- Сова - это просто жаворонок со сбитым режимом, - уверенно заявила Малгожата. - Если бы ты постарался, мог бы его исправить.
- Сомневаюсь, - попытался тактично отказаться Виктор. - Тут дело не просто в привычке...
- Тебе надо хотя бы попробовать!
Малгожата вообще обожала пробовать - безглютеновую диету, детокс-смузи, экспериментальные комплексы йоги, хюгге-пространства и прочие способы стать здоровой, счастливой и жить вечно. Неудивительно, что она загорелась идеей перевоспитания Виктора; удивительно, что он так легко поддался на её уговоры. Особенно при условии, что прекрасно знал единственный способ жить вечно.
- Начнём с малого, - сразу же принялась деятельно составлять план Малгожата. - Сегодня ляжешь спать на час позже. Тогда завтра быстрее устанешь и ляжешь пораньше.
- И чем мне заниматься этот час?.. - пробормотал Виктор.
- Книжку почитай, - предложила Малгожата. - Порядок дома наведи, у тебя пыльно, это вредно для лёгких... Что угодно, в общем!
- Слушай, - попытался всё-таки соскочить с этой затеи Виктор, чьим лёгким уже ничто не грозило. - Это просто бессмысленно. Ты же знаешь, я не переношу солнечный свет. Какой смысл мне бодрствовать днём? Я даже из дома не смогу выйти.
- Я помню про твою солнечную аллергию, - кивнула Малгожата. - Но есть же биологические часы. Ты сразу почувствуешь себя лучше, обещаю! Работоспособность вырастет, тонус поднимется, это пойдёт тебе на пользу! А выходить из дома можно и вечером, в сумерках, когда солнце уже прячется. Поверь, ты не пожалеешь! Сам увидишь, как изменится твоя жизнь!
Она широко улыбнулась, тряхнула копной каштановых кудрей, и у Виктора заныли клыки. Больше всего на свете он мечтал вонзить их в белую шею Малгожаты, глотнуть крови и навсегда, на вечность сделать эту улыбку своей. Но для того, чтобы Малгожата стала вампиром, а не безмозглым упырём, нужно было её согласие и намерение. А чтобы быть уверенным, что он их получит, Виктор готов был потерпеть и практики осознанной медитации, и питательный суп из брокколи, и даже попытки сменить режим его дня. Или ночи.
- Ладно, - сдался он. - Я попытаюсь. Ничего не обещаю, но попытаюсь.
Малгожата просияла, будто ему уже всё удалось. Клыки снова удлинились, и Виктору пришлось спрятать их в стакане морковного сока, вкус которого он всё равно не мог ощутить.
И он в самом деле уснул на час позже, благо, плотные шторы не пропускали в дом ни единого солнечного луча. А на следующий день действительно лёг немного раньше - не на час, может, но хотя бы минут за двадцать до рассвета. Малгожата сказала, что это серьёзный шаг вперёд, и на радостях его обняла так крепко, что Виктор потом ещё полночи улыбался, как идиот. И снова постарался сдвинуть режим - а вдруг получится.
Понемногу получалось.
Это было странно и непривычно, порой Виктор не мог найти сил, чтобы поднять себя из ящика-кушетки, который заменял ему гроб, но перебарывал себя и восставал - ради Малгожаты и её фантастической улыбки.
Пару недель спустя он просыпался уже не позже четырёх часов дня, и вместо привычного ночного бара они с Малгожатой выбрались вечером на ужин в ресторан. И несмотря на то, что соображал он неважно, глаза чесались хуже, чем клыки, и на границе зрения мерещилась какая-то чертовщина, Виктор был счастлив. По крайней мере, он старался убедить себя в этом.
Два месяца спустя он достиг результата, к которому так стремился. Просыпался в восемь утра, бессмысленно бродил по дому, изображал работу во фрилансе, о которой он напел Малгожате в самом начале, и к полуночи засыпал. Клыки ныли безостановочно и немного дёргался правый глаз, но Виктор держался. У него была цель, серьёзная и важная цель, и ради неё стоило потерпеть, даже если мозг словно горит огнём и речь немного заплетается. Всё стоило того, определённо стоило...
Виктор с тоской вспоминал дядю Влада, который с лёгкостью завёл себе трёх верных и покорных жён, ни одной из которых и в голову не пришло бы поить дядю белым чаем с семенами чиа или предлагать ему оздоровительную пробежку вокруг фамильного замка перед сном. Наверное, Виктору не хватало его харизмы, или уверенности в себе, или какой-то фундаментальной вампирской сущности, или просто самой банальной твёрдости характера, но он так ни разу и не смог отказать Малгожате, только шёл шаг за шагом по её плану изменения образа жизни и продолжал надеяться... планировать...
- Мы идём на пробежку! - Малгожата переминалась с ноги на ногу в прихожей квартиры Виктора. И это было не неловкое неуверенное переминание, а плохо сдерживаемая энергия, которая рвалась наружу.
- Сейчас восемь утра, - напомнил Виктор на случай, если она позабыла.
- Самое время для физической активности! - подтвердила Малгожата. - Я раньше не дёргала тебя, но теперь ты готов! Пришло время заняться спортом!
- Я ненавижу спорт, - предельно честно сообщил ей Виктор. - К тому же я не могу выходить на солнце, у меня...
- Солнечная аллергия, я помню, - подхватила Малгожата. - Знаешь, я читала на этот счёт в интернете, и похоже, ты слишком уж стараешься. Сейчас зима, солнце встаёт поздно, мы пробежимся часок, не больше, солнце не успеет толком подняться над горизонтом. Тебе не станет от этого хуже!
У Виктора была другая информация на этот счёт: прах дяди Петре убедительно доказывал, что вампирам хватает даже минимальной дозы ультрафиолета.
- Потом можно заскочить в то веганское кафе на углу, - продолжала размышлять вслух Малгожата, - они работают с половины седьмого, так что к девяти как раз начинают подают ланч...
Виктор почувствовал, как глаза застилает кровавая пелена. Он попытался сосредоточиться, попытался контролировать собственное тело, но уставшее от постоянного напряжения сознание отключилось. Успев отстранённо отметить, как тянуться к шее Малгожаты руки с удлиняющимися когтями, как растут клыки, как разевается пасть, Виктор потерял контроль и рухнул в бездну.
Очнулся он, всё ещё крепко сжимая Малгожату в своих объятьях. Опасаясь увидеть безмозглого упыря, Виктор боялся перевести взгляд, посмотреть на неё, а потом услышал вопрос:
- Ты свихнулся?
Виктор закрыл глаза и улыбнулся. Конечно, кто мог мечтать о вечной жизни больше, чем Малгожата?
- Во-первых, - сказал он, - да. Да, я свихнулся. Потому что твой режим дня мне совершенно, абсолютно, никаким образом не подходит!
И прежде, чем Малгожата успела завозмущаться, он продолжил:
- А во-вторых, тебе он теперь тоже не подходит. И кстати, у меня для тебя потрясающая новость...