Калинина Кира : другие произведения.

Лабиринт

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    всё уже было - и это тоже... всё по кругу...

  Эмиль Стеглик сидел у стойки бара над стаканом жидкой тьмы - во тьме мерцали звёзды. Коктейль "Глаза ночи". Чем больше звёзд, тем крепче напиток. У Стеглика звёзды сгущались в шаровое скопление, но он был слишком взвинчен, чтобы опьянеть.
  Над головами посетителей, словно пузырьки в бокале шампанского, гуляли прозрачные сферы размером с теннисный мяч. Подлетали поближе, покачивались на уровне глаз и снова всплывали к потолку. Внутри сфер изгибались обнажённые женские фигурки, возникали крупные планы смазливых мордашек и пикантных частей тела. Стеглик сомневался, что это действенный способ завлечь мужчину, пока не увидел, как сосед слева, тощий и мрачный, как все янагары, ткнул пальцем в одну из сфер. Через минуту за его спиной образовалась пышнотелая блондинка в бикини из цветов и бабочек и потянула клиента за собой.
  Стеглик облегчённо вздохнул. Одной помехой меньше. По периметру бара были установлены поглотители звука, оберегая покой тех, кто хотел пропустить стаканчик наедине со своими мыслями или перекинуться парой слов с приятелями, не надрывая горла. Грохот из центра зала накатывал на бар, как штормовой вал на волнолом, и просачивался внутрь, усмирённый до мелкой зыби. Но чтобы тебя услышали за стойкой, всё равно придётся повысить голос. А под боком непременно торчит чужое ушко.
  Может быть, сейчас?..
  В дальнем конце стойки дремал разомлевший койн. Полутонная туша выпирала из низкой лохани, на месте которой могли разместиться четыре обычных табурета. В клубе имелись сиденья-трансформеры, способные подстраиваться под форму тела представителей разных видов. Это должно стоить владельцу уйму денег...
  Гиганта можно не брать в расчёт, койны подслеповаты и тугоухи. Хуже, что через два табурета от Стеглика, как птичка на жёрдочке, примостилась землянка. Кожа цвета корицы, алый корсаж, юбочка из белых и красных перьев, колготки в крупную сетку и лаковые туфли на каблуках таких высоких и острых, что можно проткнуть человека насквозь. Девица изо всех сил старалась поймать взгляд Стеглика. Стелгик делал вид, что не замечает её потуг, и глядел в зеркальный потолок.
  В потолке отражались блики огней, посетители, сидящие и пьющие вниз головой, полки с бутылками, гирлянды бокалов... и совсем не отражался бармен, скользящий туда-сюда так сноровисто и плавно, словно вместо ног у него колёса, способные поворачивать во все стороны.
  Собственно, так оно и было. Бармен ведай, а у ведаев нет ног. На руках под белёсой полупрозрачной кожей, подсвеченной изнутри биолюминесцентными реакциями, тонкими лучиками проглядывали кости. Дома ведаи жили в воде и одежды не носили, но земные условности вынуждали их прикрывать тела. Бармен нарядился в ярко-синий балахон без рукавов. Тяжёлая плотная ткань занавешивала узкую грудь с двухкамерным сердцем, выпуклое кольчатое брюшко с тёмными комками органов пищеварения, скрюченный хвостик и тележку с приподнятым ложем, на которое ведай опирался пахом.
  От отца Стеглику досталось небольшое предприятие по производству тележек для ведаев. У самых дешёвых моделей были только колёса, но устройство бармена наверняка снабжено телескопическими лапами и антигравитационной установкой. Стеглик знал, что клуб принадлежит ведаю по имени Ури и что трижды в неделю этот Ури сам обслуживает посетителей. Межвидовые заведения содержать трудно и не всегда прибыльно, но Ури, как видно, процветал. Сузиана - космополитичный город, здесь многим нравится развлекаться в обществе инородцев.
  Коричной девице наскучила стрельба глазами. Она пересела поближе, изогнулась, тыча Стеглику под нос выпирающий из туго затянутого лифа бюст.
  - Не угостите даму "Цветком страсти"?
  Так именовали койнианское растение - афродизиак для землян, и так же назывался коктейль, в который добавляли экстракт этого растения.
  Стеглик поглядел мимо девицы, сказал: "Нет", - и отвернулся.
  Проблема в том, что ведаи не состоянии обходиться без воды больше пяти часов. Ури мог покинуть свой пост в любой момент, и неизвестно, появится ли он снова.
  Ничего, подумал Стеглик, приду завтра. Приду столько раз, сколько будет нужно. Его предупредили, что ведай не станет говорить вне бара...
  На спину навалилась жаркая тяжесть, цепкие руки обвили шею, в нос ударило парфюмом, и противно сюсюкающий голос произнёс в самое ухо:
  - Почему мой пупсик такой грустный?
  Бармен вручил подошедшей официантке поднос с тремя бокалами жёлтой, как грудка канарейки, жидкости, стремительным рывком подкатил к месту, где сидел Стеглик, и сердито забулькал, пуча на девицу чёрные глаза-горошины, тусклые, как кусочки полированного гагата.
  Мулатка фыркнула, обрызгав слюной щёку несостоявшегося клиента, соскользнула с табурета и пошла прочь, обиженно вздрагивая на ходу торчащими из-под перьев тощими ягодицами. Стеглик поглядел ей вслед и отвернулся, качая головой.
  - Пожалуйста, простите, сударь... - прошелестел ведай. - Апсара бывает навязчива и прямолинейна. Но у неё свой круг поклонников. Девочка очень страстная.
  - Вас зовут Ури?
  Землянам не даются инопланетные имена, и каждый чужак, захотевший жить на человеческих планетах, старался обзавестись удобоваримым для людей прозванием. Лучше всего таким, которое сам сможет выговорить без помощи речевого преобразователя.
  - Да, сударь. Чем могу быть полезен?
  Мышцы на лице ведая напряглись, и кожная складка под длинным, как у морского конька, рыльцем растянулась в подобии улыбки. Ури явно поднаторел в имитации человеческой мимики. Только глаза его были пусты и холодны, свет скатывался с округлой поверхности зрачков, не проникая внутрь - как вода со стекла.
  Стеглик скосил взгляд на койна. Тот приоткрыл красный глаз и задрал верхнюю губу, обнажив внушительные клыки. Между клыков торчал тонкий шланг, уходящий за стойку к замысловатому устройству из трубок и баллонов. Койн курил рушианский кальян, из височных дыхательных отверстий текли струйки сизого газа, так что казалось, у мохнатого гиганта из ушей дым валит.
  Стеглик хлебнул тьмы и звёзд, нёбо закололо, по жилам заструилось тепло.
  - Мне сказали, вы можете помочь в одном деликатном деле...
  - К вашим услугам, сударь.
  - Видите ли, мне нужна помощь особого рода... - Стеглик понял, что мямлит, задержал дыхание и бросился в омут головой: - Лабиринт. Я должен в него попасть.
  - Простите. Не понимаю, о чём вы, - приятный человеческий баритон, который выбрал для себя Ури, зазвучал вкрадчиво.
  - Прошу вас. Мне очень нужно.
  "Улыбка" ведая стала шире, глаза тоже. Человек бы в такой ситуации прищурился.
  - Вы знаете, что землянам запрещён доступ в Лабиринт?
  - Ланты не подчиняются законам Земли. Ведаи тоже.
  - Да, но вы ставите себя в опасное положение. Если кто-то прознает о ваших намерениях или если вы передумаете...
  - Я не передумаю.
  - Может быть. Но я намерен и дальше вести бизнес на этой планете. Мне не нужны неприятности.
  Стеглик едва удержался, чтобы не схватить увёртливую тварь за грудки и не встряхнуть как следует.
  - Пять тысяч, - сказал он. - И тягач на орбите. Старый, но модернизированный, с хорошим гипердвигателем и полным набором навигационных программ. Потянет ещё тысяч на восемь.
  Ведай помотал головой. Он больше не улыбался.
  - Боюсь, сударь, вы пришли не по адресу, - его голос обрёл твёрдость окончательного отказа. - Живите своей жизнью. Это всегда лучше.
  Стеглик сжал кулаки.
  - Послушайте, я потратил семь месяцев и двадцать тысяч "звёздочек", почти всё, что у меня осталось, чтобы разыскать вас. Я не могу повернуть назад. Мне некуда поворачивать. Просто сведите меня с лантами, и я...
  - Сожалею, сударь, мне нечем вам помочь. Но могу предложить другой способ забыться. - Фальшивая улыбка вернулась на рожицу ведая. - Лучшие самочки галактики в нашем голографическом пип-шоу. Гуманоиды и негуманоиды. Межвидовые сексуальные игры. Полный эффект присутствия. Первые десять минут за счёт заведения. Не отказывайтесь, сударь, - добавил бармен с нажимом. - Это ваш шанс изменить свою жизнь.
  Он с маху шлёпнул на стойку жетон с жирной цифрой "восемь" поверх яркой картинки. Перед глазами Стеглика мелькнула трёхпалая лапа с присосками, указывая куда-то вглубь зала.
  И что теперь? Умолять? Грозить? Дать промеж глаз?
  Стеглик открыл рот, подыскивая доводы, которые заставили бы прозрачного ублюдка уступить, но за спиной грянул смех, загалдели весёлые голоса. В бар ввалилась орава молодых землян, они мигом заняли табуреты по обе стороны от Стеглика. Ведай бросился обслуживать новых клиентов.
  Стеглик подумал, взял жетон и слез с табурета, повернувшись к бару спиной. В противоположном конце зала вдоль стены тянулся ряд пронумерованных голографических кабинок. Номер восемь оказался прямо напротив.
  Стоило выйти из-под защиты поглотителей, и девятый вал музыкальной канонады накрыл Стеглика с головой. В центре зала была устроена сцена, заключённая в гравитационном колодце. Там, в невесомости, среди частых вспышек и вытканных лазером узоров кувыркались и скользили вдоль шестов красотки трёх гуманоидных рас. Вокруг сцены толкались разгорячённые юнцы, с диванов и лежаков всех мастей наблюдали за представлением земляне, янагары, руши, койны и даже парочка ведаев.
  От бешеного пульсирующего ритма внутренности Стеглика свились узлом и просились наружу. Здесь было мало шаров с голенькими дюймовочками, но много дыма и световой чехарды. Дальше, на танцполе, в метании слепящих огней колыхались чёрные силуэты.
  Шатенка в кружевной пелеринке, под которой не было ничего, кроме серебряной краски, призывно улыбнулась Стеглику. Милое, неглупое личико напомнило Лизу в тот день, когда они впервые встретились, хотя внешне кареглазая девушка ничуть не походила на его погибшую жену. Стеглик отвёл глаза и поспешил пройти мимо.
  Сканер на дверце кабины считал информацию с чипа в его браслете: платёжеспособен... законопослушен... Щелчок замка - и дверца отъехала в сторону.
  Внутри цилиндрической кабинки не было ничего, кроме вертящегося кресла и пульта управления. Панорамный экран от пола до потолка заполняли женские тела в позах, которые не всякому акробату по силам. Стеглик вставил жетон в прорезь на пульте управления. Стенные картинки зашевелились, обрели объём и глубину, над пультом всплыло меню. Низкий, грудной голос с придыханием заговорил о возможностях программы для тех, кому лень читать.
  Стеглик уставился перед собой невидящим взглядом. Он ошибся, приняв настойчивость в голосе ведая за обещание. Когда он выйдет из кабинки, проклятого головастика за стойкой уже не будет.
  Внезапно экран погас, кабинка ухнула вниз и метнулась вбок - Стеглик схватился за край пульта, чтобы не упасть. Пару минут лифт двигался горизонтально, дважды менял направление и наконец остановился. Стеглик оказался в сумеречном зале, похожем на заводской цех, из которого вывезли оборудование, оставив только крепления и подставки для станков.
  Неужели это и есть лантийский Лабиринт? Говорят, в нём должны быть двери...
  Стеглик медленно двинулся вперёд, рыская взглядом по сторонам.
  Навстречу ему из-за контейнера с металлическим хламом шагнул лант.
  Ведай на тележке ростом не уступает человеку. Рогатая макушка ланта, завёрнутого в пурпур от шеи до хвоста, не доставала Стеглику до подмышек. Опорой гибкому телу с поджарым животом служили три пары сильных ног. Тонкие чехлы из искусственного сафьяна облепляли ступни с длинными растопыренными пальцами - этакие перчатки для ног. Две пары рук хорошо годились для того, чтобы разрывать песок. На треугольной морде суковатым наростом сидела дыхательная маска.
  Ланты происходили с планеты, на три четверти занятой раскалённой пустыней. Воды там почти не было. Ланты редко вели дела с ведаями.
  - Доброй ночи, господин Стеглик, - голос ланта оказался мягким и свистящим. - Не удивляйтесь. Мы стараемся побольше разузнать о своих будущих клиентах.
  Стеглик кивнул, принимая это объяснение и всё, что за ним стояло.
  - Вы были главой процветающей корпорации, имели жену, двоих детей и все основания быть довольным жизнью. Чуть больше трёх лет назад на вас обрушилась череда несчастий. В один миг вы утратили всё: ваша семья погибла, ваше дело разгромили и прибрали к рукам неизвестные злоумышленники. Вы так и не дознались, кто стоит за подставными фирмами, скупившими остатки "Неогалы", но выяснили, что крах ваш подготовлен руками Шани Трояна, вашего ближайшего друга и соратника. У вас осталась небольшая сумма денег и старый отцовский тягач, который в юности вы переоборудовали, сделав своей первой космической яхтой. Всё верно?
  Стеглик опять кивнул, стиснув зубы.
  - Остаётся понять, чего вы хотите...
  - Войти в Лабиринт.
  Лант качнул чешуйчатой головой.
  - Но для чего? Завершить расследование, отомстить врагам, вновь обрести утраченное, погибнуть вместо ваших жены и детей или вместе с ними, начать новую жизнь, не отягощённую болью пережитых страданий... Вы знаете ответ?
  Стеглик не колебался.
  - Вернуть утраченное. И не потерять снова.
  - Уверены?
  - У меня было время подумать.
  - Что ж, тогда идёмте.
  Лант двинулся вглубь зала, споро перебирая лапами и лавируя между выпирающих из пола конструкций с ловкостью заправского слаломиста. Стеглик поспевал за ним не без труда.
  Дальняя стена вся состояла из выступов и ниш. В одной из них Стеглик разглядел низенькую дверку впору ланту, но не землянину.
  - Я не представился. Меня зовут Гас.
  Мне всё равно, подумал Стеглик. Сердце вдруг корябнуло сомнением.
  - Вас, наверное, все об этом спрашивают... Мир, в который я попаду, на самом деле реален?
  - Не меньше, чем наш с вами, - лант обернулся к землянину. - Буду честен. Тут есть подвох.
  Стеглик мрачно хмыкнул.
  - Честно сообщаете мне об обмане?
  - Я не сказал "обман", я сказал "подвох". Мне кажется, я верно различаю значение этих двух земных слов, - широко расставленные глазки ланта поблёскивали из-под тяжёлых век, как мокрые ягоды крыжовника. - Вы сами отдаёте себе отчёт в том, чего хотите больше - обнять жену и детей или вонзить зубы в горло Шани Трояну? Лабиринт охотно откликается на тайные и подавленные желания. Если вы цельная личность, то увидите перед собой только одну возможность, однако земляне редко бывают цельными личностями. Скорее всего вам откроется сразу несколько путей, и вы не будете знать, какой из них приведёт к желанной цели. Иными словами, то, что вы найдёте за выбранной дверью, не обязательно окажется тем, что вы мечтали найти. Вам следует знать, что возврата из Лабиринта нет. Это билет в один конец. Впрочем, вы вольны отказаться.
  - Я решил.
  Гас сложил на груди обе пары рук.
  - Остаётся обсудить вопрос оплаты.
  - Всё, что у меня есть - ваше.
  Лант покачал головой.
  - Наши расценки высоки. А вы теперь не богач, господин Стеглик.
  Землянин похолодел.
  - Вы мне отказываете?
  - Вы наводили о нас справки и знаете, что мы не всегда берём плату деньгами.
  - Мне больше нечего дать.
  Он мог бы предложить свои деловые связи и свой опыт в управлении бизнесом, но бывшие коллеги и партнёры шарахались от него как от прокажённого, а репутация менеджера, разорённого под ноль, не стоила и ломаной "звёздочки".
  - Сейчас - да. Но, возможно, когда-нибудь мы попросим вас об услуге.
  Бывший богач удивится.
  - Вы же сказали, что это билет в один конец. Как я смогу оказать вам услугу, если никогда не вернусь?
  - Боюсь, вы неверно меня поняли. Я имел в виду лишь то, что мы не сможем вернуть вас, если вдруг вы решите, что с вас довольно. Мы не управляем процессом после того, как клиент вошёл в Лабиринт.
  - Вы не знаете, как работает ваша собственная игрушка?
  Из речевого преобразователя на шее Гаса посыпалась какофония звуков - шипение, кудахтанье, всхлипы. Стеглик понял, что слышит смех ланта.
  - Это не наша игрушка!
  Маленький ящер дважды быстро моргнул. Смех умер.
  - Простите, господин Стеглик. Но, если бы это мы построили Лабиринт, вряд ли наша раса сейчас ютилась бы по подвалам на чужих планетах, плохо пригодных для жизни. Просто в этом континууме нам выпал жребий надзирать за Лабиринтом. Мы подходим для этой работы, потому что не питаем охоты использовать его в своих интересах. Мы не бываем внутри. И не сможем вытащить вас. Но случается, не слишком часто, что некоторые наши клиенты возвращаются сами. Мы не можем объяснить, почему. Вы всё ещё готовы рискнуть?
  - Да.
  - Тогда прошу.
  Лант отступил в сторону.
  Стеглик потянул за ручку и, пригнувшись, шагнул в дверь.
  
  
  Из доброй сотни исков, выдвинутых против "Неогалы" и её президента, больнее всего Стеглика задели два.
  Рузанна Борич банально обвинила его в сексуальных домогательствах и финансовых махинациях.
  Милое личико сердечком, лучистая улыбка, изворотливый ум и хватка на зависть бульдогу... Рузанна была очень молода, когда совет директоров одобрил её назначение главой подразделения логистики.
  Время от времени Стеглик приглашал сотрудников высшего звена на домашние вечерники. Однажды Рузанна привела с собой трёхлетнюю дочку. Кроха отличалась тихим нравом и феноменальным послушанием. Лиза едва не расплакалась, узнав, что малышка страдает редкой формой психического расстройства, которое делает человека абсолютно безвольным. После она не раз звала девочку поиграть с Зоей и Робертом, строго-настрого наказав близнецам не обижать маленькую гостью, но к Рузанне отнеслась холодно: "Слишком предприимчива. Использует больного ребёнка, чтобы сблизиться с женой босса".
  В самом деле, казалось, вся воля и энергия, отпущенные матери и дочери на двоих, достались одной Рузанне. Она сияла, как сверхновая, шла к цели, как лавина, каждым шагом доказывая, что способна горы своротить, а потом воздвигнуть заново, если этого потребуют интересы компании. Операционная прибыль подразделения росла как на дрожжах, остальные финансовые показатели заставляли членов правления рыдать в экстазе. Пока не выяснилось, что отчёты сфальсифицированы от первой до последней цифры. На самом деле подразделение закончило год с убытками, а его начальница умудрилась прикарманить четверть миллиарда "звёздочек". Лиза попросила замять дело - ради ребёнка. Мошенницу заставили вернуть деньги и отпустили на все четыре стороны, не возбуждая преследования и не предавая случившееся огласке.
  Рузанна благодарила Стеглика со слезами на глазах, а через полтора года явилась в суд с обличительным иском, утверждая, что это Стеглик втянул её в аферу. Дескать, он забирал себе большую часть украденного, а когда она увязла по уши, шантажом принуждал к сожительству, так что ей пришлось не только уволиться из "Неогалы", но и улететь с Земли. Суд удовлетворил иск, закрыв глаза на преступные действия самой госпожи Борич.
  Вторую истицу, тоже мать больного ребёнка, Стеглик не встречал ни разу в жизни. Она даже на слушания не явилась, поручив заботу о своих интересах своре адвокатов и сотрудников правозащитных организаций. Возможно, ей было стыдно. Или стоявшие за ней подстрекатели знали, что женщина не сумеет убедительно врать в суде.
  Нора Дюсселькорн работала смотрителем в негуманоидном секторе самого большого на Земле межвидового аквапарка близ австралийского Мельбурна. Её шестилетний сынишка забрался на оставленную кем-то из ведаев тележку, врубил антиграв и на полном скаку шлёпнулся с трёхметровой высоты, переломав себе кости. Страховая компания оплатила дорогостоящее лечение, но мальчик всё равно остался инвалидом. И вот пять лет спустя Нора потребовала компенсации на том основании, что на тележке не было предупреждения "Не предназначена для использования людьми".
  Стеглику было жаль парнишку, но он полагал, что в несчастном случае можно обвинить кого угодно, только не его компанию. Суд решил иначе, взыскав с "Неогалы" астрономическую сумму.
  Когда-то деду Стеглика взбрело в голову выпускать тележки для ведаев. Отец сумел расширить дело и создал небольшую многопрофильную компанию, попутно завалив тележками ведайских иммигрантов, обитавших на Земле и в человеческих колониях. К несчастью, рынок никогда не был настолько велик, чтобы сделать фабрику по-настоящему прибыльной. Отец сохранил её только из сентиментальных соображений. Стеглик совершил ту же ошибку.
  Эх, сбрось он балласт вовремя, сберёг бы пару десятков миллионов... Но тогда его враги придумали бы что-нибудь ещё. Состряпали же они историю о том, что верфи "Неогалы" на орбите планеты Пинтра оскорбляют религиозные чувства рушей. "Когда по ночам руши смотрят в небо, - распинался адвокат, - они видят три яркие звезды, которые есть триада богов, но рядом с ними горит четвёртая звезда, которая есть демон". Не в силах дальше сносить глумление над святыней, руши потребовали убрать верфи или возместить моральный урон, оценённый точнёхонько сумму, равную рыночной капитализации предприятия. Когда девятью годами раньше Стеглик выкупил недостроенные верфи у разорившегося инвестора, руши радовались налогам, которые потекут в их казну, и рабочим местам для жителей отсталой Пинтры, а теперь оказалось, что всё это время им было больно смотреть, как поддельная звезда оскверняем чистоту божественного света.
  Само собой, для оглашения своих обид руши выбрали именно тот момент, когда компанию Стеглика схватили за жабры и начали свежевать. Средства массовой информации подняли крик на пол галактики, руши, живущие на человеческих планетах, громили представительства "Неогалы", на Пинтре шли демонстрации. Туземные рабочие, до тех пор примерно трудившиеся в эллингах, подняли бузу, выкинули в космос инженеров-землян и угробили пару почти готовых кораблей. Стеглик отправил Шани Трояна на Пинтру с указанием прекратить беспорядки любой ценой. Шани улетел и пропал. На верфях случилась крупная диверсия. Сведений о судьбе друга Стеглик так и не получил. А после взрыва заминированного гравиплана ему стало не до того...
  
  
  Каменный колодец. Ни входа, ни выхода. Даже дверца за спиной пропала. Значит, в одном ведай не солгал: обратной дороги нет.
  Пока Стеглик беспомощно озирался, случилось чудо. Колодец превратился в узкий коридор, стены шатром сомкнулись над головой, затеплились оттенками тёмного мёда. Стеглик двинулся вперёд. Надежда распирала грудь, было трудно вздохнуть.
  Шагов через двадцать коридор раздвоился. Стеглик постоял на распутье, повернул направо и почти сразу наткнулся на дверь. Высокий прямоугольник, сияющий оранжевым, как глаз разъярённого кота, отчётливо выделялся на гладкой стеклянистой поверхности. Стеглик потянулся к ручке-скобе, но в последний момент передумал, решив дойти до конца коридора.
  Конец оказался тупиком. Пришлось возвращаться. И только достигнув развилки, Стеглик понял, что дверь, в которую он не вошёл, исчезла.
  Тогда он взялся исследовать левый проход. Сначала там было две двери. Потом четыре. Шесть. Восемь... Чем дальше и быстрее шёл Стеглик, тем больше становилось дверей. Коридор поворачивал, ветвился - и по обе его стороны нескончаемыми рядами тянулись двери. Стеглик побежал. Две шеренги дверей слились в два сплошных потока, будто сами стены неслись навстречу землянину, причём со скоростью, большей, чем у него самого.
  Стеглик остановился, тяжело дыша.
  Неужели он упустил свой шанс? Что, если лишь та, первая, дверь давала возможность единственно верного выбора? Стеглик скрипнул зубами и, вызвав в памяти лица жены и детей, толкнул ближайшую дверь.
  В лицо плеснуло теплом, птичьим щебетом, запахом кофе, свежих пончиков и цветущих азалий. Стеглик обнаружил себя посреди аккуратно подстриженной лужайки, окаймлённой пышным кустарником. Поодаль, распустив зелёные локоны, толпились липы, из-за верхушек крон выглядывала покатая крыша, выложенная серой черепицей. Там, за деревьями, прятался особняк, построенный в подражание григорианскому стилю - стены из дикого камня увиты зарослями ипомеи, большие окна с решётчатыми рамами глядят на озерцо, по озерцу плавают утки с жёлтыми шейками, поникшие ивы обнимают ротонду, устроенную над самой водой.
  В беседке под липами был накрыт стол. Синело небо, солнце пробивалось сквозь ажур стенок и трепетание листьев, играя на кромках фарфоровых чашечек и приборах из мельхиора; пятнышки света лежали на спинках плетёных кресел, крахмальных салфетках и румяных булочках.
  Стеглик проглотил слюну. Он не помнил, когда ел в последний раз.
  У беседки торчал одетый в белое андроид с гладкой, как яйцо, башкой. Джо или Джей?
  - Ты сегодня рано.
  Прежде чем обернуться, Стеглик задержал дыхание.
  На Лизе было кремовое платье в мелкий цветочек, босоножки на тоненьких ремешках подчёркивали изящество ступней и лодыжек. Лёгкий ветерок выхватил прядку из идеально уложенной причёски. Стеглику очень хотелось пригладить жене волосы, но он не смел.
  Лиза дежурно чмокнула его в щёку.
  Мимолётное касание упругого тела. Едва уловимый запах фиалок... У Стеглика закружилась голова.
  - Что с тобой? - Лиза отступила на шаг, внимательно заглядывая ему в лицо. - Ты здоров?
  В зеленовато-голубых, как молодая бирюза, глазах было столько участия, что у Стеглика сдавило горло.
  Он покачал головой. Сказал хрипло:
  - Ты сегодня очень красивая.
  Лиза удивлённо рассмеялась.
  - У тебя точно всё в порядке?
  - Лучше не бывает.
  Стеглик поднял руку и бережно вернул на место непокорный локон.
  Лизины глаза стали, как озарённое солнцем море.
  - Я распоряжусь чтобы принесли ещё прибор.
  Она сделала знак слуге-андроиду. Повернулась и крикнула:
  - Роберт, Зоя! Идите поздоровайтесь с отцом!
  Из-за куста азалии высунулись две растрёпанные белобрысые головки.
  - Папа пришёл!
  Чинный покой лужайки треснул и разлетелся вдребезги: словно не восьмилетние двойняшки, а табун дикарей, мелькая смуглыми коленками, с хохотом, мяуканьем и визгом нёсся на Стеглика. Он раскинул руки.
  - Господи! - ужаснулась Лиза. - Что вы там натворили?
  Два пострелёнка, чумазые сплошь от ярких тряпичных туфель до раскрасневшихся мордашек, впорхнули в отцовские объятья, как бабочки в сачок. Стеглик подхватил обоих и закружил, зачарованно глядя, как две пары тонких ножек летят над землёй.
  - Стойте! - запоздало крикнула Лиза. - Испачкаете отца!
  - Пустяки, - отозвался Стеглик, тяжело дыша.
  Лиза была непреклонна.
  - Немедленно марш в дом!
  Она подозвала андроида.
  - Проследи, чтобы они умылись и переоделись. Нет, лучше я сама.
  Лиза схватила близнецов за грязные ладошки и кивнула мужу.
  - Пожалуйста, подожди, мы сейчас.
  - Мне тоже надо помыть руки и накинуть что-нибудь посвободнее, - сказал Стеглик, увязываясь следом.
  Он боялся, что, если потеряет Лизу и детей из виду, они растают как мираж в пустыне.
  
  
  День прошёл, будто во сне. Стеглик ощущал себя электронным процессором, чья схема вот-вот расплавится от перегрева. Три года в убеждении, что жизнь кончена, медленное помрачение под бременем горя и вины... Сегодня он совершил невозможное, его дом был чашей блаженства, но чудо оказалось слишком велико - сердце грозило не выдержать избытка счастья, а мозг, против воли и желания искал подвох...
  Лиза. Она и правда краше, чем помнилось.
  Но не может быть, чтобы он выпрыгнул из кожи вон, разыскивая Лабиринт, ради шанса окунуться в искусно слепленную виртуальную фальшивку... Если Лабиринт - просто мощный инопланетный компьютер, стало бы правительство его запрещать? И стали бы люди и нелюди отдавать последнее ради иллюзии, которая по силам любому домашнему симулятору? Ну, хорошо, не любому, и не такая правдоподобная...
  Да полно, одёрнул себя Стеглик. Не в том ли дело, что Лиза перестала улыбаться тебе с нежностью и теплотой задолго до своей гибели? Лабиринт отыскал для тебя такую версию реальности, в которой она осталась любящей и ласковой женой. Вот и всё объяснение.
  Стеглик прикрыл глаза и увидел себя под сумрачным небом Адезии, на мокрых ступенях высокого крыльца Судебной палаты. Внизу темнел квадрат сквера, расчерченный стрелками аллей и скупо подсвеченный тлением редких лампионов. Мимо, выбивая каблуками дробь, катились вниз припозднившиеся клерки. За спиной высилась семнадцатиэтажная громада серого камня, призванная олицетворять непоколебимость правосудия, вход охраняли бронзовые львы с раззявленными в безмолвной угрозе пастями. В одной из комнат этого оплота справедливости одетый в строгий костюм человек с длинным, холёным лицом только что в открытую сказал Стеглику о том, на что другие только намекали. Нет, его не убьют, смерть его теперь никому не нужна, но если он не бросит свой любительский розыск, следующее слушание приведёт его на скамью подсудимых, а оттуда - в лунную тюрьму Зебан, где он скоротает остаток дней в компании отпетых рецидивистов. И если в его голове уцелела хоть капля здравого смысла, он оставит всё, как есть, найдёт себе тихую планету и забудет, что когда-то входил во вторую сотню богатейших людей галактики.
  Стеглик искал в себе злость, а находил только безысходную, тупую боль. Грозовая хмарь давила на плечи, дождь сыпал за воротник, и среди тысяч городских огней ни один не горел для него. Он подошёл близко, он чувствовал запах серы, но у него не осталось сил бороться и ненавидеть. Он достиг предела, за которым только сумасшествие, тюрьма или петля. В тот сырой, ненастный вечер на чужой планете ему предстало лицо будущего - мрак и холод, бесцельное крысиное ползание по гнилой изнанке мира.
  Отныне он избегал солнца, красивых мест, праздничного скопления людей, потому что радость резала ему сердце, как яркий свет режет привыкшие к темноте глаза...
  Но сейчас воспоминания несли Стеглика дальше в прошлое.
  Через полгода после женитьбы они с Лизой гостили у нового делового партнёра, президента инвестиционного банка "Аль Сав" Альчиде де Вика. В ту пору Стеглик не был и наполовину так богат, как накануне краха, и расположение де Вика много для него значило.
  Через необъятное поместье финансиста тёк полноводный поток, вода струилась над лужайкой всех цветов радуги, словно загнанная в невидимую трубу; перед глазами мелькали водовороты и пенные буруны. Всякий мог, пригнувшись, пройти под брюхом водяного удава или лечь на траву и снизу любоваться бурлением в его чреве. Для охотников пощекотать нервы была ещё забава: поднявшись по золочёным ступеням, парящим в воздухе, сесть в лодку и проехать по реке, обозревая округу с высоты. Самые отъявленные смельчаки пробовали даже искупаться, но это не было вполне безопасно. Приближаясь к пруду, устроенному в лесистой лощине, речка вставала на дыбы, карабкаясь в небо, и водопадом рушилась в самую середину водоёма, уступая наконец зову тяготения. Именно поэтому лодка была снабжена антигравом. За мгновение до того, как поток обрывался вниз, компьютер лодки включал тягу, и судёнышко возносилось над прудом, а пассажиры испускали дружное "Ааахх!"
  Ночью вода переливалась призрачным огнём, в низком небе, на серебряных и золотых нитях, цвели крупные звёзды. Крохотные феи в коротких платьицах ударяли по ним палочками, рассыпая во тьме искры и малиновый перезвон. Поместье было нашпиговано высокотехнологичными чудесами, как спинка ежа иголками. Стеглик даже думать не хотел, во сколько обошлись де Вику эти излишества, но Лиза была в восторге.
  Другие гости уже отправились на боковую, а они вдвоём всё бродили по придуманному раю Альчиде, не размыкая рук, как школьники.
  На разноцветную траву легла роса. Диск влажной розовой луны покоился на изломе подвешенной в небе реки. Лиза прильнула к груди Стеглика, мечтательно возвела глаза к ночному светилу.
  - Когда-нибудь и мы будем так жить, правда, Эмиль?
  "В парке аттракционов?" - хотел съязвить он, но в Лизиных глазах мерцали блики искусственных звёзд, в голосе звучало предвкушение, и Стеглик промолчал. Ему было жаль разрушать волшебство этой ночи. Пусть делает, как хочет, решил он.
  Через два месяца выяснилось, что Лиза беременна. Когда Стеглик разложил перед ней реэлторские проспекты, она со смущённой улыбкой ткнула пальцем в серый кряжистый особняк в объятьях зелени и синевы, словно прораставший из глубин земли и времени, и сказала, что именно так в детстве представлена себе домик сказочной принцессы...
  Стеглик открыл глаза. Это моя принцесса, моя сказка, и я буду жить в ней, даже если это всего лишь порождение химических реакций в моей голове.
  
  
  Его разбудил тычок в плечо и сонный голос Лизы:
  - Эмиль... Будильник.
  Первый звонок автоматически включил лампу в изголовье кровати. Голографический проектор среагировал на блеск глаз, высветив на потолке неяркое табло с показаниями часов и минут, погодных условий и текущих фондовых индексов семи крупнейших бирж галактики. Стеглик скосил взгляд на жену. Лунное сияние ночника делало её лицо томным и манящим. Льняные волосы спутанными прядями падали на лоб и щёку, дыхание было ровным. Лиза обладала счастливым умением засыпать и просыпаться мгновенно. Как он мог забыть?
  Любуясь изгибом пухлых губ, игрой света и тени на точёных чертах, Стеглик незаметно задремал. И вздрогнул от вопля нового звонка. Ноктюрн Бородина. Скрипка хороша тем, что, впиваясь в уши, способна выдернуть сознание даже из самого глубокого сна. С каждым повтором громкость сигнала усиливалась. Это второй или третий?
  Лиза издала протестующий стон и, не размыкая глаз, попыталась зарыться в подушку.
  - Заткни его... и выметайся из постели!
  - Не хочу.
  Стеглик шлёпнул ладонью по сенсорной панели ночного столика, отключая фонограмму, и перекатился поближе к Лизе. От неё шёл тёплый запах соблазна. Стеглик легко пробежал ртом по её шее, щеке, губам... Бирюзовые глаза приоткрылись.
  - Я не даю тебе спасть. Прости, - шепнул он, обнимая жаркое, вялое со сна тело.
  Бирюза драгоценно сверкнула, и Стеглик дал себе полную волю.
  - Ого! У нас снова медовый месяц?
  Под тонкой шёлковой сорочкой ожили мышцы, Лиза обвила Стеглика руками и ногами.
  Припомнилось, как на Садарии они купались в ночном пруду среди розовых кувшинок, которые выстреливали в воздух светящуюся пыльцу... Шёлк треснул.
  - Ого, - снова сказала Лиза.
  Кувшинки вскрывались с мягким хлопком, благоухание ночи наполняли разноцветные искры, трели поющих бабочек и ритмичное уханье совиного дерева.
  - Стой, Эмиль, погоди. Сегодня вторник, забыл? У тебя заседание правления.
  - К чёрту правление! - выдохнул Стеглик, зарываясь лицом в шелковистую гущу волос.
  - Давно пора, - Лиза засмеялась грудным, воркующим смехом. - Устрой себе выходной. Шани справится.
  Шани?
  Потребовалось несколько ударов сердца, чтобы тело отозвалось на посланный мозгом сигнал тревоги. Стеглик высвободился из объятий Лизы и резко сел на постели. В висках стучало.
  - Ты права, - сказал он отрывисто. - Мне лучше быть там.
  Каждая клетка в нём, только что горевшая желанием, заледенела.
  - Я права? - Лиза со вздохом откинулась на подушку. - Так я и знала. Ты неисправим.
  - Прости, - пробормотал Стеглик. - Я должен идти.
  - А то я не знаю, - Лиза в сердцах повернулась к мужу спиной и натянула одеяло на голову. - В следующий раз... не буди меня!
  Шестнадцать минут ушло на то, чтобы привести себя в порядок, одеться и подняться в ангар, где стоял под парами большой служебный гравиплан марки "Кагуар", мускулистый хищник с гладким телом, отлитым из брони и космического мрака.
  Вышколенный пилот не медлил ни секунды. Взмыв через разверзшиеся створки потолочного люка, он сразу же вывел машину на платную трассу высшей категории, в этот час почти пустую, и всю дорогу гнал на предельно разрешённой скорости. Но Стеглик всё равно опоздал. Когда матовые с лимонными прожилками двери Тропического зала открылись перед ним, заседание уже шло.
  - ...за текущую неделю прибыль в основном подразделении компании составила...
  Над парящим в воздухе столом висели ряды цифр, вспучивались цветные диаграммы. Полтора десятка голов повернулись к вошедшему, зашелестели негромкие приветствия. Стеглик опаздывал редко. Все знали, что вставать не нужно.
  Шани Троян приподнялся с председательского кресла.
  - Эмиль, я взял на себя...
  Стеглик махнул рукой.
  - Продолжай.
  В отделке помещений он предпочитал строгий деловой стиль, но престиж корпорации требовал учитывать веяния моды, а мода в сфере офисных интерьеров класса люкс была причудлива и расточительна донельзя. Высокий потолок мягко светился, создавая иллюзию небесной глубины. Вдоль стен, украшенных скромным растительным узором, тянулись метровые бордюры из псевдоживых растений: среди сплетённых лиан и мясистых остроконечных листьев благоухали жёлтые и сиреневые цветы. Под кристально-прозрачным полом в густой синеве вод среди кораллов, водорослей и актиний плавали яркие рыбы. Попирая ногами диксусов, скропен, холакантов и каменных окуней, Стеглик обошёл стол и опустился на место Шани Трояна.
  - ...Однако наш филиал на Астарте снова демонстрирует снижение темпов роста производства...
  Шани ничуть не изменился. Серый френч с иголочки, верхняя пуговица расстёгнута, в узле шейного платка блестит булавка с глазами Анаты - сдвоенный сантильский бриллиант. А над этой сдержанной роскошью - простое круглое лицо, озорные кофейно-карие глаза и непокорные вихры цвета меди.
  Подсознание сыграло со Стегликом злую шутку. Он мечтал вернуть свою жизнь, но Шани, славный, добрый Шани тоже был частью этой жизни. Должно быть, втайне Эмиль тосковал о потерянном друге... И сам загнал себя в западню. Ему следовало знать, что во всей бесчисленной череде вероятностей не отыщется ни одной, в которой была бы Лиза и не было Шани. Нет, не так. Трудно найти мир, в котором Стеглик стал бы тем, кто он есть, но без Шани, наступающего ему на пятки.
  Они с детства были неразлучны. Как нитка с иголкой. Как товар и цена. Одна из шуточек Шани. Стеглик всегда находил её забавной, но в последние три года не раз спрашивал себя, какой смысл на самом деле вкладывал в эти слова его вероломный друг?
  По периметру глянцевито-чёрной столешницы шла кайма в ладонь шириной, под закалённым стеклом на крупном белом песке лежали красивые раковины, мёртвые морские звёзды и ветки кораллов. Стеглик глядел на них, и ему казалось, что это его надежды сушёными и пустыми оболочками оседают на дно души.
  - ...увеличить размер дивидендов по акциям до семидесяти пяти сотых платёжной единицы и объявить об этом на еженедельной пресс-конференции, - донеслось до его слуха.
  Стеглик встряхнулся.
  - Увеличить выплату дивидендов? Господа, я не ослышался? И это в то время, когда мы готовим два крупнейших поглощения, строим транспортный терминал в секторе Альтаира, цены на экстиум падают, а финансовые рынки нестабильны... Кто-то вообще дал себе труд просчитать риски?
  
  
  Солнце мягко касалось лица тёплой лапой - грело, но не пекло. Стеглик вёл глиссер по камышовым зарослям, следуя указаниям стрелки на экранчике маршрутизатора. Он выбрал прогулочный катамаран среди других судов в лодочном сарае при вилле за лёгкость, относительную медлительность и высокую посадку, дающую хороший обзор. В садке у ног плескалась пойманная рыба - хариусы, лучистые омули, пара щук. Хан Лин, личный агент Стеглика, устроивший ему тур на Веллину, сказал сущую правду: рыбалка тут знатная.
  Он встал затемно, когда Лиза и дети видели ещё десятый сон, с помощью гравитационных захватов выкатил глиссер на воду и двинулся на север через туман, затянувший поросшие осокой протоки. Здесь, в заповедном лесистом краю у прозрачных вод блаженствовали в уединении измотанные суетой богачи. Стеглик был рад, что не выбрал поездку на море, где зной делает краски резкими, а воздух густым, как кисель. Леса умеренного пояса Веллины давали ощущение покоя без привкуса оглушающей пустоты, о которой вопиёт океанский простор. Стеглик любил море, но не хотел снова чувствовать себя одиноким.
  Он не помнил, когда в последний раз отдыхал вместе с Лизой. Кажется, вскоре после рождения близнецов. Но и тогда он не выпускал из рук блока межзвёздной связи. Болван. Здесь, в районе Цумранских озёр, средства коммуникации не работали. Даже если остальная вселенная сгорит и превратится в головешки, он узнает об этом только через четыре дня, когда отпуск закончится.
  К чёрту вселенную! Просто плыть, глядеть по сторонам, наслаждаться природой и размышлять. Лиза встретит его как героя, а Роберт и Зоя будут раскидывать ручонки, пытаясь измерить длину пойманных папой рыбин. Они будут жарить барбекю, кататься на водных велосипедах, купаться в подогреваемом бассейне, гулять по лесу, вечером лежать на шкуре андейского мамонта у камина, следя за прихотливым танцем огня, потягивая вино и дожидаясь, когда наверху уснут дети... Теперь мы будем делать это каждый год. Нет, дважды в год. Или трижды. Компания обойдётся без меня пару-тройку декад, а Шани Троян пусть докажет свою полезность.
  Стеглик каждый день летал на службу, стараясь возвращаться домой не позже восьми. Когда работа начинала затягивать и возникал соблазн задержаться в офисе, он нащупывал в кармане покорёженное взрывом обручальное кольцо - и торопился к семье.
  Шани вёл себя безупречно, но каждый раз, заглядывая в тёмные глаза старого друга, Стеглик холодел. В строжайшей тайне он приобрёл кое-какое снаряжение и держал ушки на макушке, молясь, чтобы этого оказалось довольно.
  Всегалактический экономический форум на Галате, главной планете койнов, должен был состояться пять недель назад. Койны страшно гордились недавно построенным комплексом для межвидовых конференций, но за три дня до форума гигантское цунами смыло его в океан. Взамен койны предложили орбитальную станцию Восад над Дельбией, убедив оргкомитет форума, что подготовят всё в кратчайшее время. С тех пор сроки дважды переносили, новая дата была назначена на конец месяца. Ничего серьёзного от встречи на Восаде не ждали, и Стеглик с лёгким сердцем собрался в отпуск. Лиза уже паковала чемоданы, когда стало известно, что в форуме примет участие министр транспорта рушей.
  После нескольких аварий планетолётов корпорации "Ибигон" руши объявили о намерении поменять поставщика судов для государственного перевозчика, обслуживающего внутренние линии. Они хотели вывести из эксплуатации ненадёжные "Ибигоны-26", закупив им на замену сразу девять машин, а в течение следующих пяти лет ещё двенадцать. Руши колебались, выбирая между "Неогалой" Стеглика, марсианским "Космоомнибусом" и янагарскими Национальными верфями, дожидаясь, кто из троих предложит более выгодные условия. Предварительные переговоры шли вовсю, шансы "Неогалы" были высоки. Окончательное решение зависело от министра транспорта, который был членом правящей семьи и ехал на Восад, чтобы лично встретиться с претендентами. Для закрепления успеха следовало потрафить общеизвестному тщеславию рушей, обеспечив представительство на самом высоком уровне. Чиновник монарших кровей охотнее склонит слух к словам главы компании, чем к самым убедительным аргументам подчинённых. Стеглику надо было лететь на Восад.
  Первый за годы семейный отпуск - или сделка ценой семнадцать миллиардов "звёздочек". Выбор был очевиден. В конце концов, что значит десятидневная отсрочка? Только то, что за ней могут последовать другие, вызванные не менее обоснованными причинами... Стеглик увидел тоску в глазах Лизы и послал Восад к чёрту.
  Единственным человеком, который мог спасти положение, был обаятельный говорун Шани. В ответ на просьбу Стеглика он заверил, что приложит все силы, даже не попытавшись отговорить друга от очевидно неразумного поступка.
  - Думаешь, я сошёл с ума, рискуя контрактом с рушами ради нескольких беспечных деньков в кругу семьи?
  Троян покачал головой.
  - Если бы мне было, кого любить, я бы поступил так же.
  Простые слова, но Стеглика пробрал озноб...
  Мерно шумели винты глиссера, свежий ветерок нёс запахи трав, в океане небес белыми каравеллами плыли облака. Шани сейчас далеко и по горло в делах.
  Глиссер шёл по открытой воде, набирая скорость. Впереди показался отлогий бережок с коробом лодочного сарая, затем - тесный строй деревьев, двускатная крыша виллы... Щекотно. На груди шевельнулось пёрышко, вдоль позвоночника пробежал паучок. Стеглик резко, со свистом, втянул в себя воздух. Это корчилась на его теле, чуя угрозу, невесомая нейромолекулярная паутина...
  Он причалил, стараясь не выказывать поспешности. Лиза и дети в доме. Если верить системе оповещения, непосредственная опасность им не грозит. Стеглик вошёл в лодочный сарай. Здесь было всё, чтобы развлечь отдыхающих. Замер на опорах пятидесятисильный катер, чуть поодаль красовалась парусная яхта в компании лодок, скутеров, байдарок, вдоль стен громоздилась всевозможная арматура.
  В центре помещения стоял Шани Троян и смотрел на Стеглика. Правая рука его была в кармане куртки, надетой поверх лётного комбинезона.
  - Шани?! Как ты... - изумление и растерянность дались Стеглику без труда. - Что-то случилось на Восаде?
  - На Восаде? - Троян еле заметно усмехнулся. - Там всё в порядке. Дела шли так хорошо, что я счёл возможным вернуться раньше срока.
  - Но что ты здесь делаешь?
  - Пришёл тебя убить.
  Будничный, нарочито небрежный тон. Короткая театральная пауза. Прищуренный взгляд в упор и кривая, всё более откровенная ухмылка. Лицо Шани приобрело для Стеглика новые черты. Нет, у него не возникло чувства, что он видит перед собой незнакомца. Это был всё тот же Шани, только привычный эпитет "старый, добрый" больше не подходил к нему. Стеглик не мог понять, как не замечал раньше капризного излома губ, жёстких морщинок под глазами, складок, идущих вниз от крыльев носа, и хищного самодовольства, которое сейчас сочилось из каждой поры.
  - Я, знаешь ли, новичок в таких делах, - продолжал Шани. - Не успел закончить до твоего возвращения... - он кивком указал на полупустой рюкзак, валявшийся на полу у стены. Из рюкзака к распределительному щитку газгольдера тянулся чёрный провод. - И подумал, может, оно к лучшему? Может, нам стоит потолковать?
  - Откуда ты знал, где меня искать?
  Стеглик осторожно сделал пару шажков вперёд.
  - Ну, друг, обижаешь, я же твоя правая рука.
  Шани вдруг перестал ухмыляться.
  - А ты не удивлён.
  Ещё шаг.
  - Стой, где стоишь.
  Правая рука в кармане шевельнулась, под тканью обозначились резкие углы.
  - Я знал, я подозревал с самого начала, - насмешка ушла из голоса Шани, лицо стало просто злым. - Как ты смотрел на меня, как не подпускал к Лизе... Ни разу не пригласил домой, под разными предлогами отказывал, откладывал. Проклятые ланты с их Лабиринтом!
  - О чём ты?
  - Не притворяйся! Если бы ты не знал, то сейчас охал бы ахал, как баба на сносях, не верил своим глазам, молол всякий вздор, вроде "что происходит" и "Шани, опомнись, мы же друзья". Нет, Эмиль! Мы оба вернулись. Я только не могу понять... Там было не меньше десятка дверей. Как вышло, что мы оба открыли одну и ту же? Я рассчитывал сразу получить весь приз - и бизнес, и Лизу. Но, оказалось, мне просто дали второй шанс, возможность всё сделать правильно.
  "Бизнес? Лизу? Сделать... правильно?" - крутилось в голове Стеглика. Он больше не пытался приблизиться к бывшему другу. Они и так стояли лицом к лицу, между ними не было препятствий.
  - Знаешь, Эмиль, я даже рад, что ты оказался здесь. Было бы малым утешением прикончить доверчивого бедолагу, который не знает вкуса пепла, не умеет бояться и, строго говоря, вообще не при чём.
  - Я думал, ты умер, - сказал Стеглик. - Думал, тебя заставили.
  Он долго не хотел верить в предательство Шани, убеждая себя, что его друга опорочили, подставили, обманули, запугали. Есть много способов принудить человека сделать то, на что он никогда не пошёл бы по своей воле.
  Шани покачал головой, улыбаясь грустно, почти сочувственно.
  - Ты не понимаешь, верно? Такие, как ты, никогда не понимают. Мир вращается вокруг вас, стелется вам под ноги, и вы живёте в полном убеждении, что так и должно быть. Вам даже в голову не приходит усомниться в своей исключительности... Мы росли вместе, знали друг друга как облупленные. Скажи, разве я хоть в чём-то был хуже тебя, глупее или слабее? Разве у меня было меньше воли к победе? Меньше изобретательности? Но мой отец нищий учитель, а твой владел тремя заводами и транспортной компанией. Мелочь по сравнению с твоим собственным концерном, но это был плацдарм, хороший, прочный фундамент, на котором можно построить крупную империю. Ты одевался, как плейбой, мог закатить классную вечеринку, в шестнадцать лет у тебя была личная космояхта...
  - Модернизированный старый тягач.
  - Неважно! Все хотели дружить с тобой, все девчонки были твоими, просто потому что у тебя больше денег.
  Шани замолчал, и стало очень тихо. Стеглик подумал, что в доме наверняка слышали шум винтов глиссера, и кто-нибудь скоро придёт проверить, отчего он задержался.
  - Всё это время, все три года, - произнёс он глухим голосом, - я спрашивал себя - почему, Шани, почему? Неужели только из зависти?
  Лицо Трояна мгновенно побагровело, ноздри вздулись, как у взмыленного коня.
  - Только из зависти?! - закричал он. - Да ты знаешь, что это такое - быть вечно вторым, на подхвате, вроде слуги. Весь твой бизнес... все эти пятнадцать лет... Как минимум половиной своих достижений и успехов ты обязан мне. И что я получил взамен?
  - Ты член совета директоров, вице-президент компании. У тебя баснословный оклад, три процента акций...
  - Три процента?! Ничто по сравнению с твоим блокирующим пакетом! У тебя не было ни одной по-настоящему свежей идеи, но последнее слово всегда оставалось за тобой. Сколько возможностей упущено! А Лиза? Это ведь я привёл её в твой дом, помнишь? Три хорошенькие девочки, три студенточки, ищущие приключений в компании денежных парней. Из всех ты выбрал именно её, мою Лизу...
  - А если бы нет? - резко спросил Стеглик. - Ты страдал бы по ней, если бы я предпочёл другую?
  - Заткнись!
  Угловатый предмет в кармане куртки Шани заворочался, как разбуженный медведь в берлоге, очертания его обозначились чётче, и стало ясно, что это мощный микроволновый излучатель.
  Стеглик проговорил брезгливо:
  - Зависть, ревность, война за чужой бизнес, чужую жену. Всё это отдаёт дешёвой мелодрамой, не находишь?
  - Ты дурак, Эмиль! - Шани засмеялся. - Думаешь, почему эти чёртовы мелодрамы так популярны? Потому что взяты из жизни! Ты, я, Лиза. Ничего не надо придумывать.
  - Ты убил её, - сказал Стеглик.
  Шани тут же взорвался.
  - Врёшь! Это твоя вина! Ты приговорил её, самовлюблённый ублюдок! Лиза для тебя вещь, игрушка, красивая птичка, которую ты запер в золотой клетке... А что у неё на душе, тебе плевать! Ты же вечно занят. Дела! Целая куча дел. Ты допоздна торчал на работе, оставался ночевать в апартаментах при офисе, а когда тебе хотелось сбросить напряжение, сажал на себя эту безмозглую куклу Фло или вызывал девочку от мадам Софи. В то время как Лиза томилась дома одна. Это ты должен был сгореть в том гравиплане, а не она! И дети... Это могли быть мои дети!
  Шани перевёл дух, левой рукой смахнул пот со лба, слабо улыбнулся.
  - Знаешь, она спала со мной. Всего два раза. Не потому, что любила. Просто я оказался под рукой. Она пыталась найти себе занятие. Эзотерический клуб, курсы макраме, водные лыжи, езда верхом, школа живописи... Мужчины. Да, мужчины, для которых она была неотразима и желанна. Ты не знал? Я добился бы её любви. После твоей смерти я был бы рядом...
  - Как друг и утешитель?
  - И поверенный в делах.
  - Ты убил её, - повторил Стеглик, стараясь не глядеть на правую руку Трояна.
  Шани хмыкнул.
  - Ты стал храбрецом, а, дружок? Но ты прав. Я совершил ошибку. Думал, лучше оставить грязную работу профессионалам. Меня заверили, что осечек не будет. А потом просто убрали с дороги. Я должен был спасать свою жизнь, вместо того, чтобы получить хотя бы остатки компании. Полный провал. Но я усвоил урок. Больше никаких посторонних. Если хочешь, чтобы дело было сделано хорошо, сделай его сам. Ты умрёшь здесь, сейчас. А Лиза будет моей, настоящая она или нет!
  Шани зашёлся нервным смехом.
  - Что здесь происходит? - прозвучал звонкий голос Лизы.
  Троян мертвецки побелел, дёрнулся, забегал взглядом, словно искал, где спрятаться.
  Стеглику враз стало жарко.
  - Шани? Откуда ты взялся? - Лиза порхнула мимо мужа, доверчиво улыбаясь незваному гостю.
  Стеглик схватил её за руку.
  - Не подходи к нему. Стань у меня за спиной.
  - Эмиль? - Лиза застыла, растерянно глядя на него. - Мальчики, вы что, поссорились?
  - Проклятье! - вырвалось у Трояна. - Лиза!..
  Он был мокрым, как мышь под дождём.
  - Не впутывай её, - сказал Стеглик. От отчаяния он плохо соображал.
  - Я убью тебя!
  - Да что здесь творится? - воскликнула Лиза. - Вы оба с ума сошли?
  Троян двинулся вправо, обходя по дуге Стеглика и Лизу. Бог знает, чего он хотел. Убежать, напасть, захватить женщину?
  Стеглик загородить жену собой. И умница Лиза, понимая, что творится неладное, держалась у него за плечом.
  - Отойди от неё! Я всё равно выстрелю! - кричал Троян, блестя шальными глазами. - Отойди!
  Стеглик не заметил, дёрнулась ли рука в кармане. В лицо дохнуло теплом. Шани вскрикнул, схватился за угольно-чёрное пятно на груди, и упал, давясь хрипом. Его одежда дымилась. Он весь дымился и был красным, как кочегар у топки. Воняло палёным мясом.
  Лиза заметалась.
  - Шани, что с тобой? Господи, он ранен! - и Стеглику: - Что ты стоишь? Вызови врача! Боже мой! Что же это такое? Эмиль!
  
  
  Пришлось проехать миль сто сорок, чтобы выйти из зоны глушения. Стеглик позвонил адвокату, начальнику службы безопасности и только потом в полицию. Дело представлялось ясным: взлом, покушение, оружие в наличии... смущала только причина смерти злоумышленника. Обычный рефлектор не мог так полно отразить микроволновой разряд, к тому же рефлектора у Стеглика не было.
  Он не взял с собой оружия, чтобы избежать проблем на таможне, только нейромолекулярную паутину, которая не определялась гражданскими сканерами, и пару легальных следящих устройств. Нейромолекулярная паутина числилась секретной военной разработкой, Стеглику пришлось задействовать все свои связи, чтобы заполучить её.
  Разумеется, это было незаконно. Но доходы от элитного туризма составляли половину бюджета Веллины, и полиция не торопилась с выводами. К тому же люди Стеглика сразу нажали на нужные рычаги. "В конце концов, это элемент защитного снаряжения. А человек имеет право защитить себя и свою семью, - заключил окружной комиссар, усатый толстяк с потными ладонями. - Мы сожалеем об этом досадном инциденте, господин Стеглик. Надеюсь, он не испортит ваши впечатления об отдыхе на нашей прекрасной планете". Стеглик с трудом удержался, чтобы не нагрубить прямо в подобострастную рожу.
  Если бы можно было вернуться назад и всё исправить... Не дразнить Шани глупыми разговорами, а броситься с кулаками - пусть стреляет. Трус! Ты же знал, что Лиза может войти в любой момент. А если бы это были Роберт или Зоя? Но ты тянул время, боялся принять огонь на себя... Шани прибыл на Веллину тайно, наверняка постарался не оставить ни следов, ни свидетелей, припас себе алиби. Можно было спрятать тело в сарае, а потом вывезти и утопить в ближайшем болоте. Никто не стал бы его там искать. Но шанс упущен. Что бы Стеглик ни сказал, что бы ни сделал, смерть Шани всегда будет стоять между ним и женой.
  Когда дознание было завершено и они вернулись домой, Лиза потребовала объяснений. Оказалось, она кое-что слышала и многое сумела понять. Под её напором, а больше под гнётом вины Стеглик сдался. В глубине души он надеялся, что Лиза не поверит...
  - Параллельная реальность?
  Она стояла у окна, глядя в мокрый ночной сад. В стекле отражался тёмный овал лица, обрамлённый короной волос. Стеглик пытался разглядеть выражение её глаз, но видел только линию виска, бледную округлость скулы, а дальше - маска, сотканная из густых теней. Ничего.
  - И вы оба пришли сюда, чтобы завладеть желанной добычей, как воры или завоеватели. А где же другой Эмиль? Мой Эмиль?
  Стеглик онемел.
  - И где другой Шани? Тот, который был моему Эмилю настоящим другом - верными, надёжным, не способным на предательство. Куда вы его дели?
  Лиза медленно обернулась. Её лицо было бледным и холодным, а глаза непроницаемыми, как ночь за окном.
  - Тебе лучше уйти.
  Стеглик знал, что она имеет в виду.
  - Я не могу.
  - Мне всё равно. Не хочу тебя видеть.
  Она помолчала.
  - Если ты останешься, мы с детьми уедем утром. Не пытайся нас остановить.
  - Не надо, - выдавил Стеглик. - Это твой дом. Твой мир.
  Лиза не ответила.
  Стеглик минуту смотрел на неё, впитывая взглядом любимые черты, потом повернулся и вышел.
  Постоял на галерее второго этажа, глядя перед собой невидящими глазами, добрёл до лестницы и начал спускаться вниз. Следовало собрать вещи, прихватить расчётный чип... Но зачем? Он чувствовал себя сломанным автоматом, которому дали команду идти, и он обязан подчиниться. Шагать и шагать в никуда. Пока системы не откажут и он не упадёт замертво...
  На лестничной площадке Стеглик увидел дверь. Из тёплого золотистого дерева, лоснящуюся свежим лаком, с полоской света внизу. Дверь, которой тут никогда не было.
  Он повернул ручку и вошёл в открывшийся проём.
  
  
  Лант по имени Гас встретил его посреди уныло-серого зала, похожего на выпотрошенное брюхо стального кита, с таким видом, словно никуда не уходил. Мелькнула и пропала мысль о разнице в течении времени, потом об обмане... Говорить не хотелось.
  - Господин Стеглик! - лант заступил ему дорогу. - Коль скоро вы вернулись к нам, я должен напомнить о данном вами обещании. Услуга за услугу.
  Стеглик не сразу понял, о чём он говорит.
  - Да, конечно. Услуга, о которой вы попросите, если я вернусь.
  Он устало кивнул. Даже если лант велит ему взорвать бомбу наверху в клубе среди веселящейся толпы, он не станет возражать.
  - Ничего обременительного, господин Стеглик. Расскажите о нас своим друзьям. Тем, кто по-настоящему в этом нуждается.
  - У меня нет друзей. Но, - он сделал над собой усилие, - я постараюсь. Что-нибудь ещё?
  - Ничего больше, господин Стеглик, - врастяжку, почти нараспев просвистел лант. - Только одно маленькое одолжение. Выход - там, - он взмахнул затянутыми в красное ручками.
  Стеглик опять кивнул и побрёл в указанном направлении, спотыкаясь о торчащие из пола железные скобы.
  Клуб встретил его оглушительным грохотом, мельтешением огней во тьме и толкотнёй разгорячённых тел. Пробираясь к дверям, Стеглик наступил на пару ног, кого-то задел, заработал тычок в спину и несколько нелестных прозвищ, но ничего этого не заметил. Ему было душно и дурно. Он хотел на воздух.
  
  
  В глаза ударил дневной свет. Стеклянные фасады деловых высоток пылали, как расплавленный металл, мимо тёк сосредоточенный поток серых плащей, заутюженных в стрелочку брюк, начищенных до блеска ботинок, по проспекту с шуршанием неслись стада наземных мобилей, управляемых транспортным компьютером.
  Стеглик с трудом узнал тщательно подстриженные кусты тамариска за гранитными бордюрами на подступах к штаб-квартире "Неогалы". Он обернулся. Знакомая круглая башня ввинчивалась в небо раскалённым сверлом, высокие стеклянные двери под скошенным угольно-чёрным козырьком короткими очередями выплёвывали служащих, одетых в такую же серую униформу солдат бизнеса, как и прохожие на тротуаре. Стеглик рассеянно кивнул в ответ на чьё-то приветствие. Лиц он не узнавал.
  Вдруг двери поперхнулись, и в размеренное муравьиное шествие ворвалась яркая бабочка. В салатовом полупальто-разлетайке и белых сапожках до колен, часто стуча каблучками, к Стеглику бежала Лиза, и серые клерки поспешно расступались перед ней, как тучи перед солнцем...
  Лиза повисла у Стеглика на шее, обдав густым пряно-сладким духом. На голове затейливая бабетта, верхние веки сильно подведены, губы накрашены пунцовой помадой с влажным блеском. Другой мир. Ещё один шанс.
  - О боже, Эмиль! Ты слышал, Шани погиб! Взорвался по дороге с Восада. Твой помощник сказал, ты только что вышел, и я... Как это могло случиться, Эмиль? Ваша лучшая административная модель...
  У Стеглика в ухе пискнуло переговорное устройство. Секретарь спешил сообщить печальную весть.
  "Какой теперь, к чёрту, договор с рушами, если вице-президент разбился на корабле собственной компании", - пронеслась мысль. Как будто это имело какое-то значение!
  Стеглик зажмурился.
  Шани мёртв. В том мире, и в этом, и бог знает в скольких ещё.
  Они вернулись в башню, поднялись на взлётную площадку, где ждал привезший Лизу гравиплан. Уже в воздухе Стеглик заставил себя отдать подобающие случаю распоряжения. Пусть персонал считает, что босс потрясён гибелью друга. Ему требовалось время, чтобы опомниться.
  "Гала-Т-15" - отличная машина, в прошлом году "Космоэксперт" назвал её в числе трёх самых надёжных звездолётов малого класса. Все суда, предназначенные для перевозки руководителей компании, были в превосходном состоянии и обслуживались лучшими техниками, а Шани, как правило, пользовался тем же корабликом, что и сам Стеглик. Это значит, что перед полётом исправность "Буцефала" проверяли и перепроверяли. Трудно делать выводы, не зная подробностей, но что, если катастрофа вызвана диверсией? "Ибигон" и "Космоомнибус" едва ли пойдут на преступление, но янагары известны своей неразборчивостью в средствах конкурентной борьбы.
  Какая разница, остановил себя Стеглик. Главное, Шани больше не встанет у тебя на пути. Какими бы убытками это ни обернулось... В сознание закралась безумная догадка: может, взрыв "Буцефала" не был несчастным случаем, может это моё местное "я" опередило вероломного друга? То есть я - убийца?
  А ты ещё сомневаешься? Там, в лесном доме над озером, ты всё равно что убил Шани... Ты готов был ловчить, заметать следы... и тем самым вызвал к жизни реальность, в которой твой бывший друг уже мёртв? Стеглик чувствовал себя больным - от сумасбродных беспорядочных мыслей, от сбивающих с толку скачков из мира в мир - и только к ночи сообразил: ведь Лиза прилетала в "Неогалу" не затем, чтобы случайно услышать о гибели Шани и первой сообщить о ней мужу...
  Они рано отправились в постель и просто лежали, обнявшись и глядя в темноту, чуть подсвеченную лунным светом из окон и крупными бледно-синими цифрами под потолком.
  - Я хотела кое-что сказать, - объяснила Лиза нерешительно. - Наверное, сейчас это не к месту... Или наоборот? - она глубоко вздохнула. - У нас будет ребёнок. Я поехала к тебе сразу, как только получила результаты анализов, но тут сообщили о Шани, и я всё позабыла. Бедный... Ни жены, ни детей. Только работа.
  "Сейчас она предложит назвать ребёнка Шани", - ужаснулся Стеглик, спеша заткнуть жене рот поцелуем. Увы, это не сбило её с мысли, и он не смог найти предлога, чтобы воспротивиться, только отчаянно взмолился про себя: "Господи, пускай родится девочка!"
  А если нет... Она передумает. Впереди ещё чёртова уйма времени. Я справлюсь с этим маленьким недоразумением.
  Вот они, плоды победы. Шани нет. Его нелепые юношеские комплексы и преступные замыслы рассеялись на атомы вместе с "Буцефалом". Всё, чем я дорожил, снова моё без остатка. Компания. Лиза. Близнецы. Третий ребёнок, зачатый кем-то другим - не мной.
  Перед глазами встал Шани Троян, дымящийся, как кровяная колбаска на жаровне. Залитое костяной бледностью лицо Лизы. Дверь, будто смазанная солнечным светом, там, где её никогда не было. Дни и ночи одинокой, волчьей, тоски.
  Лиза номер три прижалась щекой к плечу Стеглика. Без дурацкого макияжа, с распущенными волосами, она была почти такой, как он помнил. От оглушающего амбре дневных духов осталось лишь лёгкое эхо.
  Надо встать и уйти.
  Не нужно мне этого суррогатного счастья. Я не буду вором, крадущим у себя самого...
  - Послушай, - Стеглик поглядел в ясные Лизины глаза, - может, мне продать компанию? - он покраснел, понимая, что рисуется - в точности, как Шани. - Пятнадцать лет я пахал как проклятый, света белого не видел... И для чего? У меня прорва денег, но я почти не вижусь с тобой и совсем не знаю собственных детей. Не пора ли пожить в своё удовольствие? Мы можем путешествовать, повидать все чудеса вселенной, быть вместе, любить друг друга... Ты мне не веришь?
  Лиза вздохнула.
  - Но ведь ты это не всерьёз, правда? - мягкие пальчики с пурпурными ноготками погладили колючий подбородок Стеглика. - Я знаю, ты расстроен. Бедный Шани! Даже я не могу прийти в себя. А тебе он был как брат... Перед лицом его гибели тебе кажется, что вся твоя жизнь, бизнес, в который вы оба вложили столько сил, не более чем тлен и суета. Но это пройдёт. Ты должен продолжать. Ради себя. Ради Шани. Он бы не хотел, чтобы ты всё бросил.
  - Так ты не хочешь отправиться со мной в круиз по галактике?
  - Очень хочу. Ты даже не представляешь, как сильно...
  - Значит, решено.
  - Эмиль, постой, - Лиза приподнялась на локте, заглядывая в глаза мужу. - Ты не сможешь без дела, я знаю. Ты всё проклянёшь... Просто сейчас тебе надо взять тайм-аут. Небольшой отпуск. И никаких программных заявлений.
  Стеглик улыбнулся. Его Лиза, и первая, и вторая, не любила яркой косметики и тяжёлых ароматов, но она так же думала, что видит его насквозь.
  - Знаешь, в юности мне нравилось изучать глубоководных рыб, погружаясь в самые труднодоступные места, или пробираться по дну коралловых рифов среди щупалец актиний и веерных морских червей... Не смейся, на самом деле это очень красиво. Было весело плавать со стайками спинорогов и рыб-ангелов, собирать устриц, ловить крабов и лангустов, наблюдать, как охотятся мурены, дразнить ядовитых крылаток... Помнишь мою коллекцию кораллов? Я собрал их сам, чёрт возьми! Но отец создавал "Неогалу" и угробил здоровье, пытаться удержать компанию на плаву. Всё, о чём он мечтал - чтобы я продолжил его дело. Я не мог просто плюнуть на всё, перечеркнуть его труды, надежды и пойти на поводу у своих желаний. Сказать по правде, я воображал, что у меня хватит сил на всё сразу. Я учился в школе мировой экономики, а на каникулах летал на Абзу и подрабатывал там на научных океанических станциях. Я даже неплохо играл на саксофоне. Не знаю, получится ли у меня сейчас. Но почему бы не попробовать?
  - Милый...
  - Я мог бы купить пару батискафов и небольшой атолл с островками, рифами и лагунами где-нибудь на Акварии. Ты лежала бы на пляже в ожерелье из неоновых жемчужин, которые пятьсот лет росли внутри реликтовых тридакн, и потягивала свежевыжатый сок из ягод лантийской актинидии. Запотевший бокал с кубиками льда холодил бы тебе пальцы... Но это всё потом. А сейчас... Тебе не кажется, что планета Флореаль в системе Сильваны очень подходящее место для того, чтобы выносить и родить нашего малыша?
  Когда Альчиде де Вик захотел удалиться от дел, он купил землю на Флореали. Его жена Ирис не раз писала Лизе о том, как счастлива в своём маленьком раю.
  - Я тебя люблю.
  Медленно перекатившись, Лиза взгромоздилась на Стеглика, как морская звезда на раковину моллюска, которым собралась пообедать. Её тело было горячим, а пальцы и губы - холодными.
  - Мы поедем на Флореаль и будем наслаждаться жизнью. Если к моменту появления на свет маленького Шани безделье тебе не надоест, мы вернёмся к разговору о продаже компании. Договорились?
  - Как скажешь, дорогая.
  
  
  Она так старалась казаться деловитой и расчётливой, но во сне её лицо смягчилось, на губах играла по-детски блаженная улыбка. Почему он не сказал своей, настоящей, Лизе того, что сказал сейчас мирно сопящему номеру три?
  Они так похожи. Я мог бы привыкнуть к маленьким отличиям, даже полюбить их. Если сейчас скинуть плащ, раздеться, снова лечь в постель, она ничего не заметит.
  Стеглик стоял посреди комнаты, глядя на Лизу, спящую красиво, как кошка. За окном шёл ливень. Шума не было слышно, но на стекле, слабо озарённом светом ночника, поблёскивали капли.
  Он стоял на перепутье, готовясь шагнуть в ночь, в дождь, вернувшись туда, где ему место. Останавливало лишь одно: он никогда не узнает, подлинна ли выбранная им горькая чаша боли и сожалений, или его вновь уведёт в чужую версию реальности, наименее привлекательную из всех...
  Тяготила мысль, что он бросает Лизу в тот момент, когда жизнь наконец-то повернулась к ней светлой стороной. Где её настоящий муж, здешний Эмиль? Объявится ли он после ухода самозванца? И вспомнит ли о данном другим обещании... Будет ли существовать этот мир, когда я уйду?
  Как сладко она спит, его ненаглядная Лиза-третья. Как тепло и уютно сейчас у неё под одеялом... За окном полыхнуло. Стеглик погасил ночник.
  Часы под потолком показывали 3:15. Секунды тикали. Время утекало сквозь пальцы вместе с возможностями, а Стеглик всё медлил.
  3:17.
  Пора.
  
  
  Маленький лант, называвший себя Гасом, брёл по коридору с уныло-сосредоточенным видом сторожа, который обходит вверенную ему территорию в тысячный раз, но чувство ответственности не позволяет ему проявить небрежность. Гас подходил к каждой двери, и если натыкался на неплотно прикрытую створку, легонько качал головой, спеша исправить непорядок, потом делал вид, будто задувает свечу, отчего жёлтый свет в стенах мерк.
  В коридоре темнело, но в нижней левой руке лант держал фонарь наподобие старинной "летучей мыши". Света этого фонаря как раз хватало, чтобы освещать путь, а когда лант подносил его к стене или двери, в золотистой глубине высвечивались тёмные фигуры людей и нелюдей. Лант внимательно разглядывал эти фигуры, но ничего не предпринимал и спустя некоторое время брёл дальше, мягко шлёпая по полу разутыми лапками.
  На запястье правой верхней руки он носил голографический проектор, который заставлял людей с Земли видеть перед собой полностью одетого ланта, хотя на самом деле на нём не было ничего, кроме декоративных повязок из яркой тесьмы с геометрическим рисунком. Гас понимал, что должен подчиняться условностям народа, среди которого живёт, но одежда душила его, стесняла движения и вызывала зуд. Если бы землян заставили изо дня в день носить скафандры для защиты от жёсткой радиации, они простили бы ему этот маленький обман.
  Лант остановился у пары расположенных рядом дверей. За одной виделась веранда богатого дома, где сидели, любуясь закатом, мужчина и женщина, за другой - бесприютный бродяга в дождливой ночи. Гас исполнил изящный пасс тремя руками и отступил на шаг. Видения померкли, теперь за каждой дверью вырисовывалось по единственному тёмному силуэту. Лант усмехнулся и стал смотреть, как фигуры сближаются, становясь одной.
  Из простенка между дверями, тряся головой, вывалился землянин.
  Он уставился на Гаса:
  - Ты сказал, что не входишь в Лабиринт.
  Лант усмехнулся.
  - А я и не вхожу. Туда, - он кивнул на двери за спиной землянина. Они были мертвенно темны. - Что теперь думаешь делать?
  - Не знаю, - землянин потупился.
  Гас притворил незапертую дверь. - Мне трудно в одиночку смотреть за здешним порталом. Не хочешь стать моим помощником?
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"