Мы собрались в нашем излюбленном месте - так называемом "уголке" на улице Луначарского.
Галя и Нина играли в "классики", остальные строили огромный песочный замок.
Неожиданно тишина взорвалась оглушительной музыкой. Оркестр играл что-то величественно-жалобное. Дети, в том числе я, перепугались, но Галя, которой было 15 лет, спокойно сказала: "Не бойтесь, это похоронный марш."
Саша, единственный мальчик в нашей компании, солидно добавил: "Мать вчера говорила бате, что сегодня будут хоронить дядю Павла. Я хотел вам рассказать, да забыл."
Наташа предложила: "Бежим, посмотрим на похороны." Вся наша компания детей дружно бросилась бежать, оставив позади недостроенную мечту.
Возле небольшого, деревянного дома Лыковых собралась огромная толпа людей. Мимо этого дома я проходила каждый день по дороге в школу и обратно. На крылечке всегда сидела бабушка Лыковых, Анастасия Павловна. Она была одной из многочисленных подруг моей бабушки Веры.
Бабушки Вера и Настя любили пить чай с вишнёвым вареньем и вспоминать былое. Мне нравилось примоститься на стульчике в углу и послушать их рассказы о родном заводе, где они когда-то работали подсобницами, о стахановцах и стахановках, премиях и наградах. Они вспоминали голод, разруху, войну, погибших и пропавших без вести, героев с наградами и без наград. Они обсуждали соседей, детей и внуков, цены на дрова и уголь, бесконечные очереди. Бабушки иногда пели старые песни, иногда плакали, иногда смеялись. Слушать их было интересно.
Сейчас я с трудом узнала бабушку Настю. Вместо обычного, белого в цветочках, на голове у неё был чёрный платок, по её исхудалым, ввалившимся щекам текли слёзы. Рядом стояли вдова её умершего сына Павла, Катя, и внучки, Вера и Люба. Старшая дочь Павла, Вера, серьёзная девушка в очках, училась в техникуме, младшая, Люба, училась в школе и слыла первой красавицей.
В конце улицы стоял грузовик с венками цветов и оркестр, продолжавший играть похоронный марш. Рядом с оркестром стояли незнакомые люди, в толпе говорили, что они представители завода на котором работал дядя Павел Лыков.
Мы, дети, с интересом смотрели вокруг и слушали разговоры взрослых.
"Хороший был человек, жалко его"- говорила стоявшая рядом с нами тётя Оля.
"Настю жалко, тяжело хоронить своих детей, а он у неё младшенький, двое-то старших с войны не вернулись"- отвечала тётя Маруся.
Дядя Федя и дядя Вася вспоминали как в детстве гоняли голубей с покойным Павлом.
Внезапно все разговоры смолкли, в открывшемся проёме двери появился большой продолговатый ящик.
Галя сказала: "Это гроб, в нём лежит покойный дядя Павел."
Под звуки похоронного марша гроб понесли к машине. Женщины громко плакали, мужчины шмыгали носом и вытирали глаза.
Вдруг все остановились, плач и причитания прекратились, даже оркестр, ударив последний раз литаврами, замолчал. Люди расступились, и к гробу прошла, одетая во всё чёрное, с чёрным кружевным платком на голове, высокая женщина.
"Почемы все замолчали?"- подумала я.
В это время одна из моих подружек, Аннушка, крикнула:"Мама" и побежала к женщине. Только тогда я сообразила,что это тётя Женя, Аннушкина мама.
Аннушка жила с мамой и тётей Лёкой. Тётя Женя и тётя Лёка были родными сёстрами, держались они особняком, с соседями почти не общались. Моя бабушка говорила, что они из "бывших".
Тишина прервалась, слышны были неодобрительные голоса.
"Ушла бы, не позорилась, и как только совести хватило, у людей горе, а она..." - громко сказала тётя Валя, обращаясь неизвестно к кому.
"Так это может и её горе, вон девка у неё,"- ответил один из стариков.
Но тётя Валя продолжала возмущаться.
Внезапно она, да и все вокруг опять замолчали. Вдова Павла, Катя, вся пылая румянцем, решительно направилась в сторону гроба. Её дочери, Вера и Люба, шли рядом и пытались её удержать. Тётя Катя остановилась в одном шаге от тёти Жени.
"Сейчас ударит", -ахнула тётя Валя.
Тётя Катя посмотрела на прижавшуюся к матери Аннушку, заплакала и шагнула к тёте Жене...
Вечером я сидела в комнате моей бабушки Веры, в своём излюбленном уголке и делала вид, что читаю интересную книгу. Вместо вишнёвого варенья и чашек с чаем на столе стояла вишнёвая наливка, маленькие гранённые стопки и нехитрая домашняя закуска. Бабушки Настя и Вера ещё раз поминали Павла.
Они говорили о прошлом и я узнала, что Павел, будучи женат и имея двух дочерей, Веру и Любу, "переспал", как выразилась бабушка Настя, с тётей Женей. Тётя Катя, узнав об этом, выгнала его из дома. Месяца два Павел жил у тёти Жени, а потом вернулся домой. Тётя Женя надеялась, что у неё родится сын, и Павел вернётся, но родилась Аннушка...
Я слушала рассказ о событиях десятилетней давности и вспоминала сегодняшнее утро - оркестр играет похоронный марш, две молодые женщины стоят обнявшись и молчат, по их щекам катятся слёзы.