной добыче био-водорода, искать перспективные для селекции местные растения.
Предполагается широкое использование дирижаблей и в транспорте, и в военном деле, и в связи (постоянно находящиеся на большой высоте ретрансляторы). Всё у нас засекречено, конечно. И дирижабль-авианосец без экипажа, выпускающий беспилотники, и многое другое. Над кораблями поднимают шары с электроникой, плюс они служат защитой от прицельной бомбардировки, как аэростаты заграждения во Вторую Мировую. Можно и несколько "разгрузить" корабль, большой подъёмной силой шаров, чтобы провести его над мелью, подвести ближе к берегу десантный.
Возить грузы над лесами, над горами, где трудно строить дороги, тоже нужны дирижабли. В идеале, они смогут "протиснуться" между самых высоких гор и помочь нам осваивать труднодостижимое западное побережье, где планируется (секретно, конечно) создать анклав.
И через залив на восток можно возить грузы, не нарушая формально международную договорённость с англичанами и Орденом о не увеличении нами морского флота.
Первый отрезок пути не долог. Доехав своим ходом до "железки", грузимся на платформы. Нас отвезут до окончания железной дороги, а дальше опять своим ходом. И вот потянулась по бокам, вдоль дороги, жмущаяся к ней обжитая часть нашей страны. Одноэтажная застройка, где и водонапорная башня небоскрёб, иногда фабричные двухэтажные многоквартирники. Заводики, фабрички. Поля и фермы. Лугов и пастбищ для скота ещё мало. Так-как мало пока и самого домашнего скота, не расплодился он ещё в достаточном количестве. Недостаток мясного скотоводства восполняет многочисленность природных диких стад, а вот молочное направление, увы.
Через какое-то время путь поворачивает на восток. Это значит, что мы теперь едем недалеко от нашей северной границы с Новой Украиной. Вдоль которой копает канал "моя" строительная фирма.
Карта https://ibb.co/KG9DcRk
Экипаж, чтоб не маялся от безделья, неспешно тачает матерчатые ленты к "Максиму". Согласно выданной инструкции. Металлическую ленту нам только одну дали в комплекте. И рулон современной какой-то ткани, лучше подходящей, чем классическое холщёвое полотно.
А для снаряжения лент удалось выпросить на складе "мясорубку", машинку Ракова. Солдат крутит ручку, в горловину засыпаются патроны, лента набивается ими. Укреплённая в десантном отделении броневика эта машинка создаёт какой-то кухонный уют.
Вообще-то, по некоторому размышлению, начинаю считать, что в армии не должно быть ничего такого. Ленты лучше снаряжать на заводе, и поставлять в войска уже готовыми, в упаковке.
Вскоре проезжаем Первый Периметр. Гарнизон со стоящим на запасном пути бронепоездом, дальше форт на проезде и тянущиеся от него в степь валы и заборы. Валы эскарпируют, чтобы на джипе-"тачанке" не могли перемахнуть с налёту. Вдоль рабицы идёт постепенное минирование, насколько хватает наших скромных возможностей. Рота видеонаблюдения сидит в бункерах.
Теперь с юга от нас тянется фортификация Второго Периметра. Едем мимо загона для рогачей, на прочной ограде сидят здешние кошмарные падальщики-ящеры, ждут своей доли внутренностей после забоя. Вынужденная остановка поезда. Уступаем дорогу. Из прерии, пересекая наш путь, с грохотом и дрожанием земли движется пылевое облако. Становится страшновато. Над головой проносятся напуганные птицы, машинист сдаёт назад. Перекочёвка. Гигантское стадо-табун рогачей переходит пути и постепенно удаляется, сливаясь с знойным маревом горизонта. Напряжение спадает. Наверное, так-же когда-то в молодых Соединённых Штатах мигрировали несметные стада бизонов. Железнодорожники осматривают путь. Рельсы кое-где слегка расшатаны, их укрепляют. И добивают несколько повредивших себе ноги животных, споткнувшихся о рельс и помятых не остановившимся табуном. Туши лебёдками затягивают в поезд. Трогаемся. Осторожно, на самом малом ходу, проезжаем место перехода пути табуном. Без аварии, обошлось на этот раз. Рассказывают, что как-то поезд не испугал табун. Вагоны сбросили с пути и опрокинули. Гигантская получилась мясорубка.
Рогачи эти вообще ого-го, осторожность нужна. Смотрел недавно видео, как они снесли стаю копытных хищников. Хищники очень сильные, по привычным нам земным меркам, но туповаты. Выбежали из лощины и кинулись к пасущемуся в степи стаду. Стадо сначало попятилось, прогнувшись в полумеяц, а затем, как по команде, кинулось в атаку широким фронтом. Пока хищные тугодумы соображали, уж поздно стало убегать. Сначало на рога, потом затоптали. Стадо замедлило бег, остановилось, развернулось, и отправилось обратно, к недоеденной траве, пройдясь ещё раз по втоптанным в дёрн трупам.
Полей вокруг уже не видать, да и жилья не особо. Рогачи и другие виды местных травоядных, чьи большие стада гуляют по территории Второго Периметра, отвыкают бояться. Крупных хищников тут отстреляли люди, а к виду самих людей животные постепенно привыкают. Природного дикого хищника заменил расчётливый потребитель. Когда особей изымают на мясо, это делается аккуратно, и оставленные в живых не особенно пугаются. Следим за балансом. Животных хватает для того, чтобы степь не зарастала слишком растительностью. Иначе вначале вырастает высоченная трава, а потом к ней добавляются кусты, создавая труднопроходимый и опасный буш, в котором поселяются новые, уже не степные, опасные человеку животные. А изымая животных себе в пищу, человек не даёт расплодиться стадам настолько, чтобы была сожрана вся растительность.
Но вот местность вокруг начинает меняться. Сначала появляются небольшие рощи и стоящие поодиночке громадные баобабы, которым повезло не быть сожранными травоядными в молодости. Деревья с развитой вширь корневой системой растут вдали друг-от-друга, чтобы не погибнуть. Постепенно просветы в растительности начинают попадаться реже, чем раньше рощицы на степных просторах. И вот уже мы едем через дремучий лес. Взлетают вспугнутые поездом яркие птицы. Чудесные крупные бабочки, объедающие нежную молодь побегов, не перешедшие на кормление цветочным нектаром, как привычные нам земные. Цветы-то в этом мире редкость, вот они и продолжают есть то, что ели будучи гусеницами, а долетать до лучшей еды теперь легче, чем раньше доползать.
Влажность сильно повысилась, с нас льёт ручьём.
Тут уже положено предпринимать дополнительные меры безопасности. Мы переставляем "Максим" на борт броневика, направляя его толстое рыльце в опасные джунгли. Дежурные солдаты в бронегрузовиках тоже берут оружие наизготовку.
Здесь в последние времена не было стрельбы, а вот дальше, за рекой, стрельба случается. Рейды с далёкого юга достигают своей цели. Казалось-бы, проделать долгий, опасный и трудный путь ради того, чтобы пострелять из автоматов по блиндированным вагонам, не очень-то оправдано с военной точки зрения. Но обстреливают. Всё дело в отчётности перед финансирующими джихад. Не зря, дескать, деньги и оружие берут.
Из-за послевоенного отступления добраться до русских поселений стало трудно. Если раньше река служила дорогой, по которой приплывали, то теперь она препятствие, которое надо преодолеть. Преодолев реку и заросли по берегам, надо ехать по открытой безлюдной степи к периметру. Ещё надо найти, на чём ехать. Тащить "джипы" издалека трудно и дорого. В полосе вдоль дельты тоже никто не живёт и ведётся усиленное наблюдение, не очень-то проскочишь. Есть, правда, гарнизоны вблизи реки, имитирующие наше присутствие там ради международной дипломатии. Но там хорошо продуманная система обороны и ловушек, оттуда нападающие редко уходят живыми.
Вот и приходится сначала долго плыть вверх против течения, а потом лезть через заросли вдоль реки. Путь по самой реке в районе бывшего основного ППД тоже давно и надёжно перекрыт. И получается так, что, пролезшие через джунгли и обошедшие наши караулы с секретами, те, кому повезло не сгинуть в здешней природе, выходят к просеке с железной дорогой, по которой мы сейчас и едем.
А вот показался и он, "мой" мост. Любуюсь на него с заслуженной гордостью. Сбоку, на болотистой низменности берега, большой насыпной бастион, выступающий далеко в воду. Многочисленные бойницы брустверов смотрят в разные стороны, посерёдке площадка для размещения всяких временных грузов и машин.
Снизив скорость, поезд въезжает на понтоны. Другого берега впереди не видно, путь идёт через острова и рукава. Мощь великой реки вполне ощутима, несмотря на то, что течение не быстрое. Мутный вал с чубчиками белой пены напирает на рукотворную преграду, негодуя на нарушившую многовековой порядок новизну.
Наши два моста стали на пути не только у течения и у речных банд-групп. Отношения с животным миром складываются динамично и часто трагично. Вон торчит из воды вихляющийся акулий плавник. Пресноводная, реликтовая хищница прёт против течения, ей почти ничего не видно в мутных струях, и она уверена в том, что не может быть преграды там, откуда течёт вода. Почуяв в последний момент неладное, акула приподнимает голову, чтобы глянуть вперёд поверх воды, и от этого лишь больнее бьётся рылом о понтон.
Не всегда предки этих акул жили в пресной воде. Когда-то здесь было море, но река натащила наносы, наращивая свои берега. Жидкое создало твердь. Соль постепенно исчезла, акулы постепенно привыкли.
Не всегда конфликты живого с железнодорожным мостом кончаются бескровно, как в случае с нашей ушибившейся рыбиной. Ради безопасности пассажиров часто приходится стрелять. Да и сами животные пытаются использовать мост весьма по-разному. Вечерний крокодил, начав ощущать снижение своей активности вследствии захода солнца, норовит устроиться на ночёвку на мосту. И лежит, прижавшись челюстью. Следит таким образом за вибрациями. Так-же и земные крокодилы, лежат и слушают грунт, чутко улавливая приближающиеся шаги врага или жертвы.
Нарастающий плавно гул от приближения ночного поезда не воспринимается как шаги. Наверное, он кажется животным лишь порывом ветра. А яркий прожектор надвигающегося локомотива воспринимается как встающее утреннее солнце, и крокодилы привычно приподнимаются и широко разевают пасть, начиная свой "баскинг", стремясь подставить лучам как-можно большую площадь тела и быстрей прогреться. Так и встречают поезд, с открытым хлебалом.
Поняв в последний момент, что что-то неладно, те, кто помельче, стараются прыгнуть в воду и удрать, а те, кто побольше, наоборот, кидаются в атаку на паровоз. Надо-ли говорить, что у здешнего паровоза удлинённый и усиленный путеочиститель. Охрана моста старается предотвратить подобное, но не всегда справляется. Отстреливают из противотанковых ружей, стараются отпугнуть. Подъезжает усиленная дрезина, краном стаскивает туши в воду, где их уже ждут весьма размножившиеся тут падальщики самых разных видов.
Видим вокруг немало следов этих трагедий, старых и свежих костей вокруг. Прям мост скелетов. Вон на примыкающем к дороге островке вытянулся совсем-уж гигантский костяк, положив внушающие ужас челюсти на край понтона. А вот последствия недавнего ночного происшествия. Для охраны моста вокруг него построено немало разных мини-фортов. На прошлой неделе добавили ещё один. Сохранившаяся с довоенных времён речная верфь, временно переквалифицированная на железо-бетонное судостроение, спустила на воду очередную баржу. Баржу сплавили вниз по течению, провели сквозь мост, разомкнув понтоны, и посадили специально на мель, создав таким образом новый пост. На этот-то новый пост и заскочил ночью голодный ящер, надеясь поживиться гарнизоном. Надеюсь, это ему не удалось. Зловонная туша ещё лежит в барже, облепленная пирующими кожистыми летунами и поналезшими из воды мелкими трупоедами. Неудачная оказалась идея, сделать форт с таким низким бортом.
Неприятности на мосту доставляет ночному крокодилу не только человек, но и главный враг и пищевой конкурент этого-самого крокодила. Кит! Не тот кит, к которому мы привыкли на старушке-Земле, а его давний предок, постепенно переселяющийся с суши в воду. Вернее, его здешний аналог. Кто-то вроде древнего амбулоцетуса. Вместо плавников перепончатые лапы, бурая шерсть, поросшая симбиозными водорослями, придающими зелёные маскировочные пятна. Сопоставимый по размеру со здешними крупными крокодилами, он имеет перед ними некоторые преимущества. В основном это касается органов чувств. Лежать на дне или на берегу, "слушая" вибрации нижней челюстью, он может так-же, как и крокодил. А вот ночное зрение, пожалуй, получше. Глаза с чёрно-белой сетчаткой, ибо так она более светочувствительна. Кит преимущественно ночной охотник, тогда-как у крокодила пик активности в жару сиесты, когда кит вынужден пережидать высокую температуру. Так и стараются друг-друга выследить, в "своё" время.
В воде к киту никак незаметно не подобраться, так-как у него есть почти-что кошачьи усы-вибрисы. Кит усатый-волосатый. Улавливая малейшие изменения течений и вибраций воздуха и воды, кит является царём мутных речных глубин. Не давая напасть на себя внезапно, сам может выследить кого-угодно. Слух тоже лучше. Имеется полноценный слуховой аппарат млекопитающих и симпатичные маленькие ушки.
Амбулоцет плывёт, изгибая тело в вертикальной плоскости. Когда удаётся взглянуть на это, например, сверху, с пролетающего самолёта, видно, как он изгибается вверх-вниз, гребёт ногами, как спортсмен брассом, от такой антропоморфности становится не по себе.
Ночью кит тихо подплывает к мосту. Слегка высунувшись во тьме из воды, он рассматривает спящего крокодила. Потом ныряет и, оттолкнувшись от дна ногами, мощными движениями набирает скорость. Вылетев на поверхность, он стремительно оказывается на понтоне и успевает сомкнуть челюсти на жертве раньше, чем крокодил сможет воспользоваться своей пастью. Застигнутый врасплох и грамотно, "по месту", схваченный, крокодил уже не способен извернуться так, чтобы вцепиться в ответ во врага. После короткой борьбы и агонии начинается кровавое пиршество.
Вообще-то, здесь, в среднем течении реки, встречаются амбулоцеты среднего размера, растущие. Самые большие, как и раньше на Земле, обитают в эстуариях и дельтах.
Мост закончился. По бокам вагонов опять потянулись опасные приречные заросли. Но нам повезло миновать их без приключений. Ильин, приподымаясь повыше, смотрит куда-то на левую сторону.
-Вон там меня смертушка моя костлявыми руками трогала.
Это он вспоминает, как под ядерный удар попал. Там, по левой стороне от нашего поезда, находится бывшый ППД, пункт постоянной дислокации. Основная военная база, где так опрометчиво была сосредоточена почти вся тяжёлая боевая техника страны.
ВОСПОМИНАНИЯ ИЛЬИНА
Торжествующе сияя, огненный шар вознёсся в небо. Раздуваясь, шар мега-вампиром засасывал внутрь себя останки людей, зданий, машин, огромные массы испарившегося грунта. Свита огненного владыки, воздушные вихри и смерчи, следуя за ним, тоже поднимали ввысь пыль и почву. Поднявшись на несколько километров, шар остыл и потерял своё свечение. Выросший гриб конденсировал радиоактивные материалы на поднятых с земли частицах. Сносимый ветром, гриб стал сеять свои споры, оставляя смертельный след облака. Треть осадков отправилась по тропосфере огибать планету на этой широте, остальное выпало вытянутым овалом здесь.
Капитан, тогдашний командир Ильина, смотрел на шар. Он знал, что там, в прекрасно-ослепительном сиянии, находится теперь его семья, поднятая в небеса вместе с домиком в военном городке. И ему очень хотелось быть с ними в этот миг, в полном единении, разом прекратившим житейские хлопоты. Наплевать на начавшуюся войну, на невзгоды.
Но сработала выучка и въевшаяся в нутро дисциплина. Оценить обстановку. Связаться с командованием.
Рация не работала. Современные микросхемы были разрушены электро-магнитным импульсом ядерного взрыва, да и если-бы была специальная ламповая радиостанция, то всё-равно вряд-ли удалось-бы связаться. Такие сильные сейчас в эфире бушевали помехи.
-Едем к телефону!-глухим голосом скомандовал капитан Ильину. Ильин, выученный на механика-водителя БТРа во время срочной службы на Земле, сейчас "рулил" обычным джипом. Ресурс бронетехники берегли, и в данный момент их патруль на обычной гражданской машине оказался вдали от ППД. Благодаря чему и выжил.
Добрались до стационарного секрета с проводной линией связи. Телефон, "тапик", выдержал электро-магнитный катаклизм. Благодаря тому, что был полевой, военный, ТА-57. Был получен приказ ожидать дальнейших распоряжений.
Пока у группы Ильина тянулись томительные часы безделья, инженеры в Береговом сумели оперативно поставить датчики на беспилотники, те слетали по запрограммированному маршруту и доставили сведения о радиационной обстановке. После чего командование по телефону смогло прояснить ситуацию и отдать приказы.
Выяснилось, что враг ограничился внезапными ядерными ударами и больше не предпринимает никаких враждебных действий, наступления не ведёт. Свои войска, напротив, собираются в дальний поход. Мстить.
Для того, чтобы достичь района сбора, группе Ильина необходимо было пересечь вытянувшийся длиннющим овалом радиационный след. Радиация постепенно уходила. Через час после выпадения смеси изотопов(радиационных осадков) уходит примерно 10% , в течении суток 50% полной дозы. Полная доза облучения (до полного распада радиоактивных веществ) равняется уровню радиации через час после взрыва, умноженному на пять. Например, если уровень 10 рентген в час, то полная доза 50р. Есть ещё такой способ приблизительного подсчёта: каждое семикратное увеличение времени от взрыва приводит к уменьшению радиоактивности в 10раз. Значит,через 7 часов в 10 раз, через 49 часов в 100 раз.
Командир, располадая полученными данными и вспомнив, чему учили в училище, стал производить расчёты. Помимо специфических знаний советского офицера, готовившегося к глобальной ядерной войне, он сохранил и старую полевую сумку с соответствующим содержимым. Был там и целлулоидный листок с номограммой. На номограмме три вертикальных шкалы. Левая шкала, это интенсивность излучения в р/ч, средняя это эталонная интенсивность тоже в р/ч, и правая шкала время в часах. Пользуются номограммой так: когда, например, надо узнать уровень радиации через некоторое время после современного состояния, то тогда на левой шкале находят соответствующий современному уровень радиации и линейкой соединяют с временем после ядерного взрыва на правой шкале. Замечают точку на средней, эталонной шкале. Потом через эту точку проводят прямую от отметки того времени, о котором нужна информация, и смотрят результат на левой шкале.
Номограмма https://ibb.co/6ny9cGz
Капитан, получивший по телефону данные о уровне радиации на маршруте движения, соединил соответствующую точку на левой шкале со временем после взрыва на правой. От полученной точки средней шкалы он двигал линейку, определяя, через сколько часов радиация спадёт до приемлемых величин. Он рвался мстить, и часы ожидания казались ему слишком длинными.
Если преодолевать заражение пешком, то, конечно, они погибнут. При стандартной скорости 5 км в час они схватят примерно 200 рентген за то время, что придётся провести в пути. Но считается, что автомобиль защищает от радиации вдвое (бтр в 4 раза, танк в 10 раз). Это уже сто рентген. Плюс скорость, сокращается время пребывания под облучением. И они понеслись.
-Одеть на себя всё, что можно (это значительно защитит от бета-излучения)! Сделать маски! Поднять стёкла и законопатить щели тряпками от пыли! Ноги поднять выше на сиденья, подальше от облучаемого пылью днища.
Подвеску не берегли. Здоровье дороже, да и эту машину всё-равно придётся бросить. Патрульные подскакивали на своих сиденьях так, что бились макушками о крышу. По пути попадалось немало мучающихся животных, одни ошалело носились, другие корчились на земле.
Впереди показался длинный, вытянутый холм, располагавшийся к их машине своей короткой стороной. Этот холм и его окрестности были хорошо известны патрулю.
-Объезжай по подветренной стороне.
Тут выпало меньше пыли из облака. Слегка наклоняясь вбок, "джип" нёсся по склону, лавируя меж кустов. И хоть невелики были эти кусты, но всё-же они сумели укрыть до поры, до времени довёдшую до аварии беду. Рассвирепевший от непонятной ему по происхождению боли бронезавр метался, пытаясь обнаружить мучающего его врага. Ну и вот внезапно этот враг материализовался. Завывающий мотором железный зверь, в котором сидели виновники невиданного доселе в этой природе ядерного бедствия, люди, оказался объектом агрессии.
Уклоняясь от атаки, Ильин вывернул руль, "джип" проломил громадный куст и забуксовал на песке, стрельнув воздухом из порванных острыми обломками веток шин. Бойцы успели выпрыгнуть за мгновенья до того, как радиоактивная туша перевернула машину и расстреляли очередями в упор агонизирующего бедолагу.
Автомобиль для дальнейшей езды на нём был непригоден. Теперь придётся пешком. Рядом течёт ручеёк в небольшом овражке, в нужном направлении. Повезло, выходящие из-под земли воды родника чисты, выпавшую на поверхность смертельную пыль уже унесло, да и облако перепрыгнуло "клин" холодного воздуха в овраге. Лишь-бы дождь не пошёл. А-то всю пыль будет смывать как-раз в ручей, по которому идти.
Овраг с ручьём вошёл в густую рощу, ветви смыкались над головой. Это тоже на руку, пыль осела наверху на кронах. Опять-же, лишь-бы дождь не стал смывать её на голову. Какое-то расстояние удалось преодолеть таким образом. Но всё хорошее рано или поздно кончается.
Ручеёк внезапно превратился в пруд, созданию которого поспособствовала туша громадной гиены, перегородившая поток, а потом, выйдя из рощи, и совсем пропал, влившись в большую грязную лужу с потрескавшимися глинистыми берегами. И дальше море густой травы, собравшей радиоактивную пыль со всей округи. Везение закончилось.
Минутное раздумье командира.
-Поджигай!
Он решил поднять вверх выпавшую пыль пожаром и успеть пройти раньше, чем большая часть осадков ссыплется обратно вниз.
-Маски получше делайте!
Чтоб не вдохнуть смертельную гарь. При внутреннем облучении, при попадании опасных веществ с пищей или при вдохе, опасней всего становятся альфа-частицы. При попадании на поверхность тела они не могут "пробить" верхний, отмерший слой кожи. А вот при воздействии непосредственно на живые ткани альфа- становятся опаснее, чем бета- и гамма-частицы.
-Накидки делаем! Идём как можно ближе к огню. Чтоб не успевало на нас опуститься.
Истекая потом и задыхаясь, брели они, следя за направлением по компасам. Радиоактивный румянец постепенно превращался в загар. Насморк на жаре, чего-бы это? Наконец, участок густой травы закончился. Дальше трава была съедена травоядными. И так-же то был конец зоны заражения.
-Сбросить верхнюю одежду и обувь! Ищем воду для дегазации.
Потом они добрались до района сбора, там им помогли, накормили и одели.
Кто-то из едущих мстить формировал колонны, иные ехали самостоятельно, на одиночных машинах. Новое правительство, наспех формируемое взамен погибшего в Демидовске, ещё даже не пыталось влиять на эти процессы.
Командир построил бойцов своего патруля.
-Слушайте, бойцы. Для длительного рейда и последующих боёв нам нужны хорошие колёсные броневики. Гусеничные не годятся, ресурс ходовой части не позволяет, не доедут. Подходящие машины находятся вблизи эпицентра на нашей базе, в радиации. Приказывать вам доставать их оттуда я не могу. Но достать машины необходимо.
И первый отправился в ещё не погасшие пожары военного городка. Он не остался одинок.
Камикадзе вывозили броневики из опасной зоны, чтобы после деактивации другие бойцы могли быстрее ехать на них воевать. В цистерну пожарной машины загрузили моющие средства и мощным напором смывали с брони радиацию. Меняли воздушные фильтры.
Обычно в опасную зону заезжали группой на машине и там рассаживались на броневики. Ильину досталось пассажирское место в муниципальной поливалке. Кто-то смог быстро сообразить, как можно уменьшить распространение радиоактивной пыли ветром. В цистерны заливали барду, образовавшуюся при переработке различных сельхозпродуктов, и поливали ею грунт и другие поверхности вблизи эпицентра, образуя пленку, вполне способную продержаться до сезона дождей. Для получения более прочной корки стали добавлять хлорид кальция. Чтобы закрепить грунт на более долгий срок, стали сыпать в барду семена самых различных растений, которые только попадались под руку, от укропа с анютиными глазками до самых экзотических.
Так-же по железной дороге подгоняли цистерны с сырой нефтью и поливали, размазывали её где только могли.
Последний свой броневик, "Водник" с башней от БТР, Ильин, преодолевая адинамию, выводил из заражения уже ночью. И больше всего ему запомнилось дерево какой-то местной породы, светившееся от взаимодействия своих ферментов с радиоактивными частицами.