Дождь стих окончательно. Неугомонный ветер порой налетал, теребя занавески. Приглушённая музыка всё наполняла и наполняла пространство. Её робкие звуки стремились вверх, к скупым небесам, но разбивались о безжалостную темноту квартиры.
В коридоре слышались неторопливые шаги и весёлые родные голоса.
Лёжа на прохладном полу, Милена, проклиная родителей, вернувшихся от друзей, судорожно сжала кулак. Не догоревший клочок письма, находящийся в её руке, с едва слышным шорохом скомкался по краям. Её ресницы, мокрые от пролитых слёз, слегка дрогнули, но глаза по-прежнему оставались закрытыми. С трудом облизав пересохшие губы, Милена осторожно пошевелила пальцами ног. Секунду назад она их не чувствовала, теперь же крошечные ледяные иголочки целовали ей ступни.
"Жива". Не мысль, а острая стрела, верно пущенная служащим Смерти охотником по имени Отчаяние, воткнулась в сознание.
"До сих пор жива. Почему?.." Досада наполнила грудь.
Дыхание свежести, доносящееся из приоткрытого окна, смешалось с запахом крови, вдруг почудившимся Милене ватой, забившейся в нос. Вкупе они создали неповторимый аромат Смерти и Жизни.
Головная боль, давившая неподъёмным грузом, стала проходить; слабость рассеиваться подобно утреннему туману при жарких лучах солнца. Тело начало наполняться неведомой силой. Милена дёрнулась, и одинокая слеза скатилась из уголка глаза к виску.
"Конец уже близок? Именно так он и выглядит: тяжесть, а за ней облегчение и... полёт? Но куда?.. В Рай или же... - алкогольный дурман развеялся, сменяясь разрастающейся паникой, - это падение в Ад? Но как же..." - Милена не могла понять, отчего всего несколько секунд назад испытала желание жить и с остервенением бороться за каждый миг, дарованный ей Господом Богом, а сейчас вновь всем своим естеством пожелала раствориться в бескрайней реке забвения.
"Смерть, ты где? Я жду тебя! Неужели ты не слышишь? Уложи в колыбель забытой могилы... Подари сон покоя и тишины. Забери. Унеси меня, прошу!"
В гостиной щёлкнул выключатель. Мгновение, и музыка, струящаяся из проигрывателя, умолкла.
- Что это?! - голос женщины был пропитан удивлением.
Милена догадалась, что её мама заметила грязные следы на светлом ковре, недавно купленном в Берлине. Отец был против этого приобретения из-за его маркого цвета, но супруга настояла. Войтех не посмел ей возразить, ибо в доме было чёткое распределение обязанностей и ролей. Он зарабатывал деньги, Марта обустраивала быт. Милена же пользовалась всем, ничего не давая взамен. Ей претило благодарить тех, кто не дал Алану ключ от двери, ведущей из западни к выходу. Она винила их в его смерти. Но от родителей уходить не стала, будучи убеждённой, что отныне они обязаны потакать всем её капризам.
Из-за скупости матери и отца она потеряла часть своей души. Тогда её уход был бы слишком простым для них наказанием. Теперь же она решила отомстить им сполна. Убежать от них не в соседний город, а в иной мир.
Губы Милены искривились в злой ухмылке.
"Теперь вы потеряете и меня".
Шарканье тапочек, скрип половиц. Дверь в спальню отворилась, и тревога голодным псом накинулась на Милену.
"Смерть, своей уверенной ладонью коснись же сердца моего! Не дай им отпугнуть тебя! Возьми меня, пока они..."
С гневом и остервенением прочь гоня мысли о том, что родители могут вызвать скорую и врачи успеют спасть ей жизнь, Милена не заметила, как её ладони перестали быть ледяными, головокружение сошло на нет, дыхание стало лёгким и непринуждённым.
Внезапно комнату наполнил пронзительный женский крик. За ним последовал глухой удар чего-то тяжелого.
Милена широко распахнула глаза. Пару раз быстро моргнула. Зрение лениво стало обретать фокус. Внимание же вяло концентрировалось. Милена приподнялась на локтях и замерла. Увиденное вызвало у неё потрясение.
Не сводя испуганного взгляда с потерявшей сознание Марты, она медленно встала и неуверенно сделала шаг вперед. В горле застыл крик. Спину точно обожгло ледяное дыхание.
- Мама?.. - почти беззвучно произнесла Милена. Её лицо исказила уродливая маска страдания. Марта не шелохнулась. В комнату ворвался отец. Из его рук тут же выпал галстук.
- Доченька! - хриплый мужской голос разрезал тишину. Секундное колебание - и вот Войтех, подбежав к неподвижной Милене, упал пред ней на колени. Начал трясти её за плечи. Сейчас она напоминала тряпичную куклу в крепких руках. Такая же неживая и податливая.
- Папа? - уже громче подала свой осевший голос Милена, но безрезультатно.
Схватившись за голову, Войтех едва ли не вырвал клочья своих волос - густых, с лёгкой сединой у висков. С его губ сорвался то ли стон, то ли вой.
- Марта! - метнув быстрый взгляд в сторону жены, он подполз к ней на четвереньках и нагнулся к её груди. Прислушался. После резко вскочил на ноги, проведя ладонью по лицу, смахивая со лба пот, побежал в соседнюю комнату. Послышался тихий треск прокручиваемого диска телефона.
Оцепенение, леденящий душу страх и ужас сковали Милену. По коже пробежали сотни мелких мурашек. Застывшим взглядом она всматривалась в лицо матери, лежащей на полу и раскинувшей руки стороны. Её аквамариновые глаза сейчас скрывали веки, небольшой рот был приоткрыт, а лицо отливало бледностью, как обглоданная кость. Рядом с Мартой находилось тело девушки - стройное и точно окаменевшее. Милена узнала в ней себя. Мёртвую. С полуоткрытыми глазами, застывшую в луже собственной крови.
"Что это значит?"
Паника тихо, но твёрдыми шагами подступила к Милене, окружая её со всех сторон.
"Как я могу видеть себя?"
Прижав ладони к вискам, зажмурилась и покачала головой. По щекам вновь потекли горючие слезы.
"Если я умерла, то где обещанный свет?"
Резко открыв глаза, Милена устремила взор вверх.
"Где Бог, Ангелы или Дьявол, в конце концов?!"
Обезумевший отец, сняв с себя рубашку в мелкую клеточку и разорвав её на широкие полосы, перевязал раны на руках Милены. Отчаянная, бессмысленная попытка остановить уже сбежавшую жизнь. С его губ сорвалось сбивчивое бормотание. Войтех молил Всевышнего сжалиться над ним и оставить Милену в живых. Он надеялся на то, что Господь ещё не сделал свой выбор.
- Папа! Папочка! - Милена враз забыла все недомолвки, ссоры, скандалы с отцом.
"Он должен меня услышать!"
Решая во что бы то ни стало достучаться до родителя, дать знать, что она рядом, совсем близко, Милена на дрожащих ногах сделала пару шагов к отцу и неожиданно врезалась во что-то прозрачное. Где-то вдалеке послышался звук приближающейся сирены.
Милена посмотрела вверх-вниз, по сторонам. Слегка коснувшись преграды, поняла: это стекло. Примерно два метра в высоту и метр в ширину. По его бокам пустота.
Милена нанесла легкий удар кулаком в прозрачную стену, сдерживающую её. Тишина.
Второй удар, но более сильный. Тот же результат - тишина.
Третий удар - тишина.
Синяя свеча догорела.
Милена посмотрела на своё тело, лежащее на полу. На мать, рядом с которой на коленях сидел Войтех, с силой прижимающий кулак ко рту, желая тем самым заглушить рыдание, больше похожее на вой.
- Зеркало, - чуть слышно и потрясённо. Именно в этом месте, в уютной светлой комнате Милены находится оно. - Что за чертовщина? - теряя терпение, не находя разумных объяснений сложившейся ситуации, Милена пуще прежнего сжала кулаки и стала изо всех сил стучать по стеклу, в котором не было её отражения. Но никто её не услышал. Никто не увидел.
Звонок.
Нервно вскочив на ноги, Войтех, спотыкаясь, побежал открывать входную дверь. В квартиру вошли люди. Их твёрдые шаги отчётливо отдавались эхом. Слушая несвязную речь мужчины, они прошли в спальню. Врачи. Белые халаты. Незнакомая женщина лет сорока с большим волевым подбородком и маленькими, как у крысы, глазами тут же стала проверять дыхание Милены. После стетоскопом послушала сердце и посветила фонариком в её зрачки. Глухо констатировала: "Девушка мертва. Слишком поздно". В это время фельдшер благодаря нашатырю привёл в чувство Марту. Та походила на ватную куклу, рассеянным взглядом смотревшую в потолок.
Суматоха. Беготня.
Милена продолжала стучать по зеркалу, желая его разбить на мелкие осколки, но все попытки были тщетны.
- Папа! Папочка! Я тут! - падая на колени, Милена судорожно запустила пальцы в волосы. Пара прядей упала на лицо, прикрывая глаза. Сквозь пелену слёз Милена заметила - у её волос другой цвет. Не светло-жёлтый, как был, а чёрный.
Стуча зубами от страха, она потрясённо посмотрела на свои руки. Они тоже теперь были другие. Пропали хрупкость, утончённость, на смену пришла лёгкая грубость. Ногти оказались поломаны. На тыльной стороне ладоней виднелась пара синих жилок. На кистях вдоль вен тянулись рубцовые шрамы.
Обхватив себя за талию, Милена поняла - и фигура изменилась. Грудь утратила пышность, бёдра округлость.
Тяжело дыша, Милена с отчаяньем стала наблюдать, как на той стороне зеркала её тело положили на носилки, накрыли простынёй и понесли из комнаты.
- Нет, - сухим, сдавленным голосом. Но никто не обернулся. - Я тут! С вами!
Уже сидя на полу, она обречённо наблюдала, как медработник с помощью Златы Ивановны - упитанной женщины, проживавшей в соседней квартире, - увёл Марту вслед за мужем.
Свет погас. Мрак. Темнота. Лязг ключей, закрывающих дверь.
Милена осталась одна. Наедине со своим страхом и неизвестностью. Закрыв глаза, цвет которых - она теперь догадывалась - тоже иной, постаралась уснуть. Милену вела мечта: пробудившись, открыть, что её смерть - это был просто дурной сон и не более. Но царство Морфея не принимало её в свои владения. Сон не даровал кратковременного забвения. Приподняв голову, она начала всматриваться в преграду, которая теперь навечно отделила её от прежнего и привычного мира.
"Я не об этом мечтала, когда резала вены! Но отчего всё так вышло? В чём моя вина, Смерть? Почему, для чего, зачем ты заточила меня в этом проклятом зеркале?! Они же меня не видят! Не слышат! Где покой, тишина, моя колыбель? Бог... - на губы легла горькая улыбка. - Ты решил меня проучить?! Где же ты был, когда та мразь... Касалась меня, всовывала пальцы! Решил показать, что никто, кроме тебя, не имеет права забирать подаренную тобой жизнь? Или это ты, Дьявол, сотворил мне персональный Ад?! - на глаза навернулись новые слёзы. - Что же делать?.. Что?.."
Опустив взгляд, Милена рассмотрела пол. Зеркало. Никаких деревянных половиц. Одно стекло. Привстав на ноги, она оглянулась. Увиденное заставило оцепенеть. Оказывается, за её спиной было множество сотен зеркал. Они напоминали лабиринт. Жутко. Страшно. Прижав ладони к груди, Милена неуверенно подошла к ближайшему зеркалу. Она боялась заблудиться. Боялась потерять то зеркало, которое стояло у неё в комнате и привело сюда - в другой мир.
Чуть нагнувшись к стеклу, Милена увидела чей-то кабинет. Приглушённый свет, тихая музыка. Мужчина средних лет, облачённый в смокинг, стоя возле стола просматривал бумаги, швыряя их в разные стороны. Он нервно что-то искал. Его безобразные толстые губы шептали некие слова, которые не доносились до слуха Милены. Недовольство и гнев перекосило его круглое, точно мяч, лицо, как в комнату неожиданно вошла девушка. На её щеках играл нежный румянец, непослушные рыжие кудри выбивались из высокой причёски, корсет туго обтягивал узкую талию.
- Бирн, ты нашёл? - тонкий голосок прозвучал с примесью упрёка и надежды.
- Нет, Ахана. Этот старый козёл, видимо, спрятал его в сейф, - раздосадовано пробурчал Бирн, как в следующее мгновение его хмурое лицо озарила улыбка. - Вот оно! - довольный собой, он подошёл к девушке, которая лет на пятнадцать была его младше. Властно положив свои упитанные руки на её тонкие бедра, он с силой притянул к себе Ахану, заключая в объятия. Поцелуй - пылкий, но немного грязный. Почему-то он вызвал у Милены отвращение, впрочем, как и сама пара.
- Теперь мы сбежим из Ирландии, и нашему счастью не будет границ, - радостно сказала Ахана, игриво вырываясь из стального кольца рук вожделеющего Бирна. Смех - звонкий, но неприятный. Неискренний и злой.
- Нам пора возвращаться, - целуя макушку Аханы, он подошёл к зеркалу. Толстые пальцы наспех вытерли помаду со щёк и губ.
Милена ближе подошла к преграде, отделяющей её прежний мир от нынешнего.
- Бирн? - неуверенно позвала она в надежде, что, может, он её услышит. Но этого не случилось.
Спрятав документ во внутренний карман пиджака, Бирн подал руку Ахане, и они вместе покинули кабинет. С глаз Милены упали новые слёзы. Отойдя от стекла, она подошла к зеркалу из своей комнаты. Никого. Опустив голову, она посмотрела на свои шрамы вдоль вен.
"Почему они остались? Кто я теперь?"
Ладони до сих пор сжимались в кулаки. Решив их разжать, Милена заметила, как небольшой не догоревший клочок письма упал на пол. Присев на корточки, Милена подняла окаймлённый пеплом обрывок и прочла помилованный огнём текст. После этого бумага пропала. Растаяла, развеялась в воздухе.
"Что, чёрт возьми, происходит?"
Схватившись за голову, Милена поддалась чувствам. Из горла начали вырываться стон и крик безмерного страдания. Она не видела выхода.
Так проходили дни. Спустя две недели зеркало в отчем доме случайно разбили незнакомые люди. Милена оказалась перед выбором: прозябать на пятачке, где больше не было прозрачного прямоугольника - щёлки в прошлое - или двигаться в будущее. Достав из кармана джинсов монету, которая странным образом переместилась вместе с ней в потусторонний мир, она подкинула её вверх.