Кариса, Таис Сотер : другие произведения.

Криптомнезия

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Впервые за всё время здесь, в этом отвратительном, полном чудовищ месте, он почувствовал присутствие кого-то из своих. Совсем зыбкое, едва-едва на грани, но так близко! Это помогло ему проснуться от долгого, ужасно долгого сна, похожего на кошмар. Он потянулся к тому, кто его пробудил, дрожа от волнения и возбуждения. Скоро... всё изменится? Пишется в соавторстве с Таис Сотер. На СИ полного текста не будет...
   Глава 1. Явь
  
  Урал, г. Демидовск, 17. 12. 2112 г.
  С Разлома - 41 год.
  
  Дара Арефьева
  
   За окном падают крупные хлопья снега, облепляя давно немытое стекло, и тут же стекая с него грязными потёками. Снег я люблю, но не такой. Этот тут же начнёт таять, попав на растрескавшийся асфальт и образовывая лужи, которых не обойти. А значит, опять намокнут ботинки и носки. И шапку я опять не надела. Завтра буду чихать и сопливить...
   Голос у преподавателя ужасно тихий. Разобрать его бормотания с третьего ряда практически невозможно. Хотя я и не пытаюсь. Судя по тексту и иллюстрациям, мелькавшим на доске, мы опять изучаем "Происхождение видов" Дарвина. Ничего не имею против старичка Чарльза, но второму курсу биологов можно ведь рассказать что-то более актуальное. К примеру, как теория эволюции сочетается с появлением таких странных и мало приспособленных существ, как ползуны.
   Эти коротколапые и ужасно медлительные комки шерсти умудрились как-то вытеснить из канализации крыс ещё десять лет назад, хотя только безумный сказал бы, что ползуны более жизнеспособный вид, чем крысы. И зубов у них нет, лишь отвратительного вида хоботок, которым ползун сначала растворяет в едкой слизи органику, а затем всасывает её. Мерзкие твари, конечно, но ведь у матушки эволюции хватило иронии, чтобы родить этих тварей на свет. Видимо, в ответ на ту злую шутку, что сыграло с ней человечество.
   А вот за мои способности природу стоит поблагодарить. Жаль, что никому из одногруппников о них рассказать нельзя. Я украдкой засунула руку в карман, нащупала семечко подсолнечника и улыбнулась, почувствовав, как оно отозвалось на моё прикосновение. Приду домой, высажу его в пустующий горшок, хотя мама опять будет ворчать, что на подоконнике давно уже места нет.
   Заметив на себе взгляд преподавателя, торопливо подняла голову, и обомлела. Панически огляделась, но студенты сидели спокойно, будто ничего такого не происходило. Мне что, почудилось? Да нет, вот же оно! На морщинистом лбу старенького профессора дружелюбно поблескивал глаз. Ярко-красный, чуть слезящийся, и изредка моргающий.
   Я заерзала и уткнулась в учебный планшет перед собой. Спустя минут пять украдкой подняла взгляд и тихо выдохнула. Третьего глаза уже не было. Положила голову на прохладный стол, утомлённо прикрыв веки. И только тогда заметила вторую странность. В аудитории было слишком тихо.
   Я слышала только бормотание профессора, но ни от одного из студентов не было слышно ни звука. Ни скрипа стульев, ни покашливаний, ни даже дыхания от соседа справа. Вытащила руку из кармана и постучала ногтём по столешнице. Звук получился звонким и слишком громким, будто я била по металлу, а не по дереву. Меня обманывали, притом обманывали не слишком старательно. Видимо, я всех слишком достала своим тупоумием. Тихо рассмеялась.
  - Дара, у вас всё хорошо? - спросил профессор.
  - Эм-м-м, да. Можно я выйду? Мне что-то нехорошо.
  - Конечно.
   Я зачем-то кинула планшет в рюкзак, и насмешливо кивнув безмолвно сидевшим студентам, развернувшим ко мне свои пустые лица, открыла окно. Ни ветра, ни снега, лишь странное бледно-голубое небо и серая хмарь вдали. А внизу - серый асфальт.
  - Да, что вы делаете?! Закройте окно! Мы на десятом этаже!
   Помахав рукой профессору, я набрала в лёгкие воздуха и сиганула вниз.
  
   Конечности задёргались, словно от удара током, а позвоночник прошила боль. Открыла глаза, слабо трепыхаясь в биогеле. Бесполезно, всё равно, пока капсулу не вытащат из резервуара, я полностью беспомощна и практически слепа - в защитной маске я едва вижу дальше своего носа даже на поверхности. И всё равно, когда мой маленький кокон вытягивают в комнату подготовки, я, прижимаясь к стеклу, пытаюсь хоть что-то разглядеть в темной глубине резервуара. Где-то там, подо мной, скрывается Сим-Р2, аппарат для создания виртуальной реальности, созданный гениальным Разумовским. И я теперь к этому тоже причастна. Капсула открывается, и мне помогают вылезти и снять маску, чтобы тут же накинуть огромное полотенце на плечи. Я обнажена, даже без нижнего белья, так как для подсоединения к Сим-Р2 требуется наиболее полный контакт с позвоночником - практически от копчика и до основания шеи. Раньше это жутко смущало, но привыкнуть можно ко всему. Особенно после сотен медосмотров, через которые мне пришлось пройти в центре.
  - До душа сама дойдёшь? - спрашивает меня доктор Гарева.
  - Угу, - вяло киваю. На что-то более вразумительное сил нет.
   Хочется лечь, свернуться в клубок и никуда не идти, но если биогель засохнет на коже и волосах, то потом понадобятся титанические усилия, чтобы его отмыть. Да и времени у меня особо нет. Смываю с себя липкую гадость, и кожа перестаёт казаться мертвенно бледной, а я из живого мертвеца превращаюсь в вполне себе живую и симпатичную девушку. Правда, жутко лохматую. Волосы из-за спешки с феном пушатся и кудрявятся больше обычного, и мне приходится их снова мочить и приглаживать руками. А в дверь уже нетерпеливо стучат. Надеваю халат и ковыляю обратно. Голова болит нещадно. Надо бы завязывать с таким пробуждением. К Гаревой уже присоединился один из операторов Сим-Р2, Максим Бехтерев. Глядя на его уж слишком доброжелательную улыбочку, не вовремя вспоминаю, про однофамильца оператора - психиатра Бехтерева. Тот наверное с таким же выражением лица на пациентов смотрел...
  - Как ты себя чувствуешь, Дара?
  - Хорошо. Сколько я была подключена?
  - Два часа.
  Два часа вместо одного, как я намеревалась. Теперь я если и успею в университет, настоящий университет, то только на две последние пары.
  - Долго, - жалуюсь.
  - Так ведь зато в актории прошли почти сутки, - ласково отвечает оператор. - Иди сюда, на спину твою посмотрю.
  Послушно сажусь на кушетку, приспуская халат. И даже не морщусь, когда холодные руки касаются спины, там, где выпирают позвонки. В это время доктор подключает к моей руке медсканер, снимая основные биопоказатели.
  - Вот, следы остались, - ворчит Бехтерев, недовольно морща высокий лоб. - Если и дальше будешь так обрывать подключение, то рано или поздно покалечишься или не проснёшься. Тебе и доктор скажет, как вредно...
  - Знаешь, а ведь не скажу, - удивлённо говорит Гарева. - Всё в норме, разве чуть давление повышено. Никогда не видела, чтобы кто-то так хорошо переносил погружение в акторию. Хорошо справилась, Дара. Молодец.
  Оператор поджимает губы, недовольный тем, что врач его не поддержала.
  - Это с вашей медицинской точки зрения к будущему актору нет никаких нареканий. Но вот по поводу погружения вопросов много. Какая у тебя была цель, Дара?
  Заправляю за ухо выбившую прядь, пытаясь вспомнить точную формулировку.
  - Понять, что я в актории, и при этом не выпасть из неё. Это раз. Найти и запомнить все несоответствия с реальностью, это два. И три, понять кого я играю, при этом не разрушая образ.
  - И как в это вписывается прыжок из окна?
  - Никак, - вдыхаю. - Но когда я поняла, что всё это фальшивка, меня такая злость взяла. Разве честно - взять и запихнуть меня в почти полную копию моей жизни?! Кто вообще придумал эту акторию?!
  - Профессор Разумовский. Лично для тебя.
  - Ну, если так... - мямлю. - Но я действительно запуталась в какой-то момент. Если бы не третий глаз у препода, то, наверное, так бы и сидела на этой паре!
  - Третий глаз? Инна Алексеевна, можете идти, - говорит оператор торопливо, и я понимаю, что сказала что-то не то. Когда женщина выходит, он садится напротив меня: - Расскажи все выпадения, что видела и запомнила.
   На самом деле, выпадений - "глюков" системы, было достаточно. И то, что я не сразу это заметила - не моя глупость, а особенность актории, а которой, как и во сне, отличить "нормальное" от "странного" почти не возможно. Вспоминаю. Стены то и дело меняли цвет, слова не всегда совпадали с движениями губ, дальние пейзажи порой размывались. Не говоря уже о поведении персонажей - конечно же, тоже полностью искусственных. В испытании я участвовала одна, так что других акторов кроме меня там быть не могло.
   Всё, что я видела, будучи подключённой к аппарату, было создано операторами Сим-Р2, тщательно продуманно и смоделировано. Но выпадения всегда будут, так как любая актория неустойчива и неуязвима. Так что некоторой доли непредсказуемости в каждом подключении не избежать. Другое дело, что если судить по реакции Бехтерева, третий глаз едва ли являлся стандартной ошибкой Сим-Р2.
  - Неплохо, - говорит Бехтерев, тщательно записав всё, что я ему сказала. - Хотя игнорировать выпадения у тебя получается пока лучше, чем их замечать. Обычно у акторов проблема с погружением, ты же наоборот, слишком легко входишь в акторию и путаешь её с реальностью. Что там с твоим образом?
  С этим сложнее, так как в зеркала я не заглядывала. Значит, придётся догадываться по косвенным признакам. Вспоминаю ощущения от ходьбы, то, как выглядели руки. Гляжу на свои - ладонь маленькая, аккуратная, в актории же у меня были довольно длинные пальцы и крепкие запястья. Отражение в окне было мимолётным, но кажется, причёска тоже была другая.
  - Я была довольно высокой, с длинными волосами. Имя не изменилось, так же, как и статус - студентка второго курса, как и в реальности. Больше ничего.
  - Что-то ещё про личность? Несвойственные тебе мысли, желания?
  Пожимаю плечами.
  - Так же, как обычно на утренних лекциях у этого препода. Было скучно, хотелось спать. Ничего необычного для меня... - заметив, как хмурится оператор, встревожено спрашиваю: - Это плохо? Меня из-за этого не возьмут в группу?
  - Посмотрим, что скажет профессор. С тобой свяжутся.
  Всем своим видом Бехтерев показывает, что будь он на месте Разумовского, то он бы меня не взял даже полы мыть в центре. И что, все операторы такие вредные?
  - Сим-Р2 не игрушка. Ты же знаешь, какие задачи мы ставим перед акторами, - говорит оператор. - Ты должна быть полезной, иначе из проекта тебя придётся исключить.
  Симулятор виртуальной реальности был придуман для моделирования и прогнозирования катастроф и сложных ситуаций. Для изучения ошибок прошлого и предотвращения новых, если говорить проще. Акторам, людям, способным подключаться к Сим-Р2, обычно загружают новую личность, чтобы они могли воссоздать необходимую операторам модель, показать, учитывая человеческий фактор, как всё на самом деле было, или как может случиться. С этой личностью нельзя полностью сливаться, иначе потом неизбежны будут психологические проблемы, да и вынести полезную информацию из модели не получится. Но я оказалась удивительно невосприимчива к внушениям - чужая личность слезала с меня так же быстро, как и загар с сибиряка. Зато в актории чувствовала себя как рыбка в океане - легко и непринуждённо. Надеюсь, хотя бы это поможет мне удержаться в проекте.
   Дождавшись, когда Бехтерев выйдет, поспешно переодеваюсь. Серый свитер крупной вязки, тёмно-синяя юбка длиной до колена, и демисезонная куртка скучного коричневого цвета. Зато кеды и шарф - ярко-жёлтые, радующие глаз. Подхватываю рюкзак и почти выбегаю из лабораторной секции, притормозив только у дверей. Роюсь в рюкзаке, ища ключ-пропуск, когда чужая рука протягивается над моим плечом и прикладывает пропуск к идентификатору.
  - Ну и куда же вы так торопитесь, Арефьева?
  Резко разворачиваюсь, вскидывая голову. Профессор Разумовский, уже не в лабораторном халате, а в повседневной одежде. Тёмные, седые на висках волосы небрежно взлохмачены, на худом лице двухдневная щетина, а глаза за стеклами очков покраснели и воспалились, будто профессор давно не ложился спать.
  - Юстин Максимович, добрый день! Вы тоже наблюдали за моим испытанием? И что вы думаете? Меня же возьму, возьмут?!
  - Не тараторь, Дара, - Разумовский морщит нос, скрывая улыбку. - Да, наблюдал. И я буду настаивать, чтобы тебя включили в группу. И так куда ты так бежишь? Не в университет часом?
  - У меня зачёт по биохимии в три, если опоздаю, потом сложно будет Анну Сергеевну найти.
  - Так у вас Ларина ведёт? Тогда вам точно опаздывать нельзя, - кивает серьезно мужчина. - А добираться как до города собираетесь? Тем более в таких тоненьких кедах.
   Идти пешком до ближайшей остановки не меньше часа, а там ещё и стоять неизвестно сколько, ожидая попутку. Вахтовый автобус ходит только в семь утра и в семь вечера.
  - Может, кто в город поедет, подбросит, - без особой надежды говорю я.
  - Может и подбросит, - подмигивает Разумовский. - Если подождёшь меня полчаса, то обещаю доставить тебя до университета в целости и сохранности. Мне всё равно нужно зайти на кафедру. Чтобы я не ждала его в холле, профессор оставляет меня в своей приёмной.
  - Светлана, позаботься о Даре. Сделай ей чай или кофе, или что она сама захочет, и найди что перекусить. А то ребёнку ещё до вечера не удастся поесть, - говорит профессор, и скрывается в своём кабинете.
  Под насмешливым взглядом секретаря я краснею и забиваюсь в самый угол дивана. Но от чая и песочного, рассыпающегося во рту печенья не отказываюсь. Украдкой разглядываю книги на стеллажах, все в основном по медицине, химии и биологии. Книги старые, некоторым уже больше ста лет, хотя новых после Разлома и не печатают. Некому и не для кого, да информацию легче хранить в цифровом виде.
   С Разумовским я знакома уже года три, и именно благодаря ему не только попала в проект, но и выбрала себе будущую специальность, под влиянием первой, и конечно же, безответной любви. К счастью, мои глупые чувства уже прошли, хотя симпатия и уважение к профессору никуда не делись. Ему немного за сорок, он биохимик, и даже ведёт занятия на нашем факультете, хотя только у старших курсов. Да и в универе его редко увидишь, в основном он пропадает в научном центре. Военных здесь, правда, больше чем учёных, но так и центр не простой - а стратегический важный. Возможно даже, для будущего всего человечества. И теперь я, как и Разумовский, буду вносить свой вклад в наше будущее, делая его лучше.
  
   Глава 2 Выпадения
  
   Юстин Максимович выходит из кабинета только через час, а вместе с ним и хмурый мужчина в военной форме. Я плохо разбираюсь в погонах, но готова поспорить, что у него чин не меньше полковника.
   - Спасибо, Юстин, - жмёт он руку Разумовскому. - Надеюсь, вы всё уладите в ближайшие сроки. Не хотелось бы, чтобы проблема разрослась.
   - В этом никто не заинтересован.
   Проводив до двери военного, профессор будто только сейчас вспомнил обо мне.
   - Ещё минуту, Дара.
   А что мне остаётся делать? Судя по всему, на зачет я всё равно опаздываю. Занятие через сорок минут, а за это время мы успеем только подъехать к городу.
   Разумовский появляется ещё до того, как я успеваю застегнуть куртку. Сам он одет в светлое кашемировое пальто. И тоже без шапки. А меня за это, между прочим, мама ругает. Но Юстин Максимович живёт один, к тому же не холост, поэтому его ругать некому.
   Мы направляемся не к главному выходу, а почему-то поднимаемся на лифте вверх. Я выше третьего этажа никогда не была, и уж тем более не была на крыше. Хотя то, что там есть посадочная площадка, знала.
   Ветер на крыше холодный, злой, щипающий щеки мелкой снежной пылью.
   - Летала когда-нибудь на флаере? - громко спрашивает Разумовский, поднимая ворот пальто. Я могу лишь восхищённо помотать головой. Да это просто праздник какой-то, а не день!
   Пилот уже ждёт нас, поэтому профессор помогает мне взобраться в кабину, и мы тут же взлетаем.
   - Если у тебя появится желание прыгнуть, ты предупреди. А то сердце у меня уже немолодое, может не выдержать.
   Значит, о том, как я покинула акторию, он тоже знает.
   - Но ведь так реально быстрее, - оправдываюсь я.
   Профессор наклоняется ко мне, пристально вглядываясь в моё лицо, будто пытаясь прочесть мои мысли.
   - Дара, даже в актории к своей жизни нужно относиться бережно, - голос у него грустный. - Быть актором не так уж легко, не рискуй собой понапрасну. И это касается не только Сим-Р2, но и твоих способностей. Они рождены Разломом, и не до конца изучены, а значит, опасны. Помнишь, что произошло, когда у тебя проснулся дар?
   Отвожу взгляд, кивая.
   - Тогда почему я узнаю, что в нашей оранжерее произошло нечто, взбудоражившее весь факультет?
   - Это не моя вина. Вы же знаете, как строго относится Ларина к нашей практике! Она каждому выдала по два семечка. Сказала, что, если мы не способны работать с ограниченным количеством посадочного материала, то следует подумать о другой специальности.
   - Не стоит так строго судить преподавателя, Дара, - как всегда мягко укоряет Разумовский. - Ты же знаешь, что практически все растения претерпели те или иные изменения. Мы с трудом изыскиваем генетически чистый материал.
   - Кто-то специально отравил мои сеянцы фосфором! Его рано было давать. Они погибли бы, если...
   - Раз ты подозревала саботаж твоей работы, тем более следовало позволить им погибнуть.
   - Но ... - начинаю говорить, но тут же замолкаю.
   Нет, даже любимый преподаватель не поймёт, что для меня значат выращенные мной растения. Как болезненна, практически невыносима гибель любого саженца: ведь я чувствую биение их жизни, радость от простого существования. Но так же их страх и боль.Попробуй скажи подобное вслух - вылетишь из универа в два счёта.
   - Что 'но'? - Мужчина внимательно смотрит на меня.
   - Мой дар вышел из-под контроля, - шепчу, склонив голову.
   - Это плохо. Мы с тобой не раз говорили о необходимости держать твои способности в тайне. - Профессор некоторое время молчит, задумавшись. - Значит, кто-то решил навредить моей юной ученице. Не волнуйся. Я не позволю обидеть тебя.
   - Спасибо, Юстин Максимович, - серьезно говорю мужчине. - Мне жаль, что я вас подвела. Но знаете, я всё равно думаю, мой дар дан мне не просто так, поэтому его нужно использовать.
   - Ты всё ещё веришь в предназначение и магию? - фыркает как мальчишка профессор.
   - А почему бы и нет? После Разлома столько странного произошло. Аномалии, появление новых видов, открывшиеся способности у разных людей... Разве это объяснишь?
   - Если что-то ещё не смогли объяснить, это не значит, что во всём этом есть какая-то мистика. Ты же будущий учёный, так что не ведись на разговоры о конце света и небесной каре за грехи... Мы почти прибыли. Посмотри, какой вид открывается.
   Флаер уже летел над свинцово-серым городом. Лишь университет, практически заново отстроенный после одного из землетрясений, возвышался над старыми постройками вокруг, ослепительно пылая зеркальными панелями, да особняки новой элиты, будто игрушечные домики, пестрели цветной черепицей. Где-то там, за ними, стоял и мой дом, совсем простой двухэтажный коттедж, что отстроил ещё мой отец двадцать пять лет назад. Жаль, что пожить ему там удалось совсем немного. Он погиб во время очередной вспышки эпидемии, которая едва не убила и маму, а мне дала способность чувствовать растения и управлять ими.
   Впрочем, я с удовольствием обменяла свой дар, приносящий мне одни неприятности, на возможность хотя бы раз увидеться с отцом. Говорят, я на него похожа - не только каштановой шевелюрой, зеленовато-карими глазами и ямочками на щеках, но и жизнерадостным характером. Мама называет его солнечным, пусть и жалуется, что солнышко это скорее весеннее, постоянно пытающееся спрятаться за тучи.
   Флаер и в этот раз приземлился на крышу. Нас уже встречали. Не совсем 'нас', конечно. Довольно быстро встречающая делегация, в которой я узнала несколько собственных преподавателей, оттеснила меня от Разумовского, не дав попрощаться с профессором и поблагодарить его. Выход нашла самостоятельно, и мышкой проскочив мимо зазевавшегося охранника, спустилась на нужный мне этаж.
   У аудитории оказываюсь не только вовремя, но и минут на десять раньше, поэтому успеваю в коридоре пролистать лекции, вспомнив пройденный материал. Вскоре подтягиваются и одногруппники.
   - Ты чего прогуливаешь, Дара? - хлопает меня по плечу Игорь Щеглов, мой личный адъютант... ну по крайней мере, он видимо таким себя считает, так как вечно ходит по пятам.
   - На работе задержали, - ответила коротко, неохотно отрываясь от записей.
   - Понятно, - без особого интереса протягивает Щеглов, и тут же переводит разговор на более интересную для себя тему: - Не хочешь сегодня вечером пойти на ретро-просмотр?
   - И что в этот раз? Снова тринадцатый эпизод Звёздных войн?
   Одногруппник смущённо дёргает падаванскую косичку.
   - Бэтмена против Флеша, версия в голло.
   - Откуда у тебя голло - установка?
   - Не у меня, у кореша. Он живёт на Вилке. Ну так что, присоединишься? Другие девчонки там тоже будут.
   Тусовка в особняке богатенького мальчика, в компании девушек, которые, скорее всего, будут смотреть на меня как недоразумение? Я сдула со лба непослушную каштановую прядь, и решительно помотала головой.
   - Как-нибудь без меня.
   Впустив нас в кабинет, Ларина загрузила в наши планшеты тест, и установила таймер.
   - У вас на всё час.
   Я пролистала тест на семь страниц, и взгрустнула. А ведь это ещё только зачёт! Каким же будет экзамен?
   Подключив встроенную в парту вирт-клавиатуру, бодро кликаю ответы на те вопросы, в которых не сомневаюсь, решив оставить задания посложнее на потом. Если успею, конечно. Биохимию, благодаря помощи Разумовского, я знаю неплохо, хотя сама больше предпочитала. По понятным причинам.
   Я уже была на пятой странице, когда в шее закололо. Резко, болезненно отдаваясь в затылок, до ярких пятен перед глазами и тошноты, подкатывающей к горлу. Минута, вторая, но легче не становится. Поднимаю дрожащую руку, привлекая внимание Лариной.
   - Можно?..
   Та кивает, сообщая уже всей группе:
   - До конца теста двадцать минут.
   У питьевого фонтанчика в коридоре долго и жадно глотаю воду, и вроде бы становится легче. Cмачиваю ладонь и провожу рукой по лбу, покрытому испариной. Немного отпускает. И чтоэто? Результат непривычно долгого нахождения в актории, или последствие неправильного из него выхода? В любом случае, винить кроме себя самой некого.
   Возвращаюсь обратно. Стараюсь пройти мимо парт так, чтобы никому не мешать, и все же задеваю оставленный кем-то на полу рюкзак, и грохаюсь на пол, больно ударившись локтём о край стола.
   - Ы-ы-ы!
   - Дара, всё хорошо?! - встревожено спрашивает Инка, чей рюкзак бессовестным образом кинулся мне под ноги.
   Поднимаю слезящийся взгляд, чтобы высказать своё возмущение, и так и застываю с открытым ртом. Черты лица Инны, склонившейся ко мне, плавятся и текут, акварель, в которую плеснули воды. Ярко накрашенный рот переместился на подбородок, а глаза оказались где-то на уровне щёк.
   - Ты в порядке?
   Будто зачарованная, я гляжу на то, как от движения рта её черты перекашиваются ещё сильнее. Не выдерживаю, и зажмуриваюсь. Поднимаю руку, и ощупываю лицо девушки. Так, вроде бы всё на месте.
   - Арефьева, что происходит? - голос Лариной звучит глухо, и как будто бы откуда-то из-под воды. Ещё и слуховые глюки, прекрасно!
   - Анна Сергеевна, я не смогу закончить тест. Сдам позже.
   - Тогда подойдешь в понедельник на кафедру биохимии, лучше после обеда. Тебя нужно проводить до медпункта?
   - Я сама, сама...
   Стараясь смотреть только в пол, чтобы, не дай бог, не увидеть лица одногруппников, запихиваю планшет в рюкзак, и поспешно сбегаю.
   Что это? Я всё ещё в Сим-Р2?! Гляжу на ладони - вполне себе мои, даже небольшой шрам на тыльной стороне. Кидаюсь к окну, болезненно вглядываясь в пейзаж. Серой хмари нет, но всё же он странно дрожит и расплывается. Так это явь или актория? Сжимаю руками виски, пытаясь выйти из вирта, но ничего не выходит.
   [Прыгнеш-ш-шь?]
   Тихий бесплотный голос в моей голове полон любопытства. Отшатываюсь от окна. Почему-то в этот раз у меня совсем нет уверенности, что всё закончится выходом из актории. Скорее, моим хладным трупом, слезами матери, и вопросом, что именно вынудило меня покончить собой.
   Пойти к Разумовскому? Он наверняка сейчас ужасно занят, да и найти его будет непросто. Позвонить в центр? Так они спрячут меня в своих лабораториях до конца жизни. Или отправят в дурку, где меня посадят на таблетки.
   [Ду-рка?]
   - Заткнись, заткнись! - яростно шепчу чужому голосу в своей голове. - Чтоб я тебя больше не слышала!
   Как ни странно, это сработало. Я без происшествий дошла до лифта, и вызвала его. Голос больше не любопытничал, да и реальность была... реальной.
   Дверцы лифта бесшумно открылись, я не глядя шагнула внутрь и нажала на кнопку первого этажа.
   - Как дела, мямля? - насмешливый голос до ужаса знаком.
   Сдерживаю стон. И за что мне такое наказание? Удобно оперевшись на поручни, и скрестив руки на груди, на меня насмешливо смотрит Радмира Игнис. Мне почти две недели удавалось не пересекаться с этой язвой, но видимо, от судьбы не уйдёшь. Рядом с этой самоуверенной светловолосой девушкой, на два курса старше меня, я и в самом деле чувствую себя неуверенно.
   - Нормально. А у тебя? - вежливо спрашиваю в ответ, скашивая глаза к панели управления. Ещё одиннадцать этажей. Проклятье.
   Девушка вместо ответа щёлкает зажигалкой, которую постоянно таскает собой, и я нервно напоминаю:
   - Тут датчики дыма, и камеры.
   Радмира запрокидывает голову,и отставляет средний палец, показывая своё отношение к невидимым наблюдателям.
   - Ничегошеньки мне не будет, им всем наплевать на нас, а датчики уже год как сломаны, - доверительно сообщает девушка. - Слушай, мне показалось, или ты от меня прячешься?
   - А ты меня преследуешь? - осторожно уточняю.
   - С чего бы? - удивляется Мира. - Так, несколько раз забежала в вашу группу, но ты всегда как призрак испарялась за секунду до моего появления. Хотела тебя пригласить потусить.
   - Взволнована оказанной мне честью, - свой скепсис я даже не скрываю.
   С Радмирой мы познакомились на посвящении первокурсников - она была среди организаторов, и почти сразу решила взять надо мной шефство. Уже тогда она произвела на меня впечатление своей прямолинейностью и бесстрашием, но вскоре восхищение сменилось опаской. Её интерес был не менее страшен, чем открытая неприязнь. Чем Миру я заинтересовала, было непонятно, но выражался этот интерес весьма специфически. Взять хотя бы то обидное прозвище, что она мне дала, и всё только потому, что раньше я была немного стеснительна.
   Будто уловив мои сомнения, Радмира ловко цепляет меня за локоток, подтаскивая к себе. Худые руки обвивают мои плечи, заставляя посмотреть в зеркальную стену лифта. Высокая сероглазая блондинка смотрит на отражение встрепанной девушки с растерянными зеленовато-карими глазами. Прекрасная утонченная эльфийка и нелепый хоббитец с глюками. Подруги на века, не иначе!
   - Посмотри, как мы смотримся вместе, - шепчет между тем Мира.
   - Хочешь сказать, что тебе не хватает страшненькой подружки, чтобы оттенить твою неземную красоту?
   - Дурочка, да ещё и с комплексами. Это было бы выгодно для нас обоих. Сыграли бы на контрасте, мальчики были бы в ауте. Или ты ещё слишком маленькая, чтобы интересоваться парнями?
   К счастью, лифт останавливается, и я, аккуратно освобождая свой локоть, кидаю на Миру строгий взгляд.
   - У меня учёба и работа. Мне некогда тусоваться.
   Девушка фыркает, но сказать очередную гадость не успевает. Внимание её привлекает среднего роста парень с мрачным выражением лица, спешащий к открывшимся дверцам лифта.
   - О нет, Давыденко! - закатывает Радмира глаза. - Он и здесь меня собирается доставать! Топай, юнашка, потом как-нибудь еще поговорим.
   Я даже уже не обижаюсь на 'юнашку', и скользнув взглядом по парню, поспешно прохожу мимо него. Похож на старшекурсника, но точно не с нашего факультета. Интересно, в каких он отношениях с Мирой? Судя по всему, они давно знакомы, хотя на пару и не похожи. На друзей, впрочем, тоже.
   Как ни странно, после встречи с моей личной головной болью настроение становиться лучше. Может, и правда, не так уж она плоха? Кажется, она даже похвалила мою внешность. Хотя может я и обольщаюсь.
   На этаже становится шумно. Чёрт, пары закончились! Значит, у гардероба снова будет свалка. Нужно спешить, а то затопчут студенты постарше и понаглей. Покрепче перехватив рюкзак, перехожу на благородную рысь, поглядывая по сторонам, чтобы ни в кого не врезаться. Одного несчастного случая мне хватило.
   В конце коридора небольшая лесенка в три ступеньки. Привычно через неё перепрыгиваю, и уже в воздухе замечаю будто выросшего из-под земли мужчину. Траекторию в полёте изменить уже невозможно, но я успеваю выставить руки вперёд. То ли чтобы защититься, то ли чтобы использовать мужчину как козла... то есть оттолкнуться от него. Потому что перепрыгнуть через этого дылду невозможно было бы даже мастеру спорта.
   К счастью, жертва моего нападения оказывается достаточно быстрой, и подхватывает меня, даже не пошатнувшись. Лучше бы отскочил, потому что его доброта оборачивается ему же боком. Я не успеваю убрать руки, и заезжаю одной ладонью ему по носу, а второй с поразительной точностью попадаю в кадык. Жертва хрипит, но мужественно меня не отпускает. Я бы даже сказала, что его зажим становится еще крепче, будто он боится моего побега с места преступления.
   - Спятила?!
   Мужчина встряхивает меня, как заигравшегося и оцарапавшего хозяина котёнка. Но внезапно молнии в его взгляде стихают,
   - Отпустите, меня сейчас стошнит! - пискнула я, совершенно не собираясь разбираться, откуда этот молодой мужчина меня знает.
   Угроза оказалась действенной, и меня тут же поставили на пол. Воспользовавшись секундой замешательства, проскальзываю мимо мужчины. Кто бы это ни был, аспирант или преподаватель, выглядел он не слишком дружелюбно, так что лучше просто избежать разговора.
   - Я спешу, простите!
   - Подожди!
   К счастью, на пути мне попадается группа студентов, за которой я и прячусь, как никогда радуясь своей низкорослости.
   Лишь только у гардероба, проверив рюкзак и рукава куртки, понимаю, что где-то посеяла свой шарф. Хотя я ведь вроде и не снимала его с шеи, и в лифте он ещё был. Вернуться бы и поискать, но вдруг натолкнусь на избитую мной жертву или, что еще хуже, желающую пообщаться Радмиру? Да и самочувствие после всех этих глюков было так себе, а я ведь еще и носилась по коридорам как молодой сайгак.
   Лучше пойду домой. Тихонько так, никуда не торопясь.
  
   Глава 3. Сны
  
   Ярослав Игнис, Радмира Игнис
  
   Опять этот мокрый, противный снег из-за которого не хочется покидать уютное тепло квартиры. Эх, сесть бы сейчас в отцовское кресло, взять книгу, и дочитать наконец 'Фаворита' Френсиса, одну из немногих сохранившихся в семейной библиотеке книг.
   Сцепив пальцы на шее сзади и слегка откинув голову Ярослав смотрел в окно, стараясь настроиться на рабочий день. Дурацкий сон вдобавок к запутанному расследованию окончательно выбил из колеи.
   Дом напротив неожиданно начал расплываться, превращаясь в луг, покрытый сизой травой, над которым плыли облака, больше похожие белые школьные линейки. Зелёно-карие глаза словно в душу заглянули. А потом, жизнерадостно смеясь девушка закружилась. Каштановые волосы качнулись волной. Прядка ласково коснулась лица, и пахнуло мёдом и мятой. А на заднем плане, раскинув руки, словно пытаясь обнять чужой мир, стояла Мира.
   Где-то в подъезде громко хлопнула дверь, разрушая мираж.
   Мира... сестрёнка любимая, ласточка, кроха.
   И её твёрдая убежденность, вносящая разлад в их отношения, в том, что после Разлома в мире появилась магия.
   Помня острую зависимость матери от поездок к пещерам и последовавшие за этими поездками сумасшествие и смерть, Ярослав нарушил свой принцип доверять Мире - обыски в её комнате превратились в обычное дело. А разговоры между братом и сестрой скорее походили на тщательные допросы. Но, то ли девушке действительно нечего скрывать, то ли она стала непревзойдённой лгуньей, но он, со всем своим опытом детектива, так и не сумел до сих пор найти причину столь резких перемен в Мире.
   Оставалось лишь одно - слежка.
  
   Потянувшись мужчина с трудом сдержал стон: в отличии от сослуживцев он предпочитал тренировки с реальным противником, и вчера поплатился за невнимательность. Соперник не миндальничал, и пропущенные удары отзывались сегодня болью во всём теле.
   Сзади раздался свист кофеварки. Поворачиваясь к плите, краем взгляда уловил движение: сестра прошла в ванную. Поставив чашку под изогнутый носик, Ярослав достал из пакета соевый кубик и, поместив его в отделение принтера, набрал нужный код. Прибор заработал, формируя кругляшки колбасы.
   Плотно закрыв дверь, мужчина включил фильтр. От скрежета свело зубы, звук перешёл в низкий вой, и постепенно затих.
   Принтер пискнул, Ярослав откинул его крышку и выложил колбасу на хлеб. Открыв холодильник достал запакованную в герметик ветчину: в отличии от сестры он предпочитал натуральное мясо, несмотря на риск быть пойманным на покупке контрабанды. Животноводческих ферм рядом с академгородком не было: они были закрыты сразу после Разлома, и 'реальные' продукты можно было получить только минуя карантин.
   Осторожно взрезав плёнку мужчина с наслаждением вдохнул аромат копчённого мяса. Сколько не создавай идентичных красителей, сколько не улучшай работу принтера, разве можно сравнить соевые подделки и это богатство запаха и вкуса? Слизнув капельку прозрачного сока Ярослав бережно отделил тонкий пластик и, положив в рот, принялся медленно жевать, растягивая удовольствие.
   Незаконно, зато потрясающе вкусно.
   Накрыв стол мужчина стал дожидаться сестру, внутренне готовясь к очередному разносу. Что ж сам виноват - забыл про фильтр.
   Ярослав с трудом удержался от замечания: сестра снова пришла на завтрак в нижнем белье - совсем стесняться перестала. Ему казалось, что после смерти родителей, он сделал всё, чтобы девочка росла доброй, самостоятельной и... приличной.
   Так и было. До поры, до того дня, когда вернувшись домой он обнаружил, что роскошную, длинную косу сестры сменила короткая стрижка, а вещи в её комнате сложены в коробки. Словно какая-то грань пролегла между ласковой, шаловливой, прежней Мирой и нынешней Радмирой, холодной и задумчивой.
   Морщинка между бровей, появившаяся однажды, так и обосновалась там, выдавая постоянную сосредоточенность девушки на чём-то неизвестном ему.
  
   Запах ароматизированного шоколадом кофе, разбудивший Радмиру, вызывал раздражение. Говорила ведь, и не раз. Варишь свой вонючий кофе - включай фильтр, но брат, по своему обыкновению, забыл о её просьбе.
   Не позволяя себе понежиться девушка поднялась с постели и охнула: тянущее ощущение внизу живота предрекало несколько неприятных дней. В поисках халата обвела взглядом комнату, спартанским видом больше подходящую парню, и, не найдя его, направилась в ванную в трусиках и маечке. Проходя мимо открытой двери кухни, Радмира на миг замедлила шаг, но, решив, что высказать претензии брату можно и позже, продолжила свой путь.
   Волосы взметнулись вокруг лица и ... превратились в пушистый нимб. Набрав немного геля Радмира осторожно нанесла его на непослушные пряди. Провела пальцами по голове снизу вверх, придавая объём причёске. Асимметричная стрижка хорошо подчёркивала длинную, стройную шею и узкий овал лица, но, требовала аккуратности и тщательной укладки. Внимательно рассмотрев себя в зеркале и удовлетворившись полученным результатом, девушка улыбнулась своему отображению.
  
   Открыв шкафчик, Радмира на несколько секунд замерла, решая - прокладка или таблетки? Таблетки позволяли тренироваться с Симом, но болезненный выход из вирт - актории отбивал всякое желание принимать их.
   К тому же, особой охоты работать в закрытой лаборатории в 'женские' дни не возникало.
   Прокладка.
   Собрав оставшиеся на расчёске волоски, Радмира скатала их в шарик и бросила на пепельницу из толстого стекла, стоящую на полке. Лёгкий пас кистью, и голубой огонёк сожрал предложенную жертву. Чёрный дымок потянулся в сторону вытяжного отверстия в стене, значит, брат всё-таки вспомнил о её просьбе.
   Слабость в ногах вынудила сесть на бортик ванны. Опершись руками в край раковины девушка склонилась над ней. Переждав приступ мучительного кашля, сплюнула. Недоверчиво глядя в раковину, Радмира достала ватную палочку и, размазав слюну по фаянсу, внимательно разглядела её - крови не было. Мама была права! Пусть вот так, тяжело, мучительно, но магия просыпается. Те немногие жесты, которым мамы успела научить дочь перед смертью, работают, и с каждым разом результат всё лучше, а откат всё меньше.
   Поднявшись и смыв высыпавший на лице пот девушка вышла из ванной и направилась в кухню.
   - Мира, прости! - Брат с виноватым видом протянул полотенце.
  
   Мужчина задумчиво наблюдал как высокая стройная Мира быстро и порывисто двигается по кухне. Ловко огибая углы мебели девушка споро выложила на стол салфетки и поставила стакан со столбиком льда.
   Оторвавшись от своих мыслей Ярослав взглянул на сестру. Та уже сидела на стуле, по-турецки сложив ноги, с ровной спиной, и, закрыв глаза и обхватив руками стакан с прямоугольником зеленоватого льда, что-то неразборчиво шептала.
   И лёд таял, поднимая в душе мужчины глухую злость. Можно сколько угодно отрицать магию или что там ещё, но воздействие сестры на предметы и вещества - факт на лицо, как говорили раньше.
   Это и злит, и пугает.
   Злит своей неподконтрольностью.
   Пугает тем, что его любимица всё больше и больше отдаляется от него, уходя в понятную лишь ей реальность, оставляя его в недоумении и растерянности. Привыкший помогать Мире всегда и во всём, начиная от домашних заданий в школе и заканчивая разборками с незадачливыми ухажёрами, мужчина, впервые столкнувшись с тем, что девушка отгораживалась от него, стал чувствовать себя одиноким и ненужным.
   А такое положение вещей его не устраивает. И он это изменит.
   Мира глотнула травяной отвар и взглянула на брата.
   - Плохо спал?
   - С чего ты так решила?
   - Синяки под глазами.
   - Трудное дело. Но, ты же знаешь, не могу рассказать. А ты зачем так рано подскочила? Спала бы ещё, и спала.
   - А у меня встреча. Важная. Да и курсовик надо доделать. - Сестра бросила быстрый взгляд на часы. - Ой, время! А я ещё не одета.
   Поднявшись сестра легонько коснулась губами щеки Ярослава и помчалась в свою комнату.
   Поставив посуду в раковину Ярослав оглядел кухню и вышел, направляясь к себе. Проходя мимо счётчика машинально взглянул на него и споткнулся. Сделав шаг назад мужчина изумлённо уставился в стеклянное окошечко - стрелка индикатора стояла в оранжевом секторе: за несколько дней до конца месяца они почти выбрали выделенный лимит энергии.
   Такое было в прошлом месяце, но тогда... Ярослав метнулся назад в кухню. Дверца холодильника закрыта плотно.
   Проверив счётчики газа и воды: стрелки в зелёном, мужчина задумался: или Мира в его отсутствие делает что-то, из-за чего такой расход энергии, или... Нет, это невозможно - вряд ли среди соседей нашёлся 'самоубийца', рискнувший воровать у полицейского. Значит, скорее всего, сестра... Ещё одна загадка.
  
   Зайдя в комнату мужчина провёл рукой по стене, слегка нажав на выпуклую полусферу - потолок засветился нежно - голубым.
   Противно запищал сигнал граммера - срочный вызов. Ярослав поморщился: начальник с утра - добра не жди.
   С ненавистью посмотрев на плотные полоски жалюзи - починить бы, поломка то совсем пустяковая, а времени всё не хватает, и поднял глаза вверх. На летнем рисованном небе улыбалось солнышко, два леприкона крутили разноцветную радугу, через которую, взявшись за руки прыгали Белоснежка и Золушка. А вокруг них летали феи с прозрачными крылышками.
   Покажи кому - не поверят, что такой знаменитый учёный Георг Игнис находил радость в старинных детских сказках.
   На краткий миг мужчине показалось, что девушки ему знакомы: Белоснежка - Мира, а Золушка - та, что несколько ночей подряд приходит в его сны. А потом наваждение ушло.
   Граммер не умолкал. Вздохнув Ярослав нажал на 'ответ'. Голло-изображение начальника, сидящего за старым канцелярским столом, заняло почти половину комнаты. Уже в который раз Ярослав подумал, что Ильдар Айдарович больше похож на конферансье - представительный, ухоженный, полноватый, но детектив помнил, сколько преступников поплатились свободой, поведясь на столь 'не страшную'внешность.
   Откалибровав картинку мужчина устало 'поприветствовал' начальника:
   - Что случилось?
   - Ты мне нужен!
   Несколько лет назад эти слова вызывали щенячий восторг, сейчас острое желание забиться в какую-нибудь дыру.
   - Ильдар, Уральские горы плачут от зависти, глядя на стопу папок на ...
   Неловкая шутка прервалась мрачным:
   - Необходимы твои способности!
   Удар ниже пояса. Сафаров - единственный в конторе знает о 'необычности' подчинённого.
   Поймав четырнадцатилетнего щуплого парнишку, утверждавшегося воровством в компании подростков, мудрый татарин догадался, что тот не так прост, уж слишком дерзкими и удачливыми были кражи. И лишь недюжинный ум Сафарова помог поймать тогда мальчишку.
   Заставил закончить школу, после протолкнул Ярослава в институт, строго следя за успеваемостью и каждое лето забирая к себе на практику.
   Они никогда не говорили о прошлом, и никогда не касались причин, заставивших Ильдара принять участие в судьбе юного преступника. И вот...
   - На меня давят, - пожаловался начальник, грузно оседая в кресле и прикрывая глаза.
   - Переигрываешь, Ильдар. - Уж кто-то кто, а Ярослав знал, как умён, стремителен и неутомим старик.
   - Хорошо! - Сафаров выпрямился, узкие чёрные глаза сверкнули. - Я бы и сам... Но дело связанно с этой чё-ё-ёртовой лабораторией. Разумовский отбояривается от нашей помощи, как может. Игнис подавил улыбку - любит Ильдар старинные словечки, да и вставляет их по делу.
   - Чего скалишься? Дело всё равно тебе отдам. - Сафаров провёл рукой по лежащей перед ним стопке тоненьких папок, превращая её в веер. - Это всё, что мы смогли найти на работников лаборатории. Что там происходит - никто не знает. Честно скажу, лично я, и знать не хочу. Даже список сотрудников явно не полный. Но кто-то шибко платит, чтобы эта шарашка функционировала. И этот кто-то давит на меня и на Разумовского. И додавил, кажется. Нам дали разрешение. Так что...
   - А, если откажусь?
   - Флаер! - произнёс волшебное слово Ильдар. - Желающих пользоваться им не сосчитать, сам понимаешь. Но... За тобой на всё время расследования. Будет успех... подумаю.
   Флаер... Скорость и возможность... Отвозить и встречать Радмину. Забота о сестре решила всё.
   - Согласен.
   - Да я и не сомневался. После обеда у меня. Поговорим, кофейку попьём. Ты ведь всё так же? С шоколадом? - Подмигнул опешившему Ярославу Сафаров, и отключил связь.
   Гад! Ничего мимо него не пройдёт - знает о нелегальщине, и покрывает.
  
   - Яр! - донеслось из коридора. - Я готова. Идём?
  Бросив взгляд на сестру, Ярослав нахмурился.
  - Ты в окно смотрела?
  - А что?
  - Тонкие колготы. Без шарфа. Тебе что? Лето красное за порогом?
  - Не ворчи. Не замёрзну. В крайнем случае воспользуюсь магией, - насмешливо улыбнулась Мира, не упуская возможности поддразнить брата, и выскочила за дверь.
  - Мира!
  Быстро натянув сапоги и подхватив куртку, мужчина рванул за девушкой, но каблучки её лёгких сапожек стучали по ступенькам уже далеко внизу.
  - Подожди у меня! - В сердцах высказался Ярослав и, повернув ключ в замке и несколько раз дёрнув дверь, обмотал шею шарфом и, надев куртку, стал спускаться.
   Не оглядываясь по сторонам, тем не менее, по укоренившейся привычке, Ярослав замечал и запоминал всё происходящее вокруг, и всех, кто попадал в поле зрения.
  Под ногами хлюпало мерзкое месиво из воды и снега. Холод пробирался под куртку. Большие белые хлопья, кружащиеся в диковинном танце соскальзывали с ткани, но нахально липли к опушке капюшона.
   И, словно бросая вызов погоде и слякоти, гордо расправив плечи, с непокрытой головой, покачиваясь на тонких каблучках впереди шла Мира.
  'И ведь не мёрзнет. Может действительно... Нет, к дьяволу магию', - подумал Игнис и прибавил шаг: опоздание на автобус сулило пешую прогулку через десятки кварталов.
   Рабочие в оранжевых жилетах разбирали посадочную платформу монорельса. Руководитель внимательно следил за сортировкой: железо к железу, пластик к пластику. Отсутствие поставок вынуждает использовать вторсырьё - всё идёт в переработку.
   Стоявшие в ожидании транспорта люди зябко кутались в платки и шарфы, натягивали плотнее шапки, поднимали воротники, стараясь спастись от пронизывающего ветра.
   Автобус подошёл, и люди стали заходить в салон, прижимая айди-карты к панели, прикрученной к поручню.
   Протиснувшись к местечку рядом с водительской кабиной, Ярослав обнял сестру, защищая от толчков. На каждой остановке вливалась новая порция народа и вскоре в салоне невозможно стало даже повернуться.
   И всё же, когда на одной из остановок зашли контролёры, пассажиры, буквально давя друг друга, дисциплинированно расступились, пропуская их.
   Женщина, сидевшая на переднем сидении возле окна и державшая на руках закутанного в одеяла ребёнка, испуганно сжалась. Подошедший грузный мужчина в форме протянул ей планшет, та прижала айдишку и замерла.
  - Где второй билет?
  - Мой ребёнок болен, - заискивающе забормотала пассажирка. - А у меня только на проезд до больницы и назад. Прошу вас. Пожалуйста.
  - В субботу... - бесстрастно заговорил контролёр, но его прервали.
  - Она под моим наблюдением.
  Из-за напряженных отношений между транспортной полицией и уголовной Ярослав никогда не вмешивался в подобные ситуации, но тут не выдержал. Мольба и усталая покорность в глазах молодой матери, и надежда: брат может всё! - на лице Миры. Нет, не мог он подвести двух женщин.
   Они с Сафаровым уже давно пробивали послабления для админнарушителей: по их мнению слишком суровые наказания вызывали озлобление наслеления. И, как результат, большее количество тяжких преступлений, на которые идут отчаившиеся люди. Но, пока, особой поддержкой их инициативы не пользовались. 'Политика кнута', удержавшая город от хаоса после Разлома, продолжала действовать.
   Контролёр зло взглянул на Игниса: перстень - печатка на среднем пальце левой руки подтверждала высокий ранг Ярослава и вынуждала подчиниться. Да ещё и на глазах у одобрительно загудевших пассажиров.
   'Лучше, чем старушка Агата, и не скажешь' - подумал детектив, глядя в сузившиеся от бессильного бешенства глаза толстяка.
   Насмешливо улыбнувшись, Ярослав повернулся к женщине, крепко прижимавшей к себе малыша и испуганно наблюдающей за противостоянием мужчин, и требовательно протянул руку. На глазах матери выступили слёзы, но она безропотно положила на раскрытую ладонь Игниса айди - карту.
   Прижав перстень к панели и дождавшись появления клавиатуры, Ярослав стремительно ввёл код и на мгновение задумался. Тряхнув головой и отогнав сомнения мужчина ввёл пароль и перевёл на чужую карту небольшую сумму денег.
  - Всё будет хорошо! - возвращая карту неуверенно улыбнувшейся ему хозяйке, сказал детектив и добавил мысленно: - Возможно.
   На остановке 'Университет' Ярослав осторожно продвинулся к дверям, вышел, помог сестре сойти на скользкий тротуар и сделал вид, что собирается вернуться в автобус. Но Мира зашагала к учебным корпусам и даже не оглянулась. Поэтому, пропустив несколько человек между ней и собой, Ярослав двинулся следом.
  
  
  Глава 4
  
  
   Демидовский Университет или ДУ сокращённо - объединение нескольких институтов и школ второй ступени образования. Такое решение приняли после Разлома, чтобы информация о студентах и выпускниках собиралась в одном месте, позволяя точнее планировать набор на необходимые городу профессии и распределять специалистов.
   В своё время Ярослав тоже учился здесь. Двигаясь в плотном потоке студентов, мужчина вспомнил годы учёбы. Тогда казалось скорей бы закончить, сейчас - многое отдал бы, чтобы вернуться сюда равноправным обитателем. Разговоры, шёпотом ведущиеся в полутёмной комнате общежития, куда он приходил в гости. О девушках, о причинах, приведших к Разлому, об учёбе и планах. Друзья, сидящие тесным кружком и подцепляющие вилками макароны с огромной чугунной сковородки. Выдаваемые талоны на продукты, отовариваемые совместно: с тебя - соя, с тебя - томатный соус...
   Игнис грустно улыбнулся: - 'Как недавно это было. И как давно'.
   Мира здоровалась со встреченными знакомыми, о чём-то весело болтала с ними, лукаво улыбалась парням. С её лица слетело выражение сосредоточенности, словно вернулась прежняя Мира, шалунья и насмешница.
   Не теряя её из вида, мужчина разглядывал приближающиеся строения: серая высотка ректората, сияющая зеркальными поверхностями, и жёлтые учебные корпуса, видимые в просветы между высокими деревьями. 'Молодцы ботаники. Смогли таки восстановить парк'.
   Ажурные арки - первый пост проверки. Девушки и парни, не суетясь, доставали разноцветные айдишки, прикладывали к сканерам, и людской поток разбивался на мелкие ручейки, направляющиеся к аудиториям.
   Детектив коснулся перстнем панели и устремился по дорожке налево. Сердце сжалось от тоски, от невозможности вернуться в беззаботную пору студенчества.
   В холле быстро продвигалась очередь к гардеробу. Сдав одежду, студент направлялся к длинному столу с лежащими на нём панелями, прикладывал к одной из них айтишник и получал на счёт льготные талоны на продукты. Привычная картинка в конце месяца. Потом - под арку второго поста безопасности. Со стороны казалось, что по помещению, извиваясь, ползёт длинная змея.
   В толпе Игнис потерял из вида сестру. Скрутив куртку и сунув её под мышку, стремительно прошёл под аркой - перстень позволял отмечаться лишь один раз, и, выскочив в коридор, огляделся.
   Пару лет назад молодежь увлекалась короткими стрижками, сестра вечерами упорно крутила волосы на бумажки, чтобы днём поразить всех кудряшками. В этом году девушки щеголяли локонами. Недлинные, с прядями, обесцвеченными до белизны, волосы Миры, издалека напоминающие оперение ястреба, позволили Ярославу быстро отыскать глазами сестру.
  
   Радмира с радостью подставляла лицо ветру. Способность регулировать температуру тела и создавать вокруг себя защитный кокон, позволяли ей наслаждаться любой погодой. Огорчали лишь размолвки с братом по этому поводу. Каждая попытка поговорить с ним о магии заканчивалась ссорой. 'Ну, ничего. Капля камень точит. Когда-нибудь и Яр признает правоту мамы'. Вспомнив суровое лицо брата Мира, почувствовала прилив тепла и нежности.
  - Привет! - раздалось рядом.
  - Света! Давно не виделись. Привет! - Мира улыбнулась подошедшей молодой женщине. - Ты что-то рано сегодня? Снова каталоги?
  - Нет. С ними закончили. Я сменой поменялась. Теперь буду с утра. - Света склонилась и прошептала: - Я с таким парнем познакомилась. Не поверишь. Красив, умён. А как ухаживает! Мы даже в театре побывали.
  'Ещё бы. Яра пришлось неделю умолять достать билеты. Зато и в библиотеку теперь утром попаду, и за Олежкой должок', - довольно подумала Игнис, и вслух сказала:
  - Рада за тебя. А я как раз сегодня к вам заглянуть планирую.
  - Приходи... Ой, Олег появился, зовёт. Ну, я побежала.
  Парень шедший впереди замедлил шаг и, дождавшись когда Мира догнала его, поинтересовался, кивнув на непокрытую голову девушки:
  - Красота требует? Или стервозность под шапкой не помещается? Или...
  - И тебе привет! - перебила его девушка. - Вроде я не обязана отчитываться перед тобой. Ничего не путаю?
  - Ходит слушок, что ты Разумовского обольщаешь? Так как?
  - Борь, во-первых, мы с тобой расстались. Без взаимных обид. Во-вторых, ты обращаешь внимание на сплетни? Не солидно...
  - Конечно. Без обид! Сначала ты кокетничаешь, соблазняешь, а потом - прости, не подходишь. Ладно... - Парень, видимо, заметил раздражение на лице бывшей подруги. - Чего ты сегодня так рано? У вас же после обеда...
  - Зачёты, курсовая... Готовлюсь.
  - Так ты в библиотеку? Может вместе?
  - Нет, сначала подопечную проверю, потом возьму задание, потом... Не твоё дело!
  - Странно, что ты за эту юнашку взялась.
   Мира вспомнила первый день прошлого учебного года. В толпе настороженных первокурсников, она сразу выделила коротышку с испуганными глазами, старательно прятавшуюся за спинами впереди стоящих. Что-то дрогнуло тогда в её душе, и, удивив однокурсников, Радмира Игнис взяла Дару Арефьеву под опеку.
  - Может пообедаем вместе? - ворвался в мысли голос Бориса.
  - Хорошо. Только на следующей неделе. - 'Не отвяжешься от тебя иначе'. - Мы с братом ремонт небольшой затеяли. Пока свободного времени нет. Да и курсач, сам понимаешь.
  - Договорились! - И Борис поспешил вперёд, опасаясь как бы девушка не передумала.
  'Беги, беги... Зануда'.
   Несколько раз глубоко вздохнув Мира принялась регулировать температуру. Арка контроля не только проверяла на наличие неразрешённого на территории Университета, но и снимала физиологические параметры проходящих под ней. Любое отхождение от границ норм, автоматически запрещало проход. Страх перед возможными эпидемиями глубоко укоренился в умах людей. А власть предержащие делали всё для предотвращения событий семидесятых годов, когда неизвестные болезни опустошали целые кварталы города, крематории работали на пределе, а мародёрство превратилось в повсеместную катастрофу.
  
   Сдав куртку и пополнив айдишку талонами на питание, Мира протолкалась через толпу кудрявых студенток, вертевшихся возле зеркала. Поворачивая голову, полюбовалась своим отражением и... замерла. Забота брата всегда радовала её, помогая чувствовать себя уверенней, но, слежка! Раздражение прокатилось горячей волной, температура тела подскочила на пару градусов. Достав платок и промокнув пот с лица, девушка справилась с возмущением... созданное на мгновение марево скрыло её, и она легко ускользнула от взгляда брата.
  Нахальная ложь Борису вынуждено превращалась в правду. Расписание Дары Мира знала как своё и потому пошла к лифтам. 'Попробуй-ка, Яр, найди меня!' Поднявшись на нужный этаж, Игнис заглянула в аудиторию: Арефьевой не было.
  'Нет. Стоять и ждать юнашку?! Отложим на после'.
  
   Сигнал начала занятия быстро вымел студенток из дамской комнаты, оставив Миру в одиночестве. На всякий случай проверив кабинки девушка закрыла дверь на стопор и, сев на диванчик, выложила из сумки ноутбук и переходник. Пронести ноут под аркой возможно только в режиме 'сон'. Работающий или выключенный старинный мини - комп обнаруживался. Эту дыру в системе безопасности нашёл в своё время отец, а пользоваться довелось дочери. Включив прибор Мира стремительно набрала пароль и ряд команд, и лишь после этого нажала на кнопку питания дисплея. Экран засветился, и на нём появилось изображение счастливой семьи, отдыхающей на лоджии. Ласково погладив лица родителей девушка подсоединила переходник и, обернув ноутбук спецтканью, сложила всё в сумку.
  
   Гулкая пустота коридора вдруг взорвалась шумом неясных голосов, Мира пошатнулась и, прижавшись спиной к стене, сползла по ней, сев на пол.
   Лица незнакомых людей похожие на воплощённые фантазии сумасшедшего художника скалились острыми акульими зубами, чёрные провалы раззявленных ртов грозились проглотить, а на заднем фоне Золушка - Дара танцевала с принцем - Ярославом.
   Дрожащей рукой вытащив из кармана зажигалку, Радмира несколько раз щёлкнула ею, и поднесла ладонь к огню. Сильнейшая боль разом остановила мельтешение причудливых картинок перед глазами, а в голове раздался ласковый голос мамы: 'Магия не терпит суеты и спешки. Запомни, родная'.
   Девушка повернула голову: пустой коридор, двери аудиторий, большие чистые окна.
  'Провались!'
   С трудом поднявшись на ноги Мира поправила ремень сумки, толкнула ту на спину и сделала первый неверный шаг. Звонкий стук каблука придал уверенности - морок закончился.
   В лифте Игнис упёрлась в поручни, почти повиснув на них. Но, только что закрывшиеся двери снова поползли в стороны: кто-то успел нажать на кнопку вызова. Сделав над собой усилие девушка опустила руки и взглянула на вошедшего. И облегчённо выдохнула - юнашка. Можно расслабиться, и Мира снова упёрлась в поручень. Совсем молоденькая девушка, почти девочка, нервно покусывая губы, следила за загорающимися цифрами, ей, явно, было не до бледной старшекурсницы.
  'Опоздала. Бывает'.
   Из лифта первокурсница выскочила, не дождавшись полного открытия дверей, и стремглав понеслась по коридору.
   Двери закрылись, свет потускнел. Радмира подождала несколько минут, пока ноги не перестали дрожать, а сердце - рваться из груди, и лишь тогда нажала на кнопку первого этажа.
  
   Шторы, обрамляющие высокие окна, создавали уют. Высокие стеллажи. Столы с панелями и, в дальнем углу, простые столы с укрепленными на них светильниками на гибких ножках. Удобные эргономичные кресла. Библиотека Университета, организованная согласно последним исследованиям медиков и биоархитекторов, предоставляла своим пользователям информацию, как в цифровом, так и печатном виде. Правда, для того чтобы получить книгу необходимо было принести разрешение от преподавателя. Но, так как большинство студентов предпочитало вирт, то книги выдавались редко... И очень неохотно, слишком дорого обходилось печатание новых.
   Пройдя к столу библиотекаря Мира улыбнулась поднявшейся навстречу молодой женщине:
  - Привет ещё раз! Я бы хотела...
  Улыбка сползла с лица Светланы.
  - Нет!
  - Не истери! Никто же не заметит!
  - Нет! Нет! И нет! Прошлый раз ты обещала - последний.
  - У меня кое-чего не хватает. Я быстро. Ну, пожалуйста! - девушка открыла сумку и сделала вид, что что-то разыскивает.
  - Нет, - менее уверенным тоном произнесла библиотекарь. Желание получить гермпакет с зёрнами кофе, уголок которого виднелся из сумки Миры, ломало сопротивление Светланы. - Хорошо! Последний, самый последний раз!
  - Клянусь!
  - Перчатки взяла?
  - Спрашиваешь! Конечно.
  - Проверка через... - женщина взглянула на часы, - двадцать девять минут. Иди, займись чем-нибудь.
  - Давай материалы, что я на той неделе брала. Для курсовой.
  Пальцы Светланы пробежались по панели, набирая коды.
  Зачитавшись Мира забыла о времени, и вздрогнула, когда библиотекарь прикоснулся к её плечу.
  - Пора. Пошли.
  Они молча прошли через всё помещение к незаметной двери. Выкрашенная в цвет стен, она сливалась с ними.
  Светлана набрала пароль, раздалось тихое шипение, и мощные рычаги выдвинули тяжёлую бронированную плиту вперёд.
  Игнис вздохнула и резко понизила температуру тела, сердце замедлило ритм: арка входа просканировала двух входящих, но записала только одного, отметив небольшое нарушение сердечного ритма.
  Радмира обессилено села, скорее, упала на пол. Туман перед глазами понемногу рассеивался, и девушка, борясь с желанием скорее повысить температуру, делала это постепенно. И всё-таки мощнейший откат вытолкнул её в темноту, и она потеряла сознание.
  Ощущение ледяного холода заставило очнуться. Мира осмотрелась: она лежала на полу, что-то где-то мерно урчало в темноте.
  'Откат... Дьявол! Если я упала на спину...'
  Стараясь не касаться руками пола, девушка села. Влажная одежда противно липла к телу. Дрожащие пальцы с трудом нарисовали в воздухе нужные знаки, зато наградой стал тёплый ветерок, крохотным тайфуном закрутившийся вокруг Миры. Потянула за ремень, передвигая сумку на колени. Ноут, размером с половину тетрадного листа, словно скользнул в ладони. 'Целый... Не треснул...'. Игнис нежно провела пальцами по некогда глянцевой, а сейчас помутневшей от царапин, крышке. Прикоснулась к вдавленному в поверхность символу: большая 'И' на фоне солнца. Достав из нагрудного кармана капсулу, отвернула крышку и, выдавив содержимое на ладонь, стала аккуратно размазывать изолянт.
  
  'Ещё минутка. Я отдохну, и мы пойдём'. Перед глазами встала картинка из прошлого: корявые буквы на сером листе бумаги, грохот за спиной, и холодные щёки мамы под ладошками. Первый раз папа орал на маму, забыв о присутствии дочери.
  
  '- О чём ты думаешь? Хочешь закончить как Сара?!
  - Мы должны помочь ему, - плакала мама. - Должны. Он чей-то ребёнок.
  - А Ярик, Мира?! О них ты подумала?! - Папа схватил маму за плечи, и Мира закрыла глаза и заткнула уши: видеть ссору родителей было страшно.
  
   А потом пришёл он, Славик, сильный старший брат и, унёс её из комнаты. За стеной бушевал скандал, а на кухне, в кольце родных ласковых рук, прислонившись к крепкому плечу, плакала маленькая девочка Мира. И заснула, убаюканная обещанием брата, что никто и никогда не посмеет обидеть её.
  Прижав ноут одной рукой к груди Игнис оттолкнулась второй от пола и поднялась. Голоса родителей продолжали звучать в голове.
  'В мир пришла магия, детка! Сложи пальчики вот так. Я люблю тебя, ласточка моя'.
  Семнадцать шагов вперёд, пять влево.
  'Оленька, любимая, прошу, забудь, забудь и об этой женщине, и о пещере'.
  Мира нащупала стол. Положила ноут на панель и, подвинув стул, села.
  'Он сводит тебя с ума! Ты полная дура, Ольга, если не видишь этого! И не смей забивать чушью головы детей!'
  Девушка решительно подсоединила переходник к вирту и открыла крышку мини-компа.
  
  'У нас мало времени, солнышко. Ты должна научиться управлять магией, что течёт в тебе. Не бойся боли. Со временем откаты исчезнут. Я обещаю. Ты же веришь маме?'
  Пальцы Миры понеслись по клавиатуре, набирая коды и пароли. Воспоминания мучили, но работа хоть сколько-то отвлекала от болезненно ярких образов давно умерших родителей. Мира не могла себе позволить отвлечься на слёзы.
  'Они идиоты, Яр, полные идиоты. Надеются на арки и айдишки, не желая верить: программа, написанная одним, может быть взломана другим. Думают, что репрессиями можно остановить... Ты подслушиваешь, Мира?'.
  На экране потянулись столбцы букв и чисел. Девушка отключила монитор и устало откинулась на спинку стула. Урчание стало громче, пришлось подтянуть ноги, и сесть в позу лотоса: механический уборщик деловито прошуршал под стулом.
  Царящая вокруг беспроглядная темнота создавала ощущение бесконечного пространства.
  
  Ноут щёлкнул, сообщая об окончании работы.
  
  - Последний раз! - Света взяла пакет с кофе и строго посмотрела в глаза подруги: - Мира! Ты обещала!
  - Честно! Последний... Ты уже материалы ограниченного доступа нашла?
  - Держи! - Молодая женщина подала узкую бумажную полоску.
  Сев за стол Игнис ввела выданный библиотекарем код. В верхней части панели замигал красный кружок.
  Быстро достав айтишку, девушка с силой хлопнула ею по сигналу 'отказ в доступе'.
  Вместе с загоревшимся зелёным огоньком появилась строка временного отсчёта. Девушка моментально включилась в работу: её второй запрос информации, если не успеет за отведённое время, придётся просить разрешение у профессора Флёрова, а это минус при защите курсовой. Система оценок не позволяла лениться. На первый курс мог поступить любой, лишь бы было желание и хороший балл первой ступени обучения. А потом... потом жёсткий отбор и отчисления: городу нужны лучшие. Студентка Игнис уже четвёртый год держалась в первой десятке по успеваемости, и не собиралась позволить кому-либо обойти её.
  Лишь введя последние данные и нажав 'сохранить' Мира снова посмотрела на время. 'Неплохо'.
  - Успела?- подошедшая Светлана села на стул рядом.
  - А то! Спасибо!
  - Я бы сказала не за что, но врать не буду, - пошутила подруга. - Не хочешь вечерком, в хорошей компании посидеть? Мы с Олегом идём к его брату в гости. Познакомишься...
  - Не-е-е, из-за курсовой и лабы последнее время почти не спала. Устала. Хочу... Хочу почитать. Знаешь? Я действительно хочу почитать самую обыкновенную книгу. Без формул, без кучи терминов. Без спешки, закутавшись в плед, горячий чай, и тишина.
   Поднявшись, Мира с силой потянулась. Хорошо то как! Закинула ремень сумки на плечо и, забыв попрощаться, направилась к двери. Утвердительно кивнула на ходу. - Да, сегодня я буду читать книгу.
  'Ненормальная'. Светлана нажала на кнопку вызова и тихо сообщила в микрофон ручного граммера:
  - Подтверждаю,- и сразу оборвала связь.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"