Кара Екатерина Думитровна : другие произведения.

История Великой Мести. Книга 1 Глава 4

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    1 часть рассказывает о слиянии судеб двух совершенно разных чародеев - один был сослан в Град Ссыльных за преступление Закона Иррационального, а другой родился и жил в этом городе и даже не догадывался о том, что все, к чему он привык - несправедливо и неправильно. Первый - Коля Сахаров, который вынужден мириться с негуманными законами правительства Града Ссыльных, а уроженец этого места - Евгений Нери-Розаль, наследник аристократического рода, который не готов простить жестокость общества и обиды, нанесенные ему.
  Глава 4 Юноша из сна
  Туман постепенно растворялся, Коля уже совершенно ничего не чувствовал. Он стал немым зрителем без чувств, без тела, без голоса. Будто прижался лицом к окну, как в детстве, когда соседские мальчишки гоняли мяч во дворе. Медленно он ощущал эту реальность. Совсем другую, какую-то нереальную реальность...
  
  И вскоре Коля разглядел его...юношу. Этого самого загадочного юношу! Протяни руку, выдерни его из размышлений...
  
  Он сидел за длинным письменным столом, залитым слабым светом зимнего солнца. Весь как из сна - худой, слабый, такой кудрявый и растрепанный. Базовая характеристика, тут же всплывшая в голове Коли. Больше он о юноше ничего сказать не мог. Тем более он сидел спиной к Сахарову, и парень поймал себя на мысли, что очень хочет взглянуть на лицо юноши.
  
  Комната была обставлена в стиле XIX века, и Коля невольно вспомнил экскурсию в дом-музей какого-то писателя. Толстого, что ли?
  
  Справа от стола располагались платяной шкаф и ширма, слева - широкий книжный шкаф до потолка, кровать с резным изголовьем и туалетный столик с круглым зеркалом. Юноша что-то старательно строчил на листе, сгорбившись и запустив руку в свои шоколадные кудри. Стол был завален толстыми и тонкими книгами всех сортов и размеров, в дешевом и дорогом переплете, открытые на одной из многочисленных закладок, закрытые и нетронутые. После Коля заметил, что и на кровати тоже лежат книги, но немного иные, больше похожие на детища современных издательств.
  
  Юноша в очередной раз решительным молниеносным движением перечеркнул всю страницу, раздраженно выдохнул, скомкал бедную бумагу и бросил потерпевший черновик через плечо, в груду таких же "бумажных снежков".
  
  Наконец бедолага сдался, убрал перо, закупорил чернильницу, поднялся на ноги и, оперевшись о спинку обитого алым полотном стула на изогнутых ножках, повернулся к Коле. Точнее, он глядел не на Колю, а сквозь него, на картину на стене.
  
  Он был одет, отдавая честь моде XIX века: блуза с неброским жабо и кружевными манжетами, черные узкие брюки с высокой талией, туфли-лодочки с маленькими бантиками... Если бы Коля стоял здесь, под картиной, прямо напротив этого юноши, то он бы не выдержал, сорвался с места и бросился бежать куда глаза глядят.
  
  Юноша был бледен и болезненно худосочен. Его пальцы, длинные и тонкие, цеплялись за спинку стула как за единственную опору. Русые волосы хоть и вились, но его нельзя было назвать кучерявым - лишь легкие пушистые кудряшки. На шее, чуть правее незаметного кадыка, оказалась родинка, придававшая образу юноши должной реалистичности.
  
  Но глаза...глаза Колю пугали.
  
  Они были сероватыми, пустыми, почти бесцветными. Они не выражали ровно никаких чувств, как и каменное лицо, застывшее наподобие посмертной маски. Но иногда в них вспыхивал жуткий холодный огонек того же небесно-голубого цвета, как и во сне...
  
  Юноша выпрямился, будто демонстрируя осанку статного молодого человека, оттолкнулся от кресла и поплыл к картине, навстречу Коле, который тут же переместился к стеллажу.
  
  Вдруг юноша заговорил, и Коля узнал этот высокий бархатный голос, нежный, певучий, плавный:
  
  - Покорство выражая, признательности я учтивую гримасу натянул...и в сотый раз господ своих прощая, я в сотый раз на них как на врагов взглянул...нет, не так! Ах, нет же, нет, нет, нет! - юноша всхлипнул и взмахнул рукой. - Что-то не то! Право слово...-добавил он шепотом. - снова ничего не получается...
  
  - Евгений? - послышался хриплый старческий бас, и в комнату вошел, сутулясь и опираясь на трость, пожилой мужчина с густыми седыми волосами и щетиной на подбородке. Он был одет в черный потертый костюм, не лишенный привлекательности и элегантности истинного джентльмена.
  
  - Слушаю, дедушка. Что-то случилось? - юноша, похоже, Евгений, был явно слишком возбужден, чтобы говорить спокойно. - Если я кому-то понадобился, передайте, что им придется подождать или вовсе уйти - я занят.
  
  - Нет, слава Богу, никто не намерен тебе мешать. Все и без того знают, что ты сделаешь, если хоть кто-то тебя дернет.
  
  - Неужели...- юноша хихикнул , прижав кулак к губам, и смущенно рассмеялся своим бархатистым очаровательным смехом. - неужели я так груб с гостями в минуту злобы?
  
  - Что ты, внучок. - возразил старик и потрепал большой жилистой рукой кудри Евгения. - Вспыльчив, не буду врать, в отца пошел. Но не всегда же молнии метать! И спокоен бываешь, и очень даже вежлив...просто я мимо твоей комнаты проходил, а ты с собой тут разговоры ведешь. Думаю, не сошел ли с ума в свои шестнадцать!
  
  - Но мне почти семнадцать, дедушка! - возразил Евгений, чуть покраснев.
  
  - И что с того? В эти годы одна дурь в голове! - прохрипел старик, стуча костлявым скрюченным пальцем по лбу Евгения.
  
  - Вы сегодня вечером уезжаете, верно? - несмело поинтересовался юноша, но по нему не скажешь, что он равнодушен к сложившимся обстоятельствам, и ответ дедушки никак не повлияет на его дальнейший настрой.
  
  - Нет, так уж получилось, что недельку еще посижу на вашей шее! - старик с доброй улыбкой ущипнул Евгения за щеку. - Так уж сложилось, внучок, надо еще побыть тут... Ладно, пора мне, ты с ума не сходи. Понял?
  
  - Понял, понял. Не сойду. - заверил его Евгений и проводил до двери, после чего заперся на ключ, который так и оставил в замке.
  
  Коля наблюдал за всем этим как во сне. Это и был сон. Прекрасный сон про совсем другую, незнакомую жизнь...здесь все по другому, и тем оно прелестно, что к нему не подобраться. Этот свет, струящийся по обивке старомодной мебели, эта речь, эти наряды, эти манеры...какие здесь могут быть проблемы?! Удачно жениться? Не проиграть состояние? Или сохранить честь семьи?...
  
  Евгений тем временем прислонился спиной к стене и устало вздохнул, отчего жабо поднялось, и вправду напоминая птичью грудь. Тут юноша вздрогнул и прижал ладонь к груди, потом вцепился в сердце пальцами, сжал губы и зажмурился.
  
  В тот миг Коле очень хотелось подойти к несчастному юноше, распросить обо всем, помочь в конце концов, но вскоре Сахаров понял, что даже базовые инстинкты отказали после потери физического тела. Ему оставалось только гадать, что же будет дальше.
  
  А Евгений, стиснув зубы, изо всех сил сдерживал слезы. Получалось у него плохо, и через некоторое время по его белым щекам покатились соленые теплые ручьи. Он вытер слезы кулаком и слизал с костяшек пальцев, повторяя про себя:
  
  - Все из-за меня...все из-за меня...я, я, я виноват! Виноват в том, что дедушке квартиру в Круге XX не дают, виноват в том, что отца нигде не принимают, виноват в том, что мать никуда не приглашают, виноват в том, что...что...что мы так живем!... - Евгений закрыл лицо дрожащими руками, прерывисто тяжело вдохнул, пытаясь успокоиться, и сполз вниз по стене.
  
  У Коли защемило где-то глубоко в груди, будто насквозь проткнули ножом и достали до сердца.
  
  В тот миг все вокруг начал обволакивать белый туман. Мебель растворялась; стены, пол и потолок таяли. Невредимой оставалась лишь жалкая фигурка юноши, но и она вскоре исчезла.
   Несколько коротких мгновений, и Коля открыл глаза. Но увидел только темноту.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"