Карасёв Максим Владимирович
Яви

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
 Ваша оценка:

   0x01 graphic
  
  
  

Часть [И].

  
   Всё начинается, как всегда, со встречи.
  
  

1

  
   Встреча состоялась не в полдень, не в кафе и не между двумя людьми; не в телефонном проводе - между голосами - и не в Web 2.0 - между двумя виртуальностями - хотя близко к тому; и все же. И все же, то была только одна виртуальность, точнее - овиртуалившаяся полувиртуальность, которая ждала своего часа развиртуалиться в реальность - и дождалась; то была. Была мысль. И я; сидя перед монитором, мысль - встретивший.
   Мысль была записана давно: в самом начале того, что. Но об этом - нет. И вот; ведомый неведомой - невидимой - рукой - но не рынка, и не римлянина, хотя - на рынок; на рынок мыслей вышедший за одной - ведомый провидением, - наткнулся на. На одну наткнулся - записанную давно, - подобрал, обтер, вставил - обрадовался: подошла! И понеслось. Слово за слово, слово за слово, слово за. Кончилось. Абзац. И заново: слово...
  

2

  
   Представлюсь: коллекционер одиночеств. Именно: долгое время собирал; коллекционировал то, что принято прятать: от себя, от людей, - ловил на раскрытые страницы, в раскрытые ладони, распахнутые от удивления глаза; хотя. Удивляться времени особенно не было; не поудивляешься, когда на тебя - тысячи одиночеств, и надо - из них выбрать: самое ласковое, самое нежное, неприкасаемое самое, и его - в клетку - в прутья - хвать! Так крал; крал - и складировал; и снова крал; открою коробку: фьють! - скакнуло одиночествьице, и там его - встречают: одиночества, одиночествища; тысячи.
   А потом - и сам стал; лирика...
  

3

  
   Дайте мне хоть одно понимающее одиночество, хоть одно пустующее временно сердце, которое примет - и я не сложу его в коробку, не сколлекционирую, как сделал бы раньше, а сам сложусь в него, как если бы его владелец коллекционировал меня, как если бы ждал того момента, когда кто-нибудь (то буду я, отсекая "-нибудь") займет опустевшее, заиндевевшее - сердце жертвы... Я, охотник, сам жажду силков.
  

4

  
   Но нет; ни одно: ни одна и ни один; поскольку. Все - страшные собственники, нико-му не хотят отдавать; так ободиночились, водиночились сами в себя, что - не вырвешь, не вырубишь; и сердцА - нет... Есть, к тому же, особая романтика одиночества - не того, не сущностного, которым страдают одни писатели, и то - начитавшись Валери да Малларме или, на худой конец, Бланшо, - то есть одиночества по сути, лишь в сути своей существенного и вне не существующего, и в суть возвращающегося, - а в самом обыкновенном - для простых - одиночестве, в том растиражированном, размноженном чувстве, которое захлестнуло мое поколение - вместе с... Из чего я делаю вывод: возвращение в Романтизм. Но об этом - не более.
   И вот, эти-то самые одиночества эконом-класса, поселившись в сердцах, закрывают двери изнутри; эти квази-пустоты - квази-заполняют квази-пустые квази(теперь уже)сердца; и - не забраться, не влезть. Только красть. И красть приходится - бездумно, без изысков (как было раньше): в холодное сердце холодным ножом - взглядом; и: хоп! - выкрал. Сложил, пошел; отыскал: хоп! - еще; принес. Полнится коробка одиночествами, пустится пустотами, наполняется тем, чего не существует; а я; а внутри - ...
   Гадость.
   Но ненадолго.
  

5

  
   Она, конечно, всегда была там.
   Сидя за столиком у входа, сложно было заметить столик в углу. Так ладье с a1, чтобы встретить ладью с d8, понадобится (минимум) три хода; в приличной же партии они рискуют не встретиться никогда. Наша партия была максимально приличной - до того момента, когда... И в простейших алгоритмах случаются сбои; наш был - до того сложен, до того хитер, что; сбой, одним словом, уложился в двух словах:
   - Дежа-вю, - сказала она мне, возникнув у двери - и вышла. И сколько раз после этого ни пытался я разузнать: что это были за слова, откуда родились они и по какой причине - безответно... Да и не пристало мне, адепту нерационального, путаться в объяснениях, причинах и предпосылках - и я умолк...
   Да, я ее догнал, взял под руку, и от этого прикосновения - нет, она остановила меня, схватила за пальцы, и вот тогда - да нет же, я подбежал сзади, закрыл глаза ладонями - совсем не так; вот как все было.
   - Дежа-вю. Все выходит из-под контроля, - сказала она мне и, развернувшись, вышла. И следующая наша встреча началась с других слов:
   - Как ты... Нет: почему... Не то; сколько...
   И затем:
   - Мое имя... - и я представился.
   Она:
   - И мое: ... - И опустила глаза.
   Имя - одно на двоих! Глаза: чудо лазури! Сердце-озерцо... Больше ничего не нужно было: завязалось, поехало; потекло...
   Текло время, текли руки - в реки; рок рук - если то был рок - разжать не позволял; ногам рок предоставил бег, рукам - прыг: от ключиц к бедрам, от поясниц к солнечным сплетениям; сплетения тел создавали причудливые узоры, и узоры на потолке росли и усложнялись одновременно - параллельно... Да, забыто сказать: соседи протекали...
   Мы смеялись: соседям, потолку, миру за окном - для него мы даже придумали свое название: мир Заокоон... Заокоон с сыновьями - маленькими Заокоонидами - умирал в каждодневных муках, стоило нам - вновь: улица - дверь - кровать... Заокоон был задушен змеей - история разматывалась в начало; Заокоон предсказал разрушение Двои: греки - обман, - но для нас предсказание Заокоона было: обман... Двоя стояла, Двоя крепла, Двоя - росла. И - текло тепло...
   Наступила весна. Я сказал:
   - Выслушай... Знаешь: ведь я снился тебе - когда ты меня еще не знала. Снился - хотя сниться было еще нечему, меня как бы не существовало. И слова твои [мне казалось тогда: я разгадал!] были далеким эхом, странным отголоском этих снов. Эхо пробудилось - пробудилась - ото сна; история опять - вспять: из камня - в тело, из тела - в голос, из голоса - ... "Дежа-вю"... Чем дольше я думал, тем дальше от ответа, но теперь [наивный!]: всё - на места. Конечно, дежа-вю, и, конечно, дежа-вю - о том сне, в котором: я - когда еще я - не был мной... Только ты [тут я называл ее - свое - наше имя] сделала мной меня; а до того - мной был кто-то безликий, третий - другой... И эти сны... Подумай: встретив меня вживую - что ты могла еще сказать? [В то время: ты - молчала.] "Я видела тебя во сне..." - но нет. Ты видела себя во сне, увидевшую меня - и воспоминание о том далеком дежа-вю всплыло в голове, в этих прекрасных зрачках: они - видели, а значит - видела и ты... И вот: всплыло - напомнило - вылетело; высказалось. А после: белые цветы...
   И вправду, были белые цветы. Были и желтые, и сирень - красных не было. Не любила красный цвет; совсем как та Королева: если б выросли - пришлось бы перекрашивать: наоборот. Таяли красные краски, обнажая белое; Двоя, любовь - росла...
  

6

  
   Есть сон-процесс и есть сон-результат. В процессе сна мы не получаем ничего, в результате - всё. Процесс есть отдых мозга, итог - сюжет - и вот... Есть также: сон-предварение. Предвосхищение, предвидение. В таком случае она говорит вам: "Дежа-вю"... А есть и после-сон. И вот это - самое странное.
   В одном сне я брожу внутри пирамиды. Это или гробница, или музей; одним словом - мертвецы... Заходят в комнаты, плюют на пол, трут до дыр, выходят - и я за ними. Странный сон. Брожу вдоль коридоров; вошел, вышел - комнаты... Всё: свет, туман... Меж мертвецов - очертания: живые люди... Потом - я один. Очертанием на стене, нарисован - или отброшен: тень. И все тщусь разглядеть - вывернуть бы шею, оторвать от двумерной кирпичной кладки - отброшен: чем? Вещью ли, человеком? Безрезультатно. Затем иду вперед, вверх, сквозь этажи, к самой вершине; вливаюсь в золото - лучусь... И - пробуждение. Нехороший сон.
   И наступает: весь день - как битый. Хожу: спотыкаюсь; прислоняюсь к стене: отшатываюсь - дежа-вю - в испуге... Кругом - мертвое: нет живого. Те же холодные сердца, те же лабиринты коридоров... Кажется: сейчас - вверх, сквозь этажи; но - нет. И потом - очертания людей: вырисовываются... Проступают - и остаются; уходит сон. Возвращаюсь к Ней - любит, понимает... А в голове - тьфу! Скомкал, выбросил: мусор. А остается - дрянь...
   - Если встреча наша с тобой была лишь сном, то я до сих пор не проснулась... И не стану.
   И только я молчу: после-сон...
  

7

  
   Тонкие ножки, длинная шейка: не тело - скрипичный ключ... Спереди - там, где грудь - две крохотные розовые капли... Лодыжки - тонкие, как остов пера...
   Она уходила поздно ночью. Новая осень пришла - вместе с разлукой. Были и слова - резкие, как удар:
   - Я Вас не знаю...
   А впрочем, не было слов.
  

8

  
   Было - иначе.
  
  

Часть [два И].

  
   - Честное слово, я проснулся с мыслью о том, что 347 плюс 764 равно 1111. Что бы это могло значить?
  
  

1

  
   - Признайся - придумал?
   - Нет: действительно!
   - Ну, не в полвосьмого...
   И поползло.
  
  

Часть [три И].

  
   Нет, было - не так:
  
  

1

  
   Все люди на свете говорят друг другу: "Я люблю тебя", - только кто-то вслух, а кто-то шепотом. Пришло время и для нас.
   Я закрыл глаза, ее - были завязаны.
   - Куда ты меня поведешь?
   - Не скажу. - Я собирался с мыслями.
   - Это какое-то секретное место?
   - Еще какое.
   - Какое? - она улыбнулась.
   Я решил: пора.
   - Пришли.
   - Как: уже?
   - Пришли, - повторил снова.
   - Но ведь - не тронулись с места!
   - Вспомни свои слова, - сказал я ей, - "Я хочу, чтобы самым долгим путешествием, в которое в одиночку отправится любой из нас, было путешествие на другой край кровати..." Иногда для того, чтобы куда-то прийти, не нужно делать шаг...
   И я взял ее за руку.
   - И что же в этом месте такого секретного? - улыбаясь, спросила она.
   - То, что оно слишком маленькое даже для такой дюймовочки, как ты.
   - Оно меньше дюйма?
   - Может, и не меньше. Вот оно, - и ее руку я приложил к своему сердцу.
   - Нет; это - точно не меньше, - серьезно сказала она. - Даже больше. Больше, чем все, о чем я когда-либо слышала.
   И тогда я сказал...
   - И буду любить всегда, - добавил потом.
   ...
   И она тоже - сказала...
   - И тоже - буду, - после мига тишины. - Всегда.
   ...
  

2

  
   Заокоон летел - от слова "лето": отвеснев, олечивался, залечивался - излечился.
   Шли последние дни августа.
   Желтело все. Пятно на потолке, обои. Первый лист был прикноплен к стене: желтый. Желтели лица у прохожих, желтели книжные обложки, желтела грязь. Желтого не жалел Заокоон, много приберег для осени. А осень все - не наступала.
   Приближался день нашей первой встречи; хотя. Их и было-то - всего две: после второй мы не расставались. И день тот был - послезавтра.
   Я припомнил день тех слов: зашторен Заокоон, задвинут за шкаф комод - закрыты дверцы комода. Вместо ее глаз - шелковая повязка. Припомнил; и - ей:
   - Завяжи мне глаза.
   Сказано - сделано: связано.
   - Идем.
   Ходили весь день: я - за руку, она - взглядом по сторонам: за двоих. Пришли - сели.
   - Сейчас вернусь, - за булочкой, чаем, черт знает зачем.
   Сижу.
   Вдруг - яркой вспышкой - видЕние! Пришло - и не проходит: дряхлый, синий какой-то старик, шея обвисла, щеки впали, весь в ткани; усы, как у настоящего Дали, а волосы - впрочем, волос было мало. Сине-серый он был, и в костлявой, старческой руке держал ярко-оранжевый персик. Вообще, все цвета были необыкновенно яркими, живыми: ни одна палитра, ни один материал не дал бы столько жизни, сколько эта картина; к тому же - не было статики; было: движение. Ветер дул ему в затылок, я видел только лицо и часть шеи; и волосы, ткань (казалось: даже самая кожа старика!) порывом ветра - ко мне: дуло. Старик кусал персик. Кусал так, что брызги - и снова: ко мне - выдавливались из фрукта как-то медленно, вязко, будто в замедленной - и в то же время как-то не так - съемке. Потом пришла аналогия: будто старик - тёк: рекой. Будто смывались краски - и в то же время никаких красок не было, был: старик. Персик - был. Все это - было, и все - текло. Медленно, плывуче: на меня. Через несколько секунд она вернулась - ароматом булочки с корицей.
   - Я только что... - и объяснил. И все это время - пока объяснял - в голове, перед закрытыми глазами: старик кусал персик. Не снова и снова, не раз за разом кусал; нет; кусал - бесконечно. Каждый этап (в кадре только старик - появляется рука - персик движется ко рту - момент укуса - струйки сока) длился постоянно, одновременно с другими - и благодаря тому, что длились они все сразу, я мог свободно выбирать: какой из этапов хочу видеть. И вызывал в памяти один из них - или друг за другом, в правильной последовательности - все пять.
   - Сколько можно увидеть с закрытыми глазами... - выдохнула она, когда я кончил рассказ.
   Это был день прозрения. Она вела меня - вокзалами, рельсами, площадями, лестницами, по лужам и через пороги - все дальше от дома; и я видел - все больше. От таких односложных видЕний (очень быстро они стали - "односложными", простыми...) сознание перешло к обширным видам: я видел все вокруг себя - другим, чем раньше; не таким, как, например, она. И я повторял: прекрасно, прекрасно... И: не хочу снимать повязку... это ведь так просто: закрыть глаза... Теперь у меня есть свой мир... завтра завяжем - тебе...
   Мы переходили дорогу - очевидно, где-то за городом, - и я видел: по обеим сторонам от меня тянулись широкие разноцветные ленты, развевались на ветру, опоясывали местность, меня, ее - ее я тоже видел по-другому, - а по ним: по лентам, - шли кони: миниатюрнее, чем можно было бы представить; а навстречу нам ехали машины - причудливые механизмы с натянутыми, как парус, белыми полотнами, с передними осями, выставленными далеко вперед; за ними двигались, кружась на одной из точек круглого основания, огромные металлические цилиндры; вдалеке виднелись разноцветные горы: что примечательно - легким усилием мысли я мог перенестись к ним - ближе: рассмотреть; оказывалось: в горы подымались, спускались с гор - обозы, но - ни колес, ни тяги: только снопы сена сами собой текли вверх и вниз, с гор - в горы.
   Мы шли по прямой - вероятно, аллея - и свет - видимо, сквозь деревья - долгими вспышками проникал сквозь повязку и веки - и скрывался за тонким - голым - деревом; деревья потянулись, видимо, чаще: вспышки стали короче; мы ускорили шаг - частота вспышек сравнилась с частотой темнот меж ними; я же - видел другое: детскую карусель с лошадками; я смотрел на нее (ноги мои двигались, мы почти бежали, но в моем видении я был статичен) с заниженной точки зрения, почти - с земли: заходящее солнце светило сквозь карусель, убыстряющую ход; ...вспышка... - ...нет... - ...вспышка... - ...нет... - вспышка - нет - вспышка - нет - вспышканет - вспышканет - вспышканетвспышканетвспышканет - вспынетвспынет - вспнетвспнетвспнет... Мы, наверное, стали: прекратилось чередование вспышек и темнот. А меня мучил вопрос: что бы я увидел, когда бы карусель не остановилась: сплошную солнечную вспышку - или наоборот: кромешную тьму?
   Затем она опять посадила меня, оставила одного: это был эксперимент, я попросил. Через минуту я встал, сделал несколько шагов, больно ударил голень, насилу отыскал скамейку, сел. Повертел головой направо, налево - и: там, на соседней скамейке, сидел я, согнувшись, уронив голову на грудь - занесенный снегом: смерть... Я закричал; она тут же подбежала, стала успокаивать. "Я... видел... Я... видел..." - повторяло безглазое я.
   Повязку мы сняли - осторожно; в полной темноте - вернувшись домой. Назавтра завязали ей ее глаза.
  

3

  
   Она, конечно, сразу попросила отвести - на набережную. Мы бродили по причалу, она трогала холодную воду ногой. Я отпускал ее - она шла по краю: пошатнулась, упала! - в мои объятия. Затем - играли с огнем; точнее: с водой; я шел по тонкому карнизу за перилами моста, она - по ту, безопасную сторону - с завязанными глазами - держала меня за руку: вытянув свою - протянув в двадцати метрах над поверхностью Яузы. Я не смотрел себе под ноги - следил за ее шагом. Оступился, сорвался! - схватился за перила, она - руку сжала до невозможности, как никогда - боялась потерять. Играли почти в разлуку. У меня в груди прыгало - там, где жила она; у нее в груди - прыгало: там, где поселился я. Дошли до конца. Затем бродили по улицам.
   Она начала видеть щели в воздухе. Затем - тоннели, в которые мы влетали (в видЕниях она тоже не чувствовала ног); вылетали же - из кротовьих нор посреди поля. Рвали цветы (я подвел ее к клумбе): она видела распускавшиеся на стеблях пальцы, нежные и ласковые... Гладили траву (зашли на газон) - она говорила: вот растут волосы... Еще говорила: удивительно... восхитительно... И: не хочу снимать повязку... закрыть глаза... Теперь у нас есть свой мир...
   ЛИца, домА, небо: для нее все было - свое. Я с ностальгией вспоминал вчерашние впечатления - зная, что испытывает она. Понимал: стоит снова закрыть глаза, и - вот оно... Так просто...
   Так, закрывая глаза, встретили осень...
   Следующий день - второе сентября - выдался дождливым и пасмурным. Сидели дома, вставали; натыкались на углы. Оба бросили курить: с закрытыми глазами обострялось обоняние - сигареты становились невыносимыми... Занялись любовью... Тело ее было необычайно своим, таким неотрывно связанным с собственным телом, слитым с ним в одно, припаянным к нему, прилипшим - и не хотелось: отлипать... Во время процесса - вокруг: взрывалось, сыпалось, текло! Всё - в цветах. Всё - менялось.
   И после.
   И несколько дней - подряд.
  
  

Часть [И и Вэ. Бывает еще: четыре И].

  
   Стали делить глаза - на верхние и нижние: верхние закрывались; нижние - всегда нараспашку...
  
  

1

  
   Вообще, выработалась своя терминология. Повязка скоро потерялась - стали покупать бинт; называли: под бинтОм. Чтобы выразить наслаждение видЕниями и - одновременно - процесс вИдения, говорили: съемки фильма. Видеть под бинтОм, таким образом, было = снимать фильм. В обычной жизни - про остальных людей: про тех, что с холодным сердцем, про ободиноченных, - говорили: плохие актеры. Мир без бинта превратился в оболочку, в декорации; так и называли: оболочка. То, что раньше было заоблачным - стало: заоболоченным. И проникнуть - под оболочку - было теперь легче легкого: закрыть глаза. Только так начинается новая жизнь: поминутно - построчно - подстрочно - досрочно...
   В метро один закрывал глаза, другой: вел. Потом - менялись. Походы были = полеты; звуки = овеществившиеся видения - из-под оболочки; люди = львы, орлы и куропатки - все что угодно, черт те что...
   БОльшую часть суток проводили - без глаз... Точнее, с одними нижними: верхние - захлопывали.
   Так - до двадцатого числа.
  

2

  
   Господи, никогда не верил в Бога, не поверю и теперь... Но если его нет - значит, и вправду: все потеряно.
  

3

  
   Начали происходить странные события. Я входил в комнату: в тот момент, когда двое часов (одни из которых - стоят) показывали одинаковое время. Изгибы ее тела - когда она лежала, сонная, на одеяле - были точь-в-точь как узор на потолке: один в один повторяли изгибы линий. Люди на улице говорили: "Идите в храм, а то вас разорвут на части..." Мы не боялись, но - настораживались...
   Но есть события, что ищут встречи - или, по крайней мере, так можно сказать по прошествии времени. И вот оно - одно-самое, то-единственное - нашло нас: через двадцать дней после начала осени...
   Я возвращался домой один. Не помню - почему: так случилось. Все было, как и прежде, слишком хорошо, чтобы оказаться неправдой; ни повода для беспокойства, ни намека на предстоящее... Вечер перелистывал страницы тротуаров; высыхающие дома выталкивали последние соки людей - ободиноченных, но и - обоболоченных, которых - ничего не стоило - разоболочить; разоблачить: тут же, сейчас... Но я берег свои нижние глаза для Нее.
   "Не возвращайся", - шепнул незнакомец из-за угла: я закрыл глаза - незнакомец лопнул. Войдя во двор, увидел: окурки, гарь, шприцы; опустил верхние веки - исчезли. В подъезде столкнулся с (???), ругнулись вслед: схлопнулись веки - схлопнулся недоброжелатель. В таком духе - до квартиры.
   Звонок. Наш звонок: три коротких - длинный - короткий.
   - Кто там?
   Думал: шутит. Улыбнулся.
   За дверью - тишина.
   - Кто там?
   И за звонком - внутри: звоночек. Что-то не так. "Чтотонетак, - затопало сердце, - чтотонетак, чтотонетак..."
   - Это я... - настороженно: в дверь.
   - Кто "я"? - из-за двери. Голос любимый, родной. Закрываю глаза: стоит передо мной - своя. Открываю = дверь...
   - Это я, [называю имя: одно - на двоих; то есть: обращаюсь и представляюсь].
   Шумит замок.
   Приоткрывается - на цепочке дверь.
   Всё - как с закрытыми глазами: своя, она, вся... Тем не менее - "чтотонетак..."
   - Что Вам угодно? - приветливо, но.
   - Хватит, не смешно, - тянусь рукой в щель.
   Любимая отскакивает, вскрикивает:
   - Уберите руку! Ой!
   То, что случилось во мне в этот момент, перекрыло боль от хлопнувшей двери: по руке. Я заглянул в ее глаза.
   "Что Вам угодно?.." Заглянул в глаза: всерьез.
   - Я вызову...
   Эти глаза не шутили.
   - Если Вы сейчас же не...
   Но: лгали эти глаза.
   - Как Вы смеете...
   Лгали самим себе - в первую очередь. То были: лгаза.
   - Это я пришел... - попытался оправдаться.
   Легкая тень узнавания пробежала по ее лицу.
   - Мы разве знакомы?
   Но - только тень.
   Что оставалось мне сказать? "Да"? "Нет"?..
   - А как ты считаешь?
   Она посмотрела. Не посмотрела - а: посмотрела. Глаза - верхние глаза - будто выпрыгнули наружу: отделились от нижних. Глянули мельком - и тут же обратно: взгляд - вспять. И опять:
   - Я Вас не знаю...
   - В таком случае... - начал я...
  
  

Часть [Вэ - просто].

  
   От третьего лица: почему - без ответа...
  

1

  
   Она плотно сжала губы и попрощалась с ним легким кивком головы. Он ушел.
  
  

Часть [Вэ и И - как раньше, но: наоборот].

  
   Вновь - к первому лицу:
  
  

1

  
   Мой путь тянулся: от двери - в никуда. И мысли - в никуда: от двери...
   После-сон... Нехороший. Я брел - как-то так: не узнала...
   Что?
   Не узнала...
   Вдруг вспомнил: сердце-озерцо... Отозерцалось... И я созерцал это отозерцание: из озерца - в трясину, в тину; из разоболоченного - в заболоченное, в грязь...
   И жизнь - в грязь...
  

2

  
   Вот к чему пришли: она, привыкшая видеть в привычном невидимое, - не узнала, не увидела... А я: что же - пропал? Иду мимо витрин; смотрюсь в витрины: вот он, осунувшийся, вещественный донельзя; закрываю глаза - никого: ни витрины, ни меня; белая больничная стена, обсиженная мухами...
   Затем - окреп. Иду: раз одиночество, два одиночество... Как прежде. И я - разодиночествленный от всех моих одиночеств (их я вернул прошлой осенью: как были счастливы владельцы!), год спустя, шагаю - пустее всех пустых.
   На память - чья-то фраза: "Постепенно все рисунки превращаются в произведения искусства - в силу того, что зачеркнуты..." Вот и наш рисунок стал полотном: перекрестились строгие прямые - перечеркнули бинт... С опозданием понял: прав был Заокоон; предали, предали и еще раз предали, и предали именно не греки, не враги-оболочки, а то, что впечаталось в сетчатку глаза - под сетчаткой: предал мир из нижних глаз, тот, глубинный; корневой.
  

3

  
   В конце концов, каждый человек бежит к своему миру. И мы: разбежались...
  
  

Часть [снова И, три штуки].

  
   История возвращалась к началу - как случалось много раз...
  
  

1

  
   Самыми увлекательными путешествиями для меня всегда были эти долгие спуски в глубины сознания. На полпути к такому спуску мы встретились тогда в кафе; спускаясь вдвоем, как заправские альпинисты с прочной веревкой, мы постепенно сливались - в одно; на самом дне оно, одно, возникло: мы слились; и вот, ее вытянуло наверх, а я остался там; может, - еще ниже...
   Стоит закрыть глаза - вижу ее. Хожу по улицам: везде она; с закрытыми глазами.
   Овеществленные одиночества ходят по проспектам - отъявленные яви.
   Они - вне. Я: в.
  
  

Часть [И, дважды].

  
   Тонкие ножки, длинная шейка: не тело - скрипичный ключ... Спереди - там, где грудь - две крохотные розовые капли... Лодыжки - тонкие, как остов пера...
  
  

1

  
   Они ждали меня там. Каждую ночь: ножки, шейка, грудь, лодыжки; остальное... Ждали - во сне. Сон стал моим "в".
   Много лет прошло. Я почти забыл и бинт, и съемки фильма. Только одно - неизменно: сны.
  

2

  
   И вот - застал ее на пороге.
   - Здравствуй...
   А что сказать?
   - Здравствуй...
   Дальше - что?
   - Как дела?
   Плохой актер.
   -
   Реплика пропущена.
   - Проходи... Чаю...
   Плохой актер.
   -
   Нет слов.
   - Садись: расскажи...
   Приоткрылись губы:
   - Дежа-вю?
   Не почудилось ли? Я заплакал.
  

3

  
   Нет; было: не дежа-вю.
   Дежа-вю больше не было.
  

4

  
   С синяками на коленях - через неделю перестали мы бросаться друг другу в объятия.
   А у меня в голове было: не узнала...
   - Ты не узнала меня тогда...
   Молчок.
   - Забыла?
   Снова ни слова.
   - Ну ладно...
   Плохое; плохой актер; плохое.
  

5

  
   И только позже - через месяц - правда: нет, помнила...
  
  

Часть [И].

  
   - Что же ты? Помнила - и отвергла? Как же это? Почему? Что случилось? Ты, может быть, устала? Но ведь есть слова: словами можно было сказать... В конце концов, столько лет! И почему - сейчас?
  
  

1

  
   - Сначала ты приходил во сне. Это было еще до. Ты должен помнить: "снился - хотя сниться было еще нечему..." - это ты сказал. Вспоминаешь? Я ждала. Я ведь знала: это - неспроста. И затем - в один день - сны оборвались. Каждую ночь я плакала от горя. Тебя не стало - пропали и сны. Совсем. А через месяц - возвращение: триумф! И в первую же ночь - я была тобой... Ты вернулся, но выносить это стало совсем невозможно: ты, кого я жаждала сильнее всех, был недоступен; поскольку. Я была в тебе, тобой - за тебя... Видела себя - свое тело - во сне, подходила к нему, трогала за руки: мертво. Сама же - в тебе - была: живее живых! Так близко к тебе - и дальше, чем можно представить.
   Затем - та встреча в кафе... Ты сразу узнал меня: помнишь? Второй встречи не могло не быть: там, в кафе, за столиком у выхода сидел тот, кем я была во снах... Стоит ли говорить, что с тех пор эти безумные сны прекратились.
   Я была счастлива. Мы стали - вместе. Больше не нужно было притворяться: счастье - вот оно, зачерпывай и ешь! И все твое - вдруг обернулось таким: моим...
   И вот - повязка. Затем: бинт. Игры с сознанием - раздвоение мира; расщепление каждой вещи, каждого явления; все имеет двойную природу: одна данная, заданная, выданная - проданная, вторая - динамичная, изменчивая, выразительная - поразительная! Повязка стала почти развязкой. Развязка не заставила себя долго ждать...
   Ты видел свои сны: мертвецы, очертания людей - ободиночествленных оболочек... У меня же - ни одного сна. И вот - нагрянул: СОН.
  

2

  
   Это был тот день - двадцатое сентября... Устав ждать - не знаю, где ты был, - я легла вздремнуть... Сон этот затянулся на девять лет...
   Если реальность двоится, обретая истинный облик только в недолгие моменты нижнеглазного зрения, то что же происходит с ирреальностью? Сон мой стал явью - выснился в реальность; а та - всосалась - в сон... С нашей кровати я наблюдала: я встала на звонок, подошла к двери, поговорила, открыла - вскрикнула, хлопнула - закричала, попрощалась; закрыла. То была я-она; я-я лежала на кровати: сон-процесс... Сном-итогом же было то, что происходило, начиная с того дня, с той мной, что закрыла тебе дверь... Я смотрела за всем, что она делает, отследила каждое ее движение, заучила все повадки - теперь она меня не обманет... Я спала - а она обворовывала мою жизнь: ту, к которой я стремилась и которую обрела - с тобой...
  

3

  
   Знаю: это похоже - на бред...
  

4

  
   - Господи, никогда не верил в Бога...
   - Не говори: все сказано...
   И - слова к словам, глаза в глаза: смотрели, смотрели-целовали, смотрели-слушали, смотрели-трогали, смотрели-...
   Что и говорить, сны мои давно меня не беспокоят. Мы - одно; больше ничего не надо.
   И только верхние глаза - иногда: она, она...
   Ничего: нижние - знают; не она: я.
  

5

  
   Начиналось мыслью - мыслью закончится:
   После встречи - разлука; потерялись; повертелись; за разлукой - встреча... Не так ли и глаза: теряют изображение, запутавшееся в перевертышах, отпускают вглубь, к мозгу - и оттуда - возвращается: восстановленное, головой вверх. Если принять глаза за границу человека, то видим мы - туда-сюда: снаружи - сквозь границу - внутрь, изнутри - снова на границу. Прием - подача - прием. Иначе - не выходит...
  
  
   Что взяли - надо отдать: вернут.
  
  
   Нет - не бойтесь: вернут.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"