Трясущимися руками открываю стальную дверь, отодвигаю запоры - от этих не запереться. Тут же, оттолкнув меня в сторону, по комнатам разбегаются спецназовцы с автоматами наизготовку. За ними солидно и неспешно двигается инспектор, а сзади подталкивают соседей-понятых.
- Ну, вот и до вас мы дошли... Ну, что же вы стоите? Сдаваться будем, или как?
- Сдаваться, - кивнул я слабо. - Конечно, сдаваться.
- Ну, показывайте, что у вас тут есть.
- Вот, - показал я на книжный шкаф и полки вдоль каждой стены. - Вот - все здесь.
- У-у-у, батенька... Этак мы весь день с вами будем разбираться. А у нас еще, вон, пачка ордеров! Лучше сами выдайте... Не берите грех на душу...
- Я специально разложил по годам.
- Готовились, что ли?
- Я - законопослушный гражданин!
- Ну-ну... Все так говорят, - он почесал затылок, обводя взглядом ряды книг. - Ну, и где тут "до 1991 года"?
- Вот. Этот шкаф и по той стене.
Похлопывая по корешкам книг, низенький толстый инспектор прошелся вдоль полок, потом вытащил на пробу два тома, выглядящих поновее, глянул исходные данные, уронил на пол небрежно.
- Ну, что ж. Вы закон знаете. Это, - махнул он округло рукой, - изымается. После рассмотрения на районном уровне, часть останется в платных библиотеках, часть будет уничтожена, чтобы не было оснований.
- Да-да, я знаю.
- Опись уже готова, наверное?
- Вот, пожалуйста.
- Приятно иметь дело с законопослушными гражданами!
Инспектор подписал оба экземпляра описи, покивал уважительно головой, глянув на общее количество внизу.
- Вызывайте грузчиков, - кинул тем, кто остался в коридоре. - Это вот все выносим.
И опять обратился ко мне:
- Теперь о серьезном. Мы получили информацию, что вы давали книги соседям и друзьям. И даже в другие города?
- Да, - честно признался я. - Давал. Но только до опубликования закона!
- Ага. Значит, вы утверждаете, что после опубликования закона об интеллектуальной собственности пользовались официально приобретенными экземплярами печатной продукции только в целях личного удовлетворения интеллектуальных потребностей?
- Да, именно так.
- Так и запишем, - инспектор уже сидел за столом, поглядывая, как мужики в черных комбинезонах таскают книги в машину, и заполнял стандартный бланк.
- А дети?
- Что?
- Ваши дети читали эти книги? - ткнул он пальцем в полки.
Я задумался, вспоминая формулировки закона. Как бы не залететь под статью.
- Э-э-э... Да. Читали. Но только до опубликования закона!
- Умно, умно. Так и запишем с ваших слов. Писали ли вы рецензии на книги? Хвалили или осуждали их? Имели связи с авторами?
- Нет, нет, нет.
- И в разговорах не было такого, что вот та книга - дерьмо, а вот та - обязательна к прочтению?
- Что вы! После закона - ни с кем!
- Понятые, вы слышите? Подтверждаете?
Понятые покивали головами, подтверждая.
Ну, а что - я с соседями о книгах никогда и не говорил. Это правда. С ними - о другом.
Из спальной вышел тусклый незаметный штатский, положил перед инспектором толстый черный том, прошелестел:
- Под подушкой прятал.
Инспектор побледнел.
- Вы что, совсем с ума сошли? Такое - держать дома! Знаете, какие суммы выставили семьи авторов нашему государству? Ну, нет... Это уже на моем уровне не решается. Придется вас задержать до выяснения и до расчета нанесенного вреда.
- Да какой же там вред? - начал я.
- Дурачка-то из себя не стройте. Какой вред. А вот - не полученная выгода за все годы. И вы - в числе тех, кто будет ее отрабатывать и выплачивать. Не государству же отдавать весь Резервный фонд за вашу небрежность!
Книгу уже упаковали в пластиковый пакет, поставили печати. Понятые расписались.
- Кстати, раз уж все равно с вами не закончили, придется и остальные книги проверить. И закон вы знаете. Если что - вы оплачиваете пересылку использованных экземпляров автору.
Ну вот... Предупреждали же меня друзья! А теперь... Ну, ничего. Все там встретимся.