Аннотация: Ну что здесь можно сказать?.. Когда где-то там наверху, раздавали сертификаты на спокойную жизнь, я, судя по всему, перепутала очередь.
- Все идет хорошо...
- Ага, только мимо.
Ну что здесь можно сказать?.. Когда где-то там наверху, раздавали сертификаты на спокойную жизнь, я, судя по всему, перепутала очередь.
Я всегда хотела быть обычной девчонкой, которых тысячи в забытых Богом деревушках. Хотела бы... Да только сложно быть обычной когда на тебе лежит бремя Дара... Хорошо звучит, неправда ли? А сколько пафоса в этой фразе. Мда... А подложила мне такую неимоверно толстую свинью моя дорогая прабабка.
Когда я родилась, ее уже не было в живых, так что поблагодарить мне некого. Причиной смерти стали глупые предрасудки, которые охотно поддерживает церковь. "Всякому замеченому за ворожбой надлежит наказанному быть смертью, и кару эту должно свершить огнем". Сожжение ведьм всегда было публичным зрелищем. Когда связанные по рукам и ногам "ведьмы" и "колдуны", в сопровождении палача, добирались до места казни, слуги приковывали их цепями к столбам и обкладывали сухим хворостом, поленьями и соломой. После этого начинался торжественный ритуал, во время которого проповедник еще раз предостерегал народ от коварства дьявола и его приспешников. Затем палач подносил к костру факел. После того как официальные лица расходились по домам, слуги продолжали поддерживать огонь до тех пор, пока от "ведьминого костра" не оставался один пепел. Палач тщательно сгребал его, а затем рассеивал под эшафотом или в каком-нибудь ином месте, дабы впредь ничто больше не напоминало о богохульных делах казненных пособников дьявола.
В память от моей прабабки осталось несколько мелких украшений с драгоценными камнями и три ее личных дневника, которые и стали моими единственными помощниками в обучении. Эти дневники я вызубрила от корки до корки и не знаю почему, но мне всегда казалось, что их должно было быть больше. Они стали моими единственными учебниками, так как достать хотя бы минимум знаний о магии, благодаря пристальному вниманию церкви, было не возможно.
Когда мне было шестнадцать лет, и я только научилась управлять своим даром, в нашу деревню переехал священник с сыном. Я уже говорила, что мне чертовски везет? Тогда думаю легко догадаться, чем это все закончилось. Фредерик был очаровательным парнем и очень интересным собеседником. И конечно, меня угораздило в него влюбиться... Впрочем, как и его в меня. Как сейчас помню то утро, когда он пришел просить моей руки у родителей. Они были совершенно не против и летом должна была состояться свадьба. Но жизнь, как всегда, внесла свои коррективы...
- Фредерик...
- Да?
- Могу я попросить тебя об обещании?
- Конечно, любимая.
- Тогда пообещай мне, что все то, о чем я тебе сейчас расскажу, останется между нами.
- Обещаю.
И я совершила самую большую ошибку в своей жизни. Я ему поверила. Если честно, я ожидала любой реакции, только не того, что произошло дальше. Только не того, что он решит рассказать все своему фанатику-отцу...
- Все тайное становиться явным.
Я навсегда запомнила тот холодный голос и пустой взгляд. Он скинул мои руки, которыми я бессознательно вцепилась в его рубашку, пытаясь остановить, и пошел прочь. А я?.. Я стояла и смотрела ему вслед, пытаясь не дать волю слезам. Я уже тогда понимала, что это конец.
Не знаю как я добралась до дома, как нашла родителей и рассказала им все. Воспоминания о том дне сохранились как старый диафильм - редкими кадрами. Помню как отец достал какую-то сумку, куда мама в спешке начала складывать вещи и еду; помню крики односельчан за воротами и требования Луи, отца Фредерика, впустить его, пока родители помогали мне сбежать в лес... И помню то, что уже отчаялась забыть.
***
Опушка леса окруженная высокими соснами. С краю, на коленях стоит девушка. Волосы собранны в хвост. Прищуренные глаза застилают слезы. Нижняя губа закушена до крови. В душе еще теплится надежда на то, что все еще обойдется. Миг... и дом вспыхивает как спичка.
***
Я долго смотрела на "священный огонь", оставляющий от родного дома одни угольки. Смотрела до рези в глазах. Смотрела до последнего, пока не услышала звуки погони... Нужно было срочно уходить. Только куда? Хотя у меня все-таки была цель. Отец рассказывал, что в лесу есть избушка, в которой раньше жила моя прабабка. Я бежала и бежала, не обращая внимания на усталость и боль в мышцах, пытаясь физической болью хоть немного приглушить боль душевную.
Вдруг я зацепилась за какую-то кочку и полетела на встречу весенней траве. А потом наступило долгожданное беспамятство...