Аннотация: Черновище. Кусочек от 21/02. Без вычитки, так что ошибок скорей всего море! Содержит не цензурную лексику!
Руины
Пролог.
Группа из пяти автобусов бодро катила по дороге в сторону места проведения раскопок недавно найденного древнего города. Археологи утверждали, что это поселение одно из древнейших на Земле, цивилизация, построившая его, по их теории была даже старше Шумерской и Египетской.
Учёные по донёсшимся сквозь время остаткам былого величия создали макет того как этот город выглядел в пик своего давно минувшего расцвета, множество дворцов и храмов украшенных тонкими орнаментами и барельефами изображающими по большей части диковинных животных и растения. Местами же вообще были мозаики из драгоценных и полудрагоценных камней, а в самом центре городка располагалась большая круглая площадь устланная лабиринтом из чёрного и белого мрамора. Центр древнего поселения был некогда обнесён высокой стеной, камни в ней были укреплены свинцовыми скобами. Любопытство вызывало, и то обстоятельство что на стену с обеих сторон были нанесены какие-то знаки, выполненные серебристым металлом, увидев который учёные только чесали репу и разводили руками.
Впрочем, ныне от этого великолепия остались лишь покрытые слоем земли развалины центральной части этого городища, случайно обнаруженные три года назад. Всё же время беспощадно, как впрочем, и люди, так как всё мало-мальски ценное отсюда растащили либо по карманам предприимчивые чёрные археологи, либо в закрома музейных спецхранов. А теперь сюда водили туристов, которые растаскивали даже обычные камни в память о своём здесь пребывании. И вот сюда на экскурсию пребывает новая группа, которая по большой части будет даже похуже обычных туристов, ведь основную её массу составляют студенты, в принудительно-добровольном порядке согнанные с близлежащих вузов, как это принято для галочки в чьём-то отчёте. Вот именно после таких экскурсий на остатках древних стен и появляются такие эпические и бесспорно важные для потомков надписи как 'САША + МАША = LOVE' или 'ЗДЕСЬ БЫЛ ВОВАН!!!'.
А ведь учёные обнаружили столько странностей у этих руин, начать хотя бы с их расположения.... Место, в котором их нашли, в близлежащих деревушках пользовалось дурной славой и неслучайно, совсем не случайно поляна, под которой лежал городище, носила название Велесова Лёжка, можно сказать, что она была своего рода родственницей бермудского треугольника, народца здесь пропало тоже не мало. А если б кто послушал стариков, то мог бы узнать пару интересных случаев ну, например как в году пятьдесят седьмом один парнишка - студентик встал там, на ночёвку. Через три дня весь седой и, пуская слюни, вошёл в деревушку, что в пятнадцати километрах отседова, на теле ни царапинки, взгляд безумный, прожил он в деревеньке дня четыре, в разум не приходя, да и помер не с того - не с сего, даж столичные эксперты голову ломали, что ж его сгубило. Что уж говорить, если только за время раскопок пропало девять человек, правда причиной их исчезновения посчитали какую-то ценную находку, из-за которой товарищи решились рискнуть и податься на вольные хлеба. Да и с самим городищем было не всё ладно, в нём не одной косточки не нашли, будто люди в нём вовсе и не жили, даже утвари какой в нём почти и не было. Но самое странное это проржавевшие каркасы, похожие на останки железных ларьков, что клепали ещё в советском союзе, остовы которых были вбиты в основание древней дороги. Эксперты смогли определить их возраст равный шестидесяти годам. Но эта загадка так и осталась не разгаданной, ни каких документов, что что-то в этом месте находилось, обнаружено не было, как и людей об этом что-то слышавших.
Автобусы подъехали на парковку ближе к вечеру, раскрылись дверцы, из которых с весёлым шумом повалил народец, сразу устремившийся к магазинчикам и туалету.... Туристы спустя какое-то время с гомоном собрались подле входа в раскопки, ожидая экскурсовода, однако первой к ним помогая себе клюшкой вышла старушка, ведя за руку девочку лет шести, прижимавшую к груди маленького чёрного или скорее тёмно серого котёнка.
- Милки ехали б вы обратно нельзя тут сёдня быть, ночь Велесова близится. - Обратилась она к людям вокруг. В ответ студенты лишь посмеялись над суеверной бабулькой, не все конечно, но многие.
- Что ж будет-то мать? - Спросил кто-то.
- Велес сёдня в ночь на лёжку свою явиться, шутки свои крутить будет. Ехали б вы обратно, нельзя тут быть, а то и вас закрутит, не обойдётся чай, не думайте. Едте назад милые, едте. - Молвила старушка под смех вокруг. - Смотрите, пожалеете потом, что не послушали. - Сказала старушка и неспешно двинулась прочь в лесок неподалёку, не слушая смешки и глупые шуточки вдогонку.
Двинулся народ на экскурсию, пока всё обошли, осмотрели темнеть уж начало, вышли с раскопа погрузились в автобусы, да вот только никуда не ухали, не завилась техника, да и связь у мобильников пропала и как назло что-то забарахлила радиовышка.
Смотрели на раскопки бабка с внучкой с лесочка, что стоял на пригорке.
- Смотри Маришка, всё закрутил их Велес, уже не выберутся. - Направив сучковатый палец на автобусы, промолвила старуха.
- Баба, а они там, что насовсем-совсем останутся? - Поднял на неё девочка живые зелёные глазки.
- Да внученька не выпустит их уже. - Вздохнула старушка.
- Ну и пусть злые они смеялись над тобой, вот пусть теперь заберёт их Велес, пусть. - Притопнула ножкой девочка, от чего котёнок на её руках жалобно мяукнул.
- Ох, Мариш нельзя так злые - не злые, нельзя, пусть они злые, ты должна доброй быть, свою судьбинушку они сами выбрали.
- Баба, а скоро Велес придёт, а то уже спать что-то хочется. - И в доказательство зевнула.
- Устала внученька? Ты тут ляг, отдохни. Только травку попроси: сон сохранить и силушкой поделиться, вот увидишь внученька, поспишь вот так на травке, а проснёшься - тебе прям хорошо, хорошо будет. Ты ложись, ложись милая. - Бормотала старушка, укладывая девочку на травку.
- Баба, а ты меня разбудишь на Велеса посмотреть?
- Конечно милая, а пока спи родная.
- Надо было Ивашку с нами взять! - С грустью сказала девочка, глянув на руины.
- Так Мариш меленький он есчё, пусть твой братик дома дремлет, всё равно не чего не поймёт есчё. - Поладила по черноволосой голове внучку бабушка. - Ты спи Мариш, спи.
Бабка тем временем сама присела на травку и стала наблюдать за суетой в руинах, вот, наконец, настала ночь, и туристы кто, где стали устраиваться на ночёвку. Луна поднялась в зенит, старушка затеребила спящую девочку, так и не выпустившую из рук котёнка.
- Проснись Мариш.
- Ну, ба!!! Так спать хорошо. - Пробормотала девочка, не открывая глаз и крепче прижимая котёнка к груди.
- А что ль как Велес крутит, глянуть уж не хочешь? - Лукаво спросила старушка.
- Хочу, бабуль. - Егозой подскочила девочка, встала, опустила котёнка на землю и потянулась. - Баб, а у тебя водичка ясть?
- 'Есть' чудо ты городское. - Улыбнулась бабка, доставая из котомки пластиковую бутылку. Девочка попила сама и побрызгала водой травку, на которой спала. Старушка одобрительно кивнула.
- Правильно Мариш, всегда надо, что давать взамен иначе обидится лесовой и блудить потом будет, или как старые боги не станет больше тебя слушать. Ой смотри, началось, в оба гляди, вот настоящего бога силушка, а не того людьми придуманного. - Сказала бабушка занятой поимкой котёнка внучке.
А раскопки меж тем заволакивал густой туман, поднимавшийся с центра древнего городища, золотистый и чуть светящийся, он обволакивал собой древнее поселение и стелился по недавно проложенному асфальту, словно исследуя дорожное полотно. И вот он вспыхнул чуть ярче, небеса над этим местом на мгновенье окрасились в золото, и истаял, оставив после себя поляну покрытую травой. Руин же, как и не было, лишь наполовину ушедшая в землю вышка, напоминала о них.
- Надо б завтра папку твоего с резаком отправить пущай срежет, пусть и хоть что хорошее зделат, не всё ж бухать горемычному. - Потеребив губами, рассматривая не вписывающеюся в картину деталь, решила старая.
- Бабуль, а пойдём туда глянем. - Потянула за руку девчонка, старушка лишь покрепче её схватила и одёрнула.
- Нельзя сёдня Мариш, можно ведь и не вернуться, как же тогда папа с Егоркой без нас-то будут? Вот завтра, коль захочешь, сходим, глянем. А щас айда домой. - Уже ведя внучку, закончила говорить бабушка.
- Баба, а у их ведь тоже есть папы, мамы, ты сама же говорила, что они у всех есть, как они без них будут? - Остановившись, и по-детски серьёзно посмотрела в глаза бабушке девочка.
- Кого Велес забрал в эту ночь их посчитай-то и не было, никто и помнить не будет, что они были, жили, понимаешь, они тепереча никогда и не рождалось, а значит, нет у них пап и мам, вообще никого нет! - Бабушка серьёзно глянула на внучку, та под таким серьёзным взглядом поёжилась. - Да и место это посчитай не находили никогда, только кто знает, да и вот так со стороны глядел, помнит, да и то не всё, далеко не всё, запомни это Маришка. - Девочка в ответ серьёзно кивнула.
- Ба, я ж уже большая, я запомню. - Маришка тяжело вздохнула. - Вот бы мама тоже так ушла, что б ее, будто не было тогда б и папе плохо не было, наверно тогда я б хоть ему нужна была.... - И тут же вытерев ладошкой глазки, улыбнулась отведшей взгляд бабушке. - А может всё ж подойдём поближе глянем, прям туды толко не пойдём. - Просительно подняла свои зелёные глазки девочка, и уже догадываясь об ответе, прибегла к самому действенному по своему мнению способу убеждения. - И чернышка хочет! - В доказательство вытянула к бабушке котёнка. - Ну, бабуленька!!! Сходим толко глянем, а близко не пойдём. Ну, пожалуйста!!! А то чернышка обидеться!!!
- 'Только' чудо ты. - Поправила её старушка и, наткнувшись на блестящие в темноте жалостливые глазки, всё ж сдалась, рассуждая так: на саму Лёжку не пойдут, так к поляне подойдут, глянут, риска ж почитай не какого, зато внучка порадуется, ей итак ведь в жизни уж досталось, сиротка посчитай при живых-то родителях, а так глядишь хоть немного повеселеет. - Ну, раз сама чернышка хочет...
- Хочет, правда, сильно, сильно хочет! Ну, пойдём, глянем баба, ну пожалуйста, а я потом целую неделю посуды мыть буду, вот!
- Ну, раз так сильно хочет, сходим, только от меня не на шаг, чтоб там не было. Ясно?!? - Добавив в голос строгости, спросила старушка, девочка в ответ быстро, быстро закивала темноволосой головкой и кинулась ловить сиганувшего из рук котёнка.
Бабушка с внучкой спустились поляне, держась на расстоянии от места, где были руины, девочка задавала кучу вопросов, а как то, а это, а как тут стала поляна и так далее, старушка в меру своего понимания старалась ей объяснить. Вдруг котёнок в очередной раз выскочил из её рук и шустро побежал по поляне, девочка, позабыв все запреты, бросилась за ним.
- Маришка!!! - Только и успела крикнуть бабушка, как внучку, успевшую подхватить котёнка, окутало золотистое облачко. Старушка замерла и в следующий миг с недоумением забормотала. - И чё это я сёдня решила всё же пойти, нет бы старой дома с внуком сидеть. - Оглянулась по сторонам. - И с чего меня на поляну то потянуло, неужто Велес надо мной подшучивает.... Нет, домой надо идти. Эх, сколько ж топать-то и вот спрашивается, чего дома не сиделось. Эх, а всё моё любопытство, всё ж хотелось глянуть, про что мамка сказывала, будет хоть что внуку рассказать, как подрастёт. Соскучилась я по нему уже что-то, будто год не видала... - И старушка двинулась в сторону родной деревни, желая поскорей увидать внука, и наверно тогда пройдёт эта боль в груди и чувство, будто она забыла что-то очень, очень важное.......
Часть I. Бремя выживания.
Глава 1. Трус.
Герой - как вихрь, срывающий палатки,
Герой врагу безумный дал отпор,
Но сам погиб - сгорел в неравной схватке,
Как искрометный метеор.
А трус - живет. Он тоже месть лелеет,
Он точит меткий дротик, но тайком.
О да, он - мудр! Но сердце в нем чуть тлеет:
Как огонек под кизяком
И. А. Бунин - 'Мудрым'
Я висел, запутавшись в какой-то огромной паутине, кругом лишь тьма, густая настолько, что она казалась почти осязаемой. Откуда-то у меня было знание, что только эти тоненькие ниточки удерживают меня от падания куда-то вниз, падения туда, где в бесконечной дали плещется огромный и бурлящий тёмный океан. Вот только чтобы коснуться его поверхности придётся падать гораздо дольше, чем может продлиться вся моя жизнь, не уверен даже, хватит ли миллиона человеческих жизней. Самым странным было ощущение словно он всматривался в меня миллиардами глаз, чувство жуть, наверное именно так чувствует себя микроб когда на него смотрят сквозь микроскоп.
Вокруг что-то изменилось и меня потянуло вниз, казалось, что какой-то шутник врубил настроенный на меня магнит. Ниточки опасно натянулись, однако выдержали и я не сорвался в падение, что продлиться вечность. Я только и успел обрадоваться тому, что остался на прежнем месте, как некоторые паутинки предательски потянули меня вниз. Их было немного, однако они оказались именно тем рисовым зёрнышком что заставили весы покачнуться и тонкие ниточки вокруг меня стали рваться. Я пытался схватиться за них, однако в моих руках они просто таяли, словно сахарные. И чем меньше паутинок оставалось, тем сильнее становилась необъяснимая пустота на сердце, пока, наконец, она не вобрала в себя даже страх.
И вот я уже лечу вниз...
Вдруг сквозь тишину этого странного сна пробились рокочущий вой и истеричные крики, завесу грусти пробил иррациональный непонятный страх. Сон мгновенно слетел. Однако я продолжал изображать спящего, боясь даже пошевелиться или приоткрыть глаза. Казалось если решишься посмотреть что же происходит, то случиться что-то ужасное, и я продолжал лежать, обливаясь холодным потом, слушая человеческие крики и вопли, переходящие порой в заполошные подвывания, внутренне цепенея от доносящихся порой сквозь людской шум звериных рыков, чавканья с хрустом и довольного урчания. Мысли в голове казалось, испугано замерли. Как мантру я повторял про себя раз за разом только одно: не двигайся и всё скоро закончиться, главное не шевелись....
Чуть, чуть прийти в себя мне помог раздавшийся под ухом визг прерывистый и истошный. Спустя пару секунд Маринка, трясущаяся под боком, повторила это шумо-представление. Видно зацепившись за что-то привычное, мои мозги решили заработать.
Вставай надо что-то делать, хотя бы осмотреться и понять что происходит. - Уговаривал я сам себя, сражаясь с подлыми мыслишками продиктованными страхом.
А зачем? Лежать не двигаться, и глядишь, тебя и не заметят, а если встанешь - незамеченным тебе уже не остаться. К тому же вспомни, что надо делать при встрече с медведем? Правильно притвориться мёртвым. Да и глаза открывать... зачем видеть что твориться? Не надо и без этого зрелища ты прекрасно проживёшь и так понятно, что происходит: на территорию раскопок пробрались какие-то звери, а вы на площади руин решили спать, что б романтика была, в автобусах же неудобно было! И вот итог.... Незачем смотреть, это ж дикие животные, ну подумаешь, кого-то там загрызли, сейчас они утащат свою добычу и тогда всё закончиться. Так что не дёргайся. - Нашёптывала моя тёмная половина.
Блин, а как же Маринка? Она кричит и на неё могут наброситься. Надо хоть её заткнуть.
А кто её заметит, не одна она орёт, слышишь же какой вой кругом, да и зачем рисковать? Кому она нужна? Зверьё уже взяло свою добычу. Да и что тебе до неё? Будь хоть с собой честен она так... поебушка и не больше, к тому ж гулящая, таких дыр на ножках ты потом хоть сто штук найдёшь, ты ж с ней только из-за того что она подруга Олечки.
Ольга тоже здесь! Надо узнать, что с ней!
Да нафиг? О ней есть, кому заботиться, они ж с Олежкой вместе спать ложились, вот пусть он о ней и заботиться. Она тебе сама сказала, что ты ей больше не нужен, так что всё забудь о ней, она больше не твоя! К тому же ты сам знаешь, что Олег во всём лучше тебя, есть и всегда был. Если он помочь не сможет, куда уж тебе лезть? Лежи и не отсвечивай, без тебя справятся. Зачем тебе лишний риск?
Лишний риск? Вот я всегда боюсь ненужных мне неприятностей, но вот только что я потом скажу пока кого-то убивали я лежал, боясь открыть глаза и трясся от страха? Я не такой трус!
Ну, будь ты честен хоть с самим собой - ты именно что такой и есть! Хотя наверно даже хуже - ты редкостный трус, который сейчас помимо всего прочего боится, что его потом посчитают сыклом, ведь ты хочешь подняться, не потому, что тебе есть дело до тех, кто тебя окружает, а просто за тем, что б никто не понял какое ты на самом деле ничтожество. Но знаешь в таком дурдоме как сейчас тебя даже никто не заметит, всем не до этого, а потом как шум от зверья стихнет, ты откроешь глаза и будешь, как обычно всем рассказывать, что просто растерялся. Не впервой ведь.... И никто не попрекнёт, потому что те, кто не растерялся сейчас, судя по звукам, идут на корм зверюшкам. Так что не рыпайся, ведь ты трус, а трусы, как правило, живут подольше бесстрашных идиотов, да и целее сохраняются.
И наверно я б так и остался лежать, если бы вдруг кто-то на бегу не наступил мне на живот. Пресс ни к чёрту, так что я, пытаясь вдохнуть, согнулся и наконец, открыл глаза, чтобы от увиденной, в довольно ярком свете луны, картины вновь забыть, как дышать. Руин, в которых мы легли спать, не было! Мы оказались, хрен пойми где, вместо камней древнего городища подо мной была сырая земля. И только круг каменой мозаики, на подобии того который нам показывал экскурсовод в центре древнего города, по середине этой поляны был единственной хоть не много узнаваемой деталью.
Неподалёку, метрах в ста от меня, расположились переносные домики археологов. Возле них, в свете луны, виднелось смазанное, словно прикрытое некой дымкой, очертание огромной твари, пританцовывавшей на всех своих четырёх лапах, в её пасти дёргалась какая-то белёсая тряпка. Странное дело стоило мне посмотреть на эту зверюгу, как ужас взялся за меня с новой силой, не позволяя пошевелиться или оторвать от неё взгляда. Вглядевшись в то, что было в пасти у твари, мне показалось, что моё сердце перестало биться; в зубах она сжимала человеческое тело ещё дёргающиеся и вроде бы даже находящееся в сознании.
Надо бежать пробилась мысль сквозь панику. К несчастью тело от ужаса одеревенело и отказывалось повиноваться, я даже не мог просто отвести взгляда от зверюги. И мне оставалось только смотреть, за неспешной расправой над тем, кому не повезло стать её жертвой. Как она, зажав в пасти руку, принялась неторопливо её отгрызать. Человечек, казавшийся рядом с ней игрушечным, суматошно задёргался и стал бить по морде вцепившейся твари свободной рукой, чего та словно и не замечала. Спустя целую вечность рука, наконец, отделилась от тела.... Довольный вой на мгновение заглушил даже бьющие по ушам людские крики. Не знаю, в самом деле я видел, или мне это просто показалось, из торчавшей от плеча культи в воздух ударил небольшой фонтанчик. Тварь склонила голову к обрубку, вроде бы лизнула и вцепилась во вторую руку упавшего перед ней бедолаги. Человек перестал шевелиться, только когда она приступила к последней ноге. Раздался обиженный рёв и зверюга одним движением откусила голову уже мёртвой жертве. Всё это время меня не покидало ощущение, словно тварь наслаждалась болью и беспомощностью своей жертвы. После чего стала всматриваться в застывших от страха людей, водя головой из стороны в сторону, будто выбирая следующею жертву.
Господи да ведь она и правда выбирает, чьей болью насладиться дальше, выбирает, зная, что добыча парализована страхом и не сможет уйти! Меня охватило отчаянье ведь никто не уйдёт, мы все умрём, Боже лишь бы они убили меня быстро, я не хочу боли, не хочу мучиться как тот бедняга...!!! В этот момент тварь выбрала следующую жертву и движением настолько быстрым, что я не смог за ним проследить метнулась к ней.
Потеряв её из виду, паника и ужас в моей голове немного отступили, по крайней мере, я, наконец, заметил, что всё это время из моего сведённого судорогой горла издавалось какое-то истеричное мычание, а челюсть сомкнута, так что кажется вот, вот треснут зубы. Мне удалось вспомнить, что кто-то пробежал по мне, а значит, кто-то всё же может спастись, я закрыл глаза и попробовал встать..., не вышло, страх крепко сковывал тело. Что же делать, блядь я хочу жить! Что делать? Надо как-то заглушить свой страх, но как? Боль! Точно когда кто-то на меня наступил, боль пусть и на мгновенье, но отодвинула ужас. Но как её добиться, если тело не слушается? Попробовал хотя бы себя ущипнуть, блядь и не выходит, пальцы онемели и соскальзывают по холодному поту. Что делать? Черт думай, думай, давай же соображай! Так у меня груди серебряный крестик болтается, а если? Ну-ка.
Господи хоть я в тебя и не верил, но помоги спастись. Дай мне сил, пошевелить рукой. Повторял я раз за разом, напрягая жалкие крохи оставшийся у меня воли. Поднять на каких-то десять сантиметров левую руку и вцепиться в символ христианства так крепко, чтобы загнать его под кожу, мне стоило по моим ощущениям целой вечности и невероятных усилий.
Славу богу боль в руке смогла отогнать ужас настолько, что впервые с момента пробуждения я смог более или менее нормально соображать, да и тело начало хоть немного слушаться. Собрался с силами, сжал кулак ещё сильнее и решился открыть глаза и осмотреться. Тварь у домиков опять кого-то грызла, другие две занимались тем же на границе каменного круга, неподалёку от первой. Зад другой их товарки торчал из открытой дверцы одного из автобусов, ещё одна была неподалёку, странно, но её силуэт появлялся лишь, когда она шевелилась, и тут же вновь растворялся в воздухе. Заметил, что когда смотришь на кого-либо из них, ужас усиливается, да так что, даже сосредоточившись на боли невероятно трудно отвести взгляд, а мысли из головы, словно молотом выбивает.
Ух ты, вот кто смог преодолеть страх настолько, что смог попробовать убежать, судя по всему, направился он куда-то мне за спину, а что там? Оглянулся, тварей вроде нет и какой-то лесок неподалеку, если что можно залезть на дерево. Надо и мне туда мотать. Зверюги почему-то на бегство вообще ни как не среагировали, толи не заметили толи им просто пофиг, жертв ведь и так хватает, ну и отлично.
Попробовал встать, вот блин ноги дрожат, и отказываться держать, слишком страшно, а вдруг на меня всё ж кинуться!? Так собрались и думаем о чём-нибудь другом и приятном. Вот так зажмурился, пошевелил пальцами, что б крестик в ране пошевелился, ой бля, как больно, вдохнул, выдохнул, опускаю свободную конечность вниз, сжимаю на пределе сил в кулаке горсть земли. Всё с силами собрался, разворачиваюсь к леску и, опираясь на руку, медленно встаю, ожидая, что вот, вот одна из тварей в меня вцепиться, кто бы знал, как же страшно открыть глаза, вдох, выдох. Блин, какой же я трус! Давай посмотри, что происходит или беги, чтобы не глядя налететь на кого-нибудь и тогда уж твари тебя точно заметят. Открывай глаза чмо! Давай не ссы, если не хочешь здесь сдохнуть...
Минуты через две самовнушение всё же помогло, взгляд натыкается на Маринку она лежит возле моих ног, зажмурившись и дрожа, не забывая повизгивать. Да хрен с ней блядью, самому б спастись.... Зажимаю крестик ещё сильнее, автоматически закидываю свой рюкзак на плечо и начинаю работать ногами, каждый миг, ожидая, что одна из тварей броситься на меня. Останавливаюсь, вот блин. Нетвёрдой походкой подхожу к Маринке, хватаю за рыжую копну и дёргаю, в таком состоянии рывок вышел слишком сильным и клок волос остаётся в кулаке. Она вскакивает, безумными карими глазищами оглядывается вокруг, увидев одну из тварей замирает, и начинает толи выть толи скулить. Твою мать вот думал же что надо её тут бросить. От души даю ей пощёчину. Эта дура упала и заткнулась, что бы в следующий момент свернуться на земле и опять начать подвывать. Вот блядь, хватаю её за руку и рывком привожу в сидячее положения, в это время, чувствуя, что страх опять берёт надо мной верх, матерю себя за то, что вообще с ней вожусь. Попытался поднять её, но эта тупая скотина вцепилась в меня и повисла, чего мои трясущиеся ноги не выдержали и мы упали, рука на груди разжалась и крестик вылетел из ранки, тело снова задеревенело от ужаса и эта курва вдобавок ещё и придавила меня сверху. Ну что дурак, нагеройствовался, приходит в голову мысль, когда я понимаю что второй раз встать сил у меня уже не хватит.
Я лежал, погружаясь в пучины отчаянья, когда что-то поблизости громко хлопнуло и страх отпустил даже эта сука перестала орать, нет, он не ушёл совсем, но стал легче что ли, по крайней мере, я опять смог более менее нормально двигаться и думать. И почти сразу же, как вернулся контроль над телом, я спихнул с себя эту идиотку и для ускорения отвесил ей пендаля. Стаявший кругом визг как-то резко сбавил обороты. Быстро оглядевшись, что бы оценить изменение в ситуации, обнаружил, что источник грохота был в одном из автобусов, чей покорёженный каркас теперь весело пылал лёжа вверх ногами, не знаю, что там рвануло, но если это происки террористов, то если их когда-нибудь всё же поймают, я первый понесу им передачки. Тварей нигде видно не было, скорей всего их спугнул взрыв, но не факт что они не вернутся снова, надо текать отсюда поскорее. Люди зашевелилась, некоторые видно придя к такому же мнению, как и я, стали разбегаться в разные стороны, что очень даже неплохо, зверюги, если надумают всё же вернуться замучаются вылавливать разбежавшуюся в разные стороны добычу. А значит, у меня больше шансов добежать до леса. И когда я себя уже обнадёжил таким мыслями, нашёлся какой-то удот решивший всех организовать.
- Все бегом в лес. Побежали ну-ка живо. Живо твари. Тебе что пендаль уёбок для скорости отвесить. - Раздался чей-то зычный голос, и вопли окончательно стихли. Затем появилось ещё несколько голосов так же призывающих бежать в лес.
Человек десять уже пробежало мимо, когда я, наконец, опомнился и, матеря себя за медлительность, сам начал шевелиться. Я еле как поднялся на ноги, когда какая-то сволочь, выкрикнув 'Хуйли телишься!' отвесила мне пинка, чем чуть не сшибла меня обратно на землю. Маринка, сидя с открытым ртом вертела башкой, хрен ли, зря, что ли я с ней мучился, так что хватаю её за руку и тащу за собой. До неё дошло, что надо бежать только, когда я, протащив её два метра чуть ли не волоком, не выдержал и, отвесив крепкую пощёчину на неё заорал: 'Побежала тварь, давай двигай ластами пидораска!' (думая про себя, что если эта тупая корова щас не зашевелится, брошу её к чертям собачим, однако случилось чудо и это помогло). Поднявшись на ноги, она посмотрела на меня уже более вменяемым взглядом, закрыла наконец-то рот, и крепко вцепившись в мою руку, шустро засеменила своими кочерыжками. Пробегая мимо, не отказал себе в удовольствии и пнул нескольких зазевавшихся мудаков.
Впрочем, коллективный забег долго не продлился всё-таки лёгкие городских жителей, большинство из которых не отягощало себя активным спортом, оказались не приспособлены для подобных нагрузок, я был тому типичным примером, пробежав каких-то полкилометра, выглядел как рыба, выброшенная на берег и ведь таких как я большинство. Слава богу, сзади прогремел второй взрыв и отходящий от страха народ, как-то не сговариваясь, перешёл на быстрый шаг. Нет, многие ещё могли бежать, но чувство стада заставило их подстроиться под большинство, ведь чем больше толпа, тем больше иллюзия безопасности, хотя может это был здравый смысл - ведь неизвестно что ждёт нас в лесу. Блядь ещё б теперь рука так не болела, вот спрашивается и на хуя калечился?
- Эй, народ у кого телефоны, позвоните уже спасателям кто-нибудь, а то у меня мобила накрылась. - Тишину нарушил голосок какой-то девушки. Все с гомоном затормозили и стали рыться по карманам. Блин вот я дебил! Выдёргиваю свою руку из ладошки Маринки тисками её сжимавшей, достаю из кармана чехол со смартфоном, зубами расстёгиваю молнию и вытаскиваю его на свет божий. Охуеть, пластмассовый корпус стал мягкий, словно тёплый пластилин, с опаской нажимаю на кнопку разблокировки, на что эта корейская гадость начала потрескивать и дымиться, и как апофеоз вдруг не слабо шарахнула меня током, из-за чего я уронил его на землю. И в прострации стал наблюдать, как это чудо технической мысли чадит и посверкивает лёжа на траве. Даже обидно стало - двадцать штук коту под хвост.
- Так! Хоть у кого-нибудь мобильник не накрался?
- У меня вроде пашет! Ой-ё, блин!
- Ещё у кого? - Ответом стала тишина. Тут какой-то идиот предложил покричать 'на помощь' и тут показал пример, его суицидальный порыв решили поддержать ещё пара дебилов. Стоявший слева от меня мужик шустро ломанулся в сторону ближайшего крикуна и отвесил ему смачную затрещину и гаркнул:
- Ну-ка бля заткнулись полудурки! Жить уёбки надоело? Мали кто может явиться на ваши крики! Вам тех зверюшек мало было? Значит так, молча стараясь не шуметь, топаем к лесу. Те твари вроде отстали, авось за нами не пойдут. Но мало ли кто нам ещё может встретиться, так что ежели что, бегите в рассыпную и куда-нить ныкайтесь. Что в лесу попроще будет, так что все вперёд и пошустрее. А людей искать с утра будем, так безопасней, да и чё-то сомневаюсь я, что в таких местах ночами кто-то может шарится. - По зычному голосу я узнал того мужика что и начал призывать бежать к лесу. А дядя не дурак, так же как и я старается держаться ближе к центру нашего стада.
Без остановок мы шагали наверно около часа, за это время позади раздалось ещё несколько взрывов. То, что перед нами предстало, лесом можно было назвать, только обладая большой фантазией, небольшая рощица, деревья - снизу толстые голые стволы, из которых самые низкие ветки торчали на высоте в три моих роста, то есть влезть на них почти нереально, да ещё здесь всё проглядывалось насквозь. Я поматерился сквозь зубы от такой подставы.
- Смотрите там слева что-то светиться, наверно там посёлок, айда туда! - Выкрикнул кто-то. Повертев башкой, я и сам увидел в просвет меж деревьев, далёкий огонёк. Сделали небольшой привал, вначале которого всё тот же мужик, прочитал ещё одну лекцию о том, как важно сохранять тишину, некоторые товарищи этим настолько прониклись, что при намёке на любой звук тут же оказывались рядом и с помощью рукоприкладства объясняли, что шуметь не надо. Глядя на это дядя довольно лыбился, ну-ну это сейчас все испуганы и растеряны, посмотрел бы я, как он ими покомандовал, если б они хоть чуть-чуть отошли от пережитого. Передых пролетел для меня как одно мгновение я просто сидел под деревом с пустой головой, отрёкшись от мира настолько, что перестал чувствовать боль в ладони и даже не заметил, как Маринка, пристроившись рядом, снова вцепилась в правую руку. И вот уже снова надо топать.
Где-то с полчаса мы шли спокойно, потом не с того не с сего вновь стал накатывать необъяснимый страх сковывающий тело, лишающий воли. Левой рукой вновь зажимаю крестик.
- Твари здесь, бежим! - Раздался позади чей-то истеричный выкрик и сразу за ним раздался жуткий вой, от которого деревенели ноги, через миг заглушённый визгом охваченных ужасом людей. Мы всей толпой ломанулись к источнику света. Страх становился всё сильнее, я дышал как паровоз, ноги почти не слушались, а с каждым метром становилось только труднее, да ещё и приходилось почти тащить Маринку, но всё равно я, спотыкаясь и чуть ли не падая, продолжал бежать и старался делать это как можно быстрее. Даже с охваченным ужасом разумом я прекрасно понимал, что отстающие достанутся этим зверюгам, ярким тому доказательством были доносящиеся сзади леденящие душу звуки.
Не знаю, сколько осталось позади, я заметил только, что рощица пройдена, когда почти у меня за спиной раздался рокочущий рык, отчего цепи ужаса вцепились в меня с новой силой, парализуя волю и сковывая тело. Споткнувшись, я упал, Маринка, налетев на меня, снова рухнула сверху. На мгновенье мелькнула мысль сдаться, остаться лежать, покориться неизбежному, но я лишь сильнее сдавил крестик и вскочил на ноги. Быстрее, надо догнать хотя бы вон того парня в белом, что мелькал передо мной или следующим сцапают именно меня, крутилось в голове. Да ещё эта верещащая корова, вцепившись в мою руку, так меня тормозит! И ведь не бросишь, ей тогда точно конец, она хоть и блядина конечно, но девка всё же не плохая.
В опасной близости раздаётся вскрик и довольный рык, страх с новой силой, будто волна цунами прошёлся по мне. На миг оглянувшись, увидел, как одна из тварей прижала человека к земле и так же как на поляне садистки медленно принялась его разделывать, а нечёткий силуэт другой очень быстро ко мне приближался. И вот я уже обгоняю парня в белой футболке, не переставая твердить про себя: что вдвоём мы бы всё равно не убежали, а так шанс есть хотя бы у меня, другого выбора не было, и поступил я правильно.... Вот только от чего так погано на душе? И в памяти стоит выражение карих глаз, за миг до того, как их закрыло размытое очертание твари.
Всю дальнейшую дорогу меня преследовала эта картина, казалось, больше не чего в мире не существовало кроме этого испуганного, непонимающего и одновременно просящего взгляда, не было страха, не было боли, как не было и усталости, ничего кроме этих глаз и скребущей пустоты в душе. Я бежал словно на автомате, следуя к намеченной цели, тело двигалось само по себе, разум же лишь вяло отмечал оставшихся позади людей, перепрыгнутый камень или очередное падение после которого следовало быстрое вскакивание и продолжение этого безумного забега. Так же вяло он отметил, что свет уже не где-то там, в дали, а остался позади внизу под ногами, и лишь когда передо мной возникла стена, разум стал возвращать себе бразды правления и попытался как-то затормозить или хотя бы сгладить эту встречу. Однако всё что я успел сделать, это прикрыть голову руками перед столкновением, в результате которого стенка устояла, а я, отлетев словно мячик, рухнул на пыльный пол и в следующий момент отрубился.
Когда я пришёл в себя вокруг слышался людской шум: тяжёлое дыхание, осторожный кашель, приглушённое бормотание, тихие шорохи и чья-то негромкая молитва. Себя же я обнаружил валяющимся в неудобной позе на каменном полу: голова раскалывалась; сердце отстукивало какой-то безумный ритм; ноги гудели, ныли, и казалось занемели; руки от локтей по ощущениям превратились в одни большие синяки, левая ладонь была липкой от крови и охвачена набирающей обороты пульсирующей болью; в общем, болело всё. Но самое противное эта пыль, из которой казалось, и состоял воздух, забившая все, что только можно включая горящие огнём лёгкие, попробовал прокашляться и к хриплым вздохам добавились прерывистые гикающие выдохи, которое только сбивали налёт на иссушенном горле в комки. Однако, не смотря на такое состояние первым, что я ощутил, была безграничная радость, ведь я остался жив! Правда, спустя всего одно мгновение передо мной вновь встали молящие карие глаза, счастье сменилось стыдом и призрением к самому себе, потому что я вспомнил, какой именно цены мне это стоило. Жить сразу расхотелось.
Чтобы хоть как-то отделаться от преследующей меня картины я собрался с силами и немного привстал, попутно оглядываясь по сторонам. В проникающем внутрь лунном свете я осмотрел помещение, в котором мы оказались, оно представляло собой одну большую круглую комнату диаметром примерно метров под сто, с четырёх сторон располагались группами толи окна, толи двери разных форм и размеров. Так прямо передо мной было три треугольных проёма, центральный треугольник был вдвое больше остальных, скорей всего именно через них я и вбежал в здание; справа проёмы напоминали обычные арки, их было только две одинаковых по размеру; позади меня был всего один выход просто огромный по сравнению с остальными и вроде бы частично чем-то заваленный, из себя он представлял какую-то перевёрнутую трапецию; зато слева оказалось целых четыре, похожих на привычные квадратные дверные проёмы и на этот раз центральная пара была где-то на треть меньше крайних. Сквозь них было видно тёмное лишённое звёзд небо и три какие-то светящиеся линии на земле. Так же в здание было шесть массивных колон подпирающих сокрытый мраком потолок, их толщина была метров пять, кстати, в одну из них я и вписался.
Помимо меня здесь было около сотни человек напуганных, настороженных сбившихся в кучу по центру помещения, некоторые, правда расположились отдельно от толпы возле стены или колон. Кто из них плакал, кто-то что-то бормотал, похоже, молился, многие нервно оглядывались на входы и вздрагивали от каждого шороха, но большинство просто стеклянным взглядом пялились в пространство. Взгляд наткнулся на девушку, обнявшую себя руками и дрожащую, на душе стало противно от самого себя.
Собравшись с силами, я всё же встал и нетвёрдой походкой направился к колонне, с которой столкнулся, не обращая внимания на боль и волоча казавшийся неподъёмным рюкзак. Сев, опёршись спиной на неё я погрузился в пучины презрения к самому себе и, накручивая себя в какое же дерьмо мы попали, увлёкся этим на столько что даже не сразу сообразил, что где-то неподалёку раздался леденящий душу вой. Страх заставил напрячься, правда всё, на что меня хватило - это закрыть глаза и ждать, когда же одна из этих тварей, наконец, до меня доберётся, вздрагивая от каждого нового звука доносящегося с улицы. Мне казалось, что смерть будет лучшем выходом, жить не хотелось, перед глазами стояла Маринка.
Однако время шло, а вой по-прежнему раздавался откуда-то с улицы и уж конечно никто не спешил прервать мои душевные мучения. Спустя некоторое время я всё же осмелился открыть глаза. В помещение не ворвалась не одна из тварей, несколько человек стояло возле арок и выглядывало наружу, наблюдая за тем, что происходит на улице. Судя по тому, что никто вроде текать не собирался, твари всё же сюда не направлялись. Придя к такому выводу, я вновь погрузился в общения с недрами своей души, почти не обращая внимания на то, что происходит вокруг, на возникающие порой негромкие перешёптывания и передвижения остальных людей, единственной, что я продолжал вздрагивать от каждого нового воя, да и то вроде бы со значительной задержкой. Мне было по фигу что со мной будет, лишь бы только забыть эти глаза. Наконец на улице стало светать и твари смолкли, похоже, убрались.
Снаружи становилось всё светлее, день вступал в свои права, я не заметил, как заснул, наверно всё случившееся было всё же чересчур для одного дня. Во сне я вновь бежал по лесу, таща за собой Маринку, и вот она остаётся позади, я оборачиваюсь, чтобы в последний раз взглянуть на неё и опять вижу это выражение её глаз, которое казалось, будет преследовать меня до конца жизни, на миг размытый силуэт твари закрывает её. А дальше пошли расхождения с тем, что было на самом деле. Во сне я так и не отвернулся и видел как Маринку, словно какую-то тряпичную куклу рвут, так же неспешно, как и людей на площадке где мы проснулись, а она всё это время продолжает смотреть на меня. А потом вдруг оказалось, что я и есть та самая тварюга, и это я неторопливо, наслаждаясь болью, мучаю свою рыжеволосую жертву.
Проснулся я, обливаясь холодным потом и чувствуя, будто Маринка до сих пор смотрит на меня. На улице всё ещё был день, по-прежнему всё болело, не было ни сил, ни желания что-то делать. Я так же апатично продолжал сидеть, в душе по-прежнему было хреново хоть вой.
Вдруг меня кто-то затряс, повернул голову я, мягко говоря, офигел, причём настолько, что даже чувство преследующего меня взгляда отступило. Меня тормошила голая девушка, да она была вся в царапинах и пыли, дорожками слёз на грязном лице, синяками и какими-то пятнами на теле, но при этом АБСОЛЮТНО голая!!! Твою мать, что же я пропустил, в голове отодвинув терзания, закрутились сотни мыслей на этот счёт, одна тупее другой. Поэтому я даже не сразу сообразил, что она мне что-то говорит. Моргнул и тряхнул головой, однако обнажённая девушка не спешила исчезать. Я офигевше огляделся и, наверное, снова завис, все вокруг пребывали в разной степени обнажённости, некоторые парни были в одних трусах, некоторые представительницы прекрасного пола были вообще без одежды, как и та, что меня тормошила, остальные дамы в большинстве своём щеголяли в мужских прикидах; футболках, рубашках. Взгляд сам собой остановился на очень красивой девушке в явно чужих штанах больших ей на пару размеров и перетянутых в поясе какой-то верёвочкой, она, в этот момент как раз пыталась соорудить, из какого тряпичного лоскута, некое подобие лифчика. Я от всего увиденного выпал в осадок и неверяще затряс головой, пытаясь хоть как-то переварить происходящее. Они чё блядь в нудисты записались или устроили оргию и умудрились проебать одежду. Что за хуйня тут твориться? Впрочем, спустя пару мгновений опять вспомнилась Маринка, и апатия вернулась, словно панцирем скрывая меня от собственных мыслей и чувств.
Не знаю, что уж там думала девушка про моё состояние, но пощёчину она мне залепила знатную, голова качнулась из стороны в сторону, будто у болванчика. В сознании немного прояснилось, и я вернул на неё свой взгляд, пытаясь вспомнить, что же она мне говорила. Не знаю, что там, у неё в голове, но её затравленный взгляд, обращённый на меня, содержал изрядную толику сочувствия и какую-то надежду. Я моргнул, приходя в себя, за что тут же поплатился новой пощёчиной.
- Может, хватит меня бить? - Пробормотал каким-то скрипучим стариковским голосом, глядя на вновь замахивавшеюся нудистку и закашлялся. От таких нагрузок в иссушенном горле резануло, только сейчас я, наконец, понял, как жутко хочу пить. Девушка опустила поднятую руку, в её глазах скользнуло облегчение.
- Ты в порядке? Пришёл в себя? - Пристально на меня глядя поинтересовалась она. Заторможено киваю в ответ, смысл её слов со скрипом пробивался до разума. - Слушай, а у тебя в рюкзаке одежды нет или может, дашь хотя бы мне свою рубашку, а?! - Попросила она и закусила губу от волнения.
Всё так же заторможено киваю в ответ, хотя я понял лишь слово 'рюкзак'. Рука потянулась за спину достать требуемое, девушка, увидев это, радостно улыбнулась и что-то быстро затараторила. Я схватил свой рюкзак и тут же с шипением отдёрнул налитую болью руку. Поднёс её к глазам и непонимающе уставился на воткнутый в окровавленную ладонь погнутый крестик с болтающейся на нём порванной цепочкой, опять накатили воспоминания о недавних событиях и я вновь выпал из жизни. Вроде меня кто-то тормошил, однако мне было в очередной раз всё по фигу.
Рядом раздался усталый вздох, и тут же новая пощёчина вернула меня в чувство. В голове промелькнуло, что пора с этим завязывать, надо уже собраться и прекратить распускать нюни, что было то прошло.
- Подожди минутку. - Попросил я девушку, перед тем как резко выдернуть крестик, из ранки тут же заструилась кровь. Я несколько раз, шипя при этом как змея, сжал повреждённую руку в кулак, выгоняя все лишние мысли. И стал повторять про себя, что уже нечего не изменишь, и жизнь продолжается, так что надо перестать вспоминать то, что было. Хоть на душе от этого стало только хуже, но я, по крайней мере, стал стараться вновь не замкнуться в себе.
- Так что ты хотела? - Обратился к сочувственно глядящей на меня нудистке.
- Поделись одеждой, пожалуйста! - Даж наверно забыв о своей наготе, она вцепилась мне в плечи и затрясла меня как погремушку. - Мне нужна хоть какая-нибудь одежда! Дай, пожалуйста!
- Хватит меня трясти, понял я тебя. Щас дам! - Остановил я этот вибратор. И сунув крестик в карман, потянулся за рюкзаком, вспоминая, что я туда напихал, собираясь сразу после этой грёбаной экскурсии махнуть... блин, не помню куда, а ладно сейчас не важно. Вроде бы у меня там чистые вещи кофта, джинсы, шорты, рубашка, футболка, двое трусов обычных, одни купальные, шлёпанцы и три пары носков, ах да ещё и полотенце, ну и всякая ерунда типа зубной щётки, трёх пачек сигарет, зажигалки, газировки и половины пузыря водки. Во! есть чем нервы успокоить, да и раны обработать.
Вот только открыв рюкзак, меня поджидал сюрприз, всё содержимое было заляпано какой-то бледно зелёной слизью. Что за хрень!?
- У тебя там, что газява была? - Скорей утвердительно, чем вопросительно поинтересовалась ещё одна, поскольку она была чуть более одетой, то только кандидата в нудисты, таких вокруг меня скопилось уже пятеро. Ни хрена не понял в чем связь колы и этой пакости, но в ответ кивнул. Вокруг раздались печальные вздохи.
- Давай рубашку и пошли там вода есть. - Распорядилась только что подошедшая какая-то полноватая особа, в отличие от остальных окруживших меня девушек она щеголяла в трусах и футболке. Грустно вздохнула глядя на гадость в моей сумке. - Отмоем твой рюкзак, глянем, что там сохранилось полезного, заодно и руку обработаем там Ритка с медицинского, она посмотрит. Меня кстати зовут Ленкой, пойдём.
С трудом поднявшись, борясь с дрожащими ногами, стянул с себя рубашку. И тут же её буквально вырвала у меня та самая девушка, которая первая принялась меня тормошить. Полненькая Лена вцепилась мне в руку и потащила за собой в сторону незамеченного мной ранее проёма, расположенного между групп арок ведущих наружу, его прикрывали остатки двери. Немного покрутив головой, я обнаружил ещё три закрытых двери, расположенных так же между арок.
Сделав пару шагов, я остановился, не обращая внимания на тянущую меня девушку, и офигевше принялся ощупывать то, что было у меня под ногами, не, меня, конечно, пошатывает, но... Хм... пол как пол на ощупь нармальный камень.... Рядом раздался очередной тяжёлый вздох.
- На свою обувь посмотри! - Я с недоумением глянул на сказавшую мне это девушку. Нормальная у меня обувь, обычные туфли чё на них смотреть-то? Но всё-таки глаза опустил и тут же чуть снова не завис - подошвы были толстым слоем покрыты какой-то фигнёй внешне напоминающей почерневшую монтажную пену, эта гадость была на ощупь мягкой словно подушка, из-за неё-то у меня и сложилось впечатление, будто я иду по вате.
- Эт чё? - Только и смог выдавить из себя, уставившись на девушек.
- Чё, чё подошва вот чё. У тебя-то ещё нормально у некоторых она вообще к полу приклеилась или вовсе в какую-то шипящею гадость превратилась, так что можно сказать тебе ещё повезло. Давай пошли, потом удивляться будешь.
Меня вновь потянули к остаткам двери, доступ к которым перегораживали парочка более-менее одетых девушек, возле них крутилось и несколько парней крепкого сложения. В одном из них я признал Олега, он тоже меня узнал и вроде хотел подойти, но ещё раз на меня посмотрел и только приветственно кивнул. В комнату нас сразу не впустили, девушки, в которых с трудом угадывались баскетболистки из нашей институтской сборной, грудью преградили дорогу и заявили, что кто-то там сейчас моется и нам надо подождать. На что сопровождавшая меня Лена высказала им не сдерживаясь в выражениях на тему того что тут раненный причём чуть ли не смертельно и исходя из этого указала маршрут куда им следует пойти со своим мытьём. Причём этот процесс занял у неё минут пять, из комнаты за это время успели выскользнуть три знакомых фигурки.
При виде одной из них сердце как всегда пропустило удар и в душе вспыхнула буря чувств, в которых разобраться я был не в состоянии, эх мог бы и догадаться, кого сторожат баскетболистки и почему мой некогда лучший друг тут ошивается. Ольга вышла и как всегда, никого не замечая вокруг, устремилась к Олежке, даже в такой ситуации она ничуть не изменилась. Стражницы у входа ретировались, и я поспешил войти в комнату, что б ни видеть эту сладкую парочку и без них тошно. Опять появилось чувство, будто Маринка смотрит на меня.
Комната оказалась треугольной формы, сразу у входа была небольшая площадка во всю ширину комнаты, заваленная остатками какой-то рухляди, с неё вниз спускалась лестница. В дальнем углу находилось что-то вроде алтаря-умывальника, с которого по канавке шустро бежала вода в расположенный по центру помещения овальный большой бассейн, стенки которого сплошь покрыты какими-то серебристыми закорючками. Вдоль боковых стен тянулись широкие каменные скамейки, на которых сейчас лежали несколько перевязанных подручными средствами людей. Сами стены возвышались метров на десять, после чего плавно переходили в стрельчатый потолок, соответственно, чем больше было расстояние между стен, тем выше получался потолок. Освещалось всё это большими окнами, имеющими вид перевёрнутых капель. Они расположились вверху, в стрельчатой части потолка и были застеклены каким-то мутным стеклом, сквозь которое ни чего не было видно.
Возле бассейна меня уже поджидала низенькая девушка, на этот раз полностью одетая, наверное, та самая Ритка с медицинского.
- Ты что ли тут раненый? - С сомнением глядя на меня, поинтересовалась она.
- Ну, вроде как. - Пожал плечами, вынужден был сознаться я. - Где можно попить, а? - Задал я мучавший меня вопрос.
- Вон там что-то вроде умывальника, кружка там есть. - Тукнула пальцем в угол девушка. И сам не заметил как, я уже черпаю с встроенного в угол алтаря действительно похожего на наполненный умывальник воду, предметом в котором я опознал обычный походный стакан. Вроде бы там внутри что-то светилось, однако я на это внимание почти не обратил. Напившись, я поспешил вернуться к Рите.
- Ленка ты чё так орала? Я уж испугалась, что будет что серьёзное, а тут... - Обратилась она куда-то сквозь меня, повернувшись, я обнаружил всю свою свиту нудисток с полненькой Ленкой во главе. В ответ та, хмыкнув, ткнула пальцем на мой рюкзак.
- А у него там шмотьё с газявкой было. Надо б отмыть да глянуть мож чё полезное уцелело. Да и ранки его глянуть надо, ты ж сама сказала что-то типа, мол, чуть царапнешься к тебе бежать - сдаваться. А ты не стой столбом покеж ей ручку то. И рюкзачок нам пока дай постираемся сразу уж. - Обратилась она уже ко мне. Сумку с плеча буквально сорвали, так что мне оставалось только протянуть Ритке покалеченную руку.
- Кулак разожми, я ж не вижу что у тебя там. - Тут же принялась за дело она. Стоило разжать руку, как она вцепил в нее, словно клещ и принялась теребить, при этом уставившись на ладонь с видом вокзальной цыганки приготовившейся вещать о моей нелёгкой сутьбинушке, мне оставалось только шипеть сквозь зубы от производимой ей экзекуции. - Ты ж мужик, терпи! Хм... Вроде не чего страшного, грязь только в ранки попала, как бы заражения не было, эх и обработать не чем. Хм, глубокие... Уже вроде даже воспаление пошло. И почистить нечем, был бы хотя бы спирт ну или йод, а так только хуже сделаю. - Грустно пожаловалась она. - Вот что промой руку, а я пока поищу чем перевязать можно, если что от штанов кусок оторвём. Промоешь, обработаю как смогу в таких-то условиях.- Задумчиво глядя на изодранные лоскуты на моих ногах, заключила она. - Можешь за одно и сам помыться только мыла нет. Эх, надо было тебе ещё вчера подойти.
Промыть ладно. Взгляд сам собой обратился к бассейну, кристально чистая вода, через которую было прекрасно видно стенки и ступенчатое дно, испещрённые какими-то серебристыми значками и не намёка на грязь, всё выглядело так, словно его недавно кто-то основательно почистил, мыться там показалось кощунством. Лезть к алтарю, с которого я недавно пил, было бы вообще святотатством.
- А где промыть-то?
- Ты тормоз блин! Бассейн видишь? - Не с того не сего гаркнула на меня Рита. - Вот в нем и промой свои ранки.
- Рит успокойся чё ты от него хочешь он минут десять назад ещё сидел глядя в пустоту, Настюха его еле в чувства привела... Ты себя вчера-то вспомни сама весь вечер тупила как палёная винда! - Вступилась за меня Лена. Видно я и в самом деле тормозил как стоп-кран у паровоза, потому что до меня только сейчас дошло, что их вчера от моего сильно отличается. Впрочем, мне было всё равно, опять вспомнилась Маринка, и апатия не дала пробиться нарастающему любопытству.
- Ладно, прости, сорвалась немного, просто столько всего сразу... - В ответ я лишь кивнул, подошёл к бассейну и сев на корточки опустил в него руки.
Не знаю толи, потому что моё состояние было близко к тому, что б вновь провалиться в пучины бездумья, а может просто уже достиг своего предела удивлений, но когда я дотронулся до границы воды, некоторые значки в нём слегка засветились. Грязь с кровью смываемые с моих рук, собравшись в тонкую струйку, стали впитываться в одну из стенок, это всё воспринималось просто параллельно. Кстати стоило ранкам намокнуть, боль в них стала потихоньку успокаиваться, да и апатия немного отступила, и появилось желание окунуться в воду целиком, к тому же, как помниться кто-то говорил, что можно будет помыться, если захочу. Я захотел, так что, скинув туфли, полез в холодную и бодрящую воду. Лёг на спину и раскинул руки в стороны, стало как-то легко, мысли сами собой разбежались, тревоги утихли и наверно я немного задремал.
Рядом раздались всплески, я очнулся, не могу сказать, что чувствовал себя отлично, даже на хорошо язык не повернётся, нет, всё по-прежнему болело, но стало как-то свободно и на душе и в голове. Обернувшись на звуки, я увидел девушек плескающих мой рюкзак, грязь и слизь, отлипающая от него также собираясь струйками, и уносилась водой куда-то в стену. Подплыв к этому месту, обнаружил среди неярко горящих закорючек что-то на подобии отверстий слива, куда и затягивало струйки грязной воды. Глядя на это невольно задумался, слышал ли я что-то о подобных штуках, в голову ни чего не шло. Мелькнула мысль, что как выберемся из этой передряги, надо будет полазить в инете. Попялился на светящиеся закорючки на стенках, прикольная подсветка. Мож мы на недостроенную дачку какого-нибудь психа-олигарха забрели? Ну-ну, а те твари были его сторожевыми пёсиками...
Ладно, потом рассуждать буду, я сюда помыться влез, так что, стараясь не обращать внимания на странноватые взгляды, бросаемые на меня окружающими, пытаюсь почиститься без мочалки и мыла, а заодно немного простирнуть в нескольких местах порванные и раннее бывшие белыми штаны. Попутно наблюдаю за потрошением моего рюкзака, вещи разлетелись сразу после принятия более менее приличного вида, даж мои трусы с носками все разошлись, ладно фиг с ними не жалко, самое обидное уцелевшие полбутылки водки реквизировали на благо медицины, а вот зажигалку почему-то по обнаружении опасливо откинули в сторону. После этого нудистки, получившие мои вещи, принялись мыться, они не лезли в бассейн, а только мочили в нём какую-то изодранную тряпку и по очереди ей обтирались, не обращая на меня внимания, это зрелище можно сказать полностью компенсировало мне утрату вещей. Но вот девушки всё же вспомнили обо мне, и раздалось столь расстроившее меня 'Отвернись! И не подглядывай!'.
Пришлось подчиниться и отвести зенки от чудесной картины. Решив, что пока девушки не закончат лишний раз привлекать к себе внимание не стоит, принялся за оценку своего состояния. Небольшой пока голод, удалить который, скорей всего, сейчас вряд ли получиться, так что просто игнорируем. При глубоких вдохах в груди не сильное жжение, вроде не страшно; все мышцы болят жутко, но это тоже пройдёт, даже полезно наверно. О кучи синяков даж говорить смешно; самое неприятное это пульсирующие ранки на левой руке: две глубокие на среднем пальце почти в плотную друг к другу, из-за чего палец плохо сгибается. Слава богу, что хоть палочки креста не очень широкие, а то мог бы получить вообще не работающий перст. Ещё две ранки на самой ладони, хорошо хоть они почти не болели. Самое поганое то, что в ранках была грязь, которую я попытался из них высосать, что вроде бы удалось.
Закончив с этим не приятным делом, я решил глянуть, что же стало с крестиком, кое-как достав его из мокрого кармана, увидел, что он изрядно погнулся, а цепочка порвалась. Выпрямлять его я не стал, побоявшись в конец сломать, просто смыл с него кровь и подлатал цепочку, после чего вернул его на законное место. Почему-то он был мне дорог, нет, я не религиозен, вернее даже сказать что я атеист, просто мне его подарил дорогой мне человек. Вот только почему-то я не мог его вспомнить, как не мог вспомнить своих родителей и других родственников, вообще ни как, даже то какой была моя мать, доброй ли - злой ли. Самое странное что я не чего не чувствовал по этому поводу.
Я смог спокойно обдумать ситуацию, в которой оказался, ясно было только одно - что ни чего неясно, не хватало информации, да что уж говорить, если я даже не знал, отправили ли кого-нибудь за помощью. Вот узнаванием окружающей обстановки я и решил заняться в первую очередь. Хотя бы нормально осмотреться для начала, а то место где мы оказались какое-то странное, совсем неправильное, да и народ вокруг поспрашивать что почём, не помешает. Пару раз за то время что я провёл в бассейне, вспоминалась Маринка, но все неприятные чувства, будто куда-то утекали, и она быстро вылетала из головы.
- Дамы вы закончили, мне уже можно вылезать? - Спросил я, не оборачиваясь.
- Нет пока, подожди чуток. - Раздалось сзади. Делать было нечего, и я вновь занялся разглядыванием шедевров местной архитектуры, только поэтому я смог заметить, что странные закорючки редкой россыпью раскиданы так же по потолку и стенам, только в отличие от тех, что в бассейне они не светились.
- Как себя чувствуешь? - Спросила вставшая, так что б я смог её видеть, не поворачиваясь к чистящимся девушкам, Рита, глядя на меня словно ожидая, что вот, вот помру.
- На зашибись не тянет.
- Голова не кружиться? Кожу не жжёт? Какие-нибудь странные ощущения есть?
- Да вроде нет, а что? С чего такие вопросы? - Позволил себе полюбопытствовать я, предчувствуя подвох.
- В него до тебя никто купаться не лез, все только тряпки мочили, мало ли что ТУТ быть может. - И увидев мой не понимающий взгляд, соизволила пояснить. - Ну, просто бассейн странный, видел же, как в нём грязь исчезает, да и руны эти святящиеся....
- Какие руны? - Спросил я, закрыв рот.
- Да вот эти фиговинки. Вон видишь, светятся? - Указала она на горящую белым светом группку значков. - Так как ощущения нормальные?
- Нормальные. - Насупился я. Вот блядь могла б и раньше сказать, курва эксперимент на мне поставить решила, то-то на меня так странно поглядывали. В отместку я решил не говорить про облегчение, которое я испытал, коснувшись воды.
- Ты не обижайся, я хотела сказать, просто не успела, кто ж знал, что ты сразу в воду сиганёшь!
- Ладно, не обижаюсь я. - Ответил ей, а про себя добавил что, про воду один хер не скажу. - Слушай, а за помощью кто-нибудь отправился, тут вроде деревушка по близости быть должна? - Она как-то странно поморщилась.
- Ты ж недавно оживился. Вот что поспрашивай кого другого, а! А то знаешь, как я запарилась народ в себя приводить. - Передёрнула плечиками она. - А лучше просто выйди и посмотри на небо. Ты только один не ходи. - Немного помолчала, посмотрела в сторону купальщиц, поморщилась. - Ладно, давай вылазь, я тебе руку обработаю, а то девочки, похоже, ещё долго возиться будут. Ты только туда не поворачивайся, а то такой ор поднимут!
Знал бы, что из себя представляет её 'обработаю', сидел бы в бассейне, пускал пузыри и не вылезал в принципе! Эта эскулапша решила повыдавливать из ранок кровь, мол, чтоб грязь с ней вышла, а закончив, полила их конфискованной у меня же водкой и обмотала сомнительной чистоты тряпицей, правда так же смоченной водкой. Пару раз я аж взвыл от таких издевательств, надеюсь хоть не очень громко. Хотелось опять опустить мою бедную руку в бассейн, но получил такую отповедь, от этой садистки, что решил проще будет не связываться.
- А ты в меде на кого училась? - Хмуро спросил я напоследок.
- Гинеколог. - Я чуть не выматерился вслух, но сдержался и поспешил убраться отсюда подальше, баюкая настрадавшуюся руку и стараясь при этом не смотреть на моющихся девушек. Обуваться не стал, так как ходить в том, во что превратились мои туфли, то ещё удовольствие, лучше уж пока босиком шастать.
В большом зале была настолько депресняковая атмосфера, что я даже пытаться не стал у кого-то что спрашивать, а первым делом решил последовать совету гения гинекологии и посмотреть на небо. Так что, покинув помещение, которое я про себя обозвал купальней, передо мной встал вопрос: к каким выходам идти квадратным или треугольным, комната с бассейном была как раз между ними. Всё же немного подумав, я направился к тем, через которые попал в это здание. Про себя, однако, матерясь - вот что спрашивается там такого? Что я неба, что ли не видел? Во входные арки был виден его кусочек, всё как обычно синий фон и белые облака.
- Подожди! - Раздался сзади окрик. Обернувшись, я увидел ту самую девушку, что меня тормошила, приодевшеюся в мою рубашку и трусы, отмытые волосы у неё оказались рыжие, опять вспомнилось, что стало с Маринкой, но так словно эту случилось уже давно. Я пошёл медленнее, хотя и до этого окрика двигался со скоростью хромой черепахи. Общаться не хотелось, настроение было ниже фундамента.
- Чё те надо терминатор? - Спросил ее, когда она меня догнала. Она аж ненадолго зависла от такого приветствия.
- А почему терминатор.
- А кто ж ещё, это ж у него любимая фраза 'Мне нужна ваша одежда!'.
- Ты это прости, что мы так на твою одежду накинулись, даже спасибо не сказали, просто знаешь, как фигово голыми быть!? - Вздёрнула носик она и, не дождавшись ответа спросила. - Ты наружу собрался? - Киваю. - Я с тобой, меня Настя зовут, а тебя? - Вот блин пристала. И что ей надо? Впрочем, можно её хоть порасспрашивать.
- Алексей. Насть, а какова причина вашего как я понимаю вынужденного нудизма? А то я как то это пропустил.
- Я ж тебе уже рассказывала! - Надулась она, а я озадаченно почесал репу.
- Это когда?
- Ну, помнишь, я у тебя одежду просила, ну там, возле колонны.
- Давай ты расскажешь ещё раз, а то я как то это прослушал. В своё оправдание могу только сказать, что в тот момент я вообще был не в состоянии соображать.
- Ладно, на улице расскажу, а то щас не поверишь. - Наверно в отместку решила потянуть с ответом она.
- Скажи хоть: спасателей вызвали или в деревню кто-нибудь отправился?
- Давай все вопросы на улице, хорошо?
- Ладно, на улице так на улице. - Спокойно соглашаюсь, так как до выхода осталось шагов десять. - Хотя я, честно говоря, не понимаю, что такого я могу там увидеть в небе, помое.... - В этот момент мы вышли на улицу, и я задрал голову вверх, да так и застыл с открытым ртом, увиденное в голове не укладывалось. Я стоял и пытался избавиться от глюка, который мне привиделся. Выполнил антиглюковые мероприятия, то есть закрыл глаза, потряс башкой, подумав, ещё и протёр глаза на всякий случай, отвесил сам себе несколько пощёчин. И ещё раз посмотрел вверх, рот опять открылся. Повторил процедуру избавление от глюков. Посмотрел вверх - картина не изменилась. В бок врезался острый локоток, перевожу ошарашенный взгляд на его хозяйку.
- А где? А как? Что за? - Поняв, что вопросы вылетают из головы раньше, чем произноситься, срываюсь с места и, забыв про боль, бегу сквозь здание к другим выходам. Везде картина та же самая. И вот в очередной раз, вылетев на улицу, натыкаюсь на рассматривающую небеса Настю.
- Ну как тебе местные небеса? Впечатляет? - Грустно спрашивает она. В ответ, получается, издать только какое-то утробное мычание. Да и что сказать, если на небосклоне нет солнца, а его место занимает сплошной поток желтоватого света - текущий подобно исполинской реке, бегущей над миром извиваясь и петляя, меняя свои очертания и разделяя небеса надвое от горизонта и до горизонта. И глядя на такое по спине начинают бежать мурашки, ведь даже зная, что то, что я вижу, на самом деле есть, разумом я отказывался это принимать. В голове крутилось, что это просто глюк, мираж, что у меня просто крыша съехала или мне это сниться. Но прилетевшая мне очередная пощёчина заставила всё же оторваться от созерцания странностей этого неба.
- Ты как нормально? - Спросила Настя, глядя на меня каким-то обречённым взглядом. Затравленно на неё посмотрел, какой тут нормально? - Ты тоже видишь реку света в небесах? - Уже наверно зная ответ, задала она полный надежды вопрос. Слов нет, так что просто киваю в ответ, пытаясь понять что происходит.
Сон, нет, во сне не бывает больно, а этого мне сейчас хватает и без всяких щипаний. Крыша съехала, так вроде психи не задумываются о своём помешательстве, а просто воспринимают всё как есть, хотя кто его знает.... Глюк, так, похоже, не я один его вижу, коллективные галлюцинации, что такое я, конечно, слышал.... Взгляд сам собой перекинулся на стоящую рядом девушку. И только сейчас я увидел что она, мелко вздрагивая, беззвучно плачет глядя наверх голубыми глазами, из которых катились крупные слёзы.
Вспомнилась ещё одна рыжая девушка, стало стыдно я парень стою и занимаюсь какой-то фигнёй, а тем временем рядом хреново не только мне, но и растормошившей меня девушке, а ведь по идеи это я должен был оказаться сильнее, как мужчина. Стало противно от себя. Правда мелькнула едкая мыслишка, что на статус нормального мужика я не тяну: ни физически так имея средний рост, фигурой напоминаю больше дистрофика с пузиком, а про душевные качества вообще говорить не стоит, но всё же я кое-как, взяв себя в руки, попытался успокоить девушку.
- Насть ты чего? Не плач, было бы из-за чего слёзы лить. Ну, подумаешь, вместо солнца речка в небе бежит, что такого то? - Трогать её я не решился так что, встав перед ней, стал нести всякий бред типа так даже красивее и вообще всё гуд, хотя у самого глядя вверх руки опускались. И вот, наконец, она перевела на меня свои глазки и рукой смахнула слёзы.
- Просто.... - Шмыгнула она носом. - Просто ведь я со всеми сюда хожу... вдруг, кто-то всё же увидит нормальное солнце, а не это.... Я ведь сначала когда увидела, подумала что у меня крыша съехала, вот! До сих пор надеюсь дура, что это глюк. Мы ж не дома, не на Земле, ты понимаешь? Мы вообще фиг пойми где! Одни! Ты посмотри вокруг, где нам тут людей искать? - Осматриваться я не стал, понимая, что к этому я пока не готов и могу сам впасть в панику, но ей кивнул. И стал дальше слушать, не перебивая, так как прекрасно понимал, что сейчас ей просто надо выговориться. Заодно и узнавал о происходящем. - Ты понимаешь тут всё не так, совсем! Я вчера знаешь, почему я в себя пришла? Моя одежда... она стала жечь, на глазах в труху превращалась или в ещё какую-нибудь гадость! Мне даже трусики выкинуть пришлось! И не только у меня у девчонок почти всех так было! Знаешь, что мы поняли? Синтетике или пластмассе или сильно крашеным шмоткам тут просто хана приходит, вроде резине ещё, мож и ещё чему, не знаю. Вот и получилось что вся более-менее целая одежда только у парней, знаешь, как мне погано ходить и клянчить было!?! Да ещё все знакомым отдать старались, а некоторые вообще посылали или отработать требовали - уроды! А у меня ведь тут знакомых никого! Я вообще к брату на неделю из Златоуста приехала, вот и решила съездить посмотреть достопримечательность, посмотрела блин! И брат пропал, может его уже те твари сожрали! - Закончив со скоростью пулемёта рассказывать о наболевшем по новой начала плакать она.
- Может быть, ему повезло, и он сюда не попал, а остался на земле и щас тебя ищет. - Постарался я хоть немного успокоить.
- Ага, как же вот скажи ты кого-нибудь из тех, кто на эту долбанную экскурсию не поехал, помнишь? - Зло спросила она.
- Конеш... - На полуслове споткнулся я, осознав, что действительно ни хера не помню, даже родителей, да что там я не знал, даже были ли они у меня вообще.
- Вот то-то! - Прокомментировала мой растерянный взгляд Настя. - Тех, кто здесь не оказался даже вспомнить не получиться. Я вот теперь даже не знаю, как мама выглядела! И брат пропал! Я тут вообще одна ни каких знакомых, вот! С несколькими девчонками уже здесь познакомились, вместе одежду искали... - Всё-таки разревелась она и уткнулась мне в плечо. Хотелось отстраниться от неё и куда-нибудь смотаться, но я остался стоять. Всё-таки не хотелось её обижать, к тому же я чувствовал себя немного в долгу перед ней за то, что она меня расшевелила. Кроме того здесь у меня хоть и много знакомых, но друзей то особо и нет. А ещё мне хотелось узнать, сколько времени я провёл, занимаясь самобичеванием, я уже конечно догадался что больше одной ночи, но вот вопрос на сколько? Да и девчонка она весьма симпатичная, весьма и весьма симпатичная признал я, вспомнив, как она выглядела без одежды, но опять вспомнив о Маринке, стало стыдно, и я загнал эти мыслишки глубоко в себя. В общем, мне только и оставалось, что аккуратно её приобнять и так, как ничего нормального придумать не мог то стал, как какую-то мантру повторять раз за разом: не плачь, мы живы, всё хорошо. Хотя у самого от такого 'хорошо' волосы не то что дыбом собирались встать, а скорей готовились стартовать с головы на первой космической.
На десятой минуте её истерики мне стало скучно, всё сильнее хотелось от неё отделаться. Что б хоть как то убить время до окончания этой бури, я занялся тем, чем давно бы следовало заняться, а именно осмотром местных достопримечательностей.
Здание, в котором мы до этого были, на мой не притязательный взгляд являло из себя просто 'шедевр' каменной архитектуры с оригинальным украшением фасада в виде серебристых рун. Центральная часть представляла собой этакую детскую игрушку 'Пирамида', ну это та где на палочку надеваются блинчики по порядку от самого большого к самому маленькому, вот только высота блинчиков здесь была метров тридцать, а разница в диаметре метров двадцать. Получившиеся ступеньки с закруглёнными углами производили ощущение вытянутости, всего их сохранилось четыре, а дальше лишь торчавшие обломки стен намекали на то, что некогда здание было ещё выше. Низ здания напоминал этакий гибрид круга и четырёх лучевой звезды, круглое строение центральной части, от которого отходило четыре треугольных луча-пристройки уходящих в землю с каплевидными провалами окон, идущими вдоль стрельчатой верхней грани. Второй этаж - круглое кольцо, без каких либо проёмов, покрытое множеством серебристых закорючек поблёскивающих под светом местного солнцезаменителя. Зато верхние два более-менее уцелевших этажа имели кучу окошек и полуразрушенных балкончиков, как и ещё с десяток отверстий явно не запланированных строителями, некоторые из них были с меня размером. Создавалось впечатление, будто сей чудесный домик попал когда-то под артобстрел.
Треугольные арки, так же как и всё остальное здесь, были просто огромные, две крайних в высоту метров пять основание шириной четыре, средняя в полтора раза больше. Тот, кто отгрохал себе эту постройку явно страдал гигантоманией, хотя чем чёрт не шутит, может здешние обитатели и правда были великанами.
Перед этим строением, которое с натяжкой можно обозвать башней переростком, расположились останки ещё каких-то домиков, сейчас о них напоминали только полу затянутые землёй кучки камней. А за ними были видны три линии, поблёскивающие на земле и опоясывающих здание, местами они тоже были скрыты землёй или привалены обломками стены некогда стоявшей перед ними. В общем, пресловутый совхоз 'Заветы Ильича' ставшей символом эпохи перестройки, рядом с окружающим великолепием казался новостройкой с евро ремонтом.
Окрестности к счастью выглядели более обыденно, километрах в семи раскинулась та самая рощица, через которую мы пробегали, спасаясь от тварей, а чуть её правее в дали из-за холма виднелись тонкие шпили каких-то скал.
Пару раз из здания появлялись люди одни оглядывались по сторонам, другие просто тупо пялились в небо, впрочем, они быстро уходили, туда, откуда пришли.
- Извини... просто... - Пробормотала Настя хрипловатым голосом минут так через сорок, наконец, перестав плакать. Честно говоря, к тому времени я так увлёкся разглядыванием окрестностей, что несколько про неё подзабыл.
- Да ладно всё нормально. - Произнёс я, надеясь, что второго акта не последует. Немного помолчали, пока девушка успокаивалась, и где-то минут через пять я решился задать мучающие меня вопросы.
- Насть, а сколько мы уже здесь?
- Вторые сутки... местные. Вчера ночью мы очнулись... ну там у круга. - Видно опять начала вспоминать прошлое она и её глаза вновь потухли и наполнились влагой. Я же про себя чертыхнулся вот ведь плакса.
- Я, поди, дольше всех очухивался? Прям рекордсмен наверно. - С усмешкой и показным задором поинтересовался я, пытаясь не допустить новых слёз.
- Да нет там ещё много таких, рекордсменов. - Немного оживилась она.
- Значит, мне просто повезло, что у меня с собой рюкзак был иначе я б там так и сидел? - Поинтересовался я, невольно вздёрнув бровь. Она смущённо на меня посмотрела.
- Да нет, решили всех в чувство привести, просто из-за напряжёнки с одеждой начали с тех, у кого вещей побольше уцелело. Ну, а ты мне просто первый на глаза попался. Ты кстати ещё молодец, Наташка вот раньше меня одного парня тормошить начала, и до сих пор с ним мучается. - Невесело улыбнулась она. - Так что мне с тобой повезло. Ты кстати есть не хочешь?
- Хочу, а что есть что? - Удивился я. Настасья с превосходством на меня посмотрела.
- Есть, пошли. - Потянула она меня за собой внутрь башни.
- Кстати глянь на вверх. - Стоило нам зайти, посоветовала она. А подняв голову, я увидел, что под потолком по кругу расположено что-то вроде балкона с обрушившимися в паре мест перилами. - Интересно на фига его сделали? И как туда попасть? Там вроде есть дверь на верхние этажи, ну по крайней мере Борис Сергеич так считает.
- А кто такой этот Борис Сергеич.
- Он начальником охраны раскопок был. Из тех, кто там работал, он один выжил. Он вроде как тут командует теми, кто пытается найти здесь что-то полезное. Пока правда он только пытается это организовать, но думаю, что когда народ немного отойдёт у него получиться. - Уже на ходу, объяснила она.
- Вот как. - Удивился я. - А кто ещё тут у нас в командирах.
- Ну,... Ритка вроде как медициной заведует, ещё есть Олег - такой здоровый блондинистый ты с ним ещё у входа в бассейн здоровался, так вот он за порядком следит. Ещё Славик его я так поняла, футболисты слушаются. Может и ещё кто есть, не знаю, внимания не обращала как-то. Ой, хотя ещё наверно Ольга её тут многие девчонки слушают, да ты наверно её знаешь она Олега этого подружка, вот она, кстати, и решила, что надо всех в себя приводить, она, кстати, вообще классная. - Надеюсь, я не сильно скривился, во всяком случае, моя спутница вроде не чего не заметила. - Ленку ты тоже видел, она у нас вроде кладовщицы.
В моем животе заурчало, Настя, окинув меня критическим взглядом, улыбнулась.
- Ладно, жди здесь, а то с твоей улиточной скоростью пока ты до еды дойдёшь, раз десять с голодухи сознание потеряешь. Хотя ещё недавно так носился... - И, стартанула в сторону двух арок, скрылась в них, чтобы через минуту появиться вновь, таща в руках охапку каких-то странных ярко красных плодов, которые я издали, принял за яблоки.
- Вот. - Протянула она мне один из них размером с грейпфрут. Если не смотреть на размер, то фрукт напоминал округлившийся и покрасневший киви.
- А он съедобен? - Поинтересовался я, с сомнением глядя на то, как Настя ловко чистит свой фрукт, снимая тонкую кожуру.
- Ага, только после него ненадолго депресняк налетает, а так ни чё даже вкусный. Мы их ещё вчера ели, ну когда сад нашли вон за теми арками. - Махнула она в сторону выхода, за которым исчезала. - И как видишь, пока все живы. Да и один фиг ни чё другого нет. Так что хавай. - И подавая пример, вгрызлась в свой плод.
Хотелось узнать, что это значит 'ненадолго налетает депресняк', но так как Настя уже с аппетитом жевала и самому, глядя на неё есть захотелось жутко, мне не оставалось ни чего другого как, немного почистив свой фрукт его попробовать. В следующее мгновенье я обнаружил, что уже схарчил три фрукта не озаботившись даже снять с них кожуру, во рту осталось только кислинка послевкусия. Внутри фрукт так же оказался похож на киви, может только немного мясистее, да и вкус оказался иным с каким-то пряным привкусом. И кажется, я понял что имелось в виду под депрясником, действительно поев этих фруктиков, на душе казалось бы не с того не с сего заскребли кошки, опять вылезли чувство вины за гибель Маринки и отвращение к самому себе. В голове крутились мысли о суициде. Всё это продолжалось минут двадцать, после чего тоска потихоньку начала отступать. Когда я смог обратить внимание на окружающий мир, то обнаружил рядом плачущую Настю. Вот так фруктики....
Вдруг я почувствовал на себе чей-то недобрый взгляд, поискав глазами его источник, увидел направляющуюся ко мне с воинственным видом Ольгу, да ещё и с группой поддержки. Блин и что ей опять от меня надо? В чём я на сей раз виноват? Хотя я у неё всегда виноват, независимо от обстоятельств. Вот, она подошла ко мне и, окинула презрительным взглядом с упёртыми в бока руками.
- Лёшь, а где Маринка? Я вас видела, вы ведь вместе бежали. - Прищурившись, спросила она.
- Рука выскользнула... Я не успел... Растерялся... Не смог ни чего сделать.... - Отведя взгляд, полу придушенно пробормотал я. И всё накатило с новой силой: вина, презрение, стыд.... Всё стало, так как было до бассейна, я вновь стал замыкаться в произошедшем.
- Тваарь... Какая же ты тварь. Ты ведь бросил её, так? - Прошипела она мне в лицо с таким призрением. Ответить на это у меня не было сил. - Какое же ты ничтожество... Скотина, трус, дерьмо подзаборное. Ты её бросил. - Разоралась она, не дождавшись ответа.
- Я не мог ни чего сделать. - Слабо прошептал я, в ответ.
- Не ври! Я же знаю, ты её бросил! Урод. Ничтожество... Чмо поганое... - Орала она на меня, но мне было по фигу, чувство вины грызло меня изнутри куда сильнее её слов. Видно спустя несколько минут просто криков ей показалось мало, и она вцепилась мне в лицо, а я стоял не в силах защититься.
Вот её кто-то оттащил от меня, а я, постояв несколько секунд и почти не замечая происходящего вокруг, стрелой вылетел на улицу, что бы забился в первый попавшийся угол, подальше от всех. Не знаю, сколько я просидел так, роняя на землю слёзы смешанные с кровью от свежих царапин, когда ко мне подошла Настя. Она стала чем-то протирать мне лицо, от чего ранки жгло, в то же время что-то там болтала, о чём-то спрашивала. И когда ей видно вконец надоело моё молчание, стала меня трясти.
- Отстань от меня! Отвали! Оставь меня в покое! - Наорал я на неё. Она обеспокоенно на меня посмотрела, пожала плечами и молча уселась рядом, а я опять погрузился в недра самобичеваний.
Глава 2. 'Герой'.
Я сидел, а время казалось стремительным потоком бежало сквозь меня, создавалось ощущение, будто я смотрю фильм в ускоренном темпе подобный тому, как показывают рост дерева в минутном ролике. Так я наблюдал: как тот поток в небе, что был здесь вместо Солнца, постепенно тускнел и наливался краснотой, придавая всему вокруг зловещие очертания. А когда цвет стал тёмно-багровым, почти чёрным, каким-то тяжёлым и едва, едва разгоняющим подступающую тьму небесная река стала совершать новую метаморфозу, постепенно принимая бледно-белый призрачный окрас. Свет, исходящий от неё напоминал лунный, не яркий и словно не освещающий, а просто делающий тьму немного прозрачней.
Несколько раз из-за границы, очерченной кругами, раздавались какие-то шумы, но я просто не смог заставить себя оторвать взгляд от неба и перевести туда взгляд. Лишь только когда раздался звук похожий на взрыв, я всё же глянул, что там происходит. Перед неярко светящимися кругами находилась какая-то тварь, смахивающая на засохшего человека с чего-то решившеюся обзавестись аналогом скорпионьего хвоста, внушительными когтями и двумя парами рог. Это существо задумчиво рассматривало подсвечную полосу на земле, несколько раз в разнобой ненадолго засветились другие два круга, и вот это создание немного отойдя, выплюнуло из жала хвоста какое-то синеватое облачко, шустро полетевшее в сторону здания. Полоса на земле полыхнула чуть ярче и этот синеватый туман, не долетев до круга, растёкся по, появившейся не пойми откуда, прозрачной стене. Громыхнуло не слабо. Тварь разочарованно всхлипнула, огляделась по сторонам и шустро побежала прочь, что бы буквально через триста метров оказаться подхваченной какой- то крупной летающей хренью.
Мелькнула мысль пойти туда, за светящиеся круги и покончить со всем одним махом. И не будет больше никаких проблем, не надо больше переживать о том что, о тебе подумают другие. Казалось, что всем будет только легче, если я вот так незаметно для остальных исчезну, наверно даже никто и не хватиться.... Однако бывшая рядом Настя, видно разгадав мои намерения, сбила меня с ног, прижала к земле и не куда не пустила, стыдно признаться, но она оказалась куда сильнее меня. За то время что я здесь просидел, она несколько раз куда-то уходила, порой что-то мне рассказывала, обеспокоенно заглядывала в лицо, спасибо хоть не трясла и не раздавала пощёчин, так что я почти не обращал на неё внимание и честно говоря, считал, что в очередной раз, уйдя она уже не вернулась. Всё это происходило, когда ночь только вступала в свои права, и закончилось тем, что я снова забился в тот же угол между башней и пристройкой.
И хотя тогда внешне во мне ничего не изменилось, я всё так же продолжал сидеть с пустым взглядом, однако внутри перемены моего состояния были колоссальными. Видно всё же я переполнил некий предел эмоций, и в душе осталось лишь ощущение щемящей пустоты. Было чувство, что во мне что-то треснуло, надорвалось, но мозги, наконец, заработали в привычном порядке, анализируя и раскладывая окружающее по полочкам.
Во-первых: Куда нас занесло? Вариантов столько, что в голове не помещаются. Начиная от самого простого, что это просто затянувшийся и чересчур правдоподобный сон и заканчивая экспериментами инопланетян с тайного одобрения правительства. Передумав долго и много и отбросив самые бредовые версии, остановился лишь на трёх вариантах.
Первый и самый лёгкий по последствиям: мне на башку свалилось что-то тяжёлое. Как итог сейчас валяюсь в коме где-нибудь в больничке. Тогда всё что сейчас происходит просто клинический сон, и как только я очнусь всё Тип-Топ и нет проблем, ну кроме тех что у меня были до того как я здесь оказался. Да и то что я не могу не кого вспомнить сюда вписывается. Что мне остаётся? Только ждать авось очнусь.
Второй так скажем средний: Толи меня вконец доконали мои головняки, толи водка палёной оказалась, толи просто какой-то гадости в тех руинах надышался и сейчас я где-то неподалёку от раскопок в одного потихоньку партизаню. Что тогда меня ожидает? Рано или поздно добрые дядя врачи всё же отловят дурика шатающегося по округе, привезут в весёлое заведение и дай бог подлечат. Я конечно не фанат нашей отечественной психиатрии, но надежда есть... хоть и слабая. Последствия только не особо приятные, но один хер если, проснувшись, увижу перед собой доктора, расцелую. Но вот амнезия сюда как-то не очень вписывается, но один фиг этот вариант показался мне возможным, мало что у меня в мозгах клинануть могло. Самое плохое из последствий, это шанс подохнуть в процессе скитаний, ну и психом прослыть. И если это так и есть, то мне опять-таки остаётся только ждать, пока меня отловят и подлечат.
Третий самый хуёвый: Мы все реально оказались, хрен пойми где, причём неважно как, толи какой-нибудь портал сработал, толи пресловутые НЛО постарались. И даже то куда мы попали в параллельный мир или на другую планету роли не играет, так как выбраться, одинаково трудно. Хотя если портал, то припоминаются одинаковые диски в центре раскопок и в том месте, где мы очнулись, может они и были причиной? Хм... ладно пока это оставим. И что тогда мы имеем? А имеем мы явно не гостеприимный мирок с фауной, которая человека любит любовью гурмана. Плюс следы существования тут некогда раньше разумной цивилизации (башню же кто-то отстроил), с высокой вероятностью владевшей высокими технологиями, (вспомнился барьер, возникший перед тварью), или что менее вероятно чем-то вроде магии. И тем и тем мы, не имея нужных знаний, можем пользоваться лишь постфактум, как защитой вокруг башни или бассейном. Хотя есть вероятность, что эта цивилизация до сих пор где-то тут существует, просто подальше отсюда, в противном случае твари бы так спокойно не лезли. А проблемы с памятью тогда являются последствием переноса нас сюда. И если этот вариант верен то всё для меня очень печально, Маринка в самом деле погибла и последствия этого, думаю, будут преследовать меня ещё долго, да и окружающий мир враждебен до крайности, шанс выжить есть только возле башни, а в ней ведь вечно не просидишь. Да и какой смысл жить в этом Богом проклятом мире, всё равно ведь все умрём.... Так долой такие мысли. Есть и плюсы о старых проблемах можно не париться, радость от этого омрачает лишь то, что по сравнению с новыми бедами они кажутся чересчур мелочными. И что тогда можно сделать? Найти способ как отсюда выбраться ну или хотя бы попасть в более комфортное место, желательно с людьми. А для начала хотя бы вернуться туда, где мы очнулись, посмотреть, может портал сработает вновь или получиться как-то его запустить в первый же раз он от чего-то ожил. Одному идти тот же самый суицид получиться, значит надо эту идейку кому-нибудь подкинуть, тому, кто сможет организовать народ, а самому к ним примазаться. Конечно, тоже довольно рисково, но шансов выжить всё же побольше.
Как основной вариант берём третий как единственный подразумевающий активные действия и рассматриваем остальные проблемы и намечаем цели. Значит, ставим себе первоочередную задачу выбраться отсюда, в смысле из этого гостеприимного мира, ну или хотя бы узнать, как можно это сделать.
Дальше или, во-вторых: Маринка. А мог ли я её спасти, что было бы не брось я её? Скорей всего сдохли бы оба, да и всё. А так выжил хотя бы я, уцелеть нам обоим шансов не было. Так что виноват ли я в её смерти? Получается, нет! Хотя один фиг чувствую себя трусом ничтожеством и прочая, считая себя виноватым и испытываю стыд за свой поступок, хотя и понимаю, что по другому было нельзя. Ладно, дай бог со временем пройдёт. Про терзания связанные с её смертью ясно и так, а что ещё вылезет? То, что Ольга теперь меня призирает пуще прежнего это понятно, вот только зная её, скорей всего она попытается накрутить всех против меня. Значит репутация подлеца и труса мне обеспечена. Избежать этого можно лишь став авторитетом для остальных причём большим, чем она или Олег, увы, но реально глядя на вещи мне это не светит. Хм проще всего перетянуть на свою сторону Олежку, учитывая, что его гложет чувство вины. Другая возможность это доказать всем что чего-то стою, маловероятно что получиться, но тоже на всякий случай попробуем... если представиться шанс.
В-третьих: Дружелюбный внешний мир и как от него защититься. Единственное что относительно безопасно - это сидеть в башне, но тогда о том, что б отсюда убраться, можно забыть. Что ещё? Можно, обвеситься какой-нибудь бронёй, но где её взять, если даже с одеждой напряжёнка? Да и тяжёлая она, с моей комплекцией я в ней даже не пошевелюсь. Если бы было оружие, тогда ещё можно немного погулять, вот только сильно сомневаюсь что получиться найти здесь что-нибудь огнестрельное. Остаётся холодное, для меня это лишь чуть лучше, чем без оружия вообще, да и что мне может подойти? Мечи? так с ними надо уметь обращаться, я помниться даже боккэном умудрился шишек себе понаставить, а с настоящим клинком даже никого не понадобиться, сам себе нечаянно сепуку сделаю. С топорами проще конечно, но опять-таки сила нужна, что б ими махать, мне же ударить раз-два и то за счастье, да отчекрыжить себе чего-нибудь можно, запросто. Ножи хм, вроде кто-то меня учил с ними работать, но я тогда занимался, так что б отстали, в общем, толком не владею, зато хоть не покалечусь... наверно, да и кинуть его, если что можно, правда не очень правильно и не совсем метко. А лучше б копьё или что-то вроде, так что б по возможности особо близко не приближаться к тому, кто захочет меня покалечить, да и безопасней как-то. Арбалет бы вообще зашибись было... Ага, а ещё лучше пулемёт, хрен ли нет-то, помечтать же можно, даже о ядерной боеголовке, с меня ж не убудет, вот только и мне не прибудет. Ладно, авось чего найдём.
В-четвёртых: Покурить бы! Но моим сигаретам пришла хана, жаль... Ладно один фиг уже года четыре хотел бросить, правда, всё время откладывал на потом. Что ж видно 'потом' наступило, будем считать, что я завязал с этим вредным делом. А вот зажигалка как я помню, уцелела. Хм... в ситуации, в которой я оказался вещь полезная, надо бы её вернуть на родину. Сходить за ней.... Не, неохота туда топать. А если.... Поднимаю взгляд на Настю с подозрением на меня поглядывающую. Нет, не вариант, ещё решит, что это только предлог её сбагрить для новой попытки суицида, а переубеждать запаришься. Да и ночь, темновато искать, куда её Ленка закинула. Ладно, скорей всего её уже кто-нибудь прикарманил, но на всякий случай завтра гляну.
Ещё надо бы сходить Ритке показаться, а то левый глаз после Ольгиных когтей не хрена не открывается и видит мутно, да и вся левая часть лица, принявшая на себя основной удар, болит и саднит не по-детски, по-любому какая-нибудь инфекция попала. Хотя припоминая её методы боюсь, как бы она мне глаз вообще не выдавила. Но деваться-то некуда.
- Кум та ми эри! Кум, кум. - Раздался вдруг чей-то крик со стороны неярко светящихся кругов. Подняв голову, с удивлением обнаружил там человека. Он стоял шагах в тридцати от барьера и смотрел в сторону башни.
- Народ здесь люди! Ей народ! - резанул слух Настин крик. С арок с гомоном посыпалась толпа. Человек заметив это снова закричал.
- Кум та ми эри. Ми кумил эт харат атум! Рити! Кум, кум та ми! - И стал махать руками, словно зовя за собой. Кто-то подорвался к этому типу, но с криком 'Стой там опасно!' его тормознули.
- Ты хочешь, что бы мы пошли с тобой?- Крикнул какой-то идиот, хрен ли конечно, этот мужик же русский знает в совершенстве, это просто акцент такой, что слова незнакомыми кажутся. И офигевше заткнул свой сарказм, когда этот странный дядя за барьером утвердительно кивнул и выдал.
- Пошли с ми! Пошли! Опасно пошли! - И шустрее замахал руками, зовя за собой. Охренеть он раз услышав слово, сразу понял его значение, что ли? Он что гений, или... Я присмотрелся к дяде повнимательнее, одежда из каких-то шкур, чего-то напоминающего оружия нет. Настя, стоявшая рядом, вдруг направилась в его сторону, блин еле успел, схватить её за руку, всё-таки она здесь единственный человек, который относиться ко мне нормально, да и репутацию поправлять надо. Она непонимающе на меня посмотрела.
- Ты куда собралась красавица? - Поинтересовался я.
- Ты же слышал, он говорит, что тут опасно и надо идти с ним. - В замешательстве выпалила она.
- А то, что этот странный дядя, мгновенно по-русски забазарил это, по-твоему, нормально? И что-то мне кажется, что безопасно именно здесь, куда твари попасть не могут, а не там. - Мужик словно услышав, повернул голову в нашу сторону и в лунном свете стали видно, его закрытые глаза и бесстрастное лицо. Слепой мелькнула мысль. Странный дядя тем временем поманил нас за собой.
-Пойдём! Тут опасно! Пойдём! - Вновь завёл он свою шарманку. Кто-то не смело вышел из толпы и осторожно пошёл к этому мужику. Я напряжённо проводил его взглядом, вот он подошёл к дяде и... не чего страшного не случилось. Тот словно хваля за смелость, сжал его плечо и, вновь повернувшись к толпе, продолжил зазывать.
- Подойди ты к нам, если хочешь что бы мы пошли с тобой! - Выкрикнул кто-то, но дядя предпочёл этого не заметить. Парень, стоявший рядом с ним, выкрикнул что-то вроде 'Да тут безопасно, тварей нет!' и часть толпы, не смотря на попытки их остановить остальными, решила присоединиться к нему.
- Пусти! - Дёрнулась Настя.
- Стой! - Дёрнул я за руку, опрокидывая на себя. Она задёргалась, вырываясь, а я обвил её руками и ногами, прижимая к себе, и думая как же её остановить. - Насть не ходи, пожалуйста, не ходи. Хватит мне и одной погибшей. - Прокричал я ей в ухо и хвала богам она прекратила рыпаться. Убедившись, что она не собирается делать глупостей, я от неё отцепился и вновь стал наблюдать за происходящим.
Возле странного дяди меж тем собралось человек двадцать, вроде присоединяться к ним пока никто больше не собирался, мужик, словно обведя закрытыми глазами, по оставшейся с этой стороны толпе, похоже тоже это понял и вдруг издал громкий рык.
А в следующий миг его очертания словно поплыли, миг и вот на его месте стоит одна из тварей, что за нами гналась, четырёхлапый расплывчатый силуэт, чем-то смахивающий на собачий. Средний круг ярко полыхнул. Толпа у башни разразилась криками в духе - бегите, но народ с той стороны барьера словно парализовало, нет, они визжали, выли, но словно не могли сдвинуться с места. В голову пришло что, как и тогда на поляне они просто оцепенели от страха. А здесь такого ужаса твари не вызывали, нет я всё равно боялся, но не так одуряюще как в прошлую встречу с ними. Выходит я не ошибся, предположив, что тогда страх был наведённый этими существами.
Из рощицы появилось ещё несколько расплывчатых силуэтов, быстро приближающихся к нам. Буквально через десять минут они присоединились к своей товарке возле барьера уже кромсающей свою жертву. Словно следуя какому-то дикому ритуалу, они мяли в пасти, почти пережёвывая конечности, а когда человек не выдерживал и умирал от боли, откусывали ему голову. А нам оставалось лишь стоять и смотреть, как в мучениях умирают люди ещё несколько минут назад бывшие рядом с нами. Тварей, оказалось пятеро, одна из них вообще была словно невидимкой, её крупный по сравнению с остальными силуэт стал нечётко виден лишь, когда она нашла себе жертву.
Олег с ещё несколькими парнями направился к барьеру. Вот идиот! - Плюнул я про себя. Мелькнула постыдная мысль, что если он сгинет, может быть, тогда Ольга ко мне вернётся. Ага, щас размечтался, одёрнул я себя. Он ненадолго замер перед кругами и рывком, сорвавшись в бег, устремился к ближайшему человеку с той стороны, схватил, закинул на плечо, благо это была стройная девушка, и шустро побежал с ней обратно, так же поступили ещё четверо крупных парней. Один из них видно не смог справиться со страхом и едва пробежав круги, рухнул на землю. Твари, как и в прошлый раз не обратили на это никакого внимания занятые со своей добычей, только та самая, почти невидимая зверюга, оторвалась от своей жертвы и посмотрела на этих спасателей и унесённую ими добычу. Раздался негромкий угрожающий рык, и она продолжила возиться с вопящим и дёргающимся человечком у своих лап.
С этой стороны к барьеру поспешили ещё несколько человек, среди которых оказалась и Ольга, они занялись спасёнными. Парни, подождав несколько секунд, решили повторить свой трюк, так же быстро выскочили за барьер, вот только прозрачная тварь их уже поджидала, и стоило им пробежать круги, как она метнулась к ближайшему герою и вот человечек уже дёргается в её пасти. Тварюга опускает его на землю и поворачивается к остальным бегунам уже закинувшим на плечо свои цели. Их спасло только то что тварь отвлеклась на полетевшие в неё из-за барьера камни и прочий мусор и водя из стороны в сторону башкой оценивая обстановку она потеряла время. На третий заход уже никто кроме Олега не решился, он умудрился вытащить лежавшего сразу перед кругами облажавшегося спасателя. После чего людям оставалось только отворачиваться, что бы ни видеть страдания тех, кто по собственной глупости стали жертвами и затыкать уши, что бы ни слышать крики.