Главная "гордость" и "слава" демократии это, конечно, сама демократия, то есть власть народа. "В Америке народ сам выбирает тех, кто создает законы, и тех, кто их исполняет; он же избирает суд присяжных, который наказывает нарушителей закона. Все государственные институты не только формируются, но и функционируют на демократических принципах... Все это подтверждает, что именно народ управляет страной." (Алексис де Токвиль. "Демократия в Америке"). Простовато и наивно рассуждал Токвиль. Если "граждане" выбирают мэров, депутатов, президента, это совсем не значит, что народ управляет страной. Голосование за всякого рода "представителей народа" и реальное осуществление власти, то есть принятие решений, это далеко не одно и то же. Из всеобщих выборов никакой власти народа не возникает и не может возникнуть в принципе. Выборы есть выборы, не более того. Законы составлены заранее, составлены "по-умному" так, чтобы "граждане" реально не могли контролировать действия "народных избранников", но чтобы у "граждан" создавалась иллюзия какого-то влияния на большую политику. Они могут "прокатить" одного кандидата и выбрать другого.
Впрочем, эта замечательная сказка про власть народа опровергается самой декларацией независимости (1776 ), где после провозглашения так называемых "неотчуждаемых" прав сказано: "Для обеспечения этих прав людьми учреждаются правительства, черпающие свои законные полномочия из согласия управляемых". А нас уверяли, что в Америке "именно народ управляет страной". Как народ может управлять страной, будучи управляемым? Одно вранье противоречит другому. Откуда берется "согласие управляемых", из которого правительства якобы "черпают" свои "законные" полномочия? В чистом виде вся эта демократическая "мудрость" выглядит так: власть народа означает, что народ, участвуя в выборах, дает согласие быть управляемым. Истинное здесь то, что народ должен подчиняться власти, все остальное - идеологическая болтовня, противоречащая здравой логике. "Народные избранники" действуют от имени народа, который их никак не контролирует. После выборов "власть народа" заканчивается, его мнение уже никто не спрашивает. Следующий акт "власти народа" через четыре года.
" Английский народ считает себя свободным, он горько ошибается; он свободен только во время выборов членов парламента; как только они выбраны, он становится рабом, он - ничто. То применение, которое он делает из своей свободы в краткие моменты пользования ею, заслуживает того, чтобы он ее терял". (Ж.Ж. Руссо, "Об общественном договоре").
Народ не может взять столько свободы, сколько захочет. Народ вынужден довольствоваться той свободой, какая ему дозволена. А дозволено ему поучаствовать в выборах и то только для подтверждения "легитимности" существующей общественной системы. Неважно, кто лично будет избран конгрессменом, депутатом, мэром. Важно очередной раз подтвердить, что власть законна.
Голосование граждан имеет далеко идущие последствия. На выборной "демократии" основывается вся либеральная мифология. Народ выбирает власть, следовательно власть законна. А "гражданам" говорят: вы же проголосовали, значит, дали согласие на то, чтобы вами управляли. Но это фальшивое согласие. Мало кто добровольно согласится быть "управляемым". Это хозяева положения так интерпретируют выборную демократию. Кто имеет реальную власть, тот имеет право на интерпретацию. Сами придумывают критерии "легитимности", правила подбора кандидатов, правила голосования, а потом объявляют их настоящими, правильными.
Само "право" голосования возникает только тогда, когда устанавливается соответствующая политическая система, для которой требуется голосование. Не народ наделяет полномочиями чиновников всех рангов. Порядок устанавливается заранее и только потом "граждан" приглашают поучаствовать в выборах и не для того, чтобы как-то попытаться изменить, улучшить свое положение; наоборот, для подтверждения законности, упрочения стабильности установленного порядка.
Пусть один кандидат в президенты победил другого с перевесом в один процент. Пусть за него проголосовали "мертвые души". Пусть будет много всяких несуразностей и глупостей избирательного процесса. Это все "мелочи". Главное, что выборы "состоялись". Народ выразил "свою волю". Уже на утро хор радостно-пресмыкающихся голосов будет прославлять самую великую, самую справедливую американскую демократию, немеркнущий свет которой освещает путь к свободе для всех отсталых народов, изнывающих под гнетом авторитаризма.
"Демократические выборы" можно сравнить с гипотетическими выборами начальника тюрьмы и надзирателей заключенными. Речь не идет о разрушении тюрьмы, а только о возможной смене начальства. Существование самой тюрьмы не подлежит сомнению. Тюремные стены неприкосновенны. Тюрьма - это святое. Иногда дело доходит до разрушения тюрьмы. Французы развалили Бастилию и построили новую "светлую", "уютную" тюрьму.
Основываясь на вранье о власти народа "логично" врать еще дальше. "Здесь очень важно помнить, что именно граждане нанимают чиновников и оплачивают их услуги, уплачивая налоги". (Мовсесян А.Г., Огнивцев С.Б., Мировая экономика. М. 2001, стр. 296.). Итак, граждане Германии в 1933 году "наняли" фашистское правительство, чтобы оно потом повело их на "праведную" войну за жизненное пространство.
Если принять за чистую монету басни либералов-демократов насчет того, что граждане нанимают правительство, что власть ответственна перед народом, что проголосовавшие граждане являются "соавторами" законов, принимаемых парламентом, тогда получается, что "граждане" сами добровольно призывают и уполномочивают господствовать над собой всю эту касту управителей снизу доверху. Не слишком ли наглая ложь?
Реальные обстоятельства складываются так, что в обществе вынуждены уживаться классы со взаимоисключающими интересами. Как примирить, объединить буржуазию и трудящиеся классы, объективно имеющие противоположные интересы? Возможно только насильственное "примирение". "Из владения de facto, поддерживаемого силой, возникает правовой институт собственности и одновременно правовой порядок и аппарат принуждения для поддержания его". (Людвиг ф. Мизес, "Социализм. Экономический и социологический анализ"). Этот тезис "относительно честного" либерала Мизеса не противоречит марксистско-ленинскому пониманию права. "А что такое закон? Выражение воли классов, которые одержали победу и держат в своих руках государственную власть." (В.И. Ленин, ПСС, т. 16, с. 306).
Для полноты картины стоит привести анархистскую точку зрения на "госстроительство". "Но когда общество все более и более стало распадаться на два класса - один, который хотел господства, а другой - избавиться от него, - тогда победитель поспешил увековечить совершившийся факт, сделать его неоспоримым и священным, закон появляется, освященный жрецом и охраняемый воином." (П.А. Кропоткин).
Мы видим почти полное совпадение в интерпретации происхождения права у анархистов, марксистов и либералов, когда они пытаются реально разобраться в проблеме. Государственное насилие первично, право - его идеологическое оформление.
Коль установлен какой-то государственный строй, претендующий называться "демократией", задача власти представить дело так, как будто граждане сами свободно установили этот общественный строй или, по крайней мере, как будто они добровольно принимают установленный порядок. Выработана целая система мифов, "объясняющих" сущность права, государства, "подлинной" свободы. Здесь все существует "как будто". "Граждане" за кого-то проголосовали на выборах - это "как будто" власть народа или, по крайней мере, власть большинства. Совершается подлог, подмена понятий. Идеологи "демократии" действуют как фальшивомонетчики, фальшивую власть народа выдают за настоящую. В действительности из того, что граждане пришли на выборы и проголосовали, никакой власти народа или власти большинства не возникает. Очевидно, власть народа - это идеологическая фикция. Но на этой фикции строится вся "демократическая" система мифов.
Дальше - больше. Граждане проголосовали, значит, "как будто" уполномочили соответствующие органы управлять страной. Это означает, что власть "как будто" легитимная. Вещи нетождественные отождествляются, как будто это одно и тоже.
На самом деле легитимность условно-договорное понятие, а не нечто неизменное, существующее в действительности. Если в современном мире "принята" (навязана) концепция либеральной легитимности, это не значит, что она правильная на вечные времена и все должны соглашаться с ней. Где критерии легитимности? Где доказательства, что именно эти критерии правильные? Их нет. Никакой правильной, настоящей легитимности вообще не существует. "Легитимность" соответствует достигнутому уровню общественных отношений. Пусть либералы-демократы попытаются доказать мусульманам, что их законы шариата неправильные, "нелегитимные". Многие века монархия воспринималась как законное, нормальное государственное устройство. Семибоярщина была "легитимной" не меньше современной лжедемократии.
Рассуждения о легитимности нужны для оправдания, объяснения установленного порядка. Легитимность выборов, конституции, власти - это выдумка правоведов, обслуживающих власть. Евангельский "тезис": всякая власть от Бога - вот начало "легитимности", которой не существует в природе. Для "легитимности" нет никаких оснований, кроме насилия. Законы пишут победители.
"Легитимность" может быть просто опасна. Проекты мирового правительства, в свое время предлагаемые Римским клубом, вполне могут осуществиться. Чтобы оно стало "легитимным", надо будет провести "демократические" выборы в мировом масштабе. И тогда от имени всех народов планеты, это "легитимное" мировое правительство сможет приступить к решению "животрепещущей" проблемы спасения человечества и самой планеты Земля от излишнего населения. А кто против, тот враг человечества. Призрак Мальтуса будет преследовать человечество, пока не будет создана более менее разумная и справедливая организация общества.
Свобода "как будто"
В лживой демократии все лживое: лживая власть народа, лживая легитимность, лживое равенство, лживая свобода, лживые права человека. Либеральные идеологи умудрились приватизировать саму свободу. Свобода для капитала и частной собственности это как будто настоящая свобода, свобода для всех. Заранее объявляется, что именно буржуазная свобода - это подлинная свобода. Выдвигается абсолютно лживый тезис о частной собственности как основе свободы и демократии. Конечно, серьезных доказательств не приводится, потому что их не существует. Почему свободе обязательно нужна собственность? Каким чудесным образом свобода частной собственности и капитала для буржуазии превращается в свободу для наемных тружеников, которых буржуазия эксплуатирует? Очевидно, частная собственность может основать только одну свободу - свободу для буржуазии.
С таким же успехом настоящей свободой можно объявить свободу рабовладения. И такие времена были, относительно недавно. Первоначальная американская "демократия" - это сочетание дикого капитализма с натуральным рабством. "Мы живем в свободной стране, сэр! Джордж принадлежит мне, и я волен делать с ним что угодно." (Гарриет Бичер-Стоу, "Хижина дяди Тома"). В такой же "свободной" стране они живут и сейчас. Подобным же образом может рассуждать любой капиталист современного буржуазного общества: мы живем с свободной стране и я могу распоряжаться рабочей силой, которую я покупаю за свои деньги, как я считаю нужным. Та же рабовладельческая логика хозяев жизни современного "демократического" общества. Под маской свободы и демократии скрывается тоталитаризм собственности и капитала.
Если для свободы необходима частная собственность, тогда тот, кто не имеет частной собственности, не свободен. Однако некоторые теоретики "успешно" доказывают что "благодетельная" сила частной собственности делает свободными и счастливыми даже тех, у кого нет никакой частной собственности. "Сама эгоистичность эксплуататоров оборачивается благом для эксплуатируемых и для всего человечества". (Людвиг ф. Мизес, "Теория и история"). Получается, что трудящиеся должны считать за благо быть эксплуатируемыми и угнетаемыми! Тогда и рабовладелец служит общественному благу. "... Без всякого преднамеренного желания и вовсе того не подозревая, богатый служит общественным интересам и умножению человеческого рода". (Адам Смит, "Теория нравственных чувств"). "Какая-то невидимая рука" устраивает все наилучшим образом. "Провидение" не забывает и о бедняках. Разумеется, подобные теоретизирования не заслуживают того, чтобы к ним относиться серьезно. Это примитивные идеологические штампы с наивными аргументами. Также и волк, того не подозревая, служит улучшению породы зайцев, баранов и оленей, выбирая на обед наиболее слабых.
Оранжевая революция
От лжи добра не жди, пусть даже она выглядит красиво и благообразно. Вся эта "благодать", нарисованная либерально-демократической пропагандой, существует только на страницах учебников "политологии" и в воображении наивных любителей "подлинной демократии". Реальность совсем другая и не удивительно, что она толкает людей к протесту. В некоторых странах уже складывается "добрая традиция": чуть ли не после каждых выборов устраивать "оранжевую" революцию.
Оранжевые революции явно дискредитируют сам принцип демократии. Откуда вырастают "гроздья гнева", если по либеральным теориям демократия обеспечивает полную гармонию в отношениях между гражданами и властью? Если бы демократия была реальной властью народа, никакие бузотеры не смогли бы спровоцировать народ выступить против демократии, то есть против собственной власти.
Требуют установить "правильную демократию" без коррупции и олигархов. Как будто олигархи и коррупционеры прилетают с Марса. Они как раз произрастают на почве этой лжедемократии. "Оранжевая" революция уже стала символом лживых, несбыточных обещаний политиков. Очевидно, "демократия" не способна решать многие реальные проблемы. Ведь и до этого было много всяких "демократических" выборов.
"Оранжевая" революция наглядно показывает, чего не надо делать: менять людей во власти и оставлять неизменной прежнюю общественную систему. Невозможно на гнилом фундаменте построить новое здание. Хоть десяток цветных революций произойдет, все равно в результате получится "демократия как будто" со всеми вытекающими последствиями. "При Николае и при Саше мы сохраним доходы наши" (В.В. Маяковский, "Хорошо!"). Грубо говоря, в рабовладельческом обществе сколько ни выбирай президентов, депутатов, мэров, общество останется рабовладельческим.
Лучшего не придумали
Конечно, не все сторонники демократии так наивны, чтобы верить в пропагандистскую сказку про власть народа. Появляются более "хитрые" доводы в пользу "демократии". Пусть демократия далеко не идеальна, но она "работает" и ничего лучшего пока не придумали. "...Демократия является наихудшей формой правления за исключением всех других форм, которые время от времени испытывались. (Уинстон Черчилль). Эта сомнительная "истина" повторяется в разных вариантах, вроде как очевидно, что демократия это лучшее, что придумало человечество, потому что все остальное намного хуже, чем несовершенная, плохая демократия.
Впрочем, еще задолго до Черчилля (который, кстати, не претендовал на данное "открытие"), Спенсер "успешно", как ему казалось, обосновал превосходство демократической формы правления над всеми другими. "Вполне возможно признавать все то, что было нами сказано о недостатках представительной власти, и в то же время утверждать, что это все-таки лучшая форма правления. Мало того, из самих фактов, по-видимому свидетельствующих против нее, вполне возможно вынести еще более глубокое убеждение в ее превосходстве". (Герберт Спенсер, "Представительное правление и к чему оно пригодно").
Правда такие методы доказательства годятся для любого строя. Любой строй готов признать некоторые "недостатки", ради сохранения самого строя. Так что эта "хитрая диалектика" Спенсера и Черчиля в научном плане гроша ломаного не стоит. Таким же образом из некоторых фактов, свидетельствующих против социализма, можно вынести "глубокое убеждение" в его превосходстве над капитализмом. А еще можно вынести простое убеждение, что подобный способ доказательства является пустой болтовней. Сторонники социализма могут сказать: социализм, конечно, очень далек от совершенства, но это лучшее, что придумало человечество. В современном Китае "социализм" работает намного эффективнее "демократии".
Насчет "лучше не придумали" - это лукавство. "Лучше" - субъективная оценка. Мало ли что кому-то кажется "лучше". Например, с точки зрения демократичности Советская власть (если она реальная) намного "лучше" парламентаризма, то есть она намного ближе к власти народа. Есть отзывы депутатов, прямые наказы, ответственность депутатов перед общим собранием трудового коллектива.
При этом никто не может гарантировать, что реальная власть народа будет идеальна. Любое благородное дело можно извратить и опошлить. Может быть реальная власть народа вещь не очень хорошая. Дело будет зависеть от самого народа, от того, на что он способен. Если народ - это сторонники Талибана, тогда соответствующей будет и власть этого народа.
Конец истории
Успехи в политике во многом зависят от искусства конструирования правдоподобных мифов, фикций. Мифы - придание природе, обществу, человеку свойств, которых они на самом деле не имеют. Некоторым мифам придают статус законов общественного развития, законов природы, экономики, цивилизации. "Удачные" мифы существуют столетия и тысячелетия, "кочуя" из века в век, обрастая новыми подробностями, доказательствами, объяснениями. Демократия - один из таких "удачных" мифов.
Миф о демократии нужен для того, чтобы в него верили и не стремились к чему-то другому. Далее неизбежно возникает "головокружение" от воображаемых успехов "демократии". Многие теоретики, а с ними и "граждане" начинают искренне верить, что "демократия" это самое правильное общественное устройство с "правовым государством", с "гражданским обществом", с настоящей свободой. Внушается иллюзия, что демократия - высшая форма общественной организации. "Вместе с демократией человечество ступило на единственно верный путь - путь моральной рационализации политической жизни; иными словами, на путь, ведущий к высшим земным достижениям, на которые способно разумное животное." (Ж. Маритен, "Человек и государство").
Итак, единственно правильный путь найден. Стремиться больше не к чему. Всеобщее счастье уже близко. Ничего лучше "демократии" уже не может быть. В общественной системе ничего менять не надо. "...Либеральная демократия может представлять собой "конечный пункт идеологической эволюции человечества" и "окончательную форму правления в человеческом обществе", являясь тем самым "концом истории"". (Ф. Фукуяма, "Конец истории и последний человек"). Внедрение этой "окончательной формы правления" означало бы превращение человечества в однообразно-квакающее "демократическое" болото. Буржуазные идеологи создают мифы, начинают верить в них и закономерно приходит к "концу истории", что является тупиком буржуазного сознания.
Правда, единственно правильный путь, найденный либеральными теоретиками, отнюдь не единственный. Вспомним про "реальный социализм", который тоже мог кое-что предложить в этом отношении. "...Мы уверены, что единственно правильный путь для человечества - это путь, который указывают и предлагают всему миру Советский Союз и стоящий во главе его Сталин. Это - путь социализма, то-есть путь демократии, социальной справедливости, прогресса." (Пальмиро Тольятти, "Единственно правильный путь для человечества", 1952 г., Госполитиздат).
Мы имеем, по крайней мере, уже два "единственно правильных пути", которые идут в разные стороны. Элементарный здравый смысл подсказывает, что ни один из них не ведет к "светлому будущему". Проблема уже в том, что никакого единственно правильного пути не существует. Это конструкция разума, фикция, идеал.
Стремление иметь твердую почву под ногами понятно, но, в случае поиска единственно правильных путей и принципов, твердого основания не существует. Как бы нам ни хотелось иметь точные указатели пути, их нет. Реальность такова, что, как сама цель ("подлинная демократия", "идеальное общество", "коммунизм", "царство божие на Земле"), так ее обоснование и оценка всегда будут субъективными. Ни законы общественного развития, ни, тем более, всякие воображаемые силы и существа здесь не помогут. Абсолютно правильных принципов нет и взять их неоткуда.
На помощь приходят мифы. Мифы - придание природе, обществу, человеку свойств, которых они на самом деле не имеют. Некоторым мифам присваивают статус законов общественного развития, законов природы, экономики, цивилизации. Мифы хороши тем, что создают психологическую уверенность, надежность. Но они плохи тем, что не соответствуют действительности. Дальнейшая верность мифам опасна для существования человечества.