"Когда я смажу её?.. Только не сегодня.... Добраться б до постели..."
Он пошарил по стене рукой, и яркий свет разорвал тьму прихожей и болезненно ударил по возбуждённым нервам. Человек дёрнул выключатель вниз, и темень вновь захвалила пространство.
"Так лучше..."
Сбросив летний плащ и сумку на пол, он медленно, шатаясь, прошел в гостиную. Здесь было не так темно. Мягкий свет ночного города проникал сюда через большое открытое окно, создавая приятный полумрак, так необходимый ему сейчас.
"Ну, наконец-то..."
Человек в изнеможении опустился на диван, откинулся на подушки и надолго затих, наслаждаясь спокойствием, до которого он, все-таки, добрался. Шум города, доносившийся снаружи, был сейчас приятен ему и успокаивал. Он был привычен, знаком, постоянен и создавал родную обстановку его квартиры, в которой человек находился со времени своего рождения. Так было всегда. Здесь ничего не менялось, поэтому он так стремился сюда. А ему было необходимо опереться на что-нибудь надёжное, ибо именно надежность в последние дни неумолимо рушилась. Человеческий мир, который до сих пор окружал его, тот, который он привык видеть, ощущать во всех его проявлениях, начал исчезать, проваливаться куда-то, а на смену ему выползало что-то неосязаемое, эфемерное. И, тем более, непонятное....
Всё, вроде бы, осталось прежним.
"Вот же оно! Я вижу! Я, моя комната, знакомая обстановка, город, шум и всё, всё.... Всё осталось неизменным", - говорил внутренний голос.
"Не обманывай себя. Это другие ещё не осознали, что живут уже в другом мире. Но, ты-то, знаешь, что это не так!" - ворвалось другое "Я".
Да, он знал!
Долгие намеки, догадки, неверие в свою гипотезу, когда он сам начинал себя считать свихнувшимся - всё это осталось теперь в прошлом. Накопленные реальные факты, а главное, его эксперименты неопровержимо доказывали, что жизнь на планете людей стала меняться самым неожиданным образом, и эти изменения зависели не только от них. В развитие их общества теперь вмешиваются внешние силы, о существовании которых не высказывались даже самые незаурядные писатели-фантасты в своих фантастических вымыслах. Но, Природа, как всегда, оказалась изобретательней.
С чего всё началось? ...
Закончив в 20 лет факультет "Психология всемирных контактов" в учебном центре на Марсе, он получил самую высшую оценку своим научным способностям и был приглашен участвовать сразу в нескольких глобальных проектах по налаживанию контактов с открытыми мирами из Тёмных пространств. Это были захватывающие в научном плане проекты своей неизвестностью и загадочностью. Можно только фантазировать о том, какие перспективы могло принести подобное содружество, за счет стремительного расширения знаний об окружающем мире из таких непохожих "светлых" и "тёмных" уголков Вселенной. Но те миры никак не желали выйти на контакт, несмотря на все сделанные попытки. Цель всех проектов была направлена на понимание причин такого, можно сказать, откровенного игнорирования.
Многие признанные ученые, которым было отказано в участии в этих проектах, с завистью глядели на молодого специалиста, удостоенного подобной честью, хотя и понимали, что, несмотря на свой возраст, он был лучший среди них. Они видели в нем одарённую личность с весьма оригинальными идеями по предмету своей специальности. Изложенные в его научных трудах, они заставили психологов по-другому взглянуть на процессы формирования психики у представителей разных миров. Многие, до сих пор, трудные вопросы теперь нашли объяснения и стали понятными.
Поэтому как гром среди психологов прозвучал его отказ от участия в проектах. Реферс, так звали нашего героя, выбрал свободный поиск, где он сам определял, чем будет заниматься и к чему приложит свои таланты. Последовавшие вслед за этим многочисленные уговоры он категорически отверг. Объяснять причину своего решения и назвать направление своей деятельности Реферс тоже отказался. Да и что он мог сказать в то время? Какие-то неосознанные ощущения чего-то того, что оценивалось им же самим не иначе как на уровне помешательства. Естественно, он не мог в этом никому признаться. Тем более, что-либо рассказывать о своих гипотезах.
Ещё учась в центре, Реферс стал интересоваться законами формирования психики всего целиком человеческого общества в процессе его эволюции. Источниками информации на первом этапе были библиотеки центра, которые считались самыми обширными и богатейшими базами данных среди Солнечных планет. Но, как оказалось, они охватывали лишь незначительны временной период прошлого длинной в несколько столетий. Да и то в литературе, в основном, освещались различные стороны развития психики отдельных индивидуумов; ну, может быть, небольшой группы. Это было и понятно почему.
В последнее время резко возросло количество психических заболеваний. Причем, в странных, до сих пор, неизвестных формах. Проштудировав и систематизировав всю информацию, Реферс пришёл к выводу, что человечество постоянно отстает в своих ответных действиях вслед за развивающимися теми или иными событиями. Реакция всегда запаздывали. Человечество перестало действовать на опережение! Тогда и возник первый вопрос - почему так происходит? Ведь, в конце концов, причины болезней становятся известными и разрабатываются профилактические меры и методы лечения. Однако, через некоторое время новые напасти обрушивались на казалось бы подготовленное человеческое общество. И тут обнаруживается, что оно не готово к отражению атак болезней. Причем, болезней связанных именно с психикой человека. С другими болезнями всё обстояло иначе. Здесь наука одерживала одну победу за другой, среди которых, как минимум, три были особенно выдающимися: существенно увеличение продолжительности жизни, восстановление утраченных органов и, наконец, возросший иммунитет к болезнетворным микроорганизмам, попадающим на Землю из других миров несмотря на все принятые карантинные меры.
"В чём дело? Почему мы такие беспомощные в том, что касается психических явлений? Почему нам никак не удается осуществлять прогнозы в развитии психики у человеческого общества?"
Он рылся в электронных архивах, путешествуя по информационным банкам других миров. Неожиданно для себя он, вдруг, сделал удивительное наблюдение - чем старше мир, тем явственнее проступают подобные странности с психикой общества того мира.
"Эта закономерность довлеет над любым обществом как неизбежный закон, схожий с физическими законами неживой природы! В чем причина такого подобия? - всегда задавал он себе один и тот же вопрос, но не находил на него ответа.
Он вновь и вновь перерывал всемирные базы данных, находя в них лишь новые подтверждения подмеченной им закономерности. Удивление тому, что её до сих пор никто из специалистов не заметил, заставило его не говорить об этом своим друзьям. Реферс боялся этого разговора, так как вывод, который уже сейчас напрашивался, был один - в развитие цивилизации кто-то или что-то вмешивается. Подобное вмешательство было доступно только, так называемому Богу, и такое объяснение можно найти в различных религиях. Более того, оно лежало в основе любой веры, которой придерживались представители обществ из разных миров, и верили в это совершенно искренно. Но Реферс был убеждённым атеистом и не собирался менять свои взгляды на устройство окружающего мира. Хотя в данном случае, такое признание божественного проявления объясняло всё и вся, и не надо было ломать голову над чем-то совершенно не объяснимым и загадочным с его точки зрения.
"Неужели я всю жизнь ошибался? И правы те, кто считает, что всё в нашей жизни определено заранее от момента рождения до перехода в "другую жизнь"? Мы фигуры в этой природной игре и нас всё время переставляют с одного места на другое, - рассуждал он. - Не верю! Для меня такое объяснение не приемлемо. Зачем тогда что-то делать, к чему стремиться и чего-то добиваться, зачастую тратя на это время и здоровье? Зачем?! Ведь всё равно за тебя всё уже решили. Поэтому будем есть, отдыхать, веселиться и уповать, что Он не накажет за что-нибудь. Вот к чему приводит признание Бога. Хотя апологеты этого учения всячески маскируют такой вывод. Но для меня, он ясен! Тогда, что же, всё-таки происходит?"
В поисках ответа он продолжал перерывать и систематизировать исторические источники по описанию событий в процессе развития цивилизации на известных мирах. Особое внимание было уделено высокоразвитым цивилизациям. До сих пор неясная закономерность, гуляющая в его воспаленном мозгу, теперь стала приобретать математический вид в виде сложнейшей системы уравнений, которая связала уровень развития цивилизации данного общества, число его жителей, болезни, восстания, революции, периоды резкого изменения общественного строя и так далее с уровнем и характером психических заболеваний и отклонениями в поведении различных слоёв общества, особенно, молодёжи. Составив такую систему, Реферс поначалу обрадовался. И было чему. Подставив в систему известные исторические данные, он смог получать решения в виде тех или иных событий, запечатлённых в исторических летописях. Это было здорово! Система работала и уже не только на словах, а вычислительными методами подтверждала существование странных закономерностей. Расчеты были тем точнее, чем был меньше уровень развития общества. Расхождения увеличивались по мере развития цивилизации. Кроме того, она всегда показывала тревожные симптомы развития любого общества в будущем. Уровень психических заболеваний, отклонений от нормы на предыдущих временных отрезках в будущем неимоверно возрастал. Система показывала это, но не давала подсказок для ответа: почему так происходит? Подавленное состояние от своего бессилия как ученого перед установленным фактом, но невозможностью объяснить его стали постоянным его постоянным спутником. Он сидел дома, не делая никаких попыток сбросить хандру.
Из состояния апатии, в котором в последнее время находился Реферс, не видя путей разрешения возникшей проблемы, его неожиданно вывел старинный друг Лежур - признанный исследователь высшей нервной деятельности живых организмов.
- Реферс! Ты где пропал? Я тебя не видел уже целую вечность.
Рыжая улыбающаяся физиономия появилась на смотровом экране. Копна рыжих волос на его голове, как всегда, была не расчесана. Он редко уделял им свое внимание, предпочитая время от времени бриться наголо. А между этими редкими событиями, сидя безвылазно неделями в своей лаборатории, разрешал всем летающим, порхающим и ползающим существам, которых во множестве можно было встретить здесь, вить свои гнёзда прямо в его шевелюре.
- Ну и пускай. Мне даже интересно это их занятие. Я всем своим существом чувствую их деятельность, и это помогает мне в моих исследованиях. Давай я подсажу тебе какую-нибудь душечку-букашечку, и ты сам почувствуешь какая это прелесть, - не раз предлагал он Реферсу.
И вот, теперь, разглядывая улыбающегося друга, Реферс понял, что тот провел ни одну неделю в добровольном заточении и, похоже, получил какие-то интересные результаты и ему не терпится ими с кем-то поделиться.
"Не повезло тебе, друже, - мрачно подумал Реферс, - я сейчас не в том настроении, чтобы выслушивать твои восторги о любимых букашках".
- Слушай, Реферс. Я сделал сногсшибательное наблюдение, а может быть и открытие. Об этом никто даже и подумать всерьез не мог. Лишь фантасты могли так писать, да им и можно, - что пришло в голову, то и давай. А я в полном недоумении. Получается, что они правы! - бормотал неизвестно о чем рыжий образ.
Реверс плохо что-либо понимал, он тупо смотрел на друга и согласно кивал.
- Да ты меня не слушаешь! Твои глаза мертвы. Так ты ничего не понял? Я еду к тебе и никаких возражений. Молчи! Вижу, у тебя не то настроение, ты никого не хочешь видеть. Но я ведь ни какой-нибудь "никто" - я твой друг. И притом очень хороший и очень старинный, которому невозможно отказать. Ты просто обязан меня выслушать, только так сможешь помочь мне разобрать с результатами. Жди! По дороге загружусь по-полной, - у тебя ведь, как всегда, ничего нет, - и буду стучаться в дверь. Попробуй не открыть, выломаю дверь. Ты меня знаешь...
Он что-то еще говорил, но Реферс не слушал его, потерянно осознавая, что скоро сюда ворвется рыжий вихрь и будет из него выжимать последние мысли, которых и так осталось совсем немного в его опустевшей голове.
Звонок в дверь раздался неожиданно быстро.
"Кого еще черти несут? Что за день такой?"
Отбросив тапочки в сторону, Реферс босиком, нехотя, поплёлся к двери. Даже не поинтересовавшись, кто там, он распахнул дверь.... На пороге стоял улыбающийся рыжий!
- Мерзавец!! Ты уже был около моего дома!
- Конечно! - несколько не смущаясь такой встречей, Лежур захохотал. - Я не оставил тебе ни единого шанса, чтобы ты отказал мне, и, кстати, хорошо подготовился. Вот, держи этот тяжелый мешок, - он сунул его в руки всё ещё оторопевшему Реферсу и, отодвинув в сторону хозяина своим крупным телом, прошел сразу на кухню. - Давай сюда. Там такие деликатесы! Ты в жизни не пробовал ничего подобного. Друзья помимо материала для исследования привозят из других миров ещё и фантастическую еду. Вид, вкус, запах, осязание, реакция организма - по отдельности совершенно несовместимые друг с другом, но в букете производят совершенно немыслимые ощущения. Цха!! Я просто в восторге. Сейчас ты сам получишь подобное представление и согласишься со мной.
Так продолжая трындеть, Лежур вытаскивал из мешка странные по внешнему виду продукты и совершал над ними только ему известные действия. Одни он бросал на раскалённую сковородку, другие окунал в кипящую воду, а третьи рубил в лапшу большим кухонным ножом.
- Чего стоишь? Выковыривай сердцевину, - и сунул в руки Реферса какую-то колючую, всю в завитушках, раковину. - С планеты из созвездия Льва. А ты чего такой кислый? Кризис жанра? Ничего, я тебе вот расскажу о своем, и твою хворь сразу вылечим. Знаю твой аналитический ум и увлекающуюся натуру.
- Какой ум?! ... Всё атрофировалось.... О чём не подумаю - везде тупик. Сейчас я больше похож на выжитый и высушенный лимон.
- Во-во, по тебе это заметно. Но сейчас, ещё чуть-чуть, и начнётся процесс оживления. Собственно, можно начать уже сразу. Надеюсь, что ты не забыл, чем я занимаюсь? Так вот, последнее время сфера моих интересов была связана с развитием нервной деятельности представителей больших сообществ однотипных существ, к примеру, муравьёв, термитов, в крайнем случае, летучих мышей, либо стай мелких океанских рыб. Но в лаборатории таких не разместишь. Поэтому мои друзья привезли с планет из шарообразной галактики семейство местных муравьев. Они очень подошли под мои условия. Создания очень мелкие, но чрезвычайно активные, и легко приспособляемые к нашим земным условиям в лабораторной среде обитания. Я выделил им целый угол лаборатории, естественно отгородив от окружающего пространства полевым щитом. Питаются они любой древесиной, так что здесь нет проблем. Это блюдо уже готово. Тащи на стол. Захвати вот эту подливу к тому, что ты здесь наковырял.
Волосатые крупные руки Лежура продолжали творить: они резали, шинковали, а потом мешали и раскладывали на тарелки, туда же добавлялось все то, что ещё шипело на сковородках и булькало в кипящем отваре.
- Всё! Готово! Помогай тащить! Да не смотри ты на это такими испуганными глазами. Ну да, оно конечно весьма необычного вида, но уверяю тебя, оно безопасно и превосходно на вкус. Ты меня еще будешь просить добавки. Ой! Чуть было не забыл про напитки. Они тоже не местного разлива, а с планеты, где растут бутылочные деревья. У них сок как наше слабоалкогольное вино. Можешь сделать разрез и, пожалуйста, пей, сколько пожелаешь. То, что мы будем употреблять, дополнительно отбродило, чтобы увеличить его крепость; для букета туда добавлены ещё некоторые добавки. Ну, в общем, охотники до этой человеческой страсти всегда в поиске новых ощущений и им иногда удается получить что-то необычное. Чего ты так смотришь на меня. У меня тысячи друзей. Они едут ко мне в мою лабораторию, и мы проводим совместные исследования; с другим я общаюсь по всемирной сети. Хоть я никуда пока не уезжал с Земли, но в курсе всех значимых событий. Это ты затворник. О тебе уже почти все позабыли, хорошо, что я помню кто такой Реферс. Твой портрет всегда перед моими глазами.
На некоторое время он замолчал, пока устраивал свое крупное тело в кресле около стола. Реферс все это время вел себя как стеснительный гость, а не как хозяин квартиры. Только один вопрос назойливо всплывал в его ленивых мыслях: "Зачем мне всё это надо?" Ему хотелось куда-нибудь забиться от суеты фонтанирующего друга.
- Держи!
Лежур протянул Реферсу пузатый бокал, наполненный золотистой, слегка флюоресценциющейся жидкостью.
- Первый бокал за тебя, а потом будем пить всё за меня, за моё открытие.
На удивление вино оказалось действительно очень необычным. Чувство небывалой свежести разлилось по всему телу, наполняя его совершенно забытым ощущением силы молодого организма. От неожиданности Реферс вздрогнул и поглядел на себя в зеркало, наверное, рассчитывая увидеть там двадцатилетнего юношу.
- А!!! Пробрало?! Значит, не все потеряно для тебя. Просто у тебя обычная хандра от какой-нибудь нерешенной проблемы. У меня тоже такое бывает. Сейчас ты почувствуешь, что, как будто, в твоей голове поползла стая насекомых. Эти волны погасят твои очаги возбуждения и закольцованных мыслительных процессов, которые в течение длительного времени оказывали давление на твою психику. Ага!! Почувствовал?! Правда, очень необычное ощущение. Это сейчас закончится, и, как мы говорим, голова станет ясной. Так вот, я продолжу о своих букашках-таракашках. Ты закусывай. Вот эти обжаренные кусочки от гигантского, по-нашему, червя. На самом деле он что-то вроде наших миног, но хищник и значительно крупнее и вкуснее. Очень рекомендую начать с него.... А?! Хорош! Ну, что я тебе говорю! Ты давай пробуй другое. Если тебе что-нибудь неприятно по виду, то советую закрыть глаза и попробовать. Уверяю тебя, что потом ты ещё будешь искать на столе эту вкуснятину. Давай добавлю ещё винца.
Лежур болтал не умолкая, не забывая при этом накладывать себе и другу приготовленные блюда, и мгновенно опустошал свою тарелку и бокал. Как нестранно, но Реферс тоже увлекся, еда стала доставлять ему удовольствие.
- Так вот, я и говорю, толи оттого, что наши деревяшки очень понравились моим муравьям, толи у них начался период размножения, но их стая стала быстро размножаться. Они начали строить себе дом, что-то вроде нашего термитника, потом ещё несколько строений, но меньших размеров. Чтобы выявить их уровень интеллекта, я провел классические опыты с едой, помещая её в определённое место и в определенное время. Достаточно быстро они осознали это и стали собираться у кормушки к этому моменту. Затем пошли опыты, когда еду приходилось добывать, преодолевая различные препятствия и решать, в общем-то, некоторые головоломки. Помещал еду в центр таза, залитого водой, или окружал её горящим кольцом, оставлял еду в замкнутой коробке, проход в которую препятствовал вращающийся пропеллер, ну и так далее.... Короче, создавал им все более и более трудные задачки. И что ж ты думаешь?! Они находили решение! Причем, каждый раз быстрее и оригинальнее, чем ожидал. Пошли опыты со звуками и всякими картинками, которыми я сообщал, где и чем я буду их кормить. В процессе опытов выяснилось, что они по-разному относятся к различным породам дерева. Некоторые они категорически не желали есть. Каким-то образом они ещё до опыта определяли их и срывали мне эксперимент. Ты представляешь, по всем показателям они превосходят умственные возможности наших высших приматов. А уж истинное удивление и восторг у меня вызвал тот факт, когда убедился, что они способны передавать свои знания другим членам семьи, которые, впрямую, не участвовали в опытах. Ты кушай, кушай и выпивай. Пусть твои мозги очистятся, и рассосутся всякие очаги напряжения. Я подхожу к самому интересному и загадочному, и мне нужен твой свободный ум. Представь такой опыт. Я изолирую большую часть муравьев, а перед остальными ставлю трудную задачу. Они её решают, и у меня это уже не вызывает удивление. Затем я выпускаю первых, - тех, которых было больше. Причем, заметь, место, где творили вторые скрыто от прибывших, - они его не видят, не слышат и не чувствуют запаха (я об этом позаботился). Так вот, вторые подбегают к тем, которые только что появились, и рассказывают. Да-да, именно, рассказывают. По-другому то общение не назовешь. Ибо, после этого вся семья несется куда надо, и проделывают все в точности действия, которые проделывала вторая группа. Да, я тебе не сказал, что муравьев из малой группы, я сразу, естественно, изолировал, чтобы они не оказались проводниками. А? Каково? Такого еще никто никогда не наблюдал и не допускал даже в мыслях, что подобное возможно. Ты понимаешь? Такие разумные действия лежат уже в сфере поступков высших разумных существ, к примеру, человека. А ..., пробило! Наконец-то ты стал воспринимать, что я тебе тут рассказываю. Да, я не боюсь их приравнивать к человеку по их интеллекту. Как не парадоксально это звучит - на одной стороне человек и подобные ему из других миров, а на другой - какая-то букашка, насекомое - но это именно так. А теперь расслабься, я приближаюсь к главному открытию.
Лежур замолчал, опять побросал в свою тарелку обжаренные куски странноватого дырявого мяса, обложил их салатом и полил фиолетовым соусом. Потом в середину воткнул какое-то растение и добавил туда ещё что-то похожее на папоротник.
- Теперь всё, - глядя на тарелку, удовлетворённо проговорил он. - Тебе советую опробовать это, - он вытащил ложкой из банки большой желеобразный кусок и бросил его в тарелку Реферса. - Если не можешь смотреть, закрой глаза, как я тебе говорил, и пробуй. Вкус неописуемый! Ха-ха-ха! - он захохотал, глядя на сморщенную физиономию друга. - Подожди. Сейчас попробуем другой напиток.
Из своего большого мешка он достал закупоренный обрубок какого-то растения.
- Семейство стелика, что-то вроде нашего бамбука с планеты созвездия Мержиса, а напиток приготовлен из лепестков его цветка.
Напиток оказался слегка вязкой жидкостью голубого цвета, источающей сильный кисловато-терпкий запах, который сразу заполнил всю комнату. Постепенно он приобрел мягкий сладковатый аромат, отдаленно напоминающий запах меда.
- Вот-вот, всё время приходится удивляться таким метаморфозам запаха, вкуса, ощущений. Человек не готов к этому. Одно утешает, что он быстро адаптируется к изменениям. И так, пьем за меня!
Он чокнулся об бокал Реферса, залпом осушил свой, затем быстро побросал еду себе в рот и странно замолчал, жуя пищу. Его лицо с закрытыми глазами стало краснеть. Небритая рыжая щетина и шевелюра приобрела яркий оттенок и вздыбилась. Отчего и так немалая голова стала ещё крупнее. Реферс, естественно, не обращал внимание на странные изменения, произошедшие с другом, и, не задумываясь, повторил его действия. Напиток оказался очень приятного освежающего кисловато-сладкого вкуса, и он выпил его до дна. И только затем Реферс познал всё его коварство. Нарастающее жжение проникло в каждый уголок его тела, волнообразное покалывание пронзило от головы до пят. В глазах брызнули разноцветные фейерверки, и всё поплыло.... Появилось сильнейшее чувство голода. Реферс почувствовал, как в его раскрытый рот впихивают еду. Он стал жадно её есть, пережёвывая все, что туда попадало, и глотал, и глотал.... Ощущения, которые только что заполняли тело Реферса, исчезли и изменились на свою противоположность. Тело охватила небывалая истома и легкость. Голова прояснилась, а изображения обстановки комнаты, когда он открыл глаза, стали очень яркими и насыщенными.
- Ну, как?
На него смотрела физиономия - рыжая и улыбающаяся!
- Что это было? Предупреждать же надо.
- Если бы предупредил, эффект был бы не тот. А теперь ты сам захочешь его повторить.
- Рассказывай дальше о своих букашках.
- Ага?! Ожил! Начинаешь проявлять интерес? Отлично! То, что я тебе до сих пор излагал - прелюдия к дальнейшим событиям. Началось, как всегда, со случайного наблюдения. Я как-то готовил очень сложную головоломку для своих испытуемых, и специально подловил момент, когда насекомые собрались в своих домах на отдых (так я называю этот период), который повторяется каждый третий день и длится примерно четыре часа. Удивительное произошло потом, кода они высыпали из своих жилищ. Муравью сразу бросились к тому месту, где я поместил еду, а ведь я побеспокоился о том, чтобы она никак не обнаружила себя. Как они узнали о подготовленной пище, и, тем более, где она находится - было не ясно. Мое удивление еще не прошло, но я, не зная почему, скорее рефлекторно, закрыл им путь к дальнейшему продвижению, и занялся поиском причины такому их поведению. Не сразу, но я нашел её, вернее его - того единственного муравья, который почему-то не спал как все, а ползал вокруг еды, видимо, разбираясь с моей головоломкой. Конечно, поначалу, я никак не связывал единственного насекомого с поведением всего семейства. Но большего не удалось ничего обнаружить, и удивление осталось, а мысль специально создать аналогичные условия для эксперимента не пришла мне в голову. Она рождалась долго; неосознанно, но к ней я постоянно возвращался. Все-таки у нас, исследователей живой природы, как и у физиков, есть какое-то чувство подмечать незначительные явления и искать им объяснения. И вот, я, наконец, повторил ту ситуацию. И, что же? Результат повторился! Ты понимаешь? Конечно, нет. И, правильно. Я вновь повторил - тот же результат. Я упрямо повторял.... Я считал это случайностью, а тут, на тебе - закономерность!
Лежур сильно хлопнул о стол своей большой ладонью.
"Как он может такой ручищей заниматься с мелкими букашками, ему впору быть кузнецом", - глядя на волосатую кисть, уже в который раз, подумал Реферс.
- Я стал исследовать муравьев, надеясь найти в их строении, что-то похожее на передатчик. Ничего. Изучал излучение их тела с помощью специальной аппаратуры. Да, оно есть. Но, не больше и не меньше, чем у любого другого живого существа. Ты же знаешь, что оно быстро затухает и теряется в других излучениях, которые пронизывают окружающее нас пространство. Тем не менее, чтобы и задавить это излучение, я создал экранирующую зону. Как ты думаешь, что произошло? Да ничего, хорошего!! Всё осталось по-прежнему. Стая продолжала бежать в нужном направлении. Я повторял и повторял опыты, но не находил объяснения. Стал раздражительным и злым. Друзья меня не узнавали. Пытались вытащить на разные развлечения, но я грубо обрывал эти попытки. В общем, для меня настали тяжелые дни. В один из этих дней ко мне, вот так, как я к тебе сейчас, ворвался мой друг детства, с которым я давно не виделся. Знал, что он занимается какими-то исследованиями в Дальних Мирах из области Больших Туманностей. Я хотел выгнать его, ты же знаешь, каким я иногда бываю, если не в том настроении. Но он предъявил некий документ, и мне пришлось принять его. Это какая-то судьба! Его визит перевернул всю мою дальнейшую жизнь. Давай выпьем! Теперь за него. Он сейчас в тех же краях, обещал навестить меня по приезду.
Лежур вновь налил голубого напитка, и ... друзья вновь пережили череду незабываемых ощущений. Когда они прошли, Лежур продолжил свой рассказ.
- Сальвир, так зовут моего друга, передал мне запаянную прозрачную плоскую коробочку, в которой находился, как мне показалось, какой-то газ. "Это не газ, - пояснил он, - а неизвестно что. Ведет себя, иногда, как живое существо. Космическое руководство приказало мне доставить это тебе для исследования. Оболочку не вскрывай - оно чрезвычайно летучее и вступает в странные взаимодействия с любой атмосферой в виде мощного взрыва". Это всё, что он сказал и исчез также стремительно, как и появился. Перед уходом дал мне коды связи со своим руководством, куда я должен был сообщить результаты своих исследований. В то время я не представлял, что мне с ней делать. Поэтому вытащил ее из упаковки и положил на полку стеклянной этажерки в экранированной зоне, там, где были муравьи, и благополучно забыл о ней, продолжая заниматься со своими насекомыми. Продолжая мучиться с загадкой общения муравьев, я как-то случайно взглянул на коробочку и неожиданно увидел её свечение. Причем свечение было очень странным. Её сияние было неравномерным, что, само по себе, было неожиданным. Свет по всему объему полыхал в виде каких-то сгустков, завитушек, бесформенных облаков, и тому подобному, и все они пронизывались светящими линиями. Это было так неожиданным, что я подумал, что у меня начались глюки. Так нет же. У меня хватило ума не трогать ее, а понаблюдать за ней. И что ж ты думаешь? Её свечение менялось в зависимости от того, в каком состоянии находились мои подопечные. Когда они были все вместе, свечение как бы выравнивалось. Представь себе клубы дыма от костра. Вот, примерно, такой кусочек дыма я и видел там. Если же шло общение групп насекомых, к примеру, когда одни муравьи передавали полученные сведения другим, то свечение сразу менялось. В нем появлялись явно выраженные устойчивые образования. Они, конечно, постоянно менялись, текли, но мозг всё-таки фиксировал эту временную устойчивость. А уж то, что я увидел, когда стал повторять опыты с одиночным муравьем, меня повергло в шок. Чтобы убедиться, что мне все это не снится, я распорол себе руку ножом. Вот этот шрам, - Лежур задрал рукав рубашки и Реферс увидел длинный разрез. - С болью и кровью я разобрался потом, а тогда я смотрел на коробку, в которой от яркого пульсирующего облака текли клубящиеся струи световых волн и растекались в медленно живущем остальном световом месиве. Ты понимаешь, что я наблюдал? Я всеми доступными средствами пытался нащупать каналы общения между насекомыми, и ничего. Таких средств на тот момент не было. И, вот, на тебе, коробочка с таинственным содержимым явно свидетельствовала, что она является прекрасным индикатором такой связи. А значит, должен существовать и носитель этой связи. Иначе, как может коробочка чувствовать то, чего не существует. Должно существовать какое-то поле! Ты понимаешь, к чему приводит логика? А? Ты меня не слышишь! Ты куда-то ушел в своих мыслях. Эй! Дружище?! Очнись!!
Но Реферс не реагировал на его призывы. Лежур протянул через стол свою волосатую руку и хлопнул друга по плечу. Отчего его застывший взгляд постепенно стал приобретать осмысленный блеск.
- Повтори последнюю часть своего рассказа, - с трудом выдавил он через плотно сжатые губы.
- Вот я и говорю, что все мои эксперименты с этой коробочкой свидетельствуют о существовании какого-то поля, о котором мы до сих пор не подозревали. Как такое может быть? Вот с этим я и ворвался к тебе.
- Есть множество примером тому, что даже высокоразвитые цивилизации до поры времени не подозревали о наличии вокруг них различных полевых структур, если их органы чувств и созданные к тому времени приборы не способны были их осязать. Так что, в этом нет ничего удивительного. Ты экспериментировал с коробочкой вне той зоны с муравьями? - спросил Реферс.
Он весь преобразился, сбросив с себя покров равнодушия и бесчувствия ко всему происходящему. Что-то в нём замкнулось, и поток мыслей, до сих пор запертых где-то в глубинах его мозга, хлынул через вскрытые барьеры от пронзившей его догадки. Он резко выпрямился, до хруста сжал кулаки и ... застыл, устремив в какую-то даль сверкающий мыслью взгляд.
- Что с тобой?
Сальвир, обеспокоенный резкой переменной происшедшей с другом, уже и не знал радоваться этому или нет.
- Я спросил тебя, выносил ли ты коробочку из зоны?
- Нет. Зачем? Я не понимаю тебя....
- Поехали к тебе.
- Ко мне? Зачем?
Реферс вскочил и попытался потащить ошеломленного Лежура к двери.
- Куда ты меня тащишь? Да объясни мне, что произошло? - рыжая копна волос застыла за столом и Реферс не смог сдвинуть ее с места. - Ты сидел, как равнодушная ко всему колода, а теперь взорвался неизвестно отчего и тащишь меня куда-то.
- К тебе Рыжик! К тебе! К твоей коробочке. Я не могу пока объяснить своего желания. Какая-то сумасшедшая мысль. Мне необходимо её проверить, прямо сейчас. Это конечно - бред, но мне надо. Я тебе всё объясню потом. Вначале надо подержать коробочку в руках. Да едем же!!! Ты ворвался ко мне, когда тебя об этом не просил, теперь пора отдавать должок.
За яркий цвет рыжих волос Лежура еще с детских лет его друзья прозвали Рыжик. И вот теперь он нехотя поддался напору и медленно поднялся из-за стола. С явным сожалением окинул недоеденное и недопитое и произнес:
- Мы ещё вернемся....
Он, конечно, повез своего друга к себе, в свою лабораторию, не подозревая, как эта поездка резко изменит их дальнейшую жизнь.
Лаборатория встретила их непривычной для большого города оглушительной тишиной и темнотой.
- Сейчас зажгу свет, - сказал Лежур, - я отключил автоматику. Очень непривычная обстановка, когда попадаешь сюда снаружи, а так она сразу настраивает тебя на рабочий лад
Вспыхнувший свет осветил необычный вид лаборатории.
- Ну, и что ты хотел здесь увидеть?
Помещение лаборатории по форме напоминало форму груши. По стенам стояли прозрачные стеллажи, на которых были расставлены многочисленные контейнеры, являющихся жилищем для представителей животного мира с различных планет Галактики. В центре зала располагалась современная аппаратура наблюдения, анализа и регистрации поведения подопытных созданий, среди которой своими размерами выделялся электронный микроскоп и анализатор физико-химических процессов в телесных структурах. Встроенный в него регистратор информационных потоков позволял формировать модель психофизиологического портрета изучаемого существа. Модель оказывалась настолько полной, что средство отображения, выполненное в виде шлема и будучи одетым на голову, позволяло ощутить окружающий мир в том виде, как если бы ты сам был этим созданием. Этот замечательный прибор был гордостью лаборатории Лежура. Многое в программном обеспечении было сделано его руками. В этом смысле он был уникален, и многие исследования, которые принесли всемирную известность его хозяину, были сделаны на нем. Реферс невольно остановил свой взгляд на микроскопе, он никогда не видел его, но много слышал о его уникальных возможностях.
- Это он?
- Да. Мой второй мозг. Я его прозвал Голиаф, - с любовью произнес Лежур и ласково погладил холодный корпус микроскопа. - В том дальнем конце помещения находится загон для моей своры. А вот это, та самая загадочная коробочка. Сейчас она дремлет, я так назвал ее состояние, когда вокруг не наблюдается никакой активности всех моих питомцев - они, как видишь, дрыхнут - и муравьи сидят в своем доме. Поднимается суета, когда приближается время кормления. Но ради такого случая, можно устроить для них праздник сейчас. Ты пока осмотрись, а я займусь подготовкой - надо же тебе показать коробочку в действии. На, держи.
Коробочка представляла собой предмет, отдаленно напоминающий обычную мыльницу, только площе. Сделана она была из слегка розоватого прозрачного материала, а внутри ее медленно тёк какой-то голубоватый газ. Так это казалось. Создавалось впечатление, что со временем в каком-то месте газ уплотнялся, свечение здесь становилось ярче, но, затем, оно перетекало в другое положение, и это происходило непрерывно. Рисунок течения, как правило, не повторялся. Но, иногда, на короткий момент времени, картинка как бы фиксировалась. В изображении проглядывались странные, но осмысленные фрагменты. Всё это походило на летнее синее небо с плывущими белоснежными облаками, когда, вдруг, какое-нибудь облако неожиданно начинало напоминать тебе чей-то образ, который через некоторое время незаметно исчезал, становясь вновь ничем непримечательным облачком.
В дальнем конце помещения зажегся свет, осветивший большой отгороженный прозрачным материалом участок, где находились создания из другого мира.
- Я сейчас выпущу одного насекомого (я его содержал в отдельном закутке), которому известно, куда выложены запасы пищи, а остальным это неведомо, - послышался приглушенный голос Лежура. - Внимательно следи за тем, как будет реагировать коробочка.
Пока Реферс подходил к ограждению, свечение в коробочке не изменилось. Вся семья муравьев еще находилась в своем жилище. Однако, как только они вылезли наружу и бросились искать пищу, характер свечения резко изменился. Коробочка прямо взорвалась волнами света. Клубы, завитки, ручьи света хлынули из одного места во все стороны, но через короткий отрезок времени образовалась целая река текучего света, соединяющей только два участка. Со временем длина этой реки медленно сокращалась, но яркость возрастала. Взглянув на освещенную территорию, Реферс с удивлением увидел, как вся шевелящаяся куча насекомых быстро передвигается в одном направлении, преодолевая одно препятствие за другим.
- Ты видишь, что они творят? Они получили сообщение от того муравья, который знает, где спрятана пища, и бегут туда. Повторяю, что ни один прибор, который способен фиксировать все известные нам каналы общения между живыми существами с разных миров, молчит. Реагирует только эта загадочная коробочка. Как это происходит, не могу объяснить. Теперь и ты являешься свидетелем этого явления. Что скажешь?
Реферс молча наблюдал, как куча насекомых исчезла в сложном сооружении из различных труб, коробок и желобов, заполненных водой. На экране одного монитора можно было наблюдать, как они стремились к одной слабо светящейся точке.
- Это тот самый муравей, - я его специально пометил, - указал на него Лежур. - Еще немного и они доберутся до него. Тогда ты увидишь еще один странный эффект.
Ждать осталось недолго. Когда куча добралась до своей цели, свечение в коробочке исчезло. Осталась фоновая картина излучения, которая была, когда Реферс только взял ее в руки.
- Ты видишь, что они добрались до цели, и теперь нет необходимости активного целенаправленного общения между тем созданием и всем семейством. Коробочка это и подтверждает.
- А ты уверен, что она является лишь пассивным индикатором? - задумчиво проговорил психоаналитик.
- Что? Ты хочешь сказать, что она может оказаться и усилителем излучения?
- Вот именно. Необходимо повторить эксперименты. Надо замерить время, которое затрачивает куча, чтобы добраться до еды. Одну серию опытов проведем при наличии "коробочки", другую - при отсутствии, - я вынесу её за пределы твоей лаборатории (выйду из дома).
Лежур слушал друга, теребя рыжую шевелюру.
- Хорошо соображаешь, - наконец выдавил он. - На это потребуется время. Ведь, чтобы эксперимент был чист, необходимо каждый раз менять условия. А им еще необходимо отдыхать, и ждать, когда они проголодаются. Похоже, что ты надолго застрял у меня.
- А я и не спешу.
- Ну да, он, видите ли, не спешит! А кормежку я оставил у тебя; рассчитывал вернуться к тебе и продолжить наше застолье.
- Вот обжора! Сам ввалился в мою дремотную квартиру со своим открытием. Нарушил мой покой. Как ты можешь сейчас думать о еде? Это пусть твои малыши печалятся о ней.
- Ага, я и так все время думал о них. О себе забыл, совсем оголодал. Погляди на меня.
Взглянув на рыжую физиономию, Реферс понял, что друг сейчас думает не о том, о чем говорит. Это была его давняя привычка. Глаза Лежура бегали по помещению.
"Эксперименты продумывает", - догадался Реферс и вслух произнес:
- Ладно, готовь опыты, а я, так уж и быть, схожу к себе за твоими преподношениями, да и еще куплю чего-нибудь.
Когда он вернулся, то не узнал закуток с муравьями. Лежур успел затащить туда различный хлам, состоящий из разного рода коробок, сфер, труб и других объемных малых предметов. Сейчас он занимался тем, что склеивал и дырявил их, чтобы создать максимальную сложность в передвижении стаи. Сюда же был передвинут и микроскоп.
- Коль пошла такая игра, то будем фиксировать всю информацию, даже и ту картину, которую даёт "коробочка". Потом заставим Голиафа проанализировать данные, - буркнул Лежур, задумчиво соединяя две дырявые сферы. - Вот теперь всё. Готово к первому опыту. Я уже отловил одного муравья. Остальные пусть проголодаются и отдохнут. Они уже забрались в дом. У нас есть время. Пойдем, перекусим и мы.
Спустя некоторое время они запустили первый эксперимент, затем ещё и ещё.... За несколько дней они провели десяток опытов и совершенно обессилили.
- Хватит. Надо немного передохнуть. Мои мозги совершенно пусты, чтобы каждый раз составлять новую комбинацию ходов и ловушек, а без этого условия эксперимент будет нечистый. Эти умники быстро приспосабливаются к новой ситуации. Отдыхаем.
Лежур лежал в одном из многочисленных ящиков, из которого торчали его ноги, а в руке держал бокал с какой-то жидкостью, как он сказал, способной восстановить его растраченные силы. Рыжая копна волос была окончательно перепутана. Из нее свисали намертво приклеенные всевозможные обрывки картона, пластмассы и ещё чёрт знает чего.
"К такой копне теперь больше подойдут ножницы, чем расческа", - подумал Реферс, и легкая улыбка появилась на его лице.
- Красив? Я потом доверюсь тебе. У меня для этого случая имеется классная машинка для стрижки скота. Ха-ха-ха!! ... - и громкий, заразительный хохот разорвал тишину лаборатории. - Пока я отдохну здесь, ты посмотри, чего там наанализировал мой Голиаф?
Реферс надел шлем микроскопа, и в его мозг хлынули потоки информации из Голиафа. Сознание психоаналитика развалилось, как бы, на два "Я". Одно продолжало осознавать себя в помещении лаборатории с шлемом на голове, и там ничего не менялось. Другое было погружено в мир световых теней, течений, или, если хотите, галлюцинаций. Он куда-то двигался в световом туннеле, в конце которого фонтанировала яркая точка, выбрасывая из себя пузыри лопающихся световых сгустков. Яркие ошметки липли к стенкам туннеля, растекались на них, увеличивая их свечение. А вокруг туннеля бурлил океан красок. В нем непрерывно рождались и исчезали замысловатые странные световые образования. Реферсу казалось, нет, он почти физически ощущал, как они бились о туннель, заставляя его вздрагивать и деформироваться. Несколько раз они даже разрывали его, и Реферс оказывался погруженным в световое поле и начинал захлёбываться светом. Но туннель вновь восстанавливался, и Реферс несся к фонтану. Ещё немного, ... ещё.... Вот он! ... Всё неожиданно погасло. Туннель исчез. Путешественника окружало слабое, медленно меняющееся голубое поле света.
Реферс восстановил учащенное дыхание и снял шлем. Около него стоял Лежур.
- С тобой все нормально? Напугал меня. Когда ты надел шлем, твоё тело буквально окоченело. Со стороны ты походил на восковую фигуру. Несколько раз она вдруг оживала и, как будто, рвалась куда-то. Я уж хотел отключить Голиаф, но его приборы указывали, что все твои физиологические параметры были в норме - ты находился как бы в сонном состоянии, лишь глаза всё время находились в движении. Ты что-нибудь видел?
- Вряд ли я смогу тебе сказать что-то вразумительное, но впечатление захватывающее, в прямом и переносном смысле. Я превратился в безвольный предмет, и меня куда-то несло. Вернее, могу только догадываться куда. Туда, где находилась пища, оттуда и звал всех остальных муравей-одиночка. Мой мозг был захвачен этим зовом, меня тащило в туннеле через информационные потоки, которые синтезировал твой Голиаф, обработав изображения коробочки. Повторяю, ощущение сильнейшее. В отличие от наркотических препаратов, которые создают иллюзорный мир, где ты лишь посторонний наблюдатель, в этом случае, ты остаешься активным элементом. Это я сейчас замер, находясь под управлением Голиафа, а те насекомые ощущали что-то похожее и активно использовали в своем поведении. Я уверен в этом, дружище. С этой коробочкой еще надо разбираться. Сейчас окончательно приду в норму, и начнем другую серию экспериментов. Только на этот раз мне хотелось выйти на улицу уже со шлемом на голове, чтобы сразу оказаться включенным в опыт. Ты сможешь организовать связь с Голиафом на таком расстоянии?
- Ты что затеял? Мне кажется, что ты мне что-то не договариваешь. Совсем недавно у тебя была глубокая депрессия, а теперь ты весь горишь. Никогда я за тобой не замечал, чтобы ты вот так легко и быстро отбросил в стороны проблемы, мучившие тебя последнее время. Я не понимаю. Говори. Не темни. Я, видите ли, весь выпотрошился перед ним, в он скрытничает. Либо расскажешь мне сейчас, либо я больше ничего не буду делать.
И Лежур вновь демонстративно развалился среди коробок. Его рыжая физиономия уставилась на Реферса с выжидательным выражением, всем своим видом показывая, что он и пальцем не пошевелит до тех пор, пока не услышит ответа на свой вопрос.
Делать было нечего, и тому пришлось, наконец, изложить всё, чем была загружена его голова в последние несколько месяцев.
- Ты теперь понимаешь, почему твое открытие так встряхнуло меня. Возможно, эта загадочная "коробочка" позволит нам найти дорогу "туда", хотя я и сам не знаю, что вкладываю в это понятие. Скорее всего, оно плод моего воспаленного сознания, не более того.
Он замолчал. Вновь перечувствовав всколыхнувшиеся мысли, Реферс в изнеможении растянулся на полу. В лаборатории установилась тишина, изредка нарушаемая скрипом, писком, шумом деятельности живущих здесь же различных живностей.
Лежур молча выбрался из своего гнезда и куда-то ушел. Вскоре он вернулся, держа два бокала с какой-то жидкостью. Остановившись около лежащего, Рыжик протянула ему бокал.
- Я уже думал, что меня трудно уже чем-либо удивить. От приятелей я наслушался разных странностей из других миров, но твоя гипотеза поразила даже меня. Знаешь дружище, удивительно, но склонен верить ей. А ты, чего так смотришь на меня? Говорю совершенно серьезно. Я на твоей стороне, теперь нас двое сумасшедших. И пока, действительно, надо молчать. Но область экспериментов необходимо расширить. Это я тебе говорю, как профессиональный экспериментатор. То, что мы предполагали сделать сейчас, мы, конечно, проведем. Но затем, надо проверить эффект действия больших мегаполисов на Земле, содержащих большое количество разумных существ. Для этого нам надо выехать с "коробочкой" в пустынные районы и там провести замеры. Если мы зафиксируем те же эффекты, придется отправиться в другие миры, да еще и с разными уровнями своего развития. Ты представляешь, какая это работа? А? Сумасшедшая! Но другого пути нет, чтобы убедиться в глобальности явления, а уж потом будем думать, как его приучить. Сумасшедшая работа, и она стоит того. Организацию работ я беру на себя, мне будет проще многое делать через моих друзей, не посвящая их в суть дел. Истинную цель замаскирую под свои исследования. Ты не возражаешь против этого?
Реферс смотрел на друга и дивился тому, как тот быстро схватил суть проблемы.
- Конечно не возражаю, но я не представляю, как мы всё это осилим. Одно дело мне сидеть в кабинете и рыться в архивах данных, для чего реально не надо посещать другие миры. А другое - непрерывные поездки.
- Послушай, Реферс. Если я говорю, что организую, значит так оно и будет. Воспользуемся закрытыми каналами преодоления пространств. Кстати, Сальвир нам в этом и поможет, это не твои проблемы. Ты занимаешься анализом и подтверждением своей гипотеза, либо опровержением её. Последнее - нежелательно, первое, мне больше по душе. Либо мы найдем что-то другое. Чувствует мой нюх, что мы находимся на пороге величайшего открытия, а я редко ошибаюсь в таких делах. Так что, хлебни моего напитка и давай продолжим следующую серию. Я пока переведу шлем на дистанционный режим, что потребует установки дополнительных малошумящих усилителей.
Проведенная серия опытов принесла новую информацию и неожиданные наблюдения. Прежде всего, удаление "коробочки" за пределы дома привело к резкому падению уровня сигнала общения между муравьем-одиночкой и стаей. Вернее, он присутствовал всегда, Реферс видел, а, скорее, ощущал туннель, но тот то появлялся, то почти исчезал в бушующем волновом "море". Только один раз стая добралась до кормушки за контрольное время. Зато Реферс обратил внимание на чрезвычайно тонкую световую нить, которая, как потом выяснилось, соединяла его и Лежура. Эта нить "оживала", когда друзья начинали активное общение. В остальное время Реферс ощущал себя плывущим в безбрежном океане светового излучения: волн, вспышек, линий, странных фигур и всего того, что было способен порождать в свете его мозг в ответ на информацию из Голиафа. Волнующееся море было безбрежно, не имело ни начала, ни конца. Оно порождало своей глубиной, которая скорее ощущалась на уровне подсознания. Чувствовалось, что там, в неизмеримой глубине, существовала своя жизнь, странная, непонятная человеческим разумом. Что это?!
Реферс сорвал шлем, в изнеможении присел, прислонившись спиной к стене дома. Появившийся Лежур расположился рядом.
- Ну что?
- Никогда не чувствовал себя таким опустошенным. Твой Голиаф высасывает из меня всю душу.
- Он ничего не вытягивает из тебя, а лишь интерпретирует полученную информацию к виду человеческого восприятия. Это твой мозг так реагирует на полученную информацию.
- Вот именно, что реагирует. Я чувствую это, ощущаю, воспринимаю дыхание какого-то огромного существа. Оно где-то рядом, вокруг меня, или я оказываюсь в нём. ... Ну как тебе объяснить? Ты понимаешь?
- Какие-то бредни сумасшедшего. Если бы я не был готов к чему-либо подобному, то впору вызывать к тебе психиатра. Правильно, что мы решили ничего никому не говорить, пока не разберемся сами.
- Слушай, а я ведь видел там наше информационное общение, которое выглядит как тонкая нить в бушующем световом пространстве. Она проявляется, когда мы начинаем общаться друг с другом. Да и вообще, мне кажется, что и само пространство оставалось тем же, что и тогда, когда мы проводили опыты в доме. Только в том случае, мы воспринимали его как фоновое, а теперь оно выглядит как основное. Похоже, что "коробочка" изменила порог своей чувствительности, так как нет активного целенаправленного информационного обмена. В ответ на что сформировалось это за поле?
- Город. Это его дыхание, я тебе точно говорю. "Коробочка" чувствует его и воспроизводит в обобщенном виде. А так как мы находимся в нём, то и давление на тебя оказывается со всех сторон. Надо отъехать от него подальше, тогда, я думаю, оно будет выглядеть как отдельное пятно. Так я думаю. Что ты смотришь на меня, как на сумасшедшего. Это же твоя гипотеза в действии, я лишь оперирую нашими привычными представлениями, если так можно выразиться, образами. А как еще описать то, с чем человечество еще не встречалось. Надо отдать должное Голиафу, что он нашел подходящую форму интерпретации. Молодец! Был бы он девушкой, объяснился б ему в любви. Хорошая работа. Отдыхаем. Потом я просмотрю записи, а ты проанализируй свои мысли и готовься к поездке. Отправишься на остров в Индийском океане. Владелец его Фукш, мой хороший приятель, занимается изучением эволюции морской фауны и флоры. В меру любопытен и умеет держать язык за зубами, что в нашем деле нелишнее.
- Сальвир, зайди ко мне, - отдал приказ через внутреннюю связь Яжек Маклай, командир станции "Мираж 8".
Станция имела высший гриф секретности. О её существовании знали лишь несколько высокопоставленных чиновников из высшего руководства Земной цивилизации. Для внешних наблюдателей она была закрыта слоем "невидимости", который так искажал метрику окружающего пространства, что лучи любых излучателей пронизывающие космос, обтекали ее, делая видимым и даже те участки пространства, которые находились позади неё. При этом траектория движения любых космических объектов также искривлялась, и они пролетали мимо, даже не подозревая о её существования. "Мираж 8" располагался недалеко от созвездия "Обманчивый Мир", в которое вошло несколько звездных систем. Свое название оно получило из-за странного свойства межзвездной среды, которая заполняла пространство созвездия. Под действием внутренних процессов некоторые звезды меняли характер своей светимости, что приводило к изменению прозрачности газа, заполняющего межзвездного пространства. В результате созвездие на долгие годы исчезало от наблюдателей.
Из более десятка автоматических аппаратов-разведчиков, посланных в сторону "Обманчивого Мира", не вернулся ни один. Несколько лет тому назад была снаряжена специальная экспедиция на мощном исследовательском крейсере "Т-11" с хорошо подготовленной и опытной командой. Она также не вернулась к назначенному сроку. Вместо нее патрульным катером был пойман автоматический челнок с этого крейсера. Осмотр челнока ничего не прояснил в судьбе команды. Анализ позитронного мозга командной системы показал, что первоначально в нем находился большой объем информации, но затем она была стерта неизвестным способов, хотя специалисты утверждали, что до такой степени чистоты этого сделать невозможно. На борту обнаружили несколько странных небольших прозрачных коробочек, внутри которых непрерывно наблюдались непонятные световые картины, постоянно меняющих свой вид. Попытка вскрыть коробочку с целью анализа газа привела к сильнейшему взрыву, в результате которого испепелилась целая исследовательская база на астероиде. Еще несколько попыток, но уже проведенные учеными других миров, которые использовали другие технологии, закончились тем же. В общей сложности за разгадку тайны "коробочек" своими жизнями заплатило много выдающихся ученых. Поэтому был наложен строжайший запрет на любую попытку вскрыть загадочные "коробочки". Впоследствии они получили название "СМ", что означает - "смертельная мыльница".
Но, их тайна не давала покоя. От тайны веяло жестокой трагедией "Т-11". Что-то в них было такого, что заставило команду запустить челнок с ними за пределы "Обманчивого Мира" с тем, чтобы другие миры узнали о об этом. Но, о чём? Любые шаги к разгадке приводили лишь к увеличению списка погибших.
- Разрешите войти?
Голос вошедшего прервал размышления Маклая.
- Входи. Садись. Есть серьезный разговор.
Командир и Сальвир были знакомы давно, еще до прохождения Сальвиром спецподготовки в одном из закрытых центров, выпускники которых становились профессиональными космическими разведчиками. Собственно Маклай и порекомендовал его туда, зная уникальные способности своего подопечного. За все время существования центров из их стен вышло немногим больше двух сотен выпускников, что для сообщества открытых миров величина была мизерная, если считать те просторы космоса, которые требовали пристального внимания и первичного исследования. Однако, существенно увеличить выпуск, несмотря на все старания, не удавалось. Слишком велик был объем тех знаний, который необходимо было усвоить учащимся. От них требовалось умение активно использовать знания, приобретенные всеми известными цивилизациями, для решения неизвестных и, зачастую, неожиданных проблем, которые могли им встретится при проникновении в ещё неисследованные области Космоса. Как показывала жизнь, использование таких специалистов в исследовательских рейдах резко снизила уровень потерь, как в самих экспедициях, так и на начальном этапе освоения этих областей. Кроме того, они были незаменимыми аналитиками в прогнозах враждебных намерениях вновь открываемых цивилизаций. Их анализ и рекомендации вносили ощутимый вклад в установление дружеских отношений с ними. Поэтому потеря такого специалиста, отправившегося в составе этой экспедиции, до сих пор оставалась незажившей раной.
- Несколько дней назад автоматические станции наблюдения за "Обманчивым Миром" засекли более десятка космических объектов, вылетевших из него и направляющихся в наши области. Мы не выходили на контакт, а решили проследить за ними. Засекли ли они наше внимание, как ты понимаешь, нам неизвестно. Наличие цивилизации в той области оказался для нас полной неожиданностью, слишком мало времени прошло с тех пор, как она была обнаружена; сами они не выходят на контакт и не хотят этого, а я уверен, что они давно знают о нас, - всё это свидетельствует об их враждебности. Может быть, мы ошибаемся в этом, ты сам прекрасно знаешь, как бывают ошибочны нами, людьми, первичные оценки поведения открываемого мира. Хорошо, если так. Но сейчас, когда нам приходиться исходить из трех известных пока фактов: исчезновение "Т-11", возвращение челнока со стертой памятью, вторжение объектов в наши миры без попыток наладить с нами контакт - должны признать их враждебный характер. Мы сейчас просчитываем возможные направления движения аппаратов. Они рассыпались веером и, по всей видимости, имеют конечные пункты в различных разумных мирах. Что удивительно, предполагаемые миры характеризуются высоким уровнем развития цивилизации. Один из них - Земная цивилизация. Поэтому твоя задача, Сальвир, встретить их там. Отправляйся туда и будь предельно внимателен. Основная твоя задача выяснить цель их вторжения. Что-то такое, что мы сделали, сильно озадачило блендеров, - заметив удивление, промелькнувшее по лицу Сальвира, добавил, - так мы теперь называем жителей "Обманчивого Мира". И ещё. То, что я тебе сейчас скажу, скорее моя интуиция, чем убежденность. Те миры, куда якобы направляются их корабли, проводили исследования с таинственными "СМ". Может быть, ради них они вышли из своих туманностей и обнаружили себя. Если так, то разгадка того, что собой представляют эти предметы, становится актуальнейшей для нас задачей. Ты ведь на Земле такую "коробочку" передал своему приятелю для изучения, поэтому в первую очередь свяжись с ним и узнай, что ему удалось узнать.
Через несколько минут Сальвир, получив информацию и коды выхода на закрытую связь, вошел в приемный отсек пробойника межзвездных пространств (ПМП) и стартовал на Землю. Здесь он оказался внутри частного особняка ничем особо не отличающимся от многих других зданий, расположенных в крупном мегаполисе. Его встретил Фирс. Это был робот последних модификаций из серии ОСА (охранная система агента), внешне очень похожий на человеческие создания. Сальвир относился к нему как к другу. Поэтому все соседи считали Фирса истинным хозяином особняка.
- Узнай, дома ли Лежур, - попросил Сальвир, - но не сообщай, что я интересуюсь им.
- Анализ состояния домовой системы, показывает, что он дома, скорее всего, в лаборатории, - через мгновение сообщил Фирс.
- Отлично. Я отправляюсь к нему. Будь со мной на постоянной связи. Все сообщения сразу транслируй на меня.
Не успел Сальвир добраться до Лежура, как получил сообщение от Маклая, в котором говорилось, что один из кораблей блендеров направляется именно к Земле, но дальше проследить его не удалось - он пропал. Последующее сканирование пространства всеми средствами обнаружения, которые находились на стационарных космических станциях в акватории Солнечной системы, ничего не дали. Он как бы растворился в космической среде. Пока специалисты будут разбираться с этим, оставалась надежда на то, что его засекут при его входе в атмосферу Земли, по её возмущениям, если он попытается совершить посадку на поверхность.
"Да, мир действительно непознаваем. Природа гораздо на выдумки. В ней всегда находится место новым явлениям. Что же знают эти блендеры, что не известно множеству разных разумных миров нашего сообщества?" - подумал Сальвир, подходя к двери дома исследователя странных живностей.
- Сальвир?! Ты? - после долгой паузы, наконец, произнес удивленный Лежур, уставившись отсутствующим взглядом на разведчика.- Вот уж кого никак не ожидал увидеть. Откуда? - и широко распахнул дверь, но не сдвинулся с места, явно указывая на то, что тот - гость нежелательный, либо еще не выплыл в реальность, бродя в своих думах.
Сальвир молча разглядывал знакомую фигуру друга.
"Он совершенно не меняется. Хотя, кажется, его рыжая физиономия несет отпечатки каких-то непростых дум".
- Ты, может быть, все-таки впустишь меня в свой дворец? - спросил он.
- Да-да. Конечно. Извини. Я тут....
Лежур, наконец, осознал, что видит друга. На его лице расплылась широкая улыбка и он, раскинув свои заросшие рыжими волосами руки, крепко обнял Сальвира.
- Тише, тише, а то примешь только бесчувственное тело.
- Ну, не пугай. Знаю твои возможности, - промычал Рыжик, всё еще сжимая объятия. - Проходи. Знал бы, как я рад твоему появлению. Мне так много надо тебе рассказать. Давай сразу в лабораторию, я сейчас поднесу туда все необходимое. У меня есть чем отметить твое появление, там и поговорим.
Сальвир прошел в знакомую лабораторию друга, в строительстве которой он принимал активное участие до тех пор, пока не отправился на учебу в спецшколу. Многое здесь, конечно, изменилось, но дух характера деятельности друга витал в воздухе. Сальвир огляделся и к своему удивлению не увидел уникального микроскопа, без которого, как он помнил, не обходилось ни одно из исследований, проводимое Лежуром.
- Куда ты, Рыжик, задвинул своего любимого Голиафа? Неужели сломался? - спросил он хозяина дома, тащившего в лабораторию огромный поднос с различной снедью и напитками.
- Нет, он жив, здоров и пожелай ему долгих и успешных лет жизни.
Рыжик мило улыбнулся и, передвинув ящики, используя их вместо стульев и стола, установил на них поднос.
- Голиаф на острове в Индийском океане, ты знаешь на каком. Ты что, удивлен? Сейчас твои брови переползут на затылок, когда я расскажу тебе, что мы обнаружили. Реферс тоже там. Да-да. Тот самый уникальный и странноватый психоаналитик, который отверг все приглашения участвовать в престижных исследованиях, а предпочел заняться собственными, и о котором почти забыл весь ученый свет. Но, к счастью для него и меня. Мы все это время оставались близкими друзьями, хотя и не часто виделись. И вот, представь себе, что мои и его исследования неожиданно слились в одну проблему. О, что это за проблема?! Никто, кроме нас двоих, еще не подозревает о её существовании. И знаешь ли ты, что явилось тем камушком, который вызвал целый обвал идей, мыслей, вопросов и исследований по этой проблеме? Та самая "коробочка", которую ты передал мне для изучения и о которой я благополучно забыл, положив на один из стеллажей. Вот так. ... Ну давай выпьем, вот этого превосходного напитка и приготовься выслушать мой удивительный рассказ.
Услышав упоминание о "СМ", Сальвир вздрогнул и весь подобрался, но вида не подал. Удивление его все больше возрастало по мере изложения Лежуром тех странных наблюдений и выводов, к которым они пришли в процессе проведения опытов.
- Как я понимаю, "СМ" тоже на острове.
- Что такое "СМ"?
- Так мы называем тот предмет, который передал тебе, "коробочку".
- Конечно. Без неё Голиаф ничего не может делать.
- Вот что. Надо связаться с Реферсом и уговорить его, чтобы он не проводил опыты до моего приезда. Он ведь еще не начинал их?
- Пока нет. Я с ним только что разговаривал. Он с Фукшем размещает Голиаф и собирается с мыслями. Первый опыт планирует на завтра, в первой половине дня. Но я не понял тебя, причем здесь ты? Я тебе представлю полный отчет по "коробочке", можешь не сомневаться.
- Тут дело в другом, дружище. Пока не могу сказать в чем. Прошу тебя лишь об одном: не покидать лабораторию и не отвечать на любую связь, кроме моей. Вот тебе клипс. Это очень серьезно Лежур, поверь мне. Я понимаю возмущение, которое распирает тебя, зная твой несговорчивый характер, но прошу тебя довериться своему приятелю детства. Позже все узнаешь, ты меня знаешь. Свяжись с Реферсом и дай мне связь.
Видно было, как в Лежуре бушевали внутренние страсти, он еще не решил, как относиться к словам друга.
- Ладно. Можешь не беспокоиться, сделаю, как просишь. Но учти, делаю это лишь ради тебя. Другого я бы уже взял за шиворот и выбросил из дома.
- Знаю. Связывайся. Клипс закрепи на шее....
- Реферс, это вновь я. Тут ко мне совершенно неожиданно нагрянул мой друг, Сальвир. Да, тот самый, который притащил "коробочку" ....
- Реферс, - вклинился в разговор Сальвир, - мне необходимо срочно увидеть тебя. Это очень важно. Я сейчас буду у тебя. До моего приезда, прошу тебя, не проводи опыты. Я всё объясню при встрече. Считай, что это указание правительства. Да, именно так. Жди.
Закончив разговор, Сальвир взглянул на Лежура, рыжая физиономия которого выражала крайнее удивление: лицо покрылось красными пятнами, густые рыжие брови полезли на лоб.
- И у тебя, действительно, есть такие полномочия? Кто ты на самом деле? У меня всегда после твоих посещений оставалось некоторое чувство неясности о сфере твоей деятельности. Давай колись.
- Не сейчас. Всё узнаешь. Теперь должен спешить, нет времени. Мне, почему-то кажется, что Лежур не будет ждать меня. До встречи.
И он, также как и появился, исчез за дверью.
- Черт. Что всё это значит?!
В недоумении воскликнул Лежур и раздосадованный тем, что его так бросили, ничего не объяснив, в раздражении ударил по ящику рукой, от чего тот развалился, оставив большую занозу в ладони.
- Черт!!
Еще раз чертыхнулся, недоуменно разглядывая щепку. Но вытаскивать ее не стал, а, вначале, схватил бутылку с напитком и осушил её до дна.
Реферс закончил подготовку к эксперименту, но никак не решался его начать. Слишком многое от него зависело для подтверждения сумасшедшей гипотезы, и боялся получить отрицательный результат, хотя понимал, что на этом пути еще надо многое пройти. Вместе с Фукшем они установили Голиафа на открытой веранде под навесом, чтобы легче переносить жару. Это был единственный, но неизбежный недостаток, в остальном же остров оказался райским уголком.
Остров был вершиной потухшего вулкана и располагался внутри большой коралловой гряды, благодаря которой океанские волны разбивались об неё, и даже в сильнейший шторм добегали до берега уже существенно ослабленные. Поэтому остров, в основном, был окружен мирными и ласковыми песчаными лагунами. Лишь в одном месте гранитное основание, разорвав коралловые рифы "этаким свиным рылом" врезалось в океан. Берег здесь круто обрывался, и морские волны беспрестанно бились об каменные утесы, превращаясь в пенные валы и мириады искрящихся брызг. Можно было часами здесь сидеть и вдыхать запах морской воды, погрузившись в несмолкаемый грохот разбивающихся волн. Взгляд скользит по безбрежному волнующемуся океану, и ты постепенно сливаясь с ним, отрешаясь от всего земного, начинаешь думать о вечном. О прошлом, настоящем и будущем. О тех бесчисленных верениц существ, которых родила Земля, и они когда-то бродили здесь, там и там тоже, но давно исчезли, не оставив о себе никаких следов. Но без них не появились бы другие, пришедшие на смену исчезнувшим. Об этих что-то осталось в земной летописи, и благодаря им мы теперь знаем, что так оно и было. Эта череда сменяющихся существ, в конце концов, привела к тебе, который сейчас сидит здесь на скале, предавшись размышлениям. Исчезнет и он, передав эстафету жизни идущим вслед за ним. И даже эти разумные миры, тоже когда-нибудь уйдут в небытиё. Кто сменит их? Какие ещё тайны заготовила для них Природа, уже доставшая многое потаенное из своих бездонных закромов? Неужели и ему выпал жребий приоткрыть покров таинства над одной из них?
Реферс окинул взором побережье острова, заросшее местами причудливыми экзотическими растениями, круглый год покрытыми цветами и плодами. Он замотал головой, стряхивая с себя оцепенение, и, наконец, решился. Реферс встал, глубоко вдохнул влажный морской воздух и стал спускаться к дому.
"Зачем сюда приезжает Сальвир? - спросил он себя. - Просил подождать его. Не буду ждать, а то вновь придется собираться с духом, или ещё чего-нибудь придумают. Начну сейчас".
Миновав очередной изгиб тропы, он вышел на площадку, с которой был виден дом, и невольно залюбовался открывшимся видом. На фоне буйной зелени, местами нарушаемой голыми черными каменными утесами, усадьба казалась белоснежной чайкой на скале, усевшей на отдых, чтобы затем сорваться с неё и парить в воздушных потоках над бескрайней синевой океана.
- Ты куда пропал? - встретил его вопросом Фукш, лежа с книгой в гамаке, натянутым между кокосовыми пальмами. - Лежур всю связь оборвал, надеясь услышать твой голос. Ты почему не взял террокополь?
- Ой, Фукш! Как хорошо без этой связи! Я почувствовал себя совершенно свободным человеком, разорвавшим путы. Там, наедине с природой понимаешь, что нет ничего прекраснее её. Зачем он меня вызывал?
- Интересовался, не собираешься ли ты начать? Ты, вроде бы, должен дождаться Сальвира.
- Должен. Но мы начнем прямо сейчас. Хочешь поучаствовать? Правда, ты увидишь лишь внешние проявления нашего эксперимента, но это впечатляет. Я потом тебе прокомментирую увиденное. Не подскажешь, где ты видел мой террокополь?
- Там на столике около Голиафа.
Поднявшись на веранду, Реферс мельком остановил свой взгляд на коробочке. Рисунок её свечения не изменился. Он продолжал сохранять свои общие черты, которые появились на ней, когда только он сошел на остров. Вид картинки был совершенно иной, нежели в лаборатории или вне дома в городе
В картинном пространстве "коробочки" на сей раз явно просматривались несколько областей. Одни (в относительном отношении) выглядели огромными, а другие были микроскопических размеров. Все они были погружены в медленно флюктуирующее цветовое окружение. Образования первого типа яростно бурлили и испускали из себя череду волн и вспышек, не имеющих каких-либо закономерностей, которые долетали до других областей и вызывали в них ответные реакции. Это был какой-то живой организм! Вначале Реферс в растерянности глядел на это представление и был в шоке, совершенно не понимая того, что там происходило. Первичная догадка, та, которую он надеялся подкрепить предстоящим экспериментом, похоже, рушилась. И в таком состоянии он находился до тех пор, пока, как-то сидя на веранде с Фукшем за чашкой кофе, он случайно не взглянул на карту Индийского океана, висевшую на стене. Еще не в полной мере осознав мелькнувшую догадку, он спросил, кивнув на карту:
- Где твой остров?
Фукш показал на маленькую точку внутри океана.
- А где город?
Он и сам знал это прекрасно. Вопрос из его уст вылетел механически в ответ на мысль, пронзившую его мозг. Он подбежал к карте и стал отмечать на ней крупные города. И то, что поначалу показалось сплошным бредом, начало выкристаллизовываться в очевидную и законченную картину. Окончательно она сформировалась, когда Реферс вместе с Фукшем перенесли на бумагу схему расположения ближайших к острову городов с указанием числа жителей на них. Полученная схема точно легла на картину, которую проецировала коробочка.
- Ты смотри, что получается! - воскликнул Реферс, восторженно глядя на неё.- Эта коробочка каким-то образом локализует места, где активно идет мыслительная деятельность. Чем большее количество её носителей, тем ярче полыхает свет в том месте и разнообразнее цветовая гамма. Это - очевидно! А вот что означает некоторая повторяемость потоков? Ведь, это же заметно! Не правда ли?!
Фукш, хоть и кивал, вроде бы соглашаясь, но мало что понимал, куда клонит Реферс, а тот не торопился изложить свою догадку. Психоаналитик не переставал удивляться тому, как на такой небольшой поверхности коробочки создавалось цветовое разнообразие, насыщенное отличительными деталями, такая непохожая цветная картина для различных условий.
"Всё дело в цветовой гамме, число комбинаций составляющих которой исчисляется огромной величиной. А тут еще дополнительные переменные - пространство и степень яркости. Есть на чем показать отличительные черты. У этого чуда были гениальные изобретатели, - подумал он. - А почему я подумал в прошедшем времени? Может быть и сейчас где-то во Вселенной существует мир, из которого привезли загадочный предмет. Что же всё-таки это такое? Для чего она создана?"