Груздев Андрей Васильевич, Каменский Юрий Борисович : другие произведения.

Фенрих

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Оценка: 5.51*7  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    ..."Есть многое на свете, друг Горацио..." Много тайн хранит море. В том числе, и тех, что сотворены человеческими руками. Жанр этого романа ближе всего к научной фантастике, хотя скучного академизма тут ― кот наплакал. Основные герои романа ― Андрей Горин и Василий Дорогин, сначала курсанты, а, позднее, офицеры Флота Российского, случайно оказываются причастными к научному эксперименту, сходному с тем, который пытались осуществить американцы с эсминцем "Элридж" в 1943 году. Но тут всё идёт не совсем так... а, точнее, совсем не так, как хотелось бы. Но нет такой силы, которая могла бы остановить русских моряков. А, тем более, курсантов, которым сам чёрт не сват, не брат и не сексуальный партнёр.
  
  
  

Андрей Груздев, Юрий Каменский

  
  

Фенрих

  
  

Исповедь морского офицера (вместо пролога)

  
  ―Товарищ мичман, Ваше приказание выполнено!
  ―Да я ничего не приказывал...
  ―Да мы ни хрена и не делали!
   (Из жизни)
  
  ...Чтобы убедиться в непобедимости нашего флота, достаточно в нём пожить. Хотя бы, немного, хотя бы чуть-чуть, мимоходом, как говорится, "на полшишечки". Андрей Горин и его друг Васька Дорогин твёрдо убедились в этом, ещё будучи зелёными курсантами. А произошло это просто и буднично.
  В шесть ноль-ноль уходил в море один пароходик, в просторечии именуемый атомной подводной лодкой проекта 670м. Кургузая такая штуковина, на кашалота похожа, восемь крылатых ракет, шесть торпедных аппаратов и экипаж девяносто рыл. И, как всегда, нахрен ни кому не нужные курсанты терлись в отсеках, всем мешали и, чтобы не путаться под ногами, решили они свалить по тихому на ужин. Ну, а куда идти так, чтобы пожрать не один, а два раза? Ясное дело, на береговой камбуз. До корабельного ужина их смены еще 3 часа. Операция по увеличению ужина в два раза была проведена успешно.
  Не сговариваясь, друзья отправились... ну, спать, ясное дело, а вы думали, куда? Выход в море, конечно, на шесть ноль-ноль назначен, но виданное ли дело, чтобы у нас, и строго по расписанию? Практиканты тоже родились не вчера и чай с бимсами не пили, тем более, на клотике. А, потому, решили абсолютно так же и преспокойно завалились спать. В восемь ноль-ноль, строго по расписанию, был проведён завтрак. Когда, ровно в девять ноль-ноль, Андрей с Василием вышли на пирс, лодки там уже не было.
  Версий было всего две: лодка вышла в море по расписанию или её спёрли зловредные инопланетяне. Кто знает жизнь, согласится, что вторая версия более правдоподобна. Тем не менее, у пирса плескалась вода и никакого присутствия субмарины не обнаруживала.
  ―Вот, засада! ― Андрей, в растерянности, поглядел на друга, ― где будем харчиться? На трое суток с довольствия-то уже сняли....
  Но в Васькиных глазах читался тот же грустный прогноз. Если это не задница, тогда уж и непонятно ― чем вам угодить. При виде пустого пирса курсанты почувствовали себя... ну, примерно, как почувствовал себя Кутузов, если бы вышел на Бородинское поле, а русской армии нет. Напротив ровными рядами стоят затянутые в белые ремни французы, колышутся султаны, гарцуют лошади, а его армии ни следа. То ли спят ещё, то ли в кабаке засиделись.
  У Кутузова, впрочем, в этой ситуации, положение было бы, не в пример, лучше. Ему грозил бы почётный плен... ну, если сильно не повезёт, почётный расстрел. Курсантам же... нет, лучше не говорить. Хоть и говорят, что цензуру отменили, но надо же и совесть иметь. Даже французский публичный дом пришёл бы в ужас от того, что обещают отцы-командиры провинившемуся курсанту. Доподлинно, правда, неизвестно, в какой мере исполнялись эти мрачные прогнозы, но кому охота на себе проверять? Вот, то-то.
  Но всё это сущие мелочи по сравнению с тем, что ушла МЕЧТА. Кинули, суки, подождать не могли.... И два курсанта прославленной в веках "Голландии" приняли решение единственно верное ― зашхериться и, без необходимости, не отсвечивать. Если не размазывать манную кашу по чистому подволоку, то прятались они ровно неделю. Но море звало.....и звало, мля, голосом командира. А потому, списав общую зачуханность на морскую потертость, они вышли из подполья и, без долгих разговоров, сразу согласились ещё поморячить.
  И дело совсем не в том, что они чего-то там боялись. Просто задолбали со знаком "бесконечность" все эти праздношатающиеся и вечно сонные рожи. А все жуткие стращания здешних командиров были таким детским лепетом в сравнении с родным "альма матер". Применительно к "Голландии" второе слово приобретает совсем иной, далёкий от латыни оттенок. Здесь, в сущности, служила такая же молодёжь. Сколько лет стандартному кэпу? Максимум тридцать пять! Адмиралу? Ну, от силы сорок два! Кого они могут затрахать? И это, при том, что у каждого своих обязанностей выше клотика.
  И совсем другое дело ― училище, где служат мастодонты и глыбищи этого процесса. Где многие видели вживую и, даже, работали с Лаврентием Павловичем Берией! Видели Ленина, а некоторые, даже, лично знали Плутарха.... А про кафедру морской пехоты ходили слухи что это из-за них вымерли мамонты ― и многие верят....
  Так, что, когда отзвучали раскаты командного баритона, друзья уже были в курсе насчёт своего происхождения, генеалогии, физического и умственного состояния. Озвучен был также подробный список того, что с ними надлежит сделать за их раздолбайство. Содом вместе с Гоморрой, услышав этот список, взвыли бы от зависти и восторга. Когда рёв начальственного урагана стал чуточку стихать, курсанты, грамотно использовав небольшую паузу, клятвенно заверили командира, что жить не могут без моря. А также в мыслях не держали уклоняться от боевого похода, просто, решили немного передохнуть от трудов, но чуток не рассчитали.
  Здесь тоже следует внести ясность, дабы у читателя, боже упаси, не сложилось неверного впечатления о взаимоотношениях офицеров с курсантами. Собственно, что такое есть "курсант обыкновенный"? Это, если не вдаваться в пошлые подробности, самая мерзкая, наглая, борзая и т.д. часть Флота Российского. Их главная миссия ― "Мы залупились!" А главный девиз на слух, практически, неотличим от девиза всего флота, но имеет ярко выраженный оттенок пофигизма. Словом, Колоссальная Универсальная Рабочая Сила, Абсолютно Не Желающая Трудиться. Ну, не боятся они ничего! То есть, вообще ничего! Чем можно наказать курсанта?
  Ну, трахают, ну, отвлекают криком от высоких дум... Ну, немного "не комильфо". И не более того. А жрать не давать? Аааа, фиг вам! Не положено!
  И те молодые и, в общем, задорные пацаны ― капитаны и адмиралы, прекрасно понимали, что курсанты ― их, как ни крути, смена. И через несколько лет встанут с ними плечом к плечу, чтобы заниматься воспитанием матрозёров и "сундуков". А кто же рубит сучок? Потому весь этот начальственный рык был не более, чем дань древнему искусству и лёгкое сотрясение воздуха.
  В общем, пришлось выбрать кораблик поплоше, чтоб ходил поближе. На флоте, если Вы не в курсе, тех, кто любит работать и в море рвется, не понимают, не уважают и, честно говоря, не любят. Любовь к морю на флоте прививается невыносимыми условиями жизни на суше. Это не мы придумали, это задолго до нас. Вот и Горин с Дорогиным пошли в море не потому, что..., а оттого, что... Просто надоело валять дурака и они нашли... ну, типа, занятие по специальности. Даже при том, что где бы не работать, только бы не работать. Возможно, даже, тебя за это и похвалят... потом... наверное....
  Самое смешное было в том, что подлодка ушла в море всего-то на три дня. Это, собственно, был переход в ремонтные доки. Фигня делов, кто понимает. Пол-экипажа уже в отпуск свалило, загрузили пару торпед и вперёд. А на второй день выхода в "средиземке"1 образовался шухер ― поломалась подлодка. И нужно идти её заменить ― чтобы держать в напряжении авианосную ударную группу вероятного противника. Это, заметьте, вместо среднего ремонта.
  Делов-то ― всю Европу обогнуть, выйти в Средиземное море, отыскать там эту долбанную группировку и титьками потрясти... тьфу, виноват, выполнить предписанный приказом стратегический манёвр. Ну, это в идеале, конечно, если доползти удастся. Это при том, что АУГ прёт по морю парадным ходом в тридцать два узла.
  Если вы в курсе, то на боевой выход положено иметь три полных смены личного состава. А на подлодке ― от силы половина того, что предписано, поскольку половина уже в отпуске, треть уже готовится последовать за ними, а вторая половина ― кого поймали и на выход прикомандировали. Всякая шелупонь навроде двух раздолбаев-курсантов. Но командиру подлодки в этом сознаваться невместно, поскольку тогда выходит, что он полный мудак, и хрен ему в зубы, а не обещанный кап-раз.
  Прикомандированные курсанты, таким образом, ещё на заре своей флотской карьеры получили участие в боевом походе и видели всё своими руками2. Хотя спроси их ― зачем туда ходили? И они не смогли бы ничего сказать. И не потому, что военная тайна, совсем нет. Если уж Первый После Бога ни хрена не может, порой, понять, выполняя предписанный приказом манёвр, то, уж, они, никуда не допущенные.... Читай ― балласт, не ошибёшься. Да кто ж им скажет-то!
  А подводная лодка, я вам доложу, вообще, отдельная тема. Вся романтика моря остаётся на берегу. Ты спускаешься внутрь гудящего жерла и выход только один. Нет, их, конечно, больше, просто ты их еще не нашел. Но они либо задраены, либо охраняются, а, как правило, и то, и другое.
  Вот и бродят эти призраки, за все запинаются, за все цепляются в буквальном смысле слова. Проходы-то узкие, все торчит... а этот клапан на подволоке задолбал насмерть! Сколько же можно башкой об него биться? Вот так матчасть и учат. Так и ходят по мышечной памяти ― здесь бился, здесь бился, тут пригнуться.... И тут свет нахрен не нужен, но без него, вообще, жуть. И в любой момент любовь к морю может пересилить желание идти в море.
  И, вот, именно тогда они поняли и осознали всеми фибрами души до последней клеточки, что наш флот непобедим! Потому что ни один ихний грёбаный аналитик не просчитает, что подлодка, практически без экипажа, может вместо завода вынырнуть на боевом дежурстве в другой части света. И, самое главное, выполнить ЛЮБУЮ боевую задачу. "А ХУЛИ!!!"А вы говорите!
  __________________________________________________________
  1 Средиземка - средиземное море.
  2Это совсем не оговорка.
  
  
  

Книга первая.

  

Глава 1. Судьба играет человеком...

  
  Шёл в комнату, попал в другую...
   А. Грибоедов, "Горе от ума"
  
  В лето 198...-е от Рождества Христова, под пронзительный свисток электрички, башенка Симферопольского вокзала резко дёрнулась и поплыла назад. Двое друзей весело переглянулись. До желанной цели осталось всего ничего. У Андрея с Васькой было много общего. Оба родились в славном городе Петропавловске, оба занимались тэквондо, оба грезили морем. И ехали они в одно место. Почти.
  То есть, они оба ехали в славный город Севастополь, но в разные военные училища. Андрей в знаменитое Нахимовское, Васька ― в не менее знаменитую "Голландию".
  ―Чего ты там забыл, в этом Нахимовском? ― недоумевал Васька, ― сейчас самое главное ― техника. Пока ты на судоводителя выучишься, вас уже роботами заменят.
  ―Ну и ладно, ― усмехнулся Андрей, ― я им буду машинное масло подавать. В кофейной чашечке. И матрозёров строить. Этим-то роботы, точно, заниматься не станут.
  ―Да ну тебя! ― безнадёжно махнул рукой Дорогин, расстёгивая спортивный рюкзачок.
  На свет появлялись купленные на вокзале пирожки, зелень, кусок колбасы и бутылка молодого вина, приобретённая там же. Бутылку они прикончили, под высокие тосты, где-то в районе Бахчисарая. В окружающем мире ничего не изменилось. За исключением того, что он стал выглядеть ещё симпатичнее, но и духота в вагоне, такое впечатление, усилилась.
  Здесь сразу следует оговориться, что друзья не были записными алкашами. Более того, они оба были непьющими спортсменами, но... "пьяный воздух свободы сыграл с профессором Плейшнером шутку...". Или, перефразируя классика, "воздух свободы сыграл с Андреем пьяную шутку...". Молодое вино коварно, а опыта в этом деле, как уже было упомянуто, не было ни у Василия, ни у Андрея.
  
  ...Поезд, последний раз дёрнувшись, замер у севастопольского перрона. Спрыгнув на землю, они направились к выходу. Жара, как назло, стояла необычайная, даже для Крыма.
  ―Ну, что? ― Василий остановился, орлиным взором окидывая привокзальную площадь.
  ―Искупнуться бы не мешало, ― Андрей бездумно смотрел на памятник бронепоезду "Смерть фашизму!", ― а то потные, как быки. Надо, хоть, голову немного освежить, а то явимся, как два зомби ― "Здра-а-вствуйте, девочки..." Морские, блин, волки....
  ―Ну, этим на флоте трудно удивить, ― меланхолично отозвался Дорогин, направляясь к остановке, ― сам знаешь, что везде дурдом ― на флоте традиция.
  Друг хмыкнул, не вступая в дискуссию. Говорить не хотелось. После вина и душного вагона желание было только одно ― залезть в холодную воду. Но Чёрное море облегчение приносило лишь на то время, пока в нём плещешься. Стоило выйти на берег ― и жара начинала донимать с новой силой. К тому же, у воды есть одно коварное свойство ― она освежает, но после неё сил становится намного меньше.
  Потому, когда они выходили с пляжа, сил оставалось, чтобы прибыть куда-нибудь. Всё равно куда, лишь бы там можно было присесть. А ещё лучше, прилечь. И, если Васька, всё-таки, двигался в направлении выбранного им училища, то навигационных способностей Андрея хватило только на то, чтобы не отставать от друга. Так они и вошли на контрольно-пропускной пункт знаменитой "Голландии" 1.
  За столом сидел дневальный ― курсант-старшекурсник.
  ―Чего хотели, мазуты?
  ―Мы поступать..., ― Васька вытащил из кармана документы.
  ―А, абитура...2 сейчас, подождите.
  Пока он разговаривал по телефону, друзья терпеливо ждали, стоя у входа. Андрей уже сообразил, что попал не в "своё" училище, а в Васькино, но было уже настолько пофиг, что он решил плюнуть на всё и плыть по течению. Сил на какие-либо активные действия не было напрочь.
   "В крайнем случае, переночую здесь, а утром поеду к себе..."
  Рослый пожилой мичман, с повязкой "Рцы" 3 на рукаве, вошёл на КПП, хлопая себя пустой кобурой по бедру. Пробурчав что-то типа "говно вам через тряпочку сосать, коли пить не умеете", он кивком головы велел следовать за ним. И маховик завертелся ― пацаны и понять ничего не успели, как были помыты, накормлены и уложены спать.
  
  ...―Ну, что, будешь рыпаться в своё Нахимовское?
  Васька смотрел на друга насторожённо и с надеждой во взоре.
  ―Да, ну, теперь как-то..., ― Андрей пожал плечами, ― ну не переезжать же теперь. Тем более, в бане помыли, накормили... как-то не удобно, уже люди, вроде как, потратились.
  ―Ну, и правильно, ― с облегчением выдохнул дружок, ― сейчас главное ― поступить. Шутка ли, шесть человек на одно место.
  Флот ― организация коварная и злопамятная. Но это ОРГАНИЗАЦИЯ, а не колхоз "Смерть коммунизму!", так, что, абитуриентов встретили, как не каждая мать встречает своего байстрюка4. Они сразу же попали в могучий механизм хорошо отлаженной и работающей без малейшего скрипа машины. И им можно было все ― валяться на кроватях, разгуливать по саду и учебным корпусам и многое, многое другое.... потому что мышеловка еще не захлопнулась....
  Андрею даже не пришлось суетиться с документами ― всё сделали за него. Бумаги перепорхнули из "Нахимовки", как по мановению волшебной палочки. Остались, наконец, позади, вступительные экзамены: математика письменно и устно, физика письменно и устно, еще какая-то фигня и, на сладкое, диктант и медкомиссия. Так, что, ряды учебной роты сильно поредели. И, вот, будничный процесс зачисления прошел, всех сразу подстригли и переодели.
  ―Ну, вот, а ты, дурочка, плакала, ― Васька улыбался во весь рот.
  Они, как раз, получили новенькую форму и пришивали на голландку квадратные погончики с якорьками. Андрей, усмехнувшись, только покосился на него, выискивая место, куда вогнать иглу. Внезапно насмешник зашипел и сунул палец в рот. Радостные мальчишки ещё не понимали ― куда они попали. Едва они одели форму ― и всё! Всё сразу стало "нельзя!" И никто ничего не объяснял. Всё было гораздо проще и будничней. "Строиться! Бегом марш!" Каждое утро ― подьем в шесть ноль-ноль, пописать и на зарядку. Пошло, пошло, пошло... и вот вечер ― постирать носки и отбой! Два скрипа на роту и "Подъем!" Бог создал сон и тишину, а чёрт ― подъём и старшину. Ну, в общем, всё, как у всех.... Закрутились шестерни военной машины, превращающей мальчишек в офицеров.
  А офицер ― это особая статья. Как можно уволиться с флота? А никак! Не было тогда такой статьи ― увольнение по собственному желанию. Твоё желание было ― поступить в военное училище. И всё. Лимит желаний исчерпан. По крайней мере, на ближайшие двадцать пять - тридцать лет. А вы как думали?
  Были, конечно, варианты. Но, честно говоря, ни одного приемлемого. Предусмотрено было "увольнение по семейным обстоятельствам", но это из области ненаучной фантастики. Можно, конечно, по болезни. Но это ж надо лет десять донимать медиков, регулярно холить и лелеять свою действительную или мнимую "болячку"... какой нормальный мужик это выдержит? Даже "по дискредитации" ― и тут за тебя работать никто не будет. Сам будешь потеть, заполняя служебную карточку с замечаниями и выговорами ― пьянство и т.п. И за все труды ― понизить в звании и перевести "с понижением в должности". Воспитывать надо, а не увольнять! В него, поганца, Родина столько денег вбухала!
  А, вот, курсанты вылетали и чаще, и дальше, чем пробка из бутылки шампанского. Любой "залет" мог оказаться последним, да и учеба выбивала кадры почище пулемёта. Забегая вперёд, могу сказать, что на первом курсе в роте, где служили друзья, было сто тридцать шесть курсантов, а выпустилось только пятьдесят четыре лейтенанта. И, на сегодняшний день, в живых уже нет пятнадцати процентов выпуска, и никаких шуток....
  
  ...В тот день у них случился "залёт". Не так, чтобы очень уж крупный, конечно, так, мелочь....
  ―Курсанты, ко мне! ― зычный голос мичмана Трошина, нормального, в общем-то, мужика, с вечной пустой кобурой на заднице и повязкой "рцы" ― символом власти и дежурства, ― Та-ак! Горин и Дорогин....
  Представляться Омаром Хайямом или Гордоном Байроном смысла не имело по определению ― нашивки на груди выдавали с головой, да и мичман как-то умудрялся помнить в лицо всех, даже первый курс.
  ―Где вы должны находиться?
  ―В классе самоподготовки, ― отрапортовали они "дуплетом".
  ―Ясно, за мной.
  Первый курс в среде курсачей, то бишь, курсантов, проходит под кодовым названием "Без вины виноватые". А, уж, если, действительно, виноваты, даже, если не очень сильно.... Потому не прошло и пяти минут, как друзья бодро наводили флотский блеск в кабинете специальной подготовки.
  ―Интересно, это в самом деле было или туфта?
  Андрей обернулся ― Васька стоял, глядя на плакат, на котором был изображён эсминец времён второй мировой, тающий в ореоле холодного зелёного сияния.
  ―"Эсминец Элридж", ― прочёл он подпись внизу плаката.
  ―Ты шурши давай, время дорого. На самом деле это было, ― Андрей энергичными движениями протирал пыль со столов, ― там исследования Николы Теслы использовали. В этом кабинете херни никто держать не станет.
  ―Вот бы нам, как этому эсминцу, ― хмыкнул Васька, вспомнив, как "запалил" их Трошин.
  Не в добрый час, видимо, сказал.
  _________________________________________________________
  1 "Голландия" ― Севастопольское Высшее Военно-Морское Инженерное Училище. До 1994 года включительно готовило специалистов для подводного флота СССР и России. Название получило от бухты Голландия, на берегу которой было расположено.
  2 Так в военных училищах называют поступающих (от слова "абитуриент").
  3 "Рцы" ― Сине-бело-синяя повязка, означает "дежурный боцман", т.е. дежурный по верхней палубе.
  4Хочу оговориться, что на этом выражении настоял я, поскольку слово это очень точно отражает отношение Флота к новичку. Это нельзя менять... надо четко понимать что оно означает: и как к нему мать относится... с глубочайшей заботой, любовью, но и настороженностью - что из всего этого выйдет... Андрей Груздев.
  
  
  

Глава 2. Учёный Рекс

  
   Что может собственных Платонов
   И быстрых разумом Невтонов
   Российская земля рождать.
   Из оды "На день восшествия
   императрицы Елизаветы"
  М.В. Ломоносов
  
  ...Александр отключил свой "Коммодор1", задумчиво отхлебнул из чашки и поморщился. Наташка опять сделала по своему вкусу ― без сахара и очень крепкий. Неисправима, хоть кол на голове теши. К тому же, остывший кофе - не есть гут, если кто не в курсе. Взгляд упал на журнал, лежащий на соседнем столе. На цветной вкладке какой-то корабль (он никогда не умел их различать ― линкор, эсминец?) исчезал в сполохах зелёного пламени. Журнал читала Наташка. Мысли привычно перескочили на извечную мужскую тему.
  Что такое настоящий мужчина? Отнюдь не риторический вопрос, между прочим. А для кого-то (не будем грубо показывать пальцем), так просто вопрос жизни и смерти. Некоторые романтически воспитанные девушки (как они только выжили в наше-то прагматическое время?) продолжают ждать принца на белом коне. И плевать им на статистику, что принцы, как вид фауны, на грани исчезновения.
  Здешние институтские невесты, конечно, забрасывают невод на свою "золотую рыбку". То бишь, на учёного. Прочие параметры значения не имеют, но, лучше, конечно, кандидата. А уж доктор наук! Вот, только, рассеянный чудак с учёной степенью, воспетый советским кинематографом - миф. Если не сказать просто - сказка. То есть, теоретически его существование возможно, но своими глазами никто не видел.
  Наташка, или Натали, как звали её многочисленные друзья и подруги, не относилась ни к тем, ни к другим. Ей "на сладкое" подавай настоящего мужчину. Вот, только, в понятие это каждая вкладывает что-то своё. Порой настолько своё, что обычные мужские мозги просто зависают, как перегревшийся компьютер. Здесь, конечно, тоже без стандартов не обходится - Ален Делон, Джеймс Бонд, Вячеслав Тихонов, список можно продолжать бесконечно. Но она и здесь не впала в штампы, надо отдать ей должное.
  Как-то раз, Александр зашёл в подсобку за какой-то мелочью. Копаясь в большом деревянном ящике, он услышал, как за тонкой перегородкой хлопнула дверь лаборатории. Ему и в голову не пришло суетиться - с чего бы?
  -Да брось, Наташка, у нас в отделе немало нормальных мужиков, - услышал он голос Светки-программистки.
  -Кто? - прозвучал насмешливый Наташкин голос, - ну, хоть одного, вспомни для смеха.
  Сердце, стукнув полтора раза, встало. Дыхание остановилось.
  -Серёжка мой, к примеру.
  -Вот именно, твой. Умён, красив, спору нет, - Саше послышалась в ответе дипломатическая уклончивость, - на мужиков своих подруг я не кидаюсь, запомни.
  -Да я и не предлагаю, - прозвенел Светкин смешок, - но, как пример, годится?
  -Чисто теоретически годится. Ну, раз.
  -Виктор Иваныч.
  -Мимо. Староват.
  -Тридцать шесть - стар? Ну, подруга, ...
  -Я говорю - для меня. Пропускаем. Следующий?
  -Сашка. Который в секторе времени сидит. В тебя, между прочим, влюблён по уши, весь отдел знает.
  Упомянутый Сашка - это он и есть. Следовало, как порядочному человеку, подать голос. Только голос вместе с рухнувшим куда-то сердцем потерялся в глубине покрывшегося инеем организма. Пожалуй, он всё-таки непорядочный. Да, и хрен с ним.
  -Он не в моём вкусе.
  -Я его и не сватаю. Просто перечисляю. Нормальный же мужик?
  -Пропускаем. Я его не очень хорошо знаю, но не могу представить с автоматом.
  -В смысле?!
  -Я же военное дитя. Папа всю жизнь в воздушно-десантных прослужил, по разным гарнизонам мотался. Жизнь, чтобы ты знала, начинается тогда, когда в город входят военные, - процитировала она, - нас, военных дочек, знаешь, как в школе звали? Камуфляжными.
  -А что это значит?
  -Да, ничего особенного, - Саша, как наяву, увидел, как она пожала плечиком, - у нас просто мерки другие. Зачем мне мальчик-колокольчик, которого самого защищать надо от хулиганов? Он, по-моему, и в армии-то не служил. Так, обычный ботаник.
  -Тебе Рэмбо надо?
  -Неудачный пример, - сухо отозвалась Наташка, - я таких волкодавов в своей жизни повидала, что твой Рэмбо против них - щенок. Не в бицепсах дело. Просто мужик - он и пишется "мужик". Он, по сути своей, должен быть готов умереть за женщину, не задумываясь, понимаешь? Просто, на рефлексе, потому, что иначе он просто не умеет. А здешние, прости, мальчики.... ну, не то, понимаешь?
  -Между прочим, - по голосу было слышно, что Светка уязвлена, - Серёга мой...
  -Наташа, Света! - послышался из коридора голос СНС2 Нины Ивановны, - девочки, вы где там запропали?
  Девочек как ветром сдуло. А Сашка достал из кармана сигареты и, вопреки высочайшим запретам, закурил. Усевшись на ящик с радиодеталями, он полчаса размышлял о том, что услышал.
  Вся наша незатейливая, на первый взгляд, жизнь, утыкана парадоксами, как филипповская булка - изюмом. Дослуживая свои два года, ему и в голову не пришло бы, что его примут когда-нибудь за цивильного мальчика. И кто?! Дочка офицера ВДВ. Как раз тот случай, когда достоинство превращается в свою полную противоположность. Да-а, услышал бы это его командир.
  -Ребята, - сказал он им как-то на перекуре, - я не говорю о тех, кто остаётся в бригаде на сверхсрочку...
  Они, как раз, ждали "вертушку" на "точке рандеву". В этот раз собрались все, старший прапорщик Витька Рошба (чистокровный еврей, между прочим, и отличный мужик) приволок добытую, невесть где, квадратную бутылку шотландского виски. "Пузырь" два раза прошёл по кругу, до прибытия вертолёта было ещё минимум час. Они спокойно курили и разговор, как это часто бывает, свернул на избитую дорожку - о гражданке. Хотя их, срочников, в группе было всего четверо, то есть, ровно половина.
  -А вот тем, кто уходит на "гражданку", надо кое о чём задуматься. Уж больно у вас, мальчики, служба была специфическая.
  -А чё? - отозвался лысый здоровяк Витька Бирюков, идеально подходивший к своему псевдониму Слон, - как жили, так и будем жить, об чём проблема?
  -Проблема? - усмехнулся командир, - знаете, ребятишки, что у ниндзя считалось самым главным достоинством? Никогда не догадаетесь. Сшибать комаров сюрикэнами и перерубать ребром ладони пальмы они умеют все. Выше всего ценилось умение жить среди людей, не привлекая к себе внимания. Ну, живёт в захудалой деревушке какой-нибудь задрипанный пастух Тояма Токанава и все его держат за тихого такого, безобидного, говоря по-нашему, зачуханца. Никому и в голову не приходит, что тех местных хулиганов, кого он в обычной жизни, как бы, боится, ему по стенке размазать - плёвое дело. Вот это, мальчики, для настоящего спецназовца ― высший класс. А мышцòй скрипеть - много ума не надо.
  -Не понимаю, - задумчиво отозвался Сашка, затягиваясь сигаретой (тогда ещё он носил боевой псевдоним "Рекс"), - а в чём тут высший смысл? Ну, с ниндзя понятно - при такой зашифровке он спокойно, где-нибудь рядом, дом какого-нибудь самурая на уши поставит, и на него подумают в последнюю очередь. А нам-то зачем? На "гражданке", я имею в виду. Мне вот, к примеру, как будущему физику, на хрена это?
  -Не передумал в физики подаваться? - в голосе майора Сýрова с кличкой (виноват, с псевдонимом) Хмурый звучало явное сожаление, - ты же прирождённый разведчик. Нет? Жаль, честно говоря. А что касается твоего вопроса.... В любой ситуации не стоит явно проявлять свою истинную сущность. Тем более, такую сущность. Скромнее надо быть, мальчики.
  Сейчас Хмурый, наверняка, был бы доволен. Одного из лучших разведчиков бригады (из срочников, конечно) за маменькиного сынка принять - это достижение, несомненно. Вот и ешь теперь это достижение с кашей, идиот. Он хлебнул ещё немного этой горечи и полез в стол за свежей пачкой сигарет. На глаза попался блокнот с заложенной в нём фотографией. На ней, плечом к плечу, при полном параде, лихо сдвинув на ухо береты, стоят, чуть поддатые, старшина морской пехоты Рекс и старший сержант Слон. Рожи довольные (первый день дембеля!), а за спиной афиша какого-то индийского фильма, где растопырил уши слон, а рядом трусит ослик.
  Надо же, прямо отражение. Кто слон - понятно. Теперь стало ясно - кто Осёл. Да, вот именно так, с большой буквы. А, может, устроить так, чтобы эта фотка Наташке на глаза попала? Он разведчик или где? Нет, до такой откровенной дешёвки опускаться не стоит. Может, представится удобный случай. Дай-то Бог.
  Он глянул на часы - ого! Вот это замечтался! Хватит, на фиг, домой пора, надо что-то и на завтра оставить. Заперев жёсткий диск и бумаги в персональный сейф (секретный институт, не хухры-мухры), Александр стал натягивать на плечи куртку. Входная дверь распахнулась так резко, словно по ней пнули из коридора. В лабораторию круглой тяжёлой бомбой влетел заведующий Андрей Константинович, прозванный среди своих Битюгом за размеры и характер. Саша озадаченно уставился на шефа - такая скорость передвижения была для него не характерна. Это мягко сказано. Битюг всегда двигался тяжело и вальяжно.
  -Саша? Не ушёл ещё?
  -Как видите. Что случилось, шеф? На вас, мягко выражаясь, лица нет.
  -Что? - он затормозил, как носорог перед клумбой, - а, лица нет.... Не боись, сейчас на тебе его тоже не будет. А при неудачном исходе ещё и головы лишишься. Эрастыч мне башку открутит, а я ― тебе.
  -Звучит интригующе, - хмыкнул Сашка, поправляя шарф, - а надо-то что?
  -Нас вызывает Иван Эрастович. Срочно. Очень. Ты когда-нибудь такое слышал? Ах, да, ты ж тут недавно.... Короче, пошли, фенрих, пока живой и при памяти.
  -Очень оптимистично, - пробурчал Александр, поспешая за завлабом по длинному институтскому коридору.
  В застеклённой приёмной царила Снежная Королева Алёна Равилевна, абсолютно натуральная блондинка, несмотря на длиннейшие татарские корни. Красива она была необычайно, притом, что ещё и умна, что не так уж часто встречается. Королевой её прозвали друзья, а приставку Снежная Алёна получила от отвергнутых поклонников. Точнее, тех, кто попытался на эту должность претендовать. Место "номер раз" в сердце Фаине Игоревны прочно держал директор института Иван Эрастович.
  -Пришли? - подняла она голову от машинки, - проходите, он уже справлялся.
  Он был здесь всего единожды, на собеседовании при приёме на работу. Кабинет за два с половиной года не изменился. Как, впрочем, и сам директор.
  -Садитесь.
  Он сидел, положив обе руки на стол, и рассматривал Александра сквозь сдвинутые на нос очки без оправы.
  -Вот ты какой, - с непонятным выражением протянул он.
  -Какой? - с любопытством спросил Рекс.
  -Ты последнюю свою разработку хорошо помнишь? Да помнишь, конечно, это я так. Ты уверен, что выводы верны?
  -Ну, поскольку я их основывал на шестом постулате времени академика Козырева.... Если верен постулат3...
  -Ну, - хмыкнул Эрастыч, - если в чём-то я уверен, так это в постулате. Впрочем, выводы тоже, как будто... я, по крайней мере, ошибки не нашёл. Константиныч, ты курировал хронограф?
  -Ну, название условное, рабочее, так сказать... ну, да, я. Приборчик-то, в принципе, простенький. Правда, результаты впечатляют.
  -Ещё бы, - почесал нос директор, пряча, такое впечатление, ставшие вдруг лукавыми глаза, - фотографии прошлого - да это же, прямо-таки, переворот в физике! Эйнштейны, мать вашу!
  -Не понял вашей иронии, - набычился Битюг.
  -Константиныч, не дуйся, как мышь на крупу. Это я так... знаешь, в чём здесь главная интрига? С учётом последней работы этого, мать его, дарования, и с помощью твоего хронографа становится возможным пространственное перемещение объектов. Дошло, нет?
  -Телепортация? - неуверенно спросил Александр.
  -Она, родимая, - буднично ответил Иван Эрастович, доставая из стола трубку с кисетом. Спокойно набил чубук, прикурил, выпустил клуб дыма и снова уставился на Сашку, - нет, откуда ты такой взялся?
  -Из тех же ворот, что и весь народ, - буркнул тот, - я вам потом биографию свою напишу. Под копирку.
  -Ишь, ты. Под копирку, - передразнил он очень похоже, - не злись, гениальный ты наш. Ты меня тоже пойми. Не у каждого же директора среди "эмэнэсов4" вдруг такой изобретатель затешется.
  -Ну, я-то, строго говоря, не изобретатель, - самокритично парировал упомянутый "эмэнэс", - точнее, не я один.
  -Это ты про кого? - заинтересованно глянул директор сквозь очки.
  -Про академика Козырева и про вас.
  -Спасибо, что не забыл.
  -Пожалуйста, - вежливо отозвался Саша, - теперь, значит, нужно экспедицию собирать.
  -Ишь, ты, какой прыткий. Что, сам хочешь сходить? Да вижу, что хочешь. Ну, здесь уж извини. Чтобы я такую голову в разные там приключения совал? Не дождёшься. Да и Рэмбо из тебя.... Ну, честно сам себе скажи - какой из тебя, нахрен, Рэмбо? Пусть в эти авантюры профессионалы лезут. У нас их полно, ведомство-то военное. А мы в экран хронографа за ними поглядим. Ну, про гостайну не напоминаю, на вас подписок, как блох на Барбоске. Всё, свободны.
  _________________________________________________________________________
  1 "Коммодор" ― имеется в виду компьютер "Commodore PET" образца 1977 года.
  2 СНС ― старший научный сотрудник.
  3 Постулат VI академика Н.А.Козырева ― Время наряду с постоянным свойством - ходом с2 обладает и переменным свойством - плотностью.
  4 МНС ― младший научный сотрудник.
  
  

Глава 3. "Закорючка" в деле

  
   "Что написано пером, не вырубишь топором".
   Народная поговорка
  
  ...В жизни курсача, или, по Брэму, курсанта обыкновенного, есть один несомненный "плюс". Занятия, гонки, наряды, снова занятия, самоподготовка, ещё раз наряд и время пролетает со скоростью спятившего курьерского поезда. Они не успели опомниться, как первый год обучения подошёл к концу. Впереди уже недвусмысленно маячила практика. Режим, безусловно, вещь совсем не такая ужасная, как представляется некоторым штатским.
  Даже не беря во внимание регулярное и очень здоровое питание и физические занятия. Согласитесь, и то, и другое любому организму только во благо, тем более, молодому и ещё растущему. Коснёмся такой щекотливой темы, как учебные занятия. Забудем на время укоренившийся в сознании многих и многих тезис о беспросветной тупости военных и взглянем на это взглядом непредвзятым, а, следовательно, объективным.
  Итак, кого и как учат? Убога и ущербна система высшего образования. Ибо, в большинстве своём преподавание ведут теоретики. Ну, не могут теоретики научить практике! А "преподы" в военных училищах кто? Не будем за другие, а в "Голландии" ― мамонты, зубры и мастодонты.
  А были еще и старшие преподаватели, начальники кафедр ― все, в прошлом, боевые офицеры плавсостава. Учебники были писаны ими же. И верх немыслимой научной и командной вершины ― начальник училища вице-адмирал профессор Саркисов. Единственный в мире подводник ― действительный член Академии Наук СССР. Уже одно это наполняло курсачей чувством законной гордости. Иными словами, было у кого опыта набраться ― учили как надо и, главное, чему надо.
  А окончивший ВУЗ приходит на производство, а там ему говорят: "На всю эту фигню, что ты четыре года учил, наплевать и забыть! Ты ещё ничего не знаешь, вот тебе должность мастера и начинай учиться". Ну, не обидно?
  Ещё бы! Особенно, тому, кто не прогулял ни единой лекции, не сдувал у соседа конспекты, а писал их сам, et cetera, et cetera...1 Но, положа руку на сердце, много ли вы видели таких студентов? Вот то-то. Все прогуливали, теряя драгоценные крупицы знаний. Ну, не может студент что-либо знать, если не ходит на лекции и не занимается.
  "Система" брала организацией. Что это такое, нужно пояснить отдельно. Курсанты "Голандии" никогда не называли училище училищем. Многие к третьему курсу уже и не помнят ― что это за слово. "СИСТЕМА" ― вот где они учились. А система, она и есть система ― её нельзя ни понять, ни принять. Она либо примет тебя и ты станешь настоящим морским офицером, либо тебе повезет и ты не будешь в системе. А основана "Система" ведомством, которое долгое время курировал не абы кто, а сам Лаврентий Павлович. Выводы делайте сами.
  Лекции, все занятия, все тренировки и самоподготовка ― хошь не хошь, сидишь "от и до". А, соответственно, знания получишь в полном объёме. А за "двойки" дрючат, как бобика ― об "увалах" (увольнительная в город ) можно смело забыть, все наряды твои. Ну, были, конечно, и методы гуманного убеждения. Но они всего прочего не отменяли. Не дойдёт через голову ― дойдёт через ноги.
  
  ...Душа поёт, невзирая на всю окружающую реальность. Позади первый курс, впереди первая практика в войсках. В войсках, а не в море. Потому, что есть в "Системе", помимо прочих, ещё и Кафедра морской пехоты. Не забалуешь!
  Друзей и с ними ещё пятерых направили в полк морской пехоты в Казачке (кто не знает, бухта такая есть под Севастополем).
  ―Ну, что, подрастающая смена, ― плотный, как чугунная отливка, капитан прошёлся перед строем практикантов, ― как вам, должно быть, известно, полк наш отдельный, особый, боевой и полнокровный. Вы разведка, значит, пойдёте в разведбат. Там служба зашибись, не заскучаете. Они, как раз, в двенадцать ноль-ноль побегут. Тут недалеко, до Херсона и обратно.
  ―Нахрен! ― кричали пьяные пионеры! ― буркнул тихонько стоящий рядом Васька.
  ―Товарищ капитан, разрешите обратиться, курсант Горин! ― опасаясь, что несдержанный друг озвучит эту мысль вслух, Андрей отвлёк внимание на себя.
  ―Слушаю, курсант, ― повернулся к нему здоровяк.
  ―Так, мы же спецразведка, подводники. Зачем нам эти лошадиные бега?
  ―Ладно, ― подумав секунд пять, определился на местности капитан, ― тогда катитесь в ДРГ2, там вам самое место. Там завтра, как раз, прыжки. А сегодня подготовка, инструктаж и занятия до подъёма, потому как с утра пораньше сразу на борт ― и сигать.
  ―Да вы что! ― голос Василия был преисполнен благородного негодования, ― мы эту муть год долбили, как попки, вся жопа от подвесных систем истёрлась. Не верите ― покажу.
  ―Книжки где? ― пропустив мимо ушей предложение о демонстрации Васькиной задницы, сразу "взял быка за рога" морпех.
  ―А хрен его знает, товарищ капитан, ― за всех отозвался крепкий рыжеватый Валерка Рюмин, ― может, в полку, может в "системе" остались. Если вам надо, заведите новые.
  ―Ладно, ― махнул рукой крепыш, у которого, наверняка, были дела поважнее, чем препираться с курсачами, ― шагом марш на обед, потом в ДРГ. Свободны!
  И, дав отмашку, вернулся в штаб.
  ―Значит, так, ― Горин повернулся к товарищам, ― слушай боевую задачу, орлы! Пожрать и отбой! А то приморила "дедушек" служба....
  Боевая задача была выполнена, как и положено по Уставу, беспрекословно, точно и в срок.
  
  ...А с утра все семеро смелых сиганули, как с печки, первый раз в первый класс...эх, раааааз!... один раз не водолаз... Потом ещё раз..... потом ещё пару раз с разведбатом. И на Д-пятых, и на Д-шестых. Не зря говорят, что наглость ― второе счастье. Потому, когда в следующий раз, через полгода, они приехали на практику, у каждого было уже по шесть прыжков.
  А в ДРГ было, действительно, интересней. Андрей к тому времени был уже командиром отделения и старшиной второй статьи. А, поскольку в "системе" водолазное дело преподавали ― лучше и не надо, то на выход он шёл уже как зам. командира группы, т. е. шёл в режиме инструктора. Выход из подлодки через торпедный сильно напоминает роды. Труба диаметром аккурат с торпеду и, особенно с непривычки, выбираться через неё ― процедура малоприятная.
  В группу он попал, в основном, из-за того, что хорошо знал побережье, на котором предстояло безобразить. На кого именно предстоял налёт, естественно, никто ему не докладывал. Ты инструктор? Вот и подстрахуй бойцов на выходе из аппарата, тебе-то дело привычное. От подстрахуя слышу! А дальше все было просто ― он вывел их, как надо и точно туда, куда надо. И группа начала творить всяческое паскудство, в соответствии с поставленной задачей ― поставили лазерные маркеры (подсветка наведения ракет по кораблям в бухте) и ушли, не прощаясь.
  А, когда полугруппой выходили к "своим", им "на шару" попался запасной командный пункт флота, который очень удачно взяли в "плен". Короче, можно было считать, что на данные пять минут жизнь удалась. Смолотив всё, что приглянулось его растущему организму, Андрей бахнулся на койку и отключился мгновенно, словно в яму.
  
  ...Ревун, установленный в казарме, вырвал его из сна. Васька, уже полуодетый, натягивал "гады"3.
  ―Что?!
  ―Хрен его знает! ― отозвался тот, ― Наверное, учения. Взводный вчера что-то такое намекал.
  ―Товарищи! ― ротный прошёлся перед строем, уже затянутый в ремни, которые в здравом уме офицеры носят только на учениях, ― Командование флота объявило учения ― угроза ПДСС4. Угроза проникновения диверсантов с моря, с суши, с воздуха. В общем, всё, как обычно. Сразу предупреждаю ― не дай Господь! Вопросы?
  Вопросов не было. Народ, как обычно, безмолвствовал. И не потому, что чего-то боялся. Просто всё было ясно. Опять "батарейцы"5 постараются найти какую-нибудь щель, чтобы максимально напакостить.
  А ротный уже зачитывал расстановку постов.
  ―Горин, Дорогин, пост номер восемнадцать!
  Оба мысленно сплюнули. Им поручили охрану спецобъекта "Шлагбаум" на проселочной дороге, ведущей к 12 пирсу. Когда друзья, выпрыгнув из машины, остались одни, Васька сердито сплюнул.
  ―Гордись, Андрюха! Родина доверила тебе охрану забора. Ты чего?
  Андрей, не отвечая, скользил рассеянным взглядом по окружающей обстановке. Взгляду, собственно говоря, зацепиться было, прямо скажем, не за что ― домик караульного помещения и шлагбаум.
  ―Сейчас придут злобные диверсанты, а у нас с тобой из оружия ― одна повязка на двоих.
  Дорогин, носивший звание чемпиона Украины по тэквондо, презрительно фыркнул. Но призадумался.
  ―Вот-вот..., ― видя его состояние, подлил масла в огонь Горин.
  ―И что думаешь? ― привыкший, что "змей" всегда находит выход из положения,
  Васька с надеждой поглядел на друга.
  ―А чё? ― простецки поскрёб затылок тот, ― чтобы нас стырить, нас ещё найти надо... Лезем на крышу "караулки". Вот, пусть теперь попробуют незаметно подобраться.
  Выспались они, как кони. И потому ночью, от нечего делать, "играли в войнушку". Когда напрочь не хочется спать, можно и бдительность проявить. Васька толкнул друга локтем.
  ―Гля, блядь какая-то ползет...
  В июле ночи светлые, да, ещё, луна светила, как по заказу. Сверху было отлично видно, что от ближайшего куста к домику тихо ползёт тёмная фигура. Вот так, значит! Покусились злобные "батарейцы" на двух беззащитных курсантов! То, что один имеет чёрный пояс по карате, а второй КМС по дзю-до, дела не меняет. Ведь покусились!
  Дождавшись, пока злодей, "яко тать в нощи", подобрался к самому домику, они оба сиганули вниз. Диверсант, с похвальной быстротой откатившись в сторону, встал в стойку, карауля каждое движение противников. Однако, всё кончилось быстро и просто. Дернувшись на ложную атаку Андрея, он пропустил Васькин удар ногой в голову и прилёг отдохнуть.
  ―Повязали "форточника" без шума и пыли, ― довольный Васька, усевшись на бесчувственное тело диверсанта, скрутил ему руки назад и связывал брючным ремнём.
  ―Блин, ― подумал вслух Андрей, ― а, ведь, за ним же придут. Причём, как минимум, двое. Как думаешь?
  ―А чего тут думать? ― пожал плечами друг, ― этого "клоуна" в караулку, а сами обратно, на крышу.
  Сказано ― сделано. Самое в этой истории смешное, что утром они сдали троих. Повезло им, конечно, что на "беззащитных" курсачей отправили таких же "салаг", как и они сами. С "зубрами", они и сами это прекрасно понимали, справиться было бы нереально. Но, всё-таки.
  Пустяковый, в общем-то, случай, но, видимо, в личных делах обоих осталась какая-то "закорючка". Иначе, они бы никогда не попали на остров Альборан.
  _________________________________________________________________________
  1 Et setera (лат.) ― И так далее...
  3 ДРГ ― диверсионно-разведывательная группа.
  "Гады" ― так на флоте называют форменные ботинки.
  ПДСС ("Подводные Диверсионные Силы и Средства") - боевое подразделение особого назначения военно-морских сил России, занимающееся наземными и морскими операциями в тылу противника.
  5 "Батарейцы" ― во время описываемых событий на о.Первомайский (он же о.Батарейный) дислоцировалась 17 бригада спецназа ― боевые пловцы.
  
  

Глава 4. "Самоход" как практическая подготовка резидента

  
   На то и щука в море, чтоб карась не дремал.
   Народная поговорка
  
  ...Уже никто не помнит ― почему так, но нет у местного населения славного города Севастополя любви к военным. Хотя, все, вроде, почти местные... Но любая бабушка или добрая женщина могла позвонить в комендатуру и "настучать" на курсанта, снявшего беску.
  ―Здесь, под моим окном, ваш курсант сидит. Без головного убора. Пьяный, наверное...
  А патрулей вокруг, как собак нерезаных. И повяжут беднягу, и огребёт он с ходу трое суток, а там ещё "ДП" и, в итоге, можно запросто очнуться на Северном Флоте года аж на четыре раньше запланированного.
  Поэтому курсанты ушки держат строго на макушке, прогнозирование ситуации и маршруты отхода планируются как заранее, так и с ходу со скоростью шестиствольного пулемета, а "поляна" фильтруется будьте-нате... Какая тут, нахрен, резидентура... Пять лет нелегальной работы в тылу противника. И так вся "система", так реакция на жизнь и вырабатывалась...
  
  ...Васька, стоя рядом, смотрел на друга, в равной степени, с неодобрением и лёгкой завистью. Ничего из ряда вон выходящего Андрей не делал, просто старательно наглаживал белоснежную "голландку".
  ―К Татьяне собрался?
  Вопрос был абсолютно риторическим и в ответе не нуждался.
  ―Смотри, осторожнее, практика на носу, штрафники нужны, как кислород в подлодке. Марадона позавчера на "губу" загремел. Пять суток, как с куста.
  ―А нехрен признаваться было, ― резюмировал Андрей, расправляя складки под ремнём.
  Их однокашник Марадона (прозвище, конечно) был коренным севастопольцем и, к тому же, редкостным раздолбаем. А жил он в одном доме с комбатом и тот узрел его "по гражданке". А "переодевание в гражданскую форму одежду ― пять суток ареста!!!" При любой погоде и независимо от расположения звёзд. Комбат ловит его на построении:
  ―Недоруб ко мне!!
  ―Недоруб, ты переодевался вчера в гражданскую форму одежды?
  ―Никак нет, товарищ капитан первого ранга!
  ―Нууу, переодевался же...
  ―Да, нееет, товарищ капитан первого ранга.
  ―Ну, как мужик мужику ― переодевался?
  ―Ну, переодевался...
  ―Ну... Пять суток ареста!!!
  Вот так. Так, что, никаких скидок на доверие. Это они усвоили чётко. Хоть где лови с поличным, ответ один:
   "Никак нет! Хомут чистим!"
  И не колышет!
  
  ...Они с Татьяной, как раз, подошли к полной женщине, торгующей мороженым. Андрей уже, как истинный джентльмен, полез в карман за деньгами и вдруг... нет, это было даже не чувство... даже не предчувствие... это тонкое понимание легкого давления взгляда. Одновременно пришло осознание, что в спину смотрит не враг, а лютый друг, но... он спиной, каждой клеточкой понял, что уже "пойман в прицел", когда палец уже подвыбрал "свободный ход" спускового крючка и, вот-вот, неожиданно, хлестнет выстрел. Но нет, нет уже цели, она начинает двигаться до того, как стрелок успеет сообразить, что обнаружен. Эта чувствительность и реакция, к слову, остались у него на всю жизнь и не раз и не два спасали от некролога.
  
   ...Вот именно так, движением кисти, и подается сигнал тревоги и группа рассыпается, отпрыгивая сразу на пару метров и дальше, дальше! Не думая, а чувствуя ― куда, и абсолютно доверяя своему... нет, даже не шестому, а седьмому или Бог знает какому чувству. И уже никого не видно и секторá обстрела уже прощупываются цепкими глазами, и ноздри тянут и тянут, отфильтровывая ту незаметную жилку чужого человеческого запаха. "Двойка" уже пошла по "улитке" в обход, снайпер занял место на "высотке" и пулеметчик готов длинной строчкой прикрыть уходящую группу, ибо "а нам оно надо?" Потому что, как учил русско-советский полководец дядька Оояма, "даже самый плохой стрелок может победить самого лучшего бойца". И, вот, только теперь уже по пустому месту зацокали пули и раскатно дотянулась трель пулеметной очереди... Ха, ну, прям, как дети!!!
  
  ...Из всех мыслимых билетов курсант Горин вытянул самый гнусный. Его засёк начальник строевого отдела майор Масюкович, в просторечии "Конь". Этот хрен служил в системе всю свою жизнь, аж с самых лейтенантов. То есть, флота не знал, но был пузат, щекаст, злопамятен и жутко говнист, а процесс совокупления с мозгом курсанта возвел в религию, которую сам же и возглавил. Ох, и умел же он трахать мозги личному составу! И поодиночке, и группами до ста человек, а уж виртуозен и изобретателен был, аки иуда. Тем более, что, прослужив в училище лет пятнадцать, знал в нём всё, вся и всех.
  Про него у курсантов, из поколения в поколение, передавался зловещий анекдот: "У дежурного по училищу раздаётся телефонный звонок из города.
  ―Это зоопарк! Ваш майор Масюкович упал в крокодиловый бассейн! Срочно высылайте спасательную группу!
  Дежурный, удивлённо: "При чём тут мы? Ваши крокодилы, вы их и спасайте".
  Когда волны грозного окрика "Стоять, курсант!" только начали распространяться в воздушной среде, Андрей уже преодолел звуковой барьер. За Татьяну он не боялся ― севастопольские девчонки эту "фишку рубят". Знают, что кавалер может в любой момент сорваться, а ее потом хоть запытай.
  ―Не знаю кто такой я их ва-а-аще не различаю, в форме-то...
  Если вас засек в "самоходе" начальник строевого отдела с правами и возможностями диктатора, то, в перспективе, вы гарантированно имеете десять суток ареста и кучу неприятностей помельче... но это, лишь в том случае, если бы вы сами сдались и целовали пыль на его ботинках.
  И начиналась игра в "кошки-мышки"... нет, не со смертью, гораздо хуже, поверьте на слово. И пока Андрей, побивая собственные рекорды, летит к вожделенному забору, "начстрой" не спеша, прогуливаясь, прётся в "Систему" через Графскую Пристань. И, ведь, не лень же мудаку!
  Когда Андрей сайгаком через северную сторону и бегом, бегом...
  Масюкович подъезжал к "Системе"...
  Горин, перемахнув забор, уже там...
  ...а он, поднявшись в роту, уже слушал доклад дежурного, лениво листая книгу увольнений....
  А дальше происходит то, что в секретных учебниках называется широко известным словом "легендирование". "Засветив морду" на верхнем спортгородке, в библиотеке, парикмахерской и в "чипке"(курсантской чайной), он успел по дороге переговорить с несколькими корешками...
  А начальник строевого отдела, тем временем, через оттопыренную губу, задавал дежурному главный вопрос.
  ―А где у вас.. этот вот... курсант Горин!
  ―Он здесь, ― спокойно отвечает дежурный.
  ―Ко мне его!
  ―Есть!
  И, вот, курсант Горин, собственной персоной, предстаёт пред ошалевшими глазками прилежным учеником, выплывая из Ленкомнаты с учебниками под мышкой. А где ещё, по-вашему, должен находиться учащийся, сидящий без "увала" за неуспеваемость (а этаж-то третий, но по простыне с четвёртого ― да не вопрос!). И началось...
  ―А где был? А что делал?.... а по минутам!
  ―А был там-то и там-то, и в шахматы играл ( две проиграл, три выиграл), и то и сё делал, и кого и сего видел там-то и там-то во столько-то и во столько-то! А что случилось-то? (всё это на одном дыхании, без запинки, поедая глазами начальство). Начальство, конечно, понимает, что его имеют, причём, внаглую, но... пока не пойман ― не вор.
  ―Ну-у, а подать мне сюда такого-то и такого-то, и тех троих обоих ко мне.
  Андрей, всё это время, навытяжку пред светлы очи, по стойке "Смирно!", лицо ― сама невинность.
  ―Горин, в кабинет начроты!
  ―Фу-ух! ― выдохнул Андрей, едва за спиной щёлкнул замок.
  Теперь всё зависело от товарищей, которых, по одному, пытали в в Ленкомнате: сколько раз играли, кто каким цветом и сколько раз каким цветом выиграл, да подтянулся сколько, и спорили на что?... и почему стричься не стал, и кто в очереди перед тобой ещё сидел? Много чего, в общем... если заранее не обговорить или друзья тормознутые ― будут, как студенты, не въезжающие с полуслова, можно и погореть. А майор, он, вроде, и понимает, что ошибиться не должен (в этом главная фишка прохождения любого детектора ― не обмануть, а ввести в зону сомнений... сами ведь учили) а вот все же... ну, очень уж много у него курсачей...
  ―А, хрен с вами, курсант, свободны.
  Вот!!! А вы говорите! "А Вас, Штирлиц, я попрошу остаться!" Какая, нахрен, контрразведка! Быстро думай за противника..... а то, когда он еще родит.... Васька, смеясь глазами, покрутил пальцем у виска.
  ―Да, ладно! ― махнул рукой Андрей, ― Нашёл, о чём заморачиваться! На практику завтра ― вот о чём думать надо.
  ―А чего о ней думать? ― пожал плечами корешок, ― Первый раз, что ли?
  
  ...Первый, не первый... Но в море первый.
  Знаете, как моряк становится человеком? Моряк становится человеком, только выпав за борт! И сразу дзинь... дзинь... дзинь... ддззиииииииииииииииинь!!! Учебная тревога! Человек за бортом!!! И остается он таковым до команды "Поднять эту суку на борт!", в коем статусе и будет пребывать еще какое-то время.
  Чтобы покурить или просто выползти на свежий воздух из душных гудящих отсеков, нужно запросить разрешение у вахтенного офицера. А он может и не разрешить. В таком случае можно и мышкой серой прошмыгнуть, благо, у вертикального трапа никто специально не караулит, потому как у всех своих дел выше крыши. И народу лезет наверх много, переход-то дальний... Все "куряки" уже торчали там. Так, что, курсанты тихой сапой вылезли наверх и тупо зырили из ограждения рубки на звезды.
  А, поскольку оба не курили, то дым горло раздражал неимоверно. Вот, они и забились в самый дальний конец рубки за выдвижные устройства. Дышалось там, конечно, несравненно свободнее. С видимостью, правда, было сложнее. А ещё точнее, никак.
  Потому, когда вблизи лодки стал виться американский самолёт-разведчик "Орион", они его не увидели. И сигнал "Учебная тревога! Экстренное погружение!" из-за шума не слышали. А, так как они по боевому расписанию не проходят, про них не сразу и вспомнили...
  Только резкий металлический щелчок привлек их внимание, а затем наступила тишина. Нет, не полная и гробовая, а другая, без человеческих голосов... утробно зашипела корабельная вентиляция переведенная на внутренний цикл, фыркнул воздух из концевых цистерн главного балласта и лодка заметно просела.
  ―Твою мать! ― они резво открыли дверь и выбрались на верхнюю палубу.
  Всё выглядело, как в дурном фильме ужасов ― люки задраены, волны перехлёстывают через обтекаемый корпус подлодки, а она сама медленно, но верно проседает под ногами.
  ―В перископ нас не увидят, ― вслух подумал Андрей, ― а на БП то нас сразу и не хватятся и даже в кают компании не вспомнят.
  ―А чего нас вспоминать? ― мрачно прокомментировал корешок, ― все подумают, что курсанты где-то хрючат, как сурки, и даже есть не хотят. Разве, только, на большой приборке вспомнят....
  
  ...Всё-таки, как ни крути, а инструкции, действительно, написаны кровью. "В период отдыха и на некоторых объектах ПДУ-2 разрешается размещать на расстоянии не более 1 м от себя". Вот потому-то они лежат на поверхности воды и лясы точат. Так, плыть же надо!!! Так воскликнет читатель, но будет неправ. Куда плыть в открытом море? Смеяться некому...
  Итак, на подводной лодке все ходят с ПДУ, а в его комплекте есть мешок литра на три объёмом. Надуваешь его и хрен вы меня одной торпедой утопите. Гранд мерси кафедре морской практики ― "при возникновении необходимости используй то, что под рукой...". А треклятый "Орион" выписывает петли где-то далеко, в той стороне, куда, как они понимали, и ушла их подлодка. Разведка, она везде разведка, её неотъемлемое качество ― любопытство. А чего это русские тут болтаются, а?
  ―Говорят, эти яйцеголовые "по не акустике" эксперимент проводили..., ― лениво сказал Васька.
  ―Угу, ― согласился Андрей, ― режим "невидимости" с режимом "тишина" скрещивали. Я с их старшим разговаривал, когда вахту стоял.
  Услышав "вахту стоял", дружок откровенно фыркнул. Ну, конечно. Курсанты, находясь на практике, вахту несут чисто номинально. Проще говоря, ни хрена не делают, вот и лезут куда ни попадя, а потом этими руками хлеб берут. А дела ученых на борту никому не интересны. У постоянного состава своих забот выше клотика. Лишний выход ― лишний геморрой. Это курсантам интересно поболтать с учёным людом. А те, в свою очередь, на лодке себя чувствуют не совсем уютно ― им и любопытно, и спросить боязно. Потому, как, все до ужаса занятые и смотрят на них, как на балласт, который без толку под ногами болтается. Вот такое совпадение интересов.
  Курсачи, они же любопытные, как бабуины, и мозги у них с фантазией и подначкой. И, на этом этапе ― пока ещё теоретики. Но очень хорошие теоретики и очень качественно обучаемые аналитики. Так, что, перефразируя восточную поговорку, "ботаник" сеет слова без разбора, а урожай достаётся курсанту.
  ―И о чём вы разговаривали?
  ―О теории единого поля, ― отозвался Андрей.
  ―А, ты, по ходу, опять сел на своего конька..., ― хмыкнул Васька.
  ―Зачем? ― усмехнулся Горин, ― Это он заливался, как соловей. Я только вопросы наводящие подкидывал. С наивными глазами. Классика.
  ―Чистый разведопрос, ― захохотал друг, ― змей, ты змей и есть.
  ―Ты, можно подумать, лучше...
  Он, подпрыгнув в воде, быстро огляделся.
  ―Андрюха, земля!
  Оглядевшись, Андрей увидел тёмную полоску, над которой торчал штырь антенны.
  ―Это Альбадон, ― чуть подумав, сказал он, ― другой земли тут быть не может.
  ―Ясен перец, ― согласился Васька, принимаясь грести.
  
  
  

Глава 5. Не слишком обитаемый остров

  
   "Во имя Бога и Пророка,
   Прочти, слуга небес и рока,
   Свой бранный клич: скажи, каким
   Девизом твой клинок украшен?"
   И он сказал: "Девиз мой страшен.
   Он - тайна тайн: Алиф. Лям. Мим".
   "Алиф. Лям. Мим? Но эти знаки
   Темны, как путь в загробном мраке:
   Сокрыл их тайну Мухаммад..."
   Иван Бунин, "Тайна"
  
  ...Работа над усовершенствованием хронографа заняла чуть больше недели. В институте нашлось немало горячих голов, прямо-таки, рвущихся в первую экспедицию. В ход пошли все козыри, какие только нашлись в загашниках научных сотрудников. Программист Петька, именуемый "Биг" за рост и комплекцию, напросился на приём к Эрастычу с удостоверением альпиниста, двое "СНС-ов" принесли справки из клуба киокушинкай, Наталья, как истая дочь воздушно-десантных войск, принесла из дома книжку парашютиста.
  Из приёмной она вернулась злая, как переполненная ядом кобра, только что не шипела и не плевалась.
  -Мало ему сорока восьми прыжков, - рыкнула она в ответ на вопрос подруги, - заладил, как попка: "этим должны заниматься профессионалы!" Где он тут, - она окинула презрительным взглядом всех присутствующих, - профессионалов углядел? Я что-то ничего подобного на горизонте не наблюдаю.
  Присутствующие мужчины фыркнули, но никто возразить не посмел - Наташкин характер здесь уже знали.
  -Я считаю, - раздался от окна негромкий голос, - что, без крайней необходимости, женщин туда отправлять не следует.
  Наташка обернулась к нему так резко, словно её ткнули шилом прямо в круглую, весьма аппетитную попку.
  -А, ты..., - она встретила Сашкин спокойный взгляд и резкие слова, уже готовые сорваться с губ, вдруг замерли, - кто бы говорил, - бросила она и, резко повернувшись, ушла к себе за стол.
  -Зря вы все бегали, - раздался вальяжный голос Нины Ивановны, - сначала собаку отправят. Как Белку и Стрелку. А за нею будут в хронограф наблюдать.
  -Ну, вот, - грустно резюмировала Светка, - так всегда - разогнались, а земля кончилась. А я бы с удовольствием передвинулась в десятое число следующего месяца.
  -Это, чтобы раньше себя получку ещё раз получить? - со смехом поинтересовался её жених Сергей.
  -Неинтересно с тобой, Серёга, - вздохнула она, - всё-то ты наперёд знаешь. Как я с тобой всю жизнь жить буду?
  -Как, как..., - пробурчал тот, - в любви и согласии, как же ещё?
  -Я и говорю, у тебя ответы на все вопросы есть. Скучный ты.
  -Ну, уж какой есть.
  
  ...Испытание нового прибора назначили на четверг. Считается, что этот день принадлежит Юпитеру, который по штату ведает и удачей и всевозможными благами, за ней следующими.
  Все, кому позволял уровень допуска, не считая тех, кто сейчас сидел у приборов, столпились на небольшой галерейке, что проходила вдоль стены на высоте примерно второго этажа. Внизу, в огромном зале, были установлены приборы. Кованая стальная решётка огораживала опытное пространство. Галерейка была очень узкой, не больше метра. Пробираясь между стеной и плотной толпой сотрудников, Сашка зацепил рукавом пожарный багор, висящий на щите.
  -Чёрт!
  -Саша, что ты мечешься? Иди к нам, - Серёга втянул его в небольшое пространство рядом с собой и Светланой, - а ты чего это не внизу? Ты же герой дня.
  -Я же теоретик, - пожал плечами тот, - начертил пару формул, вот и вся заслуга. Это Эрастыч гениальным взглядом вытащил из моей навозной кучи жемчужное зерно.
  -Скромность, конечно, украшает, - ядовито хмыкнула Светка, - а куда это ты пробирался так настойчиво, а?
  -Да, так, место искал поудобней.
  -То есть, поближе к Натали? - не унималась язва.
  -Что ты к нему цепляешься? - удивился Серёга, - не к Эрастычу же ему клинья подбивать. Общество может неправильно понять. О, смотри! По-моему, началось.
  Подготовительная суета внизу, похоже, закончилась. За экран хронографа уселся завлаб. Директор, никому не доверяя, воцарился у верньеров прибора сам. Рядом с ним сидел улыбчивый парень Коля ― куратор из военного ведомства. Послышалось низкое, басовитое гудение. Лаборант Витька вывел откуда-то рослую овчарку. Видно было, что кобель ещё очень молод - едва ли больше полутора лет. Собака жалась к Витькиной ноге, нервно оглядываясь. Он подвёл её к открытой решётчатой дверце и, отцепив карабин поводка, скомандовал: "Вперёд!"
  -Да, уж, - с непонятным выражением сказала стоящая рядом Нина Ивановна, - воистину "собака - друг человека".
  -Вот, только, друг ли он собаке? - мрачно отозвался Сашка, никогда не любивший потребительского отношения к самому преданному другу человека.
  Друг - это когда ты для него. Естественно, обоюдно. А у человека с псиной дружба какая-то односторонняя ― ты за меня умри, а я тебя покормлю и погуляю. Может быть. Если не забуду.
  Лязгнула, закрываясь, стальная решётка, взвизгнул засов. Овчар замер, насторожившись, как "растяжка". Нос работал, вбирая новые запахи, напрягшийся хвост показывал высшую степень готовности. Вокруг неё вдруг стали проступать какие-то неясные тени. В наступившей тишине было слышно только гудение приборов. Раздавшийся рядом треск и испуганный женский вскрик ударил по нервам так внезапно, что Сашка невольно вздрогнул. В следующее мгновение время, как встарь, перешло в другой режим.
  Нина Ивановна, девушка, так сказать, "в теле",навалившись на ограждение, сваренное из железных прутьев, отломила один из них и полетела вниз, - прямо на опытную площадку, где ждала своей участи овчарка. Её крупное тело ещё преодолело не более половины пути, а картина внизу вдруг разительно изменилась. Гудение приборов стало угрожающе-басовитым, по верху стального ограждения заплясали огни святого Эльма, а собака вдруг оказалась на берегу моря.
  Нина Ивановна сумела приземлиться на ноги, но не удержалась и завалилась на спину, задрав полные ноги. Оттолкнув стоящих рядом, Сашка схватил со щита багор и, подняв его над головой, перемахнул через парапет. Едва он долетел до верха ограждения, как в глаза ударили радужные вспышки. Они заполнили мозг, не давая ни видеть, ни слышать, ни даже думать. Потому он, ничем не лучше женщины, брякнулся на спину. Правда, едва коснувшись спиной земли (никакого пола там уже не было), он тут же взмыл на ноги - рефлексы взяли своё.
  Женщина ещё возилась, одёргивая короткую юбку, а собака, шарахнувшись в сторону, зарычала. Не обращая на пса внимания, Сашка помог встать Нине Ивановне.
  ―Ой, где это мы?
  ―Похоже, на каком-то острове, ― оглядываясь, рассеянно отозвался он.
  ―На необитаемом?
  ―Не совсем, судя по вон тому маяку. Пойдёмте, может, там смотритель есть.
  
  ...Они вышли из воды, шатаясь, как пьяные.
  ―Альборан? ― Васька провёл рукой по лицу, ― тут, кроме смотрителя маяка, и народу-то нет, поди?
  ―Угу, ― коротко кивнул Андрей, направляясь к маяку.
  Дружок шагал рядом, не отставая.
  ―Ола, кэ таль?1
  Оба развернулись, шагнув в разные стороны. Загорелый парень в шортах стоял от них в нескольких метрах, лениво почёсывая грудь, заросшую густым волосом. Ну, испанец, конечно, остров-то испанский. Вот, только, они на языке Сервантеса ― совсем никак. Одна надежда, что английский поймёт.
  ―Здравствуйте, ― шагнув к нему, начал Андрей, ― вы говорите по-английски?
  ―Говорю, ― не слишком уверенно ответил тот, ― немного говорю.... Вы маринерос? Моряки?
  ―Маринерос, маринерос, ― утвердительно кивнул головой Васька, ― выпали за борт.
  ―Американо? ― спросил парень.
  И по его лицу было видно, что не любит он американо. Ну, не любит, и всё тут. Они и сами их не шибко-то любили, кто же любит потенциального противника? Впрочем, не факт, что советских моряков он любит больше. За те секунды, пока друзья размышляли, ответ пришёл сам собой.
  ―О, руссос, ― взгляд испанца замер на нагрудных нашивках.
  ―Yes, ― кивнул Васька.
  Да чёрт с ним! Если уж очень не любит, шею ему свернуть никогда не поздно. Но тот, не высказывая особой враждебности, приглашающее махнул рукой и зашагал к домику. Переглянувшись, они двинулись следом. Минут через пять они уже сидели за столом, уписывая за обе щёки хлеб, рыбу, сыр ― всё, что выставил из большого холодильника гостеприимный испанец, рот которого не закрывался ни на минуту.
  За короткий промежуток времени курсанты успели узнать, что эти русские совсем охренели, мальчишек зелёных на задания стали посылать... куда катится мир?!.. или придумали что-то интересное? Ну, ну, поглядим... и приборы, как взбесились, прямо вихрь электомагнитный сегодня... не поймешь ― откуда а магнетрометры как с ума посходили и связи нет... аномалия, коньо!
  ―О, остьяс!2 ― вдруг воскликнул хозяин, уставившись в окно.
  Вскочив из-за стола, друзья увидели, как по направлению к домику идут молодой парень и полная женщина в белых халатах, а вокруг них, радостно гавкая, носится крупная восточно-европейская овчарка.
  ―Ко мне! ― донёсся в открытое окно голос парня.
  ―Наши, ― удивился Васька, ― откуда? Пошли...
  ―Стоять, Зорька! ― рявкнул Андрей, ― Где ты тут наших узрел?
  ―Так, по-русски ж говорят....
  ―И чо? ..я тоже с тобой не на испанском, а какой ты мне наш?
  ―Как?!
  ―Так, ― Андрей был неестественно спокоен, ― мы с тобой в военкомате познакомились, так? А где ты до этого восемнадцать лет ошивался, я знаю, что ли? Может, тебе и не двадцать... пластика, там, гормоны в головку покололи... может, тебе уже за тридцатник? Да ты шпиён, твою мать!!!...
  Васька молча выкатил на друга глаза.
  ―Вот..., ― хмыкнул Горин, ― а ты говоришь, по-русски говорят... тут тебе не ридна вологодчина. Присмотримся. А пацанчик мне этот, точно, не нравится. Волшебники в белых халатах, мля...
  ―Чем он тебе не угодил??
  ―Ты, Васенька, водичку соленую пить прекращай, а то козленочком станешь. Чо, мозги совсем не варят? Он на кого похож?
  ―Ну, мужик... ну, одет странновато... врач или лаборант какой-нибудь... ведет себя... не местный, факт...
  ―Абзац, мля... ты скажи ― на какого зверя он похож?!
  ―А-а... на рысь, пожалуй... ну, уж точно не тушканчик!
  ―Ты его как просек-то?
  ―Ну, он же просто двигается не так...
  ―А как надо? ― говоря это, он взял друга за плечо, увлекая его в соседнюю комнату, ― ты нашего препода по спецуре помнишь? Одна школа. Значит, у наших учился. С такой пластикой в ближнем бою хорошо рейнджеров на штык наматывать.
  Смотритель маяка смотрел на них во все глаза. Странный стрекочущий звук заставил всех выглянуть в окно. Парочка уже подошла совсем близко и стояла, задрав головы вверх. А сверху опускался вертолёт "Чинук" с эмблемой ВМС США на борту.
  ―Абзац, приплыли, ― прошептал Дорогин.
  ―Похоже, по их душу..., ― задумчиво потёр подбородок Андрей, ― ну, уж точно, не по нашу. Херня какая-то...
  ―Ну, так пойдем поможем..., ― дёрнулся Васька.
  ―Стоять! Я те пойду! Ты бы в разведвыходе встретил свидетеля из местных, твои действия?
  ―Камнем по затылку и с обрыва ― несчастный случай...
  ―Вооот!!! Ребятки тут, может, работают, а тут мы все, мля, такие! Здрасте, дяденька, мы, мол, тоже красные диверсанты, давайте поможем взрывать проклятое буржуинство! То-то люди обрадуются... ховайся и нюхай, дальше видно будет.
  Андрей, повернувшись к хозяину, показал жестами ― нас тут нет! Энрике понимающе кивнул и, прижав палец к губам, возвёл очи горе. Вздохнув с облегчением (не хотелось его "зачищать", вроде, ничего парень), Горин встал в простенок рядом с Васькой. Шум винтов нарастал.
  ___________________________________________________________________
  1Ола! Кэ таль?(исп.) ― Привет! Как дела?
  2О, остьяс! (исп.)― Примерно соответствует русскому выражению "О, господи!"
  
  
  

Глава 6. Дорога в "свободный мир"

  
   Старость боится смерти,
   Жизнь я изменой куплю,
   Выдам заветную тайну,-
   Карлик сказал королю.
   Роберт Льюис Стивенсон
   "Вересковый мёд"
  
   " ..."Чинук" приземлился на краю бетонной площадки недалеко от края обрыва, за кромкой которого прятались курсанты.
  ―Действуем по плану "Зет"...
  Морпехи резво выпрыгивали и раскатывались цепью... не успел еще последний спрыгнуть с аппарели, как за его спиной с двух сторон возникли тени. Васька ловко накинул тонкий ремешок на шею солдату и ударом ноги вытолкнул его за борт, тот повалился вниз, додавливая себя собственным весом. Андрей успел выдернуть у него прикрепленный к разгрузке тесак и рванулся в кабину пилотов... Прыжок! С ходу ударил левого пилота сверху вниз в ямку над ключицей и, обратным движением, с проворотом, тяжелым обухом ножа в голову второму...
  ―Fly up! Up! Lets go, сука!
  Оглушенный пилот механически дернул ручку на себя, отрывая тяжелую машину от земли... длинная очередь зенитного пулемета полосонула по спинам рейнджеров, сметая их, как игрушечных солдатиков , вертолет, уходя вверх и вправо, заваливался набок, совершая непонятный пируэт раненого пеликана. Андрей отдернул Ваську от раскаленного пулемета, когда тот, достреливая ленту, ловил в прыгающий прицел "Апач"...
  ―Jump down.... Jump!!! Jump off!
  До воды было метров десять, не более... ножки вместе, коленки полусогнуты, ручки крестиком на груди...
  ―Двадцать один, двадцать два..., ― бульк! ― кольцо... купол..., ― "на автомате" бубнил вынырнувший Васька. Они выгребли к берегу... "змейкой" за валуны... и с интересом смотрели как "Апач" прикрытия с боевого разворота расстреливает беззащитный "Чинук"...
  Итак, в активе десантный тесак и "Беретта" летчика, в негативе хотелось писать и есть. Они выбрались на плато ....стащили в распадок пару крайних тел... Так, карабин М4, снаиперский "Ремингтон"... окровавленный камуфляж застираем... через три минуты они уже не отличались от янки... ещё повоюем....
  ―Вы мне, суки, ответите за Анджелу Дэвис, ― ни к кому не обращаясь, прошипел Васька"....
  
  ...―Васька! ― локоть друга рассеял кровожадные мечты.
  ―А?
  ―Заснул, что ли?! Хорош грезить!
  ―Чё, танцуем? Командир...
  ―Рехнулся, твою мать?! Пошли сдаваться.
  ―Что-о?!
  ―Тебя сдам ― меня покормят....
  Васька фыркнул, поняв расклад. На острове, тем временем, происходило следующее. Морпехи, окружив парочку, что-то им втолковывали. Парень, держа яростно лающего пса за ошейник, что-то отвечал. Его скупые плавные движения стали какими-то беспорядочно-вихлястыми, лицо выражало полную растерянность.
  ―Нет, ты глянь! ― восхищённо прошептал Андрюха, ― Профи! Как "ботаника" лепит, сука!
  ―Ты, что, серьёзно насчёт сдаваться?
  ―А ты хочешь с голой пяткой против шашки? Тебя чему, дубина, два года учили? Если мы сейчас все НАТО победим ― на хрена тогда учились? Лепим перебежчиков в "свободный мир", чтоб его....
  ―А потом?
  ―А потом будет потом. Но, сначала ужин... Ну, а при первом же удобном случае....
  ―Режем и уходим.
  ―Да, нет, блин! Слушай, ты меня пугаешь ― эк, на тебя свежий ветер-то действует... валим просто.
  ―Вообще-то, да, ― почесал нос Васька, ― нам, по идее, без разницы ― Турция, Италия, лишь бы на материк, а там недалеко....
  ―Ну, сообразил, наконец. Всё, сюда идут, быстренько вешай на фейс "вид лихой и придурковатый" .
  ―Это, чтобы морпехи не смутились?
  ―Сечёшь фишку, ― ухмыльнулся Андрей, выкарабкиваясь на ровное место.
  Ага, увидели! Резко рассредоточились, беря их в полукольцо. Пять рыл, вооружены до зубов. В принципе, есть конечно, шансы сделать им нехорошо... (ну, или, на крайний случай, в зенки наплевать... но остальные пятнадцать вряд ли будут это спокойно созерцать. Да "Чинук", да назойливо крутящийся сверху "Апач"... да все долбанное НАТО... херня, управимся!
  Но мы пойдем другим путем ― начнем их уничтожать изнутри. Сожрем продукты, а потом пьянством и разгильдяйством развалим их загнившую систему. Ведь, если у них вдруг закончится "Шабли" ― все! Пипец, приплыли, воевать низзззяяяя.... это ж не у нас, когда "винтовки и патроны добудете в бою, ну, а уж с винтовками и провиант добывать легче..."
  ―Кто такие?
  Английскому, слава Богу, их учили хорошо. Да мы свои, буржуинские...
  ―Матрос Горин и матрос Дорогин, с советской подводной лодки "Нерпа" , сбежали с корабля, просим политического убежища у правительства Соединённых Штатов.
   (А также Франции Италии, или, хрен с ним, Израиля... хотя, обрезание и не радует, конечно...).
  Всё это Андрей выпалил, честно глядя в глаза сержанту с латиноамериканской внешностью. Тот, с умным видом, разглядывал их нагрудные нашивки. Ну-ну, умник, пялься в эти нашивки... Добрый парень Энрике, подойдя, за руку поздоровался с сержантом и тоже уставился на грудь, переводя взгляд с одного на другого.
  Ага, да вы, батенька, ЦРУшник... ну-ну... опознать в двух мокрых курицах с цифирью на карманах элитных щенков лилупского мопса.... мог только лилупомопсовед.... или тот, кто ждал конкретно их. За добрые дела на такой островок не спишут. Значит, явно, ссыльный штрафник. Ну, что ж, тогда поиграем. Здесь первый помощник ― не столько наш ум, сколько их дурость. "Этот Шифер ни за что не сможет угадать как буду я ходить...".
  ―Они мне, конечно, по-другому говорили, ― задумчиво сказал Энрике на вопросительный взгляд сержанта, ― но почему они должны быть откровенными с первым встречным? Сдайте их Мэйсону, пусть разбирается.
  ―О`кэй, ― кивнул вояка, ― шагайте в вертолёт, мальчики. И побыстрее.
  ―Как скажете, господин сержант, ― пожал плечами Андрей и толкнул Ваську в бок.
  
   ...Огромная туша авианосца наплывала снизу, закрывая собой кусок моря, видимый в иллюминатор.
  ―Jump! Off!― сержант толкнул Андрея в бок.
  Трое морпехов ссыпались вниз и встали полукольцом.
   "Ну-ну, ― мысленно ухмыльнулся он, спрыгивая, вслед за Васькой, на вертолётную площадку, огромную как футбольное поле.
   "Ботаник" поддержал неловко приземлившуюся толстуху, пёс выпрыгнул сам. и завертелся на коротком поводке выискивая место где задрать лапу,...
  ―А, и правильно! ― переглянувшись, хмыкнули парни, глядя на пса, ― наш человек, мужик! Теперь это наша территория ― помеченная!
  ―Go! ― сержант мотнул головой.
  Гоу, так гоу. В сопровождении сержанта и двух морпехов они прошли по палубе. К причудливой формы надстройке, возвышающейся над взлетной палубой( примерно с пятиэтажку будет) , затем свернули в какой-то длинный коридор, по стенам которого тянулись пучки кабелей. Андрей покосился на друга и глазами показал на кабели. Глаза Васьки выразили лёгкое удивление и сразу же заискрили, а лицо стало довольным, как у сытого кота.
  ―Хозпакет1 ― одними губами произнёс Андрей.
  Друг понимающе опустил веки и незаметно пощупал свой карман. Ибо другого момента не будет ― обыщут и переоденут, даже трусов родных не останется. Наше время "гадить"! Васькин взгляд, безмятежно-радостный, сообщил, что вожделенная вещь на месте, а куда б она делась? Ибо... Знаете ли вы.. что матрос без бирки, как... ну, скажем, как справка без печати. А их же пришивать трэба! Вот и есть у каждого: платок, расчёска (ну и что же, что лысый?) и, помимо всей прочей лабуды, обязательно пара иголок с нитками черными и белыми не менее одного метра каждая, вот! А в руках профессионала и банальная иголочка пострашнее, чем пулемёт в руках дилетанта.
  Они повернули за угол и, вслед за сержантом, собирались подниматься по трапу. Ап! Вот и настал тот момент когда, идущие позади на мгновение потеряли их из вида.... Андрей отстал на полшага от сержанта, который уже успел легко подняться на пару ступеней. И во-о-от! Время потекло иначе, став вязким и тягучим, как карамель... оно, казалось, липло к телу, так раздражающе замедляя движения... Пружина растягивалась.... Га-а-в-в... у-уа-а-ав-в... р-р-р-р-р... а-ав-в... ув-в-в...!!!
  ―Кого, кого ты на х.. посылаешь, долбанный нигер?!!!
  ...?!!
  Много, очень много успело произойти за это время... Васька, достав иглу, успел ткнуть в бок беспокойного пса... тот и так пребывал в сильно возбужденном состоянии, и эта последняя капля... шарахнувшись, он с рыком тяпнул за бедро кого-то "неродного"... Собачий визг, женский вскрик, американский мат... Абзац, курок спустился! Сердце успело один раз сжаться, ноздри один раз коротко выдохнули... перед глазами мелькнули высокие ботинки (ох, и здоров, черт!) Плечо ему под задницу и ножки на себя... Блямс! ..большое тело сержанта громко встретилось с палубой. Эх, ножку бы ему на позвоничник да головку на себя... Да ладно, скромнее надо жить, не до жиру....
  ―Смотри-ка, живой! Ну и здоровый, гад..., ― мельком отметил Васька.
  ―И чего ты, черномазенький так собачки-то испугался?.. негоже... она тварь божия.... и безобидная... (ну, если, конечно, иголкой его не колоть... ну, вот, не любит он этого...).
  Васька, под шумок, вполне мотивированно, шагнул в сторону и незаметно воткнул иголки в толстые пучки кабельных трасс. Ищи их теперь... если попал, куда надо, то хрен вы свои ракетки стрельнете... да хоть уписайся... а если в систему управления то, вообще, считай, приплыли...
   "Ботаник", тем временем, не выходя из образа, "испуганно" шарахнулся назад, заблокировав движение второму конвоиру. И, соответственно, перекрыл дорогу .
  Однако, спектакль пора было заканчивать.
  ―Слушай, ― внимательно разглядывая начавшего подавать признаки жизни сержанта, сказал Васька, ― по-моему, он, скорее, мексиканец.
  ―Ну, извини, сержант, я сразу и не разглядел что ты латинос, а не вонючий нигер..., ― Андрюха извинительно пихнул ногой приходящего в себя конвоира.
  ―Славно поработали, ― усмехнулся "ботаник", ― но сейчас за нас возьмутся всерьёз.
  Как в воду смотрел. По коридору с топотом летели к ним офицер и два вооружённых матроса. Андрей сделал шаг вперёд.
  ―Я сожалею, коммандер, ― мельком глянув на погоны, произнёс он, ― получилось недоразумение. Готов принести извинения пострадавшим. Тут ваш на лапку нашей собачке наступил, она и укусила. А сержант, вообще, на трапе поскользнулся...
  Упомянутый пострадавший уже ворочался на палубе, приходя в себя. Сержант тяжело поднялся на ноги, ненавидяще глядя на конвоируемых одним глазом, второй заметно заплыл.
  ―Доложите, сержант, ― голосом офицера можно было замораживать туши лосей.
  ―Он меня толкнул! ― возмутился Горин и, не давая сержанту раскрыть рта, показал на пса, ― а что я ещё мог сделать?! Я три года по пять копеек сдавал на "защиту животных"! И так нельзя обращаться с пленными!
  ―Этот засранец назвал меня нигером! ― возопил морпех.
  ―Вот как? ― слегка удивился коммандер, переходя на хороший русский, ― Вы что, парни? Я полагал, что в Советской России нет расистов. Вы меня, просто-таки, разочаровали, парни.... Не люблю расистов.
  ―А я не люблю, когда меня, ни за что, ни про что, хватают и тащат неизвестно куда, ― вдруг выдала "пышка" на неплохом английском.
  ―Сожалею, мисс, такова моя проклятая служба, ― коммандер был сама любезность.
  Морпехи молча стояли вокруг, тяжело глядя на "гостей". Коммандер глянул в спокойные глаза русского моряка и ему стало не по себе. Совсем ведь мальчишка, лет двадцать....
  
  ...Андрей понял этот взгляд и внутренне усмехнулся. Ему вдруг вспомнился случай, произошедший с ними за неделю до практики.
  Он со своим "караулом" спускался с верхнего учебного корпуса. Позади изнурительные, бессонные и дерганые сутки службы. Ну, вот, вроде, все, смену сдал, оценка за "караул" получена и, несмотря за истрепанные нервы и жуткую усталость, настроение было, в общем, позитивным. Осталась самая малость ― запереть оружие в оружейку (хрен с ним, потом почистим) мыться и спа-а-ать. Группа, более похожая на толпу военнопленных, волоча автоматы, двигалась восвояси. У верхнего КПП стояла, с жалостью глядя на них, миловидная женщина. Видимо, мать или сестра приехала навестить своего курсантика. Увидев измочаленных "студентов", жалостливо вздохнула. Ой, да какие ж вы бедненькие, голодные да усталые... ну, в смысле беззащитные и несчастные, да как же вы тут без мамкиного присмотра-то тут, ― читалось в её глазах.
  Не было визга тормозов, не было напрягающего перед бурей затишья. Просто, буднично и от этого еще более сурово, под проезжающий автобус попадает бездомная собака, обычная, рыжеватой масти... длинный скулящий вой, выбивающий слезу в уголках глаз.... сизые кишки из раздавленного брюха, волочащиеся задние переломанные ноги. Она еще уползала с дороги в тупой надежде, что там, на обочине, будет не так страшно и больно... Женщина глухо ойкнула: "Боже! Ой! Надо же помочь собачке!".
  Помочь ―а чем? И как, спрашивается? Патронов-то нет, боеприпасы уже сданы дежурному по училищу. Трёхметровый шипастый забор не был препятствием... заглянув в слезящиеся, полные мольбы и боли собачьи глаза, Андрей накрыл их ладонью "Чи... Чи... Чиии... сейчас, сейчас полегчает...". И прижал ей голову коленом. Штык-нож автомата, как в пустую корзину, вошел в тело собаки. Он поднял сухие глаза. Жаль... автобус не догнать, сволочь... а у забора, с глазами, полными ужаса, каменным изваянием застыла женщина.
  Почему-то именно сейчас пришли в голову слова подполковника Танаева, "классного папы" и тренера сборной училища по боксу: "Вы убийцы, и из вас тут готовят профессиональных убийц, а вы что думали? Что это игра в солдатики?"
  
  ...Когда за ними захлопнулась дверь какого-то помещения, они впервые внимательно поглядели друг на друга. Горин первым протянул руку.
  ―Андрей.
  ―Саша.
  Он уселся на стол.
  ―А, давайте споем!!!
  И одними губами: "люди ведь слушают... а, может, и смотрят... им приятно будет! А иначе сидеть нам по одиночкам....
  И первым затянул уже набившую оскомину "Нам нужны такие корабли на море..."._________________________________________________________________________
  1 Хозпакет ― картонка в половину спичечного коробка, на которую намотаны нитки чёрного и белого цвета, в которые воткнуты две иголки, обязательный атрибут снаряжения бойца в нашей армии. В общевойскойсковом хозпакете есть ещё третья нитка ― цвета хаки.
  
  
  

Глава 7. Высокое искусство предательства Родины

  
   "Если же я нарушу эту мою торжественную присягу, то пусть...".
   Строки из Военной Присяги СССР
  
  ...Над решёткой с шипением возникла вольтова дуга, в нос ударил резкий запах озона, потом в мониторе что-то треснуло и из него повалил дым. Битюг, с неожиданным для него проворством, вскочил со стула и, прыгнув к рубильникам, обесточил всю систему.
   -Разъети вашу мать, в кошку, в мышку, в Христофора Колумба, - громкий мат Ивана Эрастовича вернул всех с небес на грешную землю.
  Наташа вспомнила, что забыла дышать, и с шумом выпустила воздух сквозь сжатые зубы. Она стояла и тупо смотрела на пустую площадку внизу.
  -Пошли, - тронула её за плечо Светлана, - теперь тут долго будет не до нас. Сейчас начальству на глаза лучше не попадаться.
  -Какая дура, - с чувством выругалась Натали.
  -Это ты о ком? - насторожилась подруга.
  -О себе,- взгляд метнулся в сторону площадки.
  -А, это да, - спокойно согласилась подруга, - хорош "ботаник". Пойдём, у меня в сейфе бутылка "Токайского смородинового" есть. Имеем право напиться.
  -А меня возьмёте? - с надеждой спросил невесть откуда вынырнувший Сергей.
  -Полом не вышел, - обрезала Света, - мы будем пить о своём, о девичьем. Всех мужчин, кто нас увидит, мы будем беспощадно рвать на куски. Как менады. А ты мне ещё живой нужен.
  
  ...А Битюг, тем временем, сидел в кабинете Ивана Эрастовича. Сам хозяин кабинета мерял его шагами, время от времени изрыгая какой-нибудь перл русской словесности, от которого сводная бригада сантехников, если и не покраснела бы, то, во всяком случае, узнала бы что-нибудь новенькое.
  ―Андрей, ты чего молчишь? ― повернулся он, наконец, к завлабу, ― Твой кадр пропал, промежду прочим. В смысле, из твоей лаборатории.
  ―В таком случае, и твой тоже. В смысле, из твоего института.
  ―А-а, ― махнул рукой Эрастыч и снова стал мерить кабинет.
  ―Иван, мы чего ждём, ты мне не скажешь? ― не выдержал, наконец, Битюг.
  ―Специалиста из оттуда, ― он ткнул толстым пальцем в потолок.
  ―А Коля?
  ―Он за ним поехал.
  ―А, ну, тады "ой!" ― Андрей Константинович смешливо сморщил нос.
  ―Иван Эрастович, к вам из Министерства, ― доложил селектор голосом Снежной Королевы.
  ―Проси дорогого гостя, ― отозвался Эрастыч.
  Дверь открылась и вошёл пожилой седоватый полковник.
  ―Здравствуйте, товарищи! Разрешите представиться! Полковник Егоров, Иван Сергеевич. Вас я знаю.
  ―Проходите, присаживайтесь.
  Пока полковник, отодвинув стул, устраивался за столом, директор с завлабом озадаченно переглянулись. Они, конечно, и не ждали, что из военного ведомства приедет Эйнштейн в погонах, но этот... Простоватое лицо "полкана" заставляло сомневаться в том, знаком ли он, вообще, с таким понятием, как наука.
  ―Ну, рассказывайте, Менделеевы...
  ―М-м..., ― беспомощно оглянулся на директора Битюг, ― с чего бы начать, чтобы вы...
  ―Ага, ага, ― закивал головой полковник, ― ну, чтобы меня чересчур не загружать, начните с того, как повидло внутрь карамельки попадает. А про атомную бомбу я и без вас все знаю...
  
  ...―Ну, попели и будет, ― сказал Рекс, ― мы и сами не знаем, как тут очутились. Так сказать, жертвы эксперимента. Подопытные, блин, кролики.
  Андрей прижал палец к губам.
  ―У нас минут десять, максимум пятнадцать, потом рассадят. Если вы подсадные, то, все равно, ничего нового я и так не скажу, да и не знаю пока... а слушать нас, может, и слушают, но не слышат...
  Горин, подняв брови, вопросительно вздёрнул подбородок.
  ―А хрен его знает, товарищ майор, ― оскалился Рекс на немой вопрос, ― почему, я и сам не знаю. Мы, когда вместе собираемся, у меня часы наручные, ― он показал "Победу", стрелки на которой крутились заметно быстрее, ― И греются, собаки! Знаешь, не то, чтоб я вам доверял, но все-таки... если что, порву как тузик грелку.
  ―А-а, да-да, ― лениво потянулся Васька, ― я и забыл сказать... Ой, боюсь-боюсь-боюсь! ― и, по привычке, цыкнул, как бы поправляя зубную капу.
  ―О! ― оживился Андрей, ― а вы подеритесь... нам же есть что делить!!! Мы ж сейчас Родину продавать пойдем. А она-то одна, а нас вон скока! И тузик тоже, поди, на пайку рассчитывает...
  ―Ты нам, профессор, лучше расскажи, что за эксперимент, ― посерьёзнел он, ― травить я и сам умею ― заслушаешься.
  ―Да, сложно это и долго...
  ―А ты коротко и понятно, ― хитро глянул на него Васька, ― или, хочешь, я тетке глаз выдавлю...
  Нина, услышав такое заявление, замерла, мгновенно побледнев.
  ―Да, легко, ― не обращая внимания на испуг спутницы, кивнул Сашка, ― но одно условие ― что в школу вы ходили и после шестого класса.
  ―Допустим, что не только ходили, ― усмехнулся Андрей.
  ―Ладно, только самая соль: в чем жопа любой фундаментальной науки? А в том, что сильно глубоко они ушли в своих знаниях и своих спецификах, а что у соседей творится? У химиков, математиков и прочих нехристей? А если совместить?
  ―Это да. На вещи смотреть нужно ширше...
  ―Вот!! Что такое электрический ток?
  ―Ну, ― сделал задумчивое лицо Васька, ― типа, направленное движение электронов. Средняя школа, физика, шестой класс, если не ошибаюсь.
  ―Но, ведь ничего никуда не бежит, так? Вот!!! А мы вовсю его уже используем ― и вырабатываем, и накапливаем. А что это такое ― не знаем!
  ―Ну, дальше валяй, Склифосовский, ― кивнул Андрей, ― пока понятно.
  ―Про теорию процесса, которую ни Эйнштейн, ни Тесла, ни Козырев с Капицей понять так и не смогли, знаете, надеюсь?
  ―Знаем, знаем, не отвлекайся.
  ―Я и не отвлекаюсь, всё в тему... Так, вот... но они добились главного ― ввели в физичекие формулы понятие вероятности!
  И, самое интересное ― если тело движется вдоль большого до бесконечности но конечного цилиндра, разумеется... и в зоне огромных масс, то есть сгустков. При этом, скорость перемещения должна приближаться к световой, а угловая скорость человека, считая за ось поворота Млечный Путь, как ось нашей Вселенной. и сложить ее со скоростью в квадрате сателлитного сегмента в четвёртой степени!
  ―Во, чешет, ― покрутил головой Васька, ― а как быть со свойствами материи, доцент?
  ―Если учитывать общеволновое строение материи, ― не смутился Рекс, ― то мгновенная передача информации из одной точки в другую... ну, по принципу одеяла ― здесь потянули, там холодно... учитывая обратную причинно-следственную зависимость...
  ―Те здесь замерзли, потому что там на себя одеяло тянут, ― встряла Нина Ивановна, успев забыть, что ей только что глазик собирались выдавливать.
  Увлечённый народ эти учёные!
  ―Ага, ― продолжил Сашка, ― и, при этом, не забываем о вибрационной структуре материи! Учитывая, что поток времени имеет и переменчивую плотность! Получаем: в нашей трёхмерной системе координат ― длина, ширина и высота ...это точка А ...и фактор времени, выходящий не из центра координат, а из искомой точки А в любом направлении! Ибо поток времени это сравнение положения точки А и точки В... и если А вывести за рамки, то для В поток времени не меняется, а для точки А? Учитывая постоянную Планка и фактор вероятности... а, ведь, это ж тоже измерение! Вот тут включаем фантазию ...получаем, что достаточно объект ввести в степень резонансного вибрирования...
  ―Это, которые?.. ― покрутил в воздухе пальцами Васька.
  ―Да, те самые генераторы Тесла, ― войдя в азарт, Сашка прошёлся по каюте, ― и все, поехали! Меняем вектор к текущему потоку времени и выводим объект из текущего потока! Но поедет и крыша! Вот тут-то и понадобится эффект зеркал Козырева или похожий эффект домашней гравитации.
  ―Стоп! ― остановил расходившегося физика Андрей, ― вот с этого места поподробней, пожалуйста. Отчего так?
  ―Да тут все совсем просто, ― улыбнулся Рекс, ― как работает мозг человека? Да тупо проводит электросигналы между миллиардами нейронов, а мы их.... ну, это как электрическую дугу через компьютер... извиняйте, абзац машинке! А как?! Да просто, по-дедовски... царство небесное деду Николаю... Кто знает, почему танкисты в танках не глохли от выстрелов пушки? А пушка до 152 мм доходила, и на расстоянии до полуметра!
  ―Ага! ― хмыкнул Андрей, ― как в Петропавловке.
  ―Вот, именно, ― кивнул Сашка.
  ―Не понял, ― Васька воззрился на них в недоумении.
  ―Там для желающих есть аттракцион, ― пояснил ему друг, ― каждый день в 12.00 в Петропавловской крепости стреляет пушка.
  Нина Ивановна хихикнула, видимо, вспомнив что-то своё.
  ―Так, вот... для тех, кто не знает, перед выстрелом в наушниках шлемофона раздается щелчок! Блямс! И все ― ухо уже не воспринимает звук выстрела! Так и тут ― мозг должен быть занят, и не просто занят, а именно ― срабатывает эффект вогнутых зеркал или зеркал Козырева. Радар видели, да? Вот, они имеют эффект передатчика. И получаем экранирование внутри мозговых электросвязей и эффект привязки к собственному времени, что влечет за собой сохранение личностных характеристик и возможность, практически, мгновенно получить любую и, главное, в любом объёме информацию... ну, это как взять в руки бобину с фильмом. А, вот, посмотреть его можно только в своем личном потоке времени. Ну, вот, как-то так...
  ―Павлины, говорите..., ― задумчиво скребя затылок, озвучил Андрей бессмертную фразу товарища Сухова, ― Э-эх!
  ―Да, прикольно, ― согласился Васька, ― а ты, профессор, случаем, головкой нигде не ударялся? Ну, или, может, менингитом в детстве переболел?
  ―Ты, главное, никому это не рассказывай, ― Горин был абсолютно серьёзен, ― давай, это будет нашей большой тайной... ну мы же не в России, здесь к психам серьезно относятся...
  Все дружно заржали.
  ―Парни, ― Рекс оборвал смех, ― нам, край, как домой надо.
  ―Чё, утюг не выключил? ― ухмыльнулся Васька.
  ―Да, эффект-то получился неожиданный, но, зато, какой интересный.
  Андрей скривился, словно хватил чего кислого.
  ―А нам-то, вот, совсем домой не хочется. Нам там дисбат за дезертирство светит... это ещё при самом хорошем раскладе.
  Сашка замотал головой.
  ―Парни, вы не въезжаете. Врубайтесь побыстрее ― расклад такой: я вас отмажу. Но вы нас до дому тянете, как родных! Себя-то я и сам смогу... Но даму и жучика не потяну! А их тоже, край, как надо! И кого важней ― пока даже и не знаю.
  ―А, все вы так говорите, ― ехидно сощурился Андрей, ― а потом жениться отказываетесь.
  ―Дурак! ― выпалила, порозовев, Нина Ивановна.
  ―Мужики, все по чесноку, ― Рекс оглянулся и невольно понизил голос, ― по времени эксперимент и ваше купание приблизительно совпадают... ну, не проверяемо! ...я по теории любому мозги заезжу... типа, вы попали в обратную фазу и вас тупо затянуло! А это уже несчастный случай, без умысла Родину запродать! Да если нас вызволите, тут вам и амнистия.
  ―И, типа, выбора у нас нет..., ― горько вздохнул Васька.
  ―Выбор, он всегда есть, Вася, ― не согласился Сашка, ― только он бывает неприятный.
  ―А, кстати, ты почему решил, что нас не слышат?
  ―Да я в кабине вертолета видел, ― улыбнулся он, ― какая суета стояла, когда нас принимали. Тогда-то я не врубился ещё... ну, короче, без приборов мы летели, на визуалке... чего-то все засбоило у них.
  Андрей захохотал.
  ―Ага, я еще поржал, когда нас вели... у каждого рация, а они жестами да криками. Ну, думаю, и тупизна же! Режим радиомолчания, блин!
  Но каждый понимал, что всё это безмятежное сидение вот-вот закончится и придётся рвать жилы, чтобы, оставляя на сучках клочья шкуры, вырваться из этого капиталистического рая.
  
  
  

Глава 8. "Пять минут на решение, пять секунд на бросок1"

  
   Ветер воет, море злится,
   Мы, корсары, не сдаём,
   Мы, спина к спине, у мачты
   Против тысячи вдвоём!
   "Песня корсаров"
  Джек Лондон
  
  ...Дверь каюты распахнулась. Вошли две женщины в морпеховской форме ― стройная негритянка и белая, лет сорока, с фигурой, как у мужика. На её погончике золотился капральский уголок. Пёс, приподнявшись в своём углу, негромко зарычал.
  ―Успокойся, Тузик, ― тихо сказал Андрей, ― эти несъедобны.
  ―Мисс, прошу пройти с нами, ― взгляд белобрысой, как и голос, не выражал ничего.
  Чёрненькая, меж тем, с неприкрытым интересом окинула взглядом парней.
  ―Куда? ― Нина Ивановна с беспокойством обернулась на них.
  ―Я же сказала ― с нами. Мы проводим вас к коммандеру Мэйсону, он хочет с вами поговорить.
  ―Иди, Нина, ― успокоительно сказал Сашка, ― что ты такого знаешь, чтобы ЦРУ заинтересовать?
  ―Ничего.
  ―Вот и я о том же.
  Пожав плечами, Нина вышла.
  Андрей поднялся с стула. Подойдя к умывальнику, он включил воду и кивком подозвал Рекса. Тот молча подошёл и встал рядом.
  ―Уходить надо, пока в открытое море не вышли, ― тихонько, под плеск воды, сказал Горин.
  ―Знаешь, где мы? ― деловито спросил Сашка.
  ―Знаю только, что берег близко. Италия, Испания, без разницы....
  Замок щёлкнул. Рекс кивнул и сделал шаг в сторону.
  ―Ты и ты, ― давешний сержант ткнул пальцем в Андрея и Ваську, ― за мной.
  Выйдя в коридор, они увидели, что сержант не один. Ну, ясен пень, не станет он подставляться после того, что случилось. Четверо морпехов стояли, взяв их в "коробочку".
  "Если решили нам морду набить, ― мелькнуло у Андрея в голове, ― ох, я же вам, сукины дети...".
  Но, видимо, не так просто был устроен этот мир, чтобы сержант мог вот так легко посчитаться с пленными советскими морячками.
  ―Прямо, ― он указал пальцем направление.
  А взгляд-то... словно с голодухи на свой тамалес2 пялится.
  ―Уговорил, сладкий, ― душевно улыбнулся ему Васька.
  Латиноса заметно передёрнуло. Может, конечно, и не стоило его зря драконить... Но кто сказал, что зря? Противник опасен, когда он спокоен, потому любые его эмоции нам во благо, а ему во вред.
  ―Сюда, ― он распахнул дверь каюты.
  Душевая, а как же... Что ж, можно и помыться. Интересно, как они тузика мыть будут? Ох, и откусит он кому-нибудь яйцо... ага, левое.
  Несмотря на браваду, положение было говенным, а перспектива малорадостной. На стульях были аккуратно сложены два комплекта матросской робы, на них ― новое бельё и носки.
  ― Мыться и переодеваться, ― его рожа прямо-таки лучилась довольством.
  Он откровенно наслаждался их положением. Они переглянулись и стали снимать с себя одежду.
  ―О, какие попки! Смотрите, мальчики! ― сержант старался выжать из ситуации максимум удовлетворения, ― я бы их трахнул! Как вы на это смотрите, девочки?
  ―Я ж говорил, что он голубой, ― пожал плечами Васька, с великосветской невозмутимостью стягивая черные до колен(хлоркой подписанные ― именные!) сатиновые трусы и бросая их под ноги латиносу, ― возьми, может, ты ещё и фетишист.
  Морпехи заржали.
  ―Что здесь происходит, сержант Санчес?
  ―Гости моются и переодеваются, коммандер.
  ―Гости! ― назидательно воздел указательный палец Мэйсон, ― Ты же сам сказал ― гости! А ты на их задницу прицеливаешься, как паршивый гомосек! А ты, мать твою, сержант морской пехоты Соединённых Штатов! И что эти, и без того замороченные советской пропагандой, молодые люди, подумают о твоей родине? Что мы все тут голубые и розовые уроды, насквозь развращённые загнивающим империализмом. Их замполиты на этот счёт ― большие молодцы.
  ―Прошу прощения, сэр! ― вытянулся сержант.
  Васька с Андреем переглянулись. Хреново.... Хорошо у "контрика" язычок подвешен, умный мужик. А это плохо ― такому туфту не прогонишь, махом выловит на нестыковках.
  ―Вы матрос Горин, я правильно запомнил? ― развернулся он к курсантам.
  ―Так точно, ― вытянулся Андрей.
  ―Мойтесь, переодевайтесь, чувствуйте себя как дома. Заходите ко мне запросто, поболтаем. Я вам про нашу страну расскажу. А то, из-за этого идиота Бог знает что про нас подумаете. Да, что откладывать? Так, сержант, Вы свободны! Рядовой первого класса Джонсон! Проводите ко мне матроса Горина сразу, как только он закончит водные процедуры.
  ―Есть! ― вытянулся стоящий рядом здоровяк.
  
  ...―Скоро ты там?
  ―Уже, ― Андрей, выходя из ванной комнаты, на ходу вытирал голову полотенцем.
  ―Будь наготове, ― шепнул он Ваське, проходя мимо.
  ―Ага, ― тихонько кивнул тот.
  ―Ну, что, пошли? ― натянув на себя робу, он повернулся он к стоящему в дверях Джонсону.
  ―Куда? ― искренне удивился тот, ― Коммандер Мэйсон просил сначала проводить к нему вашего друга.
  "Ловко, ― отметил про себя Горин, ― я, пока мылся, успел настроиться, а Васька нет. И "укатать" в разговоре его легче, чем меня. Профессионально работает, сука".
  ―Васька, ― крикнул он, обратившись к двери ванной, ― мойся быстрей, тебя "контрик" ждёт.
  ―Ага, ― послышалось из душевой.
  Джонсон, услышав их разговор, дёрнулся, было, но вновь овладел собой. Только одарил Андрея нехорошим взглядом. Тот, откровенно ухмыльнувшись, отметил про себя, что отношения с корпусом морской пехоты США у него, явно, не складываются. Но это ничего, переживём.
  
  ...Андрей нервничал. С ним всегда было так ― предчувствие, не понятное и не осязаемое, преддверие какого-то события... стоять было невозможно, тело просило движения ― пошел-пошел-пошел.... В такой ситуации пацаны всегда над ним подшучивали:"дервиш" (это прозвище он получил после одного забавного случая) опять в пляс пошел.... Это было движение зверя ― интуитивное, ищущее, чем-то похожее на бой с тенью, но безударное. Боевое движение, опережающее на 3-4 шага противника... Ну-ну-ну! Во-о-от! Нашел! Поймал волну-запах-мысль, иголочки прошли по кончикам пальцев, следом сразу пришло спокойствие и отрешенность.... а, ведь, гарью пахнет, несомненно.
  Дверь открылась, "джи-ай" торопливо махнул рукой на выход. В коридоре висела плотная пелена сизого дыма.
  ―Go! Быстрей, пожар!
  Они побежали. Внезапно Андрей споткнулся, сделал пару шагов на заплетающихся ногах и, закатив глаза, стал сползать по стене на пол. Плотный желтовато-серый дым забивал проход. Открытым ртом он судорожно глотнул воздух, закашлялся и, потеряв сознание, распластался на полу.
  "Ну, и как ты теперь поступишь? У меня задержка на апноэ2 семь минут!" ― ехидно подумал Горин, не выходя из образа отравленного.
  Джонсон тупо уставился на неподвижное тело. Проклятый русский, ему самому уже дышать почти нечем! Однако, коммандер выразился ясно: "Отвечаешь головой!" Он рванул по коридору к шкафу с противогазами. Когда Джонсон вернулся, то на прежнем месте никого не нашел. Куда уполз? С этими русскими одни проблемы.
  Андрей, поправляя непривычный противогаз с большой панорамной маской, усмехнулся: "Тебя только за смертью посылать". Ну, раз все наверх прутся, то я вниз, поближе к своим ― нам рай не светит!
  
  ...―Присаживайся, не стесняйся.
  Васька присел за стол.
  ―Васёк, ты, наверное, сам понимаешь, что я тебя не на кофе позвал. Кстати, кофейку заварить?
  Дорогин скромно помотал головой. "Ага, хрен его знает, что ты туда подсыплешь! Плавали ― знаем. Психотропные препараты мы уже проходили, так, что, потерплю".
  ―Ну, как знаешь. Ладно, ты мне одно скажи, как вас угораздило на Альборане оказаться?
  ―Волной смыло, я же говорил сержанту.
  ―А, ну, да, он говорил. Знаешь, Вася, на дурака ты не похож. Ведь, не похож?
  ―Вам виднее, ― дипломатично ответил тот.
  ―А я похож? ― улыбнулся контрик.
  ―Нет. Не очень.
  Мэйсон оскалился ещё шире. Ну, прямо, тебе, Дуглас Фэрбенкс из старого вестерна. Значит, жди подлянки.
  ―Ну, давай посмотрим вместе. В некотором городе Советской России происходит научный эксперимент. В результате которого двое людей и собака, как по волшебству, переносятся на одинокий островок, затерянный в морских хлябях. И, тут же, как по мановению волшебной палочки, возле этих яйцеголовых оказываются два советских моряка. Ну, не бывает таких совпадений, Вася.
  ―Да, мы правда...
  ―Не лги, Василий. Ну, даже если допустить невозможное... Ладно, Бог с ним, допустим на минуту, что всё действительно так, как ты говоришь. Так, это же ещё хуже.
  ―Это ещё почему? ― искренне удивился Васька.
  ―Ну, ты чудак, ей-Богу, ― пожал плечами Мэйсон, ― потому что для вас это ничего не меняет.
  Он быстро взглянул на собеседника.
  ―Моё начальство уверено на сто процентов, что вы с Андреем... друга твоего Андреем, ведь, зовут, так? ...ну, вот... что вы, конечно, оказались там не просто так. Ну, сам-то ты бы поверил в такое совпадение?
  Васька дипломатично пожал плечами.
  ―Так, вот, вернёмся к нашим баранам. Даже если я, по наивности своей...
  Дорогин, не сдержавшись, негромко фыркнул ― да, уж, по наивности....
  ―Я же, как допуск, ― оскалился "контрик", ― допустим на минуту, что я вам поверил. Но моё начальство в такую "липу" не поверит ни за какие коврижки. Меня, соответственно, натыкают носом, а я не люблю таких процедур. Я понятно объясняю?
  ―А откуда вы так хорошо знаете русский язык?
  ―Я закончил журналистский факультет МГУ, ― не моргнув глазом, ответил Мэйсон, ― я удовлетворил твоё любопытство? Теперь удовлетвори моё.
  ―Ну, нечего мне больше сказать, хоть режьте.
  ―Ты это всерьёз?
  ―Да.
  ―Я про "резать".
  ―Нет, конечно.
  "Вот, сука, ― пронеслось в голове, ― за каждое слово цепляется".
  ―Нет, Вася, ― покачал головой контрразведчик, присаживаясь на уголок стола прямо перед Васькой, ― зачем резать? Это абсолютно непродуктивно. Если бы я был злым, я бы тебе сказал, ― его взгляд вдруг стал жёстким, ― либо ты сейчас подписываешь своё обращение к правительству Соединённых Штатов, ― он небрежно поворошил пальцами лежащие на столе листки, ― либо ты пойдёшь..., ― он покрутил пальцами в воздухе, вспоминая нужное слово, ― в "пресс-хату". И наши чёрные парни будут трахать тебя в твою белую задницу. Всё в лучших традициях вашего ГУЛАГа.
  Он ухмыльнулся и в этот момент курсант понял, что эта тварь не блефует. Просто для настоящего запугивания ещё не пришло время. Хреново. Если он будет упираться, этот упырь возьмётся за них всерьёз.
  ―Но я, конечно, не скажу этого, ― отмяк лицом Мэйсон, ― мы же цивилизованная демократическая страна, нам ГУЛАГи ни к чему. Это негуманно.
  Васька сидел молча, лицо его не выражало ничего. Всё-таки, он был курсантом Системы. Но внутри, конечно, он был далеко не так непоколебим, как снаружи, прекрасно понимая, что вся эта болтовня о гуманности ― болтовня и есть.
  А контрразведчик, меж тем, закурив, с интересом рассматривал парня. Крепкий мальчик, но неопытный. Ишь, как зыркнул. Мальчишки, как известно, смерти не боятся. Потому что не в состоянии представить ― что оно такое, смерть. Хороший мальчик, честный. Вот в том-то его беда и есть. Разве можно честному человеку лезть в игры без правил?
  Курсант поморщился ― он не курил и не любил табачного дыма. А проклятый "контрик" дымил, затягиваясь с явным удовольствием. Васька, конечно, понимал, что опытный спец просто вгоняет его в дискомфорт, умышленно расшатывая его психику. Препод по спецуре объяснял про такие штучки. Но легче ему от этого не было.
  ―Ладно, Вася, ― вдруг сокрушённо вздохнул Мэйсон, ― иди в кубрик, поешь, поспи, отдохни. Вижу, что ты просто ещё не готов к этому разговору. Рядовой тебя проводит.
  "Если волк начал плакать да жаловаться на свою горькую судьбу ― не зазевайся у пасти, слопает3". Дорогин внутренне напрягся ― чего это он такой добрый вдруг стал? "Расшатал" его почти до самой кондиции (уж что-что, а это Васька понимал отчётливо), а потом, вместо того, чтобы "дожимать", закрепляя положение, даёт передышку. Что-то тут не так.
  Он поднялся и пошёл к дверям, каждый миг ожидая, что "контрик" его остановит.
  ―Вася, ты мне только одно скажи...
  "Ну, вот, я так и знал".
  ―...что вот такого в вашем советском строе, что вы все готовы, без колебаний, умереть за него? Ведь, готов, правда?
  ―Да! ― развернувшись, он дерзко поглядел Мэйсону в глаза.
  ―Но я не могу этого понять! ― вскочив с уголка стола, он прошёлся по кабинету, ― Я всё понимаю, долг, присяга и так далее, но тут, ведь, дело не только в этом, я правильно понимаю?
  ―Ты правильно понимаешь, ― Васька вдруг почувствовал такую непомерную усталость, словно на спину навалили каменную плиту, всё тело налилось свинцом, ― дело не только в этом. У нас просто не принято предавать.
  Мэйсон остановился.
  ―Не принято предавать..., ― медленно повторил он, как бы пробуя эти слова на вкус, ― не принято предавать ― это-то я, как раз, понимаю. У нас тоже измена не в чести. Почему вы так уверены, что ваш строй лучше? Что такого в вашем этом коммунизме?
  Васька усмехнулся. Ну, вот, началось "промывание мозгов", этому их тоже учили. Сейчас начнёт разливаться про комфорт, большие зарплаты американских рабочих и прочую лабуду.
  ―А кто говорит о предательстве? ― искренне удивился Мэйсон, ― Во всём мире переехать из одной страны в другую ― обычное дело. Рыба ищет где глубже ― что в этом такого?
  Васька молчал. Он, действительно, не понимал ― что в этом такого. Врать нельзя ― почует мгновенно, кошке ясно, тот ещё волчара.
  ―Почему при вашем, самом прогрессивном строе, мы, "загнивающие империалисты", живём лучше вас? Почему в нашем реакционном, как вы говорите, строе, у человека больше прав и свобод, чем у вас?
  ―Может, мне вам напомнить про Анджелу Дэвис? ― саркастически хмыкнул Васька? Или, скажем, про Поля Робсона? Или про... скольких вы там ещё замочили? Ни хера себе, свобода!
  ―У нас, ― резко развернувшись, Мэйсон уставился ему прямо в глаза, ― их убили! Но про них знает весь мир! У вас бы они тихо сдохли в кагэбэшной психушке! И про них не узнала бы ни одна собака! Ну! Скажи, что это не так!! Скажи, что я вру!!!
  С этого момента беседа с цэрэушником стала совсем не интересной. Вы, вроде бы, уже сидите в тесной узкой и занозистой бочке по ноздри в дерьме... и даже пару раз уже отхлебнули. Но только это было самое начало сказки с грустным началом. И, вот тут вы только замечаете, что гениталии ваши попали в мясорубку и она уже вращается... но и это еще не все. Он нутром понимал, что прав, но не знал, что ответить... И это бессилие, чувство обречённости, помноженное на то, что он успел узнать в Системе, сработало, как детонатор.
  Оставаясь внешне невозмутимым, Васька, по сути, был на грани истерики. Спец был опытен, тренирован, он видел, что молодой противник уже "поплыл", уже раздавлен, дожат до ковра и никуда не денется! В глазах, против воли, читался триумф. Он наклонился над сидящим Васькой и улыбнулся одними уголками губ.
  Палуба легко вздрогнула под ногами, мигнул свет... Есть движения, которые нельзя увидеть. Удар не имел траектории и даже не был мгновенным ― он был законченным. Просто стоявший обмяк ногами и завалился вперед на стол. Сидевший встал. Хорошая вещь ― хрустальная пепельница... так, пальчики! Пальчики не оставляем.... Ага, а что у нас в столе? О! В столе девяносто вторая "Беретта" и запасная обойма. Ну, что ж, танцуем.
  ПЛЕННЫХ НЕ БРАТЬ, РАНЕНЫХ ДОБИВАТЬ! Был хлопок и детонация ― кошке ясно: взрыв. Тут уж без вариантов ― наши работают.
  Васька вывалился в коридор упал на колени, держась за живот. Капрал, дежуривший у двери, не пытался его подхватить. Он широко отшагнул и быстро поднял пистолет. Белые безумные глаза на бледном лице парня, хрип, кашель ― кровавая пена хлопьями полетела на палубу. Однако, досталось ему... Капрал наклонился ― похоже на разрыв селезенки. Мэйсон, кажется, переборщил... в этот момент чайная ложка неожиданно вошла в глаз капрала. Тело его рывком потянуло вниз, нога обвила шею, хрустнули позвонки... затащив тело в каюту, Василий дослал патрон в ствол и сплюнул ― не люблю фруктовое мыло... А я вам говорил ― мышь, загнанная в угол, никогда не сопротивляется!
  
  ...Когда Нину Ивановну завели в кубрик, она уселась на кушетку и попыталась привести в порядок растрёпанные мысли. Слишком многое случилось с того момента, как отломились перила и она полетела вниз. Быстрота мышления не была её сильной стороной. Ей всегда требовалось время и спокойная обстановка для того, чтобы всесторонне обмыслить проблему, а потом принять единственно верное решение.
  Когда чернокожая девушка-солдат принесла ей обед, решение уже было найдено. Это сейчас она была старший научный сотрудник Нина Ивановна. Во дворе, где она выросла, даже местные хулиганы старались не конфликтовать с Атаманшей, зная, что Нинка для победы средств не выбирает.
  Внимательно осмотрев содержимое подноса, Нина с облегчением увидела пакетики с солью и перцем. Спрятав их в один из карманчиков робы, она спокойно принялась за еду. Что-то подсказывало ей, что мужчины всеми силами постараются не задержаться на этом корабле. Главное ― не упустить момент, когда начнётся шум. Конечно, он мог и не начаться, но, тут уж, как повезёт.
  Когда девушка зашла, чтобы забрать посуду, Нина сидела на кушетке, тяжело дыша. Рука её блуждала по груди, как бы, ища воротник.
  ―Что с вами, мисс? ― участливо спросила она.
  ―Ой, плохо..., ― невнятно пробормотала Нина и рванула воротник так, что полетели пуговицы, её сотрясали рвотные позывы.
  ―Сэр, ― сказала морпех в коробочку рации, ― женщине плохо. Признаки пищевого отравления.
  ―Поместите её в медчасть, ― послышался из рации раздражённый мужской голос, ― и не беспокойте меня пока.
  
  ...Рекс был, пожалуй, единственным из всех, кто почти не затратил на освобождение усилий. Когда запах гари стал явственным, дверь распахнулась и морпех махнул рукой, приказывая следовать за ним.
  Когда они оказались в коридоре, заполненном мечущимися людьми, Сашка запнулся за свою же ногу, потерял равновесие, заваливаясь вперед, был рефлекторно подхвачен сопровождающим... и, в благодарность, коротко ударил его головой о переборку.
  ―А теперь я тебя поведу, не возражаешь? ― пробормотал он, подхватывая бесчувственное тело.
  Никто и не понял что ситуация поменялась...
  ―Помогите! ― крикнул он, держа под мышки потерявшего сознание морпеха, ― человеку плохо!
  Передав бедолагу подскочившим санитарам, он спокойно смешался с толпой, рвущейся на верхнюю палубу. В темноте, никем не замеченный, он забрался в кабину вертолёта и затаился там, раздумывая ― стоит ли стартовать сразу или, всё же, подождать развития событий. В том, что события эти произойдут, он был уверен почти на сто процентов. Ребята-курсанты не показались ему мямлями. Оставалась, правда, Нина Ивановна, но он заставил себя не думать про сотрудницу, заранее списав её в возможные "потери".
  
  ...Собаку содержали в медблоке. Он дремал, свернувшись под кушеткой. В пузе урчало от непривычной пищи. Пора, ох, пора... Дикий животный зов предков беспокоил всё сильнее. Он встал, сладко потянулся, вытягивая задние лапы. Чужое место, чужие люди. Он, конечно, пёс воспитанный и деликатный... но уже похрен и будь, что будет ― ссать хочется так, что, кажется, сейчас глаза лопнут!
  Он встал лапами на дверь и зычно гавкнул. Дверь приоткрылась, молоденький чернокожий парень заглянул внутрь.
  "Ну, чего тебе еще?"
  Это было уже слишком. Ещё и спрашивает! Пес, по вновь приобретенной привычке, звонко клацнул зубами в районе паха. "Боец" отскочил, как ошпаренный.
  "Ага, дорожишь, котяра! ― и ломанулся, как угорелый, по срочным делам. Далеко убежать он не смог ― инстинкт пересилил. Задрав лапу и зажмурившись от удовольствия, он зажурчал... Хорошо!!! Жизнь, хоть и собачья, а налаживается!
  Едкая собачья моча радужно растекалась по электрическому распределительному щиту... Раздался жуткий треск, синие тараканы пробежали по переборкам, короткий хлопок! Шарахнула яркая дуга электрического разряда, что-то отлетело, где-то на подволоке зашипел воздух, раздувая первое пламя, с треском и гудением одним махом поднялась стена пламени, удушливый дым тугими хлопьями заполнил помещение... завыла сирена тревоги... курок был спущен! А с ним и желто-зеленый дым ― побочный эффект непроизвольно запущенного псом процесса Тесла.
  Грохнул взрыв, и собаку отбросило на несколько десятков метров.... и он пролетал через бронированные переборки... проваливаясь все ниже и ниже, а кругом холодно вспыхивали зелёные огни святого Эльма.
  ______________________________________________________________________
  1 Стихотворение Владислава Крапивина из книги "Колыбельная для брата".
  2Апноэ ― задержка дыхания. Дайверский широко известный термин.
  3Венгерская народная поговорка.
  
  
  

Глава 9. В сумраке

  
   В неверных отблесках денницы
   Жизнь кружит, пляшет без стыда;
   Теней проводит вереницы
   И исчезает навсегда.
  
   Тогда на горизонте черном
   Восходит траурная Ночь...
  
   Ш. Бодлер "Конец дня"
  
  Авианосец ― не посыльный катерок. Какой же он, всё-таки, огромный... Андрей "мухой" пролетел несколько палуб ― вниз-вниз-вниз... там теперь спокойней. Огромные ангары авиационного хозяйства сменились отсеками вспомогательных механизмов, свет стал более редким и каким-то домашним. Так, теперь аккуратненько... где-то тут должна быть грузовая аппарель....
  В ситуации, близкой к катастрофе, опять заявило о себе шестое или, Бог знает, какое ещё чувство. Те, кто его хорошо знал, уже привыкли к тому, что у "Дервиша" свои закидоны. Вот и сейчас, когда все homo sapiens толпой рванули вверх, Горин с не меньшей скоростью двигался вниз, в технические помещения авианосца.
  Чутко прислушиваясь и, особо не отсвечивая, он спустился вниз этажей на восемь. Ага, вот что-то похожее ― широкий грузовой коридор, больше похожий на тоннель. Редкое дежурное освещение высветило раскрепленые на салазки скоростные "Зодиаки". Ага, вот и она, родная ― бортовая аппарель. По уму, тут пост должен быть хоть какой-нибудь, но что-то давно никто не попадался. А нам и не жаль, мы и не хотели... И тихо как-то, мертво.... тело сдвинулось само под воздействием сжимающегося воздуха. Уклон, нырок, скользящее движение в сторону... Где? Где, м-мать?!!
  Так бывает, когда открываешь антресоли и с трудом уворачиваешься от радостно выпавшего на голову пыльного чемодана, в котором хранили давно не используемые гантели... и, еще в полете понимаешь, что абзац бабушкиной ненужной, но дорогущей вазе! И успеваешь её поймать, до крови разодрав об ручку палец.
  Жаркая волна пахнула в лицо, обдав терпким запахом озона. Откуда-то сверху вывалился большой лохматый комок... он едва успел понять-узнать-поймать... Да, какой же ты тяжеленный! Килограмм сорок плотного собачьего тела сбили его на палубу, полыхнула молния, покорежив тело, в ушах загудело, в глазах поплыли оранжевые круги. Андрей сидел на палубе, привалившись разом вспотевшей спиной к переборке. Ни хрена себе, тряхнуло... вернулись знакомые звуки, словно включили молчащий динамик.
  Корабль ожил, задышал, наполнился запахами и шумами работающих механизмов, возвращалось зрение ― смутные пятна стали приобретать сначала контуры, потом цвета, набирая отчетливую резкость. Ну, и кто же тут у нас? А, так вот ты какой, "северный олень"! Пес, подняв большие лопухастые уши, сидел и весело глядел на знакомого человека... Андрей погладил его по голове, между ушей пролетела, щелкнув, искра статического электричества.
  ―Ни фига себе! Заземляться тебе надо, парень. Ну, что ж, давай знакомиться. А как же тебя зовут? Жучиком будешь?
  Пёс непонимающе наклонил голову. Андрей потрогал ладонью большой черный нос, сухой и горячий.
  ―Сейчас мы тебя полечим, ― он наслюнявил палец и протер им собачий нюх, ― во-от, мокрый, значит здоровый... проверенное средство, я тебе говорю.
  Он взял в ладони большую собачью голову ― глаза в глаза. Вообще, собаки не любят такие взгляды, но сейчас всё было по-другому. Он погружался, растворяясь, бесконечно доверяя глубине человеческого взгляда.
  ―Я тебя выведу, чего бы мне это ни стоило... ты только немножко помоги мне...
  И, как заклинание, из далекого детства пришло ― "МЫ С ТОБОЙ ОДНОЙ КРОВИ, ТЫ И Я".
  Катер в одного, конечно, не спустить. Ничего, пошарим ещё, пошарим... тут должен быть и аварийный буй.... О, самое то, что доктор прописал! Через небольшую тяжеленную дверь человек и собака выбрались на бортовую площадку. Ну, с Богом!
  Буй плюхнулся и его стало относить к корме. Андрей взял пса на руки.
  "Ну, думаю, два "спасжилета" тебя точно выдержат...".
  Вместо ответа широкий розовый язык прошелся от подбородка до лба...
  "Jump off!"
  
   ...Когда на корабле началась шумиха с разными спецэффектами, Нина просто спала. Ничего удивительного в этом нет ― она вся издёргалась с последними событиями. Когда чёрненькая, участливо улыбнувшись, пожелала ей спокойного сна и ушла, женщину словно "отпустило". Она уселась на удобную кровать и, раздирая челюсти, зевнула. Веки опускались, словно налитые свинцом. Она потёрла ладонью онемевшее лицо. Может, ополоснуть лицо? А зачем?
  И, плюнув на всё, повалилась на кровать. Заснула Нина Ивановна раньше, чем коснулась головой подушки.
  
  ...Кто-то, стоя у иллюминатора, пристально смотрел на неё. Взгляд был настолько тяжёлым, что, казалось, придавливал к стене. Какой-то сероватый свет, похожий на рассветной, падал из-за спины, мешая рассмотреть лицо. Мучило чувство узнавания. Казалось, ещё слово, ещё движение, и она его узнает.
   Но человек молчал.
  ―Человек ли? ― вдруг пришла в голову неожиданная мысль.
  Страх, совершенно иррациональный, неуместный в этой ситуации, сковал тело. За свою жизнь она давно научилась подавлять страх. Избавиться от него нельзя, нужно просто научится действовать на его фоне. Страшно идти по узенькому мостику через бездонную пропасть, и страх этот преодолевать не только бесполезно, но и вредно. Бойся, но иди ― вот и весь секрет.
  Но здесь была совершенно другая история. Ледяной ужас, исходивший от тёмной фигуры, отличался от обычного, как земной шар от яблока. Казалось, ещё немного, и она сойдёт с ума, зайдётся криком, вцепившись себе в волосы.
  ―Пистолет! ― вдруг вспомнила Нина, ― Под подушкой должен быть пистолет!
  Не задумываясь ― откуда у неё в постели может взяться оружие, она, собрав последние крохи решимости, она сунула руку под подушку. Пальцы сразу уткнулись в шершавую деревянную рукоять именного дедовского "Нагана". Сжав её, она выхватила оружие и, стиснув зубы, навела ствол на вырезанный из мрака силуэт. Напрягая последние силы, палец вдавил спусковой крючок... Тот, безо всякого сопротивления, провалился, лениво и медленно провернулся барабан, курок, со звонким щелчком выбил искру из ударника... Из ствола медленно, словно издеваясь, выползла пуля и, описав медленную дугу, стала падать на пол, не пролетев и половины расстояния до незнакомца, из ствола фукнул небольшой дымок....
  Человек (или, правда, не человек?) издевательски рассмеялся. Негромкий его смех ударил по, и без того вздёрнутым, нервам. Злость затопила всё её существо, она швырнула револьвер прямо в чёрную ненавистную рожу...
  
  ...и проснулась. Мокрое от пота тело сотрясала крупная дрожь. Она брезгливо отлепила насквозь мокрый батник от покрытого холодной испариной тела. Приснится же такое! Она хихикнула, подбадривая себя, но смешок прозвучал жалко и сдавленно, сердце снова испуганно сжалось. Да, что же это такое?!
  Но, против воли, она опасливо покосилась на иллюминатор. Там, конечно, никого не было. Фу-ух! Стало чуточку полегче. Сознание медленно возвращалось в воспалённый мозг. Привидится же, такое! Из иллюминатора, как и во сне, лился серый предрассветный сумрак. Мама дорогая, сколько же она проспала?
  Нина глянула на наручные часики и остолбенела. Золотистая минутная стрелка ползла по чёрному циферблату в обратную сторону. Часовая, хоть и едва заметно, но тоже ползла вспять. Совершенно обескураженная, она пощёлкала ногтем по стеклу, но это, конечно, не помогло. Она сделала пару шагов по направлению к окну и, ойкнув, пошатнулась, наступив на что-то тонкой подошвой "лодочки". Нина наклонилась и подняла с пола туповатую револьверную пулю. Она была ещё тёплой, по бокам шли ровные косые следы от нарезов.
  Ужас провёл по спине ледяной лапой. Сама не понимая, что делает, она повернулась и, подойдя к постели, сунула руку под подушку. Секунды две она стояла, тупо глядя в знакомую до боли надпись: "Старшему лейтенанту Госбезопасности СССР Суворину С.И. от заместителя председателя ГКО СССР Берия Л.П. за блестяще проведённую операцию. 1 января 1945 года". Этого просто не могло быть... дед, Почётный чекист Степан Иванович Суворин, умер в 1979 году, именной наган изъял участковый инспектор. Одно несомненно ― неоткуда ему было взяться на американском авианосце, хоть тресни. Кошмар кошмаром, но надо же и меру знать!
  Нина не стала щипать себя ни за какие части тела, что она, дура совсем, что ли?! Уж сон от яви она, старший научный сотрудник, как-нибудь отличит. Вот, только, объяснить происходящее разум отказывался наотрез. А разные прочие чувства вещали такое, что впору, закрыв глаза и зажав уши, ринуться с визгом куда подальше.
  ―Не дождёшся, ― неизвестно кому сказала она вслух.
  Голос в помещении прозвучал неожиданно гулко, словно под сводами брошенной церкви. Нина вздрогнула и неожиданно поняла, что на корабле царит неестественная тишина. Как ни далеко машинное отделение, но гудение двигателей, пусть и на грани слышимости, фиксирует ухо, подошвы ощущают лёгкую вибрацию, время от времени издалека слышны чьи-то шаги. Ничего этого не было.
  Подойдя к иллюминатору, она, нажав защёлку, потянула его на себя. В помещение медленно потёк пахнущий йодом морской воздух. Где-то внизу ухо различило слабый плеск воды. Странно... вроде бы, светло... и, в то же время, словно какой-то зеленоватая дымка стоит перед бортом. Низкое, на грани инфразвука, мычание, донёсшееся снизу, заставило её вздрогнуть. Громкий плеск, словно гигантская ладонь шлёпнула по воде, заставила её, захлопнув иллюминатор, шарахнуться назад. В памяти, против воли, всплыла древняя гравюра, на которой гигантский кракен, напав на парусник, таскает с него людей.
  Хватит сидеть взаперти, а то в голову всякая ерунда уже лезет! Так и до паранойи рукой подать. Звук, словно что-то огромное и шершавое потёрлось о борт, заставил её опрометью выскочить за дверь, которая почему-то оказалась незапертой. В коридоре, залитом ярким светом, не было ни души. Она вздохнула и только тут вспомнила, что, по-прежнему, держит в руке дедовский "Наган".
  "Может это и к лучшему, ― пронеслось в голове.
   Шаги её гулко отдавались в стенах коридора. Она, вздрогнула и замерла, держа перед собой револьвер. Прямо из стены на неё вышел тот офицер, который её сопровождал.
  Глянув сквозь неё отсутствующим взглядом, он пересёк коридор и вошёл в противоположную стену. Нина судорожно втянула через сжатые зубы воздух и резко выдохнула. Однако! Пока не спятила, пора выбираться из этой мышеловки на свежий воздух. Даже для научного работника это было уже слишком.
  
  ...Васька сразу почуял запах дыма.
  "Такое впечатление, что иголочки своё дело сделали, ― хмыкнул он про себя, ― но, что-то дыма многовато... куда же это я так удачно всадил?"
  Но это был вопрос третьестепенный ― что выросло, то выросло. И он шёл по коридору, не обращая внимания на снующих туда-сюда матросов. Наверх, срочно надо наверх. Почему и зачем, он и сам толком не знал. Спроси его сейчас, просто пожал бы плечами: а хрен его знает... Надо! Пару раз ему навстречу попадались офицеры, которым он, не козырял на американский манер ― открытой ладонью к пустой голове... потому, как, в широких рукавах куртки спрятаны пистолеты, которые он и придерживал за стволы кончиками пальцев....
  Авианосец ― это, по сути, целый плавучий город. А знать всех жителей города в лицо, как вы сами понимаете, невозможно.
  "Вот, если бы на груди у меня висел ППШ, на голове была буденовка с красной звездой, а сзади волочился парашют, во мне бы моментально опознали диверсанта. А так ― хрен вам в зубы! Сами переодели, я не напрашивался".
   Ну, вот, кажется, почти пришёл... ангар... наверху уже взлетная палуба... Первым делом ― отдышаться. Он привалился к холодной стенке, переводя дух. Так спокойней, ничего очень уж страшного и не произошло... да они первыми начали...и чего это я? Школа школой, но это были первые убитые им люди... он даже не воспринимал их как людей ― так, получеловеки, недовраги... теперь все точки над Ё расставлены, пацанов я, конечно, подставил по полной. Если что, их теперь на ремни порежут... мне-то что... я, по-любому, в плюсе. Руки подрагивали, передавая импульс всему телу ― блин, ну и колбасит! Вроде, и не нервничаю... так, адреналин, скоро отпустит.
  Но счастья много не бывает...
  ―Эй, матрос! ― окликнул его какой-то морпех.
  ―Йес, сэр..., ― он повернулся и оказался носом к носу с сержантом, которого Андрюха так дружески и непринуждённо приложил мордой о палубу.
  ―О-о, шши-и-итт! ― глаза сержанта широко распахнулись, но рука, словно атакующая кобра, метнулась к кобуре.
  "Быстрый какой!"
  ―Я его нашел! Все ко мне!
  "И не спрятаться, не убежать... хреново... хреново, вы, ребятки историю изучаете... это уже было совсем недавно... да, только что... мышь загнанная....".
  Морпехи, замерев на месте, с изумлением увидели, как молоденький матрос закатил глаза под лоб и, как-то странно пошататываясь, двинулся в сторону. Ноги его переступали из стороны в сторону, руки болтались вдоль тела, словно он исполнял какой-то диковинный танец. Пистолет в руке сержанта следил стволом за худощавой фигурой, качающейся, словно тростник .
  ―Аааа... Аааа... оооооОООйиии, нанээээ, нанэээ, нанэ!
  Ноги сами пошли легким перебором, ускоряя темп.
  ―Андро вэрдас грундос нанэээ, Мен пирани шукар нанэ, ― тихим проникновенным голосом запел Василий, ускоряя движения в такт песне.
  В гулком ангаре она звучала многоголосо и завораживающе, туманя мозг, вгоняя в какой-то жутковатый ступор.
  ―Лоли, пхабай прэчинава! Хоп, хоп, хоп!
  - Епаш тукэ, эпаш манге! Хоп, хоп, хоп!!!
  Морпехи переглянулись... их предупреждали, конечно, что с этими русскими, что-то не так... но, ЧТОБЫ ТАК НЕ ТАК!!!
  ―Лоли, пхабай прэчинава, хоп, хоп, хоп! Епаш тукэ, эпаш манге, хоп, хоп, хоп!!!
  Ноги выписывали замысловатые кренделя... цыганочка с выходом, эх! Давай, черноголовый! Висевшие, до этого, плетьми руки пошли-пошли-пошли... Темп быстро нарастал, не давая опомниться.
  ―Эпаш манге! Хоп, хоп, хоп!!!
  Руки плавно, в такт диковинному ритму, пошли вверх. ..встряхнул и стволы скользнут вниз... и не промазать с 2-3 метров....
  ―Хоп, хоп, хоп!!!...
  Мёртвая тишина в огромном неживом ангаре взорвалась грохотом, засверкали вспышки... Стреляя одновременно с двух рук, он крутился, как бес перед заутреней. Ну, если что, не стыдно будет в аду пацанам в глаза смотреть... уравнял я, кажись, шансики... Мёртвая тишина стала воистину мёртвой... только звонко цокали, падая, отстрелянные гильзы....
  ―Хоп, хоп, хоп!!!... Епаш тукэ, эпаш манге, хоп, хоп, хоп!!!
  Наклонившись, он подобрал с палубы 93-ю "Беретту", выпавшую из руки мёртвого сержанта.
  "Прикольная, Андрюхе подарю, а то обидится, у меня-то есть. Да, и привык я уже к "своим", а свое мы никому не отдаем ― у нас вся страна такая".
  Пустая голая палуба авианосца казалась бесконечной... ну, нам не туда, мы так... бочком, бочком, в сторонку, к вертушкам. Там и сховаемся. Крайний, казавшийся таким маленьким, геликоптер, стоял в центре стартового круга. Значит, он дежурный ― стало быть, заправлен и готов к вылету. Вот, первым и стартанет. Он прижался ужом к неплотно закрытой бортовой двери, прислушался ― никого... потянул носом...
  ―Чую, русским духом пахнет..., ― он и сам не заметил, что разговаривает вслух.
  ―Не шмыгай носом на всю Европу....полезай..., ― ворчливо отозвался до боли знакомый голос.
  ―Сашка, блин! Напугал! А если б я описался? Или, не приведи Господь, всрался???
  Напряжение спало, все возвращалось на круги своя.
  
  ...Вдоль борта брела одинокая женская фигура. Мать честная, Нина... В устало опущенной руке, трётся о бедро ствол потёртого "Нагана". Ай, молодца! Где она тут такой раритет добыть умудрилась? Наш человек...
  Теплый бриз рвал на клочки зеленовато-серый фосфоресцирующий, какой-то неземной туман.
  ―Нина, быстро, на борт! ― рявкнул ей Рекс дергая ручку управления.
  "Так, сопли потом... но, откуда я это знаю?"
  Руки побежали по клавишам, запуская двигатель....
  ―Стой! ― вдёрнув женщину в салон, Васька схватил его за рукав, ― Андрюха там...
  ―Валим, я сам не знаю ― на сколько хватит моих знаний, а то они могут и кончиться. Закон один...
  ―В курсе, ― сглотнув комок, он отпустил рукав.
  Рекс оторвал лёгкую машину от палубы. А, что тут сделаешь? Здоровый парень и натасканный, как надо (это-то он успел заметить). Вот, собаку, и правда, жаль, но в каждой игре свои правила... и кого волнует, что ты их не знаешь. Повезёт ― выгребет, вдруг Бог будет сегодня русским.... Хотя, пусть лучше он будет немецким и собачьим ― так вернее будет... и справедливее.
  "Вертушка" резво уходила к берегу. Рекс чувствовал, что в спину не смотрят, не ловят в перекрестье прицела... что корабль только начал шевелиться, оживая или выпутываясь из цепких щупалец этого странного зеленоватого тумана..... Но, как все хорошее на свете, закончилось и это...
  "А ведь я летать-то и не умею... и уж сесть-то точно не смогу...".
  ―Нина, ― прокричал Рекс, ― напяливай "спасжилет" и за борт! Я прижмусь ниже нижнего.... Давай с ней!
  ―Сам что думаешь? ― Васька деловито помогал Нине закрепить жилет.
  ―Как-нибудь, ― тряхнул головой Сашка.
  Два тела плюхнули о поверхность воды... "вертушка" накренилась, пошла боком... успел выпрыгнуть Рекс или не успел ― этого никто из них уже не видел. Фыркая, как тюлени, Васька с Ниной выгребали к недалекому берегу.
  ―Знаешь, что сейчас самое главное?
  ―В порядок себя привести!− чувствуя противно липнувшую к телу одежду, нервно пердёрнулась Нина, − Помыться, причесаться...
  ―Э-эх... мойся, кто не дает и чешись хоть вся... главное ― оружие почистить, не любит оно соли....
  
  
  

Глава 10. "Не нужен мне берег турецкий..."

  
   Стамбул из сумрака встает:
   два резко-черных минарета
   на смуглом золоте рассвета,
   над озаренным шелком вод.
  "Стамбул"
  Владимир Набоков
  
  ...В качестве "потерпевшего кораблекрушение" Андрей, как ни странно, оказался не впервые.
  Месяцев восемь назад учебно-разведывательный корабль "Гангут" (8 тыс.т водоизмещения) катал студентов из какой-то Болвандии от Черного моря до Средиземного. Шла вторая неделя плавания. Пройден Босфор, посмотрен причудливый турецкий Стамбул, успешно переехали какую-то лайбу, снующую по фарватеру под носом у военно-морского мастодонта. Пройдена лазурная Адриатика... и, вот она, темная синева средиземного моря, предел крайнего одурения и изматывающего ничегонеделанья! Однако, счастья много не бывает.
  И решили курсанты сделать себе модные стрижки! Модные ― в том смысле, что от скуки в голову придёт. Кто-то скромно был брит налысо, кто-то оставил казацкий оселок, продвинутые ходили с модными ирокезами, а Андрей был брит под товарища Ленина ― "тонзура", простирающаяся ото лба до макушки, окантованная коротенькими волосиками на висках и затылке.
  Это при том, что лица, бритые наголо, адмиралом (он старший на борту и в системе автоматически приравнивались к изменникам Родины и расстреливались на месте, а симпатичные расстреливались чуть позже. Но, на ту беду, случились выборы, кого и куда ― не важно, но проходили они везде! И поэтому за 10 минут "подъема" не было, все сами вставали на час раньше, т.е. в 5.00, и шли голосовать. А, так как, бред с бритьем на ум курсачам пришел поздно вечером, а выборы случились рано утром, то и были они "попетаны" в "красном уголке" не кем-то, а лично адмиралом.
  Адмирал ничего не сказал курсантам, поскольку разведвыход, то есть, форма одежды на берег ― гражданка, можно даже не бриться (!!!). Он сказал командиру..... Командир ни чего не сказал адмиралу... Он сказал начальнику штаба... Тот, в свою очередь, сказал кому-то: "10 суток ареста!" Но сажать-то нужно всех. Посадить ― не вопрос, но куда? Кто-то, получивший приказ, разразился тринадцатиэтажными матами, в том смысле, что командовать ― вас до хрена, а "губы"-то нет...
  После двух дней препирательств решили в цепной выгородку использовать ― пусть сидят, ракалии! А тут, как раз, и ученьице флотского масштабу разыгралось, и один из эпизодов ― "человек за бортом". Насчёт кандидатуры на временное звание "человека" дискуссий не было ― "пустить этих раздолбаев, вместо губы.
  И говорят курсантам: "А умеете?" Ответ: "Да говно вопрос"! В том смысле, что за нашу Советскую Родину порвем любого, даже своих последних, мля, порвем по-любому.
  И, после укомплектования ― гидрокостюмы, спасательные жилеты, рации, фонари и еще всякой хурды-мурды, их сунули в резиновый "тузик", и за борт. Типа, это вы те самые мудаки, что выпали. На все, про все, двадцать минут. Много, конечно, но, всё же, короче десяти суток "отсиду".
  Красивое это зрелище ― уходящий от тебя громадный серый борт. Если кратко, то искали их часа четыре и нашли по одной-единственной причине. "ОНИ НЕ ТЕРЯЛИСЬ"! Мораль была доведена до всех и сразу: за борт падать нужно группой не менее трёх человек. Причём, в гидрокостюмах, с рациями фальшвеерами, фонарями, спасательным плотом, и запасом продовольствия, хотя бы, на неделю, и то и то... А узел которым Андрей в том моменте овладел ― это незатягивающаяся петля. Он, после этого, мог вязать его одной ― рукой хоть правой, хоть левой, хоть во сне... педагогика называется.
  
  ...Серая туша авианосца стеной нависала, угнетая и давя на психику своей бесконечностью. Небольшой волной их, то и дело, сбивало на шершавый борт. Вот, интересно, есть ли наивные сухопутные пупсы, которые считают море стоячей водой? Три "ха-ха"... Море, равно, как и океан ― это течения, течения и еще раз течения. И туда, и сюда, и вверх, и вниз... и если сверху-вправо, то и снизу-влево ― запросто, а представляете, каково посредине? Во-о-от, мазуты сухопутные, так, что, плавали-знаем....
  ―Так недолго и жопу покарябать, мать твою, хвостатую..., ― он, держа за хвост собаку, отвернул его голову от себя ― тот, своей суетой, изрядно мешал.
  Андрюха уперся ногами в корпус, ритмично отталкивался и, сносимый течением, постепенно смещался к корме. Пёс, барахтаясь в воде, поскуливал, но никого из них это не волновало. Один знал, что их все равно не услышат, а второму было глубоко по барабану ― слышат их или нет. Ему было мокро и противно ― полная пасть горько-соленой воды, нос свербит от соли, под лапами никакой опоры... и к хвосту что-то прилипло. Андрей подтянул собаку к себе и развернул мордой вперед.
  ―Слушай, жучик, прекращай скулить, как... ...не боись, ты, ёшкин клюз, не утонешь! Расслабься и получай удовольствие... два жилета и оба твои, едрёна шиш!
  Сам жилет он не одевал, и это была не мальчишеская самоуверенность или разгильдяйство ― это работало то самое знание, которое вдалбливали, вдалбливали и вдалбливали.... Он почти не опасался, что их заметят с борта. Кого заметят-то? Собаку на жилете?! Много вы видели случаев, чтобы флот США вылавливал собак? Вот человека ― это другое, у них человеков уважают и ценят....
  Пёс тихонько заскулил.
  ―Не скули! Радуйся, пока на двух жилетах "вялишься"! Вот отгребем подальше и такой рэкет на тебя "наедет"... всяко-разно, один жилет отожму..., ― он прижался лицом к мокрой морде и, шепотом, одними губами, ― чи-чи-чии... все хорошо будет, я тебя, по-любому, вывезу....
  Пёс лизнул в нос и, успокоившись, примолк.
  "Не нужен нам берег турецкий...". Ясный пень, что не нужен, а вы мне другой предложить можете? Вот и помолчите, пока Его Благородие размышлять изволят. До берега добраться ― не вопрос, море спокойное, штормов в "средиземке" в это время года, практически, не бывает. Что им делать на том берегу ― вот вопрос. А, что, собственно, такого? На учениях, в принципе, и похуже приходилось. Тоже в незнакомом месте, без денег и документов... и на том спасибо, что все наличные силы на вашу поимку не сориентированы, а то бы, вообще, была бы лишённая радости жизнь на фоне сплошных неприятностей. Турецкого он, конечно, кроме "яхши"1, не знает, но с английским, зато, всё в порядке.
  Течение сносило спасательный плотик всё ближе к берегу. Он стал уже, заметно, ближе... Еще час-полтора, и выходим. Андрей ткнул пса локтем в бок.
  ―Не спать, замерзнешь! Вот, как же мало тебе надо.
  Пёс давно бросил бесполезное перебирание лапами. Он забросил для самоуспокоения передние на своего[/i] человека. Взгромоздив сверху лобастую башку, лежал, щурясь от яркого света уже начавшего припекать солнца и, лишь, периодически фыркал, когда водяная шуга попадала на нос.
  Андрей обнял пса за шею, стряхивая с себя. Все, приехал, за поворотом выходим.... Последние двести метров они преодолели единым рывком соскучившихся по активному движению тел. Каменистый берег встретил их пеной, йодным запахом и мелким кустарником....
  Он дождался, когда плотик ткнётся в берег, и спрыгнул, чуть замочив ноги. Пёс, радостно гавкая, уже скакал вокруг.
  ―Жрать хочу, ― ворчал человек, стягивая робу через голову, ― как собака.
  Солено сплюнул, глянул на пса, прищурился от потока искрящихся брызг ― тот продолжал отряхиваться, был взъерошено-лохмат, но рад и доволен твердой почвой под ногами, как целых две собаки.
  ―Эй, на баржé!
  Кобель уставился на него и, даже, отряхиваться перестал.
  ―Сейчас буду тебя кормить.
  Хвост "напарника" выразил абсолютное согласие.
  ―И сам порубаю заодно. Но много не жри ― вредно.
  Пёс иронически фыркнул. Ага, рассказывай, вредно....
  Андрей забрался в воду. Жучик, настороженно глядя, нервно заходил по берегу.
  "А как же я-я..? Малыш, ведь я же лучше собаки?" Ну, то бишь, любой другой собаки?
  Надрав на прибрежных камнях довольно крупных мидий, Андрей вышел из воды. Они уселись на берегу рядышком.
  ―Как Шерочка с Машерочкой, ― усмехнулся человек, при помощи плоского камня и какой-то матери вскрывая раковины.
  Он пальцами выбирал желтоватое терпкое мясо.
  ―Чистый белок, точно говорю.
  Пёс подозрительно принюхался, потом неохотно слизнул и проглотил то, что протянул ему Андрей.
  ―Чи ел, чи ни..., ― он снова сунулся мордой в руки..., ― давай еще, в меня, знаешь, сколько входит....
  Ну, что ж, перекусили, пора и в путь-дорогу. Вот, только, куда?
  ―На восток? ― он посмотрел на пса, ― Ты уверен? Ладно, уговорил, а там сориентируемся. Давай, ищи-ищи.
  Жучик, услышав знакомую команду, поднял голову.
  ―Ищи! Наших ищи! А-а, не знаешь ― где? Ну, тады я сам.... но наших найти нужно, край, как.
  В носках далеко не уйдешь. Да, и пресной воды нужно где-то надыбать... Он осмотрел себя "со стороны": почти белая футболка ― пойдет, свободные штаны ― тоже допустимо, куртка... а мы из тебя сейчас безрукавку сообразим! И-и, раз! Отпоров рукава, Андрей аккуратно обмотал ногу сверху. Нормально, третий сорт не брак! Пойдет, докуда-нибудь, да дотопаем.
  ―А ты, рожа, запомни: если что, то мы поляки ― я Янек, а ты Шарик. И не ебже, что их мову никто толком не разумие.
  Пёс против такого "легендирования" не возразил. Только вежливо помахал хвостом, как бы, говоря: "Я в ваших шпионских делах не шибко разбираюсь. Шарик, так Шарик".
  ―Как думаешь, наших где искать?
  Жучик-Шарик глянул на него так укоризненно, что Андрей невольно почувствовал себя дураком.
  ―Вот и я говорю ― хрен его знает, товарищ майор. Судя по указателям, мы уже в Стамбуле... а пошли Софийский собор позырим! Когда наши подгребут, мы уже выспимся.... Чур, я сплю в первую смену. И, смотри, не перепутай, ― Андрей потрепал пса по шее, ― а ты здоровый и, наверное, обученный. Но это похер ― я тут главный.
  
  ...Рекс проснулся, как от толчка. Так он просыпался в армии за секунду до того, как ключ повернётся в двери ружпарка. Молодой взводный дрючил их не по-детски, собираясь сделать отличный взвод из материала заказчика. Они крыли на все корки его карьеризм, но потом, на войне, это пригодилось.
  Рекс, не открывая глаз, "просканировал" окружающее пространство. Так, рядом никого. Осторожно приподняв веки, он увидел троих, идущих к нему по пустынному пляжу. Солнце ещё не встало, все цвета в неверном свете рассвета казались какими-то сероватыми. Двое полицейских и военный моряк. Причём, похоже, америкос... а это хреново. Людей на пляже ― всего ничего. И направляются они, явно, к нему. Ещё просыпаясь, он чувствовал в теле лёгкую дрожь. Организм ― он умнее человека. Может, грелся, может, мышцы "прокачивал", но, всё равно, спасибо.
  Моряк украдкой бросил взгляд на что-то в своей ладони и, кивнув головой, что-то тихо сказал полицейским. Всё, сомнений не оставалось, это по его душу. В руке ― его фотография или фоторобот. Рекс поднялся с лежака и бросил вокруг быстрый взгляд. Кругом открытое пространство... положение хуже губернаторского.
  -Стоять! - скомандовал энсин и полицейские, выхватив пистолеты, синхронно шагнули в стороны.
  Грамотно, ничего не скажешь, ― отметил, про себя, Рекс. Он стоял, не делая резких движений. Не стоит провоцировать того, кто держит тебя на мушке. Ведь, всегда можно свернуть ему шею чуть-чуть попозже.
  ―Что вы, господа, ― увещевающе сказал Сашка, разведя руками, ― я научный сотрудник, а не головорез какой-нибудь. Уберите, пожалуйста, оружие, а то я себя очень неуютно чувствую.
  ―Опустите оружие, ― скомандовал молоденький энсин, снисходительно улыбнувшись испугу сухопутного "шпака".
  Полицейские, глянув с сомнением на моряка, потом на Рекса, выполнили команду, но стволы в кобуры убирать не стали.
  ―Прошу следовать со мной, ― энсин шагнул вперёд и положил руку Сашке на плечо, на секунду оказавшись между ним и полицейскими. Не страдая особой деликатностью, тот, резко присев, ударил офицера кулаком в пах и, резко выпрямившись, добил его встречным ударом локтя в лицо. Колени энсина только начали подгибаться, как Рекс с силой толкнул его на одного из полицейских. Второй, отпрыгнув назад, поднял пистолет и выстрелил. Резко присев, Сашка бросился ему в ноги, ударив головой в живот. Второй полицейский оказался проворнее, чем он ожидал. Отпрыгнув в сторону, он выстрелил Рексу в спину.
  Пуля, вылетев из ствола пистолета, ввинтилась в воздух, пройдя одну треть до сердца этого, не в меру проворного, парня, когда тот вдруг растаял в воздухе, словно его и не было никогда. Моряк лежал, без движения, лицом в песок. Его коллега, держась за простреленную руку, вопил благим матом. Редкие зеваки, не рискуя приблизиться, с недоумением наблюдала за непонятными действиями грозных представителей власти.
  
  ...В глазах вдруг заплясали огни Святого Эльма, воздух наполнился низ?ким гудением, от которого почему-то заложило уши. Когда, после слепящих вспышек радуги, глазам вернулась способность видеть, первое, что он увидел, был Битюг. Влетев в решётчатую дверь, словно носорог, он бросился к Сашке и облапил его.
  -Александр Иванович, бесценный ты наш! Ты даже не представляешь, какой ты молодец!
  -Ну, почему? - он осторожно высвободился из объятий завлаба, - Я догадывался, если честно. Вот только с эпохой, если честно, промашку дал, - он подошёл к лежащей без сознания Нине, которую уже перевязывали двое лаборанток и медсестра.
  -Я ей успокоительное вкатила, - успокоила его медичка, - мы же в хронограф только последние пять минут вас видели. Ну, ты и здоров мужик! ВДВ?
  -Спецназ, - машинально отозвался Рекс и вдруг ослеп, оглох и потерял способность соображать. Перед ним, сияя восхищёнными глазами, стояла Наташа.
  -Значит, говоришь, с расчётами ошибся? - насмешливый голос Андрея Константиновича вернул его на грешную землю.
  -Ну, да, - осипшим вдруг голосом ответил он, - я думал...
  -Действительно, ошибся, - хищно ухмыльнулся Битюг, - это был 1985-й год, понимаешь? Ну, это мы уже у директора обсудим. А пока... полчаса тебе, думаю, хватит?
  Он снова повернулся к девушке, смотревшей на него со странной улыбкой.
  -Кто же ты такой, надежда хронофизики?
  Терять было уже нечего. Или сейчас, или никогда.
  -Ботаник, - пожал он плечами с невинной улыбкой. Увидев высоко взлетевшие брови Натали, добавил без тени смущения, - я тогда подслушал. Нечаянно.
  -Хорош, нечего сказать, - она склонила голову к плечу, оглядывая его, словно чучело диковинного зверя, - подслушиваешь девичьи тайны, крадёшь пожарный инвентарь, приборы ломаешь...
  -Да, - вспомнив знаменитую сцену из "Служебного романа", согласился он, - я крепкий орешек.
  -Пожалуй, следует заняться твоим воспитанием.
  -Только не сажай меня в тёмный чулан. Темноты боюсь, да ещё пауки...
  -Я бы посадила, но Артемона у меня нет.
  -Может, и я на что сгожусь? - улыбнулся Рекс.
  И на опытной площадке Института Времени снова рождалась ещё одна история, древняя, как сам Мир.
  ___________________________________________________________
  1 Яхши ― на большинстве тюркских языков ― "хорошо".
  2 Энсин ― самое младшее офицерское звание в ВМС США.
  
  
  

Глава 11. Все дороги ведут к "Софие"

  
   Чужая жизнь, иные нравы,
   Другие игры и забавы,
   Другие жесты, мир иной,
   Там музы не было со мной...
   "Стамбул"
  Татьяна Нужина
  
  ...Васька с напряжённо молчащей Ниной третий час шарахались по огромному рынку. Они забрели на него случайно. Но, сначала любопытство, а потом и бесконечный людской водоворот затянул их куда-то в самое своё чрево. Уже и непонятно было ― в какую сторону двигаться, чтобы выйти отсюда. Cмуглые торговцы, на разные голоса зазывая к своему разноцветному товару покупателей, хлопали по бокам янтарные дыни, ломали рассыпающие рубиново-алые зёрна гранаты и тыкали пальцем в тяжёлые кисти винограда. Груды фруктов, пряные специи, блюда с халвой и лукумом источали такой сладкий дух, что рот моментально наполнился слюной. По носу мазнул запах сытного плова и горячих лепёшек. И, пронизывая всю эту палитру запахов, над базаром царил аромат кофе.
  Вот, блин! От такого изобилия голодному можно запросто сдохнуть! Но рынок ― великое дело. Умереть тут от голода оказалось так же невозможно, как от жажды на дне озера Байкал. Пожрать "на халяву", пробуя то, то и то ― элементарно. Оба были уже сыты, но с успокоением тела пришли терзания души... Вопрос ― куда деваться без денег и документов? ― звучал в душе всё отчётливей.
  И, если толстокожая Васькина натура наружу никаких звуков не пропускала, про Нину этого сказать было нельзя. В таких вопросах, женщине всегда, в первые очередь, требуется ясность.
  ―Да всё будет, не ной ты, за ради Бога!
  ―Я не ною, ― оскорбилась Нина, ― просто спросила, а ты молчишь!
  ―Я не молчу, я думаю, ― рассеянно отозвался он.
  Женщина открыла рот, чтобы отпустить какую-то колкость.
  ―О, придумал! Стой здесь и жди, ― он направился куда-то, оставив Нину с невысказанной "язвой" на губах.
  А вот и деньги.... На самом краю рынка Васька, зайдя в грязный проходной двор, встретился с тяжелым взглядом высокого и крепкого турка. Он подошёл к нему вплотную и ствол "Беретты" уперся в печень. Глаза турка озадачено округлялись...
  ―Двести баксов, ― Васькин голос был тих и вкрадчив, ― или поторгуемся? А то, я могу и скинуть. За триста пойдёт?
  "А хрен его знает ― сколько у них ствол может стоить?"
  Сзади обозначились ещё трое. Деньги перешли из рук в руки (ну, ведь, обманул черномазый, откуда я знаю курс...).
  ―Всё, расходимся, ― Васька шагнул чуть в сторону, но уступать ему дорогу никто и не подумал. Они улыбались... да, что там, смеялись.
  "Ох, и не люблю я этого...".
  Родная "Беретта" уперлась в грудь Василия.
  ―Мани, ― тихо сказал первый.
  "Ну, блин, негры, вы даете.... А за "неуважуху" ответите...".
  Как-то давно на одесском пляже друг Цыля показал та-акой шикарный развод. Самое в нём было забавное, что честный человек на него, хоть тресни, не попадётся.
  Васька цыкнул зубом.
  "Нет, ну, как дети малые. Сами виноваты. Деньги ваши ― будут наши...".
  Хлестанул выстрел ― пуля прошла между ног первого и горячий ствол 93-й "Беретты" уперся в промежность второго.
  ―Ну, вы и дураки, ― тихо сказал Васька, нехорошо улыбаясь, ― патроны-то вы не купили. Предлагаю по двести долларов за штуку.... Будете торговаться?
  Как и ожидалось, возражать никто не стал.
  "Так, что имеем? Три ствола. Ну, строго говоря, два, Андрюхин-то не продается. Непонятные какие-то деньги... на пару дней хватит, наверное... судя по рыночным ценам... потом стволы толкну... и своих найти... фигня, прорвемся".
  Хм! Возле его, одиноко стоявшей спутницы, с явным интересом уже крутилась парочка "ценителей красоты". Вот, и оставь тут женщину одну, без присмотра, да ещё и блондинку с пышными формами. Ишь, как стойку делают, носатые! Увидев подходящего Ваську, те моментально "въехали" и ретировались, растворившись в пёстрой толпе туристов.
  −Смотри Нин, какой тут спрос на блондинок, − усмехнулся Васька, − эти горячие парни тебя в уже гарем готовы были определить.
  −Ага, всю жизнь мечтала, − сердито огрызнулась она.
  Выбравшись, наконец, с базара, они шли по шумным улицам восточной столицы. Нина молча шла рядом. Она не стала задавать вопросов. Не дура, значит. Всё равно, нужно было от неё избавляться, и как можно скорее. Не в гарем, конечно, продавать, он, всё-таки, без пяти (ну, может, без десяти) минут советский офицер. Остаётся одно ― довести до посольства. По возможности, не столкнувшись с изобиженными башибузуками с базара.
  ―Что делать будем? ― Нина, нутром чувствуя, что связывает Ваське руки.
  Про себя-то Дорогин все знал. Не бросил бы он её в чужой стране, где женщина в иерархии сразу после собаки. Васька, глядя на женщину, читал её мысли, как с открытого листа. Надо наших искать, вот, только, где? Город огромен... хотя, постой постой... наверняка, у дураков мысли сходятся.
  Он весело рассмеялся.
  ―Ты чего?
  ―Да я придумал ― куда тебя пристроить. Мы тебя сейчас в хороший гарем определим.
  ―А по яйцам?− рассерженной кошкой зашипела Нина, − Ты, меня со шлюхой попутал, что ли? Может, лучше тебя туда продадим? Тут, говорят, есть такие любители.
  ―Не-а, меня там без "пачпорта" не примут. А ты замужем?
  ―Нет, а что?
  ―Ну, вот и чудненько, теперь будешь... Они тут, я заметил, любят пышных блондинок.
  −Только попробуй, − глаза её недобро сощурились, − пристрелю, ведь.
  Во, попал! Шуток не понимает! Судя по взгляду, и впрямь готова шлёпнуть из дедовского Нагана. Продавать её он, конечно, не собирался. И не из моральных прынцыпов, совсем нет. Во-первых, это был просто дежурный трёп для облегчения души. Во-вторых, на кой ему лишний раз с носатыми светиться? Проще расстаться с девушкой по-хорошему.
  −Шутка, кергуду! Сейчас я тебя сведу к посольству нашему, − серьёзно ответил он, − а уж там сама действуй.
  −Балбес! Нет, что бы сразу сказать, − Нина устало вздохнула.
  А план нахождения своих был уже готов... Софийский собор! Он виден отовсюду. Если живы, то придут именно туда. Там и туристов наших можно встретить или других европейцев. Глядишь, чего и образуется... Пару дней там потусуюсь, осмотрюсь, ну, и до дому, до хаты... Вот, только, "балласт" пристрою.
  
  ...Андрей и Жук пробирались по грязным предместьям Стамбула.... Э-э, нет, в трущобы мы не полезем, пойдем вдоль магистрали. Топ-топ ножками. У небольшой мечети они слегка прибарахлились ― Андрей, недолго думая, подрезал "забытые" кем-то у входа вьетнамки.
  ―Не надо на меня так смотреть.
  Пёс фыркнул и мотнул головой.
  "Какое мне дело до здешнего Уголовного Кодекса? Лучше покормил бы".
  Андрей понял и усмехнулся.
  ―Ну, ты и жрать... Не хлебом единым. Надо и тебе про экипировку подумать, здесь беспризорной собакой быть опасно.
  Жук вскинул голову и тревожно поглядел в глаза.
  ―Вот именно, ― понял его опасения Горин.
  После недолгих поисков Жучик был обряжён в шикарный ошейник... снятый с привязанного к забору осла.
  ―Как? ― ехидно усмехнулся человек, ― комплексы не мучают?
  "Пошёл ты..." ― оскорблено отвернулся Жук.
  ―Ну, извини, ― оскалился Андрей, вспомнив бессмертную фразу Леонова, ― тут тебе восточный базар, а не ГУМ. О, что это за чудо?
  Чудом оказалась невиданная двухлитровая пластиковая бутылка.
  ―Вот это, точно, чудо. Теперь-то уж мы не пропадем.
  Город стал шумнее, гуще, оживленней и сразу пришло спокойствие. Зрелище было незабываемым. Их оттерли к стене ― по улице катила шумная возбужденная толпа молодых людей. Полицейские в белой форме пытались хоть как-то руководить этим потоком. Крики, лозунги, толчея и гвалт. Футбольные фанаты "Бешикташ"! Да, под электричку попасть куда безопаснее. Человек и собака стояли в нише стены, спрятавшись за спинами полицейских....
  Когда толпа поредела, на земле осталась затоптанная красная футболка.
  О-о, как повяжут галстук, береги его, он ведь с нашим знаменем цвета одного... щас, малость в водичке пополощем, ну, теперь то я ваааще, типа, местный!
  Но пасаран! Или, нет, Аллах Акбар! Воистину, Акбар....
  Если вы потерялись, встречайтесь у главного фонтана! Значит, пошли к Софие. Он нисколько не сомневался, что Васька тоже до этого додумается.
  
  ...Сверкающий "Мерседес" казался иноземной игрушкой на прожаренной пропыленной мостовой вечного города. Дюжий парень при пиджаке и галстуке (это в такую-то жару) с зонтиком под мышкой замер на тротуаре. Только, взгляд у него, однако... ох, и нехорошо смотрит. Глаза, глубоко посаженные, плавно ходили из стороны в сторону, словно человек читает... а что читает-то? Опа! А, ведь, у него ствол под мышкой. Да, сто пудов, полицейский... нет, те наглей, чванливей... спец? Тоже нет... Э-э, да ты, батенька, этот, как его? Бодигард! ― вспомнил он вражеское слово, ― зверь невиданный.
  И, хотя ворота родимого посольства уже маячило метрах в пяти перед ними, из мальчишеского любопытства Васька замедлил шаг и стал приглядываться: а кого ты, собственно, сторожишь, служивый?
  Дама, садящаяся в сверкающее чудо, была немолода, деловита и черноволоса, хоть, и с проседью. Немного горбоноса и... не турчанка она... грузинка, армянка? Точно, армянка...
  Он не знал и не мог знать, что жизнь свела его с "царицей публичных домов", знаменитой Матильдой Манукян. Несмотря на то, что в Турции проституция официально разрешена как область предпринимательства, у мадам Манукян в Турции было много врагов. Левые радикалы не любили её за ее чрезмерное богатство, исламские экстремисты за безнравственность, а крайние националисты за то, что была армянкой1.
  И вдруг, как из небытия, пришёл сигнал. Доверяйте чувствам, нюхайте, слушайте внутренний голос ― это подсознание. Это не разум, оно не подводит, нужно только его правильно и, главное, вовремя услышать... Что же здесь не так? Ведь не так! Всё, как будто, встало, замерло, замолчало... он находился метров в трёх от женщины. Едва бодигард распахнула дверцу машины, Васька в броске сбил на землю Нину, прикрывая её своим телом... тугая волна взрыва пролетела над головой. Пыль, темнота и тишина... только ноздри режет резкий запах кислого и горелого. Звук пробивается в черепную коробку, как через толстую подушку.
  Сияющий "мерс" превратился в изуродованную, измятую консервную банку, забрызганную кровью и ошметками мяса, от водителя осталась только память, охранника разорвало почти пополам ― он-то и принял на себя основную массу осколков прикрыв телом мадам. Рядом зашевелилась Нина, из носа у нее текла кровь. Течет, ну и слава Богу, значит, живая... царапин много... а, вот, ноги ей серьезно зацепило, надо бы в госпиталь.... Неожиданно, перед его глазами поплыли неясные тени и всё съеденное настойчиво запросилось из желудка на волю, тихий хлопок в ушах, запах озона и он, хватая воздух открытым ртом, вынырнул из нахлынувшей на него темноты....
  ―Васька! ― кто-то, подхватив его под мышки, потащил в сторону, ― Живой?
  ―Андрюха! Да, нормально, живой... легко отделался... надо Нину срочно...
  ―Нину?! А где?
  ―Как где?!
   Кашляя, Васька обернулся и с изумлением обозрел место взрыва. Всё было на месте, даже пятна крови, где лежала Нина, вот только самой женщины нигде не было.
  ―Ладно, быстро валим отсюда, пока фараоны не cлетелиcь, потом разберёмся.
   Они сидели на скамеечке возле отеля "Альбатрос".
  ―Не бери в голову, возможно, посольские подобрали, пока ты в отключке был. Жучик мой, тоже в этой катавасии невесть куда сгинул. Но ты хорош, совсем уже нюх потерял, ― Андрей оскалил зубы, ― полчаса за вами топал, а ты, ваше благородь, хоть бы хрен!
  ―Да ладно! ― он отмахнулся и снова закашлялся, ― Как выбрался?
  ―Как учили, ― буркнул Андрюха, ― Рекса не видал?
  ―Нет. Ну, этот-то не пропадёт. Раз "Ирокеза" угнать смог, значит, и выплыть сумеет. Поди, уже в посольстве со вторым секретарём чаи с коньяком гоняет.
  ―Ладно, хрен с ними, с этими яйцеголовыми. Как выбираться будем?
  Андрюха поскрёб в затылке.
  ―Лучше, самолётом. Но документов нету. Значит, морем. Ночью угоним что-нибудь ― и айда. Я смотрел ― тут этого добра немеряно.
  ―Лучше купить, ― деловито цыкнул зубом Васька и, поймав вопросительный взгляд друга, пояснил, ― я тут на базаре амеровские стволы толкнул.
  ―А сколько у тебя их, было? ― слегка удивился Андрей, давно угадавший оружие под курткой.
  ―Да, нет, привет от Цыли, ― ощерился Дорогин, ― я же их без патронов продал. Фраеров учат.
  
  ...Рекс, действительно, гонял чаи. Но не с посольским чиновником, а с представителем военного ведомства.
  ―Саша, ― Коля хлебнул из кружки и поморщился, чай Рекс заварил не по-детски, ― ты ― идеальный вариант, пойми. Учёный, имеющий подготовку разведчика! Да о таком только мечтать можно.
  ―Вот и мечтай, ― буркнул недовольный Сашка, ― я при чём?
  ―Ладно, ― "свернул" тему Коля, ― об этом потом. Сейчас давай быстренько, по ключевым моментам.
  ―С начала? ― откровенно скривился Рекс.
  ―Н-ну, пожалуй, с вертолёта.
  ―Угнал вертолёт, ― монотонно перечислял он, ― Нину с Василием высадил, когда понял, что сесть не смогу, скорее всего. Потом приводнился. Не очень удачно, но жив остался. Доплыл до берега, добрался до Стамбула, пришёл в посольство. Там выслушали, сказали: приходи завтра.
  ―От посольства тебя кто-нибудь "вёл"?
  ―А как же? ― ухмыльнулся Сашка, ― Сразу "приняли". Оторвался на базаре, это классика. Ночевал на пляже. Ну, остальное вы видели.
  ―Знаешь, какое сегодня число?
  ―Честно говоря.... Да хрен его знает, если честно. Примерно двенадцатое ― пятнадцатое августа, по-моему. Не угадал.
  ―Не угадал. Двадцать третье октября. Октябрь в этом году тёплый. Где же ты, Саша, два месяца потерял?
  −Ого! Вот оно, как времечко-то повывернуло, − присвистнул Рекс.
  ―Ты что, хочешь сказать?..
  ―А ты думаешь, что я умом подвинулся? Или меня на авианосце ссучить успели? А не пошёл бы?
  −Борзеешь, Сашок, − слегка опешил от такой наглости Коля, − ты, пока ещё, у меня в гостях.
  −Вот, именно, что, пока! − развеселился Рекс, − И я пока про эти две недели ничего не знаю. И не буду знать, пока ты меня до работы не допустишь.
   −А не боишься, что закроют тебя в нашем подвальчике и ты постепенно всё вспомнишь? − "ласково" улыбнулся Коля.
  −А, пох..!− махнул рукой Рекс, − Вот только, через пару часов, сам же, под локоток, и выведешь обратно.
  ―Ну, ладно, насчёт застенков и плоскогубцев пока повременим, ― задумчиво сказал Коля, ― это от нас никуда не уйдёт. А, вот, матросики твои меня шибко заинтересовали. Что-то они больно резвые для простых служивых.
  ―Ну, тут уж, хочешь ― верь, хочешь ― нет, ничем не помогу. Хотя, ты прав, подготовочка у них ― дай Бог всякому!
  ―Ладно, ― задумчиво потирая щёку, он устремил глаза куда-то вдаль, ― ничего у нас бесследно не пропадает и не появляется. Раз там появились, значит, откуда-то пропали, правильно? Вот, с этого и начнём.
  _______________________________________________________
  1По данным 1996 г., у миллионерши было 37 торговых центров, текстильная фабрика стоимостью 36 млн долларов, 2 завода пластиковых изделий, многочисленные гостиницы в Анталии, остров на Босфоре, множество домов и зданий, целая улица с 32 публичными домами и т.д. Специалисты считают, что ее состояние в целом составляло несколько сот миллионов долларов.
  Манукян являлась, также, одной из благотворителей армянской национальной больницы Сурб Пркич в Стамбуле.
  В последние годы "царица публичных домов" стала в Турции постоянным объектом нападения провозгласивших себя защитниками нравственности исламских радикалов. Ночью 26 сентября 1995 г. в одном из районов Стамбула было совершено покушение на "чемпионку налогов" Турции. Вследствие взрыва радиоуправляемой бомбы, установленной в стоявшей перед домом госпожи Манукян автомашине, погибли ее водитель и телохранитель, а сама хозяйка с тяжелыми ранениями была доставлена в больницу, чудом осталась жива, но потеряла ногу.
  19 февраля 2001 г. в своем доме в Стамбуле скончалась самая богатая женщина Турции - 86-летняя миллионерша Матильда Манукян.
  
  
  

Глава 12. Всё не как у людей

  
  Жизнь - не картина, даже - не пейзаж,
  Для этой истины открыт любой алкаш.
  Когда в пустыне видишь парус одинокий:
  Налей и выпей - это все мираж.
  Омар Xайям, "Рубаи"
  
  ...Наташа влетела в лабораторию, как пушечное ядро. Тяжёлая дверь, закрывшаяся за ней со звуком орудийного выстрела, только добавила сходства.
  ―Тебя Эрастыч вызывает! Срочно!
  ―Что стряслось? ― Сашка, не торопясь, встал из-за стола.
  Дверь распахнулась, едва не поддав под зад боевой подруге. Та, как истинная дочь ВДВ, отскочила сноровисто и без визга.
  ―Извини, Наталья, ― коротко бросил возникший на пороге Битюг, ― Саша, быстро к директору!
  ―Да что такое стряслось, вы сказать можете? ― эти слова он произнёс уже в коридоре, без труда поспевая за пыхтящим завлабом.
  ―Ты Нину Ивановну когда последний раз видел? ― бросил тот на ходу.
  ―Здесь, когда вы меня обратно выдернули.
  ―То-то, ― горестно и гулко, словно кит, выдохнул Битюг, ― не она это.
  Он распахнул дверь приёмной и, без церемоний, как пленного, впихнул туда Рекса.
  ―Заходите, Вас ждут, ― мгновенно отреагировала Снежная Королева.
  ―Садитесь, ― Эрастыч "нарезал круги" по кабинету, ― Саша, ты где последний раз Нину видел?
  ―Когда их из вертолёта высаживал. Больше не видел. А как?
  ―Да кто её сильно разглядывал! ― директор досадливо махнул рукой, ― Медсестра, как курица, руки растопырила! "Не подходите, у неё шок!" ― довольно похоже передразнил он медичку.
  ―Вся в крови, лицо в копоти, ― мрачно прокомментировал Битюг, ― потом, когда в больнице лицо умыли, могли опознать, да уже некому было... Сегодня утром бабы наши с апельсинами к ней поехали... тут-то крик и поднялся. Вместо Нины Ивановны армянка какая-то лежит. В одном эта клуша не ошиблась ― у неё, действительно, шок. Ни с кем не разговаривает, смотрит внутрь себя.
  ―Дела, ― покачал головой Рекс, ― и что теперь? Кстати, собаку нашли?
  ―Нет, ― Битюг расстегнул воротник рубашки, словно ему вдруг стало душно, ― не нашёлся. Саша....
  ―Да понял я, ― спокойно сказал Рекс, ― когда?
  ―Как можно скорее, ― остановился посередине кабинета директор, ― можешь, так прямо сейчас.
  ―Не вопрос. Значит, так... "Беретта", девяносто вторая модель, американский паспорт, тысяч десять лир... на всякий случай.
  ―Да..., ― задохнулся от удивления Эрастыч, ― ты Джеймс Бонд, что ли? Ишь, ты, девяносто вторая модель... да, где ж я...?
  ―Колю напрягите, ― Сашка был невозмутим, как Чингачгук, ― я думаю, он не откажет.
  
   ..."Вы что, мать вашу, совсем нюх потеряли?!"
  ―Куда, котяра?! ― Андрей ухватил Жука за ошейник, ― стоять, мать твою жучку подзаборную!...
  Стоять... в ноздрях завис кисло-сладкий противный запах взрывчатки. И тишина, давящая на уши...
  Жук оскалился и прижал уши к голове, стряхивая руку.
  "Куда ты? Дальше нельзя, дальше смерть!"
  Он клацнул зубами, ловя рукав... но человек уже пошел броском вперед, сбивая каких-то людей на землю, укрывая собой от уже свистящих осколков.
  "Кто сказал, что хороший слух и нюх ― это хорошо? Такая вонища!"
  Долбануло так, что в глазах помутнело и все тело наполнилось пылью и гарью, но за какую-то долю секунды до взрыва он перестал быть служебной собакой. Он снова стал зверем, отвечающем только за себя и свой род. Самец, вожак.... Став тенью, он крадучись просочился между летящими осколками, вышибавшими известку из стен... скользнул в переулок... и, лапы в лапы, обгоняя ударную волну, вылетел в соседний квартал и дальше, дальше, еще дальше....
  Окраина Стамбула недалеко от рынка. Это мир грязных и неуживчивых собак, сбитых в бродячие стаи. Они, поджимая хвосты и скуля, убегают от человека с палкой, но становятся наглыми и злыми при виде добычи или подранка.
  
  ...Пыльный, прожаренный солнцем кобель чепрачной масти валялся в тени раскидистого каштана, крупная лобастая морда лежала на крепких вытянутых лапах. Он спал, и в его сне мягкие пушистые снежинки кружились легким хороводом, он азартно бегал за мячом, ловя его на лету, красуясь сильным телом... радуясь попадающим в жаркую пасть снежинкам.... Во сне Его Человек сгреб его уши и поцеловал в нос...
  "Хороший пес, хороший..."
  ...Он появился на этом пустыре полтора года назад, взъерошенный, оглохший, пахнущий гарью и кровью...
  ...Кровью?! Р-р-р... Кольцо стаи сжималась...
  "Ой, парни, не ваш это день... ох, не ваш..." ― зверь тряхнул головой и улыбнулся.
  "Еда. Вы все ― еда... и сама идет... нуууу... ближээ... ближээээ...".
  Откуда им было знать, что в питомнике "Красная звезда", где он родился, разводили волко-собак, получая какую-то гремучую собачью помесь. Потому на щенячьей площадке возились рядом и чистые волки и полуволки со щенками чистокровных псов.... Вот из тех детских потасовок и остались у него звериные ухватки ― не только грудью в грудь для сшибок с кобелями. Это ерунда, это для выяснения ― кто выше на забор писает. Так, забава.... Но от волков он набрался ухваток чисто звериных ― просто убить. Убить быстро, эффективно и, по возможности, безопасно для себя.
  Пёс тряхнул головой, отгоняя воспоминания... и звон бубенчиков с ослиного ошейника слился с первым предсмертным визгом ― зверь прыгнул, на лету ушел вниз и коротко рванул чье-то нежное пузо... одним коротким ударом моляров перешиб подвернувшуюся заднюю ногу ...и выскочил из свары.
  Стая замерла... а пес, усевшись, лениво зевнул, демонстрирую могучие челюсти (на весь питомник бараньи головы дробил только он.. ну, и волки, само собой), задрал голову и протяжно, по-волчьи, завыл.
  Аааааввууууууу...ав!
  ...А еще ему снилось море. Он был единственным псом в мире, которому снилось море. И пахло оно человеком его человеком, который смело трепал его за уши... и тихо, как маленькому, шептал: "...мы с тобой одной крови... ты и я".
  Несколько недель он шастал по улицам Стамбула, разыскивая своих. Но не смог найти даже одной молекулы знакомого запаха. Потом бросил и просто ждал... бесконечно терпеливо, как могут ждать только собаки.
  Зверь встал, потянулся....
  "....а, ведь, кажется, пора..."
  И он затрусил... куда?.. А туда, куда вела его собачья интуиция.
  
  ...По глазам мазнуло кислым... нос забило гарью....
  "А, ведь, это уже было... маму мою Жучку..."
  Он подсунул голову под ладонь и тихонько, как в детстве, заскулил.
  "Нууу, где ж вас столько носило...".
  ―Жук... ну, ты и учухался! Это надо ж так умудритьс за час... ― Андрей потрепал его по ушам, ― ...всё! Домой.
  "ДОМООООЙ!!!...".
  ...Они сидели на набережной, за спиной гудел и жил своей жизнью огромный город, которому было глубоко плевать на судьбы этих... собак ли, людей ― всё едино...
  ―Домой хочу, ― Васька, встав со скамьи, с хрустом потянулся, ― и пельменей....
  ―Так не вопрос, ― Андрюха хмыкнул, ― как желаете? Люкс? Полулюкс? Или снизойдете до первого класса, сэр?
  Нина тихонечко вздохнула и отвернулась.
  ―Не надоело хохмить? Задрали уже, дебилы...
  Андрей медленно перевёл на неё взгляд.
  ―Хочешь по другому? Как?
  ―Ну, можно же по-человечески.
  Андрей "ласково" улыбнулся (позже такая улыбка войдет в классику кинематографа ― в фильмах о вампирах).
  ―Ну, ну... тебя за язык не тянули, могём и по-человечески, чур, потом не обижаться.
  Медленно повернувшись, он прихватил женщину за плечо и надавил пальцем на дельтовидную мышцу. Дикая боль ударила Нине в голову, перехватило голос, руки она уже не чувствовала... только боль горячими толчками била по телу....
  ―Давай, рассказывай, коротко и подробно...
  ―Иии, ― проскулила Нина.
   ―Глаза выдавлю ноги, переломаю и здесь брошу... что за игрища вы устроили? В чем суть? Самую суть давай ― какой эксперимент проводили?
  Она говорила долго, путаясь, сбиваясь... останавливалась, но, натыкаясь на холодный подгоняющий взгляд, торопливо продолжала.
  ...―Все! Больше, хоть убейте, я не знаю....
  ―Ты не волнуйся, за этим дело не станет... ты соображать можешь?
  Андрей хлопнул ее по щеке, по злым бесенятам в глазах понял ― может.
  Про себя улыбнулся: "Пойдет, можно брать в расчет ― не балласт".
  ―Ты главное давай ― что нам нельзя?! Ты меня поняла? Чего нельзя? Думай, но быстро думай... Наган возьми у нее, ― это уже Ваське.
  ―Дервиш, ты чего? Я, и то струхнул! Что это было?
  Одному Жуку было плевать на всё, он, на протяжение всей "беседы по душам" спокойно дрых. Андрей вздохнул.
  "Ну, хоть кто-то соображает. Жучик, он нутром сечет, вот и спит...".
  ―Дервиш, растолкуй.
  ―Да, Вась, чего? Толкуй, не толкуй... ну, не знаю я... так, одни предположения и чувство нехорошее... ты взрыв как помнишь?
  ―Да, хрен его знает... не знаю... увидел, что ли....
  "А, ведь... я-то его сначала увидел и только потом прыгнул. Почему жив, ума не приложу, даже не зацепило... чудо. Ага, чудо! Штирлиц выпал в окно, но чудом зацепился за сук... наутро чудо распухло и мешало ходить".
  ―Вот, ― это Андрей сказал уже вслух, ― просто я тебя выдернул еще до взрыва. До! Понимаешь, Вась? До взрыва.... А вот Нину пошоркало, понимаешь? У нее шрамы должны быть свежие!!! А тут, словно месяц для неё пролетел.... А Жук? Ты это видел?
   Васька недоумённо пожал плечами.
  ―А что Жук? Грязный, вонючий....
  ―Ага, ещё бы не вонючий. Он падаль жрал, как я понимаю, с помойки... для него год, а может, больше прошло... Вась, год! Въехал теперь?
   Он помолчал и негромко продолжил:
  ―Я ничего в жизни не боялся, никогда и ничего. А сейчас боюсь... просто боюсь. Но этих, ― Горин мотнул головой в сторону Нины, обнявшей зевающего Жука, мы вытащить, по-любому, должны.
  ―Чего нам нельзя ни в коем случае? Как думаешь?
  Нина задумалась.
  ―Нам к металлу нельзя... ну, к железу, в частности. И домой надо, ребятушки, быстрей. Что-то неладное творится....
  ―Вода? Воздух? Земля?
  ―Морем, пожалуй, ― довольно уверенно ответила она, чуть морщась, плечо побаливало, ― у нас на воде как-то лучше выходит.
  Парни хмыкнули, весело переглянувшись.
  ―У нас тоже.
  ―Дервиш, банкуй.
  ―Ты со мной, ― Андрей кивнул Жуку.
  Тот понятливо сел ― служба есть служба.
  ―Что имеем?
  На камни выложены деньги, четыре ствола, наручные часы, спички.
  ―И всё? Да, не густо, ― Андрей секунду подумал, ― так! Стволы продать, Наган, только, оставь.Ссобрать комплект ?1 на четыре персоны ― сухпай, вода, соляра... да, ты все сам знаешь... сбор через четыре часа. Ориентир ― затонувшее судно на выходе из Босфора, позывные и сигналы по штатной схеме. Если что, ты за старшего... все, выполнять.
  Нина замерла с отвисшей челюстью ― её, только что, резали и волокли на костер те самые люди, которые сейчас привычно и деловито разрабатывали операцию. Вернее, говорил только один, другой только кивал и коротко переспрашивал, а третий просто молча слушал, наклонив набок лохматую голову. Были сборы недолги.
  
  ...Васька с Ниной быстро пробирались по торговым рядам. Душный вечер темной шторой закрыл небо, но в рядах с наступлением вечерней прохлады, торговля ориентированная на туристов, только разворачивалась.
  ―Мы куда? ― Нина дышала в спину.
  ―Куда надо. Помогай и не приставай с вопросами.
  ―Как помогать?
   ―Как, как... спину прикрывай. Револьвер в рукав спрячь. Если скажу "Слава КПСС" ― сразу открывай огонь. Меня, только, не зацепи, не люблю я этого...
  Они зашли в респектабельную лавку по продаже золотых украшений.
  Васька уставился на чашечки ювелирных весов ― не врут?
  Седой солидный турок удивленно приподнял бровь... проверим? В ответ широкий жест ― а, давай! В мудрых глазах хозяина лавки блеснул азартный интерес. Не легко его было удивить, отца многочисленного семейства, многое он видел и пережил в своей жизни... но этот гяур....
  На одну чашечку весов встал патрон "Парабелум 9х19". Глаза торговца стали жесткими и колючими... вот, дожил. Он сам возглавлял порядочную шайку ― и на тебе!
  "О, аллах, куда катится мир?"
  ―Нет, нет, уважаемый. Деньги нужны, продаю....
  "Опять удивил... арсенал у него, что ли? И у девки в рукаве... ну, и пусть идут с миром, Аллах велик. Сделка хорошая ― пистолеты стреляные, но новые, в большом хозяйстве пригодятся".
  ―Ступайте с миром и да пребудет с Вами Аллах. Если будет еще хороший товар ― заходите, хорошую цену дам...
  ―Учтем. И вам не хворать, мир вашему дому.
  Васька боком выскользнул на улицу контролируя сразу и вход и выход (береженого Бог бережет) ― и втянул жаркий воздух ноздрями, как Жук. Так Дервиш наставлял: нюхай, смотри и понимай ― кто перед тобой. Не как выглядит, а кто по сути?
  На закупки-покупки потратили два часа... Всё, пора на точку. У лавки зеленщика договорились с подержанным пикапом, тупо ткнув пальцем в направление моря.
  ―В порт стопинг литл бот...(барахла было уже порядком).
  Они стояли на пустынной пристани, крутя фонарем по водной глади. Васька прикрывал свет ладонью, отбивая условный сигнал. Из темноты вынырнул моторный бот и, тихо бурча дизелем, прижался к берегу. Знакомый присвист....
  ―Все на борт, грузимся и уходим. Как у вас?
  ―Нормально, по плану, ― Васька подал ему тяжёлую сумку.
  ―Без перевыполнений?
  ―Ага..
   ―Ну, и слава Богу. Вроде, ничего не забыли. Всё, домой...
  ―Как Босфор проходить будем, придумал? ― Васька помог Нине переступить на борт, ― Ночь, стремно. Фарватер по такой темени...
  ―А то!!! ― хмыкнул Андрюха, ― уржётесь!
  ...Низкобортный танкер под польским флагом медленно втягивался в Босфор. В узости пролива парадный ход восемь узлов против течения ― самое то. Рядом с бортом с какой-то лайбы размахивали носовым швартовым концом молодые парни.... Ну, ясен пень, девок катали, солярка и кончилась. А против течения не подняться...
  ―Ха-ха-ха, поможем...
  Они мирно качались в кильватере доброго поляка и, развалившись на палубе, глядели на такие яркие звезды Стамбула... "Шагане ты моя, Шагане...".
  
  
  

Глава 13. Море как оно есть

  
   ...Или, бунт на борту обнаружив,
   Из-за пояса рвёт пистолет
   Так, что золото сыплется с кружев,
   С розоватых брабантских манжет....
   Николай Гумилёв, "Капитаны"
  
  ...Прошли, наконец, длинный и извилистый, как дымоход, Босфор. За спиной остались створы. Ну, и слава Богу.... Прощально гуднув, поляк отдал швартов.... Спасибо, брат, легкой тебе дороги....
  ―Ну, и что дальше? ― Нина свесила ноги за борт, ― Теперь самое простое осталось, да?
  В ответ раздался дружный смех и веселое повизгивание.
  ―Да, нет, девушка, ― просмеявшись, ответил Андрей, ― как раз, самое сложное только начинается. Кушать, кстати, никто не хочет?
  ―Я хочу, ― сглотнула слюну Нина, ― ужасно проголодалась.
  Жук понимающе уселся рядом, вывалив розовый язык.
  ―А не-е-ет, не угадали... сначала арбайтен....
  Женщина негодующе покосилась на насмешника. Вот, же, ехидный тип. Васька тоже, конечно, не подарок. Но этому, такое чувство, нравится её "доставать". Что он опять придумал?
  Они прижали фелюку к берегу и закрепили швартов за прибрежный валун.
   ―Ну, что, начнем, помолясь..., ― Горин стал рыться в запасах.
  Васька, выпрыгнув на гальку, новым взглядом критически обозрел судно.
  ―М-да, прямо пепелац1. А что, лучше ничего не нашлось? И без гравицаппы, опять же... Ты б еще спасательный круг спер... а чё? Выгребем же, все равно...
  ―А не наезжай, ― огрызнулся Андрюха, ― и не ко мне вопрос.
  ―Ага, к Жуку! Он же с тобой ходил!
  Он издевательски хмыкнул, но, посмотрев на серьёзное лицо друга, осёкся.
  ―Ты можешь мне и не верить. Но это Жук выбрал фелюку....
  ―Сам-то понял, что сказал?
  ―Я-то понял... Ну, я ж не совсем идиот... я там яхту моторную присмотрел под аглицким флагом. Давно такую хотел поюзать. Ну, и англичанам малость подгадить ― вероятный противник, все же.
  А этот, представляешь, выбрал фелюку. Залез и всем видом кажет ― вот то, что надо... я в гавань с моря зашел, пес берегом. Я из воды ему шепчу: "Ты чего, охренел, мол, мазута? Твое дело хвостом вилять, когда скажут! Ты в морях и судах ни хрена не бычишь!" А этот уперся и писец... хотя, рядом полно судов и получше. Тут меня волной накрыло и о сваю шарахнуло. Сам понимаешь, башка гудит, полный нос соленой воды... а, думаю, и хрен с тобой... ну, в смысле, возьму на свой вкус и цвет....
  И тут, знаешь, мне мысль пришла ― а, ведь, Жук в эксперименте главный! Ну, на него весь кайф приходится, на него и аппаратура рассчитана была. Сечешь?
  ―А, и похер, ― махнул рукой Васька, ― берем эту, поздняк метаться. ...Ну, лохматый, погоди.....
  ―Дальше все, как в школе проходили ― швартов отдал потихоньку, вытягиваю эту хрень... Жуку говорю: чего расселся? Вали отвлекай... и знаешь, пошел и такой там брёх поднял, что всем не до стоянки стало. Даже неинтересно. А Жука я потом подобрал... ха-ха ...пришлось ему вплавь, хоть отмылся малость. Вот так-то, брат. Так, что, все претензии к хвостатому.
  ―А что это вы делать собрались? ― дождалась, наконец, Нина конца рассказа.
  Она слушала парней и злилась ― как пацаны, честное слово. Даром, что убивают направо и налево. Она уже была в таком настроении, когда раздражает любое слово. Ну, вот, опять что-то придумали....
  ―Так, вот, хотим лодку покрасить, а то некрасивая..., ― пряча улыбку, серьёзно отозвался Васька.
  ―Вы, что, серьезно?
  ―Нет блин, шутим, ― рассердился Андрей, ― бери кисть и вперед. Ты краску купил?
  ―Да, белый господин, ― согнулся в поклоне Васька, ― все, как вы велели: синюю и две кисти. В смысле, для вас и вашей госпожи. А я свое открасил, я типа, "годок" и ни ебже... я шаланду валяю.
   Вот, поганец... Андрюха разделся до трусов и вместе с Ниной начал рисовать широкую синюю полосу на борту фелюки. Васька с Жуком развалились на противоположном борту, приподняв окрашиваемый.
  ―А что за срочность? ― сердито спросила Нина, оттирая с полного бедра упавшую каплю, ― это что, позже нельзя было сделать?
  ―Ну-у, блин, баба дает! ― фыркнул Дорогин, ― В открытом море, что ли, красить?
  ―А чего вам вдруг приспичило красить? Дизайн не устраивает?
  Она, прямо-таки, сочилась ядом. Чувство, что этот зловредный тип прав, как обычно, только раздувало в душе злость. И есть хотелось ― просто спасу нет!
  ―Женщина, ― вздохнул Андрей, ― лошадь-то краденая. Вот, и красим по темноте ...и уходим на рассвете ...и цейтнот у нас. Мажь, Пикассо, твою мать....парус в море разрисуем.... Я тоже есть хочу ...все хотят.
  По ходу работ Васька деловито докладывал, что взято: "соляра сто литров, масло моторное банка, набор инструментов автомобильный. Фал, тонкий трос, нож, сухофрукты, консервы, одежда ...на тебя тоже взял. Компас, ну, и глобус Черного моря, само собой...
  ―Не понял, карты есть?
  ―Ага, есть, но не у нас. Блядь... ну, да ты самый, блядь, умный! Где ж я ее тебе возьму?!!
  ―Да, ладно, ― Горин махнул рукой, ― так, по памяти дойдем... или, на крайний случай, по пачке "Беломора"....
  Они докрасили борта белой фелюки, украсив их широкими синими полосами, уложили пожитки....
  ―Ну, что? Готовы? Всем оправиться и выходим.
  ―Чего? ― переспросила Нина, ― Не поняла, что нужно делать?
  ―Делай, как Жучик.
  Тот бегал по берегу, стремясь переметить все, более или менее, значимые камни.
  Нина, прыснув, отошла в темноту.
  Вот так. И не нужен нам берег турецкий....
  
  ...Они отошли в предрассветном сумраке. Было прохладно ― с берега тянул легкий бриз.
  ―Ну, еще полчаса и хватит ― глуши мотор, экономь соляру, будем парус ставить.... А Жук-то прав был, тут парусов немного, один только, управляться легче, чем на яле, ― Андрей замер на полуслове, уставившись на горизонт.
  Если кто не видел, как море рождает солнце, то он и не жил вовсе. И участь его сродни той, что досталась червям.... Море, как бы, надувается, становясь на востоке бирюзовым, золотистая верхушка сияет и, в эту минуту, небо меняется местами с морем ― светлое искрящееся живое море вдруг выплескивает из себя первые солнечные лучи....
  Фелюка неспешно бежала на восток. Нина спала, укрывшись одеялом и привалившись боком к мирно дремлющему псу. Парни были заняты делом ― они распихивали в автомобильные камеры завернутые в бумагу сухофрукты и перетягивали их шнурами... так-то, оно надежней, не промокнет.
  ―Чего в магазин зря гонял? ― ворчал Васька, ― тут всего навалом.
  ―Ага, навалом, жди... это все презенты. Я, назло Жуку, того англичанина потряс, как мог ...а хули он стоит, весь, такой, на понтах... ну, все, по гарнизону объявляется утро. Всем подъём!
   В замечательной книге "Морской волк" Джек Лондон, описывая путешествие на шлюпке Хэмфри Ван-Вейдена и Мод Брустер, лишь вскользь упомянул, что носило их по волнам не один день. О прочих подробностях он, будучи человеком воспитанным, умолчал.
  Парни стояли на носу и повышали уровень Черного моря. Нина мялась, пытаясь придумать ― как бы ей решить тот же вопрос. В голову, как назло, ничего умного не приходило. Васька с Андреем, наблюдая за ней, с трудом сдерживали смех.
  ―Чего скалитесь, дураки? ― не выдержала она, увидев их гримасы.
  ―А-а, ― заржали они, не выдержав, ― что начались для тебя трудности? Ладно, не звери мы. Переползай на бак, сейчас туда тент натянем.
  Когда самые насущные проблемы были решены, они уселись завтракать. Голод удовлетворяли пополам с любопытством ― такие яркие экзотические банки можно было изредка встретить только на барахолке. Посмотрев поближе на одну из них, Нина вполне заметно поперхнулась.
  ―Ты это Жуку купил, что ли?
  ―Что? ― не понял Васька.
  ―Ну, вот это, ― она сунула ему прямо под нос яркую банку, ― тут "dog" написано. Это для собак!
  ―Да ладно! ― возмутился тот, ― Блин, точно! "Hot dogs". Она, сука, чего мне подсунула?!
  ―Да это просто название такое, ― хмыкнул Андрей, ― "горячие собачки". Это для людей. Но Жуку тоже можно.
  Пёс, как бы, подтверждая сказанное, мигом сглотнул брошенную сосиску и душевно посмотрел, ожидая ещё.
  ―А почему их так называют? ― уже успокаиваясь, поинтересовалась Нина.
  ―А хрен его знает, ― пожал плечами Андрей, ― наверное, чтобы Жучику приятно было. Всё, поели? Теперь делом займёмся.
  ―Каким?
  ―Держи, ― вместо ответа Васька протянул Нине несколько маленьких разноцветных пакетиков.
  ―Это что?! ― оторопела она.
  ―Дык, это, мадам, называется "гондоны" ...они нужны... ну....
  ―Ух, ― фыркнула Нина, ― да, знаю я, зачем они нужны... только мне-то зачем?
  ―Как зачем? ― парни давились смехом, ― ты как за проезд будешь расплачиваться? Одна с тремя мужиками, да на яхте....
  ―Да ну вас...
  ―Ты бери, бери. И далеко не прячь.
  ―Да, не надо мне... и так все про них знаю.
  ―Всё? ― от души веселились курсанты, ― А давай пари: скажешь ― для чего, получишь конфетку, не скажешь ― ничего не получишь.
  ―Ой, да ладно, ― Нина уже откровенно начала злиться, ― одно у них назначение... съели?!
  ―Хорошо, зачет, ― Андрюха нахально ухмылялся, ― осталось назвать последние двадцать четыре способа использования. Хотя, мы насчитывали до тридцати двух, но тут уж не до изысков.
  ―Так что, вот, ― подытожил Василий, ― значитца, остаешься без всего ― без обеда, ужина и сна....
  ―По такому поводу, Вась, накрывай поляну, ― видя, что Нина уже "закипает", распорядился Андрей, ― плов разогревай, ну и, по такому поводу, доставай пузырёк.
  ―Вам лишь бы выпить, ― фыркнула она, ещё не остыв после их шуточек.
  В ответ раздался дружный смех. Жук, чутко реагируя на настроение людей, весело взвизгнул.
  ―И ты выпьешь, а куда ты денешься? ― хмыкнул Андрюха, ― это для того, чтоб... не к столу... ну, чтоб какалось легче. В море, ведь, все не как у людей.
  ―А про тридцать два способа расскажете?
  ―Ну, не все, конечно, ― Васька уставился в небо, ― но часть расскажем.
  ―Ну, а мне-то они зачем?!
  Парни с усмешкой переглянулись.
  ―За борт выпадешь, не дай Бог, ― серьёзно сказал Андрей, ― достанешь, надуешь и под майку засунешь. Там литр, а то и полтора, воздуха ― значит, уже не утонешь. В носок вставляешь ― можно литр воды набрать... да много чего еще ....
  Андрей достал из кармана спички и упаковал в этот "контейнер".
  ―Вот так, ― усмехнулся он, ― умеючи можно и корову пополам разделить ― перед варить, а зад доить.
  Доели плов, выпили одну из трех бутылок сладковатого душистого вина.
  ―А долго нам до Севастополя... идти?
  Нина с тревогой ждала ответа.
  ―Да, ну! ― махнул рукой Андрей, ― День, максимум ― два.
  
  ...Почти через неделю плавания Нина похудела, похорошела, обветрилась и закалилась. Теперь на постоянные пикировки пацанов она смотрела, как мать на резвящихся щенков ― да пусть, лишь бы не курили.... А они и так не курили. И прописанная Андреем диета всем пошла, как бы, на пользу. И если, за всё время плаванья, Нина только стала стройней, отчего стала выглядеть заметно сексуальней, то и без того худые парни стали прогонисты и сухи, как выдержанные дубовые доски. Привыкший к голоду Жук маялся качкой... первую неделю его мутило и выворачивало, но потом с едой стало хуже и "травить" он перестал. В итоге на судне стало чище, да и запах стал гораздо кошернее.... Жучик забирался под настил и спал в трюме ― самом прохладном месте.
  ―Андрей, когда придем?
  ―Ну, еще день, максимум ― два....
  ―А-га-га... А-ха-ха-ха...
  С этой фразы они начинали и этим заканчивали свой день... и она уже стала дежурной остротой.
  Поначалу все казалось намного проще ― четырёх-пяти-дневный переход и ― здравствуй, Родина! Родина выходит встречать героев с распростертыми объятиями и сразу начинает поить свежевыжатым березовым соком... с мякотью. Отказываться не принято ― смертельная обида... и кровная месть.... Хотя, одно другого не отменяет.
  ―Дервиш, чего-то не так, как бы... пять дней уже морячим, пора бы и приехать.
  Васька, усталый и оборванный, с ободранными ладонями, обгорелым и обветренным лицом, после ночной смены был зол, голоден и оттого немногословен.
  ―Дык, сносит нас, Вась... я тут прадедовскими методами привязку к месту сделал ― прикольно получилось... выходит ― взад едем ... ну, щщаз-з я стратегию поменяю.
  ...?!!!
  Оба уставились на него ошалело.
  ―Пойдем как молния!
  ―Что, так быстро? ― встряла в разговор Нина.
  ―Нет, так же зигизюгой...
  
  ...Это случалось не раз и не два на всех флотах, во всех морях и во все времена. Когда усталая психика выпрыгивает из измученного работой, постоянным недосыпом и однообразным пейзажем организма... и тогда матросы хватаются за ножи, молодые желторотые первогодки напрямую посылают просоленных адмиралов... бунт, погром и безобразие.... И выход тут есть только один ― занять команду делом, идеей, мечтой, целью... но и она, рано или поздно, наскучит... И тогда бойся, капитан....
  На семнадцатый день перехода... наверное, все устали запредельно и проскочившая искра вызвала не пожар, а взрыв.
  ―Васька, не видишь, что ли, шкаторина полощется?!
  ―Ну, так, сам и поправь... командир, твою мать... первый после Бога....
  ―Чё?!
  Уже устал дергаться и визжать ничего не понимающий и оттого еще более злой Жук. Страх и непонимание в глазах ошалевшей Нины сменились любопытством и интересом. Судорожно стискивая рукоять дедовского Нагана, она, забыв обо всём, смотрела во все глаза на действо, которое творилось перед ней на маленькой палубе фелюки. Это был балет. Нет, не классическая постановка, а нервный, вздрюченный сюрреализм.
  Парни двигались по тесной палубе, не спуская глаз друг с друга. Это завораживало ― движения были ртутно-переливающиеся, плавные и быстрые, подчас просто неуловимые глазом. И становилось поистине страшно... мокрые спины, блестящие от пота лица... матовый, размазывающийся в воздухе, блеск клинков.
  Многие, конечно, слышали про ножевой бой. Некоторые даже видели в кино, но мало кому доводилось это видеть в реальности. Бой длился бесконечно долго... утомительные, изнуряющие пятнадцать минут. И вот, когда клинки уже, не фиксируясь глазом, виделись, как кривые туманные полосы, прозвучало: "Стоп!" Ножи воткнулись в палубу, а тела рыбками ушли за борт.
  Нина рванула фал, рей развернуло и парус захлопал по ветру. Парни единым рывком выпрыгнули на палубу.
  ―Ну, ты как?
  ―Да, нормально, ― Васька потряс мокрой головой, ― вроде, отпустило....
  ―Ага, ― Андрюха довольно улыбался, ― счёт "восемнадцать ― семь", с тебя пиво.
  ―Ну уж, ну уж, так-то наглеть зачем? "Восемнадцать ― восемь", а то и все десять....
  ―Ага, конечно....
  ―Когда придем?
  ―Ну-у..., ― он привычно задрал глаза в небо, ― день, максимум два....
  ―А-ах-ха-ха-ха....
  Андрей, откинув со лба мокрые волосы, внимательно посмотрел на женщину.
  ―Нинуль, а поведай-ка нам ― что за хрень вы там у себя в институте придумали? А то попали, как страховой агент в понятые ― всё видим, но ни хрена не понимаем.
  ―Так, Сашка же все рассказал...
  ―Ага, рассказал а ты заново... ну, свою точку зрения она ж как я понимаю есть. Так сказать под другим углом. Мы не совсем дураки, конечно, но согласись ― штука там посложнее атомного реактора.
  ―Ну, попробую, а с чего начать.?
  ―Лучше с начала, ― оскалил зубы Васька, ― всё равно же делать пока нечего. Меня лично больше всего интересует ― что за хрень на том "америкосе" с нами приключилась... ну, и обоснуй, как сумеешь. Интересно же.
  ―Про эффект зеркал Козырева вы, по идее, должны знать.
  ―Ну, ― Андрюха покрутил в воздухе пальцами, ― так, в общих чертах. Как мне помнится, это зеркальные спиралевидные плоскости, которые, отражают физическое время и могут, как линзы, фокусировать разные виды излучений, в том числе и исходящее от биологических объектов. Обычная конструкция зеркал такова: свернутый по часовой стрелке в полтора оборота гибкий зеркальный лист из полированного алюминия, внутрь суют испытуемого. Так?
  ―В общих чертах, ― покрутила Нина пальцами, передразнивая Горина, ― я сама долго пыталась понять ― что же такое есть зеркала Козырева? И, скажу честно, не слишком-то я во всё это верила. Тем более, что его опыты повторить как-то не получалось.
  Мне просто повезло ― приехал он к нам семинар проводить. И тут я в него вцепилась мёртвой хваткой. И уж, кажется, обо всем мы с Николаем Александровичем говорили, но он никогда не рассказывал об изобретенных им зеркалах... Что же это? А вот недавно узнаю, что Сашка в своей работе использовал какие-то загадочные "лучи Козырева. И слышится мне мягкий, тихий смех Николая Александровича и его голос: "Они, ведь, моих работ не читали... Ведь речь не о лучах - речь о явлении, протекающем одновременно во всей Вселенной... Кто бы им это растолковал...".
  У Козырева действительно есть ряд гипотез, которые были вольно использованы при обосновании эффекта рассматриваемых устройств. В частности, его публикации упоминают некоторые эксперименты с зеркалами. К примеру, он писал, что "зеркала с алюминиевым покрытием оказались способными отражать и фокусировать "потоки времени". При зеркальном отображении ход времени, как псевдоскаляр, меняет свой знак. При этом опыты показали, что отражаться зеркалом может только действие излучающих время процессов...".
  ―Погоди-погоди, ― Андрей поднял руку, останавливая увлёкшуюся женщину, ― ты мне вот что...
  ―Стойте, ― хрипло сказал Васька, ― смотрите. Накаркал ты, Дервиш.
  На горизонте в тусклом зелёном сиянии двигался к ним до тошноты знакомый авианосец.
  
  _____________________________________________________________________________
  1Пепелац ― фантастический летательный аппарат из фильма г. Данелия "Кин-дза-дза".
  
  
  

Глава 14. Довесок к кошмару

  
   Дважды не входят в бурлящие воды реки
   (так же, как дважды не всходят геройски на плаху).
   Крепко отжав репутацию, словно рубаху,
   Капли стряхнут с коченеющей мокрой руки...
   Инга Чех "Дважды не входят..."
  
   ...Рекс длинно, с хрустом, зевнул. Не зря мореманы вахту в смутные предутренние часы "собакой" окрестили. Впрочем, ему не привыкать. Они эти предутренние часы называли "час волка". Там это, как-то, уместнее звучало. Впрочем, у этих водоплавающих всё, не как у людей.
  Но, в общем-то, неплохие мужики. И натасканы, конечно, будьте-нате. Не простые матрозёры ― это сто пудов. Они просидели в кабинете куратора всю ночь. От кофе уже першило в горле. Коля, пока "беседовали", заставил Сашку рассказать о них ещё раз двести.
  ―Говоришь, у Васьки этого, когда садился в "Ирокез", три "Беретты" при себе было? Не ошибся? Ладно, ладно..., ― поднял он перед собой обе ладони, ― верю. Я твой послужной список наизусть помню. Просто, сам понимаешь....
  ―Да, понимаю, ― досадливо поморщился Рекс, ― но они в самом деле такие. Даже если ты меня ещё сто раз спросишь, я тебе то же самое скажу. Мне-то сразу видно, привычка. Не простые это матросики.
  ―Как определил? Нет, всё понимаю, просто мне твой ход мыслей интересен.
  ―Если зверь пахнет, как собака, выглядит, как собака и лает, как собака, то это собака и есть.
  ―Ну, да, ну, да...
  Коля, встав, прошёлся по кабинету.
  ―И, всё-таки, кто такие?
  ―Да непонятно... вроде, как, курсанты... но по ухватке больно уж крученые ― то простые как валенки, то как замутят.... Может? на нерве... или просто "духовитые". В общем, хрен его знает....
  ―Вот именно, что хрен его знает..., ― Коля ожесточённо потёр подбородок, ― может, просто духовитые... но, как стало известно, на том америкосе по хозчасти прошел расход 9 флагов.
  ―И?..
  ―И, стало быть, вероятного противника стало на девять единиц меньше.
  ―Сурово, ― восхитился Рекс, ― моих там, точно, нет, я чисто уходил. Даже странно как-то... не просто тихо, а даже складно как-то... ну, как по писанному. Ну, если б хоть вербанули нас....
  "Вот ляпнул, так ляпнул" ― мелькнула мысль.
  ―Хоть в то, что нас не вербанули, веришь? Или шевелятся мыслишки? В таком случае все бессмысленно и бесполезно.
  ―Саша, ты не гоношись... и успокойся. Я лично верю. И не потому, что ты такой гладкий и ученый, нет. А совсем по другой причине, но об этом позже. Ты только не забывай, что в политуправлении, да и в контрразведке многие... нет, не то, чтоб скажут, а и докажут. Да и ты под их бредом подпишешься и светлую свою голову будешь пеплом посыпать и даже сам в это поверишь... или сомнения есть?
  ―Вот, уж, чего нет... верю, конечно. Но для взаимной любви нужно хоть маленькое, но обоюдное доверие. Контрразведка, говоришь? ― Сашка весело оскалился, только глаза оставались холодными.
  ―О деле говорить бум или как? ― видно было, что Колю вся эта лирика "веришь ― не веришь" волновала, как прошлогодний снег.
  ―А в вашей конторе подписку чем дают? Или по старинке, кровью?
  ―В нашей конторе всё по-старому, Саша, все по-старому. Двадцатый век на дворе... хотя за каждую буковку чернилами иногда литрами кровушки рассчитаться можно.... Да ты так-то уж не напрягайся, не своей же, ― он издал короткий смешок, ― и помни ― везет так не всем и не всегда.
  Он вытащил из ящика стола отпечатанный на машинке текст, так, на полстраницы, не больше.
  ―А если нет?
  ―Сань, дуру-то не гони... ох, доведешь ты меня до цугундера! Да хрен с тобой, спрашивай, чего хотел... но и у меня условие ― один вопрос!
  Сашка задумался: "Давненько я душу не продавал...".
  ―Так вот, вопрос ― почему поверил? Только честно! Если пойму, что играешься, ни хрена у нас не срастется... так как?
  Николай откинул голову назад и захохотал. Он смеялся заливисто и искренне, до слез, до колик.
  ―Ой, ну повеселил ты меня..., ― наконец, сказал он, стирая ладонью слёзы, ― поверил на слово.... Ну, не могу... ты, только, больше такого никому ни говори, в "дурку" загремишь ― сто процентов, как параноик. И это уже не шутка.
  ―Это не ответ.
  ―Ну, на тебе ответ: я тебе ни на грош не верю. Съел?
  ―Честно говоря, не понял, ― Рекс смотрел серьёзно.
  Коля возвёл очи горе.
  ―Ох! Ну, просчитал я тебя. И их я просчитал. И не сходится у меня сальдо с бульдо... задачка с ответом тупо не сходится. Ну, даже если бы ты готовился к переходу туда, ну, допустим... Так не успеть им тебя за двое суток вытрясти и вербануть! И это, заметь, при полном твоем желании и, как говорится "непротивлении сторон"... вот! Потом еще научить, задачу поставить, а эту задачу еще придумать надо... дальше ход моих мыслей ясен? Тебе на изложение самой сути своей заумности сколько времени нужно?
  ―Ну, если кратко и без чертежей... дней десять... ну, неделя....
  ―Во-о-о-от! Теперь въезжаешь?
  ―Да, и эти олухи царя морского... ну, на хрена они тут? К тебе эксперта нужно приставлять и бабу посмазливей контроль за телом в нашей работе фактор не последний... вот так-то брат... (он пальцем подвинул к Сашке лист) не помни и пиши аккуратно.
  ―Стоп! ― Рекс хлопнул ладонью по столу, ― А что ты мне про два месяца задвигал, когда я вышел?
  ―Всё, забудь, проехали. По своим каналам проверили, всё подтвердилось. И не задавай глупых вопросов, ясно?
  ―Да ясно, ― пожал плечами Рекс.
  Взяв лист, он по диагонали пробежал сухой текст.... Лоб покрыла испарина, он мотнул головой и еще раз медленно прошёлся по строчкам.
  
   "Особой важности"
   Генеральному секретарю ЦК КПСС
   Юрию Владимировичу Андропову
   От начальника 6 управления ГРУ ГШ МО СССР
   генерал-лейтенанта ...
  
   ИНФОРМАЦИЯ
  
  В рамках курируемого Вами эксперимента мною, в целях оперативной необходимости, зачислен в штат мл. лейтенант КГБ Манохин А. И. для выполнения особо важного задания. Соответствующие полномочия даны.
  Дата... подпись...
  
  и на уголочке ― резолюция спецчернилами "Ю.В.Андропов".
  "С приказом ознакомлен"... мл. лейтенант Манохин А.И.
  
  ―А ты как думал? ― подмигнул Коля, ― я тебя что, на помойке нашел? А своего, штатного сотрудника, тебя из любого дерьма вытащим... теперь о деле: Я, тут, вот что думаю: как бы эти гости из будущего на самом деле таковыми не оказались... время ― штука непонятная.
  ―Засланцы из прошлого?! Сам-то понял, что сказал?
  ―Не исключено, знаешь ли. Я тут Ивана Эрастовича немного вопросами подоставал.
  Сашка хмыкнул.
  ―И что теперь?
  ―А вот что, Саша. Выдергивать их всех надо. Только ласково, на мягких лапках. Тут никакого пируэта допустить нельзя.
  ―Это ещё почему?
  ―А нельзя, понимаешь ли, с будущим шутить... с тем, которое еще не произошло... ну, это ты лучше моего понимать должен.
  Сашка вопросительно уставился на Николая. Не в характере последнего было попросту "титьки мять", это-то он уже успел уяснить. Тут что-то другое, голову на отсечение. Но этого пытать бесполезно, до последнего будет голову морочить.
  ― Я и сам понимаю, что бред, но другого нету, ― ответил тот на немой вопрос, ― так, что, имей это в виду на всякий случай. Другого ничего предложить не могу. Если не выйдет, попробуй, хотя бы, пробить ― как они в тему попали и нужны ли они нам дальше? Ну, и присмотрись ― на что сгодиться могут.
  ―Ладно, ― неохотно согласился Сашка.
  Всё он понимал. И при слове "бдительность" давно уже не кривился иронически, ибо повидал уже кое-что. Насмехаться над этим... такую роскошь могут позволить себе люди, далёкие равно от секретов и от тех методов, которыми их добывают.
  Рекс и сам, отчаянно зевая, продолжал ломать голову ― прав ли куратор в своих опасениях или просто "дует на воду"? Доводов, увы, хватало, как "про", так и "контра".
  Были, определённо, не рады их присутствию, воспринимая их, как обузу ― это, однозначно, "против". Но могло быть и игрой.
  Не особенно интересовались механизмом их появления ― "против".
  Несмотря на недовольство, не бросили Нину ― тут, с одной стороны, как бы, "за". С другой ― всё-таки наши мужики, советские, своего в опасности бросать не приучены, не на задании, когда и своя-то головушка ― полушка.
  В общем, действительно, самый правильный вывод ― хрен его знает.
  
  ...Накаркал, блин! Сам дурак.
  Черное море, на траверзе Одесса, и вдруг этот, мать его, "Летучий Голландец". Вокруг корабля колыхался знакомая серо-зелёная дымка.
  Тук, тук, тук...
  Андрей держал нож за клинок и монотонно колотил деревянной рукояткой о металлическую утку....
  Тук, тук, тук...
  Наконец, в руках осталась только полоска стали.
  Вжик, вжик, вжик...
  Он поправил лезвие и проверил на пальцем заточку ― ну, вроде, как надо....
  Потом обмотал голень бинтами и плотно прибинтовал нож к ноге. Вроде, пойдет. А, не себе, бурятам... .
  ―Ну?
  Вопрос повис в воздухе.
  ―Что "ну"?!
  ―Пойдем?
  Он мотнул головой в сторону мертвого корабля, вокруг него даже не было волн. Так легкая рябь, не более.
  Нина с Васькой глядели на Андрея и в их глазах отчётливо читалось: "А оно нам надо?!"
  ―Андрюш, страшно....
  ―Дервиш, я пас, не тянет. Сегодня чайку видел ― нам до берега полдня ходу. Может, не стоит на жопу приключений искать?
  ―Нет, ребятки, думаю, надо сходить. Он же не зря тут объявился..... И качка задолбала и пить охота.... Подойдем, посмотрим, там и определимся....
  Серая стена борта уже тихо, работа механизмов почти не слышна, нависала над фелюкой. Корабль, как бы, притих. Замер, словно подстерегал.
   ―Иду один. Василь на подстраховке. Вглубь не заходишь. Если через пятнадцать минут не выйду, уходите. Вопросы?
  Нина помотала головой.
  ―Пойдем все...
  ―Обоснуй.
  ―Ребята, ― она обречённо вздохнула, ― мы что-то не так в прошлый раз сделали. Нам всем идти придется. Даже Жуку... ну, долго объяснять.. Выбора нет, мы пространственно-временной континуум изменили. Ну, типа настройку сбили... Господи, ну, как мне вам, дубинноголовым, объяснить.... Этот хронопортал ― замкнутый! Если сейчас не изменим, будем всю жизнь болтаться между Стамбулом и Одессой! Короче, так ― всем внутрь, дальше ― по обстановке.
  ―Есть, мэм!
  "Опаньки! ― изумилась про себя Нина, ― как с вами все просто ....учтем на будущее".
  Пришвартовались к корме
  ―Жука берем? ― Васька деловито вязал мусинги .
  ―А тут, как говорится, без вариантов, ― пожала плечами женщина.
  Они по-быстрому соорудили мешок из рубахи и куска сетки и закрепили на спине у Андрея.
  ―Дервиш, может, я потащу?
  ―Да ладно, нормально, я сам.
  ―Тебе наверх, поаккуратней там...
  Нина задрала голову.
  ―И как мы туда попадем?
  ―Ха, делов-то...
  Ну, да, стена всего-то метров десять и гладкая как жопа....
  ...Захват судна, высадка с моря. Почему даже в самых крутых америкосовских боевиках никогда не показывают, как боевой пловец забирается на борт? А причина ― проще некуда. Оттого, что даже каскадеры не могут этого сделать.... Ох, и не просто забраться, не имея точки опоры, на проходящий мимо "КамАЗ", а надо.... Они умели. В "Голландии", как раз, этому и учат. Помимо всего прочего. Шкентель с мусингами связали минут за пять и Васька лихо раскрутив выброску забросил ее на борт груз крутанувшись намотался на металлический леер, Василии потянул.
  ―Вроде, нормалёк. Ну, я пошел.
  ―Давай.
  Василий, как обезьяна, взлетел наверх, ловко перебирая босыми ногами по борту. Высунул один глаз, прислушался, принюхался и одним движением перетек на палубу. Это только в кино лихо выпрыгивают, как черти из табакерки, профи приходят и уходят незаметно.... Глаз человеческий уж так устроен, что реагирует на резкое движение. А, поэтому плавно и не броско.... И тихо, тихо...
  Осмотревшись, дважды дернул конец ― пошло движение. Нину выбрали. Уж лучше бы не помогала! Она, пыхтя, опустилась на палубу.
  ―Не мешай, Андрюху выбираем.
  Всего-то и делов... времени на все про все ушло пять минут. Халява... По боевому взлетели бы секунд за пятнадцать. Так что, на "троечку"...
  ―На "троечку", ― прошептал Андрюха и перекатился в сторону. Ужом скользнул вдоль борта. Жук, припав на брюхо, полуполз первым, превратившись в слух и нюх. Он прикрыл глаза вбирая в себя ненавистный тревожный металлический дух....
  Короткими перебежками прошмыгнули до надстройки, почти без шума открыли кремальеру наружной двери. Затем вперед, направо и вниз. Вот он, ангар....
  ―Здесь расходимся, ― деловито сказала Нина, ― каждый по своему сценарию... исправляем и назад. Только, пожалуйста, без самодеятельности, мальчики.
   ―Так не вопрос, ― пожал плечами Горин, ― ты конкретно скажи: что? Что надо сделать?!
  ―А кто бы знал? ― усмехнулась она, ― вон, учитесь у профи, он вопросов не задает.
  Жук уже тянулся куда-то по коридору... Андрей поднял руку с его спины и пес рванул целенаправленно и решительно. Мелькнул пушистый хвостом и он исчез в лабиринтах переходов....
  
  
  

Глава 15. Тени особого назначения

  
  ...А у разведчика судьба порой,
  Коротка, как рукопашный бой...
   Из старой песни
  
  ...Нина стояла, прижавшись к стене. Заветный Наган был зажат в руке. До каюты, куда её поместили в прошлый раз, было рукой подать. Она даже видела со своего места часть светло-коричневой пластиковой двери. Но, как назло, стоило ей двинуться с места, как раздавались чьи-то шаги. Наконец, шаги смолкли. Прислушавшись до звона в ушах, она тихонько двинулась вперёд. На сей раз ей никто не помешал.
  Только, когда Нина уже прикрывала за собой дверь, снова в коридор вынесло очередного "прохожего". Но она поборола искушение и дверь прикрыла тихонько, словно боялась разбудить спящего. В каюте никого не было. Подушка стояла углом вверх, как тогда. Помнится, она, едва вошла, смяла её так, как её было привычно. Значит, я сюда пока не заходила.
  Откуда такая уверенность, что это всё происходит до, а не после, она сама себе объяснить не смогла бы. Но это было так же непреложно, как то, что солнце встаёт на востоке. Постояв пару секунд над кроватью, она сунула руку под подушку. Нагана там, конечно, не было.
  "Ну, откуда ж ему там взяться, ― усмехнулась она собственной наивности, ― он, ведь, у меня. И его надо, обязательно, вернуть на место".
  Нина сунула Наган под подушку и тихо выскользнула из каюты. На душе было светло и спокойно, даже проклятый серо-зелёный туман перестал раздражать ― она всё сделала правильно.
  
  ...Васька быстро нашёл кабинет, в котором его допрашивал "контрик". Постояв секунду перед дверью, он повернул ручку и вошёл. У окна стоял знакомый до боли коммандер Мэйсон, а перед ним, спиной к двери, сидел... он сам, надо полагать.
  Судя по торжествующему лицу контрразведчика, Васька застал самое интересное. Тот факт, что ни тот, ни другой на его появление никак не отреагировали, его почему-то совсем не удивил.
  "Не видят, и слава Богу. Что я, стихи сюда читать пришёл, что ли?"
  Неспешно подойдя, он встал за своей спиной.
  ―Если ты молчишь, значит, тебе нечего сказать, ― Мэйсон, подойдя к его альтер-эго, наклонился, опершись на стол.
  "Поговорили ― и хватит", ― подумал Васька и, взяв со стола угловатую хрустальную пепельницу, тихонько вложил её в руку... себе самому. Пол под ногами вполне ощутимо дрогнул.
  ―Какого хрена ждёшь? ― шепнул он в ухо своему альтер-эго.
  И, с удовлетворением, увидел, как пепельница врезалась в висок "контрика".
  
  ...Андрей свернул в коридор, который, он точно помнил, вёл вниз.
  "Хороший парень Андрюха. И мне лично он глубоко симпатичен. Значит, надо его подстраховать, как учили. А тебе?"
  Жучик, подняв умные глаза, чуть слышно фыркнул.
  "Ну, конечно, кто бы спорил!"
  До слуха, вдруг, донёсся легкий шелест душевой струи. Он тихонько, придерживая, в упор, одной рукой, другой на миллиметр, не больше, отжал дверь. Так, датчиков нет, растяжек нет... пусто. И заманчиво шелестит работающий душ... До зубовного скрипа захотелось встать под бьющие горячие струйки.
  А, собственно, почему бы, и нет? Провонял он так, что, на нюх от пса не отличить. Вот, он, русский дух! Но, пора, однако, от него избавляться. Благо, представился шанс...
  ―А ты здесь подожди, понял?
  Жук вздохнул и улёгся у дверей.
  Андрей быстро стянул остатки одежды и, с огромным удовольствием, юркнул под душ. Ох, хорошо-то как! Провел рукой по волосам, сгоняя струи теплой воды. Лепота! Механически протянул руку за полотенцем. Мягкое, теплое. А было оно тут раньше-то? Вот, блин, старею, не помню... Он вышел из-под душа. Хорошего помаленьку, мы сюда не расслабляться пришли.
  А, вот, и роба, в стопочке, новая и чистая, кстати... Кстати... Он потуже подкрутил пояс штанов, поддергивая штанины, чтоб не мешали ногами махать, натянул свежую майку. И тут из коридора донёсся злобный рык Жука.
  Чёрт, вот так всегда! ОН бесшумно скользнул к двери, взялся за ручку и начал плавно, по миллиметру, отжимать её. Вылетать быком ― себе дороже. И вдруг дверь с силой рванули на себя и, в открывшийся проём два длинных шнура метнулись к груди. В глазах полыхнуло короткое замыкание, тело скрутила судорога, дыхание прервалось, затрещали рывком напрягшиеся мышцы спины. Пинок в живот ― коротко, жестко. На сведенных за спиной руках защелкнулись браслеты наручников...
  ―Вот, так-то вернее. Шустрые вы ребятишки, с вами лучше не расслабляться.
  Еще один удар в ребра.
  "Ну, погоди, черномазый... Где же я тебя видел?"
  Сквозь багровый туман услужливо проявилось изображение. А-а, стоял рядом, когда я латиноса "рихтовал". Второй рывком приподнял его за шиворот.
  ―Ты, сука, ты еще пожалеешь, что на свет родился. Мы тоже умеем ломать людей....
  Андрей хотел его послать, но из горла вырвался только хрип.
  "Где Жук?" ― мелькнуло в голове и он потерял сознание.
  
   ...Когда в коридоре неожиданно появились трое, Жук, не медля ни минуты, кинулся в атаку. За дверью был ЕГО Человек, значит, даром не получите. У того, кто сзади, палка с петлёй. Знаем, видывали.... Все трое отпрыгнули от него к разным стенкам.
  Жук шмыгнул между ними, разворачиваясь и стервенея на лету. Но тот оказался проворнее ― шею, неожиданно, захлестнул стальной тросик на длинной металлической трубе. Ловчая петля безжалостно стягивалась, не давая дышать. Длинная трубка не позволяла дотянуться... хотя бы, одним зубом... ну-у... хотя бы, до коленки...
  Парень деловито улыбнулся.
  ―Всё, парни, я своё дело сделал. Какой хороший пес. Шустрый и злой, совсем, как наши бычки. Ну, да, ничего. Пойдем, пойдем. Только, сначала...
  Фу! Противно и неудобно пасть стянула полоска ткани ― не раскрыть не укусить ни тяпнуть... эх, жизнь собачья....
  Жук глухо зарычал стянутой пастью и, упираясь всеми четырьмя лапами в пол, практически ехал на заднице за ловцом.
  И, в этот момент, распахнулась дверь и началась драка.
  Жук, забыв обо всём, рванулся, что было сил, но петля снова стиснула глотку так, что потемнело в глазах и подогнулись лапы. Солдат вспотел, волоча плотно сбитое тело и, сквозь стиснутые зубы, клял пса последними словами. Когда петля затягивалась, она, практически, перекрывала хрипящему псу дыхание и приходилось её ослаблять. Но, приказ был ― доставить собаку живой во что бы то ни стало.
  
  ...Андрей слышал, как сквозь слой ваты, беглую скороговорку капрала и его напарника. Но, уже ничего не понимал, в ушах гремело.
  "Да пошли вы в жопу, я вырубаюсь и делайте, что сможете! Уроды!"
  ―Притворяется, сволочь!
  Тяжёлый ботинок с размаху пнул лежачее расслабленное тело.
  ―Не врет, правда, в отключке..., ― было слышно, как он, с досады, сплюнул.
  ―Смит!
  ―Слушаю, господин капрал!
  ―Сполосни его. Приведи в чувство и тащи к Мэйсону. Только повнимательней с ним, опасный.
  ―Йес, сэр!
   Рядовой перестегнул браслеты из-за спины наперед, подхватил размякшее тело и вытащил в тамбур.
  Поток холодной воды в лицо.
  "Ну, уж хрен вам, я умер. Нах...! Мы это на РБЖ уже проходили. Плавали-знаем".
  Морпех удивлённо выругался. Ещё одно ведро ледяной воды ударилось о безжизненное тело, разлетаясь сверкающими брызгами.
  "Удивил! Подумаешь... что такое ледяной поток воды по всему телу и мурашки с кулак, мы знаем. Дрожь во всем теле и злость на неповоротливых товарищей -это мы уже проходили... а, значит, вот х.. вам, товарищ майор! Не дождетесь! Даже ресницы не дрогнут. Камо отдыхает... Сказано ― умер, и не ебже!"
  
  ...Привязанный на растяжки Жук встряхнулся, прижал уши, поднял голову и густо, по-волчьи, начиная с низов, завыл... Вой пронизывал весь огромный корабль, вызывая озноб и мурашки на человеческих спинах, сплетался с тугими пучками корабельных трасс, скользил по трубопроводам....Уровень резонанса раскачивал корабельные системы, они перебрасывали нагрузку пока не замкнулись на двух стальных чужеродных червоточинах в оплетках. Хлопком взбрыкнула дуга, вышибая тяжелые двери переборок, жар рванул во все стороны, пожирая, такой не горючий с виду, металл.
  
  ...Солдат прислушался. Странный звук, словно волчий вой, потом хлопок и, наконец, вой сирены. Буквально, на две-три секунды, он выпустил Андрея из виду. На долгие три секунды... а мог бы и выжить.... Рука метнулась под штанину, ослабленные намокшие бинты легко выпустили клинок.
  ―А, очнулся... ну, вставай, пошли.
  ―Ты иди, ― спокойно сказал Андрей, ― а у меня еще дела. И вообще... разозлили вам меня аж до невозможности.
  ―Ну-ну, ― ухмыльнулся морпех, наклоняясь, чтобы приподнять безжизненное тело. Рука метнулась так быстро, что он не успел ничего понять. Только с удивлением посмотрел на встающего с пола мертвеца. Затем тьма заволокла глаза.
  Андрей попридержал сползающее тело, вытянул из кобуры пистолет, привычно дослал патрон в патронник и прощупал карманы.
  "Мы люди бедные, нам сейчас все сгодится...".
  И он двинулся по коридору, держа "ушки на макушке". Хорошо, что Жук выл, не переставая. И Андрей шёл по этому пеленгу.
  "Пёс-то им зачем? Интересно девки пляшут... ага, что я говорил!".
  У двери, из-за которой орал Жук, застыл морпех. Велосипед изобретать не будем, мы уж, как-нибудь, по старинке. Стоя за углом, Андрей издал зубами звук: "Пух!"
  Часовые всего мира устроены одинаково. И этот ничего лучше не придумал, как подойти и сунуть башку за угол, чтобы поглядеть ― что это за "пух", салага.
  "Извини, парень, эти правила придумали не мы. И собачку нехрен обижать. Я не Гринпис, предупреждать не буду".
  Андрей оттащил безжизненное тело в сторону и тихо приоткрыт дверь, держа наготове нож. Спиной к дверям стоял ещё один "неусыпно бдящий". Секунда ― и он тоже перешёл в категорию "вечно спящих".
  "Ничего личного, парни, работа такая".
  Распутать Жука было минутным делом. Жук, с ненавистью глядя на лежащих, тихо зарычал. Шерсть на его загривке встала дыбом.
  ―Давай без фанатизма, ― шепнул ему Андрей, погладив по ушам.
  Они уже поднимались обратно, когда снизу послышался звук быстрых шагов. Андрей шагнул в сторону и скрылся за выступом стены. Пёс, не задавая вопросов, быстро шмыгнул за спину. Дробь каблуков по лестнице приблизилась и он, осторожно выглянув, увидел... себя самого. Вид какой-то заполошенный... но по сторонам зыркает исправно. Двойник прыгнул вниз, на лету поймавшись за поручни, и каблуки загрохотали вниз.
  Андрей постоял ещё секунду, припоминая, как спешил он тогда, сам ещё не понимая ― куда именно. Теперь-то знал, конечно. Он словно снова пережил тот момент, когда сверху, как с неба, рухнуло в руки мохнатое, тяжёлое, пахнущее горелой изоляцией тело овчарки. Пальцы словно ощутили его живое лохматое тепло. И, ведь, не цапнул же... а, с перепугу, вполне мог. Оторвал бы ухо, как пить дать. Жук тихонько взвизгнул, как бы не соглашаясь: "Что я тебе, болонка неразумная?"
  Андрюха ухмыльнулся и в два прыжка преодолел очередной пролёт. Ещё один... и ещё.... О! А, вот, и виновник торжества! Жук, задрав ногу, как раз, "метил" распределительный щиток. Его альтер-эго, прижавшись к ноге, молча таращился на себя самого. Треск, ослепительная вспышка! И, в ореоле зелёного пламени и дыма, пёс, словно театральный Мефистофель, провалился сквозь палубу. И события снова рванули вскачь, как пришпоренный ахалтекинец.
  Андрей, стоя в тёмном углу, с интересом наблюдал за бестолковыми метаниями экипажа, невольно испытывая "чувство глубокого удовлетворения". Что ни говори, а диверсия на борту "потенциального противника" ― это "зер гут". Хоть и не сам устроил, но, всё же, наш парень постарался. Он потрепал пса по загривку. Молодец, Жук, однозначно "зачёт"!
  Ну, однако, хватит торчать тут, как на танцульках в сельском клубе. Они тихонько шмыгнули за угол уверенно двинулись к "точке рандеву". Пора покидать это корыто, что-то они тут загостились. Тем более, для повторного визита.
  Как ни осторожничал Андрей, но, всё-таки, не уберёгся. Какой-то верзила, выскочив из бокового прохода, уставился на них, как баран на новые ворота.
  Отступать было некуда и Горин, не задумываясь, всадил ему кулак в подреберье. Здоровяк, охнув, согнулся. Обогнув его, как мебель, Андрей устремился дальше. Пёс не отставал ни на шаг. Но, как он ни спешил, Васька с Ниной оказались на месте раньше.
  ―Нормально? ― быстро спросил он и махнул рукой, не дожидаясь ответа, ― Всё, валим!
  Уже, когда они садились в фелюку, над головой гулко прострекотал "Ирокез". В общем, всё шло по плану.
  
  
  

Глава 16. Свежий ветер

  
   Свежий ветер перемен
  Разогнал печали.
  И по-новому в душе
  Струны зазвучали.
   "Свежий ветер перемен"
   Нина Панова
  
  ...Однако, как выяснилось, представление не закончилось. Едва они отгребли от авианосца на несколько кабельтовых, послышался рёв, свист и грохот. И, буквально, через секунду, на авианосце вспух огненный шар. А потом, хорошо видимое, даже, сквозь серо-зелёную мглу, заплясало по носовой надстройке весёлое яркое пламя. Несколькими секундами позже над поверхностью вода пронёсся заунывный вой сирены.
  -Ни ф-фиг-га себе! - Васька поскрёб, - Это наше, что ли?! Да ну, на фиг!
  -Хрен его знает, - Андрей был ошарашен не меньше его.
  Только много позже они узнали, что произошло на самом деле.
  А, случилось вот что. Капитан атомной подлодки Сомов был одержим мечтой торпедировать авианосец "Энтерпрайзис". Примерно так же, как римский полководец и государственный деятель Катон Старший, непримиримый враг Карфагена, заканчивал все свои речи в сенате (причём, вне зависимости от их тематики)фразой: "Кроме того, я думаю, что Карфаген должен быть разрушен".
  Так, вот, в один прекрасный день, Сомову докладывает вахтенный офицер: "Авианосец "Энтерпрайзис" на дистанции торпедного удара".
  -Прицел! - не задумываясь, командует Сомов.
  -Командир, ты что? - у вахтенного глаза полезли на лоб, - Это ж третья мировая!
  -Да я холостым, - успокоил товарища капитан, - хоть холостым этого гада... в рамках проведения учебных стрельб, так сказать.
  -Минёр, у тебя носовые торпедные аппараты пустые?
  Минёр доложил, что аппараты пустые.
  -Пли! - скомандовал Сомов.
  И два носовых торпедных аппарата, исполняя команду, выплюнули в сторону авианосца два больших воздушных "пузыря". Для жизни и здоровья этого гиганта, как вы догадываетесь, нисколько не опасные. Однако, подвсплыв "на перископ", Сомов не поверил глазам - "Энтерпрайзис" горел!
  Сердце капитана рухнуло куда-то в глубины организма.
  -Минёр! - заорал он в переговорник не своим голосом, - Минёр, твою мать в три дохлых каракатицы! Ты что, боевыми шарахнул?!
  -Никак нет, "пузырями"...
  Но факт оставался фактом - на авианосце горели носовые надстройке. Без сомнения, таких переживаний у Сомова не было ни до, ни после... А случилось следующее. Когда наша подлодка дала "залп" воздушными "пузырями", акустики авианосца, слушающие её, зафиксировали, как сработали торпедные аппараты. Естественная реакция - корабль, тут же, начал выполнять противоторпедный "зигзаг", и истребитель, заходящий на посадку, как шёл, так и вмазался в носовую надстройку. А Сомова, с тех пор, весь флот звал "убийца авианосцев".
  
  ...Когда на горизонте показался знаменитый Воронцовский маяк, парни устроили совещание.
  ―Ну, где приставать будем?
  ―А вам куда надо? ― поинтересовалась Нина.
  ―И ты туда же..., ― буркнул Васька, ― мало нам своих. Нас сейчас, и без тебя, долго и упорно спрашивать будут ― где шлялись?
  ―Я просто спросила, ― дёрнула она плечом, ― мне, лично, всё равно, я на нашем берегу откуда хочешь домой доберусь.
  ―Не рычи, ― Андрей положил руку на плечо другу, ― нам сейчас главное ― на берег выйти по-тихому. Сядем на поезд ― и не ищите нас на суше.
  ―Ага, ― подхватил Васька, ― мы на суше долго жить не можем. Тяга к морю, как известно, вызывается невыносимыми условиями жизни на суше.
  ―Да ну вас, ― она сердито тряхнула головой, ― вы, хоть когда-нибудь, серьёзными бываете?
  ―У нас нельзя быть серьёзным, ― без улыбки ответил Горин, ― свихнёшься моментально.
  ―Почему?
  ―Потому что то, что везде "дурдом", на флоте "традиция", ― Васька продолжал скалиться, но глаза у него были невесёлые.
  ―И награждают у нас тем, что не наказывают.
  ―Зачем же вы тогда служите? ― задала вопрос вконец озадаченная Нина.
  В ответ оба захохотали так, что чайки, летавшие "на бреющем", с возмущённым гвалтом резко шарахнулись ― кто куда. Нина недоумённо воззрилась на ржущих парней, потом махнула рукой и засмеялась сама.
  -А где вы меня высадите??
  -А, прямо здесь, - Васька топнул ногой по палубе, - ты как, плавать-то умеешь?
  -Умею, только, далековато, берег еле виден....
  -Ну, виден же, - примиряюще сказал Андрей, - ты уж потерпи. И за собаком, если что, приглядывай. Ты же понимаешь, что мы можем в любой момент исчезнуть. Встречаемся, где условились. Мы можем и не подойти, но должны увидеть, что с тобой все в порядке...
  -Да, поняла..
  Васька в три удара прорубил топором в днище приличную дыру и фелюка начала заполняться водой. Он виновато погладил планширь.
  -Прости... иначе никак...
  Самое необходимое прикрепили к жилетам.
  -Ну, что, идем...
  -Летс Гоу, - Андрей потрепал пса по загривку, - пошли, Жук, не любишь ты этого, я помню... ну, так надо....
  
  Выйдя из воды на пляже, они беспрепятственно прошли между отдыхающими и двинулись вглубь берега. Они натянули мокрую одежду и стали ждать. Нина с Жучиком появились, даже, быстрее, чем они ожидали. Вот и хорошо, теперь можно уходить.
  Метров через пятьсот начался какой-то парк. Народу было что-то многовато. Со всех сторон слышались жаркие споры, то и дело слышалось слово "Черноморец", фамилии нападающих, вратарей и защитников. Для них всё это было сущей китайской грамотой. Впрочем, одно стало ясно ― стадион где-то недалеко, а про одесских болельщиков по всему Союзу легенды ходят.
  Остановку они нашли быстро ― просто вышли на звуки трамвая.
  ―Куда нам? ― тихо спросила Нина.
  ―Сначала на Привоз, ― пожал плечами Васька, ― от долларов побыстрее избавиться надо.
  ―Скажите, пожалуйста, ― обратилась женщина к проходящему деду, ― как до Привоза доехать?
  ―А что вы имеете продать? ― поправив очки, в ответ поинтересовался тот.
  ―Мы..., ― растерялась Нина.
  ―Нам крючки для удочки купить, ― быстро ответил Андрей.
  ―Молодой человек, ― укоризненно покачал головой дед, ― вы таки-правы, что хотите купить эти крючки. Те, что вы пытаетесь запустить мне под жабры, в самом деле, никуда не годятся. Они годятся только для совсем зелёного фраера, а дядя Ося на своём веку видел такое, что во всей Одессе только Дюк не здоровается с ним первым. Не хотите говорить ― не надо. Садитесь на третий трамвай и продавайте ваше барахло армянам.
  ―Спасибо, ― поблагодарила его женщина.
  Буркнув в ответ что-то невразумительное, дед зашаркал дальше.
  ―Всё это хорошо, ― вдруг сказал Васька, ― мы таки-богатые люди, как говорят здесь. Но трёх копеек на трамвай у нас нету.
  ―Да не вопрос, ― Андрей думал не больше секунды, ― у нас в сумках куча всякого барахла. Сейчас толкнём чего-нибудь по дешёвке. Рекс внезапно вырос за спиной, словно сидел там, пригнувшись. Реакция парней была одинаковой ― под рёбра ему упёрлись два клинка. Нина тихо ахнула.
  ―Ничего себе, гостеприимство, ― хмыкнул Сашка, замерев, как изваяние, ― ножи, может, уберёте? Пароль я знаю.
  ―Ну, скажи пароль, ― убирая складень в карман, разрешил Андрей.
  ―Пароль, ― не моргнув глазом, ответил тот.
  ―Ладно, не будем его тогда убивать, ― милостиво согласился Васька, следуя примеру друга, ― может, пригодится. Ты откуда взялся, такой красивый? Нет, смотри, Андрюха, неплохо живёт ВДВ ― прикид, все дела.
  Сашка, действительно, рядом с курсантами в видавшей виды одёжке, выглядел чуть ли не щёголем ― джинсы, рубашка с короткими рукавами на "кнопках", на лбу ― импортные солнцезащитные очки.
  ―Вам привет с Родины. Просили узнать ― где продаётся славянский шкаф. А короче ― посоветовали быстро написать объяснения. Или, в идеале ― явку с повинной.
  ―Ты чего несёшь? ― вспыхнула Нина, ― Какую ещё явку?!
  ―Ну, ― Рекс был ― сама невозмутимость, ― это меня Коля просил передать.
  ―А ты что скажешь? ― спокойно спросил Андрей.
  ―А я что? ― простецки развёл руками Сашка, ― Я простой младший научный сотрудник, властных полномочий у меня никаких. Я у тебя даже паспорт спросить не имею права.
  ―А у нас их и нету, ― ухмыльнулся Васька, ― но могу сделать, специально для тебя, устное признание. Мы, как раз, собираемся, заняться криминалом ― баксы на Привозе толкнуть.
  ―Свидетелем быть не хочу, ― не задумываясь, выдал решение Рекс.
  ―А-а-а, ― захохотал Васька.
  ―Соучастником возьмёте?
  ―Делов-то, ― пожал плечами Андрей, ― запросто. За трамвай заплатишь?
  ―Не вопрос.
  Одесский трамвай ― особая тема.
  ―Граждане пассажиры! Шоб ви так доехали, как оплатили проезд! ― чернявая тётка пробивала себе дорогу, используя мощную грудь, как форштевень.
  ―Звучит убедительно, ― тихонько хмыкнул Сашка, протягивая кондуктору пятирублёвую купюру.
  ―Молодой человек, ― она уставилась на него в упор чёрными, как сливы, глазами, ― если вы меня приняли за разменный автомат, так нет.
  ―Ну, что вы, мадам, ― не растерялся Сашка, ― такой женщине, как вы, меньше сотни и подавать неудобно.
  ―Вот воспитанный молодой человек, ― расцвела тётка, ― такое даже в одесском трамвае не часто встретишь.
  Быстро сунув купюру на вырез кофты, она безошибочно оторвала от ленты четыре билета и, сунув их растерянному Рексу, ловко обогнула его и продолжила движение.
  Нина и курсанты молча давились от смеха.
  ―Что, дорого стоит девичья любовь? ― с трудом удерживался от хохота Васька.
  ―Чёрт с ней, ― придя в себя, улыбнулся Сашка, ― она же не меня "обула", а Комитет Госбезопасности. А он не обедняет, я думаю.
  ―Вы выходите?
  ―Это мое дело...
  ―Да, но я выхожу!
  ―Это ваше дело.
  ―Но вы мине загораживаете!
  ―Это другое дело.
  Давясь от смеха, они вышли на конечной и сразу оказались в гуще покупающего и продающего народа. Рынок искать не пришлось ― толпа сама донесла их, куда надо. Если вы что-то слышали про одесский Привоз ― не сомневайтесь, это чистая правда. Что бы вам ни сказали. Это же настоящий Клондайк, золотая жила. Здесь ничего не надо придумывать, всё уже придумано до вас, ибо тут никто не скажет слова просто так. Даже на самый простой вопрос ответ всегда будет необычный:
  ―Тарас Петрович, как дела, как живете?
  ―Живу как моль: один костюм уже проел, теперь взялся за второй. А у вас, Григорий Матвеич, как жизнь?
  ―И не говорите! Как жизнь? Как у графина: каждый норовит за горло взять.
  Баксы они довольно удачно (один к десяти) поменяли неподалёку от вокзала. Южный человек, считая купюры, гортанно вздыхая, без устали жаловался, что на "чёрном рынке" курс доллара всё падает и падает. Васька, даже, стал уже подумывать ― не применить ли и здесь "Цылин развод", но благоразумно решил воздержаться. Для родных "палестин" это уже слишком ― так и во всесоюзный розыск угодить недолго. Скромнее надо жить. Южный человек, не догадываясь, какие волки только что подбили баланс в его пользу, распрощался с ними весьма сердечно.
  -Доллары-то зачем сдавали? Деньги же есть, - Сашка радостно лыбился.
  -Так, то ж Ваши, - Васька тоже по-доброму скалился, - за них же отрабатывать трэба а мы может не хочем... и своих дел за гланды...
  -Ты, давай, Нину и Жучика на постой ставь и насчет харчей распорядись, - Андрей деловито оглянулся, - а мы тут малость потолкаемся....
  Попрощались без особых эмоций, ещё не хватало! Живы будем ― свидимся. У Нины, правда, подозрительно поблескивали глаза, но виду не подавала ― улыбнулась на прощанье, махнула рукой, и всё.
  Андрей потрепал лохматую голову.
  -Давай, Жук, давай, до встречи и... ну, береги себя, что ли..
  До вокзала добрались без приключений. Ходивший по платформе патруль, правда, сделал стойку, но тут же, мазнув равнодушно взглядом, прошёл мимо. Ещё бы! За время своих скитаний парни успели так обрасти, что под образ самовольщика не подходили по определению.
  ―Вот так! ― удовлетворённо констатировал Андрей, когда мичман с двумя матрозёрами завернули за угол, ― Вывод ― пострижёмся в Мурманске, не раньше.
  ―Угу, ― мрачно кивнул Васька, ― представляю, как мы туда заявимся. Карты, деньги, два ствола...
  ―Три, ― хмыкнул Горин, ― ну, стволов, слава Богу, уже нет. А жаль... Кстати, у тебя там роба есть?
  ―Только "парадка", как и у тебя, ― пожал плечами тот.
  Друзья, не раздумывая, поспешили к окошку кассы.
  ―Два до Мурманска.
  Засунув вожделенные билеты в карман, они поглядели на вокзальные часы.
  ―Так, ещё добрых три часа. Куда подадимся?
  ―Сначала в "Военторг", робу прикупить.
  ―Принято.
  
  
  
  1 Речь идёт о парке им. Т.Г.Шевченко, в котором находится стадион "Черноморец".
  
  
  
  Этот разговор состоялся перед отъездом. Ранним утром, отчаянно зевая, на перрон Мурманского железнодорожного вокзала вышли двое. Имеющий хорошее зрение без труда определил бы в них людей, которые либо носят погоны, либо, до недавнего времени, их носили. Вот, только, причёски из образа, явно, выпадают ― ни один командир такого безобразия на голове подчинённых не потерпел бы никогда в жизни.
  ―Ну, что?.. ― забрасывая на плечо синюю сумку с надписью "Аэрофлот", нейтрально поинтересовался Василий.
  ―Что, что..., ― буркнул Андрей, ― в парикмахерскую, ясен хрен. На базе с такими космами появляться чревато.
  ―Да-а, уж... ― представив себе эту картину, протянул Дорогин, ― сразу на цугундер и через канифас-блок , это и к бабке не ходи.
  ―А оно нам надо? И так...
  Васька печально кивнул. Парикмахерскую долго искать не пришлось, она находилась тут же, на вокзале. Отсидев небольшую очередь, друзья, наконец, приобрели божеский вид. Остались, можно сказать, сущие пустяки ― вернуться на базу, с которой два месяца (?) назад ушли. И умудриться объяснить ― какого, спрашивается, хрена, они делают тут, когда должны быть там. Автовокзал находился здесь же, на Коминтерна, в соседнем здании.
  ―Два до Видяево, ― Васька сунул в окошечко кассы сторублёвую купюру.
  ―Ой, молодой человек, а помельче нету?
  Дорогин обернулся к другу. Андрей, пожав плечами, отрицательно покачал головой.
  ―Нет, нету.
  Кассирша вздохнула, полезла в кассу, потом в свой кошелёк и, наконец, выдала Ваське два билета и кучу "серебрушек" в придачу. Пока она возилась внутри, в очереди слышались смешки:
  ―Банк ограбили, а разменять не догадались.
  ―Да, нет, наследство получили...
  ―Ну, вот, блин, ― буркнул Андрей, когда они отошли от кассы, ― теперь нас вся эта толпа помнить будет, как облупленных.
  
  
  ―Сам же пирожных захотел, ― огрызнулся Василий, ― здесь, на Северах, сотка сроду за деньги не канала, а эта курица....
  ―Да успокойся, я же не в упрёк. Не повезёт, так на родной сестре триппер схватишь.
  ―Эт-точно, ― согласился друг.
  Пока автобус кружил по городу, курсанты, не выспавшиеся толком в поезде, зевая, устраивались поудобней. Когда они переезжали через мост, оба уже вовсю спали.
  ―Андрюха, вставай! Да проснись ты! ― Васька тормошил его за плечо, ― Приехали, Видяево.
  Если кто-то Вам скажет, что на секретную военную базу проникнуть невозможно, не верьте. Будь это хоть на Марсе, для своих всегда найдётся "дырка в заборе". Не стоит, конечно, понимать это выражение слишком буквально. Так или иначе, но на территорию базы Андрей с Василием вошли без особого труда.
  На целование мёрзлого грунта, естественно, время тратить они не стали, а рванули, что было ног, в казарму. Прежде всего, нужно было переодеться.
  ―О, голубчики, ― встретил их, как ни в чём не бывало, мичман Серёгин, ― вы где шляетесь с утра пораньше? Вас командир обыскался. Бегом переодеваться и рысью к нему!
  Оторопев от такого "здрасьте", они, ответив что-то невнятное, кинулись в кубрик. Сбросить "гражданку" и натянуть робу ― минута делов.
  ―Ты что-нибудь понял?
  ―Ни фига! ― честно ответил Андрей на ходу, ― Что у него, провалы в памяти? Он же сам нам продукты выдавал тогда.
  ―Ты сам-то в это веришь? ― фыркнул Васька, ― Ну, не могла же лодка вернуться?
  ―Нет, ― уверенно ответил Горин.
  На самом деле такой уверенности у него не было. Уверенности, вообще, не было уже ни в чём. Ещё сны эти дурацкие.... При воспоминании о последнем холодная лапа снова прошлась по позвоночнику. Бр-р... Не дай Бог в самом деле!
  
  
  
  
  ...Этот разговор состоялся перед отъездом. Ранним утром, отчаянно зевая, на перрон Мурманского железнодорожного вокзала вышли двое. Имеющий хорошее зрение без труда определил бы в них людей, которые либо носят погоны, либо, до недавнего времени, их носили. Вот, только, причёски из образа, явно, выпадают ― ни один командир такого безобразия на голове подчинённых не потерпел бы никогда в жизни.
  ―Ну, что?.. ― забрасывая на плечо синюю сумку с надписью "Аэрофлот", нейтрально поинтересовался Васька.
  ―Что, что..., ― буркнул Андрей, ― в парикмахерскую, ясен хрен. На базе с такими космами появляться чревато.
  ―Да-а, уж... ― представив себе эту картину, протянул Дорогин, ― сразу на цугундер и через канифас-блок, это и к бабке не ходи.
  ―А оно нам надо? И так...
  Васька печально кивнул. Парикмахерскую долго искать не пришлось, она находилась тут же, на вокзале. Отсидев небольшую очередь, друзья, наконец, приобрели божеский вид. Остались, можно сказать, сущие пустяки ― вернуться на базу, с которой два месяца (?) назад ушли. И умудриться объяснить ― какого, спрашивается, хрена, они делают тут, когда должны быть там. Автовокзал находился здесь же, на Коминтерна, в соседнем здании.
  ―Два до Видяево, ― Васька сунул в окошечко кассы сторублёвую купюру.
  ―Ой, молодой человек, а помельче нету?
  Дорогин обернулся к другу. Андрей, пожав плечами, отрицательно покачал головой.
  ―Нет, нету.
  Кассирша вздохнула, полезла в кассу, потом в свой кошелёк и, наконец, выдала Ваське два билета и кучу "серебрушек" в придачу. Пока она возилась внутри, в очереди слышались смешки:
  ―Банк ограбили, а разменять не догадались.
  ―Да, нет, наследство получили...
  ―Ну, вот, блин, ― буркнул Андрей, когда они отошли от кассы, ― теперь нас вся эта толпа помнить будет, как облупленных.
  ―Сам же пирожных захотел, ― огрызнулся Василий, ― здесь, на Северах, сотка сроду за деньги не канала, а эта курица....
  ―Да успокойся, я же не в упрёк. Не повезёт, так на родной сестре триппер схватишь.
  ―Эт-точно, ― согласился друг.
  Пока автобус кружил по городу, курсанты, не выспавшиеся толком в поезде, зевая, устраивались поудобней. Когда они переезжали через мост, оба уже вовсю спали.
  ―Андрюха, вставай! Да проснись ты! ― Васька тормошил его за плечо, ― Приехали, Видяево.
  Если кто-то Вам скажет, что на секретную военную базу проникнуть невозможно, не верьте. Будь это хоть на Марсе, для своих всегда найдётся "дырка в заборе". Не стоит, конечно, понимать это выражение слишком буквально. Так или иначе, но на территорию базы Андрей с Василием вошли без особого труда.
  На целование мёрзлого грунта, естественно, время тратить они не стали, а рванули, что было ног, в казарму. Прежде всего, нужно было переодеться.
  ―О, голубчики, ― встретил их, как ни в чём не бывало, мичман Серёгин, ― вы где шляетесь с утра пораньше? Вас командир обыскался. Бегом переодеваться и рысью к нему!
  Оторопев от такого "здрасьте", они, ответив что-то невнятное, кинулись в кубрик. Сбросить "гражданку" и натянуть робу ― минута делов.
  ―Ты что-нибудь понял?
  ―Ни фига! ― честно ответил Андрей на ходу, ― Что у него, провалы в памяти? Он же сам нам продукты выдавал тогда.
  ―Ты сам-то в это веришь? ― фыркнул Васька, ― Ну, не могла же лодка вернуться?
  ―Нет, ― уверенно ответил Горин.
  На самом деле такой уверенности у него не было. Ни в чём у него уже уверенности не было. После того, как он помогал на авианосце самому себе, а собака, убежав на пять минут, умудрялась прожить где-то на помойке год или полтора, уже вообще не получается свести действительность в фокус. Поневоле поверишь товарищу академику, что настоящее, прошлое и будущее существуют одномоментно.
  На этом его размышления прервались, потому что они уже стояли перед кабинетом своего начальника (?).
  ―Разрешите?
  ―Входите, ― Рудин, молодой кап-три, сам не так давно покинул стены "Голландии".
  И их, в принципе, воспринимал как надо, зря не щемил, хотя и спуску, конечно, старался не давать. Для их же пользы, разумеется. Но сейчас, конечно....
  "Дезертирство нам примазывать он, наверное, не станет. Себе дороже... Но это, если мы выше не засветились..." ― мелькнула у Андрея неприятная мысль.
  ―Ничего вы себе ряшки-то накусали, ― Рудин, сидя за столом, внимательно изучал их лица, ― и где вы всё это время шкерились, хотел бы я знать? Да, ладно, ― махнул он рукой, ― уставы учили, конечно. И матчасть. Где-нибудь в кочегарке.
  Слова кап-три сочились ядом. Лизни, по дурости, эту консистенцию какая-нибудь гадюка, сдохнет тут же, даже под колоду уползти не успеет. Курсанты молчали.
  ―Ладно, ― вдруг сменил тон командир, ― мне ваши подвальные поползновения неинтересны. Не надоело дурака валять? В море пойдёте?
  ―Так точно! ― без паузы выпалили оба.
  ―Конечно, надоело, товарищ капитан третьего ранга, ― Андрей смотрел на начальство незамутнённым взором, ― из нас же подводников готовят. А тут сиди на базе... Задолбало уже....
  ―Добро! ― прихлопнул ладонью по столу Рудин, ― Значит, слушай боевую задачу: у восьмого пирса грузится новый "Скат"1. Доложитесь капитану и вперёд! Вопросы?
  ―Никак нет!
  ―Всё, шагом марш!
  Курсанты, не веря себе, вылетели из кабинета.
  ―Ты что-нибудь понимаешь? ― озадаченно уставился на друга Васька.
  ―Некогда, ― коротко ответил Андрей, ― потом подумаем, на досуге. А сейчас рвём когти, и, чем быстрее, тем лучше.
  Сказано ― сделано.
  Ещё на подходе к восьмому пирсу они почуяли неладное.
  ―Слушай, ― неожиданно переходя на шаг, упавшим голосом сказал Васька, ― тебе эта лодка ничего не напоминает.
  ―Ещё как напоминает, ― мрачно отозвался Андрей, ― это же она... Блин, не могли они так рано вернуться! Хотя...
  ―Думаешь?
  ―А чего тут думать? Идём. На месте разберёмся.
  И они уверенно зашагали к трапу. На самом деле никакой уверенности не было и в помине.
Оценка: 5.51*7  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"