На город медленно опускались сумерки. Солнце совсем недавно скрылось за городской стеной, и лишь мелкие обрывки багровых лучей, даримые закатом, говорили о том, что ночь окончательно не поглотила землю, оставив горожанам, немного времени, приготовиться к приходу мрака.
Где-то вдали протяжно выли собаки, словно чувствуя приближающуюся беду. Их страшный монотонный вой леденил кровь, а колени предательски дрожали, когда раз за разом, вой сменялся шакальим хохотом, будто бы сама природа смеялась над проклятым городом, в последние минуты нахождения его, во власти дня.
Спешно закрывались лавки, кузнецы, постоялые дворы, народ в спешке расходился по домам. Какой-то купец, в неистовстве подгонял слуг, дабы те ускорили грузить его добро на повозку, запряженную одной единственной, невзрачного вида, кобылой. Лошадь, чувствуя приближение опасности гораздо раньше человека, неустанно мотала головой, фыркала, кусала удила, а временами над Купеческой улицей слышалось ее звонкое, полное отчаяния, ржание.
Никто из жителей или гостей города, не горел желанием, оставаться этой ночью на улице. Никто кроме нас.
Я Натан фон Велис, в прошлом лорд Нерии королевства Вестрог, а ныне младший инквизитор ордена "Небесный молот", нахожусь на службе Святой церкви Незримого, под началом лорда-инквизитора Дориана Беретора, одного из легендарных людей своего времени, и человека, заменившего мне отца, лица которого, спустя много лет, я никак не могу вспомнить.
Этим утром мы прибыли в Залтану, по поручению святого ордена в сопровождении "Белой" гвардии, несущей свою службу при лорде-инквизиторе, под руководством капитана Желрака де Мане. По настоянию епископа Арейского, являющегося главным духовным лицом сего города, и подавшего прошение в святую канцелярию, мы во главе с Беретором, прибыли для расследования бесконтрольных случаев просачивания инфернальной материи, порожденной Бездной, в наш мир. Мы тогда и представить себе не могли всю серьезность ситуации, в которой оказались все жители Залтана.
Мы медленным шагом, стараясь привлекать к себе как можно меньше внимания, продвигались вдоль улицы Жон-Фер, что располагалась в Купеческом квартале города. Кроме меня и Беретора, вслед за нами шагал инквизитор Нарель Отто, вооруженный легкой аркебузой, закинутой за спину и серебристой саблей, что в данный момент покоилась в ножнах. Дольф фон Кастан - старший дознаватель из башни Восьми Лун, с ног до головы увешанный амулетами, с целью защиты от атак инфернальных сущностей, шел ему вслед, время от времени озираясь по сторонам, ожидая нападения в любой момент. Инквизитор Алевар Перес, Благая Миранда, дознаватель Варах Уд, капитан де Мане и десяток его гвардейцев немногим отстали от нашей группы, задержавшись у храма Незримого, расположенного на соседней улице, дабы вознести молитвы Творцу, и укрепить дух свой, перед грядущими испытаниями.
Двое потрепанного вида наемников, так и не успевшие найти себе подходящее место для укрытия, в отчаянии бросились к близлежащему трактиру. На широкую дубовую дверь, обитую по краям железом, обрушились их тяжелые кулаки, в неистовстве силящихся достучаться до хозяина. Но как бы долго они не били, вход не открылся. Лишь ставни на окнах второго этажа на мгновение приоткрылись, явив для их глаз в меру упитанную физиономию держателя трактира.
- Открывай, сын блудливой суки! - задрав голову вверх, в гневе проорал наемник. Лицо его было изрезано сетью морщин, а волосы были белы как снег с вершин Памеранских гор.
- Мы сегодня закрыты. - невозмутимым голосом пробурчал трактирщик. - Убирайтесь.
- Нам некуда! - Подскочил к окну второй. Он был явно моложе своего товарища, атлетически сложен, гибок, движения были плавными и грациозными. Вооружен он был легкой рапирой и стареньким, едва способным произвести хоть единственный выстрел, кремниевым пистолетом. Несмотря на свой, внушающий уважение, внешний вид, держался наемник из последних сил. Было хорошо видно, что страх вот-вот возьмет над ним верх, оставив от доблестного воина лишь трусливого ягненка. - Отец, не погуби! Пусти ночь переждать, а потру, мы, расплатившись с тобою за кров и пищу, немедля отправимся по своим делам!
- А какое мне дело?! - возмутился трактирщик. - Над вами сжалься, впусти в дом, а вы после добро мое умыкнете, да и меня заодно прирежете, чтоб неповадно было всякое отребье в дом впускать! Был тут один до вас, прошлой ночью. Тоже просился ночь переждать, а поутру, чуть все мои сбережения не увел. Если бы вовремя подоспевшая стража, этого подлеца не подстрелила, то до разорения бы довел меня, чтоб ему в Бездне гореть до падения звезд. Нет уж, убирайтесь!
Старший из наемников угрожающе зарычал. Лицо его побагровело, а дрожащая рука медленно потянулась к покоившемуся в ножнах палашу.
- Мы заплатим! - юный наемник сделал последнюю попытку договориться и, в подтверждение своих слов, извлек из матерчатого мешочка три полновесных золотых эоля.
Глаза трактирщика алчно блеснули. Он с жадностью уставился на золото, что сейчас мирно покоилось на широкой ладони воина. В этот момент в душе его разыгрались нешуточная борьба, жадности со здравым смыслом.
Покуда тот раздумывал, старый наемник, потеряв остатки терпения, извлек на свет палаш и с угрожающим видом направился в сторону двери. Увы, трактирщик был начеку.
- Ни с места! - взвизгнул хозяин, но воин не подумал послушаться. Судя по настрою, более всего на свете, он желал проникнуть в это здание и выпустить жадному трактирщику кишки и если никто не вмешается, так оно и будет.
В воздухе что-то свистнуло, и рядом с наемником, в землю, воткнулся арбалетный болт. В распахнутом окне второго этажа, трактирщик, с красной от волнения физиономией, сжимал в руках разряженный арбалет. Намерения его были более чем понятны. Наемник прорычал что-то неразборчивое, но отступил.
Речи о том, чтобы вновь попытаться договориться, не было, и воины, потеряв всякую надежду, с каким-то обреченным безразличием, смотрели в нашу сторону. Без сомнения - в нашей группе они узнали Инквизицию, но не спешили обращаться за помощью, прекрасно понимая, что там, где находимся мы, безопасности быть не может.
По пути нам встретился городской патруль, спешным шагом, завершающий свой вечерний обход, чтобы как можно быстрее вернуться в казармы, прежде чем начнет бить набат. Облаченные в сверкающие кирасы и вооруженные тяжелыми мушкетами, заброшенными во время ходьбы на плечи, хранители закона в Залтане, выглядели напуганными, и больше всего на свете желали оказаться за толстыми каменными стенами своих домов.
Наемники, так и не достучавшиеся до сострадания хозяина местного трактира и не решившиеся просить помощи у Инквизиции, с последней надеждой бросились к солдатам, но нацеленные в их сторону мушкеты, заставили несчастных отступить к стене.
- Господин! - обратился молодой наемник к старшему патруля. - Нам негде укрыться. Мы... заплатим. - Три золотых эоля быстренько перекочевали в раскрытую руку сержанта. Принять деньги, на виду у нас, сержант не осмелился. Вместо этого, он в тот же миг вернул их несчастным, и жестом приказал двигаться вслед за ними. Солдаты удачи, не веря своему счастью, в спешке спрятав золото в мешочек, устремились вслед за удаляющимися, в сторону улицы Фарн-Ол, стражниками.
Именно к тому моменту, как отряд вооруженных людей, пронесся мимо нас, послышался первый удар колокола. Как дикий вой подземный духов, в вечности обреченные на агонию безумия и смерти, звон его резал уши, а сердце заставлял в ужасе замирать, в предчувствии грядущей беды. Ветер разносил гул набата далеко вперед, дабы вознести весть всем, кто оказался этой ночью в Залтане, тем кто, несмотря на рекомендации церкви, все еще находился на улице, после захода небесного светила.
Солнце полностью скрылось за горизонтом, оставив город наедине с темнотой. Затих, терзающий душу, вой собак, а улица в секунду вымерла, оставив нас, наедине с грядущим кошмаром.
Дориан Беретор стоял рядом, и это придавало мне уверенности. Мой учитель был одет в легкий одноцветный синий камзол, на левой груди которого, чуть выше сердца, золотыми нитками был вышит герб ордена "Небесный молот". Его серебряный меч, предназначенный для ближнего боя, гулял в руке своего хозяина, готового в любой момент пустить его в ход. На поясе покоились два заряженных пистолета черного цвета, а на шеи золотая цепь с багровым амулетом Аханьи, по типу тех, которые носили воины "Белой" гвардии.
- Началось. - прошипел Беретор, касаясь амулета.
- Началось. - подтвердил Нарель, с большим трудом сдерживая предательскую дрожь в голосе. - Да поможет нам Незримый.
Вдали послышались шаги, а над улицей, от света горящих факелов, заплясали безликие, но жуткие тени, отбрасываемые идущими в нашу сторону людьми. Когда те приблизились на достаточно близкое расстояние, я смог узнать в них гвардию Желрака де Мане, по белым мундирам, что носили все без исключения. Затем на свет вышли и оставшиеся члены группы инквизиции.
- Лорд-инквизитор, - обратился к Беретору Алевар Перес. - Первый удар колокола.
Я посмотрел в сторону инквизитора. Он был невысок ростом и нескладен. Его коротко стриженые волосы, рыжим пушком покоились на плешивой голове, а хитрые маленькие глазки постоянно бегали, не желая смотреть собеседнику в глаза.
- Да. - кивнул Дориан. Его черные, как смоль волосы, были собраны на затылке в конский хвост, и лишь несколько непослушных прядей, которые, вырвавшись на свободу, лезли в глаза. - Осталось еще два. - Учитель обвел взглядом всех присутствующих, - Будьте наготове.
Набат ударил повторно, и темнота вокруг нас, как будто, сгустилась, и даже свет десятка факелов едва разгонял, обретающий новую плоть, мрак. Даже страхи в этот момент были осязаемы, словно злое волшебство начинало возвращать к жизни демонов, наших, искалеченных вечной войной, душ.
Благая стояла в двух санах от меня, пристально вглядываясь своими прекрасными глазами вдаль. Ее белоснежная ряса, скрывала стройную девичью фигуру, а лишенное эмоций выражение лица, придавало пугающую безжизненность.
- Миранда. - голос Беретора показался мне хриплым, но что более удивило меня - я чувствовал, в звучании его голоса, нотки страха. - Что ты чувствуешь? Прорыв уже начинается?
Голова Благой, по канонам церкви, полностью лишенная волос, на мгновение безжизненно упала на грудь, а затем я услышал ее голос, не слышимый мною ранее, несмотря на то, что мы провели вместе в пути, более трех недель.
- Я чувствую, как инфернальная энергия просачивается сквозь тонкую стенку реальности, но силы ее минимальны. Прорыв еще не начался.
Было слышно, как позади меня облегченно вздохнул Варах Уд.
Лорд-инквизитор, оставляя на своем лице, непроницаемую суровую маску, осмотрелся вокруг, вглядывался в темноту, но улица была скрыта от наших глаз, и лишь те участки, куда падал свет горящих факелов, на краткое мгновение освещал близлежащую стену одного из жилых домов.
- Звезды потухли. - услышал я, нервный шепот фон Кастана.
- Зло поглощает мир, но свет единственной лучины, зажженной в добродетельной душе, способен разогнать темноту и стать карающим мечом, в руках воина света. - произнес Отто молитву, сочиненную инквизитором Зигмунтом Аварским. Более всего, мне хотелось встать сейчас рядом с ним, и затянуть молитву, но голос Миранды, прозвучавший так неожиданно, заставил меня вздрогнуть.
- Прорыв! - вскрикнула она, и попятилась, чуть было не упав, но вовремя подоспевший капитан де Мане, подхватил теряющую сознание Благую.
- Миранда! - Беретор подскочил к лежащей без чувств девушке. - Мне нужно знать источник. Где находиться источник излучаемой энергии? - но Благая молчала. Глаза ее закатились, а тело била непрекращающаяся дрожь.
В тот самый миг набат ударил последний раз.
Небо над моей головой вспыхнуло багровым светом, словно кто-то разом окропил его кровью, и заставил плененное солнце светить, сквозь мутную пленку кошмара. Дикий хриплый вой, рвущихся на свободу демонов, заложил уши, а ужас, что нахлынул на меня в тот миг, едва не заставил добровольно вспороть себе вены, лишь бы не видеть того, что я вижу перед собой в данный момент.
Тьма ушла, но на смену вечной ночи пришло что-то другое, едва ли описанное хоть в каком-нибудь трактате, посвященном исследованию природы инфернальных миров. Мы видели все, но едва ли это могло послужить причиной для радости. Я думаю, что каждый из нас в тот момент готов был отдать, что угодно лишь бы ослепнуть и не видеть этого больше никогда.
Стены домов, окрашенные в кровавый цвет, начали пузыриться, а затем лопались, обнажая гнойники из которых, время от времени, в этот мир смотрели, полные извращенной похоти, глаза демонов. Отчетливо было слышно, как скребли их когти, разрывая реальность, с одной единственной целью - войти в наш мир, как пугающе манили их распутные речи, обещающие вечное блаженство, как невыносимо было чувствовать их голод, по взглядам, которые они бросали в нашу сторону.
Гвардейцы Желрака, несмотря на кошмарные видения, витающие вокруг, не теряли времени даром. Не знаю, быть может, все дело было в амулетах Аханьи, защищающих сознание своего владельца от влияния инфернальных сил, или военная выучка, но воины сработали быстро, и уже к началу прорыва, в мушкетах, нацеленных, на охваченную скверной стену, пылали фитили.
- Огонь! - скомандовал капитан де Мане, обнажая рапиру.
Прозвучали первые выстрелы, и воздух заполнился едким дымом, сгоревшего пороха.
Я видел, как пуля угодила в гнойник, и слышал рев, полный боли, вырывавшийся из-за грани миров. Существо, глаз которого, мне довелось лицезреть, в одно мгновение выскочило из гнойника и бросилось в сторону, перезаряжающих ружья, воинов "Белой" гвардии. Существо двигалось так быстро, что я с трудом мог, как следует рассмотреть его. Тело демона, больше похожее на кусок пульсирующей плоти, имеющий шесть конечностей, и широкую, полную иглоподобных зубов, пасть.
Наперерез ему, с обнаженной рапирой, кинулся Нарель Отто. Я видел лицо инквизитора, полное решимости и непоколебимой воли. Серебристой молнией сверкнула сталь, разрезающая чуждую этому миру плоть, и демон, не добежав до гвардейцев нескольких шагов, бесшумно повалился на кирпичную дорогу, соединяющую улицы. Отто прошептал молитву и, вскинув приготовленную аркебузу, прицельно выстрелил еще по одному гнойнику.
Как и из первого на волю вырвался точно такой же демон, но на этот раз гвардия была наготове. Порождение Бездны не успело сделать и шага, как мушкетные выстрелы, навеки упокоили мучавшую его жажду.
Воздух, вокруг нас, наполнялся неестественным сладковатым ароматом цветов, отчего голова начинала кружиться, предваряя опасность падения в забытье.
Я сделал несколько шагов по направлению к Беретору. Нам всем, были нужны дальнейшие указания лорда-инквизитора, в противном случае, наш отряд превратился бы в стадо жертвенных овец для заклания Владыкам Бездны.
- Учитель. - Я слышал свой голос, как будто издалека. Сон смаривал меня, а запах становился все отчетливее, и я уже с трудом чувствовал собственное тело. - Что нам делать?
Но Беретор даже не повернулся в мою сторону. Все его внимание было акцентировано на Благой, так и не пришедшей в сознание, с момента начала Прорыва. Руки лорда-инквизитора отчаянно трясли тело несчастной, а в глазах его горел огонь нахлынувшего безумия.
- Беретор! - вскрикнул Нарель Отто, отвлекший свое внимание от стены и повернувшийся в нашу сторону. Я посмотрел в лицо инквизитора и увидел смертельную усталость в его глазах - значит, колдовство действовало не на меня одного. - Бездна тебя побери, что с Мирандой?
- Не дышит! - простонал Варах Уд, склонившись над телом Благой. - Не выдержала напряжения.
- Тогда, конец. - равнодушным тоном отозвался Нарель, и повернувшись к стене, разрядил в один из гнойников спрятанный за поясом пистолет. Движения его были скованны и лишены прежней удали - инквизитор смирился со своей судьбой.
- Нет! - рявкнул Беретор, роясь в своей походной сумке. - Она не может уйти, не выполнив, прежде, своего долга.
Извлеченный из сумки сосуд, вызывал самые неприятные сердцу подозрения.
На вопросительный взгляд Вараха, Дориан ответил:
- Шелвир. Подарок одного знакомого алхимика. Состав на короткий промежуток времени позволит вновь соединить душу и тело Миранды.
- Лорд-инквизитор. - Уд нашел в себе силы, в такой момент, удивляться. - Но это же ересь, колдовство, некромантия! Как вы можете пользоваться сем богомерзким средством, когда цель наша...
- Дознаватель! - вскрикнул Беретор, бросив в сторону Вараха взгляд полный гнева. - Помолчите. Натан, - обратился учитель ко мне, - подойди. Мне требуется твоя помощь.
Я нашел в себе силы сделать несколько шагов и упасть на колени, у тела несчастной девушки. Беретор одобряюще похлопать меня по плечу, и подарить, мимолетную, отеческую улыбку.
- Все будет хорошо, Натан. Верь мне. - прошептал Дориан, откупоривая сосуд. - Подержите ее. Крепко.
Я и Варах навалились на хрупкое тело Миранды, прекрасно осознавая, какой эффект подарит собой шелвир, после приема, хотя бы одной капли. Голова все еще кружилась, и я, сквозь мутную призму сознания, отчетливо слышал тяжелое дыхание Беретора, повторные залпы мушкетов "Белой" гвардии и биение собственного сердца, разрываемого от страха, перед грядущим концом.
Жидкость имела такой неприятный и резкий запах, что мне пришлось отвернуть лицо в сторону, чтобы избежать впитывания его паров. Для Уда, казалось невозможным использование алхимических или колдовских средств для борьбы нечистью, и он так же отвернулся, но уже от отвращения.
Несколько капель упали в раскрытый ротик Миранды. В тот же миг, я почувствовал, как мышцы несчастной напряглись, и я услышал крик. Исходящий словно из-под земли, с каждой минутой, он становился все громче.
Словно внутренним зрением своим, я увидел, как нечто, разрывая земную плоть, прорывается в этот мир. Я не видел четкий образ, приближающейся к нам силы, но чувствовал закипающую в ней злость. Больше всего, мне хотел бросить все и убежать, но тело, парализованное страхом, едва ли способно было двигаться.
Затем крик этот, звучал уже не под землей. На этот раз кричала Миранда, насильно вернувшаяся в этот мир колдовством, призванным Беретором. Тело ее, содрогавшееся в конвульсиях, с трудом могли удержать двое сильных мужчин, настолько велика была мощь заклятия, заключенного в напитке. Остекленевшим глазам Благой возвращалась прежняя ясность, и вместе с ней, безумная боль, на которую обрекала ее сила шелвира.
- Почему? - Прозвучал ее голос, полный непонимания и отчаяния.
Дориан беспристрастно смотрел на свое творение. Мне на мгновение показалось - в глазах его проступили слезы, но мой учитель моргнул, и наваждение пропало.
- Ты должна выполнить свой долг, Миранда. - прошептал Беретор, склонившись над девушкой. - Ради всех нас.
Превозмогая боль, Благая произнесла:
- Понимаю, владыка. Помогите мне подняться.
Я и, все еще не верующий в увиденное, Варах Уд помогли Миранде подняться на ноги. Она была неестественно тяжела для своего хрупкого тела, и нам вдвоем, с большим трудом, удавалось держать Благую в вертикальном положении.
- Миранда. - Беретор коснулся руки девушки. - Мне нужно знать, где расположен источник. Ты сможешь обнаружить выход инфернальной материи, в наш мир?
- Да.
- Тогда попытайся или будет слишком поздно. - произнес лорд-инквизитор, жестом указывая в сторону, сражавшихся, с порождениями инфернальной материи, гвардейцев и инквизиторов. - Прорыв протекает медленно, но если не поторопимся, то живыми нам не уйти.
Благая закрыла глаза и отдалась во власть чувств. С большим трудом представляю себе, что она, в этот момент, может испытывать, но столь чудесное создание не должно было столько страдать. Мне, привыкшему к образу святой непорочности каждой из представительниц сестринского общества Благих, было больно видеть одну из них, полумертвой от тяжких ран, нанесенных ее телу и духу, черным колдовством, порожденным Бездной.
Нет ничего томительнее ожидания. Когда не знаешь, что ждет тебя впереди, и какую дорогу откроет безжалостная судьба, в бесконечных странствиях по полям сражений, которые никогда не завершаться.
Я услышал крик и повернул голову в сторону сражавшихся с нечистью гвардейцев. Картина, представшая передо мной, не сулила ничего хорошо нашему предприятию.
Четверо гвардейцев, ближе всех стоявшие к стене бездыханными, в неестественно скрюченных позах лежали на земле. Тела их сплетались в единую зловонную массу, в которой с большим трудом можно было отличить одного воина от другого. Я видел, как время от времени масса приходила в движение, слышался тихий свистящий звук, что произносило это существо, порожденное прорывом инфернальной материи, в воздухе чувствовался приторный запах гниющей плоти.
Нарель Отто, зажимая широкую резаную рану на левой руке, уверенным шагом приближался к стене. На лице его читалась обреченность и полное безразличие к своей дальнейшей судьбе, а еще, как я заметил потом, в глазах его пылал огонь ненависти, и сейчас инквизитор готовился выплеснуть ее на единственного врага, цели, уничтожения которого, он посвятил всю свою жизнь.
В руках его я увидел бомбу, приготовленную заранее для подрыва зданий, в которых могла скрываться зараженная материя. Фитиль, и без того слишком короткий уже начинал тлеть. До стены, испорченной чуждым колдовством оставалось еще два шага, в тот момент, когда прозвучал взрыв.
Помню, как вместе с Благой и стоявшим рядом Варахом Удом, мы повалился на землю, и я на мгновение потерял сознание. Пространство вокруг заволокло пылью, и лишь скорбные стоны умирающих гвардейцев, доносились до моих ушей.
Тело Благой затрясло. Я не видел ее, но почти чувствовал, какие чудовищные муки выносила она, в этот момент своего возвращения в бренную плоть.
Беретор вырос словно из неоткуда. Камзол его подпорченный гарью, смешивался с черной запекшейся кровью. На лице моего учителя играла торжествующая улыбка, что была сродни безумию.
- Место? - спросил он, помогая нам подняться. Я успел окинуть взглядом пространство вокруг, но кроме нас троих, здесь не было никого. Даже Уд, который должен был находиться все это время рядом со мной, куда-то пропал. Да упокоит Незримый их души.
Беретор шел впереди меня. Вокруг сгущалась тьма, и я с большим трудом мог различить его силуэт, маячивший всего в нескольких шагах. Лишь отблески, его, начищенной до зеркального блеска сабли, служили мне ориентиром, чтобы не потерять моего учителя из виду, во время этой безумной гонки.
Благая Миранда, которую я почти, что нес на руках, время от времени теряла сознание, тело ее содрогалась от ужасающего слух кашля, а кожа на лице сморщилась, исказив некогда прелестные черты.
Где-то впереди прозвучал полный боли и ужаса крик. Беретор замер на месте, оценивая обстановку. Рядом с ним уже не было всеведущего Уда, потерянного нами в миг взрыва, устроенного инквизитором Нарелем Отто, и мой учитель чувствовал некоторое замешательство. Было темно, но я все же увидел, как в левой руке, лорда-инквизитора появился пистолет, и он, секунду помедлив, шагнул во тьму.
Миранда становилась непростительно тяжелой, и я уже с большим трудом, мог держать ее, изувеченное колдовством тело.
- Положи.- вместе с кашлем, выдавила она из себя.
- Но... - хотел я возмутиться, но ладонь Благой коснулась моего рта, и я потерял способность говорить.
- Я вам больше не понадоблюсь. - прошептала она, закатывая глаза. - Следуй за владыкой... - Слова ее оборвались, а дух ее, терзаемый чуждым этому миру колдовством, обрел, наконец, заслуженную свободу. Благая Миранда умерла.
Позволив себе, немного времени, я успел прочитать короткую отходную молитву над телом несчастной, чтобы душа ее не сбилась с пути, а свет Незримого стал маяком на пути к небесным чертогам. После чего, не выжидая не минуты, бросил в темноту, вслед за своим учителем, больше всего на свете, желая успеть вовремя.
Я завернул за угол и тотчас выскочил на хорошо освещенную улицу Сен-Шер, где взору моему предстал Беретор, который в компании четырех стражей из вечернего патруля и двух наемников, не успевших вовремя покинуть опасные кварталы, отбивался от атак гункулла, неизвестно каким способом появившегося в этом месте. Рядом с местом действа лежало два разодранных тела - первые жертвы этой твари.
Гункуллы были превосходными убийцами. Более двух метров в высоту, с длинными руками-лезвиями, толстой шкурой и феноменальной скоростью, они являли собой прекрасную боевую единицу, искусственно созданную больным разумом черных колдунов. Не обделенные умом, гункуллы способны были самостоятельно мыслить, принимать решение, находить правильный выход из определенной ситуации, в которой он мог оказаться, устранять помехи, возникшие на пути. Но все же гункуллы были зависимы от своего хозяина - колдуна, что сотворил их из собственной крови, и которой продолжал питать на протяжении всего периода существования монстра. Если гункулл здесь - его хозяин где-то поблизости. Я должен был найти его, пока не стало слишком поздно.
Чудовище не спешило атаковать. Все жертвы были у нее как на ладони, и едва ли, способны сбежать от столь быстрого создания. Сделав два коротких шага, гункулл остановился и замер в ожидании, что же предпримут его противники.
Не имевшие опыта в сражении с подобными существами, городские стражи, почти одновременно, дали залп из мушкетов. Грохот выстрелов эхом прокатился по замкнутой улице, оглушая самих нападавших. Гункулл сместился в сторону и почти играючи ушел от выстрелов, одновременно с этим бросившись в атаку. Солдат, стоявший слева, не успел вовремя среагировать и, в одно мгновение, был разрезан надвое.
Наемники, находившиеся все это время в четырех санах от места бойни, бросились наутек. Это и было их главной ошибкой. Существо, оставляя без внимания неподвижно стоящего Беретора, бросается вдогонку, убегающим наемникам. Расплата за беспечность наступила за два удара сердца. На первом пал, вскрикнув, молодой парень, на второй - пожилой воин.
Гункулл выждал две секунды, чтобы убедиться в удачности своего броска, а затем повернулся в сторону моего учителя. В тот же момент прозвучал выстрел. Пуля угодила чудовищу прямо в морду, поникая в плоть, разрывая ткани. Лорд-инквизитор бил без промаха. Однако столь легкое ранение едва ли способно было вывести из строя, порождение чуждого этому миру колдовства.
Беретор держал перед собой заряженный пистолет и, как только тварь решиться броситься в его сторону, готовый разрядить тот без промедления. Второй (разряженный) бесполезным хламом валялся от него в двух шагах. Я видел, как напряжено, было тело Беретора, как пот градом тек по лицу, застилая видимость, отвлекая от дышащей в лицо опасности.
Я стоял как статуя, не решаясь сделать и шага. Наученный горьким опытом наемников, я старался издавать как можно меньше шума, вместе с тем, отчаянно ища глазами колдуна, управляющего гункуллом. Увы, мне хорошо было известно, что расстояние между куклой и кукловодом может варьироваться от пяти санов до нескольких хортов, отчего времени для поиска может и не хватить. Тем более что смерть фактически дышит в затылок, а страх перед разверзнувшейся Бездной, в которую я могу угодить после своей гибели, как возможно препятствовали моим продвижениям на этот поприще.
- Разойдитесь! - проорал Беретор оставшимся в живых солдатам. - Готовьте ружья, стреляйте только по моему приказу!
Учитывая обстоятельства, городские стражники готовы были выполнить приказы кого угодно, лишь бы остаться в живых и поскорее вырваться из этого кошмара. В ружьях, нацеленных в сторону неподвижно стоявшего гункулла, затлели фитили, но никто больше не стрелял, ожидая команды от лорда-инквизитора, которому они доверились.
Беретор не сводил с чудовища взгляда, постепенно пятясь назад, попутно освобождая скрытый в ножнах меч. Его изодранный в клочья камзол был пропитан кровью, а средь спутанных черных волос проявились седые локоны. Стражники, с большим трудом справляющиеся со страхом, смотрели поочередно то на монстра то на моего учителя, медленно отступающего в сторону арки. Едва ли они смогли бы продержаться долго в одиночку, а так у них появился призрачный шанс встретить это утро живыми.
Гункулл так ни разу за все время, что я пробыл здесь, так и не обратил на меня внимания. Казалось, что для взора его я был недосягаем, словно чудовище вмиг ослепло. Колдун так и не проявил себя, и даже медальон на моей шее, имеющий способность чувствовать колдовство, никак не реагировал на присутствие вокруг нас материи свойственной инфернальной природе.
Я сделал один неуверенный шаг, за ним второй. Ничего не произошло. Гункулл оставался стоять на своем месте, но, судя по тому, как напряглись его мышцы - готовился к броску. Дориан Беретор подал знак стражникам, чтобы те отступали, каждый, соблюдая дистанцию, друг с другом.
И вот настал миг атаки. Гункулл, утробно зарычав, прыгнул. За долю секунды до этого Беретор скомандовал:
- Огонь!
Все заряды нашли свою цель на теле чудовища. Повалившейся на землю гункулл жалобно взвыл, и тотчас попытался подняться вновь, но Дориан не дал ему такой возможности. Выстрел из пистолета, лорд-инквизитор, без спешки приблизился к порождению Бездны и нанес тому несколько рубящих ударов посеребренным мечом. Гункулл захрипел, задергав конечностями, а затем затих.
Беретор повернулся в мою сторону. Я почувствовал его обжигающий взгляд, словно клинок меча, обагренный кровью чудовища, коснулся моего лица.
- Натан, второе окно справа! - прокричал лорд-инквизитор, взмахнув мечом, указывая мне правильное направление.- Он засел там!
Не дожидаясь появления других слуг колдуна, я бросился к окну. Ручкой пистолета, сбив замок на ставнях, я ввалился в помещение. Сначала мне показалось, что все пространство вокруг меня, заволокло густым дымом, как бывает после сжигания пороха, только без запаха. Я не видел ничего впереди себя дальше, чем на расстоянии вытянутой руки. Сердце бешено стучало о грудную клетку, тщась вырваться наружу. Тишина вокруг меня давила на сознание, а дурные мысли табуном диких лошадей, сменяли друг друга, принося с собой все больше и больше кошмара.
Больше всего я опасался, что в доме мог находиться еще один гункулл, поджидающий меня где-нибудь за углом, скрытый в неестественном дыме, готовый в любой момент броситься в атаку. Я выставил пистолет впереди себя, в надежде успеть выстрелить первым. Вряд ли это могло бы убить чудовище, но, на несколько драгоценных секунд, вывести его из строя, мне бы удалось.
Путь мне преградила широкая, вырезанная из кранного дерева, дверь. За ней, до слуха моего доносились какие-то звуки, но понять их природу, я был не в силах. Это походило то ли на человеческий стон, полный невыносимой муки и страданий, то ли на безумный дьявольский смех, звучащий из уст, посетившего наш бренный мир демона Бездны.
Стараясь издавать как можно меньше шума, я повернул дверную ручку, но та не поддавалась. Кто бы не находился там за дверью, он не забыл запереть вход, чтобы дать себе еще немного времени прежде чем, преследователи ворвутся вовнутрь, испортив тем самым все его планы.
Ударом ноги, мне удалось сорвать петли и выбить дверь. В тот же миг из тумана, на меня бросился неизвестный. Нет, он не был гункуллом, не имел его скорости и массы, но даже легкого удара этого существа, хватило, чтобы отбросить меня к противоположной стене. Падая, я снес стоявший у окна столик. Послышался звон бьющейся посуды, треск ломающегося дерева и собственный стон, сорвавшийся с уст, моего, ноющего от боли, тела.
- Ты подойдешь! - Услышал я скрипучий голос демона, а затем услышал, позади себя, легкие, едва уловимые шаги.
Я попытался встать, но боль в колене, заставила в бессилии опуститься на пол. Средь тумана, я увидел очертания фигуры существа. Демон был невысокого роста, широкоплеч и, судя по его движениям - неуклюж, но вот силы, как я в этот успел убедиться, ему было не занимать, а потому держать его лучше было на расстоянии.
Лихорадочно ища оружие, я пропустил момент, когда над самой моей головой, прозвучал мушкетный выстрел. Демон взвыл и исчез во мраке серого тумана.
Чья-то тяжелая рука опустилась мне на плечо, и я узнал в нем, прикосновение своего учителя.
- Ты цел, Натан? - безжизненным голосом спросил Беретор, отбрасывая в сторону мушкет.
- Да. - Я попытался встать, но безуспешно.
- Оставайся здесь! - скомандовал лорд-инквизитор и вошел в комнату, где по моему предположению, должен был скрываться колдун.
- Владыка! - прокричал я вслед Дориану, но очертания его фигуры скрылись в тумане и больше, я его не видел.
Где-то вдали слышались выстрелы, полные бессильной ярости крики, стоны молитв. Беретор, по всей видимости, встретился с колдуном - источником Прорыва, который он, с таким маниакальным упорством, искал, пожертвовав Благой Мирандой и многими смелыми воинами, отдавшими свои жизни ради этого момента. Нет, Беретор не делает ничего не оправданного. Он лишь выполняет свой долг перед святой церковью, Незримым и небесами, которые так часто молчат, в ответ наши робкие молитвы.