Аннотация: Позволив себе трактовать иначе понятие "агностицизм", мне хотелось бы показать вам форму восприятия категории веры. А выражаясь проще, это маленький сказ о том, почему так важно верить.
Наверное, эта привычка пришла к ней от родителей - те всегда пугались позднего стука в дверь. Родителей, в общем-то, можно было понять - просто так поздними вечерами по чужим квартирам не шляются. Однако она боялась вечерних стуков лишь по привычке - к ней-то уже давно никто не приходил. Просто не было необходимости - дома было уютней. Здесь всё было настолько своё, что пускать в этот трогательный мир замшелых чужаков было просто противно.
Но ведь стук был, и не впустить позднего гостя было бы неприлично. Конечно, многие говорили о сумасшедших, что часто стучались поздними вечерами в пустые квартиры ... Но с ней не могло такого случится. Она ведь была настолько обычная, что ни один сумасшедший не позарился бы на её жизнь или умственное равновесие - у таких-то и пошатнуть нечего. Плоское всё, скучное, мерзкое.
Поэтому, помявшись секунд пять у входной двери, Наташа решила, что терпеть этот стук будет много хуже, нежели распахнуть дверь и узнать, кто же таится по ту сторону створки. Крепко ухватившись за скользкую дверную ручку, девушка с некоторым усилием подняла её вверх и толкнула дверь от себя - с какой-то смутной яростью, словно намекая позднему гостю на его нетактичность. И только после того, как хлипкая входная дверь распахнулась, являя парадному махонький коридор её квартиры, Наташа спохватилась - хоть бы в глазок посмотреть... Дура.
А вот гостю, кажется, Наташа дурой не показалась - по крайней мере, взгляд его казался спокойным и умеренно заинтересованным. Дождавшись, пока девушка управится с дверью, он кивнул и спросил доброжелательно:
- Доброй ночи, Наталья. За порог пустите? - ох и странной же была его речь. Вроде и обычная... Да только так теперь лишь в книгах и говорят. Редкие гости заходили к Наташе без экивоков. И это девушке не понравилось. С другой стороны, посетитель был вежлив. С чего бы тогда в ответ хамить? Поэтому, подавшись в сторону, хозяйка квартиры отозвалась:
- Уж доброй... Проходите.
Было в этом какое-то безумие - кто же в наше-то время пускал так легко гостей за порог?! Но отчего-то в этот вечер ей всё казалось необычным. Так почему бы не позволить себе парочку безумств? Тем более что гость тоже был довольно необычен.
Упакованный в аккуратный костюм, что сидел легко и изящно на его теле, гость смотрелся нелепо среди захламленной комнаты, где явственно пахло кошками. Был мужчина высок и черняв, а бледность кожи его казалась истинно аристократичной - такая обычно бывает лишь у юных девушек. Рост гостя, кстати, тоже впечатлял - Наташа ему не доставала даже до плеча. В общем, посетитель был похож на беглеца из голливудского боевика. Или даже из фантастической книги самого эпического содержания - ну не встречается на улице таких людей. Казалось, их просто не бывает.
Гость, к слову, был вполне добродушен и терпелив - он смиренно ждал, покуда Наташа закончит возиться с замками, отгоняя ногой от двери одну из кошек. Не замечал он и её любопытного взгляда. Ну просто удивительно тактичный человек! В наше-то время на людей смотреть не рекомендуется - их это чаще всего пугает. А этот ничего... Ему вроде даже нравится.
В любом случае, Наташа отчего-то не терялась. Отвернувшись от двери и взяв на руки кошку, которая тут же принялась вырываться из рук хозяйки, девушка спросила устало:
- Кто такой будете?
- Виктор Покровский, - гость продолжал улыбаться. И это начинало бесить - кому в наше время-то улыбаются? Да к тому же настолько фальшиво...
- Мне это имя ни о чем не говорит, - только сейчас Наташа поняла, какой же мерзкий у неё голос. Словно она уже сейчас намерена начать ругань с удивительным гостем.
- И это совершенно нормально, - Виктор был до неприличия спокоен. Оглянувшись в сторону кухни, он уточнил, - у вас чай найдется? А то холодно сейчас стало - ноябрь-то к концу подходит.
- Чай найдется, только на кухню лучше не ходить - там недавно тараканов потравили. Пахнет мерзко. Я сейчас в гостиную принесу. А вы пока проходите. Направо, направо! Налево нельзя - там комната матери.
Виктор между тем сохранял спокойствие - слушая её скупые указания и осторожно ступая мимо разбросанной обуви, он только улыбался, с интересом глядя по сторонам. Словно впервые оказался в тесной хрущевке... А может, действительно впервые - такие люди в давящих хижинах селятся редко.
Чайник закипел быстро - не желая тратить время, Наташа налила самую каплю воды. Так, чтобы хватило аккурат на две чашки. Пока вода закипала, девушка продолжала сидеть на кухне. Отчего-то она знала, что гостя можно оставить одного в комнате - не возьмет ни ноутбука, ни драгоценностей. Отстегать бы по щекам за такое доверие незнакомцам. Да только поздно - в двадцать пять уже никого не перевоспитаешь.
- Вы какой чай будете?
- Черный. С лимоном. И две ложки сахара, - он говорил не так уж громко, но тонкие стены прекрасно пропускали звук. И в кои-то веки это пригодилось. Помнится, лет пятнадцать назад отец орал, если они с матерью переговаривались через стены - он полагал, что это неправильно. Что быть такого не должно. Но отец уже три года как лежал в могиле. А переучить себя женщины так и не смогли.
Чай заварился быстро - мгновение спустя вода уже потемнела, и заварка всплыла со дна, закрутившись по часовой стрелке. Взяв по кружке в каждую руку, Наташа прошла по узенькому коридору, походя отодвинув ногой кошку - та уже порывалась прыгнуть на кухонный стол. Но кто же ей позволит?
Гость приветливо улыбнулся, приняв из рук хозяйки щербатую посуду. Отколовшийся кусок Наташа заметила слишком поздно, за что нещадно себя обругала - надо было не жадиться и достать нормальную посуду. Не было бы сейчас настолько стыдно перед господином в белом костюме...
- Не стоит стесняться. Особенно меня.
- А? - Наташа подняла взгляд, непонимающе хмурясь. Это он о чем?
Но гость уже не отвечал - сделав первый глоток и даже не поморщившись, Виктор поставил кружку на низкий столик и внезапно взял Наташу за руку. Взгляд его стал глубоким и проникновенным. Некстати вспомнился какой-то старый сериал про влюбленных - была там такая сцена... Но романтикой тут и не пахло.
- Скажите мне, Наташа, вы во что-нибудь верите?
Едва заслышав эти слова, девушка нахмурилась и издала клокочущий звук, который говорил об озлобленности и раздраженности. Неужели она впустила в свой дом какого-то религиозного полудурка?
- Я верю в исключительность и силу программирования, - зло отозвалась хозяйка квартиры, силясь выдернуть руку из цепких объятий. Идея была обречена на провал - захват оказался крепким. Боже, что же делать? Сережа сегодня не придет, а к телефону этот псих её вряд ли пустит. А вдруг заговорит зубы, и...
Гость прищурился, внимательно разглядывая лицо собеседницы. А после засмеялся - так живо, так натурально. Так по-человечески просто и понятно.
- За кого же вы меня приняли, Наталья? За фанатика? За адепта несуществующей церкви? Нет-нет, не бойтесь. Я верю. Но вера моя имеет под собой иные основы. Мы можем об этом поговорить? После я уйду. И не трону вас, ваше имущество и ваших домашних животных. Обещаю.
Наташа даже не удосужилась ответить - отставив чашку в сторону, девушка сплела пальцы и взглянула на гостя выжидающе, устало. Мол, немли, сумасшедший, да и катись отсюда. И чем скорее, тем лучше. Господин в белом воспринял это натужное молчание как знак. Тем лучше.
- Как уже говорилось, меня зовут Виктор Покровский. Я - сотрудник безымянного научного центра. Мы существуем не так уж давно - с девяносто девятого года. Но наша деятельность с самого начала была достаточно обширна и интересна. Наталья... Что вы знаете о вере?
Комичное пожатие плечами было ему ответом - говорить хозяйка явно не собиралась. Боялась, не иначе. Андрей вздохнул и продолжил.
- Знаете ли вы, что вера влияет на реальность? Настоящая, конечно - мы не берем в учет религиозные конфессии. Вера перекраивает мир в угоду его обитателям. Вера - это нестабильная производная, которая в один день может создать в этом мире волшебство, вечный двигатель, ангелов и демонов, и в одну же ночь порушит плод человеческой фантазии. Занимательно, не правда ли?
Наталья покивала, демонстрируя мнимый интерес. Пока что информация не дошла до её сознания. И потому девушка не спешила удивляться. Да, вера. Да, интересно. Да, волшебство... Дальше что? Ей вручат палочку и поспешат объявить студентом чудесной академии? Андрей даже не реагировал на собеседницу - он словно говорил в никуда. Как будто прогонял готовый текст, стоя перед зеркалом в преддверии настоящего монолога. Кажется, их обоих это устраивало. Как хорошо.
- Люди верят во многое, Наталья, и потому в этом мире нет постоянной стабильности - слишком велика разница восприятия, слишком много катализаторов, слишком яро смотрят друг на друга сторонники диаметрально противоположных взглядов... Но сейчас вновь грядет то, чего мы ждем от самого конца двадцатого века. Двадцать первое декабря двенадцатого года. Вы слышали об этой дате?
На сей раз Наталья развела руками и одобрительно кивнула. Кто же не слышал... Об этом орут сетевые форумы и ленты новостей. Чем ближе к дате - тем больше истерии. Кто-то даже успел навариться. Жаль они продали дачу - сдали бы доверчивым гражданам. Да что уж там... Ей думать об этом не хотелось.
- Чем ближе дата, тем больше людей определяются со своей точкой зрения. Кто-то ждет нашествия живых мертвецов, иные веруют в темные зоны, большинство же склоняется к версии метеорита. А в какую теорию верите вы, Наталья?
Она задумалась лишь на секунду.
- Я ни во что не верю, - откинувшись назад в компьютерном кресле, сообщила девушка. Ногти коснулись чашки, и по пальцам прошелся жар - вода едва ли не кипела... А гость пил и не морщился. Псих. Ненормальный! Виктор меж тем довольно улыбнулся и щелкнул пальцами.
- Вот именно! Ныне вы, Наталья, последний агностик! Единственный человек, который действительно ни во что не верит!
- Как-то это... Разочаровывающе, - хмыкнула Наталья. Но господин в белом костюме даже не обратил на это внимания.
- Сколько времени мы убили, дабы вычислить вас, разочарованных, уставших и неверующих! Эти кипы опросов, эти компьютерные программы, история сообщений в социальных сетях... Верите, мы чуть с ума не сошли, пока искали подобных вам. Нас ведь не так уж много, - он улыбнулся и развел руками, очаровательный в своей непосредственности. Так и говорил Наташе - вот, смотри, я такой обычный, свой, не хуже любого человечка. Я ведь простой, просто доверься мне! И доверять, вопреки всему, хотелось.
- А если подвести итог, чего же вы хотите?
- Мы хотим, чтобы вы поверили. Вы - ключ к будущему этого мира, к возможностям его развития. Вы, разочарованная, уставшая, десять лет ждавшая своего счастья, а ныне запертая в тесной квартире на пару с крикливыми животными - вы можете определить судьбу мироздания! Ваша разочарованность, обернувшаяся верой - это последняя шестеренка. И от того, куда она встанет, зависит функциональная особенность готового механизма. Это ведь замечательно! Вы феноменальны! Уникальны! Вы можете спасти этот мир! Разве это не чудесно?
Он улыбался по-настоящему - молодой, успешный, яркий. Энтузиаст, каких поискать. Белый костюм его, на котором не было и капли уличной грязи, даже не помялся - был выглажен с большой любовью. Волосы его лежали так красиво и аккуратно. Он был подтянут, ведь постоянно следил за собственным рационом. Или же был настолько удачлив, что компенсировал недостатки питания за счет обмена веществ. Такой красивый, такой хороший, такой...
- Вы забавный, - улыбнулась Наталья. - Это всё, что вам хотелось сказать?
Он еще продолжал улыбаться - по привычке. Но взгляд его уже потух - он уперся в глухую стену, имя которой было безразличие. Наталья не верила в его слова. Приняла к сведению, но не поверила. В любом случае, господин Покровский всё-таки справился с ударом.
- Я рад, что вы меня выслушали. И я надеюсь, что впоследствии это будет иметь вес, когда вы сделаете свой выбор. Спасибо за чай - было вкусно, - он действительно осушил кружку до дна. Когда только успел? Вроде говорили минуты три, не больше.
В любом случае, более Наташа не удивлялась - она вела себя вежливо и привычно. Попрощавшись гостем и бесстрастно выпустив его в ночь, девушка хлопнула дверью и прислонилась плечом к створке, раздумывая над разговором. Агностик... Разочарованный агностик... Можно посмеяться. Наверное, это была какая-то рекламная кампания. Но если подумать, господин в белом цепанул её по внутренней сущности. Ведь действительно, во что она верит?
На ум пришел Бог - но она даже никогда не крестилась. Следом вспомнилась дружба - но после предательства Елены хозяйка уяснила лишь ценность полезных знакомств. Болезненно екнуло в груди при воспоминании о любви - но молодой человек уже давно ей не звонит. Поговаривают, что ищет себе жену, правильную и состоятельную. Десять лет жизни коту под хвост...
Да. Выходит, что ни во что она не верит. Ей плевать, будет ли конец света - в её жизни от этого ничего не изменится. Она уже создала на земле свой маленький цикличный ад. И он вряд ли претерепит метаморфозы в случае планетного спасения. Равнодушие давно стало её верой. Она больше не влияла ни на что в этом мире. Так что черт бы с ним... Пускай научная организация сама справляется со свалившейся проблемой.
И тут в дверь постучали. Громко, надсадно - обычно так стучат сотрудники правоохранительных органов. Смешно, но на секунду сердце предательски екнуло - а вдруг это пришел Сереженька? Вдруг одумался, нашел, вернулся? Предположение тут же потонуло под волной раздражения и апатии. Но дверь Наталья всё-таки открыла.
На пороге стоял военный - высоченный тип, упирающийся башкой в косяк входной двери. Был он плечист, лыс и небрит - диковатое сочетание, достойное лишь американского кинематографа. Гость был упакован в поношенный китель, поверх которого болталась кожаная куртка. На ногах - берцы, убитые до последнего конца. Наталья икнула и ступила вглубь квартиры. Некстати вспомнились мысли о всяких больных нацистах.
- Прокопенко Наталья Николаевна? - его голосом можно было высаживать двери. Не дай бог проснутся соседи!
- Да, - Наталья вжалась в дверь туалета и тихо осела на пол, округлив глаза.
- Тысяча девятьсот восемьдесят пятый год рождения?
- Да... - растерянность читалась на её лице. И ужас. Настоящий ужас перед человеком в военной форме. А тут, получив нужную информацию, неожиданно замер, после вздохнул и спросил куда тише:
- Разрешите войти?
Очень хотелось ответить остроумно и язвительно, как она это делала всегда. Но вместо этого Наташа лишь кротко кивнула, впуская жуткого гостя и прикрывая за ним входную дверь. Напоследок девушка оглянулась воровато - а не видели ли соседи? Вопросов-то потом не хотелось.
И вот они стояли друг перед другом - высоченный бритый мужик и кругленькая девушка с копной каштановых волос, упакованная в домашнюю пижаму. Пижама смотрелась пристойно и смахивала на спортивный костюм. Одежда гостя выглядела куда менее привычно - такого наряда уже и не встретишь. Во всяком случае, на гражданке. Возникало ощущение, что пришедший напялил на себя всё, что хоть чуть-чуть походило на военную форму. Словно бежал из дома, унося с собой любимые вещи. Какая нелепица. Но об этом даже страшно было думать. Вместо того Наталья нашла в себе силы и пискнула сдавленно:
- Чаю не хотите?..
- У нас нет времени на чай! В ваших руках лежит судьба человечества и его последний шанс на спасение! - он снова рявкнул, и сделал это так, что с потолка едва ли не облетела штукатурка. Шелестел журнал, упавший с антресолей. Подшивка за две тысячи четвертый... Замучаешься потом её на место прятать. - Наталья, вы хотите спасти человечество?
- Я не знаю, - чуть ли не плакала несчастная. Она в данный момент хотела одного только покоя. И чтобы этот смурной тип держался подальше. Но увы, тот не понимал страха хозяйки квартиры и продолжал горланить так, словно вещал с плацдарма.
- Для человечества остался только один путь! Уничтожение, через которое произойдет возвышение нашей расы! Будьте готовы! Ваша вера станет ключом, что изменит человечество! - нет, он даже не говорил громко. Гость именно что орал, орал так, что могли сбежаться соседи. Но сказать ему хоть слово поперек Наталья боялась. Она думала только о том, как избавиться от ужасного маньяка. Вне всякого сомнения, это был жуткий вечер - не псих в костюме, так идиот в военной форме...
- До двадцать первого вам предписано сделать свой выбор, Наталья Николаевна! Мы не вправе требовать от вас этого, однако я напоминаю о вашем долге перед человечеством! Без вашей веры смерть его будет долгой и мучительной! Через возрождение пролегает путь к победе! - он выпаливал всё это, даже не думая о смысле сказанного. Наталья ждала продолжения "концерта", но тут гость неожиданно замолк и уставился на девушку круглыми глазами. Тишина помогла ей справиться со страхом - прикрыв глаза, Наташа вздохнула и спросила деликатно:
- А можно еще раз, только тише и понятней?
Гость смутился. Отвел взгляд. И пробормотал чуть слышно...
- Допускается.
На сей раз они сели на кухне - гость не желал проходить в гостиную. Причина такого поведения оставалась неясной, но настаивать Наташа не стала. Хочет нюхать дихлофос - так на здоровье. Она уже принюхалась.
- Вы говорили об уничтожении и перерождении... Юрий Павлович, - Наташа водила пальцем по клеенке, выписывая узоры вокруг пятен. Смотрела она на чашку собеседника - поднять взгляд выше было для неё сейчас неоправданно героичным поступком.
- Я, Наталья Николаевна, принадлежу к инициативной группе. Активисты...
- Тимуровцы? - она насмехалась по привычке. И тут же с ужасом зажмурилась - дура! Этот же прибьет и не заметит!
- Нет, - Юрий Павлович не понял очевидного юмора. - Активисты в становлении нового мира. Мы считаем, что в этой помойной яме уже ничего не найдется - ни любви, ни преданности, ни иных качеств, что силилось пестовать человечество.
- Так считает каждый третий. Можно подробней?
- Близится критическая точка. Минута, которая может перевернуть мир с ног на голову... - тут он уперся руками в стол. Дерево обиженно скрипнуло, не справляясь с могучим весом. - И всё упирается в веру. Пресловутую веру. Да, вы правы, Наталья Николаевна, в полезность Армагеддона верит каждый третий. А нужно, чтобы верил хотя бы каждый второй. Понимаете?
- Нет, - к ней возвращалось привычное равнодушие. Отупленность и усталость. Что от неё хочет этот лысый дядька? Пускай говорит и катится куда попало...
- Нам нужно, чтобы вы поверили, Наталья Николаевна. Поверили, что Армагеддон случится, и после него начнется новая жизнь. Вы... Вы даже сможете выжить. Если хорошо поверите, конечно.
Она наконец подняла взгляд, пересекаясь взглядом с гостем. Тот сидел, обхватив ладонями махонький стакан, и смотрел на Наташу живо, проникновенно. Вот ты каков, герой двадцать первого века. Сильный, выносливый, привычный. Ты сможешь выдюжить в радиоактивной пустыне, пережить годы в изоляторах, дабы потом выйти на свет божий и стать новым королем пустынной земли. И ты не один такой, герой. Вы ждете. Ждете того момента, когда земля отторгнет от себя лишние миллиадры, сделав вас настоящими императорами. Вы ведь верите в приход конца. Но просто потому что к этому присовокуплена немного иная вера... Да только вы никогда в ней не признаетесь. Не правда ли?
- Я приму информацию к сведению, Юрий Петрович, - кивнула Наташа. - Это всё, что вы хотели сказать?
Он поперхнулся - не ожидал этого равнодушия. В его вере всё было иначе. Но разочарованный агностик оказался сильней. Поэтому, оставив стакан, мужчина встал из-за стола и пробормотал скороговоркой:
- Да, верно. Проведите меня к выходу, пожалуйста.
И вот снова она закрывает дверь. Ей снова предлагают невозможное - подержать судьбу мира в своих тонких ладошках, любуясь переливами судеб и бесконечными вариациями. Сколько сейчас ходит по земле людей с комплексом мессии? А настоящим спасителем оказалась она - молодая женщина без надежды на будущее, лишенная веры и поддержки.
Пройдя в комнату и устроившись перед монитором, Наташа задумалась - а во что бы она хотела верить? Ну, просто если предположить... Перед глазами встало лицо Сережи. Потом подле оказалась Лена, Евгений, иные друзья и знакомые. Кто-то ушел от неё сам, а с кем-то она добровольно оборвала контакты. И сейчас, сидя в захламленной комнате, Наталья неожиданно поняла - она практически замкнула систему. Она лишила себя друзей, любимых. Отстранилась от семьи, стала обособленной и разочарованной.
Девушка шмыгнула носом, утирая нос тыльной стороной ладони. Блин, пыли сколько-то в квартире... Во что же верят эти семь с половиной миллиадров? В дурацкий конец света? В вампиров и эльфов? В параллельные миры? Это ли то, во что надо верить?! Это ли принесет в мир счастье и радость?
Подскочив с места, Наташа чуть не смела со стола ноутбук. Нет, не изменится человечество после нового начала. Что будет оно, что нет - всё замкнется, пойдет по кругу. Не в те вещи верят окружающие. Не в те! Ведь верили бы в те... Люди были бы счастливы.
По щеке скользнула капля влаги - она этого даже не заметила. Шмыгнула еще раз носом, обернулась, выискивая свою кошку. Не нашла - младшая спряталась от гостей, не желая показывать лишний раз любопытный нос. И тогда, не выдерживая напряжения, Наталья взвыла. Закричала, зарыдала, заплакала, обливаясь слезами. Она была подобна дикому зверю, что отчаялся в своём неверии и одиночестве.
Не нужно конца света! Не нужно счастливого будущего! Ей же ничего не нужно! Лишь бы снова были рядом родные и близкие. Лишь бы разомкнуть систему, в которую загнали себя тысячи, миллионы людей! Людей, которые поверили в ненужные вещи. Ведь верить нужно в нечто правильное, реальное, благонадежное.
Наталья всхлипнула в последний раз. Утерла слезы. Глянула на своё отражение в окно - какая же щекастая... И тогда, закрыв глаза, Наталья поверила. Поверила в первый раз в жизни.
Казалось, что не было ничего проще. Просто отомкнулся в глубине души маленький сундучок. Который должен был нарушить цикличность системы. Ведь все они должны верить в стоящие вещи, не так ли?
- Это была прикольная свадьба, - Танечка дернула за майку невесты, перечитывая забавный текст. Кажется, ей это действительно пришлось по вкусу - во всяком случае, девочка оторвалась от собственного телефона. Впервые за долгое время.
- Да, прикольная. Я просто подумала - у нас же всё не как у людей... И свадьба должна быть неправильная, - Наташа прогуливалась по мосту, наблюдая за тем, как на берегу Сережа коптит шашлык. Майка его уже была покрыта каплями соуса. Застирывать или не стоит? Всё-таки память...
- Да. Но я рада, - Таня остановилась у перил и глянула в глубокие речные воды. - Я рада, что Сережа одумался. До сих пор не могу понять, что его перемкнуло.
Наталья встала рядом с племянницей и вздохнула. В самом деле, никто не мог сказать, с чего это Серый пришел в себя. Всё началось с банального звонка забытой подруге. Следом они вновь начали встречаться. И вот к концу апреля поняли, что иной половинки судьба им не пошлет. Так всё и сыграли... Быстро, спонтанно и весело. И главное, всё было очень настоящим. Их улыбки, их смех, их ругань, их диспуты - всё это не вызывало сомнений в том, что любовь их искренняя, осознанная, принятая. Люди шептались, оглядываясь на пару. Не верили, что всё могло так хорошо кончиться.
- И всё-таки, как ты его вернула? - Таня умела быть поразительно настойчивой. И Наташа решила не врать подружке - оттолкнувшись от перил, девушка выпрямилась и сказала, улыбаясь:
- Не знаю. Наверное, я просто поверила. Просто, не правда ли?