Его звали Феклист. Такое необычное имя принадлежало мужчине высокого роста с гривой черных кудрявых волос. Он встречал нас в аэропорту Адлера, куда мы с Милкой прибыли из Нальчика.
Суровые законы Кавказа внушили нам с Милкой, что женщины - забитые и бессловесные существа - обязаны быть в платках и не поднимать глаз от земли. Семеня за Феклистом, мы исправно продолжали следовать этим самым законам. Мужчина, неся наш нехитрый багаж, без конца оглядывался на нас, кривил рот в попытке что-то сказать. Наконец его прорвало:
- Девочки! Ну что за вид у Вас? Вы откуда? Из Москвы или из деревни Тютькино? Что это за платки?
- Да, мы, вот... из Нальчика... там... - залепетала Милка.
- Женщина, это - звучит гордо! - перебивая Милку, сказал Феклист и приосанился - Так соответствуйте... Женщина должна идти с высоко поднятой головой, как струна... Каблучки, макияж... Вы давно на себя в зеркало не смотрели?
Мы с Милкой переглянулись:
- Вполне возможно, что выглядим мы не очень..., но на каком основании Вы так беспардонны? - ляпнула я.
- На том, драгоценная моя, что я воспитываю двух дочерей приблизительно Вашего возраста и хочу, чтобы и Вы и они были женщинами с большой буквы. Кстати, знаете, как их зовут? - он глубоко вздохнул и с пафосом произнес - Снежана и Травиата!
- Бог мой! - подумала я - Несчастные девочки... Интересно, какие у них уменьшительные имена? Снежок и Трава? Снежок - еще ничего, но Трава... Травка... Крапива... Лопух... Тьфу ты....
- Танька, ты знаешь, что означает имя Травиата? - шепотом спросила меня Милка.
- Слушай, я точно не знаю, но, кажется, что-то вроде проститутки...
- Вот и я слышала... Он, что - идиот? Женщина... Женщина... - съязвила Милка -
А жена, наверное, как скотина бессловесная - сказать ничего не смогла.
- Не обижайтесь, девочки! - миролюбиво сказал Феклист - Я просто хочу, чтобы Вы были настоящими женщинами...
- Замнем, для ясности... Надеюсь, автомобиль у подъезда? - спросила я и гордо подняла голову.
- Вот это - разговор! Конечно! Я Вас обеих сейчас, ... с ветерком... до гостиницы. Я же в "Интуристе" вам номер забронировал! Будете жить, как королевы!
Ах, какое море! Ах, какое солнце! Конец апреля - тепло... Цветы и цветущие кустарники, магнолии, раскинувшие ветви, словно руки, темно-зеленый лавр и синее небо - все это мелькало за окном автомобиля по дороге из Адлера в Сочи и вселяло уверенность, что здесь нас ждут непыльная работа и отдых на полную катушку.
Администратор "Интуриста" - строгая тетя в пиджаке с подложенными плечами взглянула на Милку в платочке недоверчивым взглядом:
- Сколько Вас? Из Москвы? Паспорта давайте... Ну, если бы не Феклист, не видать бы вам "Интуриста", как своих собственных ушей... В ноги ему кланяться должны. Не вздумайте кипятильник включать! Будете уходить - не забудьте сдать ключи!
Курортный город располагал к отдыху. Небольшие кафе исходили ароматом кофе и сладостей, улыбчивые кавказские лица предлагали румяный шашлык, туристы стреляли глазами в поисках симпатичный девушек, а Колесо Обозрения поднимало кабинки с целующимися парочками. Хорошо!
Договорившись о поездке в Красную Поляну, мы прогулялись по набережной, побродили босыми ногами по мокрой гальке, присели на скамейку в парке возле гостиницы и закурили.
Фонарь возле скамейки ярко высветил пятно асфальта, когда на нем резко обозначились фигуры двух милиционеров:
- Ваши документы, девушки!
- Ой, Тань, я документы в гостинице оставила - перепугалась Милка.
- В какой гостинице? - подозрительно спросил один из милиционеров.
- Мы здесь, в "Интуристе" живем - уверенно сказала я, указывая на балкон третьего этажа.
- Так, значитца... документов нет. Блядуем, девчата? Придется проехать с нами.
- Мы из Москвы - командированные! - возмутилась Милка - Я сейчас схожу в номер.
- Не надоело по номерам шляться? Все! Встали и пошли! Разберемся! - грубо толкая Милку в спину, сказал другой.
В "обезьяннике" было довольно много народу: несколько цыганок в цветастых юбках, заросшие щетиной мужики, откровенно раздевавшие нас глазами, парень, дышащий жутким перегаром и парочка девиц с всклокоченными вытравленными волосами.
Вцепившись в решетку, Милка орала:
- Дайте позвонить! Я хочу позвонить в Москву!
- Щас позвонишь... на луну - скалился милиционер за маленьким окошком.
- Милка, не ори... бесполезно. Утром нас хватятся и найдут - дергала я подругу.
- Милая, - заглядывая в глаза Милке, протянула одна из цыганок - Милая, не кричи... Бля буду, если эта сволота подойдет. Давай погадаю.
- Я к маме хочу! Я в Москву хочу! Вы-пус-ти-те! - скандировала Милка.
- Заткнись, дура! - жестко произнесла другая цыганка - Голова от тебя болит! Не виновата - выпустят... потом.
Всю ночь мы не сомкнули глаз, задыхаясь за решеткой "обезьянника".
- Вы из Москвы? - утром спросил меня милиционер. Позади него стоял Феклист.
- Как вас угораздило сюда попасть? - зло поинтересовался он. - Автобус на Красную Поляну ушел. Обыскались вас. Спасибо, нужные люди подсказали. Я вам про женщину с большой буквы говорил? Настоящая женщина в кутузку никогда не попадет! Даже, если она - блядь!
- Извините, можете принимать нас за кого угодно - женщин, блядей, только отвезите в гостиницу - устало сказала я. - А по пути нужно заехать в аптеку и купить средство от вшей - черт его знает, что мы могли здесь подцепить.
- Тань, я и вправду вся чешусь.
- Это у тебя нервное. Но обработать чем-нибудь голову нужно.
- Поехали, поехали - заторопился Феклист. - Я вас сейчас отвезу - отдыхайте, а потом уж своим ходом на Красную Поляну. Вас там разместят - я договорился.
- Где разместят? В гостинице?
- На базе бывшего пионерского лагеря. В гостиницах мест нет. Ну не под открытым же небом вам ночевать! Да не переживайте, условия - супер-пупер - не кутузка! - улыбнулся Феклист.
- Тань, давай не поедем! Я больше не могу. И, вообще, я ставлю условие - или мы никуда не едем и падаем на пляже на всю праздничную неделю или я увольняюсь на фиг. - твердо произнесла Милка.
- Мать, ты мне условия не ставь! Все равно поедешь в горы - куда денешься. Нашла время нервы трепать. Сделаем дело и упадем... Все майские - наши будут. Феклист! Вы, надеюсь, посодействуете?
Мы проспали сутки. Во сне я видела цыганский табор и лошадей. Лошади неслись по прерии - красивые, шоколадные - топча зеленую траву и островки белого снега. Почему-то в траве стояли таблички с надписью "Травиата", а в снегу торчали такие же с надписью "Снежана". И во сне подумалось: - Надо запомнить...
Паршивое настроение сопровождало нас всю обратную дорогу из Сочи в Адлер, откуда предстояло любыми путями добраться до Красной Поляны. Времени практически не оставалось - впереди маячили майские праздники, когда весь народ дружно уезжал вскапывать огороды, а, следовательно, ни о какой документации и речи быть не могло.
На вертолетной станции нас ждало разочарование:
- Да, что, вы, девушки? Какая-такая поляна-шмаляна? А ну, головы повернули! В горы посмотрели! Видите? - спросил пухленький мужичок с чуть раскосыми глазами.
Мы увидели тучи над вершинами гор и дым пожарищ на их склонах.
- Я тебе говорила? Дура, дура, дура... - психанула Милка - Поехали отсюда, пока живы. Аэропорт в километре, возьмем билеты и ... в Москву. Провались - это море, провались - этот пляж, провались - эта гребаная Красная Поляна! - по Милкиному лицу бежали слезы - с ней случилась откровенная истерика.
Пухленький мужичок с сочувствием взглянул на меня и произнес:
- Видать, натерпелись, девчонки? Вы - отдыхать?
- Нет, работать. Нам бы в поселок попасть - ответила я - Мы уже где только не побывали, последний пункт остался.
- Сегодня не получится. Вертолетная станция в горах не принимает. Рейсовые автобусы только с утра. У вас две возможности попасть в поселок - попутка или... ослы.
- Какие ослы? - поинтересовалась я.
- Ну, какие-какие... Обыкновенные... серые... с ушами... которые "иа-иа" кричат - мужичок так смешно изобразил кричащего осла, что я невольно улыбнулась - Идёте в поселок - километров семь-восемь - берете ослов, садитесь и едете до вашей поляны. А назад они сами придут - дорогу знают.
- Ну мы же не умеем управлять этими животными! Мать, как тебе перспективка покататься верхом на осле? - обратилась я к Милке.
- Я вообще никуда не еду! С одной стороны ливень, с другой - лесной пожар, а мы на ослах посередине, как торжество справедливости... Иди ты... со своими ослами!
- Видите? Ослы отменяются. Будем ловить попутку - поставила я точку в Милкином монологе.
- Попутка - шмапутка... Не знаю, не знаю. Дорога там тяжелая. Серпантин - прямо по краю, и постоянный камнепад - ветровые стекла бьет. А когда в туннеле едешь - жуть берет. Дорогу-то пленные немцы строили... С тех пор никто ничего не делал. Страшно! Пропасти! - дна не видно. Ну и медведи там...
- Ослы, медведи... Танька, ты - рехнулась? - выразительно повертела пальцем у виска подруга - Ты представляешь - какой-то бывший пионерский лагерь в горах, где падают сверху булыжники, справа - дождь, слева- огонь, и вокруг - ослы и медведи...
- "А вокруг мертвые с косами стоят!" - добавила я и рассмеялась - Милка! Ну где ты еще увидишь такое? Это ж, как в кино!
- Точно-точно! - встрепенулся мужичок - Мы неделю назад киносъемочную группу туда забрасывали! Чего-то о них не слыхать ничего... Вроде они в каком-то лагере живут. Так вы к ним, что ли?
- Нет. Мы сами по себе. Так куда двигаться-то?
- Двинетесь поутру. Сейчас и попуток туда нет - все с утра. Вот вам адрес в городе - заночуете там, а утром уедете в свой поселок либо автобусом, либо машиной. Вертолетов не будет еще дня три - метеоусловия не позволяют.
Ровно в шесть утра нас с Милкой выгнали из однокомнатной квартиры пятиэтажного дома, где у хозяев - дворников ночевало человек пятнадцать в спальниках прямо на полу.
Умывались мы в фонтанчике у автовокзала, в камере хранения оставили почти все вещи, и ровно в семь рейсовый автобус с пассажирами отправился в путь. За ветровым стеклом стояла табличка - "Красная Поляна - назад пути нет".
Эх, красотища! Лесистые склоны гор, по которым пробегали огромные тени облаков, отдавали благоухающую свежесть зелени. Мелькали острова цветов - желтые, красные, розовые. Ежевичные кусты плотной стеной облепляли почти отвесные скалы, далеко-далеко внизу тонкой ниткой серебрилась река. По краю серпантина над пропастью виднелись жалкие пеньки столбиков - здесь лихие водители улетали в мир иной. На крыше автобуса выбивали дробь мелкие камешки.
Миновав туннель, наш автобус оказался в плотных слоях дымовой завесы. Чуть ли не на ощупь водитель провел машину через опасный участок и остановился в поселке Красная Поляна.
- Назад не проситесь! - объявил водитель автобуса - Автобус идет на металлолом - чудом доехали...
Все перекрестились.
- Да-да... Феклист звонил - кивнул головой лысоватый дядя, просмотрев наши документы. - Вас сейчас отвезут в Управление, а потом в лагерь. Вы особо не пугайтесь - там комфорта - ноль, но зато свежий воздух, темные ночи и звезды, как яйца.
- Помнится, нас кое-кто убеждал, что условия супер-пупер... - нахмурилась Милка - Ну, никому верить нельзя!
- Повякай, повякай... Наверняка, лучше, чем у дворников. По крайней мере, ни одна морда храпеть над ухом не будет, и свежий воздух...- улыбнулась я.
- Да... Там у нас еще съемочная группа обитает. Пьют сволочи. Вы к ним-то не суйтесь: у вас свой домик, у них - свой. Туалет под кустиком. Пионерский давно развалился. Вы еду с собой взяли?- Мы отрицательно повертели головами.- Ну, это напрасно... Придется вам ползком на турбазу... Там дороги нет, только тропа - крутая очень. А на турбазе есть магазин. Для туристов. Особо прожорливых - улыбнулся дядька и продолжил - Все наши-то в Адлере затариваются...
- А здесь у вас лес не горит? И медведи, говорят, тут ходят - встряла Милка.
- Да, ну... Пожары далеко - кому надо заливают. А про медведей ерунду говорят - я их только один раз в жизни и видал... Ну, идите на улицу, чего здесь пыль глотать.
Рядом с Поселковым советом рос здоровый, как баобаб, грецкий орех. Возле него мирно стояла парочка ослов.
- Ну, чему быть, того не миновать - глядя на животных сказала Милка - Хорошо, что не верблюды... Падать не высоко.
- Мать, я, так всю, можно сказать, сознательную жизнь, мечтала об ослике. Ну, посмотри, какая прелесть! - двинулась я к ослам.
Тут послышалось тарахтение, из окна высунулся дядька:
- А вон и мотоцикл за вами приехал... Коля! - позвал он парня в мотоциклетном шлеме - Вот они. Забирай! А я Феклисту позвоню: сдал, принял... под роспись - обнажил дядька щербатый рот.
Мы не раз потом вспоминали об ослах.... Сидя в мотоциклетной люльке, мне показалось, что я пересчитала все камни на дороге, а у Милки свело все пальцы на руках - с такой силой вцепилась она в местного байкера.
За забором с выдранными досками, стояло с пару десятков деревянных домиков. На дверях кое-где висели амбарные замки, хотя в большинстве оконных проемов отсутствовали стекла. В домике, куда определили нас с Милкой, присутствовало крыльцо, амбарный замок на входной двери и целое стекло на одной створке окна. Электричества не было. Ржавая вода текла из крана над древней чугунной раковиной на улице.
Мы не успели даже разглядеть убогую обстановку комнаты, как распахнулась дверь и на пороге появились два длинных, как каланчи, парня:
- Девчонки! С приездом! - мальчики были явно "под шофе" - Чаю хотите? А может водочки? Для знакомства... Я - Рома, это - Вова.
Ребята были явно рады нашему приезду и счастливо улыбались:
- Давайте к нам! У нас консервы есть. Сабантуйчик организуем! Мы тут засохли без женского общества...
- Ага... Засохли.... - хмыкнула Милка.
Вечер резко перешел в ночь, как это бывает в южных краях, на небе зажглись звезды, потрескивал костер... Мальчикам из съемочной группы нужна была добавка:
- Пошли на турбазу - поднялся Рома - там магазинчик есть, тетя Клава в любое время отпускает.
- Мы вас, пожалуй, здесь подождем - сказала Милка - вдруг ваши придут, а в лагере никого.
- Они на натуре. Должны были еще вчера вернуться... Подождем до завтра, если не придут - в поселковый совет пойдем. Стремно как-то. Вчера рев медведя слышали... - подключился Вова.
- Ну, уж, нет. Я здесь без мужиков не останусь. Если идти, то всем вместе - поднялась я.
- Господи, ну куда вас несет? Темень - глаз выколи... Медведи шастают... Танька! Чтоб я с тобой куда-нибудь еще поехала!!!
- Мать, это - ты - тридцать три несчастья. Если бы не я, не знаю - были бы живы? - огрызнулась я.
- Девчонки! Все - ништяк! Не ругайтесь. Здесь ходу-то минут тридцать, вернемся часа через полтора - уговаривал нас Рома.
Еле различимая тропа действительно была чрезвычайно крута. Кто ее здесь проложил - было загадкой для всех. В некоторых местах нужно было вставать на четвереньки, чтобы не опрокинуться назад. Мы хохотали до слез - ползли и хохотали.
Тетя Клава - сердитая толстая тетя - отоварила нас рыбными консервами с невидимой датой изготовления и парой бутылок водки:
- Из лагеря, что-ли? Назад поаккуратней топайте. Тут недалеко пожары... живность всякая повылазила. Туристы наши медведя видели - и почесала в затылке.
- Действительно, как мы назад-то? - спросила Милка.
- А мы вас на руках отнесем! - похвастался Рома.- Вовчик! Открывай бутылку, по глоточку... и понесем.
- Боюсь, после ваших глоточков надо будет вас нести. В лагере будете пить. И вообще, вдруг группа пришла, а вы надрались, как распоследние... Все! Пошли домой - я спать хочу! - отрезала я.
Назад шли молча. На тропе чувствовался запах дыма. Ноги все время норовили подскользнуться на каких-то ветках и мокрой траве. Я шла впереди нашей небольшой колонны, замыкал шествие Роман, несший драгоценный напиток:
- Не надо - ответил Вова - он эту тропу, как свои пять пальцев...
И тут раздался нечеловеческий вопль:
- Аааааааааааа!!!!!!
Одной секунды нам хватило, чтобы оценить обстановку, и рвануть... назад к турбазе.
- Медведь! Медведь! - орал на бегу Вова, бросивший консервы и нас с Милкой.
Мы бежали, падали, ползли и снова бежали. Коленки давно превратились в кровавое месиво, но мы не чувствовали боли, мы вообще ничего не чувствовали...
Тетя Клава отвела нас с Милкой в санчасть турбазы, где нам обработали израненные ноги:
- Здесь переночуете, на кушетке. Ваших друзей в клубе разместят - сказала медсестра.
- Они... живы? - спросила Милка.
- Да чего им сделается? Мужики - живучие... чтоб им яйца поотрывало! Тьфу! - плюнула медсестра - Перепугали вас до смерти... Подумаешь, мишку косолапого увидел - эка невидаль. Его не трожь - и он не тронет... Медведь, поди, сам вас испугался...
Узкая кушетка позволяла спать вдвоем только на боку, но нам это обстоятельство не мешало - мы заснули, как убитые. Во сне я видела все тех же лошадей - красивых, шоколадных - на несшейся впереди лошади сидел медведь, держа в лапе табличку с надписью "Феклист", позади летел табун, топча траву, где торчали плакаты "Травиата", и снег с табличками "Снежана". " К чему бы это?" - подумала я.
Боже... Разве можно было остаться равнодушными к пейзажу, открывшемуся перед нами!!! Горное плато, обрывавшееся отвесными, почти гладкими стенами, было укрыто ватными мягкими облаками. Лучи яркого солнца старались пронизать насквозь это облачное одеяло, но дойдя только до середины, испаряли белую вату, поднимая маленькие фонтанчики пара, отчего казалось, что одеяло шевелится, как будто под ним спит кто-то большой-большой, прерывисто дыша, переворачиваясь без конца с боку на бок и не находя себе места.
Мы бродили по облакам, ныряя в них, скрываясь с головой, и снова поднимаясь:
- Ау-у-у, Милка! Я здесь! - кричала я и заливисто смеялась.
- Девчонки! За вами приехали! - разыскала нас медсестра.
У клуба толпилась киносъемочная группа, внутри которой кому-то что-то объясняя, стояли наши ночные собутыльники:
- Да он нас самих до смерти напугал! Представляете, если бы медведь нас в лагере обнаружил, тепленьких... А так, мы здесь переночевали - оправдывались мужики - Вот и девчонки подтвердят. Правда, девочки?
Мы кивнули - какой смысл рассказывать о ночном марафоне? - кто старое помянет - тому глаз - вон.
На маленьком, юрком ПАЗике съемочной группы мы вернулись в Адлер. Время пролетело незаметно - ребята рассказывали о своих приключениях в горах: снимая натуру, они попали в зону лесного пожара, который отрезал известный путь в лагерь. Спасаясь от огня, они поднялись дальше в горы, и, в конце концов, заблудились. Достигнув зоны снега и забравшись на какую-то безымянную вершину, они обозрели пространство, нашли пути отхода, вернулись в лагерь и, не найдя никого, приехали на турбазу.
- Зато мы такую натуру сняли! Представляете! Белохвостый орлан парит на уровне глаз! А чего стоит черный гриф! - исчезающий вид...
- Ну, что? Падать на пляже в Сочи будем? - спросила я Милку, когда мы подходили к камере хранения на автовокзале.
- Я бы с удовольствием упала на свою собственную кровать дома. С такими коленками, как у нас с тобой - только на пляже загорать - на смех людям - ответила Милка.
Открытые ячейки камеры хранения встретили нас пугающей стерильностью - вещей не было...
- А ты говоришь: " пляжи в Сочи"... - опустила руки Милка - Ну кому понадобились наши жалкие тряпки?
- Ты знаешь, мать, я тут видела все время один и тот же сон про лошадей - несутся такие... красивые - обалдеть можно. Я вспомнила: лошади - к краже или обману... Вот ведь, предупреждение было... А вещи... Я их все равно после "обезьянника" выбросить хотела. Никогда бы эти вещи не надела! - подбодрила я подругу - Мне кажется, Всевышний намекает нам, дескать, пора домой, девочки.
- Таня, Мила! К шефу! - крикнула секретарша.
- С приездом, девочки! - приветствовал нас шеф - Тут уже несколько раз мужик какой-то звонил, Феклистом назывался - чудное имя такое. Все спрашивал - вернулись или нет. Знаете такого?
Мы кивнули.
- И еще. У меня радостное событие - жена двойню родила - девочек. Посоветуете, как назвать?
- Снежана и Травиата - одновременно сказали мы и рассмеялись.