В одном маленьком городке жила-была бедная женщина со своей маленькой дочерью, которую звали Фелис. Она работала на рыбном заводике у самого моря, целыми днями, не покладая рук, чистила и потрошила больших жирных рыб, которых привозили тяжелые баржи. Запах рыбы намертво въелся в ее кожу, а когда она расчесывала свои длинные волосы, из них дождем сыпались чешуйки. Фелис очень любила смотреть, как расчесывается мама, и всегда спрашивала: "Мама, а почему у тебя чешуя сыплется?" И мама отвечала - "А все потому, что я русалка из самой Бездны, и каждый день должна возвращаться в море, чтобы не высохнуть, как фасолевый стручок!". Потом она уходила на работу, а Фелис оставалась ждать. Она сидела тихо-тихо и представляла себя русалкой в морской глубине. И эта игра ей никогда не надоедала - ведь там в глубине были сады колышущихся водорослей, там были огромные скаты, плывущие под водой, как огромные птицы в небе, там были стайки разноцветных рыбок, и сокровища с погибших кораблей. Но еще большими сокровищами для маленькой Фелис были те диковинки, которые мама приносила с морского берега. Девочка ведь с детства не умела ходить.
- Это все потому - говорила мама, - Что твоим отцом был человек. Поэтому у тебя не ходят ноги, и в хвост ты их соединить пока не можешь, как взрослые русалки.
- А когда я стану взрослой, я смогу? - спрашивала Фелис.
- Конечно сможешь. - Уверенно отвечала мама. А потом вздохнув добавляла. - Мне пора в море. Ничего, моя радость, потерпи, скоро я возьму тебя с собой.
И девочка торопила время, чтобы скорее подрасти. О! Тогда бы она ушла в глубину, и никогда не возвращалась бы на берег, где она шагу ступить не может.
Однажды вечером Фелис как всегда ждала свою маму и мечтала о море. Внезапно она услышала, как подъехала к калитке машина, потом голоса - голос мамы и незнакомого мужчины. Они смеялись. Девочка отползла в самый дальний угол кровати. Гости в их доме бывали нечасто, и она не любила чужих. Поэтому она укрылась одеялом и притворилась спящей.
- Ну! Показывай свою дочку. - пророкотал глубокий мужской бас, и Фелис, зажмурившейся под одеялом, показалось, что заревел огромный и страшный медведь, который сейчас ее съест.
- Чшшшш - ответила мама. - Не надо ее будить, видишь, она уже спит. Идем.
И они ушли на кухню, но Фелис все равно слышала каждое их слово. Особенно рокочущий рык "Медведя", на фоне которого голос матери казался тихим и покорным. Медведь же рокотал.
- Негоже девочке ее возраста сидеть дома взаперти. Ей уже тринадцать, а она совсем не знает мира.
- Она инвалид, Марко, на то чтобы ее учить нужны деньги, а откуда у меня? Я даже коляску ей купить не могу.
- Деньги найдем, тебе, моя королева ни к чему горбатиться. Соглашайся, поедем в город, устроим девчонку в интернат, там и приятелей найдет, и учиться будет.
- Я не знаю, Марко, она у меня такая тихая...
- Чушь! - перебил "Медведь" - Ребенок есть ребенок, освоится.
И они переехали. Ох как шумно было в большом городе, ох как страшно. И так далеко от моря. Так далеко, что маме пришлось сдать Фелис в интернат, чтобы бывать на море. два дня она ехала к морю, день проводила в глубинах, и два дня возвращалась назад. Зато уж все выходные Фелис проводила дома не отходя от матери. В интернате ее не обижали, но и не дружили. Она была новенькой в сложившемся компании таких же странных детей, как и она. Одиноких детей, не нужных здоровым людям. К некоторым из них давно уже никто не приходил, к некоторым ходили раз в месяц, и только новичков вроде Фелис забирали домой. Верховодила в интернате Однорукая Кармен. Она была самой старшей, ей было 16, и уже три года к ней никто не приезжал.
- Вот увидишь! - Говорила она. - Тебя забудут так же как и всех нас. Перестанут приходить. Оставят. Ждать не долго.
- Не правда. - Говорила Фелис. - Моя мама никогда меня не оставит. Мы просто ждем когда я вырасту и смогу... - она не сказала "плавать". Она и сама не знала, почему никому не рассказывает про море. Есть вещи о которых нельзя говорить. Вот и все.
- Сможешь что? - усмехнулась Кармен.
- Смогу ей помогать. Хоть как нибудь. Тогда мы прогоним Медведя, и заживем по старому.
- Держи карман шире. - усмехнулась Кармен и отправилась на обед. Опасный разговор был окончен.
На самом деле Бездна давно протянула свои щупальца к этой семье. Давно она чутко слушала каждое утро, как мама Фелис произносит "Я русалка из самой бездны". Это Бездна навевала Фелис такие сладкие фантазии, это Бездна заставляла ее молчать о них, это бездна заставляла ее мать сохнуть от непонятной тоски день ото дня все сильнее. Это Бездна подсунула Марко под нос стакан с абсентом и превратила его в подобие лунатического призрака не в полной мере осознающего, где он.
Наступил день, предсказаный Кармен - мама перестала брать ее домой. Это случилось после того как ей исполнилось 16. День рождения она отметила дома. Поздно вечером, когда все уже улеглись спать Марко зашел к ней в спальню и присел на край кровати. Долго смотрел на нее мутным от абсента взглядом. Потом погладил по щеке своей шершавой огромной ладонью.
- Экая ты стала красавица - прошептал он. - Настоящая русалка.
И вдруг наклонился низко низко, и рука легла Фелис на затылок. В какой то короткий миг ей показалось, что она умирает. Но тут скрипнула дверь, в комнату зашла мама, и Марко тут же выпрямился, как ни в чем не бывало.
- Что ты здесь делаешь, Марко? - спросила она, и голос ее дрогнул.
- Просто зашел пожелать нашей девочке спокойной ночи. - он пожал плечами, как будто ничего не произошло и добавил - Идем спать, королева.
Фелис продрожала до утра. После этого мама перестала ее забирать.
С каждым разом мама становилась все бледнее, а глаза западали все глубже. Появился нехороший кашель, во взгляде навсегда поселился испуг. Цветущая, не смотря на бедность женщина, превратилась в собственную тень. Не спасали ни шикарные туалеты, ни личный шофер, ни услуги психотерапевта. Однажды она расплакалась и сказала.
- Фелис, я не могу больше. Я задыхаюсь здесь, моя девочка. Город не для меня.
Неизвестно как, но иногда ты понимаешь, что видишь человека последний раз. Особенно это развито между близкими. Поняла и Фелис. И кинулась матери на шею, упрашивая не уезжать. Не бросать, не оставлять. Но все-таки мама уехала. А в следующий раз за ней приехал Марко. Один.
Услышав, что он готовит документы, чтобы забрать ее, Фелис задрожала. С той ночи, когда они виделись в последний раз, она начала по настоящему бояться этого человека. Он вошел к ней в комнату, веселый и резкий.
- Собирай свои вещи, Русалка, мы поедем домой. - И что-то в его взгляде было настолько нехорошим, что сердце проваливалось в пятки. Однако Фелис не противясь собралась, и позволила унести себя в машину. Сила была на его стороне. Глупо сопротивляться.
Он увез ее в свой огромный дом, посадил в комнате без окон и с дверью на тяжелом замке, как кбудто Фелис могла от него убежать. По всем стенам и потолку в этой комнате были развешаны зеркала. Фелис видела только множество своих отражений, и Марко, который заходил к ней время от времени. И делал с ней всякие страшные вещи, от которых она кричала громко, срывая горло, но никто не слышал ее криков в огромном доме за толстыми стенами. Сколько раз она клялась себе уничтожить мучителя, делала даже несколько попыток, но он каждый раз ломал ее сопротивление, и наказывал жестче обычного. После этого она по нескольку недель лежала в постели, не в силах шевельнуться. А Бездна смотрела на нее из зеркал. С течением времени она научилась жить ужасом от ожидания его следущего появления, ни на что больше не оставалось сил. Даже на слезы. даже на мечты о море. Он называл ее Русалкой и сейчас это звучало насмешкой. Она и сама перестала верить в то, что говорила мама. Только остатки гордости заставляли ее не разговаривать с ним, а смутная надежда подсказывала, что еще не все потеряно.
И это было действительно так. Однажды, когда она была на грани отчаяния, Бездна решила, что время пришло. И из зеркала в комнату-тюрьму шагнул ее посланец. Бездна, клокочущей тьмой приникла к зеркалам в комнате, как к окнам. Ей было интересно, оправдает ли эта девочка ее ожидания. Увидев же, что девочка ничуть не испугалась и не удивилась, увидев посланца, Бездна ощутила удовлетворение.
А посланец прошел по комнате и уселся на кровать к Фелис. Он был тощим китайцем лет 20 на вид. с голубой кожей и волосами. Его звали Шамр, он был демоном кокаина. Как и все демоны он был дьявольски привлекателен, не смотря на худобу и драные джинсы, являвшиеся единственной его одеждой. Его сила и привлекательность жила в его черных, без белка, полубезумных, но в то же время мудрых глазах, подобных глазам кобры. он заговорил бархатным голосом тигра, передавая слова, которые вложила в его уста Бездна.
- Здравствуй Фелис, мы давно наблюдаем за тобой.
- Здравствуй. - ответила Фелис. - Кто ты такой?
- Меня зовут Шамр, я демон кокаина, и твой приемный добрый папочка - как раз моя клиентура. Я видел, что он с тобой вытворяет. Надо сказать он довольно изобретателен...
- Если видел, почему не вмешался???? - закричала Фелис. - Почему позволял ему... ему...
Она заплакала. А Шамр без тени сочувствия ответил.
- Приказа не было. Впрочем теперь, когда я его получил, я пришел чтобы помочь тебе отомстить ему за все что он сделал. А сделал он не мало. Во-первых убил верную подданную Бездны - твою мать.
- Так это правда? - изумленно прошептала Фелис. - Правда то, что она была русалкой?
- Конечно, а ты сомневалась? Ради тебя она оставила море. Только чтобы ты смогла однажды отправиться с ней.
- Он убил ее? Как же он смог... Почему вы ее не защитили?
- Покинув море русалка лишается силы и привелегий. не я придумал этот закон. А Бездна ни для кого не делает исключений. Но Бездна милосердна. Она дает право на отмщение и возвращение. Отвечай сейчас. Согласна ли ты навсегда покинуть этот мир, после того как отомстишь? Ты станешь русалкой и никогда-никогда уже не ступишь на берег...
- Это моя мечта... Мне нечего терять в этом мире. Я согласна.
- Тогда слушай - зашептал Шамр. Сейчас он поднимится к тебе. Не бойся и не подавай виду, что ты видела меня.
- Эй, Русалка! - донесся снизу голос. - Я иду к тебе, моя сладкая, готовься.
Шамр шагнул в зеркало, и Фелис осталась одна. Но теперь она уже не боялась. Марко ввалился в комнату. Странной была его походка, страшным был его взгляд. Сегодня он принял больше кокаина чем обычно, и демоны мерещились ему повсюду. Выглядывали из-за портьер, строили рожи из темных углов. Противно хихикали. Способ избавиться от этого он знал только один - пойти и снова сделать что-нибудь страшное со своей приемной дочерью. Только ее крики заглушали голоса демонов, живущих в его голове. Он шагнул к ней, доставая из кармана опасную бритву - свой любимый инструмент. Как вдруг остановился так, словно налетел лбом на стену. Снизу донеслись звуки рояля, и даже Фелис вздрогнула - показалось, что играет мама. В счастливые времена в их домике было старенькое пианино, и мама часто играла для нее. Но нет. Фелис не могла припомнить, чтобы музыка отдавала такими потусторонними нотками. Рояль словно играл из под воды.
- Ты слышишь? - прошипел Марко.
- Да, я слышу. - Ответила Фелис. И зло улыбнувшись добавила - Мама играет.
Марко с ревом, полным животного ужаса кинулся вниз. Впервые она чувствовала себя победительницей.
В зеркале возник Шамр. Его улыбка была полна яда.
- Смотри внимательно, девочка, представление начинается.
В зеркале Фелис видела, как в комнату влетел Марко. Но Боги, что творилось на полу! Весь пол был залит кровью. лежало обезглавленное тело матери. Голова откатилась под рояль, и Фелис порадовалась, что не видно лица. Она чувствовала, что ДОЛЖНА смотреть. Смотреть до конца. Но только не в мертвые глаза матери. Нет, только не это. Она видела, каким ужасом наполнились глаза Марко, как он озирался в страхе, как он крепко зажмурился от ужаса. И чем больше она смотрела, тем шире становилась ее улыбка. Месть, сладкая месть заставляла ее забыть обо всем и смотреть в зеркало.
Марко открыл глаза. Не было крови. Не было отрубленной головы. Его жена стояла перед ним живая и прекрасная, как видение. Стояла в тоненькой ночной рубашке, игриво поводя плечом.
- Я же сам убил тебя, ведьма... - прошептал Марко.
- Глупости. - ответила она. По интонациям Фелис поняла, что это Шамр. - Разве можно убить русалку, господин мой... Пойдем, я истосковалась по твоей власти.
И она пошла полестнице наверх, потом по лестнице на чердак.
- Я хочу на крыше, чтобы звезды видели нас, мой хозяин и моя любовь. - голос ее был сладок до мурашек.
И он шел за ней, как привязаный, шел, не успевая коснуться. По леснтнице на чердак и через окошко - на крышу. она скользила впереди, как видение. Ночь была темна. Марко ничего не видел, кроме нее, ничего не слышал кроме ее голоса. Не видел того, что крыша кончилась, и женщина ступает по воздуху. Но то, что доступно бесплотному духу, недоступно человеку из мяса и костей. Короткий вскрик, удар тела и хрип издыхающего зверя. Он напоролся на прутья ограды.
Шамр возник в комнате, и поманил Фелис в зеркало.
- Идем, нам больше нечего здесь делать.
- Идем. - Ответила она и взяла его за руку, делая первый шаг...
***
Ночью дедективу Майлзу позвонила насмерть перепуганная соседка. Из сбивчивого рассказа плачущей женщины он понял, что ее сосед напоролся на прутья ограды, упав с крыши. Когда он прибыл на место происшествия и поднялся наверх, ему доложили, что обнаружили массу интересных фактов. Он ходил по дому, с затаенным ужасом рассматривал зеркальную комнату, выслушивал факты и сводки. Выяснилось что Марко Диас свалился с крыши, а его падчерица бесследно исчезла. Повинуясь наитию, он заставил опергруппу вылизать каждый сантиметр крыши. Но кроме отпечатков босых ног самого Марко ничего не было обнаружено. В добавок ко всему пошел настоящий ливень, и дальнейшая работа была бессмысленна. Стоя на крыше, со странным чувством детектив смотрел на то, как эксперты сворачивают свою аппаратуру.
Вдруг он почувствовал что-то, от чего волосы на его затылке зашевелились. В свежем после грозы воздухе, он вственно ощутил тончайший аромат дорогих женских духов...