Аня доплела косу, утерла со щеки слезинку и решительно повернулась к зеркалу. Покрасневшие глаза и распухший нос портили впечатление, а в остальном все было так, как посоветовала колдунья - светлые косы, красные бусы, длинный голубой сарафан. Нечисть, сказала Варвара Антиповна, мыслит по-другому - девка в штанах уже вроде как и не девка, и спрос с нее другой.
Так, теперь подарки. Аня вытряхнула на платок содержимое шкатулки с бижутерией. Феи любят яркое и блестящее, должна показаться, хотя бы из любопытства. Девушка завязала концы платка, стиснула в руках получившийся узелок и глубоко, прерывисто вздохнула, набираясь решимости.
Пора выходить.
Солнце уже почти зашло, трава была мокрой от росы, и Анины ноги в плетеных босоножках немедленно промокли и замерзли. Она шмыгнула носом и пошла через сад к задней калитке, то и дело озираясь.
Знак "Осторожно, нечисть!" уже показался на обочине дороги, когда за спиной громыхнуло:
- Стой!
До Аниного слуха донесся грохот ружейного выстрела. Похоже, участковый надеялся, что глупая девка если и не остановится, то хотя бы споткнется от испуга, но та лишь быстрей припустила к лесу.
- Да стой же, дура! Сгинешь!
Аня упрямо мотнула головой на бегу, косы хлестнули по спине. Участковый на ночь глядя в лес не сунется, будет ждать спасателей, а они обещали быть к утру. Вот только до утра много чего может произойти...
Тяжело дыша, девушка остановилась и прислонилась к толстенному, в три обхвата, дубу. Игорь вчера тоже шел по этой тропе - это самый короткий путь до соседнего поселка и расположенного в нем магазина.
- Пива ему захотелось... у, алкоголик несчастный, - пробормотала Аня, не столько злясь на мужа, сколько подбадривая себя. - Вернешься - объявлю тебе сухой закон. Кефирчик у меня пить будешь...
Алкоголиком Игорь, конечно, не был. Банка пива под футбол раз в месяц, вот и все. Однако ко вчерашнему матчу пива в доме не оказалось, и муж решил сбегать в магазин. Один, через лес, в девять вечера - ну а что тут такого, не в первый же раз.
Это уже потом участковый рассказал Ане, что за прошедший месяц в лесу пропало еще двое парней, таких же синеглазых брюнетов, как и Игорь. Вовка, племянник участкового, решился на эксперимент - привез из города дорогущий сканер на нечисть, который взял взаймы у кого-то из бывших сокурсников. Сканер подтвердил Вовкины догадки - в лесу появилась фея.
Ане участковый велел сидеть дома и не высовываться - мол, знает он таких героинь. Начитается девица сказок, зайдет в лес, по большой любви спасать милого из лап злой колдуньи, а поутру два трупа находят. Трупов Николай Андреевич на своем участке находить не желал, специалистам по нечисти он уже отзвонился, спасателям тоже, так что иди, милая, домой, отдыхай.
Отдохнешь тут, как же...
Отдышавшись, Аня медленно побрела по тропе дальше. Она отдавала себе отчет в том, что если б дядя Коля не сказал про сказки и злую колдунью, в лес она бы и не сунулась. Вот только незадачливый участковый, сам того не подозревая, подал ей идею.
Колдунья-то в поселке была, Варвара Антиповна. И про фей она знала побольше, чем участковый. Вот и Ане дала совет...
"Иди к ней, сама. Сказки читала? Где из десятка одинаковых парней надо своего выбрать, или сон колдовской разрушить? Не зря их складывали. Сказка ложь, да в ней намек, добрым молодцам урок, да и красным девицам тоже. Помнишь? Вспоминай, деточка. Авось и вытянешь нужную..."
Аня упрямо потрясла головой, выбрасывая из нее лишние мысли, и осмотрелась. Солнце уже село, в лесу было сумрачно. Над макушками деревьев показался тоненький белый серпик молодой луны. Пахло прелой листвой, липовым цветом, мокрой травой. Фея не появлялась, гостью пока заметили лишь комары, обрадовались и начали слетаться на внеплановый ужин. Но выданное ведьмой отпугивающее средство, травяной узелок на запястье, работало хорошо, и насекомые разворачивались и улетали с разочарованным писком. Аня надеялась, что клещей травы тоже отпугнут, она не слишком уютно чувствовала себя в лесу в тонком сарафане и босоножках.
А, неважно. Комары, клещи... А вот где тут ее законный муж? Ну и что, что он муж всего-то два месяца, но законный же. И Аня имеет право его забрать. Надо было паспорт захватить, и свидетельство о браке, чтоб все по документам...
Ох, какая ж чушь в голову лезет. Это от нервов все.
Аня стиснула зубы, и еще несколько минут шла по тропе вперед, осматриваясь. Дары для феи следовало разложить на пеньке, или поваленном дереве, или хоть на травке, но чтоб местечко ровное было, вот только ни того, ни другого, ни третьего ей все никак не попадалось. Вдоль тропы теснились непролазные кусты, местами даже колючие, и лезть сквозь них в платье... бррр.
А ведь придется, кажется.
Аня еще раз осмотрелась, ища хоть какую прореху в кустах, потом сердито тряхнула головой и, развязав платок, расстелила его прямо на тропе.
- Эй!
Собственный голос показался ей тихим и несерьезным, но последние крохи спокойствия уже испарились, сменившись какой-то нервной, лихой бравадой. Аня заорала громче, уже не боясь, что кто-то услышит:
- Эге-гей! Фея! Эй!
Ее услышали. Ветер, до сих пор незаметный, ожил, волной пронесся по кронам с шелестом и шорохом, с ветвей посыпались листья. Ане показалось, что лес вздохнул, глубоко и укоризненно, как разбуженный великан.
Все стихло. Аня крутила головой, стоя на месте, поглядела назад - и не увидела за спиной тропы, по которой пришла. Она развернулась - тропа впереди тоже пропала, вместе с платком и украшениями, вокруг теперь расстилалась небольшая поляна, поросшая невысокой, по колено, травой. А в дальнем конце поляны, ровно напротив Ани, стояла девушка.
Даже девочка. Тоненькая, хрупкая, кожа белая-белая, как у фарфоровой куклы. И личико такое же, словно застывшее, и кудри, темно-рыжие, будто бы с прозеленью, и темные глазищи на пол-лица. И от глазищ этих хочется сбежать и спрятаться, такой нечеловеческой жутью веет от них... И печалью - тоже нечеловеческой.
- Ты пришла, - негромко сказала девочка, и вдруг, в одно мгновение, очутилась совсем рядом, встала, глядя в глаза и хмуря тонкие брови. - Что ты хочешь от меня, смертная?
В ушах у нее покачивались, цепляясь за волосы, Анины сережки, и девочка встряхивала головой, резким, каким-то птичьим движением.
- Мужа хочу забрать, - губы шевельнулись словно сами собой, и Аня решительно повторила: - Мужа хочу забрать. Своего. Любимого.
- Любимого? - протянула рыжая и наклонила голову к правому плечу, этак удивленно. - Нет у тебя больше любимого. Он теперь мой.
Она, не отрывая взгляда от Ани, сделала назад шаг, другой, третий, потом закружилась, захохотала, вихрем понеслась по поляне.
- Он мой, мой!
"Мой!" - подхватило эхо, и принялось повторять на разные лады: "Мой! Мой... Мой?" Ветер вновь пронесся по лесу, срывая листья и бросая их, жесткие и колючие, в лицо Ане.
- Он мне муж! - крикнула Аня, ища глазами фею. Рыжие волосы ее вились пламенем, перепархивая с одного дерева на другое, то вверх, то вниз, словно для феи не существовало никакого земного притяжения, и бегать можно было хоть по деревьям, хоть по небу верх ногами.
- Муж? - фея замерла на ветке дерева, над Аниной головой. - И что с того, что муж?
- Мы связаны... Перед людьми и Богом, - голос сорвался, и девушка закашлялась. Колдунья говорила, что венчанный брак даже нечисть уважает, и потому у Ани есть шанс.
Ветер выл, зло и резко, хватал холодными руками волосы, рвал подол сарафана, бил по щекам, так что глаза слезились. Фея наклонилась сверху, приблизив лицо вплотную к Ане, и доверительно прошептала:
- А все равно не отдам.
И рванулась вверх, к макушкам деревьев, и ветер последовал за ней. Внизу вдруг стало тихо и темно, и Аня, не устояв на ногах, упала на колени.
- Мы связаны... перед людьми и Богом... - шепотом повторила она. Неужели ошиблась ведьма?
Не отдаст. Останется ее Игорь в лесу, зачарованный, и никакие спасатели его завтра не найдут, врал участковый. И саму ее тоже не найдут. А она обещала Ольке статью к субботе, а маме... Ох, мама, мамочка...
Слезы побежали по щекам теплыми ручейками, горечью коснулись губ. Аня всхлипнула раз, другой - и заревела в голос, как маленькая.
Неожиданно что-то коснулось ее плеча. Прохладные, как ивовые листья, пальчики провели по Аниной щеке, поймали слезинку и отдернулись, словно обжегшись.
- Что ты делаешь? - требовательно спросила фея. Аня подняла глаза и сквозь мокрые ресницы увидела перед собой строгое, фарфорово-кукольное личико. - Что это?
- Почему? - требовательно спросила фея. - Почему - слезы?
- Ты у меня мужа забрала! - крикнула девушка. - Еще спрашиваешь?!
- Спрашиваю, - девочка снова наклонила голову, теперь к левому плечу. - Откуда - слезы? Почему?
- Потому, что я его люблю! - рассердилась Аня.
- Слезы, потому что любишь? - рыжая сосредоточенно всматривалась в лицо собеседницы. - А он тебя - любит?
- Да!
- А почему тогда нет слез? У него?
- Он - мужчина, а я женщина. Женщины часто плачут, - попыталась объяснить Аня, сама чувствуя, как смешно звучат ее слова. О чем она говорит? С кем? Сумасшествие какое-то...
Однако фея выслушала ее серьезно и задала следующий вопрос:
- Все женщины плачут? А я? Я не плачу - я не женщина?
- Живые и настоящие - плачут, - огрызнулась Аня и шмыгнула носом.
- Я - неживая? - задумчиво произнесла фея. - А тебя он любит... Откуда знаешь, что любит?
- Он сказал...
- Мне тоже сказал, - перебила рыжая и вновь закружилась, сперва на месте, затем начала потихоньку удаляться. Запрокинутое лицо ее глядело в небо, и в огромных глазах отражался тонкий серп молодого месяца.
- Когда это он тебе сказал? Вчера?
- Вчера... позавчера... год назад... какая разница? - голос рыжей звучал мечтательно и нежно, словно убаюкивал. Аня потрясла головой и пошла следом за феей.
- Большая разница. Его тут не было год назад!
Фея на мгновение замерла, обожгла Аню ледяным взглядом:
- Не было? А кто - был? Знаешь? Ты - знаешь?
- Не знаю, - растерялась девушка. - А кто был?
- Был... красивый... говорил, любит! - на последнем слове голос рыжей взвился на такую высоту, что у Ани заболели уши, и она зажала их ладонями. - Врал. Врал! Все врут. И тебе - врал!
- Нет!
- Да!
- Нет! Он никогда мне не врал!
- Проверим? - вдруг мурлыкнула фея и вновь, невероятным образом преодолев разделявшее их расстояние, оказалась рядом. - Выберет тебя - уйдет с тобой. Выберет меня - останется.
Аня решительно кивнула:
- Проверим!
Фея вдруг запрокинула голову и рассмеялась, звонко, словно горсть хрустальных шариков раскатилась по серебряному блюду. Девочка на мгновение коснулась губ Ани прохладным пальцем:
- Стой тихо! Будет весело!
Аня хотела сказать, что веселья ей не хочется, но с ужасом поняла, что не может ни сказать ничего, ни пошевелиться. Она статуей замерла на месте, а рыжая меж тем смеялась и кружилась по поляне, горстями расшвыривая по деревьям желтые и зеленые огоньки. Когда фея вернулась, Ане показалось, что она смотрится в зеркало - девчонка скопировала весь ее облик, вплоть до растрепанных кос и царапины на щеке.
- Узнает - уйдет с тобой, - доверительно прошептала рыжая, вернее, уже не рыжая. Она хлопнула в ладоши, и на поляне вдруг появилось еще восемь копий Ани, выстроенных по кругу, словно девушка собралась сама с собой водить хоровод.
А в центре круга появился Игорь.
***
- Ну что, с Богом, - пробормотал участковый, когда тонкая девичья фигурка затерялась за деревьями. - Готов?
- Так точно, - отозвались придорожные кусты. Несколько секунд Николай Андреевич видел перед собой лишь ветки и листья, а потом сквозь них вдруг проявилась высокая, стройная фигура. Светловолосый парень в свободных зеленых штанах и такой же безрукавке словно насквозь прошел через заросли, таинственным образом не потревожив ни листочка. Участковый вздрогнул и перекрестился:
- Тьфу на тебя, олух! Так и до инфаркта недалеко.
Лесовик хулигански ухмыльнулся:
- Нам же теперь долго вместе работать, придется привыкать. Ну, я пошел?
- Иди уже, - проворчал Николай Андреевич. Собеседник сверкнул улыбкой и вновь без звука растворился в кустах. Участковый покачал головой - с Тимофеичем, хозяйствовавшим в лесу последние лет пятьдесят, дело иметь было куда проще. Вот только сгинул старый лесовик, пропал два месяца назад, и полезла в лес всякая дрянь...
Участковый вздохнул и принялся шарить по карманам, разыскивая сигареты. В центре сказали, что новый лесовик - парень талантливый, старательный, авось и выйдет из него что путное. А что молодой, так этот недостаток со временем сам исправится.
Николай Андреевич закурил и приготовился ждать.
***
Егор выждал несколько минут, давая девушке время уйти вперед, и скользнул следом. Потерять ее из виду он не боялся - запах уверенно вел его вперед. Кроме запаха Ани на тропе оставался и другой след, слегка размытый и незнакомый. Егор на ходу наклонился, мазнул по тропе кончиками пальцев, провел ладонью по стволу ближайшего дерева, принюхался.
- Муж ее, - определил обладателя запаха лесовик. Участковый повесил знаки о нечисти еще вчера, и кроме незадачливых влюбленных, по лесу никто не ходил.
Из людей - не ходил.
Чтобы поймать ощущение присутствия феи, Егору не нужно было принюхиваться - ею тут за месяц пропиталось все. Лесовик поморщился, остановился. Лес еще не признал фею полновластной хозяйкой, но уже начинал подчиняться, и с этим нужно было срочно что-то делать.
Что делать - Егор знал. Теоретически.
Нож лесовику был вроде бы и ни к чему, но так привычнее. Егор помедлил, затем решительно полоснул лезвием по запястью и приложил руку к стволу ближайшей березки, шепча заученные слова. Темно-зеленая струйка поползла по светлой коре, впитываясь на глазах, и парень на миг отвел взгляд - видеть свою кровь зеленой он еще не привык.
Ну да неважно - красная, зеленая. Зато живой, спасибо отечественной науке.
Егор поднял руку, глядя, как края пореза сами собой стягиваются. Через несколько секунд и следа не осталось. Жаль, год назад он так не умел. Интересно, если бы его опять, как тогда, очередью в упор - зажило бы или нет?
- Не о том думаешь, капитан, - пробормотал лесовик сам себе. Капитан спецназа Егор Дроздов по документам был уже год как мертв, но привычка обращаться к себе по званию осталась.
Он погладил светлый ствол и приложил ухо к коре:
- Ну что ж, агент, докладывайте.
Доклад березки был коротким - фея замкнула пространство совсем рядом, шагов триста будет. Девица уже подошла к краю опасной зоны, и Егор чужими, лесными глазами успел увидеть на тропе фигурку в светлом сарафане. Нужно спешить - войти во владения феи он сможет лишь по свежему следу.
Бегал он теперь намного быстрее, чем раньше. Нож уже не был нужен вовсе, Егор на бегу стряхивал с пальцев темные капли, которые падали на листья, землю, мох и таяли, укрепляя его связь с лесом. Аня уже исчезла с тропы, но след ее, доступный для восприятия лесовика, все еще парил в холодном ночном воздухе. Егор, не задумываясь, подхватил ниточку следа, сам не зная, как и что делает, и шагнул вперед.
Лес изменился.
Егор скользнул в сторону и распластался по земле, прячась в густой траве. Трава послушно склонилась, укрывая бывшего спецназовца от посторонних взглядов. Хотя посторонних лесовик, кажется, не интересовал вовсе. У них были дела и поважнее.
Похоже, фея решила поиграть - на поляне хороводом выстроились десять одинаковых девиц. Правда, трава под ногами приминалась лишь у одной, да и запах живой шел только от нее, уж лесовика подобными штучками обмануть было нельзя. А вот парень, стоявший в центре круга, был явно растерян.
Егор по привычке попытался нащупать автомат и шепотом выругался, не обнаружив оного под рукой. Спасать заложников без команды и привычного оружия ему пока не доводилось. Впрочем, местная колдунья велела сразу в драку не лезть и подождать - сказки, к которым участковый относился с пренебрежением, не зря складывали умные люди. Пожилая женщина в цветастом платье, маленькая и кругленькая, отчего-то производила впечатление профессионала в своем деле, а профессионалов Егор привык слушать. Лесовик неслышно вздохнул и приготовился наблюдать.
- Узнаешь свою Анечку? - прозвенел голосок феи откуда-то сверху, и Игорь вздрогнул, поднял голову, оглядывая темные кроны деревьев, окружавших поляну. - Узнаешь - уйдешь с ней... Не узнаешь - со мной останешься...
Аня попыталась рвануться вперед, но чары держали крепко. Она с ужасом почувствовала, как ее рука сама собой поднимается, и с ней поднимают руку остальные девицы. И улыбаются одинаково, и шепчут в один голос: "Любимый..."
Стало жутко, так, как еще никогда не было. Как, как он сможет ее узнать?! Они же совершенно одинаковые, все десять, а Игорь никогда не любил ни сказок, ни загадок...
- Сдаешься? - засмеялась фея, и эхо подхватило:
- Сдаешься? Сдаешься! Сдаешься...
- Нет! - крикнула Аня, и с ней вместе весь хоровод качнулся вперед с криком, а потом ее повлекло по кругу, все быстрее и быстрее...
- А ну-ка, стоять! - скомандовал Игорь и хлопнул в ладоши. Хоровод послушно замедлился, остановился, и Аня замерла ровно за спиной мужа. Лица его она не видела, но представляла, как он хмурит брови и прикусывает костяшку указательного пальца - как и всегда в моменты волнения.
Игорь медленно пошел вдоль круга, вглядываясь в одинаковые лица, сначала по часовой стрелке, потом против. "Не узнает", - поняла Аня, когда муж прошел мимо в третий раз. Отчаяние накатило на нее, накрыло с головой и, если бы не чары, она уже упала бы на землю в истерике. Но внешне лицо ее было спокойным, и никак нельзя было дать знать мужу, что она - здесь...
В глазах защипало. Первая слезинка скользнула по щеке, и ночной воздух мгновенно выстудил оставшуюся после нее дорожку. За первой покатилась вторая, третья, из-за слез Аня уже не видела Игоря...
- Вот она! - крикнул знакомый голос у самого уха, кто-то обхватил Анины плечи горячими руками - и чары рассеялись. Девушка пошатнулась и упала бы, но муж успел поддержать ее. Аня уткнулась лицом в плечо Игоря и замерла, вдыхая знакомый, родной запах. Сил бояться или думать у нее уже не было.
- Как?! - взвизгнула фея. Порыв ветра пронесся по поляне, Игорь крепко прижал жену к себе и крикнул в ответ:
- Ты обещала, что мы уйдем!
Аня повернула голову и обнаружила в двух шагах от себя фею, вернувшую себе прежний облик.
- Как узнал?! - требовательно повторила рыжая. Игорь молча стер с лица Ани слезинку, и девушка сообразила, что она-то умеет плакать, а вот фея - нет.
- Опять?! Опять плачешь? - фея встряхнула кудрями и медленно принялась обходить пару по кругу. - Почему - плачешь?
- Он меня узнал, значит - любит! - Аня с вызовом в голосе вздернула подбородок. - Ты обещала, что отпустишь!
- Я обещала? - удивленно обернулась фея. - Я обещала - я и передумала...
Она развернулась, резко выбросила вперед руки и по поляне прошла волна, расшвыривая в стороны комья земли и пучки травы. Аня заворожено смотрела, как волна приближается к ним, до нее десять шагов, пять...
- Отставить, - уверенно скомандовал незнакомый голос. Размытый силуэт проскользнул по поляне, встал между Аней и феей, успокаивающе провел ладонью по макушкам трав. - Ну, тихо, тихо, кому сказано...
Фея взвизгнула, как рассерженная кошка. Незнакомец усмехнулся и через плечо бросил:
- Уходите. Дорожку я открою, а там Николай Андреевич вас встретит.
Он небрежно взмахнул рукой, и среди деревьев начала проявляться знакомая тропа.
- А... вы кто? - подала голос Аня.
- Да уходите же! - рявкнул спаситель. Игорь молча сгреб жену в охапку и потащил к деревьям. Аня то и дело оборачивалась, чтоб посмотреть на две фигуры, замершие друг против друга. Перед тем, как шагнуть на тропу, она услышала за спиной гневный визг феи - а потом словно стена встала между ними и поляной, отрезав все звуки.
- Бежим, Анька, бежим, - Игорь тянул жену за руку, а она вдруг повернулась, приподнялась на цыпочки, на несколько долгих мгновений прильнула к его губам и отстранилась с лукавой улыбкой.
- Ты чего? - удивился муж.
- Заколдованного царевича обязательно нужно поцеловать, - нравоучительно заметила Аня. - А вот теперь - бежим!
И они побежали.
***
Фея ринулась вперед, на Егора. Рефлексы сработали четко - бывший спецназовец кувырком ушел вправо, выхватывая из-за пояса нож. Затем умные мысли догнали глупую голову, Егор отшвырнул нож и впился пальцами в землю, веля лесу подчиниться. Навыки рукопашного боя в драке с феей помогут вряд ли, исход борьбы решит умение управлять своей силой и силой леса.
Кажется, фея тоже поила лес своей кровью, по крайней мере, эту поляну. Вот только девчонка была нездешняя, чужая, земля принимала ее неохотно, и тут у Егора было преимущество, его-то кровь пришлась лесу по вкусу. На этом, правда, преимущества заканчивались - фея была опытнее, она управлялась с силой играючи, то и дело заставляя лесовика уворачиваться от неожиданных ударов.
Очередная земляная волна прыгнула под ноги, и Егор, не удержавшись, полетел в траву. Он вскочил почти сразу же, но фея отчего-то не спешила опять нападать. Она остановилась в нескольких шагах от противника и рассматривала его, склонив голову к плечу.
- Ты кто такой? - нахмурившись, спросила она.
- Егор, - представился лесовик, настороженно глядя на девчонку.
- Ты не человек, - хмуро произнесла рыжая.
- Так и ты тоже, - хмыкнул Егор и выпрямился. Повинуясь неслышному приказу, травы потянулись вверх, обвили его запястье, делясь силой.
- И я не человек, - неожиданно горько вздохнула фея, опускаясь на травяной пригорок. - Не человек, и любить меня нельзя.
- Почему же нельзя? - осторожно уточнил Егор. Девчонка обхватила колени руками и нереально огромными глазами взглянула на него снизу вверх:
- Я не живая. Я даже плакать не умею. А она умеет, и он с ней сбежал. Вот так.
Лесовик присел рядом, почти касаясь плеча феи своим. Несколько минут они сидели молча, глядя на звезды, потом Егор вздохнул и неожиданно для себя сказал:
- А от меня девушка сбежала. Три года назад.
- Почему? - рассеянно поинтересовалась фея.
- А кто ж ее знает, - лесовик пожал плечами.
- А ты ее любил? - фея обернулась и требовательно заглянула парню в лицо. Ее глаза были темными-темными, и звезды отражались в них, словно в озере.
- Любил, - честно ответил Егор. Странное дело, о Насте он за прошедший год вспомнил впервые. Да и что толку было вспоминать, ушла и ушла, а вот сейчас неожиданно царапнуло в груди, словно не зажила старая рана.
Фея внимательно посмотрела на него:
- А ты умеешь плакать?
- Ну ты спросила, - хмыкнул лесовик. - Когда-то умел, лет двадцать назад. А потом - разучился, наверное. Да и как-то мне не по статусу.
Еще несколько минут прошли в полной тишине. Потом фея тихонько вздохнула:
- Я должна уйти, верно? Ты же за этим пришел.
Егор, не отвечая, пошевелил пальцами, поглаживая стебельки травы, и та отозвалась на ласку, обвила ладонь, только что не мурлыча. Лес привыкал к нему, и к рассвету здесь будет лишь один хозяин.
- Снова уходить, - пробормотала фея, следя за движением травы. Она, наверное, чувствовала, как рвутся ее связи с лесом, но не шевелилась. - Снова... Куда? Кому я нужна?
Утешать девушек Егор не умел, ни в старой жизни, ни в новой. Он неловко помолчал, потом повернулся к рыжей и удивленно приподнял брови. По фарфоровой щечке феи текла крошечная слезинка, мерцающая в лунном свете, словно маленький алмаз.
- Эй, - тихонько позвал лесовик. Фея подняла голову, и звезды в ее глазах задрожали. Мокрые ресницы нерешительно качнулись, рыжая прижала ладонь к щеке и недоуменно уставилась на свои пальцы:
- Это... что?
Егор усмехнулся:
- Ну вот, плакать научилась. Может, и любить научишься?
- Научишь? - требовательно спросила фея. - Научи!
Лесовик закашлялся от неожиданности:
- Ну ты и нашла учителя, рыжая... Кстати, имя-то у тебя есть?
Девчонка отрицательно помотала головой и уткнулась носом в колени. Действительно, откуда ж взяться имени у феи. Имена люди дают. Егор решительно выкинул из головы мысль о том, можно ли считать человеком его самого, и потрепал девчонку по макушке:
- Ладно, придумаем.
Фея вздрогнула, вскинула голову, словно не веря услышанному, и вдруг прижалась к нему всем телом, маленькая и отчего-то горячая. Лесовик обнял девчонку за плечи и сам себе задумчиво улыбнулся.
Участковый рассказал, что первая жертва феи обнаружилась дома, в Москве. В то, что парень встретился с нечистью, никто не поверил, уж больно любил выпить. Второй, правда, попал в психушку - пытался в фею стрелять и наговорил гадостей, она его и приложила. Ну да ничего, обещали подлечить. Третий и вовсе жив-здоров, повезло с женой, не побоялась прийти в зачарованный лес.
Если б хоть одна жертва погибла, бывший спецназовец довел бы бой за лес до победного конца. Но рыжая убийцей не была. А значит, у нее имелся шанс стать если и не человеком, то хотя бы приличной, законопослушной нечистью...
Небо над макушками деревьев потихоньку посветлело, затем окрасилось розовым, над травой поплыли клочья тумана. Егор все так же сидел на поляне, а фея спала, доверчиво положив голову на его колени. Лесовик осторожно гладил ее рыжие кудри, щурился, оглядывая свои владения, и чувствовал себя вполне довольным новой жизнью.
Лес просыпался и радостно приветствовал своего хозяина.
...Связи рвались - и связи крепли. Она пока еще была частью его леса. В конце концов, не выгонять же глупую девчонку. Да и куда она пойдет - в другой лес безобразничать? Пусть лучше будет под присмотром. Может, и впрямь чему научится...
Ведь каждому дому нужен не только хозяин, но и хозяйка.