Аннотация: Выпускникам и педагогам 45-го интерната при ЛГУ
Эта был первый урок физкультуры у учеников 9-го "В" сорок пятого интерната. Переодевшись в спортивную форму, они построились по росту вдоль белой линии небольшого спортзала. Перед ними стоял пожилой преподаватель с большим животом. Мало помалу все разговорчики в строю затихли. Наступила тишина.
Олег Иванович, так звали преподавателя физкультуры, молчал и смотрел поверх их голов в окно, за которым стояла самая обычная осенняя погода - слякоть на земле и в воздухе.
Наконец он заговорил.
- Вот в такой же пасмурный день, как сейчас помню - тоже моросило и противно дул ветер с Залива, ровно тридцать восемь лет назад, день в день, я взял первого своего "языка".
Похоже, что Олег Иванович что-то вспомнил или вспоминал, потому что он снова замолчал и молчал минут пять, потом встряхнул головой и скомандовал:
"Направо, бегом - марш!".
Шурке очень хотелось спросить у этого странного человека с большим свисающим животом - как это брать "языка"? Насколько это страшно и сколько вообще Олег Иванович взял "языков"? Сколько убил немцев или финнов? Что это за штука такая война и правда ли что, как ему говорил его дед, лучших на войне убивают первыми?
Но он стеснялся и не спросил ни тогда, ни после. Он был ни лучше и ни хуже своего поколения, а оно уже не чувствовало ни благодарности к тем, кто воевал в Великую Отечественную, ни ответственности за свою и чужую будущность. "Играй по существующим правилам и бери от жизни всё, что можешь" - вот что было начертано на сердцах его поколения, хотя им еще было далеко до уже дышащего им в спину поколения, выбирающего пэпси.
Иногда природа задает загадки, как, например, в стае волков всего через одно поколение появились шакалы и гиены, а следом и вовсе шли на задних лапках дрессированные цирковые дворняги?
Да, впрочем, кому это теперь интересно; волки все поиздыхали от старости, а шавкам, готовым на все, что угодно ради американской валюты, и в головы не приходит, что было время, когда таких как они практически не было - им наоборот кажется, что только они, то есть, были и будут.