Еще на пути к музею вижу "очередь" из автобусов, стоящих на дороге.
Лето. Жара. Санатории и дома отдыха везут своих отдыхающих по Подмосковью с обязательным завозом на Бородинское поле.
Бывают, конечно, дни, даже с хорошей погодой, когда нет никакого напряжения, нет лишних посетителей, можно посидеть на лавочке возле кассы, поболтать со Степановной "за жизнь", почесать языки с коллегами-экскурсоводами, заодно поделиться какими-нибудь историями, привязанными к Бородинскому сражению, узнать что-то новое, поправить мысленно текст экскурсии.
- Ольга Васильевна, а с чего это в официальном тексте экскурсии у портрета Горчакова рассказывают, что он героически водил своих гренадер в атаку и был ранен штыком в грудь?
- ...Тебе что-то не нравится? - подозрительно щурясь через очки.
- Какой штык, какая грудь? Вот же, врач его собственный пишет, что был он ранен картечью в ляжку...
- Где пишет?
- Ну, вот, в книжке "1812 год", которую сам же музей и выпускал в 1962-м.
- Покажи! Ой, блин, опять методисты проморгали! Срочно убирать это место из текста! Та-а-ак, надо думать, где теперь группу ставить в этом зале, о чем теперь с ними говорить...
...
Такие разговоры не редкость. Готовясь к своим первым самостоятельным экскурсиям, проштудировал все методички, зарылся в книги и дневники, нашел прекрасный, не использованный никем в тексте экскурсии исторический факт. Все показывают на поле "французский" памятник, рассказывают историю его: как создавали, как везли с приключениями из Франции в Россию, как устанавливали. Обязателен рассказ о приезде Жискара Д'Эстена, показ бронзовой таблички на памятнике в честь этого события. И никто ни разу даже не помянул, что памятник погибшим французам был, оказывается, поставлен на Бородинском поле по инициативе русской стороны. В первой же экскурсии сказал об этом, тут же по приезде "разбор полетов".
- ... И еще, откуда ты взял, что памятник французам поставили по нашей инициативе?
- Так, вот же письмо есть генерал-губернатора...
- Цитату, ссылку!
- Пожалуйста,- даю бумажку с выпиской вплоть до номера дела и листа в архиве.
С этого года слова о том, что памятник погибшим Великой армии поставлен по инициативе российской стороны были включены в текст методического пособия.
...
Когда находишь такое сам, ходишь, надувшись, как павлин, гордясь своими знаниями. Но что делать, когда приходит группа любителей истории, ты начинаешь им рассказыать о том, о сем, а один из них поднимает очки на лоб, всматривается в гравюру на стене, потом читате подпись под ней, подзывает еще двух "знатоков", начинается шум, а потом они просто прерывают экскурсию и говорят во весь голос:
- Нет, ну что бы там не говорить, а на гравюре никак не 1803 год! Киверы не той формы, да и штандарты не так выглядят, да и место действия неопознаваемо...
И тут надо вывернуться, доказать, что в любом случае ты знаешь больше - а это самое главное. Еще когда из тебя "делают" экскурсовода, методисты втолковывают:
- Не надо бояться группы. Даже если это группа любителей истории, все равно вы знаете больше, потому что вы тут работаете, вы знаете каждый памятник, вы знаете ход сражения по часам и минутам, вы знаете поименно самые яркие фигуры... Не надо бояться, даже если они - доктора наук. Все равно вы - лучше!
А такие бывали группы, бывали. Как-то под вечер уже приехал замызганный автобусик, из которого вывалила толпа одетых в темное людей.
- Саш, возьмешь группу? - крикнула Степановна из окошка.
- А - время?
- Да им только по музею и на бтарею Раевского подняться! Зато потом они едут через Можайск, вот тебя и закинут...
- Ну, давай, если по-быстрому.
"По-быстрому" не вышло. Это были активисты московского общества "Память", незадолго до этого созданного и уже прошумевшего в печати и по телевидению. Они сумрачно и молча выслушивали все, что говорил экскурсовод, а потом прилипали к витринам, к гравюрам, к картинам, и спрашивали, спрашивали, спрашивали. А что случилось, когда они увидели диораму "Бой на Семеновских флешах"! Они стали приседать, ложиться на пол, чтобы оказаться на уровне диорамы, отползать, искать лучший ракурс для обзора. Смотрительница вскочила со стула и с ошалелым видом шарахнулась в соседний зал. Тут же нашелся человек, подвинувший стул вплотную к диораме, и севший на него для лучшего изучения обстановки. Только переход к следующему залу с большим макетом Бородинского поля позволил успокоить группу.
...
Правда, бывали случаи, когда щелкали по носу не простому экскурсоводу, а всему музею и всем научным работникам.
В свободное от экскурсий время договорились с ГИМом о курсе лекций для "научников" и экскурсоводов. Приехали крепкие веселые ребята, отчитали своё по форме и по вооружению. А потом мы предложили им показать то же самое, но в экспозиции, на натуре, так сказать.
У первой же витрины "оружейник" остановился в недоумении:
- А что это?
- Ну, как же! Это - кавалерийский мушкетон со специальным раструбом на конце ствола для стрельбы картечью...
- Это - мушкетон? В первый раз такое вижу. Вить, ты такое видел? Нет, ребят, что хотите делайте, но это - не мушкетон. И к кавалерии отношения ЭТО не имеет...
- А вот еще...
Был у нас экспонат, возле которого соловьем разливались все без исключения экскурсоводы: знаменитая "шашка Маркевичей". На ножнах шашки три поколения казаков Маркевичей припаивали полученные награды. Там были за Отечественную войну, и русско-турецкие, и прочие, и хотя с документами один из "научников" пытался доказать, что в восемь лет не мог младший Маркевич получить вот ту медальку, но его останавливали: не лезь. Может, и не он сам получил, но из их семьи.
- Вот, как вы к этой шашке?
Шашку достают из витрины, тот смотрит на нее удивленно: мол, а это что тут делает?
- Стандартная казачья шашка образца конца 19-го века...
- Вы ошиблись! Конца 18-го, наверное? Шашка участвовала в войне 1812 года!
- Я не могу ошибиться в этом вопросе. Это - стандартная шашка конца 19-го века. И участвовать в Отечественной войне она никак не могла.
Все. На этом экскурсию по залам прекратили и повели гостей пить чай.
...
Рейсовый автобус останавливается практически напротив старого с белыми колоннами и двумя пушками при входе здания музея. Есть еще одна "избушка", сзади, на пути к "музейному поселку", в которой раньше сидели методисты, но теперь всех переселили под крышу, в мансардный этаж, где есть и столы со стульями, и книжные полки, и курилка, в которой никогда не рассеивается табачный дым. Научные работники и методисты в большинстве своем живут "на поселке". Когда-то давно там поставили солдатские сборно-щитовые домики, потом обложили их кирпичом, да так и живет народ в этих времянках, прямо на рабочем месте - на Бородинском поле.
А вот экскурсоводы в массе своей - приезжие. Они учатся в ВУЗах, или давно уже не учатся, а просто любят историю и прикипели к музею. Некоторые работают уже десятилетиями, неизменно вызывая смех одними и теми же ошибками-оговорками, которые как въелись в память с первой экскурсии, так и не уходят никуда с языка.
...
Тороплюсь на автобус утром. Мне надо сначала доехать до станции, а потом перебежать на другой автобус, до Бородино. Если опаздываю, то сойти надо раньше, у "чугунного моста", а потом быстрым аллюром нестись через город, чтобы перехватить нужный автобус на самом выезде, на последнем можайском холме. Вот и сегодня бежал почти бегом, а на остановке вдруг притормаживает большой важный туристический автобус, и знакомая пожилая экскурсоводка машет мне рукой со своего места: садись, коллега!
- Это свой,- объясняет она автобусу в микрофон, и я проталкиваюсь мимо нее в самый конец, чтобы "не отсвечивать". А она начинает экскурсию, показывает можайские холмы и овраги, рассказывает о Старой Смоленской дороге, оживленно тычет пальцем в окно на стоящие там и сям верстовые столбы "под старину". Наконец, въезжаем в Горки, и идет уже речь о памятнике на том месте, где вроде как сидел Кутузов во время сражения. Непроизвольно прислушиваюсь:
- ...А на вершине памятника двуглавый орел, сжимающий в ногах лавровый венок...
Чуть не падаю. А никто даже и не замечает.
Уже потом, вечерком, намекаю ей, что, вроде бы, в ногах сжимать венок нельзя, просто не получится...
И уже через день слышу ее же на том же месте:
-...А на вершине памятника двуглавый орел, сжимающий в руках лавровый венок...
...
Я только раз прошел пешком от Горок до станции Бородино, практически повторив маршрут автобуса. Иногда бывали такие дни, что нет вообще экскурсий, вот и позволяло время погулять по полю, почитать надписи на памятниках, выписать их в тетрадку, потом сверить с тем, что написано в книгах. Даже разросшиеся леса не закрыли это поле с центральным холмом на месте, где была так называемая "батарея Раевского". А вот как раз на месте самого музея и шли бои в центре позиции. Так обычно и показывал, проезжая на автобусе с экскурсантами:
- По одну сторону дороги - наши, по другую - французы. Дорога практически повторяет линию позиций русских войск... памятники стоят на тех местах, где приняли бой полки и дивизии, в честь которых они поставлены. Поэтому и памятники в основном стоят вдоль этой дороги...
...
От автобусной остановки до музея - пять минут. До кассы - восемь. Если идти не торопясь, присматриваясь к автобусам, прислушиваясь к разговору скопившегося народа, то можно заранее понять: эти вот из Одессы приехали, те вот - из Минска, а вот та группа, держащаяся вместе - из какого-то физико-технического научного центра. Эти - страшнее всего.
Историк-профессионал не поедет в музей и не будет слушать экскурсовода: он прочитает все в книгах. А вот любители едут и едут. И любители в большинстве своем - технари, физики, математики. История становится их хобби, занимает их свободное время, и уж если они выбрались в поля...
- Саш! Группа! Но только не так, как в прошлый раз!
А что - в прошлый раз? Народа не было, подъехала одна группа физиков-математиков, дали ее мне. По музею прошли, как положено. Минута в минуту. А когда уехали в поля, то пошли гулять, останавливаясь у каждого памятника, залезая в такие места, куда никогда бы не повел тех, кто не интересуется. У них горели глаза, они вступали в спор, с ними было интересно, наконец. Ну, погуляли с утра до вечера. Жалоб же не было? Была благодарность в книгу отзывов...
...
Такой же почти случай был в конце лета, когда приехала съемочная группа с канала "Культура". Они снимали фильм, посвященный событиям Отечественной войны 1812 года. Я уехал с ними в поля, таскал их к памятникам, которых не видят обычные группы, рассказывал то, что не рассказывается в обычной экскурсии. Мы останавливались в чистом поле, ребята-операторы вытаскивали аппаратуру и снимали, снимали, снимали...
Позже мне рассказывали, что приходила телеграмма со студии, предлагающая направить меня для участия в передаче. Но к тому времени у нас с директором музея уже не то что возникли разногласия, а, скажем, углубились противоречия. И в студию поехал другой человек. Как объяснили, потому что я как раз был очень занят. Вот и телезвезды не вышло из меня...
...
- Ну, так берешь? А то тут уже очередь, так что надо побыстрее...
Стандартная экскурсия длится не менее трех часов, из которых 45 минут - собственно музей. Я захожу в автобус, и старший тут же шепчет мне:
- Саш, ты побыстрей, побыстрей. Народ уже устал....
И точно. Народ смотрит красными глазами. Народ уже устал. Но народ хочет чего-то за свои деньги.
Командую водителю:
- Скорость тридцать километров в час, двигаемся без остановки и без дерганья.
Цепляюсь рукой за поручень, включаю микрофон:
- Добрый день, уважаемые гости Бородинского музея! Мы начинаем нашу экскурсию от центра, от самого центра русских позиций, вокруг которого до позднего вечера в день сражения шел бой. Посмотрите налево - знаменитая батарея Раевского, отмечающая собой...
И пошел, и пошел, не прерываясь ни на минуту. Только и успевал повернуть их головы налево-направо, налево-направо. Вот памятник такой-то дивизии - и пару слов о ее командире. Вот деревня Семеновское, и вы ее уже видели в Бородинской панораме в Москве. Вот монастырь и флеши Багратиона. Вот Шевардинский редут - место первого боя на этом поле между русскими и французами. Показываю местность с оврагами и рекой. Потом едем к селу Бородино под непрерывный мой текст, наконец, приезжаем туда же, откуда отъехали какие-то полчаса назад.
- ...И на том же месте, где мы начали с вами эту экскурсию, мы и заканчиваем ее. Приезжайте еще!
Аплодисменты. Восторженный рев работяг. Довольный ответственный от санатория тихонько спрашивает, как проехать теперь к водохранилищу, чтобы народу там искупаться и позагорать.
И только спрыгиваю с подножки - взмокшая Степановна:
- Саш! Быстрее! Там такая запарка! Все в разъездах. Два автобуса берешь?
- Да как же это?
- А ничего, ничего. С остановками. Будешь переходить из одного автобуса в другой. ...И не задерживайся очень! Тут очередь и еще обещали подъехать!