Сегодня здесь кто-то был. Я всегда прихожу сюда, потому что почти нигде не могу остаться в одиночестве, и сегодня вновь мой покой был нарушен этим загадочным человеком. О чем я думаю, когда смотрю на него, пытаюсь глазами отыскать его глаза? Он одна сплошная агония, и эта его предсмертная борьба, так некстати затянувшаяся на целую жизнь, эта пресловутая пытка самим собой изничтожает его изо дня в день, от каждой новой нашей встречи к последующей. Что он там себе напевает? Он считает, что своим посредственным пением может отвлечь себя от сути страдания, отвести беду? Мне знакомо это сладкое чувство: ложная надежда, адреналин. Бред, так он ничего не добьется. Я беру его за руку, в голове у меня, в голове у него играет музыка, и она не стихает. Мы идем к окну. Тихо-тихо, медленно-медленно я открываю задвижку и распахиваю окно; вместе с ветром мы встречаем утренние запахи, вкусы и цвета, что так свежи. Давай, мальчик мой, расправь крылья и лети, и он встает на подоконник, играет музыка, делает шаг вперед, и его сбивает налетевший санитар. Казалось, они ворвались, как бабочки, прямо из пейзажа, вместе с ароматом булки с корицей и мычанием коров. Меня тоже сбивают с ног, и я вроде бы лишаюсь зуба. Теперь повсюду люди, и мне уж точно не удастся отдохнуть.