Из Посада выехали ещё засветло, а прибыть на место, указанное на карте почтенным Андвари, рассчитывали точно через три дня, как и предсказал Вельф. К слову сказать, гном увязался вместе с отрядом в качестве провожатого и наблюдателя, хотя в городе его ждали торговые дела, но он, недолго думая, оставил все заботы на головы своих подручных и махнул в поход вместе с колдунами.
В качестве охраны Вельф выделил своему сыну Гуннара, а тот, недолго думая, прихватил с собой Снорре и ещё трёх дружинников. Двигались на лошадях, один из ратников управлял телегой, запряжённой парой гнедых, в которой везли припасы и ехал гном, которому, в силу его комплекции, достаточно проблематично подобрать кобылку. За день планировали преодолеть треть пути всего с двумя стоянками, но коварная дорога со временем внесла изменения в сложившийся строй.
- Здесь редко кто ездит, наезженные пути ведут западнее, а дорога к Перевалу Модсогнира наоборот - восточнее. К полудню от дороги останется только узкая тропка, ведущая через лес, придётся растянуться, - с сожалением протянул Гуннар. - Деревень по ней не стоит, хуторов и изб тоже. Так что дорога за ненадобностью заросла. А какая она будет дальше, я и вовсе не знаю. Когда-то по ней, чуть ли не каждый день сновали гномы, используя её в качестве запасного пути, возили в Борнхельм руду и самоцветы, но сейчас и они здесь редкие путники. Верно говорю, Анд?
- А что за зверь здесь водится? Непуганый, небось, - поинтересовался Бьёрн в расчёте на свежую дичь. - Может, повезёт, и обзаведёмся свежатиной? Вечером на привале и поджарим на огне. Я бы не отказался.
- Может и есть, - не стал отрицать Гуннар, отмахиваясь от назойливой мошкары.
- А кто тут водится? - колдун повторил донимавший его вопрос.
- Кого тут только нет. Видишь, под деревом муравейник кто-то разворотил? Медведь это был. Или медведица мимо проходила. Так что настороже надо быть. Сейчас ещё и у лосей гон начался, а они в такую пору для человека пострашнее прочих зверей будут. У них на пути не становись! Волки и кабаны тоже попадаются, но чаще всего можно встретить кого поменьше: куниц, зайцев, лисиц. А вот крупные хищники, кстати говоря, могли всю прочую живность отпугнуть, и может статься, что мы на всём пути вообще никого не встретим. Хотя, человек в этих местах довольно редкий гость, - Гуннар на секунду задумался, скребя пятернёй в своей рыжей бороде. - В общем-то, посмотрим. Может, кого и подловим. Ещё тут полным-полно птицы. Глухари попадаются, тетерева и рябчики.
- Рыболовную снасть ещё можно соорудить, в горных речках рыбка диво как хороша! И много её там! Сейчас бы нескольких хариусов на жарёнку пустить.
- Дело говоришь. Мы же не дикие асолийцы, чтобы от речной рыбы нос воротить. Хотя хариусов лучше по весне ловить, они тогда пожирнее будут.
- Ага, такое ощущение, что на облавную охоту идём, а не в поход. Только и думаете, как бы брюхо набить, - проворчал Эйнар, подгоняя Бродягу.
Так, под неспешный разговор, на ходу кусая спелые яблоки, прихваченные с собой из дома, и двигались дальше. О самом походе не говорили - дурная примета, нельзя говорить, пока рядом с целью не окажешься, а дружинники Вельфа в этом плане дюже суеверные ребята. Ближе к полудню остановились на первый привал. Огонь разводить не стали, лошадей напоили из бурдюков, задали им немного овса, сами перекусили на скорую руку и отправились дальше в путь.
С каждый пройденным шагом, как и предсказывал Гуннар, дорога становилась всё уже и уже. И действительно, отряд знатно растянулся, на добрых двадцать ярдов с небольшим гаком, но ничего не попишешь, пришлось продолжить путь как есть, другой дороги под рукой, точнее - копытами, не оказалось. От неспешной и монотонной езды, дружинники начали клевать носами, к тому же солнце припекало через ветки деревьев не сильно, но всё равно ощутимо, вокруг стояла духота. Один из ратников Вельфа, чтобы совсем не сомлеть, на ходу точил нож, второй набивал трубку, а третий, управляющий повозкой, развлекал Андвари разговором и свежими городскими байками.
Но не могло всё идти так гладко, и ближе к вечеру зарядил противный дождь, грозивший затянуться на всю ночь. На ночлег остановились в лесу, не выходя в долину, справедливо полагая, что отряд так меньше промокнет. Между деревьями на скорую руку растянули куски плотной рогожи, предусмотрительно прихваченные с собой из города, разожгли несколько костров и немедленно принялись кашеварить. Аппетитные ароматы разнеслись далеко по лесу, нагло дразня лесную живность. Дичь подстрелить за весь день так и не удалось, поэтому Бьёрну, как и всем, пришлось довольствоваться кашей с хлебом.
- Слушай, Бьёрн, только ты можешь удовлетворить моё любопытство. Возвращаясь к нашему разговору о волшебных доспехах, скажи, а бывают ли вообще такие? - Гуннар подсел к колдунам со своей миской, плечом невежливо пододвигая Андвари.
- Конечно! Только тебе они не помогут.
- Это почему ещё?
- Понимаешь, дружище, нет таких заклинаний, которые увеличивают или приманивают к тебе удачу. На доспехи обычно накладывают защитные чары. Например, если в обладателя таких доспехов кинут огненный шар - файербол - то заклинание на доспехах поймёт это и создаст магическую защиту от него и тебя не заденет.
- А если в меня кинут огненным вихрем?
- Ха-ха-ха! Кто это тебя так невзлюбил, что готов тратить на тебя такие сильные заклинания?
- Я ради интереса спрашиваю. Для саморазвития, так сказать.
- Значит, любопытство тебя одолело? Ты часто видишь, чтобы люди кидались друг в друга такой волшбой? Нет! Во всём мире не так уж много магов, способных на такое колдовство. Ведь это сплетённые в одно высшие заклинания двух разных школ - огня и воздуха. А если ты не перестанешь задавать мне дурацкие вопросы, то я сам нашлю на тебя огненный вихрь и, поверь мне, никакие доспехи, будь они трижды магические, не спасут тебя от него.
- Ладно, понятно. Вот что, други мои, вы как хотите, а я пойду на боковую. Устал я от долгой дороги.
- Подожди, - тут же встрепенулся Эйнар. - А кто будет первым караулить?
- Мои парни. А ты думал, что я их взял с собой только для того, чтобы треклятое золото на повозку грузить? Они ребята толковые, сами расставят посты и обозначат дежурства. Спите спокойно.
К утру дождь прекратился, но на землю спустился студенистый, словно кисель, туман. Он плавно стелился между деревьями, предательски уменьшая обзор. Сырой холодный воздух не способствовал ни хорошему настроению, ни здоровому сну, поэтому все в лагере ходили хмурые и злые.
- Места тут незнакомые, да и туман этот нам не с руки, - пожаловался Гуннар и тут же предложил: - Отправлю вперёд Снорре, пусть проверит, что там творится.
После скромного завтрака двинулись в путь. Снова, словно специально дожидаясь побудки, начался дождь. Густые лесные кроны сдерживали основной поток воды, но не спасали от него полностью. Отряд спасался от коварного дождя только тем, что нацепил на головы капюшоны.
- Мне тут вспомнился Урнак и тот случай в Имшартане. Помнишь? В тот день такая же мерзопакостная погода стояла, - напомнил своему другу Бьёрн.
- Такое не забывается, - просветлел Эйнар, кутаясь в тёплый плащ.
- Что за случай? - тут же встрепенулся гном, который уже тридцать три раза успел пожалеть, что увязался вместе с колдунами.
- Да, да, мне тоже интересно, - оживился Гуннар. - Ну-ка, Бьёрн, давай рассказывай.
- Есть у нас в Ордене один орк по имени Урнак. Приехал к нам прямиком с архипелага. Так вот, встретились мы как-то в Имшартане и как раз попали на какой-то местный праздник. А погода тогда была, ну, вот, как сейчас, такой же мелкий дождик заливал улицы города уже несколько дней кряду, - Бьёрн оседлал своего любимого конька и теперь болтал без умолку. Благо вокруг оказалось полно благодарных слушателей. - Идём мы, значит, на праздник в надежде поднять себе настроение, выпить, закусить, потанцевать с румяными девками, нежно шепча им на уши всякие ничего не значащие глупости. Тут нужно пояснить, что в Имшартане нет, и никогда не было канализации, а узкие сточные канавы забиты доверху всяким ненужным хламом. Поэтому люди, никого особо не стесняясь, вываливают поганые вёдра прямо в окна. Так вот, идём мы, значит, по улице, а на Урнака сверху кто-то выливает ведро помоев. Не специально, но всё-таки, согласитесь, неприятно.
- Ха-ха... Ведро... Ха... Ведро помоев? Ха-ха-ха! - могучий хохот Гуннара разнёсся по лесу, беспокоя белок и даже перебивая шум дождя. - А он чего?
- Его такой расклад, естественно, не устроил. Ногой высадил ближайшую дверь и мигом поднялся наверх, чтобы, так сказать, уладить инцидент и потребовать компенсацию, желательно - кровью. Как он потом рассказывал, тётка, которая вылила нечистоты на улицу, не посмотрев в окно, от страха чуть не поседела и сделалась заикой.
- Ещё бы, - поддакнул Эйнар. - Огромный зелёный орк с топором наперевес врывается к тебе домой и начинает угрожать, размахивая секирой. От такого не только седым сделаешься, но и с сердцем могут проблемы статься. Ну да ничего, будет ей урок.
- Говорил же я тебе, Эйнар, у вас не жизнь - романтика, - вздохнул Андвари.
- Не жалуйся, гноме. Или припомнить тебе ту пьянку, после которой тебя нашли в одних подштанниках на крыше ратуши?
- Пожалуй, хватит на сегодня интересных историй, - замялся Андвари, смущённо потупив взгляд.
- Подожди-ка, что за история такая? - полюбопытствовал Гуннар. - Анд, ты мне ничего подобного не рассказывал. Давай выкладывай, когда это ты умудрился так надраться?
- В тот самый вечер, когда я привёз в город новые музыкальные шкатулки, а ты с пьяных глаз, стоя в криво начерченной пентаграмме, пытался вызвать чёрного демона, чтобы сразиться с ним на дуэли, - припомнил гном.
- Да, пожалуй, ты прав, хватит рассказывать выдуманные истории, - Гуннар замолчал, надвинув на голову капюшон, из-под которого осталась видна только его рыжая борода.
Примерно в таком неспешном темпе и прошёл весь день. Проклятый дождь, успевший всем надоесть, не унимался, тропа разъезжалась под копытами лошадей, а Бьёрн на пару с Гуннаром веселили остальных своими историями и забавными случаями из жизни, поддерживая дружинников в тонусе и не давая им окончательно закиснуть.
- Что же всё так уныло? - пожаловался гном на вечерней стоянке, прячась от надоедливого дождя под куском рогожи и подкидывая поленья в огонь.
- Вот у нас в недрах гор хорошо - и зимой и летом одна погода. Жарко, сухо. Благодать.
Деревья протяжно скрипели от резких порывов шумного ветра. К костру, невежливо распихивая остальных, подсел Бьёрн с дымящимся котелком в руках.
- Чем сегодня кормят?
- Овощной похлёбкой. На мой скромный вкус она получилась достаточно пресной. И чтобы это как-то исправить и побаловать себя, я поджарил на костре сало. Друг мой, доставай лук с хлебом, будем пировать. Гуннар, не облизывайся так, сала на всех не хватит.
На следующий день всё снова повторилось - ранняя побудка, скудный завтрак, туман, дождь и размытая тропа под копытами лошадей. Осень в этом году наступила рано. Кто-то из дружинников весьма недурным голосом пропел: "Юная девица сарафанчик порвала, а на новый мамка денег не дала". Весёлую песню тут же подхватили все остальные дружинники. Так, распевая во весь голос, и ехали дальше.
После полудня, когда треклятый дождь наконец перестал, видимо сжалившись над путниками, вернулся ускакавший вперёд разведчик и доложил, что место для стоянки найдено.
- Если всё время идти прямо, то через несколько миль дорога заканчивается и упирается в речку. Рядом с ней и остановимся. Место хорошее.
- На этом берегу или на другом? - живо спросил Гуннар, расчёсывая свою бороду костяным гребешком.
- На этом. Дело в том, что река достаточно широкая и глубокая, а моста рядом нет. Вернее, он там был когда-то, но сейчас от него остались только сваи, торчащие из-под воды. Так что перебраться с телегой на ту сторону не удастся.
- А брод на что? - Андвари удивлённо вскинул брови.
- Я осмотрел берег, пока собирал валежник на дрова, но брода не обнаружил.
- Надо пройти ярдов триста вверх по течению реки, - пояснил гном. - Там он будет.
До брода добрались быстро. Река в этом месте сужалась, и ширина её не превышала шести-семи ярдов. На противоположном берегу помимо свай, о которых доложил дружинник, лежали две перевёрнутые кверху дном лодки, а рядом с ними торчали вкопанные прямо в землю вешала, но без сетей.
- Видимо рыбаки раньше наведывались сюда, а потом почему-то забросили это место. Непонятно только почему сети забрали, а лодки оставили, - сказал Снорре, спокойно форсируя реку.
- Потому что это были никакие не рыбаки, а местные рудокопы, - пояснил Гуннар. - Когда за тобой гонится страшный пещерный монстр, то ты не только о лодке не вспомнишь, но и о своих портках позабудешь. Так-то.
- Андвари, а зачем мост разобрали? - задал вопрос Эйнар, когда весь отряд оказался на том берегу, успешно преодолев мелководье.
- Чтобы не мешался. Мы у брода грузили корабли, так удобнее.
- Ты чего несёшь? - изумился Гуннар. - Какие, к пёсьей матери, корабли? Тут ни на одном баркасе не подойти и не развернуться.
- Мы на ладьях ходили. А они симметричные, там без разницы, где нос, где корма, - раздражённо ответил гном, дивясь недогадливости своего друга.
- Кто это "мы"?
- Вельф подрядил на это дело некоего морехода Магнуса по кличке Треска. Здесь его загружали, далее он спускался вниз по реке, выходил на ладье в море и через день-два заходил в порт Борнхельма. Там его разгружали люди Вельфа, а золото свозили в Дубок. Дальше добытым Олаф заведовал.
- Кто этот Магнус? Человек надёжный? Не боялись, что он всё золотишко себе заграбастает? Это же так просто - загрузить ладью, выйти в море и поминай как звали.
- Ну, Эйнар, не всё так просто, - это снова Гуннар взял слово. - В море затеряться тоже надо постараться. Для этого необходимо знать фарватеры и прочие проходимые судовые места, значит, нужен отличный судоводитель, знающий местные воды как свои пять пальцев. К тому же на гружёной ладье особо по морю не погуляешь - первый же шторм резко повышает шансы корабля пойти ко дну.
- Хм, а ты, значится, и в мореходном деле понимаешь?
- Я, мой дорогой гном, понимаю во всём и побольше тебя, - Гуннар криво усмехнулся и пришпорил своего коня, оставляя за собой последнее слово.
В этих краях темнеет рано, поэтому, когда добрались до выработки, почти стемнело. Уставшее за день светило лениво ползло к закату, вот-вот намереваясь скрыться за горизонтом.
Высокий частокол из толстых тёсаных брёвен с заострёнными концами смотрел вверх на хмурое пасмурное небо. Вся территория перед этой внушительной оградой оказалось очищена от многочисленных деревьев, которые и пошли на возведение стены, чтобы дозорный, сидевший на вышке, которую предусмотрительно устроили здесь же, мог сразу обнаружить незваных гостей, если такие вообще здесь появятся. Сейчас этот заброшенный безымянный рудник всем своим видом навевал только тоску и тревогу. Мощные ворота были не только плотно закрыты, но и для пущей надёжности заколочены досками с внешней стороны - это гномы постарались, во время своего последнего визита.
- Приехали! Мы пойдём внутрь, а вы стойте здесь и ждите нашего сигнала, - стал распоряжаться Эйнар, как только привязал Бродягу к коновязи, что так удачно расположилось с этой стороны частокола. - Когда всё будет закончено, мы вас позовём. Заночуем прямо тут.
- Ну уж нет, дорогой мой друг, так не пойдёт, - не преминул возразить Гуннар. - Я пойду с вами. Уж очень мне любопытно самолично понаблюдать, как вы будете там свою волшбу творить.
- И я пойду, - гном уже спрыгнул с тележки, со дна которой достал секиру и шлем. - В конце концов, горы - моя стихия.
- Снорре, охраняйте лошадей и повозку, мы скоро будем.
Колдуны только переглянулись, но ничего не сказали - пусть идут, если им так неймётся. Доски с ворот были сорваны в считанные минуты, створки с тихим скрипом отворились и небольшой отряд оказался внутри поселения.
За могучим, сработанным на совесть частоколом, по всей территории двора, стояли, прижимаясь друг к другу, добротные деревянные срубы, на скорую руку проконопаченные единственным, что нашлось в округе - мхом, который в избытке произрастает в этих краях. В центре, возвышаясь над прочими постройками, горделиво стоял настоящий форт, разве что без башен. Несколько уже ветхих сараев теснились друг к другу в самом углу подворья. Повсюду были разбросаны груды мусора, слегка присыпанные землёй, сломанные ящики, перевёрнутые вагонетки, испорченный инструмент, проржавевшие скобы, гнилые балки и опоры.
- Это вход в шахту, - кивком головы Андвари указал на провал, ведущий в недра гор. - Там темно, а мы, как назло, не взяли с собой факелы. Может, вернёмся за ними?
- Они не пригодятся, - таинственно произнёс Эйнар и произнёс заклинание. Светящийся шар завис в нескольких дюймах над его головой.
Этот же фокус проделал и Бьёрн, после чего колдуны шагнули в чёрный провал штольни, разгоняя её бесконечный мрак. Андвари с Гуннаром держались чуть позади, дабы не помешать пилигримам в самый ответственный момент. Они понимали, что против стихиаля помощи от них не будет никакой, но уж очень любопытными были эти двое, чтобы пропустить такое приключение и не посмотреть на него воочию.
Сухой спёртый воздух давил на небольшой отряд со всех сторон, а их шаги гулким эхом отражались от полукруглых стен и потолка штольни. Дорога тут была только одна - вперёд. Редко на их пути попадались естественные провалы и искусственно выдолбленные в породе боковые штольни, служившие как вспомогательные. Дорогу им освещали магические фонари колдунов, которые практически выжигали сгустившуюся здесь тьму.
Выработка уходила далеко вглубь гор, а её достаточно высокий свод поддерживали массивные балки и опоры, изготовленные из местных пород древесины. Было видно, что строили тут на совесть, видимо, не собираясь покидать выработку так скоро, но притаившийся в темноте монстр внёс в планы незадачливых рудокопов серьёзные изменения.
- Тьфу ты, добытчики хреновы. Не догадались доски кинуть на пол, чтобы на камнях ноги не сбивать, - ругался гном, попутно оглядывая шахту своим профессиональным взглядом. - Стены штольни укрепили абы как, а тот штрек уже подтапливать начинает. Здесь породу не до конца обработали, а тут и вовсе трещина в половину стены пошла.
- Как глубоко уходит выработка? - Гуннар устал от болтовни гнома и задал свой вопрос, чтобы немного отвлечь своего друга.
- Прилично. Под тысячу ярдов будет.
- И сколько же вы здесь золота добыли?
Андвари задумался, прежде чем ответить. Он что-то подсчитал у себя в голове, а потом выдал:
- Порядка трёхсот фунтов.
- Мне-то не заливай. Тут по самым скромным меркам раз в пять больше.
- А ты чего это, решил, будто тут только золото и было? Помимо него тут и железо попадалось, и медь, и серебра немного. Оглянись по сторонам, вон сколько шлака. Он после обработки остался.
- А чего это ты затараторил, как тётка в базарный день? И глазки у тебя как-то подозрительно забегали. Врёшь, небось?
- И как это ты в такой темени глаза мои рассмотрел, - удивился гном, но на всякий случай отвернулся.
- Анд, не томи, рассказывай, - это уже Бьёрн подключился к их разговору. - Нам тоже любопытно.
- Ну ладно, уговорили, скажу. Только больше никому, это страшная тайна. Договорились?
Все согласно закивали.
- С весны мы отсюда вывезли неполных семьсот фунтов. Ещё девяносто нас ждут дальше, в конце коридора. Сам сложишь или за тебя посчитать?
- Тихо! - внезапно прошипел Гуннар. - Вы слышите?
Колдуны насторожились, прислушиваясь. Из штрека справа раздалось еле слышимое утробное рычание, которое, впрочем, тут же прекратилось. Помня, что здесь обитают то ли варги, то ли гримы, то ли ещё какие-то неведомые твари, Андвари поудобнее перехватил секиру, а Гуннар извлёк свою тяжёлую саблю из ножен и повыше поднял круглый, украшенный замысловатыми письменами и узорами, разноцветный щит. Их маленький отряд стоял и сосредоточенно вслушивался в мгновенно наступившую тишину, ожидая внезапного нападения. Справа раздался непонятный звук похожий на то, как мелкие камни шуршат, скатываясь по песку.
- Кто-то крадётся, - Гуннар напрягся.
- Бьёрн, притуши свет, давай приманим эту тварь поближе.
Магические светильники почти погасли, освещая только напряжённые лица друзей и неширокую арку промежуточной штольни, уходящую куда-то в сторону. Спустя несколько ударов сердца странные звуки повторились уже ближе, а за ними снова послышалось короткое рычание, сильно напоминавшее волчье.
Одновременно с этим из другого конца коридора, который, по логике, заканчивался тупиком, послышались глухие, будто камень бился о камень, звуки - это шёл стихиаль. Не шёл, а топал, никого особо не стесняясь, ведь бояться ему здесь, в его вотчине, где он чувствовал себя единоличным хозяином, было абсолютно некого. Колдуны приготовились атаковать.
Неожиданно, без всякого предупреждения, из боковой штольни выпрыгнул первый монстр. В неярком магическом свете его всё-таки удалось как следует разглядеть. Тварь оказалась крупнее волка раза в полтора-два, её чёрная грязная шерсть агрессивно вздыбилась на загривке, голодные глазища с вертикальными зрачками светились в темноте, а из открытой пасти доносился полный злобы рык. Варг, ошибочно чуя лёгкую добычу, избрал своей жертвой Андвари, в надежде повалить гнома на пол и мгновенно разодрать ему шею своими острыми клыками. Как это ни странно, первым на опасность среагировал Гуннар. Он плечом оттолкнул Анда в сторону и наотмашь, особо не целясь, с силой ударил тварь. Сабля легко перерубила варгу шею, проходя глубже в тело, и предательски застряла между позвонков. Монстр жалобно, словно щенок, пискнул, сделав по инерции несколько шагов вперёд, и бесчувственно рухнул в ближайшую кучу шлака. Сабля Гуннара, на его беду, осталась торчать из мёртвого тела.
- Не поддавайся страху, гноме! - выкрикнул Гуннар. - Смотри в лицо смерти без тени сомнения! Наши жизни в руках богов! Они уже всё решили за нас!
- Мы с тобой верим в разных богов, друг мой, - заметил гном. - Лучше заткнись и сражайся!
Сразу за первым варгом последовал второй. На этот раз гном не сплоховал и, хорошенько замахнувшись секирой, опустил своё грозное оружие на голову монстра. Череп варга хоть и был крепким, но выдержать удар такой силы был не в состоянии. Тёмная кровь из раскроённой башки тугой струёй обдала гнома с головы до ног, а тяжеленная туша хоть и была уже не вполне живой, но всё-таки повалила Анда и прижала его своей массой к холодному каменному полу. Свирепые глаза монстра стремительно потухли.
За несколько мгновений до этого во всей своей красе показался стихиаль. Пещерный монстр оказался невероятно огромен и страшен. Его рост составлял порядка десяти футов, что давало колдунам небольшое, но всё-таки преимущество - размеры штольни несколько стесняли движения неповоротливой твари, при этом обеспечивая колдунам пространство для манёвра и отступления. Шкуру стихиаля покрывал грубый камень, который действительно нельзя было пробить ни копьём, ни мечом. Пышущая паром пасть бестии оскалилась, обнажая железные клыки, и каменный гигант неуклюже, задевая головой свод потолка, с рёвом и тяжёлой поступью двинул на колдунов.
Тем временем из штольни с небольшим опозданием выпрыгнул третий варг. Безоружный Гуннар храбро встал на пути монстра, встречая надвигающуюся опасность грудью. Первый удар массивной когтистой лапы он блокировал щитом. Варг, повинуясь инстинктам, немного отступил, пытаясь зайти Гуннару сбоку, тем самым, хоть и неосознанно, но всё-таки оттесняя человека и от сабли, до сих пор торчащей из трупа поверженного чудовища, и от секиры, которую гном выронил из рук, когда варг повалил его на пол. В руке Гуннара появился обоюдоострый кинжал, который он одним движением извлёк из-за голенища сапога. Не самое лучшее оружие против такой твари, но, всё же, лучше, чем ничего.
Внезапная вспышка света озарила подземелье - это Бьёрн ослепил стихиаля. Воспользовавшись короткой заминкой, Гуннар с боевым рёвом и молодецкой бесшабашностью кинулся на варга. В этой, как могло показаться на первый взгляд безумной, атаке не было ни капли отчаяния, только холодный расчет и стратегия. Щитом плашмя он врезал по морде зазевавшейся твари, оглушая её, и принялся наносить быстрые и точные удары в область шеи, стараясь попасть и проколоть артерию. Ошарашенная бестия взвыла от боли, но, несмотря на стремительную атаку, быстро опомнилась и рванула вперёд, прижимая Гуннара к стене и стараясь сомкнуть огромные челюсти на человеческой шее. Щит не мог долго спасать Гуннара от разъярённой твари, её зубы уже клацали перед самым носом, он чувствовал зловонное дыхание чудовища, а по его спине предательски пробежал противный холодок. Но упорства ему было не занимать. Упорства и желания жить. Эти чувства перевешивали все остальные. Поэтому Гуннар всё ещё тешил себя надеждой одолеть проклятую тварь в неравной схватке, отпустив щит и нырнув под брюхо бестии, ножом вспарывая ей живот. Но ему не хватило времени воплотить последнюю атаку в реальность - в воздухе запахло дурманящим озоном.
Ослеплённый стихиаль заголосил пуще прежнего. Немедля ни мгновения, Эйнар щёлкнул пальцами, отправляя в полёт заклинание. Яркий магический шар разорвался на части и огненными струями растёкся по морде чудовища, опаляя его пухлые губы и приплюснутый нос, выжигая глаза и прорываясь под толстую шкуру, в нескольких местах оголяя желтоватый череп. Следующее заклинание с грохотом опрокинуло бешено орущего монстра на спину, придавив его к полу невидимым гнётом. Последнее заклинание заставило эту тварь испытывать такую боль, которую не пожелаешь даже самому злейшему врагу. Стихиаль крутился, вертелся, пытаясь высвободиться из-под заклинания колдуна, но у него ничего не получалось. В конце концов, монстр не выдержал боли, и сердце его остановилось. Он умер.
Эйнар обернулся, чтобы посмотреть, как там обстоят дела у Гуннара. Оставшийся последним варг, несмотря на распоротое горло, прижал того к стене, бешено скаля пасть и готовясь к решительной атаке. И быть Гуннару загрызенным варгом, но тут в дело вступил Бьёрн. В воздухе резко запахло озоном, и чёрная молния ударила бестию в подставленный ничем незащищённый бок. Монстр беззвучно отлетел на добрую дюжину ярдов, совершая в воздухе какие-то немыслимые кульбиты, с грохотом впечатался в стену и больше не поднимался. С варгами было покончено.
Первым делом друзья кинулись извлекать бедного гнома из-под тяжеленной туши поверженного им варга. Затем они все вместе поднялись наверх и позвали остальных. Бьёрн снова было решился спуститься под землю, чтобы решить, как он будет отрезать голову стихиалю, ведь обычный инструмент его не возьмёт, но Андвари его отговорил от этой бесполезной идеи. Сам же гном, прихватив с собой телегу и дружинников, спустился вниз, дабы погрузить золото и расплатиться с колдунами за проделанную работу. Бьёрн же не собирался сидеть без дела и последовал за ними.
Гуннар со Снорре принялись обыскивать поселение в поисках чего-нибудь особо ценного, а Эйнар с радостью затопил баню в надежде хорошенько попариться. Через каких-нибудь десять минут Гуннар вышел из очередного строения с двумя пузатыми бутылками, внутри которых плескалась мутная жидкость, напоминавшая самогон.
- Эй, рыжая борода, чем это вы тут занимаетесь?
Ни Эйнар, ни Гуннар не заметили, как в ворота, ведя лошадей под уздцы, вошли четыре человека. Первым шёл высокий и худой, словно сухая жердь, мужик в простецком кафтане и сапогах. В правой руке он сжимал внушительного вида чекан, схватив его за топорище так, словно он собрался им кого-то пристукнуть. Следовавшая за ним троица держала в руках обыкновенные мясницкие топоры, и выглядели они словно разбойники с большой дороги. Шествовавший первым мужик на их фоне смотрелся куда как более благородно: коротко подстриженная борода и аккуратные ухоженные усики говорили о нём как о человеке, следящем за своей внешностью. Шляпу он не носил, вместо неё на голове красовался тёмный платок. Рукава его кафтана были залихватски подвёрнуты, отчего на предплечьях виднелись татуировки.
- Греемся на ласковом северном солнце, - резко ответил Гуннар, хотя солнце уже давно скрылось за горизонтом, а на небо упрямо выползал полумесяц. - Разве не видно?
- Золотишко подворовываете у гномов, да? - кажется, этот мужик пропустил его реплику мимо ушей и продолжил гнуть свою линию, при этом поигрывая чеканом: - Может, поделитесь с уставшими путниками, а?
Гуннар обнажил саблю, приготовившись отступить в баню, чтобы встречать разбойников по одному в дверном проёме. На шум и голоса из строения, стоящего напротив, выбежал Снорре. Здраво оценив ситуацию, он одним быстрым движением достал из-за пояса свой топор и приготовился к неравной схватке. Эйнар же, как сидел, прислонившись спиной к тёплой стене бани, так и не пошевелился.
- Не желаете по-хорошему, да? Ну ладно, дело ваше. Эй, парни, эти двое на вас, а я пока побеседую с этим холёным типом, - короткий кивок в сторону колдуна. - Видать, он тут за старшего.
- Уносите отсюда ноги подобру-поздорову, - со всегдашней своей невозмутимостью посоветовал Эйнар.
Разбойники его не послушались и продолжили надвигаться с угрожающим видом. Колдун с неохотой поднялся с насиженного места, пора было прекращать затянувшийся балаган. Хмырей этих отпускать было нельзя, иначе они раструбят о выработке всему белому свету, а этого нельзя было допустить ни в коем случае. Поэтому колдуном было принято решение оглушить их, связать и довезти до города, где их можно было бы сдать на поруки городской страже.
Эйнару не хотелось попусту расходовать силы на досадное недоразумение в виде разбойников, но они не оставили ему вариантов. Щелчок пальцами вкупе с заклинанием, и чекан предводителя банды отлетел в сторону, а сам он рухнул в придорожную пыль, вопя от боли и прижимая пострадавшую руку к груди. Второе заклинание опрокинуло троицу его приспешников на землю и кубарем покатило их прочь от того места, где стоял колдун. Следующее заклинание отрезало путь к отступлению: в воротах взвилось чёрное пламя, попав в которое можно было лишиться самого дорогого - жизни.
Незваных гостей скрутили и оставили на попечение двум дружинникам с арбалетами. Бьёрн, уже закончивший помогать гному с погрузкой золота на телегу, сильно удивился, что его друг использовал чёрное пламя против простых бандитов. Но Эйнар его успокоил, сказав, что всего-навсего наслал иллюзию, мираж, чтобы напугать супостатов.
Предводитель шайки разбойников оказался весьма упёртым типом, отказывавшимся принять факт своего пленения колдунами. Вместо того чтобы смирно сидеть на земле со связанными за спиной руками, он сквернословил, почём зря костеря своих несостоявшихся жертв.
- Я вас всех порешу, мрази немытые! Всех в землю закопаю, только руки мне развяжите! Маги проклятые, сучьи отродья! За быструю смерть на коленях молить станете!
- Рот свой поганый заткни, - шипя, велел Гуннар и сопроводил свои слова ударом здоровой руки по его наглой роже. Вторую руку он повредил в пылу сражения с варгами и даже не заметил этого. - Ты ещё кто такой?
- Дружок твоей мамаши, кто же ещё!
Снова удар. Сильнее прежнего. Мужик только сплюнул кровавой слюной из разбитого рта и гневно уставился на Гуннара, но ругаться прекратил.
- Ты у них за атамана?
- Тебе-то что? Ну ладно, ладно, не бей, - было видно, что мужик уже остыл и всё-таки принял неизбежное, смирившись с поражением. - Я главарь. А ты-то кто таков?
- Гуннар меня звать.
- Хм, тот самый Гуннар, что под Вельфом ходит? - мужик нехорошо прищурился. - Ну что же, Гуннар, убей меня сразу, иначе пожалеешь, что на свет родился. Йон Мокродырик я. Слыхал обо мне, небось. Теперь-то понял, с кем связался, скотина сутулая.
- Впервые о тебе слышу, Мокродырик. Тебя так прозвали, потому что у тебя дырка между ног?
- Смейся, смейся. До тебя многие смеялись, только нет никого в живых уже. Даже могилок их не сыщешь. Продолжай плевать против ветра! Я человек серьёзный и обещаю тебе, Гуннар пёсий сын, что сделаю твою жизнь невероятно сложной и мучительной, но, к счастью для тебя, короткой. Ты больше не жилец. Но, видимо, эта мысль ещё не до конца улеглась в твоей пустой башке. Мой тебе совет: радуйся, доживая последние денёчки. К бабам, что ли сходи напоследок, да вина напейся на то золото, что ты у меня украл. Я сказал.
- Всё с тобой ясно, не хочешь ты по-хорошему, - пустые угрозы не могли напугать Гуннара, но и всю ночь валандаться с этими упырями у него не было никакого желания.
- Обойдёмся без крайностей, не будем их резать, - предупредил Эйнар, когда заметил, как Гуннар достал кинжал из-за голенища сапога.
- Короче, пошло оно всё в задницу, - Гуннар только отмахнулся, но оружие всё же спрятал от греха подальше. - Сил уже нет эти головоломки разгадывать. Привезём их в город и сдадим страже или Вельфу. Этот тип, вроде как, с ним знаком, раз так свободно говорит об этом. А разбойники они или танцоры без яиц, так это они нам потом сами на дыбе расскажут. Так я смекаю. Верно? Снорре! Эй, Снорре! Хватит уже золото перебирать, никуда оно от нас не денется. Лучше заткни кляпом рот этому чудику и следи, чтобы не сбежал. Головой за него отвечаешь. И найди мне Анда, а то выпить хочется и в баньку сходить. Ну же, шевелись, курва!
Гуннар оказался прав: пережитые за день тревоги и проблемы начисто смыла баня, а самогон, не очень крепкий, кстати, полностью настроил всех сидящих за накрытым столом на позитивный лад.
- Слыхал, Снорре, как этот головорез меня назвал! Рыжая борода! Требую, чтобы меня впредь только так и звали - Гуннар Рыжая Борода. Ха!
- А что, прозвище почётное и звучит отлично, - с улыбкой откликнулся его подручный, заново наполняя стаканы.
- Чего это ты в руках держишь? А ну-ка, дайка сюда, - нахальный гном вырвал из рук Гуннара чекан Йона и с видом настоящего мастера принялся его внимательно рассматривать. Покрутив его и так, и эдак, он вернул оружие и выдал своё экспертное мнение, не терпящее возражений и интерпретаций: - Херня.
- Не будь так суров, мой маленький друг. Несомненно, данный экземпляр не идёт ни в какое сравнение с тем, что куют гномы в своих подземных кузницах, но для человека работа вполне сносная. Держи, Эйнар, - Гуннар протянул топорик колдуну. - Ты его в бою взял, а значит, он твой.
- Дружище, посмотри. Ничего странного не замечаешь? - после непродолжительной паузы Эйнар показал чекан Бьёрну. Тот его внимательно, хотя и без особого интереса, рассмотрел и лишь пожал плечами, запуская ложку в котелок с кашей. - Рукоять обшита овечьей кожей, на клюве посеребрённые набойки. Этот чекан не из дешёвых. Интересно, откуда он у Йона?
- А откуда у разбойников берутся вещи? - гном удивлённо вскинул бровь. - Прибил бывшего владельца, а чекан оставил себе. Вот и вся загадка.
- Никак невозможно, - парировал Эйнар. - Для разбойника с большой дороги нет милее дела, чем продать награбленное и прокутить деньги в ближайшем кабаке. Не стал бы он оставлять себе такую дорогую добычу.
- Возможно, он дорог ему как память.
- Взгляни на Йона! Где он, а где сантименты. Непростые это бандиты, точно вам говорю. Судя по всему, из города они пришли. На это и чекан указывает, и сам Йон.
- Что ты имеешь в виду? - Бьёрн покончил с кашей и взялся за стакан.
- Ты его видел? Аккуратная бородка, усы подкручены, одежда чистая. Его банда, конечно, не является образцом аристократичной внешности, но, всё же, они не выглядят так, будто только сегодня вышли из леса. Городские они. Вот только чего им тут понадобилось?
- Ну и что нам с того?
- Боюсь, что они с самого начала следовали за нами по пятам. А это дурной знак.
- Вот как у тебя так ум повёрнут, а? Тебе бы с такими выдающимися способностями в сыскари податься, а не по дорогам шариться и чудищ убивать.
- Анд, ты меня поражаешь! Ты каждый раз удивляешься, словно ребёнок. Пора бы уже привыкнуть.
- Да чёрт с ними, давайте выпьем!
Предложение Бьёрна была встречено одобрительными возгласами.
Головорезов накормили на скорую руку и заперли в небольшом сарае, оставив на страже дружинников Вельфа с арбалетами. Ночь переночевали спокойно. Жёсткие нары в натопленном помещении всяко лучше, чем спать под дождём и ветром.
Утром, немилосердно растолкав пленников и дав им воды, чтобы умыться, двинулись в путь. Обратно шли заметно медленнее: гружёная до пределов повозка и четыре лишних рта, всю дорогу норовившие сбежать и затеряться в лесах, сильно тормозили отряд. Но лошади не жаловались, а лишь, с упрямством заправских мулов, двигались вперёд. Влажный зелёный мох мягко пружинил под их копытами. Они ехали домой.