Как небо заливалось бы в лазурь,
Когда б могло эмалью обернуться.
Лечь мне на грудь, 
Лежать со мною, согреваясь мной.
Когда б бордо бы не был столь горяч,
Так не жёг, колен не раздвигал мне.
Щекотливым мехом не обнимал,
Не кутал бы в себя,
Всё оставляя небо надо мною в лазури
И бордовой темноте.